Герой моих грез и кошмаров

Глава девятая,в которой есть поцелуи, соль моря и девичьих слез

Соленый ветер целовал мои губы. Фиолетовые лепестки чар-вишни оседали на волосах. Поглядывая на наручные часы, я спешно рвала яркие соцветия. На работу опаздывала, но не заварить чай из листьев или лепестков чар-вишни своим пациентам не могла. Это давно стало традицией, которую не стоило нарушать, отнимая, возможно, последнюю радость у серьезно пострадавших на войне мужчин.

Собрав достаточное количество фиолетовых лепестков, чтобы смешать с лечебными травами и заварить чай на пятьдесят с лишним человек, я вышла из густой тени раскидистого дерева.

Рядом, всего шагах в десяти, обрыв и буйство моря. Высокие волны тревожно бились о серый базальт. Чар-вишня выросла почти на краю утеса и, казалось, впитывала в себя неповторимый аромат и пряно-соленый вкус.

Я работала в приморском лазарете с начала весны, но так и не успела налюбоваться на Алое море. И только четыре раза плавала, невзирая на низкую температуру воды. Целитель Рутшер, к которому меня прикрепили, грозил переохлаждением, но я усиленно пила чай с местными целебными травами и, к его удивлению, ни разу не заболела.

Извилистая дорожка привела к саду, разбитому вокруг лазарета. Здесь тоже росли чар-вишни, но чай, если верить пациентам, получался не таким вкусным.

Шорох справа.

Я дернулась в испуге, вовремя уходя с пути молодого мужчины, тихо вынырнувшего из-за зарослей орешника.

Велдон, невезучий боевой чародей, один из самых любимых моих пациентов.

Радужно мерцающая особая повязка на глазах закрывала половину его лица. Бинты, созданные из ткани и магии, не нуждались в смене, да и нескоро их еще снимут – обожженные магией глаза лечить придется долго. И шанс, что зрение восстановится, почти равен нулю.

– Велдон, – мягко позвала я, – ты сошел с тропинки. Помочь вернуться на нее?

Губы молодого мужчины невесело изогнулись.

– О, а вот и Фэйриль, добрый дух-хранитель этого места, спешит на помощь обездоленным. Помоги и мне, пожалуйста.

Сейчас невероятно слабый и беспомощный физически, он оставался духовно не сломлен и принимал помощь девушки без всякой спеси. А еще он чудесный собеседник, я бы с удовольствием проводила с ним больше времени. Жаль, из-за войны и напряженных смен это невозможно.

Взяв под руку, вывела Велдона на песчаную дорожку.

– Хочешь, провожу тебя, куда собирался?

– Спасибо, Фэйриль, ты уже помогла, дальше я сам.

Жалость и восхищение перемешались до такой степени, что я не могла понять, какое из чувств, испытываемых к пациенту, сильнее.

Как и многие смельчаки до него, Велдон пытался остановить войну, использовав заклинание «Запиратель миров». Увы, закрыть порталы, через которые к нам лезли полчища яростных демонов, он не смог. Обжег лицо, лишившись зазря зрения и повредив магические каналы. Боевой чародей, он мог достичь многого, но сделал неправильный выбор, оказавшись слишком самонадеянным. Бедняга… и в то же время самый смелый мужчина из тех, кого знаю. Хотя нет, в лазарете был еще Полковник. С большой буквы, потому что его фамилию младшим помощникам не говорили.

Я потратила несколько минут, чтобы проследить, куда направится Велдон. Он уверен, что помощь моя не нужна, но уйти мне не позволила совесть и профессиональное опасение, что ему станет хуже.

Спотыкаясь, но, как обычно, упрямо не пользуясь палкой, Велдон добрел до моей любимой чар-вишни. Сев на мягкий мох, прислонился спиной к шершавому стволу дерева. Из обедневших аристократов, Велдон вел себя как король в изгнании, старательно пряча эмоции, будто опасаясь – не дай боги! – показать, как ему больно и плохо.

Вот и сейчас я не могла прочитать его настроение по выражению лица (мешала широкая повязка), но что-то подсказывало: молодой мужчина чем-то серьезно расстроен.

Остро хотелось подойти и обнять, вселить надежду, что все обратимо: зрение восстановится, магические каналы раскроются, вернув прежнюю проходимость.

И я бы соврала, но… не этому человеку. Ему не могу. Да и не примет он жалость и обман. Надежды почти нет. Разве что боги помогут или родственники достанут древний исцеляющий артефакт.

Как несостоявшийся артефактор в энном поколении, я прекрасно понимала, что уповать лучше на снисхождение богов. Нужных артефактов осталось слишком мало, да и те выдохлись и пригодны только для легких чар. Принадлежа к семье артефакторов, я знала об этом не понаслышке.

Приход на работу ознаменовался недовольным окликом:

– Джемма!

Я дернулась, усилием воли не втягивая голову в плечи.

– Вы снова опоздали!

Ну вот, начинается…

Высокий, худощавый брюнет стоял сразу за входной дверью. Не иначе, поджидал меня?.. Хмурое выражение загорелого вытянутого лица и сложенные на худощавой груди руки не обещали ничего хорошего.

Попалась, да еще целителю Рутшеру! В лазарете он единственный не называл меня по прилипшему с первых дней прозвищу Фэйриль, но это совсем не радовало. Уж лучше быть «пчелкой», чем «Джеммой» сквозь зубы. И чем я не угодила уважаемому целителю?..

– Я прошу вас, прошу, а вы продолжаете опаздывать! – выговаривал Рутшер. – Вот и сейчас – целых пять минут, Джемма! Что мне с вами делать?

Такой молодой, а уже брюзга… Радовало, что специалист хороший, и, проходя преждевременную из-за войны практику под его началом, я многому научилась.

Я пожала плечами и спокойно перечислила:

– Наорать, уволить, лишить премии.

Рутшер хрипло рассмеялся:

– Все шутите, Джемма? Лучше приступайте к работе.

Учитывая, что стипендию мне платит университет, направивший сюда, я действительно мрачно пошутила. Да и выгонять меня никто не станет – сейчас, когда нападения демонов участились, даже целители-недоучки на вес золота.

– Что нужно сделать в первую очередь?

– Как всегда, начните с вашего чая. – Рутшер пренебрежительно поморщился, не веря в его силу. Но главный целитель лазарета лорд Илфаер разрешил мне готовить этот чай, значит, никто запретить не мог. – Дальше проведете стандартные процедуры. И да, присмотритесь к Полковнику – мне не нравится его настрой.

Не нравится? Вызовите целителя душ из столицы… Естественно, свои замечания я не озвучила.

Отдав ценные указания, Рутшер ушел обходить палаты со старшими помощниками. Я же направилась на кухню заваривать чай. Нелегкое дело, учитывая количество подопечных.

В очередной раз мне предложили помощь с чаем, но я предпочитала варить его самостоятельно. Мне казалось, что повара делают это без особого настроя, в силу привычки. Я же своих пациентов любила, еще не огрубела душой, что случается практически с каждым целителем. А если не случается, высока вероятность, что он выгорит эмоционально и магически.

