"Фантастика 2025-97". Компиляция. Книги 1-20

Глава 1

Сердце, подстёгнутое изрядной долей адреналина, гулко бухало в груди, пытаясь прокачать дополнительный объём крови через жизненно важные органы. Но видимо самым важным для меня сейчас был тот, что находится у мужчины в паху, являясь для него предметом законной гордости. Видимо этот самый орган живёт своей собственной жизнью, потому что в голове у меня натуральная паника, которая нарастает по мере понимания ситуации, в которой я внезапно оказался.

Я лежу в непонятном месте, чем-то похожим на сарай и на мне в позе всадницы пристроилась незнакомая тётка. В отличии от меня ей весьма неплохо, судя по чувственным стонам. Молодая женщина, наряженна в нечто патриархальное и деревенское, рубашка из некрашеной ткани и длинная юбка. Мне видны только её полноватые, голые до середины бедра ноги, самое интересное скрыто этой самой юбкой невразумительного серого цвета. Судя по звукам и интенсивности движения дамочка находится на пике сексуального акта. Она прикрыла глаза, закинув голову кверху. Обеими руками упёрлась мне в грудь и размашистыми движениями таза догоняется до оргазма.

Весь прикол в том, что лично я не чувствую возбуждения, но когда женщина вонзила мне в грудь ногти и начала странно охать, моё тело отреагировало должным образом. Меня, вслед за нею, накрыла волна сладостных судорог. Затем горячая дамочка буквально рухнула мне на грудь. И только тогда я наконец-то получил возможность размышлять. Вопросов масса и все жизненно важные.

Прежде всего нужно понять, где я и что тут происходит? Ведь несколько минут назад я ехал в своей машине по главной улице города. Чёрт, у меня же в горадминистрации чрезвычайно важная встреча, а я тут валяюсь в сарае на копне сена. И что за хрень на мне надета. Я по пояс голый, ниже него по понятным причинам ничего. Но на правой ноге застряла штанина из дерюги и это явно не мой костюм, который я привёз из Милана. И обошёлся тот мне в сумасшедшие деньги. Его шил на заказ знаменитый портной.

Женщина, почувствовав мои терзания, подняла голову и я понял, что глаза у неё серые. Щёки усыпаны веснушками, и что удивительно — ни грамма косметики на лице. Каштановые волосы связаны в толстую косу и откинуты за спину. Сидящую на мне никак не назовёшь красавицей, но и дурнушкой тоже. Полные губы, глаза с поволокой слегка припухшие, будто со сна. Вырез на рубашке открывает чистую кожу, немалого размера грудь скрыта рубашкой со шнуровкой на вырезе, и моя рука так и тянется проверить упругость полушарий.

Вместо того, чтобы свалить и оставить меня наконец-то наедине, селянка решила видимо продолжить. Потому что она быстро покрыла моё лицо поцелуями и даже попыталась поёрзать по мне. Но мой товарищ окончательно скис под воздействием мозговой паники и ни в какую не желал продолжить соитие.

— Ну, Мишенька, я же так долго этого ждала. Давай скорее котик, а то мне бежать надо, бабка-зараза выследит и опять орать будет.

Убедившись, что от меня толку не будет, женщина сползла с меня и на миг открыла свою волосатую пещерку, когда перемахнула через меня. От вида этого андеграунда я опешил. Нет, мне всегда нравились затейливые женские интимные причёски вместо полной эпиляции аля-девочка, но такой неприхотливой роскоши давненько не видел. А хуже всего, что презика я тоже не заметил. Получается, что мы трахались вживую. Блин, да что тут происходит? Она что залететь не боится? Я даже не говорю про всякие неприятные для здоровья сюрпризы.

Вместо ответа дама по-быстрому привела себя в порядок, одёрнув длинную балахонистую юбку и затянув шнуровку на груди, — ну я побежала, а ты заходь к нам, буду ждать.

Она исчезла и я наконец-то смог усесться. Пучком сена оттёр своё хозяйство и натянул порты, почему-то именно это слово пришло мне на ум в первую очередь.

Так, хорош дёргаться, надо отталкиваться от известных фактов. Я вышел в 8.15 из подъезда своего дома. Сел на заднее сиденье ждущего меня автомобиля. Всё, как всегда. Мой охранник Марат спереди, Костя за рулём. Пока я просматривал папку с документами мы проскочили пару улиц и выехали на объездную. Последнее, что я помню — это звук, который издал Марат. Его тональность меня отвлекла от изучения строчек договора. Подобный вой можно было ожидать от ишака, призывающего свою самку, но никак не от моего выдержанного в лучших самурайских традициях многолетнего телохранителя. Он, раскрыв рот выл, а на нас надвигалась огромная тень. Метрах в двадцати на встречку выехал грузовик. Я даже не успел испугаться, просто сильный удар лобового столкновения погасил моё сознание. Мгновение и я очнулся уже здесь в этом сарае, где меня активно имела незнакомая тётка. Я может и не против такого действа, но только не так же.

До сих пор не могу привести дыхание в порядок, дышу как загнанная лошадь. А вот когда немного успокоился, то смог проанализировать окружающее пространство. И в первую очередь себя самого.

Видимо мои приключения на сегодня не закончились. Стоило окинуть доступные части тела взглядом, как опять на меня стремительно начал надвигаться панический приступ. А где, чёрт побери, моё любимое пивное брюшко? Я бы даже сказал, весьма внушительное и заботливо взращенное достоинство. К своим пятидесяти годам я обзавёлся этим признаком и в принципе, я его любил и частенько поглаживал после хорошего стола. А тут наблюдается мускулистый живот кубиками, а кто сбрил волосы на груди и ногах? Я же не педик какой, волосы на теле брить. Постепенно таких странностей набиралось всё больше и больше. Но от осмысления этого всего меня отвлёк лёгкий шум.

Чисто условная дверь сараюшки отлетела от сильного толчка и внутрь стремительно зашёл человек. Поначалу он показался мне невероятно большим. Я видел только его силуэт из-за солнечных лучей, ударивших мне в глаза. Но проморгавшись понял, что он и в самом деле крупный.

Довольной высокий, опять наряженный в простые штаны и рубаху прямого кроя из белёного холста. На груди выделяется православный крестик. Лицо скуластое, карие глаза смотрят строго, как учитель на нерадивого ученика. Приличная борода с проседью, довольно длинный волос стянут повязкой на лбу. Общее впечатление основательности заставило меня вглядеться в вошедшего, — а Вы, собственно, кто?

Мой вполне невинный вопрос неожиданно вызвал целую бурю эмоций, — ах ты засранец, опять за своё взялся. Я же тебя предупреждал не связываться с этой бабой. Предупреждал? Ну тогда не обессудь.

Только сейчас я заметил, как немолодой мужчина выдернул из голенища сапога кнутовище и слитным движением с коротким замахом стеганул меня по голой спине.

От неожиданного коварного удара меня отбросило на землю, спина вспыхнула ожогом, за первым последовал другой. На мои попытки встать изверг отвечал новыми ударами, отбрасывающими меня опять на спину. Досталось и груди, и животу. Наконец он свернул своё орудие пыток и также быстро вышел, оставив меня одного.

С трудом встав, я покачнулся, отперевшись на косяк. Меня потряхивало. И не столько от боли, там не так всё страшно, конечно вспухли багровые полосы, но кожу не рассекло. Думаю, пройдёт через несколько дней. Мне было обидно и непонятно. Обидно от этой агрессии, а непонятно то, что я ведь спокойно мог отбить эту атаку. Вскочить, перехватить руку, съездить этому дятлу по роже. Но меня сковало непонятное чувство, что этого как раз категорически нельзя делать. Ну никак, это будто поднять руку на младенца. Вот это окончательно меня и подкосило. Я вдруг понял, что хорошо знаю этого человека. Да и ту женщину тоже видал не раз. Так я начал раскручивать всю мысленную цепочку, вытягивая одну картинку за другой. Это вроде как подсматривать за чужой жизнью. И чем больше я вспоминал, тем стремительнее мелькал передо мной калейдоскоп картинок. Но вскоре сильно начала болеть в затылке голова, боль нарастала, вызывая тошноту.

Последнее, что я помню — это как меня стало тошнить и вдруг пошла носом кровь. Земля бросилась мне навстречу и всё.

Затрудняюсь сказать, сколько времени прошло. Я сквозь дурноту чувствовал, как меня несли на руках, как маленького ребёнка. Потом ощущение мягкой подложки под головой и я опять отключился.

Проснулся, как всплыл из воды. Голова аж звенит от пустоты, никаких мыслей, только фоновый бубнёж мешает наслаждаться покоем.

Постепенно я окончательно проснулся, недалеко говорили двое. Женский голос сердито выговаривал, а мужской оправдывался. Попытавшись прислушаться, я невольно стал свидетелем этого разговора:

— Что же ты за осёл такой? Это же надо, родного внука так избить, что он всю ночь пролежал бессознательный. Это же как надо было постараться.

— Так это, Мария, я же только проучить хотел мальца. Он связался с этой Стешкой, что в Мальцево живёт. Баба бедовая, мужа схоронила, единственное дитё не уберегла, пацанчик утоп, да ты и сама знаешь. От неё одни беды, народ много чего про неё знает. Зачем нам эта коза дранная? А Мишка пацан совсем, баба титькой поманила, вот он и побёг.

— Лукьян, а поговорить, объяснить толком не пробовал? Да и видать вошёл твой внук в мужскую пору, естество своё берёт. А от Стешки не убудет.

Говорившие вышли наружу и теперь я уже не могу понять о чём они беседуют.

Это что получается, меня зовут Михаил и я явно попал в чужое тело, молодое. Потянувшись к чужим воспоминаниям, я вдруг обнаружил, что отлично помню свою новую жизнь. Правда там не так и много событий.

Детство у парня было неплохое, он жил с родителями в городе. Отца помню смутно, только его крепкие руки, а вот маму значительно лучше. Помню её запах, помню, как обнимала меня, когда я болел. И пела перед сном одну и туже заунывную песенку. Но та удивительным образом усыпляюще действовала на меня, лучше любого снотворного.

Помню тот ужасный день, когда наш дом загорелся. Сначала появился сильный запах дыма, потом начали кричать соседи. Пожар начался в соседнем доме, видать печь худая была. Из-за сильного ветра огонь быстро перекинулся и на наш барак. Меня отец буквально выкинул на улицу из окна. А сам с мамой выбраться не успел. Так я оказался на попечении деда по отцовской линии.

Лукьян Мартынович овдовел задолго до моего переезда к нему. Вот с ним я и прожил около семи лет. Но, к сожалению, своего точного возраста не знаю. Места и времени тоже не ведаю. Видать парнишку это не особо интересовало. Зато отлично помню, чем мы с дедом на жизнь зарабатываем. Дед — сельский кузнец и наш дом стоит наособицу, у реки. Рядом и сама кузня, где я помогаю родичу зарабатывать на жизнь.

Ну вот, аж испарина на лбу выступила. Вроде даже больше не тошнит. Но когда я попытался вытянуть из своего сознания полезные сведения, которые помогут мне определиться со временем и местом моего провала в прошлое, то опять почувствовал головную боль и решил пока оставить эту тему.

Что можно сказать определённо? Я в прошлом, нахожусь на территории Российской империи, где правит балом государь император. Кто именно — не уверен, в голове крутится имя Николай. Но нужно будет уточнить. Если так, то я провалился в конец 19 века. В принципе не так и плохо. Значить крепостного права уже нет, и я точно не холоп какой. Но из плохого, не так долго до русско-японской войны. А за нею накатит первая мировая и грянут аж две революции, которые похоронят всё, что было создано предками. Не хотел бы я попасть в жернова этих процессов.

Но до этого момента ещё есть время. Из хорошего, даже замечательного — я молод и здоров. Если и болел, то в далёком детстве ангиной. А как перебрался к деду, тот начал меня учить по-своему. Помню, как немолодой уже кузнец истязал подростка с этими своими упражнениями и закаливанием. У деда голова повёрнута немного по-своему. Каждое утро мы с ним на пару делали зарядку, потом обливались холодной водой. Зима — не исключение, разбивали лёд в бочке и окатывались из ведра, раздевшись по пояс.

После плотного завтрака шли работать. На мне была вся подготовка. Разжечь печь, подготовить инструмент, а потом ассистировать деду в процессе работы.

От чужих воспоминаний меня отвлекла вошедшая в избу женщина.

Тётка Марья, она вроде из нашей родни. Но не из близкой, можно сказать, что она двоюродная моя тётка, причём не по крови. Но, насколько я знаю, она единственная, кто тесно общается с нами. Так-то мы с соседями расходимся краями. Видимся в основном по воскресеньям в церкви, куда ходим на службу в обязательном порядке. Ну и когда те сами к нам приходят с просьбами. А мы занимаемся всем, ну пожалуй только оружие явно не наша сфера. Хотя у деда есть настоящая сабля, но её он привёз из дальнего похода.

Женщина неслышно подошла ко мне, я же притворяюсь спящим. Она ткнула прохладную ладошку мне на лоб, убедилась, что жара нет и опять усвистала. Вернулась она минут через пять.

— Ну, очнулся наконец? Что же ты нас так пугаешь? Всю ночь пролежал как бревно, мы с дедом уже хотели за дохтуром посылать.

Я не просто так открыл глаза, просто не смог дальше убедительно симулировать. Непросто это делать, когда тебя поливают водичкой. Женщина держит на коленях тазик, окуная в воду тряпицу она осторожно промывает моё лицо. Тряпка сразу окрасила воду в красный цвет.

Ну да, у меня же вчера пошла носом кровь, вот она засохла и, наверное, выгляжу я не очень. А ещё от меня несёт рвотой, видать на себя попал.

— Не, тётка Марья, я лучше сам умоюсь, — отвёл я её руку.

— Да куда тебе, давай помогу, — но я уже сел и стал пробовать подняться.

Вроде нормально, вот только горит спина от вчерашних побоев. Это дед от широты души приголубил, любит он это дело. Говорит, что и его так отец учил уму разуму. А так как он мне вместо родителя, то вот и учит как умеет.

У нас во дворе есть закуток, типа летнего душа. Там мы приладили бочку, куда я набираю воду. Летом под вечер она неплохо прогревается, но сейчас утро и вода весьма бодрящая.

Не знаю, как они тут обливаниями на холоде занимаются, но я задубарел, пока отмылся. Тётка сунула мне плошку со щёлоком, и я натер тело мочалом, старался особо не зверствовать, учитывая мою посечённую шкуру.

Потом тётка меня усадила за стол во дворе и бухнула мне полную чашку каши и здоровенный ломоть хлеба. К этому мне ещё перепала пара вкрутую сваренных яиц. Умял я всё без остатка, потом накинул рубаху и пошёл на звон молота.

На деда я зол, поэтому посмотрев издалека на его работу, решил прогуляться по селу. Я уже убедился, что полученные мною воспоминания не совсем соответствуют действительности. Это как два разных человека будут смотреть на одну и туже вещь. И описывать её по-разному, просто потому что их мировоззрение в корне отличается.

Вот и сейчас я вышел на главную улочку села, ведущую к церкви и с умилением смотрю на эту патриархальную картинку. Небольшой и мелкий прудик, в нём возлежат хрюшки, довольно похрюкивая. Между ними снуёт домашняя пернатая живность. Тут же на бережку промышляют мелкие пацаны, пытаясь поймать на самодельные удочки что-то плавающее.

Прикольно, что у меня в сознании осталась картинка длинной и широкой улицы, которая одним концом упиралась в шикарный барский дом, а другой в двуглавую красавицу церковь.

Я же вижу одноэтажное строение с перекосившимся крыльцом и неудачными потугами на хоромы. Вот только сновавшая по двору живность, убого одетая дворня и общая убогость навевала мысли о том, что лучшие годы этой усадьбы в далёком прошлом.

Церковь в этом плане выгодно отличалась, всё-таки паства регулярно жертвовала на святые вещи, но деревня — она и есть деревня. Невзрачная обстановка и внутреннее убранство храма не впечатлило. Темно и душно.

Глава 2

Односельчане тоже не поразили моё воображение, все поголовно наряжены в очень непритязательную одежду, зачастую ходят босиком. Но зато все мужики и даже молодёжь могут похвастаться головными уборами, а бабы носят платки. Многие мне кивают, я отвечаю учтиво, подымая свой картуз — зачем наживать врагов на пустом месте.

Вот так, прогулявшись по селу, я почувствовал дикое разочарование. Я категорически не хочу становится частью всего этого. Ни за какие коврижки здесь оставаться не желаю. Даже если дед для внука хочет иного. Но у меня пока нет ни одной приличной мысли, как устроить свою жизнь в новых условиях. Нужно потерпеть, и я обязательно что-нибудь придумаю.

К вечеру я вернулся и даже успел встретить деда после тяжёлого трудового дня. Как-то так родич завёл, что хозяйство сами мы не вели. Вообще наша усадьба выглядела следующим образом. Изба окнами наружу, представляет собой два помещения. Это большие холодные сени и непосредственно жилое помещение с печью. Моя кровать в углу отгорожена от остальной части простой занавеской. Дед спит на печи, летом на лавке. К дому пристроен сарай, где мы хранили сено. Рядом с воротами навес для лошади и телеги, но живности у нас вообще нет, никакой. За домом небольшой огород, где у нас растут немудрёные овощи и зелень. Это моя епархия, я поливаю и окучиваю это хозяйство. А вот дед любит ухаживать за яблоньками, которые стоят чуть подальше. С противоположной стороны участка расположена непосредственно кузня и она выходит задами на речку. Разумеется, наш участок расположен в отдалении от остальных домов в виду высокой пожароопасности.

Мы сами практически не готовили, для этого у нас была Дуня. Относительно молодая баба явно не тянула на тётю Дуню и я звал её просто по имени, как впрочем и она меня. Женщине было лет тридцать и она тянула одна троих детей, пацаны погодки лет по двенадцать и девчонка лет пяти, отзывавшаяся на имя Парашка. Родни у них в селе нет и одна женщина бы не вытянула мелких, даже если бы батрачила на наших богатеев с раннего утра до поздней ночи. Жили они недалеко от нас и у деда с этой самой Дуней была связь определённого свойства. Несмотря на значительную разницу в возрасте, Дуняша частенько приходила к нам под вечер и тогда мне приходилось гулять, оставляя их наедине. Соседке не трудно было готовить на нас двоих, обстирывать и прибираться в доме, если была такая необходимость.

Вот и сейчас она кивнула мне и почесала к своей избе. А на летней кухне в небольшой печи томится чугунок с вкусно пахнувшим варевом.

— Ну, отошёл уже малёхо? Ну и хорошо, а то я уже думал, что недуг твой серьёзнее, чем казалось вначале. Давай-ка полей мне.

Дед скинул пропахшую потом рубаху и нагнувшись упёрся руками в колени. А когда я щедро лил воду из ведра, дед кряхтел от удовольствия.

Интересный товарищ, я с любопытством смотрю на него. На лице заметен приличный возраст, глубокие морщины прорезали лоб. Особенно заметны обострившиеся носогубные складки. Также я отметил точечки, оставленные горячими каплями металла. На крупных кистях тоже заметны следы ожогов. А вот тело будто взято от другого человека. Белая и здоровая кожа без малейших возрастных изменений. Без пигментных пятен. Более того, под кожей перекатываются тугие валики мышц. Особо выделяются плечи, это конечно не тело бодибилдера. Те же ноги вполне обычной формы и лёгкий животик не портит впечатление. Передо мной крупный и сильный мужчина. В одежде это не сразу бросается в глаза, а вот сейчас я оценил стати своего старшего родича.

Переодевшись, дед подошёл к столу, после короткой молитвы мы приступили к еде. Дед ухватом вытащил горячий чугунок и снял крышку.

Гречневая каша с мясом, но по консистенции больше похоже на первое блюдо. У нас на ужин всегда жидкое, не знаю как в других семьях, но у нас так заведено. Едим прямо из чугунка, для этого у нас вместительные деревянные ложки с длинными ручками. Такой черпанёшь и пять минут насыщаешься. Я был уверен, что половина содержимого чугунка останется. Куда там, смолотили всё, да ещё закусывая кисловатым на вкус ржаным хлебом. А потом пили чай из самовара. Как дед говорил, по-купечески. Наливали в блюдца ароматный кипяток и дули на него, с шумом втягивая в себя. Рядом красовались колотые кусочки желтоватого колотого сахара.

Вообще мы жили довольно богато, я помню, как меня сельчане называли барчуком. Не знаю, что они имели в виду, думаю именно наше материальное состояние. В доме у нас на полу два ковра лежат, ещё один с изображением леса висит на стене. Есть серебряная посуда для особо важных гостей. Каждый день мы едим мясо, а сельчане балуются убоиной весьма редко. Чаще едят пустые щи и каши. В шкафу висит одежда на разные случаи. Есть даже господские костюмы, это для поездок в город. А ещё у меня имеются ботинки и крепкие сапоги. А мои сверстники щеголяют в лаптях и поршнях. Сапоги носят избранные и то, по особым случаям. На зиму у обоих имеются меховые шубы, прямо как у нашего барина Сергея Аполлинариевича Четихина. Ну так на то он и барин, а мы-то просто мастеровые. Так что мы весьма зажиточны с точки зрения соседей.

После еды я быстро ополоснул кружки, протёр поверхность стола и присоединился к деду. Тот уселся на лавку, что под нашим окном и устало вытянул ноги:

— Ну, Михайло, не взыщи. Завтра я тебя подыму как обычно.

Это было не совсем утверждение, скорее он спрашивал, имея в виду моё состояние здоровья. После того, как я кивнул, дед довольно приобнял меня за плечи и прислонился к тёплой бревенчатой стене.

Село готовилось ко сну, солнце окрасило верхушки деревьев в красноватый цвет. Ещё полчаса и стемнеет.

Тихо как, мне это непривычно после городского шума. Не хватает этого фона. Недалеко лениво брешет собака, неожиданно вдали раздался звонкий девичий голос и звук гармошки. Оказывается, тут тоже есть культурная жизнь, вон девки затейливо песню выводят. Что-то грустное и незнакомое.

М-да, наверное, я всё-таки поторопился. В моей памяти эта самая утренняя гимнастика была чем-то навроде увлечения. А тут прямо садизм, ей богу.

Дед, несмотря на возраст, начал растяжки и строго так посматривал на меня. Типа, попробуй мне пофилонь. В принципе тело у меня хорошее, гнётся нормально, заметно, что мой предшественник не запускал себя. А когда меня пробил пот от упражнений, мы перешли к силовым.

