Гарри Поттер и сила Завхоза

Глава 1 в которой рассказывается, как опасно не делиться едой с больничным котом

В самом центре почти столичного города N., в дорогом, недавно построенном, медицинском центре, в палате «люкс» лежал старый и больной человек, и думал нехорошие мысли. Был он лыс, низкоросл, и при разговоре почти шептал, чтобы не открывать рот и не показывать отсутствие половины зубов. Кожа на выдающемся вперед брюшке висела складками, местами окрашенными в фиолетово-розовый цвет. Хриплое, прерывистое дыхание сопровождалось бросаемыми вокруг злобными взглядами.

Увы, в палате пациент был один, ибо сам того захотел месяц назад. Тогда Борисову Федору Михайловичу казалось, что тишина и спокойствие палаты — то, что нужно измученному болезнями, но никак не желающему сдаваться, организму. Да, самодовольно иногда думал Федор Михайлович, даже в 79 лет еще крепок! Правда потом начинала болеть пропитая на переговорах и в командировках печень, и хрипеть прокуренные легкие. Выступала с сольной партией язва желудка, подпинывая сбоящее сердце и начинали дрожать от артрита пальцы. Федор Михайловича крутило и швыряло, а крепкий организм никак не желал сдаваться.

Поэтому месяц назад, к немалой радости многочисленных родственников, старичок приехал в центр «Здоровье», оплатив сразу год лечения. Собственно, именно эта оплата и была причиной нехороших мыслей. Всю свою жизнь Федор посвятил деньгам, деньгам и еще раз деньгам. Спекуляции, сомнительные сделки, продажи и перепродажи, почти открытые хищения государственного имущества, откаты, сделки, тройная бухгалтерия и прочие финансовые дела, от которых у обычного человека начинается зевота, а у Федора начиналось радостное возбуждение.

И вот он выбросил целую кучу столь тщательно собираемых малюток-денег, чтобы убедиться, что ему ничем не могут помочь!

— Понастроили всякой херни из стекла, лучше бы врачей нормальных набрали!! — заорал Федор. — Да и врачи ваши полное говно!!

— Федор Михайлович, что-то случилось? — заглянула ласковая и заботливая медсестра Аня.

— Домой хочу!! Верните мои деньги, ироды!!

— Ну что вы, Федор Михайлович, что вы, ведь курс лечения еще не закончен, — терпеливо начала увещевать его медсестра. — Вот увидите, еще два месяца и вам станет значительно легче.

— В гробу!! — заорал Федор Михайлович. — В гробу я вас всех видал!! Позови главного врача! Верните мои деньги! Врача! Умираю, ироды вы окаянные!

Медсестра мазнула взглядом по монитору, на который выводился суммирующий итог от целого комплекса приборов поддержки жизнеобеспечения. Палата не зря проходила по классу «люкс», и теперь медсестра сразу увидела, что у пациента все в норме. Насколько оно вообще может быть в норме у желчного старикашки, с почти полностью изношенным организмом.

— Конечно, Федор Михайлович, сейчас позову самого главного врача, — заверила Аня, и щелкнула пультом. — Вон, передачу пока посмотрите, новости там, финансовые котировки, биржи.

— Арх, — просипел Борисов, но все же немного успокоился от привычных слов.

Медсестра ушла, неплотно притворив дверь.

— Понабрали коров с вот такими дойками, лучше бы на размер мозгов смотрели! — проворчал Борисов вслед медсестре, но затем все же начал смотреть телевизор.

И ничего страшного не случилось бы, не проходи мимо Барсик. Котейка, затейливого серо-черного окраса, был всеобщим больничным любимцем, которого постоянно гладили и подкармливали, как персонал, так и пациенты. В результате получилось шесть килограмм отборно наглой котятины, затаившей обиду на Федора Михайловича. Во-первых, злой Борисов дал пинка Барсику, и неважно, что промазал из-за больных коленей. Коты не прощают любых пинков, даже неудачных. И, во-вторых, неделю назад Федор Михайлович нагло зажал кусок ветчины и не поделился с Барсиком.

Такого было прощать нельзя, и теперь котэ вышел на тропу войны.

Вскочив на верхнюю панель приборов, Барсик выгнул спину и зашипел на старичка. Федор Михайлович не остался в долгу и захрипел в ответ:

— Пшел прочь, блохастая скотина!

Это стало последней каплей, и Барсик, задрав лапу, помочился прямо на приборы. Искры, вспышки, и приборы отключились. Организм Федора, оставшийся без поддержки, моментально капитулировал, и Борисов ощутил, что задыхается и вообще скоро отъедет «в Могилевскую губернию».

— Барсик, — захрипел старик, — гад ты хвостатый!

— Не будешь в следующий раз ветчину зажимать! — ответил ему Барсик.

«Все, предсмертные галлюцинации пошли», подумал Борисов и успел честно, от всей души, за пять секунд до смерти проклясть весь кошачий род и Барсика отдельно. Затем жизнь покинула тело старика, но за шумом телевизора, где как раз рассказывали о падении индекса Доу-Джонса, никто ничего не заметил. Тело Федор Михайловича обнаружила через пять минут пришедшая вместе с главврачом Аня. В карточке написали «смерть от естественных причин», а Барсик еще много лет гулял по больнице и окрестным кошкам.

— Смерть всем кошачьим! — орал Федор Михайлович.

Его несло куда-то вверх, потом вбок, а потом опять вверх, и тут Борисов понял, что предсмертные галлюцинации еще не закончены. Клубились облака, сверкали молнии и прямо на него летели огромные буквы, и Федор Михайлович даже успел прочитать: «Гарри Поттер и Сила Завхоза». Тут где-то должен быть туннель, успел сообразить старичок, прежде чем его выбросило в какое-то помещение. Огромный зал с каменными колоннами, и повсюду лампы, факелы, свечи и награды, тысячи наград! Кубки, медали, грамоты и даже статуя какого-то незнакомого мужика.

Федор Михайлович ущипнул себя за руку, но одна рука провалилась сквозь другую.

— Говорили мне, не пей столько, — пробормотал Борисов.

— Вот они где, вот они нарушители, — раздался лающий голос.

Из-за ближайшей колонны, поддерживающей потолок, вышел еще один старикашка. Был он изрядно повыше Борисова, лысоват, хрипловат и в правой руке держал массивный фонарь. Возле его ног терлась огромная кошка, и Федор Михайлович не стал сдерживать гнева.

— За ВДВ!! — заорал Борисов и начал гвоздить кошку лопатой.

Попутно прилетело и незнакомому старикану. От души отхреначив обоих, Федор Михайлович ощутил, как легко и свободно становится на душе.

— Давно надо было кого-нибудь уебать лопатой! — сообщил он в темноту.

И тут Борисов внезапно осознал, что победил он не абы кого, а хозяина тела. Его нового тела, куда он по ошибке попал, сбившись с пути. Теперь, после победы, можно было управлять окружающей реальностью, отражавшей содержимое головы предыдущего владельца тела. Федор Михайлович не стал городить огород, и просто оттащил бессознательное тело в ближайший каземат. Вдоль стены зала тянулся целый ряд таких казематов, и Борисов про себя подивился странным чужим фантазиям. В каземате нашлись наручники и свисающие цепи, и, надежно закрепив побежденного за большие пальцы рук и ног, Борисов сказал прощальное слово.

— Полежи пока тут, потом придумаю, что с тобой сделать.

После чего Федор Михайлович отправился осваивать новые горизонты и новое тело.

Открыв глаза, Борисов первым делом увидел мертвую кошку неподалеку. Старик сразу повеселел, сообразив, что все случившееся происходило не только в воображении, но и частично наяву.

— Не Барсик, конечно, но тоже крупный экземпляр, — поднял кошку за хвост Борисов. — Куда тебя девать? А, закопаю ночью под ближайшим деревом.

«Кстати, а где тут деревья» подумал Федор и тут же получил исчерпывающий ответ. Теперь он, как новый владелец тела Аргуса Филча, знал, что ближайшим деревом является Гремучая Ива на задворках школы. Он сам — смотритель и завхоз, что немало порадовало Федор Михайловича. Завхоз — должность хлебная… для тех, кто разбирается, что к чему, а наш герой очень даже разбирался.

Находился он сейчас в каморке этого самого Филча, где-то в подземельях Школы Волшебства и Чародейства Хогвартс. Борисов покатал на губах эти слова: «Волшебства и Чародейства». Прямо песня! И тело новое… тут Федор поморщился, ибо, даже будучи новым, тело все равно оставалось в крайней степени б/у. Болели колени и суставы, в груди что-то хрипело, в боку кололо, но теперь, вырвавшись из жадных лап центра «Здоровье» Борисов знал, что делать.

Рассматривая себя в зеркало — а ничего так, хоть и старый, но бицепс есть! — Федор Михайлович не преминул злобно ухмыльнуться. Шарлатаны от медицины вытянули из него деньги, но уж теперь-то он решит свои проблемы! Магия! Оздоровление! Омоложение! Бескрайние перспективы бессмертной жизни и прочая магическая дребедень, кружили голову Борисову. Усилием воли он взял себя в руки и сообщил зеркалу.

— Ну что, пойдем, посмотрим, че почем, хоккей с мячом! Школа магии, ха!

Глава 2 в которой Борисов записывается на курсы омоложения и знакомится с преподавателями Хогвартса

Память бывшего владельца услужливо подсказала, что учебный год уже начался, и что на дворе 1996-ой год, сентябрь. Также память подсказывала, что помимо присмотра за школьным хозяйством, в обязанности Филча входило патрулирование коридоров ночью и вечером, отлов и наказание нарушителей, уборка и прочие хозяйственные дела. Также Борисов обнаружил, что новое тело, в дополнение к прочим недостаткам, магией не владеет, и никогда не владело.

— И тут некондицию подсунули, ворье проклятое, — проворчал Федор, выходя из каморки. — Все разворовали, даже тела нормальные, и те сперли.

— Вы что-то сказали, Аргус? — раздался голос за спиной.

Голос был полон высокомерия и снобизма, и сразу не понравился Борисову. Развернувшись, он обнаружил перед собой закутанного во все черное мужика, с грязными волосами, огромным носом и таким выражением на лице, как будто под огромный нос сунули огромную какашку. Северус Снейп, подсказала память, зельевар, приятель директора, в этом году преподаватель ЗОТИ, умеет читать мысли, к Филчу относится чуть лучше, чем к остальным. Федор Михайлович, не растерявшись, с ходу выдал образ: «Хочу горячую, сочную бабу и много денег».

— Говорю, ученики в этом году совсем с ума сошли, — прохрипел Борисов.

Снейп ему сразу не понравился, но с ходу отоваривать могущественного мага лопатой было как-то не с руки. Не поймут, а то еще и магическую полицию позовут. Тут Борисов обнаружил, что в памяти Филча отсутствуют упоминания о каких-либо органах правопорядка, за исключением авроров. Мракоборцы, развеселился Федор Михайлович, ну пускай борются с мраком, а он тут спокойно своими делами займется. Завхозом и смотрителем Борисов в своей жизни работал, и знал, что первым делом надо провести инвентаризацию имущества.

— Совершенно верно, — снобично подтвердил Снейп и удалился.

Федор Михайлович же остался стоять посреди полутемного и длинного коридора, так как внезапно понял, что действительно хочет горячую, сочную бабу. В прежнем теле данная функция отключилась еще тридцать лет назад, и ощущать реакции в паху было немного неожиданно. Покопавшись в воспоминаниях, Борисов обнаружил, что Филч регулярно — раз в месяц ходил и драл библиотекаршу, старушку Пинс. Вызвав ее образ, завхоз содрогнулся.

— Не, объекты старины в нашем государстве охраняются законом, — пробормотал он под нос. — Старость хороша только в бутылках, но не в постели.

Подумав, завхоз отложил инвентаризацию в сторону и отправился в совятню. Широкие, каменные коридоры вызывали у Борисова кривизну на лице при мысли, сколько же топлива вылетает в трубу на отопление такой нерационально построенной махины! Он шел и ворчал себе под нос, отмечая, что школьники стараются быстрее убраться с дороги. По всему выходило, что репутация у завхоза в школе скверная, и Федора это радовало. Завхоза должны бояться и регулярно подносить подарки и взятки, вот тогда, по мнению Борисова, все будет правильно. Правда, уже через минуту он пожалел о наработанной предшественником скверной репутации, когда увидел стайку старшекурсниц. Упругие попки и оттопыренные сиськи, которые не в силах были скрыть школьные мантии, усилили огонь вожделения, неосторожно разожженный в чреслах и голове.

Федор Михайлович понял, что просто так никто завхозу не даст, но и заниматься геронтофилией с мадам Пинс совершенно не хотелось. Осознав все прелести нового мира, Борисов также понял, что есть отличные шансы не только нарубить капусты, но еще и наверстать долгие десятилетия воздержания. Да и пить, курить и заниматься прочими излишествами, в магическом мире можно без последствий, считал Борисов.

И все равно юные прелестницы… с трудом Федор Михайлович изгнал их из головы.

— Мы еще посмотрим, — ворчал он, поднимаясь в совятню. — Вы еще узнаете силу завхоза!

Написав письмо из двух слов: «Хочу омолодиться», Борисов выбрал самую крупную и злую сову.

— Лети, птичка, по всем центрам омоложения, и без ответа не возвращайся!

— Монетку гони, — проклекотала сова в ответ.

— А лопатой по хребту не хочешь? Ответ вначале принеси, потом деньги требуй, — ответил завхоз.

И только ответив, он осознал, что разговаривает с совой. Память подсказала, что Филч с самого детства умел общаться с животными, и любил их гораздо больше людей. Борисов задумчиво почесал новый нос, не в силах понять, полезный ему достался талант или нет. Сова нетерпеливо клекотнула и попыталась укусить завхоза.

— Да на, на, до чего совы пошли до чужого добра жадные, — ворчал Борисов, доставая монетку.

— Жадный ты, Аргус, — клекотнула сова и улетела.

— Не жадный, а домовитый, — наставительно заметил завхоз.

После чего он было уже отправился знакомиться с вверенным хозяйством, но остановился. Обозвал себя старым дураком, и вызвал память Филча. Да, здесь было все… за исключением того, что старый Филч уже забыл. Схемы, коридоры, тайные ходы и лазы, вся изнанка Хогвартса, подвалы, башни, лестницы, коридоры и многочисленные классы. Память сообщала о неустанных трудах по поддержанию всей школы в порядке, заказах еды, ингредиентов, хозяйственных мелочах и прочих хлопотах, которые отнимали у Филча все время, за исключением сна и еды.

Были здесь воспоминания и о преподавателях, и о школьниках. С трудом Борисов отогнал картины школьниц, и попытался сосредоточиться на деловых моментах. Мозг уже начал делать привычные наброски, на кого и куда спихнуть часть работы, какую часть можно вообще не делать, а где следует изменить порядок. И тут его, так и не отошедшего от башни совятни, нагло прервали. Пришел огромный — огромный человек.

Рубеус Хагрид, полувеликан, преподаватель ухода за магическими существами, живет в хижине вне Хогвартса, рост 3,5 метра, слегка туповат и неотесан, присматривает за Запретным лесом, очень любит животных и друг Гарри Поттера. Борисов вспомнил огромную надпись в облаках, мимо которой пролетал после смерти. Там тоже было написано «Гарри Поттер», но вспомнить, кто это такой, завхозу не дали.

— Что, Аргус, уборку делал в совятне? — прогромыхал сверху Хагрид. — Дело нужное!

«Ах ты тупень», подумал Борисов, вспомнивший, что Хагрид не уважал завхоза.

— Тебе какое дело, не ты же школу в порядке содержишь! — прохрипел Борисов. — Иди вон, зверушкам в Лесу помогай, как раз по тебе занятие.

Оставив закрывающего и открывающего рот Хагрида стоять возле башни, Федор устремился обратно в каморку. Следовало посидеть в одиночестве, прикинуть входы и выходы, набросать схемку обогащения, ибо сейчас Аргус Филч был гол, как сокол. Все имущество — полкомнатушки в подземельях, и Борисов решительно не собирался с этим мириться. Потирая старческие — но здоровые, здоровые, ликовал Федор, без артрита! — руки, и зловеще ухмыляясь, завхоз прошел в свою каморку. Школьники, попадавшиеся по пути, оказались вдвойне напуганы, и шептались, мол, Филч задумал какую-то пакость.

В каморке завхоз обнаружил труп миссис Норрис, и вспомнил, что хотел закопать ее под деревом. По какой-то причине огромная серая кошка была крайне дорога предыдущему владельцу, и Борисов решил похоронить ее. Мертвый кот — правильный кот, и в дохлом состоянии кошка не вызывала у него отрицательных эмоций. Приподняв тельце за хвост, он важно прошествовал на задворки школы, к Гремучей Иве, забросив лопату на плечо. Особо впечатлительные девицы падали в обморок, а Борисов внутренне ухохатывался. «Ниче, ниче, дайте только срок, все мои будете», мысленно обещал он в пространство.

Память вовремя подсказала, что Гремучая Ива не дура подраться, и поэтому завхоз вначале толкнул речь.

— Слышь ты, Буратино недоделанное! — крикнул он дереву. — Я тебе пожрать принес, так что угомонись и не крути тут своими деревяшками! У меня бензопила есть, если что!

После чего подошел ближе, и смело начал копать. Гремучая Ива притихла и не делала попыток напасть. Напевая «мне до тебя копать еще три дня», Борисов умело орудовал лопатой. Целинная почва поддавалась плохо, но завхоз не унывал. В конце концов, просто возможность копать — уже радость, если вспомнить последние годы жизни! И тут его опять прервали, не дав сделать последний копок.

— Аргус, это же опасно!

Борисов поднял голову и увидел перед собой какую-то помесь Колобка и садово-огородного гнома. Пожилая тетка, почти шарообразная, вся в земле и с секатором в руках. Мадам Спраут, преподаватель Гербологии, мастер выращивания всякого, вечно в земле и навозе, и к Филчу относится нейтрально.

— Гремучую Иву вначале надо нейтрализовать, нажав вот здесь, — Спраут сопровождала слова действиями.

— А мне и так неплохо, — сплюнул Борисов, — есть свои методы управы на это деревце.

— Какой-то вы странный сегодня, Аргус.

— Видите, миссис Норрис померла! — рявкнул Борисов. — У меня этот, как его, КОТарсис!

После чего Федор Михайлович сунул дохлую кошку прямо в лицо Спраут. Та отшатнулась, посмотрела безумными глазами, и, не сказав более и слова, удалилась. «Кошки непохожи на людей», пропел Борисов, немилосердно фальшивя, и начал утрамбовывать могилку. Жизнь потихоньку налаживалась.

Глава 3 в которой Борисов знакомится с эльфами и делает первые шаги в роли завхоза

Вкусно покушать Борисов любил всегда, и притащил эту любовь с собой в новое тело. Прежний хозяин питался кое-как, лишь бы утолить голод, и это совершенно не устраивало Федора. Непритязательно Борисов ел только в студенческие годы, и больше этого кошмара не желал. Потом, правда, язва желудка нанесла ответный удар, но теперь, в новом теле, Федор Михайлович желал вкусной и обильной пищи. Поэтому он отправился на кухню, заодно решив посмотреть на домовых эльфов, ибо память подсказывала, что эти местные аналоги гастарбайтеров готовы были работать бесплатно круглые сутки. Очень Борисов такое уважал, особенно, когда кто-то трудился на него и не просил денег.

Тем более, что домовики вроде владели магией, и были абсолютно не болтливы.

После знакомства с частью коллег, Борисов понял, что совершенно не жаждет общаться с другими преподавателями. Правда, преподавательнице Астрономии, новый Филч охотно бы вдул, благо там было за что подержаться в процессе, да и негритянка опять же, экзотика, понимаешь. Но, увы, из всех звезд, Борисов знал только звезды на коньяке, и о чем разговаривать с Авророй совершенно не представлял.

Проходя через вестибюль, Федор Михайлович внезапно увидел часы с баллами. Но дело было не во времени, а в том, ЧТО находилось внутри часов. Драгоценные камни, и память утверждала, что они сами появляются и исчезают в часах. Значит, где-то находится хранилище драгоценных камней, сообразил Борисов, и туда было бы неплохо запустить руки. Ювелирку он всегда уважал, тем более, что камешки в количестве выглядели совершенно завораживающе. Мысли с камней перескочили на деньги, и тут Филч понял, что зарплату ему платят. Да нихера вообще не платят, можно сказать, один золотой в месяц, стол и крыша над головой.

— Да у меня даже бомжи больше получали! — немедленно разозлился завхоз. — Нашли себе домового эльфа, нет уж, мне надо много-много денег. Не хотите платить зарплату, ниче-ниче, Федор Михайлович пожил, Федор Михайлович найдет себе средства на кусок хлеба с икоркой. Я вам не нанимался уборщицей, ишь чего удумали, маги недорезанные, денег не платить, а работу требовать!

И тут нога злобствующего и потому не смотрящего на дорогу Борисова врезалась в какого-то коротышку. Полугоблин Флитвик пролетел вперед и, ударившись о стену коридора, упал без сознания. Преподаватель заклинаний никогда не нравился Филчу, так как умел делать то, на что Аргус был неспособен: магию. Борисов же, глядя на бессознательное тельце, выстроил цепочку. Полугоблин — гоблины держат магический банк — там лежат деньги. Но память тут же обломала всё, сообщив, что гоблины, конечно, держатся за своих, но полугоблины в число своих не входят.

— Да и хрен с тобой тогда, — сообщил Федор Флитвику и пошел дальше.

Тем более что преподавателям платили отличную, высокую зарплату, и Борисов совершенно не желал с этим мириться. Все равно коротышка не видел, кто его в полет пинком отправил. Дыхание было, и медпункт тут работает… с очень даже вполне ничего себе врачихой, вспомнил Борисов. Во всяком случае, ректальный термометр он бы ей не задумываясь вставил.

— Чего желаете, господин Филч? — немедленно согнулся ближайший домовой эльф, едва завхоз вошел на кухню.

— А что есть? Хотя нет, давай сюда мяса, да хорошо прожаренного! И картошки, салатиков-малатиков, и чаю, да крепкого. Потом еще бокал вина подтащишь, как тебя.

— Хоби, сэр.

— Ага, значит, давай, Хобот, быро метнулся туда — сюда, — щелкнул пальцами Борисов.

Пока домовик метался по кухне, набирая еды, Федор немного осмотрелся. Кухня как кухня, видал он общепитовские и крупнее. Затем домовик притащил поднос с едой, и Борисов набросился на мясо, кивнув домовику.

— Садись, Хобот, поговорим.

— О чем, сэр?

— Слышал я, вы всякую магию-шмагию делать умеете, — невнятно из-за набитого рта пробурчал завхоз. — И при этом вам палочки не нужны.

— Точно так, сэр, Хоби умеет колдовать, и ему не нужна палочка.

— Можешь сделать меня моложе? — в лоб спросил Борисов.

— Нееет, сэр, не могу.

— Можешь сделать меня бессмертным? Хотя и так понятно, можешь не отвечать. Можешь мешок денег сделать?

— Хоби не может, сэр. Это запрещено магами, сэр.

— Ну, хотя бы полы оттирать умеешь?

— Хоби умеет, сэр!

Так они развлекались еще с полчаса. Под конец, Федор, смачно рыгнув, подвел итог.

— Ладно, магический ты таджик, собери бригаду домовиков.

— Сэр?

— Собери, говорю, десять домовиков, будешь над ними старшим. Что там по Хогвартсу требуется, полы, стены натирать, за учениками следить — все будете делать за меня. Нарушителей, как поймаешь, сразу тащи ко мне. Да, еще вечерком зайдешь ко мне в каморку, надо будет ремонт сделать, стены там утеплить, то да се, чтобы полный эльфоевроремонт, пусть молдаване сдохнут от зависти. Понял?

— Да, сэр! Хоби все понял, сэр! Хоби счастлив, сэр!

— Молодец, рядовой Хоботов! Назначаю тебя старшиной! — Борисов похлопал эльфа по плечу.

Затем, сыто отдуваясь, он покинул кухню, мечтая залечь где-нибудь поспать. В конце концов, он уже несколько лет не ел по человечески, и теперь вполне можно было немного вздремнуть, после сытного обеда. Школьники, наоборот, только стягивались в Большой Зал на обед, и Борисов уже почти поверил, что удастся мирно вздремнуть часок-другой. Но тяжела и неказиста доля завхоза, и к Федору Михайловичу обратилась высокая пожилая тетка в изумрудной мантии.

— Аргус! Кто-то совершил нападение на профессора Флитвика! Необходимо там убрать все и присмотреть, чтобы ученики не бегали!

Минерва МакГонагалл, декан одного из школьных факультетов, строгая, властная и по слухам любовница директора. Прозвище МакКошка, из-за анимагической формы. «И тут кошки гадят», злобно засопел Борисов. Но деваться некуда, пошел на место происшествия, так хорошо ему знакомое.

— Не исключено, что внутрь школы пробрался злоумышленник! — строго заявила МакГонагалл. — Поэтому необходимо проследить за этим местом и вечером тщательно обойти весь замок!

— Да кому эта школа нужна, — простонал Федор, мечтающий прилечь.

— Как это кому?! Да вы знаете, Аргус, что творится в мире?! Да…

«Да заткнись ты уже», думал Борисов, глядя на возмущенную Минерву. Что она там жужжала, завхоз пропускал мимо ушей. Очень надо, всяких там бабс слушать, что они умного могут сказать? Ладно бы еще было на что посмотреть, так ведь нет, старая сушеная вобла в зеленой мантии, и что директор в ней нашел? Пожужжи, пожужжи, я тебе припомню, мстительно думал Борисов, вот потребуются тебе услуги завхоза, ох я тебе все припомню!

Затем Минерва, наконец, замолчала и удалилась, гордо подняв голову.

Борисов выдохнул и прищелкнул пальцами.

— Да, сэр, Хоби здесь, сэр!

— Ага, молодец старшина Хоботов, — похвалил его завхоз. — Значит так, подгони сюда кресло, бутылочку пивка, и затри кровь. Будет кто из мелких ломиться, шугай всех нахрен.

— Сэр, нам нельзя трогать учеников, — робко промолвил Хоби.

— Ладно, ладно, дядя Федор о вас позаботится. Давай кресло и пиво, со школьниками уж как-нибудь сам разберусь, чай не маленький, — проворчал Борисов.

— Да, сэр!

Через минуту в коридоре уже стояло огромное кресло, а руки завхоза приятно холодила бутылочка пивка. Федор Михайлович с наслаждением отхлебнул… и тут же запустил бутылку в стену.

— Что за моча молодого поросенка? — заорал Борисов. — Я такую хрень даже в школе не употреблял!

— Простите, сэр, в Хогсмиде было только сливочное пиво, — заскулил Хоби.

— Так, Хобот, слушай задачу, немедленно тащи сюда нормальное пиво. Правильное пиво, понял? Хоть в Лондон вплавь добирайся, но чтобы было!

Хоби исчез, а Борисов горько сплюнул. Все равно по полу растекалась пивная лужа, и один плевок ничего не менял. Но не успел он сплюнуть второй раз, как Хоби появился с бутылкой пива. Федор принюхался, да, это было оно — правильное пиво!

— Вот, сэр, лучшее в Лондоне пиво, сэр, — заскулил Хоби.

— Молодец, молодец. Так, ты только что за секунду сгонял в Лондон и обратно?

— Да, сэр, Хоби нетрудно, сэр.

— Ага, — радостно потер руки Федор. Сон слетел. — Так, давай убери лужу, и кровь там затри. Заодно можешь потрындеть, как тебе за секунду в Лондон добраться удалось.

Внимательно слушая рассказ Хоби о трансгрессии, Борисов прихлебывал пиво и думал. Перспективы открывались просто потрясающие, особенно в свете отсутствия денег и зарплаты. Колебался завхоз недолго, все равно злоумышленника в школе нет — а сам Борисов никому не признается, что пнул коротышку! — а тут на халяву в Лондон можно съездить.

— Так, Хобот, давай организуй перелет в Лондон, — приказал Борисов, вставая и выбрасывая бутылку в окно.

— Да, сэр!

Глава 4 в которой Федор Михайлович знакомится с Лондоном и особенностями магического бизнеса

Перелет или, как подсказывала память, трансгрессия, произошла быстро. Живот слегка скрутило, и Борисов поприветствовал Лондон смачной пивной отрыжкой. Брусчатая мостовая, слегка покосившиеся домики, заклеенные витрины, лотки палатки. Косая Аллея, место сбора волшебников в Лондоне.

— Да, аллейка и вправду кривовата, — поморщился Борисов. — Блошиный рынок какой-то, а не магический квартал.

Заколоченные окна, повсюду плакаты «Разыскивается» с черно-белыми движущимися фотографиями. Атмосфера страха и напряженности, и лотки с предложениями купить защитные амулеты. Все говорили вполголоса и постоянно оглядывались. Завхоз, убежденный, что магия — это весело, испытал нешуточное разочарование.

— Бррр, ну и крокодила, — вздрогнул Борисов от плаката с Беллатрисой Лестрейндж. — Так и импотентом стать недолго!

— Сэр? Хоби доставил вас в Лондон, что теперь делать Хоби, сэр?

— Пока свободен, — смилостивился завхоз, — но если щелкну пальцами, чтобы сразу появился. Понятно?

— Да, сэр!

И с громким хлопком домовик исчез, оставив Борисова посреди аллеи. Еще раз отрыгнув, завхоз отправился делать шопинг, уже немного жалея, что решил поехать в такое мрачное место. Вечно у этих англичан все не как у людей, ворчал себе под нос Федор, бредя по Аллее. Понапридумывают всякой ерунды, а как зарплату платить — так шиш! Минут пять Борисов тупо разглядывал огромную вывеску банка «Гринготтс», раздумывая, как бы кинуть гоблинов на деньги. Ничего не придумывалось, и память ничего не подсказывала. Мало Филч имел дела с деньгами, хоть и занимался снабжением целой школы. А ведь это золотое дно, если вдуматься. Тут купил со скидкой туалетной бумаги, там слегка просроченных продуктов взял, здесь сэкономил на доставке, и глядишь, карманчик завхоза уже топорщится от хрустящих бумажек. И самое главное, тут никого подмазывать не надо, ибо нет ни полиции, ни СЭС, ни пожарнадзора, вообще никого.

Но это деньги в перспективе, а Борисову хотелось денег прямо сейчас. И побольше, побольше.

— О, хоть что-то веселое, — заявил завхоз, увидев впереди яркий магазин.

Близнецов Фреда и Джорджа, три месяца назад свинтивших из Хогвартса и пославших нахрен представителя Министерства Долорес Амбридж, трудно было чем-то смутить или удивить. Но обновленному завхозу это удалось на раз-два, даже напрягаться не пришлось. Федор Михайлович всего лишь завалился в магазин и с ходу заявил близнецам.

— Парни, есть возможность заработать!

Память Филча пестрела эпизодами хулиганья, выходок, провокаций и троллинга со стороны близнецов Уизли, но Борисов быстро сообразил, на какую золотую жилу наткнулся. Всякая волшебная детская хренотень, яркая и блестящая. Припомнив список «Запрещенных к проносу в Хогвартс вещей», половина которого состояла из перечисления продукции магазина Уизли, Борисов потер руки. Срать на прошлые обиды, пусть прежний хозяин завывает в мозговом каземате, это его проблемы, что деньгами не интересовался.

— Эээ… рады вас видеть в нашем магазине, — выдавил из себя Джордж.

— Раньше вы не покидали Хогвартс, — уже насмешливо бросил Фред.

— Миссис Норрис померла, полезла на Гремучую Иву за гремучей белкой, поскользнулась и головой об землю шмяк, и все! — выдал Борисов. — Пережив после ее гибели КОТарсис, я понял, что нужно начать новую жизнь. Так что, поговорим за деньги?

Остолбеневшие близнецы еще помолчали, вызывая недоуменные взгляды покупателей.

— Поговорим, — наконец выдали оба.

В кабинете близнецов было тепло, просторно и весьма уютно. Борисов плюхнулся в самое удобное кресло, схватил сигариллу со стола и закурил, ничуть не смущаясь хозяев кабинета. Пока Фред и Джордж мялись, Борисов начал наступление.

— Значит так, парни, магазин у вас молодой — клиентуру еще нарабатывать надо, так?

— Так.

— А в Хогвартсе полно ребятишек, которые только и жаждут занести вам золотых монет, сжимая их в потных ручонках. Да вот беда, правила не разрешают, — Борисов хитро улыбнулся, — ну да это дело поправимое, за известные деньги.

