Фарт

Глава 11

Грузовик-автобус убаюкивающе гудел, мягко глотая километры. Но отлично выспавшийся Фарт ему не поддавался и с интересом глазел в бойницу. Пейзаж снаружи радовал своей непредсказуемостью. Оказывается, в своем первом путешествии, он выбрал маршрут по более-менее гармоничным кластерам. Или Улей в этой местности решил раскидывать кластеры в художественном беспорядке.

Поле с желтой пшеницей могло резко сменится на сибирскую тайгу. А та, в свою очередь, на выжженную степь. Дорога, та что была видна из бойницы, и по собственным ощущениям Фарта, варьировалась от отличных автомагистралей, с четырьмя полосами для движения, до грунтовки, похожей на стиральную доску.

Переход между разными кластерами отлично чувствовался, так как стыковка дорог всегда сопровождалась небольшим перепадом по высоте. И не плавным, а, зараза, обрезанным под прямым углом. Впрочем, подвеска грузовика отлично справлялась с этими неровностями и салон лишь плавно покачивало. Вместо ожидаемого пинка кресла в задницу, а то и полета с этого кресла. Явно сняли с комфортабельного автобуса. А может и сам автобус переделали. Сейчас абсолютно невозможно узнать, что это было за транспортное средство в стоковом варианте.

Встречающиеся время от времени объекты придорожной инфраструктуры: кафешки, магазинчики, гостиницы, АЗС и так далее, «радовали» глаз выбитыми окнами и витринами. Выломанными дверьми и потеками на стенах подозрительного, бурого цвета.

В «природных» кластерах техника встречалась довольно редко и была, в основном, разбита. Фарт даже увидел сгоревший БТР, который съехал в сторону от дороги и уткнулся носом в дерево. Зато при приближении к кластерам с жилыми постройками количество автомобилей возрастало в геометрической последовательности. И не все они были в аварийном состоянии. Он с тоской проводил глазами полностью целый Тойота Лэнд Крузер 200, стоявший на обочине с распахнутыми дверьми. Недостижимая, для него, мечта там, на Земле. И абсолютно бесполезная жестянка здесь. Если только в стабе попонтоваться.

В городские кластеры колонна не заходила, но небольшие поселки и коттеджные застройки по дороге попадались. Смерть, разрушение и запустение. Вот три слова, которыми можно охарактеризовать подобные места.

Первое нападение зараженных на колонну Фарт не увидел. Они с Роком сидели у левого борта. Нападение было справа. Когда, внезапно, раздались пулеметные очереди, Фарт подпрыгнул на кресле и снял Вихрь с предохранителя. На что сразу же сзади посоветовали не изображать из себя Рембо и поставить оружие назад, на предохранитель, пока он тут не пристрелил кого-то. Караванщики, мол, сами справятся. И прекрасно справлялись.

ПКМы на крышах выбивал бегунов с лотерейщиками. Крупняки занимались тварями от топтуна и выше. Один раз Фарт услышал, как сработала тридцатимиллиметровка в голове колонны. По кому караванщики долбили - рассмотреть, к сожалению, не удалось. Когда машина с Фартом проезжала мимо боестолкновения, в поле лежали только трупы зараженных. Один выделялся своими размерами, но кто это был, Фарт так и не разобрал.

Сначала Фарт провожал мертвых тварей взглядом, полным недоумения и жадности. Колонна для потрошения не останавливалась. «Это же сколько добра пропадает!» - сокрушенно думал он. Потом понял, что люди здесь не дурнее паровоза. Понял он это тогда, когда две юрких машинки, похожие чем-то на земные багги, только с пулеметом над крышей, шустро обогнали колонну и тормознули от недавно упокоенных мертвяков. Из первой выскочили двое бойцов и довольно быстро начали извлекать содержимое споровых мешков, без сортировки закидывая его в большой полиэтиленовый мешок. Вторая машинка в это время прикрывала добытчиков своим пулеметом.