Оригинально, дед то у меня оказывается гиревик, ловко так начал креститься здоровенными чушками с ручками лишь отдалённо напоминающими знакомые мне по форме гири. У меня тоже свои имеются, но чуть поменьше.

Теперь понятно, откуда у меня характерные мозоли на ладонях. Это от двухпудовых гирь. Смотря на деда, я начал повторять его движения и тело вспомнило. Сначала я боялся запустить тяжеленными снарядом в напарника, потом увлёкся. Мне знакомо это ощущение. Называется гормоном радости, вырабатываемым при физических нагрузках. При этом от этих самых нагрузок получаешь определённое удовольствие.

Вся зарядка заняла у нас минут сорок. Потом мы переоделись и пошли к кузне.

Хм, вроде я этим занимаюсь не первый год, но еле протянул до конца рабочего дня.

Я подмастерье, то есть мои обязанности «поди-подай». В реальности на помощнике многое лежит. Разжечь горн, работать на мехах. Затем брать молот, весом килограмма полтора в руки и следить за старшим. Кузнец молоточком тюкает по наковальне, задавая ритм и точку удара, а я должен бить точно и менять силу удара в зависимости от указания.

Собственно, нам везли вещи на ремонт не только сельчане, но и крестьяне со всей округи. Мы и варили, и клепали, и ковали. В основном это был сельскохозяйственный инвентарь, инструмент, а также домашняя утварь. Работы хватало, было интересно следить за умелыми руками деда. Я чувствовал себя ассистентом, подавая ему инструмент. Зубила, пробойники и бородки нужного размера.

Часов в пять дед наконец-то дал отмашку. Блин, по ощущениям будто состав угля перекидал, плечи и руки ноют. Но усталость привычная. Полив деду из ведра, сам решил сбегать на речку. Сразу за кузней ступеньки ведут резко вниз, где течёт неширокая речка.

Какое блаженство, я с размаху сиганул в воду. Запоздало подумал, а вдруг здесь небезопасно купаться. Но уже поздно, я в несколько гребков добрался до противоположного берега. Вроде здесь глубоко, ноги не достают дна. Но течение приличное, когда я нанырялся и решил покайфовать, раскинув руки, то меня потащило течением вниз.

Блин, за поворотом открылся участок берега с мостками, где несколько тёток полоскали бельё. Проблема в том, что течение довольно сильное и у меня не получается плыть долго против него. А вылазить на берег не совсем комильфо. Я-то придурок понадеялся, что заберусь назад по ступенькам на наш огород и скинул порты на берегу. Ну и чего вот сейчас делать? Бабёнки перестали обмывать косточки соседкам и уставились на меня. И не похоже, чтобы им это дело быстро надоест.

А, пошло оно всё, что так и буду в воде прятаться?

Когда я выходил на пологий глинистый берег, раздалось улюлюкание. Ну да, любуйтесь, пока бесплатно. В порыве бесшабашности я даже перестал ладонями прикрывать своё богатство. Наоборот, поднял руки и бёдрами изобразил процесс соития. Но смутить этих оторв у меня не получилось. Лишь на несколько мгновений зависла тишина, а потом тётки подорвались и с новой силой принялись выкрикивать всякие гадости:

— Мишаня, погодь, я только девок приведу, вот тогда всем покажешь, что умеешь.

— Мишка, выбери меня, я дюже горячая, не пожалеешь.

Мне осталось только махнуть им рукой и гордо удалиться. Вдоль берега добрался до нашего участка бошкодралом минут за десять.

Уснуть сразу не получилось, в голову лезли всякие дурные мысли. До меня только сейчас дошло, что я своим появлением в чужом теле практически убил молодого парня. Ведь он и не собирался сделать другому такой щедрый подарок, своё юное тело. Думал и мечтал о будущем. Вон с девкой своей миловался, наверняка планы строил. Мне было бы легче, если он бы, как и я погиб, и я просто занял бы его место. Покрутившись на тюфяке, набитом сеном, я постарался загнать поглубже эти мысли. Я ведь не напрашивался, неведомая сила решила за нас обоих. Так что теперь, пойти и кинуться с обрыва вниз головой? Раз уж так получилось, надо жить. Жить за двоих и царство небесное незнакомому мне парню. Извини, так получилось.

Через полторы недели я окончательно смирился с новыми обстоятельствами в своей жизни. Мы с дедом жили душа в душу в том плане, что работа и общее увлечение физическими упражнениями нас сблизили. И если первые дни я замечал некую насторожённость в его глазах, видимо я не всё делал, как всегда. То сейчас это ушло, мне даже кажется, что наши отношения стали более тёплыми.

Хрен его знает, как этот парень общался с односельчанами. Насколько я понял у него были серьёзные проблемы с коммуникацией. Друзей нет, просто знакомых, с кем можно поболтать тоже не особо. Кроме деда он общался только с тёткой Марьей и её старшим сыном Данилкой. Вот и сейчас они нас навестили. И пока женщина беседовала в доме с дедом, я зацепился языком со своими троюродным братом. Даниил чуть старше меня, щуплый с некрасивым вытянутым лицом. Один глаз немного косит, но всё это компенсировалось удивительным, данным от природы умением расположить к себе собеседника. Парень смешлив, за словом в карман не лезет и вроде относится ко мне с искренней симпатией.

— Слушай, айда в субботу в Мальцево смотаемся. Ты к своей зазнобе, а я тоже там подружку нашёл. Давай, чего в избе сиднем-то сидеть?

Хм, в субботу мы заканчивали пораньше и вполне можно успеть. До деревушки вёрст пять ходу, а если лесом, то и того меньше. Я знаю лесную тропинку, которая поможет сократить расстояние.

— Ну не знаю, можно наверное, — нерешительно произнёс я. Меня смущает, что придётся встретиться с незнакомой лично мне женщиной, которая имеет на меня конкретные виды. Но подумав, всё-таки согласился. Если буду бегать от всего непонятного, будет только хуже.

Дед, узнав, что у меня планы на субботу, вначале нахмурился. Ну не хочет он, чтобы я с той дамой общался. Но тут вмешалась Дуня. Узнав, что меня не будет весь субботний вечер, она уговорила деда и тот скрепя сердцем, согласился. Тоже поди хочет со своей полюбовницей помиловаться без свидетелей.

Мы оба успели ополоснуться перед свиданкой, в торговой лавке купили заранее всяких кренделей, не идти же с пустыми руками, и воодушевлённые вышли из села.

Сегодня жарковато, но по лесной тропинке идти одно удовольствие. Гигантские деревья отбрасывали густую тень, дышалось легко, а от предвкушения чего-то нового настроение забралось на невиданную высоту. Я и вырядился в соответствии с регламентом. Одел новую сатиновую рубаху ярко красного цвета, приличные порты и кожаные ботинки — невероятно крутой прикид по нынешним временам. Данька прикинут попроще и топает в лыковых лаптях. Но тоже красавец. Он берет непринуждённостью и хорошо подвешенным языком:

— Ты Мишка главное с ихними опять не сцепись. А то в последний раз вместо удовольствия пришлось махаться. Лучшую рубаху тогда порвал. Ты просто не отвечай им, они и успокоятся.

Ну да, всё как всегда. Местные хлопцы ревниво относятся, когда чужие к их бабам приходят. Но, насколько я понял, у меня суровая репутация. Далеко не каждый взрослый мужик захочет со мной связываться, уж больно я здоровый и на «кулачках» мастак. Наши сельские ребята меня стараются не задирать, игнорируют. А я в свою очередь к ним и сам не лезу. Мне с ними не интересно. Эти разговоры об удоях, урожаях и породах лошадей меня не увлекают. Так что тут у нас взаимное удовлетворение. А вот в гостях иногда и случается недопонимание. Деревенские тоже частенько появляются у нас. Им никак не обойти наше село. В церковь или в лавку, а то и просто молодёжь на смотрины приходит.

Минут через сорок тропинка вынырнула из чащобы и пошла вдоль поля с колосившейся рожью. Вдали показалась деревня. А когда нам осталось минут пять до околицы, нам встретилась группка женщин с деревянными тазиками, наполненными бельём.

— Бабы идут на речку полоскать, — со знанием дела прокомментировал Данька, — а вон и твоя кажись.

Хм, я ту женщину видел только вблизи и в весьма пикантной позе. Но от общей группы отделилась одна бабёнка и направилась прямо к нам. Невысокая и коренастая, сейчас смотрю на приближающуюся женщину и лихорадочно думаю, как с ней общаться. Но она решила всё за нас обоих. Гибким движением поставила тазик на траву и приблизившись ко мне прижалась всем телом. Её товарки громко прокомментировали это событие, но проследовали дальше, свернув на тропинку, ведущую к реке. Данька тоже испарился в кустах, а я застыл как соляной столб. От женщины пахло здоровым телом и острым женским потом. Видимо я не совсем оправдал её надежды. Стеша подняла голову, и её улыбка медленно сползла с лица:

— Миша, что случилось? Ты переживаешь из-за баб? Да хай с ими, мне нечего терять. Лучше прижми меня покрепче.

Женщина так и прижимается ко мне, только сейчас слегка отстранилась и вглядывается в моё лицо.

Ну, чего застыл? Ты же хотел чего-то нового, вот и давай.

Я скосил глаза на полную грудь, распирающую рубаху. А тут ещё Стеша шевельнула бёдрами и прижалась щекой к моей руке. Непроизвольно я напрягся, потому что мой член моментально среагировал на это прикосновение.

Это заметила и женщина, потому что облегчённо улыбнулась мне и тихо сказала, — я быстро, через час подходи к нашему овину, ну ты знаешь куда. А я постараюсь поскорее.

И она, подхватив свой тазик, побежала догонять своих подружек.

С Данькой мы договорились встретиться на развилке дорог, он учесал к своей зазнобе, а я побрёл к речке.

В принципе здешние места мне знакомы, бывал здесь не раз. Есть тут одно укромное место. Кто-то давно притащил бревно к берегу. Там ветерок сдувает мошкару и кустарник прикрывает от нескромных глаз. Можно просто посидеть, глядючи на спокойное течение реки. Так я и сделал. Недалеко мостки, где бабы полощут бельё и слышны их задорные крики. Наверняка над Стешкой прикалываются, но та и сама задорно смеётся.

Интересно, к кому бегает мой братец? Ежели просто поженихаться, то к молодухе. А вот если помиловаться, то только к одинокой вдовушке. Но как-то я не удосужился поинтересоваться.

Глава 3

За эти дни мне удалось прояснить некоторые наиважнейшие моменты. Итак, мой возраст — мне семнадцать лет, в феврале стукнет восемнадцать. Много это или мало — смотря как посмотреть. Полное совершеннолетие наступает с двадцати одного года. Но возраст вступления в брак для юношей — 15 лет, для девочек 14. Но это для подлого сословия. Дворяне шли по отдельной возрастной сетке, мужчины 18 лет, женщины 16. Допускалось женить молодых и раньше, чуть не с пелёнок, но полноценный брак наступал именно в эти возрастные рамки.

Дальше, я сильно пролетел со временем моего попадания. Ошибся с периодом. Я-то думал, что попал на правление Николая Александровича, по-простому Николая II. Ан нет, сейчас правит страной Николай Павлович, средний брат Александра I и отец будущего царя-освободителя Александра II. Таким образом сейчас идёт 1854 год. Это и радует и огорчает одновременно. Радует, потому что до грандиозных катаклизмов, которые будут сотрясать бедную Россию, я не доживу. А минус в том, что сейчас дремучее средневековье. Нет ни газет толком, ни средств связи, ни пусть даже примитивных автомобилей. Ничего, на море властвует парус и паровые машины ещё не захватили весь мир. То-то я сомневался, почему никто не говорит про железные дороги, на Волге не заметны пароходы, люди не читают газеты. А когда к барину приехал сынок и они с папашей устроили стрельбы по бутылкам, то я подивился тогда старинным пистолетам из которых они стреляли. Наверное, такими пользовались ещё Пушкин и Дантес на дуэли. А вот когда выяснился текущий год, всё стало на свои места. Мне пришло в голову, что ещё существует крепостное право и барин властен над своими крестьянами. Но мы с дедом, слава богу свободны и относимся к сословию мастеровых-ремесленников. А вот сельчане все подневольные. Правда это не бросается в глаза. Никто не порет их до смерти на барской конюшне. Наоборот, у нас есть в селе свои богатеи. К примеру, Митрофан Лыков держит единственную в селе универсальную лавку. Там можно купить всё, от лопат и мотыг, до тканей и сладостей. Наверное, он делится прибылью с барином.

Вторым кулаком у нас является Иван Копыто. У него много землицы, и он даже держит наёмных работников, которые и работают на его полях. Я смутно пока понимаю эти взаимоотношения между крестьянами и барином, но оно мне и не особо нужно. Мы с дедом пришлые и дом с участком наша собственность. В любой момент можем сняться и уйти. Хороший кузнец везде нужен, а вот село без кузни — и не село вовсе.

Так, хватит философствовать, пора идти. А то неудобно заставлять даму ждать. От мысли о предстоящем у меня сладко заныло в паху.

Вот же хрень, ещё десять дней назад я побрезговал бы подойти к такой замарашке. Стешу даже если приодеть, она так и останется деревенской клушей. Я бы в её сторону даже не посмотрел. С моими бабками и положением к моим услугам были самые красивые женщины.

Но, всё это в прошлом. Надо забыть и выкинуть из головы.

Это гумно предназначено для сушки сена, сарай удобно расположен и отсюда до опушки леса рукой подать. Не нужно заходить в деревню.

Зайдя внутрь, я на секунду остановился. После солнечного света ничего не видно. Привыкнув к потёмкам, я ловко вскарабкался по шаткой лестнице наверх. И тут же попал в плен гибких рук.

Ну уж нет дорогуша. На сей раз я сам хочу владеть ситуацией.

М-да, конечно, это не мой идеал женщины. Кроме полюсов в виде чистой кожи и полной красивой груди имеются излишки жира на бёдрах. Ноги коротковаты и покрыты лёгким пушком. Под мышками густые заросли, а в паху целый лес. Но всё это не мешает мне наслаждаться моментом. Видимо я чем-то удивил даму или изменил правила игры, но выглядит она немного удивлённой. А я не стал сразу кидаться на неё. Сначала изучил все изгибы сильного тела. Да уж, это вам не рафинированная синюшная представительница 21 века. Развитые предплечья, да и руки тоже под стать о стальному. Несмотря на роды, на животе нет складок. Но горяча, когда я поигрался с налитыми полушариями и перешёл к горячей пещерке, Стеша застонала и нетерпеливо потянулась руками к моим штанам.

Заниматься сексом, утопая в мягкой копне сена — ещё то удовольствие. Приходится извращаться. Найдя удобную точку, я придавил женщину, зафиксировав её руки и начал двигаться. Вот ведь зараза, смотрит на меня не отрываясь, бесстыжая. Я тоже смотрю на неё и тащусь от её эмоций. Они отражаются в её серых глазах, это удивительное зрелище. А когда она стала подходить к финишу, глаза резко потемнели. Сейчас мы уже напоминаем двух неутомимых зверей, дорвавшихся до запретного удовольствия.

В последний раз я оприходовал её, когда мы обессиленные спустились вниз. Просто женщина оделась и подняв руки начала заплетать распущенную гриву густых волос в косу. Вот от этих неторопливых движений, от покачивания тяжёлых полушарий я опять почувствовал возбуждение. Пристроившись сзади, повернул её голову и начал целовать спелые губы. Так неторопливо двигаясь, мы и подошли к сильному оргазму.

Чуть не забыл передать котомку с кренделями, купленными специально для неё. А потом мне пришлось выслушивать от Данилы упрёки:

— Не, Мишаня, я всё понимаю. Но уже солнце почти село, придётся теперь тащиться по темноте. Ты не мог побыстрее управиться?

Не мог, по моей довольной роже он всё понял и мы зашагали по накатанной дороге.

В принципе небо безоблачное и мы не рискуем сбить ноги или провалиться в колею. Луна спасительно подсвечивает, тем более нам есть о чём поговорить. Ушлый братец нашёл себе неплохой вариант. Девка-перестарок, то есть которая живёт с родителями, потеряв надежду на создание своей собственной семьи. Почему она не вышла вовремя замуж — не понятно. Может, потому что у неё одна нога чуть короче другой и она хромает. Но факт, что девке тридцатник, а на горизонте ничего светлого. Ну и каким-то макаром наш пострел подсуетился. Он, как и я, приносит ей подарки. Вон сегодня плат нарядный притащил, а она ему отдаёт то, чем богата. И физический недостаток им совсем не мешает.

— Слушай, а давай приходи на «поседки» завтра. Познакомлю с нашими, а то ты как бирюк вечно один да один. Поди не сладко то так куковать с дедом. Да и тому надо одному побыть.

Это брательник намекает на особые отношения деда со своей мамашей.

— Ну не знаю. А чего там делать-то?

— Ну как чего, попеть можно, потанцевать. Ванятка прийти обещался, тогда вообще с музыкой будем.

Иван — это наш единственный гармонист в селе. Сейчас это редкий инструмент, а Иван женат, ребёнок даже есть. Но без него не обходится ни один праздник или такие вот молодёжные посиделки.

— Ладно, заходи за мной тогда.

Насколько я понял, сборище вызвано тем, что молодая девица с одного из соседних сёл приехала к своим родственникам. Типа погостить, а на самом деле, где девице знакомиться с достойными парнями, если в своём селе подходящих не нашлось?

Видимо я циничен в этом вопросе, но говорю, что вижу. На «поседке» гости были усажены на передние места за столом. Свои жались на заднем плане. Посмотреть на приезжих приходили многие: старухи, матери с грудничками, ребята всех возрастов и солидные мужчины. Все разряжены по первому классу. Парни приходили в отутюженных рубашках, пиджаках, штаны навыпуск и некоторые даже в натёртых сажей сапогах. Девки на такие посиделки одевали самое лучшее, бывало даже меняли наряды в течении вечера. Вначале чинно сидели за столом и дули чай из медного самовара. Потом молодёжь под пристальным вниманием старшего поколения уединялась на завалинке. Тут в центре внимания сразу оказался наш гармонист. Девчата начинали петь, а парни лузгали семечки и делали вид, что им всё по барабану.

Вот в этот момент и заявились мы с Данилой. Парни ко мне отнеслись настороженно, видимо я ассоциировался у них с проблемами. На десяток девчат было семеро парней. Вот они сразу и сплотились, посматривая на нас. Сначала Данька подошёл к ним, о чём-то перетёр, угостился горсточкой семечек. Потом и я подтянулся.

Поздоровкались по-взрослому, поручкались и мне выделили место на скамейке. Типа признали моё право находится здесь. А меня в самом деле увлекло происходящее. Дело в том, что я замечал, что мои воспоминания, доставшиеся от предшественника вроде, как были покрыты мутной плёнкой, которая искажала действительность. А сейчас я смотрю на мир своими глазами и удивляюсь. Я наблюдал за сельчанами все эти дни. Ну, в будние дни они одевались невзрачно. В лучшем случае выбеленная холстина, а то и серая дерюга. А вот в воскресенье или на праздники старались одеваться поярче. Наряды из льна или ситца зачастую украшали вышивкой. Цвета самые разные, но чаще красное и белое. Реже зелёное, синее и жёлтое.

Мужики, как правило, невысокие, ловкие и худощавые. Редко попадались полные. Говорили степенно, силушки неимоверной. Сам не однократно был свидетелем, как мужики спокойно подымали вес в 4–5 пудов. Выносливые в труде. Как правило сероглазые, не брились. Разве что отставные солдаты брили подбородок. Стриглись в «кружок» и расчёсывались на прямой пробор. По праздникам волосы смазывали деревянным маслом.

Женщины были полными и сильными. Носили при необходимости тяжести до трёх пудов, имели правильные черты лица. Говорили быстро и отличались смешливостью. Эталоном красоты считалась плавная походка, скромный взгляд, высокий рост и густые волосы. Предпочитали круглолицых с румянцем.

Очень развито у сельских чувство собственного достоинства. Мерилом ума являлось умение заработать копейку. Принято гордиться силой и ловкостью в работе, ну и богатством разумеется. Катастрофой считалось потеря имущества и земли. Зажиточные крестьяне пользовались неизменным уважением, к ним шли за советом. Фамилий крестьяне не имели, к имени добавляли прозвище. Ванька Косой или Андрей Левша. По отчеству именовали кроме дворян ещё и самых уважаемых. К примеру, моего деда именовали исключительно Лукьян Мартынович. Девчата обращались к мужчинам добавляя к приставке дядя его имя.

Не могу сказать, что мне тут не интересно. Просто не привычно. Девки кучкуются отдельно, парни отдельно. После распевок, начались танцы. Ну мне трудно определённо сказать, что это за хореография. Девчата покачивались и крутились вокруг своей оси, а парни гоголем ходили рядышком. В целом смотрится довольно гармонично. И всё в пределах приличий, за этим пристально наблюдали несколько представителей старшего поколения.

Я чувствовал себя здесь немного лишним, потому что для меня это было в диковинку, и я однозначно не собирался искать здесь спутницу жизни. А вот остальные присматривались. И местные, и приезжие.

Впервые я смог увидеть себя в зеркало. Просто зайдя в лавку и попросив найти мне ремень для брюк, я увидел небольшое зеркало. Ну такое, в котором можно разглядеть лицо, не больше. А ведь оно стояло на прилавке для того, чтобы бабы могли примерить новый платок.

Вот и я вперился в мутноватое зеркало. Ну что я могу сказать, удивительное ощущение увидеть себя в первый раз. Лицо вытянутое, без особых изъянов. Карие глаза смотрят внимательно и оценивающе. Немного тяжеловатый подбородок с ямкой не портит, скорее добавляет брутальности. Лёгкая скуластость, нос прямой, губы немного по-детски припухлые. Причёска дурацкая и явно мне не помешает подстричься. Только не в «кружок», а по-городскому. Голова посажена на крепкую шею, больше не разобрать. Не помещаюсь, даже если отойти подальше. Но главное, я получил представление о своей внешности. В принципе довольно смазливая моська. На юношеском лице выделяются немного не соответствующие возрасту глаза. Но это и понятно. Разглядеть особенности фигуры не представляется возможным. Ну не раздеваться же тут в лавке. Тем более в таком маленьком зеркальце это и невозможно. Зато у меня сложилась окончательная картинка самооценки. Пусть я и не такое шустрый как Данька, но уверен, что все девки при моём желании будут моими.

