Герцогиня (СИ)

Глава 5

Еле дождавшись того момента, когда Иллиантера уснёт, Иона унеслась из покоев. Ей необходимо было подумать и найти либо опровержения своим подозрениям, либо подтвердить их.

Сервиан и Лаурель, закончившие с погрузкой животных, недоумённо переглянулись, замерев на пороге кабинета. Пол был устлан листами, выпавшими из многочисленных папок, которые грудой лежали около стола. Книги, раскрытые где попало, занимали весь стол. А в кресле, посреди всего этого хаоса, сидела Иона. Поджав под себя ноги, девушка пустым взглядом сверлила стену.

— Иона? — Виан бросил косой взгляд на Лауреля и шагнул к девушке. — Всё нормально?

— Ничего нормального, Виан. У меня в поместье внучка короля эльфов, невесть как оказавшаяся в рабстве у людей. Как думаешь, Эспарию сразу сотрут в порошок или чутка помучают?

— Ты уверена?

— Не совсем, но всё указывает на то, что я права. Только у правящей династии эльфов имена заканчиваются на «тур» или «тера». И она представилась именно Иллиантерой, дочерью Нелватура. Нелватур — старший сын и наследник Кирратура, правителя тёмных эльфов.

— Это…

— Это — огромный, пушной пикси, господа, который мостит свой пушистый зад мне на голову. Остаётся только надеяться, что Иллиантеру никто не ищет. Иначе это конец всему.

— Ты слишком паникуешь, Иона. Просто поговори с ней.

Герцогиня бросила было гневный взгляд на Лауреля, но тот только улыбался, отчего злость моментально потухла.

Посидев молча ещё минут пять, Иона поднялась с кресла и решила навестить эльфийку. Прошло уже почти три часа с момента, когда она уснула.

Тихонько открыв дверь, чтобы не напугать горничную и не разбудить в случае чего Иллиантеру, девушка заглянула в комнату. Аррия, тихо что-то напевая, расчёсывала волосы эльфийки, пока та осторожно ела яблоко, нарезанное на дольки. Она до сих пор не привыкла, что можно есть без ужасной боли.

— О, миледи!

— Здравствуй, Аррия. Оставь нас, пожалуйста.

Поклонившись герцогине и бросив ободряющую улыбку эльфийке, горничная выскользнула из покоев, плотно закрыв за собой двери. Иона вдобавок к этому активировала амулет, который ей сделал Сервиан — в небольшом камешке было запечатано заклинание, не пропускающее никакие звуки вовне. Присев на край кровати, девушка внимательно посмотрела на Иллиантеру.

— Ну, Ваше Высочество, как ваши дела?

— Я не принцесса, госпожа. Просто Иллиантера.

— Ваше имя говорит само за себя.

— Но я всё равно не принцесса.

— И почему же?

Они играли в «гляделки» минут пять, после чего эльфийка сдалась и тихим, надломленным голосом рассказала свою историю. Такую, что у Ионы волосы зашевелились на затылке.

***

Эльфы, будь то тёмные или светлые, не верили в Богиню или кого-то ещё. Но среди народа гуляло столько примет, что каждое происшествие умело подтягивалось к ним за все конечности, чтобы объяснить происходящее.

Плохой урожай? Это из-за того, что по полю кролик пробежал, припадая на левую заднюю лапу, а не на переднюю. Роженица погибла? А надо было по утрам родниковой водой умываться! Дверь скрипит? Так надо следить, чтобы гости переступали через порог с добрыми мыслями! И вся жизнь эльфов строилась именно на этом.

Поэтому, когда на свет появился ребёнок с кожей столь светлой, что любой солнечный лучик мог оставить ожог, оба королевства едва не потонули в пучине беспокойства.

Бастард Его Высочества, первого принца Нелватура, была рождена светлой эльфийкой, которая за свои прегрешения была отправлена в королевство тёмных. Бесправная рабыня, даже не наложница, она едва успела увидеть белоснежный локон дочери, которую тут же унесли. Спасли от мгновенной гибели ребёнка только слова провидицы, которая уверила правителей, что опасности странное создание не несёт. Девочке дали «подобающее» имя и отправили в дальние закоулки дворца, чтобы не мозолила глаза.

