Жена Чудовища

Глава 8. Печали свои и чужие

Едва ушёл Ривер, доложили о приходе эссины Витолы, которая желала лично убедиться, всё ли хорошо с платьем. Метресса тоже явилась с корзиной роз, алых, под платье. Тьяна опять послала на кухню за кофе и булочками, чтобы угощать всех, включая портних эссины Витолы – почему бы и нет, в самом деле? И парикмахер, который порхал вокруг Тьяны с расческами, тоже прихлебывал время от времени кофе из чашечки.

Платье, как и ожидалось, село идеально, а второе метресса пообещала прислать через пару дней. Когда пришла леди Фан, отчего-то в компании графини Каридан, Тьяна, уже готовая, так и этак вертелась перед зеркалом, а в комнате вовсю пахло розами и кофе, это поднимало настроение.

Тётя и графиня расположились за кофейным столиком, а портнихи и парикмахер поспешно откланялись. Тьяна послала заказать на кухне очередной кофейник с кофе и блюдо с выпечкой, и побольше сливок, разумеется.

– Вы прекрасно выглядите, моя дорогая, – заметила графиня, – весьма похожи на счастливую новобрачную.

– Благодарю, миледи, – Тьяна улыбнулась, – но ведь так и должно быть. Я новобрачная, и вполне счастливая.

Про себя она подумала, что графиня не стала справляться о её самочувствии, и это уже добрый знак.

– О, вот как? – бровь графини на мгновенье взлетела вверх, – но это же чудесно, моя дорогая. Лорд Айд уже преподнес вам утренний подарок?

– Да, мне прислали цветы от него.

– Только цветы? – графиня засмеялась, – насколько мне известно, у Айдов в таких случаях принято дарить что-то более существенное. Вероятно, Валантен решил вручить подарок лично. Ах, дорогая, мне бы так хотелось, чтобы и Валантен был счастлив. Он ведь ничем не заслужил свою печальную участь. Собственно, я обещала рассказать вам об этом как-нибудь позже, – она понизила голос и виновато улыбнулась, – но обстоятельства вынуждают меня покинуть Нивер. Я зашла попрощаться и пожелать вам всего наилучшего, леди Айд.

– Вы уезжаете, миледи? – непритворно огорчилась Тьяна.

Не так много здесь было людей, действительно с ней приветливых.

– Мне придётся. Важные домашние дела, – графиня вздохнула. – Но я нередко гощу в Нивере, дитя мое, мы ещё не раз увидимся. А пока я вкратце поведаю вам, что именно за несчастье случилось с бедной леди Тьяной. Просто чтобы вы не терзались любопытством. Леди Фан, я хочу, чтобы и вы послушали. Я ведь могу рассчитывать?.. – она посмотрела многозначительно.

– На мою скромность? Конечно, – тут же согласилась тётя.

– Это история несчастной любви, – тихо и торжественно сказала графиня. – Бывший возлюбленный герцогини, оскорбленный изменой, пожелал наказать её, раздобыл составленное кем-то заклятье и применил. Бедный сумасшедший.

– Герцогиня изменила возлюбленному с собственным супругом? – зачем-то уточнила тётя, и Тьяна расслышала иронию в её голосе.

– Да, – графиня улыбнулась, – милая леди Фан, разве любовь может рассуждать? Итак, это было сделано, но тот человек рассчитывал вскоре снять заклятье, и прислал герцогине письмо. Но с ней внешне ничего не случилось, поэтому письмо приняли за угрозу безумца. Удивительно, что оно сохранилось. Я помню леди Тьяну в это время, она чудесно выглядела до самых родов, даже ещё больше похорошела.

Графиня повторяла то, что Тьяна уже знала, только гораздо короче.

– И вот ужас открылся, герцогиня произвела на свет ребенка-чудовище. Она так страдала. Долго не могла заставить себя просто подойти к этому созданию. Согласитесь, многие на месте герцога просто… вы понимаете. Младенцы часто умирают без причин. Но герцог так мечтал о втором сыне. Он бы не постоял ради него за любой ценой. И Валантена растили и воспитывали, он был здоровым и умным ребенком. Со временем его полюбили в семье. Но долгие годы отец искал возможность расколдовать его.

А Тьяна с жалостью подумала о том, насколько безрадостными были первые дни жизни Валантена Айда. Наверное, не только мать его боялась. Да и вообще, должно быть, тут такое творилось – лучше не представлять.

– Заклятье было условным, как я понимаю? – практично поинтересовалась леди Фан, – раз его не сняли. Вы упомянули, что письмо сохранилось, в нём было что-нибудь полезное?