В приморском лазарете лежали сложные больные, многие ожидали отправки в столичные лазареты. Порталы из-за демонов открывали редко – они сбоили, а то и вовсе выпускали врагов.

Кастрюлю с чаем поварята помогли поставить на стол с колесиками, и я привычно покатила его к лифту.

Пока поднималась на второй этаж, накопитель в подъемном механизме несколько раз подозрительно мигнул, слегка напугав. Не забыть бы сообщить об этом магу-бытовику. Может случиться катастрофа, если кто-то из целителей застрянет между этажами, особенно это страшно накануне внеплановой операции.

Меня уже ждали – двери палат были гостеприимно открыты. Приветливо улыбаясь, я вошла в первую палату.

– Фэйриль, добрый вечер!

– Привет, Фэйриль. Что слышно в большом мире?

– Фэйриль, почешешь мне спинку? А то эти идиоты отказываются и только смеются.

Оставив столик, я поспешила к блондину, лежащему на кровати у окна справа.

Множественные переломы и специфические повреждения магических каналов не позволяли быстро сращивать кости – и неудачливому боевику приходилось уповать лишь на обычную регенерацию, подстегиваемую специальными травами.

– Михал, опять тянешь на себя одеяло? Не мог подождать, пока Фэйриль нальет нам чай?

Со всех сторон на замотанного в бинты мужчину посыпались упреки. И это боевые маги, защитники Церестана! Обидчивые, эгоистичные и несправедливые, как дети.

Остановившись у постели Михала, я сухо произнесла:

– Вообще-то, в мои обязанности входит проверка состояния здоровья, выдача лекарств и да, почесывание спинки, раз сам пациент этого сделать не может. Чай из чар-вишни – моя не совсем легальная затея. Если вас не устраивает то, что в первую очередь я выполняю свои обязанности, чая больше не будет.

Тишина, а затем кто-то тихонько обронил:

– Ты порой как укусишь… настоящая пчелка!

Мужчины дружно рассмеялись. Грозовая атмосфера недовольства развеялась.

Почесав Михалу между лопаток и магическим зрением проверив, как срастаются его кости, я разлила по жестяным кружкам ароматный фиолетовый напиток. Затем раздала зелья, бдительно следя, чтобы их проглотили. А то был, рассказывали старожилы, случай, когда один боевик решил, что лекарства могут в дальнейшем плохо сказаться на мужской силе, и прятал их под матрас… Его едва откачали, когда началось заражение крови.

Чай, зелье, обезболивающее заклинание, шутки и короткие разговоры – я постаралась быстрее обойти пациентов второго этажа, меня влекло на третий, к Полковнику, а затем, чего греха таить, к Велдону.

И вскоре мое желание исполнилось.

– Здравствуйте, господин Полковник. Как ваше самочувствие?

Я вошла в палату, наполненную апатией, которая физически ощущалась, как нечто материальное.

Полковнику демонические гончие по локоть отгрызли руки, а сложное заклинание – все тот же клятый «Запиратель миров»! – выжгло магические каналы. И мужчина, некогда считавшийся могущественным чародеем, превратился в отчаявшегося калеку. С ним никто не хотел делить палату – отчаяние, черное горе выпивали последние крохи радости, которые несказанно важны для выздоровления.

– Разрешите, я вам помогу выпить чай и принять лекарство?

Можно не ждать ответа – Полковник почти не разговаривал. Он решил, что никому не нужен без рук и магии, и даже ругал целителя, который спас ему жизнь.

Напоив безучастное тело, иначе и не назвать, я немного посидела на стуле у постели. Рассказывала о том, какого оттенка сегодня море. Что с севера дует прохладный ветер, обрывая раньше времени цветы чар-вишни. Предположила, что ночью начнется гроза…

Никакой реакции. Полковник молчал. Его взгляд равнодушно прилип к потолку.

Я даже не знала точно, слышал ли он мои слова.

На третьем курсе не изучают исцеление душ, о чем я не раз пожалела. Когда вернусь и доучусь последний год, можно только гадать: война продолжалась, столичный университет магии спешно готовил боевых магов и давал основные знания новым целителям и пока не собирался призывать недоучек под свою крышу.

– Господин Полковник, напоминаю, что я сегодня дежурю. Если пожелаете, через несколько часов можно погулять в саду. Вы только позовите меня, ладно?

Нехотя вышла из палаты, ощущая ноющее чувство недовольства собой. Почему у меня стойкое ощущение, что вскоре я пожалею, что не выбила из пациента никакой реакции? Хотя бы негативной? Я же могла, к примеру, облить его теплым чаем!..

Поскандалил бы, на время ожив.

Последняя палата. Кроме Велдона, здесь лежал хмурый рыжеволосый мужчина по имени Арно, еще один любимый пациент, мой спаситель.

Когда я только приехала практиковаться в лазарет, то не умела безопасно флиртовать, тем самым поднимая настроение пациента, и не понимала, если кто-то переходил границы, рассчитывая на что-то большее, нежели шутка или улыбка. И «повезло» же мне заинтересовать спесивого аристократа «в двадцатом поколении»! Он самонадеянно решил осчастливить целительницу-недоучку своим вниманием. Наглец зажимал меня в коридоре, хватал за руки в присутствии других пациентов и один раз даже пытался поцеловать…

Пересиливая стыд и раздражение, я терпеливо объясняла, что его действия неприемлемы и неприятны. Объясняла долго, пока он окончательно меня не достал. Аристократишка заявил, что ночи у него скучные и я должна их скрасить. Подумав, я так и сделала… подлила в чай слабительное.

Ранним утром, как только действие зелья прекратилось, аристократишка побежал жаловаться главному целителю. Конечно, лорд Илфаер все равно бы меня не уволил, но выволочку бы устроил. И тут случилось нечто невероятно приятное! Арно подбил всех пациентов третьего этажа рассказать, как было на самом деле. Осмеянному наглецу пришлось срочно просить, чтобы его перевели в другой лазарет.

– Добрый вечер, мальчики!

Четыре ответа прозвучало нестройно, но радостно. Лишь Велдон лежал лицом к стене, храня мрачное молчание.

Интересно, как ему, слепому, удалось вернуться с прогулки незаметно? Мое невнимание виновато или его навыки воина помогли?

– Арно, угадайте, что я принесла?

Рыжий бледнокожий мужчина вопросительно вскинул брови, не собираясь подыгрывать мне, строя предположения.

– А принесла я письмо от вашей невесты! – торжественно объявила я, вытаскивая конверт из кармана зеленого балахона.

Надеюсь, там хорошие новости.

– От н-невесты?.. А как она узнала, в к-каком я лазарете? – слегка заикаясь, испугался боевой маг, несколько часов успешно прикрывавший отход мирного населения.

Арно потерял левую стопу и решил, что лучше отпустить невесту, чтобы не ломать ей жизнь. Я долго уговаривала поинтересоваться у девушки, стоит ли ее «отпускать». Арно написал послание под мою диктовку и тотчас его порвал. Струсил.

Вот только позже я достала из мусора конверт с адресом и сама сообщила о ранении Арно. Ответ пришел быстро – невеста не раздумывала ни дня.