После разговора с дедом я вспомнил откуда у меня появилось желание заниматься физическим совершенствованием. Года три назад он взял меня в город. Целое событие для пацана. А там в это время гостил передвижной цирк-балаган. В это время редкое и не дешёвое зрелище. Дрессированные животные, шустрые наездницы, танцоры, жонглёры и акробаты. Но меня зацепило выступление заморского атлета. Здоровенный мужик в обтягивающем трико, не скрывающем мощное телосложение, жонглировал тяжёлыми гирями, подымал тяжести и вызывал соперников на борьбу. Выходящим обещал заплатить немалые деньги за победу. Но никто его осилить не смог. Он расправлялся играючи с любым соперником прямо там на манеже. От этого посещения цирка у меня остались самые сильные воспоминания. Помню, как богатырь вызвал желающих из зала и поднял четырёх человек сразу, держа по паре в каждой руке. С тех пор дед и начал со мною заниматься своей зарядкой. По началу я не мог привыкнуть к не детским нагрузкам, а потом -ничего, втянулся. Вот и сейчас мне уже не хватает наших утренних упражнений, и я начал по вечерам заниматься сам. Тем более, я знаю немало комплексов подготовки, сам занимался в молодости борьбой. С помощью деда я соорудил лежак и нечто вроде штанги. Вот с нею я и начал приседать. А на лежаке тягать от груди холодное железо. После таких тренировок мышцы приятно ныли от нагрузки и даже появлялось чувство полёта.

В редкие свободные минуты молодёжь, и даже мужики постарше, увлекались различными играми. Это лапта с мячом, игра в «свайку» и в «бабки». «Фролением» называли состязание в верховой езде. Но чемпионом по популярности были конечно кулачные бои. Чаще на «кулак» выкрикивали зимой на праздники. Рождество, Крещение и Масленицу. Пацаны бегали по селу и азартно выкрикивали «давай, давай на кулак!»

Начинали «кулачки» подростки 10–12 лет. Затем к ним присоединялись взрослые парни и женатые мужики, бывало и старики.

Но это была не просто драка, здесь существовали свои строгие правила. Нельзя было бить «лежачего» и даже того, кто присел. Запрещены были удары сбоку и с тыла, обязательно следовало заходить вперед, лицом к лицу с противником. Разрешалось биться только «голыми руками» — в кулаке ничего не должно было быть. Нарушителей этих норм наказывали самосудом: их била собственная команда.

Я никогда не участвовал в подобных забавах, но на сей раз меня уговорили. Всё село разделилось на две команды. А у меня была репутация серьёзного кулачного бойца. Все хотели заполучить в свою команду.

Сомневался я недолго, не хотелось пострадать в результате забавы, били мужики вполне серьёзно. Но, видимо пересилило желание проверить себя в деле.

В воскресенье на Масленицу мы вышли на центральную площадь села. Думаю, что не пришли только лежащие на смертном одре и грудные младенцы. Отдельно стоял в окружении нескольких человек наш барин. Он пообещал ценные подарки победителям, что вызвало в народе невиданное воодушевление.

После эмоционального разогрева две команды человек по тридцать сошлись в честном бою. Чёрт его знает, я стоял в первой линии и после того, как вынес несколько человек, пробился через толпу и оказался с парой наших в тылу врага. Идиотская ситуация, не нападать же сзади. Пришлось по-богатырски крикнуть и привлечь к себе внимание. На нас троих сразу обрушились противники. К моему счастью, дури у них хватало, а вот ловкости и концентрации точно нет. Богатырские замахи, стоило мне скользнуть вбок, как противники пролетали мимо. Да, я пропустил несколько приличных ударов, но это не помешало мне стянуть на себя пяток противников. В результате мы вытеснили врага за черту и старейшины единодушно присудили нам победу.

Сколько было радости с нашей стороны и разочарования с противоположной стороны. А потом объявили личные поединки. Желающие могли помериться силушкой. Записались семеро, в том числе и я.

Правила простые, очерчен круг, кто окажется вне его, тот проиграл. Остальные правила не отличаются от «стенки».

В протоптанный круг вошли первые соперники. Получается сейчас четверть финал и ещё один человек проходит без моя. Всё определяет жребий.

Мой первый бой пролетел очень быстро. Рослый молодой парень плотного телосложения и кроме крепкого здоровья он имел огромные кулаки. Соперник с таким воодушевлениям кромсал воздух, что аж мне стало интересно, на сколько его хватит. Я далеко не боксёр, но вот Мишаня явно увлекался кулачным боем. Поэтому мне не составляло трудности легко уходит от ударов, а минуты через две, после начала боя я просто уклонившись от просвистевшего у уха кулака, нанёс один единственный удар в район солнечного сплетения. И всё, здоровенный парень упал, свернувшись в позу эмбриона. Его утащили прочь.

Глава 4

А вот следующий противник оказался посерьёзнее. Мужику лет тридцать пять. Коренастый бородач не пытался достать меня ударом кулака. Он скорее проявлял зачатки борца. И когда ему удалось зацепить мою рубаху, то он обхватил своими ручищами и стал выжимать из меня воздух. Как в тиски зажал. И если бы я не выскользнул из захвата, то он точно бы победил.

Нет, дядя, я не собираюсь меряться с тобой силой. Мужик широко расставил ноги и растопырив грабли пытался повторить свой успех. А вот на мой быстрый бросок в ноги он не среагировал, видать не ожидал такой подлости. Я просто подсел, и зацепив его ноги по коленями резко выпрямился. Мужик взлетел как птица, махнув крыльями и рухнул плашмя на жёсткую поверхность всем телом. При этом сильный и неожиданный удар об утоптанный снег на несколько мгновений выбил из него сознание.

— Не честно, не по правилам, — раздались выкрики из толпы. Но, посовещавшись старейшины подошли к нашему барину и наконец огласили свой вердикт. Победа честная, я вышел в финал.

Всё это удовольствие заняло немало времени, народ успевал перекусить и выпить горячий сбитень. А то и что-нибудь покрепче. К финалу градус повысился. Нас осталось всего двое. Мой соперник постарше меня лет на пять. Высокий и худой, но заметно, что в драке будет опасен. Двигается легко и непринуждённо. Судя по предыдущим поединкам, он не ударник, но может и съездить в ухо. Свои два боя он закончил, выкинув соперника из круга. С этим будет не просто.

Минуту мы просто изучали друг друга, парень попытался замотать меня и ему почти удалось снести меня. Он применил простейший зацеп ноги, и я чуть не потерял равновесие. В последний момент сумел вернуться в центр круга. Вся проблема в том, что непонятны толком местные правила. Но ежели разрешены зацепы, то тогда чего мне стесняться. Мы, несмотря на морозец в одних портах и исподних рубашках. Оба разгорячены происходящим. Каждый хочет победить, но понимает, что торопиться не следует.

Мне удалось зацепить его руку, а дальше уже дело техники. Бросок через бедро, и я с хлопком падаю на противника. При этом его рука заблокирована, как и шея. Кувырок и мы почти выкатились за пределы круга. Только я вскочил, а он остался лежать, сморщившись от боли.

А приз за победу мне вручил лично барин. Вернее, его сынок. Сам папаша, Сергей Аполлинариевич Четихин, важная шишка в наших краях. У него немало землицы в нашем уезде. Говорят, что у помещика имеются несколько каменных домов в Саратове и даже чуть-ли не дворец в столице. Это даже не говоря про баронский титул. Но его самого я видел всего пару раз, он наезжал к нам временами летом. Любил барин охоту и привозил с собой друзей. Тогда вся округа сходила с ума, не только дикие звери, но и люди ждали, когда баре устанут от попоек и скачек по полям. А вот его сыночка я видел чаще. Офицер-гусар и служил где-то недалеко от нас. Потому что частенько навещал усадьбу. Слава богу, к охоте он был равнодушен, зато оказался очень уж охоч до женского пола. Когда тот приезжал, матери запирали дочерей и запрещали выходить на улицу. Даже в церковь в воскресенье не пускали.

Вот и на сей раз молодой барин стоял с двумя сослуживцами и управляющим в придачу. Под тяжелой шубой виден форменный мундир. Ну да, в форменной меховой накидке, которая вроде называется ментик, особо долго не погуляешь при нынешнем морозе.

— Как зовут молодец? А, прекрасно, тёзка значиться. Ну на вот держи, заработал честно, — и он протянул мне пару кожаных мягких сапог. Мне на мгновение стало противно. Это пресыщенное выражение лица лицемерного благодетеля. Он, наверное, ждёт, что я от счастья прыгать буду?

Сдержав эмоции, всё-таки хоть и не подневольный крестьянин, но до него мне как до неба. Поэтому выдавил из себя, — благодарствую, Ваше благородие, — но кланяться не стал, только обозначил кивок.

Тот кивнул мне в ответ и резко развернувшись махнул друзьям рукой. Они над чем-то дружно заржали и потянулись в господский дом.

— Ну а что ты Мишка хотел? Он баронский сынок, гусарский поручик, а ты всего лишь внук кузнеца. Так что засунь свою гордыню куда подальше. А то не посмотрят, что ты вольный, вмиг вожжей выпишут. Знаю я этих господ. Пойдём лучше поснедаем, чем бог послал.

А в этот вечер бог послал нам наваристую уху с мясом. Сейчас все супа называют ухой, и не обязательно с рыбой. Особняком стоят только щи с кислой капусты. Это национальная еда и к ней относятся с особым пиететом. А вообще поесть мы с дедом любим. Ребята мы нехлипкие и работа у нас тяжёлая, вот и восполняем потери калорий. Поэтому Дуня всегда варит нам с запасом. Ну, тут у неё и свой интерес имеется, остатки она забирает для детей. А нам не жалко, зато каждый божий день у нас свежее варево на столе. Конечно, можно только помечтать о сбалансированном питании для прокачки своего тела. А с недавних пор, когда я ухитрился увидеть себя обнажённым почти в полный рост, то загорелся создать себе действительно гармоничное развитое тело.

А дело было так. В последнюю нашу поездку в Саратов, я увидел в одной из лавок большое зеркало, вернее трюмо с зеркалом. Ничего такого, дело в величине самого предмета для самолюбования. Приказчик, заметив мой интерес принялся нахваливать сей предмет мебели:

— Вашей маменьке, да и сестрицам трюмо очень придётся по вкусу. Берите, по случаю досталось, сегодня же выкупят. Вещь редкая, а цена-то тьфу — всего 25 рублей серебром.

Ни хрена себе тьфу. Чтобы вы представляли уровень цен сейчас:

— Табак среднего качества — 3 рубля за фунт.

— Говядины — 4 рубля за пуд.

— Живой гусь — 1.20 руб.

— Курица — 70 коп.

— Сахар — 24 коп. за фунт

— Водка — 1.13 рубля за четверть.

— Телега — 75 рублей

— Упряжная лошадь 20 рублей серебром.

Это цена на рынке Саратова, в других регионах могла отличаться в разы.

При всём этом надо понимать, что рубль ассигнациями стоил 25–35 копеек серебром. То есть этот проныра просит почти 100 рублей ассигнациями.

И хочется, и колется, да и дед в жизни таких денег не даст. Правда у меня есть свои, скопленные, но их явно не хватает.

Я внимательнее осмотрел предлагаемый предмет мебели. Интересно, на тёмной лакованной поверхности дерева видны точки. При внимательном рассмотрении они заметны. Если я не ошибаюсь, это жучки-древоточцы. На самом зеркале в верхнем углу трещинка, задекорированная искусственным цветком.

— Ты что же шельма, хочешь мне худую вещь продать по красной цене? Аль не видишь следы от жучков и зеркало твоё с трещиной. Какому фраеру ты это продать сможешь? — в это время в лавку зашёл почтенный господин с молодой девушкой, он явно что-то ищет и просто ждёт, когда я отойду. Но после моей энергичной эскапады потенциальный покупатель тут же ретировался.

Продавец уже по-другому посмотрел на меня. Перед ним был юнец с периферии, одетый довольно добротно, вот он и захотел поиметь свой гешефт. А сейчас он меня переоценил. В итоге сторговались за 7 рублей серебром. Дед зашипел, выговаривая мне, но зеркало уже оплачено, деваться некуда.

— Михайло, ну на хрена тебе это самое трюмо. Куда мы его поставим? И главное зачем оно тебе? Прыщи рассматривать? Ну я бы понял девка бы красовалась перед ним. Но ты то чего?

Ну как ему объяснить? Что раз у меня есть возможность, почему не привести своё тело в идеальный вид. Я высокий и здоровый парень. Рост 183 сантиметра и вес более 90 кг. Это я перевёл в привычные мне единицы измерения. А ведь я ещё расту. В принципе развит я весьма неплохо, но негармонично. Ноги точно нужно подкачать, особенно заднюю поверхность бёдер. С ягодицами поработать тоже не помешает. Плечевой пояс развит даже немного излишне, это последствия увлечения гирями и работа молотом. А вот грудные мышцы, пресс и спина уже отстаёт. И это заметно именно в большом зеркале. Зачем мне это всё? Ну, а почему нет. В прошлой жизни я тоже задохликом не был, но рельефной мускулатурой похвастаться не мог. А тут такое шикарное тело и все возможности для развития. В кузне можно изготовить любые снаряды для занятий. Да по большому счёты для гармоничной прокачки тела совсем не обязательны специализированные тренажёры. Достаточно то, что есть у нас. Гири, штанга и скамья. Ну и конечно желание с упорством. Ну а что, если мне нравится заниматься отягощениями. Да и белка с углеводами в нашей пище хватает, на еде не экономим. Деньжата тоже имеются, если что не последние трачу.

После того, как слуга принёс писчие принадлежности, Сергей Аполлинариевич Четихин застыл, не решаясь начать письмо. Овдовел барон рано, супруга умерла родами и оставила мужа одного с двумя детьми. Мишке тогда было 12 лет, а Настеньку уже подымала кормилица. Со временем сын пошёл по стопам отца и избрал военную стезю. Барон вышел в отставку в чине ротмистра, а Михаил в свои годы уже дослужился до поручика и имеет все шансы получить следующее звание штаб-ротмистра в ближайшее время. Сыном он доволен, достойный продолжатель растёт. А Настя — воспитанница Смольного института благородных девиц. С дочерью барон виделся не часто. Как-то не заладилось у них общение. Девушка чаще гостила у тётки по линии матери. Мария Ильинична — старшая сестра покойной супруги была бездетна и с удовольствием приютила племянницу. Эта ситуация раздражала Сергея Аполлинариевича, но ему приходилось мириться с этим. Дело в том, что супруг Марии Ильиничны, генерал от инфантерии Иван Павлович Кутайсов имел некое влияние при дворе и его протекция для дочери не помешает. Сергей Аполлинариевич мечтал получить для Насти место фрейлины при дворе и поэтому не противился тому, что дочь больше привечала тётку, чем родного отца.

Но сейчас его мысли занимала совсем другая женщина. Уже почти восемь месяцев у него на первом месте стояла Люция Труцци, наездница в императорском театре-цирке. Ещё сам государь Александр I привечал зарубежную моду на циркачей, а уж его брат, нынешний император Николай I был убеждённый сторонник физического развития в общем плане и цирка, в частности. И именно император увлёк этим поветрием своих подданных. Театра, как такового, ещё не существовало и люди тяготели к простым и зрелищным видам искусства. Таковыми являлись оперетта и цирк.

В крупных городах России появились как передвижные цирки-шапито, так и стремительно возводились стационарные. Между императором, его гвардией и актерами цирка установились особые отношения. Даже высшие чины империи не гнушались брать в жёны очаровательных гимнасток или наездниц. Известны случаи, когда члены императорской фамилии вступали в гражданские браки с иностранками, особо не скрывая этого факта.

Вот и Сергей Аполлинариевич запал на очаровательную Люцию. Когда он увидел впервые её стройную фигурку, гарцующую на мощном жеребце, у него радостно забилось сердце. И каких усилий стоило добиться благосклонности девушки из далёкой Ломбардии — не передать словами. Сколько цветов, дорогих подарков и времени он затратил, чтобы ему позволили всего лишь лёгкий поцелуй в щёчку. А уж когда капризная дочь итальянского народа соизволила впустить барона в свой альков, он стал самым счастливым мужчиной на свете. Настолько, что подарил девушке небольшой домик в Сант-Петербурге. Чем вызвал немалое недовольство своих детей. И если Анастасия просто отказывалась встречаться с циркачкой, то Михаил опустился до того, что попытался сам приударить за девушкой. Как за какой-нибудь падшей женщиной. Что вызвало нешуточную ссору между отцом и сыном. А Люция вообще поставила условие. Она не хочет так встречаться, только как законная супруга. Но для барона это было абсолютно неприемлемо. Он же не великий князь, чтобы общество ему простило подобный афронт. Да и Михаил категорически против, это может помешать планам сына на удачную женитьбу.

Вот сейчас барон застыл в нерешительности. Что же делать? Ему уже почти пятьдесят и такую женщину он, наверное, больше не встретит. Её импресарио намекнул, что Люция получила заманчивое предложения из московского цирка и скорее всего переберётся в первопрестольную. Надо что-то предпринять. Но ничего, кроме покупки дорогого подарка ему в голову не пришло. Нужно уговорить девушку подождать, может ситуация изменится, и они всё-таки будут счастливы.

Весна началась неожиданно. Вот вчера ещё дул пронизывающий ветер, даже снег пошёл, а сегодня резко потеплело и запахло переменами. Вскоре мне пришлось думать, где совершать свои марш-броски. Носиться по грязюке — это явное извращение. Я ещё зимой решил включить в свой график бег по пересечённой местности. Он очень полезен для сосудов и для общей выносливости. Тут ведь какая опасность? Можно усиленно заниматься отягощениями и потерять ловкость и подвижность. Превратиться в мощного и малоподвижного человека. А этого я больше всего опасаюсь. Вот поэтому и не забываю про упражнения на гибкость и реакцию. Но вроде для меня не составляет труда резко ускориться и пробежать метров 200–300. Думаю, результат будет хорош. А дед на это смотрит с недоумением, но помалкивает. Он и сам поклонник активного образа жизни и видит, что я придумал свою систему подготовки. Для чего это всё? Не знаю, хочу. Я пока не определился с будущим. Однозначно переберусь в город. Неплохо бы найти недорогое жильё. А в идеале не съёмное, а своё. Но тут нужна помощь деда, а он же наверняка рассчитывает на меня. Как на будущего мастера-кузнеца. А что? Клиентура налаженная, на хлебушек с маслом всегда заработаю. Но, если честно, я не представляю себя в роли кузнеца. Чтобы всю жизнь работать с железом и горном — нет, увольте.

В принципе я грамотен, матушка учила меня и читать, и писать. А уж считать я любого научу. Я получил частичное домашнее образование, пока родители были живы. Этого, конечно, недостаточно для того, чтобы стать инженером или учителем. Но вот определённые мысли о приложении своих усилий у меня имеются. Например, изобрести простейший паровой движок или, например, канцелярские скрепки. Обладая послезнаниями, я могу кое-что попытаться внедрить уже сейчас. Вот только для этого нужен стартовый капитал. А где же его взять?

Этот день ничем не отличался от других. Мы с дедом приступили переобувке двух лошадок. Старые изношенные подковы я сковырнул и обработал драчевым напильником сами копыта. Теперь дед ладит заготовки, и именно в этот момент вдруг прибежал пацанчик лет десяти:

— Барин Мишку к себе требует. Сказал немедленно, — убедившись, что мы услышали, он также исчез.

Ну мы с одной стороны люди вольные, но с другой — совсем плевать на барина не следует. Всё-таки на его земле работаем. Поэтому через час мы закончили и я, ополоснувшись и поменяв рубаху, направился к господскому дому.

Деревянная усадьба и раньше не производила на меня впечатление. Высокое крыльцо намекает, что существует немалое подполье. В отличие от обычной избы в доме большие окна и отсутствуют сени. С улицы сразу попадаешь в гостиную.

Чисто из вежливости перед возрастом и статусом я стянул картуз с головы. За большим круглым столом сидят трое. Наш барин, его сынок и управляющий Мартын Никифорович. Они балуются чайком и плюшками. В центре стоит горевший медью самовар и служанка, стоящая чуть поодаль разливает чай. Пахнет цветочным мёдом и выпечкой. На столе непривычно много всяких вкусностей. Мы с дедом тоже любители почаёвничать. Мёд, сушки, варенья всякие. А тут сразу видно, барский стол. Калачи, баранки, засахаренные фрукты.

Хозяин дома в халате по-домашнему, до моего прихода он разговаривал со своим управляющим. А вот Михаил в гражданском сюртуке. Положив нога на ногу, сидит с дымящейся сигаретой в руке и с интересом смотрит на меня. Он как бы в сторонке и не участвует в разговоре. На мгновение наступила тишина:

— А, Михаил, ну привет, привет. Как же ты вымахал. Ещё вчера был подростком, а сейчас уже мужчина. Вон усы какие отрастил.

Да, усы — это моя гордость. Расти начали два года назад и сейчас уже не стыдно показаться на людях. Так-то я противник излишней волосатости. Меня бесят эти бакенбарды, как у барина и его сына. Причёску предпочитаю короткую, но стильную. У нас в селе есть одна женщина, которой я могу доверить свою голову. Она меня стрижёт по-городскому, а не в «кружочек».

Я по-прежнему стою и жду. У нас там работы море, а мне тут реверансы разводить. Но не уйдёшь ведь. А когда Сергей Аполлинариевич предложил присоединиться к их чаепитию, я не стал отказываться. А что, зря шёл и ноги сбивал?

Глава 5

Разговор продолжился, но как-то вяло. Будто ждали, когда я допью свой чай. Пришлось поторопиться, а жалко. Уж больно булочки с маком вкусные. И варенье крыжовниковое у них — просто объедение. Интересно, что они добавили, чтобы получить такой замечательный вкус?

— Миша, тут сын мне поведал, что ты знатный борец в селе и противников у тебя достойных нет, — немолодой мужчина замолчал. Все уставились на меня, буду ожидая, что я спою.

-Ну да, наверное что и нет, — в самом деле никто не рисковал выйти против меня, даже взрослые мужики. Ни один не сумел продержаться против меня.

— Угу, а что ты сам такой сильный уродился или что иное?

Дурацкий вопрос, но отвечать нужно, — не знаю. Дед у меня тоже неслабого роду племени. Ну и занимаюсь сам упражнениями всякими.

— Какими, например? — вот же достал. Пришлось вкратце рассказать ему о том, как мы занимаемся. Только я всё валил на старшего родича.

— Миша, а ты в цирке бывал?

— Было дело, два раза, дед водил.

— И как, смог бы как цирковой силач всякие тяжести подымать?

