Гарем-академия 1. Чистильщица (СИ)

Глава 8. Опекунша трудного подростка

Квартира, в которой Даари с братьями жила теперь, не могла даже сравниться с их прежним, родительским домом. Там было просторно и светло, там на стенах висели дедушкины картины (Даари удалось пристроить их с сетевого аукциона все скопом, потому что в новой квартире их просто негде было разместить), а на подоконниках стояли мамины цветы (их она просто раздала соседям).

Но все-таки за те три года, что они тут прожили, молодые Саты постарались сделать свое жилье как можно уютнее.

Чтобы стены не так давили, покрасили их в молочно-белый цвет. Чтобы скрыть старенькую мебель, укрыли ее пестрыми покрывалами и покрывальцами, часто сшитыми из лоскутов. Шил, кстати, в семье Инге: находил это успокаивающим. Даари мама тоже научила, но ей шитье не очень нравилось.

Некоторые цветы они тоже сохранили, например, любимую мамину белую герань. И две из дедушкиных картин: папин портрет в детстве и пейзаж со старым деревенским домом, где бабушка и дедушка раньше жили.

Из трех комнат одна была общей, гостиной и кухней заодно, другая, побольше, начинала как комната Тарика и Инге, а та, что поменьше — как комната Даари. Но с течением времени маленькая комната превратилась в комнату Тарика, потому что только ему постоянно требовалась маг-станция для доступа к Сети, и он занимал её очень надолго в любое время суток. В спальне побольше теперь ночевали Даари и Инге. Вроде бы не очень прилично взрослым брату и сестре жить в одной комнате, но их это не особенно беспокоило. Во-первых, у обоих частенько бывали вечерние и ночные смены, так что все равно они спали в разное время. А во-вторых… ну и что тут такого? Переодевались они все равно в туалете.

По крайней мере, так было удобнее, чем пытаться согнать Тарика с маг-станции, чтобы он дал им нормально поспать!

В общем, Даари привыкла к их квартире. Сперва маленькая и неудобная, теперь она стала казаться уютной и надежной. Здесь было тепло зимой и прохладно летом, здесь в холодильном шкафу почти всегда можно было найти вкусную еду… Кстати, не ее стараниями: готовить у них выучился Тарик, когда понял, что старшие будут держать его на бутербродах. Даари готовка не давалась феерически: вроде все делала по рецепту, но получилось в лучшем случае всего лишь съедобно. А Инге просто не мог взять в толк, зачем нужно готовить, когда простые продукты с минимальной термической обработкой могут обеспечить все те же самые калории.

Наконец, их квартира была крепостью, островком любви и стабильности в огромном мире — не то чтобы откровенно враждебном, скорее просто равнодушном к троим подросткам, которым пришлось выживать без поддержки семьи.

В общем, Даари теперь любила их дом, и мысль о том, что придется принести в него разлад и подозрения, ее очень тревожила. Но что поделать? Она чувствовала, что все как есть оставить тоже нельзя.

— Сестрица Дайки? — Тарик выглянул из своей комнаты, едва Даари вошла. — Что-то ты рано и… Ого! — поглядев на нее, кажется, Тарик не на шутку встревожился. — Что у тебя с лицом?! Что случилось на работе?!

— Пустяки, пропустила какую-то тварюшку в нечищенном фильтре…

— Какую-то тварюшку?! Как у тебя вообще глаза целы остались?!

— Зажмурилась вовремя. Не в этом дело.

— Что значит «не в этом дело»? Блин, сестрица, ты все-таки идиотка, каких мало! Ты что, шлем сняла?

— Не говори со мной в таком тоне, — устало попросила Даари. — Нет, шлем был на мне.

— Ах, извините, уважаемая старшая сестрица, за то, что недостойный младший брат слишком прямолинейно высказался о ваших умственных способностях! — Тарик составил избыточно вежливую фразу, но произнес ее скорее очень сердито, чем издевательски: видно было, что ему здорово не по себе. — Ну тогда тебе нужно будет в суд подать на твоих работодателей за некачественное снаряжение! Ты, надеюсь, никаких отказов от претензий не подписала?

Даари честно постаралась вспомнить, не подписывала ли она что-то в отделе кадров. Вроде бы, только распоряжение об отпуске, но кто их знает…

— Понятия не имею, — сказала она. — И слушай, не в моем положении подавать на кого-то в суд, когда я ворую редкое лекарство, а?

— Ты не воруешь! — воскликнул Тарик. — Ты просто его не принимаешь. Ты ведь не обогащаешься с его помощью и не…

— Зато ты обогащаешься, верно? — спросила Даари. — Ты продаешь антидот налево, на одном из своих подпольных сайтов?

— Ты чего? — поразился Тарик. — Серьезно сейчас?

Слишком быстро поразился и слишком невинно звучал его голос. Даари и хотела бы поверить, но…

Без сил она опустилась прямо на пол.

— Таарн Сат, — сказала она, — маленький идиот. Что же ты наделал?! И как нам теперь быть?

