Г.Р.О.М. 3

Глава 17

Мы с Денисом Александровым направились прямо в гостиницу «Казачья», из окон которой отлично видно площадь Ленина и гигантскую статую Ильича, стоявшую там. Гостиница большая и дорогая, на первом этаже есть модный ресторан с живой музыкой, но меня больше интересовало то, что есть под крышей пятиэтажного здания.

Сам там не был, но разговоры об этом месте слышал. Если хотя бы половина из этого правда, то это нам пригодится для ещё одной схемы. А Денис всё разузнал по моей просьбе, и даже побывал там.

— Смотри, Ден, что думаю, — тихо говорил я, пока мы с Хирургом шли к входу. — Веселовский — человек азартный, но если мы просто притащим его в казино, он может понять подвох, решит, что мы видели плёнку. Он же не знает, где она, раз ему досталась другая кассета.

— И поэтому хочешь заманить сюда? — спросил Денис.

— Угу. Да и здесь проще кого-то убедить нам помочь, чем в большом казино.

— Меня давно приглашали сюда, — он открыл стеклянную дверь в гостиницу, выпуская двух смеющихся девушек. — Ну, из-за бати, конечно, зовут, но у них, говорят, входной билет для игры дорогой, пять штук баксов. Напомнил — сразу билет сделали. Под самой крышей сидят, туда отдельный лифт ходит, надо через подсобку добираться. И окон нет, кстати.

Говорили мы не о самой гостинице, а об особом заведении внутри, где играют в карты по-крупному.

Есть некая прослойка людей, которая в казино ездить не любит. Причин этому много: кто-то опасается попасть под камеры журналистов, кому-то не положено по должности, а кто-то опасается, что его обуют или убьют после выигрыша. Большую часть игровых заведений в городе держит братва, и бандиты используют любые возможности казино на всю катушку. Вот некоторые туда и не ходят, но в азартные игры поиграть хочется, и для этого есть деньги.

В городе была пара таких мест, и этот закрытый клуб «Шанс» — одно из них. Вывески там нет, клуб не зазывает себе игроков, с улицы туда просто так не попасть, только по рекомендации. В основном там играли новые русские, иногда бандиты, часто — финансисты и банкиры, так что Веселовский, если захочет, легко получит туда доступ. Ну ещё там были политики и должностные лица из МВД, налоговой и прочих силовых ведомств. Да и китайские коммерсанты, как говорит Денис, приходили сюда часто. Раз сюда ходят такие люди, то часто между ними заключаются сделки, а ещё можно узнать многое из того, что в обычной жизни никто и не скажет.

И конечно, раз место такое закрытое и элитное, туда стремилась попасть местная золотая молодёжь, дети богатых родителей. А ведь наш Хирург — сын самого Александрова, и ему стоило только попросить знакомых, как ему живо оформили туда входной билет, и он вчера даже посетил это место вечером, проиграл часть выданной для этого дела суммы, опробовал местный бар и пообщался с работавшими там девчонками. Он даже диктофон с собой взял, но сам сказал, что ничего особенного на записи нет, просто голоса и разговоры ни о чём.

Ну и сегодня он рекомендовал меня. Это нарушало правило, ведь его самого только-только туда взяли, но в его случае сделали исключение — вдруг папаша Дениса захочет сюда явиться. Вот и не захотели злить его отпрыска, пошли навстречу.

Сам я там никогда не был, но тех, кто держал это место, я хорошо знал, так что общий язык найду. Хоть это и центр города, и саму гостиницу крышевали центровые, но конкретно заведение «Шанс» прикрывали блатные. Шулерство и карточные игры всегда были прерогативой «синих», и они своё не уступали никому. Правда, как ни странно, здесь играли честно. Игроки могли оставлять в «Шансе» очень крупные суммы, поэтому, чтобы заманивать денежных мешков, заведение поддерживало репутацию честного заведения. Но сегодня им придётся нарушить правила…

На самый верх мы пока не шли, время дневное, туда пускают только поздно вечером. Денис, как завсегдатай, уверенно зашёл в ресторан с видом скучающего столичного мажора и сразу сел за столик. На нём стояла металлическая табличка «Зарезервировано», окрашенная под золото, но официантка, блондинка в белой рубашке и чёрной юбке выше колен, тут же подошла к нам, поставила пепельницу и бутылку минералки с двумя стаканами, а табличку переставила на соседний столик.