Разобрался Фарт и с назначением различных уголков и шипов на броне. Колонна, следуя по дороге, очень удачно для наблюдения изгибалась влево, когда из лесопосадки ее атаковали рубер с топтуном и тремя лотерейщиками. Пока пулеметчики самозабвенно разбирали на запчасти наиболее опасных тварей, лотерейщики успели достичь машин. Фарт увидел, как ближайший к нему лотерейщик прыгнул на стенку кунга грузовика, пытаясь зацепится. Укололся об шипы и резво отпрыгнул в сторону. Где и был срезан очередью из пулемета.

В половине двенадцатого была техническая остановка.

Улей удачно вырвал из какого-то мира загородную автозаправку. По обе стороны от дороги на несколько километров простиралась открытая местность. Бойцы охраны резво зачистили внутренние помещения, прибив парочку пустышей. Тачанки с бэтэрами организовали охраняемый периметр. Несколько человек вскрыли люки в цистернах с топливом, зарытых в землю, и опустили внутрь мощные электронасосы. Подключили насосы к подъехавшему грузовику с дополнительным оборудованием за кабиной. После чего приступили к процедуре заправки. Все было проделано быстро и четко. Было видно, что подобная процедура караванщикам не в новинку. Первыми заправляли машины из охранения. Они по одной покидали периметр и, сразу после заправки, быстро занимали оставленное место, уступая заправочный шланг своей соседке. Потом подошла очередь грузовиков.

- Кому приперло – на выход! – гаркнул охранник в машине – Мальчики – налево, девочки – направо. Шучу. Можете засрать туалет. Тем более, он «био». Того, кто попытается на заправке покурить – пристрелят.

Народ потянулся к выходу. Заметил Фарт и несколько девушек, в рейдерском одеянии и с оружием в руках. Он тоже решил размять ноги. Проснувшийся от вопля охранника Рок составил ему компанию. Выглядел он ни в пример лучше, чем с утра. А после того как глотнул живчика, вообще ожил.

Пикников на природе никто не устраивал. К просьбе не курить отнеслись серьезно. Машины заправлялись быстро и уже через пол часа колонна снова вытянулась по дороге.

Оживший народ в «автобусе» потянулся к рюкзакам и сумкам. На свет извлекались банки с тушенкой, завтраками туриста, различные рыбные консервы, галеты, хлебцы, кто-то развернул бумагу, в которой было завернуто копченое сало и по салону поплыл божественный аромат. Люди не дичились, в одну харю не трескали. Конструктивные особенности салона не позволяли организовать общий стол, но по парам народ разбился. А в одном месте Фарт заметил, как четверка рейдеров активно обменивается банками.

После обеда, договорившись, на место за Фартом пересел Скрипач. Поручкались.

- Слушай, Фарт. – сказал он – Чего к тебе Кирпич так прицепился?

Перехватив заинтересованный взгляд соседа Скрипача Фарт ответил:

- Знаешь Скрипач, давай доберемся до Воскресенска и в спокойной обстановке поговорим. Расскажи лучше про город, куда мы едем. А то после Климовского у меня сложились не очень приятные впечатления о стабах Улья.

- Ну под одну гребенку всех грести не стоит. Да и Климовский был нормальный, пока…

- Пока Кирпич на спек не подсел. – пришел на помощь Скрипачу сидевший рядом с ним рейдер и протянул ладонь – Мух.

