03.24.1232. Оокий и окрестности, Ценгань

Кирис вынырнул из тяжелой тряской дремоты от похлопывания по плечу.

— Подъезжаем, — тихо сказал сзади Джион. — Давай, парень, поболтай пару минут языком, а дальше дрыхни хоть до самого города. Соберись.

Кирис потряс головой, отгоняя сон, и протер саднящие глаза. Джип по-прежнему несся по плохой бетонке, мелко вибрируя на изношенном покрытии, и фары второго джипа били в заднее стекло, отражаясь в зеркале заднего вида. Такой же яркий прожектор лупил спереди в лобовое стекло. Освещенный пятачок на дороге быстро приближался.

Блокпост, наверняка.

Болтать языком… Артист он, что ли? Конечно, они с Варой единственные из всей компании, говорящие на катару так же, как местные, а Вару пускать нельзя — нет в «Крыльях бури» женщин. Но можно же было выпросить у Мэя кого-нибудь в помощь! Изображать из себя кобуна «Крыльев», имея о Тьме представление только из кайтарских боевиков — идиотское занятие. Наверняка ведь что-нибудь не то ляпнет. Все-таки Мэй — трус. То кипит как чайник при одной мысли о потере своего драгоценного лица, то вдруг начинает рассуждать о неготовности к войне. Трус и сволочь. А может, их не остановят? Кирис глубоко вздохнул и прокашлялся, потом повел плечами, разминаясь. Слабость во всем теле, оставшаяся после вчерашнего непонятного приступа кипения энергоплазмы, по-прежнему держалась, но голова больше не кружилась, и математические поверхности перед глазами не мельтешили даже в полной темноте. Остановят или нет?

Остановили. Расплывчатый темный силуэт вошел в пятно света и замахал коротким жезлом, приказывая принять к обочине.

— Гатто, передай Зорре: пусть приготовятся, — шепнул Джион парсу.

— Передано, — так же тихо вякнул тот в ответ.

Обе машины съехали с дороги и остановились на небольшой площадке для досмотра. Дорогу впереди перекрывал слабо флюоресцирующий полосатый шлагбаум. Солдат с жезлом неторопливо двинулся навстречу, и Кирис, резко выдохнув, распахнул дверь и вылез на обочину. Позади открылась вторая дверь, и Джион тоже ступил на бетонку, скрывая за распахнутой дверью пистолет-пулемет.

— Эй, кто такие? — крикнул солдат, прикрывая рукой лицо от света фар. — Куда едете?

— А ты кто, чтобы тебе докладывать, шо? — намеренно грубо спросил Кирис. — Едем, куда надо, тебя не спросили. Чё, проблемы?

— Здесь закрытая зона, атара, — в голосе солдата проскользнули извиняющиеся нотки. — Сюда нельзя просто так. Пропуск есть, атара?

— Какой, нахрен, пропуск? — Кирис сплюнул себе под ноги. — Не колышет меня твоя зона. Мне сказано в Оокий к утру приехать, Торанна-атара лично приказал. Смекаешь, что он про твое «нельзя» скажет?

При имени оябуна солдат заметно сник, но сдаваться, похоже не собирался.

— Не могу пустить, атара, — пробормотал он. — Меня лейтенант убьет, если пущу. И так уже проехали тут… а-а, уважаемая женщина, чуть меня не зарезала, а зачем едут, не сказала. И потом еще раз уважаемые люди проехали, автоматами тыкали, в воздух палили, нас не слушали. Лейтенант по рации с базой говорил, его сильно ругали, он нас побил. Сказал не пускать больше никого. Без пропуска нельзя, атара.

Кирис в замешательстве оглянулся. Джион позади продемонстрировал оружие, демонстративно клацнув переводчиком огня, и солдат отпрыгнул назад.

— Не стреляй, атара, никак нельзя! — быстро сказал он. — У нас пулеметы стоят, вас сразу расстреляют. Никак нельзя без пропуска, извини. Ты меня убьешь, лейтенант тебя убьет, Торанна-атара убьет лейтенанта. Все умрут, а зачем?

Так. И что делать? Парень снова оглянулся, поймал взглядом еле заметный кивок Джиона в сторону машины и поспешно нырнул в салон, захлопнув за собой дверцу. Джион последовал за ним.

— Что он сказал? — нетерпеливо осведомился кайтарец.

— Говорит, не могут пропустить. Тут до нас уже две какие-то бригады проскочили, грубили и оружием махали. На заставе все злые, как гхаши. Говорит, пулеметы впереди, сунемся — раскатают в тонкий блин.

— Х-ходер… — выругался Джион. — Стоп. Кто еще тут оружием махал?

— Откуда я знаю? Он не сказал. Может, сам не в курсе.

— Не нравятся мне такие совпадения, — пробормотал кайтарец. — Если еще какая-то банда на молодую дэйю лапы наложить решила, их нужно гасить, пока ее опять не увезли. Придется прорываться. Гатто, передай во вторую машину — вслед за нами по газам, беглый огонь по заставе, чтобы ни одна сволочь голову поднять не могла…

— Предложение! — неожиданно тявкнул парс. — Я и Зорра можем незаметно обойти заставу. Мы сломаем пулеметы, вы проедете. Мы догоним: максимальная скорость передвижения четырнадцать цул в час. Вы задержитесь в Оокие, мы успеем к вертолету.

Джион и трое других кайтарцев посмотрели на него почти с суеверным страхом.

— Гатто, ты сдурел? — изумленно спросил Кирис. — Вас же пристрелят! А у вас… как их, психоматрицы в тела загружены. Если вас убьют, то насовсем. Не понимаешь, что ли?

— Риск минимален. Наше разрушение недопустимо, запрещено императивом второго уровня. Не намерены атаковать в лоб. Внезапное нападение, демонстративное поведение, быстрое передвижение — паника, потеря ориентации, человеческая реакция слишком медленная. Безвозвратные потери с обеих сторон не прогнозируются. Зорра подтверждает прогноз.

Гатто склонил голову на бок и внимательно посмотрел на Кириса из-под ног Джиона.

— А ведь идея… — задумчиво проговорил командир, глядя в окно на переминающегося с ноги на ногу солдата. — Кир, твои звери. Как думаешь, справятся?

— Они не звери, а друзья, — буркнул Кирис, хмурясь. — Гатто, вы точно не погибнете?

— Риск минимален, потери не прогнозируются, — терпеливо повторил Гатто. — Вероятность провала ненулевая, но меньше, чем при прорыве в лоб.

Кирис пошипел сквозь зубы. Если кого-то из парсов убьют, он себе не простит. Но, с другой стороны, когда человеку под ноги внезапно подкатывается шестиногое, когтистое и зубастое чудо, паника точно обеспечена. И даже от двух-трех попаданий парсам ничего не сделается. А вот пулеметная очередь, неудачно зацепившая шину, двигатель или бензобак, может оказаться фатальной.

— Ладно, действуйте, — неохотно разрешил он. — Но дуром на стволы переть не надо, ладно? Пулеметы покорежите, и сразу рвите когти. Понял?

— План готов, — согласился Гатто. — Начинаем?

— Погоди, — остановил его Джион. — Значит, как только мы прорываемся, немедленно за нами. Бегите сразу в точку эвакуации и слушайте эфир — мы выйдем на связь, если что. Если все-таки разминемся, возвращайтесь в Шансиму, а затем в Хёнкон самостоятельно. Людям на глаза не попадайтесь. Справитесь?

— Коррекция принята.

— Тогда вперед. Кир, скажи парню, что мы вон на той площадке впереди развернемся.

— Ага.

Кирис снова выбрался из машины (одновременно открылись задние двери обоих джипов, и Джион с одним из кайтарцев высунулись наружу, демонстративно поигрывая оружием) и неторопливо подошел к солдату. Тот испуганно посмотрел на него и даже чуть съежился, словно ожидая удара. Лишь сейчас Кирис осознал, что по крайней мере на голову его выше и гораздо шире в плечах. Ххаш, да в подготовительном колледже половина пацанов его крупнее! Что же они здесь худосочные-то такие? Не кормят, что ли?

Может, и не кормят. Ты-то, хоть и считал себя барнским нищим, а что такое с воющим с голодухи животом засыпать, забыл давно. А вот послушать, что рассказывают техники из группы Чина про нынешний Могерат, так даже муторно становится. До сих пор, говорят, кое-где крыс за деликатес держат…

Подавив сочувствие при виде затравленного выражения на физиономии солдата (а ведь наверняка его послали, потому что не жалко, если шлепнут!), Кирис положил ему руку на плечо.

— Ладно, тара, — как можно дружелюбнее сказал он, — приказ так приказ. Понимаю. У самого приказ. Но назад вернуться не могу, Торанна-атара мне в натуре голову снимет. Давай так: вон впереди место есть, мы там припаркуемся. Как рассветет, немного уже осталось, с Торанной-атарой свяжемся и скажем, чтобы с вашей базы пропуск прислали. Лады?

— Лады, атара! — с явным облегчением поспешно согласился солдат. — Я скажу лейтенанту.

Он развернулся и быстро потрусил в сторону прожекторов на вершине смутно виднеющегося здания блокпоста. Медленно, чтобы дать Гатто и Зорре возможность добраться до пулеметов, Кирис вернулся к джипу. Сообразив, он нырнул в бардачок, вытащил оттуда сигареты и зажигалку, принадлежавшие кайтарцу-водителю, и закурил — точнее, поджег сигарету и осторожно подул в нее, чтобы табак ярко затлел: издали и в темноте должно сойти за курение. Запах дыма ударил в лицо, и парень с трудом удержал кашель. Как люди такой гадостью дышать умудряются, блин?

— Давай в машину, Кир, — негромко сказал Джион. — В любой момент срываться с места придется. Кстати, насчет стоянки ты хорошо придумал.

Кирис с облегчением швырнул мерцающую сигарету на дорогу и сел на свое место. Эх, жаль, ему автомат не дали. Вот бы шмальнуть по блокпосту, чтобы попугать их дополнительно! Водитель медленно взял с места и покатил к площадке. Кирис прикрыл глаза и сосредоточился. Его странная чувствительность решила для разнообразия не сопротивляться. Впереди, за прожекторами, действительно обнаружились большие темные массы, пронизанные металлическими прожилками (железобетонные блоки?), а также несколько больших вытянутых металлических конструкций: вероятно, те самые пулеметы.

Внезапно прожекторы потухли. В течение нескольких секунд, пока Кирис пытался приноровиться к темноте, ничего не происходило, а потом тишину внезапно разорвала гулкая длинная очередь, сопровождающаяся паническими криками. Тьму прорезали вспышки выстрелов, пунктирные трассирующие линии ушли в черное небо.

— Гони! — заорал Джион, толкая водителя в плечо. — Живо!

Джип прянул вперед, и Кирис уперся руками в переднюю панель на случай внезапного торможения. К первому пулемету присоединился второй, но к тому моменту, как машины поравнялись с заставой, они оба стихли. Зато раздалось тарахтение нескольких автоматов.

