Гарнизон рассеченной скалы

Глава 12. Один серебряник

Во всех обитаемых мирах, заселенных людьми и им подобными расами, ХАБ обустраивает определенную инфраструктуру для своих оперативников и создает легенду. На данной планете с ничего не значащим индексом 712, легенда была стандартной. Орден воинствующих торговцев, торговый дом и соответствующая символика с атрибутикой. Рыцари ХАБа, в ряды коих принимались как торговцы, так и различного рода военные и авантюристы, имели хорошее финансирование и экипировку. За последнюю сотню лет они снискали себе скромную славу и распространились по всей планете. Предъявителю знака ордена гарантированно предоставлялся кров, защита и питание. Кроме того, в каждом филиале имелась тайная комната со снаряжением, доступ к которому имели только оперативники. В этом секторе имелось 12 обитаемых планет и один оперативник по имени Ольгерд. Грубо говоря, он был единственным человеком, под которого все создавалось. Знак ордена, эмблемой которого для удобства обращения был выбран круглый кулон, на котором ожидаемо изображались чаши весов поверх клинка, был единым пропуском для всех планетарных филиалов.

Ольгерд не занимался контролем над населением или чем-то подобным. В его задачи входило изучение и устранение серьезных аномалий гравитационного, биологического, энергетического, сейсмического, меж пространственного, и прочих, прочих, прочих… Проще говоря он следил чтобы не случалось глобальных катастроф планетарного или системного характера. Мерилом законности и правильности поступков являлись лишь его совесть, и жизненный опыт. Проще говоря, руки оперативника были полностью развязаны. Как особи человеческого вида ему предоставлялся разумный корабль с внушительной огневой и технической мощью, один андроид и один клон, созданный из его тканей. Сознание обоих субъектов было копией его собственного, но с небольшим правками для создания индивидуальной личности. Проще говоря, взгляды на жизнь и принятие решений у всех троих были едины.

Потеря Нормана в планы Ольгерда не входила, особенно на раннем этапе расследования. Модуль памяти на месте его гибели он тоже не нашел. А это значит, что Норман переродится с последними синхронизированными воспоминаниями в голове. И в общем-то ничего ценного не потеряет…

Вздохнув задумчиво, Ольгерд огляделся. Сегодня они завтракали в таверне, принадлежащей ордену. Время было раннее, так что люду было не много. Антураж сего места был весьма махровый. Все как положено, и балки из нетесаных бревен, и сено под ногами. А без облезлой головы какого-то ящера на стене и вовсе никуда. Но жратва была на удивление сносной.

– Какие планы командир? – спросила Кира.

– Нужно вернуть оружие и наши вещи.

– Вернемся так скоро? – удивилась она.

– Да, неделя прошла. Мне интересно взглянуть что творится после смерти лорда. Особенно после твоего отчета о пытках.

– Хочешь узнать, есть ли в этом мире справедливость? – усмехнулась она.

– Да, в этом духе. А еще меня интересует церковь милосердия и ее деятельность. В отчетах все слишком гладко, глубоко не копали. Церковь как церковь… ан нет.

– Сменить внешность?

Ольгерд кивнул. Лицо Киры начало меняться. Цвет ее глаз, текстура кожи, форма губ, носа, ушей, сменяя друг друга формировали уже знакомые и случайные образы…

– Хватит, оставь это. Только у рыжих глаза зеленые.

– Так? – сменив цвет глаз спросила она.

– Пожалуй… Ярковато, но тебе идет. – улыбнулся он чуть заметно. – Выдвигаемся через час.

До города Инстрем, где Кира давеча навела шороху, верхом было часа два пути. Оседлав лошадей, облаченные в форму ордена, они выдвинулись в путь, желая доехать до города до наступления жары. В небе над ними, как и прежде завис неизвестный объект. Кира с легкостью могла бы избавиться от него, но проявление агрессии может закончится ответной агрессией, и миссия будет под угрозой. Ольгерд знал о присутствии на планете представителей других цивилизаций, но те его мало интересовали. Они не являлись целью задания. К полудню текущего дня, когда солнце уже приближалось к зениту, они въехали в город, чьи каменные стены даровали не только запах нечистот, но и прохладную тень.