Познакомились. Из рассказа Скрипача, с дополнениями Муха и Рока, Фарт узнал, что Воскресенск – довольно крупный стаб. Более тысячи постоянного населения и около двух в постоянной ротации – рейдеры-бродяги и торговцы-барыги. Благодаря удачному расположению, стаб не испытывает проблем с продовольствием и предметами быта. Расположенный неподалеку кластер со складским комплексом, обновляющийся каждые тридцать дней, обеспечивает город продовольствием и различными товарами народного потребления. Дополняет его кусок грузовой железнодорожной станции, где тоже можно найти много вкусного. По воспоминаниям Муха, там появляется целый состав с вагонами-рефрижераторами, забитыми мясом и рыбой. Самое главное – отбить его у зараженных сразу после перезагрузки. Но, из-за ограниченной видимости, слева и справа стоят составы, туда команды добытчиков стаба стараются не лезть – потери бывают большими. И еще два городских кластера, с кучей магазинов, грузятся каждые сорок пять дней. Расположены они не так уж и близко, по меркам Улья, в пятидесяти пяти и шестидесяти километрах от стаба. Это позволяет с одной стороны избежать беспокойного соседства с кучей зараженных, с другой – все же организовать колонну из добытчиков. Кластер с заводом ЖБИ поставляет стабу различные стройматериалы раз в три месяца. Сам же стаб плотно сидит на куске от складов артвооружения. Активно торгует дефицитными в Улье боеприпасами и считается зажиточным.

Лет пять назад стаб представлял из себя плохо укрепленное, маленькое поселение с анархией, вместо порядка. Имея под рукой такую ресурсную базу, руководство ничего не делало для укрепления и улучшения уровня жизни стаба. Заботилось исключительно набиванием собственного кармана. «Все как у нас.» - подумал Фарт. Все изменилось с тех пор, как его отжали себе два бывших стронга, Гвидон и Кулер. Фарт уже был в курсе о категориях рейдеров и помнил, что стронги – это рейдеры, которые охотятся на внешников и муров. Об этих интересных личностях его просветили поподробнее. Двое военнослужащих, сержант-срочник и капитан, оказались единственными иммунными из всей воинской части, провалившейся в Улей. Им удалось отбиться от заурчавших коллег и вырваться на оперативный простор, где они сразу же попали в лапы к мурам. Товарищей по несчастью определили на ферму.

Фарту пояснили что ферма муров - это такое место, где у иммунных вырезают внутренние органы, по одному, и сцеживают кровь понемногу. Потом активно поят живчиком, ждут пока регенерируют и снова чего-нибудь отчекрыживают. Он внутренне содрогнулся. Об этом Геббельс не рассказывал.

За неделю пребывания на ферме бывшим военным удалось организовать восстание среди местного контингента, состоящего из полутрупов. Перебив немногочисленную охрану и прихватив все, что представляло ценность, группа иммунных рванула на запад. Дошли далеко не все. Пришли в Воскресенск, тогда еще анархический. Там ребят раздели почти что до трусов и выкинули за забор. Группа бывших узников распалась, каждый пошел своей дорогой. Гвидон с Кулером подались в стронги. К мурам у них был неоплаченный должок. Провоевав вместе со стронгами почти что год, ребята решили осесть на землю. При выборе места жительства вспомнился поганый стаб, где их так обидели. Собрав отряд единомышленников из опытнейших бойцов-стронгов, парни двинули в Воскресенск. Никто точно не знает, что и как там произошло. Людская молва гласит, что стронги были в своем праве, на них напали первыми. Факты же таковы: за одну ночь они вычистили стаб от всего криминального элемента, включая руководство. Во главе встали Гвидон и Кулер. Гвидон занялся администрированием и внутренней безопасностью стаба. Кулер отвечал за внешние операции и начал собирать собственную армию. На все ключевые должности расставили своих людей.

С тех пор Воскресенск увеличился раз в десять по площади и обзавелся неплохой защитой периметра. Армия составляет почти шестьсот штыков, что считается очень прилично по меркам Улья. На офицерских и командирских должностях – граждане стаба. Простых бойцов нанимают. Войска в полной мере насыщены бронетехникой и средствами усиления. Неоднократно проводили крупные операции против муров, из-за чего стаб считается стронговский, хотя это и не так. Просто руководство не забывает о своих первых днях в Улье.