— Наугад лупят, — прокомментировал Джион, оглядываясь. — Молодцы твои звери, малыш. Не подаришь одного? Детишки бы обрадовались.

— Нахрен такое счастье! — пробурчал один из наемников на заднем сиденье. — Прошвырнешься ты с девчонкой после бара, потом домой к жене вернешься, а он возьмет да и унюхает. Морда, небось, не лишняя.

— Думаешь, вцепится? — поинтересовался Джион.

— Сто процентов. И не только вцепится. Представляешь, шипит как змея, зубы скалит, да еще и скалкой размахивает! Да тут поседеешь, блин!

— А он разве скалку держать может? — удивился водитель, напряженно вглядывающийся в дорогу.

— Да я про жену!

Четверо кайтарцев дружно заржали, а машина вильнула на полном ходу. Кирис вздохнул и посмотрел в зеркало заднего вида. Разумеется, кроме фар второго джипа там ничего не замечалось. Хорошо бы парсы догнали их вовремя…

Бетонное покрытие летело под колеса, и Кирис расслабился, откинувшись на спинку. Нота Фуоко, певшая глубоко внутри, манила его вперед. Ничего, немного осталось. Еще немного, и они окажутся в Оокие. Ну, и там по улицам поплутать сколько-то. Теперь главное, чтобы охрана не успела очнуться от предутреннего сна… Он вдруг провалился в необоримую дремоту, и знакомый мир огненных фонтанов и причудливых поверхностей закрутился вокруг.

Очнулся он от того, что сквозь опущенные веки ударил яркий встречный свет. Парень встрепенулся и приоткрыл глаза — и тут же его на мгновение накрыла волна грохота, идущего снаружи.

— Вертолет, каццо! — рявкнул сзади Джион. — Люпе, пугни его!

— Да, босс! — один из кайтарцев откинул потолочный люк, вскочил ногами на сиденье, высунулся наружу и принялся стрелять вверх. Второй быстро забормотал в рацию. Джион резким движением развернул карту местности и принялся разглядывать ее, держа на поднятых руках. Вертолет меж тем развернулся и прошел над дорогой, обогнав джипы, но продолжая высвечивать их мощным прожектором. Потом он сделал полукруг и ушел вверх, не оставив, однако, преследование. Похоже, он не вооружен. Ххаш, здесь ведь военная база рядом! Что, если у них есть боевые вертолеты? И как тогда с эвакуацией? Если блокпосты перекроют отступление, а нанятый вертолет собьют — их перестреляют как куриц, на чем спасательная экспедиция и закончится. Что за невезуха! Хоть камнями в вертушку швыряйся…

Камнями?

На кой камни, когда можно устроить им веселую жизнь и без того? Кирис закрыл глаза, стиснул зубы и сосредоточился. Эх, следовало в лаборатории больше упражняться, тогда бы и сейчас проще вышло…

Перед глазами опять замелькали сполохи и линии геометрического мира, но Кирис упорно не позволял себе утратить связь с реальностью. Волны жара прокатывались по телу, мир качался из стороны в сторону, но он уже почувствовал поблизости летучую невидимку. Еще мгновение — и он смотрел на мир двумя парами глаз: своей собственной и еще одной, дрейфующей где-то в высоте, где из-за горизонта уже выглянул краешек утреннего солнца. Далеко внизу по темной земле медленно ползли два пятнышка света, и еще одно парило в воздухе неподалеку. Потянуться туда, приблизиться… и оттолкнуть, как тогда, в Хёнконе!

Тут его швырнуло из стороны в сторону, и страшный удар в грудь на несколько секунд вышиб дыхание. Второй взгляд немедленно пропал, и несколько секунд Кирис судорожно пытался глотнуть воздуха, держась за саднящую грудину. Постепенно дыхание восстановилось. Судя по всему, его впечатало в переднюю панель во время резкого торможения. Он откинулся назад и повернул голову, чтобы высказать водителю все, что думает.

Машина была пуста.

Кирис похлопал глазами, пытаясь понять, не приложило ли его еще и головой и нормально ли он соображает. Выходило, что с думалкой все в порядке. Ага, дверцы открыты, и салон освещает автоматически включившийся верхний свет. Он медленно выбрался из кабины — и замер. Трое кайтарских наемников стояли в свете фар второго джипа, направив на него свои пистолет-пулеметы.

— Прекратить! — рявкнул рядом Джион. — Вы что охренели, придурки? Оружие убрать, я кому сказал?!

Кайтарцы нехотя опустили оружие, настороженно вглядываясь в Кириса.

— Эй, парень, ты как? — встревоженно спросил Джион, хлопая его по плечу. — Жив?

— Если ребра не сломал, то в порядке, — проворчал Кирис. — Вы чё вообще творите? Я чуть не убился там!

— Пристегиваться надо, — хмыкнул Джион. — Ты знаешь, что с тобой произошло? Опять как вчера — молнии вокруг тела, и серый туман вокруг клубится.

— Да? — Кирис поднес к глазам предплечье и внимательно посмотрел на рукав рубашки. Ага, так и есть: куча мелких прожженных дырочек. Ходер. Ну, хорошо, что дотла не спалил. И спалил бы, наверное, если бы грудью о панель не приложился. — Не, я в норме. До вертолета пытался дотянуться.

— Эй, что тут у вас случилось? — широко шагая, подошла Вара. — Что встали? Кир, чего они стволами размахивают?

— Меня испугались, — на катару пояснил Кирис. — Опять энергоплазма полезла, вот они и повыскакивали. Погоди, потом объясню. Дэй Айдари, — он переключился на кваре, — я пытался до вертолета дотянуться. Ну… умею я такие фокусы делать… типа умею, никогда заранее не знаешь, как выйдет. Вертолет должно было тряхнуть гравитацией… или электричеством, фиг знает.

— Кстати, а где вертушка, действительно? — Джион покрутил головой. — И в самом деле пропала куда-то. Так ты… э-э, «дотянулся», малыш?

— Он прожектор внезапно погасил, — сообщил тот, что стрелял по вертолету. — И вообще исчез. Грохота от падения я не слышал, вспышки не видел — то ли улетел, то ли сел куда на авторотации. Знаешь, парень, ты бы предупреждал заранее о своих фокусах. Круто, конечно, что ты так можешь, но нас пугать не надо, ага? Мы люди нервные, можем и пулю всадить ненароком. Про эйлахо, знаешь, много чего скверного рассказывают — даже что волют они приманивают. Мне один кореш…

— Ты мне поговори! — пригрозил Джион. — Не хватало еще бабские сказочки к делу приплетать. Только, малыш, на будущее действительно предупреждай. Но ты точно в порядке? Вчера после такого же ты два часа пластом валялся.

— Вчера фигня какая-то сама по себе случилась, — пожал плечами Кирис. — А сегодня я сам, и аккуратно. Все в норме. Но учтите, что хвататься за меня не нужно, когда искры сыплются. Током шарахнуть может или руку обжечь. Поехали, что ли? А то время тикает.

— Все в машину! — резко приказал Джион. — Движемся дальше.

Переглядываясь, наемники полезли обратно в джип.

— Никому по башке настучать не нужно? — осведомилась Варуйко, нехорошо их разглядывая.

— Все в порядке, Вара, — быстро сказал Кирис. — Они уже успокоились, я сам виноват.

— А. Ну ладно. Слышь, куда Зорра слиняла у блокпоста? Она что-то болтала, да не по-нашему. Кайтарцы понимали, а я — нет, слишком быстро тараторила.

— Парсы диверсию устроили. Догонят. Как там у вас в машине?

— Нормально. Один, правда, полапать пытался. Руку я ему не сломала, но юшку из носа пустила. Ничего, теперь уважают. Ладно, поехали.

И Варуйко ушла ко второму джипу. Садясь в машину, Кирис хмыкнул. С одной стороны, идея, что в каждой машине должно сидеть по человеку, говорящем на катару, правильная. С другой — может, не стоило ее без пригляда оставлять? Еще покалечит кого… Ха, да ты присмотришь, усмехнулся он про себя, пристегивая ремень безопасности, немедленно впившийся в саднящую грудь. Она и к тебе-то непонятно как относится. Если она и в самом деле долго верила, что ее специально бросили одну, такие обиды бесследно не проходят. Сколько угодно ее убеждать можно, что так получилось, что отец, в неразберихе и панике первых дней после Удара, разыскивал ее до последнего, но слова — не мысли. Вон, сколько тебя самого Фучи убеждает, что ты не альфонс, к деньгам ее папаши примазывающийся, а ты что? И себя мучаешь, и ее. А теперь еще и с Фучи они в ссоре…

Кирис тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и проверил направление. Нота Фуоко шла оттуда, куда стремилась дорога, и небо на востоке уже стремительно светлело, и как бы не вляпаться на месте… Жаль, парсы отстали. В качестве разведки они бы здорово сработали. С другой стороны, в городе никто не знает, кто они и откуда, а база — что база? Не водят же они по улицам гражданских исключительно колоннами по двое и под конвоем! Сейчас главное — найти Фучи и убедиться, что ей ничто не угрожает. А те, кто проехали раньше, наверняка не за ней торопились. Не случается в жизни таких совпадений, чтобы сразу все к одной цели ломанулись. Мало ли у кого там какие дела. Храмов в окрестностях целая туча, говорят. Может, они богам помолиться спешили?

Бетонка кончилась примерно за полторы цулы до города. Вернее, на развилке она резко ушла влево, под большой указатель «Военная база „Нерпа“. Въезд по пропускам». Стрелка «Оокий» показывала вправо, вдоль пыльной дороги, засыпанной утрамбованным щебнем. Скорость пришлось резко сбросить, и в город джипы въехали, когда над восточным горизонтом уже проглянул краешек восходящего солнца. Здесь кончался даже гравий, остались лишь одни наезженные колеи в пыльной сухой земле между двухэтажными глинобитными домами. Тени в переулках казались чернильно-черными под бирюзовеющим небом, но на главные улицы уже кое-где падал солнечный свет. Кое-где люди уже возились, растворяя решетки и поднимая жалюзи на витринах магазинов. Они с удивлением оборачивались и провожали кортеж взглядами.

На первом крупном перекрестке машины остановились.

— Ну, парень, — хлопнул сзади по плечу Джион, — давай. Ты теперь у нас главный компас. Указывай направление.

— Туда, — указал Кирис пальцем. Вышло между двумя широкими улицами, точно в угол дома.

— Нет, так не пойдет, — поморщился Джион. — У нас все-таки не вертолет, напрямик лететь не можем. Ну-ка, смотри по карте.

Он просунул вперед бумажную простыню и расположил ее у Кириса на коленях и на передней панели.

— Карту читать умеешь? Смотри, мы здесь, — он указал на точку в южной части города. — Еще раз покажи… ага.

Он сверился с небольшим компасом и карандашом провел по карте предположительно прямую линию в указанном направлении — к северо-западу.

— Едем в ту сторону. Давай вправо, — скомандовал он водителю, убирая карту назад, к себе. — Кир, следи за сигналом. Если вдруг начнет быстро смещаться, говори.