Росла Иллиантера словно сорняк у дороги, никому не нужная, никем не любимая. Её боялись, и страх этот порождал только ненависть и агрессию.

Белоснежные волосы, светлая кожа, необычные глаза — эльфийка за всю свою жизнь наслушалась столько оскорблений за то, какой она родилась, что поверила в свою проклятую натуру. Ей едва исполнилось тридцать — для эльфов это совершенный ребёнок — когда служанки дворца отдали её в проезжающий мимо цирк. Им попросту надоело присматривать за странной зверушкой, которая по какому-то странному стечению обстоятельств не померла в младенчестве. Они даже с удовольствием заплатили хозяину этого цирка, который отказывался брать «непонятное существо». Но звонкие монеты и обещание, что никто не будет искать девочку, умеют убеждать куда лучше слов. Так Иллиантера оказалась в цирке.

Артисты, в отличии от эльфов, оказались чуть лучше. Терпимее, добрее. Среди них были те, кому не нашлось места в мире, а потому к непохожему на других ребёнку относились как к любому другому. Тёмная эльфийка по имени Медиль научила девочку говорить и писать на эльфийском, остальные, в меру своих возможностей, помогали Иллиантере учить общий. Она провела в цирке пять лет, и за это время повзрослела так, как взрослеют остальные эльфы за тридцать, а то и сорок лет.

Но управляющий цирка, так и не найдя применения эльфийке, продал её в другой. И девочка, которая едва научилась верить людям, стала зверушкой, переходящей из рук в руки.

Её снова называли монстром и уродом, словно она вернулась к эльфам. Сначала она плакала и просила прекратить, пока её «наказывали за непослушание», а через какое-то время превратилась в бездушную, пустоглазую куклу. Кто угодно мог дёрнуть её за волосы, потянуть за чувствительное ухо или пнуть — Иллиантера не реагировала. Её перестали кормить, и она надеялась умереть от истощения. И держалась без еды уже полторы недели, когда в зверинец пришла Иона.

***

— О, Богиня… — Иона рвано выдохнула, дослушав историю. Её пугало равнодушие, с которым эльфийка рассказывала всё это. — То есть, тебе некуда идти? И что мне с тобой делать?

— Только не возвращайте меня в цирк, пожалуйста!

Впервые за всё время герцогиня увидела эмоции в аметистовом взгляде. Паника, ужас и мрачная решимость. Собрав в кулак всё своё самообладание, Иона мягко улыбнулась и, протянув руку, сжала пальцы эльфийки в ободряющем жесте.

— Туда точно не верну. Ненавижу, когда издеваются над кем-то. Не думай пока об этом, хорошо? Сначала тебе нужно поправиться.

Иллиантера медленно кивнула, не сводя настороженного взгляда с Ионы, ища подвох в слишком добрых словах незнакомки.

Но герцогиня только усмехнулась и покачала головой. Аррия, заглянувшая на миг в покои, была отправлена за обедом на двух персон.

***

Прошло две недели с момента освобождения эльфийки и животных. Иллиантера восстанавливалась, животные отъедались в подвалах главного поместья, а Иона усердно тренировалась, осваивая новые силы.

Тени оказались ей ближе по духу, их изучение шло легко и почти без промахов. Астера, то и дело пропадающая на день-два, только головой качала.

— Знаешь, я думала, что будет сложно учить тебя магии Тьмы. Но ты будто сама хочешь в неё упасть. Думала, что ты станешь некой героиней, а не злодейкой.

— Не все герои — хорошие ребята, Астера! — Иона проскользила по песку и, затормозив скольжение руками, попыталась отдышаться. — Может, я тот самый недопонятый гений, а?

— Недопонятый это точно, насчёт гения сомневаюсь, детка!

В следующие минут пять Иона только и делала, что уворачивалась от огненных и воздушных заклинаний, а то и простых потоков стихий. Астера, которой резерв силы вполне позволял держаться в таком темпе долгое время, старалась вымотать ученицу. Или сподвигнуть её задуматься и найти выход.

Катаясь по песку, девушка вдруг поняла, что Астера никогда не носит с собой оружия. Максимум — маленький нож за голенищем сапога и тот годится только для намазывания масла на хлеб.

В следующий миг Астеру накрыло волной песка, который Иона подняла потоком воздуха. Ведьма развеяла его одним движением, но ученицы не увидела. Она хотела повернуться, когда почувствовала, как под ребро упирается острие кинжала.