– О, вы понимаете такие тонкости, – отметила графиня, – да, к счастью, письмо нашлось, и кое-что важное в нём было. Там было сказано, что снять заклятье могут или сам заклявший, или герцог – тот из двоих, кто будет больше любить герцогиню. Но самого способа снятия в письме не было, его скрыли в Храме, как Тайну. Герцогине следовало самой догадаться, в каком именно Храме. Видите, всё ужасно. Тайну не нашли, хотя обшарили все Храмы.

– Вот как, – тётя задумчиво крутила в пальцах кофейную ложечку, – расколдует тот, кто будет больше любить заклятую, страшную на вид герцогиню, которая при этом вряд ли пребывала бы в добрых чувствах. Тот безумец был так в себе уверен? Это ведь означает, что её, возможно, никто и не смог бы расколдовать.

– Вероятно, вы правы, – закивала графиня, – тем более что и попытка была возможна всего одна. Как ужасно, когда колдовство доступно безумцам.

– Вот бы узнать, что в точности было написано в том письме, – заметила Тьяна грустно.

– Пожалуй, это возможно, – сказала графиня неуверенно, – видите ли, мой супруг с герцогом были друзьями. А когда герцог занимался поисками той Тайны, он сделал с письма несколько копий, одна была у нас и могла и сохраниться в бумагах. Я узнаю. Если найдется, пришлю её вам, – графиня тепло улыбнулась, – я же вижу, как вам любопытно, дорогая моя леди Айд. Только не терзайтесь напрасными надеждами, и не обижайте ими Валантена.

– О, я буду так благодарна вам, миледи, – воскликнула Тьяна. – Пожалуйста, найдите для меня то письмо. Прошу вас…

– Хорошо, хорошо, дитя, – графиня потрепала её по руке. – я постараюсь, по крайней мере. А теперь мне пора.

– Позвольте, я сделаю для вас букет, миледи! – Тьяна вскочила, бросилась к цветам.

Она принялась вынимать их из корзин по одному, складывая в букет – белые, розовые и алые, получалось красиво. Леди Фан улыбнулась и вызвала горничную, велела принести нож и шёлковой бумаги – подровнять стебли и завернуть букет.

– Осторожнее, дитя, не поцарапайте руки о шипы, – заботливо заметила графиня, – вам сегодня весь день предстоит быть на глазах общества.

– Конечно, миледи, – и Тьяна подумала, что поцарапать руки ей было бы даже и кстати…

Огромный, искусно завернутый и перевязанный шёлковой лентой букет вручили графине.

– О, моя дорогая, – та была тронута, – давно я не получала таких подарков от чистого сердца.

С букетом в руках она подошла к окну.

– А погода сегодня дивная. Уверена, вы не будете скучать в Нивере. Постарайтесь подружиться с Овертиной, она умеет устраивать веселье. Да-да, я уверена, что спустя некоторое время вы подружитесь.

Тьяна была отчего-то уверена в обратном. И ей очень захотелось спросить у пожилой дамы, за что Овертина невзлюбила Валантена, что за кошка пробежала между ними? Но она не решилась. Отчего она сама не понравилась герцогине, Тьяна и без пояснений понимала.

Графиня погладила пальцем упругие лепестки роскошной алой розы в самом центре букета, невзначай скользнула пальцем с чашечки на стебель и вдруг тихо вскрикнула.

– Я, кажется, укололась, но не поняла, обо что, – она принялась рассматривать цветок, – леди Фан, взгляните, боюсь, что мои глаза слабы. Что это такое?

Конечно, под самой чашечкой цветка у роз не бывает шипов.

Тётя быстро подошла, раздвинула цветы, испортив любовно сложенный Тьяной букет, присмотрелась, тронула пальцем…

– Как странно. Это очень похоже на самое остриё булавки, которая находится внутри цветка, – решила она, – Тин, дорогая, звони, вызывай своего колдуна.

– Ах, – графиня Каридан уронила букет, который подхватила леди Фан и аккуратно положила на стол. – Ах, дитя, это ужасно. Но вы же понимаете, этих цветов касались многие руки. Сомневаюсь, что Валантен сам срезал их в оранжерее. Он просто распорядился.

– При чём здесь Валантен, миледи? – ответила рассеянно Тьяна, слишком потрясённая случившимся, – алые розы от эссины Витолы, портнихи.

В самый первый момент её, как ни странно, расстроила не обнаруженная в букете булавка, может быть, заколдованная, а возможность лишиться своего чудного платья, которое тоже дело рук эссины Витолы.