— Ещё что-нибудь, Денис Ильич? — с улыбкой спросила она.

— Ну, Ксюш, чё-нибудь лёгкое перекусить под пиво, — Денис даже не стал смотреть меню. — Татарин на месте? Позови его, — он ей подмигнул.

У него даже выговор резко стал какой-то чужой, нездешний. А хороший он актёр, оказывается, в обычной жизни он так не говорит. Или эта для него обычная?

— Да ты тут завсегдатай, — я усмехнулся, когда девушка отошла.

— Поначалу ходил, потом надоело, в работу втянулся, — он достал пейджер и посмотрел на экранчик. — А сейчас хожу, чтобы образ папенькиного сынка поддерживать, — Хирург засмеялся. — Ты же советовал.

Да, это полезно, чтобы уж точно никто не подумал, что это — умелый снайпер. И хорошо получалось, внешне его расслабленная манера не сочеталась с тем, что он делает в нашей команде.

— Смотри, что будет дальше, — тихо сказал я. — Вот наша легенда: ты привёл в клуб своего дружбана, то есть меня. Мы почти ровесники, у меня бизнес, так что никто ничего не заподозрит. Зато выглядеть для всех это будет так, что мои контракты, вернее, твоего отца с фирмой Чернова, продавил ты у своего отца. Поэтому он со мной и связался.

— Ну, канеш, так и подумают, — он кивнул.

— И вот на этом мы должны взять Веселка за жабры, — твёрдо произнёс я. — Он к нам относится серьёзно. Мы хоть и пытаемся сделать так, чтобы он нас недооценивал, но всё равно он хитёр. Просто пока мы ему проблем устроили, ему не до нас стало. Но всё же он азартный, и людей оценивает по себе.

Я налил минералки в стакан. Это импортная французская вода, правда, вкус у неё такой, будто кто-то по ошибке забросил в бутылку кусочек мыла.

— Но ты же его не пригласишь сюда так просто, — сказал Денис, наклонившись к столу. — И Веселовский без причины сюда не явится. Через отца или друга его звать? Через Иванова?

— Через него, да. Поеду сейчас к полковнику, а пока давай с твоим Татарином поболтаем.

— И какой план? — спросил он.

— Надо как-то подвести к тому, будто мы не знаем, что этот Веселок туда заявится. Ну и надо, чтобы когда он меня увидел, то сразу захотел развести, а заодно угроз насыпать. Я же контракты с твоим батей заключил, хотя Веселок предупреждал, чтобы я так не делал.

— Ты говорил, да.

— Сразу вспомнит, как понтовался тогда передо мной. Он ещё к Левитану должен подойти, какую-нибудь пакость устроить. Костя тогда специально со мной спорил при нём, я его просил. Вот тоже надо будет его с собой взять.

Младший Александров так пристально смотрел на меня, будто напряжённо размышлял над схемой. Но пока я говорю с Хирургом, сам продумываю оставшиеся детали. Время на подготовку мало, но и тянуть дальше уже нельзя. А то слежка эта началась, кто знает, к чему она приведёт. Так что количество врагов надо срочно уменьшить.

— И вот что я думаю, — я сел поудобнее, — когда он придёт, мы с тобой должны крепко проиграться, прям серьёзно, на десятки тысяч… нет, на сотни тысяч долларов, — я усмехнулся, заметив, как он выпучил глаза. — И вот, будто весь бизнес твоего отца проиграли, мой за компанию, и чтобы он впал в азарт и захотел нас добить, чтобы всё себе захапать. Вернее, меня добить, а через тебя на отца выйти.

— Угу.

— И вот тут надо сделать так, чтобы этот твой Татарин нам подыграл. А насчёт того, что именно проигрывать — так у меня целый чемодан, — я стал говорить ещё тише, — фальшивых баксов, используем их. Всё равно без дела лежат.

Это старый тайник Зиновьева. Не знаю, куда ему требовалась такая куча фальшивок, но мы наконец-то нашли ей применение.

— Он не согласится, — Денис помотал головой. — Я его знаю.

— Я его тоже знаю. Согласится. И дальше, короче, действовать надо так, чтобы Веселок клюнул, сам поиграть захотел. Ты начнёшь сокрушаться, типа, что батя скажет…

— Не поверит.