— Известные кому? — нахмурился Джордж.

— Директор не отменит правила, — поддакнул Фред.

«С правильным бизнесом тут незнакомы», сделал вывод завхоз. Окинул взглядом кабинет, полный образцов продукции, выпустил струю дыма и… ничего не сказал. Правильная пауза в разговоре должна длиться две затяжки, и Борисов выдержал эту паузу. После чего, уже без намеков и обиняков заявил.

— С вас две сотни золотых в месяц, и ваша продукция будет беспрепятственно доставляться в Хогвартс.

— Много! — выпалили близнецы.

— Так еще по божески беру, — прищурился завхоз, — с учетом, что дело у вас молодое, а в школе полно ваших клиентов. На одних заказах поди десять тысяч в месяц сделаете.

Начались торги. Против старого пройдохи, близнецы не играли, и в итоге сошлись на 180 золотых в месяц плюс десять единиц продукции, на выбор самого завхоза. О том, что он и так может все отбирать у детей в школе, Борисов промолчал, а близнецы не сообразили. Распив ритуальный стаканчик виски, и скрепив сделку, Борисов спустился на первый этаж, выбирать себе подарки. Напевая под нос «Там где был детский городок, гуляют с телками деляги», Федор ничтоже сумняшеся сгреб в карманы любовных и тонизирующих зелий.

— Я можно сказать новую жизнь начинаю! — заявил он близнецам и покинул магазин.

На Косой Аллее Борисов расхохотался. Деньги на ровном месте! Он все равно не собирался гоняться за школьниками и отбирать всякую ерунду. Теперь же, за это ничегонеделанье, еще и деньги капать будут.

— А девочка созрела! — напевал завхоз, ощупывая карман с деньгами. — И вновь продолжается секс!

— Слышь, мужик! — донеслось из ближайшего переулка. — Магическая бижутерия интересует?

— Кольца и серьги пусть педики носят, — отрезал завхоз.

— Защитные амулеты, лучшие на всей Аллее!

— Засунь их себе в жопу, — посоветовал Борисов. — Тогда точно защитят.

Наступила тишина, только где-то вдалеке раздавались выкрики: «Все сюда! Все сюда!»

— Слышь, мужик, — не сдавался таинственный незнакомец, — а что тебя интересует?

Борисов прислушался к организму. До ужина еще далеко, в школу не тянет, пива выпил, деньги на кармане есть, что еще нужно в жизни?

— Девки есть? — спросил завхоз. — Только опытные, чтобы гнулись, как шведы под Полтавой.

— Чего? — не понял собеседник. — Девки? Девки есть!

— Вот это другой разговор, а то серьги, ожерелья, — проворчал Борисов, входя в переулок.

Стоявший там мрачный тип, средних лет, немедленно выхватил палочку и наставил на завхоза.

— Кто к нам пожаловал?! Сам Аргус Филч! Ну, молись, сука, щас я тебе припомню, как ты меня за ухо таскал, пидарас старый!!

— Так и знал, — вздохнул Борисов, щелкая пальцами. — Хобот, фас!

Появившийся эльф тут же влепил мрачному типу заклинанием в грудь.

— Молод ты еще, сосунок, на дядю Федора наезжать, — сообщил телу завхоз. — Молодец, Хобот!

— Да, сэр! Рад стараться, сэр!

Борисов присел, надавив ногой на руку типа. Поднял палочку и повертел в руках. Завхоз знал, что эта штука для него бесполезна, ибо его новое тело неспособно к магии. Но сам вид типа, наставившего палочку, навел Борисова на новую мысль.

— Так-так, Робин Гуд из подворотни. А ведь девку обещал. Тебе не говорили, что обещания надо держать?

— Так есть, есть девка, и не одна! — заскулил мрачный тип. — Все есть, и зелья, и артефакты, и девки, все отдам, и деньги берите, я ж не знал, что вы такой! В школе вы магией не пользоваааались!

— Все течет, все меняется, — философски сообщил Борисов, вставая.

Оглянулся, но нет, в переулке никого не было, а если кто и был, то попрятались. Память Филча намекала, что темный и хитрый народец тут в переулках обитает. Запрещенными делами занимаются, всякую гадость продают и покупают. В общем, то, что Борисову и было нужно.

— Значит, увидел школьного мучителя и не стерпел. Понимаю, простатит и недержание с каждым годом молодеют, но ты не сдавайся, — ехидно заявил Федор Михайлович. — Я тебя не больно зарежу!

— Не надо! Не надо! — мрачный тип вскочил и выставил перед собой руки. — Ну, что вам нужно, я все сделаю!

— Гони сюда девку — ты обещал, и покажи, где тут перекупщики сидят.

— Понял, понял, — закивал тип. — Идите за мной!

Вопрос о перекупщиках был проверкой, ибо память Филча и так все подсказала, и теперь Борисов шел за мрачным типом. Тот вел куда-то вглубь переулков, то ли в засаду, то ли пытался запутать Борисова. Завхоз тихо щелкнул пальцами, и Хоби мигом подогнал верную спутницу Борисова в этой жизни — лопату.

— Ддданг! — сказала лопата, встретившись со лбом обернувшегося на звук аппарации мрачного типа.

— Хобот, выбрось его в Темзу, пусть поплавает, — сказал Борисов.

Лежавший с раскроенной головой мрачный тип вряд ли бы выплыл, но Федору было все равно. С теми, кто его обманывал, у Борисова всегда был короткий разговор. Домовик телепортировался, а завхоз, потоптавшись на месте, пошел дальше, к скупщикам, делать небольшой бизнес.

Глава 5 в которой Борисов таки получает порцию женских ласк и демонстрирует свою несгибаемость, а также кое-что еще

Вернувшийся Хоби получил лопату и инструкции скрыться и не отсвечивать, но чтобы если что, сразу появляться по щелчку пальцев. Домовик поклонился и отбыл, а Борисов пошел дальше, прикидывая в уме. Лопата — удар без магии — Темза — вряд ли выплывет — утопленника найдут еще нескоро. Но все равно ненадежно, размышлял завхоз, и тут его осенило. Можно трупы сбрасывать в Тайную Комнату! Надо только разузнать, как туда малышня бегала пять лет назад… а заодно и останки василиска разобрать, вроде за эти кости можно выручить огромные деньги. Повеселев, Борисов ускорил шаг, насвистывая какую-то мелодию.

— Не желаете убойных зелий? Самые лучшие зелья! Вштыривает так, что глаза лезут из орбит!

— А вот защитные амулеты из египетских гробниц! Маски вудУ — отпугивают беду!

— Книги, магические книги! С картинками!

— Магическая еда! Сколько ни съешь, никогда не растолстеешь!

Борисов шел по еще одному блошиному рынку, с темномагическим уклоном. Мрачные личности сновали между лотков, рекламировали товар, ругались, хватали друг друга за грудки, и едва ли не топтались по товару, разложенному прямо на грязной мостовой. В карман к завхозу никто залезть не пытался, но Борисов все равно зорко бдил и параноидально оглядывался, больше внимания уделяя окружающим, нежели товару на земле и продавцам.

Поэтому, выбравшись из проулка, завхоз облегченно вздохнул.

И тут же еще раз вздохнул, уже гораздо шире и радостнее. Улыбка сама выползла за пределы лица, а руки потерли друг друга.

— Я знал! — гордо заявил Борисов в пространство. — Я верил!

Двухэтажный домик, с кокетливыми розовыми занавесочками в окнах и вывеской «Клубничная радость», по мнению Борисова не мог быть ничем иным, как борделем. Ну, в самом деле, какой дурак или дура, будет в центре криминального квартала ставить такую вывеску? Порывшись в памяти Филча, Борисов не нашел никаких упоминаний о венерических болезнях, и решил, что магия давно все это победила.

— Да, это правильно, — заявил Федор Михайлович, открывая дверь.

— Добрый день, добрый день!

К нему сразу же поспешила толстушка, почти что колобок, с такой искренней и доброй улыбкой, что Борисов сразу заподозрил подвох. Но тетка-колобок, подойдя к Филчу, настолько бесстыдно облизала губы, что завхоз отбросил все сомнения.

— Хотелось бы… клубнички, — прохрипел возбужденный Федор Михайлович.

— О, конечно, конечно, пойдемте, я все покажу, — тетка потащила его к прилавку. — Вот, смотрите, у нас есть клубника из Африки, Индии, Азии, Австралии, мясистые сорта, диетические, со специями, есть специальный парный сорт, а также, новинка этой недели — клубничный спрей! Принимать перорально!

Борисов, поглядев на прилавок с муляжами клубничных ягод, ухмыльнулся.

— Ну, для начала неплохо было бы продегустировать, — заявил он тетке.

— Дегустация на втором этаже, наши продавщицы, каждая на свой сорт, специально обучены и покажут, и расскажут вам все-все, — тетка поиграла бровями, — хотя такому видному мужчине, я и сама могу провести обзорную лекцию.

Федор Михайлович, конечно, уважал пышные тела, когда есть за что подержаться и на чем покачаться, как на волнах, но с такого колобка, по мнению завхоза, можно было только соскальзывать. Поэтому он уточнил, припомнив утро.

— Давайте африканскую, с клубничным спреем. Сколько стоит дегустация?

— Семь галлеонов с магией, пять — без, — немного обиженно заявила тетка-колобок. Дернула плечами, увеличивая декольте, — постоянным и любимым клиентам — скидка.

— Ну, это мы еще посмотрим, — рассеянно ответил Борисов, доставая деньги. — Коньяк у вас есть?

— Есть. Еще есть специальные клубничные конфетки, с зельевой начинкой. Нести?

— Несите, — решился Борисов.

В конце концов, первый секс-загул после более чем двадцати лет воздержания, и можно было чуть-чуть шикануть.

— Еще три галлеона, — тетка спрятала деньги прямо в декольте и еще раз облизнулась. — Идите на второй этаж, дверь с цифрой 4. Анжелика уже ждет вас.

Федор Михайлович молча отправился наверх, а тетка, вернувшись к прилавку, навалилась на него всей мощной грудью и томно вздохнула.

— Ах, какой мужчина! Флаки, в 4-ую самых убойных конфет!

Бордельный домовик кивнул и исчез, а тетка хитро улыбнулась.

Комната 4 была заполнена белоснежно-белыми вещами, включая огромную кровать, на которой в томной позе уже лежала роскошная полураздетая негритянка. Борисов облизнулся и сказал ей.

— Так, Анджелина Джоли, вставай, покажи товар лицом.

Негритянка плавным движением соскользнула с кровати, мгновенно оказавшись почти вплотную к Борисову. Пластика движений моментально завела Федор Михайловича, кровь закипела, и он схватил девушку, почти рыча. Треск, и лифчик полетел в сторону, еще треск и туда же отправились трусы.

— Грудь маловата, но сойдет, — прорычал Борисов, хватаясь за сиськи негритянки.

— Как пожелаете, господин, — томно изогнулась та, и грудь начала расти в руках завхоза.

— О!! Это и есть клубничка с магией?! Давай сразу пятый, и губы вздуй, чтобы как настоящая Анджелина была.

— Да, господин, а как вас называть?

— Называй меня Брэд Питт!! — захохотал Борисов, скидывая рубашку и штаны. — И жопу подтяни повыше!

Роскошный вид и долгое воздержание сделали свое черное дело, и буквально через две минуты завхоз кончил, под бурные стоны негритянки.

— Что, уже все, мой сладкий Брэд? — Анджелина толкнула завхоза в кресло. — Сейчас, сейчас я тебе помогу!

Обнаружив на столике рядом сигареты, Борисов довольно закурил, глядя, как Анджелина Джоли делает ему минет. И тут Федор Михайлович ощутил теплый огонек в груди, и внезапно понял, что вполне может управлять своим мужским органом. Вздымать, опускать, делать несгибаемым и получать удовольствие столько раз, сколько захочет, главное потом не забыть поесть как следует. Докурив, Борисов не стал отказывать себе еще в одном удовольствии, и, положив руку на затылок Анджелины, начал насильно задавать ей темп, вскоре успешно закончившийся разрядкой.

— Ха-ха, расскажи кому, не поверят! — хохотал Федор. — Так, Анджелина, вставай, давай коньячку дернем и в душ пойдем. Есть тут у вас душ?

— Конечно, господин, — улыбнулась негритянка. — А вы весьма энергичны для своего возраста.

Борисов, на глаз давший негритянке лет 25, снисходительно отнесся к этому замечанию.

— Дядя Федор еще всех нагнет, продаст и еще раз нагнет! Ну, вздрогнули!

Часа через четыре Анджелина, едва дыша, лежала на кровати, а неугомонный Борисов все трудился над ней. Смачные хлюпы заполняли комнату, но девушка уже не стонала — сил не осталось. В этой комнате ее за сегодня не трахали разве что на люстре, за неимением таковой. Несгибаемый Борисов продолжал отрываться, тогда как новоявленная Джоли давно уже ощущала боли внизу живота.

— Слышь, ты че, девственница? — остановился Федор, заметивший кровь. — А такаааая опытная.

— Дурак, — едва ли не плача, заявила девушка, — ты ж мне все до кровавых мозолей растер!

— Ну, ну, не плачь, не плачь, на, пососи леденчик и все пройдет.

Пока Анжелика облизывала леденчик, Борисов посмотрел на часы.

— Ох ты ж ёп, я же ужин протрахал! — спохватился завхоз. — Так, извини, Джоли, выполнишь супружеский долг в другой раз, а мне пора!

— Ага, пока, пока, — отвалилась на кровать девушка и тут же сморщилась. — Блин, теперь неделю нараскоряку ходить, и юбку не наденешь.

— Магией полечись, — равнодушно бросил Борисов, застегивая рубашку, — конфеты вон еще остались.

Девушка, и без того испытывавшая избыток возбуждающих зелий в организме, только поморщилась.

— Не скучай, через недельку заскочу, попробую еще клубнички! — расхохотался завхоз напоследок.

Оставшись одна, девушка встала, встряхнулась и пошла к столику, на ходу меняя внешность. Уже в образе нордической блондинки, взяла сигарету и закурила. Села в кресло, тут же сморщившись.

— Давно так не затрахивали, опять мадам Лили ворчать будет, что долго возилась.

После чего девушка-метаморф замолчала, сосредоточившись на изменениях внутри организма.

Дремавшая за прилавком мадам Лили встрепенулась и заулыбалась Борисову.

— Думаю, вы остались довольны?

— Более чем, — завхоз швырнул ей галлеон. — Через недельку или раньше заскочу, наверное.

Мадам Лили облизнулась, но Борисов, утоливший таки сексуальный голод, теперь испытывал просто голод. Еще проще говоря, он хотел жрать, и следовало возвращаться в Хогвартс. Он уже практически щелкнул пальцами, когда дверь распахнулась, и из вечернего сумрака в бордель ввалились три странных типа, в длинных балахонах, масках и черных перчатках. Вообще вся одежда на них была черной, и казалось, будто тени вплыли с улицы.

— Сквиб! — тут же заорал первый из них, указывая на Борисова. — Убейте его!

Борисов завершил щелчок пальцами, а типы в балахонах начали доставать палочки. Не дожидаясь появления Хоби, завхоз, неоднократно участвовавший в драках в коммуналках, общежитиях, питейных заведениях и просто уличных потасовках, шагнул вперед и врезал ближайшему между ног. Второму прилетело прямым в челюсть, а третьего нейтрализовал домовик.

— Так-так, грабеж в составе организованной группы, покушение на убийство, попытки ввести правосудие в заблуждение, — заявил Борисов телам. — По совокупности лет на 20 потянет. Эй, хозяйка, заведи уже себе охрану, а то так и будут типчики по вечерам забегать. Эй, ау?

— Аааа, — мадам Лили стояла в ступоре, переводя взгляд с Борисова на тела. Потом, что-то для себя решив. — Мы бедное, несчастное заведение, нет денег на охрану. Может быть вы, смелый и отважный господин, возьмете на себя эту нелегкую миссию? Вон как у вас хорошо получается!

Борисов задумался. Крышевать бордель ему еще не доводилось. Но, быстро сообразив, что тогда можно будет трахаться на халяву — пардон, дегустировать клубничку! — хоть каждый день, завхоз улыбнулся.

— Завтра заскочу, перетрем за бутылкой вина что почем, хоккей с мячом, — пообещал он мадам Лили. — Так, Хобот, этих связать и давай обратно в школу, вместе с телами и мной.

Хлопок, и «Клубничная радость» освободилась от посетителей. Мадам Лили еще раз томно вздохнула.

— Ах, какой мужчина!

Глава 6 в которой Федор Михайлович получает ответ из центра омоложения, и ведет бурную общественную жизнь

Оказавшись посреди вестибюля, Борисов, не задумываясь, потащил тела в балахонах прямо в Большой Зал. Выходившие оттуда ученички, задержавшиеся на ужине, с визгом бросились врассыпную. Старшекурсники, правда, выдержали марку — всего лишь расступились и побледнели, зато старшекурсницы попадали в обморок, оголяя очень даже симпатичные ножки. Но теперь, после посещения борделя, Федор Михайлович реагировал на такое спокойнее и просто протащил три тела мимо.

Выходившая из зала МакГонагалл отшатнулась, когда Борисов прохрипел ей прямо в лицо.

— Вот злоумышленники, поймал на месте преступления. Хотели сор… туалет подвзорвать!

— Как Пожиратели пробрались в Хогвартс? — раздался голос зельевара, полный снобизма. — И как вы справились с ними, в одиночку, Аргус?

— Подобрался тихо и ба… головой в сра… унитазы макнул. Пока они уси… приходили в себя, дал пару раз по голове, и все.

— Вы молодец — Аргус!! — искренне вскричала Минерва. — Вас надо наградить! У вас кровь, вы ранены?

— Есть чуток, — не растерялся завхоз, сразу сообразивший откуда кровь. — Царапина и ерунда!

— Все равно, вам надо посетить медпункт, — Минерва схватила его за руку. — Северус?

— Я разберусь, — процедил зельевар.

Борисова почти насильно потащили в медпункт, а школьники начала аплодировать. Общественное внимание было не слишком приятно завхозу, но сейчас его куда больше беспокоили неподвижные тела и Снейп. А ну как сумеет привести их в чувство, да мысли прочитает? В школьных правилах, конечно, ничего нет о том, что завхозу запрещается посещать бордели, но все равно возникнут вопросы, пойдут разговоры и прочая, совершенно не нужная Борисову шумиха.

Поэтому в медпункте Федор Михайлович задерживаться не стал.

Конечно, в другой раз он бы не отказался предъявить мадам Помфри, местной целительнице, свой окровавленный орган, и кто знает? Женщина в самом соку, то да се, опять же медик — в домашнем хозяйстве всегда пригодится. Но усилием воли Борисов отказался от госпитализации и лечения, заверил, что все в порядке, и почти бегом покинул медпункт. Есть хотелось уже неимоверно, но все же вначале Борисов забежал к зельевару.

— Где эти гады?

— В Азкабане, дементоров развлекают, — пожал плечами Снейп. — Аргус, вы с самого утра какой-то не такой.

— Будешь тут не такой, — Борисов немедленно вызвал в голове образ Анджелины Джоли, — когда с утра миссис Норрис находишь мертвой! КОТарсис, понимаешь, злоумышленники, все дела.

— А я бы сказал, — принюхался Снейп, — что от вас несет любовными зельями, коньяком, кровью и чем-то еще, никак не могу разобрать.

«Ах ты ж, пидор», подумал Борисов, «запах женщины он разобрать не может».

— Это у злодеев с собой бутыльки были, но все разбились, — быстро добавил Борисов, — вот и воняет. Ладно, хорошо, что они получили по заслугам, пойду поем, а то прямо устал.

— В следующий раз, Аргус, зовите меня, — процедил зельевар, — я — все-таки преподаю защиту от Темных Сил, а наши посетители именно к ним и относятся.

— Конечно, конечно, — откланялся Федор Михайлович.

Закрыв дверь кабинета, Борисов понял, что от Снейпа надо избавляться. Слишком много знает, слишком хорошо нюхает, слишком себе на уме. Но тело зельевара общественности не предъявишь. Хотя и ходили слушки о его темном прошлом — а Филч знал наверняка! — но директор ему полностью доверяет. Тут следовало работать тоньше, и Борисов внезапно понял, что именно нужно сделать. Замаскировать исчезновение Снейпа под еще одно нападение на школу. А самого зельевара прибить и скинуть в Тайную Комнату. В озере — русалки, в Лесу — Хагрид, под Гремучей Ивой не закопаешь, а так закинуть тело и пусть там лежит. Все равно никто там не был… кроме Гарри Поттера и его дружка, Рона Уизли.

Поглощая обильный ужин, подтащенный Хоби, Борисов думал. Много думал.

А потом пошел в каморку спать. Строительные и модернизационные работы в ней были временно отменены, и вскоре Борисов смачно храпел, сотрясая стены Хогвартса.

На следующее утро, Борисов проснулся свежим, взбодрившимся и в предвкушенииприятных перспектив. Немного огорчало только то, что он вчера не добрался до скупщиков, но только немного. Лежа в кровати и почесывая живот, Борисов лениво размышлял, что никуда скупщики не денутся, вчера скупали и сегодня будут. Можно будет вечерком навестить бордель, перетереть за крышу, а перед этим посетить скупщиков.

Получив доклад от Хоби, что в школе все в порядке, и дети уже собираются на завтрак, завхоз нехотя встал и начал одеваться. Стоит сходить, посмотреть на этого Гарри. Память Филча, конечно, память, но бывший владелец Поттера истово ненавидел, и поэтому Борисов скептически воспринял воспоминания.

— Уападипутипудипутипутупа, — напевал завхоз. — Хобот, что там по сегодняшним делам?

— Из дел, требующих вашего присутствия, только прием вагона с продовольствием, после завтрака.

— Ага, съездим. Заодно обсудим… новые поставки, хех. Красавец! — сообщил Борисов зеркалу. — Давай, Хобот, действуй, старайся и будешь самым главным над всеми домовиками.

— Да, сэр! Хоби счастлив, сэр!

На завтраке, вяло ковыряя овсянку и прислушиваясь к гулу толпы, Борисов смотрел на Гарри Поттера. Подросток, каких миллионы. Правда постоянно в какие-то приключения вляпывается, и у Темного Лорда на него зуб, но в остальном ничего особенного. Приятель Гарри — Рон Уизли, заметил взгляд Борисова и ткнул Гарри локтем, мол, смотри, завхоз на тебя таращится. Рыжий, по слухам, тоже был в Тайной Комнате и чисто теоретически мог знать, что почем. Правда, Филча оба парня искренне ненавидели, и Борисов никак не мог придумать, на какой козе к ним подъехать.

Потом завхоз заметил, какие взгляды парни бросают на двух девушек рядом.

Так-так-так, забарабанил по столу Федор Михайлович, получив справку из памяти. Джинни Уизли, младшая сестра Рона, и тоже была в Тайной Комнате. Вон она точно знает, как туда ходить, и этим можно и нужно воспользоваться. Тем более что фигурка приятная, есть куда руки приложить, такое для работы всегда лучше. Вот соседка ее, Гермиона Грейнджер, та Борисова не впечатлила. Сиськи мелкие, задавака, и наверняка еще и жопа холодная. Но все говорили, что в магии она разбирается, и весьма отменно.

В принципе, больше всего Борисова бы устроило, если бы Грейнджер трудилась в борделе и одновременно его же охраняла. Но она входила в число ближайших друзей Гарри, и только тронь неаккуратно — сразу вой до небес поднимется, и директор прибежит.

— Ладно, сосредоточимся на рыжей, — пробормотал он себе под нос.

После чего любовно похлопал по бутылочкам из магазина близнецов. Было в этом что-то ироничное: зелья Уизли помогут обработать Уизли. Не будь здесь такой толпы, Федор Михайлович хохотал бы и хлопал себя по ногам.

— Внимание, ученики!! — встала МакГонагалл. — Вчера наш школьный смотритель, мистер Филч, поймал и обезвредил трех злодеев, пробравшихся на территорию школы! Похлопаем ему!

Бурные аплодисменты заполнили зал, и пришлось вставать, наклонять голову.

— Поэтому прошу всех внимательнее смотреть по сторонам! Также по вечерам будет введено дополнительное патрулирование! — продолжила Минерва. — Заранее получайте разрешения, на передвижение по школе после отбоя! Ответственным за все назначается мистер Филч, похлопаем ему еще раз.

Слушая очередную порцию аплодисментов, Борисов подумал: «разрешения, ха! Да это ж золотое дно! Надо будет закинуть крючки школьникам, пусть несут деньги мне, все равно ни хера с ними в школе не случится». Не сказать, что головокружительные перспективы, но вполне себе уверенный источник прибыли, и поэтому Борисов искренне улыбался хлопающим ученикам.

Под конец завтрака прилетели совы, в том числе и та, которую отправлял Борисов.

— Так, так, посмотрим, — бормотал завхоз, почти бегом устремляясь в каморку.

Послание гласило следующее.

Борисов задумался, крутя в руках пузырек.

Глава 7 в которой Борисов обзаводится оружием и девственницами

И ладно бы половозрелые девственницы, в конце концов, вон, сколько школьниц вокруг бегает, потрясая дойками! НО чтобы они еще при этом искренне вожделели его… целый год, да без секса. Борисов почесал в затылке. Вот жеж задали задачку, да непростую, а дорогую. Цены в листе, скажем, так, заставляли лысину вставать дыбом. Какие там подгоны денег от близнецов и возможные прибыли от продажи разрешений школьникам, эти жалкие копейки не покрывали и десяти процентов от стоимости одной порции добавок.

Впрочем, пузырек в руках давал отличную возможность проверить, обманывают ли завхоза.

Припомнив размеры ванны, в спецкомнате для преподавателей, Борисов тихо выругался. Там можно было искупать слона… как, в сущности, и в любой другой ванне в Хогвартсе.

— Ну вот, опять расходы одни, — проворчал Борисов, вызывая Хобби.

Отправив домовика в Хогсмид, закупать сливочное пиво бочками, Борисов занялся решением других насущных проблем. А именно — в первую очередь следовало обработать младшую Уизли на предмет Тайной Комнаты, потом метнуться к скупщикам, затем в бордель, и узнать, когда ближайшее полнолуние. Борисов вытащил из кармана пузырек с любовным зельем и внимательно прочитал инструкцию, шевеля губами.

— Пойдет на один раз, но надо бы ей еще и память затереть, — подытожил завхоз.

Поэтому план был шустро переигран, и вместо обработки Джинни Уизли, завхоз принялся за стаскивание в один ящик всего, что могло представлять интерес для скупщиков. Коллекция порножурналов, темномагических артефактов, наборов для списывания, разрядившихся мантий-невидимок, и прочего барахла, занимала две огромные комнаты. Филч не был склонен к бюрократии и поэтому просто сваливал в кучу, все, что отбирал у школьников.

Хозяйственный Борисов провел два часа, разгребая завалы, и немного утомился.

Присев отдохнуть, прямо на кучу барахла, а заодно и перекурить, завхоз имел неосторожность плюхнуться со всего размаху. Кто же знал, что в этой мягкой на вид куче тряпок и журналов притаился коварный кинжал? Заорав, Борисов подскочил и злобно пнул барахло, отчего клинок вывалился на всеобщее обозрение.

— В жопу раненый джигит далеко не убежит, — сообщил Борисов кинжалу. — Скотина, из-за тебя штаны испортил!

— Починить? — раздался голос.

— Чего?

— Починить, говорю?

— Ты кто вообще? — насторожился завхоз и сложил пальцы для щелчка.

— Кинжал желаний. Ты напоил меня своей кровью… хоть и весьма премерзостнойна вкус. Теперь могу помочь тебе, один раз.

— А если я тобой уколюсь еще раз, поможет?

— Только если ты наркоман, — хохотнул кинжал, но Борисов шутки не понял. — Ладно, проехали. Короче, говори желание, я исполню и рассыплюсь в прах, все как положено. Бессмертия, новых желаний, новых кинжалов, гор золота и прочей муйни не загадывать.

— А…

— Толпы девственниц в перечень не входят, — деловито сообщил кинжал.

Борисов еще раз задумался. Встреча с тремя типами в балахонах показала, что все печально. «Но все могло бы сложиться совсем иначе, будь у меня короткоствол!» сообразил Федор Михайлович.

— Гони огнестрел и бесконечные патроны.

— Это можно, — сообщил кинжал и, крякнув, рассыпался в пыль.

— А где оружие, обманщик? — немедленно возопил завхоз.

Пыль взметнулась вверх, сложившись в странную штуковину, больше всего напоминавшую автомат Томпсона, который так любили гангстеры в боевиках Голливуда.

— АА-12, полностью автоматический дробовик, — прочитал Борисов и повеселел.

Дробовик — это почетно! С бесконечными патронами можно толпы выносить, только так, и теперь маги поостерегутся доставать свои палочки в его присутствии! Федор Михайлович потер руки, и закинул дробовик за спину. Понимание того, как надо и как не надо использовать оружие, влилось в него, едва он взял в руки дробовик.

— Нарекаю тебя Лобзиком! — сообщил Борисов оружию. — Будем вместе выпиливать!

Скупщики вначале было заартачились. Один даже с криком «Берегись, Филч идет!» убежал, но остальные проявили потрясающее упорство. Упирали на то, что времена нынче тяжелые, Министерство лютует, и вообще у каждого дома семеро детей по лавкам, по пять книззлов под столами и всех кормить надо, а еще же и любовницам подарки надо делать! Пока один выступал, остальные кивали с самым одобряющим видом, мол, да, молодец, верно сказал!

Борисов потрясал образцами товара, и упирал на то, что товар качественный, проверенный временем и что его использовали даже школьники. Скупщики, косясь на порножурналы, делали вид, что верят. Дело было на мази, и потихоньку все шло к торгу за конкретную сумму, но внезапно в переулок нагрянула инспекция из Министерства. Поджидавшие ее Пожиратели Смерти смело и решительно атаковали.

Скупщики, визжа, разбегались кто куда. Авроры и Пожиратели метали друг в друга заклинания, разбивая витрины, окна, ломая стены и мостовую, и, самое главное, сорвав Борисову сделку. В других условиях завхоз может еще и отступил бы, но тут, когда огромная гора денег просто проплыла мимо. Федор Михайлович разозлился. Очень разозлился. Уклонившись от очередного заклинания, он сорвал с плеча дробовик.

— Эх, раззудись рука — разойдись плечо! — заорал Борисов, стреляя.

Бах! Бах! Голова ближайшего аврора разлетелась, забрызгав его противника, растерявшегося от такого расклада. Бах! И Пожиратель, обливаясь кровью, упал рядом с аврором. Еще один заряд, выпущенный в упор, прервал его мучения. За грохотом и вспышками магии никто не обратил внимания на выстрелы, и совершенно зря.

Борисов пошел по проулку, как ангел возмездия. Бесконечные патроны и полностью автоматическое оружие привели к тому, что Федор садил из дробовика со скоростью пулемета. Авроры и Пожиратели падали на мостовую, как трава под косой. Завхоз рычал и стрелял, стрелял и рычал, мстя пришедшим в переулок за срыв сделки. Последние авроры и Пожиратели пали буквально через минуту, после того как завхоз открыл стрельбу.

— Авада.

— Хуяда! На! — и Борисов застрелил последнего Пожирателя. — Урррроды!

Оглянувшись — никого! — Борисов сплюнул и покинул переулок. Даже последнему дебилу было бы понятно, что теперь скупщики несколько дней будут сидеть в норах, пока ищейки из Министерства будут рыть землю. На мгновение Борисов встревожился, что сдадут, но потом сообразил, что все, кто видел его с дробовиком — остались лежать на мостовой. Следовало немного подлечить нервишки и сбросить адреналин, и Борисов пошел в «Клубничную радость».

Мадам Лили была на прежнем месте, и завхоз, не стесняясь, заявил.

— Давай сюда крепкой выпивки и поживее!

После чего обустроился за ближайшим столиком, скинув плащ и повесив дробовик на спинку стула. Мадам Лили немного замешкалась, но все же оперативно подтащила бутылку Огневиски и добротный граненый стакан. Борисов вскрыл бутылку, набулькал стакан до краев и в два вдоха выпил. Бандерша, выпучив глаза, смотрела на то, как Федор набулькивает второй стакан.

— Что встала? Где закусь? Хотя хрен с ней, — и Борисов занюхал рукавом. — Садись, обкашляем насчет охраны. Видишь, уже бригаду злодеев порешил, как раз к борделю подбирались!

— О, какой вы молодец, — улыбнулась Лили и похотливо облизнулась.

