Форменное безобразие. Часть 1

— Вы знаете, — я обратила к симпатичному солисту, — вы очень хорошо поете.

Он застенчиво улыбнулся. Гарик тем временем о чем-то разговаривал с барабанщиком.

— А вы очень хорошо играете, — я наклонилась к нему, но вновь, чуть не свалилась с табуретки.

— Вот, Игорь, это моя новая напарница, — представил меня Гарик.

Барабанщик Игорь кивнул и улыбнулся.

— А у вас тут мило, — я пыталась завязать непринужденный разговор.

— Заходите почаще, — кивнул барабанщик, — ваши частенько у нас бывают.

— Наши? — я повернулась к Гарику, требуя объяснений, — Он что, в курсе?

— Ты знаешь, этот бар открыли ребята из ирландских колдунов. Правда, потом нашим продали, не смогли они сорентироваться в местном бизнесе, хоть и колдуны, и перепродали нашим. А те из потомственных шаманов сибирских. Нормально. Запросто все наладили, так что публика здесь соответствующая.

К этому моменту я допила свой третий коктейль и реальность воспринималась плохо. Уловив мой остекленевший взгляд, Гарик решил, что надо завязывать с объяснениями.

— Так, пойдем-ка домой, — он встал, жестом приглашая меня следовать за ним. — Максим, сколько там?

— А почему это ты за меня платишь? — возмутилась я. — Я и сама могу, мне сегодня зарплату дали. Думаю ее хватит…

— Радость моя, так ты вообще не открывала пакет с документами? Молодец! Решила сразу нажраться? Отличное решение. Хвалю. Дай уж я заплачу. За моральный ущерб, так сказать.

— Плати, — великодушно разрешила я, сейчас мне было все равно, строить из себя эмансипированную барышню совершенно не хотелось. Как не хотелось рыскать в рюкзаке, искать деньги. Хотелось домой и спать. — Кстати, — я посмотрела на лицо Гарика более внимательно, — а может я должна тебе платить за этот, как его, ущерб. Как челюсть?

— Удар у тебя хороший, — Гарик потер скулу, — если бы не кое-какие травки, не избежать бы мне вопросов «с кем подрался?»

— А жалко, что у тебя синяков не осталось, — я мечтательно закатила глаза, — мы так идем по улице, встречаем кого-нибудь, и тебя спрашивают, Гарик, а с кем это ты подрался, какой ужасный синяк, а я так скромно с боку: «Со мной». Здорово.

— Пошли, — Гарик расплатился, а я тем временем пыталась слезть со стула. Стул меня отпускать не хотел, а наклонялся вместе со мной. В конце концов, Гарик не без помощи барабанщика все-таки снял меня. Причем, последний, предложил довести меня до машины.

Но я отказалась. Я понимала, что к этому времени совершенно не адекватна, и предпочитала позориться перед Гариком, а не перед незнакомым молодым человеком. Довольно симпатичным, прошу заметить. Гарик героически дотащил меня до выхода, и прислонил к стенке возле двери.

— Нет, Машуня, — он покачал головой, — как только ты устроишься на постоянку, будешь ходить в спортзал, под моим чутким руководством.

— А с чего ты взял, что я устроюсь на вашу долбанную работу, — про себя я удивилась, что смогла выговорить слово «долбанную».

— А чего тебе терять? — Гарик умудрялся, одновременно открывать дверь машины, втаскивать меня внутрь и общаться, — другого такого предложения ты не найдешь. С такой оплатой, с такими требованиями. Ну, куда ты со своим образованием, Менеджер по персоналу на 500 баксов?

— Неправда, — возмутилась я, — у меня народ и по штуке зарабатывает.

— Ага, по штуке, и страдают от скуки, живут от субботы до субботы. — Гарику наконец удалось запихать мое тело в кабину, и он сел на место водителя. — Поехали.

Как мы ехали, я помню смутно. Помню, что долго, и голова у меня моталась из стороны в стороны. Не смотря на то, что мое тело было в хлам, мозги мои соображали, правда с оглядкой на градус. Почему-то, перед глазами у меня проплывала вся моя неделя, наверное, так же у человека проплывает жизнь перед смертью. Мне становилось себя все жальче и жальче.

Так, что из машины, Гарик вынимал хлюпающее носом существо.

— Ну, что такое? Почему мы плачем? — он разговаривало со мной так, как взрослые говорят с детьми. Или с пьяными.

— П-п-почему, вы так со мной, п-ппоступили. Ты такие гадости говорил, обзывался, ударил меня, а потом еще Рооом… — тут я не выдержала и разревелась в полный голос.

Гарик уткнул меня в свое плечо и начал нашептывать в ухо что-то успокоительное.

