Генерал от машинерии

47

Кирилл заступил на ночное дежурство ровно в двадцать три часа. Товарищи по оружию уже видели сны – кто обычный, кто наведенную шайбой эротику, плавно переходящую в жесткую порнуху.

Перед сменой он познакомился еще с одним сержантом-дежурным, которого звали Петр Ткачев. Поскольку курс обучения Кириллом был пройден, капитану не требовалось проводить долгий инструктаж. Кириллу даже показалось, что Парамонцев торопится убраться с центрального поста СОТУ. То ли кэп спешил на карточную партию с кем-то из офицеров, то ли на любовное свидание с какой-то из поварих. Представить какую-нибудь из метелок-новобранцев даже рядом с капитаном Кирилл почему-то не мог. А уж под ним – и тем более. Не гармонировали метелки-новобранцы с усами Портоса… Правда, с другой стороны, дамы имелись и среди старослужащих, однако этих Кирилл почему-то никогда не считал кандидатками в чьи-либо любовницы. Хотя, если подумать, наверняка ошибался!

Капитан задал заступающему на дежурство несколько вопросов – как ему казалось, с подковыркой; для Кирилла же они были как арифметика для выпускника средней школы. Конечно, бывают выпускники, не знающие таблицу умножения, но таких уродов – один на миллион.

Когда капитан убрался, Кирилл, принял таблетку стимулятора – организм и в самом деле, помня о своих интересах, уже требовал отправиться на боковую. Потом, когда сонливость словно смыло, Кирилл, вспоминая учебный курс, прошелся по всем задействованным блокам системы. Чисто теоретически – не касаясь виртуальной клавы и не отдавая никаких команд.

Большинство блоков пребывало в спящем режиме. В дежурном режиме работали блок питания, блок интерфейсов, а также тестирующий контур. В боевом режиме работал только блок разведки, связанный с сателлитом, подвешенным на миосотостационарной орбите над тем районом, где располагались пещеры, из которых появлялись гости. Стоило запросить картинку с сателлита на дисплей, как перед Кириллом открылся вид из космоса на окружающую местность. Сканеры на сателлите стояли прекрасные – инструкции уверяли, что сверху можно было разглядеть человеческое лицо.

Убедившись, что все инструкции в памяти отложились как следует, и довольно быстро заскучав, Кирилл решил устроить себе еще одну проверочку.

Сумеет ли он одновременно заниматься сразу тремя делами? До сих пор ему удавалось болтаться в сети, умудряясь при этом достаточно активно вмешиваться в события, происходящие в реале. Взламывать дигитал-замки, к примеру, и стрелять с двух рук по гостям… Нельзя, правда, оценить свои действия в такой ситуации как абсолютно успешные. Дважды это совмещение едва не стоило жизни Ксанке. И – если бы не Ксанка – наверняка бы стоили жизни ему самому. Ну пусть не жизни – Мариэль на пару с Пищевым Набором, наверное, сумели бы спасти – но хотя бы здоровья…

Однако сейчас ситуация на порядок спокойнее. Стрелять по гостям не требуется и жизни ничто не угрожает. Так почему не попробовать взяться сразу за три дела? Перепрограммировать шакиряновскую порношайбу. Контролировать то, что получается. Ну и вести наблюдение за окружающей обстановкой.

Где еще можно почувствовать себя настоящим юлием цезарем, если не в такой спокойной ситуации?

Кирилл достал из кармана шайбу и подстыковал ее к порту внешних устройств. Потом уселся поудобнее в юзер-кресле и подстыковался к СОТУ сам. Едва лайны вошли в штеки, сделал над собой усилие, и личность его разделилась на три части. Одна с космической высоты следила за обстановкой в оперативном пространстве базы, вторая взялась за взлом защитных кодов программирования шайбы. Ну а третья, не обращая внимания, на нестыковку заложенных ментальных характеристик главного потребителя попросту воспользовалась виртуальными услугами шайбы.

Губа, как выразился бы Спиря, у Шакирянова была не дура. Прежде ему явно нравились фигуристые блондинки с аппетитной кормой и упругими ананасами третьего размера. Во всяком случае именно такая блондинка была виртуалом, создаваемым шайбой. И вела она себя, как несмелая девочка!

– Как тебя зовут, красавчик? – спросила она, скромно потупив глазки. – Меня Ленусик.

– А меня Ноубоди.

– Здравствуй, Ноубоди. – Ленусик, похоже, была не в зуб ногой по-английски. – Я тебе нравлюсь? – Скромница резво скинула оранжевую футболку с надписью «Всё или ничего!», обнажая молочно-белый бюст с розовыми сосками.