— Хорошо. Ты тренируешься с Вианом и Элем?

— Да, стараюсь хотя бы раз в пару дней. — Иона убрала оружие и, уперевшись ладонями в колени, протяжно выдохнула. — Я хотела узнать, а все маги пользуются только магией?

— Почти все. А что?

— Странно просто, что забывают о банальном ноже или стреле. Щиты ведь не всё выдержат.

— Хм… — Астера на миг задумалась, а потом пожала плечами. — Ну, теперь ты можешь использовать это знание. На сегодня закончим, отдыхай.

Кивнув, Иона побрела в сторону выхода. Ей надо было связаться со Зверем и узнать, на какой стадии создание зверинца для бедолаг, которых они вытащили из того ужаса.

На подходах к поместью она увидела Виту и Иллиантеру. Эльфийка почему-то была одета в платье горничной и, пыхтя от усердия, тащила кадку с водой.

Вита только пожала плечами, когда заметила вопросительный взгляд Ионы. Девушки ушли в сторону кухни и герцогиня решила проследовать за ними. Во-первых, эльфийка ещё не до конца восстановилась и она хотела предупредить о нагрузках, а во-вторых — Ионе был интересен мотив Иллиантеры.

— Илли, вот туда воду вылей и нарежь вот это, я тестом занята.

— Хорошо, тётя Орби!

Прислонившись к косяку двери, герцогиня с улыбкой наблюдала, как эльфийка крутится по кухне, помогая служанкам. Появление Ионы заметила и главная повариха.

— Да ты заходи, герцогиня. — Женщина не переставала вымешивать тесто. — Садись, в ногах правда нет. Ты откуда эту ушастенькую привела, а?

— Из зверинца.

— Вот тебе и промысел Богини! А потом куда?

— Пока не знаю, Орби. Идти ей некуда, не умеет ничего.

— А ты у меня её оставь. Девка умная, рукастая. Она уж третий день тут крутится, подглядывает.

— Иллиантера, а ты что думаешь?

— Госпожа, я рада буду! Тётя Орби говорит, что скоро к вам в поместье уедет, я с ней хочу.

— Не боишься, что в городе тебя обижать будут?

— Так у меня ж вы есть, госпожа! — Глаза эльфийки сверкнули, когда она воинственно взмахнула руками, словно разгоняла мух. — Вы всем им ух как покажете! А потом я сама научусь, буду тётю Орби защищать.

За спиной Ионы послышались смешки и шиканье Орби. Усмехнувшись, герцогиня молча кивнула, одобряя такой вариант. Эльфийка, взвизгнув, бросилась на шею Ионы, не скрывая радости.

Похлопывая Иллиантеру по спине, герцогиня чуть повернулась и нашла взглядом Орби. Та смотрела на эльфийку с такой теплотой, что Ионе стало неловко.

— Ладно, тогда поручаю Иллиантеру вам, Орби.

— Да ты просто её Илианой кличь, не нравится ей эльфийское имя. На кухне она вообще Илли, чтоб покороче было.

Кивнув, Иона потрепала эльфийку по волосам и вышла с кухни. Радостный писк позади явно принадлежал Илиане, которая бросилась с объятиями уже на Орби.

В коридоре на пути к кабинету герцогиня едва не споткнулась о Малыша. Кот вальяжно развалился посередине ковровой дорожки животом кверху.

— Ну ты и наглец! — Иона покачала головой и наклонилась, чтобы поднять кота на руки. — Чтоб тебя! Ты сколько уже весишь, а?

Ответом ей стало утробное мурчание кота, который за последнее время вымахал так, что доставал головой уже до колена девушки. Почёсывая Малыша за ухом, Иона направилась в кабинет — отдых дело хорошее, но дела никто не отменял.

Спустя пару дней пришло письмо, в котором была дата суда над Кассандрой. Наконец-то собрали все доказательства, так что теперь бывшей герцогине не отвертеться. Через три дня решится, жить ей, умереть или быть сосланной в дальние края империи.

***

Обычно разбирательства в Эспарии проводили судьи, в редких случаях — сами герцоги. Но никогда ещё в качестве судьи не выступал император, так что Кассандра могла бы гордиться этим, наверное.