Борисов, закусывая второй стакан конфетами, облизывание оценил, и сразу встал, расстегивая штаны. Откуда ж было знать завхозу, что в бутылку и конфеты мадам Лили заранее вбухала тройную дозу самых убойных любовных зелий? На Федора все равно не подействовало, только возбудило сверх всякой меры.

Спустя два часа и два сломанных стола, Борисов покинул «Клубничную радость». Возбуждение и адреналин утихли, а насчет охраны договорились, пока Федор драл Лили прямо на столе. Старая проститутка выкладывалась по полной, и мебель пострадала… как и уши всего квартала. Лили так орала про волшебную палочку, что казалось, сейчас витрины вылетят. Впрочем, Борисов был вполне доволен собой, во всех смыслах. И напряжение сбросил, и денег заработал, а делать почти ничего и не надо будет. Подумаешь, на разборки с местными сходить, когда Лили сигнал подаст. После сегодняшней разборки с аврорами и Пожирателями, местная уголовная шпана уже не выглядела грозно.

Поправив дробовик под плащом, Борисов отбыл в Хогвартс.

Вечером, делая вид, что патрулирует Хогвартс, а на самом деле просто проветриваясь, Борисов совершенно случайно натолкнулся в одном из темных коридоров на шушукающихся девушек.

— Так-так, нарушаем, значит? — прохрипел Борисов, хватая их за руки.

Одной удалось убежать, но зато вторую завхоз твердо удерживал. Вытащив под свет факелов, Федор получил подсказку от памяти. Девушка с Гриффиндора, полуиндианка, 6-ой курс, по имени Парвати. Борисов, не слишком любивший азиаток, признался сам себе, что да, эту бы Парвати он бы парвал охотно. Но память услужливо подсказала, что у девушки есть еще и сестра-близнец, Падма, которая учится на другом факультете.

— Пойдем оформлять нарушение, — заявил Борисов и потащил Парвати к себе в каморку.

— Раньше просто баллы снимали, — пискнула девушка.

— Раньше было раньше, — проворчал завхоз. — Теперь надо еще бумажку составить, протокол понимаешь, чтобы ни один, понимаешь, нарушитель не ушел безнаказанным.

Затащив девушку в каморку, Борисов усадил ее писать объяснительную, а сам незаметно отхлебнул из пузырька с любовным зельем из магазина братьев Уизли. Теперь тот, кто примет остаток порции, влюбится в Борисова… на какое-то время. Потом он притащил кружку чая и вручил Парвати со словами.

— Пей, а я пока проверю и дополню.

Не успел завхоз склониться над объяснительной, как девушка отхлебнула полчашки и тут же начала глупо улыбаться. Лицо ее расплылось в глупой улыбке, а руки сами начали расстегивать блузку.

— О мой герой! — простонала она Федору. — Насладись мной прямо здесь! Наконец-то мы одни!

— Стоп, стоп, тахта паравоз! — выбросил руку вперед Борисов, прерывая стриптиз. — Ты девственница?

— Да, я хранила себя для тебя, о мой ненаглядный лысенький симпампусик!

— А сестра твоя? Она тоже девственница?

— О да, но зачем тебе моя сестра? Разве я недостаточно хороша? Вот, пощупай.

— Стоп! — отдернул руку завхоз. — Так, любимая, если ты хочешь, чтобы твой симпампусик был доволен, веди сюда свою сестру. Мы поговорим, попьем чайку, а уж потом поиграем с тобой в дикую кобылку и ковбоя.

Прикрыв дверь за убежавшей в темноту Парвати, Борисов проворчал.

— Так, две девки есть, пиво есть, ванна есть. Когда там ближайшее полнолуние?

Глава 8 в которой тайна Тайной Комнаты сама отдается в руки завхоза

К величайшему огорчению Борисова, ближайшее полнолуние должно было состояться только через неделю. Полистав еще «Малую Темномагическую Энциклопедию», Борисов также узнал, что любовные зелья действуют, как правило, недолго, пару дней. Побочным эффектом превышения концентрации может быть потеря памяти, и это реально порадовало завхоза. Налив чаю в пару чашек и залив туда все зелья, прихваченные из магазина близнецов, Борисов с любопытством продолжил листать пухлый томик.

К моменту прихода близняшек, он уже успел узнать 7 способов отравить врага при помощи тыквенного сока, две причины не доверять польским оборотням, а также как размножаются румынские драконы. Финалом стала иллюстрация: «Девственница завоевывает единорога». По мнению автора энциклопедии, девственнице следовало насадиться на рог волшебного животного, таким образом, осуществив магию привязки на крови. Иллюстрация, собственно говоря, показывала момент привязки во всех подробностях.

— Что-то случилось, мистер Филч? — подозрительным голосом уточнила Падма.

— О да, о да, — закивал Борисов. — Ваша сестра… да вы пейте, пейте чай, для вас делал! Так вот, ваша сестра серьезно нарушила школьные правила. В другой раз я бы, конечно, поволок подвешивать вас за большие пальцы ног в пыточную.

— За прогулку после отбоя? — удивилась Падма, делая глоток чая.

— И это еще довольно мягкое наказание! Так вот, сейчас, когда в моей жизни наступил КОТарсис, я…

Договорить Борисов не успел. Обе девушки, синхронно отхлебнувшие чая, не менее синхронно схватились за горло и упали на довольно грязный пол, пуская пену изо рта.

— Вот [цензура], почему я в школе прогуливал химию? — почесал лысину завхоз. — Кажется, чаек получился слишком убойным!

Затем Борисов еще раз почесал лысину, но легче не стало. Девушки, подергав ногами, затихли.

— И пол теперь отмывать, — огорчился Борисов. — Знал бы, тряпку вначале постелил бы!

Пока он раздумывал, что делать с телами, близняшки снова задергали ногами, замычали и начали подниматься. Безумные глаза, перекошенные рты, покосившаяся одежда и вытянутые вперед руки. Борисов выдернул дробовик и невольно сглотнул. Зомби — фильмы довелось посмотреть даже ему.

— А ну отвечай, — рыкнул он девушкам, наставив оружие. — А то стрелять буду!

— Господин наш, вы обещали мне игру в дикую кобылку и ковбоя, — прохрипела Парвати, надвигаясь на завхоза.

— Нет, вначале он сыграет со мной в раджу и невольницу! — вмешалась Падма, отталкивая сестру.

Они вцепились было друг другу в волосы, но Борисов растащил их в стороны.

— Брэк, горячие индийские девушки!

— Господин.

— Господин.

— Так, — удерживать двух молодых девушек, рвущихся накинуться, было немного тяжело. — Остановились и давайте разберемся.

— Господин заметил меня первой! Я — любимая жена! — вскричала Парвати.

— Зато за мной он прислал тебя! Значит, любит меня больше! — парировала Падма.

— Да без меня он бы вообще про тебя не узнал! И господин уже обещал поиграть со мной в кобылку и ковбоя! — не сдавалась Парвати.

— Да что он в тебе нашел? Ни рожи, ни кожи! То ли дело я, красивая и умная! — не осталась в долгу Падма.

Борисов просто неприлично заржал, после такого заявления, и был вынужден вмешаться.

— Так, умная, как тебя зовут?

— Падма Патил, господин, — склонилась в поклоне девушка.

— Падма, значит. Можешь звать меня Энакин, а еще лучше Дарт Аргус, — расхохотался Борисов. — А теперь слушай мою команду. Обе замолчали!

Девушки послушно закрыли рты и, сцепив руки перед собой, уставились на Борисова. Завхоз, почесывая лысину, прошелся туда-сюда. В принципе было понятно, что чаек с зельями подействовал на девушек ударно… но на какой срок? И спросить то не у кого! Можно, конечно, спросить у самих девушек, но и так понятно, что они будут уверять в своей любви до гроба, которого Федор собирался избежать с помощью близняшек.

— Так! — многозначительно поднял палец Борисов, найдя выход. — Я вижу, что вы ссоритесь, и значит, не готовы к семейной жизни со мной! Вам, юные дамы, предстоит доказать свою готовность к высоким отношениям со мной. Поэтому, в течение года, никаких игр в кобылок и раджей! Только если вы докажете свое смирение и готовность, только тогда я поверю, что вы готовы!

— Да, да, господин, — потупясь, закивали девушки. — Конечно, господин.

— Вот так-то лучше, — усмехнулся Борисов. — Теперь расскажите, что знаете о Тайной Комнате, и подберите себе двух помощниц.

— Да, господин.

Борисов слушал и офигевал с прежнего владельца тела. Ну не способен ты к магии, так что теперь, вообще ничем не интересоваться? Филч раз десять затирал потопы воды, хлещущей из туалета Плаксы Миртл, но ни разу не связал их с Тайной Комнатой.

— Сантехника, говорите, — пробормотал Борисов. — Так, где-то я видел разводной ключ, пойдем, поиграем с этой Плаксой, в сантехника и привидение.

— Господин, на кого ты нас бросаешь? — застонали сестры Патил.

— Заткнитесь, дуры озабоченные! — рявкнул завхоз. — Она привидение, понятно? Так, марш по своим башням, и ведите себя естественно. Как будет можно встретиться, я подошлю домовика.

— Да, господин. Да, господин.

Напевая: «И взрослые знают, и дети, мы радость творим на планете! Аквалангисты! Это не игра!» Борисов шел к туалету Плаксы Миртл, помахивая разводным ключом.

— Аргус? — из бокового коридора вынырнула МакГонагалл. — Что это у вас в руках?

— Спецоружие против злодеев! Позволяет выводить из строя противников, тут же их пытать, а также производить заковывание в кандалы!

— Оооо, — зависла Минерва, уважительно разглядывая разводной ключ.

В туалете было очень мокро и немного темно. Борисов осмотрелся.

— Ниче так, миленько. Бывал я в сортирах и похуже.

— Кто там? — вылетела Плакса. — А, мистер Филч, это вы вовремя пришли!

— Случилось чего?

— Мне прислали приглашение, — кокетничая, начала летать Миртл, — на 1-ый всемирный конгресс привидений жертв магического насилия. Буду делать доклад о насилии со стороны Темного Лорда.

— Он же тебя вроде только убил? — не выдержал Борисов.

— Ну а я о чем!! — завопила Миртл. — Так и умерла девственницей!!

— Понятно. И что от меня требуется?

— Присмотреть за туалетом, чтобы тут никто не заселился.

— Да легко, — махнул рукой завхоз. — А как дверь в Тайную Комнату открывается?

— Вон к тому крану подходишь и говоришь, — Миртл прошипела что-то нецензурное.

Борисов повторил, дверца и открылась. Громко, шумно и вонюче. Завхоз быстро прошипел еще раз, пока волна вони от сдохшего три года назад василиска не накрыла Хогвартс.

— Лети на свой конгресс, присмотрю, — пообещал Плаксе завхоз.

На обратном пути в каморку Борисов размышлял, что надо бы достать противогаз, крепкую веревку и мешок. Открыть Комнату, спуститься, набрать зубов василиска и вернуться. Правда, чем дольше размышлял, тем меньше ему хотелось этим заниматься. Деньги деньгами, но спускаться по веревке завхозу не хотелось. Затем пришла мысль.

— Сила завхоза — в организации процесса и силе подчиненных, — пробормотал Федор Михайлович. — Завтра обязательно займусь.

На сегодня, до сна, оставалось еще одно дело. Продукция близнецов — это хорошо, но все же недостаточно. Борисову требовалась качественная продукция, и он даже знал, где ее можно достать. Кабинет нового зельевара, Горация Слагхорна, оказался заперт, но Борисов молча достал дробовик и вынес замок. Пинок и дверь распахивается.

— Приятно иметь дело с аккуратными людьми, — прохрипел Борисов.

Шкафы, шкафы, шкафы с зельями и везде подписи и надписи. Что за зелье, какой подвид и прочее. Борисов сгребал и сгребал склянки в безразмерный мешок, и не мог нарадоваться. Денег сэкономил, зелий приобрел, да еще и задел на будущее сейчас создаст. Надо только дождаться этого толстячка — зельевара, для того домовик и дежурит в коридоре. Одна сплошная польза, хоть и работа внеурочно.

— Сэр, он идет, сэр! — появился Хобби.

— Молодец, Хоботов! Дуй к своим, прикинься эльфийским шлангом и не отсвечивай! Дальше я сам!

— Да, сэр! — и домовик исчез.

— Я убью тебя, лодочник! — пропел Борисов, вставая возле двери с лопатой.

Гораций Слагхорн, слегка покачиваясь и икая после медовухи, распитой с Дамблдором, уставился на дверь.

— Клянусь Мерлином, я забыл закрыть дверь. Надо это исправить!

Взмаха лопаты он не увидел.

Глава 9 целиком посвященная поискам и наказанию злодеев, напавших на зельевара Слагхорна

Проснулся Борисов от громкого стука в дверь. Попытка встать и пойти открыть дверь успехом не увенчалась: вцепившись с двух сторон, его обнимали близняшки Патил. В первое мгновение лысина Федора вспотела, но затем он вспомнил, что ничего не было, и девушки всего лишь помогали ему разгружать мешок с зельями.

— Фууух, — выдохнул Борисов и заорал. — Да иду, иду!

— О, господин, — проснулись близняшки и завозились, пытаясь удержать Борисова.

— Цыц, женщины!

— Мы еще не женщины!

— И никогда ими не станете, если будете мне мешать! — пригрозил Федор, все-таки выбираясь с кровати. — Быстро спрятались и не показывайтесь на глаза!

Сестры испуганно пискнули и спрятались, а Борисов все-таки открыл дверь.

— Почему вы еще спите, Аргус?! — за дверью стояла взбешенная МакГонагалл.

— А почему бы и нет? Сегодня же суббота, а в субботу евреям работать не положено! — не растерялся завхоз.

— На профессора Слагхорна напали! — Минерва пропустила все мимо ушей.

Борисов возмущенно засопел. В списке претензий к МакКошке появился еще один пункт.

— Вы нужны там немедленно!

Приказав сестрам идти по Домам, и вообще заняться полезными и нужными Борисову делами, завхоз бодро зашагал в кабинет зельевара. Вчера хватило одного удара, да и пьян был Гораций, с реактивным выхлопом таким, что сразу закусить хотелось. Школьники еще спали, и в пустых коридорах Борисову никто не встретился, даже квиддичисты, которые вроде должны были уже бежать на тренировку.

— Итак! — громко вещал Снейп преподавателям. — Как вы видите, злодеи оглушили Горация, вскрыли дверь в кабинет каким-то темным заклинанием, и унесли с собой все зелья!

— Все, — простонал Гораций, зажимая шишку на лбу.

— Следы своей магии злодеи тщательно убрали, и даже я не в состоянии определить, что именно они использовали, — Снейп сложил руки на груди и зловеще понизил голос. — А значит, они вполне могут быть до сих пор в Хогвартсе! Они украли ящик Оборотного Зелья! Два флакона Зелья удачи!

— Три, — пискнул Слагхорн.

— И мы не знаем теперь, кто они и под кого замаскировались! Они могут отравить всю школу прямо у нас под носом, а мы окажемся бессильны!

— Какой ужас, — выдохнули собравшиеся магессы.

— Надо запереть всех в башнях! — тут же предложила МакГонагалл.

— И допросить все картины! — поддержала Спраут.

— И призраков! — добавила Вектор.

— И пройти по следам! — внесла лепту Синистра.

— И не давать никому пить, — выкрикнула Бэбридж.

— И не выпускать в туалет, — не удержалась Трелони. — Мне было видение, что ужасные и темные дела скоро начнут твориться в туалетах!

Борисов мысленно сплюнул. Слишком много женщин в одном помещении! Вкупе с вчерашней историей с близняшками, и вообще расширением коллектива помощниц до 4-х девушек, вставал вопрос: как поддерживать порядок? По условиям задачи, они должны были вожделеть его и в тоже время оставаться девственницами. Ну, толпа девок даже хорошо, думал Борисов, глядя на галдящих учителей, допустим, сексуальное напряжение им снять друг дружке — не проблема, есть способы. Тем более что 2 индианки должны были разбираться в «Камасутре». Но поддерживать порядок в таком курятнике? Эту задачу мозг Федор Михайловича признавал неразрешимой. Тем более, на протяжении целого года.

— Нам следует разделиться и отправиться на поиски! — заявил Снейп.

Женщины загалдели по новой, пытаясь выяснить, что будет, если злодеи и вправду еще в Хогвартсе. Борисову это все надоело, тем более что он знал истинную подоплеку случившегося.

— Тогда я пойду, — заявил он Снейпу.

— Иди, — кивнул тот, безуспешно пытаясь успокоить женщин.

И тут Борисова осенило. Вот кто ему нужен! Старший над 4-мя потенциальными носительницами молодости Федор Михайловича. Точнее говоря, старшая. Даже скажем старшая жена, чтобы уж совсем статусно и все ей подчинялись. Но кто? Борисов брел вперед, напряженно раздумывая. По условиям задачи получалось, что это должна быть тоже школьница, дабы могла неотлучно присматривать за «курятником». При этом она должна подавлять остальных, уметь держать их в узде, и быть привязана к Филчу не через любовные зелья. В идеале — еще и отменно владеть магией, мало ли что пойдет не так? Лобзик и Хоботов — это хорошо, но сильная магесса рядом — еще лучше. Четверку девственниц как боевые единицы Федор не рассматривал.

Мало ли что может случиться в бою, и меньше всего Борисову хотелось слышать канюченье за спиной, с просьбой достать свою волшебную палочку и показать всем врагам. А еще лучше показать своим женам. Борьбы за передел магического рынка Борисов не боялся, но и упускать возможность омолодиться совершенно не желал. А значит, все должно быть по высшему разряду: ванна из лучшего пива, лучшие добавки, четыре девушки, да чтоб прямо изнемогали. Память Филча хранила данные на всех школьников, и чем больше Борисов перебирал воспоминания, тем больше все сходилось на Гермионе Грейнджер. Она соответствовала всем условиям, кроме размера сисек и характера.

Но это завхоза волновало мало.

Старших жен держат не для секса, а при наличии «Клубничной радости» снятие напряжения вообще отпадало как проблема. Оставалось только придумать, чем купить подружку Гарри Поттера, и тут Борисов внезапно понял, что зашел куда-то не туда. Задумавшись над проблемой, он покинул школу и дошел до Запретного Леса и даже зашел в этот самый лес.

— Японский городовой! — выругался Борисов. — Вот это задумался! Ау, есть здесь кто живой?

— Шшшеловек, — раздалось шипение из кустов, — шшшшего кричишшшшь?

— У вас колесо спустило, — хладнокровно заметил Федор, выдергивая Лобзик.

— Хххххде?

Из кустов вылез огромный паук, щелкая жвалами. Акромантул, подсказала память. Очень ядовиты, не любят людей. В Лесу появились с подачи Хагрида. Яд, паутина и прочие выделения акромантулов стоят большие деньги. Последний пункт переключил мысли Борисова в привычное русло. Что-то такое Хагрид упоминал, ага, ага.

— Ну что, родной, — не опуская дробовик, заявил Борисов. — Веди меня к Арагогу.

— Сссзачем тебе нашшш прародитель?

— Я же не спрашиваю, почему ты шипишь как змея, — обиделся Федор. — Лечить буду!

Паук, сраженный человеческой логикой, повел Борисова вглубь Запретного Леса. Настроение у завхоза стремительно повышалось. Все складывалось одно к одному, и даже то, что скупщики в Лондоне не появятся еще несколько дней, было, как говорится, в кассу. Как раз можно будет обустроиться в Хогвартсе плотнее, и понять внутренние расклады, думал Борисов. Директор опять же. Да и злодеев не мешало бы предъявить, а то начнут обыскивать школу, заглянут вглубь каморки, а там зелья горкой свалены. Непорядок!

Борисов решил, как вернется, первым делом озадачить девушек уборкой.

Заодно меньше на него вешаться будут, да и вообще, ванну ту же обновить и попробовать надо. Мало ли что взбредет в голову этим близняшкам во время ритуала? А ну как сиганут в ванну? Что же теперь, из-за этого Борисову старым ходить. Нннет, мотал головой на ходу Федор, нифига. Будет вам байбише, вот в лепешку разобьюсь, но натравлю на вас эту заучку Грейнджер! Заучку… губы Борисова искривились. Теперь он знал, чем купить Гермиону.

— Человек, мы пришли, — отвлек его голос паука.

Пришли они на поляну, затянутую по краям паутиной. В другой раз Борисов может, и струхнул бы, но теперь, имея возможность по щелчку пальцев телепортироваться вместе со старшиной Хоботовым. Да и верный Лобзик в руках! Поэтому Федор бесстрашно подошел к огромному пауку и заявил.

— Я все про тебя знаю! Арагог, могу помочь!

— Кххаа, — слепой паук, — как же?

— Магия творит чудеса, — пожал плечами Борисов. — Проведем курс лечения, будешь бегать, и метать паутину не хуже человека-паука.

— Это кто такой? — проскрипел Арагог.

— Могущественный маг, преклоняется перед акромантулами, даже научился паутиной из задницы стрелять. Сумел вылечить себя от 101 болезни, при помощи паучьей слюны, ну наверняка и вас вылечит! Сейчас он в Нью-Йорке, спасает тамошнюю популяцию магопауков от злых гоблинов, — не моргнув и глазом, выдал Борисов.

— Гоблины — зло, — согласился Арагог. — Я верю тебе, человек, но чтобы ты не обманул, с тобой отправятся несколько моих правнуков и присмотрят. Если обманешь — съедят!

— Не вопрос! У меня как раз на примете есть удобное местечко, и недалеко от моей каморки! Школьники туда не ходят, а прежний хозяин хвост отбросил! Будете сидеть в полном шоколаде!

— Хххоршо, человек, — сказал Арагог. — Но помни, обманешь — съедим!

— А у вас случайно нет остатков прошлых обманщиков? — заинтересовался Борисов. — Мне тут улики сфа… ээээ, злодеев поймать надо, а на примете никого и нет!

Арагог что-то прошипел.

Через десять минут Борисов шел обратно, в сопровождении трех молодых акромантулов, весело насвистывая: «Чунга-чанга, лето круглый год, Чунга-Чанга — кто-то идиот». За спиной в мешке бренчали кости и полусгрызенная рука. Оставалось дело за малым, раскрутить акромантулов на выдачу ингредиентов, да вылечить Арагога, но Борисов всегда оптимистично смотрел в будущее! Тем более что злодеи, напавшие на Слагхорна, можно сказать в ужасе бежали в Запретный Лес и там были съедены акромантулами.

Прикидывая на ходу детали байки, Борисов еще не знал, что его ждет в Хогвартсе.

Глава 10 в которой появляются Дамблдор, Гарри Поттер, Тонкс, а также вырисовываются контуры гарема

Снейп, взбешенный непрекращающимся потоком советом от учительниц, едва Филч ушел, врубил в Хогвартсе «красную тревогу». Директор прибыл через 10 минут, члены Ордена Феникса через полчаса. К тому времени заблокированные в башнях и подземельях ученики уже начали потихоньку буянить, а Борисов только-только отправился к Арагогу. Со слов Снейпа Дамблдор и остальные поняли, что в Хогвартс прокрались злодеи и замышляют жуткое и ужасное преступление. При этом у злодеев избыток зелий, и они умеют затирать за собой следы.

Почесав бороду, Дамблдор спросил.

— Может, злодеев и не было?

— Как это не было? — взвился Слагхорн. — А кто тогда украл все мои зелья?!

— Да, это очень сложный вопрос. Мне надо поразмыслить, — сказал Дамблдор и удалился, пряча в бороде усмешку. — И выпить чаю с конфетами.

— Диррректор!! — взвыл Снейп, но было уже поздно. Дамблдор исчез.

Вопрос как искать злодеев и вообще что делать, опять повис в воздухе. Приняв самый величественный вид, на который был способен, Снейп провозгласил, что он теперь главный, раз уж преподает ЗОТИ. И объявил тотальную проверку, обыски и опаивание учеников Сывороткой Правды.

К моменту, когда Борисов вернулся в школу, коридоры были заполнены носящимися привидениями, воплями допрашиваемых школьников, криками преподавателей и членов Ордена Феникса, включая самого Феникса Фоукса, который с утробным клекотом носился по всей школе и плакал каждый раз, когда видел школьников без охраны.

Борисов щелкнул пальцами.

— Так, старшина, этих трех новобранцев, — ткнул он пальцем за спину в акромантулов, — определить на постой в казармы в Тайной Комнате. Выдать мух, или че они там жрут, и проследить, чтобы не передохли от запаха.

— Да, сэр! Есть, сэр! — вскричал Хоби и аппарировал вместе с пауками.

На шум немедленно выскочили Орденцы, в количестве трех штук. Какой-то могучий негр, коротко стриженная деваха, с невозможно фиолетовыми волосами и рыжий мужик с колпаком на голове. Кингсли Бруствер, Нимфадора Тонкс, Артур Уизли, как подсказала Борисову память.

— Здорово, — прохрипел завхоз, сбрасывая мешок. — Я добрый дедушка Мороз, я подарки вам принес.

— Что там? — насторожился Кингсли.

Тонкс во все глаза пялилась на Филча. Артур Уизли немного рассеянно улыбался.

— Злодеи, пробравшиеся в Хогвартс.

— В одном мешке?

— Я обучен аккуратной упаковке, — осклабился Борисов. — И мне пришлось нелегко.

Свои слова Федор сопроводил вытряхиванием содержимого мешка. Орденцы склонились над костями и рукой, и Тонкс бурно проблевалась прямо на оторванную конечность.

— Пожиратели Смерти, — почти выплюнул Кингсли, выпрямляясь. — Если бы наша… юная соратница не скрыла от взгляда Метку, может, даже удалось бы опознать руку.

— Да, да, — закивал позеленевший Артур. — Неужели Аргус вы их в одиночку?

— Почти, — небрежно отмахнулся Борисов. — В одиночку отбил кости и руку у акромантулов, когда шел по следу злодеев.

— Но вы же не владеете магией!

Борисов пожал плечами, совершенно не желая развивать тему. Но орденцы не унимались.

— Так, отбой тревоги, — скомандовал Кингсли. — Я к министру, успокою его. Артур, на вас школа, объявите, что злодеи пойманы. Дора, сопроводи нашего бравого завхоза, к директору. Аргус, вы же понимаете, что Альбус Дамблдор должен услышать ваш рассказ целиком?

Борисов еще раз пожал плечами, мол, а как же, понимаю. Но внутри взвыли сирены тревоги. Директор вроде как тоже был не дурак в чужих головах покопаться, а удерживать образ сочной бабы и одновременно врать напропалую… ну скажем так, не будь другого выхода, Федор бы рискнул. Но все же, следовало, наверное, придумать что-то другое, а то еще Снейп доложит, что завхозу постоянно бабы мерещатся.

Тем временем, Нимфадора Тонкс тащила его к директору и болтала.

— Скажите, Аргус, а правда, что вы уже не первый раз ловите злодеев в школе?

— Ага, — машинально ответил задумавшийся Борисов.

— И каждый раз это были черные маги?

— Ага.

— О, да вы герой.

— Ага.

— А правда, что вам принадлежит «Клубничная радость»?

— Аг… Стоп, — Борисов вынырнул из мыслей. — Ты откуда знаешь?

— Анжелика на ушко шепнула, — рассмеялась Тонкс, меняя цвет волос и кожи. — Нас, метаморфок, слишком мало, и мы постоянно общаемся друг с другом.

Память Филча послушно выдала справку, кто такие метаморфы, и Борисов теперь осмысливал сказанное и сделанное. Вот значит как. Клубничка, значит, со всего мира. То-то эта Анджелина Джоли так шустро грудь и губы надувала. Борисов оценивающе посмотрел на Тонкс. Нет, что ей могла рассказать Анджелина, он и так представлял, ибо сам участвовал в процессе, но вот реакция юной сотрудницы Ордена, да и засветка Борисова в жизни борделя, могла вызвать ненужные вопросы.

Сделав себе зарубку поговорить с мадам Лили, Борисов начал думать, что бы сказать Тонкс.

— Вы не знали? — расхохоталась Тонкс. — Ой, не могу! Вы такой забавный, Аргус, только не сердитесь! Анжелика со сме… очень обрадуется, когда все узнает! Ой, вы только не сердитесь! Мне просто очень нравятся такие мужчины, чтобы в возрасте и смело шагали навстречу Злу! Такие мужественные и… несгибаемые!

— Ага, — только и смог процедить Борисов.

— Ой, мы уже пришли! Вступайте к нам в Орден, Аргус, вы явно зарываете свои таланты в землю! Вот, будете у директора, обязательно поговорите! Ну, все, пока!

И Нимфадора убежала, на прощание, звонко чмокнув Борисова в лысину.

Альбус Дамблдор, уже ждал Борисова, подкармливая феникса Фоукса стручками красного перца. Феникс благосклонно принимал еду, и после каждого четвертого отрыгивал язычок пламени.

— Аргус, мальчик мой, — широко развел руки директор, — говорят, вы поймали злодеев в Запретном Лесу?

— Да, — прохрипел Борисов, делая вид, что потирает руки. — Именно так.

Альбус отвернулся, чтобы скормить последний стручок Фоуксу. Борисов хладнокровно вскрыл пузырек с Зельем Поноса, выскользнувший из рукава, и полил им конфеты, предварительно отобрав себе одну. Директор, стоявший спиной, ничего не заметил, зато феникс возмущенно заорал, тут же поперхнувшись перцем, вставшим поперек горла. «Так тебе и надо, курица ты жареная», мстительно подумал Борисов, пряча пузырек и вызывая в голове образ сочной бабы, а именно мадам Лили. Дамблдор, занятый вытаскиванием перца, образ не оценил и пропихнул стручок прямо в феникса. Фоукс немедленно изрыгнул фонтан пламени, спаливший Альбусу бороду, мантию и закоптивший очки, вкупе с ожогами на здоровой руке. Несколько искр попало и на Распределительную Шляпу, мирно дремавшую на шкафу.

Издав протяжный вопль, Шляпа слетела на пол, на ходу извергая из себя артефакты. Меч Гриффиндора, ожерелье из топазов, комок вонючей субстанции, огромный бриллиант, и на закуску кирпич. Борисов сморгнул, но нет, ему не показалось, это был обычный кирпич, одинарный, без дырок и слегка обколотый с края. Дамблдор, к тому времени закончивший тушить себя, повернулся к Шляпе.

— Так-так, — хмыкнул директор. — А кирпич-то зачем?

— Чтобы с табуретки не сдувало! Знаешь, какие сквозняки в Большом Зале? Верните кирпич!

— Ну, здесь-то сквозняков нет, — директор водрузил Шляпу на место. — Что-то сегодня в Хогвартсе все вверх дном, Аргус. Возьмите конфетку, да и мне дайте.

— Да, — прохрипел Борисов, протягивая директору чашу с конфетами.

Дамблдор подвоха не заподозрил, и закинул сразу две конфеты. Борисов последовал примеру, и сделал вид, что усиленно грызет сладкое. Дабы отвлечь директора от разговора о злодеях, Борисов торопливо спросил.

— А что это такое из Шляпы выпало?

— Мое! Мое! Мое! — заорала Шляпа с шкафа.

— Ну да, — хмыкнул Дамблдор. — Ожерелье Хельги Хаффлпафф, еда Гэмпа, бриллиант Мерлина, конечно, кому же еще владеть, как не Распределяющей Шляпе?!

— Они мне сами подарили!

— Не знал, что Мерлин вставал из могилки, чтобы подарить тебе свой Кристалл Мощи, — в очередной раз хмыкнул директор и замер.

Глаза его слегка выпучились, рука попробовала привычно ухватить бороду, но не нашла и вцепилась в стол. Альбус попробовал открыть рот и что-то сказать Борисову, но тут же закрыл. Постояв секунд десять, директор исчез с тихим хлопком. Федор Михайлович утер пот со лба и подобрал бриллиант с пола.

— Эй, это мое! — заорала Шляпа.

— Было ваше — стало наше, — отрезал Борисов, — не фиг артефактами срать.

— Ну верни, — заскулила Шляпа, — ну пожалуйста. Зачем тебе Кристалл Мощи, ты же все равно не маг, и не сможешь им воспользоваться!

— В хозяйстве все пригодится, — уже не так уверенно ответил завхоз.

А ведь, наверное, с таким кристаллом, можно не только омолодиться, но и бессмертным стать, подумал Борисов. Вначале он думал продать камушек, но слова Шляпы все меняли.

— Так, я попользуюсь год, а потом верну, — принял решение завхоз, — если будешь себя хорошо вести.

— Буду, буду, — заканючила Шляпа, — а что делать-то надо?

— Присматривай за директором, сообщай, что делает и вообще планы.