– Конечно, – соврал Кирилл.

На его взгляд, метелка была слишком пышнотелой – видимо, Фарат предпочитал, чтобы его окружало как можно больше девичьего тела.

Ленусик взялась за мини-юбку, обтягивающую полные бедра:

– Сейчас я понравлюсь тебе еще… – Она не договорила и застыла на месте, едва начав снимать, судя по всему, последнюю деталь своего малочисленного одеяния.

Это часть Кириллова сознания взялась за перепрограммирование.

Прежде всего Кирилл приступил к изменению волос, ибо это было самое простое. Всего-навсего выделить необходимый видеофрагмент и заменить существующий цвет на один из имеющихся в палитре программы. Кирилл пробежался по списку имеющихся колоров. Вот этот подойдет. Он не совсем брюнетистый, скорее уж шатенистый, но вполне то что надо. Так даже лучше, чем эти чернявые. Теперь надо скруглить лицо. Это посложнее, чем с цветом, но ведь можно воспользоваться шаблоном. Вот нужная строка в меню. Нет, уж это совсем как по циркулю личико, надо чуть-чуть удлинить. Во, самое то!… Теперь глаза. Про цвет глаз Шакиряныч ничего не говорил, так что это мы изобразим на свой вкус. Пробежимся по заложенной в программу палитре… Ну ни черта себе – сколько, оказывается, оттенков у человеческих глаз! А мы выберем вот этот, коричневенький. Во, самое то!

Теперь надо убавить рост и соответственно изменить пропорции тела, по возможности не уменьшая корму, которая так нравится Фарату. Дьявол, но это у нас получится жопастая кнопка. Да еще с арбузными ананасами, они же у нее перевешивать будут, валить вперед. Или задница уравновесит?…

Он сделал шаг назад, оценивая плод своих трудов.

Так, ну ладно… как сказал бы Спиря, первый блин, разумеется, комом. Однако это ведь не блин, который не перепечешь, эту девочку мы сейчас переиначим… Стоп, дьявол меня возьми!

Или защити меня Единый?

Это же… это же…

Кирилл присвистнул: перед ним стояла жутко изуродованная, излишне разбухшая в корме и бюсте Светлана Чудинова.

«Мать мою за локоток!» – только и подумал Кирилл.

Как в таких случаях говорил Доктор Айболит, у тебя Фрейд переночевал, друг мой Кент! Это ж надо для Шакирянова сочинить бабу со Светланиным лицом!

Душу Кирилла обуял стыд. А из стыда родилась злоба на самого себя. А заодно и на Фарата, хотя тот был совсем ни при чем. А и плевать, что ни при чем! Вот сварганю ей сейчас причинное место с зубами, только Шакиряныч вознамерится главный кайф словить, а тут его за кол – цап-царап! Вот это будет ментальная травма! Всем травмам травма!!! Интересно таких менталотравматиков тоже увольняют в безмундирники?

Впрочем, это были порожденные злобой фантазии. Таких шаблонов в программе не предусмотрено, там заложена только разница в размерах: от мышиной норки до ведерка, так что кол Фаратов останется цел и невредим. А Светлану из этой дамочки мы сейчас уберем. Не фиг, понимаешь ли! Корму и ананасы оставим, а физиономию приведем к заказанному. Где менюшка? В ней наверняка есть пункт «Стандартное азиатское лицо» или нечто в этом роде…

Однако просмотреть меню Кирилл не успел. Пасынок, содержащий в себе ту его часть, что контактировала сейчас с висящим над Незабудкой сателлитом, потребовал первостепенного внимания.

И Кирилл отвлекся на время от недоделанной метелки. Причина пасынкова «волнения» сразу стала ясна: только что с территории базы отправился в северо-западном направлении некий летающий объект. Поскольку идентификация «свой-чужой» работала в штатном режиме, система разведки и целеуказания тревоги поднимать не стала. Подумаешь, отряд галактов отправился на северо-запад…

Кирилл запросил информацию о транспортном средстве, и данные были немедленно предоставлены.

Малое антигравитационное средство «шмель»; бортовой номер «а-двадцать четыре»; назначение – транспортировка девяти человек (пилот и восемь членов отряда, должного нести боевое дежурство в ночное время).

Ну да, ночной дозор, известное дело. Вот только почему «шмель» отправился в дозор в одиночку?

И тут же, словно отвечая на вопрос, заданный Кириллом самому себе, в северо-западном направлении с базы отправился еще один летательный аппарат.