Законы стаба просты и сводятся к трем главным: не убий, не укради и не нанеси вред стабу. Остальные законы только уточняют три первых. Наказание за нарушение одно – смерть. В зависимости от тяжести нарушения может быть разной. Могут гуманно пустить пулю в затылок. А могут отрубить ноги и подкинуть пустышам. Жевать будут долго.

Разницы между гостями стаба и гражданами почти никакой. Перед законом все равны. В отличии от Центрального, где процветает почти что фашизм. И гости очень сильно поражены в правах. Да и ценовая политика заставляет продавать товары гостям в два раза дороже, чем гражданам. В Воскресенске наиболее заметные различия между двумя категориями населения – это существенные налоговые льготы у граждан. Ну и, если доподлинно будет известно, что гражданин Воскресенска погиб не от естественных причин, смерть в когтях зараженного считается естественной причиной для Улья, даже вне стен стаба, то будет назначено разбирательство. И, если окажется что гражданин является жертвой преступления, преступников попытаются достать. Срока давности по таким случаям не существует. А если гражданин будет захвачен мурами, стаб приложит все усилия для его освобождения. Силового освобождения, ибо Воскресенск с мурами поступает как Израиль с террористами. Переговоров не ведет.

Благодаря удачному географическому положению, стаб находился на пересечении крупных торговых путей, мудрой внутренней и жесткой внешней политике, Воскресенск считался удачным местом для проживания и получения гражданства. Разбросанные вокруг стаба многочисленные кластеры с небольшими городскими и сельскими застройками с одной стороны привлекали зараженных и пополняли их армию, что делало окружающую местность совсем не безопасной, с другой – за тварями потянулись рейдеры-трейсеры – охотники на зараженных. Многочисленная добыча позволяла тварям относительно быстро отожраться до довольно опасных зверушек, типа рубера, в чем Фарт уже успел убедится. Но вот элита встречалась крайне редко. Трейсеры активно сокращали поголовье опасных тварей, да и пропасть между рубером и элитой была довольно большой. Не успевали так отжираться. Все-таки это не запад. Не Пекло. По страшилкам, услышанным Фартом, выходило что на западе элита на элите сидит и элитой погоняет. И все – сплошь матерые, высотой с пятиэтажный дом. Ну а уж если пройдет слух что здесь все-таки засекли элиту, то жить ей оставалось не долго. На охоту за жемчужником разве что безногие не выходили.

Те же кластеры, не интересные руководству стаба, привлекали внимание многочисленных рейдеров-сталкеров – людей, занимающихся добычей различных материальных ценностей. Всего, что имело хоть какую-то ценность в Улье. Либо конкретной вещи на заказ. Хочется тебе гадить в золотой унитаз – не вопрос. Припрут золота сколько надо, только отливкой сам озаботься. Была мечта детства погонять на Феррари? Найдут и привезут, только плати. Подумывал на Земле завести алабая, да такую махину в квартире держать невозможно? Прочешут все доступные зоомагазины, если обнаружат – дождутся перезагрузки и принесут щенка. Еще и бантиком перевяжут. Только если он переродится, все-таки за критическую массу выходит, убивать будешь лично. Последнее относится и к людям. Привел свежака в стаб, а он переродился – упокоеваешь самостоятельно.

