Троецарствие. Герцог

Глава 95

Видят боги – а у меня парочка в знакомцах ходят, – я не самый умный человек. Обычный – не тупой, не гений, в меру сообразительный. Здесь мой разум, в родном мире-времени использующийся далеко не на полную мощность, хорошенько заточился от решения прикладных, часто связанных с риском для жизни задач. Вообще, если сравнивать, то Вэнь Тай образца 199 года здорово выигрывал у Алексея из двадцать первого века. Но, как выяснилось, не настолько, чтобы его (меня) не смогли обвести вокруг пальца.

А меня именно что обвели. Развели даже, как лоха последнего! Заставили плясать под чужую дудку! Выставили полным кретином и поимели, словно дешевую девку из дома удовольствий!

Все эти мысли сжатым архивом врезались в мозг, на ходу распаковываясь и заставляя понять, что произошло. Вот только раздумывать над этим долго, равно как и убиваться по своей недалекости и доверчивости, я не стал. Вместо этого прыгнул на Лисицу прямо с коня. Сбивая ее наземь и сам падая следом.

Никто даже не шелохнулся. Головы даже не повернул. Великое дело – полководец оборотницу по земле валяет! Да у нас тут каждый день аттракционы покруче показывают! Делов-то!

А реальность поползла. На самой границе зрения, если не присматриваться – не заметишь, но поползла. Как гнилая тряпка, в которую завернули некий предмет, а потом закопали в землю на много лет. Потянешь – и она даже без треска начинает распадаться. Словно, это уже не ткань, то есть скрученные меж собой нити, а невесомая паутинка.

Там, на границе восприятия, изображение дернулось и вместо причальных конструкций проглянуло синее небо. Под рукой вместо дорогого шелка ханьфу Лисы вдруг оказалась грубая ткань халата. Да и сама Ноу-Ниу как-то изменилась неуловимо. Вроде бы та самая первая красавица и главная нимфоманка Китая, застрявшая в моей свите, будто других дел у нее не было, а присмотришься – черты лица слишком уж грубые. По-мужски грубые.

Не тратя времени на анализ всех этих странностей, я двинул оборотнице в челюсть. Ошибся – ну что ж, извинюсь. В обратку получу, если уж на то пошло – не убьет же сразу. Но что-то мне говорило, что ни о какой ошибке речь тут не шла. Все ошибки были сделаны несколько раньше.

После затрещины маска девушки еще больше исказилась и теперь напоминала криво сделанную в фотошопе личину. Еще и в паршивейшем разрешении – я, кажется, даже пиксели разглядел. И мужское лицо под ней – искаженное в испуге.

А так как лежать сверху на мужике было против моих твердых принципов (а тем более – на мужике, который выдавал себя за красивую девушку), то я врезал ему еще раз. И еще. А потом еще постучал головой по земле – его головой, разумеется. Взял за уши – мужские, что характерно, – и постучал. В завершении из чистой уже мстительности – так как необходимости в том не было – поднялся и со всей дури пнул сапогом по промежности. А потом в голову.

Теперь моя любвеобильная соратница в этом помятом и в кровь избитом мужике даже не угадывалась. Человек в недорогом платье – халат серенький, штаны темно-синие, сапожки, знавшие времена получше и видевшие множество дорог. Волосы черные, с тонкими нитями седины – немолодой уж, значит. По лицу же сейчас возраст не определить – все в крови, заплывшее. По рукам… Ну, сорокет, наверное, плюс-минус. Не из крестьян или рабочих – нет характерных мозолей, кожа не такая грубая, как у тех, кто занимается физическим трудом.

Только закончив разглядывать поверженного врага, я поднял голову и осмотрелся по сторонам. Сообразил, что нахожусь не на пристани паромной переправы сразу же. И удивился, разглядев, что стою на земле, окруженный не своими телохранителями, а озабоченными друзьями – Пиратом и Быком. При этом, если Пират казался совершенно обескураженным, то Бык лишь слегка удивленным.

Телохранители, впрочем, тоже были в наличии. Но в отдалении, шагах так в двадцати – обычное расстояние, на котором они меня в пути сопровождали. Должны вроде прям рядом стоять, нет? Но еще больше удивился тому, что мы, оказывается, не доехали до лагеря у реки где-то с десяток ли.

– Старший брат? – неуверенно произнес Гань Нин. – Почему ты избил… кто это, вместо Ноу-Ниу? Что это за черное колдовство, старший брат?

Секундой позже, проделав некую аналитическую работу, он пришел к интересному выводу. Раз Лиса оказалась совсем не Лисой, а каким-то самозванцем, так, может, и его полководец тоже не тот, кем представляется? И потянулся на всякий случай к мечу.