Машины опять двинулись, оставляя за собой пыльный шлейф. Кирис сосредоточенно следил за направлением, сверяя его относительно восходящего солнца. Минут двадцать джипы медленно петляли по улицам, оставляя сигнал Фуоко то слева, то справа.

— Смотри! — вдруг резко сказал Джион. — Что там?

Из переулка впереди вдруг вырвался еще один джип — один в один такой же «Армато», как у спасательной экспедиции. Он на скорости вписался поворот, пройдя несколько метров юзом, и рванул вперед так, словно за ним кто-то гнался.

— Не те ли ребята, что нас на шоссе опередили? — пробормотал Джион. — Пепе, гони за ним, живо. Сокол-два, — каркнул он в рацию. — Приготовиться к веселью, и держите ухо востро!

Водитель рванул машину вперед, но вынужденно сбавил скорость: туча пыли над дорогой стояла такая плотная, что скрывала все уже на расстоянии десятка метров. Кирис стиснул зубы. На сей раз дорога вела точно в сторону Фуоко. Неужели все-таки не совпадение? Ну почему ему не дали оружия!

— Вон они! — крикнул сзади один из кайтарцев. — У того дома — видите, машины?

У большого здания с неоновой, тусклой сейчас вывеской «Бар-ресторан» над входом, стояли целых три автомобиля: один — давешний джип, и еще два — черные блестящие лимузины незнакомой Кирису марки. Из джипа выскакивали вооруженные люди и бежали ко входу.

— Фучи там! — процедил Кирис. — В том баре!

— Сокол-два! — рявкнул в рацию Джион. — Бар впереди, танцуют все! Смотреть, куда палите! Зацепите девочку — яйца оборву и без соли сожрать заставлю!

Джипы с визгом тормозов резко остановились перед входом, заперев три других автомобиля спереди и сзади. Кирис, едва не вырвав крепление ремня безопасности, распахнул дверцу и выскочил из автомобиля — в тот момент, когда деревянная входная дверь вдруг взорвалась клубом багрового яростного пламени.

Не разбирая дороги, Кирис бросился вперед. В глазах потемнело от ярости, дышать стало трудно. Мир зазвенел и загудел странными поющими и чирикающими нотами, рот и нос затопило странными запахами, перед глазами заплясали пятна света, и вдруг прямо перед ним в воздухе возникла волюта. Кирис не успел, да и не захотел тормозить. Он врезался в волюту лицом, и она тут же рассеялась и пропала, но вокруг возникали все новые и новые туманные спирали. Его начало мотать из стороны в сторону, а зрение вдруг отделилось от тела и воспарило в высоту. Мир потемнел, исказился и стал призрачным, словно видимый сквозь беспорядочное нагромождение пыльных линз, и он увидел все сразу: и замершего на полушаге себя, и здание бара со странно изломанной огненной дорожкой, пролегающей по полу от середины зала к выходу, и каких-то людей, прижавшихся к стенам, и других людей, сгрудившихся в кучу там, где огонь начинался. А потом невидимая телекамера, через которую он смотрел, так же внезапно провалилась вниз, перевернулась в невозможном акробатическом кульбите, и он словно лежал на полу, и черные зрачки автоматных дул смотрели ему в лицо, и волюты кружились по залу, словно грязная метель загаженного промышленного города, и только вскинутая, как для защиты, рука перед лицом — женская, с тонкими нежными пальцами…

Кирис зарычал, страшным усилием воли вырываясь из охватившего его наваждения, и, как сквозь густой кисель, продолжил ломиться к полыхающему дверному проему. Его начало мотать из стороны в сторону, невероятная тяжесть навалилась на плечи — опять гравитация с ума сошла? — но он заставлял себя переставлять ноги, одну за другой, одну за другой. Кто-то кричал сзади, и визжали в баре женские голоса, и он наконец-то прорвался сквозь невидимую вязкую пелену, прыгнул сквозь завесу дымного огня и со звериным воплем бросился к группе людей в черных кайтарских костюмах, сгрудившихся в центре зала. Ему навстречу обернулись, и он с хрустом впечатал кулак в лицо дядьки с четырьмя стальными кольцами оябуна в левом ухе.

Ярость затмила ему глаза. На плечи вновь навалилась тяжесть, и он крутился на месте, пытаясь достать остальных и не наступить скорчившееся на полу девичье тело, но те уворачивались и пытались достать его прикладами автоматов, и левое ухо отдало болью, и тут же в голове словно взорвалась граната — и густая сеть молний хлестнула вокруг, заполняя воздух громовым треском и резким запахом озона.

И потом все кончилось.

Он стоял, тяжело дыша и стиснув кулаки, и вокруг валялись безжизненные тела. Веретенообразное облако энергоплазмы кипела на полу у его ног, и такая же бесформенная серая пелена окутывала его самого, застилая окружающее и не позволяя четко видеть. Волюты по-прежнему кружились по залу, но быстро пропадали одна за другой. Пахло дымом, глаза щипало. Кирис упал на колени и протянул руки к облаку, но замер. Такого он никогда не видел. Не повредит ли он Фучи, если что-нибудь сделает сейчас? Долго ломать голову, однако, не пришлось: энергоплазма как-то сразу рассеялась, и он увидел Фуоко, лежащую навзничь и слабо шевелящую губами.

— Фучи! — он схватил девушку за плечи и встряхнул. — Фучи! Ты как? Ты цела?

— Ты дубина, Кир… — прошептала та. — Из-за тебя я опять спалила одежду… Ну кто же так спасает, а?

Только сейчас Кирис сообразил, что ее обнаженное тело прикрывают лишь крохотные обугленные лоскуты ткани и слой пепла. Он глянул на себя. Его одежде повезло больше: рубашка и штаны покрылись огромными прорехами с обугленными краями, но пока держались. До первого резкого движения, вероятно. Фуоко протянула к нему руки, и парень поднял ее, прижал к себе и замер, наслаждаясь полузабытым теплом ее тела. Снова зашипело и защелкало, и сетка молний, хотя и еле заметных на сей раз, окутала их тела и пропала.

Волосы. Он глянул — и быстро отвел взгляд. Она опять поседела? Почему? Что с ней творится? Ведь еще несколько дней назад, в Хёнконе, в ее волосах виднелись лишь отдельные белые пряди. Неужели над ней так издевались? Или опять фокусы неведомой хрени, играющей с их телами?

Сзади затопотали тяжелые ботинки, но юноша и девушка не обратили на них никакого внимания. Но через какое-то время Фуоко слегка оттолкнулась от него и слабо усмехнулась.

— А пожар мы все-таки устроили, да, Кир? Давай отсюда выберемся, пока вместе с домом не сгорели.

Запах дыма и в самом деле становился все сильнее. Кирис помог ей подняться на ноги, и она вновь прижалась к нему всем телом. От касания ее груди, бедер Кирис вдруг почувствовал бешеное, животное возбуждение. По их телам снова пробежала и погасла сетка молний. Впрочем, почти сразу Фуоко отлепилась и подняла лицо.

— Прости меня, Кир, ладно? Я была такой дурой… Я не знаю, что на меня тогда нашло…

— Да проехали, — буркнул парень, обнимая ее за талию и старая сдержаться, чтобы не изнасиловать подругу прямо здесь, на глазах у благодарной публики. — Дзии сказал, мы друг другу свои эмоции передавали и усиливали. Я сам дурак, дай мне в морду, когда отсюда выберемся. Ты как, Фучи?

— В порядке… Джион?!

Кирис полуобернулся, стараясь не показать сквозь рассыпающиеся штаны свою эрекцию. Все семь кайтарцев во главе с Джионом Айдари стояли неподалеку с автоматами наизготовку, но стволы смотрели в сторону — туда, где у стены стояло несколько человек в местной одежде. Вара расположилась чуть поодаль, поигрывая ножом, и на ее губах гуляла кривая ироническая полуулыбка.

— Дэйя Деллавита, я рад вас видеть, — непонятным тоном сказал кайтарец, пристально разглядывая Кириса и Фуоко. — Я здесь по приказу вашего отца. Но объяснения потом, а сейчас нужно немедленно уйти из здания, пока оно все не запылало.

Огонь, охвативший дверной проем, и в самом деле уже полз по стене вокруг бывшего входа. Весело пылали занавески на окнах, и зал заволакивало дымом. Выйти тем же путем уже казалось невозможным. Где здесь задняя дверь?

— Здравствуй, Джион, — потерянно сказала Фуоко. — Я… ты опять пришел меня спасти, да? Прости, я…

Она оглядела свое обнаженное перепачканное золой тело, тихо ойкнула и спряталась за Кирисом. Джион молча сунул свой автомат одному из кайтарцев, сбросил с себя халат, подошел и набросил его на плечи девушки.

— Уходим! — резко сказал он. — Дэйя, постарайтесь не повредить моим людям. А если опять появятся волюты…

— Они не появятся, Джион, — покачала головой Фуоко. — Я… я их попросила уйти. Они меня слушаются. Я ведь эйлахо. Помнишь, как мы расставались? Огонек в ладонях? Теперь это не просто огонек. Держись от меня подальше, Джион. Я уже не человек, а чудовище, я убить могу ненароком…

Она посмотрела вниз, на безжизненные тела, и ее лицо стало мертвым.

— Я опять убила людей, Кир, — прошептала она. — Я не хотела, честно… Оно меня не слушается, само действует. Я плазменный сгусток успела мимо них направить, но оно их молниями… Я чудовище, мне нельзя возвращаться к людям, понимаешь? Я хотела спрятаться где-нибудь подальше, в глуши, в джунглях… но меня не оставят в покое. Я же ценная, за меня выкуп получить можно. Мне надо умереть, Кир…

— Дура! — грубо сказал Кирис, снова прижимая ее к себе. — Молниями мы их вместе спалили. А не получилось бы — я бы им голыми руками шеи посворачивал, Джорджио же учил, как.

Джион присел на корточки и пощупал пульс на шее у одного из лежащих, потом выпрямился.

— Жив, — коротко сказал он. — Просто вырубился. Уходим, дэйя, пока на нас крыша не обрушилась.

— Жив? — Фуоко неверяще уставилась на него. — Тогда… тогда их нужно вынести! Они же заживо сгорят!

— Лично я их вытаскивать не собираюсь. В любой момент могут появиться люди Торанны или солдаты с военной базы, и тогда нам точно придется убивать. Пора рвать когти. Идемте.

Он жестом подозвал своих людей, по-прежнему державших под прицелом стоящих у стены, взял свой пистолет-пулемет, направил его в потолок, передернул затвор и нажал на спуск. Протарахтела короткая очередь.

— Теперь стреляет! — с удивлением сказал один из кайтарцев. — А когда внутрь ломились, не стрелял. — Он направил свой автомат в воздух и выстрелил одиночным. — Ну точно, работает. Что за хрень творится?..

— Потом разберемся, — оборвал его Джион. Он ухватил Фуоко за плечо и силой повел, почти поволок к задней двери.