— Чего ты Машуня, совсем расклеилась? Понимаю, жестоко, думаешь мне это нравилось? — Я, оторвалась от уютного плеча, посмотрела на него заплаканными глазами и кивнула.

— Думаю, нравилось, ты делал это как-то по особому с садизмом.

— Да, брось ты, — Гарик вернул мою голову себе на плечо, — просто, понимаешь, я должен быть уверен, что когда твоя задница по уши в дерьме, ты не будешь на меня срываться, ну во всяком случае не будешь тратить на это слишком много энергии.

— Гарик, — я посмотрела на него, — у задницы нет ушей.

— А не слишком ли вы придираетесь к словам, при вашем то градусе?!!! И вообще тебе пора спать, а то ты бледно-зеленого цвета. Тебе, кстати, идет.

— Дурак ты, Гарик, — сказала я. А что я еще могла сказать.

Потом Гарик транспортировал мое тело на седьмой этаж, каким-то образом открыл дверь и впустил меня в пустую квартиру. Друзья куда то уехали на выходные и я оставалась наедине с собой и своим пьянством.

— Все, пока, — я помахала рукой Гарику, мучительно подавляя приступ тошноты.

— Ты уверена, что все в порядке, может мне остаться?

— Уверена, уверена, — я постаралась поскорее выпроводить его за дверь и направилась в ванную. Вообще-то все обошлось малой кровью, и холодный душ более менее привел меня в порядок. То есть ровно в такое состояние, в котором я была способна добраться до дивана и завалиться спать. Снилась мне какая-то хрень.

А вот, утро было отвратительным. Просто ужасным.

Я возблагодарила Бога за то, что дома никого не было, и ползком добралась до кухни, где стояла бутылка с водой и аптечка с активированным углем и церукалом.

О целебных свойствах церукала мне рассказал мой друг, по совместительству анестезиолог-реаниматолог, отличный, надо вам сказать, врач. Мне не раз выпадал шанс в этом убедиться. Его консультации всегда были объемными и точными, а уж введение церукала в ряд знакомых мне медикаментов возводило его в ранг Бога медицины. Для непосвященных: церукал — это такие волшебные таблеточки, которые действуют на мозговой центр, отвечающий за чувство тошноты. Самое лучшее средство по утрам, после больших возлияний накануне. Но видимо лонгайлендский чай обладал настолько убийственным действием, что церукал не помог. Мне не полегчало. Ничуть.

С жалобным стоном и бутылкой воды подмышкой, я приползла обратно в зал, и улеглась на кровать. Посмотрела на часы. Время было 6.30.

Еще спать да спать, но мой организм обладал одним отвратительным качеством. Большее количество алкоголя накануне толкало его к ранней побудке, и он категорически отказывался спать дальше.

Таким образом, в состоянии жуткой алкогольной интоксикации, в народе называемой похмельем, я прослонялась по квартире часа полтора, и решила выползти в магазин для моциона и закупок хоть каких-то продуктов. Потому, что зверский голод также был последствием мощного алкогольного опьянения.

Благо наш любимый супермаркет было недалеко, и через тридцать минут я вернулась домой, нагруженная сумками с вкуснятинкой. Объем и цены вкуснятинки объяснялись одним: я заглянула внутрь конвертика, который мне передал Лев Борисович. Сказать, что я была шокирована количеством содержания, не сказать ничего. Денег было много. Очень много.

И мой решительный настрой послать всю эту работу к чертям собачьим начал таять. Обдумывая все это, я тихонько добрела до дому, где разрывался мой мобильный. Поминая все, что можно, я с руганью добралась до него.

Звонил Гарик.

— Ты жива, радость моя? — от его жизнерадостности меня незамедлительно начало тошнить.

Я пробурчала что-то неразборчивое.

— Жива, — удовлетворительно отозвались в трубке. — Не забудь, что тебя сегодня ждут в офисе, с ответом. И загляни все-таки в конверт, почитай документы на досуге. Я понимаю, что жизнь кажется тебе отвратительной. Но ты все-таки почитай. Кстати, если твой ответ будет правильным, напою тебя волшебным чайком, будешь как новенькая. Все пока.

Я, ругаясь себе под нос и спотыкаясь о принесенные из магазина пакеты, поползла в комнату, разыскивая документы.

Как это ни странно, конверт обнаружился на самом видно месте. На гладильной доске, которая стояла разложенный посреди комнаты… Сообразить, кто гладил или каким образом доска материализовалась в середине комнаты я не смогла, поэтому плюнула и решила-таки просмотреть бумаги.

Контракт, в общем то, был стандартным. Даже пункт о неразглашении организационных тайн, тоже не особо выделялся из обычных рабочих контрактов. Выделялось два пункта. Первый — зарплата, раз в пять превышающая то, на что я могла рассчитывать, и как уже упоминалось, положение о 4-х разовом оплачиваемом отпуске и нефиксированном рабочем дне. Я напрягла все свои извилины и начала придираться к каждому слову. Подвоха не было. Ни-ка-ко-го.