Первое, что заметил Ольгерд – это стража. Она сменилась. Теперь это были солдаты в форме цветов королевской гвардии. Второе, что бросилось в глаза – это эшафот, которым, судя по следам крови пользовались совсем недавно. В остальном все казалось спокойным. На въезде проблем не возникло, горожане занимались повседневными заботами. Объехав город вдоль крепостной стены, они отыскали полуразрушенное здание с дырявой крышей. По счастью, оно граничило со стеной графского замка.

– Давай… – тихо скомандовал Ольгерд, убедившись, что вокруг никого нет.

Кира, скинув оружие и портупею, быстро избавилась от одежды. Оставшись голышом, она сбросила настройки лица и кожи, вновь став безликой серой тенью.

– У тебя десть минут на все – про все, – тихо напомнил он. – Стража скоро сменится.

Не теряя времени, серая тень взметнулась вверх по стене и исчезла в проломе крыши. Привязав коней, Ольгерд присел на большой кусок старого фундамента, омытый снегами и дождями, и вытянул ноги. Камень успел прогреться на солнце, но не был горячим. Подперев спиной стену, он сложил руки на груди и сделал вид что дремлет. Пару раз мимо него проходили стражники, но не беспокоили. Ведь ничего предосудительного он не делал, да и с рыцарями «святого» ХАБа, как их здесь называли, связываться лишний раз никто не желал. Хотя какого святого и кто вообще этот ХАБ, люди толком не знали. Была пара-тройка легенд, но это уже местный фольклор. Хотя события, описанные в них, имели место быть.

Однако на третий раз стража все же проявила интерес. Капитан, который пропускал их в город, заподозрил неладное.

– Любезный, – обратился он. – Вас, кажется, было двое?

– Верно… – зевнул Ольгерд, поправляя шлем. – Что с того?

– Ты, верно, не в курсе последних событий… Мы выслеживаем двоих чужаков, которые убили местного лорда.

– Лорда? – удивился он. – И давно?

– С неделю. Тот еще был скот… но у меня приказ. Где твоя спутница?

Офицер уже хотел войти в дом, как в проеме появилась Кира. Натолкнувшись на пронзительный взгляд ее зеленых глаз, он смутился. Она поправила портупею, застегнула ремень и быстрым движением прибрала свои блестящие рыжие волосы. Смотрелась она, надо сказать, эффектно.

– Проблемы, капитан?

– Нет, мисс… – смутился он. – Всего лишь проверка.

Если бы капитан заглянул внутрь, проблемы конечно бы были, ибо добытое ей снаряжение без сомнений вызвало бы кучу вопросов. Но все обошлось. Когда стража ушла, они рассовали скромный скарб по седельным сумкам.

– Все чисто? – спросил Ольгерд.

– Без проблем. Замок пуст, все двери открыты. Похоже гвардия короля провела здесь хорошую чистку.

– Занятно… – он взглянул на небо. – Раз у стражи вопросов к нам нет, а солнце еще высоко, предлагаю прогуляться и собрать побольше информации. Да и пожрать не мешало бы…

Сказано – сделано. Плотно перекусив в харчме, парочка отправилась на поиски. Для работы оперативников «в полях» нужны были средства. Для этих целей каждый отряд имел набор ценных вещей для перепродажи и обмена, которые не вызывали подозрений и по возможности котировались во всех мирах сектора. А раз самой достоверной информацией как правило обладали торговцы, – туда и пошли. А по меркам средневековых городов Инстрем считался немаленьким. Местные торговцы и лавочники, как правило работали и жили в своих домах. Реже имели прилавок на площади. Но во основном там торговали приезжие купцы и ремесленники, а также крестьяне с окрестностей. Для продажи Ольгерд выбрал несколько золотых украшений из стандартного набора. На каждом из них стояло маленькое клеймо с эмблемой ордена, что одновременно вызывало доверие к продавцу и качеству изделий. Неплохо поторговавшись, и набив кошель монетами, парочка попутно окунулась в череду событий, произошедших за последнюю неделю. Кира была права, гвардия короля навела здесь порядок. Злодеяния бывшего лорда выплыли наружу и юстициарий его величества, ужаснувшись делам его, приказал немедля казнить всех причастных. Что, собственно, и было сделано. Оказалось, что вся семейка от мала до велика прогнила насквозь… оттого и замок опустел. Со дня на день ожидали прибытия нового наместника. Когда Ольгерд уже собирался покинуть город, Кира схватила его за плечо и одернула назад.