— Эй, погодите!

Две фигуры отделились от стены и неторопливо пошли в сторону Фуоко, не обращая внимания на направленные автоматы. Несколько шагов спустя Кирис с удивлением понял, что к ним приближается женщина. Ее одежда сильно смахивала на ту, что пару столетий назад на Могерате носили воины-мечники: широкие шаровары-юбка, висящие у земли мешками, скрывали движения ног, а под широкой длинной накидкой могло прятаться любое компактное оружие, от короткого кинжала или дубинки до пистолета. Самый натуральный кинжал-танто в черных лаковых ножнах висел у нее на поясе, а в правом ухе блестели четыре кольца. Женщина-оябун Тьмы? Нифига ж себе… Кирис быстро глянул на лежащих. Кому он первому врезал? Точно: еще у одного в изрядно обугленном пиджаке в ухе блестят четыре кольца. Да тут сходку авторитетов замутили, что ли? Может, и Торанна здесь где-нибудь поблизости? Прижечь бы суку как следует!

— Ты все-таки впечатлила меня, девочка, — сказала женщина на катару, останавливаясь на расстоянии протянутой руки, и мужчина, держащийся чуть позади, тут же принялся переводить на кваре. — Весьма впечатлила. Давно я не видела такого представления. Теперь понятно, почему Мэй и Торанна из-за тебя поссорились. Впрочем, ты не из тех птичек, что легко удержать в руках. Мэй бы, наверное, сумел, но Торанна слишком привык к своей силе, у него шансов нет. И мальчика ты нашла себе под стать. Удивительная вы парочка.

— Отойди в сторону, тара, — ровным тоном сказал Джион. Его автомат смотрел женщине в живот. — Мы уходим, и нам не до разговоров. Попытаешься задержать — пеняй на себя. Ты станешь не первой женщиной, которую я убил.

— Я не собираюсь вас задерживать, тара, — тонко улыбнулась та в ответ, полуприкрыв миндалевидные черные глаза. — Я не настолько глупа, чтобы нарываться на драку с кобунами клана Деллавита. Я просто решила еще раз взглянуть на твое сокровище. Я не прощаюсь, девочка. Мы еще встретимся, надеюсь, в месте поприличнее. А за Ли и его людей не беспокойся, — она кивнула на лежащих. — Я прослежу, чтобы его вытащили наружу. Он мне должен достаточно много, чтобы вот так просто позволить ему умереть.

Она и переводчик отступили в сторону, освобождая дорогу. Джион, не говоря ни слова, размашисто зашагал к приоткрытой двери в задней стене, за которой виднелся двор. Ближняя ко входу половина зала уже весело полыхала из конца в конец, и пламя медленно ползло вдоль стен и по потолку.

Возле двери Фуоко высвободилась резким движением.

— Не надо меня волочь, Джион, я и сама идти могу, — угрюмо сказала она, кутаясь в халат и переступая порог. — Куда идем?

— Машины на улице, — телохранитель осмотрелся по сторонам. — Просто обходим здание, садимся и уезжаем.

— Куда? — горько спросила девушка. — Джион, я же говорю — я чудовище. Меня нужно от людей изолировать.

— Мое дело — доставить вас домой, в Барну. Дальше ваш отец, я полагаю, сумеет найти подходящее убежище.

— Мне нельзя в Барну! — Фуоко снова остановилась. — Джион, в Хёнконе есть удаленные безлюдные острова. Мне туда надо, пока я еще кого-нибудь не убила!

— Я не…

— Дэй Айдари, — напряженно сказал Кирис. — Вы же обещали!

— Я ничего не обещал, дэй Сэйторий. Впрочем… — Джион смерил его взглядом и оглянулся на Варуйко. — Есть предложение отложить разговор до Шансимы. Сейчас не место и не время. Идемте, быстрее.

Фасад здания уже полыхал сверху донизу. Корчились и лопались в огне трубки погасшей неоновой вывески, к светлеющему небу поднимался густой столб дыма. На безопасном отдалении собралась небольшая толпа аборигенов, оживленно переговаривающаяся, но ничего не предпринимающая. Только один мужчина в местной одежде метался перед домом, заламывая руки и причитая на катару. На их глазах он упал на колени, протянул руки к небу и тонко завыл, раскачиваясь. Потом он вскочил, подбежал к Фуоко и попытался ухватить ее за горло — но тут же отлетел, скорчившись от резкого удара в живот, нанесенного кайтарским наемником. Сев в пыль, он принялся негромко причитать, уставившись в землю.

— Джион, — нерешительно сказала Фуоко. — Он вообще-то хозяин заведения. Он мне ничего плохого не сделал. У тебя деньги есть? Дай ему, сколько сможешь, я потом отдам, дома, ладно?

Джион молча подошел к джипу, распахнул багажник, порылся там и бросил на землю возле погорельца две толстых пачки канов. Тот резко перестал причитать, ухватил деньги и принялся непонимающе в них вглядываться.

— В расчете. Там на три таких бара хватит, — нетерпеливо сказал кайтарец. — В машину, дэйя. Быстрее.

— Босс! — нервно сказал водитель, успевший забраться на свое место. — Проблема, босс! Завестись не могу, аккумулятор мертвый.

— Как мертвый? — Джион бросился к нему, выдернул его из машины и нырнул внутрь. — Мы же десять минут назад на ней приехали!

— Босс, у меня то же самое! — крикнул водитель второй машины. — Амперметр показывает, что заряд на нуле.

— Х-ходер… — прошипел Джион, вылезая и лихорадочно озираясь. — Пепе, Толстяк, проверить остальные машины, живо!

Кайтарцы бросились к оставшимся автомобилям. Минуту спустя выяснилось, что они находятся в том же состоянии. Все аккумуляторы оказались мертвы, и от нажатия на кнопку стартера моторы даже не чихали. Краем глаза Кирис заметил, что тетка-оябун вышла из-за полыхающего дома (жар становился все сильнее, и около машин уже ощутимо припекало) и наблюдает за возней, сложив руки на груди и иронически улыбаясь.

— Каццо в рот из-под колена! — выругался Пепе. — Гхаши, что ли, электричество высосали?

Фуоко засмеялась, сначала тихо, потом все громче, и в ее смехе отчетливо прорезались истерические нотки.

— Я же сказала, Джион, — через силу выдавила он из себя, — что я чудовище. Ты не верил, а придется. Это я аккумуляторы разрядила, когда… когда от тех отбивалась…

Кирис с размаху отвесил ей увесистый щелбан, и девушка, ойкнув и ухватившись рукой за лоб, замолчала, обиженно глядя на него. Джион схватил Кириса за плечо.

— Фучи, не заткнешься, еще раз по башке дам, всерьез, — резко сказал парень, не обращая на него внимания. — Кончай уже бредить. Ты молниями швыряешься, а законы физики по моей части. Аккумуляторы из-за меня разрядились, поняла? Если ты чудовище, то и я тоже.

Фуоко молча кивнула, потерла лоб, потом с силой ткнула Кириса кулаком в солнечное сплетение, так что у него полезли глаза на лоб.

— Станешь драться — сама тебе навешаю, — сказала она. — Я, между прочим, у Джорджио тоже кое-чему научилась. Все, Джион, я в порядке. Не обращай внимания, я не в себе в последнее время. Слишком много приключений.

— Ничего страшного, дэйя, — кротко сказал телохранитель, отпуская Кириса. — Я бы сказал, с учетом всех обстоятельств вы держитесь на удивление спокойно. Один маленький вопрос к вам обоим: оружие тоже из-за ваших… фокусов не стреляло?

— Понятия не имею, — пожал плечами Кирис. — Порох мы в лаборатории не проверяли. Гравитационные векторы я умею менять, дальновидением пользуюсь, Фучи, вон, комбинацией дизель-генератора и плазменной пушки работает, а насчет оружия не в курсе.

— О таких вещах заранее предупреждать следует, — нахмурился Джион. — Если б я знал, что вы на такое способны, иначе операцию бы спланировал.

— Вы не спрашивали, — Кирис снова пожал плечами. — А я попусту трепаться не люблю.

— Я уже понял. Ладно, запасной план. Хосе, одежду дэйе! — скомандовал телохранитель. — Дэйя Деллавита, — пояснил он, пока один из кайтарцев копался в багажнике джипа, — нас должен подобрать вертолет. Мы должны добраться в место примерно в трех с половиной цулах отсюда. Там, возле храмового комплекса, есть площадка, на которую может сесть большой вертолет. По прямой мы бы за пару часов добрались деловым шагом, но по дорогам потребуется часа три. Вы способны идти?

Подошел наемник с комплектом камуфляжной формы и армейскими ботинками.

— Вот, босс, — сумрачно сказал он, с опаской косясь на Фуоко. — Куда?

Джион взял у него одежду.

— Вы можете переодеться в машине, дэйя, — он протянул одежду девушке.

— Времени нет, — отмахнулась та. Не обращая внимания ни на кайтарцев, ни на глазеющую издали толпу местных, она сбросила и сунула Джиону халат, оставшись голой, и быстро влезла в одежду и обувь. Телохранитель наблюдал за ней с каменным лицом.

— Я совсем бесстыжая стала, да, Джион? — с кривой улыбкой спросила девушка, заканчивая завязывать шнурки и распрямляясь. — Привыкай. Я уже привыкла — чуть что, и одни паленые ошметки вместо одежды.

— Поведение диктуется обстоятельствами, дэйя, — бесстрастно ответил телохранитель. — Не думаю, что кому-то сейчас ваше тело интересно больше способностей. Вы готовы идти?

Фуоко кивнула.

— Снаряжение разобрать! — скомандовал Джион. Он отошел к багажнику и несколько секунд спустя вернулся с легким бронежилетом в руках. — Позвольте помочь, дэйя.

Девушка недовольно глянула на него, но сопротивляться не стала. Пока телохранитель надевал на нее через голову жилет и затягивал ремни на боках, Кирис нацепил свой бронежилет самостоятельно. Прожженная рубашка расползалась на тряпочки, и он просто сорвал с себя ее остатки. Жилет неприятно натирал кожу, в особенности когда Кирис принялся взваливать на свой горб одну из двух переносных раций. Ну ничего, главное, что штаны пока держатся. Жаль, для него запасного комплекта одежды не захватили — и ведь сам дурак, мог бы и сообразить заранее. Ничего, авось до кости не протрет. Остальные наемники споро влезали в бронежилеты, лямки рюкзаков и ремни разгрузок с магазинами для автоматов и гранатами. Кирис в очередной раз молча им позавидовал. Его-то самого, небось, исключительно как тягловую силу используют…

— Эй! — сказала Варуйко, подходя. Ее снайперский карабин с оптическим прицелом, реквизированный в арсенале Мэя, болтался за спиной, а пальцы поглаживали рукоять ножа на правом бедре. — Стриптиз закончен? Слышь, братишка, телку ты себе, конечно, фигуристую отхватил, только рано у тебя на нее встает. Сначала отсюда выбраться нужно. Что твой крутой парень из Кайтара вчера насчет вертолета рассказывал?