Так, запросим систему о нем… Ага, малое антигравитационное средство «шмель»; бортовой номер «а-двадцать три»; назначение – транспортировка девяти человек (пилот и восемь членов отряда, должного нести боевое дежурство в ночное время)… Вот и вторая половина отряда. Нормальный ночной дозор, в каком участвовал и Кирилл. Вот только впредь не придется участвовать…

Ладно, вернемся к нашей метелке. На чем я остановился? Ага, на менюшке лиц…

Однако пасынок, присосавшийся к системе разведки и целеуказания, вновь потребовал внимания, потому что в северо-западном направлении с базы отправился еще один объект.

Запросим систему еще раз.

Так, и что же это у нас за атээска? Ага, «колибри», бортовой номер «бэ-ноль пять», одноместное транспортное средство. А кто у нас пилот?

Никто. В каком это смысле – никто? В смысле, как ноубоди для Фаратовой грудастой Ленуськи? Ну нет, тут этот номер не пройдет! Еще раз запросим СРЦ… Нет данных! А если мы запросим самого пилота?

Кирилл уже собрался было переключиться в режим прямой связи. Как вдруг замер…

Стоп– паньки, паренек! Как говорит Спиря, спешка нужна только при ловле блох!

Кирилл всем своим существом ринулся в электронные потроха системы разведки и целеуказания. Так-с, блокируем охранных цербов, пусть играют в догонялки с пасынками. А сами оседлаем ИскИна, командующего СРЦ. Вот так, дружок! Нам нужна не прямая связь с «колибри», нам нужна линия, осуществляющая информационный обмен данными с чипом летательного аппарата. Ага, под контроль ее! Теперь проникаем в систему управления «колибри». Отлично! А где у нас блок видеопередачи? Вот он! А теперь проникаем внутрь этого блока…

Через мгновение перед мысленным взором возникла картина, которую наблюдал видеочувствительный слой, нанесенный на лобовое стекло «колибри».

Оп– паньки! Ну что ж, я не удивлен!

Перед Кириллом было знакомое лицо. Короткие, стриженые бобриком волосы; мужественное, словно закаменевшее лицо; усы подковкой; умный взгляд серых глаз…

Господин прапорщик Феодор Малунов, собственной персоной!

Что и требовалось доказать!

И, кстати, без персонального тактического прибора. Он что, в темноте видит? Или предпочитает работать с дисплеем самого колибри?

Впрочем, сам по себе ночной полет еще ничего не значит. Прапор отправился проинспектировать несение службы отрядом, отправленным в ночной дозор. К примеру…

Ладно, сейчас проверим.

– Борт «а-двадцать три»! Это дежурный СОТУ! Доложите обстановку!

Пилот второго «шмеля» тут же отозвался:

– Дежурный СОТУ! Это борт «а-двадцать три»! Направляюсь в район, назначенный для несения боевого дежурства. Двигаюсь в кильватере АТС борт «а– двадцать четыре», следующего с тем же заданием!

«А что позади тебя?» – хотел спросить Кирилл. Но не спросил. Не видит пилот позади себя ничего. Иначе бы непременно доложил о борте «бэ-ноль пять».

А если Кирилл спросит о «колибри», то господин прапорщик немедленно насторожится. Как это так – пилоты дозорных бортов его не видят, а дежурный видит. То есть как раз тут все может быть в норме – проверяемые и не должны видеть проверяющего. Так что ничего мы о «колибри» спрашивать у «шмеля» не станем. А вот самого «колибри» надо спросить, ибо если дежурный не спросит, то господин прапорщик может заподозрить, что дежурный не спрашивает его специально. Как будто не видит, хотя должен видеть.

Или не спрашивать? Вдруг дежурный и не должен видеть «колибри»? Есть ведь и такой вариант… Да ну чушь какая, летучий мусор! Что ж, господин прапорщик у нас станет перекрывать информацию о себе? Это будет выглядеть подозрительнее, чем такой вот полет…

Дьявол меня возьми, да у нас же есть перечень заявленных ночных полетов! Совсем меня Шакирянова азиатка памяти лишила, кол ей в дюзу! Глянем… Ну вот! Пожалуйста! Прапорщик Малунов, назначение полета – проверка дозорных отрядов.

– Дежурный СОТУ! Это борт «б-ноль-пять». С инспекторской проверкой ночного дозора по маршруту номер два, пункт три перечня заявленных ночных полетов.

Далее молчать было неумно. И не просто неумно, а преступно-глупо.

– Борт «б-ноль-пять». Это дежурный СОТУ. Принял!

– Почему не запрашиваете?

– Извините… – Кирилл чуть не добавил «господин прапорщик».

Уже завтра бы схлопотал наряд вне очереди за нарушение режима секретности.

