Жаркая осень в Акадии

Пролог

3 ноября 1755 года. Форт Босежур, Акадия.

Капитан Наиль Хурамшин, позывной «Салават»

– Огонь! – заорал Хас, вскидывая винтовку и делая прицельный выстрел. – Придавите их огнём! Мастер! Дави их!

Мастер и Казак, единственные, кому Хас разрешил взять их родные винтовки, с которыми они попали в Америку – у остальных были «фридолиновские» из мастерской Кинцера, – начали методично выбивать наиболее смелых (или наиболее глупых) англичан, которые пытались высунуться из-за палисада, дабы разрядить оружие в нападающих.

– Держим! – наконец-то раздался голос Мастера.

– Салават, вперёд!

По команде Самума Наиль рванул вперёд, держа в руках две наполненные водой пластиковые двухлитровые бутылки, связанные между собой метровым куском паракорда. Путь его проходил между двумя трёхметровыми валами, на которых возвышался полутораметровый частокол палисада, к единственным воротам форта. Добежав до них, Салават укрылся под аркой от огня защитников, достал колышек и сноровисто забил его тыльной стороной томагавка в дерево. Перекинул через колышек бутылки с водой, выверил их, чтобы они висели на одном уровне, и, достав «трехсотый» ЗТП[1], вставил его в ПВВ[2]. Повернул чеку, дернул ее и по привычке засёк время, как только увидел вспышку шнура. Крикнул «Иду!» и, дождавшись ответа Мастера «Держим!», так же, пулей, метнулся назад.

Потянулись минуты ожидания, разбавляемые частой и не всегда точной стрельбой. Через пять с небольшим минут раздался взрыв, и все, защитники и нападающие, увидели, как одну из створок сорвало с верхней петли, и она наполовину завалилась во внутренний двор форта. Раздался единый слитный вопль – яростный и отчаянный защитников и восторженный и торжествующий – осаждавших.

– Вперёд! – заорал Хас. – Вперёд! Или вы хотите жить вечно?[3]

«Скауты» небольшими группами рванули по направлению к раскупоренным воротам…