— Трудно сказать, я же не видел его снаряды.

— А вот допустим, продержался бы против него минут пять-семь?

Опять хрень какую-то несёт. Семь минут в борьбе — это целая вечность. Конечно, ежели просто ходить вокруг соперника, то и полчаса не проблема.Так-то допустим в вольной борьбе моего времени есть два раунда по три минуты и перерыв 30 секунд. Всё. Но здесь правила стопудово другие.

— Ну откуда я же это могу знать? Пока не встречусь — не узнаю.

— А встретится желание есть?

Вечером дед перестал хлебать щи и положил ложку:

— Мишка, да что случилось, в конце концов? Как пришёл оттуда, так и молчишь.

Хм, потому и молчу, что пытаюсь понять. Надо мне это или нет? Сергей Аполлинариевич предложил мне некую авантюру. А иначе не назовёшь. Он хочет взять меня в цирк-балаган, который гостит у нас в городе. И там встретиться с их борцом. Ну, обычно в цирке два отделения. А вот в третьем, дополнительном, выходит местный силач и вызывает желающих. В случае победы или даже ничьей, тому платят весомый денежный приз. Но это случается чрезвычайно редко. А вот случаи травмирования претендентов постоянны. Вопросов много — каковы правила, как судят? Что будет, если один из соперников применит нечестный приём?

Рассказав деду вкратце о сделанном мне предложении, я пошёл спать, даже не стал проводить вечернюю тренировку. В голове тяжело ворочались мысли о прошлом и будущем.

В той, в своей прошлой жизни, я рос крупным пацаном. Ещё в седьмом классе при росте под 1.87 я имел вес 93 кг. К сожалению, у нас в семье была предрасположенность к полноте. Батя тоже имел внушительные габариты и страдал от излишнего веса. Первым пошёл в спортивную секцию Симака. Юрка Сим отходил на вольную борьбу месяц и уломал попытаться и нас с Олежкой Литвиновым. В отличии от меня Юрка был невысоким и щуплым. А Олег, наоборот, высоким, чуть ниже меня, но тоже худым.

Моя мотивация была вполне понятна. Захотелось уважения от одноклассников и смены имиджа. Ко мне с пятого класса приклеилась обидная кличка «жопа». Это из-за усиленной пятой точки. Конечно, меня одноклассники побаивались открыто задевать, потому что я мог просто лечь на противника и тому становилось хреново. Но как я переживал, когда ловил взгляды наших девчонок. Особенно тех, кто мне нравился. Они обычно отворачивались от меня и не реагировали на мои попытки пообщаться.

Сказать, что мне было трудно — это ничего не сказать. Наш тренер был уверен, что я и месяца не продержусь. Обычно в начале тренировке была пробежка по парку. Потом следовала сама тренировка. Я приплетался последним, когда парни уже начинали заниматься спаррингами и специальными упражнениями.

Партнёра мне из сверстников не смогли подобрать, поэтому со мной в пару поставили парня старше меня на два года. Я без сил приходил домой с синяками и плакал под одеялом. Но на следующую тренировку неизменно возвращался, чем вызывал задумчивый взгляд тренера.

Прогресс пошёл месяца через три, я вдруг обнаружил, что с пробежки прибегаю вместе со всеми. И на татами выхожу уже без прежних мучений. А уж когда я уделал второгодника Ваську Олексенко из восьмого «г» класса, который вечно ко мне цеплялся, то отношение парней в корне изменилось. Теперь даже старшаки уважительно здоровались со мной за руку. Что только добавило мне стимула. К концу школы я ещё вытянулся до 1.93, а вес даже чуть скинул. Правда там уже и мышцы появились. А когда на зональных соревнованиях среди юниоров взял серебро, то мне присвоили 1 взрослый разряд. Тренер предлагал взять курс на КМС. Но жизнь внесла свои коррективы.

По окончанию школы я поступил в техникум на электрика, и там тот же Симака уговорил меня перейти на дзюдо. Олежка Литвинов к тому времени уехал поступать в Ленинградский институт. Ну а мы с Юркой вообще не мечтали просидеть в институте пять скучных лет, чтобы потом получать нищенскую зарплату ИТР. В результате мы вместо дзюдо попали в секцию самбо, Юрка что-то там напутал. Учитывая, что мы оба пришли подготовленные, тренер нас взял в продвинутую группу.

Но великого спортсмена из меня так и не получилось по двум причинам. Из-за постоянного контроля веса я посадил мотор, и врачи запретили активный спорт. А второе — наступили лихие девяностые. Я даже не закончил последний курс училища, бросил. Там знакомые по спорту ребята организовались и занялись банальным рэкетом. И им требовались крепкие и умелые парни. Так мы с Симакой стали членами одной из криминальных городских группировок. Шальные деньги доставались с немалым риском. То ли загреметь на зону, то ли получить арматуриной по черепушке. Самые отмороженные плохо закончили, а вот Симака наоборот пошёл в гору. Ну и меня потянул за собой.

А когда передел собственности в основном закончился, мы стали вполне законопослушными предпринимателями. Торговые точки на рынке и отделы в универмаге. Потом авторынок и наконец, как венец карьеры, я по протекции стал чиновником в нашей районной администрации. Жизнь, казалось бы, удалась. Строил планы жениться, познакомился с хорошей девчонкой, врачихой. Если бы не этот чёртов грузовик, который поставил жирную точку в моей жизни. При чём я абсолютно уверен, что это не было случайностью. Но это уже не моя история. А я живу здесь и сейчас.

— Ну и что ты думаешь об этом сельском увальне? — владелец значительных земельных угодий в Саратовской и Тамбовской губерниях, а также дорогой недвижимости в Санкт-Петербурге, Саратове и Нижнем Новгороде Сергей Аполлинариевич Четихин развалился в кресле и с любопытством посматривал на сына. Барон наслаждался любимым сортом сигар, которые можно было купить только в лавке господина Корнелиуса Тен-Кате на Невском проспекте в доме 18. Только там продавали для ценителей настоящие кубинские витолы. Не был большим секретом тот факт, что предприимчивый голландец снабжал элитным табаком даже императорскую фамилию. А вот сын Михаил предпочитал новомодные тонкие сигареты.

— Ты знаешь, отец, а он мне понравился. Несмотря на юный возраст развит явно не по годам. Я тут попросил нашего управляющего навести о нём справки. Так вот, парень с детства не чурается физических упражнений, у него дома целый гимнастический зал.

— Так уж и зал.

— Нет, это конечно обычный сарай, но где ты видел сельского паренька, который может завалить любого взрослого мужика?

Барон задумался, — а может ты и прав. Никто же не ожидает от него такой дерзости.

— Ладно, тогда прикажи позвать за ним. И пусть Мартын тоже поприсутствует.

А вечером во время ужина барон поделился с сыном своими идеями.

— А знаешь что, Михаил. Мне паренёк тоже понравился. Немного дерзок, но это видимо городское воспитание прорезалось. Я вот что думаю. А если мы его заберём в Санкт-Петербург? И отдадим в обучение к одному французу. Ты помнишь борца Жана Шаламе, что выступал в цирке Луи Сулье? Нет? А ведь он тебе когда-то нравился.

— ПапА, меня сейчас интересуют немного более возвышенные вещи, чем эти громилы, тягающие своё железо.

Ну да, барону известно о связи сына с одной знатной особой. Бедный парень рассчитывает на свою внешность и блестящие армейские связи. Мальчик спит и видит перевестись в лейб-гвардейский конный полк, занимающийся личной охраной членов императорский фамилии. Но вряд ли князь Быховский захочет пойти на мезальянс и выдать свою дочь за гусарского обер-офицера. Хотя, в последнее время его финансовое положение пошатнулось, чем чёрт не шутит.

— Ну не суть важно. Я только думаю, стоит в него вкладываться или нет? Поэтому и решил испытать парня, выставить против силача из местного цирка. В Саратов приехал балаган с неплохой программой. В третьем отделении у них один парень, по-моему из остзейских немцев. Очень силён, никто пока не смог положить его на лопатки.

— Хм, папА, а что мы собственно теряем? Но я не уверен, что парнишка сможет показать себя на публике.

— Вот и проверим, предлагаю завтра после обеда выдвигаться, а вечером сходим в ресторацию господина Транкеля, у меня там назначена важная встреча.

С утра я встал как обычно и после стандартной утренней разминки и плотного завтрака мы с дедом засобирались на работу. О предложении барина мы оба, не сговариваясь, молчали. Хотя дед искоса посматривал на меня за столом. И мне не совсем понятна его реакция на это дело. А вот мне и хочется, и колется. Непонятны перспективы этого предложения, попахивает обычной господской блажью. Поиграются и бросят, а мне потом добираться до села на перекладных.

Но, вопрос решился сам собой с приходом местного управляющего. Мартын Никифорович прочистил гордо и присел на лавку:

— Тут Лукьян Мартынович вот какое дело. Барин наш с сыном возвращаются в город и берут с собой твоего внука. Наказали к часу подойти к усадьбе. Вещей особо брать не нужно, там если что купят.

— Да ты чего, Мартын Никифорович, белены объелся. Парню 18 только, он и города совсем не знает. А ежели чего?

— Да что с ним там случится, вон какой дылда вымахал. Да и по-любому его Прохор привезёт обратно. Через день или два. Так что давай собирай внука, пусть на людей посмотрит.

— Ага, как же посмотрит он. В голове одни девки, — дед по инерции бурчит, тоскливо провожая глазами удаляющуюся фигуру управляющего.

М-да, мы хоть и свободного роду племени, но с бароном сорится не след. Дед махнул рукой и пошёл в кузню, перебирать свои железки. Вдвоём мы быстро за пару часов навели в мастерской порядок.

— Ты это, Мишка. Держи ушки на макушке. Не доверяю я этим господам. И вообще, выйдешь на арену, сразу падай, не лезь в драку с опытным борцом. Поломает тебя, что потом делать будем?

В путь мы тронулись в полдень. Я пристроился рядом с кучером Прохором, а барин с сыном развалились в коляске. До города добирались часа два.

— А туточки в немецкой слободе французы живут, — это Прохор взял на себя роль гида.

— Французы? А эти чего здесь позабыли?

— Так как же, сразу после победы над Бонопартием пригнали значиться сюда пленных солдат. Ну строить дома, засыпать канавы, сажать сады. Так многие остались, женились и живут тут. Одни ремёслами занимаются, сапожниками или столярами. А другие в барских домах гувернёрами и учителями.

После большого пожара город отстраивали заново. Но такое ощущение, что позабыли про единый стиль. Помпезное здание дворянского собрания в духе барокко соседствует с классическим строгим стилем дворца губернатора.

Проскочив главную улицу мы свернули в переулок и остановились.

Трёхэтажное кирпичное здание, внизу несколько лавок, в глаза бросилась вывеска «Табачная лавка», рядом «Бакалейная торговля». Прохор потащил чемоданы наверх и кивнул мне, давай топай, господа попозже подойдут.

Хм, получается, что на первом этаже лавки, на третьем сдаются комнаты, а весь второй этаж занимает квартира барона. Мне казалось, что у него частный дом, а тут такая хоромина и вся принадлежит ему.

А ничего, скромненько и со вкусом. В прихожей Прохор оставил чемоданы и пошёл отгонять коляску. А я пока остался один.

Тихо как и немного странно. Тяжелая мебель, много зеркал, я прошёлся по коридору. Квартира анфиладного типа, то есть из одной комнаты попадаешь в другую, нет коридора. В начале только боковой коридорчик. Там кухня, удобства и чулан. Первая комната явно столовая или гостиная, не знаю как правильнее назвать. Хотя эта наверное для приёма гостей. А вот следующая, судя по большому круглому столу наверное и есть столовая. Дальше пошёл кабинет и три спальни. В них я заглянул только мельком, неудобно тут шариться, в чужой-то квартире. Да и Прохор скоро подойдёт.

— А что, Мишаня, может и нам подкрепиться. Тут кухарка корзинку передала для господ. Да они сегодня в ресторацию идут, а это, стало быть нам отдали.

Недурственно, и пахнет просто обалденно. Нежная, покрытая слоем жира, буженина. Жаренные цыплята и паштет из птицы. Духовитый белый хлеб и зелень. Я бы сказал, что эта корзинка на трёх здоровых мужиков, выбравшихся на пикник. Ну и мы не стали себе отказывать. Только бутылку вина Прохор убрал в сервант, — это не для слуг. Еда то всё одно пропадёт.

Ну, тоже верно, не надо забывать кто ты такой. Как-то в селе не особо задумываешься над своим социальным статусом. Там деда очень даже ценят и уважают. А вот сейчас я чувствую себя человеком второго сорта. Мне постоянно напоминают о моём низком положении. Пусть и не пахарь из крепостных, но перед господами будь добр, склони голову.

Туалетом пользоваться в квартире нельзя, это господский. А нам надо спускаться на улицу. Там и будочка стоит с характерным запахом. Сполоснуться после дороге тоже не получится, барину-то наносят горячей воды.

— Так мы можем в баньку сходить, тут недалеко. Только зачем, мы же из дома приехали, — ну в логике Прохору не откажешь. А легкий слой пыли и не заметен вовсе. Настроение поднятое хорошим ужином оказалось испорченным.

-Может мы и спать будем на улице?

— Зачем на улице? Я чуть позже нам постелю, а ты можешь пока прогуляться. Только к семи чтобы вернулся.

— Ладно, не переживай.

Зайдя в табачную лавку, я с удовольствием вдохнул сладкий с пряной горчинкой запах. Поглазев на выставленный заморский товар, я вышел. Несмотря на мой новый костюм, приказчик в лавке на меня только мельком глянул и отвернулся. Видать по молодости лет я не внушаю подобным людям интерес.

Ну, бакалея меня не поразила. Здесь торгуют овощами, зеленью и прочими продуктами. Включая мыло, масло, керосин и спички. Я поинтересовался ценами и решил изучить местность. В нескольких минутах ходьбы разбит сквер. Я занял одну из скамеек и стал разглядывать прохожих. В городе я бывал с дедом, но там всё бегом, успеть бы, а то наши уедут без нас. А сейчас мне торопиться некуда.

Вот две женщины. Одна пожилая опирается на руку более молодой компаньонки. Они сели отдохнуть на соседнюю скамейку. Пробежали босоногие пацаны, эти явно не местные, с окраины. А вот торжественно прошлись девушки. Наряжены одинаково, платья синего цвета, длиной до середины щиколоток и белые передники. Наверное, учащиеся гимназии. Если, конечно, сейчас девчонок учат. Молодые задорные лица, стройняшки, я бы познакомился с ними поближе. Тем более одна из них стрельнула на меня глазками, что-то сказала подружкам, и они грохнули смехом. Не надо сомневаться, что именно я явился предметом этого веселья. Но смеялись они не обидно, а скорее провокативно. И у меня градус настроения резко пошёл вверх.

Мне интересно всё. Городовой, важно прохаживающийся по площади. Проезжие коляски, дело к вечеру и народ торопится домой. Я с любопытством впитываю новые впечатления. А в аптеке купил стакан морса с двумя пирожными, и окончательно смирился с сегодняшним днём.

Когда начало темнеть я постучался в дверь. Прохор уже устраивается на боковую. Оказывается, он постелил нам в чулане. Кинул прямо на пол по тюфяку и подушке. Укрываться нечем, мой сосед собирается спать одетым. А вот мне мять единственный костюм не с руки.

Да пошло оно всё, я нашёл в шкафу одной из спален тонкое шерстяное одеяло. Раздевшись, накрылся с головой и быстро заснул. Мне даже не помешал храп соседа и вонь от его ног.

Судя по всему, господа вернулись поздно. Поэтому Прохор смотался вниз и притащил нам булочки к чаю. Конечно завтрак получился пустоватый, я привык есть поплотнее. Но, если чего, днём перекушу.

— Прохор, я когда в цирк то идём?

— Кто идёт, а кто и дома останется. Господа велели подать коляску к пяти часам.

Ага, ясно. Значить у меня полдня в запасе.

Глава 6

Я подзавис — нашёл магазин, торговавший готовой одеждой. Но нужного себе не нахожу. Дело в том, что мне придётся выйти на арену и не исключено, что меня помотают по земле. Или по опилкам. А костюм мне жалко. Допустим верх я сниму и останусь в рубахе. Но желательно найти что-то с коротким рукавом и поудобнее. А ещё нужно типа свободных брюк, ещё лучше трико. Иначе мои лопнут сразу по всем швам от резких движений. Но ничего похожего на трикотаж тут нет. Ботинки я оставлю свои. Они разношены, конечно это не борцовки, но другого я всё равно не отыщу.

— Сударь, Вам помочь? — ко мне подошёл молодой парень. Он не сразу меня понял, но когда тот вынес обтягивающие панталоны кремового цвета, я прифигел. Примерив, отметил, что ткань обтягивает мужское достоинство так, что явственно видны некие анатомические подробности. Нет, это для педиков. Больше мне понравились штаны из серой шерсти. Стоили они немало. Зато при этом они тянулись и не мешали двигаться — к тому же и сидели нормально на мне. Возможности переодеться мне всё равно никто не даст. Заодно взял свободную рубаху с разрезом и короткими рукавами. Вот так и пойду.

Нет, я понимаю эти понты, как же, неприлично приезжать вовремя в цирк, но мне хочется успеть к началу. А мои начальнички только-только засобирались. А время уже полшестого.

На площади, где стоит балаган, много экипажей, играет музыка, торговцы разносят напитки и сладости. Сам каркас сооружения -сборный, из лёгких деревянных конструкций и накрыто всё плотной серой тканью типа брезентухи. В партере мест 30–40, не больше. Остальные зрители сидят на галёрке. Впервые я сижу в партере и смотрю представление, которое проходит в нескольких метрах от меня.

Ну, для человека, испорченного цирком с совсем другими возможностями, мне немного скучновато. Жонглёры крутят четырьмя-пятью предметами в абсолютно комфортных для себя условиях. Могли бы стоять на скачущей лошади, к примеру. Я уже видел в цирке в прошлый раз, как на арене разыгрываются исторические сценки, более подходящие для древнего театра. Вот и эта была посвящена взятию какого-то османского города доблестным русским воинством. Две группы изображали штурм стены и закончилось всё нашей победой. Публика бурно рукоплескала, артисты кланялись и все были довольны, включая меня. Да, и меня увлёк их энтузиазм и одна стройная девица, изображающая барабанщика. Гимнасты тоже порадовали, два здоровых парня безжалостно перекидывали тоненькую девочку-подростка друг другу. А она летала и ещё махала публике рукой. А гнулась пигалица как змея, завязывая себя в узел. Даже её наряд копировал змеиную шкуру. Пара клоунов брала своей фактурой. Да им и делать то ничего особо не нужно, и так все угорали от смеха. Крупная женщина с настоящей окладистой бородой изображала неловкие сценки со своим якобы супругом, роль которого играл кривоногий карлик. Ему изрядно доставалось, и он даже выдавливал показную слезу, когда жёнушка отвешивала ему смачную оплеуху.

А антракте опять понесли еду и питьё, курили господа прямо в зале. Во втором отделении появились животные. Ну молодым дрессированным медведем никого не удивишь. Все ждали выступления наездников. И таки дождались. Два парни и три девушки, их объявили как одну семью. Явно выходцы с Кавказа, судя по жгучей масти. Но молодцы, мужчина постарше кнутом подгонял лошадей, задавая высокий ритм. И наездники лихо скакали, вставая на ноги и свешивались, касаясь рукой земли.

Когда объявили последний антракт, я вспомнил, зачем я здесь. До этого так увлёкся, что почувствовал себя просто гостем.

Плотный мужчина лет под сорок, поработал гирями, покрасовался мышцами и даже порвал цепь. Перед этим он предлагал желающим самим проверить, что цепь толщиной с мизинец целая, а гири и в самом деле тяжёлые. Пока ничего такого он не показал. Понравилось мне его работа с прикладными предметами. А когда он посадил в две корзины соединённые перекладиной на манер коромысла по человеку и подняв их вверх, принялся раскручивать, как вентилятор — зал бурно зааплодировал. Да, здесь нужны силёнки и сноровка.

Но фокусы быстро кончились и вышедший ведущий, или как его называют шпрехталмейстер и объявил о начале того, чего ждала публика. Сразу начался свист и крики. А когда ведущий объявил, что тому, кто уложит силача на лопатки, выплатят немедленно пять рублей серебром, то на галёрке началось движение. Потянулись желающие заработать денежку на шарика.

Силач одет в обтягивающее трико. Оно больше открывало, чем скрывало. Особо заметно мужское достоинство, но на это никто не обращал внимание. Мужик весит килограмм сто, я полегче буду. Мускулатура не рельефная, такая бывает у представителей профессий, занимающихся тяжёлым трудом. Те же грузчики или даже молотобойцы. Нет, силушки тут немерено, просто мужик не выглядит как мраморный Геракл. Но это не помешало ему провести захват и припечатать первого же соперника лопатками к земле.

Правила говорят, что проигрывает тот, кого трижды кинут на землю. Ну и конечно самое позорное — это прижатие лопаток. Обидно, ногами машешь, а ничего сделать не можешь. Ограничения по времени нет, до победы.

После пятого поединка, когда претендент от удара головой о землю повредил шею и его унесли с арены, больше желающих не нашлось. Борец прошёлся по кругу и вскинул руки, грозно зарычав. Ну, имеет право, отстоял титул и теперь снимает сливки. Народ радостно приветствует атлета. А вот я заметил, что он в каждой схватке побеждал одним и тем же приёмом, броском с прогибом. Несомненно зрелищный приём, но силач не балует зрителей разнообразием. То есть после небольшой прелюдии, борец «обнимает» соперника за спину и подсев, красивым броском через себя припечатывает его к земле. Сильного удара о твёрдое покрытие хватает, чтобы противнику осталось только с трудом подняться и признать поражение. Эффектно, без сомнения и с хорошей амплитудой.

Когда я стал протискиваться к арене, публика заволновалась. Все хотят продолжения.

Я же сразу стал в низкую стойку, при которой бросок прогибом у него никак не получится. Зачем баловать соперника и подставляться. Это заставило атлета попытаться применить другой приём.

Вот же пёсий сын. Неожиданный сюрприз — соперник, на мой взгляд, нечестно борется. Он в облегающем трико и к тому же смазал маслом руки и шею. Поэтому мой захваты не проходят, ладони скользят. А вот он вполне успешно цепляет меня за рубаху, входя в клинч. Приходится выворачиваться и пытаться атаковать самому.