— Ну, что мы за город выберемся и вызовем по рации, — недоуменно посмотрел на нее Кирис, постучав пальцем по тяжелому ящику за спиной. — Забыла, что ли?

— Я-то помню, — усмехнулась сестрица. — А вот ты, как всегда, тупой. Не понимаю, как паладары тебя вообще в Университет взяли?

— Что не так? — набычился парень.

— Аккумуляторы в машинах разряжены. Рация работает от аккумуляторов, — терпеливым тоном, как маленькому ребенку, объяснила Варуйко. — Konkludo?

— Ххаш… — прошипел Кирис, сбрасывая рацию с плеч и аккуратно устанавливая ее на землю. — Дэй Айдари, — переключился он на кваре, — нужно проверить, не разрядилась ли рация. Раз в машине аккумулятор…

— Разрядилась, я думаю, — Джион закончил застегивать ремни на Фуоко и полез в багажник за своим рюкзаком. — И, надеюсь, не только у нас, чтобы никто подкрепление вызвать не смог. Расслабься, парень. Я не рассказывал, как в «черных бригадах» на Фисте служил пятнадцать лет назад? Однажды наш взвод в джунгли на два дня отправили, гонять то ли партизан, то ли наркоторговцев, хрен их разберешь. Там много чего случилось, и вернулись мы лишь через полторы декады. Жрали лягушек и ящериц, а батарея в рации села через три дня, и к своим мы вышли чудом. Да нас еще и едва свои же не пристрелили по ходу дела, потому что по виду мы от партизан уже не отличались. С тех пор я без ручного генератора на дело не выходил. Машинка такая, ручку крутишь — батарея заряжается. У нас их две, так что выкрутимся. Ну, все готовы, уроды? — гаркнул он во весь голос. — Давно в последний раз марш-бросок совершали? Брюхо до колен отрастили, ходить мешает? А вот сейчас вспомните молодость! Парень, — он сунул Кирису в руки развернутую карту, извлеченную из-за пазухи. — Ты штурман. Мы здесь, — он ткнул ногтем. — Движемся по этой улице строго на север, ближе к окраине нужно выбраться вот сюда. Понял? Вперед!

— Подождать, атара! — незнакомый мужчина в халате и с наглухо забинтованной левой половины головы выскочил неизвестно откуда, рухнул на землю и ухватил Джиона за ноги. — Прошу, подождать! Меня слушать, очень прошу, атара!

На кваре он говорил с мяукающим местным акцентом, но речь казалась вполне разборчивой. Джион и еще пара наемников направили на него автоматы, и незнакомец уткнул голову в землю и тихо заскулил.

— Джион, погоди, — в замешательстве сказала Фуоко. — Он… его ко мне приставили следить. Он, в общем, не такой плохой дядька. Давай послушаем, что скажет, ладно?

— Атара добрый, — забинтованный приподнял голову, опасливо кося открытым глазом. — Атара понимает я не сам заставляет. Торанна-атара приказывает, я должен делать, или Торанна-атара меня убивает! Атара бежать, Торанна-атара сейчас меня в наказание сразу убивает! Прошу, меня с собой забирайте! Я проводником работаю, дорогу знаю, всегда помогаю. Умоляю, атара! Я не хочу меня убивают!

— Кто ты такой? — резко спросил Джион. — Тебя Торанна подослал?

— Юи я есть! Юи, атара! Торанна меня к Фуоко Деллавита-атара посылает, я ее командовать сказал, он проверяльники посылает! Он думает, Фуоко-атара меня убивать, никто не жалко, Фуоко-атара наказывается. Я Фуоко-атара отпускает, тогда Торанна-атара меня убивает! Я не хочу меня убивают, пожалуйста, атара! Только Шансима! Я с вами в Шансима поехаю, там ухожаю, меня больше никто не видит! Умоляю, атара!

— Джион! — решительно сказала Фуоко. — Берем его. Ты ведь наверняка большой вертолет нанял, я тебя знаю. Для лишнего человека место найдется.

— Дэйя, — тон Джиона снова стал терпеливым, — он человек Торанны. Мы ничего про него не знаем. Вы — тоже. И мы пойдем очень быстро. Вас мы сможем нести при необходимости, а вот его даже и пытаться не станем.

— Меня не надо нести! — в отчаянии заскулил забинтованный Юи. — Я сам быстро хожаю! Я от вас никогда не отставаю, атара, честно!

— Джион! — с нажимом произнесла Фуоко, упирая кулаки в бедра.

— Нет времени на препирательства! — процедил Джион сквозь зубы. — Ххаш… Кир, скажи сестре: пусть следит за этим малахольным придурком и пристрелит его при малейшем подозрении. Эй, уроды! Вперед! Перебирайте копытами, пока их не отстрелили!

Кирис быстро перевел Варуйко приказ Джиона. Та молча пожала плечами, взяла забинтованного за шиворот халата и словно котенка вздернула на ноги.

— Мне с тобой возиться недосуг, шо, — холодно сказала она, поднося нож к лицу перебежчика. — Если хотя бы на полногтя почую крысу, кишки выпущу. Осознал?

— Да-да, атара! — мелко закивал забинтованный, переходя на катару. — Честное слово, я не доставлю никаких неприятностей, атара! Если останусь, Торанна-атара меня убьет на месте! Я всего лишь хочу добраться до Шансимы!

— Да мне похрен, чего ты хочешь, — Варуйко вбросила нож в чехол. — Я предупредила, дальше сам думай.

Она развернула Юи и коленом под задницу послала его вперед, за группой кайтарцев, охватившей Фуоко плотным кольцом и уже начавшей движение. Спохватившись, Кирис бегом нагнал их и чуть обогнал, на ходу заглядывая в карту и пытаясь сориентироваться на местности.

Рация за спиной, поначалу вроде бы и не слишком тяжелая, постепенно становилась все более увесистой. Вдобавок ремни чехла оказались плохо пригнанными, и проклятый ящик болтался из стороны в сторону. Бронежилет защищал от острых углов, но все равно еще до того, как группа добралась до серверной границы города, Кирис успел стереть кожу чуть выше поясницы. К счастью, неподалеку от окраины им навстречу попался небольшой трактор с открытой кабиной и прицепом, доверху груженый какими-то матерчатыми тюками. Мгновенно сориентировавшийся Джион тормознул его, махнув оружием, выдернул водителя, как морковку с грядки, сунул ему в руку несколько купюр и отшвырнул на обочину.

— Есть транспорт. Что уставились? Прицеп разгрузить, быстро! — рявкнул он.

Пока наемники сбрасывали тюки на землю, водитель слабо копошился в густой высокой траве. Наконец, до него дошло, что происходит что-то необычное, и он поднялся, неуверенно оглядываясь.

— Э! — недоуменно сказал он. — Что вы с моим трактором делаете?

— Мы его купили, — насмешливо сообщила Вара, в разгрузке участия не принимающая. — Деньги у тебя в кулаке. По-моему, раза в два переплатили за твою швейную машинку на колесах. Ты бы валил отсюда, шо, пока по шее не схлопотал.

— Мой трактор! — тупо повторил бывший владелец. — Зачем забираете?

— Ты чё, тупой? — осведомилась Вара, приближаясь, и абориген поспешно отступил. — Тебе сказано — купили его. Ты себе новый купишь.

— Но мой же трактор! — в голосе аборигена скользнули умоляющие нотки. — Атара, мне семью кормить надо! Как я без трактора возить стану? Отец возил, дед возил, где я другой возьму?

— Ты точно тупой! — Вара нахмурилась и двинулась вперед, поднимая руку для удара.

— Погоди, атара! — забинтованный Юи вклинился между ней и трактористом. — Я сам ему объясню. Слушай, шо, — он угрожающе повысил голос. — Большие люди взяли твой трактор. Им нужно доехать до храма Чистой воды. Завтра придешь туда и заберешь. Понял? Храм Чистой воды! Теперь уходи отсюда, пока тебя не убили, живо!

— Да-да, атара! — быстро закланялся абориген. Он спиной вперед отступил на несколько шагов, повернулся и бросился наутек.

— Интересно, и откуда ты знаешь, куда мы едем? — осведомилась Вара, левой рукой ухватывая Юи за халат и рубашку на груди и подтягивая к себе. Ее правая рука скользнула к рукояти ножа. — Шпионил?

— Нет, атара! — забинтованный ухватился за ее запястье, тщетно пытаясь вырваться. — Честное слово, не шпионил! Вы так громко говорили, что я случайно услышал! Вы на вертолете хотите улететь, а ближайшее место за городом, где большой вертолет сесть может — возле храма Чистой воды. В городе нельзя, в лесу нельзя, на рисовых чеках нельзя, только возле храма большая мощеная площадь! Я не шпион, честное слово!

— Ну, смотри… — угрожающей протянула Вара, но Юи все-таки выпустила.

— Эй, вы двое! — нетерпеливо крикнул Джион. Один из кайтарских наемников уже сидел за рулем дребезжащего трактора и медленно разворачивался посреди дороги. — Сюда, быстрее, если не хотите за нами на своих двоих бежать.

Кузов прицепа оказался достаточно вместительным, чтобы впритирку влезло десять человек, но плохо приспособленным для людей. Вдоль высоких бортов тянулись узкие лавочки, сидеть на которых удавалось плохо. После того, как все устроились, сгрузив рюкзаки и рации в центр кузова, Кирис обнаружил, что его колени почти упираются в подбородок. Вытянуть ноги места уже не оставалось. Трактор неторопливо затарахтел по улице сквозь длинные утренние тени (из дверей и окон выглядывали встревоженно-любопытные лица), и хотя тащился он со скоростью от силы четыре-пять цул в час, трясло так, что зубы выбивали отчетливую дробь.

— Карту! — приказал Джион, и парень, щекой ощущая дыхание прижавшейся Фуоко, с облегчением отдал ему бумажный лист. Все равно хреновый из него штурман вышел бы… Кайтарцы настороженно оглядывались по сторонам, держа автоматы наизготовку. Джион, повертев карту в разные стороны, крикнул водителю что-то неразборчивое за грохотом, и склонился к рации.

— Да, батарея мертвая, — констатировал он, пощелкав тумблерами. Достав из своего рюкзака небольшую коробку, он распахнул крышку, вытащил и вставил в отверстие сбоку рукоятку, присоединил два провода к клеммам на рации и вручил агрегат Кирису. — Крути, парень. Десять минут — и на минутный сеанс связи хватит.

Фуоко молча отобрала, почти вырвала у него зарядное устройство, и принялась яростно вращать рукоятку. Джион метнул на парня прищуренный взгляд, открыл рот, подумал — и ничего не сказал. Вместо того он вытащил еще одну такую же коробку, подсоединил к второй рации и принялся вращать ручку сам.

Дома кончились, и по сторонам дороги потянулся бамбуковый лес. Прицеп принялось подбрасывать на кочках еще сильнее.