Относительная близость крупного стаба к внешке, невозможность внешников дотянуться до города своими беспилотниками и лояльное отношение администрации делали стаб интересным и для стронгов. Сами отряды стронгов действовали со своих замаскированных баз гораздо восточнее. Где точно – никто не знал. Сам же Воскресенск использовали как некий пункт постоянной дислокации. Им там даже выделили отдельный район, куда посторонним, даже гражданам стаба, без приглашения вход был закрыт. Постоянно шла ротация отрядов. Одни приходили на отдых и пополнение боеприпасов, отдохнувшие уходили на восток. Но стронги это не только раздражающий фактор для муров и внешников. Стронги – это трофеи. Трофеи нолдов. Высокотехнологическое оружие и устройства, которые в Улье просто негде достать. Фарту рассказывали про рации и планшеты, не требующие зарядки по двадцать лет. Бинокль, совмещенный с ПНВ, тепловизором и видеокамерой, выглядящий как тактические очки. Прицелы, позволяющие рассмотреть член комара на расстоянии в пять километров, самостоятельно подсвечивающие контур цели и высчитывающие точку попадания, в зависимости от погодных условий и скорости бокового смещения цели. Достаточно один раз ввести начальную скорость и вес пули. А также сделать пару пристрелочных выстрелов. И все это размером не больше коллиматора. Бронекостюмы, весящие не больше детской пижамки и спокойно выдерживающие очередь из АК. При этом не дающие засветки ни в ПНВ, ни в тепловизоре. Ножи, режущие броневую сталь как бумагу. И так далее, и тому подобное. Самое интересное, конечно же, уходит стабу. Но кое-что перепадает и простому народу. Редко. Очень редко. И умопомрачительно дорого. Но с прилавков все равно исчезало очень быстро. Слушая рассказ про стронгов, у Фарта создалось ложное впечатление, что в стабе идет партизанская война времен Великой Отечественной. Каждый день к небу взлетают тысячи тонн боеприпасов и горючего. Уничтожаются колонны бронетехники. Летят под откос поезда… Оказалось – нет. Постоянно действующих отрядов стронгов – три-пять штук. Численностью в пять-десять человек. Даже по сравнению с мурами, находящимися на этом направлении – капля в море. Укус слона блохой. Блоха, правда, может укусить довольно больно. Но и муры не сидят, свесив ручки. Гоняют стронгов очень плотно. И иногда группы просто исчезают. Тогда он заинтересовался каким образом стронги умудряются противостоять внешникам, учитывая подавляющее техническое преимущество последних. На что получил ответ, что сами стронги используют вооружение и снаряжение нолдов, а еще у иммунных есть такая штука. Называется «дары Улья».

Фарт слушал эти дифирамбы, которые сводились к простому «Если и есть рай на Земле, тфу-ты, в Улье, то он находится в Воскресенске.» и не мог поверить, что все так хорошо, как ему тут рассказывают. Если все так замечательно, почему Воскресенск не перетянул одеяло «главного стаба» у Центрального? Звание, конечно, неофициальное. Но именно Центральный считается чуть ли не столицей региона. Да и весь исторический опыт твердит, что из военных не получается хороших руководителей мирного времени. Их удел, в таком случае – жесткая диктатура и постоянный террор собственного населения. Даже в древности, во времена родоплеменных отношений, у племени было два разных вождя. Один – для мирной жизни, второй – для войны. Может быть влияет фактор, что каждый день в Улье идет война, причем не просто война, а тотальный геноцид? «Ладно, доедем и будем посмотреть, что там и как.» - подумал Фарт.

Он заинтересовался, откуда ребята знают такие подробности про Воскресенск. Оказалось, что Скрипач в течении почти года трудился заместителем начальника службы безопасности Воскресенска. И неплохо знаком почти что со всей администрацией стаба. Потом согласился на должность начальника СБ в Климовском. Рок полтора года проходил практику и набирался опыта сразу после обучения знахарскому искусству под руководством местного знахаря – Сивого. Ну а Мух, как свободный рейдер, бывал в Воскресенске не один десяток раз.

Затем Фарт вспомнил про белую жемчужину и попросил Рока прояснить что это такое и почему она такая ценная. В беседу немедленно влез Мух и, под насмешливым взглядом Рока, прочел целую лекцию. Из которой выходило, что, если жемчужину дать даже зараженному, он немедленно излечится, получит пару десятков максимально прокачанных даров, причем все – сплошь боевые, а физические кондиции будут таковы, что матерых элит будет убивать исключительно щелбанами. При этом будет абсолютно неуязвим.