Старая классическая мельница явно оказалась для соперника сюрпризом. Повторный приём тоже прошёл удачно, как дети в школу. А ведь он должен был после первого раза придумать методы борьбы с этим приёмом. К примеру, попытаться сбить захват или провести контрприём. Но здесь импровизация не проходит. Такие упражнения долго отрабатываются на тренировках и в спаррингах.

Захват его левой руки, резкий проход ногой между его широко расставленными ногами, подседаю с полуповоротом, придерживая его бедро. Бросок и он шумно шлёпается на землю, посыпанную мелким песочком. И так три раза, только последним прошла для разнообразия обратная мельница. Смешно было смотреть на шпрехшталмейстера. Тот растерянно шевелит губами, не решаясь объявить о моей победе. Ведь по идее он также выполняет роль арбитра.

Да, жалко расставаться с денежным призом, но публика шумно выражает своё недовольствие и на арену даже полетели подручные предметы типа яблок и яиц.

Как же меня бесит эта высокомерная манера общения барона. Вот он вроде очень участливо и вежливо расспрашивает меня о бое с цирковым борцом. Но при этом полное впечатление, что я слуга, а он важный господин. По сути, так и есть, но осознавать себя человеком низшего сорта неприятно.

Мы втроём сидим за столиком ресторана на открытой террасе. Очень приятный вечер, не назойливо играет музыка и я засмотрелся на публику. Здесь простолюдинов типа меня нет, видимо высшее общество города в это время в таких заведениях и посиживает. Здесь даже официанты одеты во фраки, что уже говорить о гостях.

Сергей Аполлинариевич угощает и я решил, что отказываться глупо. Если честно я проголодался и с удовольствием накинулся на вкуснейшие блины с красной и чёрной икрой. Давненько я не баловался такой вкуснятиной. В селе блины, конечно, делают, но не такие.

— Советую заказать телятину с пикантной подливой, тут неплохой повар француз, рекомендую.

Хм, барон с сыном тихо разговаривают по-французски, видимо, чтобы я не понял их беседу. Хотя тут буквальное поклонение перед всем французским. В редком приличном доме нет гувернантки или повара из Франции. А не знать язык Вольтера считается неприличным.

Вот и, с одной стороны, привезённое на тележке блюдо с мясом под крышкой отчасти примирило меня с действительностью. А с другой, посещение этой ресторации ещё больше загнало в комплекс. Теперь понятно, о чём дед говорил, когда отговаривал меня от поездки в город. Ну да, я ловлю на себе пренебрежительные взгляды со стороны посетителей. За соседним столиком сидят два важных господина, а рядом с ними женщина в годах и совсем юная девушка. Я такие платья только в кино видел. Нежно-голубого цвета, оно выставляет на суд зрителей стройною шейку и пока несформировавшуюся грудь. Трогательно выделяются девичьи ключицы, но вот взгляд её бархатистых глаз ранил прямо в сердце. Нет, не потому что меня внезапно поразила стрела Амура. Карие глаза с любопытством оценили моих спутников, потом прошлись по мне. Но когда девушка оценила мой парадно-выходной костюм, то отвернулся, будто побоялась заразиться.

А тут ещё эти двое сидят по-барски, пьют шампанское, курят, оживлённо перекидываются со знакомыми фразами на лягушачьем языке. Они, собственно, не голодны, ну да, в обед плотно перекусили в ресторации. А сейчас посматривают, как я уминаю мясо, явно поражаясь моему аппетиту. А что, я в последний раз только утром завтракал и то слегонца. А сейчас для меня уже поздний вечер. Тем более мы с дедом никогда не страдали отсутствием аппетита. Да и организм мой растущий надо питать, к тому же тяжёлая работа и тренировки требуют дополнительных питательных веществ.

Поэтому я принципиально не тороплюсь, пусть подождут. Доел не торопясь мясо и попросил принести кофе с пирожными. Платить всё одно не мне. А такого хорошего кофе давненько не пробовал.

Прихлебывая ароматный напиток, всё-таки поглядывал на публику. Замечаю, кто как одевается. Пытаюсь угадывать статус и важность отдельных особ. Косые взгляды в свою стороны стараюсь игнорировать. Я же не пацан, хотя именно таковым и выгляжу. Я понимаю, что большинство сидящих здесь не стукнули палец о палец, чтобы заработать себе на пропитание. Тех же оборотистых купцов, которые тоже представлены в зале, уважаю. А вот дворянство — ни сколько.

— Михаил, завидный аппетит у тебя однако. Вот что значить молодость. А теперь давай поговорим о наших делах, — Сергею Аполлинариевичу надоело наблюдать как я питаюсь и изображать светскую беседу с сыном.

А мне только и остаётся слушать. Мяч на его стороне, пусть предлагает.

— Миша, скажи мне пожалуйста. Откуда у тебя знания по французской борьбе. Только не говори, что дедушка научил. Я немного знаком с Лукьян Мартыновичем. Очень хороший мастер и несомненно сильный человек. Но сегодня ты показал нечто иное. Кто тебя обучал?

Хм, так я тебе и выложил, кто меня обучал. Ну допустим, тренер детской школы олимпийского резерва Коваленко Константин Игоревич. В прошлом известный борец, даже на спартакиаде народов СССР бронзовую медаль взял. Собственными глазами видел и даже трогал. Только как это вам, господа хорошие, поможет? А вот тянуть с ответом будет невежливо.

Барон смотрит на меня внимательно и с интересом. А вот молодой барин делает вид, что выше этого. Он типа высматривает знакомых в зале. А у самого аж ухо шевелится, как локатор.

— Не поверите, Сергей Аполлинариевич. Но именно дед приучил меня к физическим упражнениям. Каждое утро подымал в пять утра и гнал заниматься. Мы тягали гири и прочее железо, у нас есть свой комплекс зарядки. А вечером я уже сам занимаюсь. А откуда знание приёмов? Не знаю, просто интуитивно чувствую, что так будет правильно. И ещё по сопернику заметно, что он собирается делать. Иного объяснения у меня нет.

Повисла пауза, барон прикурил сигару и сделал рукой жест, будто разгонял дым. На самом деле он явно собирался мне что-то сказать, даже рот открыл. Но внезапно передумал.

— Ладно, Миша. Уже поздно, давай попросим метрдотеля вызвать тебе извозчика. Ты езжай, Прохор откроет. А у нас тут ещё дела есть.

Когда парень вышел, младший Четихин развернулся к отцу:

— Ну и что ты думаешь о нём? Только не говори мне, что он всю жизнь деду в кузне помогает. Наши сельские парни двух слов связать не могут. А этот за словом в карман не лезет и говорит грамотно, как с равными. И посмотри, как он ел. Правда вилку перепутал, но аккуратно и пользовался ножом, будто его учили вести себя за столом.

— Не знаю, Михаил. Сам поражаюсь. Но ведь у деда он в принципе недавно. А так проживал в городе. Может его родители из мещан или даже из купечества. Надо будет поговорить с кузнецом. Но в любом случае я намерен забрать его с собой в столицу. Поселю в нашем доме, найму ему учителя. Посмотрим, авось воспитаем своего борца. Тогда можно будет выставлять его на бои по французской борьбе. Вон граф Шереметьев имеет своего чемпиона и даже водит его с собой на светские рауты, так там от дам отбоя нет. Каждая хочет с ним познакомиться.

Барон мечтательно посмотрел на темнеющий берег Волги, а Михаил снисходительно улыбнулся. Уж он-то догадывался, ради кого отец всё это затеял.

Утром мне дали поспать, но я и сам не смог дрыхнуть дольше восьми часов. Спустился вниз и порысачил к реке. Там, на пятачке, скрытом кустарником, мне удалось взбодриться и выполнить привычный комплекс упражнений без отягощений. Мысль окунуться быстро перестала казаться заманчивой. Просто мимо проплыла раздутая собачья тушка и это напомнило мне, что в городе с экологией не так всё замечательно.

Баре встали ближе к одиннадцати и это было видимо очень рано. Потому что они выползли всклокоченные, с красными воспалёнными глазами. Интересно, чем они занимались? Хотя вроде для этой публики ужин навроде завтрака, впереди вся ночь развлечений. Поди подались на светский приём, где предавались порокам и разврату.

Несмотря на то, что мы с Прохором уже перекусили краюхой свежайшего ржаного хлеба с пластиками сала, я не стал отказываться от приглашения ещё раз позавтракать с Чётихиными. Понимаю, что вчерашний разговор ещё не закончился.

Вот, что значить не очень здоровый образ жизни. Старший Четихин морщился от дневного света и только две чашки крепчайшего кофе разгладили страдальческие морщины на его лбу. А вот Михаил ничего, видать молодость рулит, умял ещё и пару круасанов. Эту кофейню держали какие-то немцы, потому что официантка изъяснялась с нами с жёстким швабским акцентом. Для себя я попросил большую кружку чая, несколько свежайших булочек и горячий шоколад.

Ум, просто объедение. Я отламывал кусочек духовитой булочки, цеплял его вилкой и окунал в шоколад. Может это и не аристократично, но зато горячий чай старался пить тихо. Хотя с дедом мы любили прихлёбывать этот напиток, чем он вкуснее, тем громче.

М-да, видать барон вчера хорошо назюзюкался, вон сейчас хлопнул рюмку анисовой и сразу ожил. Батенька, да Вам сразу надо было ядрёный рассольчик и пару рюмашек крепкого принять. Как говорится …от чего болит, тем и лечатся. Сергей Аполлинариевич наконец обратил внимание на окружающих:

— Ну, Мишаня, готов покорять столицу?

— В смысле? Почему именно столицу?

— А ты что против? Не хочешь посмотреть Санкт-Петербург?

— Ну, я как бы не против. Но что мне там делать?

— Хороший вопрос. Понимаешь, мне кажется, что у тебя талант к борьбе. Ты уникален, если сам без учителя дошёл до всего. И завалил матёрого силача. Это чуть ли не первый подобный случай. По-крайней мере в Саратове. Поэтому предлагаю тебе пожить у меня в доме. Я найму тебе учителя и предоставлю все условия для занятий. Ты сможешь увидеть такие удивительные вещи, о которых даже понятие не имеешь. Представляешь, как дружки тебе завидовать будут.

Сомнительный довод, но предложение и в самом деле интересное. Вот только сразу соглашаться не следует.

— А как же дед? Как я его одного оставлю?

— Ну, тут ничего не поделаешь. Я, конечно, могу и его перевезти в столицу. Только что он там будет делать? В селе-то он уже свой. Да ты не переживай, он вместо тебя других учеников наберёт.

— Это понятно, но на что я в городе жить буду? Мне же нужны карманные деньги. С дедом у меня всегда денежка в кармане водилась.

Сергей Аполлинариевич вмиг поскучнел, — ну допустим я смогу выделять тебе рублей десять серебром в месяц. На карманные расходы. Понимаю, дело молодое. Но тогда уж придётся постараться, чтобы и отдача от тебя была. Давай решайся, завтра утром и тронемся в дорогу.

— Как завтра, а мои вещи? Да и с дедом надо попрощаться.

— Ничего, — уже жёстче ответил помещик.

— Какие там вещи, барахло одно. Закупимся в городе. А деду письмо напишешь. Ты, кстати, грамотный? — на мой утвердительный кивок, барин многозначительно переглянулся с сыном.

— Вот и напишешь ему, да он и сам всё поймёт, Прохор объяснит.

— Да дед и читать толком не умеет, — последняя моя попытка выглядела откровенно жалкой.

— Ничего, там найдётся, кому прочитать. Давай пройдись-ка с Прохором по магазинам, возьми себе необходимое на первое время.

Хм, для меня писанина — ещё то удовольствие. Писать то проблем нет. Но вот чинить гусиные перья и макая в чернильницу царапать, пачкая бумагу — ещё тот квест.

Глава 7

Первым делом в аптеке купил гигиенические принадлежности. Зубную щётки из натуральной щетины и два бруска пахучего мыла. Вместо тёртого берёзового угля, которым пользовался в селе для чистки зубов, взял мятное масло. Продавец уверяет, что оно лучше чистит и оставляет приятный запах. Ну что же, поверим специалисту.

В купленную котомку сложил пару рубашек и смену нательного белья. Самой дорогой покупкой стал тужурка (куртка из плотной ткани), но она необходима на случай непогоды.

До этого момента мне доводилось ездить только в телеге и недавно случилось прокатиться в барской коляске. А теперича вот сподобился узнать, что такое дилижанс. Поначалу я искренне не понимал, почему не приказать тому же Прохору отвести нас в Питер. Позже допёр, что это было бы не так комфортно и в два раза дольше.

Эту кожаный четырёхколёсный экипаж тащат четыре лошади. Внутри довольно просторно. Через два оконца спереди и сзади просачивается дневной свет. Пассажиры сидят в центре двумя рядами, спинами друг к другу. Причём их разделяет низкая перегородка. Снаружи кучер с помощником заканчивают грузить багаж. А пока я с любопытством рассматриваю пассажиров.

Все места заняты, все шесть. Кроме нашей троицы сидят — молодая женщина, мужчина в годах солидного вида и полный бородатый купчина. Но разглядел я их уже позже, на остановке. А пока мы только выехали на тракт. Даже не думал, что повозка может развивать такую скорость. Это вам не скрипящая крестьянская телега. С непривычки я вцепился в боковинку скамьи. Трясет прилично. Дорога то — обычная грунтовка, а рессор явно нет. Единственно, что облегчает положение — это подушечка под задницей. Мне быстро надоел однообразный пейзаж за окном, и я решил послушать, о чём говорят мои соседи. К сожалению, они гутарят на французском, поэтому мне только осталось попытаться уснуть.

Дилижанс остановился дважды, чтобы пассажиры смогли ноги размять и сходить до ветру. Первую ночь мы провели на станции. А вот вторую ночевали уже в Тамбове. Даже не в самом городе, а в придорожной гостинице. К нашим услугам также был предоставлен трактир. Благо платил за всё не я.

На следующее утро я с кряхтеньем залез в экипаж. Задница и спина ноют с непривычки. От нечего делать стать прикидывать, кто есть кто из пассажиров. Тем более вечером я их отлично рассмотрел. Начнём, пожалуй, с женщины. Чуть за тридцать, одета скромно, явно городская. Мне кажется, что она из небогатой мещанской семьи. Вполне вероятно служит в богатом доме. Откуда такая мысль? Да просто меня посвятили в стоимость билетов. 55 целковых за одного, это вам не шутка. Зимой дилижанс берёт только четверых и билет стоит уже 90 рублей. Такие траты простая женщина позволить не сможет.

Ну, бородач явно купеческого роду-племени. Он пытался разговорить своего соседа, но тот не захотел обсуждать урожай на зерновые в этом году. Мужчина постоянно потел и вытирал лоб и руки большим платком.

А вот последний пассажир мне менее понятен. Одет прилично, я бы сказал, что это чиновник не из мелких. На пальце большое кольцо с камнем. Сюртук из дорогой шерсти, впечатление портила худая, морщинистая шея и немного измождённое лицо. Возможно, он болеет чем-то хроническим. Но если рассуждать с точки зрения вместимости, то он как нельзя лучше подходит к полному соседу. Вместе они в этом плане гармонируют.

Так уж получилось, что кроме отца и сына Четихиных остальные предпочли общению лёгкую дрёму. Вот и у меня появилась масса свободного времени. Очень хочется пробежаться по степной дорожке, разогреть все мышцы упражнениями, а ещё лучше окунуться в прохладную воду реки. Но, увы и ах… приходится терпеть.

Скоро первопрестольная, кучер сказал, что после неё останется четверо суток пути. Дилижанс делает 120–140 вёрст в день, лошади меняются на станциях. Да и у кучера есть замена, на то и помощник рядом сидит.

Я же переживаю за деда. Всё-таки привык к нему, единственный близкий человек. Понимаю умом, что он не пропадёт. Да та же Дунька быстро его охомутает и переберётся к нему со своим семейством. С помощниками тем более проблем не вижу. Любой нормальный крестьянин за счастье посчитает пристроит сына к кузнечному делу. Ещё и приплатит за это удовольствие. Но, тем не менее, как-то неожиданно всё случилось. Я привык к нашему размеренному образу жизни. К ежедневным тренировкам вместе с дедом. Довольно быстро из чужого человека он превратился действительно в родного. Не знаю, как у меня сложится в Питере, но если удасться закрепиться, то обязательно вытащу деда к себе.

По поводу планов, у меня есть только лишь намётки на ближайшее время. Мне предложили карьеру борца. Хорошо это или плохо? Пока не знаю. Поначалу было отторжение, делать это смыслом жизни и средством заработка — глупо. Я и в прошлой своей жизни не стал великим спортсменом. Но моё мнение постепенно меняется после разговоров с Сергеем Аполлинариевичем. Получается, что сейчас борьба и цирк стали чрезвычайно модными. Из европейских столиц эта мода агрессивно внедрилась в умы российского истеблишмента. Известных атлетов и очаровательных цирковых артисток наперебой приглашают в лучшие дома столицы. Допустим, для чего пресыщенному аристократу связь с той же наездницей или гимнасткой — вполне понятно. Кроме общего поветрия, это ещё и банальная тяга к развлечению. В том числе и в постели. А вот для чего выводят на показ могучих атлетов? Неужели тоже развлекать манерных дамочек из высшего общества?

Вот подобные мысли меня и тревожат, а примиряет с неизвестностью тот факт, что я наконец-то выбрался из нашего села и скоро увижу Санкт-Петербург. К моему огромному сожалению, в прошлой жизни не сподобился там побывать. Не скрою, хотел увидеть город на Неве. Но постоянно что-либо мешало. У меня, скажем так, была немного специфичная работа. На которой невозможно надолго оставить подчинённых. Да и перед босом постоянно приходилось вертеться, демонстрируя служебное рвение. Я же дурачок хотел создать задел на будущее. А жить для себя уже потом, когда моё положение станет безоговорочно устойчивым. Вот тогда будет и любимая жёнушка, и детишки, и лабрадор, носящийся по большому участку дома, где-нибудь в самом крутом районе города.

Знал бы я тогда, что вскоре придётся начать жить в чужой шкуре. Да ещё и стартовые позиции не очень высокие. Хорошо хоть не попал в тело каторжанина где-нибудь на Сахалине. И на том спасибо. Тело мне досталось — конфетка. Мордашка то же такая смазливо-брутальная, я за свою жизнь научился чувствовать отношение к себе других людей. На счёт мужиков не скажу, а вот бабы на меня посматривают. Не единожды спиной чувствовал их интерес. Правда пока-что речь идёт о наших, о неизбалованных сельчанок. А вот городских фиф видимо смущает мой непрезентабельный прикид. Ну ничего, думаю, вскоре барин сам захочет меня приодеть. А нет, так я могу и лаптях в салон какой-нибудь княгини Трубецкой заявиться. Могу ещё в навозе порты испачкать для достижения полного эффекта. Интересно будет посмотреть на их рожи.

Жалко, но в Москву мы не стали заезжать, только высадили купца и женщину, вместо них уселся поп. Мне объяснили, что дилижанс следует маршруту и ему нужно попасть из пункта А в пункт В без задержек. Поэтому Москву обогнули по объездной. То же касалось и Твери, и Великого Новгорода. А может это и к лучшему, у меня только одно желание, выспаться в нормальной постели и отдохнуть от утомительной дороги. Это заточение в бешено подпрыгивающем экипаже я нескоро забуду.

Санкт-Петербург встретил нас лёгким дождиком. После довольно жарких июльских дней столица порадовала прохладой. Влажный воздух нёс с собой неистребимые запахи большого города. Мне только остаётся вертеть головой. Мы вылезли на почтовой станции и взяли извозчика до нужного места.

Проскочив очередной мост через Неву, мы вкатили на Васильевский остров. ещё минут семь и наконец-то мы дома. Трёхэтажный немаленький домина с портиками у входа. Слуги потащили хозяйский багаж, а я закинул на плечо раздувшуюся от вещей котомку и потащился следом. Хозяева дома растворились внутри, даже не побеспокоившись обо мне.

Ан нет, вышел пожилой мужик и знаком позвал меня. Первый этаж погружён в сумрак и рассмотреть ничего не удалось. Пройдя по широкой винтовой лестнице, мы миновали второй этаж и поднялись на последний. Свернув налево мне показали комнату:

— Сударь, ужин в восемь часов внизу. Прошу не опаздывать.

Вот же бляха-муха, часов то у меня нет, как я время угадывать буду. Но, видимо мои сомнения отразились на лице, потому что слуга улыбнулся, — ничего, парень. Я за тобой зайду.

Ну вот, меня перевели из сударей в парни. Зато не нужно следить за временем. Когда мы проходили холл, я посмотрел на напольные часы. Была половина четвёртого. А не сбегать ли мне, не выпустить пар?

Быстро переодевшись в простую одежду для тренировки, я бегом спустился к выходу. Открыв дверь, выскользнул на свободу.

Пробежавшись по улочке, я свернул к набережной. Тело, измученное бездельем, настойчиво требует нагрузки. Ну я и дал. Спуртанул, пробежав разом версты две. Как раз от моста до моста. Потом под ним же нашёл пятачок и приступил к разминке. Через час от меня валил пар, рубаха пропиталась потом. Зато наконец-то появилась лёгкость в теле. Приятная усталость и свежий речной воздух заставили меня грозным криком испугать вездесущих чаек. Неторопливый бег назад прервала паническая трель свистка. Городовой в чёрной форме отчаянно засвистел, махая на меня рукой.

Вот же засада, наверняка решил, раз бегу, значить что-то натворил. Не думаю, что тут много бегунов развелось.

Но это была далеко не самая серьёзная на сегодня проблема. Там я просто поднажал, и полицай со своим свистком остался далеко позади. А вот сейчас я чувствую себя полным идиотом. Мне пришлось долбиться в закрытые двери. Только минут через пять мне открыл коренастый мужик лет сорока. Бородатый и страшный в своей правде:

— Куда, кто таков? А ну пшёл вон, пока палок не отвесили, — вот же срань господня. Даже не дал мне ничего сказать и захлопнул передо моим носом тяжёлую дверь. Пришлось опять долбиться, но на сей раз я сразу выдал ему, — слышь дятел, я тебе час как закрою дверь, будешь всю жизнь на лекарствах жить. Я гость Сергея Аполлинариевича, сегодня с ним приехал из Саратова. А ну бегом позвал старшего.

Грозно сверкнув на меня красными глазами, тот опять захлопнул дверь, но теперь уже немного иначе.

— Михаил, ну о чём ты думал, когда вышел на улицу в этом, — Четихин старший, разодетый в бархатный халат, стоит напротив меня и укоризненно, по-отечески меня отчитывает.