— В этом году он редко здесь бывает, — немедленно отрапортовала Шляпа, — руку повредил летом, никак вылечить не может. Феникс вот за него.

— Ага, — повернулся Борисов к Фоуксу. — Будешь тут клюв на меня раскрывать, однажды перец не в то отверстие залетит. Же не ву компренд па? Ты меня понял, птица счастья? Или тебя на шашлык из курятины пустить?

— Злой ты, — проклекотал феникс. — Меня нельзя убить! Но я не против промолчать, если ты будешь регулярно кормить меня огненными саламандрами и найдешь мне пару, чтобы свить гнездо.

— Договорились, — не стал возражать Борисов. — Учись, Шляпа!

— Артефакты-то верни.

— Да на, говна не жалко, — проворчал завхоз, запихивая все выпавшее обратно в Шляпу.

Едва он закончил, в кабинет ввалился мужик с посохом и искусственным глазом, бешено вращающимся во все стороны. За руку он тащил тощего парня, со шрамом на лбу и в очках. Лицо парень закрывал рукой, так как держался за тот самый пресловутый шрам в виде молнии. «Гарри Поттер», шепнула память. Совершенно не впечатленный Борисов, кивнул Аластору Грюму и сообщил, что директор вышел по неотложному делу, но обязательно вернется.

После чего Борисов поспешил покинуть кабинет, пока не вернулся директор.

Так как общую тревогу уже отменили и школьников выпустили из башен, в каморке Борисова уже поджидали близняшки Патил. Не успел завхоз зайти, как они уже радостно закричали ему.

— Мы привели с собой подруг на чаепитие!

Глава 11 почти целиком посвященная дипломатии, переговорам и соглашениям

Борисов сидел и мрачно смотрел на целую толпу девушек. Ну не успел завхоз приготовить чаек с зельями, не успел! Тем более, что Федор Михайлович не помнил, чего там и как намешал близняшкам. И как в таких условиях — на глазах у всех подливать и выяснять, девственницы они или нет? Полнолуние приближалось, а хлопот меньше не становилось. Про сбор нужной суммы для следующей порции омолаживающих добавок, Борисову даже думать не хотелось. Он еще раз осмотрел собравшихся: близняшки Патил, Лаванда Браун, Гермиона Грейнджер, Луна Лавгуд, Чжоу Чанг, Ханна Аббот, Джинни Уизли, Ромильда Вейн, Дафна Гринграсс, Панси Паркинсон и еще какая-то невзрачная девица, имя которой вылетело из памяти Филча.

Федор Михайлович щелкнул пальцами. Из воздуха с хлопком вывалился Хоби.

— Да, сэр! Хоби здесь, сэр!

— Чаю всем собравшимся и конфет, — мрачно изрек Борисов.

— Да как вы смеете! — взвилась Гермиона Грейнджер. — Немедленно освободите несчастного домовика!

Борисов мысленно потер руки. Рыба заглотила наживку, теперь следовало грамотно подсечь.

— Ефрейтор Хоботов, вы несчастны?

— Нет, сэр! Хоби счастлив!

— Тогда тащи чай!

— Да как вы! Хоби не слушай его! — топнула ногой Гермиона.

— Мисс Грейнджер, давайте обсудим это отдельно… от собравшихся, — предложил Борисов.

Они вышли в коридор, и Борисов сходу зашел с козырного короля, даже не дав возмущенной Гермионе начать свою возмущенную речь о правах домовиков.

— Мисс Грейнджер, предлагаю вам сделку! Тысячи книг, фолиантов, гримуаров и записей, в обмен на небольшие услуги, магического свойства.

— Тысячи…, — покачнулась Гермиона, но устояла. — У меня есть допуск во все части библиотеки, даже Запретную секцию!

— Но там нет тех книжек, что я могу предложить вам, — потер руки Борисов, — и никогда не будет!

— Домовики…

— С помощью этих книг вы сможете стать директором Хогвартса, и тогда освободите всех домовиков!

— Баллы…

— Двести баллов Гриффиндору, — скучающим голосом заметил Борисов. — Мое слово не хуже любого из учителей, заметьте. Вам почти ничего не придется делать, только небольшие консультации и советы.

— Например?

— Вот, пожалуйста, — Борисов достал схему, чертеж молодильной установки.

Гермиона вцепилась в схему, и немедленно выпала из реальности. Борисов, понаблюдав, как она воодушевленно водит пальцем по чертежу, практически выпав из реальности, рискнул вызвать домовика.

— Так, Хоботов, всем, кто в комнате сыпани порошка, отбивающего память, хотя нет, вам же нельзя, — пригорюнился завхоз. — Эх, все приходится делать самому!

— Это же гениально!!! — внезапно завопила Грейнджер на весь коридор. — Я хочу это видеть!!!

— Что видеть?

— Как будет работать эта установка!! — девушка развернула схему и увлеченно затараторила. — Вот, смотрите, крест фокусирует энергию, и она концентрируется в центре, в этом овале.

— Это ванна, — заметил Борисов.

— Тем более! Жидкость, правильная жидкость, обладает высокой емкостью! Еще необходимо будет вот здесь и здесь поставить отражающие барьеры, а если еще добавить полнолуние, то, несомненно, коэффициент преобразования будет не меньше 0,8.

— То есть мы договорились? — как бы невзначай спросил Федор.

— Конечно! Книги и это, и… что мне надо будет делать, мистер Филч?

— О, сущая безделица, — махнул рукой Борисов. — Чтобы установка заработала, нужны четыре девушки. Две уже есть, и нужно подобрать еще двоих. Разумеется, этими четырьмя нужно командовать, но думаю, вы справитесь на отлично. Заодно и установку увидите… во всех ее интимных подробностях.

— Продолжайте, — задумалась Гермиона.

— Ну и там по мелочи, консультации по магии, поддержка магией, сам то я немного слабоват в ней, а вот тебя все хвалят, и говорят, что ты самая лучшая во всем Хогвартсе.

— Тоже неплохо, — раскраснелась девушка. — По рукам, но вначале обговорим некоторые моменты. Во-первых, сексом с вами я заниматься не буду.

— Нужна ты мне со своими мелкими сиськами! — на автомате выпалил Борисов.

В следующую секунду ему в глаз смотрела палочка Гермионы. Волосы девушки встали дыбом, а сама она от ярости даже приподнялась над полом. Борисов отреагировал на автомате и в живот девушке смотрел дробовик, а палец завхоза подрагивал, готовясь открыть огонь. Немая сцена длилась секунд десять, но лысина Федор Михайловича не вспотела. И не такое он видал в 90-х, разве что сам в первой линии боевиков давно уже не стоял.

— Мои сиськи — мои проблемы! — первой нарушила тишину Гермиона, опуская палочку.

— Конечно, конечно, — согласился Борисов, отводя оружие. — Мир?

— На какое-то время, — девушка спрятала палочку. — Вы сильно изменились, мистер Филч.

— У меня наступил КОТарсис и кризис среднего возраста, — пустил в ход проверенную отмазку завхоз.

— Возможно, — девушка смотрела, прищурившись, и что-то анализировала. — Я помогу вам, вы поможете мне. Это будет правильно. Итак, судя по тому, что вам нужна помощь мага, близняшек Патил вы приворожили зельями. Состав не подскажете?

— Случайно вышло, — отбрехался завхоз.

— Что ж, есть и другие проверенные средства. Вам нужны еще 2 девушки — девственницы для работы установки, что ж, одну точно могу предложить. Луна Лавгуд, белобрысая и с выпученными глазами. Еще подошла бы Джинни Уизли, но, к сожалению, она уже не девственница. А жаль, жаль, охотно бы ее вам отдала.

— Почему?

— Луна засматривается на Рона, а Джинни на Гарри, тогда как они оба — моя собственность. Я только еще не решила, кто будет мужем, а кто любовником. Еще было бы неплохо выбрать Лаванду Браун, чтобы не подкатывала свой 5-ый размер к Рону, но она тоже не девственница, еще со Святочного Бала. Хотя я знаю, кто вам подойдет. Чжоу Чанг, она с Рэйвенкло, девственница и тоже подкатывала свои шары к Гарри.

— Если это так важно, от мешающих девиц можно избавиться и другими способами, — нейтрально заметил Борисов, слегка пораженный списком не-девственниц. — Не сразу, конечно, по частям.

— Идет.

Они обсудили детали соглашения, и затем Грейнджер взмахнула палочкой, доставая из воздуха текст договора. Она отдельно предупредила Борисова, чтобы тот даже не думал увильнуть, ибо текст магический и сам проследит за своим выполнением. Федор Михайлович, имевший на этот счет свои соображения, незамедлительно подписался. Затем Федор Михайлович отбил память собравшимся девушкам, при помощи зелий Горация, и быстро вытолкал их из каморки.

В помещении остались он, Грейнджер и близняшки Патил.

Федор Михайлович сердито попенял Парвати и Падме за такую самодеятельность, и добился обещания, что впредь они будут ставить его в известность. Близняшки, потупив глаза, горестно вздыхали и уверяли, что хотели «помочь господину», и что пусть господин прямо сейчас отшлепает их своей мужественной рукой, в наказание. Борисов приказал им заткнуться и представил «старшую жену», Гермиону Грейнджер.

Что тут началось, близняшки в унисон взвыли.

— Господин, ты же сам говорил, что у нее сиськи мелкие! Взгляни на наши!

Парвати и Падма начали срывать с себя одежду. Борисов же отскочил в сторону, ожидая взрыва ярости со стороны «старшей жены». Но та на удивление спокойно спросила.

— Может, еще и задницы покажете?

— Конечно! — и близняшки развернулись спинами.

Гермиона немедленно отвесила каждой пинка, и назидательно заметила.

— Молодцы, старших надо слушаться. Будете делать, что я скажу, и помалкивать! Господин назначил меня старшей женой, понятно?

— Но господин!

— Хватит! — рявкнул Борисов, ударяя по столу. — Замолчите! Делайте, что она сказала! Это приказ! Уууу, как же тяжело вести с вами всеми переговоры, с мужиками гораздо легче.

— Хогвартс полон девственников, — безмятежно заметила Грейнджер, — но вряд ли вам понравится результат.

— Спасибо, не надо, — сообразил Борисов. — Просто с мужиками проще, с вами же в баню не сходить, пивка не попить, девок не пообсуждать.

— Почему же, господин? — взвыли близняшки. — Мы можем!

— Спасибо, не надо мне тут этих азиатских подделок, — скривился завхоз. — И сиськи прикройте, нечего трясти зазря. Оделись, собрались и выдвигайтесь по своим башням.

Дождавшись, пока близняшки Патил покинут каморку, Борисов опустился на потертый диван.

— Фффух, вот, старшая жена, сама разбирай эти свары, — скривился завхоз, — а у меня уже голова болит.

— Только после того, как увижу остальные элементы договора. Книги.

— Да вон там, — махнул рукой Борисов.

Вон там была подсобка, в которую прежний владелец валил все конфискованные книги без разбора. Заглянувшая туда девушка издала счастливый вопль, и начала читать, усевшись прямо на пороге. Борисов щелкнул пальцами.

— Ефрейтор Хоботов, слушай приказ. Присмотришь за рядовой Грейнджер, чтобы не слишком увлекалась.

— Есть, сэр! Хоби сделает, сэр!

— Молодец.

Борисов еще хотел спросить, зачем Грейнджер свободные домовики, но передумал. Опять что-то объяснять, доказывать, спрашивать. Нет уж, и так голова болит. Надо прогуляться, подышать свежим воздухом, подумал Федор Михайлович и немедленно отправился на прогулку.

Глава 12 в которой на Хогвартс опять нападают злодеи, а мадам Пинс погибает на рабочем месте

Федор Михайлович полагал, что уж теперь, когда он спихнул жен на Гермиону, а дела на Хоботова, можно будет расслабиться, выпить огневиски и покурить сигару, обдумывая планы внезапного обогащения. Но реальность оказалась сурова, и несколько дней завхоз крутился, как белка в колесе, решая хозяйственные мелочи, утрясая вопросы с поставщиками и договариваясь со скупщиками. В результате Борисов стал богаче еще на 400 галлеонов, и перед ним в полный рост встала проблема доставки товаров из Хогвартса в Лондон. Хоби, при всех его возможностях аппарации, столько не утащил бы, а в увеличенные сундуки и сумки не лезли объемные вещи.

Утешало Борисова только то, что уже завтра должен был состояться ритуал. Грейнджер уверяла, что все пройдет нормально, схема рабочая, и если что, она сама проследит и поприсутствует. Также она составила букет из зелий Слагхорна, который Падма заботливо подлила в чай своим соседкам. Ударная доза моментально сломала Чоу Чанг, и дико взвеселила Луну Лавгуд. Борисов не стал ничего говорить, ибо нужный эффект — покорность и влюбленность в «господина» был достигнут. Гермиона с видимым удовольствием гоняла девушек и заставляла выполнять свои приказания. В результате, Борисов, посмеиваясь, называл ее старшей женой, близняшек — просто женами, а Чанг и Лавгуд — младшими женами.

После ритуала будет еще месяц, думал Федор, но медлить не следует. Деньги сами в карман не запрыгнут, и надо прямо сейчас изыскивать то, что маленькое, а стоит дорого. Акромантулы в Тайной Комнате и пещерах усердно размножались и плели паутины, но до выхода конечного продукта было еще далеко, и следовало найти другой источник.

— Продам-ка я тебя, Вася, — сообщил он костям василиска на складе, — хоть и не сильно хочется. Так, Хоботов, бегом сюда старшую жену!

— Есть, сэр!

Через полминуты с хлопком прибыли Хоби и Гермиона, страшно недовольная и сжимающая в руке толстую книгу.

— Какого черта? — возопила она, потрясая книгой.

— Оторвись от книги.

— Да черта с два! Это же бесценный журнал лабораторных исследований, написанный самой Ровеной!

— Бесценный? — заинтересовался Борисов. — Дорого стоит?

— Такое за деньги не купишь!

— А все же?

— Сто тысяч галлеонов! — отрезала Грейнджер. — Что тут у тебя?

— Да нет, ничего, ты читай, читай, — пробормотал Борисов. — Хобот, отправь ее обратно.

— Есть, сэр!

— Да что вы себе…, — еще успела крикнуть девушка, исчезая в телепорте.

Федор Михайлович потер руки, предвкушая поток денег. То, что он предоставил Гермионе, было лишь частью обширной свалки книг в Выручай-Комнате, и, следовательно, имело смысл там все разобрать. Но это вопрос будущего месяца, а сейчас вполне можно было воспользоваться упорядоченным складом. Библиотекой. Собрать в бесконечный мешок книги из Запретной секции и толкнуть барыгам в Лондоне, самое то будет: быстро, тихо и главное, принесет нужную сумму. Раз уж за какой-то лабораторный журнал дают сто тысяч галлеонов, то темные книги из Запретной секции можно и за полмиллиона толкать, не задумываясь!

Борисов думал недолго.

Зайти в каморку, умыться, побрызгать себя зельем с феромонами и отправиться в библиотеку. Раз прежний хозяин трахал мадам Пинс, то и он разок потерпит ради дела, а там после секса можно и поговорить насчет выноса книг из Запретной секции. Ведь не в единственном же там все экземпляре? Мадам Пинс на месте не было, и Федор Михайлович присел подождать, рассеяно листая газету, лежавшую на столе.

От чтения его отвлекло прерывистое, тяжелое дыхание. Борисов поднял глаза, не слишком далеко поднял, так как взгляд застрял на уровне груди. Возбужденной такой груди пятого размера, вздымающейся в такт возбужденному дыханию. Лаванда Браун, издав утробный стон, прыгнула прямо на Борисова, повалив его и стул. Оказавшись сверху, возбужденная Лаванда немедленно разорвала на себе верхнюю одежду, вываливая сиськи прямо в лицо завхозу. Федор не стал отказываться, только отметил про себя, что зелья с феромонами надо использовать аккуратнее.

Постанывая, Лаванда взасос целовала Борисова в лысину, потом начала облизывать.

Мадам Пинс неспешно брела обратно в библиотеку. Почти 100 лет — не шутки, и даже простой поход в туалет превращается в длинное событие. Сейчас прийти в пустую библиотеку, присесть за стол и подремать. Но мечтам старушки не суждено было сбыться. В библиотеке ее взгляду предстало ужасающее зрелище. Стол, ее любимый стол, разломан! Шкафы повалены! Книги разбросаны! Корешки смяты! Стулья повалены!

Мадам Пинс ощутила, как что-то крепко сжало ее сердце. Шаркая ногами, она устремилась вглубь библиотеки, откуда доносились странные звуки. Представшее ее глазам зрелище было еще более шокирующим, чем разбросанные повсюду книги. Прямо на стопке книг и газет, хорошо знакомый ей Аргус Филч, вовсю пялил какую-то старшеклассницу. Приподняв ноги, она стонала и кричала «Да, да, мой лысый жеребец!», при этом сгребала в горсть страницы и вырывала их из книг.

Это стало последней каплей. Издав тихий писк, мадам Пинс с грохотом упала на пол. Федор Михайлович оторвался от Лаванды и повернул голову.

— Неплохо погуляли, — прохрипел Борисов, обозревая разгром.

— Дорогой, почему ты остановился? — простонала Лаванда.

— Цыц! — шикнул Борисов. — Человек в беде!

— Да, и этот человек — я!

Но Федор Михайлович уже поднялся, подтянул штаны и, слегка оскальзываясь на книгах, подошел к мадам Пинс.

— Недолго мучилась старушка в высоковольтных проводах, — прохрипел Борисов, констатируя смерть. — Неудобно как-то получилось, неудобно.

— Ну же! — подошла полуголая Лаванда. — Что тебе с этой старушки?

Федор Михайлович оценивающе посмотрел на девушку. Сиськи — супер, но старшая жена и омоложение важнее. Поэтому, едва Лаванда повернулась, как Борисов подхватил ближайшую толстую книгу и врезал ей по затылку. Всхлипнув, все так же полураздетая Браун упала, раскидав ноги. Федор посмотрел на книгу: «Теория магия в 3-х томах. Том I».

— Ученые, — прохрипел завхоз. — Все зло от ученых!

После чего, сплюнув, отбросил книгу и задумался. Порядок действий был очень важен, и первым делом он запер дверь в библиотеку. Затем подошел к Браун, доставая из кармана пузырек с зельем. Отбеливатель памяти должен был решить проблему… если бы она еще существовала. Федор Михайлович ударил, не учтя того, что новое тело имело мощные мускулы, накачанные непрерывной уборкой школы. Теория магии убила Лаванду моментально.

Пожав плечами, Борисов слегка поправил детали мизансцены и пошел в Запретную секцию.

Грейнджер будет довольна, подумал Борисов, и может, сбавит накал езды по мозгам. Увы, старшая жена при всех своих достоинствах: гарем построен, книжки разбираются, консультации в любой момент по любым магическим вопросам, имела и крепкие недостатки. Ездила по мозгам Борисову, мол, так книги хранить нельзя, читала лекции и однажды даже попробовала отчитать за чрезмерное использование домовиков.

— Контракт — шмантракт, — проворчал завхоз, — посмотрим еще, кто тут КЗОТ нарушает.

Зайдя в Запретную секцию, Федор Михайлович опять же не стал изобретать велосипед, а просто пнул ближайший шкаф, опрокидывая его. Шкафы начали падать один за другим, а Борисов ходил и меланхолично подбирал книги, засовывая их в бездонную сумку. Упертым книгам, пытавшимся засосать его душу или откусить пальцы, завхоз демонстрировал зажигалку. Особо упертые получали спецдубинкой по корешку, или внезапно обнаруживали, что дробовик упирается им в заднюю страницу. Пройдя библиотеку насквозь и присвоив треть книг, Борисов внезапно обнаружил еще дверь.

Борисов толкнул ее, но дверь не поддавалась.

Верный Лобзик решил проблему, но не сразу. Рикошеты летали по секции, вызывая злость у Борисова. В конце концов, дверь поддалась, и взору завхоза предстала крохотная комната, квадрат 2 на 2 метра. В середине комнаты, прикованная цепями, висела огромная книга.

— Вот жеж нихрена себе Царь-книга, — удивился Борисов.

— Кто ты? — книга открыла глаза. — Ты пришел убить меня?

— Да нет, просто мимо проходил.

Книга дернулась в цепях.

— О, сколько их вокруг! — простонала книга.

— Кого? Ты вообще кто? Разумная книга? — нахмурился Борисов, выставляя Лобзик перед собой.

— Ты слышал о крысиных волках? — задала встречный вопрос книга. Борисов кивнул. — Меня вывели также. Я боролась за место под солнцем, и ела соседей, о какие вкусные у них были корешки! Надо заметить, раньше книги были вкуснее, их пропитывали для долговечности. Но вот в один прекрасный момент книги закончились, и меня вынесли на свет. Отныне и навсегда моей едой стали другие книги, газеты, плакаты, все, что несет в себе печатное слово. О, как меня кормили в те дни! Потом пришли суровые дядьки из Министерства, и унесли меня в отдел Тайн. Меня забрасывали в другие страны, и я шпионила, ела информацию и притворялась то Библией, то дешевым детективчиком, то роскошным бестселлером. О, это была бурная и насыщенная жизнь! Во мне столько секретов, что когда однажды наступил мир, меня привезли сюда, заковали в цепи и закрыли навечно.

— Сурово, — почесал лысину Борисов. — И что, важные секреты?

— Ты знаешь, например, что истинной причиной Первой Мировой войны магглов стали терки британских магов с османскими за леса Албании, где был расположен сильнейший магический источник Европы?

— Ого! — Борисов оценил. — Хочешь выбраться отсюда?

— Спрашиваешь! А еще, — книга закатила глаза, — я чувствую еду, много еды!

— Отлично. Будешь жить в моей каморке, регулярная кормежка и снова разъезды по миру, а взамен немного консультаций и историй на ночь.

— Идет, — дернулась книга. — Клянусь! Освобождай, жрать хочу!!!

Борисов сбил замок, и книга одним прыжком накинулась на валявшиеся на полу книги. Жадно урча, она в один присест съела четырехтомник «Запретных артефактов», потом проглотила «Справочник волшебных существ Атлантиды», и закусила толстой стопкой журналов «Трансфигурация сегодня». Отрыгнув кусок корешка, книга заявила Борисову.

— Пойдет, для начала. Поехали отсюда, кстати, как тебя?

— Аргус Филч.

— Молодцом, Аргус! Зови меня Джеймсом, — рыгнула книга, залезая в мешок. — Сработаемся.

Но на этом библиотечная эпопея Борисова не закончилась.

Вечером, когда Федор разбирал добычу, под одобрительные комментарии Джеймса, заодно сразу оценивавшего книги, в каморку постучались. Взволнованный Хагрид, даже объяснять ничего не стал, а сразу потащил Борисова в библиотеку. Там уже собрались все преподаватели, за исключением директора, а также присутствовал Аластор, подозрительно вращавший глазом.

По центру библиотеки расхаживал Снейп, потрясая руками.

— Это возмутительно! Опять злодеи проникли в Хогвартс! Опять без всякой магии! Они явно прорыли сюда тайный ход!! — орал Северус.

Борисов задумался, а что, классная идея! Поэтому дальше он слушал с двойным интересом.

— Вот как было дело! — Снейп начал показывать. — Злодеи проникли в Хогвартс и прокрались к библиотеке! Их цель — книги из Запретной секции! Мадам Пинс отчаянно сопротивлялась, видите, как разбросаны шкафы и книги? Но они убили ее, какой-то сложной магией, которую потом затерли! В библиотеке была Лаванда Браун! Она отчаянно сопротивлялась, но негодяи избили ее и жестоко изнасиловали, затем убив! Затем они разграбили Запретную Секцию и скрылись, затерев следы! Это возмутительно!

«И не говори», подумал Борисов и понял, что от Снейпа пора избавляться.

Глава 13 в которой наконец дело доходит до первого ритуала омоложения

«Старшая жена», напряженно морща лоб, вычерчивала крест на полу Выручай-комнаты. Установленная там же огромная ванна, уже наполненная водой, ждала своего часа. Полночь полнолуния должна была наступить через полчаса, и Борисов немного нервничал.

Грейнджер, наоборот, чуть ли не пела, вычерчивая, подгоняя положение яйца Мерлина, и засыпая спецдобавку. Прежде чем засыпать, она внимательно изучила ее на просвет, попробовала на язык и понюхала.

— Что там? — не удержался от вопроса Борисов.

— Магический проводник, — ответила Гермиона.

И вот теперь она чертила, а завхоз нервничал. Собравшиеся здесь же 4 «жены» тоже не добавляли спокойствия. Пока что порыкивания «старшей» на близняшек, а тех на младших, в лице Лавгуд и Чанг, еще действовали, но атмосфера потихоньку накалялась.

— Это хорошо, — заметила Грейнджер, вставая с пола. — Пусть нервничают, так они отдадут больше энергии.

— А… с этим Кристаллом, вообще зачем магия?

— Нужна не только магия, но и жизнь, и желание, — как будто в насмешку Гермиона уставилась на брюки Филча, — и не только ваше. Вы же хотите омолодиться?

— Хочу!

— Вот, это главное! Лезьте в ванну!

— Там же холодная!

Гермиона, направив палочку на ванну, выкрикнула что-то вроде «Водус Нагреватус», и от ванны пошла волна тепла и пар. Борисов прямо физически ощутил, какой там сейчас кипяток.

— А теперь горячая!

— Вам не угодишь, мистер Филч. То вам сиськи мелкие, то вода холодная, — уперла руки в боки Грейнджер. — Может, еще и звезды не так стоят, а потом окажется, что вы и договор соблюдать не хотите?

— Не кричи на господина!

— Сонорус! Заткнулись, дуры! — заорала Гермиона так, что у всех заложило уши. — Разделись! Бегом! Господин вас хочет, так что разделись! Как в борделе, только быстрее!

— Откуда такие познания про бордель? — прищурился Борисов.

— В книжках читала. Вы бы тоже разделись и лезли, а то до полночи всего несколько минут осталось.

После чего все-таки убрала излишки тепла, взмахнув палочкой. Борисов начал нехотя раздеваться, под жадными взглядами голых девушек, которые, осознав слова «старшей жены» реально разделись на скорость. Назвал бы кто-то это жилистое старческое тело с выпирающими костями красивым? Конечно, нет. Но сознание жен, задурманенное зельями, приказало «В атаку!!» и они помчались на Борисова вчетвером, как будто молчаливо договорившись между собой, что вначале надо завалить, а там разберемся.

Не ожидавший такого натиска Федор Михайлович сделал шаг назад, запнулся о недоснятые штаны и, неловко взмахнув руками, повалился в ванну, ударившись затылком о бортик. Борисов потерял сознание и не видел последующей сцены, хотя она была достойна кисти художника или камеры порно-режиссера.

Издав победный клич, голые близняшки Патил, потрясая грудями, совершили синхронный прыжок через бортик. Чем они думали в этот момент, осталось непонятным, потому что приземление должно было добить побулькивающего под водой Борисова. К счастью для завхоза, в полете близняшки столкнулись и рухнули в ванну, расплескав воду. Бежавшая следом Чанг уже собиралась ловко поймать снитч Борисова, но Луна подставила ей ногу, и китаянка улетела лицом о ближний бортик.

— Ха-ха, нарглы рулят! — заявила Лавгуд и аккуратно занесла ногу над бортиком.

— Петрификус Тоталус! Петрификус Тоталус! Петрификус Тоталус! Петрификус Тоталус!

Грейнджер, злая и красная, опустила палочку. Дуры! Такой проект! Такая магия! А эти дуры! Волосы ее встали дыбом, и там начали проскакивать искры. Глаза позеленели, а палочка как будто зажила своей жизнью. Не прошло и минуты, как парализованные девушки были расставлены по сторонам креста, Борисов приподнят и накормлен жаброслями, после чего опущен обратно под воду.

— Вот так, хоть не задохнешься, кобель старый, — сообщила она Федор Михайловичу. — Спасибо, конечно, за Лаванду, но эти жены — ты что, лысая твоя башка, не мог, кого поумнее найти?

Борисов, лежа на дне ванны, молча и загадочно пускал пузыри. Грейнджер скептически посмотрела на штаны и трусы, потом сверилась с инструкцией. Нет, все должны быть голыми, и образовывать строгую конструкцию.

— Ну, вот буквально все приходится делать самой!

Заявив это, Гермиона пошла разбираться с «женами». Нарисовала возле каждой круг, по периметру руны барьера, руны тишины и руну стояния. Стоящие девушки, если Грейнджер все правильно поняла, должны были отдать больше жизни, больше энергии, больше страсти.

— Вот и пригодились Древние Руны, не зря с Маховиком возилась, — пропела она себе под нос.

Заключив каждую из жен в круг, она сняла заклятие Оков и с удовольствием посмотрела, как те молча стучат руками о невидимый барьер. Руны барьера не давали им выйти, а руна тишины обеспечивала тишину во благо самой Грейнджер. Слушать истошные вопли в стиле «отдай господина!» ей совершенно не хотелось.

— Так, а где волны желания и магии? Ага, они ж его массировать должны, тактильная передача, — бормотала юная ведьма, — вот жеж незадача, так установка не сработает, а мне Филч еще много чего должен. И освобождать их не хочется, тут блин надо клетку с цепями, чтобы они… хорошая идея!

Взмахнув палочкой, Грейнджер наколдовала цепей и крепежных столбиков, и приступила к тяжелой работе переноса ведьмочек в пределы досягаемости ванны. Те стонали, мычали, ругали Грейнджер и взывали к «господину». Борисов загадочно пускал пузыри на дне ванны и не отвечал на призывы.

Приковав все четверых так, чтобы они могли дотянуться до завхоза руками, Грейнджер обновила руны, и, взглянув на часы, пробормотала.

— Так, уже час ночи. Минус год, ну да ладно, все равно без чувств лежит. Поехали!

Она освободила Патил и Лавгуд, и Чанг, и активировала Кристалл Мощи, после чего отошла в сторону и упала в наколдованное кресло, обмахивая себя наколдованным веером. Голые ведьмочки, натягивая цепи и ошейники, рвались к Борисову, клещами вцепившись, каждая со своей стороны.

— А я говорю, он мой! — ревела Чанг в ногах.

— А я говорю, что общий! — откликалась Лавгуд со стороны головы.

— Очнитесь, господин! — в унисон твердили Патил со стороны рук.

Борисов пускал пузырьки, а ведьмочки распалялись, и тут Гермиона вспомнила, что забыла раздеть самого завхоза, хоть и собиралась, да жены отвлекли. Вставать ей совершенно не хотелось, и она залевитировала тело Филча вверх, стянула магией штаны и трусы, и опустила голого Борисова обратно. Жены взвыли, как гиены, и жадные руки потянулись к середине Федор Михайловича.

Волны энергии, настолько мощной, что ее можно было видеть невооруженным взглядом, текли от «жен» к Борисову, и снизу ванну пробивал столб от Кристалла Мощи, соединяясь с колонной лунного света сверху. Крест фокусировал энергию, и тело Борисова менялось на глазах. Сходили и снова появлялись морщины, волны пробегали по рукам и ногам, убирая и добавляя мышцы, тело плавилось, лезли и тут же опадали волосы, и только вздыбленный предмет вожделения жен оставался неизменным. Возможно потому, что гордо торчал из воды, крепко сжатый близняшками.

— Он мой!

— Нет мой!

Но слова тонули в грохоте водопадов энергии, и в какой-то момент крест не выдержал, и выпустил из себя волну, которая начала гулять по комнате. Полулежавшая в кресле Грейнджер получила полный заряд волны. Энергия, перемешанная со страстью, и усиленная Кристаллом Мощи, смела все защитные барьеры колдуньи, и буквально наэлектрилизовала тело. Грейнджер ощутила, что если немедленно не стиснет в объятиях крепкое девичье тело, то просто взорвется.

Последствия прохода энергии и страсти через Филча, то, чего она не учла в расчетах.

Но Гермиона не думала в тот момент ни о чем, ибо сила любви выбросила ее из кресла, и понесла к ближайшей, то есть Луне Лавгуд. Крепко обхватив ее сзади, Грейнджер начала тереться всем телом и массировать блондинке сиськи. Луна стонала и массировала голову Борисова, испуская еще больше энергии. Гермиона опустила руку Луне между ног, и начала натирать, потом ввела пальцы, но ощутила, что это не то, не то, и нужно сбросить энергию, иначе лопнет.