Иона заняла место обвинителя и задумчиво хмыкнула, когда поняла, что у мачехи нет никакого защитника. Видимо, доказательства были такими, что даже самый ушлый не взялся за это дело. Алеена, сидящая на скамье свидетелей, прятала глаза и теребила платок, нервничая. Когда ввели обвиняемую, невеста кронпринца бросила на неё один единственный взгляд и снова отвернулась, чем удивила Иону. Герцогиня думала, что Алеена бросится к матери с заверениями, что вот сейчас-то всё и исправят, отпустят её.

Но младшая Блэкклоу поступила иначе и это насторожило Иону. Как бы не вышло так, что Алеена слезами и истериками добилась от императора помилования для матери.

Кассандра всё это время сверлила ненавидящим взглядом Иону, но девушка не обращала на неё внимания. Когда вошёл император, облачённый в цвета судей — синее с серебром — все встали.

— Итак, сегодня мы судим Кассандру Блэкклоу, в девичестве Ковардут. Она обвиняется в убийстве Марвина Грейстоуна, отравлении Эсселта Блэкклоу, многочисленных убийствах служанок и рабынь, растрате богатств рода Блэкклоу, покушении на убийство Ионы Блэкклоу, а также в ряде других преступлений. Обвинитель, вам слово.

— Благодарю, Ваша Светлость. — Иона встала и поклонилась императору, после чего повернулась к залу. — Я, Иона Элар Блэкклоу, именем Богини клянусь…

Зачитав весь список прегрешений Кассандры, Иона ещё раз поклонилась, теперь уже в зал, и села на своё место. Император начал вызывать свидетелей и спустя почти час очередь дошла до Алеены.

— Ваше имя?

— Алеена Блэкклоу.

— Что вы можете сказать об обвиняемой?

— Это… Это моя мать, Ваша Светлость. Я не могу сказать, что она плохой человек. Да, она совершила эти вещи, но она старалась ради моего благополучия.

— И вы знали обо всём, что она делает?

— Почти. Идея опоить герцога Блэкклоу была моей.

— Алеена, вы понимаете, что сейчас отправитесь на скамью рядом с матерью?

— Полностью осознаю и не собираюсь увиливать от наказания. За свои поступки я готова ответить, потому что многое осознала за две недели во дворце.

Иона едва не выругалась вслух. Эта глупая девчонка решила последовать за матерью в изгнание или на плаху? Что же ей наговорил Лаэрт, если она так себя ведёт?

— Леди Блэкклоу, ваша мать издевалась над вами?

— Нет.

— Задам вопрос по другому — она избивала вас, заставляла делать что-то, называя это наказанием?

— Ну… — Алеена замялась, неосознанно натягивая рукава платья на кисти рук. — Да, но это было за дело. Я была активным ребёнком, к тому же очень капризной.

— Именно поэтому придворный лекарь нашёл в вашей крови… Точнее сказать, он нашёл в зелье для концентрации внимания вашу кровь? Потому что такое количество просто зашкаливающее. Вы в курсе, что ваши головные боли, истерики, перепады настроения и вспышки агрессии по большей части происходили из-за зелья?

— Что?

— Это зелье запрещено давать детям до шестнадцати лет. Потому что вместо нужного эффекта оно влияет на разум совершенно противоположно. Вы ведь стали лучше себя чувствовать, когда оказались во дворце?

Ноги Алеены подкосились и она рухнула на скамью, неверяще глядя на императора. Иона тоже была в шоке, но смотрела на Кассандру, которая только кусала губы в отчаянии.

В голове герцогини Блэкклоу не укладывалась мысль, что можно так цинично травить собственного ребёнка. И ради чего, интересно было бы узнать. Словно решив ответить на незаданный вопрос, на месте подскочила Кассандра.

— Да она просто идиотка! — Император качнул головой, когда рыцари дёрнулись успокоить обвиняемую. — Эсселт вечно носился с этой стервой! «Иона такая умная», «Иона такая трудолюбивая»! А эта дура даже писать научилась только к шести!

— Вы травили собственную дочь.

— Маг сказал, что на некоторых детей зелье действует нормально!

— И вы, понимая, что зелье ухудшает состояние ребёнка, продолжали её поить им. Мне кажется, идиотка и дура тут только вы.