– Что? – недовольно спросил он, отрываясь от размышлений.

– Там… – она вытянула руку вдоль прохода, и указала на шатер у самой стены, на задворках основного рынка.

Не став спорить Ольгерд двинулся в указанном направлении. Чем ближе он подходил, тем яснее становились его догадки. Здесь торговали невольниками. Вернее одной невольницей, на которой не было ни ошейника, ни цепей. Унылый торговец, изредка протирая лицо платком, задумчиво перебирал свои четки. Мужчина лет пятидесяти с редкой бородкой и застарелым шрамом на лице, встал за прилавок, завидев иноземцев.

– Ну что любезный, говорят тухлые тут у вас дела творятся, – с ходу зашел Ольгерд.

– Ой тухлые, сударь. Лучше и слова не подобрать… – вздохнул тот.

– Не густо тут у тебя…

– Что поделать, – развел тот руками. – Я лишь скромный наемный работник в услужении храма. Эта лавка принадлежит церкви милосердия. А вы ведь из этих… воинственных торговцев святого ХАБа? Давно вашего брата не встречал.

– Да, любезный… занесло нас в ваши края. Чем богат?

– Всего понемногу, сударь. Есть оружие, снаряжение, утварь, сделанная руками монахов, вино из кладовых храма и так по мелочи. Да еще вот… – он тяжко вздохнул. – Горюшко на мою седую голову.

– А это кто? – тихо спросил Ольгерд.

– О… это вам не шутки. Это сестра милосердия. Вы ведь понимаете, о чем я говорю?

– Эта которая… – он выразительно провел пальцем по горлу.

– Да, да! – торговец вздрогнул. – Та самая, из подвалов замка.

– Суровая барышня, – кивнул он. – А здесь то она что делает?

– Мне поручено ее продать. Говорят, она убила кого-то из стражников, и помогла сбежать приговоренным иноверцам. История темная, ничего толком не ясно. Но священный синод решил перестраховаться и избавиться от нее. Дабы не вызвать на себя гнев знати, эту… деву выставили на продажу.

– Как раба? – удивился Ольгерд. – А ты не боишься? Ни цепей, ни ошейника….

– О, что вы господин, этого не требуется. Она не причинит мне вреда, и не сойдет с места без разрешения. Ведь я тоже отношусь к церкви, и как торговцу мне дана временная власть над ней. Вот, взгляните!

Торговец достал из ларца свиток на грубой мелованной ткани, пропитанной желатином, и протянул посетителям в подтверждение своих слов.

– А вы случаем не желаете приобрести сей товар, сударь? – с робкой надеждой спросил он. – Цена то смешная, всего то одна монета серебром.

– Серьезно?

– Истину говорю вам. Зато взгляните сколько в ней достоинств! И стать и красота – все при ней. Она выполнит любое ваше желание. Хотите – будет телохранителем. А хотите – наложницей! Их всему обучают. Товар то редкий, если не штучный, вы только взгляните!

– У нее же руки по локоть в крови, – усмехнулась Кира. – Думай, что предлагаешь.

– А кто из нас без греха? – грустно улыбнулся торговец.

– И есть спрос? – осведомился Ольгерд.

– Да какое там, сударь… она от моей лавки последних покупателей отпугнула. Хотите честно?

– Давай.

– Вы поймите, я слово плохого сказать не хочу, но наша церковь цену то выставила, а на содержание денег не дала. А еда денег стоит. Втору неделю кормлю ее за свой счет, не морить же голодом. Но и уступить в цене права не имею, – вздохнул он обреченно. – Вы человек состоятельный, сразу видно, и спутница ваша не бедствует. Купите ее у меня, а? Ведь по миру пойду…

Ольгерд задумался. Почуяв слабину, торговец решил во что бы то не стало дожать покупателя.