Я вручила письмо и буравила Арно взглядом, пока он сомневался, распечатывать или нет. Неожиданно: сильный маг, а так боится…

Арно раскрыл конверт. Прочитал первые строки и устало закрыл глаза.

Мне стало дурно. В животе похолодело. Отказала? А ведь я была уверена…

– Бекки пишет, что любит и не представляет свою жизнь без меня, – изумленно, с каплей неверия произнес Арно и вновь зажмурился. – Она меня любит!

Я взвизгнула и бросилась к нему на шею. Поцеловав в щеку, пообещала:

– Все у вас будет хорошо! Вот увидите.

От души порадовавшись за осчастливленного пациента, я продолжила заниматься привычными делами младшего помощника целителя смены.

Погода испортилась резко. В Приморье такое случается постоянно: в первой половине дня солнечно, во второй бушует гроза. Или наоборот.

В течение ночи я делала обход еще дважды: после полуночи и под утро. Кому-то следовало дать лекарство, кого-то обезболить, кто-то элементарно хотел попить, но не мог еще встать.

Уже подходя к палате Полковника, я ощутила, как сердце ускоряет ход. Что-то случилось, интуиция меня подводила редко.

Я ускорила шаг и ворвалась к Полковнику, до последнего надеясь, что ужасы мне привиделись.

Нет, не зря я боялась. Постель была пуста.

За окном громыхнул гром, словно зеркало, отображая чувства, которые сейчас завладели мной. Полковник сбежал? Зачем? Неужели он… О боги!

Я активировала артефакт тревоги.

Вскоре палата наполнилась людьми. Целители и прочий персонал лазарета быстро организовали поиск в здании и на улице.

Рутшер стал моим невольным напарником. О чем я быстро пожалела: его якобы обнадеживающие слова отдавали черным цинизмом.

– А я понимаю его желание совершить самоубийство. Кому нужен безрукий бывший маг? Тут выгоревшим сложно, а он и вовсе не сможет заботиться о себе. Уповать на пронырливых слуг? Так себе перспектива.

– Подождите! Не говорите так, Полковник жив.

– Сомневаюсь, Джемма, он давно утратил волю к жизни.

Если утратил, почему ты не пригласил ему целителя душ? Я понимаю, что они сейчас нарасхват, но можно было что-то предпринять!

Упреки я держала при себе, хоть очень и хотелось высказаться.

Ночь. Гроза. Холодные потоки воды. Я продрогла и промокла, не сумев поставить щит от дождя. Я не теряла надежды. Боги, молю, пусть этот человек не совершит самое страшное! Я сама приглашу ему специалиста, даже если придется продать еще один артефакт, захваченный из дома!

Я верила в лучшее, пока среди скал мы не нашли тело сбежавшего пациента.

– Полковник… Как же так?

В отчаянии я забыла заклинание успокоения и разрыдалась, как обычный человек, а не маг с даром исцеления.

Послав коллегам сигнал призыва, Рутшер крепко меня обнял.

– Хватит, Джемма, хватит… Это его выбор.

Я завыла громче, поражаясь его бессердечности.

– Ладно, поплачьте, – вздохнул Рутшер обреченно, – сейчас вам это необходимо.

Главный целитель Приморского лазарета, лорд Илфаер, вызванный из дома, явился к обрыву в белой пижаме. Холодные плети дождя огибали сухощавого чародея, стекая по его сферическому щиту с лиловой подсветкой.

– Рутшер, почему девушка все еще здесь? – громыхнул главный недовольно. – Ей необходима горячая ванна и крепкий сон!

Рутшер тотчас развил бурную деятельность: создал щит для нас двоих и проводил меня домой. Он даже набрал мне ванну и лично успокоил.

На меня накатила такая апатия, что я на время провалилась в иной мир. Туда, где нет страданий и боли. Где обожженные войной люди не сводят счеты с жизнью. Естественно, я не додумалась прогнать целителя и вяло удивилась, когда увидела его, выйдя из ванной.

– А вы действительно внучка известного артефактора, – с уважением протянул Рутшер, рассматривая магснимки на стене. – Почему вы здесь, а не на факультете артефакторики? Для девушки безопаснее учиться там.

Он прав. На лазареты, будто чуя скопление беспомощных раненых магов, часто нападали демоны. Самая последняя посудомойка могла погибнуть, а не только целители и помощники.

Я устала и хотела побыть в одиночестве, и игнорирование расспросов помогло избавиться от нежелательного посетителя.

– Отдыхайте, Джемма. У вас сутки, чтобы прийти в чувство.

Когда мы уже стояли на пороге, Рутшер неожиданно погладил меня по голове и с сочувствием пообещал:

– Трагедия скоро поблекнет, а то и вовсе забудется – у каждого целителя есть свое кладбище за спиной. Вы привыкнете.

Привыкну?.. Что ответить на подобное заявление? Я не знала, поэтому малодушно промолчала. И мгновенно вырубилась, стоило тяжелой голове коснуться подушки.

Спала до самого вечера, не запомнив толком, что мне снилось. Муть какая-то. Когда ужинала, вспомнила все события прошлой ночи и схватилась за сердце.

Полковник… Он не справился с горем, ушел.

Страшно, что похожее настроение у Велдона, как и сама ситуация. Как и Полковник, он не рассчитал свои силы, когда воспользовался заклинанием «Запиратель миров». Как и Полковник, получил серьезное увечье, которое сделало его зависимым от других людей. Как и Полковник, он перестал быть чародеем.

Еще на первом курсе нам рассказывали, что упадническое настроение заразно, а уныние передается, как моровое поветрие. Хоть бы Велдон не решился повторить поступок Полковника!

Нехорошее озарение испугало. Богиня, только не это!

Я вскочила из-за стола, быстро оделась и побежала в лазарет.

Багровое солнце наполовину окунулось в море, окрашивая тревожными оттенками край красного небосвода. Кровавый закат. Ветер усиливался, зло обрывая лепестки чар-вишни, пока я бежала через сад.

Никто не встретился в коридоре лазарета, поделиться страшными предположениями было не с кем. И я спешила, понимая, что могу не успеть.

Только бы Велдон оказался сильнее духом, только бы не надумал натворить глупостей!

Ворвалась в палату – и застыла в ужасе.

Кровать слепого пациента была пуста.

– Где Велдон? – спросила у его соседей, мирно играющих в карты.

Арно пожал плечами и с неприкрытой грустью объяснил:

– К нему невеста приезжала, сказала, что разрывает помолвку. Вот Велдон и пошел успокаиваться. Полчаса назад ушел, еще гуляет.

Молча развернувшись, я покинула палату. В горле затаились рыдания. Слезы туманили дорогу, и порой я спотыкалась.

Не зря предположила, что настроение Полковника заразно! У Велдона еще и повод серьезный появился. Если бы невеста согласилась выйти за него замуж, богиня Гармонии благословила бы союз, усилив новобрачных. К Велдону могло вернуться зрение, а то и восстановиться магические каналы. А может, и нет, раз девушка его не любила… Пути Гармонии неисповедимы.

Я знала, куда пойдет Велдон. К моей чар-вишне на утесе. Там высоко, камни острее, и маршрут ему хорошо знаком.