Неужели мне начало везти?

Первый раз в жизни мне действительно предлагали интересную высокооплачиваемую работу, не особо обремененную начальством. В контракте проговаривалось, что хотя моим непосредственным начальником является Лев Борисович, я имела полное право действовать на свое усмотрение, конечно, при согласии своего напарника… Последний пункт конечно напрягал, но проанализировав последнюю информацию, мне подумалось, а может быть Гарик, и вправду не так уж плох?

Он себя конечно вел, как последняя свинья, но… если они действительно собираются мне настолько доверять, понятно, что меня надо было хорошенько проверить.

Как вы уже поняли, я начала заниматься самоубеждением. Что всегда приводит к одному и тому же К очередной глупости.

Не избежала я ее, и на этот раз. Стрескав несколько бутербродов с колбасой и сыром и запив все это горячим и сладким чаем с лимонов, выкурив пять сигарет, раскашлявшись до звона в ушах и дав себе клятвенное обещание бросить курить, я взяла ручку, и поставила подпись на контракте (почти зажмурив глаза, конечно, но поставила).

— С них бы сталось заставить меня расписаться собственной кровью. Очень в духе организации, — подумалось мне.

Однако, выбор был сделан.

Конечно, я могла бы продинамить сегодняшнюю встречу, выкинуть бумаги в мусорный ящик и забыть все как страшный сон.

Но…

Меньше всего на свете, мне хотелось сидеть в офисе с 9 до 6, получать свои 500–700 баксов и жить от выходных до выходных. А эта работа давала шанс, что в моей жизни, что-то будет по-другому.

Когда я, наконец, договорилась сама с собой, время было около шести, и я начала собираться в авральном режиме.

Вылетая из подъезда, я столкнулась с Гариком, который задумчиво ковырялся в кодовом замке… при открытой двери.

— Ты чего тут делаешь? — недоуменно спросил я его.

— А ты прекрасно выглядишь, — он удивленно посмотрел на меня, — и не скажешь, что вчера ты выдула порцию алкоголя, способную свалить с ног слона во время брачного периода.

— Странные у вас метафоры, — я подозрительно покосилась на него, скажет ли какую то гадость?

Нет, собака, молчал, наоборот, мило улыбался.

— Я просто подумал, а вдруг ты опоздаешь, и решил вот за тобой заехать?

— А с чего это мы такие милые стали?

— Маш, мы ж напарники, я тебе все вчера объяснил.

— А с чего это ты взял, что мы с тобой напарники? — я постаралась придать своему тону максимальную холодность. — После всего того, что ваша организация со мной сделала, мне надо просто выбросить эти документы не читая.

— Машунь, — мягко сказал Гарик, — давай не будем препираться. Если бы я знал, что ты откажешься, я бы никогда не рекомендовал тебя на эту должность. А потом я немножко умею угадывать… и все прочитал по твоему лицу.

— Ты умеешь читать мысли? — я посмотрела на него с ужасом.

— Ну, что ты, нет, конечно, — поспешил успокоить он меня, но я ему не поверила., — просто я понял все когда еще увидел тебя первый раз, в кабинете у Льва Борисовича.

— Так какого хрена ты надо мной неделю издевался?

— Давай продолжим этот разговор в машине? — мне ничего не осталось как последовать за ним.

Всю дорогу мы препирались, я пыталась убедить его в его исключительной вредности и противности, но скорее автоматически. Хорошая музыка кондиционер и быстрая езда (а что ни говори, Гарик был действительно отличным водителем) привели меня в довольно милое расположение духа.

Поэтому, когда мы добрались до офиса, мы уже над чем-то весело смеялись Подкалывая друг друга, мы ввалились в кабинет к Льву Борисовичу, где сидел Ром.

— Быстро вы спелись, — он грустно посмотрел на нас. Но я смерила его лишь холодным взглядом (чтобы он не заметил моих ярко пылающих ушей).

— Ну, Машенька, каково твое решение? — Лев Борисович посмотрел на меня сквозь толстые линзы очков.

— Думаю, я поработаю у вас, попробую во всяком случае.

Мой, теперь уже официальный шеф, довольно улыбнулся, и пододвинул пакет документов к себе поближе.

— Ну что, ты выбрала себе квартиру?

— Неа, — у меня совершенно вылетело из головы еще и это преимущество моей новой работы.

— Если вы позволите, Лев Борисович, я уже подобрал для нее жилье.

От подобной наглости у меня пропала речь. Вообще. Идея работать с Гариком снова показалась мне совершенно идиотской. Если этот человек собирается так бесцеремонно вмешиваться в мою жизнь и дальше, то лучше нам расстаться прямо сейчас, пока еще не нанесены никакие увечья.