Рок уточнил, что доподлинно известно только о следующих свойствах белой жемчужины: принявший ее человек, до перерождения, становится иммунным, плюс получает максимально прокачанный дар. И да, условно бесполезных даров, типа призыва бабочек, она не дает. Не обязательно боевые, но дары всегда полезные. Ксер или знахарь, например. При принятии иммунным, добавляет дар также, как и для обычного человека, плюс выводит в максимум уже существующие дары. Вообще всегда при принятии белого жемчуга условия с дарами соблюдается. Откатывает назад внешность кваза до человека. Риск превратиться в кваза от белой жемчужины отсутствует. Выступает в роли панацеи для иммунных. Любые повреждения на физическом, или энергетическом уровне залечиваются. При этом Рок бросил быстрый взгляд на Фарта.

Фарт все равно не понял, почему вокруг этой жемчужины такой ажиотаж. Ему рассказали какой он лох и нубяра, Улья еще не нюхавший. Особо усердствовал Мух. Рок объяснил в более спокойной манере.

- Вот смотри. Допустим ты встретил здесь девушку, и вы страстно полюбили друг друга. – Фарт скептически хмыкнул – Потрахались по гостиницам пару месяцев и решили создать новую ячейку общества – семью. – продолжал, между тем Рок – В чем смысл семьи? В более плотном общении? Нет. Смысл семьи, как и смысл существования человека, с биологической точки зрения, в детях. Человек, как и любое живое существо на Земле, стремится оставить после себя свой генетический материал. Зараженных, с этой точки зрения, брать в пример не будем. Они не являются биологическим видом с Земли, хотя и получаются из земных существ. Но тут не Земля. Тут Улей. И вероятность того, что твой ребенок окажется иммунным ничтожна мала. Ты представляешь чувства родителей, когда они три-четыре года растят своего малыша. Пылинки с него сдувают. Каждый день под смертью ходят лишь ради него одного. А в один, совсем не прекрасный день, твой миленький карапуз наберет критическую массу, заурчит, и попытается откусить от тебя кусочек. Люди с ума от этого сходили. Такие случаи зафиксированы. Тут любой родитель поневоле задумается о белой жемчужине. И заплатит за нее любую цену. Включая собственную жизнь. Про жизни других я даже не говорю.

- Так может рожать не стоит? – спросил Фарт – И кстати, критическая масса – это сколько?

- Шестнадцать-восемнадцать килограмм. А насчет рожать – не рожать. К сожалению, не все мыслят рационально, особенно когда гормоны бушуют. Или, к примеру, квазы. Думаешь им нравится ходить с такой рожей? Постоянно под смертью даже в стабах, не говорю уже про стандартные кластеры. Каждый новичок, увидев кваза, сразу пытается в него пальнуть. Кстати, увидишь одетого зараженного в городе, плевать какого, пустыш, бегун, лотерейщик – не вздумай тянуться к стволу. А ведь среди них есть очень влиятельные персоны. И ни за что не откажутся поиметь белую жемчужину. Да даже простые рейдеры. Ты просто никак не можешь оценить даже черную жемчужину. И вообще роль даров в жизни иммунного. Любой рейдер, как только получит жемчуг в руки, ни на секунду не задумываясь, сразу же отправит его в рот. И это учитывая то, что прием жемчуга не гарантирует открытие нового дара. А при приеме черной жемчужины риск превратится в кваза примерно шестьдесят процентов. И дар, если он будет, то будет поначалу слабеньким, гору гороха надо сожрать, чтобы раскачать его до нормальных величин. И все равно глотают самостоятельно черный жемчуг. Не могут дотерпеть до знахаря, который может парировать процессы, приводящие к квазированию. А потом плачутся: «Ой-ой-ой, помоги!» - Рок явно передразнил кого-то – А тут – белый жемчуг, новый и старый дары в потолок. Кто устоит?