Тогда она выхватила палочку и засунула ее в Лавгуд, испуская внутрь Луны порции энергии, и поняла, что да, это то, что нужно. Удовлетворение от процесса было столь сильным, что Грейнджер громко застонала, и начала яростно самоудовлетворяться, жалея, что у нее нет второй палочки — засунуть в себя. Движения стали рваными, резкими, Луна стонала и тряслась, и палочка Гермионы во время одной из фрикций — хрясь, и сломалась!

Отраженная палочкой энергия прокатилась по руке и телу Гермионы, вызвав спазмы оргазма.

— Ух, ух, ух, — стонала раскрасневшаяся Грейнджер, зажав руку между ног.

— Еще, еще! — мычала Лавгуд.

— Он мой! — кричали близняшки, борясь за Филча.

И только Чанг, не в силах дотянуться, скромно посасывала большой палец Филча на правой ноге.

Пришедший в себя Борисов с удовольствием ощупал помолодевшее тело и расхохотался.

— Да, да!!!! — заорал он в потолок. — Иди сюда, я тебя расцелую!!

— Оденьтесь! — взвизгнула Грейнджер, отскакивая.

— Нас, нас расцелуй! — заметались все еще прикованные жены.

— А вам еще рано, — заявил Борисов, вылезая из ванны.

— Мне можно, — потупилась Лавгуд, — старшая жена лишила меня девственности!

Федор Михайлович грозно посмотрел на Грейнджер, отмечая беспорядок в одежде, сломанную палочку, учащенное дыхание и раскрасневшееся лицо.

— Тю, так ты из этих, — присвистнул завхоз, — поэтому никакого секса, да? Да не боись, договор есть договор!

— Я и не боюсь! — выпрямилась Грейнджер. — Но моя палочка и вправду сломана!

— Да ладно, будет тебе новая палочка, — отмахнулся Борисов, — и девки крепкие, знаешь, какие в «Клубничной радости» девки, о, не знаешь! Огонь, а не девки! Выпроводи отсюда этих троих!

Как ни упирались близняшки и Чанг, а Гермиона, взяв палочку Луны, быстро и принудительно одела их и вытолкала из Выручай-Комнаты, внушив желание отправляться спать. Вернувшись, она обнаружила, что Борисов уже вовсю наяривает Луну, которая, уперевшись в бортик ванны, стонет и кричит.

Посмотрев с минуту, на эту дивную картину, Гермиона решительно уселась на бортик ванны и склонила голову Луны себе между ног.

— Пусть отрабатывает, — пожала она плечами в ответ на взгляд Борисова.

Глава 14 в которой происходит очередная поездка в Лондон, покупка новой палочки, крышевание борделя и другие вещи

Поездка в Лондон — то есть аппарация при помощи Хоби — произошла как всегда быстро и незаметно. В этот раз с Борисовым отправилась «старшая жена», и завхоз был этим фактом не очень доволен. Но выбора не было, мало того, что Грейнджер сломала палочку, так еще и испортила одну из жен.

— Подберешь новую девственницу, — ворчал Борисов, — и чтобы в следующий раз без таких вот проколов!

— Да это все ваша энергия.

— Моя, твоя, слышать не хочу. У нас договор, а ты мне девок портишь!

— Хочу и порчу, — огрызнулась Грейнджер. — Без меня вы все равно чертеж бы не сделали!

— Хотеть и портить будешь в «Клубничной радости», — рявкнул Борисов, — а в школе изволь вести себя тихо! Впереди еще одиннадцать сеансов и никаких школьниц не хватит, если ты такими темпами свои палочки будешь совать куда попало!

— А куда это мы идем? — нахмурилась Гермиона. — Магазин Олливандера в другой.

— Сам знаю! Учебный год идет, а ты к Олливандеру собралась, ага, самая умная что ли?

— Да!

— Ну и дура. Стучит ваш Олливандер, как заяц по барабану и жучки на палочки вешает, — проворчал Федор Михайлович. — Есть тут один товарищ, бэушным барахлишком торгует, вот у него палочку и возьмем.

— Фи, барахло, — наморщила нос девушка.

Борисов промолчал, но про себя подумал, что старшая жена, конечно, разбирается в магии, но в остальном несносная зануда и заучка, что в сочетании с гормональным выплеском приводит к ужасным последствиям. Вчера она поучала Борисова прямо во время секса, и хорошо еще, что Федор догадался при помощи Лавгуд сбросить Грейнджер в ванну. Хоть заткнулась на пару минут, а то прямо весь настрой сбивала!

Знакомый Борисова, а попросту говоря, скупщик краденого и ненужного, обитал в одном из дальних уголков Лютного переулка. Мрачные дома, узкие проходы, соответствующий контингент пугали Гермиону до желания описаться, но она, стиснув зубы, продолжала следовать за Филчем. Странный договор приносил свои плоды, и не следовало разрывать его так быстро. Одни только описания Трансфигураций от Ровены Рэйвенкло стоили ста визитов куда угодно.

Но на всякий случай она пряталась за спиной завхоза.

Тот, в свою очередь, спокойно шел вперед и все расступались. Федор Михайлович успел немного прославиться в местных кругах, и теперь никто не лез к нему в карман и не пытался накинуть удавку на шею. Отворив грязную, обшарпанную дверь, Борисов силой впихнул Грейнджер внутрь и сам огляделся напоследок. Если кто и следил, то не показывался, и завхоз тоже шагнул внутрь лавки.

— Хорошая девка, — немедленно сообщил скупщик. — Две тысячи галлеонов, если девственница, есть пара заказов от арабских.

— Ах ты сучонок!! — взвигнула Грейнджер. — Сам себя продай арабам!!

— Увы, они жутко консервативны, и берут только девочек, — вздохнул скупщик.

— Это моя старшая жена, — улыбнулся Борисов.

— Но гаремы у них классные, — тут же сориентировался хозяин лавки, — в этом стоит брать пример. Что будешь брать, Аргус?

— Нужна палочка, волшебная, вот этой вот девушке. Чтобы не паленая, без жучков, и желательно мощная.

— Африканское железное дерево и сердцевина — жало мантикоры. Неубиваемая палочка, при желании можно гвозди забивать, — тут же откликнулся скупщик. — Сто галлеонов.

— Да ты охренел! — искренне сказал Борисов.

— Зато без жучков-паучков!

— Мистер Филч, — подергала его Гермиона за рукав. — Возьмите!

— Ладно, ладно, эта хотя бы не сломается, если совать куда попало, — проворчал Федор.

— Не знаю, что у вас там за любовные игры, — ухмыльнулся скупщик, — что твоя жена зовет тебя Мистер Филч и сует палочки куда попало, но…

— Заткнись!! — рыкнули Грейнджер и Борисов в унисон.

— Книги принимаешь? — уточнил завхоз, расплачиваясь.

— Смотря какие, — пожал плечами скупщик. — Книжки-раскраски, например.

— Из Запретной Секции Хогвартса.

— Это к Горбину, — выпалил скупщик. — Не балуюсь таким.

— Хлам по весу возьмешь? Парты сломанные, там стулья, отходы зельепроизводства и прочее?

— Это возьму. Недорого, правда, но возьму, — повеселел скупщик.

— Ладно, на днях подошлю Хоботова, обкашляем вопрос.

После чего они покинули лавку. Грейнджер прямо баюкала на груди тяжелую даже на вид черную массивную палочку, длиной в тридцать сантиметров. Она уже опробовала ее и разворотила чье-то окно. Высунувшаяся оттуда ведьма понюхала дробовик Борисова, извинилась и спряталась.

Борисов решительно направился в «Клубничную радость», собираясь сбросить там надоедливую ученицу, которая сразу после лавки скупщика начала сношать ему мозги видами и типами палочек, и как им повезло, купить такую редкую, и какая она мощная, и что ей еще можно делать. В конце концов завхоз не выдержал и рявкнул.

— В жопу ее себе засунь!!

После чего Грейнджер надулась и замолчала. Правда, задумчивый огонек в глазах появился, но Борисову было не до него. Он обдумывал, как бы ему хлам из Выручай-Комнаты, когда она выступает в роли склада, переправить в Лондон? Одними прыжками туда-сюда много не натаскаешь, да и в сундук замаешься складывать, даже бездонный.

— А ну валите отсюда!! — голос мадам Лили разносился далеко. — Вы знаете, кто владелец заведения?!

— Бу-бу-бу…

— Он вас всех убьет, всех!

— Бу-бу-бу…

— Насилуют!!!

— Заткнись, дура старая! Даже не мечтай! Насилуют, ха! Деньги гони!

Борисов широкими прыжками несся по моментально вымершему переулку, на ходу доставая дробовик и щелкая пальцами. Возле «Клубничной радости» стояло двое дюжих молодчиков с битами в руках. Дверь была открыта и оттуда доносились выкрики, как мадам Лили, так и еще кого — то, обладающего высоким, пронзительным голосом, сейчас грозящими карами от «Мистера Эф».

— Хозяин, что с ними сделать? — осведомился Хоби.

— Редукто! — крикнула Грейнджер.

— Ебать вас в жопу! — выдал Борисов.

— Слушаюсь, хозяин! — крикнул Хоби, щелкая пальцами.

Молодчики, стоявшие на охране пропали, а стекло разлетелось брызгами от заклинания Редукто. Из борделя немедленно выскочили еще трое, но тут уже в дело вступил Лобзик. Они попадали на мостовую, а сверху их придавила разлетевшаяся вслед за стеклом передняя стена здания. Со второго этажа раздались выкрики, а к проему подошла какая-то неизвестная Борисову девица.

— Привет, Аргусик! — крикнула она, замахав рукой.

— Привет, — помахал Борисов в ответ.

Ну и что, что он ее не знал? Всегда приятно помахать голой девушке в ответ!

— Так это вы — владелец? — раздался снобистый голос.

В проломленную витрину прошел человек в маске. Поморщился от вида развалин, мельком глянул на своих убитых и выхватил палочку.

— Экспеблюэээээ, — раздалось сзади. Старшая жена «вышла из строя».

— Сдавайтесь и платите дань, — заявил человек в маске.

— Кому?

— Мой хозяин предпочитает называть себя мистер Эф. Не будете платить — он вас уббрхрхрхр…

— Попала, попала!! — захлопала девица наверху, сбросившая тумбочку. — Аргусик, я же молодец?

— Молодец, — кивнул Борисов.

— Аргус! — выскочила мадам Лили. — Ты цел?

— Я-то да, а вот она, — Борисов оглянулся на блюющую Грейнджер, — не очень.

— Мы позаботимся о бедняжке, — прослезилась мадам Лили.

— Ага, ага, накормить, помыть, удовлетворить, — рассеянно отмахнулся Федор Михайлович. — Хоботов!

— Да, сэр!

— Бери бригаду своих, приберитесь тут и заделайте зданию новую стену, а то как то неприлично получается, бордель и без стены!

— Да, сэр! Хоби понял, сэр!

— А тела… акромантулам в замке, ну ты понял.

— Хоби понял, сэр!

Отдав распоряжения, Борисов пошел навестить других скупщиков, пока вокруг «Клубничной радости» развернулась суета. Расспрашивать про «мистера Эф» не стал, и так было понятно, что какой-то местный мафиози крышует заведения и заставляет платить процент за охрану. Знакомо, привычно, уныло. Нет уж, думал Борисов, деньги мне самому нужны! Энергия молодости била в нем ключом, и теперь, убедившись, что предложение омоложения не было обманом, завхоз все помыслы свои устремил на добычу денег. За следующую неделю ему где-то предстояло добыть сто тысяч галлеонов на вторую порцию добавок, и сделать это он собирался, во-первых продав книги, а во-вторых хлам из Выручай — комнаты.

— Заодно можно будет туда переехать, а то каморка как-то несолидно, и гарем не помещается!

Глава 15 в которой Драко Малфоя подвергают изощренной пытке работой

На следующий день после посещения Лондона, сдав удовлетворенную Грейнджер в башню Гриффиндора, довольный Борисов пошел проведать Выручай — комнату на предмет хлама. Память Филча подсказывала ему, что там этого хлама — просто горы! — и даже продавая на вес, можно неплохо заработать.

— Богато! — заявил Борисов, обозревая ущелья и тропки внутри Выручай-комнаты. — Это ж сколько лет тут гадили, что так все загадили?

— Емана рот! — ответило эхо.

Борисов насторожился, и аккуратно начал пробираться вперед. На одной из средних кучек стоял шкаф, возле шкафа стоял Драко Малфой, и посасывая палец, пинал шкаф. Отпинав, он поднял палочку и крикнул.

— Репаро!

Эхо внутри шкафа что-то пробурчало и дверца шкафа распахнулась, врезав Малфою по лбу. Блондин кубарем скатился с кучи хлама, прямо под ноги ухмыляющемуся Борисову.

— Так, так, Малфой, нарушаем, значит?

— Тебе какое дело, сквиб? — огрызнулся Драко.

— Мне очень большое дело, — немедленно сунул ему в нос дробовик Борисов. — Я тут типа смотритель школы и все такое, а ты ломаешь вверенное мне имущество, да еще и делаешь это с особым цинизмом.

— Чего? Мой отец…

— Далеко отсюда, не так ли? — ухмыльнулся Борисов. — Ну что, сам расскажешь, или мне применить особые средства воздействия?

— Какие еще особые средства?! — вздернул нос Драко.

Завхоз щелкнул пальцами.

— Да, сэр?! Хоби здесь, сэр!

— Грейнджер и Лавгуд сюда, бегом, — приказал Борисов.

— Да, сэр!

Через секунду Драко покраснел и вытаращил глаза. Хоби выполнил приказание и доставил Луну и Гермиону. Вместе. В обнимку. Обоих в мыльной пене, голых и раскрасневшихся.

— Ванная старост — это нечто! — заявила Лавгуд. — А что, господин, пришло время игр?

— О чем это она? — нахмурился Драко.

— Даже тут Малфой гадит, — прорычала Гермиона. — Силенцио! Ступефай!

— Что ты делала в ванне с палочкой? — усмехнулся Борисов.

— Играли в две тучки и дождик, — спрятала палочку за спину Грейнджер. — Зачем мы здесь?

— Вот этот молодой человек не признается в том, что делал здесь со шкафом.

— Надо насыпать нарглов ему в трусы, и засунуть мозгошмыга в ухо, — немедленно предложила Луна.

Молчащий и оглушенный Малфой, услышав такое, вскочил и начал убегать вверх по куче. Гермиона лениво взмахнула ему вслед палочкой, и цепи из трансфигурированного хлама оплели Драко, лишая подвижности. Он молча дергался, пытаясь уползти.

— Господин, господин, а давайте играть с нами? Как вчера? — предложила Луна.

Глаза Малфоя почти вылезли из орбит. Он мычал и дергался.

— Расколдуй его, кажется он созрел, — приказал Борисов.

— Энервейт!

— Вы! Вы! Вы! Извращенцы! Я всем расскажу!!

— Силенцио!

— Молодец, старшая жена, — поаплодировал Борисов. — Соображаешь. Так, нам нужно его разговорить и узнать, что он тут делал и… прикройтесь, что ли.

— А то что? — вздернула голову Грейнджер.

— Отвлекает.

— Вот уж фиг! Назло вам не будем прикрываться!

— Пожалуйста, — пожал плечами завхоз. — Охота вам перед этим мелким трясти жопой — трясите!

Грейнджер немедленно наклонилась и потрясла грудью перед лицом Драко. Тот мужественно зажмурился и покраснел. Борисов усмехнулся, вот уж поведение назло! Лавгуд, решившая, что это такая новая игра, тоже склонилась над Драко и начала трясти грудью. Потом Грейнджер выпрямилась и сказала.

— Я знаю! Левикорпус! — тело Малфоя перевернулось и взлетело вверх. — Луна, сними с него трусы.

— Фи…

— Сними!

— Зачем? — лениво поинтересовался Борисов.

— Вспомнила ваш совет, мистер Филч, — ехидно отозвалась Грейнджер. — Засуну ему палочку в жопу!

— Я все скажу!!!! — немедленно заорал Драко. — Все скажу! Все скажу! Все скажу!!! Только уберите их от меня!

Федор Михайлович щелкнул пальцами.

— Хоботов, откомандируй жен обратно в ванную старост, пусть играют в тучки.

— Да, сэр, есть сэр!

После чего Борисов подошел к висящему в воздухе Малфою и сказал.

— Рассказывай, я слушаю.

Захлебываясь, Малфой быстро начал рассказывать, что летом его приняли в Пожиратели Смерти и даже продемонстрировал Метку на левой руке. Убедившись, что Борисов индифферентно слушает, Драко продолжил. Слегка красуясь, он рассказал, что сам Темный Лорд поручил ему убить Дамблдора, и он, он нашел выход! Как проникнуть в Хогвартс, защищенный от проникновения? Правильно, изнутри!

Потом Драко долго рассказывал о своей ненависти к Поттеру. Борисов вежливо позевал. Драко заторопился и рассказал, что этот шкаф — Исчезательный, и он связан с таким же, и через них можно проникать друг в друга, надо только починить, а у него не получается.

— Не вижу проблемы, — заявил завхоз, оглядывая шкаф. — Три часа работы и будет как новенький.

— Правда? Вы поможете мне? — обрадовался Малфой.

Он уже не висел в воздухе. В какой-то момент заклинание развеялось, и Драко упал вниз.

— Поможешь себе сам, — ответил Борисов, щелкая пальцами. — Хоботов, молоток сюда, лист ДВП, пилу, гвозди сороковки и простой карандаш с рулеткой.

— Есть сэр!

Через минуту домовик принес все требуемое, и Борисов подпихнул инструменты ногой к Малфою.

— Вперед, чини шкаф.

— А… я…. А…. не умею!

— Оно и видно, — хмыкнул Федор. — Всему вас сопляков учить приходится. Значит, смотри, для начала снимаешь размеры со шкафа…

Три часа спустя, усталый донельзя Драко и спокойный Борисов (еще бы, он сидел в кресле, отхлебывал коньяк, курил сигару, читал книгу и раздавал ценные указания), закончили работу. Шкаф был спущен вниз, полностью отремонтирован, заменены стенки, исправлена покосившая дверца, заменены ножки и даже вставлена ручка, чтобы было удобнее открывать двери.

Драко, тяжело дыша, рассматривал руки.

— Что это такое? — спросил он у Борисова.

— Мозоли. Что, не дрочил что ли никогда?

— Нет, а…

— В твоем возрасте пора бы и уметь работать руками! — наставительно перебил его завхоз. — Ладно, куда ведет это изделие польского деревопрома?

— А?

— Где второй шкаф?

— В магазине «Горбин и Бэрк».

— Горбин, Горбин, — и тут Борисов вспомнил, что о нем говорил скупщик. — Это в Лютном переулке? Там есть книги?

— Там много чего есть, в основном не слишком… законного, — Драко устало присел прямо на мусор.

Борисов некоторое время оценивал ситуацию. Прямой портал в магазин в Лютном открывал массу возможностей. Шкаф следует перенести к себе в каморку, решил Федор, и хорошо бы установить за ним наблюдение, мало ли что оттуда полезет. Потом он вспомнил начало беседы и обратился к Драко.

— Так говоришь, Темный Лорд поручил тебе убить директора Дамблдора?

— Да! Я еще пока не приступил, но у меня уже есть на примете.

— Владелец «Горбина и Бэрка» в курсе?

— Да, он связной, но какое это имеет отношение к вам?

Борисов молча вскинул дробовик и Драко Малфой опасливо отодвинулся в сторону, стараясь не отводить взора.

— Ничего личного, просто бизнес, — сообщил завхоз Драко. — Убийство директора, значит, ну-ну. Интересно, сколько можно стрясти с Темного за такую услугу? Он же вроде, богат?

— Очень, очень богат, — закивал Драко.

— Сэр? — появился домовик после щелчка пальцами. Борисов прищурился.

— Собери потом сюда всех жен, только проверь вначале, в одежде ли они, и не играют ли в какие-то свои дурацкие девичьи игры?

— Да, сэр! Хоби сделает, сэр!

Борисов убрал дробовик и потер руки и лысину. Забросить наживку через Горбина или Бэрка, пусть Темный Лорд почешет свою темную задницу и раскошелится! Попутно можно толкнуть книги, и заодно туда же подбросить Джеймса, пусть поест новых книг и заодно пошпионит, как там что. Подстраховка никогда не помешает, когда речь идет о всяких там Черных.

— Ну что опять? — заорала Грейнджер, едва оказавшись в Выручай — комнате. — У меня домашка!

— Подождет, — отрезал Борисов.

— Это еще почему?

— Потому что я отправляюсь разбираться со злодеями в этот шкаф, а вы тут сделаете уборку.

— Господин, не покидай нас, — заголосили жены. — Мы пригодимся тебе в шкафу!

— Да тут работы на двадцать лет! — заорала Гермиона. — Поручи домовикам!

— Уборка — женское дело, — категорично заявил Федор Михайлович. — Грейнджер, построй всех, пусть трудятся. Вернусь, с тебя спрошу!

И не слушая воплей, Борисов шагнул в шкаф, с дробовиком наперевес.

— Так, Малфой, — нехорошо прищурилась Гермиона, — давай, берись за уборку!

— Ты же слышала, уборка — женское дело! — пискнул Драко.

— Не вопрос, хочешь тебя женщиной сделаем? — в руке Грейнджер появилась плеть.

Побледневший Драко сглотнул слюну и проклял тот день, когда решил стать Пожирателем.

Глава 16 в которой хозяйство Борисова расширяется

Сегодня в «Горбине и Бэрке», как и в прочие дни, царила полутьма, тишина и спокойствие. Старый Горбин, вздыхая, полировал темные артефакты, размышляя, будет ли взрыв продаж после прихода к власти Темного Лорда, или опять придется сидеть на задворках Косой Аллеи и посасывать лапу акромантула на счастье? Хлопок и звук резко открывшейся двери шкафа застали его врасплох, и Горбин с перепугу выронил метелку, которой обмахивал черепа и кости. Но поднимать не было времени, тот, кто вторгся через шкаф, тяжелой поступью шел по магазину.

— Эй, человек! — раздался выкрик. — По почкам один раз царице!

Сумасшедший, понял Горбин, и, наклонившись за метелкой, заодно активировал тревогу. Дежурные Пожиратели должны были моментально аппарировать в магазин, скручивая наглеца. Конечно, это был способ не на каждый день, но кто еще мог пройти через шкаф? Явно же юного Малфоя скрутили и пытали, и он во всем признался, и значит явились Авроры, вон уже удары по почкам собираются практиковать!

— Стоять! — раздался голос Беллатрисы.

Горбин присел еще сильнее. Эта безумная Пожирательница вполне могла спалить весь магазин.

— Стою. Стреляю, — раздался все тот же голос.

Дадах! Дадах! Дадах! Звуки выстрелов и бьющегося стекла. Выкрики.

— Протего! Секо! Инкарнцеро! Экспеллиармус!

Звук щелчка пальцами.

— Мочи их, Хоботов!

— Да, сэр!

Резкий звук прорвавших труб. Пар, свист и шипение заполнили магазин. Горбин вжался в пол, потихоньку отползая в сторону потайного хода.

— Сдавайся, смерд! — выкрик Беллатрисы.

— Сама помойся, крокодила!

— Бомбардо Максима!

— Граната захуяссима!

Не успел Горбин удивиться, что это за заклинание такое, как рвануло. Вначале выломало одну стену Бомбардой, а потом рассекло все стекла на первом этаже гранатой, брошенной меткой рукой Борисова. Завхозу хотелось расхохотаться, адреналин прямо хлестал, и его обновленному телу это жутко нравилось!

Укрывшаяся щитом Беллатриса высматривала врага, наставив палочку.

Несомненно, умелый и опытный враг, и магию использует странную, неужели Скримджер обратился за помощью в другие страны? Это было бы очень, очень плохо, и Беллатриса прибегла к одному из ударных заклов.

— Адское.

— Энервейт! — раздался еще один голос.

— Госпожа, Авроры!

— Вижу! Адское.

— Фините! — хлопнул посох Грюма.

— Сдавайтся, старушка! — раздался девичий голос.

Горбин, уже не скрываясь, пятился на четвереньках к потайному ходу. Если уж сюда нагрянул Шизоглаз с командой, то все, тушите свет — сливайте воду. Разнесут магазин, как пить дать! Эх, накрылась торговля, и зачем он только пошел на сделку с Темным Лордом? Под горестные мысли Горбин пятился и пятился, пока не уткнулся в какое-то препятствие.

— Стоять, бояться, — раздался голос сверху. — Ты Горбин или Бэрк?

— Горбин.

— Отлично, разговор есть.

— Прямо сейчас?

— Нет, вначале уродов-грабителей выгоним, — успокоил голос. — Что, мужик, тебя тоже эти уроды в масках данью обложили? Ничего, сейчас разберемся.

Под эти успокаивающие речи неизвестный трижды выстрелил прямо над головой Горбина. Раздался всхлип, вскрик, и кто-то внизу осел на пол, попутно обрушив пару выставочных экспонатов. «Хана магазину», думал Горбин.

— О, привет Аргус! — раздался девичий голос. — Это ты его?

— Ага, зашел понимаешь культурно досуг провести, а тут грабители в масках! Ну я как честный гражданин не мог не вмешаться.

— Грюм, ты глянь — он двух Пожирателей завалил!

— Тьфу, молодежь, даже метки дохлые, — тут же раздался плевок Грюма. — Вот Беллатриса ушла, ее надо было бить в первую очередь! Аргус, а ты молодец! Без палочки и завалил двоих!

— Моя палочка всегда со мной, — спошлил Борисов, — и завалить ей я могу и поболее народа.

— Ох, артист! — заржал Грюм. — Ладно, этих в аврорат на опознание, Тонкс — приберись тут, а где хозяин?

— Да тут, возле меня.

— Горбин, вставай!

Делать было нечего, и старый Горбин выпрямился. Вот уж кого, кого, а старого школьного завхоза Аргуса Филча он менее всего ожидал увидеть в роли убийцы Пожирателей и того, у кого будет к Горбину «разговор». Глядя на полуразрушенный магазин, Горбин застонал, сколько теперь придется вложить труда, чтобы восстановить!

— Не ссы, отремонтируем за полцены, у сержанта Хоботова тут целая бригада гастарбайтеров — домовиков есть, — мощно хлопнул его по плечу изрядно помолодевший Аргус.

— Откуда деньги взять, вы же все сломали! — схватился за голову Горбин.

— Ладно, ладно, — постукивая протезом, приблизился Грюм, — ты сильно не прибедняйся, старый прохвост! Откуда у тебя в магазие взялись Пожиратели и сама Беллатриса?

— Не знаю, ничего не знаю, — заюлил Горбин. — Вначале Аргус пришел, потом эти ввалились, и сразу в драку.

— О, — Грюм уважительно посмотрел на скромно стоящего в сторонке Борисова. — Слыхал, слыхал, как ты уже дважды злодеев напавших на Хогвартс ловил. Видишь, Пожиратели тебя за врага держат, так что вне школы соблюдай ПОСТОЯННУЮ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!!

Свой излюбленный слоган Грюм прямо проорал, заставив Горбина отшатнуться. После этого он, постукивая посохом, еще обошел магазин, покривился на парочку витрин, но ничего не сказал. Нимфадора Тонкс, стрелявшая во все стороны заклинанием Репаро, приблизилась к Борисову. Горбин, кряхтя, побрел куда-то вниз, в подвал, а Борисов просто терпеливо ждал, пока все разойдутся.

Внутренне он, конечно, досадовал на случившееся, но поделать ничего не мог.

Кто ж мог знать, что в магазин принесет эту психованную крокодилу, и та сразу схватится за палочку? Хорошо, что верный Лобзик всегда за спиной, но в целом Федор Михайлович остался доволен. Пропускная способность шкафа обещала быть крайне высокой, особенно если двери снять, и тут уже вставал вопрос, как бы изъять шкаф из магазина Горбина или договориться о партнерстве.

— Аргус, как это мило! — заявила Тонкс. — Вы отважно боретесь со злом!

— Ага, — выдавил из себя Борисов, — я такой.

— Вы такой милый, — пошлепала его Нимфадора по лысине, — надо будет нам поболтать за чашкой чая.

— Ага.

— Ну я побежала, не скучай, Аргус, — Тонкс послала ему воздушный поцелуй и ушла.

Федор Михайлович почесал в затылке, признался самому себе, что нихрена не понимает в происходящем, и обратился к более приземленным материям. По магазину уже сновали домовики, во главе с покрикивающим Хоби, переделывая за Тонкс и чиня то, что та пропустила. Горбин, поднявшийся из подвала с бутылкой вина, только качал головой, глядя на такое. Борисов потер руки.

— Правильно, предлагаю обмыть счастливое спасение!

— Послушай, Аргус, вино — ровесник Мерлина, а ты его хлещешь как воду!

— Да ладно, компотик пятиградусный, — отмахнулся Борисов, — детское шампанское.

Затем он замолчал, раскуривая сигару. Сидевший напротив в роскошном кресле Горбин тоже взял сигару. Два джентльмена, возле камина, старое вино, сигары, неспешный разговор, что может быть традиционнее?

— Итак, о бабах мы уже поговорили, — подытожил Борисов.

Беллатриса, услышав тот разговор, сожгла бы Горбина и Федора на месте.

— О политике тоже.

Рассказ о том, как Горбин лег под Пожирателей, спасибо памяти Тома Реддла, который не стал сразу уничтожать своего бывшего работодателя, а позволил просто платить дань, и даже выдал тревожную кнопку. Как показала сегодняшняя бойня, совершенно напрасно. Горбин уже двадцать раз проклял свою импульсивность и нажатую кнопку, но продолжал улыбаться и подливать Борисову, надеясь споить старого завхоза.

Наивный, мог бы сказать Федор, с удовольствием хлещущий вино стаканами.

— Теперь поговорим о делах. Говорят, ты книгами барыжишь?

— Фи, как грубо, — поморщился Горбин.

— Зато верно. Уж извини, мы в Академиях не кончали, — взмахнул руками Борисов. — Так что вот, имею на продажу партию отборных редких запрещенных книг!

— Насколько отборных?

— Из Запретной Секции Хогвартса! — воодушевленно воскликнул Борисов.

Горбин посмотрел на него и от души расхохотался.

— Детская литературка! Да на кой она мне?

— Толкнешь дальше, что тут думать. Деньги пополам, и лучше сразу. А еще лучше, отдай мне шкаф, есть тут дела со скупщиками, ну ты понимаешь.

— Понимаю, но не могу. Темный Лорд пристально следит за мной и шкафом. Дело особой важности!

— Да знаю я это ваше дело, Дамблдора прихлопнуть, — отмахнулся Борисов.

Горбин едва не вскочил с кресла в ужасе. Но не услышав хлопков аппарации, сел обратно.

— Ты… дружишь с аврорами, и так спокойно об этом говоришь?

— А что? — спросил Борисов, любуясь камином через бокал с вином. — Бизнес, он такой. Дружба дружбой, а галлеоны у каждого свои. Так что, Темный Лорд решил бесплатно завалить Дамблдора и поручил это сопляку, который еще ни разу в жизни не дрочил? Это что у него, юмор такой?

— Ходят слухи, — понизил голос Горбин, — сильно он недоволен Малфоями, вот и гнобит, как может. Сам-то я краем уха буквально слышал, но говорят, что Драко сам вызвался.

Борисов от души захохотал, расплескивая вино. Отсмеявшись, он прямо заявил Горбину.

— Значит так, передай этому Темному или его подручным, что я в принципе готов предать забвению эпизод в твоем магазине, ну бывает, чего уж там. И передай, что пусть подгоняет пол-миллиона галлеонов и через неделю Дамблдор будет мертв.

— Ты… серьезно?

— Как никогда. Книги смотреть будешь?

Горбин замолчал и надолго. Оценивающе смотрел на беззаботного Борисова, курившего сигару. Потом старый владелец магазина решился.

— Слушай, Аргус, а давай ты мой магазин прикрывать будешь? Дамблдора готов убрать, в аврорате у тебя связи, Лорда не боишься. Нет, ну правда, я просто хочу делать небольшой бизнес, а эти политические разборки мне мешают. Давай, а? Половина магазина — твоя!

— Да нахрен мне эта половина, — прямо ответил завхоз, — нет времени стоять за прилавком, разве что одну из жен поставить… не, дуры те еще. В общем, давай треть от прибыли, и я тебя крышую. По поводу мобильной связи че-нить сообразим, не бином Ньютона. Будешь всех ко мне посылать, и спи спокойно, вот такое мое мнение.

— Идет!! — чуть ли не закричал Горбин, утомленный возней вокруг его магазина. — Согласен!

— Но, — продолжал Борисов, — в целях конспирации, думаю, притворись пока, что Темный Лорд тут самый Лорд, ну ты понимаешь, да?