У меня болели ноги от бега, и я едва не упала, когда увидела одинокую фигуру на самом краю утеса.

Расставив руки и подняв лицо, Велдон замер в шаге от пропасти. Ветер остервенело трепал его белую рубашку и брюки, будто нетерпеливо подталкивая.

Нет… Нет, я не позволю ему сделать это!

Как вспомнила заклинание «Призрачных пут» в этой ситуации? Не знаю. Я накинула бледно-голубую петлю на талию мужчины и с силой дернула, оттаскивая от края.

– Велдон, не смей!.. Не смей, дурак!

Я подбежала и крепко, отчаянно вцепилась в его рубашку. Только сейчас я в полной мере осознала: шутка о самом любимом пациенте – не шутка! Он не просто пациент, а дорогой мне человек, друг. Мужчина, рядом с которым мне всегда тепло. И я не хочу, чтобы он умирал!

– Я не собирался прыгать, – хрипло прошептал Велдон.

Врет бессовестно…

– Ну да, и на краю ты стоял после предательства невесты просто так!

Я намертво держалась за него и плакала не таясь – все равно не увидит. Мои слезы смешались с солеными брызгами, которые доносил до нас ветер.

– Не смей даже думать о том, чтобы сдаться!

Горькая улыбка на губах мужчины отдавала полынью.

– А для кого мне бороться, Фэйриль? – спросил он устало. – Никто не ждет от меня силы духа, даже родные.

– Дурак! – Я рыдала. – Я жду, я в тебя верю! И я тебя никогда не отпущу!

Это не преувеличение. Неожиданное откровение обожгло, словно кипяток, осушило слезы.

Боги… Я ведь люблю Велдона…

Обожаю разговаривать с ним, даже просто молча находиться рядом.

Ох, Гармония, я люблю его. Люблю…

И не позволю умереть!

Я поцеловала Велдона, обхватив его забинтованную голову ладонями. Поцеловала отчаянно. Жадно. Всем сердцем понимая, что сейчас он – весь мой мир.

Велдон тихо застонал мне в губы, нехотя отрываясь от них, пытаясь оттолкнуть меня.

– Фэйриль, прекрати…

Он пытался освободиться, только кто же ему позволит?

– Фэйриль… Ты не понимаешь, что делаешь.

О, еще как понимала! Спасала свою любовь от гибели.

Целуя упрямца, я молча теснила его подальше от утеса, поближе к чар-вишне.

Толком не осознавая, что творю, коснулась его груди ладонью, посылая импульс желания. Заклинание страсти, выученное на курсах гармонии, заклинание, которое разрешалось применять лишь на муже.

Велдон болезненно застонал, борясь с внезапным наваждением.

Я же лихорадочно целовала его, бессовестно пользуясь ошеломлением. Не отдам я смерти этого мужчину… Ни за что не отдам!

И вскоре Велдон проиграл.

– Фэйриль…

Высокий, мягкий мох принял наши тела в свои объятия.

Оказавшись сверху, с неуклюжей страстью я целовала любимого, остро жалея, что не могу видеть выражение его глаз.

– Велдон, ох, Велдон…

Мой шепот перемежали горячечные поцелуи.

Велдон капитулировал – и превратился в захватчика.

Поцелуи его были нежными, страстными. Руки бережно касались, лаская. Будучи слепым, Велдон пытался «увидеть» меня губами и кончиками пальцев. Чуткие прикосновения… ненасытные. Обжигающие.

То, что начиналось с отчаяния, сменилось жгучей страстью. Я уже не просто хотела спасти любимого мужчину, я жаждала его всецело. Тело переполняло смутное томление и жар желания. Так вот, какое влечение… Пьянящее, сладкое…

Последняя связная мысль растворилась в урагане хмельных ощущений.

Я сгорала в объятиях Велдона, теряя разум в дурмане любви…

Раскат далекого грома вернул к действительности. Скоро пойдет дождь, нужно уходить с утеса, но как же не хочется!

Тело захватила в плен коварная нега.

Странное состояние… Хотелось лежать на груди своего мужчины и слушать, как быстро, сильно бьется его сердце. Лучшая музыка для влюбленной женщины.

– Утром мы идем в храм, – хрипло прошептал Велдон.

Мой мужчина. Мой любимый…

Что?.. Я ослышалась? Почему мы пойдем в храм?

Его первые слова после океана нежности отрезвили. Я приподнялась на локте и шокированно посмотрела на расслабленного Велдона. На улыбающиеся губы, которые минуты назад зацеловали меня до одури.

– Зачем? Из-за закона богини?

Неужели он переживает, что у меня будут претензии к нему?

– Фэйриль! – возмутился Велдон. – Я принял решение жениться не из-за закона.

О как! А из-за чего, хотелось бы послушать?

Но Велдон молчал, стискивая сердито зубы.

И заговорила я:

– Хорошо, мы пойдем в храм, и перед ликом Гармонии я сообщу, что претензий не имею. Я сама решила отдаться тебе.

Велдон с силой втянул сквозь зубы воздух. Даже радужно мерцающая повязка не мешала видеть, как ходят на его скулах желваки.

– То есть для тебя это ничего не значит?

А кто-то оскорбился не на шутку…

Я улыбнулась своим выводам. На душе потеплело. Мне не нужен брак без чувств со стороны мужчины. Я вполне самостоятельная женщина и в спутнике жизни, потому что так положено, особо не нуждаюсь. Я против семьи пошла, лишь бы мне не указывали, что делать.

– То, что было между нами, имеет для меня большое значение, но…

Велдон перебил:

– Не хочешь за слепого замуж, понимаю. Но это не запретит мне ухаживать за тобой, чтобы ты передумала и согласилась.

Я изумленно открыла рот, не находя слов.

Если это не признание в нежных чувствах, то в симпатии точно! И признак серьезных комплексов у мужчины.

– К тому же не забывай, что у физического проявления любви бывают последствия, – продолжил он сухо. – И я готов взять на себя ответственность, Фэйриль.

Это он о беременности, что ли? Как странно и некрасиво выразился – последствия…

У меня прорезался голос, и я бездумно брякнула:

– Да какие могут быть последствия? Я же целительница!

У Велдон побледнели губы.

– То есть в случае чего ты избавишься от моего ребенка?

Какой кощунственный, обидный вывод…

– Нет! Целительница никогда не допустит незапланированную беременность!

Мои оправдания услышало только бесконечное небо – Велдон внезапно обмяк и затих.

Боги, он… он умер?!

Забыв о магии, дрожащими пальцами я поймала нить пульса на крепкой шее.

Жив… Почему-то потерял сознание.

Ох, кажется, знаю почему!

– Кошмар… Вырубила мужика своей любовью. – Я горько рассмеялась.

Поцелуи, нежность и все, что было потом, до сих пор отзывались в теле шальным счастьем. А вот разговор, взаимные нападки… Уж лучше бы Велдон захрапел сразу!

Глава десятая,в которой боги шутят

Велдон не просыпался.

Что я только не делала!

Кричала на него. Поливала соленой водой. Будила его с помощью магии, целовала, щекотала…

Он все так же безмятежно спал.