Но это невероятно. Не хотелось верить. Зачем ей?..

– Портниха Айдов? – поразилась графиня, – не может быть. Овертина будет расстроена, она её очень ценит.

– Эссина Витола, возможно, тоже не срезала эти цветы, – сказала леди Фан, подошла к звонку и позвонила сама. – Я даже рада, со вчерашнего дня жду неприятностей, а неприятность оказалась довольно безвредной. Чего же лучше.

– Ах, леди Фан, мы не знаем, что было бы, останься этот цветок здесь, у леди Айд.

– Конечно. Я надеюсь, колдун объяснит.

Уже скоро в комнате всё было вверх дном. Эсс Хойр сразу признал булавку заколдованной, мало того, она и на вид была такой же, как и та, первая, на балу. Теперь колдун просто вытряхивал розы из корзин, осматривая и их, и корзины, и каждую мелочь. Из корзины, присланной Валантеном, выпала бархатная коробка, колдун поторопится поднять её и подать Тьяне. Там был гарнитур из жемчуга и бриллиантов с рубинами…

– Наденешь с утра браслет и серьги, – решила леди Фан, – а вечером остальное. Замечательное колье, и рубины как раз к красному платью. Прекрасный утренний подарок.

– Нет-нет, леди, – запротестовал было колдун, – платье следует сменить. Мы не можем рисковать…

– Здесь нет риска, – устало возразила леди Фан, – с платьем всё в порядке. В крайнем случае осмотрите ещё раз. Можете осмотреть прямо на ней? Не усугубляйте проблемы, эсс.

– Но решать будет герцог.

Расстроенная графиня ушла, ещё раз пожелав Тьяне всего наилучшего, а колдун отправился с докладом к герцогу.

– Пламя Всезнающее, – сказала тётя, – как мне это не нравится. Безумие какое-то. Твой муж заперся в отдельном замке, а вокруг тебя то и дело ловят какие-то колдовские мерзости. Вам следует поселиться вместе, и пусть он сам тебя охраняет. Разве я не права? Раз уж так… Кстати, девочка, брачная ночь тебя не огорчила, мне показалось?

Тьяна была краткой:

– Не огорчила, тётя.

– Вот и хорошо, – леди Фан смерила племянницу внимательным взглядом. – Значит, дальше будет только лучше.

Когда Тьяна появилась в зале в красном платье новобрачной, на балконе под потолком заиграл оркестр, гости рукоплескали, а герцогиня улыбалась даже не слишком ядовито. Герцог был галантен, поцеловал Тьяне руку и сказал несколько комплиментов, но, когда он оставил её в покое и отошел, она вздохнула с облегчением. Представила на секунду, что творилось бы тут, зайдя она в зал под руку с Валантеном – забавно! Такой шок для гостей. Но тут же она представила, каково было бы Валантену…

Интересно, смогли бы все эти люди просто привыкнуть к его внешности? А он – к нескромному, может быть, навязчивому вниманию? Так или иначе, для него неминуемо это внимание. Но способ жить, который он избрал для себя, тоже не назовешь хорошим.

– Дорогая Тьяна, – к ней опять подошёл герцог, – сейчас будет морская прогулка для гостей, но я прошу вас воздержаться. Просто из осторожности.

– Хорошо, ваша милость.

– Кстати, вы не страдаете морской болезнью?

– Не знаю, ваша милость. Я никогда не была на корабле.

– Ну, это ещё успеется. Валантен точно захочет прокатить вас. Он много ходит под парусом, у него лодка.

– Я буду рада, ваша милость.

– Видимо… э… это будет после рождения наследника. Мы ведь действительно опасаемся за вашу безопасность.

– Я буду очень стараться, ваша милость, – сказала Тьяна, – родить наследника, я имею в виду. После этого я смогу даже прокатиться на лодке.

Герцог засмеялся, уловив её сарказм.

– Конечно, придется, – согласился он, – что поделаешь. Кстати, наедине вам не обязательно обращаться ко мне так официально. Можете звать меня Кайреном. Попробуйте.

–Хорошо, ваша милость… Кайрен.

– Вот-вот. И не обижайтесь на Овертину. Играть злюку – это для неё баловство, не более.

– Конечно, ваша милость. Кайрен.

Называть герцога по имени было как-то неожиданно.

– Ваша милость, что-то уже узнали про эссину Витолу, портниху? Она ведь ни при чём?

– Кто вам это сказал? Насчет платьев не беспокойтесь, а об остальном и подавно. Мы всё решим.