— Сто пудов поверит, ёпрст, Денчик, — я оживился, — из тебя актёр хороший! И я подыграю, типа, хочу тебя выручить, поставлю что-нибудь серьёзное, — я усмехнулся, — например, контракты или в фирме долю. Или наоборот, ты проиграешься.

— Наоборот надо, — он закивал, — типа, ты же хитрый делец по легенде, а я тупой папенькин сынок, а ты в меня вцепился, вокруг пальца обводишь. Вот я и клюнул, помогать бросился, расписки начал писать.

— Соображаешь, Хирург, — я кивнул. — Тебе не стрелком надо быть, а помогать мне планы составлять, ёклмн. Короче, на это сыграть предложим, и Веселок должен клюнуть, присоединиться. Он же решит, что через это сможет твоего отца прижать, причём за один вечер, без всяких лишних действий. И тут твой товарищ должен подыграть. И подыграет, а мы из этого безопасника всё вытащим. Информацию точно всю.

— Вон он, — Денис показал на вошедшего в зал своей левой рукой без большого пальца.

Лысый мужик в чёрном пиджаке сразу пошёл в нашу сторону, едва увидев. Я его знаю, помню хорошо, он высокий, как каланча, и тощий, как жердь. Он в нашем кабинете своей башкой тогда чуть лампочку не сбил. Зато удобно ему, все карты видит за столом.

Это профессиональный шулер. Он никогда не мотал срок, но с блатными связан крепко. Начинал как напёрсточник, потом играл на деньги по вагонам в поездах дальнего следования.

Обыграл кого-то из уголовников, его чуть не посадили из-за этого на перо, но он всё вернул и предложил отработать. В итоге стал засылать блатным долю, кого-то обыгрывал на заказ, становился всё более полезным. Вот и пошёл на повышение. Сейчас он администратор закрытого клуба «Шанса», больше не банкует сам, а следит за игрой и за всем остальным. Правда, в кабинете он у меня тогда сидел не из-за своей работы, а по другому поводу — убийство.

— Вот и Татарин, — Денис сразу преобразился, снова превращаясь в наглого и поддатого папенького сынка. — Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке, — он засмеялся, процитировал фразу из недавно вышедшего «Брат».

Татарин тоже засмеялся и сел за стол. Но судя по его взгляду, его эта шутка до смерти достала.

— Лёха, — представился я развязным приблатнённым тоном.

— Николай, — назвался Татарин немного тонким голосом.

— Колян, в рот тебя чих-пых, — Денис засмеялся, цитируя теперь уже Шуру Каретного.

Татарин снова засмеялся, хотя недобро сощурился. Но, похоже, он привык, что гости вытирают об него ноги, и никак не возмущался.

— Мне тут Ден нашептал, — сказал я, — что у вас тут по-крупному в картишки перекинуться можно.

— У нас входная ставка высокая, — Татарин холодно улыбнулся и добавил тоном заговорщика: — Пять тыщ баксов.

— Да без базара, чё, думаешь у меня столько нету? — я полез под пиджак.

— Да не сейчас, — он отмахнулся и достал из кармана стопку карточек. — Вот, это надо показать охраннику, а Денис Ильич знает, куда идти.

Карточки золотого цвета, на которой ничего не было, кроме горизонтальной черты и слова «Шанс». Татарин вписал моё имя и фамилию над чертой.

— Надо две, — я поднял средний и указательный палец. — Ещё охранник со мной придёт, он деньги мои носит, в натуре. Давай сделаем, Колян, Константин Лёвушкин это, впиши.

— Нежелательно, — проговорил Татарин, покосившись на меня.

— Ничего-ничего, он там посидит, книжку почитает, хе-е. Играть не будет, отвечаю.

— Ладно, — нехотя согласился он и вписал.

— А теперь, — я переглянулся с Денисом. — А теперь серьёзно, Татарин. Надо будет разыграть сценку. Придёт один человек, тоже захочет поиграть…

— Погоди-погоди, — засуетился Татарин и начал подниматься. — Я и так два билета…

— Не мельтеши, посиди, — я с силой усадил его на место. — Ты послушай сначала, тебе же выгодно будет. Повторяю, надо будет разыграть сценку. Детали позже, а пока вкратце. Мы с Денисом придёт, начнём проигрывать деньги по-крупному, ты это проконтролируешь. А потом начнём отыгрываться… чтобы ты не пугался, говорю заранее. И вот тот человек должен проиграть в итоге всё, что у него есть.