Фарт надолго задумался, переваривая информацию. А потом все же решил разузнать, из каких тварей добывают такой чудо жемчуг. Окружающие рейдеры, с интересом прислушивающиеся к разговору, разом загомонили. Из какофонии звуков Фарт вычленил, что ему стоит заткнуться, если он не желает вылететь из автобуса прямо сейчас, с простреленной башкой. Не совсем понимая причины такой агрессии, он предпочел внять совету. Скрипачу с Роком удалось успокоить разбушевавшихся мужиков и пояснить что Фарт – новичок. В реалиях Улья ориентируется слабо. И косяк упорол исключительно по незнанию, а не по злобе.

Ребята резко подобрели и посоветовали просветить новичка в том, что делать в Улье нельзя. Оказывается, в Улье много чего нельзя. Нельзя поминать всуе ту тварь, из которой добывают белый жемчуг, вне стен стаба. Да и на стабе лучше этого не делать. А если делать, то в глубоком подвале, под одеялом и шепотом. Нельзя настойчиво выяснять какой дар у человека, можно обзавестись лишним отверстием в теле. Нельзя есть просроченные консервы. Ибо ботулизм – единственное смертельно опасное заболевание у иммунных. Об этом упоминалось в брошюре Института, но как-то вскользь. Хотя, не единственное. Хлопья и прочий мусор, оставшийся после процеживания раствора споранов и гороха, является смертельным ядом для иммунных. Не рекомендуется, чтобы они попадали даже на открытые участки кожи. Если попадет в открытую рану, или на слизистую – гарантированный труп. Как для иммунных, так и для большей части зараженных. Высших зараженных, рубера и элиту, сильно замедляет и способен вогнать в кому. При этом, время от времени появляются отморозки, пытающиеся охотится с помощью этого яда. Обычно, не долго. Нельзя оставлять себе старое имя или самостоятельно выбирать себе новое. Исключение – женщины. Ну об этом Фарт знал. И еще много мелких «нельзя», которые можно классифицировать как «не рекомендуется». Например, нельзя обижать новичков. А при встрече со свежаком, настоятельно рекомендуется снабдить его средствами обороны, если он свои не приобрел еще, поделится живчиком и рассказать, как тут выживать. После чего указать направление на ближайший стаб. А еще лучше, взять за ручку и отвести самостоятельно. Улей такие поступки поощряет. Да и стабы рады новому члену общества, особенно если это молодая и симпатичная девушка. И платят за свежаков звонкими споранами. Естественно, все это не во вред своим интересам. И не стоит забывать, что при сопровождении свежака мужского пола одиноким рейдером, или малой группой, без транспортных средств, шанс добраться до стаба составляет около восьмидесяти процентов от изначальных ста. При сопровождении женщины, падает до шестидесяти. Если попался ребенок – около сорока. Так что тут каждый решает сам, как ему поступить.

После темы про запреты беседа странным образом вильнула в сторону баек. Тут уж подключился весь автобус, включая охранника. Фарт пожалел, что он не Шурик из фильма «Кавказская пленница» и не собирает местный фольклор. Материала хватило бы на две кандидатские, да еще и на докторскую осталось. Чего он только не услышал. Тут тебе и легенда о Черном Рейдере. О Золотой Жемчужине, которая в сто раз круче белой. Хотя куда уж больше? О Нулевом Кластере, достигнув которого, можно управлять Ульем. Но достичь его невозможно, ибо он находится в самом сердце Пекла. Влезла одна из девок и рассказала романтическую байку о разумной элите, которая ночами поет серенады под Лунами. За что была поднята рейдерами на смех. После чего надулась, скрестив руки на груди, отвернулась к бойнице и больше в разговор не лезла…

За общими разговорами путь пролетел быстро. Даже время от времени раздававшиеся пулеметные очереди уже не так напрягали.

- О, парни! – сказал Скрипач, выглядывая в бойницу – А мы уже приехали. Первая линия.