Вздохнув, император махнул рукой и рыцари тут же усадили Кассандру на место, скрутив ей руки за спиной. Опросили ещё нескольких служанок, которых Иона привезла из летней резиденции, а также пару магов. После этого был сделан перерыв на час, на время которого Кассандру увели в темницу.

Знание о том, что характер младшенькой оказался делом рук её же матери, не перечеркнуло всего, но сочувствие, шевельнувшееся в груди, заставило Иону встать с места и подойти к Алеене. Рядом с девушкой сидел Лаэрт, Парис отгонял всех любопытствующих. Встретившись взглядом с кронпринцем, Иона чуть натянуто улыбнулась. Юноша, кивнув, что-то шепнул Алеене на ухо и отошёл к брату, давая девушкам спокойно поговорить.

— Алеена?

— Я так виновата, Иона… — Девушка смотрела перед собой абсолютно пустым взглядом, а по щекам её текли слёзы. — Даже если в этом виновато зелье, это не отменяет того, что я вела себя как последняя дрянь. Лучше бы меня отправили вместе с ней на плаху.

— Ты невеста кронпринца, так что тебя не тронут. Почему ты так уверена, что её казнят?

— Она же сумасшедшая, Иона! Я… Я пыталась с ней поговорить. Лаэрт пообещал, что если она добровольно во всём сознается, то её просто отправят в ссылку. Но едва я вошла в камеру, как она начала кричать, что я предательница и что надо было от меня избавиться ещё в утробе. Когда я попросила её во всём признаться, она вообще взбесилась, начала бросаться на меня, обвинять в том, что я не спасаю её. Она прекрасно понимает, что творит, и от этого ещё страшнее.

Вздохнув, Иона неловко притянула девушку в свои объятия. Алеена, сначала замерев от неожиданности, вдруг вцепилась в платье сестры обеими руками.

К окончанию перерыва Алеена смогла успокоиться и даже привести себя в порядок. Ввели Кассандру, вернулся на своё место император. Все затаили дыхание, ожидая приговора.

— Мы приняли решение. Кассандра Блэкклоу ныне лишается фамилии и поддержки рода Блэкклоу. Её личное имущество будет разделено на две половины, одна из который будет продана и пойдёт на выплаты пострадавшим людям и их семьям, вторую унаследует её дочь, Алеена Блэкклоу, как и часть наследства Грейстоуна. В качестве наказания за свои деяния обвиняемая будет казнена завтра на рассвете. Возражения?

— Ваша Светлость! — Алеена подскочила со своего места. — Я прошу не разделять имущество. Мне хватит и наследства Грейстоуна, всё остальное прошу выставить на торги.

— Герцогиня Блэкклоу?

— Возражений не имею, но прошу тщательной проверки. В тайниках обвиняемой могут быть родовые реликвии Блэкклоу.

— Принято. Увести обвиняемую.

Зал наполнился криками и проклятьями, которые призывала на головы присутствующих взбешённая Кассандра. Алеену закрыл собой Лаэрт и увёл подальше от чужих глаз по тайным коридорам.

Иона стояла у окна и смотрела на сад, когда позади раздался голос:

— Ну что, теперь ты рада?

— Не понимаю о чём вы, герцог Виндгор. — Иона резко развернулась на каблуках и посмотрела на мужчину сверху вниз, благо, разница роста позволяла. — И не понимаю, почему вы себя так ведёте. Я не ваша подружка.

— Уж поверь, я добьюсь того, чтобы ты ей стала. Смерть Эсселта ничего не значит!

— Арриан, вы идиот?

Герцог отшатнулся, когда встретился взглядом с Ионой. В глазах девушки плескалось недоумение, замешанное на жалостливой брезгливости. Как будто перед ней раздавленный беспощадной детской ножкой червь, а не герцог Эспарии! Скрипнув зубами, мужчина сделал шаг вперёд и открыл было рот, но Иона опередила его.

— Вы точно идиот. Я не маленькая дочь герцога, я герцогиня Блэкклоу. И если вы не прекратите свои поползновения, я сделаю так, что ваш сын станет герцогом Виндгор в… Сколько ему там? Пять или уже шесть лет?

— Ты мне угрожаешь?