— Фучи, дурью не майся, — сказал Кирис на ухо подруге, удерживая ее за верхнюю часть бедра под бронежилетом, чтобы не вывалилась из-за тряски за борт… да и потому, что приятно. — Отдай генератор. Я в два раза сильнее тебя и в пять раз выносливее.

— Поработаю — отдам… — сумрачно откликнулась та, сосредоточенно пыхтя. — Успеешь еще, накрутишься… Слушай… а если мы молнии организуем… и ток прямо в провода запустим?.. Напряжение больше, быстрее же получится… Я в сериале «Простой бытовой рельсотрон»… такое видела… мультяшном, фантастическом… ну, в Барне по телику показывали… а, ты не смотрел, наверное… ф-фу, такая жарища с утра пораньше!..

— Фучи, — ласково сказал Кирис, — тебя, похоже, по голове в последнее время слишком часто били… — Ему в глаза снова бросились седые волосы Фуоко, и он осекся. Наверное, упоминать сейчас про голову — не слишком хорошая мысль. — Ты хоть думай, что говоришь. Я хоть и дурак с улицы, а и то знаю, что нельзя слишком сильное напряжение подавать, не то спалишь агрегат. Ты как свои молнии регулировать собралась? И потом, Чин говорил, что если слишком сильным током заряжать, в батареях водорода много выделяется, он от наших разрядов взорваться может. Ну-ка, дай сюда, быр-быр девочка!

Невзирая на упрямое сопротивление, он выдрал из пальцев подруги зарядник и принялся сам вращать ручку. Та крутилась ощутимо туго. Да, действительно, занятие не для слабаков.

— Справился, да? — обиженно спросила девушка, стукнув его кулачком по плечу.

— Угу, — кивнул Кирис. — Просто обожаю всякую мелюзгу обижать. Сиди уж, отдыхай… принцесса.

Он на секунду снял руку с рукоятки, поднес палец к носу Фуоко и, сосредоточившись, пустил крупную, громко щелкнувшую искру. Девушка, тихо взвизгнув, отпрянула, потом несколько раз стукнула Кириса кулаком по макушке, хотя и не больно. Сидящий вокруг наемники отпрянули, насколько позволял тесный кузов, двое даже осенили себя косым знамением. Один Джион и глазом не повел.

Следующие десять минут они тряслись между густых бамбуковых зарослей, перемежавшихся какими-то незнакомыми деревьями. Наконец Джион отложил зарядник себе под ноги, щелкнул тумблером и склонился к приборной панели рации.

— Ага… — удовлетворенно пробормотал он, надевая наушники и щелкая переключателями. — Баклан, Баклан, я Землеройка, ответь, — громко, перекрывая грохот, произнес он на катару фразу, которую в компании с Варуйко и Кирисом накануне заучивал весь день. — Баклан, Баклан, я Землеройка, ответь, — повторил он после паузы. — Баклан, Баклан… Баклан, слышу тебя. Солнце взошло. Солнце взошло.

Выслушав ответ, он удовлетворенно кивнул, затем переключил частоту.

— Зорра, Гатто, я Землеройка. Зорра, Гатто, я Землеройка. Доложить статус.

Некоторое время он прислушивался.

— Понял. Идите к месту эвакуации, — наконец сказал он. — Мы на подходе, у вас максимум полчаса.

Джион снял наушники и выключил питание.

— Вертушка пошла! — сообщил он. — Через двадцать-двадцать пять минут доберется до места. Парсы в порядке и бодро бегут к назначенному месту. Обещают успеть вовремя.

— Парсы? — вскинулась Фуоко. — Они здесь?

— Куда они денутся… — усмехнулся Кирис, снимая руку с ручки зарядника и разминая кисть. — Только учти, у них сейчас вся соображалка в тела загружена, и если их убьют, то с концами.

— Ты крути давай, парень! — прикрикнул Джион. — Мало ли что…

Кирис метнул на него взгляд исподлобья, но огрызаться не стал и вернулся к работе. Руки устали не слишком сильно, можно и позаряжать еще немного. Прав Джион: лучше впустую поработать, чем остаться без связи в решительный момент. И ведь сам виноват, родной — из-за тебя батареи сели.

Сверху донесся гул двигателя.

Небольшой вертолет, сверкая пузырем стеклянной кабины и диском винта в лучах восходящего солнца, неторопливо полз по небу. Сосед Кириса вскинул руку козырьком к глазам и выругался сквозь зубы, вглядываясь.

— Кир! — Варуйко дотянулась до брата через весь кузов и хлопнула его по плечу. — Скажи им, пусть тормознут тарахтелку. Я его подшибу.

Она передернула затвор снайперской винтовки, которую до того держала меж ног, и принялась вглядываться в небо через оптический прицел. Однако еще до того, как Кирис успел сказать хоть слово, Джион положил руку на оружие и отвел его в сторону.

— Кир, передай своей сумасбродной сестре, чтобы не лезла на рожон без команды. На такой высоте из карабина все равно не попасть. Похоже, шанс пострелять у нее еще появится.

Когда Кирис перевел, Вара хмыкнула, щелкнула предохранителем, одарила Джиона презрительным взглядом и снова принялась следить за вертолетом.

— Кир, ты можешь на него поближе посмотреть? — шепотом спросила Фуоко. — Дальновидением?

— Я уже сегодня на один посмотрел, — пробормотал тот. — Он, похоже, грохнулся в итоге. Ну, щас попробую… Следи, чтобы меня свои не прикончили со страху, а то я искрю в последнее время. Вчера днем вообще как новогодний фейерверк вдруг светиться начал.

— Днем? — переспросила Фуоко, странно на него глядя. — Меня вчера днем… — Она замолчала. — В общем, вчера кое-кого пугнуть пришлось. Может, и ты из-за меня искрил?.. Ой, ладно, потом. Давай, смотри, кто там.

Кирис кивнул, закрыл глаза и сосредоточился. Тщетно. На грани зрения мельтешили огненные пятна и полотнища цветного пламени, но подключиться к летающему глазу не удавалось. Потом словно что-то щелкнуло, и он увидел внизу какие-то поля, дороги и… лес? Они выглядели как-то странно, и он далеко не сразу понял, что земля покрыта пеленой самого натурального снега. Солнце стояло высоко, хотя и начинало клониться к закату, и от отдельно стоящих разлапистых деревьев, чью породу он не мог определить, тянулись тени. Цепочка муравьев медленно ползла по белой равнине, и когда Кирис сосредоточил взгляд, то разобрал мерные взмахи рук с палками и странно перемещающиеся ноги. Лыжники! Настоящие лыжники! Интересно, в какой стране он оказался? Как бы отвечая на его вопрос, то, что транслировало изображение, внезапно дернулось в сторону, и мимо пролетел самолет — небольшой одномоторный биплан незнакомой конструкции. На его хвосте Кирис успел разглядеть цифры и надпись под синим прямоугольником с горизонтальной желтой полосой. Ставрия?! Судя по зиме, где-то далеко на юге Торвалы. Или на севере? Нет, кажется, на севере материк не настолько близок к полюсу, чтобы летом снегом покрываться. Фига ж себе, куда его занесло… Но сейчас не до Ставрии. Усилием воли он разорвал связь и открыл глаза.

— Ничего рядом нет, — покачал он головой в ответ на немой вопрос Фуоко. — Или просто зацепиться не могу. Я искрил?

— Не-а. Ну ничего, вертолет все равно улетел. Джион, нам еще долго ехать? — осведомилась Фуоко.

— Нет, — подумав, сообщил телохранитель. — Минут пятнадцать-двадцать.

Бамбуковые стволы по сторонам дороги начали редеть, и за очередным поворотом неожиданно открылся вид на большую зеленую долину, по которой извивалась довольно широкая река. Дорога потянулась по узенькой полосе между лесом и обрывом, с которого открывался отличный вид на разбросанные тут и там деревушки, на расчерченные прямоугольники рисовых полей и на несколько деревянных храмов, стоящих на берегу на расстоянии примерно в цулу.

— Мы ближе, чем я думал, — Джион вгляделся в храм, и остальные повернули головы в том же направлении. — Минут через десять доберемся. Площадь перед храмовым комплексом видите, дэйя? Там условленное место встречи. Вертолет скоро сюда доберется, мы погрузимся — и через полчаса окажемся в аэропорту Шансимы. Там наготове ждет частный самолет.

— Джион, — напряженно произнесла Фуоко, — я же сказала — я в Барну не вернусь. Ты ведь сам видел…

— Оставим разговор до вертолета, — поднял ладонь телохранитель. — Сейчас главное — выбраться с враждебной территории. Есть… важные обстоятельства, вам не известные, дэйя.

— Какие?

— Позже.

Девушка подозрительно глянула на него, но развивать тему не стала. Вместо того она просунула свою руку под руку Кириса, обхватила ее и крепко прижалась телом к его плечу. Вара ухмыльнулась, глядя на них, и Кирис почувствовал, что краснеет.

Спустившись в долину вдоль обрыва, дорога потянулась меж рисовых чек, по которым тут и там бродили мужчины в подвернутых до колена штанах и женщины в подоткнутых юбках. Завидев трактор, они распрямлялись, широко распахнув от удивления глаза, и его трактор с разинутыми ртами. Некоторые начинали униженно кланяться. Кириса неприятно кольнуло изнутри. Он вдруг сообразил, как Фучи должна воспринимать окружающее: заболоченная земля, бедные грязные крестьяне, всеобщий страх перед вооруженными людьми… Дикая примитивная страна, где девять человек из десяти по-прежнему живут так, как жили их прадеды: без электричества, без нормальной медицины, в тесных домах, с разваливающимися тракторами, передающимися по наследству от отца к сыну как величайшая ценность… Блеск и величие небоскребов Шансимы и других крупных городов — звезда из яркой фольги, криво и косо прилепленная на покосившуюся бамбуковую хижину. В Кайтаре даже после Удара последний безработный живет лучше большинства местных крестьян. По крайней мере, он всегда может рассчитывать на хотя и мизерное, но пособие, не позволяющее умереть с голоду. Что сейчас чувствует Фучи, девочка из богатой семьи, воспринимающая роскошь так же естественно, как местные крестьяне — голод и недомогания? Брезгливое отвращение? Страх? Желание побыстрее оказаться подальше?

Трактор приблизился к небольшой группе домов, со всех сторон окруженных полями. Здания вдоль дороги по большей части представляли собой магазины, сейчас закрытые. Краска на больших ставнях витрин потрескалась и облупилась, входы в магазин выглядели черными провалами, забранными легкими бамбуковыми решетками. Дома чуть поодаль от дороги стояли пустыми, у многих даже не было дверей — и внутри не замечалось никакой утвари, помимо треножников над очагами. Некоторые дома покрывала черепица, но в основном — широкие плотные листья незнакомого Кирису дерева. Деревушка выглядела вымершей. Возможно, во времена больших храмовых праздников, когда мимо тянутся вереницы паломников, она и оживала, но сейчас только несколько совсем мелких, не старше пяти лет, детишек возились в пыли, с любопытством следя за проезжающим трактором.