Пресвятая Гармония и ее проклятая сестра Дис! Что происходит?! Я не вижу, чтобы Велдону было плохо. Он не терял много жизненной энергии, чтобы впадать в кому. Да и не похоже это состояние на нее. Скорее, целебный магический сон. Неужели у меня получилось?.. Нет, не буду думать об этом!

Приближалась гроза. Холодные дождевые капли упали на обнаженную грудь Велдона. И я спохватилась. Пора обратно в палату, пока соседи не забили тревогу!

Боги, а что будет, если нас увидят вместе? Да еще Велдона в таком состоянии? А ведь я применила запрещенное заклинание, которое под большим секретом показала нам старенькая профессор, взяв слово, что никогда не воспользуемся им во вред… Я же фактически надругалась над мужчиной…

Спрятав лицо в ладонях, я немного поскулила от отчаяния. Как же не вовремя уснул Велдон! Представляю, как надо мной будут издеваться сначала коллеги здесь, а затем сокурсники, когда я вернусь в университет.

Ледяная капля побежала уже по моей спине.

Гроза и холодный дождь – последнее, в чем не нуждался Велдон в данный момент.

В лучших традициях злодеев я тщательно подчистила следы своего преступления. В первую очередь скрыла заклинание страсти, с помощью которого подтолкнула Велдона к действиям. Затем привела в порядок нашу одежду. Проще было застегнуть пуговицы на мужской рубашке, а вот нижнее белье и брюки…

Уф-ф, стягивать их с любовника проще, чем натягивать обратно. Если бы не мои навыки в помощи тяжелым пациентам с одеждой, я бы не справилась. С моим платьем, которое Велдон не смог снять из-за слепоты, и вовсе не было проблем.

И как мы ничего не порвали?

Закончив приготовления, огляделась вокруг. Нет, вроде бы ничего не оставила, ничем не выдам своего присутствия и того, что мы делали.

– Велдон… – Я опустилась на колени рядом со спящим. – Прости, если обидела. Я люблю тебя, Велдон.

Нежно-нежно погладив по колючему из-за пробивающейся к вечеру щетины подбородку, добавила виновато:

– Я очень испугалась, что ты сдашься. И соблазнила, надеясь, что богиня тебя благословит – вернет искру твоему дару…

Сдерживая слезы, я поцеловала холодные губы, которые еще несколько минут назад покрывали мое тело трепетными поцелуями. Нежными, пьянящими поцелуями.

– Боги любят пошутить – я сделала только хуже. Мне так жаль!

Быстрым шагом, иногда подбегая, я направилась в лазарет за помощью. Я правильная, бдительная целительница, которая в свой выходной гуляла и случайно нашла слепого пациента. Да-да, я знать не знаю, что с ним случилось… И естественно, найдя его, я сразу позвала на помощь старших коллег!

Переступив порог лазарета, едва не попала под ноги лорда Илфаера, нашего вечно спешащего главного целителя.

Придержав меня за плечи, чтобы не упала, он довольно пророкотал:

– Фэйриль, как удачно ты зашла! Пойдем.

Он схватил меня за руку и потащил в сторону операционных.

– Постойте, лорд Илфаер! Вы в курсе, что Велдон пропал?

Целитель остановился и развернулся ко мне посуровевшим лицом.

– Только нового суицида нам и не хватало!

Удивительно, как он быстро просчитал ситуацию. Значит, видел, что Велдон, как недавно Полковник, на грани, но ничего не сделал?!

Внутренний голос справедливо возразил, что я, младшая помощница, могла и не видеть всего того, что делал главный целитель для сложного пациента. Одна только магическая повязка на лице Велдона – произведение целительского искусства.

– Сожалею, но пациента искать не будем – через портал нам передали раненых. Поисками займемся, когда закончим.

И он потащил меня дальше. Я упиралась, как мул на поводу.

– Подождите! Я уже нашла его, на утесе!

Целитель резко остановился.

– И этот прыгнул?

– Нет! – Меня бросило в холод от подобного предположения. – Он спит. Я не смогла его разбудить.

Лорд нетерпеливо качнул головой.

– Фэйриль, я сейчас отправлю кого-нибудь за Велдоном, ты ассистируешь мне в операционной.

Я поразилась.

– Вам?..

Не ожидала, что мне доверят столь важное занятие – даже Рутшеру я помогала редко, больше смотрела.

– Раненых четырнадцать, нам не хватает целителей.

Лорд Илфаер ускорил шаг.

– Четырнадцать? О боги… Опять прорыв? – Я бежала, не успевая за слишком резвым чародеем. Теперь понимаю, почему нас гоняли на физической культуре. Целитель должен быть не только выносливым, но и быстро бегать за своим начальством.

– Хуже. Сразу три прорыва, в разных концах страны.

Новый виток войны…

Помогите нам, боги!

Несколько минут ушло на подготовку к операциям: надеть штаны и тунику из специального материала, убрать волосы под шапочку. Не забыть про маску и пропитанные защитным раствором перчатки. Все, к исцелению готова.

– Фэйриль, твоя задача в первую очередь обезболивать и подавать инструменты с зельями, – напомнил лорд Илфаер, сосредоточенно диагностируя первого пациента. – И, разумеется, учиться.

– А ловить личинок агри? – поинтересовалась осторожно.

Главный целитель резко обернулся.

– Гм, кто это у нас такой ленивый, что заставлял таким заниматься практикантов? – тихо поинтересовался он.

Рутшер. Он решил, что тонким девичьим пальцам удобнее ловить в ранах юркую плотоядную тварь… Я тогда справилась, но аппетит потеряла на двое суток.

– Никто. Просто поинтересовалась.

– Ладно, если будет настроение, половишь, – милостиво разрешил лорд Илфаер, не сводя с меня внимательного взгляда.

Чудом скрыла отвращение. Что ж, сама напросилась – никто за язык не тянул.

– Нужно будет – половлю, – твердо заявила я и подошла к столику с операционными инструментами.

Лорд Илфаер хмыкнул и промолчал.

Последующие несколько часов слились в единый миг.

Боевые маги – сильные духом мужчины. Большинство из них молча терпело боль. Но те, кто бредил, издавали такие звуки, что хотелось плакать. Крики… Стоны… Порой я мечтала сбежать из операционной, но не могла: не успели мы подлатать четырнадцать наших воинов, как через телепорты доставили следующих.

И я вновь обезболивала, обеззараживала раны, подавала инструменты, держала расширители, пока лорд Илфаер вынимал застрявшие в теле пациента когти и клыки…

Демоны, пока не переходят в боевую ипостась, почти ничем не отличаются от людей. Так говорят очевидцы, сама я, к счастью, не сталкивалась с захватчиками. А вот когда они оборачиваются, то похожи на жутких монстров, которые полчищами идут из темного мира. Когтистые и зубастые, они наносят серьезные увечья защитникам нашего королевства.

Несколько раз я поила главного целителя стимулирующим зельем, сама осилила полчашки. И да, мне все же довелось достать четыре личинки агри. Прямо из распоротого живота молоденького конопатого мага…

Пока ловила юрких агри, я боролась с тошнотой, мысленно обещая себе забрать документы с факультета целителей. Уж лучше я буду артефактором, чем искать бледно-сизых тварюшек в живом человеке!

