Фламенко

День последний

Зима. Скоро новый год.

Вторые сутки подряд идёт снег.

Если поднять лицо к небу, можно увидеть туманную бездну. Оттуда непрерывно, как из рога изобилия, валятся снежинки. Замёрзшие капли…

Каждый день репетирую. Наша школа теперь разрабатывает новое направление — фламенко «золотой дождь».

Танцую с Виктором. Он оказался неплохим партнёром, всё дело было во времени. Главное в паре — притереться друг к другу. Уловить чужую вибрацию. Услышать мысли.

Теперь я умею это делать, хорошо умею. Сама. Без ритмизатора. Без Сергея Петровича. Без Владимира…

Парк укутан белой мантильей, словно задремавшая байлаора. Стоит партнёру начать отбивать ритм, и она откликнется, встрепенётся, пройдётся своей упругой походкой по улицам города, прищёлкивая пальцами. А звук её питас ударится о звонкий купол небес.

Звонкий и пустой.

Дорожка выводит меня к ограде.

Удивительное дело! Перед выходом из парка — тот самый художник. Как же он работает? Ведь идёт снег…

Подхожу, сгорая от нетерпения увидеть картину. И чуть не вскрикиваю от неожиданности. На ней — я. Возможно, работа еще не закончена, но четкость линий не оставляет сомнений. Как я попала на холст? Неужели мастер заметил меня, когда я в прошлый раз проходила мимо? Фон другой — желтый, красный, оранжевый мятущийся вихрь. И на нем — мое лицо.

Смотрю на рисунок и не могу оторваться.

Не сразу до меня доходит, что веду себя крайне невежливо, что отвлекать человека от творчества — последнее дело. Поворачиваюсь, чтобы произнести слова извинения, и морозный воздух кляпом застревает в горле. Володя берет меня за руку.

А снег валит всё сильнее, снежинки обгоняют, перетанцовывают друг друга, кружась в ослепительном байле.

«Я умею рисовать лица, — шепчет снег. — Наносить штрихи — черты, что каждый прячет, но они неизменно вылезают наружу.

Просто иди за мной. Верь мне. Танцуй со мной»…

— Не узнала? — улыбается Володя. — Я сбрил бороду.