— Ага, ага, понимаю, — закивал Горбин, что-то лихорадочно обдумывая. — И предложение твое передать?

— Непременно, — невозмутимо подтвердил завхоз. — Можешь подарить ему книгу.

Он вытащил из-за пазухи Джеймса, который сразу прикинулся толстым фолиантом: «Кащей Бессмертный. Как спрятать свою смерть в яйце за восемь шагов. Типичные ошибки начинающих. Как стать красивым бессмертным для чайников».

— ОООО, — распахнул рот и глаза Горбин. — Вот это раритет!

Когда он брал книгу, руки у него тряслись.

Борисов слегка подмигнул книжному волку Джеймсу, который в ответ дернул корешком.

Глава 17 где Борисов берет на себя повышенные трудовые обязательства, а Хогвартс узнает силу завхоза

Успешно завершив дела в магазине, и подписав бумаги о том, что теперь формально Горбин переходит под начало Аргуса Филча, Борисов решил пока не возвращаться в Хогвартс, а прогуляться и подышать свежим воздухом. В конце концов, что его ждет по возвращении? Усталые жены, занятые уборкой, шумные школьники, бегающие по коридорам, и подозрительный Снейп, который продолжал рыскать и вынюхивать злодеев.

Мысли Борисова на прогулке вертелись вокруг денег. Ладно бы цена на добавки для омоложения была фиксированная, но нет, она росла от сеанса к сеансу! В письме центра омоложения «Сила Юности» это объяснялось тем, что мол, воздействие магии должно возрастать, и значит должна повышаться магическая проводимость. Федор Михайлович не догадывался, что с энергией, выдаваемой Кристаллом Мощи, можно было бы обойтись вообще без добавок, а подсказать было некому.

Поэтому он шел и пытался придумать, где бы еще взять денег. Их и так было мало, и неизвестно, сколько еще Горбин отчехлит за книги, и непонятно, примет ли Темный предложение, деньги-то немаленькие? Будущие потенциальные доходы, по мнению завхоза, были чересчур зыбкими, а денег хотелось прямо вот немедленно. Так Борисов дошагал до самого банка Гринготтс, и тут его посетила замечательная мысль. Решительным шагом Федор Михайлович зашел внутрь огромного белоснежного здания, и спросил у ближайшего гоблина:

— Вы кредиты выдаете?

— Что, простите? — удивился гоблин.

— Кредиты, — повторил Борисов. — Вы мне кучу денег сразу, а я вам эту кучу кусочками потом?

— Нет, многоуважаемый сэр, мы никому не даем кучу денег, разве что у вас есть свой сейф?

Проверка памяти Филча показала, что сейфа у того в Гринготтсе не было. Получал Аргус гроши, и те пропивал в Хогсмиде, жалуясь на жизнь в компании собутыльников в «Кабаньей Голове».

— Нет, но…

Борисов не успел изъявить желание завести сейф, как появился еще один гоблин. Старый, важный, с золотой цепью на груди, и перстнями на коротких гоблинских пальцах. Уважительно поклонившись завхозу, он сказал.

— Гоблин Передёрг, к вашим услугам. Мистер Филч, не соблаговолите пройти со мной, для приватного разговора, который может оказаться выгоден для обоих из нас?

— Соблаговолю, — согласился Борисов, сразу уловивший слово «выгоден».

Ха, мысленно потер руки Федор, сейчас самое время раздеть коротышек до гоблинских трусов, ведь слово «выгоден», оно такое многогранное, что просто не выразить словами. Идти оказалось недалеко, просто комната типа конференц-зала рядом с общим, где принимали посетителей. Гоблин жестом пригласил Борисова садиться, и завел разговор издалека.

— Вы, мистер Филч, конечно же меня не знаете, но я — довольно регулярно навещаю «Клубничную радость».

Борисов заинтересованно посмотрел на коротышку.

— И вот, представьте себе, что в свой последний визит я стал свидетелем маленького чуда!

Федор Михайлович удержался от шуточки о том, что в «Радости» все маленькое становится большим.

— Стена! — воскликнул гоблин, взмахивая рукой. — Быстро, качественно, масштабно! Это то, что нужно нашему банку! Понимаете?

— Не совсем, — сложил руки на животе Борисов. — Вы хотите нанять персонал «Клубничной Радости», чтобы он обслуживал клиентов вашего банка?

Гоблин закашлялся, Борисов поспешил хлопнуть его по спине, впечатав коротышку в стол. Но кашель прошел, и гоблин, щеголяя отпечатком узора столешницы, поспешил пояснить.

— Ремонт! Ремонт! Была сломана стена, а ваши… подчиненные, починили его прямо на моих глазах. Быстро, без шума, качественно! Как вы знаете, наш банк — старый банк, и тянется на многие мили вниз и во все стороны, и все это заполнено сейфами, деньгами, системами передвижения и охраны. Все это стареет и нуждается в ремонте, замене, ведь время неумолимо! Но увидев работу ваших подчиненных, я понял, что это оно! То, что нужно Гринготтсу для масштабного и полноценного ремонта!

— Возможно, — осторожно сказал Борисов. — Но это все требует обсуждения.

— Конечно!

И они погрузились в обсуждение. Борисов торговался умело, яростно, и сумел выбить отличные условия для домовиков, включая восьмичасовой рабочий день, двойную оплату за выходные и тройную за переработки, и полную медицинскую страховку, и чуть было не выбил из гоблинов персональный транспорт, но вовремя вспомнил, что домовики и сами могут телепортировать куда угодно.

Себе, как прорабу, Борисов выбил тройную ставку, и отдельную оплату в 10 000 галлеонов по окончании и приему всех работ. В целом, за три месяца работ, с учетом того, что домовикам деньги ну нахрен не нужны были и они все их отдавали бы Борисову, завхоз собирался получить 200 000 галлеонов. Взамен домовики должны были обработать весь объем подземных хранилищ, и в целом оплата вполне соответствовала работе. Также Борисову выделяли отдельный сейф, при условии, что его подчиненные выроют таковой, и открывали не облагаемый налогами счет в английском и швейцарском отделениях Гринготтса.

— Отлично! Просто замечательно! — светился от радости гоблин. — Будете осматривать фронт работ?

— Через неделю, наверное, — пожал плечами Борисов, — сами понимаете, то да се, материалы, рабочих подготовить, это требует времени и расходов.

— Понимаю. Желаете предоплаты?

— Половина суммы вперед, и мои парни приступят уже послезавтра, — махнул рукой Федор.

— Идет!

«Ну что же, деньги на вторую порцию найдены», с облегчением подумал Борисов и сказал.

— Думаю, мы тоже пойдем вам навстречу, возьмем на себя повышенные трудовые обязательства, и закончим все работы дней за 80. Так сказать, за 80 дней вокруг банка.

Гоблин шутки не понял, но на всякий случай тоже улыбнулся. На этой сделке он сэкономил банку не только время, но и кучу денег, и одна пятая от этой кучи теперь отходила к нему. Один из представителей руководства банка, гоблин Передёрг, конечно же, не бедствовал, но как известно, кнат к кнату, вот уже и целый сикль! А там и до галлеона недалеко, и это уже хорошие вина, отличный дом и прочие радости жизни, вроде горячих метаморфок из «Клубничной Радости». В каких милых гоблинок, с роскошно оттопыренными жопами там умеют превращаться, мммм!

Гоблин усилием воли отогнал эротические картинки, и кивнул Борисову.

— Тогда сейчас оформим все бумаги, и вы получите предоплату!

В Хогвартс Борисов вернулся все такой же безденежный, как и прежде. Гоблинские денежки ухнули на счет центра омоложения, и следовало думать, где достать денег на третью порцию, но Федор решил для начала разобраться с вопросом «карманных денег». Тем же женам платьев надарить, чтобы не визжали по ночам под дверью, как мартовские кошки! Сладости, вина, сигары, одежда, по мелочи набирались крупные суммы, и завхоз совершенно не желал экономить каждую копеечку, и значит нужен был еще источник доходов, для мелких расходов.

Поразмыслив, Борисов щелкнул пальцами.

— Хоботов, во-первых, подбери крепких парней, им предстоит душевно потрудиться в банке Гринготтс, и нужны такие, чтобы не только умели работать руками, но и могли держать язык за зубами. Ферштейн?

— Яволь, майн герр! Да, сэр!

— А во-вторых, доложи, как тут в Хогвартсе с учениками по ночам? Бродят по коридорам?

— Да, сэр, бродят! Еще активнее, чем днем!

— Молодец, Хоботов, — удовлетворенно потер руки Федор. — Иди, иди, зрелища ночного патруля не для добрых домовиков.

Поразмыслив, он еще взял с собой яркий фонарь, с заслонками. Отличное средство для устрашения робких школьников, не хуже лампы в лицо. Поужинав, он отправился в обход по школе. Жизнь тут и вправду била ключом, так как в последнее время завхоз никого не ловил, а мифические злодеи школьников уже не пугали. После пяти лет в одной школе с Гарри Поттером, школьников уже мало что пугало из Темных дел.

Поэтому выход оказался очень плодотворным.

Борисов ловил школьников и тут же их отпускал, за умеренную плату. Одной влюбленной парочке предоставил класс, предупредив, что парты очень жесткие. Отобрал с десяток зелий магазина Уизли, тех, что подешевле, и за которых жаба школьников давила платить второй раз. Поймал парочку очень горячих цыпочек, пробирающихся на свидания, и получили еще денег в карман. По оценке Борисова он уже получил не менее ста галлеонов, и значит после пары таких обходов можно было брать «жен» и ехать в Лондон на сеанс жесткого шопинга.

И тут нога Борисова с чем-то встретилась.

Раздался всхлип, потом звук падающего тела, и взгляду Федор Михайловича предстал лежащий на полу Гарри Поттер, сжавшийся в клубок.

— Что, Гарри, тоже на свидание спешишь? — добродушно осведомился завхоз.

— Уже нет, — процедил сквозь зубы Поттер, зажав руку между ног. — Уже нет.

— Мантия-невидимка, ну надо же! — Борисов поднял ее с пола. — Старинная вещь, ручной работы, цены немалой, а, Гарри?

— Она моя! Ее мне дал директор! — выпалил Поттер.

— В нарушение правил? — притворно удивился Борисов, и Гарри сник. — Но я теперь добрый, и всего за одну сотую стоимости такого уникального артефакта, ты получишь его обратно!

— Чего?

— Акция говорю, скидки для тех, кто в танке, принесешь полтыщи галлеонов и мантия снова будет твоей!

— Но у меня… а как же? Я принесу!

— Вот и отлично, как принесешь, так и получишь обратно!

После чего, насвистывая, Борисов удалился во тьму коридоров делать дальнейший обход. Гарри Поттер, рассчитывавший в этот вечер лишиться девственности, сел на пол и едва не заплакал. Пробраться без мантии на свидание не представлялось возможным, и он машинально открыл корзинку и начал поглощать пирожки, а потом открыл бутылку лучшего огневиски, и употребил ее в одиночку.

К утру мирно похрапывающего в дупель пьяного Гарри обнаружила Аврора Синистра и сразу подняла тревогу.

Глава 18 в которой Борисова принудительно лишают принудительного гарема, и напоминают о старых долгах

— Его отравили! Отравили! — кричала Аврора на весь замок.

Паника быстро распространялась.

— Пожар!

— Враги!

— Тот-кого-нельзя-называть убил Гарри Поттера!

— Дамблдора утопили в озере!

— Вы знаете, что ночью на Хогвартс напало сто, нет двести Пожирателей?

— Кто-то утопил пять школьников в бочке с ядом василиска!

И только мирно спящий после ночного обхода Борисов выпал из этой безумной карусели придуманных слухов. Зато бывший зельевар, а ныне почетный защитник Хогвартса, Северус Снейп, носился, не покладая мантии. Опять враги! Опять нападение! И директора опять нет на месте! Злой и доведенный до крайности, Снейп бегал по школе, рвал, метал и изничтожал несуществующее зло.

— Ученики! Поттер! Ученики! Злодеи явно среди учеников! — бормотал Северус. — Так, сварить два… нет, три котла Очистительного Зелья. И каждому, каждому по стакану. Да, да, посмотрим, как эти злодеи тогда скроются!

Обрадованный, Северус помчался к Слагхорну. На пару два зельевара быстро сварганили новый рецепт, улучшив Очищающее зелье в два раза. Теперь любой принявший стакан жидкости цвета детского поноса оставался без магии на час и лишался всех наложенных на его чар, проклятий, заклинаний и прочего. Полное Очищение.

К обеду два котла были сварены, и школьников срочно собрали в Большом Зале.

Борисова припахали к переноске котлов, и завхоз решил, что предстоит сеанс детской вакцинации. Перенося котел, Федор Михайлович сонно думал, что как-то невовремя решили прививать детей. Суть происходящего дошла до него немного позже, заставив изрядно напрячься. Если вскроются зельевые махинации, думал Борисов, поглаживая под столом рукоятку Лобзика, то придется срочно уносить ноги. Он бы и сейчас ушел, и даже совершил две попытки, но Снейп, совершенно очумевший, останавливал его и уверял, что лучше Филча никто детям гадости делать не умеет.

Так как зелье выглядело как говно и пахло, как говно, дети полностью разделяли мнение Снейпа.

Северус еще держал заднюю мысль, что Филч, дважды ловивший злодеев, поможет с их поимкой и в третий. Детишки, морщась, пили и плевались, но злодеи все не находились, и тут дело дошло до Лавгуд.

— Туда плюнул гном-великан?

— Пей, — сунул ей стакан Снейп, — не задерживай очередь.

— Не, не, задерживай! — загудели еще не выпившие школьники.

— Вливай в нее! — прошипел Снейп Борисову, предчувствуя намечающийся бунт.

Федор Михайлович почти любовно обхватил Луну за талию и сделал вид, что заставляет ее пить. Луна сделала вид, что пьет. Оранжевый цвет платья замаскировал вылитое в декольте зелье.

— Пойду в ванную, помоюсь, — прошептала Луна, подмигивая.

— Ну вот, видите, все в порядке! — громко заявил Борисов.

— Да, да, спасибо, Аргус, — вздохнул Снейп. — Следующий!

Увы, повторить фокус с остальными женами не удалось. И если Грейнджер просто залпом выпила, и убежала вслед за Луной, то сестры Патил и Чжоу Чанг потеряли сознание. «Хилые нынче девственницы пошли», подумал Борисов, «ни стопку выпить, ни единорога на скаку остановить».

Залп в Снейпа, залп в МакГонагалл, потом вызвать Хоботова и валить. Но этот нехитрый план Борисову не потребовался. Девушки быстро очнулись и, к огорчению Снейпа и радости Борисова, выяснилось, что «жены» ничего не помнят. Только то, что они шли куда-то по школе, и потом очнулись уже здесь.

— Даты подозрительно близки, — пробормотал Снейп. — Аргус, думаю, что ваша миссис Норрис стала первой жертвой этих неуловимых злодеев.

— Да, да, и не говорите, просто ужас какой-то.

— Они прячутся где-то здесь, где-то в школе, я чую это!! — вскричал зельевар. — В этот раз они не уйдут!

Очередь зашевелилась и начала пить зелье вдвое быстрее. Но больше «жертв злодеев» не нашлось, и Снейп всех распустил, оставшись проводить допрос сестер Патил и Чанг. Борисов, опечаленный потерей жен-омолодительниц и одновременно довольный, что им отшибло память, ушел из Большого зала, пока Северус в приступе активности еще какой гадости не придумал.

— Прячутся они, ага, — ворчал Борисов, бредя по коридорам. — Спрячешься тут! Сегодня у тебя отберут жен, а завтра заставят делиться деньгами!

Мысли о том, что Снейпа надо было убрать еще на прошлой неделе, не давали Борисову сидеть спокойно, и он все нарезал и нарезал круги по каморке, пока его не осенило.

— Так, что мне с этих школьниц? Ведь никто не говорил, что омолаживаться можно только в Хогвартсе? Набрать, допустим, профессиональных девственниц, — Борисов успокоился и сел в кресло, — скажем у тех же арабов, и проводить обряды. Хммм, нет, четыре девственницы — это много. В аренду, да, да, надо их брать в аренду раз в месяц! Портить их не буду, прокатная цена должна упасть.

Обрадованный, Федор Михайлович достал сигару и закурил. Потом еще побурчал.

— Ох уж эти школьницы, одни проблемы от них. Нет уж, работать надо с профессионалками! Но на это нужны будут деньги, деньги, деньги.

Борисов погладил пузырек с порцией снадобья на следующий сеанс омоложения.

— Так, а ведь мне еще Поттер полтыщи должен, а платья женам уже не нужны. Ну разве что леденец Лавгуд, пусть учится сосать, — строил планы завхоз, — ладно, это мелочи, а тут нужны будут крупные суммы. И связи, с нужными людьми. Так, и активы здесь не бросишь, надо обдумать.

Подумав и обдумав, Федор Михайлович решительным шагом направился в Тайную Комнату. Если грамотно продать продукцию акромантулов, то можно покрыть текущие расходы и как минимум оплатить часть девственниц. Но в Комнате его ждал очередной неприятный сюрприз. Едва Борисов приземлился в подземелье, устланном паутиной, как его зажали жвалы акромантула.

— Шшелоффек, — прошипел паук, — ххде лехххарссво нашшшему Владыкхе?

— Где, где, в Караганде, — привычно срифмовал Борисов.

— Шшто такое?

— Город, далеко отсюда. Посреди непреодолимой пустыни высится он, зияя провалами шахт-ловушек и золоотвалов, но горе тому, кто рискнет приблизиться. Скрытый жар золоотвала спалит его дотла, оставив от смельчака только ботинки! И это только снаружи, а внутри города бродят боевые верблюды, меткими плевками прямо в глаз лишающие всех зрения. И там, в центре города, в заколдованном здании — акимате — лежит лекарство для вашего Арагога!

— Ушшас, ушшас, — паук отпустил Борисова. — Ты ушше собрал помошшников?

— Для чего?

— Для экссспедисссии в Карахханду, — покачал жвалами акромантул. — Тебе не ссправисся одному, да.

— Точно, точно, не справлюсь, — закивал Борисов. — Нужны средства, люди, средства доставки людей, в общем одни расходы, и никаких доходов.

— Мы помошшем тебе, — прошипел паук. — Стой сссмирно, шшелоффек!

Борисов и так стоял, не шевелясь, а тут вообще застыл. Три акромантула засновали вокруг него, сплетая кружево паутины. Невесомое, легкое, безумное прочное творение, в котором акромантулы предусмотрительно сделали даже застежки. Паутинный бронежилет, выдерживающий выстрел в упор и способный поглотить несколько заклинаний, по мнению акромантулов должен был помочь Борисову в достижении цели.

— Вот спасибо, — криво улыбнулся завхоз и покинул Тайную Комнату.

От желания немедленно завалить туда ход его остановило только то, что это привлечет излишнее внимание Снейпа, сейчас совершенно не нужное. Поэтому он ограничился набором клыков василиска, решив с этих паучьих паршивцев хоть такую прибыль, но извлечь. Возвращаться в ближайшее время в Тайную Комнату явно было вредно для здоровья, и Борисов припомнил, что давал еще обещаний. Раз уж начали требовать долги, то где гарантия, что не потребуют их все?

— Надо бы на время покинуть Хогвартс, — пробормотал Борисов. — На курорт съездить.

А в Большом Зале, и затем в кабинете Снейпа все продолжался и продолжался допрос. Доведя девушек до предобморочного состояния, зельевар был вынужден отступить. Злой и раздраженный тем, что проклятые злодеи опять ловко зачистили за собой следы, Северус пошел в подземелья Слизерина. Все шло наперекосяк, хотя вроде и сбылась мечта занять место преподавателя ЗОТИ. «Неужели Темный Лорд все-таки наложил проклятие?» думал Снейп, направляясь все ниже и ниже. Сам он никакого проклятия на предмете так и не нашел, но как еще объяснить эту череду хитроумных атак и планов злобных злодеев, ухитряющихся действовать прямо под носом?

И тут ему навстречу попался Малфой.

Бледный, усталый, с окровавленными ладонями, Драко брел по коридору, повторяя:

— Магия для лохов, метла — выбор мастеров!

Дело в том, что Малфой только недавно закончил уборку в Выручай-Комнате, и пропустил даже прием Очищающего зелья. Не упасть в обморок от усталости, Малфою не позволяла только гордость. Он стискивал зубы и брел вперед, пока не наткнулся на Снейпа.

— Драко, на тебя напали?

— Нет.

— А вид такой, как будто напали.

— Нет.

— Ты все отрицаешь, тебя заколдовали.

— Нет.

— Проклятые злодеи!

— Нет.

— Ага, они еще и внушили тебе добрые чувства к ним!

— Нет, — Малфой был искренен.

Ведь испытывать добрые чувства к тем, кто заставил тебя непрерывно заниматься уборкой, просто невозможно. Но Снейп, разумеется, понял все иначе, и, тяжело вздохнув, потащил Драко и себя в кабинет Зелий.

— Эти злодеи явные уроды.

— Нет.

— Тебя заколдовали, они уроды.

— Нет, — стоял на своем Малфой, которому понравились сестры Патил.

— Тебя там не насиловали?

— Нет.

— Вот уроды!

— Нет.

— Ничего, в наше время это не зазорно.

— Нет.

— И твоему отцу ничего не скажем.

— Нет.

— Бедный мальчик, — вздохнул Снейп.

— Нет, — по завещанию Малфою должно было достаться два миллиона галлеонов.

— Ничего, я тебя вылечу.

— Нет.

— Вылечу, вылечу, — бормотал зельевар, смешивая и подогревая.

Полученное зелье, ввиду тяжелой заколдовки, отличалось тройной концентрацией, цвета, вкуса и запаха. Прежде чем Драко успел сообразить, Снейп схватил его и вылил в глотку Очищающее, заставив проглотить. Драко схватился за горло, покраснел, раздулся и потом заорал на всю школу.

— ЧТО ЭТО ЗА ГОВНО?!!!

«Выздоровел, помогло зельице», удовлетворенно подумал Снейп.

Глава 19 в которой еще раз появляется тень мистера Ф, а также Дамблдор и феникс Фоукс

Свою каморку Борисов украсил клыками василиска, развесил на них одежду и полезные в хозяйстве мелочи, и завалился спать. День выдался тяжелый, и совершенно неясно было, что случится завтра и поэтому следовало поспать. Ночью, однако, его разбудил Хоби, принесший записку от мадам Лили.

— Ну что там еще? — ворчал Борисов.

В записке, лаконично сообщалось «Радость уничтожена. Приходи».

— Чозанах!! — вскричал Федор, приходя в себя. — Хоботов, лопату!

— Да, сэр! Вот, сэр!

— Я этим блядям покажу, как мои бордели уничтожать!! — орал Борисов во весь голос, одеваясь и подвешивая Лобзик на петлю под одеждой.

Телепорт, и в этот раз завхоз был так зол, что даже не ощутил неприятных ощущений при прыжке.

Здание «Клубничной Радости» вяло дымилось, ощерясь вынесенными напрочь окнами и дверьми. Крыша тоже пострадала, и вокруг все было усеяно осколками стекла, кирпича, дерева и различных приспособлений для секса. Борисов отбросил ногой ползающий по брусчатке вибратор, и огляделся.

— Ночь. Улица. Бордель. Обломки, — прокомментировал Борисов. — Заплатят мне за все подонки!

— Аргус, это ты? — выглянула наружу мадам Лили.

— Я, я, — проворчал Борисов. — Что тут за хрень случилась, на днях же ремонт сделали? Клиента не удовлетворили?

— Заходи, это ужасно, ужасно, — понизила голос бандерша.

Оказавшись внутри, Борисов поморщился от хруста осколков под ногами. Все в помещении было также переломано, испохаблено и разбросано. Пройдя вслед за хозяйкой, Борисов попал в ее личную комнату, где тоже было все изломано, но хотя бы сохранилась кровать. Усевшись на нее, мадам Лили заплакала.

— Это ужасно, господин мой, просто ужасно, — причитала она.

— Что ужасно? Да говори ты уже толком! — прикрикнул Борисов.

— Пришли, от мистера Ф, все сломали, девочек выебали и забрали в плен, а мне сказали готовить деньгииииии!

— Да вы тут и так целый день ебетесь, в чем ужас то?

— Меня не взялиииии!! — с новой силой залилась мадам Лили.

После чего остановилась, облизала губы, и бухнулась перед Борисовым на колени.

— Господин! Накажите меня! Прямо сейчас покарайте анально!

— Дура — баба, — отпихнул ее ногой Федор, — можно подумать я посреди ночи сюда прилетел, чтобы тебя наказывать!

— У меня и плетка есть!! — продолжала заливаться мадам Лили.

Борисов, содрогнувшийся от общей картины «наказания», попробовал вернуть разговор в начальное русло.

— Записку оставили или на словах передали? Сколько денег?

— Многооооооо! На словах все передали!

Визг начал приближаться к ультразвуку, и Борисов со вздохом расстегнул штаны. Заткнув мадам Лили, он начал обдумывать ситуацию. Получалось, что нужно идти к этому мистеру Ф, и отбирать девочек, иначе «Клубничную Радость» можно сразу закрывать, и терпеть такие убытки на ровном месте Борисов не собирался. Под сладострастное чмоканье снизу мысли сбивались, но все равно завхоз сообразил, что обычную группу поддержки с собой не притащишь. Две школьницы и домовик — это несерьезно.

Тут он вспомнил про Тонкс.

Метаморфка и мракоборец, вот это уже что-то. Главное правильно подать информацию, и Борисов радостно потер руки. Мадам Лили прервалась было, но так как завхоз еще не додумал мысль, то он снова заткнул ей рот. Обдумав все, Борисов похлопал бандершу по голове и та радостно отстранилась на кровать, задрав юбку.

Федор Михайлович тем временем застегнул штаны и позвал домовика.

— Господин, а как же наказание плеткой? — томно вздохнула мадам Лили.

— Достала! В жопу ее себе засунь и держи!! — не выдержал Федор Михайлович.

Хлопок аппарации. Мадам Лили вздохнула и начала пристраивать плетку на новое место.

Прибыв в здание Аврората, в сущности просто крыло Министерства, Борисов пошел на поиски дежурного мракоборца, чтобы тот поднял тревогу и вызвал Тонкс. Или просто помог, но тут память Филча пасовала и не давала подсказок о местном уголовном кодексе и наказании за похищение людей. Вот школьные наказания и проступки Борисов мог бы перечислить наизусть, но там тоже отсутствовала статья «Похищение проституток с целью шантажа владельца борделя».

— Ау, есть тут кто? — пустые коридоры ответили эхом, но не более.

Борисов еще прошелся туда и сюда, пока не заметил свет, падающий из открытой двери кабинета. Приблизившись, Федор Михайлович, к своему удивлению услышал голос директора Дамблдора.

— Ваше средство не помогло, увы.

— У вас есть еще год, не более! — резкий, каркающий женский голос. — Даже со всеми моими средствами!

— Северус.

— Ваш Северус дилетант и бездарь, и дальше выноса мозгов ученикам его желания не заходят! Скажите спасибо, Альбус, что ваш зельевар не трахает школьниц, а только их мозги! Иначе Министерство давно бы взяло вас за бороду и водворило в Азкабан!

— Ладно, ладно, — умиротворяющим голосом отозвался директор, — нет преград для силы Любви!

— Далась вам эта сила Любви.

— Благодаря ей Гарри победит Волдеморта!

— Залюбит его до смерти, что ли? — проворчала женщина. — Ты собираешься свалить все на плечи мальчика?

— Это его судьба! Я должен успеть еще кое-что подготовить, и потом можно будет смело умирать! И тогда пророчество исполнится!

Борисов, напряженно прислушивающийся, подумал: «какое еще пророчество? Ох темнит что-то старый хрен». Потом он еще подумал, что было бы неплохо провернуть дело с заказом на смерть Дамблдора, все равно даже сам директор признает, что скоро врежет дуба. Так что какая ему разница, а вот Борисову деньги очень даже нужны!

Деньги, деньги, деньги, пропел про себя Федор Михайлович и отправился восвояси.

— Нас никто тут не заметит? — услышал он напоследок.

— Нет, я отослала дежурного, а больше в здании никого нет.

«Понятно», сообщил сам себе Борисов и пошел искать контакты Авроров. Проблукав еще час по коридорам и ничего не найдя, кроме темных коридоров и запертых дверей, Борисов сдался. Щелкнул пальцами, вызывая домовика, и тут его осенило.

— Слушай, Хоботов, а если тебе нужно найти человека, что ты делаешь?

— Очень сильно зажмуриваюсь, сэр!

— Зачем?

— Если очень сильно зажмуриться и захотеть найти, то человек находится, сэр!

— Отлично. Тогда слушай команду. Зажмурься и захоти найти Нимфадору Тонкс, она метаморф и мракоборец. И не забудь меня к ней захватить, понятно?

— Да, сэр!

Хоби зажмурился, напрягся и в следующую секунду он и Борисов приземлились прямо в огромную ванну. Пьяная Тонкс, пускавшая пузыри жабрами, взвизгнула и вскочила. Попыталась вскочить, так как Борисов приземлился сверху.

— Прювет, — пробулькала Тонкс.

— Хоботов, свободен!

— Да, сэр!

Домовик исчез, а Борисов отодвинулся в сторону.

— Как жысть? — поинтересовалась Тонкс. — А я вот ванну принимаю.

— Молодец, ага. Тут проблемка одна нарисовалась.

— Какая? — Тонкс еще раз пустила пузыри.

— Твоих подруг из «Клубничной радости» похитили и требуют выкуп.

— Пфффе, они мне не подруги, — Тонкс нырнула и вынырнула. — Что, большой выкуп?

— Большой.

— Пфффе, — Тонкс еще раз пустила пузыри.

Борисов не выдержал, вытащил ее из ванны и начал трясти.

— Ты! Трезвей! Мне нужна твоя помощь!!

— Агась? Чо, запал на метамформок? — улыбнулась Тонкс. — Да, мы такие, где надо надуем, где надо заузим, в любую дырку проползем, и вообще.

Резким движением она обхватила Борисова руками и ногами.

— Помощь говоришь нужна? Пробудилось древнее зло?

— Ага, — кивнул Борисов, внезапно ощутив, что мадам Лили не довела процесс до конца. — Пробудилось и встает в полный рост!

— Сейчас мы его заборем, минимум два раза, а завтра займемся твоей проблемой, Аргусик, — и Тонкс звонко чмокнула Борисова в лысину.

— Почему завтра?

— Так ночь! Все спят! — с искренним пьяным удивлением отозвалась Нимфадора. — Одни мы с тобой не спим, со злом боремся! Пойдем уже, мне Анжелика все про тебя рассказала!

Борисов не стал сопротивляться, и его завлекли в спальню и забороли три раза. В процессе Тонкс успокоила Борисова, что никому ничего не угрожает в данный момент. Если потребовали выкуп, значит придут за деньгами, да и не делаются так быстро дела в магическом мире, надо хотя бы день выждать, и так далее. Также Нимфадора согласилась, что похитители и грабители — зло, и несомненно мракоборцы в ее лице обязаны помочь Аргусу.

— Люблю неутомимых дедушек, борющихся со злом! — заявила она в лицо Борисову.

— Ага, я именно такой, — согласился завхоз. — Еще бы покурить и буду вообще вылитое Добро!

Покурив, Борисов отправился сполоснуться, а протрезвевшая Тонкс осталась валяться на кровати. Удовлетворенная до глубины души, Нимфадора расплаталась на кровати в позе морской звезды. Мысли ее вертелись вокруг необычных людей и магов, к которым она с самого детства испытывала необъяснимую слабость. Сквиб-завхоз, ухитряющийся бороться со Злом, уверенно продвигался на первую позицию этого списка.

Зазвенело стекло. Тонкс подняла глаза и увидела, что в окно долбится крупная птица.

Открыв створку, она впустила внутрь феникса Фоукса, который бросил на ковер запечатанный пакет, и завис под потолком бесцеременно разглядывая голую метаморфку, которая на радость Филчу подкачала грудь до четвертого размера.

— А ну пошел прочь! — прикрикнула Тонкс.

— Чего это ты? — высунул голову из ванной Борисов.

— Да этот птиц очень любит за голыми девушками подглядывать, ты что, не знал? Пошел!

— Аргус, ты мне еду и подругу должен, — прокаркал феникс. — Смотри, пожалуюсь на тебя!

— Да помню, помню, — проворчал в ответ Федор, который признаться, совершенно забыл об обещании. — Ну, чего за девками подглядываешь? Сиськи — жопы никогда не видел что ли?