Пока я пыхтела от возмущения пытаясь подобрать слова, Лев Борисович взглянул на документы которые ему подсунул Гарик.

— Ты уверен? — шеф посмотрел на проспект поверх стекол. — Далековато от центра и от тебя. Если забирать придется, добрые полчаса, круг делать? Ты согласен пойти на такие жертвы?

— Да какие полчаса, Лев Борисович, — Гарик уселся на край стола и склонился над картой, — не больше двадцати минут, а если Жанночка в хорошем настроении то и пятнадцать.

— Ну, ладно, ты как согласна? — они наконец соизволили обратиться ко мне. — Квартира хорошая, большая, рядом с метро, только вот район…

Я вскинула подбородок, всем своим видом показывая свое негодование, но все-таки решила посмотреть, что за гадость мне подсовывают. Гадость оказалась уютной двухкомнатной картинкой, в подозрительно знакомом доме.

— Но это же… Гарик, как ты узнал? — теперь я готова была расцеловать своего напарника. Это был дом, в пяти минутах ходьбы от метро, в моем любимом Свиблово.

— Да тебя за уши оттуда не вытащишь, — Гарик дал мне щелбан. Я естественно его толкнула. Он меня слегка ударил. Мы пихались, пока Гарик не своротил со стола папку и Лев Борисович не прикрикнул на нас, веля успокоиться.

Что вам сказать еще? В принципе все закончилось хорошо в этот день. Шеф объяснил мне некоторые вещи, касаемые моего дальнейшего переезда. Гарик сидел и подкалывал меня по поводу и без повода, но грань не переходил. Ром сидел и молчал, однако, перед тем как уйти, я краем глаза заметила, как он что-то вытащил из бумажника и отдал Гарику. Мой напарник нагнал меня у выхода.

— Машуня, пойдем поужинаем, я угощаю.

— С чего это вдруг? — я подозрительно покосилась на него.

— У нас материальная прибавка. Вполне ожиданная, но не менее приятная от этого. Мы поспорили с Ромом.

— По поводу?

— По поводу тебя, конечно. Я сказал, что ты согласишься работать, а он настаивал, что нет.

— И почем я нынче?

— Не ты, а твое решение.500 баксов, так что гуляем.

— Да, дороговато. Видимо, Рому очень хотелось, чтобы я ушла.

— Думаю, тут две причины. Ему не так часто отказывают девушки, это раз. А тем более, девушка, которая ему понравились, это два. Он действительно расстроился. Так что, ты имеешь полное право на отличный ужин. Куда пойдем?

— Может во вчерашнее местечко? — предложила я.

— Рози? Отличный выбор. Пошли. Накормлю тебя fish and chips. Наверняка ты не ела такой вкуснотищи.

— Размечтался, я ж в Ирландии была.

— Да?

Беззлобно препираясь мы догуляли до Рози О'Грэдис.

Машину Гарик оставил в гараже, заявив, что сегодня тоже хочет выпить.

В баре было много народу, но мы нашли свободный столик в самом углу.

Бармены и музыканты поздоровались с нами крайне дружелюбно, еда была восхитительной, музыка неплохой, и народ вокруг был очень приятный. Я поняла, что местечко мне нравится.

— Я собираюсь стать завсегдатаем, — сообщила я Гарику, после того как сделала глоток вкуснющего сидра.

— Тогда мы будем видеться с тобой еще и после работы, — подмигнул мне Гарик.

Часа через полтора я решила проветриться. Сидеть в уютном, но душном помещении долго — было сложно и я вышла на улицу.

Пахло летом. Мимо на огромной скорости проносились машины. Из двери доносились звуки старого доброго рок-н-рола. В рюкзаке был контракт с моим новым работодателем. Внутри меня ждал мой новый напарник, который на поверку оказывался вполне симпатичным товарищем. Послезавтра мне предстоял переезд в прекрасную квартирку. И вообще…

— Жизнь налаживается, — сказала я невидимым в московском зареве звездам. — Жизнь налаживается.

— Курить хочешь? — сзади меня внезапно нарисовался Гарик.

— Конечно хочу. Но надо бросать, — я взяла сигарету.

— Бросать надо, — согласился он. — Когда начнем?

— Завтра? — предложила я.

— Нет, — Гарик покачал головой, — завтра воскресенье, я иду с парнями пить пиво, в боулинг играем. Там бросить никак не получится.

— Тогда с понедельника?

— Отлично. Значит с понедельника? Пошли, сидр нагреется, — он положил руку на плечо и настойчиво увлек меня из свежей московской ночи в уютный накуренный зал.

Жизнь действительно налаживалась.