Гулянье по парку, с шутами и представлением, в сущности, было очень скучным. Где веселье, предсказанное графиней Каридан?..

Как и все, Тьяна бродила по дорожкам парка, в компании то тети, то дам из окружения герцогини, от них она постаралась потихоньку сбежать, не в силах выносить нарочитый разговор о погоде. Может быть, дамы просто не понимали, о чём ещё говорить в присутствии новой леди Айд, а брать инициативу на себя той не хотелось, она тоже не знала, о чём с ними говорить. Ужимки шутов не казались смешными. Её бы порадовала возможность просто посидеть на скамейке с книгой. В Нивере должна быть библиотека, и вряд ли маленькая. И вообще, дождаться бы вечера.

А вечером Валантен придет к ней опять? И что будет между ними теперь, и как? Повторение вчерашнего? И он принесет ей розу, как она попросила?..

Она опять немножко боялась того, что будет. Ну, совсем немножко.

А во время бала станет он наблюдать за ней в то неведомое окошко?..

Тьяна шла одна по аллее и увидела в стороне, на скамье у боковой дорожки, знакомый силуэт. Леди Уна, сестра герцога. Та сидела в одиночестве и казалось такой потерянной. Тьяна решила подойти.

Уна беззвучно плакала, слезы катились по её щекам одна за другой, губы дрожали.

– Уна? Что-то случилось? – Тьяна присела рядом.

– Тьяна. Зачем вы здесь? – Уна принялась ладонями вытирать мокрые щеки, и казалась совсем юной, обиженным ребенком.

– Вы не должны, одна… Вы не должны ходить в одиночестве! Брат будет недоволен, – бормотала она, шмыгая носом.

Убитая каким-то горем девчонка, и какая разница, сестра герцога она или дочка кучера. И вздумала учить Тьяну уму-разуму, выговаривать, что та ходит в одиночестве.

– Уна, что произошло? – повторила Тьяна. – Кто вас так огорчил?

– Ах… это семейное дело!

– Может, я ещё и не стала настоящим членом семьи, – заметила Тьяна негромко, – но считать меня другом вы уже как-то обещали. Правда, там было условие, конечно.

– Да-да, – девушка последний раз шмыгнула носом, глубоко задышала и выпрямилась, – простите, Тин. Моя жизнь кончена.

– Никакое горе не означает конца жизни, кроме самого конца жизни…

– Король решил расстроить мою помолвку и объявить другую. Король имеет право, вы знаете.

– Да, – кивнула Тьяна, придвинулась ближе и обняла девушку, – Уна, дорогая. Я сочувствую. Но помолвка уж точно не конец жизни.

– Но я люблю! Клайда Каридана. И он любит меня! А короля не переубедишь, если он решил! Наверное, он поэтому и явился, объявить о решении. Я должна буду уехать в Кандрию.

– Кто же новый жених?

– Второй принц.

То есть король решил, что Уна Айд должна выйти замуж не за второго сына графа Каридана, а за второго сына короля Кандрии. Конечно, это куда лучшая партия для единственной сестры герцога Нивера. Кто же станет в таком случае брать в расчет, скажем, любовь? А король приехал не только поучаствовать в их с Валантеном свадебной церемонии, но и решить с помолвкой Уны.

– А вы сказали об этом герцогу? – спросила она. – О нежелании выходить на принца.

Та закивала, и её глаза опять налились слезами.

– Не надо плакать, Уна, – Тьяна крепче обняла её. – Это совсем не помогает. Зато можно надеяться, что всё ещё повернется хорошо. И даже принц может оказаться… – она осеклась, сообразив, что говорит совсем не то.

Безразлично, каким окажется принц, если её юная золовка влюблена в другого.

Уна отодвинулась, искоса взглянула на Тьяну, провела по носу тыльной стороной ладони. А ведь наверняка гувернантки когда-то твердили ей о недопустимости таких жестов. Сколько же в жизни условностей!

– Тин. Скажите мне. Вы действительно довольны, что вышли за Валантена?

– Да. Я кажусь вам недовольной?

– Вы были незнакомы. И приехали сюда, зная о нём ужасное! И вам так просто было смириться.

– Я не знала о нём ничего ужасного. Только о его внешности, но стоит ли тут настолько ужасаться? И мы с ним договорились. Вы же знаете, Уна.

– Да. Но вы можете быть такой бесчувственной. Я просто завидую вам, Тин. Вы вышли замуж из-за десяти тысяч… такая небольшая сумма. За моего брата, хотя за него никто не желал выходить замуж. И вы довольны.