— Да, Арриан. — Иона сделала шаг вперёд и нависла над мужчиной. — Я тебе угрожаю, кусок ты дерьма. Это не предупреждение, ещё один шаг в мою сторону, косой взгляд или слушок — я устрою тебе такую весёлую жизнь, что сам захочешь сдохнуть и приползёшь ко мне просить об этой милости.

Последние слова девушка почти прошептала, но судя по взгляду Арриана и его бледному лицу — он услышал всё. И понял ещё больше, потому что резко развернулся и ушёл, не прощаясь. Фыркнув, Иона внимательно осмотрелась и поняв, что из зала уже все вышли, решила возвращаться в резиденцию. Но её окликнул секретарь Его Величества.

— Ваша Светлость, прошу за мной.

Гадая, что же понадобилось вдруг императору, Иона направилась за секретарём.

Около дверей кабинета секретарь с поклоном открыл дверь, приглашающе махнув рукой. Тихо поблагодарив мужчину, герцогиня вошла внутрь.

— О, герцогиня. Я не задержу тебя. Просто хотел уточнить дату празднества.

— Простите?

— Бал в честь новой герцогини. Это традиция, Иона.

— Даже месяца не прошло, как я убила отца. Может, подождём хотя бы полгода?

— Это слишком долго. К тому же, скоро помолвка Лаэрта, лучше провести подряд два праздника.

— Ваше Величество… — Иона вздохнула и потёрла лоб. — Хорошо, давайте через месяц. Вас это устроит?

— Более чем, моя дорогая! Об организации не беспокойся, императорский дворец традиционно займется этим.

— Благодарю, мой император. Я пойду.

***

В резиденцию Иона вернулась крайне раздражённой и это поняли все, кто встретил девушку в коридорах, отчего те резко опустели.

Герцогиня сидела в кабинете и, недовольно кривясь, перебирала документы, то и дело начиная бурчать себе под нос.

— Нет, ну вы подумайте только… Как будто я настолько жаждала его убить, что готова через пару дней плясать на балу! Нормальные люди минимум три месяца в трауре ходят, но нет, приспичило. Традиции, чтоб их пикси разодрал! — Иона поняла, что смотрит один и тот же документ уже третий раз и, бросив его на стол, закрыла лицо руками. — Мало мне репутации отцеубийцы, теперь вообще зверем каким-то буду…

— Зато точно будут бояться.

— Уйди, Эль. Мне не до шуток.

— Вижу. Потому и пришёл поднять тебе настроение. Виан прийти не смог, важные дела короля.

— Мне так неловко, что вы оба тратите на меня кучу времени…

— Это наш выбор, малыш. Так что не кори себя за это. — Иона повернулась к Лаурелю и увидела в его руках бутылку вина. — Может, отложишь пока документы?

Усмехнувшись, девушка встала из-за стола и, приглашающе махнув рукой фейри, направилась в гостиную. Не сказать, что она была любительницей выпить, но сегодня настроение было как раз подходящим.

Вита принесла закуски — небольшие сэндвичи, фрукты, засахаренные и солёные орешки и ещё множество других угощений. Причём в таком количестве, словно пить собиралась как минимум компания из шести человек.

— К нам присоединится кто-то?

— Надеюсь, что нет. — Лаурель, ловко открыв бутылку, наполнил бокалы. — Потому что я хочу просто отдохнуть в компании человека, который меня не раздражает.

— Не похоже на комплимент, Эль.

— А это он, представь себе. Ну, за тебя!

Осторожно пригубив вино, Иона удивлённо округлила глаза. Оно одновременно было лёгким, словно сок, и тягучим, словно мёд. Лаурель расплылся в улыбке, когда заметил реакцию девушки и то, как она делает следующий глоток уже смелее.

— Ты главное сильно не налегай. Это вино фейри, такое же коварное, как и волшебный народ. Но в нём есть огромный нюанс, который мне нравится. Если ты пьёшь его весёлым — оно поднимет настроение ещё больше. Если ты зол — оно заставит тебя улыбнуться. Разгонит кошмары, пробудит нужные мысли, снимет усталость или усыпит, если это требуется. Прекрасный напиток! Жаль, что Виан вылакал почти все мои запасы.