Молодец он у меня. Быстро соображает. Не в ту сторону, но быстро – не отнять. К счастью, другой мой побратим тоже умел думать, и – что радует – в правильном направлении. Бык, прежде чем Пират окончательно извлек меч из ножен, возложил свою тяжелую лапищу ему на плечо.

– Это наш господин, брат Нин, – прогудел Лю Юй. – Он смог раскусить коварного подсыла, принявшего облик Хули Цзин, и поверг его.

Ох, Бык! Люблю я этого внешне не очень умного, но на самом деле весьма сообразительного человека. Про идущих Путем Земли часто говорят, что они, дескать, туповатые, развивают только телесную мощь, а разум оставляют за скобками. При первом с ним знакомстве – как же давно это было! – я, признаться, придерживался сходного мнения. Но со временем изменил его. Здоровяк довольно часто демонстрировал не вяжущуюся с его обликом проницательность.

Вот и сейчас он все понял правильно. Разглядел, так сказать, самую суть произошедшего. До конца, надо признаться, не ясную и мне самому.

То есть в общих-то чертах я уже все понял. Не было никакого подожженного склада, сражающихся с невидимками воинов, троицы подсылов за бревнами бамбука на пристани. А была дорога, во время которой ко мне приблизился менталист и внушил это все. Выдал себя за Ноу-Ниу и закрутил мой разум в воображаемых событиях.

Теперь, когда он лежал без сознания, я вспомнил, что Лиса сегодня с утра сказал, что на некоторое время отстанет от нас. Ей надо было поохотится, а то в пути, как она выразилась, ее скоро тошнить начнет от скуки. Я, помнится, еще отпустил шуточку про то, когда девушек обычно тошнит без внятной причины, а обортница показала мне язык и смылась.

Юлька же и правда осталась в походном штабе, чтобы поработать с документами. А я некоторое время ехал один – попросил соратников не лезть ко мне с разговорами хотя бы часик. Хотелось подумать, как жить дальше в свете вновь открывшихся обстоятельств.

Потом ко мне присоединился Пират. Мы с ним обсуждали тренировки новобранцев, которыми займемся сразу же, как доберемся до паромной переправы. Затем – вот в тот момент враг и появился! – вместо Гань Нина рядом оказалась Лисица, и я вдруг начал рассказывать ей, как ищу способ борьбы с Чжугэ Ляном.

Вот этот момент был самым странным. Почему я, мое сознание, не среагировало на превращение мужчину в женщину. И был ли Пират вообще, или мне это тоже «показали». Надо было разобраться со всем этим. И найти способ больше на эти грабли не наступать.

– Ты сабельку-то убери, горячий юноша! – сказал я, видя, что Пират все еще пребывает в сомнениях. – Не бил я твою зазнобу, она сама кого хочешь поколотит. И вообще, быстро рассказывай, как это все со стороны выглядело.

Гань Нин еще немного поосторожничал, но, узнав меня по неподражаемой манере пересыпать академическую китайскую речь непонятными словечками на «горском» диалекте, оттаял и поведал свою версию событий.

Лиса, с его слов, уже была со мной, когда он подъехал. Мол, так-то бы он и не сунулся, помнил же, что Стратег просил всех его не дергать, потому что хотел подумать. Но увидел Ноу-Ниу, понял, что время мрачных раздумий старшего брата закончилось, и приблизился, чтобы обсудить планы относительно вечерней тренировки. И об этом, как выяснилось, мы все время и разговаривали – по крайней мере, ему так казалось.

Так, слушая его, подумал я. Значит, менталист уже был со мной рядом, когда Гань Нин решил подъехать. И – что? Путано как-то! То есть он остался в облике Лисицы, а сам сделал Пирата невидимым для меня? Или – подождал, пока мы с ним поговорили, а потом заставил забыть? Тот то на Лису вообще не среагировал, это в ее традициях было – ехать и молчать.

– А потом… Мы, вроде, закончили разговор. И ты, брат, велел мне съездить и посмотреть, что там с нашим хвостом колонны – не нужно ли их ускорить. Я сказал, что, конечно, сейчас и съезжу, а ты как прыгнешь вдруг на Ноу-Ниу! И как давай ее колотить! А она же ни слова не сказала! Просто слушала, как мы разговариваем, и все.

Тут Пират еще раз посмотрел на мужика с окровавленным лицом, которого я к тому времени уже связал его же поясом от халата. Словно хотел убедиться, что его не глючит, и он в самом деле видит не избитую Лисицу, а какого-то незнакомца.