Да, леди Уна сказала лишнее. Но она искренне так считает. И все так считают, а сказать или промолчать – так ли это важно?

Тьяна села прямее.

– Получилось, что судьба моей семьи зависит сейчас от этой небольшой суммы, леди Уна, – сказала она. – И жизнь моего брата тоже зависит. Видимо, лучше было бы мне скончаться от избытка чувств сегодня к утру. Все так этого ждали. Меня бы радостно похоронили, ну и…

– Что вы говорите? Радостно похоронили? – раскрыла глаза сестра герцога. – Ну и шутки у вас, Тьяна.

– Какие шутки? Здесь собралась знать Грета, чтобы веселиться. Неужели ради такой мелочи, как мои похороны, они изменили бы своим планам? – Тьяна улыбалась, потому что она шутила, конечно. – Моих друзей нет здесь. Я думаю, это были бы весёлые похороны. Может быть, только Валантену бы взгрустнулось… чуть-чуть. Но знаете, Уна, на излишне чувствительной мне он бы и не женился.

Не плакать же ей, в самом деле. Поэтому придётся смеяться. И шутить, в меру способностей.

– Но вы не должны так думать.

– А откуда вы знаете, как должны думать те, кто согласен выйти замуж за десять тысяч? – Тьяна поднялась со скамьи.

– Тин, простите! Я не хотела обижать вас, правда, – Уна тоже вскочила, – пожалуйста. Мне просто больно, вот и всё.

– Пустяки, Уна, я не обиделась. А почему уехала графиня Каридан, вы знаете?

– Я даже не знала, что она уехала! – девушка пожала плечами.

Хотя, причина отъезда графини теперь была понятна, – конечно, это расстройство помолвки сына. Но она навестила их утром, и ни словом не обмолвилась, не пожаловалась на неприятность, была ровна и приветлива. Пришла ради Тьяны, обещала помочь. Настоящая леди, что тут скажешь.

– А король уже уехал из Нивера?

– Да, рано утром, – дернула плечом Уна, давая понять, как не хочется ей говорить о короле.

– Может быть, король ещё передумает, и у вас будет прежний жених?

– Ах, если бы! – на мгновение лицо девушки осветилось надеждой, – я и не мечтаю о другом. Но король не передумает. Хотя однажды моя помолвка с кандрийским принцем уже сорвалась, из-за мамы. В Кандрии побоялись, что её заклятье опаснее, чем принято думать.

– Вот видите. А если бы что-то случилось со мной, это представили бы как последствия заклятья, и… – Тьяна внезапно замолчала, улыбнулась.

Остаётся надеяться, что до этого додумалась она одна. Да и не так глупы короли, чтобы верить басням.

– Вы шутите? – Уна побледнела.

– Да. Пожалуйста, не говорите этого никому. Вас ведь мне не стоит опасаться, Уна? Это я опять шучу.

И она отметила заодно, что сестра герцога больше не кажется такой несчастной и бледной. Хоть это хорошо.

– Благодарю вас, Тин, – сказала Уна, – мне уже легче. Вы умеете развеять печаль, да… хоть и немного необычно. Не обижайтесь, пожалуйста. Могу я что-то сделать для вас?

– Можете, – сразу согласилась Тьяна, – одолжите мне книг, или покажите, где в Нивере библиотека. Иначе я действительно тут погибну, но не от чувствительности, а от скуки.

– Библиотеку вам лучше Хойр покажет. Я слышала, как они с братом говорили о том, что вам не стоит одной ходить по замку. А из меня, согласитесь, плохая защита. У меня есть книги, выбирайте что хотите.

– Отлично, – обрадовалась Тьяна, хоть и отметила попутно ещё одно сокращение своих свобод.

Ей теперь не только нельзя, согласно договору, покидать Нивер, но и по самому Ниверу дозволено передвигаться лишь под конвоем. И трудно винить за это герцога, учитывая последние события.

– А можно ещё кое-что, Уна? Покажете мне, где находится секретное окно, в которое Валантен может смотреть на бал?

– Нет, Тин, простите, – заулыбалась Уна, – вдруг он рассердится.

– Хорошо. Тогда ответьте, он умеет танцевать? Или это тоже секрет?

– Умеет. Раньше умел, во всяком случае. Когда был младше и не так выделялся ростом. У нас три раза в год устраивали бал в масках, специально затем, чтобы и Валантен потанцевал.

– А сколько ему лет? – немного смущенно спросила Тьяна.