– А я уж было подумал, что в недрах СОТУ сбой, и система меня не зафиксировала.

– Нет-нет, – поспешно сказал Кирилл. – Все под плотным штурманским контролем.

– Ну и ладно. А то вы ведь в первый раз на дежурстве, насколько мне помнится.

Этой фразой господин прапорщик явно давал понять, что узнал дежурного.

– Да, госп… борт «бэ-ноль-пять».

– Ну тогда спокойного дежурства!

– А вам семь шпал под колеса! – пошутил Кирилл.

– Семь шпал под колеса? Как это?

– Такое у нас в приюте было пожелание счастливого пути.

– Понял вас! – прапорщик, успокоенный, отключился.

А Кирилла этот диалог не успокоил. Ведь ясно, что чем бы господин прапорщик этой ночью ни занимался, а проследить за ним не помешает.

Правда, ведь интересно вот что: если господин Малунов является не совсем тем, за кого себя выдает, то как он намерен скрыть потом то, что намерен сделать?

Вопрос этот ответа не имел. Для Кирилла, разумеется. И, разумеется, – пока…

Ладно. Как говорит Спиря, не будем гнать лошадей, мужики.

Кирилл вернулся в виртуальность и снова проник в систему управления колибри. На этот раз он проник в блок приборов ночного видения. Пропущенный через анализатор сигнал позволял видеть окружающее практически как днем.

«Колибри» несся над степью так, что трава сливалась в сплошную серую поверхность. Будто волны родной Маркизовой лужи простирались перед глазами Кирилла. Минут через десять показался гряда холмов под названием Динозавров Позвоночник.

А еще через пять минут, атээска, замедлив скорость, снизилась и устремилась в разверстое отверстие, которое Кирилл без труда идентифицировал как вход в пещеру Змеиное Гнездо. После этого Кирилл ослеп – прапорщик выключил все приборы аппарата, кроме маячка-автоответчика «свой-чужой».

Через десять минут ожидания Кирилл оставил в системе пасынка, а сам вернулся к работе над шайбой. Он снова отыскал меню лиц, задал виртуальной проститутке типичную азиатскую внешность. Пусть Шакирянов кушает стандарт. Хотя, скажем, личико Фирюзы Ахмедалиевой, Светланиной сокурсницы, выглядело бы на таком теле гораздо пикантнее. Но может Шакирянову нравятся как раз обведенные по циркулю казахские «блины».

Кирилл работал споро, но тем не менее перепрограммирование с непривычки заняло больше часа. С такой скоростью работы он бы не заработал бы себе даже на хлеб, а не только на масло. Правда, ведь занимается он этим в служебное время… Периодически он навещал дежурящего пасынка, но тот оставался слепым.

И оставался слепым восемьдесят минут.

А потом системы «колибри» ожили, и Кирилл оставил шайбу.

Прапор уже сидел в кресле. Теперь он был в шлеме.

Прошел сигнал вызова.

– Дежурный СОТУ слушает, – тут же отозвался Кирилл.

– Дежурный СОТУ! Это борт «бэ-ноль-пять». Что вы наблюдали?

Кирилл опешил. В мгновение ока в его мозгу пронеслись несколько вариантов ответа. От «ничего» до «не понял вопроса». В конце концов он решил, что правильным ответом может быть только правдивый. Все остальные станут подозрительными. К тому же, существовала вероятность и того, что все это нарушение маршрута полета является проверкой работы его самого, дежурного. Такой прием со стороны Портоса-Парамонцева вполне можно ожидать.

– Я наблюдал нарушение заявленного маршрута номер два, борт «бэ-ноль-пять». Полагаю, в рапорте на имя начальника штаба вы объясните это нарушение.

– Разумеется. А теперь слушайте меня внимательно, дежурный СОТУ. – Последовала короткая пауза, а затем совершенно незнакомый голос произнес: – Не было никакого нарушения. Борт «бэ-ноль-пять» проследовал по маршруту номер два. Повторите, дежурный, как поняли?

Конечно бы, Кирилл возмутился. И сказал бы, что на колу он видел господина прапорщика с его попытками втянуть дежурного в нарушение. Он бы обязательно так сказал, говори с ним сейчас прапорщик Малунов. Но в голосе, звучавшем в ушах Кирилла, не было ничего от прапорщика Малунова. В нем не было вообще ничего человеческого.

И потому Кирилл покорно ответил:

– Понял вас, борт «бэ-ноль-пять». Вы проследовали по маршруту номер два.

Он практически говорил правду. Потому что борт «бэ-ноль-пять» и в самом деле отправился от Змеиного Гнезда по вышеуказанному маршруту.