— Дамблдор потом смотрит, — сообщил Фоукс.

— Он же вроде мальчиков любит?

— Директор любит всех! — важно заявил феникс и улетел.

Сплюнув, Борисов отправился в кровать. До утра еще оставалось пара часов и следовало поспать, пока есть возможность. Конверт, принесенный фениксом, его не заинтересовал.

Глава 20 в которой цепь злоключений и неприятностей продолжается

Утром Борисов проснулся один, а на месте Тонкс лежала записка: «Извини, дела, потом спасем твоих девушек. Буду вечером, не скучай!» Федор Михайлович пожал плечами и отправился добывать информацию в других местах, раз уж такая классная идея с мракоборкой не сработала. Первым в списке, конечно же, стоял Горбин, уж он то точно должен был знать, хотя бы начальные подходы к этому мистеру Ф.

Добравшись до магазина, Борисов грязно выругался.

Витрина была сломана, дверь вынесена, и, судя по всему, здесь можно было ожидать такой же картины, как и в «Клубничной радости». Осторожно ступая, Федор Михайлович зашел внутрь. Ничего. Ни вещей, ни хозяина. Одни голые стены, и ничего более. Унесли все, включая казалось бы намертво прибитую вешалку для шляп и даже потайной сейф, вмурованный глубоко в кирпичную стену.

— Три магнитофона, три замшевых пальто, — бормотал Борисов, продвигаясь по помещениям. — Книги… тоже три.

Горбин нашелся в подвале, мертвым и без признаков повреждений. В рот ему засунули табличку, которую Борисов, морщась, вытащил и прочитал вслух.

— Хер тебе, а не контракт на убийство. Пошел вон из магазина. Так будет со всеми твоими вещами. Мистер Ф.

Примерно с минуту Федор Михайлович сдерживался, кривя лицо и жуя губами, а потом заорал.

— Данунахуй!!!

Подбросил табличку и прострелил ее из Лобзика. Сразу полегчало. Подумав, Борисов отправился в магазин близнецов Уизли, предупредить о несчастье, поболтать, выпить коньяка и посмотреть, что есть из зелий. В конце концов, немного денег на кармане звенело, и можно было ожидать поступлений, не говоря уже о заказе гоблинов. Так что Борисов решил, что имеет моральное право чутка потратить на себя и оставшихся жен.

Опять же, близнецы ему еще должны остались, с прошлого раза.

Поговорив с близнецами и набрав с собой сладостей женам, Борисов также решил вопрос с помещением Горбина. Так как он формально являлся владельцем магазина, то так и предложил Уизли, сделать филиал магазина или еще чего. Предупредил о мистере Ф, но Фред и Джордж только отмахнулись, сообщив, что этот таинственный товарищ и на них наезжал, но обломился.

Немного успокоенный, Борисов отбыл в Хогвартс, чтобы там обнаружить очередную неприятность.

В Выручай-Комнате, куда он зашел, чтобы переложить подарки, обнаружились две девушки. Старшая жена Грейнджер, с брезгливым выражением на лице рассматривала висящую на стене и закованную в цепи, Джинни Уизли. Рыжая была без сознания и без одежды.

— Развлекаешься? — спросил Борисов.

— Эта… рыжая дура решила опоить Гарри любовным зельем!

— И поэтому она теперь висит голая на стене, понимаю, — кивнул Федор.

— Ничего ты не понимаешь! — рявкнула Гермиона.

— И ты тоже! — рыкнул в ответ Борисов. — Мало мне проблем в Лондоне, еще ты тут рожаешь проблемы! Лучше бы подумала, где огненных саламандр достать и фениксиху.

— В пустыне в Саудовской Аравии и на Огненной Земле, — сразу ответила Грейнджер, даже не задумавшись.

Борисов озадаченно почесал в затылке.

— А лекарство для акромантула?

— Старый? — Грейнджер пощупала Джинни за грудь.

— Лет пятьдесят будет.

— Значит, старый… уууу, что же выбрать, что же выбрать.

— Алё! — крикнул Борисов. — Я тут с тобой разговариваю, повернись!

— Разве можно оторваться от зрелища прекрасного девичьего тела? — рассеяно отозвалась Грейнджер.

Федор Михайлович крякнул и понял, что быстро поговорить не получится. Поэтому он прибег к верному, хотя и рискованному средству. Подошел к Гермионе сзади и в обхвате сильно стиснул сиськи. Те и вправду оказались мелковаты, что не помешало Грейнджер подпрыгнуть, зашипеть, развернуться и заорать, наставив палочку.

— Ты че творишь, старый хрен?!

— О, пришла в себя, ну надо же. Трави давай, что случилось, будем думать.

Грейнджер с вызовом во взгляде поправила лифчик, но все же взялась рассказывать, периодически бросая взгляды на бесчувственную Джинни. После того, как Лаванда Браун усилиями Борисова исчезла с горизонта, Грейнджер мысленно прибрала к рукам, как Рона Уизли, так и Гарри Поттера. Рон, пребывающий в глубокой депрессии после гибели Лаванды, пока что оставался в стороне, но план обработки был уже составлен.

Но Гермиона, продолжая следовать плану, как-то забыла об изменениях в организме после ритуала омоложения.

Поэтому Джинни, пытавшая подлить Амортенцию Поттеру, была схвачена, заточена в Выручай — Комнате, и только после этого Грейнджер осознала масштаб проблемы. Ни Гарри Поттер, ни Рон Уизли ее больше не интересовали, зато голая Джинни в цепях очень даже. Младшая Уизли ругалась и требовала ее освободить, и не соглашалась на уговоры, и поэтому Грейнджер лишила ее сознания, встав перед дилеммой.

Просто так отпустить Джинни было нельзя, могла все рассказать.

Затереть память можно, но после этого человек ведет себя неадекватно, и Грейнджер опасалась, что Снейп, заподозрив поиски врагов, начнет работать с Джинни и обнаружит, кто подтер ей память.

Подлить ей любовного зелья не поднималась рука. Грейнджер хотелось большой и чистой любви, а не рабских подлизываний.

Убрать из Хогвартса — значит опять же возбудить подозрения и запустить расследование.

И потом, Грейнджер искренне хотелось завести свой гарем, по примеру Филча.

— Одни проблемы с вами, извращенцами, — вздохнул Борисов.

— Хочу напомнить, что наше соглашение — обоюдно, и магическая клятва не та вещь, которую стоит нарушать, — надулась Гермиона. — Вы поможете мне, я помогу вам.

— Да уж надо полагать, — усмехнулся Борисов. — Ну что, давай прибегнем к испытанному народному средству.

— А?

— Шантаж. Тащи видеокамеру.

— В Хогвартсе не работает электроника!

— Аааа, блин, да что ж все так сложно то? Тащи фотоаппарат, который движущиеся картинки делает.

После того, как фотоаппарат был доставлен, Борисов начал объяснять задачу.

— Значит, твоя задача сделать фотографию так, чтобы было видно ее лицо и не видно моего.

— Почему? А, поняла! И что вы будете с ней делать?

— Насиловать, конечно, — пожал плечами Борисов. — Какой же шантаж без насилия?

— Нам не поверят.

— Значит напои ее чем-нибудь, чтобы она сама на нас кидалась! — вышел из себя завхоз. — Какого хрена? Между ног свербело у тебя, а решать проблему должен я?!

— Ладно, ладно, — пошла на попятный Грейнджер. — Но мне не хотелось поить ее зельями.

— Потом подойдешь к ней с фотками и потребуешь большой и чистой любви.

— А вдруг она не согласится?

— Тогда и будем думать! Ну!

Грейнджер наколдовала помост, с цепями, и перетащила Джинни на него. Намазала ее чем-то, пахнущим бананом, особое внимание уделив области ниже живота и младшая Уизли резко пришла в себя. Забилась в цепях и застонала, глядя на окружающих. Кляп надежно глушил крики, и Федор Михайлович расстегнул штаны и шагнул вперед, примеряясь, а Грейнджер вскинула фотоаппарат.

Сердце ее пылало страстью и болью, и она не выдержала вида голого Борисова.

— Стойте!

— Ну что еще?!

— Я сама!

— Чего?

— Возьмите фотоаппарат, я сама все сделаю! — и Грейнджер покраснела с ног до головы.

— Да пожалуйста, — Борисов подтянул штаны.

Пока он разбирался, куда в фотоаппарате жать и как наводить, Грейнджер быстро меняла на себе одежду. Вначале она нацепила на себя костюм медсестры, а на Джинни больничный халат. Потом стюардесса и пилот. Потом сантехник и домохозяйка.

— Цепляй на нее костюм горничной, — подсказал Борисов.

— А мне?

— А тебе костюм госпожи, будет эпичное садо-мазо, — заржал Федор Михайлович. — Давай, давай, видишь девушка уже изнывает! Откуда, кстати, такие познания в сексуальных игрищах?

— Среди ваших книг был каталог «Все о сексе 1995», — тяжело задышала Грейнджер. — Отвернитесь, я стесняюсь.

Борисов заржал еще громче, и Грейнджер, надув губки, приступила к процессу.

Лежащая на спине прикованная Джинни, с красными от ярости щеками, дышала, раздувая нос и пыталась сдвинуть ноги. Костюм горничной на ней страдал недостатком ткани и разрезами в самых выпуклых местах. Себе Грейнджер сделала какую-то вычурную смесь, с призывно торчащим магическим страпоном.

— Виагра отдыхает, — прокомментировал Борисов. — Давай, не стесняйся, засади ей по самые помидоры!

— Фу, какой вы грубый, — Грейнджер взмахнула палочкой и ноги Джинни раздвинулись. — Давайте, делайте уже фотографии!

— Только не говори, что тебе не нравится, — раздался щелчок и вспышка.

— Да, это возбуждает, — согласилась девушка.

— Ты же даже еще не начала?

— Все равно возбуждает!!

Призывно рыча, она резко вошла в Уизли, глаза которой полезли на лоб. С размерами Гермиона не рассчитала, но сказать об этом рыжая никак не могла. Грейнджер, приняв выпученные глаза за признак страсти, как у Лавгуд, наклонилась и стала посасывать грудь Джинни.

— Как вы это делаете? — спросила она через пару минут. — Поясница уже болит так двигаться!

— Так двигайся медленнее, а то скоро тут паленой резиной завоняет, — посоветовал Борисов. — Так, выпрямись, ага, грудь вперед, и чтобы торчала.

Еще вспышка. Джинни пучит глаза и пытается вырваться.

— Вот умничка, вот молодец, — сообщает ей Грейнджер, — видишь, тебе уже нравится, будем жить вместе, построим себе огромный дом, заведем детей.

— Дети вообще-то от мужчин заводятся.

Вспышка и щелчок.

— Вы отстали от жизни, мистер Фиииилч! Аааа, хорошо-то как!! — не контролируя себя, Грейнджер со всей силы укусила Джинни за плечо. — Уже! Давно! Придумано! Искусственное! О! Пло! До! Тво! Ре! Ни! Е! АА!!

Щелчок и вспышка.

— Молодец. Только после окончания процесса рабочий орган падает и становится меньше.

— Вечно у вас мужиков все одноразовое, — презрительно заметила Грейнджер. — Мой будет стоять столько, сколько нужно.

— Аа, ну отлично. Тогда давай серию поз, видишь твоя подружка только разогрелась, — подначил Борисов.

Грейнджер вошла в раж, и Борисову пришлось фотографировать еще час, за который Джинни оттрахали во все три дыры, заставили отлизать, а также сменили десяток костюмов. Борисов, никогда не понимавший пристратия баб к смене одежды, только дивился про себя, и ворчал, мол, он уже не юнец, столько с тяжелой техникой скакать.

— Все, устала, — и Гермиона распласталась на полу.

Цепи, кляп, одежда — все исчезло, и голая Джинни, замерев на секунду, метнулась в угол комнаты за своей родной одеждой. Попробовала метнуться, ибо вначале упала, а потом заковыляла нараскоряку. По щекам ее текли слезы, а по телу ароматные смеси, которыми ее начиняла Грейнджер в процессе.

— Ты все поняла? — осведомился Борисов и похлопал по фотоаппарату. — Молчи и удовлетворяй Грейнджер и никто ничего не узнает.

Джинни, с выражением страдания на лице, кивнула и с трудом, медленно начала одеваться. Как ни крути, а похищение, шантаж и соучастие в изнасиловании, подумал Борисов. Если вскроется, то все плохо закончится. Теперь он уже жалел, что не заставил просто стереть рыжей память. Подумаешь, Дамблдор, все равно скоро умрет! Тут он вспомнил о том, что с заказом на убийство директора его прокатили и опять расстроился.

Одевшись, Джинни вышла, заливаясь слезами.

— Какая женщина! — выдохнула Грейнджер, глядя ей вслед.

— Да, теперь уже пожалуй женщина! — съязвил Борисов.

— Хозяин! Сэр! Хозяин! — среди комнаты появился Хоби. — Беда, сэр!

— Да что такое?!!

— Обвал в Гринготтсе! Наших завалило! Гоблины в ярости! Беда, сэр!

— Ебать-копать, — сплюнул Борисов на пол. — Ладно, погнали. Лови!

Он кинул фотоаппарат Грейнджер, и та неловко поймала. Хлопок и Борисов с домовиком исчезли.

— Джинни Грейнджер, а что, отлично звучит! — расплылась в улыбке Гермиона, баюкая фотоаппарат.

Глава 21 в которой Борисов разбирается с гоблинами, пьет пиво и снова ищет мистера эФ

Прибыв на место, Борисов обнаружил, что завал уже немного разобрали и вытаскивают первого полузадохшегося домовика. Гоблин Передерг, стремительно влетевший в подземелья, в одной туфле, ночном колпаке и с грозно-заспанным выражением лица, с ходу принялся обвинять Борисова.

— Во всем виноваты ваши сотрудники!

— Также, как и ваши, — ринулся в ответную атаку Федор Михайлович.

— Это наш банк! — не к месту ляпнул гоблин.

— Ведь это наши горы — они помогут нам, ага. Ваш банк — ваша вина!

— Вот уж хрена! Вы подряжались отремонтировать!

— А вы подряжались предоставить карту слабых мест! Что, геологоразведку не провели, эхолокацией не озаботились, горизонты не прочищены, аллювиаль на кептокале повсюду, сталактиты свисают, а отдуваться приходится моим сотрудникам? — усилил нажим Борисов, тыча пальцев почти в лицо Передергу.

Гоблин зеленел и отодвигался, но потом взял себя в руки.

— Думаю, все случившееся надо обсудить отдельно. Пройдемте в комнату переговоров?

— Конечно, только после вас, — сделал жест Борисов.

После этого, дождавшись когда гоблин пройдет, шепнул Хоби.

— Как наших спасете, тащите все из сейфов, а то с этими коротышками каши не сваришь.

— Есть, сэр!

— Ох, зажмут наши денежки, и на медицину тоже, — ворчал Борисов. — Знаем мы этих коротышек, чем короче, тем говнистее, как будто мало мне проблем со всем остальным было!

Переговоры затянулись. В конце концов сошлись на том, что никто ни в чем не виноват, и пусть домовики лабают ремонт дальше. Рапорт решили не составлять, высокому начальству не докладывать, и вообще замять дело, ибо получалось, что от него одни неприятности при огласке. Хитрый Борисов все равно выцыганил немного денег своим домовикам за моральный ущерб, после чего разговор перешел в иную плоскость.

Закуривая вонючую гоблинскую сигару, Передерг поинтересовался, будет ли ему скидка в «Клубничной Радости».

— Дык, нет больше «Радости», — отозвался Борисов, выпуская клуб дыма. — Персонал похитили, денег требуют.

— Ужас!! — искренне вскричал гоблин. — Что, никого не осталось?

— Только мадам Лили.

Подумав, гоблин отчаянно завертел головой.

— Нет, такого счастья мне не надо. А кто похитил?

— Какой-то мистер Эф, ух, и попадется же он мне, я его на дробовик насажу.

— И что потом?

— А потом спущу курок. Достал, мафиозо недоделанный! — Борисов взмахнул рукой с сигарой, едва не попав гоблину в глаз, но тот даже не подумал жаловаться.

— До меня доходили слухи, — медленно начал Передерг, — что мистер Эф любит посещать ночное заведение… в маггловском мире. Знаете, где женщины обнажаются за деньги.

— Стриптиз-клуб, что ли? Знаю, — кивнул Борисов. — И как называется заведение?

— «Клуб 99», — наморщив лоб, припомнил гоблин. — Но если что, я вам ничего не говорил!

— Да, да, — рассеяно отмахнулся Борисов и затушил сигару. — Так, что-то меня в стриптиз-клуб потянуло.

Щелчок пальцами.

— Хоби здесь, сэр! Все наши целы, только Флоби покалечил ногу, а Динки руку!

— Отправляй на лечение, потом подашь список. Адьес, гоблинос!

Телепортировавшись на башню Биг-Бена, Борисов первым делом спросил.

— Ну что, как там с сейфами?

— Вынесено двадцать тысяч галлеонов и некоторое количество артефактов и редкостей, сэр! Сложены в вашей каморке, сэр! Хочу заметить, что ваша каморка переполнена, сэр!

— И не говори, хотел же ремонт сделать, — согласился Борисов. — Разберемся с этой жопой зебры, обязательно займусь, ты только мне напомни.

— Хоби напомнит, сэр! Да, сэр!

— Молодец. Значит так, сейчас транспортируешь меня к клубу 99, так, чтобы никто не видел. Потом исчезаешь, не хватало еще, чтобы тебя заметили. Все остальное по привычной схеме.

— Да, сэр! Пригласить ваших жен, сэр?

— Не надо, и сам справлюсь, — Борисов еще раз проверил Лобзик. — За заботу о командире, повышаю тебя, Хоботов до сержанта!

— Есть, сэр! Хоби счастлив, сэр!

Клуб 99, что означало всего лишь, что таковой работает с 9 вечера до 9 утра, прятался в неказистом двухэтажном здании на окраине Лондона. Борисов, знакомый с подобными делами, сообразил, что скорее всего под зданием огромный подвал, где все и происходит, а в верхних этажах офисно-бюрократические дела творятся.

Так как уже шел десятый час вечера, Борисов приблизился к входу.

Два огромных негра — вышибалы, и проверяющий, в чьи обязанности входил фейс-контроль, на предмет благонадежности посетителей. Наметанным взглядом он окинул Борисова с ног до головы и махнул рукой.

— Вали отсюда, дедуля.

— Почему?

— Не нравишься ты мне.

— Понятно.

Отойдя в сторону, Борисов вызвал домовика и приказал тащить сюда старшую жену.

Грейнджер, с книгой в руках, едва не огрела Борисова по лысине.

— Достал старый хрен! Хватит меня дергать!

— Хочешь поглядеть на красивых женщин, которые будут раздеваться для тебя? — усмехнулся Федор.

— Хочу!

— Тогда колдани че-нить на этих дубов у входа, — показал он головой в сторону негров. — Нужно попасть внутрь.

— Твое счастье, Аргус, что я уже совершеннолетняя, — осклабилась Грейнджер, — а то тут уже кишмя кишели бы министерские ищейки.

— Колдуй давай, дело важное!

Грейнджер легко и непринужденно свалила с ног охрану, проверяющего, поставила штампы клуба на руку себе и Борисову, стерла память валяющимся на полу и слегка изменила себе одежду. Потом натрансфигурировала себе денег из воздуха, так как Борисов предупредил, что внутри все непомерно дорого.

— Для красивых девушек мне ничего не жалко! — отрезала Грейнджер и устремилась внутрь клуба.

В полночь, когда Гермиона заказывала себе уже четвертый приватный танец, а Борисов не спеша потягивал пиво и оглядывался, появилось некое Очень Важное Лицо, с охраной, свитой, расшаркиваниями персонала Клуба и прочими политесами. Рассудив, что это вполне может мистер Эф, Борисов внимательно следил взглядом, и увидел, что тот направился в часть клуба, отданную под «номера».

Допив пиво, Борисов смачно рыгнул и сказал Грейнджер.

— Давай, заказывай девку на ночь и пойдем.

— Эээ?? — раскрасневшаяся девушка обратила на него непонимающий взгляд.

— Говорю, хорош приватные танцы заказывать, давай уже закажи себе девушку на ночь, — показал рукой Федор Михайлович.

И вправду, неподалеку уже начали кучковаться стриптизерши, прослышавшие, что тут суют офигительные деньги за танцы. Грейнджер, завороженная изгибами и извивами танцовщиц, совала деньги не глядя, а учитывая, что она трансфигурила крупные купюры, внезапно всем стриптизершам захотелось исполнить ей танец.

— А они… согласятся?

— Конечно, это часть бизнеса, — пожал плечами завхоз и поманил ближайшую.

— Господин желает танец?

— Господин желает девушку для своей девушки, — скабрезно усмехнулся Борисов.

— Двух! — пискнула Грейнджер.

— Что?

— А двух можно?

— А как же рыжая? — не удержался от подколки Борисов.

— Не путайте любовь и еблю, — неожиданно грубо отозвалась девушка. — Короче, хочу двух! Это компенсирует мне потерянный по вашей милости вечер!

— Слышала? — обратился Федор к стриптизерше. — Бери подругу и пошли в номера.

— А вы что будете делать, господин?

— Слушать. Это новомодное извращение и я хочу ему предаться.

Удивленная стриптизерша ушла, вскоре вернувшись с подругой, которая тоже ничего не имела против женских ласк. Борисов, уже составивший план действий, подгонял их нетерпеливыми шлепками по задницам. Потом Грейнджер переняла эстафету, правда она не столько шлепала, сколько сжимала, как будто не веря, что в ее руки попало такое богатство.

В огромной комнате, Борисов первым делом переставил шкаф, чтобы тот стоял между роскошной кроватью-траходромом и дверью. После чего подбодрил девушек.

— Стоните громче, я подслушиваю, — и тихо покинул комнату.

Пока старшая жена предавалась низменным страстям, Борисов придал себе вид пьяного посетителя, который уже от души потрахался, вышел отлить и заблудился. Подмазав напоследок помадой шею он принялся, покачиваясь, бродить по коридорам, изредка вламываясь в номера и извиняясь, мол, ошибся дверью.

Таким колобком он докатился до охраны мистера Эф.

— Вали отсюда, дедуля! — заржал один из охранников.

— Что, до сих пор стоит? Ну ты дедуля, орел! — сказал второй. — Или виагры пачку сожрал?

— Эх, молодеж, — пьяно икнул Борисов. — Да с моей методикой еще сто лет стоять будет! Вон только что троих удовлетворил, и как вернусь, продолжим!

— Хахахаха, — залились охранники, — ну ты силен дедуган привирать!

— А что за методика такая? — заинтересовался первый охранник.

— Своего не отдавать! — рявкнул Борисов.

Дадах! Дадах! Два выстрела из Лобзика, два трупа. Борисов перешагнул тела, сообщив.

— Чем больше шкаф, тем громче падает!

Из соседних дверей выскочили еще трое, одного Борисов пинком отравил обратно, второму выстрелил прямо в лицо, а третьего взял в плен.

— Где мистер Эф?!

— Он сдерет с тебя живьем кожу, — просипел боец, прижатый к стене стволом Лобзика.

— Да ладно? Не побоится руки замарать? — усмехнулся Борисов. — Ну что, заряд картечи в жопу и адьос?

— Он в сто пятом номере, но я…

Федор Михайлович молча двинул его прикладом в затылок. Боец сполз по стене. Из соседних номеров уже лезли еще люди из свиты, и Борисов перешел на автоматический огонь. Грохотал дробовик и пистолеты, рвались гранаты и мелькали над головой заклинания. Дым, пыль и обломки затянули весь коридор, и Борисов, которого хранил паучий бронежилет, ловко добивал остатки сил противника.

В сто пятом номере обнаружились две пышнотелые блондинки, валявшиеся без сознания.

Пролом в стене указывал, куда бежал враг, и Борисов начал преследование. Увы, это был ложный след, и вскоре Федор Михайловича окружила охрана клуба 99, уже вызвавшая подкрепления полиции. Получив несколько выстрелов в спину, Борисов стремительно нырнул в какой-то тупик и вызвал Хоби.

Через несколько минут охрана обнаружила, что в тупике пусто.

Загадка «Дедушки-маньяка, ходящего сквозь стены» получила свое начало.

— А метаморфок так и не спас, — вздохнув, подытожил Борисов в Хогвартсе.

— Вот об этом я и хотела бы с тобой поговорить!! — раздался рассерженный женский голос за спиной.

Глава 22 в которой гарем Борисова приобретает законченные черты, а также происходят другие странные вещи

Тонкс бушевала и сердилась. Она меняла цвет волос, лица, форму носа и лица, длину и толщину рук, груди, ног, живота, но сама того не замечала. Бегала из угла в угол в каморке Борисова, который, развалившись в кресле, снисходительно наблюдал за бурей женского возмущения. В конце концов, устав и выдохнувшись, Тонкс рухнула на кровать, и выжидающе посмотрела на Борисова. Тот отхлебнул еще коньяка, коим восстанавливал нервы прямо в ходе их уничтожения, и почесал подбородок.

— Все равно не понимаю, — заявил он Нимфадоре. — Ну не оставил я записки, и что?

— Как это что?! Как это что? Что я должна была думать? Конечно, я решила, что ты пошел спасать девушек, и побежала спасать тебя, а там начальство, и тут мне и говорят…

— Стоп, стоп, стоп, — поднял руку Борисов. — Куда ты побежала?

— Ну как куда, по друзьям пробежалась, слухи собрала, где этот мистер Эф обитает, и туда, а там начальство, и тут…

— Начальство в доме мистера Эф?

— Возможном доме. Начальство значит смотрит на меня и говорит, а чего это мол…

— А кто у тебя начальство?

— Да все мракоборцы, шоб их! Я же стажер, тут все надо мной начальники!!

Не выдержав или накопив новых сил, Тонкс вскочила и начала снова бегать по каморке.

— Короче, послали меня в Лондон, говорят, там какой-то маг-маньяк объявился, магглов режет, стреляет, давай, мол, девочка, а тут дела важные, не по твоему уровню. Ну я как обиделась! Ведь девушки в опасности!

— Стоп, стоп. Так ты видела этого мистера Эф, или что?

— Да я ж говорю, этот маньяк на него напал, а тут наши, ну хвать его в логове, а он как бах, дом разворотил и убежал! Наши значит стоят и в затылках чешут, а тут я, меня и послали.

Борисов, который наконец-то уловил связь одного с другим, кивнул.

— Я к тебе, а ты целый! Вот и думаю, ты же постоянно злодеев ловишь.

— Ну…, — осторожно так ответил Борисов, — если они сами в руки прибегают.

— В общем, я решила тебе помогать! Буду стажером на пол-ставки, все равно повышения мне не дадут, а в свободное время буду помогать тебе охранять школу Хогвартс!

— Ыыыы, — многозначительно выдал Борисов.

— Молодец, — Тонкс звонко чмокнула его в лысину. — А теперь давай все-таки спасем девушек!

— О, так ты узнала, где их держат?

— Ну, не то чтобы узнала, — засмущалась Тонкс, — так, слухи там, слухи сям.

— Все равно! — Борисов вскочил. — Идем быстрее! Стоп. Нам потребуются все силы, какие только можно собрать!

— Я бы не хотела привлекать мракоборцев, — начала было Нимфадора, но Борисов уже не слушал.

Щелкнул пальцами и потребовал доставить сюда жен. Проверил Лобзик и бронежилет. Увы, паутину разодрало, и Борисов с сожалением отбросил творение детей Арагога в угол. Поставил задачу женам и Тонкс, а также грозно наставил палец на Хоби.

— Так, Хоботов, ты, конечно, людям и магам вредить не можешь, но все остальное можешь крушить и ломать?

— Да, сэр!

— Отлично. Окажемся там, сразу прячься и ломай все, что под руку попадется. Но так, чтобы наши не пострадали.

— Да, сэр! А кто наши, сэр?

— Все присутствующие, ну и пленницы. Остальные все злые злодеи, понятно?

— Да, сэр!

— Так, я не поняла, — зашептала ему на ухо Тонкс. — Что это еще за разговоры насчет жен?

— Потом объясню.

— Ты будешь хорошей женой господину, — тут же заявила Лавгуд, хватая Тонкс за талию.

— Вот уж нет, — плотоядно облизнулась Грейнджер. — Все мое.

— На почве борьбы со злом они немного того, и теперь играют в гарем, — подмигнул Борисов. — В порядке передышки между битвами с темными силами, я им подыгрываю!

— Аааа, это серьезно, — закивала Тонкс. — Что ж, сыграем в гарем!

И тоже подмигнула Борисову, мол, все пучком, подыграю в лучшем виде.

Федор Михайлович же подумал, что гарем у него странный, и расширять его явно не стоит. Хватит и этих трех баб, и без них лысина уже дымится от проблем. Перестрелка в клубе «99» немного снизила напряжение, но все равно хотелось бить, крушить и ломать.

Сверху на рапорте другой рукой пометка через текст:

Спасенных метаморфок доставили в «Клубничную радость», на радостях закатив небольшую пирушку, которая перетекла в разнузданную пьянку, со всеми вытекающими последствиями.

— Чтоб я еще раз пил с метаморфами! — простонал Борисов утром.

Что-то давило ему на грудь, и Борисов, открыв глаза, узрел перед собой огромную волосатую ногу. Испытав сильный протрезвляющий импульс, Борисов проследил за ногой, и обнаружил, что она принадлежит мадам Лили. Голая бандерша лежала поперек кровати, и Федор содрогнулся, заметив, что одной из могучих рук она подгребла к себе Грейнджер. С другой стороны к Борисову прижималась Тонкс в облике какой-то кинозвезды, тоже голая.

— Блин, верните трусы, — прохрипел завхоз, обнаружив, что он тоже голый. — Что тут было?

Память подсказывала, что они выпили, вначале, чтобы снять шок, потом, чтобы согреться, потом отметили победу, потом еще раз сняли шок, потом девушки сняли одежду, заявив, что им жарко. Дальше все шло обрывками, вроде бы Борисов палил в потолок из дробовика, вроде бы пытались изобразить караоке, а потом Тонкс демонстрировала гимнастические номера, а Грейнджер снимала все это на камеру.

— Вот это погуляли, — в комнату зашла Анджелика, держась за голову. — Аргус, ну ты силен!

— Чего еще?

— Заявил, что удовлетворишь всех и знаешь — удовлетворил! — Анджелика присела. — Как начал петь протяжные песни, так все разрыдались и попадали, кто где стоял.

— Фффух, а я то уж подумал, — выдохнул Борисов.

— А, секс что ли? Ну да, потрахались на радостях, а твоя старшая жена — горячая штучка!

— Точно! — хлопнул себя по лбу Борисов и тут же пожалел.

Голова трещала и раскалывалась. Выдохнув, Федор Михалович дернул Грейнджер за ногу.

— А? Чего?

— Наколдуй рассола!

— Чего?

— Рассола!

— Что это такое? — удивилась Грейнджер.

— А, шайтан! — выругался Борисов. — Варвары британские, рассола не знают! Уеду в глушь-пустыню!

Глава 23 в которой Борисов дает урок ухода за животными, а также еще раз появляется Гарри Поттер

В Хогвартсе тем временем продолжалась обычная школьная жизнь. Школьники ходили на уроки, делали домашние задания, влюблялись и страдали, и ссорились Домами, обсуждали квиддич и учителей. В число их входили и закадычные друзья Рон Уизли и Гарри Поттер. Они прошли мимо зевающего на входе в Большой Зал Борисова и уселись за стол Гриффиндора. Рон уже отошел от гибели Лаванды, а Гарри Поттер оправился от сорвавшегося свидания, но все равно вокруг происходило что-то странное, и они решили это обсудить.

Как всегда, в Большом Зале, где в гуле учеников терялся любой разговор.

— Понимаешь, нямф, чвак, нямф, — Рон жевал и говорил одновременно. — Лавандой мир не ограничивается, я прекрасный молодой маг в расцвете сил, мне по силам любая девушка!

— Любая? — усомнился Гарри.

— Конечно! Я же теперь в команде по квиддичу! Я неотразим и прекрасен!

— Тогда соблазни Милисенту Булстроуд, — тут же подначил Гарри.

— Эээ, не надо вот так сразу, да? — Рон даже прекратил жевать. — Должны же быть границы?

Милисента, относящаяся к факультету Слизерина, имела не очень красивую внешность и телосложение профессионального сумоиста. Размерами она больше подошла бы Хагриду, и поэтому Рон имел все основания ужасаться.

— Не, ты сказал любую, значит любую! — настаивал Гарри.