Вообще, страшная зараза эти агри – крохотные личинки, попадая в раны человека с шипастого хвоста демонических прыгунов, быстро вырастают и губят своего носителя.

И лишь когда последняя была поймана, а страшная рана зашита магической нитью, я посмотрела на паренька с облегчением. Еще несколько минут назад его веснушки напоминали полустертые брызги грязи, сейчас же лицо посветлело. На моих глазах к нему возвращалась жизнь – и это было невероятно… удивительные ощущения, когда спасаешь людей!

– Гм, а практиканты это делают лучше, чем я, – задумчиво протянул главный целитель и одобрительно хлопнул меня по плечу. – Молодец, Фэйриль!

Я чуть не присела под тяжелой рукой лорда.

– Все, ты свободна до утра, – объявил он.

Выйдя из операционной, я устало прислонилась к стене и закрыла глаза.

– Не ожидал, что вы так долго продержитесь рядом с брюзгой Илфаером, – произнес Рутшер изумленно. – Вы удивительно сильная, Джемма. Как же я не разглядел этого раньше?

Протянутая чашка с горячим травяным настоем смягчила резкость комплимента.

– Сама себе удивляюсь, – пожала я плечами и сделала первый глоток.

Хоть не стимулирующее зелье, но как же приятно, когда теплая волна вымывает изнутри холод операционной.

– Я буду чаще привлекать вас к лечению, – щедро пообещал Рутшер, чему я совсем не обрадовалась.

После работы с лордом Илфаером обучение под его началом кажется пресным.

Получив передышку под утро, я не завалилась спать в комнате отдыха – решила навестить Велдона. Даже во время операций мои мысли были о нем, я переживала, как он, хоть и слышала, что лорд Илфаер отдал приказание забрать слепого пациента из-под чар-вишни.

Приняв контрастный душ и переодевшись в обычную зеленую униформу целителя, я поднялась на третий этаж. Сердце грохотало, словно барабан бродячих артистов. Ох, как же я переживала!.. И как же сильно хотела увидеть Велдона! Не передать словами силу моих эмоций.

Зайдя в палату, я несколько секунд даже не дышала.

Велдон прикрыт легким покрывалом до середины обнаженной груди. На его глазах радужно переливается магическая повязка. Грудная клетка поднимается и опускается равномерно. Вроде бы все в порядке.

Мой любимый все так же спал. Впрочем, как и другие пациенты. Вот только стоит мне задеть стул возле кровати или издать хоть какой-нибудь звук, как кто-то из них обязательно проснется – боевые маги даже в лазарете настороже. Но не Велдон, увы.

Активировав артефакт, создающий «купол тишины», я опустилась на колени возле кровати Велдона.

– Мне жаль, что вышло так, – прошептала я, не сдерживая слез. – Если бы я только знала… Прости!

Вина, печаль и негаснущая надежда долго держали меня у постели. Я каялась, признавалась в любви и молча поливала слезами спящего.

Ни-че-го. Он не реагировал. Никак. А я бы обрадовалась, если бы он очнулся и послал меня к демонам с дурацкой помощью…

Перед уходом по привычке провела диагностику… и чуть не вскрикнула от удивления. Магические каналы золотисто мерцали! Мерцали!.. Неужели все было не зря? Ох, Гармония, счастье-то какое!

Нет… Не буду радоваться заранее, прослежу.

Окрыленная надеждой, я вернулась в комнату отдыха. Главный целитель домой не отпустил, выходит, высока вероятность, что вскоре поступят новые раненые, нужно поспать хоть немного.

Ослабив пояс туники и для комфорта укрывшись с головой зеленой простыней, я попыталась уснуть. Уже дремала, когда на соседний лежак кто-то опустился.

– Джемма, лорд Илфаер хвалил вас, – сухо произнес Рутшер. – И забрал себе. Я лишился самого трудолюбивого младшего помощника.

Последние слова прозвучали сварливо.

Я довольно улыбнулась, зная, что он не увидит. А ведь раньше не хвалил, даже повторно объяснять не желал порой.

– Сочувствую вам.

– Ничего, вы скоро вернетесь ко мне, когда лорд изведет вас придирками.

А это мы еще посмотрим!

Главный целитель слыл перфекционистом, ненавидел лень и пренебрежение обязанностями. Я дала себе слово быть безупречной, даже в мелочах следовать правилам, надеясь хоть немного поработать под его началом. Пока не надоем.

Дни потекли за днями. Тяжелые. Замораживающие душу дни. Новый виток войны с демонами из иного мира принес целителям много работы.

Сложные случаи. Все чаще к нам поступали смельчаки, пытающиеся создать нечто масштабное, от чего поляжет множество врагов. И у них получалось, только ценой выгоревших магических каналов. Несколько случаев неудачного использования заклинания «Запиратель миров» – молодые воины и опытные офицеры рисковали жизнью ради призрачной надежды. Рисковали и проигрывали, как Полковник и Велдон.

Я особо не следила за ходом войны, как коллеги, не читала жадно газет. Журналисты напоминали стервятников, пирующих над костями. Они обсасывали каждую новость, додумывая и часто привирая. Очередной отказ соседей-вампиров выступить на стороне королевства против засилья демонов? Это все потому, что король стар и не спешит уступать трон наследнику… На самом деле жителей Орбирии легко понять: демоны не нападали на их земли. Так зачем рисковать, призывать беды на свою голову?

Почему происходят нападения только на Церестан, не выдвигал теории только ленивый. Версия одной из столичных газет привела меня в ужас: наследника престола объявили главным виновником. Якобы год назад принц вместе с друзьями напал на молодого демона, случайно попавшего в наш мир. Рогатого парнишку будто бы затравили, как волка на охоте. Только он оказался необычным демоном, аристократом в своем мире – и началась война. В следующем номере газеты руководство принесло извинение, журналиста, написавшего ахинею, уволили.

Но слухи поползли со страшной силой. Принц… виновен принц. Правящий род допустил ошибку, за которую придется платить простому люду в первую очередь…

Не представляю, как король удержал страну еще и от гражданской войны?..

Дни шли за днями. Облетели цветки на чар-вишне, а я и не заметила. Очнулась, когда на ветках появились зеленые плоды.

Я все так же работала под началом главного целителя. Он кричал, срывая голос, а я понимающе кивала и молча готовила ему стимулирующее зелье. И лорд Илфаер быстро успокаивался. Его бывшие помощники признали, что я хорошо влияю на начальство.

А я просто думала о том, что на третьем этаже в магической коме лежит дорогой мне человек. Любимый мужчина, ненаглядный – в полном смысле этого слова, ведь я так и не увидела его лица. Не узнала цвет глаз, форму бровей и носа…

Впрочем, не важно, какая внешность под радужно переливающимися бинтами. Хоть нижняя часть лица и тело не пострадали, в области глаз наверняка останутся страшные шрамы.

И все же боги благоволили Велдону. Одного пациента нам так и не довезли – скончался от ожогов по всему телу после неудачного «Запирателя миров».

Велдон… Как же я хочу, чтобы он очнулся и снова мог видеть!..