— Джион, скажи ему остановиться, — вдруг громко сказала Фуоко. — Я хочу посмотреть.

— Нет времени для экскурсий, дэйя. Нам нужно к вертолету.

Фуоко молча выпустила руку Кириса, резко встала, едва удерживая равновесие в трясущемся прицепе, и спрыгнула на землю через бортик. Благодаря низкой скорости она удержалась на ногах, пробежав несколько шагов, держась за прицеп, после чего отцепилась и замерла.

— Стой! — заорал Джион водителю. — Стой, хода пута!

Кирис перебросил тело через бортик — утоптанная земля стукнула его по подошвам, и прожженные штаны опасно треснули в паху и на коленях — и подбежал к Фуоко.

— Ты чё творишь? — поинтересовался он.

Тарахтение трактора стихло, и кайтарцы повыпрыгивали из прицепа. Подошел Джион, широко шагая.

— Дэйя, — сказал он, с трудом сдерживая раздраженные нотки в голосе. — У нас нет времени на осмотр достопримечательностей…

— Вертолета еще нет, — перебила его Фуоко. — Ничего не случится, если мы задержимся на две минуты. Да тут за пять минут пешком дойти можно.

Джион отчетливо скрипнул зубами, возвел глаза к небу и отвернулся.

— Две минуты, — буркнул он. — Через две минуты я погружу вас на трактор, даже если станете кусаться и царапаться.

Фуоко медленно осмотрелась. Из-за угла вывернулась древняя бабка в мешковатом балахоне, сто лет назад, наверное, являвшемся ципао или чем-то похожим, подхватила с земли двух копошащихся детишек и уковыляла обратно, встревоженно оглядываясь. Девушка подошла к облупившемуся магазину, положила руку на деревянную решетку и замерла.

— Как же они здесь живут, Кир? — тихо спросила она. — В таких… разве это дома?

— Вот так и живут, атара, — ответил неслышно подошедший Юи. На той части его лица, что не закрывали бинты, появилось странное выражение: смесь ненависти с отчаянием. — Я в таком месте рос. Моя мать в двадцать и один лет от горячки умерла. Люди всегда голодают. Круглый год на полях работают. Ноги язвами покрываются, язвы гниют, кровь тоже гниет. Тебе не понять, атара. Твой отец богатый, ты голода не знаешь, холода не знаешь, страха перед завтра не знаешь. Сборщики налогов приходят, деньги отбирают, бьют. Завтра неурожай случится, послезавтра ты от голода распухнешь, потом умрешь. Я ребенком в город сбежал, там на улице милостыню просил, еду воровал, почти умер. Потом…

Он осекся, быстро оглянулся, ссутулился и начал быстро кланяться. На его лицо вернулось прежнее испуганно-угодливое выражение.

— Юи не хотеть невежливо говорить, — быстро забормотал он. — Юи все плохо говорить, он извиняется сильно-сильно, очень сильно-сильно!..

— Знаешь, Кир, — Фуоко словно разговаривала сама с собой, уставившись в грязную стену, — Мэй мне на Могерате предложил остаться. Сказал, чтобы я закончила Университет, и он мне любую работу найдет, какую захочу. Я думала, в большой лаборатории какой-нибудь, главный исследователь, науку двигать, с Красной Звездой возиться, все такое… А они вот так живут. Все. Там, в городе… в Оокие… там ведь так же. Дома деревянные, стекол нет, водопровода нет, все боятся — солдат, Анъями, меня… Я-то сбежала — а они куда сбегут? Даже благотворительность бессмысленна: если деньги товарами не обеспечены, инфляция начнется и все такое. Да и не хватит на сто пятьдесят миллионов человек никакой благотворительности. Я все думала, какая я несчастная, что мне деваться некуда… а они? Куда им-то деваться от своей жизни? Кир, я эгоистка, да?

— Время вышло, дэйя, — мягко сказал Джион. — Пора ехать дальше.

— Поедем, Джион. Сейчас поедем. Только, знаешь, я сейчас про паладаров думаю. Они ведь на Палле… даже в самых богатых странах… совсем ведь как мы здесь. Для них мы такие же нищие несчастные дикари. Зачем они с нами возятся, Кир? Зачем Риса прилетела сюда? Как они нам помогут? Как МЫ можем сбежать от своей жизни?

— Опять рефлексировать начала? — Кирис положил ей руку на плечо и встряхнул. Фуоко повернула к нему голову, и ее взгляд медленно сфокусировался. — Еще щелбана захотела? Просто скажи, у меня их целая куча в запасе. Риса же тысячу раз повторяла: спасти нас можем только мы сами. Для того и Университет забацали. Но если мы в местном болоте застрянем, тебе и паладары, и Университет без надобности окажутся. Валим отсюда.

— Вертолет слышно, — негромко сказал один из кайтарцев, кажется, Пепе. — Тарахтит.

Издалека и в самом деле донесся пока еще едва слышный гул. Прищурившись, Кирис разглядел далекую темную точку в небе. Она приближалась со стороны, едва ли не противоположной Оокию. А, ну да: город тоже в зоне действия ПВО базы «Нерпа», если Мэй не соврал, стороной облетать нужно.

— Грузимся, — приказал Джион. Телохранитель приблизился к Фуоко и положил руку ей на плечо. — Дэйя…

— Смотрите, кто там шустрит? — спросил один из наемников, из-под руки вглядываясь вдоль дороги. — Собаки, что ли? Или парсы догнали?

По дороге и в самом деле приближался шлейф пыли, тянущийся за двумя быстрыми смутными пятнами. Через несколько секунд парсы резко затормозили возле Фуоко. Их шерсть покрывал толстый слой грязи, превративший и черно-белый мех Гатто, и бело-рыже-зеленые пятна и полосы Зорры в одинаковый желто-коричневый покров. Парсы дружно встряхнулись, вернув себе намек на прежнюю расцветку, и столбиками поднялись на задние лапы, свесив остальные вдоль тела.

— Фуоко найдена! — сообщила Зорра довольным тоном. — Фуоко глупая, опять хнычет. Кирис болван, успокоить не умеет.

— Кирис большой и сильный, — согласился Гатто. — Больше силы — меньше ума. Закон.

— Ну нифига себе! — возмутился Кирис. Он попытался было дотянуться до уха своего спутника, но тот с легкостью уклонился, ухмыляясь во всю пасть. Фуоко присела на корточки и крепко обняла Зорру, принявшуюся с энтузиазмом лизать девушку в щеку и ухо. Фуоко хихикнула и отмахнулась.

— Зорра, ты жива, — она потормошила парсу. — Хорошо!

— Зорра жива. Психоматрица перемещена в носитель. Ограничители развития интеллекта сняты. Зорра стала умница!

— В носитель? — Фуоко в замешательстве оглянулась на Кириса.

— Ну, я же говорил. Паладары ушли пока, — сумрачно объяснил тот. — Арасиномэ разбушевался, крушит в космосе все подряд, им опасно оставаться. Каналы субсвязи волют привлекают, так что все дроны пока заморожены, и вообще теперь адмирал Мариси в Хёнконе главный. Зорра с Гатто свои психоматрицы в тела поместили, чтобы управляющие каналы не светить. Под пули их больше подставлять нельзя: если их опять расстреляют, психоматрицы разрушатся вместе с телами.

— Паладары ушли… — Фуоко погладила Зорру по голове и выпрямилась. — Ага, Мэй упоминал, что в Хёнконе что-то странное происходит. Блин… Кир, мне нельзя в Хёнкон без паладаров возвращаться. И что делать?

— Для начала — убраться отсюда, — с уже явно слышимым раздражением заявил Джион. — Дэйя, вы просили две минуты. Прошло больше пяти. Вертолет уже у храма садится, а мы все еще здесь. Вы успеете наговориться и в вертолете, и в Шансиме.

— Смотрите! — вдруг резко сказала Вара. — Там, на обрыве!

Хотя она говорила на катару, все дружно обернулись туда, куда она указывала рукой.

По дороге, тянущейся по обрыву, тянулся длинный пыльный хвост. По крайней мере три больших тяжелых грузовика с кузовами, закрытыми тентами с защитной раскраской, спускались в долину. Развить большую скорость в том месте они не могли, но даже так они быстро приближались.

— Солдаты, ходер! — прошипел Джион. — Дождались-таки. Дэйя, в машину, живо…

Он шагнул вперед, протягивая руку, чтобы ухватить Фуоко за плечо.

В следующий момент голова Кириса взорвалась болью.

Мир завертелся и принялся гаснуть, и только чудовищным усилием воли парень удержался на грани небытия. Падая на землю, он с каким-то отстраненным холодным интересом наблюдал, как Юи, двигаясь с невероятной скоростью, бьет Вару ногой в живот, и та начинает отлетать в сторону — а Юи уже пинает Джиона в пах и сразу же достает согнувшегося телохранителя коленом в подбородок — а Юи уже ухватывает Фуоко за запястье, выворачивает его, заставив девушку выгнуться дугой от боли, оказывается за ее спиной, разворачивается, прижимаясь к стене дома — и перед лицом девушки оказывается граната с выдернутой чекой, предохранительная скоба пока еще прижата пальцем к рубчатому корпусу…

Когда Кирису удалось, наконец, отогнать сгущающийся перед глазами черный туман, он осознал, что стоит на четвереньках, и из прокушенной губы течет соленая кровь, а в голове звенит, словно в колоколе. Джион неподвижно лежал на спине, а Вара, согнувшись в три погибели и хватая ртом воздух, но с пистолетом в руке, держала Юи на прицеле. Остальные кайтарцы стояли полукругом, направив на Юи свои пистолет-пулеметы, но на их лицах застыло одинаковое растерянное выражение. Забинтованный стоял, прислонившись к стене дома. Одной рукой он удерживал завернутую за спину кисть Фуоко, а другой — гранату перед ее лицом.

— Смотри-ка ты, сопляк, а крепкий… — с удивлением констатировал Юи, глядя на Кириса. — Я думал, что тебя напрочь вырублю, а ты еще шевелишься.

— Я тебя, суку, сейчас на куски рвать буду! — пообещал парень, однако уже бессильно понимая, что до ублюдка не добраться. — Ты у меня землю жрать станешь…

— Мечты, мечты… — усмехнулся тот. — Прежде, чем вам с сестричкой придет в голову что-то хитрое, учтите, что у меня шестой нивел в нагуриай. И даже если я не успею среагировать, граната у меня в руке — с укороченным запалом. Рванет сразу, как я отпущу рычаг. Даже если меня кончите, от твоей искрящейся шлюшки одни ошметки останутся.

— Ты, сука, чего добиваешься? — зло спросила Варуйко, быстро восстанавливающая дыхание. — Ты же бежать в Шансиму хотел от своего ненаглядного Торанны. Ты, сволочь, сначала своего оябуна предал, а теперь и нас? Предупреждал же нас Мэй насчет тебя, а я, дура, забыла совсем…

— Предал? — Юи негромко рассмеялся, и Кирис поразился, как он изменился. Вместо перепуганного униженного слуги, готового пресмыкаться перед каждым сильным, перед ними стоял высокомерный, уверенный в себе мужчина. — Предал оябуна? Ты имеешь в виду нашего умненького Мэя?