Ну, где-то он, конечно, прав, я оглядел себя и попытался представить свою особу со стороны. Порты из серой небелёной дерюги, пропотевшая рубаха немногим лучше и гавнодавы. У нас в селе бы проканало. А вот в центре столицы видимо я вышел из привычного образа обывателя.

— Но Сергей Аполлинариевич, мне необходимо раз или даже дважды в день бегать, дабы не потерять форму.

— Понимаю, раз надо, так бегай. Но не в этом же, — подумав несколько секунд он добавил, — давай сделаем так. Приобретём тебе нормальную одежду для тренировок. И, пожалуй, я предупрежу околоточного на твой счёт. А то в следующий раз загребут тебя в околоток, а то ещё и того хуже. Так что ты погоди пока бегать в этом. Давай я тебя познакомлю с Устином. Он мой управляющий и поможет тебе приобрести нужный инвентарь для тренировок. Договорились?

Неприятный осадок от разговора смыл приём настоящей ванны. Да-да, я просто попросил тёплой воды, смыть пот. А меня позвали через час в ванную комнату. А там медная купель, наполненная горячей водой. Я когда я залез в неё, чуть не кончил от накатившего ощущения блаженства. И даже вошедшая дебелая девица, принёсшая мне мыло и мочалку, не помешала моему счастью. Вместо мыла полужидкая паста, но пахнет обалденно. Интересно, в каком статусе я тут поселен?

Этот вопрос я задал главе семейства после ужина. За столом мы сидели втроём, а вот слуг и служанок в столовой полдюжины. Двое на каждого. В принципе, после супа, подали три смены горячих блюд. Сам факт о том, что я ем не в комнате для прислуги говорит о многом.

— А ты Мишенька гость в моём доме. Все знают, что ты мой воспитанник. Так что веди себя соответственно.

Ну и на том спасибо, хотя сомневаюсь — что именно он вложил в последнее слово.

А утром меня нашёл невысокий мужчина лет сорока. Полноватый с ранней залысиной, одет импозантно, в сюртук стального цвета. Говорит учтиво, улыбается, но глаза смотрят холодно. Представился Устином, местным управляющим. После знакомства он довёл до меня правила поведения в доме и распорядок дня. Ну из правил меня ничего особо не поразило. Я и так не собирался ходить в грязной обуви по коврам и висеть на гардинах. А вот время приёма пищи меня сильно интересовало. А оно тут весьма своеобразное.

Ранний завтрак в полдевятого-девять. Подают чай со сливками и белым ситным хлебом. Около полудня второй завтрак, на сей раз обильный. Обязательно горячее и мясное.

В районе пяти часов обед. Интересно, а вчера что было? Оказалось, что ужин тут поздно. И вчера он был подан пораньше ввиду приезда хозяев. А так они только часам к одиннадцати выползали из дома, отправляясь по своим раутам.

Я задумчиво переварил сказанное. Устин не уходит, ждёт моей реакции. Раз он тут за старшего, именно от него зависит, насколько комфортная мне предстоит жизнь.

— Уважаемый Устин. Тут вот какое дело, — мне понравилась его реакция на мой монолог.

— Я борец и Сергей Аполлинариевич рассчитывает, что я смогу продолжить здесь свои занятия. А для этого мне кое-что требуется.

— Во-первых комната, оборудованная для тренировок. Во-вторых подходящая одежда. И в-третьих, специальное питание. И оно должно быть в строго определённое время. Вставать я буду рано, часов в шесть. Потом тренировка часа на два и завтрак. Нормальный завтрак, обязательно мясо, желательны варёные яйца. В четыре часа вторая тренировка, потом мне нужно помыться и ужин не позднее половины восьмого. Приблизительно как вчера. Потом я должен идти отдыхать. Это возможно?

Мужчина не ответил сразу, заметно, что он прикидывал за и против. Но его ответ показал, что барин с ним уже всё обсудил.

— Сделаем, комнату можно посмотреть уже сейчас. Одежду и всё, что нужно для тренировок достанем. Что касается еды, то на худой случай будете питаться у себя в комнате. Такое вариант Вас устраивает?

Хм, ещё как. И мне нравится, что он говорит со мной уважительно, несмотря на мой юный возраст.

Моя комната вполне приличных размеров. Кровать с тюфяком, набитым пером. Надо будет попросить что-нибудь пожёстче, на этом спать непривычно. Большое окно, смотрящее на проезжую часть. Бельевой шкаф, зеркало и столик с масляной лампой. Ну, ничего лишнего.

А вот помещение для тренировок большое. Оно расположено на цокольном этаже. Пустое, судя по бардаку, здесь был склад всякой всячины. И сейчас тут пара слуг в бодром темпе выносят вещи.

День пролетел быстро. Первым и самым лёгким делом оказалась покупка тренировочной одежды. Мне понравились лёгкие и мягкие кожаные туфли. В таких хорошо заниматься в зале. А вот для бега нужна подошва пожёстче. Тоже нашли, но уже в другом магазинчике. Ну, здесь царствует ситец и лён. Нет, был шёлк и масса других недешёвых тканей. Но к чему мне парча, муар, кисея и многое другое. Мне нужна дышащая и лёгкая материя. Поэтому выбор пал на хлопок, здесь его называют ситец. Я взял короткие шортики и рубахи для закрытого помещения. Для пробежки подобрал брюки и рубашки поприличнее. Не просто белёные, а благородных цветов типа бордо. На вышивку махнул рукой, да хай будет, ежели так я приличнее выгляжу. На первое время пойдёт.

Сложнее было с заказом железа. У барона свой выезд — коляска, влекомая парой лошадей. Вот её нам с Устином и выделили. Пришлось ехать в железоделательные мастерские и к столярам. Гири, гантели, штанга, сидушка и что-то типа шведской стенки. На первое время хватит. А там нужны будут экспандеры и ещё кое-какое специфичное оборудование. Я только не уверен, что тут подобное существует.

Глава 8

После обеда я выбежал на тренировку. Прикольно, но тот же городовой внимательно посмотрел в мою сторону и даже взял под козырёк. Видать барон имеет некоторое влияние у местных властей. После пробежки я уединился в пустом пока зале. Служанки отмыли полы и теперь можно заниматься. На сей раз с ванной я пролетел, нужно было ждать. Зато немолодая женщина полила мне из кувшина тёплую воду. Удалось освежиться. Ужинал я один, но в столовой. Непривычно и неудобно. Немаленькое помещение, стол на полторы дюжины человек и трое слуг около меня. Но еда выше всех похвал. Баранинка на высоте, и мою шутливую фразу, — «передайте повару моё восхищение бараниной», — восприняли буквально. Один из слуг кивнул и удалился. Передавать что ли? Мог бы и потом, всё равно на кухню мотается. Из приятного — это ощущение, что ты не засранец мелкий, а сидишь как настоящий барин. Аполлинариевичу- зачётный балл, уважуха. Это я для себя отметил.

А когда стало поступать заказанное, я наконец-то начал полноценные тренировки. Устин даже умудрился достать циновки, теперь при наличии спарринг-партнёра можно и побороться. Так-то на пол, покрытый деревянными досками, особо на попадаешь. Мужики сноровисто прикрепили шведскую стенку и расставили мои железки. При этом они опасливо косятся в мою сторону. Наверное представляют, что я буду делать со всем этим.

Постепенно мой дневной график сформировался согласно моим предпочтениям. Две тренировки, трёхразовое питание, полноценный сон. Днём я прогуливался по улицам и знакомился с городом. Меня как магнитом тянуло посмотреть на исторический центр. Зимний Дворец, Казанский Собор. От Ростральных колонн через мост до Зимнего моим шагом всего минут пятнадцать. Чтобы меня не гоняли городовые, Сергей Аполлинариевич приказал купить мне приличную одежду.

Приличная для него, не для меня. Но куда деваться. Бутылочного цвета фрак с жилетом терракотового цвета. Кремового цвета панталоны на штрипках и с подтяжками. На голову обязательный цилиндр и приличные туфли чёрного цвета. К этому ещё небольшая сумма денег и я будто растворился среди прохожих. Я перестал выделяться и это смирило меня с изменением имиджа. Меня же интересовало буквально всё. Что и почём продают в магазинчиках и лавках. Посетители этих заведений и просто прохожие. Особо мне нравилось уединяться в парках или скверах и наблюдать за проходящей жизнью. Случалось заметить шикарные кареты в сопровождении всадников. Никак великие князья или просто столичные нувориши. Приглянулась мне одна кофейня на набережной реки Мойки. В хорошую погоду столики выносили наружу, тогда можно было наблюдать за происходящим. А вот сегодня крапает противный дождик, и я после прогулки под зонтом зашёл внутрь и устроившись в углу, попросил принести мне чашечку кофе с круасанами. Получив горячий напиток сжал чашку озябшими руками и втянул горьковатый запах.

А жизнь то налаживается. По привычке осмотрел сидящих, сегодня ввиду плохой погоды их мало. Два немолодых господина негромко переговариваются прямо за соседним столиком. А вот бабушка привела внучка побаловать сладким. Но тот капризничает и хочет что-то особое. Тренькнул колокольчик и в тёплое помещение ворвалась стайка молодых девушек. Они, весело стрекоча, заняли сразу два столика, придвинув их поближе.

Я с удовольствием прислушиваюсь к ним. Но там пустой девичий трёп. Судя по форменным платьям, они студентки или учащиеся какого-нибудь учебного заведения. Белые платья были одновременно и скромными и, я бы сказал, стильными. Никаких пышных оборочек и кружавчиков, поэтому мне и кажется, что это униформа. Навскидку они совсем молоды, где-то, как и я. Восемнадцать лет, плюс-минус. Да, судя по оживлённому и непринуждённому общению, явно вместе учатся. По-крайней мере говорили они о строгих и неуступчивых преподавателях, а также о не совсем понятных мне предметах. Не понимая сути, я предпочёл просто наслаждаться своим кофе, поглядывая на щебечущих девиц.

Вслушиваться то я перестал, но меня просто магически тянет оценить их молодость и красоту. Свои плащи они оставили у входа и моему взору предоставлены нежные шейки, румяные щёчки и задорно блестящие глаза. Иногда отставленная ножка являет миру стройную щиколотку. И над всем этим реет божественный флер загадочности. Эти девицы явно аристократки, это заметно по их манерам. Я таких видел только издалека. А эти сидят в каком-то метре-двух от меня. Я даже ощущаю волшебный запах парфюма и высокого общественного статуса.

Вот же блин, спалился. Спиной ко мне сидит девушка с шикарной косой, закрученной в замысловатую красивую композицию и спрятанную под шляпку. Её стройную шейку я тоже не обошёл вниманием. А когда она засмеялась на чью-то шутку, мне понравился тембр её смеха. Нет это не колокольчик, тембр довольно низкий и мягкий. У меня даже мурашки по спине побежали, когда мне представилось, как мы вот так сидим с нею вдвоём за столиком. Я заливаю очередную байку, а она смеётся, глядя своим волшебными глазами прямо мне в глаза. Откуда я знаю, что они волшебные? Да разве с таким голосом можно быть не красавицей?

И тут вдруг она что-то почувствовала и резко обернулась. И я идиот как раз глазел в её сторону. Чёрт, неудобно то, как получилось. Она и в самом деле красива, брюнетка с большими карими глазами, украшенными пушистыми ресницами. Ну всё в тему. И губки, и зубки, и всё остальное. Это как вспышка в темноте, и в памяти остаётся самый мельчайший штрих этой картинки. Раз и навсегда.

Первое мгновение мы смотрели друг на друга, глаза в глаза, а потом девушка внезапно густо покраснела и также резко отвернулась. Больше она в мою сторону не смотрела. Но когда я решил, что на сегодня достаточно, и расплатившись пошёл к выходу, то всё-таки перехватил её взгляд.

Лучше бы шёл с закрытыми глазами, наощупь. Подобные я уже видел. Это было недоумение, переходящее в брезгливость.

И именно это выражение её глаз запечатлелось у меня в памяти. Зараза, это элементарно, как дважды два. Всё упирается в сословные предрассудки. Эта девица явно не из простых — дворянка, аристократка. И когда она увидела симпатичного парня, то смутилась и покраснела. А когда оценила мой скромный прикид, то поняла, что переглядывалась с обычным пареньком, который возможно работает приказчиков в соседней лавке. Отсюда и обида на саму себя, раздражение от ситуации и соответствующее изменение отношения ко мне.

Да, Устин, показывал мне, как одеваются настоящие господа. Там наряды стоят на порядок дороже. Да и любой уважающий себя дворянин обязательно украсит свой костюм драгоценностями и другими признаками аристократа. Да у такого трость стоит как телега с лошадью.

В этот день от ужина я отказался. Предпочёл истязать себя в тренажёрном зале. Потом окатился холодной водой и залез в кровать. На вопрос Сергей Аполлинариевича, которого я встретил на лестнице, что случилось, я буркнул что-то нейтральное — типа устал и ушёл к себе.

Да пошла она, мне противно, что меня постоянно оценивают по качеству прикида и наличию в венах благородной крови. Это дурочка думает, что выйдет замуж по любви. Ха-ха-ха. Ага, сейчас. Стопудово, папаша уже подыскал ей подходящую партию. И скорее всего муженёк этот будет немолодой, лысый и противный. На такой мстительной ноте я успокоился и наконец-то смог заснуть.

С момента нашего приезда прошло полтора месяца, закончилось лето и столичная погода показала свой капризный нрав. Зачастил дождь и с реки постоянно дует противный ветер. Но это не стало препятствием для моих пробежек. Только пришлось докупить второй тренировочный костюм и обувь. Эти не успевали просохнуть. С господами виделся редко. Сергей Аполлинариевич вёл светский образ жизни и мы просто не пресекались с ним, от силы раз в полдень. Михаил вернулся в свою часть, оказывается летом он просто приезжал в отпуск. Теперь вернётся нескоро. Меня это более чем устраивало. В доме пусто, у меня в самом деле неплохие условия для тренировок. А тут ещё наконец-то пожаловал мой учитель. По той самой французской борьбе. И почему я не удивлён, что это лягушатник.

Ему лет тридцать, среднего роста, средней внешности и вообще вест какой-то средний. Даже на француза не похож. Вместо черноглазого кучерявого живчика, — меланхоличный блондин, рано начавший лысеть. На улице увидел бы, сказал, что продавец галантерейных товаров. Жан неплохо говорит по-нашему. Уверяет, что в России уже восемь лет. И даже жил с одной вдовушкой. Вот видима та и научила его говорить по-русски и полюбить кашу. Да, он оказался страстным поклонник всякого вида каш. Но это я узнал позже. А пока мы знакомились и он предложил спуститься в «гимнастический зал».

Ну, что я могу сказать. Я далеко не классик, то есть греко-римскую борьбу видел только со стороны. Нет, на спортивных сборах мы спарринговались с классиками, хохмы ради. Были у меня приятели среди них. Но вольная борьба очень сильно отличается по динамике от классической.

Но ближе к сути. После проведённой тренировки мне стал приблизительно ясен уровень Жана. Ему знакома основная борцовская стойка — крест. Это стартовая позиция, когда руки обоих спортсменов расположены подмышкой соперника. Жану прекрасно известно, что преимущество у того, у кого плечо ниже. Тот практически контролирует процесс. И он успешно показал мне, как перевести соперника в нижнюю стойку. Для этого достаточно, пользуясь своим преимуществом, чуть растянуть локтем соперника и накинув на него своё плечо, навалиться всем весом. Из этого положения масса интересных вариантов. Прихватывая его ручку, можно зайти за спину и перевести в партер. Можно прихватить голову на удушающий приём, правда это скорее уже дзюдо или самбо. А можно провести горячо любимый мною бросок «Лампочка».

Получается, что азы Жан знает. Понимает, что не нужно наклоняться, надо садиться и плечо держать внизу. Но его техническая база очень скудна. Он встаёт в «крест» и пытается брать меня «на грудь». Но я тоже не пальцем деланый. Просто мне не понятна эта борьба нанайских мальчиков. Пыхтеть и толкаться, пытаясь занять более выгодную позицию. Куда приятнее и эффективнее усыпить внимание соперника, а потом и провести бросок.

— Ну, тогда что мы будем делать? Отказываемся от его услуг? — С Четихиным я встретился на полднике. Нам подали чай-кофе со свежей выпечкой.

Моего спонсора видимо поразила эмоциональная речь Жана. Выслушав его, хозяин дома кивком разрешил тому удалиться и задумался.

— Знаешь, что он сказал?

— Откуда? Я же не владею французским.

— А жаль, придётся учить. Сегодня ни один образованный человек не может не знать языка, на котором говорили великие мыслители.

Ну да, тогда давай ещё древнегреческий, арабский и китайский до кучи учить.

— Так вот, я Жана знаю лет пять, если не больше. Он с успехом гастролировал в составе труппы знаменитого Луи Сулье. Жан выступал в лучших залах Парижа и ему рукоплескали как чемпиону. А сегодня он меня просто поразил, когда сказал, что ему тебя нечему учить. Это правда?

— Если он так сказал, значить правда. Меня интересует другое, если оценить других борцов по сравнению с Жаном, то их уровень выше или ниже?

Четихин задумчиво пожевал губами и протянув руку вынул из коробочки сигару. Прикурив, он пустил струю дыма в сторону.

— Ну, трудно сказать. Жан, конечно, не относится однозначно к сильнейшим атлетам. Ну, так скажем, он середнячок. Но весьма крепкий.

Теперь настала моя пора крепко задуматься. Возможно, я и смогу сделать карьеру в борьбе. Основа у меня есть. Нет только соревновательного опыта. Ведь я вольник и меня постоянно тянет в ноги. Ведь если сравнить три вида борьбы — греко-римскую, вольную и, то же самбо. То можно сказать, чем они отличаются.

Борцы классики и вольники одеты в похожие облегающие трико и это их объединяет. Дальше — в классической борьбе запрещена атака ниже пояса. То есть только руки, шея и корпус. Отсюда и большую роль играет сила и гибкость спортсмена. Здесь больше позиционной борьбы лицом к лицу. Как говорят «на грудь». И никаких удушающих и болевых. Здесь главное броски и удержание на лопатках. Выигрыш по балам.

В вольной допускается атака ног противника. А отсюда и большее разнообразие технических действий. Визитной карточкой и главным тактическим приёмом является «проход в ноги». Разрешаются зацепы, подножки и подсечки. Разрешено опосредованное воздействие на суставы. Вернее, повышен риск травмы коленных суставов и голеностопа.

Ну и зрелищность тоже выигрывает. Схватки более скоротечны. Классики же могут таскать друг друга до вечера.

Отсюда вывод, это разные виды борьбы, имеющие много общего. Классики всегда выглядят более солидно, у них лучше развит плечевой пояс. А вольники отличаются более скромными размерами и резкостью. С этим связано и долголетие в греко-римской борьбе. Там нередки случае, когда на ковёр выходит спортсмен, которому хорошо за тридцатник.

Ну и на загладочку — самбо, с которым я тоже немного знаком. Это довольно травматичный вид спорта, поэтому спортсмены носят защищающие куртки. Разрешены удушающие и болевые. Вариантов победы значительно больше.

Вот мне и предстоит учиться заново. Это с Жаном я смотрюсь выигрышно. А вот если выйду бороться действительно с мастером высокого класса.Чем это закончится? Рискну предположить, что он меня уделает. Особенно если бороться будем в абсолютной категории (это открытая весовая категория). И он будет тяжелее меня, а супертяж — это танк. Я же не знаю толком правил этого вида современной борьбы. Поэтому Жан нам нужен как воздух.

— Нет, Сергей Аполлинариевич, Жана надо брать. Я смог его удивить сегодня, но как борец, он опытнее меня. К тому же мне нужен спарринг-партнёр. А Жан приблизительно в моей весовой категории. Так что это моё мнение, он нам пригодится.

Через день на утреннюю тренировку ко мне пожаловал француз. Уж не знаю, на каких условиях с ним договаривался Четихин, но Жан настроен довольно серьёзно. Неделю мы притирались друг к другу, а потом резко сдружились. Жан нормальный парень с неплохим чувством юмора. И главное, он порядочен. Мне так кажется. А ещё от него огромная польза. Он тут же подсказал, где можно заказать настоящие кожаные борцовки. Они, конечно, отличаются от привычных мне, но куда лучше, чем просто босиком в носках. А ещё он рассказал мне, как обстоят дела с правилами. А тут полный капздец. Существует много борцовских школ, преимущественно во Франции. И у каждой свои правила. Это и продолжительность схватки. Где-то 20 минут, а есть и 12. Это вместо трёх минут в моём времени. Можно сделать предположение об интенсивности борьбы. Различаются и правила по поводу определения победителя. Если одержана чистая победа, то есть противник лежит на земле с прижатыми лопатками, то вопросов нет. А вот где нужно подсчитывать балы, тут перед каждым турниром организаторам приходится договариваться. Вместо бригады из трёх судей здесь зачастую это возложено на импресарио. То есть один человек, не обязательно хорошо знакомый с этим видом спорта решает, кто победил.

Информация для размышления. И ещё одна несомненная польза от Жана. Он начал говорить со мной на своём языке. Вначале, во время тренировок он называл технические приёмы на языке оригинала. А так как борьба развилась именно во Франции, то и вся терминология по-французски. Ну и постепенно он начал меня приучать к простейшим предложениям. Ну а я в ответ его натаскивал по-русски. Так что Жан стал не только ценным приобретением, но и у меня появился товарищ, с которым можно посидеть в кафе, поглазеть на женщин или просто поговорить по душам.

У него во Франции осталась пожилая мать и младшая сестра. Я так понял, что у той не всё в порядке со здоровьем. У неё одна нога сухая и передвигается она с трудом. Вот парень и посылает почти все заработанные деньги на родину. Так что мы с ним в этом плане оба нищеброды. Лишних денег нет и по ресторациям не ходим. В лучшем случае вот так, раз-два в неделю посидеть в кофейне.

Деньги мне регулярно в начале месяца выдаёт Устин. Тридцать рублей ассигнациями. Не сказать, что это большие деньги, но ведь я на всём готовом живу. Поэтому просто откладываю, у меня накопилось уже 110 рублей. Пусть лежат.

Очень мне не хватает деда и его молчаливой поддержки. Я ему написал целых два письма. Сидел мучался, царапал. А только вчера пришёл ответ. Явно кто-то писал по его диктовку, потому что деда с трудом разбирает буковки. А уж так написать ни за что не смог бы.