Отчего-то до сих пор ей не приходило в голову этим интересоваться, а ведь Валантен – её муж.

– Двадцать шесть, – ответила Уна, – как и Овертине.

Получается, Валантен хоть и старше восемнадцатилетней Тьяны, но не слишком. Её брату двадцать три…

Герцогский замок был огромен, это не то, что можно считать просто своим домом. Здесь заблудиться не составило бы труда. И людей вокруг, как муравьев в муравейнике. И стража всюду. Рори, если сравнивать, казался теперь таким маленьким и уютным. Там все лица знакомые, не бывает чужих. Там никто никого не проклинает и не заклинает, и не подкидывает зачарованные булавки.

В холле Уна подозвала мальчика-слугу, сказала:

– Передай эссу Хойру, что леди Айд побудет со мной. Я покажу ей книги.

Тьяна только улыбнулась. Как бы ни желал колдун даже спать неподалеку от неё на коврике, это не помешало ей в одиночестве погулять по парку, и идти сейчас куда-то в компании Уны. Или, может быть, упасть с какой-нибудь лестницы, не говоря о том, чтобы свалиться в обморок.

Если постоянно беспокоиться, можно сойти с ума. Так что Тьяна решила, что лучше она не будет сильно беспокоиться. Она шла и старалась запомнить расположение залов и коридоров, и размышляла, как, к примеру, добраться оттуда до её собственных комнат?

Комнаты Уны напоминали Тьянины, но узкая дверь вела не в гардеробную, а в короткий коридор, который заканчивался просторной… нет, не комнатой. Это было что-то вроде большого балкона. Беглому взгляду предстал высокий шкаф с книгами, несколько кресел, рама с начатой вышивкой, раскрытый сундучок с нитками, много маленьких скамеечек – точно, это было место не для одиночества.

– Читаю я обычно здесь, – сказала Уна, – а осенью эсс Ри, наш библиотекарь, лично явится забрать книги, чтобы их не забыли в сырости. Никому не доверяет. Конечно, в нашей библиотеке есть редкие и ценные книги, но не у меня. Я люблю читать интересные истории. Только такие, знаете, без благорассуждений и поучений на каждую половину страницы.

– Я тоже люблю именно такое, – согласилась Тьяна, – истории, и без поучений.

– Значит, выбирайте, – девушка радушным жестом показала на шкаф.

Заглянула горничная и передала Уне записку, та быстро пробежала её взглядом.

– Я отлучусь, не возражаете? Сюда никто не придет. Подождите меня.

– Конечно, Уна, – Тьяна уже оценила прелести этого места: размер шкафа, удобство кресла, великолепный вид вокруг.

Главное, чтобы её не хватились из-за примерок платьев или других подобных «важных» дел.

Она листала книгу, присев на краешек кресла, когда звуки шагов и знакомый голос заставили её вздрогнуть.

– Вот, лучше здесь, – заговорил герцог совсем рядом. – А вообще, вся эта чушь про привидение у меня в кабинете! Ещё не хватало. Хойр, ты действительно не можешь разобраться?

– Я стараюсь, милорд. Но, возможно, должен буду просить о содействии.

– Ладно. А отчет я прочитал. Не вижу, чему порадоваться.

Опять шаги. Скрипел пол.

– Хотел бы я, чтобы было иначе, милорд.

Они были рядом, за тонкой деревянной стеной. Как видно, там продолжался балкон, просто для Уны огородили его часть.

Тьяна затаила дыхание. Как же некстати. Если Уна сейчас вернется…

Кто-то шумно что-то передвинул, что-то хлопнуло и покатилось.

– Ах, осторожнее, прошу вас, – страдальчески простонала герцогиня.

Ещё и она тут.

– Дорогая, если у вас опять мигрень, пойдите к себе и прилягте, – раздраженно бросил герцог, – Хойр, приготовь, наконец, для моей жены что-нибудь действенное!

– Я всё уже испробовал, – ответил колдун, – вам лучше обратиться к тому, кто специализируется на лекарском деле.

– Боюсь, мне поможет лишь палач короля, – заявила Овертина.

– Да, это очень эффективно, – невозмутимо согласился эсс Хойр.

– Ну и шутки у вас, дорогая. Я бы попросил немного думать, что говорите, – кислым тоном заметил герцог, – и тебя тоже, Хойр.

– Простите, милорд.

– Приготовь что-нибудь для сестры. Чтобы она была спокойна. Чтобы с ней можно было разговаривать.

– Мы только что встретили её на лестнице, милорд. Она казалась спокойной.

– Но посмотрела на меня, как на злейшего врага.