— Чего? — возмутился он. — У нас репутация. Ты чё, всерьёз думаешь, что можешь…

— Тише, еду несут, — тихо сказал я. — И только вякни мне тут.

Татарин с удивлением оглядел нас обоих, будто увидел впервые. Но теперь и я звучал не как местный приблатнённый, да и у Хирурга взгляд изменился, стал яснее, но жёстче, опаснее, будто он целился.

Улыбающаяся официантка Ксения принесла нам пива в высоких запотевших бокалах, а на большой тарелке лежали порезанные куски ржаного батона, покрытые разными начинками, от икры до паштетов, всё это приятно пахло.

Официантка отошла, мы поулыбались ей, а после снова уставились на Татарина зверскими взглядами. Тот поёжился.

— Тебе же выгодно будет, — продолжил я. — Он будет проигрываться, всё подряд ставить. Половину бабла себе заберёшь, а поставит он много. Может, даже свой «Мерс» продует. У вас же там есть барыга, который покупает тачки по дешёвке.

— Мерс? — Татарин выпучил глаза. — Так это…

— Погоди, — я снова усадил его на стул, а то вскочил. — Ты о деньгах думай… и о том, что закопано за литейным цехом разорённого Машзавода.

Он замер, будто его парализовало, только рот открывался, как у выброшенной на берег рыбы. Побледнел он так, будто сейчас вот-вот упадёт в обморок, но удержался.

— Договорились? — я похлопал его по плечу. — Я тебя сегодня проинструктирую, ты нам поможешь, а тебе от этого даже кое-что от этого перепадёт. Главное — помалкивай, зато если будешь паинькой, то успеешь перезакопать свой клад, чтобы никто не нашёл… Что решил, Татарин?

— «Шанс» всегда работает честно, — он сглотнул и вытер вспотевший лоб рукавом. — Бывает, что кто-то проигрался, но потом отыгрывается. Редко, но бывает. Правда, камеры же там смотрят за всем…

— Ну, разве ты это не проконтролируешь? Давай, всё в твоих руках.

— Всё будет как надо, — наконец сказал Татарин.

Он вздохнул и на ослабевших ногах пошёл от нас подальше.

— А что там закопано? — спросил Денис, с удивлением глядя на него.

— Не что, а кто. Брат его, который в федеральном розыске, все думают, что он в Грецию сбежал, а он в родном городе мёртвый лежит. Не поделили с ним что-то по пьянке, он его по черепушке ударил молотком и убил, ещё в 95-м. И самый прикол — брат-то у него из золотореченских был. Тут и менты за такое искать будут, и братки не пожалеют, когда узнают. Так что молчать будет.

— А откуда ты знаешь?

— То есть, остальное из того, что я знаю, тебя не удивляет? — я рассмеялся.

— Да всё ещё охреневаю! — признался он. — Это сколько же ты данных перелопатил, Батя?

— Много…

Помню, как мы нашли один скелет, идентифицировали по зубам и травмам (он отморозил половину пальцев на ногах ещё в детстве), вызвали на допрос его брата Татарина, как ближайшего родственника, и тот сразу во всём сознался. Вот только тело мы нашли на даче Татарина, а до этого оно лежало на территории Машзавода.

Но Татарин перепугался, когда у завода появился новый владелец. Подумал, что производство возобновится и его брата найдут, вот выкопал кости и перевёз их к себе на дачу. Там-то останки и нашли в 2005-м, совершенно случайно, когда работали по другому делу.

А лежали бы кости на старом месте, никто бы их и не нашёл. Завод ведь так и не запустили, из него вывезли ценное оборудование, потом вообще закрыли, а на его месте начали строить торговый центр. Всё разрушили, кроме старого литейного цеха, где труп и покоился.