Даари вдруг поняла, что давно уже подозревала брата. Подозрения вызревали в ней медленно, и она очень долго не хотела им верить. Например, симптомы, которые изображал Тарик. Он жаловался на пропажу аппетита и головные боли, как и Инге, но продолжал готовить еду. Инге как-то сказал, «я на рис даже смотреть не мог, когда мне было плохо, а ты его каждый день варишь, молодец!» Потом, его подработка. Тарик нашел ее вскоре после того, как Даари стала отдавать ему вторую половину антидота. Суммы приходили на счет Даари, потому что только у нее была банковская карта (как совершеннолетний, Инге тоже мог оформить, но не торопился — ему было вроде незачем). И, хотя каждая сумма по отдельности была небольшой, они падали часто, и в результате набиралось прилично. Даари все поражалось, как Тарик успевает и отлично учиться, и заниматься в кружке настройщиков маг-станций — ему нужны были часы дополнительного образования в аттестате, чтобы улучшить шансы при поступлении в Университет, ибо Тарик метил высоко — да еще и столько денег получать!

Теперь же Даари думала, что денег этих было даже маловато. Если он в самом деле гнал антидот налево. Наверное, значительную часть Тарик оставлял себе.

— Зачем? — глухо спросила она. — Вот просто — зачем?!

Тарик вздохнул.

— Знаешь, вообще-то говоря, я бы мог поотпираться…

— Полиция вышла на Инге. Ты у него в зоопарке передавал таблетки, когда приходил навестить?

Тарик выглядел неприятно пораженным.

— На Инге? Но его же ничего не связывает с…

— Ему и не предъявляли обвинений. Пока. Но у него, представь себе, болезнь, от которой помогает драконья кровь, он работает в Зоопарке, а его сестра, то есть я, работает там, где драконью кровь выдают! Ты думаешь, в нашей полиции дураки работают? Думаешь, не могли сопоставить? Теперь только вопрос времени, когда дойдут и до меня!

«И это не говоря уже о том, что меня проверяет сам Дракон — а значит, и его служба безопасности!» — мысленно добавила Даари. Но говорить об этом вслух не стала.

— Так, — каким-то неживым тоном ответил Тарик. — Этого я не предусмотрел.

— Да, потому что ты — высокомерный идиот, который считает себя умнее всех! — рявкнула Даари. Усталости как не бывало: ее смыла волна адреналина. — Зачем ты придумал про эти симптомы?! Ну вот зачем?! У нас же все было рассчитано, мы должны были накопить на операцию для Инге… потом я бы сразу начала откладывать деньги для тебя, на случай, если тебе тоже понадобится…

— А ты спросила меня, хочу ли я эту операцию? — едко поинтересовался Тарик. — Хочу ли я порвать все свои связи с магией?

— А какая тебе разница?

— Такая! Без магических способностей нельзя стать магом — но можно писать программы для магоартефактов! В том числе для маг-станций и сайтов в Сети! Ты ведь знаешь, что я об этом мечтаю!

Даари пораженно поглядела на брата.

— Погоди, но магфонами и маг-станциями можно пользоваться и без собственной магии…

— Да — пользоваться! Но не изменять их настройки! Тебе об этом никто никогда не говорил?!

Теперь Тарик выглядел не как проштрафившийся преступник, а как обвинитель, занимающий заведомо сильную позицию. Даари вспыхнула:

— Нет, никто! Зато некто сказал мне, что я не пострадаю, если буду работать без антидота на опасной должности — и этот же кто-то сказал мне, что он страдает и мучается без этого антидота! Так что видишь ли, братишка, я теперь подставилась, и подставила Инге, и подставила тебя, потому что если ты думаешь, что сможешь стать оператором Сети из детского дома, куда ты отправишься, когда нас с Инге посадят, у меня для тебя большой сюрприз!

Тарик побледнел так, что на лице стали видны одни глаза — материнская черта. Он вообще из них троих больше всего походил на мать и потому был и самым красивым. Ну или, скорее, обещал стать: белокожий, с большими выразительными глазами, с правильными раковинами ушей, острым подбородком и изящным разлетом бровей. У Инге черты были по-отцовски грубоватыми (один нос картошкой чего стоил!), а Даари удалась в рыжеволосую бабушку с северных островов.

У Даари тут же сжалось сердце: все-таки она любила этого мелкого паршивца, хотя и сердилась на него без меры.

— Я… просто хотел помочь, — тихо сказал Тарик. — Я думал, так будет быстрее… и больше шансов для меня… Извини… Сестра, я придумаю, как все исправить!

— Ты уже напридумывал… — мрачно сказала она. — Я отключаю твою маг-станцию.

— Ты с ума сошла! У меня же дела!

— Наоборот, считай, что образумилась. Кроме того, ты под домашним арестом на ближайшую неделю. Никакой школы, никаких встреч с покупателями. Все равно я больше не смогу приносить антидот.

Тарик побледнел еще сильнее.

— Мы обсудим это позже, — сказал он, — когда ты поешь и будешь лучше соображать.

— Мы обсудим, но меры пресечения не изменятся, — предупредила Даари. — Имей в виду.

Тарик развернулся и ушел, хлопнув дверью в свою комнату.

Даари тоскливо поглядела в окно, за которой клонился к закату такой чудесный осенний день. Сейчас бы погулять с Тариком в парке… Но нет.

Вот и пришла пораньше с работы.