– Что я могу тут поделать, милорд?

– Сделай её послушной, наконец!

– Даже лучшее снадобье имеет и нежелательные свойства, милорд. И лучшие заклятья тоже. Я бы посоветовал справиться какими-нибудь простыми житейскими средствами.

– Какими? Запереть на замок?

– Да. И успокоительный эликсир, несколько капель, дней десять. Никакого колдовства, только Создателем данные целебные травки. Ещё миледи могла бы с ней побеседовать, как старшая сестра, скажем. Отсутствие матери и старших родственниц плохо сказывается на характере вашей сестры, милорд.

– Как будто я без тебя этого не понимаю.

– Последнее время она не ладит с воспитательницами. Хорошо бы пригласить ей в дуэньи тётушку нашей леди Айд. Мне кажется, эта особа легко совладает с любой взбалмошной девицей, даже не повышая голоса, и вы никогда больше не услышите жалоб на этот счет, милорд.

Тьяна сидела, боясь пошевелиться. Но улыбку не сдержала. Тётю Эллу сделать дуэньей Уны? Это было бы забавно. И уж она, Тьяна, не возражала бы.

– Леди Фан? Только через мой труп! – громко заявила Овертина. – Не хватало здесь ещё и её родственниц. Ой, как болит, – простонала она со слезой в голосе.

– Дорогая, никто не настаивает, – сказал герцог, – к тому же Уна должна выйти замуж ещё до осени, так желает кандрийский дом. И идите отдыхать, прошу вас. Вечером бал, вы ведь не можете его пропустить? Хотя это не страшно, Тьяна попробует себя в роли хозяйки бала.

– Вы насмехаетесь надо мной, милорд? И не говорите так громко…

– Но кто-то же должен быть хозяйкой бала, миледи? – сказал герцог тише, – ей следует учиться и такому. Она жена моего брата.

– Она только опозорится.

– Я бы этого не утверждал.

Тьяна перевела дух. Как ни обидны были слова герцогини, заменять ту на балу ей не хотелось. Это только кажется, что всё просто – встречай гостей и улыбайся.

Нет, не хотелось.

– Кстати, где она, эта ваша прекрасная леди Айд? – проныла Овертина, – я не видела её в парке. Я посылала леди Лиамату – та её не нашла. Мне кажется, я забочусь о ней больше всех!

– Должно быть, у себя, – спокойно отозвался колдун, – была с леди Уной, мне доложили. Сегодня я повесил на неё такое мощное охранное заклятье, что повредить ей просто невозможно. Сниму, когда закончатся свадебные торжества.

– Тогда зачем его снимать? – удивился герцог.

– Побочный эффект, милорд. Под действием этого заклятья забеременеть невозможно. Но если это уже случилось, хвала Огню Животворящему, то вреда от него тоже не будет. Видите ли, бывает так сложно учесть все побочные эффекты, милорд.

– Так зачем вы накладывали такое заклятье? – сердито воскликнула Овертина, – что за легкомыслие? Помните, как вы наложили заклятье хорошего настроения на мою горничную? Она потом улыбалась, как безумная, целых полтора года, и ничего нельзя было поделать! Если вы так же не сможете расколдовать жену Валантена, зачем она будет нужна вообще?

– Этого не случится, миледи! – уверенно заявил колдун. – Тогда получилось сложение побочных эффектов, потому что девушка уже пользовалась одним снадобьем, я ведь объяснял…

– Хойр, да я тебе шею сверну за такое! – пообещал герцог.

Как же непросто быть личным колдуном герцога Нивера.

– Все будет хорошо, милорд. Закончится празднество, гости разъедутся, станет тихо и спокойно. И тогда… Леди Айд прекрасно понимает, что требуется осторожность, милорд. Уверяю, с ней и без заклятий не будет проблем.

– Искренне на это надеюсь.

– Кстати, я бы советовал поощрять общение леди Айд и леди Уны. Мне кажется, это будет полезно вашей сестре. Уне не помешала бы такая подруга, милорд.

– Это какая же? – опять вмешалась Овертина. – Вы все как помешались, не видите простых вещей. Ах, эта леди Айд! Просто особа, готовая на все, раз ей заплатят! Её недалекий братец проиграл семейное добро, она без пяти минут нищенка. Из-за неё я потеряла лучшую портниху! И при этом она ведет себя, как принцесса крови! Хойр, да дайте мне уже вашего несчастного эликсира!