Значит, перенесёт кости раньше, но в итоге всё равно попадётся. Неважно, мне он нужен для другого…

С местом засады вопрос решён, теперь надо заманить туда цель. По-прежнему выход на Веселовского был только через Иванова. Один раз полковник ФСБ передал Веселку про стрелку на территории заброшенного кафе. Там, формально, стрелка была, так что Веселовский поверить должен. Ну и надо обсудить, что с этими «рыбаками», которые пасли Некрасова, вопрос тоже серьёзный…

На работе Иванова не было, как и дома, но его сын, гонявший мяч во дворе, сказал, что у бати сильно заболел зуб, и он пошёл его выдирать. Похоже, крепко прижало, раз не смог терпеть и пришлось идти.

Учитывая, что получки у чекистов в это время совсем низкие, из-за чего они массово идут в налоговую полицию или в службы безопасности всяких банков, вряд ли Иванов отправится в дорогую частную клинику, у него нет денег на это.

Полноценного ведомственного госпиталя в городе так и не построили, есть только медсанчасть, но там нет ни одного стоматолога. Скорее всего, Иванов договорится и направится в областной военный госпиталь, не ехать же ему со своей проблемой в другой регион. В обычных больницах у стоматологов слишком большие очереди, а у военных работают хорошие зубодёры.

Вход в госпиталь не охраняли вообще, я спокойно прошёл внутрь, думая, что внешне он ничем не отличается от обычной больницы, разве что врачи любят поорать, а многие пациенты носят военную форму или одинаковые синие больничные пижамы. Многих из них заставляют убираться на территории — солдаты срочной службы же.

Бледного Иванова я встретил в стоматологическом отделении. Заметив меня, он тут же собрался и приосанился, стал сидеть с таким видом, будто зуб у него и не болит. Свою слабость при посторонних он точно не покажет. Хотя видно, как ему неуютно. Здесь и запах, которым всегда несёт рядом со стоматологическими кабинетами, и сводящий с ума жуткий визг свёрл, который раздавался из-за закрытой двери.

— Вот незадача, Валентин Сергеич, — сказал я, усаживаясь рядом. — Не повезло тебе, сочувствую.

— На работе говорят, — глухо проговорил полковник, — садани сто грамм — пройдёт. Да вот не помогает.

— Сто грамм, а не триста, или сколько ты там употребил. Но ничего, — я полез в карман пиджака, — сейчас в кресле стоматолога все боятся боли, а потом будут бояться цен. Держи, вот!

— Это что такое, Коршунов? — Иванов покрутил в руках кассету, но тут же догадался. — То, что было в ячейке?

— Перехватили то, что было, пока налётчик ехал из банка в другое место, — неопределённо сказал я. Детали ему знать не нужно.

— И это всё, что там было? — с сомнением спросил он. Если бы не зубная боль, он бы говорил наглее.

— Ещё бумаги, но у меня ксерокса нет, чтобы размножить, — усмехнулся я.

Про деньги не упомянул, и бухгалтерию ещё не всю изучили, вдруг, наткнусь на что-нибудь интересное. Пусть пока у меня полежат. Там и разгадка может быть на того, кто отправил слежку за Некрасовым.

— Будут тебе бумаги, — отмахнулся я и показал на кабинет. — Тебе долго ещё?

— Вот после ветерана пойду, — он показал на дверь.

— Плёнку посмотришь, обсудим, как использовать. Сразу скажу, что после этого Веселовский — отработанный материал, но с него его ещё можно много чего выжать напоследок.

— Ладно, — Иванов посмотрел на открывшуюся дверь кабинета, откуда вышел дед в военной форме с медалями на груди. — Скоро вернусь.

Он сжал кулаки и решительно пошагал внутрь…

Я ждал в машине напротив ворот. Мрачный полковник вышел, огляделся и уселся в мой «марковник». В салоне сразу запахло больницей.

— Зуб вырвали, — он говорил немного невнятно. — Два часа теперь есть нельзя.

— Ну ничего, до ужина ещё время есть. Ладно, Сергеич, дай расклад по слежке.

— За кем? — Иванов нахмурил брови.

— За Некрасовым. Его пасут.

Актёр-то из него конечно неплохой, но тут по взгляду видно, что он сам узнал об этом впервые.

— А я тут при чём? — удивился чекист.

— Твои же коллеги за ним катаются, на рыбалку вот ездили. А когда их гайцы тормознули — ксиву фсбшную показали.

Иванов потёр щёку и нахмурился. Думал он долго, но ответ всё же выдал:

— Слушай, Коршунов, а я ведь знаю, что происходит.