Последняя фраза была сказана с такой тщательно состряпанной обиженной физиономией, что Иона не сдержала смешка. За разговорами обо всём и ни о чём прошёл почти час, прежде чем герцогиня заметила, что вино в бутылке не убывает. Она пару раз моргнула и присмотрелась внимательнее, но глаза её не подводили.

— Эль, ты уже новую бутыль взял?

— Нет, это ещё один большой плюс этого напитка. Он никогда не кончается!

— А как тогда Виан всё выпил?

— Это талант, моя дорогая, это талант…

Виан, появившийся в комнате уже после полуночи, прислонился плечом к стене и с улыбкой смотрел на развернувшуюся перед ним картину. Иона, улёгшись на колени Лауреля головой, громко жаловалась ему на… Сервиана. Язык девушки уже заплетался, но упрёка в голосе было столько, что Виану даже стало почти стыдно.

— Нет, и ты понимаешь, вот он подходит обнимает, целует, а я не знаю, что делать!

— Ну в ответ поцелуй. — Судя по голосу, Эль тоже уже был сильно нетрезв. — Или ущипни его за зад.

— Не буду я его целовать! Он мне конечно нравится, но я же тебе всё объясняла. И к тому же я леди!

— Леди, лорды, вы вечно так всё усложняете. Нет, я понимаю твои опасения. Но вот эти церема…Церемонли… Тьфу ты! В общем, все беды из-за лишних титулов! И свои страхи надо побеждать! Вот, например…

Эль распинался ещё минут пять, рассказывая, как он, доблестный и прекрасный, перекраивал себя сам. И в море ходил, потому что глубины боялся, и в горы лез из-за страха высоты, и даже с девушками знакомился. Всё во имя победы!

— Эль, она уже спит, можешь заканчивать балаган.

— Ты долго. Что-то случилось?

Пожав плечами, Виан подошёл к дивану, на котором сидели Эль и Иона. С лёгкостью подняв разморенную вином девушку на руки, юноша понёс её в спальню. Там их встретила Вита, которая ждала, пока миледи отправится спать.

Передав Иону в заботливые руки камеристки, Виан тихо закрыл за собой дверь и вернулся в гостиную. Лаурель уже зажёг свечи, убрал пустые тарелки из-под закусок и даже поправил подушки на диванчике. На столике стояло два наполненных бокала, один из которых взял Сервиан и уселся в кресло напротив брата.

— Опять притворился, что напился вдрызг?

— Людям обычно некомфортно пить, когда они знают, что собеседник может долго не пьянеть.

— И что сумел вытянуть из нашей маленькой герцогини?

— Секрет. — Эль усмехнулся, глядя на вытянувшееся лицо Виана. — Эй, только не обижайся. Малышка доверила мне свои тайны, не хочу подвести её.

— Но обо мне она говорила? Да?

Синеволосый фейри только хитро улыбался, потягивая вино. Он мог бы рассказать Сервиану многое, но для молчания были веские причины.

Во-первых он и правда не хотел предавать доверие Ионы. В кои-то веки девушка расслабилась и хоть немного открылась, нажаловавшись на Сервиана и свои замешательства в отношении фейри. Ну, а, во-вторых, наблюдать за нервничающим братом было более чем забавно.

— Ну ты и скотина, Эль!

— Кто бы говорил. — Фейри внимательно посмотрел на Виана и вздохнул. — Ладно. Скажу только одно! Постарайся вести себя так, как привыкла она, а не ты.

Сказанное Лаурелем заставило Сервиана надолго замолчать. Синеволосый не торопил его, вместо этого призвав на столик невесть откуда уворованного кролика в собственном соку.

Лаурель прекрасно знал слабости своего брата, как и свои. Он видел, что на этот раз «зацепило» Сервиана. И они бы поменялись местами — брат бы ревновал, а Эль пытался объяснить, что всё это глупости. Атея стала в своё время причиной их раздора, из-за чего и погибла. Но фейри не собирался допускать такого же развития событий с Ионой.

Девушки были абсолютно разными, что сильно упрощало ситуацию. Атея была сродни одержимости. Любой её взгляд в другую сторону вызывал злость. Любое слетевшее с пухлых губ слово, адресованное не ему, пробуждало какого-то дикого зверя внутри. Сейчас, по прошествии времени, Лаурель даже порой задумывался, не опоили ли его чем. Иона же была другой. Ему нравилось как в ней сочетались в какой-то степени по-детски наивные представления о мире и сугубо прагматичный взгляд на остальное. Восхищало умение держать себя. Её хотелось оберегать и защищать, но не привязывая к клетке, а помогая убрать с пути тех, кто мешает ей взлетать всё выше.