– Ясно, – сказал я тогда. И уточнил у Быка: – А ты чего тут оказался?

Не хотел, но прозвучало так, будто бы я и его подозревал. Последствия глубокого ментального контроля, из-под которого я недавно вышел. Лю Юй, впрочем, не обиделся.

– А я к вам ехал, – просто сказал он. – Вижу – с тобой рядом Гань Нин и какой-то незнакомец. Стал ближе подъезжать и вдруг понял, что не незнакомец это, а госпожа Лисица. Я удивился, коня придержал и постоял немного на обочине. Снова посмотрел на вас – опять не госпожа Лисица, а неизвестный человек, тот, который сейчас на земле лежит. Ну, я и решил, что это какое-то колдовство, и поспешил предупредить вас. Но крика моего вы, старший брат и брат Нин, не услышали. И на «шепот ветра» не отреагировали. А когда я приблизился, мне снова привиделась госпожа Лисица, и я удивился тому, что мог принять ее за незнакомого мужчину. Все запуталось в моей голове, но тут ты, старший брат, стал бить злодея, и его чары рассеялись.

Я покивал. Теперь все произошедшее стало более понятным. Значит, этот диверсант подобрался ко мне, когда я ехал верхом в отдалении от всех. У его техники был какой-то радиус действия, в котором все видели ту иллюзию, которую он им показывал. Тех же телохранителей сейчас опроси – скажут, что видели госпожу Лисицу, которая решила составить компанию господину хоу.

Все равно слишком сложно. Как человек, который водит в бой тысячи других людей, я уже знал, что сложные планы столкновение с реальностью редко выдерживают. Чем проще маневр, чем яснее он всем твоим солдатам, тем меньше шансов, что все рассыплется на первом же этапе.

И поэтому я спрашиваю – чего менталист меня сразу ножиком по горлу не чикнул? Внушил бы всем картинку, что мы по-прежнему едем с Лисой рядом, а сам смылся бы и ловите его тряпками потом.

Получается, не мог. Морок на мертвое тело не мог наслать или какие-то другие ограничения у техники имелись. Надо будет его потом допросить. Просто чтобы знать, чего ждать от таких, как он.

Ладно, получается, он желал меня убить, но сделать это посреди войска на марше довольно затруднительно. Значит, он хотел меня уговорить отъехать куда-нибудь, да так, чтобы я велел охране за собой не следовать. А там и порешил бы. Но появился Гань Нин, и ему пришлось импровизировать и ждать. Каждого из нас он погрузил в собственную реальность – я в своей видел горящие продсклады и сражение с невидимками, а Пират просто обсуждал со мной обучение новичков.

Почему так? Потому, предполагаю, что я был весь на нерве, ждал подлянки от Чжугэ Ляна, и показать мне ее появление было менталисту проще. Модель уже была у меня в голове, он ее только окультурил и наполнил деталями. А Гань Нин был озабочен тренировками личного состава, и с ним на ура зашел другой сценарий. Бык, как и мои телохранители, просто попали в зону действия способности и видели Лису. Без дополнительных настроек.

Получается, что блиц-убийства у засланца не получилось. А в долгую он играть не мог – энергии не хватало. Чтобы снять с себя нагрузку, он внушил Пирату, будто я велю ему проехаться до хвоста колонны и проверить темп движения войск.

Но у меня к тому времени начали проявляться дыры в логике внушенной реальности. В частности, я среагировал на неправдоподобно покладистую оборотницу. А когда в челюсть ему прилетело, и со всех остальных контроль спал.

Правильно я все понял? Думаю, плюс-минус так и было. Остальное мы узнаем у этого неуважаемого господина на допросе. Или – сразу грохнуть? Во избежание? А то опять пойдет этот дивный сюрный мир, где я лично гоняюсь за злодеями, вместо того чтобы чинно приказы отдавать? Нет, все же стоит рискнуть. Обезопасить себя только как? Дистанционно допрос проводить, за пределами его возможностей к внушениям? Как вариант, как вариант.

– Бойцы, – обратился я к телохранителям. – Этого типа упаковать так, чтобы он только дышать мог. Потом сгонять к Матушке И, взять какое-нибудь снадобье, от которого человек будет спать долго и крепко. Им его напоить и держать под охраной до дальнейших распоряжений. Выполнять.

Воины расторопно принялись исполнять приказ, я же взобрался на коня и снова огляделся. Мимо – весь этот театр одного актера на обочине концертировал – шли войска. Уставшие от марша солдаты даже по сторонам не смотрели, так что вроде никакого ущерба репутации я не получил. До стен лагеря, защищавшего пристань с паромами, оставалось около получаса пути, и над ним, что характерно, никакой дым не поднимался.