Если вкратце, то у него всё хорошо. Взял ученика, вроде нормальный парень попался. Не как я, конечно, но со временем толк будет. На здоровье не жалуется. А фраза, что Дуня передаёт мне привет говорит о том, что они таки сошлись. Ну, это и к лучшему. Всё не один в доме.

В последнее время я стал частенько вспоминать Степаниду. Как мы с ней кувыркались в том сарае. И не сказать, что она мне сильно нравилась, но я же нахожусь на пике мужской формы и без этого дела в голову лезут дурные мысли. Вот и Стешку вспоминаю именно от этого. И на чужих женщин засматриваюсь.

В доме пара десятков слуг наберётся. Со звероподобным привратником Лукой я даже сдружился. Это он меня в первый день на порог не пускал. А сейчас приветствует как бы не поболее чем хозяина. А всего лишь я иногда подкидываю ему полтинник на бедность. Ну и уважительно здороваюсь, от меня не убудет. Зато Лука видя меня, подходящего к двери, выскакивает на улицу и придерживает дверь.

Неплохие отношения у меня сложились с Иваном, этот тот пожилой слуга, который тут навроде мажордома. Ему подчиняются остальные слуги. Ну кроме повара и двух баб, которые тому помогают на кухне.

Из женщин можно остановить похотливый взор только на одной девушке. Но она убирается в хозяйской спальне и держит себя довольно независимо. Явно господин Четихин не обделил её своим вниманием. Вот к ней я и не лезу. Хотя засматриваюсь на её формы.

Глава 9

— Миша, я вот для чего тебя пригласил, — с Сергеем Аполлинариевичем мы встречаемся не так часто. Первое время он ещё следил за моими спортивными успехами, потом перестал. Наверное, Жан держит его в курсе дела. А так встречаемся за столом и иногда посиживаем в его кабинете. Вот и сейчас он пригласил меня на приватный разговор.

— Видишь ли, через две недели тезоименитство у великого князя Константина Николаевича и государь император распорядился провести у нас в столице турнир по французской борьбе. В связи с этим к нам приедут известные борцы, в том числе из Франции. Я планирую выставить и тебя. Как ты на это смотришь?

Хм, я не силён в этих делах, но то, что речь идёт о втором сыне императора — догадался. Значить у него именины и папахен расщедрился на представление, в котором примут участие не самые слабые борцы. Вот и возможность проверить свои силы.

— Ну, что тут сказать. Никогда не будешь готов полностью, поэтому надо пробовать. Вот только…

— Не переживай. Мы приготовили для тебя всё необходимое. Сегодня же поедите с Жаном и закажете для тебя трико. Что тебе ещё нужно для хорошего выступления?

Вот же жук, типа я тебе дам всё, что потребуется и не говори потом, что провалился по объективной причине.

— Ну, давайте, Сергей Аполлинариевич определимся, что лично я получу в случае моей победы?

— Ты так уверен в своих силах?

— Ну скажем так, шанс есть и не малый.

Барон задумчиво посмотрел в окно.

— Ну давай так, если ты выиграешь турнир, я выплачиваю тебе 5000 рублей. Это помимо приза, который определит государь.

А вот это дело. 5000 — это ещё не богатство, но весомый задел на будущее.

Мы обговорили другие варианты и расстались довольные друг другом.

— Жан, мой друг, ты же тоже заявишься на турнир? — получив подтверждение, я продолжил, — а можно ли сделать ставку и поставить на себя небольшую сумму денег. У меня есть 100 рублей.

Француз хитро посмотрел на меня и кивнул, — сделаем, mon ami.

Дня за три до начала турнира я прекратил интенсивные тренировки. Только разминка и пробежка. Телу нужно восстановиться. Вечернюю тренировку я проводил в одиночестве. Да и не хотелось посвящать француза в тонкости своей подготовки.Парень он неплохой, но зачем раскрывать карты раньше времени.

Как говорил наш тренер по вольной, «борьба — синегрия гибкости и силы». Никто не понимал с чем эту самую синегрию кушать, но смысл был вполне понятен. В сочетании оба фактора превосходят эффект от каждого в отдельности и их простой суммы.

Вот как борцу набрать вес за счёт мышечной массы и при этом остаться достаточно подвижным и гибким?

Для развития силы есть упражнения с отягощениями и упражнения в преодолении собственного веса и сопротивления партнёра.

А вот для развития гибкости применяют динамическую и статическую растяжки. Обычно первая является частью разминки перед схваткой или тренировкой. А вторую, лично я, использую при заминке или в специальных упражнениях на общую гибкость. И, кстати, я немало времени уделяю своей фигуре. Именно статические нагрузки позволяют вылепить тело как у античного Геракла. За это время я смог раскачаться более-менее равномерно. Теперь у меня на животе проглядывают заметные кубики. Ноги уже не выглядят, как приставленные от другого человека. Смотрюсь в зеркало и только намечаю, над какими группами мышц нужно ещё поработать. И всё это я делаю не из собственного нарциссизма. Есть у меня определённые соображения на сей счёт. И это часть моей долговременной программы.

Как-то так. Жан в этом плане на растяжку почти не работает, предпочитает чисто силовые упражнения. Про бег он понятие имеет и понимает его значение для общей выносливости и дыхалки, но почему-то игнорирует. Наверное, рассчитывает на свой опыт.

Трико я померял только за два дня до турнира. Чёрного цвета, оно село на меня как родное. Судя по ощущениям — это тонкая шерсть, обработанная особым способом для крепости. По крайней мере я не знаю других современных материалов, которые тянутся. Через пару тренировок я уже не замечал неловкости от него.

Ну, с утра меня немного штормило. Привычное состояние перед соревнованиями. Вот только ждать предстоит целый день. Поэтому, после пробежки и лёгкой разминки я плотно поел и решил посидеть дома. Несколько дней назад приехал молодой барин и оба Четихина куда-то свинтили. А я спустился на этаж ниже и решил посидеть в библиотеке. Сергей Аполлинариевич разрешает мне приходить в его кабинет. А там две стены заняты книжными стеллажами. В основном, книги на французском и немецком. Но есть и на нормальном языке. Вот и я попросил принести мне чашечку чая туда в кабинет. Покопавшись, с удивлением вытащил сборник стихов Александра Сергеевича. Чёрт, а ведь он возможно ещё жив, и я даже могу с ним пообщаться. Вот хоть убейте, не помню, когда его застрелил Дантес.

Так, пойдём простым логическим путём. Восстание декабристов было в 1825 году, и Пушкин был тогда жив и здоров. Но он был уже тогда совсем не ребёнком. С тех пор прошло тридцать лет. Нет, точно помню, что ему не было сорока, когда гения русской словесности не стало. Жаль, не судьба. Ди и современники говорили, что человек он был непростой.

Но сожаление не помешало мне с ожиданием открыть книгу и начать читать.

Ахренеть, на титульном листе размашистая и легко узнаваемая надпись, «Петру Андреевичу Вяземскому от верного друга, с любовью». Подпись «Пушкин» сделана почему-то на французском. И поставлен год -1836.

Я потрогал пальцем высохшие чернила, будто это могло сделать меня сопричастным к великому творчеству. Вот и подтверждение, эту книгу подписал сам поэт и некими путями она попала в библиотеку барона Четихина.

Непросто продираться через яти и еры. То есть мягкие и твёрдые знаки, где надо и где они абсолютно лишние. Но постепенно я увлёкся и перестал обращать на это внимание.

Легко скрипнула дверь, заставив меня оторваться от чтения. А я ещё удобно положил ноги на мягкий пуфик и по-хозяйски развалился в кресле.

В комнату вошла девушка, одетая в тёмно-синее платье. Высокая, стройная, я невольно подобрал ноги и вскочил.

А вот это уже не смешно. Я с нею встречался. Эта та самая красотка, что в кофейне окатила меня презрением. Эти глаза я не забуду.

Девушка тоже меня признала, её недоумение сменилось испугом, — не пугайтесь, барышня, я не кусаюсь.

Стукнула дверь и раздался стук каблучков, торопливо удаляющихся по коридору.

Вот же засада, каким Макаром она здесь оказалась? Вроде у хозяина нет других детей, и он вдовец, я это точно знаю. Может невеста Михаила? Это вполне вероятно. Но я-то придурок, — «барышня, я не кусаюсь». В голову пришло только это. Наверное, уместнее было сказать что-то более высокопарное, типа, «сударыня, прошу меня заранее простить за вторжение». Или не сударыня, да откуда я знаю, как сейчас обращаются к молодым девушкам.

Послышался шум и в кабинет стремительно вошёл Михаил. То-то мне послышался звук подъезжающей кареты.

— Тёзка, это ты? А то моя сестрица прибежала с криками, что к нам воры залезли. Так папенька побежал привратника звать.

Михаил улыбается, его вся эта ситуация изрядно веселит. Ну, если ничего страшного, то и я комплексовать не буду.

— Да вот решил почитать, а тут девушка незнакомая вошла. Не знал, что у Вас имеется такая сестра.

Молодой барин правильно понял подтески моей фразы, — Да, Настёна у нас такая, умеет себя показать. Она тебя не поранила часом, нет?

Ну, ему ржачка, а мне дополнительная нервотрёпка.

От обеда я отказался, не стоит наедаться перед турниром. Я пролежал с книжкой у себя в комнате, а когда за мной зашли, я почти заснул.

— Ну, наш герой готов к славе? — Четихин старший вместе с сыном ждал меня в карете. Слава богу не было раздражающего фактора в лице его дочери.

— Да нормально, — скупо ответил я. Перед серьёзными соревнованиями я всегда ухожу в себя. Барон это принял и больше меня не доставал.

Императорский цирк расположен у Симеоновского моста. Здание чисто деревянное. Барон сказал, что здесь дают также и театральные представления. Он сдал меня на руки какому-то мужчине, и мы пошли через круговой коридор внутрь. Маленькая комнатка служит гримёркой, плохо то, что придётся ждать. Распорядитель сказал, что императорская чета с гостями ещё не прибыла. Да и перед борцовским турниром будет театрализованное цирковое представление. И если я хочу, то могу посмотреть с галёрки. Естественно, я захотел, торчать в маленькой комнатке намного хуже.

Зал полный, но все ждут членов императорской фамилии. В императорской ложе уже сидят люди, но видимо рангом пожиже. А вот и сам хозяин земли русской. Высокий человек в форме с эполетами идёт в окружении свитских. Зал вскочил и начал аплодировать. Ну и я похлопал. Жаль отсюда не разглядеть подробностей.

Ну я бы сказал, что представление в первой части посвящено некому историческому событию. Какому именно, мне непонятно. Всё происходит на французском, но актёры явно переигрывают. Женщины отчаянно заламывают руки и по малейшему поводу теряют сознание. Мужчины произносят дурацкие монологи, всё напоминает плохо подготовленное школьное представление. Но благо, после небольшого перерыва началась вторая часть. Народ сразу оживился, арену посыпали мелким белоснежным песочком и выехали наездницы в шикарных нарядах. Их наряды оставляют открытыми ноги, руки и всю спину. Мне понравилось это действо, а уж народ как неистовствовал. Мужская часть зрителей даже поднялась, чтобы получше рассмотреть подробности. Где-то там мелькнул господин барон, тоже активно аплодирует очаровательным наездницам. Не знаю, хорошо это или плохо. После большого перерыва начался непосредственно сам турнир.

К этому времени все участники турнира переоделись и столпились у выхода. Нас построили согласно табелю о рангах. Небольшой инструктаж и ведущий объявляет наш выход на парад-алле. Громко играет музыка и я заторопился вслед уже ушедшим. Мы сделали круг почёта и остановились. Никаких имён. Организаторы турнира решили привнести интригу. Нам раздали маски разного цвета. Мне досталась белая. Они хотят, чтобы зрители не знали до конца, кто скрывается за маской.

Первые минуты в ней было неудобно, но я быстро смирился. Тем более, что в ней появилась некая дискретность. Меня никто не узнает. Разве что по росту и комплекции. Большие вырезы для глаз и рта позволяют борцам позабыть про этот кусок ткани.

Я сначала косился на соперников. Нас восемь человек. Немного, зато быстро закончим. Ещё за кулисами я разглядывал борцов. Впечатление так себе. Это абсолютная категория, то есть открытый турнир. Нет весовых категорий. Поэтому я пытаюсь вычленить наиболее опасных. Разница в росте значительная. От 175 до 190. Вес тоже варьируется. Лично у меня при росте 184 сантиметра вес около 100 килограммов. Да, борцы ребята солидные. Это для обычных граждан работает идеальная пропорция, вес — это рост минус сто. То есть при росте 180 идеальный вес — 80 килограммов. Для примера, тот же Карелин при росте 190 весил 130 кило.

На вскидку я посерёдке по весу. Есть двое, явно за 120 и есть полегче меня. Внешний вид атлетов заставил меня задуматься.

Не буду оценивать себя, я с юности планомерно развивал своё тело. А мои будущие соперники похожи на простых крепких ребят, которых много среди людей, занимающихся тяжёлым физическим трудом. Грузчики, кузнецы и прочая братия. Никаких рельефных мышц. Наоборот, заметно, что их не отнесёшь к слабакам, но присутствует и жирок, при котором тело теряет свои очертания. Пожалуй, в этом плане лучше всего выглядел Жан. У того хоть заметно развиты плечи и руки.

Но вскоре мне стало не до анализа. Раздались приветственные крики и я наконец-то разглядел императора и его гостей. Его ложа расположена чуть левее от арены и при желании я мог бы в три прыжка туда заскочить. Рядом с государем молодой мужчина, возможно, виновник праздника. Далее сидят расфуфыренные дамы. От обилия орденов и драгоценностей в глазах аж зарябило. Но вскоре монарх поднял руку и все угомонились. И началась жеребьёвка. Сюрпризом оказался тот факт, что я выступаю только завтра. Тут олимпийская система на вылет. Нетрудно посчитать, что после четырёх поединков нас останется четверо. То есть всего победителю придётся сразиться в трёх поединках. Мне осталось только опять переодеться и вернуться на трибуну.

Ну да, два боя растянулись на полтора часа, а с учётом представления и ожидания, это заняло почти три с половиной часа.

Два периода по 12 минут и пять минут перерыв. Первый бой по жребию свёл борцов разного телосложения. Один супертяж, а второй в среднем весе. И в росте изрядная разница. Тем не менее, борцы долго кружили по покрытию, покрытому древесными опилками. Спасибо, хоть не на песке морду шлифовать. Они пытались ухватить друг друга поприёмистее, но мелкий постоянно срывался. Понимает, что в клинче ему крышка. Этот дядя ляжет сверху и кирдык всему. А судья не особо и смотрит, поворачивается в зал и кого-то приветствует.

Ясен пень, что когда супертяж зацепил середняка, то тот вырваться уже не смог.

В этом плане второй поединок явно прошёл пободрее. Жан против приблизительно равного противника. После прощупывания они стали в стойку. Жан первым провёл приём, переведя противника в партер, а уж там, пристроившись сзади провёл бросок. Явно результативный и судья это видит. В итоге со счётом 5–2 выиграл мой товарищ. Ну это я считал. В моё время за вытеснение с ковра давали 1 бал. 2 давали за бросок или перевод соперника на ковер, если он приземлился на бок или колени. То же, но на спину приносило 4 бала. И, понятное дело туше — безоговорочная победа.

Судья хоть и отдал победу Жану, но с минимальным преимуществом. Если честно, мне не понятно, какой бросок француза он посчитал неправильным и почему противник, выполнивший только один удачный бросок, вплотную приблизился к Жану. Надо будет расспросить его об этом.

В карете назад ехали вместе, заодно я с удивлением узнал, что турнир действительно международный, и что соперник Жана был австриец. Из иностранцев на турнире ещё участвует немец и турок. Получается ровно половина, с учётом Жана. И что интересно, турнир признан грандиозным. Чаще всего в подобных принимают участие не больше пяти спортсменов.

— Говорят, Миша, что государь пообещал достойную награду победителю. И скажу тебе по секрету, он ратует за наших, за русских борцов. И ежели победитель окажется из своих, кое-кто получит неплохие дивиденды.

Ну я догадываюсь кто. Уж ежели прижимистый барон пообещал мне такую кругленькую сумму за победу, то уж наверняка поимеет в разы больше от государя. И не обязательно это будут материальные предметы.

Я настолько полон впечатлений, что на вопросы барона по дороге отвечал невпопад, — Мишенька, мы ждём тебя в столовой на ужин. У тебя десять минут.

Чёрт, со всеми этими треволнениями я совсем позабыл про утрешнее приключение. Спустившись в столовую, обнаружил там сидящую за столом дочку барона. Живот крутит от голода, я ведь нормально только утром ел. Но сейчас не уверен, что кусок в горло полезет. Знал бы, попросил принести в комнату. Но уже поздно.

Поначалу Сергей Аполлинариевич пытался меня разговорить о турнире. Но убедившись, что я не склонен к разговорам, перешёл на светскую беседу с детьми. Само собой на французском. Девушку зовут Анастасия, отец называет её на иностранный манер Настасья. Она тоже не сильно разговорчива за столом. Странно, тогда в кофейне она была намного живее. Трещала, как сорока с подружками.

Когда я понял, что разговор пошёл обо мне, то сумел сохранить независимый вид. Мой французский пока ещё на примитивном базарном уровне. Но кое-что мне понять удалось.

Девушка недоумевает, по какой причине такой неотёсанный мужлан гостит в их доме. Барон снисходителен, он понимает раздражение дочери, но делает вид, что из лишь из благородных чувств принимает участие в судьбе бедного мальчика. К сожалению, я понял очень мало. Но хватило, чтобы убедится, что нужно побыстрее вставать на ноги и сваливать из этого дома.

Глава 10

Вторая часть ужина прошла практически незаметно. Барон обсуждал с сыном его служебные дела, а мы с девицей помалкивали. Она сидит почти напротив меня, чуть наискосок. И если она на меня не смотрит, опустив глаза, то я периодически бросаю на неё любопытные взгляды.

Девушка красива той утончённой красотой, которая поколениями культивируется в дворянских кланах. Белизна алебастровой кожи подчёркивается густым волосом цвета вороньего крыла. Черты лица правильные, из украшений только миниатюрный православный крестик на шее.

Мне кажется, что если бы не было той, первой встречи, то наше знакомство могло быть и более удачным. Помню в прошлой жизни на этаж выше жил очень милый дедушка интеллигентного вида. Я частенько с ним пересекался вечерами, когда он выгуливал своего пёсика. Ну пёсик — сплошное недоразумение, можно в карман засунуть и там потерять. Так вот мы всегда раскланивались с соседом, а его «зверь» охотно обнюхивал мои ботинки и жизнерадостно махал мне хвостиков. Но, как-то раз я торопился заскочить домой и выскочив из-за угла застал собакена, пытающимся нагадить на травку палисадника. От неожиданности пёсик обильно обделался и истерично меня облаял. С тех пор он регулярно устраивал истерику при нашей встрече, заставляя хозяина извиняться.

К чему я это рассказал? Тогда в кофейне девушка неожиданно заметила сидящего рядом симпатичного парня и мне показалось, что у неё в глазах мелькнул интерес. Но когда она срисовала по одежде и всему остальному мой социальный статус, то почувствовала обман и злость на меня. Вот и сейчас она действует в развивающейся парадигме. Ведь объективно для её негативного отношения ко мне нет причин. Мы сверстники и я далеко не урод. Девушки любят симпатичных кабальеро ниже себя статусом. Ну, из таких почитателей они строят себе свиту. Низкородные не опасны и их всегда можно слить за ненадобностью, заменив на другого.

Ан нет, она закусила и изменить мнение будет не легко. Да и не хочется, если честно. Хуже другое, мне было абсолютно комфортно в этом доме. Живу на всём готовом и меня практически не ограничивают в моих действиях. А теперь не походишь по дому по-простому. Везде будет казаться её угрюмая тень.

К моему счастью, в полдень девица съехала. Вездесущий Иван немного раскрыл мне глаза на происходящее с дочерью барона:

— Молодая барышня в основном проживает у тётушки на Литейном проспекте. Уж не знаю почему, но с папенькой они не ладят. А так-то она учится в Смольном институте благородных девиц.

Ну, где-так я это себе и представлял. Значить институт благородных девиц. Тогда понятно, откуда это брезгливость к «подлому» сословию. Но это уже не моё дело. Главное, чтобы она мне на глаза не попадалась.

На этой раз я был умнее, отказался ехать на цирковое представление, нечего мне там сидеть, приеду к третьему отделению.

Мой бой первый. За двадцать минут до начала я уже начал разогреваться. Соперник в синей маске приблизительно в моём весе и это просто отлично. На что он способен, я пока не знаю. Поэтому после команды «Бой», мы начали прощупывание друг друга. Противник вяловат и для меня стало неожиданностью, что первый же мой приём легко прошёл. После того, как мы встали в «крест» мне удалось его потянуть, мои руки сомкнулись поверх его, вставить свою опорную ногу между его ногами. Почти любовное тесное прижатие. Рывок, мгновение полёта и классический «прогиб». Он отдыхает на спине. Это по идее 4 бала. Но тут непонятно, как оценит его арбитр.

Соперник посчитал свою неудачу случайностью и полез в атаку. Ну и мне удалось захватить его левую руку, которую он далеко отставил. Получите, у нас такой бросок называли «кочерга». Но он упал на бок, поэтому ещё 2 бала. До перерыва больше ничего не происходило. Да и во втором периоде соперник вёл себя пассивно, предпочитал оборону. Он зажался, а я решил не форсировать события. Во-первых, предстоят ещё бои. Зачем показывать свои секреты. А во-вторых, всю схватку инициатива была у меня, да ещё прошли два удачных броска. Этот парень бледноват на моём фоне. В моё время его бы ещё за пассивность наказали. А тут непонятно.

Да, арбитр поднял мою руку. Это моя первая победа в новом мире. Надеюсь, не последняя.

Вторую схватку смотрел уже из-за кулис. Опять неравнозначные весовые категории. Чернявый полноватый мужик, наверняка судя по волосатости — это турок, начал валять середняка. А тот даже не пытался использовать своё преимущество в подвижности. Мог бы попытаться раздёргать соперника и поймать его на ошибке. Ожидаемая победа тяжа.

Завтра полуфинал, где мне предстоит бороться с одним из двух тяжей. Или с Жаном. Предпочтительнее, конечно, второе. Уровень Жана мне знаком. Даже не сомневаюсь в победе.

— Ну, Михаил, с почином. Предлагаю поехать отметить это дело с шампанским и музыкой. Сын, ты с нами?

На мой отказ барон немного обиделся. Но когда я разъяснил ему о важности режима для борца, он поощрительно похлопал меня по плечу.