Он опять засмеялся.

— Я работаю на Торанну-атару уже двенадцать лет, и в «Кобру» вступил, только чтобы следить за ними и под себя подмять при удобной возможности. Жаль, не сумел Мэя кончить тогда, в переулке, ну да все еще впереди. Но тебе, бешеная, наши дела неинтересны. Ты ведь в Хёнконе на Мариси шестеришь? Вот и возвращайся к нему с наилучшими пожеланиями от Торанны-атары. Да побыстрее: сейчас сюда доберутся солдаты Шань-атары, которых я вызвал еще из бара по телефону — никто ведь не обращает внимания на перепуганного слугу, ползающего на карачках, верно? Еще немного — и я вместе с нашей драгоценной Фуоко Деллавита вернусь обратно в Оокий. Остальные меня не волнуют, так что можете валить к своему вертолету. Я даже скажу, чтобы за вами погоню не отправляли. А тебя, моя дорогая, — он переключился с катару на кваре, и Кирис заметил, что дурацкий акцент и ломаная речь испарились вместе с наигранным образом труса, — когда вернемся назад, придется на прочную цепь посадить. Как ты относишься к стальным цепям, молодая дэйя? Сумеешь пережечь?

— Кир, что ему нужно? — напряженно спросила Фуоко. — Что он говорил?

— Да я и повторить могу, — ухмыльнулся Юи, поблескивая одиноким глазом из-под бинтов. — Специально для тебя и крутых ребят из Кайтара. У меня граната с укороченным запалом, взрывается мгновенно. Опасно и для меня, конечно, но кто не рискует, тот не добивается успеха, а? Я с дэйей Деллавита и приближающимися солдатами возвращаюсь в Оокий, а вы катитесь восвояси. Другие варианты пробовать очень не рекомендую, плохо кончится. А рекомендую отправиться к храму быстрой трусцой прямо сейчас: грузовики подъедут через пару минут, и я не уверен, что смогу и захочу удержать их от стрельбы по вооруженным чужакам.

Трусцой? Только сейчас Кирис обратил внимание, что трактор весело полыхает, и к небу от него поднимаются клубы черного вонючего дыма.

Его вдруг охватило бешенство — черное, нерассуждающее, смертельное. Тело словно запылало огнем от макушки до пяток. Таких ощущений он раньше не испытывал. Часто затрещало, запахло озоном: сетка молний окутала его торс и руки.

— Ай-яй-яй, как страшно! — насмешливо сказал Юи, снова переключаясь на катару. — Только, знаешь, граната бояться не умеет, а молния от осколков не убережет. Неужто ты знаешь способ прикончить меня и укрыть свою кайтарскую шлюшку от взрыва? И даже рискнешь его использовать?

— Ты все равно сдохнешь! — пообещала ему Вара.

— Все рано или поздно отправятся в Нирвану, — философски заметил Юи. — Но конкретно у вас осталось не больше минуты, чтобы свалить отсюда быстрой трусцой…

И в этот момент Зорра, медленно подкрадывающаяся сбоку вдоль стены дома, прыгнула.

Кирис заметил ее движение исключительно благодаря тому, что уже несколько секунд наблюдал за парсой краем глаза, изо всех сил стараясь не выдать ее неловким взглядом. Пестрое пятно бесшумно мелькнуло в воздухе, и Юи внезапно взвыл не своим голосом, когда ее зубы и все шесть наборов острейших когтей впились ему в правое плечо и предплечье. Рукава халата и рубашки мгновенно распались в бесформенные клочья, словно сделанные из паутины, и кровь обильно хлынула из пары дюжин глубоких рваных ран. Под тяжестью парсы рука Юи упала вниз. Повисшая вниз головой, но не отцепившаяся Зорра обхватила передними лапами его кисть вместе с зажатой гранатой, и ее когти, а сверху — еще и зубы, превратились в челюсти могучего стального капкана, намертво придавившие предохранительный рычаг к корпусу. Прежде чем Кирис успел сдвинуться с места, парса как-то странно дернулась всем телом и средними лапами, и вопль Юи перешел в отчаянный визг. В следующую секунду парса скатилась на землю, зубами и передними лапами по-прежнему стискивая окровавленный бесформенный кусок мяса, в котором с трудом угадывалась человеческая кисть с зажатым металлическим корпусом. Извернувшись всем телом, Зорра перевернулась на спину, свернулась в пружину — и с секунду спустя в промежутке между домами, куда отлетела граната, словно пуля отброшенная задними ногами, грохнуло. Из переулка выметнулся большой султан пыли, и занавески на окнах в доме рядом выметнуло наружу раздутыми парусами.

Выпустив отскочившую в сторону Фуоко, Юи рухнул на колени — визг сменился короткими отчаянными всхлипами — и неверяще уставился на обрубок, в который превратилась его правая рука. Кровь хлестала из множества ран и струей стекала на землю. Через несколько секунд, в течение которых потрясенные люди неподвижно стояли в шокированном безмолвии, в пыли у его ног образовалось большое, темное, стремительно расширяющееся пятно.

— Трындец парню… — пробормотал кто-то на катару. — Сейчас от кровопотери сдохнет.

— Я… сдохну… — согласился Юи, тяжело дыша и с трудом ворочая языком. — Но не один. Ты… веришь в своего Ваххарона… дэйя Деллавита? Самое время… приготовиться к встрече…

Его левая рука скользнула под халат — и у Кириса не осталось даже секунды, чтобы обозвать себя идиотом. Он отчаянно рванулся вперед, чтобы прикрыть собой Фуоко — и в момент, когда вторая граната взорвалась в руке у Юи, он уже понял, что не успевает…

…в наступившей абсолютной тишине исказившийся мир закружился вокруг в странном танце. Острые колючие крошки неприятно скользили по коже, и он с недоумением стряхивал их, пытаясь понять, откуда они взялись: он не заметил сочетаний огоньков, органической материи и металла, которые их иногда производили. Впрочем, память услужливо напомнила рассказы друзей, сообщавших о таких же случаях. Им даже иногда неприятно обжигало пальцы. Подумав, он передал всем сообщение о новом случае, но ответов дожидаться не стал: один из любимых огоньков заколебался и едва не потух. Да и со вторым, уже давно сидевшим с первым в одной грозди, случилось что-то странное: внезапно вспыхнув, он начал медленно гаснуть. Так уже случалось — с первым, не со вторым, и по первому разу он помнил, что можно сделать, но второй гас как-то не так, как первый. Было бы обидно потерять красивого теплого пушистика, лучшего в коллекции, в выкармливание и уход за которым вложено столько сил и который своим криком так вовремя предупредил о приближающихся пожирателях…

…и тяжелая равнодушная лапа наотмашь врезала ему в лицо, отбрасывая назад, и что-то твердое и бугристое с такой же силой ударило сзади, и пару ударов сердца спустя пришла тупая гудящая боль в отбитом затылке. Какое-то время Кирис лежал на земле навзничь, слушая гулкие, словно в бочке, далекие голоса, выкрикивающие невнятные слова. Потом над ним склонилось знакомое лицо.

— Кир! — он не столько услышал, сколько прочел по губам сестры. — Кир! Ты меня слышишь? Ответь, Кир! Не вырубайся!

С трудом ворочая непослушное отяжелевшее тело, он повернулся сначала на бок, потом на живот — мир все громче гудел странными голосами — поднялся на четвереньки… Чьи-то руки подхватили его, помогли выпрямиться — два тяжелых грузовика стояли неподалеку, полностью закупорив улицу, и мимо них протискивались люди в зеленых штанах и рубашках с короткими рукавами, с автоматами в руках, толпились в нескольких шагах, не решаясь приблизиться — и двое кайтарцев склонились над Джионом, поднимая его — и двойной тонкий плач резанул по ушам, пробившись сквозь ватные пробки в ушах…

Фуоко неподвижно лежала на спине, неловко подвернув под себя руку. Левая сторона ее лица и темени являла собой ужасную кровавую мешанину лохмотьев кожи и прядей волос, перед тем седых, а сейчас темно-красных. Правый глаз девушки, широко открытый, неподвижно уставился в небо. Парсы, припав к ее груди с двух сторон, тонко жалобно скулили. Кирис рванулся, отцепляясь от поддерживающих его рук. Земля волнами ходила под ногами, и он, не успев сделать и шага, упал на колени и пополз на четвереньках, не видя перед собой ничего, кроме любимого, жутко обезображенного лица. Кто-то громко кричал, ревел, стонал, и он не сразу сообразил, что это — он сам.

— Фучи! — вопль рвался у него из горла, но застревал, искажался, отбирал дыхание. — Фучи!

Ее надо в больницу, срочно! — билась в голове мысль. В больницу! С трудом перемещая непослушное тело, он подхватил девушку и невероятным напряжением воли заставил себя подняться, едва удерживаясь на ногах. В глазах рябили серо-багровые пятна, и он вдруг понял, что вокруг кружится чудовищная метель — десятки, а то и сотни волют, как недавно в баре. Быстро сгущалась пелена серого тумана, плотной завесой скрывая окрестности. Его снова начало мотать из стороны в сторону, и не его одного: солдаты в зеленых рубашках, почему-то оказавшиеся перед ним, сгибались и падали на землю, словно под внезапно навалившейся тяжестью. В ушах зародился и начал быстро набирать силу хорал пронзительных нот, в котором отсутствовала лишь одна — та, что он хотел услышать больше всего на свете: нота Фуоко.

Голова девушки на его руках безжизненно запрокинулась назад, и ее уцелевший глаз стеклянно смотрел куда-то в стену дома. Она мертва, шепнуло что-то внутри. Она умерла, и ты виноват. Страшное, невероятное отчаяние охватило Кириса, и он зарычал, желая только одного: умереть вместе с ней. Облако молний и серая вата энергоплазмы окутали его с Фуоко. Водоворот багровых огней слился в сплошную стену, и вокруг уже не осталось ни одного человека, и тупая морда грузовика в паре метров впереди вдруг вздрогнула и вздыбилась, а кабина просела, словно что-то массивное рухнуло на нее сверху. Потом грузовик пропал, будто сметенный невидимой рукой, и остались лишь серый туман, огненная вращающаяся стена, шквал багрово-фиолетовых молний, лупящих от него во все стороны, мертвое тело на руках и отчаяние размером с целую планету. На мгновение он успел увидеть окружающее с высоты птичьего полета: река с храмом, возле которого стоит большой вертолет, высокий разлапистый смерч, угрожающе светящийся изнутри, и рисовые чеки, похожие на заросшие болотца, посреди которых тут и там возникают провалы — огромные, больше целого дома, курящиеся багрово-серыми струями. Потом хорал в ушах превратился в чудовищный рев, мир обрушился на Кириса черным водопадом и погас окончательно.

Загрузка...