«Это реальность?» – спросил я себя.

Вопрос интересный. С подвохом. Последние события я тоже вполне реальными воспринимал, ничего не выдавало иллюзию. Так какие гарантии того, что сейчас я не в наведенном мороке, а?

«Это реальность!» – твердо сказал я себе.

Потому что нельзя было все время сомневаться – крыша съедет со стропил. Так можно дойти до того, чтобы с подозрением смотреть на все. И постоянно задаваться вопросом – это действительно происходит или меня заставили это видеть?

– Это реальность, – уже вслух произнес я.

– Конечно, это реальность, старший брат, – прогудел Лю Юй над ухом. – Но насколько реальна эта реальность, нам не дано понять. Великие мудрецы прошлого говорили, что видимое нами – лишь сон божества, неизмеримо более могущественного, чем все боги, которых мы знаем.

– Ты сейчас вообще не помогаешь, здоровяк, – вздохнул я. – Вот ни капельки!

– Но жить в сомнениях – не жить вовсе, – словно не слыша меня, закончил он. – Нужно выбрать самому – жить или сомневаться.

– Я выбрал, спасибо. Вино есть у кого с собой?

Прямо вот ужас как хотелось выпить вина. Пусть слабенького, которого надо с пол-литра выпить, чтобы опьянеть хоть немного, а еще лучше крепкого. Водки тут, понятное дело, не достать, а она бы идеально сейчас зашла.

Желание не самое умное, быть может, но, если сейчас хоть немного не накидаться, я до конца дня точно прибью кого-нибудь невиновного, потому что заподозрю его в том, что мне его внушили.

– Как не быть, брат! – тут же и Пират приблизился. – Держи! Самое сейчас нужное снадобье! Когда ты пьян, никто не сможет задурить тебе голову, потому что ты сделал это самостоятельно!

Гань Нина, видать, тоже еще потряхивало после произошедшего. И я его понимал прекрасно. И аргумент его пришелся мне по нраву. Поэтому принял от него предложенную тыкву с крепленым вином и от души к ней приложился. Бык тоже не отказался – он никогда не отказывался. К тому же у него тоже была с собой горлянка – и не маленькая!

На всякий случай я все же принял меры предосторожности. Пока не выбьем из менталиста все о его возможностях, телохранители не тащились за мной следом, как обычно, а патрулировали тройками. Одна впереди, метрах в пятидесяти, другая чуть ближе, позади и с флангов – таким же составом. Расстояние я не наобум взял, а от рассказа Лю Юя отталкиваясь.

Кроме того, каждые несколько минут тройки проводили ротацию, чтобы выйти или войти в условное поле поражение мозгокрута. Паранойя? Да! Но параноики выживают!

В итоге к лагерю мы прибыли уже изрядно пьяненькие. Пират распевал песни – без слуха и без голоса. Мы с Быком урезонивали его, говоря, что так нельзя, люди смотрят и вообще – он один из прославленных генералов армии непобедимого Вэнь Тая, а сейчас ведет себя неподобающим образом. Хватало уговоров ненадолго, а потом мы и сами начали подпевать.

В общем, когда к нам присоединилась Лиса, мы уже были хорошими. В самом прямом значении этого слова.

– Ноу-Ниу! – заорали мы в три голоса, и оборотница отшатнулась от нас.

– А как мы узнаем, что видим ее, а не морок? – «резонно» спросил Пират.

Мы с богатырем переглянулись и важно закивали – правильный вопрос!

– Пусть перевоплотится? – предложил Бык.

– Я видел в своей иллюзии, как она перевоплощается. Это не аргумент! – махнул я рукой.

– Тогда пусть сделает то, что может сделать только она, а колдун не сможет! – теперь идея поступила от Гань Нина.

– Например? – уточнил я.

Пират, кажется, покраснел. Я, сообразив, о чем он сейчас подумал, захохотал. Быку стало интересно, чего я смеюсь, и я шепотом ему объяснил. Он рассмеялся так, что на нас стали оглядываться телохранители.

– Я поехала за вашей женой, господин Стратег, – сообщила тогда Лисица, взирая на нас с почтительного расстояния. – Не знаю, что тут у вас произошло, но госпожа Чэн разберется.

– Настоящая, – с тоской протянул я, глядя, как девушка разворачивает коня и направляет его в сторону тащившегося за пехотой обоза. – Так могла поступить только истинная Хули Цзин.