– Я вам и оружие ее в придачу отдам, совершенно бесплатно. Оно хоть и святое, но по мне так проклятое, – понизив голос добавил он.

Проходившая мимо стража на миг задержалась поглазеть на сестру милосердия. Уже знакомый капитан, кинул на нее долгий взгляд. Однако дева и бровью не повела. Кивнув иноземцам, он двинулся дальше.

– Покажи, что ли товар лицом… – задумчиво попросил Ольгерд.

Торговец тотчас подскочил к деве и осторожно стянул с нее накидку.

– Повернись! – шикнул он, – Только медленно.

Повинуясь его приказу, могучая дева медленно повернулась на месте, давая себя рассмотреть. На спине ее красовались свежие следы от плети. Взгляд был так же пуст и безмятежен, как и в первую их встречу.

– Как зовут тебя? – спросил Ольгерд для достоверности.

– Ками, господин…

– Что ты умеешь Ками, кроме как убивать?

– Все, что может уметь женщина, и немного больше.

– Она не лжет, – поддержал торговец. – Сестры отличные мастера, знают толк в ядах, лекарствах, и еще много чего. Было время, когда самые отчаянные наемники за огромные деньги выкупали сестер у синода. Она сделает все, что вы скажете.

Ольгерд заглянул в глаза Ками и спросил негромко:

– Если я скажу лечь под меня, ты ляжешь?

– Да, господин, – без тени сомнения ответила она.

– Скажу убить…

– Да, господин.

– Умереть? – он понизил голос.

– Да, господин, – не моргнув глазом отозвалась она.

– Что я вам говорил? – оживился торговец. – Сделка выгодная, без сомнений. Один серебряник и она ваша!

Ольгерд взглянул на Киру.

– Нас должно быть трое. Как думаешь?

Кира лишь пожала плечами, оставляя выбор на своего командира. Ольгерд еще раз окинул Ками взглядом и обратился к торговцу:

– А не случится ли так, что церковь решит забрать ее обратно. Что тогда?

– Исключено, господин. Как только вы ее купите, бумага будет не нужна. Она станет вашей безраздельной собственностью.

– Интересно…

– Ну, решайтесь сударь… такого шанса больше может не быть!

– Хм… а, ладно, черт с тобой. Вот твой серебряк!

– Вы серьезно? – не поверил тот своему счастью.

– Бери быстрее, пока не передумал.

Торговец убрал монету и трясущимися руками раскатал на прилавке договор.

– Позвольте капельку вашей крови? Это чтобы закрепить договор, сударь…

– Занятно… – Ольгерд взял у него булавку проколол палец.

– Одной капли будет достаточно…. – Торговец осторожно прислонил его палец к печати, и бумага в следующий миг вспыхнула синим пламенем.

Ками вскрикнула, от пронзившей ее боли. На плече девы проступил замысловатый округлый оттиск, похожий на клеймо.

– Ну вот и все… – с превеликим облегчением выдохнул торговец. – Огромное вам спасибо, милостивый государь. Вы не пожалеете, уверяю.

Мужчина нырнул в шатер и выволок оттуда несколько клинков. Точнее один длинный и два коротких. А также портупею и ножны к ним. Подумав с минуту, он порылся в сундуке и сунул в руки Ками длинный дорожный плащ.

– Он, конечно, потертый… – оправдываясь улыбнулся торговец. – Но хотя бы не обгорит на солнце. Кожа уж слишком бледная.

– Сколько с меня? – спросил Ольгерд.

Торговец лишь покачал головой.

Достав золотую монету, Ольгерд выложил ее на стол и подвинул торговцу.

– За что? – удивился тот.

– За твою доброту, – серьезно ответил он.

Ольгерд оглядел портупею, лежавшую на столе. Набросив ее на тело Ками, словно сбрую на ездовую лошадь, он со знанием дела затянул ремни. Взвесив в руках клинки, несущие милосердие, он вложил их в ножны один за другим. Балахон, поеденный временем, он решил не брать. Вместо него Ольгерд накинул на плечи сестры подаренный торговцем плащ…