По словам Виана, он чувствовал к девушке примерно то же самое, что и сам Лаурель. Только к этому примешивалась ещё и жгучая нежность вкупе с желанием положить весь мир к её ногам.

Зная, насколько нетерпелив брат, Эль охотно верил в то, что ныне это настоящие чувства, а не изящный самообман. Было бы это очередное увлечение, которым порой развлекался Виан, то Иона уже давно бы оказалась в его постели. Абсолютно добровольно, что важно — любая дева сама прыгала на него, стоило златовласому фейри лукаво улыбнуться. Причём делал он это совершенно неосознанно, оставаясь в остальных вопросах полным профаном. Как он умудрялся сочетать подобное, Лаурель не мог понять. Но факт оставался фактом. Сервиан действительно имел за плечами внушительный список любовниц, но ухаживать не умел совершенно.

Решив, что надо этой парочке немного помочь, Лаурель уже составлял «коварный» план. В нём был только один основной пункт. Воспитание Сервиана.

***

Проснулась Иона в таком состоянии, будто вчера пила не вино, а тальясар, причём не разбавляя и в таких объемах, что любой дракон бы крылья сложил.

Рядом на прикроватной тумбе стоял пузырёк с розоватой жидкостью внутри. Под ним обнаружилась записка, которую девушка смогла прочитать только раза с пятого. Это оказался жест заботы от Сервиана — зелье, помогающее при похмелье и головной боли. Тихо прошептав благодарность фейри, Иона открыла пузырёк и, скривившись от мерзкого запаха, заставила себя выпить зелье. Минут через десять железный обруч, сжимавший голову, исчез без следа, а состояние значительно улучшилось. С облегчением вздохнув, Иона мысленно пообещала самой себе больше столько не пить и встала с постели.

Астера, заглянувшая в поместье после обеда, погнала ученицу на тренировку, не обращая внимание на помятый даже после зелья вид.

Основательно покатав Иону по песку, ведьма дала ей передышку и обе отошли к ограждению. Девушка как раз вытирала лицо от пыли, когда Астера вдруг спросила:

— Это правда, что через месяц бал в твою честь?

— Да. Император потребовал устроить его в ближайшее время, мол, традиции такие. Я просила хотя бы полгода. Так что это не совсем моё решение.

— Так даже лучше, милая. Отвлечёшься, потанцуешь. Как твои кошмары?

— Почти не снятся уже. Астера, да не хочу я на этот бал! Опять всем улыбаться и терпеть шепотки за спиной?

— Зато закажешь себе новое платье! Позови Сервиана, вы прекрасно смотритесь вместе.

— Ты шутишь? — Иона прищурилась, глядя на наставницу. — Или это он тебя подбил на эту идею?

— Нет. Вы и правда красивая пара.

Скептически хмыкнув, девушка сделала глоток воды из фляги и, заткнув её пробкой, вернулась обратно в центр площадки.

Избиение, которое Астера дипломатично называла «работой над реакцией», продолжалось до вечера, пока Иона уже не начала буквально валиться с ног.

В поместье пришлось ученицу практически нести на себе, а по пути ведьма разглагольствовала о том, что хорошо бы кое-кому замуж выйти.

— Вот ты и выходи. За Клода, например.

— Хороший мужик, не спорю. На прогулку меня звал.

— И ты согласилась?

— Пока нет. — Астера вздохнула. — Не складывается у меня с аристократами, милая. Да и в целом с людьми. Ты же знаешь мой характер.

Чуть пожав плечами, Иона наконец нашла в себе силы отлипнуть от наставницы и идти самой. Медленно шагая в сторону здания, ведьма и её ученица молчали. Каждая думала о своём, но предмет размышлений был один — мужчина.

У главного входа в поместье, к которому подходили женщины, их встречали. Клод и Сервиан, тихо переговариваясь, синхронно повернулись, услышав шаги.

Астера и Иона хором ругнулись, хоть и очень тихо. И переглянувшись, улыбнулись друг другу, поняв всё без слов.