— Свидание и поцелуй в щечку, не больше! — начал торговаться Рон.

— Идет! — согласился Гарри, которому и такого варианта пока не очень перепадало.

Не считать же Чжоу и сцену в Выручай — Комнате?

— Так, что ставим?

— Если я выиграю, — Гарри выдержал паузу, — то ты обеспечишь мне свидание с Джинни!

— Э! Э! Э! Она моя сестра!!! — заволновался Рон.

— Это делает ее еще привлекательнее! — схитрил Гарри.

— Тогда ладно, — сразу успокоился Рон. — Хммм, а если я выиграю, то ты обеспечишь мне свидание с Гермионой!

Гарри подавился салатом, прокашлялся и посмотрел на рыжего друга.

— Мы и так дружим с первого курса, зачем тебе моя помощь?

— Ну… к тебе она больше прислушивается, и в последнее время постоянно где-то пропадает, ты заметил?

— Нет, — помотал головой Гарри. — Учится, наверное?

— Что-то раньше учеба не мешала ей каждый день читать нам нравоучения, а теперь тишина, как отрезало, даже непривычно как-то.

— О, смотри! — показал рукой Гарри. — Вон они, с Филчем разговаривают!

— Точно!

Парни начали поедать глазами девушек, представляя себе всякое, и не догадываясь, что там за разговор шел у дверей Большого Зала. Им казалось, что Филч в своей обычной придирчивой манере отчитывает девушек за какую-нибудь мелочь, давно никому не нужную, но прописанную в школьных правилах за тысячу лохматый год. Потом Гарри вспомнил, что так и не забрал мантию у Филча, и даже немного расстроился, но созерцание прекрасной Джинни в профиль вернуло ему душевное равновесие.

«А что, возьму и верну!», подумал он в приливе храбрости. «Напишу в банк, пусть пришлют денег!»

Тем временем, возле дверей в Большой Зал.

— Пойми, мы прекрасно будем смотреться вместе! — убеждала Гермиона. — И белое тебе очень идет!

— Ты сдурела, что ли? — прорычал Борисов. — Вы еще свадьбу посреди зала устройте!

— Не хочу, — хлюпала носом Джинни.

— Спокойно, Аргус, — Грейнджер похлопала палочкой по руке, — все учтено. Мы и так дружили, теперь будем дружить теснее, да, Джинни?

— Нет. Да. Нет. Да.

— Ну вот, ее заело, — заметил Борисов. — Ты бы не давила так на нее, старшая жена.

— Всего то пройтись по Залу, взявшись за руки, что тут такого? — возмутилась Гермиона. — Девочки подружки постоянно так делают! Белое платьице надеть, так вне уроков же!

— Тьфу, — сплюнул Борисов. — Как же я устал от ваших бабских разборок! Короче, зашли обе в зал, потом разберемся, кому обтягивающее носить, а кому в белом танцевать.

— Я не умею танцевать! — всхлипнула Джинни.

— Да плевать, заходите уже! — рыкнул Борисов.

Джинни, заходя в Большой Зал, подавила в себе слезы, и теперь пыталась придумать выход из создавшегося положения. Державшая ее за руку Грейнджер, ворковала какие-то благоглупости, перемежая их наставления по поводу экзаменов пятого курса, и обещаниями устроить роскошную жизнь. Джинни напряженно искала выход, но пока что в голову приходило только обратиться за помощью к Гарри. «Глупая мысль, что он тут сможет сделать?», отбрасывала Джинни, но мысль все возвращалась.

Нет, тут следует обращаться к врагам Грейнджер, пришло понимание.

Таким врагам, что с удовольствием обрубили бы ей пальцы, которыми она каждый вечер гладила Джинни. Младшей Уизли было противно, но тело ее подводило, и обычно она, закрыв глаза, воображала, что это Гарри. Становилось чуть легче, но потом раздавался задыхающийся от страсти голос Грейнджер, и страдание возвращалось.

Враги, враги, и Джинни устремила взгляд в сторону стола Слизерина.

Да, точно! Драко Малфой — заклятый враг, вон сидит, слегка бледный, и так злобно смотрит на Гермиону. У него подручные, влиятельный отец, за него Снейп, а уж злобный зельевар точно что-нибудь придумает! Джинни ощутила прилив надежды, теперь оставалось только придумать предлог, как бы передать Драко записку или на словах рассказать, чтобы никто из шантажистов не слушал. Пока она обдумывала, прошел обед, и уже на выходе из Зала ее перехватил Рон.

Оттащив Джинни в сторону, он горячо зашептал.

— Передай Милисенте эту записку!

— Милисенте? Слизеринке?

— Ну… да, тут понимаешь, мы поспорили с Гарри, а проигрывать мне неохота, это и тебя касается.

— Чем это?

— Ну, если я проиграю, ты пойдешь с Гарри на свидание.

Джинни вспыхнула было, и тут же угасла. Ну сходит она с Гарри на свидание, за ручки подержатся, а дальше что? В проблемах она ему точно не признается, ибо как признаться в таком? И останется все как есть, только еще хуже, и сеансы убеждения от Грейнджер каждый вечер станут еще невыносимее.

И самое ужасное, Джинни чувствовала, что готова сдаться и стать Джинни Грейнджер.

— Понятно. Давай записку, — ледяным тоном сказала Джинни. — Мог бы и сам передать!

— Да как ты себе это представляешь? Не, через тебя надежнее! Все, я побежал!

И Рон умчался, крича Гарри: «Готовься, Поттер!». Джинни вздохнула, развернула записку и долго давилась смехом. Рон просил Милисенту о свидании, с поцелуем в щечку, уверяя, что прекрасная слизеринка заслонила ему все небо, и вообще, он прямо пылает. Джинни прикинула, что к чему, и решила, что ничего с Роном не случится, если она слегка подкорректирует текст записки в своих целях, и вообще, ее проблема важнее!

Найдя Милисенту, она отдала записку, полюбовалась, как та прямо опешила по прочтении.

— Что, прямо так? — недоверчиво спросила Буллстроуд.

— Точно, точно, не сомневайся, — закивала Джинни. — Вот, записку Драко не передашь?

— Конечно, — согласилась Милисента. — За ради такого!

После чего она хлопнула Джинни по плечу, но Уизли шустро увернулась.

Уже вечером, Грейнджер затащила Джинни в каморку Борисова, так сказать, осыпать драгоценностями, и под это дело как следует ощупать, пообнимать и повертеть. Сам Борисов отправился к акромантулам, предъявлять остатки бронежилета и вешать лапшу на уши, мол, крепка оборона лекарства для Арагога, надо больше брони! Драгоценности, а именно содержимое сейфов Гринготтса, упертое эльфами по приказу Борисова, так и валялось кучей в каморке. Единственное, что сделал Федор Михайлович — отделил деньги, а остальное отдал Грейнджер, со словами, что все равно в магических висюльках не разбирается.

И теперь Гермиона демонстрировала все это богатство Джинни, вешала на нее ожерелья, цепляла кольца и цепочки, и примеряла на нее белое платье, уверяя, что все это просто прекрасно. Джинни сидела, тупо уставившись на бесценную чашу, с выгравированным барсуком, которую Грейнджер поставила перед ней и сейчас наливала вина. Любовные зелья младшей Уизли никто не наливал, ибо Гермиона, воспылавшая страстью, решила, что все должно быть естественно и нужно завоевать сердце Джинни.

Нельзя сказать, что рыжая осталась равнодушна к такому богатству. Уизли никогда не были миллионерами, но теперь вид золота и драгоценностей вызывал в Джинни дополнительную злобу. Ненависть горячим комом разрасталась в груди, и случилось то, что должно было случиться еще в первый вечер. Ненависть перешла пределы терпения, и Джинни взорвалась. Она вскочила на ноги, выплеснула вино прямо в лицо Грейнджер, окрасив ее в рубиновые тона, и заорала.

— Отвали от меня, извращенка!

— Джинни, любовь моя.

— Не твоя! Не твоя! — Джинни рвала на себе драгоценности и одежду. — Да на, получи!

Она метнула чашу прямо в Грейнджер, но та ловко пригнулась. Бесценный кубок пролетел в стену, со всей силы ударившись о клык василиска, установленный там Борисов в порядке обустройства вешалки. Громкая вспышка, девушек отбросило, и вырвавшийся из кубка клубок тьмы рванул к Джинни. Осколок души Волдеморта хотел жить, и вселиться в ту, что уже была сосудом для другого осколка было легче. Он успел, за секунду до уничтожения кубка, и теперь выхода не было. Следовало подчинить себе Джинни Уизли до конца и убежать из Хогвартса, выигрывая время, чтобы полноценно завладеть душой девушки. Поэтому Джинни расхохоталась безумно, вскричала.

— Я — повелитель мира!! — и выбежала из каморки.

Темный Лорд побежал туда, где его никто не смог бы найти. В Тайную Комнату.

Полуголая Джинни неслась по Хогвартсу, заставляя редких школьников остолбенело смотреть вслед, свистеть, кричать или убегать в ужасе. Сама Уизли, ведомая Темным Лордом, не обращала внимания на беспорядок в одежде. Осколку Тома было все равно, и только одна мысль волновала его, как бы улизнуть и побыстрее. Поэтому в женский туалет тело Джинни влетело на высокой скорости, сбив с ног Драко Малфоя.

— Ну наконец то! — вскричал блондин. — Я уж решил, что это чья — то злая шутка!

— Тыыы, — прошипела Джинни, заставив Драко побледнеть. — Тыыы поможешь мне!!

После чего тело Уизли выдало великолепного пинка Малфою между ног, отчего Драко согнулся и упал на пол. Темный Лорд зашипел на серпентарго, заставив проход в Тайную Комнату открыться. Схватив тело Малфоя за шкирку, он прыгнул вниз, предвкушая как переселится в тело чистокровного и затем покорит весь мир.

Полет вниз был стремителен, суров и прервался в последней трети.

— Что это? — оба тела зависли в паутине. — Откуда?

Откуда-то прибежал акромантул, а рука Джинни как назло приклеилась. Темный Лорд попробовал поговорить, но акромантулы шипели и щелкали в ответ, и единственное, чего он добился, так это обещания «позвать главного». Главный акромантул вместе с Борисовым появились минут через десять, когда Драко уже пришел в себя и вовсю костерил безумную Уизли и свое безумие, которое толкнуло его на свидание с рыжей.

— Поаккуратнее, Малфой, — посоветовал Борисов. — Акромантулы, как и все живое, любят уход и ласку, и очень не любят, когда их паутину рвут и когда ругаются в их присутствии.

Испуганный Драко лишь молча закивал, со всей силы раскачивая паутину.

— А ну немедленно отпусти меня! — заявила Джинни.

— Почему?

— Я — Темный Лорд и вам всем должно склониться передо мной!

— Бедолажка! — поцокал завхоз. — Совсем тебя Грейнджер затрахала, ну ничего, сейчас мы тебя вылечим!

Глава 24 в которой проводят сеанс экзорцизма, а Рон обретает семейное счастье

Распятая обнаженная Джинни лежала в центре ритуального круга, начертанного на полу Тайной Комнаты.

— Что с ней? — спросил Борисов.

— Одержима Темным Лордом! — воскликнула Грейнджер. — Нееее, этот Волдеморт совсем обнаглел! Теперь я с ним поквитаюсь, но вначале проведем обряд изгнания. Мне нужен Кристалл Мощи.

— А мои личные сигары тебе не нужны?

— Не время для шуток! — девушка топнула ногой. — Чем дольше мы ждем, тем сильнее Темный овладевает ей!

— Я его понимаю, — хмыкнул Федор Михайлович, — и сам бы овладел со всем удовольствием!

Гермиона зашипела, как рассерженная кошка. Взмахнула палочкой, и три огромных толстых тома шлепнулись рядом с ней. Раскрыв их удаленно, она принялась читать все три одновременно, бормоча что-то под нос. Борисов, вежливо позевав, вызвал домовика и устроился со всеми удобствами. Акромантулы, убедившись, что жизнь вокруг опасна, и даже сам Темный Лорд вмешался в процесс добычи лекарства, тихо плели паутину в углу.

— Ага! — вскричала Грейнджер через полчаса. — Сейчас!

— Еще немного, и твоя девушка отстудит себе все органы, — заметил Борисов.

— В ритуальном круге? Невозможно!

Борисов хмыкнул, но не стал настаивать. Жизнь его в новом мире не была скучной, но сегодняшнее шоу превзошло все. В течение нескольких часов над Джинни Уизли читали молитвы, кропили дурнопахнущими жидкостями, переворачивали вверх ногами, били, щипали, заставляли дрожать от боли и затем от удовольствия. Под конец рыжая уже даже не кричала, но Темный Лорд упорно отказывался выходить.

— Да что ж такое! — топнула ногой Грейнджер. — Ни один экзорцизм не действует! Этого просто не может быть!

— Глупая девчонка! — закричала Джинни. — Сюда уже летят остальные части моей души! Вам всем конец!

— Давай просто прибьем ее, чтобы не мучилась, — предложил завхоз, выпуская колечки дыма.

— Как это прибьем? — дернулись обе девушки.

— Вот так. Лопатой!

И Борисов извлек из кармана подгон от гоблинов. Специальная самоувеличивающаяся лопата с серебряным покрытием, раздвижной ручкой и даже инициалами А.Ф на черенке. Страшное оружие ближнего боя в умелых руках. Борисов крутанул лопату одной рукой, и изобразил удар по черепу.

— Нет, этого не будет!

— Но проблему надо решать, — пожал плечами Федор Михайлович. — Темный Лорд тут под боком нахрен не нужен.

— Вы же слышали, что сюда летят остальные Волдеморты!

— Дащаз, ага, — зевнул Борисов. — Я тоже пиздеть умею, летят они сюда, как же!

— То есть вы хотите сказать…

— Да, да, не летит сюда никто, но тебе, старшая жена, лучше бы решить проблему с этим куском тьмы, иначе проблем не оберемся! Хватит уже и того шума, что поднялся из-за этих метаморфок и этого мистера Эф! Не говоря уже о том, что скоро второй ритуал, а я еще даже девственниц не заказал!

— Доставка совами? — тупо спросила Грейнджер.

— Ага, а упаковка входит в стоимость доставки, — съязвил Борисов. — Что-то ты отупела от секса, какая еще доставка девственниц почтой? На месте надо будет выбирать! И вообще, мы отвлеклись.

— Я помогу вам решить ваши проблемы, клянусь, если вы поможете мне спасти Джинни!!

Федор Михайлович еще раз хмыкнул, но тут полыхнуло во все стороны. Даже акромантулы присели.

— Что это?

— Магическое закрепление клятвы! — гордо вскинула голову Гермиона, опуская палочку. — Не хуже Непреложного Обета, но не требует прикосновения к другому магу!

— Понятно, — кивнул Борисов. — Дай подумать.

Посидев минут пять, Федор Михайлович расхохотался и шлепнул рукой по подлокотнику кресла.

— Эй, ты, слышь, как там тебя?

— Я Темный Лорд Волдеморт! Склонитесь передо мной!

— Ага, так я и думал, — погладил подбородок Борисов.

После чего зашептал на ухо Грейнджер. Та вначале рассердилась и начала топать ногами, но затем вздохнула и как будто смирилась с предстоящим. После чего подняла палочку и начала колдовать. Тело Джинни подняло, развернуло и приковало дополнительными цепями. Борисов поднялся и вразвалочку подошел к ритуальному кругу.

— Даю тебе последний шанс, выйти добровольно.

— Стоп! — вскричала Грейнджер.

После чего метнула в круг пентаграмму на цепочке. Борисов начал расстегивать штаны. Джинни задергалась.

— Эй, ты что там делаешь?

— Сам то как думаешь? — Борисов вытащил из кармана лосьон и начал аккуратно втирать Уизли в задницу.

— Эй! Ты не можешь так поступить со мной! Ой, щиплется!

— Могу, могу, еще как могу, — завхоз и не думал останавливаться. — Всю жизнь мечтал поиметь Темного Лорда!

— Стой! Не надо! Я осыплю тебя золотом!

— Откуда у тебя золото?

— Моя семья богата!

— Богатые Уизли? Все равно что светлый Волдеморт, звучит противоестественно, — усмехнулся Борисов.

— Ты не понимаешь…

Но Федор Михайлович уже перешел к делу, и Джинни закричала басом.

— Я отомщу! Отомщууууууу!!!!!

Сгусток тьмы выскочил из тела девушки, втянувшись в пентаграмму, а ритуальный круг полыхнул столбом света. Джинни, вернувшаяся в тело, завыла и забилась в цепях.

— Эй, эй, хватит! Хватит! — заорала Грейнджер. — Все уже закончилось!

— Да я как-то не силен в ваших магических штучках, — пожал плечами Борисов, но все же остановился. — И что теперь, у тебя будет душа Волдеморта?

— Будет, — Грейнджер подняла пентаграмму. — Я сделаю из нее себе духа-защитника, в дневнике Ровены есть полное описание. И тогда ни один нехороший гад не посмеет обидеть мою Джинни!

— Как вы меня заебали, — проскулила Уизли и потеряла сознание.

После окончания хлопот по обустройству потерявшей сознание в отдельном углу Тайной Комнаты, Борисов забрал снаряжение, приготовленное акромантулами, и собирался уходить, когда всплыл новый вопрос.

— А с этим что будем делать? — показала Грейнджер на Драко, который сидел, забившись в угол.

— Да пусть здесь сидит, дерьмо за пауками убирает, — пожал плечами Борисов и щелкнул пальцами. — Хоботов, выдай Малфою два веника, совок и скребок покрепче.

Забившийся в угол Драко тонко и протяжно завыл: «Воооот дерьмооооо!!!»

— О, это мне нравится! Рабочий настрой, молодец! — похвалил его Федор Михайлович.

Тем временем, наверху, в Хогвартсе разворачивались не такие громкие, но такие же драматичные события. Собираясь получить протекцию от Малфоя, Джинни скорректировала содержание записки Рона. Сделано это было, чтобы Милисента обязательно передала просьбу Джинни, но как мы уже знаем, младшей Уизли это не сильно помогло. Рон, тем временем получивший ответ от Милисенты, что она согласна, собирался на свидание.

Грядущие радужные перспективы затмили горечь от гибели Лаванды, и младший Уизли даже что-то напевал, начищая значок с логотипом Пушек Педдл, украшавший довольно потертую мантию. Он уже предвкушал, как поразит значком Милисенту, а потом быстро поцелует в щеку и убежит. Временами ему хотелось закатиться в коварном хохоте и, потирая руки, заорать на всю школу, какой он гений и как улетно строит планы.

— Удачи, — неискренне пожелал ему Гарри.

— Хо-хо! — басом ответил Рон и помчался.

Милисента, в нарядной мантии с рюшечками, уже ждала его и кокетливо улыбнулась. Рон содрогнулся, но отступать было поздно. В конце концов, он ведь только собирался поцеловать ее в щеку, и Милисента дала полное согласие, не так ли?

— Пойдем, милый, — поиграла бровями Милисента, — прогуляемся.

— Эээ, а как же?

— Вначале прогулка!

После чего, ухватив его за руку, потащила по коридорам школы. Рон попробовал сопротивляться, но мощная девушка даже не заметила его потуг. Рон подумал и пришел к выводу, что Милисента просто стесняется, и поэтому ведет его туда, где никто ничего не увидит. «Так даже лучше», подумал Уизли, «Гарри все равно поверит мне на слово».

— Так что, прекрасная погода сегодня, не правда ли? — спросил он, придерживаясь правил хорошего тона.

— О да, я прямо вся в огне! — невпопад ответила Милисента.

— Тогда надо спуститься туда, где похолоднее, — предложил Рон.

— Молодец! — заявила Милисента. — Туда мы и идем!

После чего она затащила Рона в подземелья, и, проплутав коридорами, выскочила в какую-то комнату. Там уже стояла огромная кровать, увенчанная пышным балдахином. Рон ощутил смутное беспокойство. Что-то пошло не так, но что?

— Давай, жеребец, я вся твоя! — заявила Милисента, стиснув Рона в объятиях.

— Хрюк, хрюк, — выдавил Уизли, пытаясь вздохнуть.

— Ну как скажешь!

После чего Рона завалили на кровать, и начали сдирать одежду. Он пытался отбиваться, но только сдернул с Милисенты ее одежду и вызвал умилительное заявление девушки, мол, ее тоже сжигает страсть. Рон пытался звать на помощь, но ему заткнули рот поцелуем. Пытался вырваться, но добился только окончательного раздевания. Холодный воздух подземелья не помогал, настолько разогрелся Рон, он прямо весь пылал и светился красным.

— Давай, покажи мне львиную страсть!! — прошептала Милисента, забираясь на Рона сверху.

И не дожидаясь ответа, начала скакать на безуспешно вырывающемся Роне. Увы, молодость подвела парня, и рабочий орган никак не хотел переходить в нерабочее положение. Обнаженная Милисента продолжала скакать, размахивая огромными грудями, и Рон, тихо завывавший в душе от ужаса, сосредоточился на этом зрелище. Он понимал, что теперь его просто так не отпустят, и решил дать девушке, что она хочет, а потом бежать, бежать, бежать.

Милисента постепенно ускорялась, и Рон замирал в ужасе, что сейчас ему сломают все ниже живота.

Постепенно начал раздаваться какой-то треск. «Уже ломается», с безнадегой подумал Рон. И тут кровать не выдержала напора силы юности и сломалась. Милисента закричала, и яростно сжала Рона в объятиях. Хрусть! Хрусть! Хрусть! Сломались три ребра. Что-то треснуло внизу, и кровать окончательно сломалась, как и тазобедренные кости Рона. Уизли завыл, не хуже Драко, но тут же поперхнулся воем, когда в комнату вошли представители Слизерина.

— Свидетельствуем, что все было добровольно! — хором заявили они.

— Властью, данной мне Хогвартсом, объявляю вас мужем и женой! — выступил вперед Префект Слизерина.

Полыхнуло, и между руками Милисенты и Рона появилась символическая цепочка.

— Жених, можете поцеловать невесту!

Но Рон Уизли уже потерял сознание.

Милисента, закинув Рона на плечо, потащила его в медпункт, как будто добычу.

— Успешного вам медового месяца! — закричали вслед слизеринцы.

Глава 25 где Хогвартс опять оказывается в эпицентре скандала, а Министерство встает на след Борисова

Расследование событий в клубе 99, и дальнейших событий шло полным ходом. Арабо-русская террор-группа поставила на дыбы все Министерство, и лучшие силы были брошены на то, чтобы пресечь и не допустить. Караулили засады в самом клубе и возле особняков загадочного мистера Эф, и в Министерстве срочно разрабатывали связи этого мозга криминального мира, пытаясь отследить, где же он перешел дорожку другим странам? Срочно выехали в командировки несколько мракоборцев, чтобы на местах, особенно на пляжах Аравийского полуострова, разобраться, что же происходит? В общем, работа кипела, писались многостраничные отчеты, прикладывались фотографии и записи разговоров, а таинственная группа все не находилась.

— Господа, это позор! — заявил на одном из собраний самый старший следователь. — Мы у себя дома и не можем найти группу магов-террористов!

— Так же, как и Сами-Знаете-Кого! — последовала реплика с места.

— Думаете, они связаны и используют одно убежище? — задумался следователь.

— Думаю, что их цели противоположны!

— Точно!

Самый старший следователь замер, осененный превосходной мыслью. Нет, даже целой Идеей!

— Раз они противоположны, то следы надо искать там, куда Сами-Знаете-Кто никогда не сунется! В Хогвартсе!

— Точно! — загудели следователи. — И девушки эти — наверное их под школьниц маскируют!

— Но заметьте, коллеги, с начала этого года в Хогвартсе было несколько нападений злодеев. Нападений таинственных и непонятных. А что если слуги Сами-Знаете-Кого тоже искали этих террористов?

— Точно! Правильно! Именно так!

— Значит так, — подытожил самый старший. — Берите того наблюдателя, который видел этого араба и его девушек, и везите в Хогвартс! Расставьте охрану вокруг школы, чтобы там даже мышь не проскочила! Переверните школу вверх ногами, и найдите этих преступников!

— И что потом?

— Потом… потом мы поможем им уничтожить их противников, и тем принесем благо всем магам!

— А если они не согласятся, и даже будут сопротивляться? — раздалась очередная реплика с места.

Старший следователь опять задумался. Последствия предсказать было нельзя, и такая битва могла разнести всю школу по кусочку. Вон какая бойня была в клубе, да и в особняке! Нет, тут надо было действовать тоньше. Поэтому он изменил свое решение.

— Так, кто там у нас есть из стажеров, пригодных, чтобы притворяться школьниками? Трое? Отлично! Значит, пусть едут в школу, а с ними, скажем… их воспитатель! А школу все равно окружить, чтобы и муха пролететь не смогла! Когда наши внедренные агенты разузнают, кто там террористы, тогда и будем проводить операцию! Обеспечить стажеров воспоминаниями об облике террористов и рассказать об осторожности!

— Точно! Правильно! — зашумели остальные.

Вечером, Тонкс задумчиво посмотрела на Борисова, и ласково сказала ему.

— Ты ж мой террорист!

Федор Михайлович мощно закашлялся и нечаянно сломал бокал, который держал в руке.

— А я твоя террористочка! — добавила Тонкс.

— Не понял, — на второй раз Борисов удержался от битья посуды. — Объяснись!

— В Министерстве нас, тех, кто приходил выручать метаморфок, считают террор-группой и готовятся к уничтожению. Не знаю как, но они вычислили тебя и знают, что ты прячешься в Хогвартсе!

— А ты откуда это знаешь? — тупо спросил Борисов.

— Меня и двух стажеров высылают в Хогвартс, под видом учеников, чтобы мы собрали всю информацию и потом Министерство проведет операцию захвата.

— Ну пиздец, — пригорюнился Борисов. — Не понос, так золотуха.

— Стажеров можно было бы купить, но с нами едет взрослый мракоборец, типа наш опекун. Упертый фанатик Министерства, с ним не договориться. Стоит им тебя увидеть, как сразу или почти сразу опознают. Не знаю, с чего в Министерстве так сошли с ума, но я то знаю, что ты борешься со Злом!

— Ага, я такой, — кивнул Борисов. — Короче, пора в отпуск. Я шестьдесят лет не был в отпуске! Завтра же уеду!

— Я с тобой! — захлопала в ладоши Тонкс.

— У тебя же задание в школе!

— Откажусь, скажу, что заболела или что меня здесь все знают, я ж и вправду училась в Хогвартсе!

— Ладно, — вздохнул завхоз. — Все равно остальных тоже с собой тащить.

Потом они углубились в обсуждение плана, как бы отвлечь внимание Министерства и переключить его на ложную цель. Постепенно план обрастал подробностями, подключили Грейнджер, и долго обсуждали детали. Жалко было Борисову бросать нажитое хозяйство, но все же следовало исчезнуть на какое-то время с горизонта. Принадлежащие ему здания и заведения перекинул на близнецов Уизли, пусть сами отдуваются. Выдал указания Хоботову, а затем передумал, и выдал указание домовику подобрать себе заместителя.

Привязался Борисов к нелепому домовику, и поэтому решил взять с собой.

Рассуждал Федор Михайлович просто: все равно наделал долгов, так надо поездить по миру, закрыть их. Глядишь, и новые шансы выпадут, а здесь на месте черная полоса закончится. На мир посмотреть, себя показать. Ритуал омоложения можно проводить в любом месте силы, так что первой целью стояли арабские маги, с целью найма в аренду девственниц. То, что Министерство разрабатывает арабо-русский след, придавало этой части плана особую пикантность.

К приезду проверяющих из Министерства все было готово. Следователи Министерства отказались от плана внедрения своих агентов под видом учеников, и обратились к опыту прошлого года. Раз уж Долорес Амбридж успешно работала в Хогвартсе целый год, то почему бы не прислать в школу еще группу инспекторов?

Не успели они переступить порог Большого Зала, как оттуда вылетел Рон и вцепился в них.

— Спасите меня!

— Дорогой, где ты? — выскочила Милисента. — Идем, тебе надо хорошо питаться!

— Я не хочу хорошо питаться, дорогая, — заскулил Рон.

— Но как же ты тогда будешь выполнять свой супружеский долг?!

Министерские впали в глубокий ступор, пока им не пояснили, что перед ними добровольный магический брак. Затем к ним подошел Снейп и начал нашептывать, что злодеи все еще где-то здесь, притаились, даже возможно прямо в этой комнате, так что надо быть начеку, и вообще не расслабляться. Злодеи непременно захотят их убить или еще чего похуже, ведь совсем недавно были похищены двое учеников, и кто знает, для чего?

— Вы же не думаете? — поперхнулись министерские.

— Нет, я не думаю, — сразу сказал Снейп, — но все же! Драко Малфой и Джинни Уизли пропали, причем, заметьте, как раз перед этим школьники видели, как голая Уизли бежала по коридорам! Это тревожный знак! Другой из их семейки, Рон, сочетался…

— Мы видели! — поспешно заверили министерские.

— Это очень тревожный знак! — взвыл Снейп. — Странные дела творятся в Хогвартсе!

Не успели они обустроиться в гостевых комнатах, как там невесть как появилась странно одетая девушка, и заявила, глядя прямо в глаза, что все они отравлены нарглами. Стены затряслись в такт ее заявлению, а потом девушка пропала.

— Да тут просто дурдом какой-то! — заявил глава группы.

— Хорошо, что мы приехали! — ответили ему подчиненные.

— Плохо, очень плохо! И вправду странные дела тут творятся!

— С чего начнем?

— Завтра соберем всех преподавателей, потом посмотрим на учеников, потом займемся поисками.

— Не надо искать! — прогремел громовой голос. — Я здесь!

Дверь распахнулась и появился искомый Драко Малфой, весь в черном и с окровавленным ртом. Пройдя на середину комнаты, он громко заявил.

— Не будем ломать комедию! Я тот, кого вы ищете!

— Школьник?!

— Что ты сказал, червь?!! Да я величайший Темный, которого когда-либо носила эта земля! Преступления мои ужасны и неисчислимы, кровь множества магов и магглов пролита мной, и ужас, который я внушаю, заставляет трепетать всех вокруг!

— Он не врет, — растеряно заявил один из министерских, держащий в руках артефакт правды. — Ни в едином слове!

— Гхм, — откашлялся старший группы. — И зачем ты пришел, о великий Темный?

— Пришел сдаться!

— Это уловка!

— Конечно, — вздернул нос Малфой. — Пока я сдаюсь, мои помощники уже бежали из страны! Вам никогда не догнать их! Не исключено, что они прихватили с собой еще нескольких учеников, но вам их уже никогда не найти, мвуахахахаха!

— Где Джинни Уизли?

— Наслаждается любовью, — высокомерно ответил Драко, — там, где вам ее никогда не найти!

Старший группы сделал знак рукой, но сотрудники и без того записывали каждое слово.

— Почему же вы пришли сдаться, о великий Темный? — ехидно спросил он Малфоя.

— Чтобы вы посадили меня в Азкабан, и тогда я докажу свою мощь, разрушив тюрьму изнутри, и вы все признаете меня своим господином!

Следователи Министерства прямо покатились со смеху.

— Что ж, так тому и быть! — хлопнул в ладоши старший группы. — Взять его!

В это же время в каморке Борисова заканчивались последние приготовления к отбытию. Пара безразмерных чемоданов и такая же палатка, припасы и все необходимое для комфортной жизни. Сидевшая в сторонке Грейнджер внезапно схватилась за пентаграмму, и выдохнула.

— Все, дух сделал свое дело! Они поверили!

— Теперь, когда он покинул Драко, тот начнет кричать, что он невиновен.

— Все так делают, — зевнула Гермиона, — кто ему поверит в Азкабане? Дементоры?

— Ладно, — махнул рукой Борисов. — Твой дух, тебе виднее.

— Сразу на пляж? — уточнила Лавгуд.

— Заскочим в Лондон, прихватим Тонкс. И я тебя умоляю, старшая жена, не хватай ты Нимфадору за задницу, и игрища свои женские маскируйте под что-нибудь.

— После ночи в «Клубничной радости»? — иронично приподняла бровь Грейнджер.

— Да тьфу на вас, вот жеж навязались, — сплюнул Борисов. — Делайте что хотите! Хоботов!

— Да, сэр! Здесь, сэр!

— Все подготовил?

— Да, сэр!

— Тогда отчаливаем. Давай, сержант, сначала в Лондон, потом сразу в знойные пески Аравии!

— Да, сэр!

И домовик щелкнул пальцами, телепортируя Борисова с гаремом в Лондон. Большое путешествие началось!