– Сейчас, миледи…

Тьяна нещадно комкала драгоценное кружево платья, не замечая этого. Спокойный голос Валантена Айда прозвучал как-то слишком неожиданно:

– Овертина, ещё что-то подобное, и я выкину вас в окно. Это тоже вылечит мигрень.

Он там, оказывается. Молчал до сих пор, но был там, причём сидел у самой стенки, ближе к Тьяне, чем герцог и остальные. И это не он топал и ронял что-то – Валантен без обуви двигается бесшумно…

– Кайрен, вы слышали, что он мне сказал? – со слезой в голосе простонала Овертина.

– И не смейте задевать мою жену, все равно как, вам понятно? За мой счёт можете развлекаться и дальше, мне безразлично, – он говорил спокойно и немного насмешливо.

– Овертина, любовь моя, – утомленно сказал герцог, – он уже столько раз мог выбросить вас в окно, что я не беспокоюсь. Но тоже прошу всячески избегать, э… неосторожных высказываний в адрес нашей невестки. Ведь она может стать матерью наследника. Прошу вас, отдохните и перестаньте киснуть.

Ещё какие-то голоса, шум… Слышно было, как удалилась Овертина.

Если некоторое время назад Тьяна прикидывала, как тихонько сбежать, чтобы не скрипнуть половицей, то теперь она сидела, не шевелясь, и ждала, что они скажут ещё. Подслушивала, да. Неподобающее для леди занятие. Для воспитанной эссины тоже неподобающее. И сейчас вернётся Уна, уже вот-вот, наверное.

– Ты навестишь жену сегодня? – спросил герцог.

– Не собирался. А что?

Чуть хриплый, негромкий голос Валантена, и приятный, раскатистый баритон герцога.

– Почему не собирался?

– Ты малец несмышленый, чтобы я тебе объяснял, а, старший братец?

– Просто миндальничаешь? Других причин нет? Ну и зря тогда. Не такая она нежная фиалка. По крайней мере, не желает такой казаться, а?

– Брат. Я женился потому, что это нужно тебе, – четко, раздельно сказал Валантен. – Только поэтому. Но тебе не нужно говорить мне, что делать с женой.

– Я и не собираюсь. Но хочу услышать о её беременности хотя бы к Новогодью. Постарайся.

– Постараюсь.

Это было лишь для мужских ушей. Тьяне казалось очень странно слышать, как о столь личном так деловито и откровенно говорят мужчины. Не нужно ей было вообще сюда приходить…

Подумаешь, книги.

– Не задевай Овертину лишний раз. У неё теперь мигрень чуть ли не ежедневно.

– Я её задеваю? Я сидел тихо, как мышь под метлой.

– Как считаешь, для неё действительно так мало значит твой вид, или она умелая комедиантка? – продолжал герцог, теперь, конечно, имея ввиду Тьяну. – Многие ждут, когда же она себя выдаст хоть чем-нибудь. И когда все уже разъедутся, наконец?

– Я не знаю, – сказал Валантен. – Брат, отстань, а? Тебе что, тоже любопытно?

– Мне всё равно. Пусть я узнаю о её беременности к Новогодью. И достаточно.

Они ушли, кажется. Стало тихо.

Итак, он не собирался увидеться с ней сегодня. Потому что. У него есть свои соображения, о которых старший брат, видимо, должен догадываться. И он миндальничает с ней, как с фиалкой. А она то ли не фиалка, то ли комедиантка.

В сущности, она ведь не услышала ровным счётом ничего действительно нового или неожиданного. Но… как глупо было просить у него розу, одну, но из его рук. Решила поиграть. Но она так мало смыслит в правилах этой игры!

Не надо придумывать то, чего нет. Не надо усложнять. Пусть будет что будет, вот и всё. Согласно подписанному договору. Наследник для Айдов…

Уна вбежала радостная.

– Тьяна, простите, простите. Я задержалась. Приехал Клайд, ненадолго, – она понизила голос почти до шёпота, – мы поговорили немного. Он надеется. Он почти уверен. Тьяна, неужели это возможно?

– Что помолвка с принцем расстроится? Наверное, раз он уверен, – пробормотала Тьяна, – я очень рада за вас.

Она так и продолжала держать в руках одну из книг, уже забыла, какую.

– Вы выбрали книгу, – заулыбалась Уна, – о, я одобряю, забирайте. Там привезли бальное платье, я тоже хочу посмотреть, можно?

– Можно, конечно. Пойдемте.

Кто бы мог подумать, что примерять новые платья так быстро надоедает?..

Да, и не стоит всё-таки леди подслушивать чужие разговоры. Это только портит настроение, а толку никакого.