Увы, как ни присматривалась, а изменений в области глаз не замечала. Зато свечение магических каналов становилось сильнее. Даже если Велдон никогда не будет видеть, магия поможет ему ориентироваться в пространстве, сделает самостоятельным. Главное, чтобы он проснулся.

А он все не просыпался, и я порой приходила в отчаяние, хоть лорд Илфаер и заявил, что паниковать рано – магическая кома длится порой не один месяц.

– А вы все сидите возле этого несчастного, – с иронией произнес Рутшер.

Ох, я и не заметила, как он подкрался…

– Чем же он так зацепил?

Я пожала плечами, сделав вид, что не смутилась из-за его внезапного появления. Начну суетиться, оправдываться – и он что-то заподозрит. Впрочем, он и так догадывался, что я неравнодушна к Велдону – несколько раз ловил меня после дежурства у его постели.

Вот и сегодня Рутшер будто знал, где меня искать.

На мое плечо опустилась ладонь целителя. Слегка сжав его, он предложил неожиданно:

– Джемма, пойдемте домой, я провожу.

Я растерялась. Это что еще за прихоть? Или я настолько измученно выгляжу, что коллеги начинают переживать?

– Немного побуду здесь и пойду в таверну матушки Урсулы. Есть дома нечего. – Я деликатно постаралась увильнуть от «щедрого» предложения.

– Я с вами, – быстро заявил Рутшер. – Сегодня день пирогов, наберу себе на завтрак.

И что тут скажешь? Пришлось идти ужинать с бывшим куратором.

Он внезапно оказался неплохим, когда перестал за меня отвечать. Внимательный, всегда старался поддержать, даже ободрить после череды тяжелых операций.

Когда лорд Илфаер заявил, что будет ходатайствовать о повышении моего статуса и досрочном, без экзаменов, окончании университета, Рутшер единственный восхитился идеей, назвав ее правильной. Внезапно у меня нашлись недоброжелатели, которые считали, что я просто выскочка с железными нервами, бессердечная и оттого выдерживающая вздорное начальство и все операции на ногах.

Если бы они только знали, как порой мне было плохо! Видеть искалеченные тела молодых, некогда сильных мужчин – невероятно тяжело, невыносимо. Хотя нет, пусть лучше никто не знает, как я плакала по ночам вместо того, чтобы спать.

В таверну шли молча. Рутшер умел быть ненавязчивым, и я бы радовалась его дружбе, если бы не знала, что он страстно любит азартные игры. Это перечеркивало все положительные впечатления. Дед учил не доверять игрокам, и эту мудрость, в отличие от других, я все же усвоила.

Вот и сейчас за массивом чар-вишен уже желтела черепичная крыша таверны, а Рутшер косился в сторону серых палаток, временного воинского формирования. Офицеры часто устраивали вечера с картами, и целитель был там завсегдатаем.

Подозреваю, если бы не я, он не пошел бы в уютный трактир с хлебосольной хозяйкой, а повернул бы к друзьям по игре…

– Кстати, давай перейдем на «ты»? – неожиданно предложил Рутшер. – Можешь называть меня Дереком.

От подобного не отказываются, если не боишься прослыть гордячкой. И я кивнула.

– Давайте, но не обещаю, что у меня сразу получится.

Рутшер отмахнулся от предупреждения и поинтересовался:

– Ты какие любишь пироги? Я обожаю рыбные и с вареньем из чар-вишни.

Я вдохнула пряный аромат выпечки, которым Урсула заманивала гостей, открывая в теплую погоду двери и окна.

Голодный желудок взбунтовался – нечто неприятное послышалось в знакомом запахе.

– Рыбные пироги не берите сегодня – кажется, в их начинку попала протухшая тушка…

Я не договорила – бросилась к кустам. Меня вывернуло наизнанку, и выпитый на работе укрепляющий чай быстро совершил дерзкий побег.

– Джемма!

Бестактный Рутшер коснулся моего плеча.

– Тебе плохо?

Кроме тошноты и дрожи, был еще легкий стыд, что нашелся свидетель моей минутной слабости.

– Хорошо мне! Не видите? – простонала я, не поднимая головы. – Отойдите, пожалуйста, мне дурно.

– Вообще-то, я целитель, – для чего-то напомнил Рутшер обиженно.

Не спрашивая разрешения, он положил прохладную ладонь мне на шею сзади. Освежающая волна прошла по телу, предотвращая череду спазмов в желудке.

– Тебе легче?

Целитель начал вести себя слишком фамильярно, но это почти не беспокоило – целителям прощаются нескромные прикосновения, если они по делу.

– Да…

– Ты переработала, – заявил Рутшер сердито. – Я сообщу лорду Илфаеру, что ты нуждаешься в выходном.

– Не надо!

– Ты пьешь одни чаи, забывая полноценно поесть. Неудивительно, что начинает тошнить от нормальной еды! Совсем себя загнать хочешь?

Он отчитывал, а я не слушала. Одна мысль не давала пока. Я переработала? Неубедительная версия. А что, если… Нет, не может быть…

Подчиняясь мягким уговорам, я вошла в таверну и плотно поела. Запах рыбных пирогов не мешал – Рутшер был хорошим целителем.

Товарищем он также оказался заботливым – проводил домой и предложил несколько укрепляющих заклинаний. Я отказалась, не желая открываться перед ним, и он ушел, не обидевшись.

Ранним утром я отправилась на работу, окрыленная новой идеей. Я знала, как вытащить Велдона из магической комы!

Привычно придя на полчаса раньше, бесшумным призраком скользнула в палату и активировала артефакт, создающий «купол тишины».

– Привет, Велдон. А у меня новость… Я согласна пойти с тобой в храм.

Подняв безвольную руку мужчины, приложила ее к своему животу.

– Мы обязаны сходить с тобой в храм, понимаешь?

Оглянувшись на спящих соседей Велдона, я прижалась к его губам быстрым поцелуем.

Воровать счастье по кусочкам… Сладко. Волнительно. Тревожно. И чуточку стыдно. В какой-то момент появляется привкус горечи и самообмана. И мне этого уже мало, хочу счастье законное, свое!

Что ж, у меня были все шансы его получить.

Во многих исследованиях говорится, что порой пациенты в коме все слышат. Я дала Велдону серьезный мотив очнуться. Осталось только подождать.

Перед началом рабочей смены лорд Илфаер громогласно заявил, что у меня сегодня принудительный выходной. Я должна погулять, искупаться в море, выспаться и нормально поесть…

Под завистливые взгляды других младших помощников я покинула лазарет – с главным целителем не имело смысла спорить, он непоколебим, как утес.

– Доброе утро, Джемма. – Дерек Рутшер догнал меня в саду. – Прогуляемся?

Бросив на него быстрый взгляд, я не смогла по-настоящему разозлиться на него за своеволие. Темные круги под глазами выдавали, что и ему не помешает «погулять, искупаться» и так далее. Как и всем остальным целителям Приморья.

– Только сначала позавтракаем, – со вздохом уточнила я.

Рутшер влез не в свое дело – так кажется на первый взгляд, но не стоит забывать, что изначально он был моим куратором, отвечал за мое благополучие, как молодого специалиста. Неудивительно, что он продолжил опекать.

Сидя в трактире Урсулы, мы немного разговорились. Беседовали на отвлеченные и профессиональные темы, и я слегка оттаяла, ведь появилась уверенность, что Велдон вскоре проснется. Тот, кто пытался спасти мир, не оставит без имени своего ребенка.

В трактир периодически заглядывали военные, и сегодня их было больше обычного. Неужели опять активизировались демоны? Тогда нам лучше вернуться в лазарет! Если опять случится прорыв, понадобятся все свободные руки.

Я озвучила свои мысли.

– Нет, Джемма, спокойно допивай свой чай, – твердо произнес Рутшер. – Меня не вызывали по артефакту? Значит, все в порядке.

Интуиция не успокаивалась.

– Давайте вернемся в лазарет! Я волнуюсь.

Вздохнув, Рутшер признался:

– Я не хотел говорить, но твоего слепого сегодня переводят в другой лазарет.

Вилка выпала из моих ослабевших пальцев с похоронным звоном.

– Вы врете!

Слова вырвались прежде, чем я их осмыслила.

Рутшер не возмутился, грустно покачал головой:

– Я лично слышал разговор лорда Илфаера с матерью пациента. Она заберет сына в столицу, покажет светилам целительства. Я считаю, тебе не стоит попадаться ей на глаза.

– Стоит или нет – решать мне! – Я встала из-за стола.

– Джемма, не горячись. – Рутшер тяжело вздохнул. – Мать Велдона прибывает телепортом вместе со своей будущей невесткой.

Окружающая действительность покачнулась, ориентиры поблекли. Я медленно осела на табурет.

Невесткой… Девица одумалась и решила выйти замуж за слепого, от которого ранее отказалась? Злая насмешка богов. Я ведь считал Велдона свободным…

Рушился мой маленький личный мир, и изменения в большом поначалу прошли мимо моего сознания. Почему-то вопили люди. О чем-то кричал высокий военный в форме офицера. Плакали дети.

– Джемма, пойдем!

Рутшер потащил меня прочь из трактира, не дав расплатиться за завтрак.

– Что? Что случилось?

Паника куда-то бегущих людей передалась и мне.

Рутшер поначалу молча тянул в сторону дислокации военных. Туда же бежали и все люди, толкаясь, порой сбивая с ног других людей.

– Что происходит?!

Я словно очнулась от кошмара и попала в новый.

Зло сверкнув глазами, Рутшер крикнул:

– Демоны прорвались в Приморье!

Мой мир рассыпался пеплом.

Велдон… В лазарете Велдон! И остальные пациенты… Целители… Нужно помочь с эвакуацией через порталы лазарета!

– Мы должны вернуться!

– Демоны уже в лазарете, Джемма!.. Их столько, что идет эвакуация города. Быстрее!

Велдон жив. Я чувствую это.

– Наши в убежище!

– Если бы они успели укрыться там, я получил бы сигнал на амулет, – резонно заявил целитель, продолжая меня тянуть в человеческом потоке.

Своим ступором я мешала ему. Всем мешала. Кто-то задевал меня нечаянно. Кто-то толкал осознанно, вымещая злость и страх.

Не верю, не верю… Велдон не мог умереть. Не верю!..

– В месте эвакуации понадобятся целители. Дети, женщины, раненые… Мы нужны им, Джемма!

Я не видела дорогу – она затуманилась из-за слез. Я плелась, ведомая Рутшером. Живая и мертвая одновременно. Механическая кукла, у которой сбоило сердце-артефакт. Еще чуть-чуть – и я засну навсегда.

– Хватит!

Рутшер остановился и влепил мне оплеуху.

– Ты не хочешь жить? А о ребенке подумала?

Слова его как хлыст.

Ребенок Велдона… Как же я забыла?

Теперь уже я неслась вперед, опережая уставшего целителя.

Возле телепорта толпа не напирала – военные сумели наладить отправку людей. Очередь двигалась молчаливой змеей: сначала женщины и дети, затем старики, гражданские.

Рутшер кому-то сообщил, что мы целители, и с хвоста нас отправили ближе к началу – на той стороне уже были раненые.

– Ездовые ящеры выскочили из телепорта прямо в лазарете!

Я обернулась к мужчине с окровавленным лицом.

Он говорил, хоть никто, кроме меня, его не слушал:

– Они всех убили, порвали на куски… Никто не сбежал через телепорт. Никто!

Я потеряла сознание, не совладав с новой болью. Рутшеру пришлось повозиться, чтобы я очнулась. Успокоительные заклинания сделали свое дело: вместо горя пришла апатия.

Последующие несколько дней я помню смутно. Провалы в памяти не мешали исполнять свои обязанности. Постоянно ассистировала Рутшеру, обезболивая, обеззараживая, успокаивая.

Я должна была делать хоть что-то, иначе сошла бы с ума от страшных мыслей. И в те черно-багровые дни я выкладывалась полностью, засыпая лишь от усталости.

А потом одному молодому чародею повезло: он сумел создать клятый «Запиратель миров», переломив ход войны. Новые армии демонов больше не могли вторгаться в наш мир, и наше войско быстро расправилось с остатками.

Услышав спасительную весть, окружающие ликовали, обнимались с рядом стоящими. Только мне было все равно. Герой, в один миг получивший герцогский титул и народную любовь, опоздал… Моего любимого больше не было на свете. Глупо, но некоторое время я даже ненавидела Аламейского за то, что он не совершил свой подвиг раньше…

Дерек Рутшер тоже оказался по-своему героем: он сделал в те дни невозможное, вытащив меня из черной безнадеги, напомнил, что я стану мамой. Он был моей нянькой, опорой, главным утешителем, и, когда предложил свое имя, я согласилась без раздумий. Мне было все равно, кто станет мужем, лишь бы ребенок не пострадал из-за моей неосторожности.

После скромной свадьбы Дерек предложил навестить моих родителей, чтобы помириться и сообщить о скором появлении внука.

Мне было страшно, и супруг отправился с первым визитом в одиночку. Не зря я боялась – Дерек вернулся в ярости и… с чемоданом артефактора. Инструменты – единственное мое приданое, которое передали родные, не желая больше знаться с непутевой дочерью. Злая насмешка: я отказалась от семейного дела, но инструменты – единственное, что я заслужила. Как ни странно, но ими я даже пользовалась, когда остро требовались деньги.

Некоторое время после рождения Оливера мы работали в южной провинции. Переезжали с места на место, потому что Дереку нигде не нравилось, а если по правде, то любовь к азартным играм портила репутацию быстро.

Когда в шесть лет у сына проснулась магия, супруг убедил переехать в Подгорск к другу.

Но не прошло и двух месяцев, как Дерек отправился в Приморье к родственнику, где и погиб нелепо. Мне пришлось забирать свидетельство о его смерти и возвращать долги.

А еще… я видела разрушенный лазарет, мертвый сад, сожженную демоническим огнем землю. И Велдон умер в моем сердце окончательно.

Был в печальном путешествии и светлый момент. Уже на подъезде к Подгорску я спасла испуганную девчонку из лап бандитов. Лил.