— Молодец, тогда мы тебя завезём, а сами продолжим…

Ну и ладушки, а мне не помешает ополоснуться и подкрепиться. Завтра предстоит нелёгкий день.

А Жан — красава. Жребий свёл нас в полуфинале. И он погонял-таки меня, не все секреты раскрыл передо мной. Кое-что оставил для турнира. Но в итоге победу заслуженно присудили мне. И публике вроде понравилось, по-крайней мере нам хлопали и даже кидали на арену деньги.

А вот вторая схватка вызвала у меня недоумение. Ну если два борца залегли в партер и возятся там, не производя активных технических действий, то арбитр по идее должен их поднять и сделать внушение. А тут нет, два тяжа на протяжении обоих периодов возились как две спаривающиеся анаконды в грязи, обвивая друг друга руками и пытаясь подмять собственным весом. Победу отдали противнику турка, потому что тот сумел переворотом провести единственный бросок.

Таким образом завтра мне предстоит бороться именно с ним.

А с утра подъехал Жан. Сейчас он навроде моего тренера, нам уже не нужно соперничать, — Ты, Михаэль главное не дай ему себя подмять. Тогда только сдаваться. У него на 30 килограммов больше, это очень существенно.

Да знаю я, что придётся поплясать около него. Правда небольшой опыт в борьбе с превосходящим по силе у меня имеется. Иногда прикола ради боролись ребята с разными весовыми категориями. Посмотрим. В принципе даже если я проиграю, Четихин должен мне выплатить 1000 рублей. Таков уговор. За выход в финал он тоже платит деньги. Не знаю почему, но мой спонсор очень заинтересован в моей победе. Неужели такой фанатик французской борьбы?

— Кстати, мон ами, а что там со ставками? Ты обещал узнать. Я бы хотел поставить на себя.

— Всё хорошо, давай сюда свои сбережения. Я знаю, как это сделать. Но смотри, я тоже поставлю на тебя. И не только потому, что ты мой друг. Но уж больно соотношение ставок выгодное.

Я многозначительно поднял бровь и француз поторопился мне объяснить.

— Сейчас ставят двенадцать против одного, что ты проиграешь. Ты новичок, а твой соперник именитый борец.

— Подожди, но ведь все выступают в масках.

— Наивный ты парень. Кому надо, отлично знают, кто скрывается под этими масками. Твой соперник немец Клаус Хайнс, победитель крупнейших европейских турниров. И ты, новичок и никому не знакомый юноша. К тому же у него преимущество в весе.

На сей раз мне пришлось приехать раньше. В честь императорской фамилии дали спектакль-пантомиму «Осада Ахты», посвящённый Кавказской войне. По мне, так редкостная хрень. Актёры с оружием в руках бегали по арене изображая героические сценки. Публика вяло аплодировала, посматривая на императорскую ложу. Ну а финалистам пришлось сидеть неподалёку, по-прежнему в масках.

Прикольно, что мой противник перехватил мой взгляд и красноречиво провёл пальцем по горлу, показывая, как он меня уделает. Мне только осталось улыбнуться.

Ну вот и момент истины. Шпрехшталмейстер цветисто разглагольствовал на патриотичные темы, что явно нравилось государю. Я его вижу со спины, но когда тот вяло хлопал, это поддерживала его свита. А я думал над фразой господина в дорогом фраке. Тот перехватил меня у выхода на арену. Представившись князем Лобанов-Ростовским, адъютантом императора. Он довёл до моего сведения, что самодержец очень рассчитывает на победу именно российского борца. При этом он многозначительно поиграл бровями, намекая на возможные преференции. Они что всерьёз думают, что можно выиграть чисто на силе воли? Если нет технической базы, никакой энтузиазм не поможет.

Бой, противник сразу пошёл вперёд, оказавшись в стойке я приуныл. Он сдавил меня своими ручищами так, что рёбра затрещали. Пришлось рывком уходить из клинча. Нет, с таким медведем обниматься не следует. А пока я перемещался по арене, следя, чтобы не выскочить из круга. Не хватало ещё на этом балы терять.

В первый раз я решил, что это приманка. Немец чуть отставляя левую руку. Но даже видя, что я не клюю на это, он продолжает держать её чуть в стороне.

Была-не была. Я быстро сблизился, прихватив его левую руку, подставил ногу, энергичный мах свободной рукой, прыжок на колени и резкое движение строго вперёд. У нас этот бросок называли «с колен». Немец растянулся на спине. Я продолжаю контролировать ситуацию, соперник явно ошеломлён неожиданным броском. Я же фиксирую его руку и шею. Чуть поднажать и обе его лопатки прижаты к полу.

Лять, где же арбитр. Немец очухался и начал возить меня по полу, пытаясь скинуть. А силёнки у него немерено. Почему не останавливают схватку? Мы крутимся вокруг одной точки, но наконец мне удалось его зафиксировать. Всё, нас подняли, правда покрасневший от натуги немец порывается продолжить бой. Зал после непродолжительно молчания буквально взорвался. Не знаю, где они зимой нашли цветы, но на арену полетели разнообразные предметы, включая конфеты и монеты различного достоинства.

Арбитр поднял мою руку и я перехватил полный ненависти взгляд борца.

Хм, странный человек. Победил сильнейший. Хотя, конечно, обидно, проиграть в финале новичку. Да ещё так позорно. Туше — это как нокаут в боксе. Чистая и безоговорочная победа. Секундная беспомощность и проигрыш, казалось бы, в выигрышной ситуации. Но зачем так волком смотреть то. Сегодня я, а завтра, возможно, ты будешь стоять на арене и тебе будут рукоплескать публика.

Хотя, чёрт возьми, приятно. Я выигрывал несколько раз в прошлой жизни незначительные юношеские соревнования. Но там всё было по-деловому. Несколько схваток проводились одновременно. В финале чувство облегчения, от того, что не зря мучался на тренировках. А радость приходит позже. А тут прямо как бенефис моего имени. Я вижу самого Николая I. Он и его свита стоя приветствует победителя.

Если я думал, что с уходом с арены всё закончилось — напрасные надежды. Первым в мой комнату влетел Четихин, он стиснул меня, как любимую женщину. Устыдившись эмоций, тот, тем не менее чуть не прыгал от радости. Но длилось это недолго. Неожиданно дверь опять открылась и к нам заглянул человек определённой наружности. Мне показалось, что судя по униформе это казак. Видимо конвойный, потому что он исчез и комнату буквально затопило людьми. Ну, государя-императора я видел издалека, но так близко никогда. На нём военная форма. Лицо вытянутое и слегка одутловатое. Открытый лоб, римский нос, быстрый и острый взгляд. Вообще батюшка-царь показался мне физически сильным и ловким. Рядом с ним молодой мужчина, это видимо великий князь Константин Николаевич, виновник празднества. Этот в гражданском мундире. Что-то общее с отцом в лице есть. Но бородка и пенсне делают его похожим на молодого учителя.

— Милый ты мой, дай я тебя расцелую, — государь попытался меня обнять, но я после схватки был немного не в форме. Трико в опилках, поэтому Николай Павлович благоразумно просто похлопал меня по плечу.

— Ну и здоров же ты. Вот скажи, как ты немца-то кинул на туше. Я ещё такого не видел. Чтобы подобного бегемота уложили на лопатки. Я ведь я говорил, что лучшие борцы — среди наших русских богатырей.

Я вспотевший и грязный стою среди разодетых придворных и глупо улыбаюсь, не зная, как реагировать. Четихина давно вытолкали за дверь. Но, я почему-то уверен, что он найдёт способ напомнить, что именно он мой антрепренёр. И ему в том числе государь обязан победой нашего «оружия».

— Алексей Яковлевич, иди поближе, — к нам протолкался давешний мужчина, тот самый императорский адъютант Лобанов-Ростовский. Он подсунул патрону коробочку, обтянутую бархатом.

— Держи, заслужил, — государь опять сунулся ко мне и неожиданно чмокнул в щёку. А пока я соображал, нормально это или нет. Он также стремительно развернулся, и вся орава выкатила вслед за ним.

Блин, хорошо хоть не в губы. Что я не любитель этого.

Через минуту вернулся Четихин, — ну как? Что государь сказал?

— Не знаю, не помню. Но в конце он меня поцеловал в щёку. Это нормально?

Барон хекнул, — нормально, государь щедр на эмоции. А это что у тебя?

— Не знаю, ещё не открывал, — Сергей Аполлинариевич отобрал у меня коробочку и в комнате будто стало светлее.

— Вау, какая красота, на цепочке покачиваются настоящие карманные часы. Явно золотые и корпус покрыт драгоценными камнями. Но самое интересное внутри. На крышке портрет императора и подпись, «Победителю императорского турнира по французской борьбе». На задней крышке государственный герб, двухголовый орёл. Смотрится убойно. А как в руку удобно ложится. Я поигрался, закрывая и открывая циферблат и убрал ценный приз в коробочку.

— Ну, на этот раз ты не отвертишься от празднования. Едем в «Дюссо» и это не обсуждается. Там будут нужные люди, придётся потерпеть. Только давай заедем домой и тебя переоденем.

После того, как я ополоснулся и достал из шкафа свой единственный фрак, в дверь постучали. Вошедшая служанка осторожно держит в руках что-то объёмное

— Господи барон приказали отнести вашему благородию, — и она положила новый фрак на постель.

— Вам помочь?

Хм, ясен пень, я сам-то не разберусь, что куда. Пришлось раздеваться до исподнего.

Этот фрак изготовлен из тончайшей шерсти модного табачного цвета. К нему идут панталоны более светлого цвета. Жилет из набивной ткани кирпичного цвета. На шею повязали галстук или шейный платок, не знаю как правильно. К этому полагается цилиндр соответствующего цвета. Туфли я одел старые. А когда спустился, застал немую сцену. Сергей Аполлинариевич с Михаилом беседовали с управляющим Устином. А когда увидели меня, спускающегося по лестнице, то почему-то замерли.

— Вау, паПа, какой джентльмен. Ему бы трость только надо подобрать, — это Михаил лыбится, глядя на мою ошарашенную физиономию.

Оглядев себя в большое зеркало, я остался доволен. Не знаю, когда они ухитрились снять с меня мерку. Хотя, я же ездил с Устином заказывать себе фрак. Видимо там меня и срисовали.

Подойдя ближе к ростовому зеркалу, покрутился перед ним.

Хм, а ей богу неплохо получилось. Портной, следуя веянию моды, построил фрак приталенным. И получилось, что он тем самым подчеркнул особенности моей фигуры. Заметны широкие плечи и задница. Моська тоже сойдёт. На меня смотрит молодой и смазливый парень. Лицо достаточно брутально смотрится. Немного напоминаю сам себе молодого Джорджа Клуни, только малёхо побрутальнее.

— Ну, нравишься сам себе?

— Неплохо, спасибо Вам, Сергей Аполлинариевича за наряд.

— Да пустяки, пусть будет моим подарком за победу. А почему я не вижу подарка от государя?

Я подзавис, часы в таком исполнении надо прятать подальше, желательно в банковский сейф. Трудно даже представить их реальную стоимость. Оказывается, я не совсем прав. Такие вещи надо демонстрировать публике. Пришлось подыматься ещё раз.

Глава 11

Вот меньше всего мне сейчас хочется топать на эти светские развлечения. Мне бы в кроватку и полежать, поразмышлять. А тут буквально не дают продохнуть.

Время уже одиннадцать вечера, а мы только подъехали на карете к трёхэтажному дому, на первом этаже которого располагалась французская ресторация. Ранее она носила название «Легран», но несколько лет назад её выкупил, угадайте кто? Тоже француз, некий кулинарный кудесник месье Дюссо.

Сюрпризом для меня стал тот факт, что именно в мою честь сегодня ресторация закрыта на спецобслуживание. Уж не знаю, кто оплатил этот вечер, но меня здесь приняли как дорогого гостя. Для нас зарезервирован столик в центре зала. Вокруг нас застыли татары-лакеи в настоящих фраках. И в честь меня заиграла музыка, я уже не знаю, куда спрятаться от такого пристального внимания.

Но, постепенно, публика увлеклась привычными для неё делами. Набивать животы деликатесами французской кухни и заливать всё это дорогущим шампанским. По совету Сергея Аполлинариевича я заказал суп по-рейнски и лангеты из говядины с томатным соусом. Если вы думаете, что наша троица просто наслаждалась местной кухней — вы глубоко заблуждаетесь. К нам постоянно подходили незнакомые мне господа, здоровались и присаживались. Они разговаривали на отвлечённые темы и поглядывали на меня. Надо полагать, что им просто хотелось поглазеть вблизи на победителя императорского турнира. Четихин старший прямо млел от внимания и явно снимал сливки с этой ситуации. А вот Михаил откровенно скучал, а под конец вечера просто исчез.

— Михаил, а сколько время? Нас ждут в одном доме у князя.

Я не сразу вкурил, что от меня тупо требуется засветить подаренные самодержцем часики.

Ну мне не жалко, я полез в кармашек и выудил брегет. Когда я отщёлкнул крышку, то любопытствующие смогли увидеть императорский профиль.

Уже немного позже мне разъяснили, что император частенько награждал отличившихся часами. Но даже генералам он вручал лишь серебряные часы. А такие как у меня могли носить считанные избранные. Но в тот момент я этого не понимал, и как идиот доставал швейцарские часы фирмы Бреге, демонстрируя дарственную надпись. Возможно, это являлось аналогом некоего ордена, только для гражданских. Этакий знак царского благоволения.

Следующая неделя прошла спокойно, я вошёл в привычный мне ритм. Двухразовые тренировки, в промежутке прогулки с Жаном по городу. Мне эти беседы многое дали. Жан разбирается во всех этих светских тусовках. Немало побывал и на дворянских раутах. Но для меня пока что это как картинки из жизни австралийских аборигенов. Вроде они есть, но на мою жизнь никак не влияют.

А на вторую неделю произошли некоторые изменения в моей жизни. Просто Сергей Аполлинариевич передал мне свежую прессу. И обвёл особо интересные для меня места.

Так, ежедневная газета «Санкт-Петербургские ведомости». И аналогичное издание «Северная пчела».

С интересом я полистал этот образец современных СМИ. Ну, выглядит весьма солидно. Первые страницы посвящены политическим и светским событиям столицы. Далее идут очерки, рассказы и переводы иностранных авторов. Весьма убедительно. А уж в конце пошли светские новости и сплетни. Сергей Аполлинариевича подчеркнул нужное. Статья некоего господина А. М. Олькина посвящена новостям из мира спорта. Ну если можно так назвать борцовский турнир на арене цирка. Не обошел вниманием автор и мою персону. Но такое ощущение, что писал он исключительно для женской аудитории. Вместо того, чтобы описать происходящее на арене, он ударился в описание меня родимого. Видимо этот господин находился в цирке в тот вечер. Потому что со знанием дела описывал меня, как породистого жеребца. Не забыл ничего и даже назвал меня Адонисом с телом атлета. Ему бы дамские романы кропать, а не страничку о спортивном состязании. Вторая газетёнка тупо перепечатала его же статью. В целом слащаво и не имеет ничего общего со мною. Такое ощущение, что это обзор происходящего в дамском клубе. Со стриптизёрами и прочими гомосеками. Примирил меня лишь тот факт, что совокупный тираж обеих газет менее 8000 экземпляров и выходят они довольно нерегулярно. Полный неудовлетворения я пошёл спать, бросив газетёнки на пол.

— Миша, завтра в Шереметьевском дворце рождественский бал и ты мне там нужен, — категоричность заявления немного покоробила меня. Но если вдуматься, я должник барона. Он меня вывез из глухого села и содержит, ни разу не нарушив обещаний. Вот только один вопрос — что я буду делать на балу. Танцевать не умею, вести себя подобающим дворянину образом тоже. Да я вообще кухаркин сын, меня там даже на дуэль не станут вызывать, просто выкинут на улицу и прикажут конюху выпороть вожжами. Приблизительно так я и озвучил свой ответ.

Дело происходило вечером, перед ужином. Младший Четихин устроился в кресле с бокалом коньяка и с любопытством слушал наш разговор.

Видимо я сумел убедить барона, но видимо не полностью, — Михаил, тебе нужно взять нашего гостя под свою опеку. Познакомишь со своими друзьями, прикроешь его от назойливого внимания.

— ПаПа, ты же знаешь, что там будет Анатоль. Я его не видел целую вечность, и мы хотели отпраздновать это событие. Михаилу с нами будет неинтересно, — попытался соскочить с темы моё тёзка.

— Михаил, — более строгим тоном произнёс Сергей Аполлинариевич, — я тебя прошу. В конце концов я не так часто к тебе обращаюсь. И к тому же, это всего на часик. А потом я освобожу тебя от этой обременительной обязанности.

Михаил явно не доволен разговором, но только неопределённо махнул рукой. Типа, да делайте вы что хотите.

С утра у меня мерзкое настроение. Я лучше бы разгрузил в одиночку состав с углём. Как подумаю, что буду стоят там, среди этих напыщенных господ, то уже удавиться хочется. Меня даже от избытка негатива начало подташнивать. А это мысль, может сказать сейчас, что заболел? Пусть вызовут врача и он пропишет мне постельный режим.

Нет, не сработает. Да и барон вроде собирается выдать мне мою награду за победу. А если я начну делать ему проблемы, у него появится возможность нарушить нашу договорённость.

После тренировки мне полегчало, а Жан только рассмеялся в ответ на мои плаксивые жалобы, — Мишель, не переживай ты так, мне знакомы твои мучения. Тут главное не отсвечивать. Сделай вид, что ты очень увлечён беседой с младшим Четихиным. Он обер-офицер и никто не решится тебя потревожить. А там и уйдёшь пораньше. Я бы составил тебе компанию, но меня на такие мероприятия не приглашают.

На моём брегете уже девять вечера, я маюсь в своём новом фраке, а господа ещё только собираются.

— Миша, не желаешь опрокинуть со мной для храбрости? — это тёзка спустился вниз и с улыбкой смотрит на меня. Красавчик, в своём гусарском прикиде Михаил шикарно смотрится. Ну настоящий Денис Давыдов. Доломан с золотистым шнуром и погоны ротмистра. Видать он получил долгожданное повышение. По его знаку лакей принёс две рюмки и бутылку с содержимым странной консистенции. Оказалось, что это ликёр. Пьётся легко, но сразу ударило в голову. В этом теле я ещё не пробовал спиртного. Зато сразу навалился лихой пофигизм.

Да что они мне сделают, если меня сам император в щёчку целовал. От этой шутки мне самому стало смешно, — ну вот, паПа, мы с Мишей готовы.

Барон весело осмотрел нас и вдруг протянул мне свёрток.

А это Миша, придётся одеть. Бал костюмированный и негоже игнорировать этот факт. Примерь.

Хм, цветастая накидка с геометрическим рисунком делает меня похожим на средневекового звездочёта. Дополняет картину маска причудливой птицы с длинным клювом. Вид придурковатый, но вскоре я позабыл об этом. Сегодня изумительная погода, довольно тепло для зимы и сыпет снежок. Он сразу придал улицам загадочный вид.

А я-то считал, что у барона богатая обстановка в доме. А сейчас я оказался в другом мире. По пандусу кареты подъезжают к помпезному трёхэтажному дворцу. Никак иначе это сооружение не назовёшь. Слуги с зажжёнными факелами встречают гостей и ведут их внутрь. А там просто неимоверная роскошь. Всё ярко освещено. Канделябры на стенах и полу, шикарные люстры под потолком освещают позолоченные стены. Лестница покрыта красными ковровыми дорожками. Ходят важные лакеи и предлагают напитки. Я будто очутился во времена блистательной Екатерины Великой. От блеска драгоценностей в глазах рябит. Сергей Аполлинариевич увлёк меня вглубь зала и вскоре передал на попечение сына. Народу немало. Богато наряженные господа и их дамы стоят кучками и оживлённо беседуют. Кто-то дефилирует по залу, останавливается на минуту, перебрасывается нескольким фразами со знакомыми и продолжает обход. Приблизительно этим и занимается сам барон. И в самом деле все наряжены в красочные костюмы венецианской эпохи. Много военных, эти лишь скромно прикрывают глаза маской на пол-лица. А вот гражданские штафирки одеты в костюмы знакомых и не совсем персонажей. Дамы вообще подошли к процессу творчески. Их костюмы — настоящие произведения портняжного и ювелирного искусства. А уж что они наворотили на голове. Целые композиции из собственных волос и посторонних предметов.

— Друзья, разрешите представить вам моего приятеля. Он временно гостит в нашем доме. Прошу любить и жаловать, Михаил Саутин.

Ну да, это отцовская фамилия, так я именуюсь.

Мы подошли к небольшой группке офицеров. Насколько я разбираюсь в знаках отличия, из семи человек четверо — гусары. На остальных форма сильно отличается.

Вроде мне рады, мы познакомились и каждый назвал своё имя. Ну, а далее я просто стоял рядом с ними, тянул из высокого бокала холодное шампанское и слушал чужие разговоры.

Ну о чём могут говорить вояки? Конечно — о женщинах, лошадях и оружии. Мне же интересно другое. Эти люди входят в высшее общество и мне импонирует их манера общения. Говорят уважительно, голос не повышают. Видимо считается, что чрезмерные эмоции — признак плебса. Ясно, что в этом обществе масса своих подводных течений. Но внешне, всё очень пристойно. Меня честно пытались подтянуть к общему разговору, но быстро убедились в бесперспективности.

В другом зале играет музыка и оттуда выходят разгорячённые парочки. Мне ужасно захотелось посмотреть на современные танцы.

Так совпало, что Михаил решил отделиться от друзей и потянул меня за руку, — Мишель, не будь занудой, расслабься. Давай-ка мы с тобой дерябнем коньячку.

Ага, расслабься. Его друзья постоянно в разговоре переходят на этот чёртов французский. Ну вроде Наполеона уже прищучили, чего так преклонятся пред всем французским? Так нет. Слепо копируют моду лягушатников. Лучшие наряды их, в ресторациях лучшие блюда только от французского повара. Книги тоже предпочтительно читать французских писателей и поэтов. На худой случай английских или немецких. Вот рядом же сколько отечественных великолепных писателей. Тот же Лермонтов вроде должен дарить поклонникам свои стихи и прозу.

Но, в самом деле после порции коньяка как-то стало повеселее. А когда мы вышли в танцевальный зал, я остолбенел. Как же красиво. Паркетный пол был покрыт удивительным рисунком, все стены в золоте и зеркалах. На небольшом возвышении играет оркестр. В центре зала синхронно двигаются пары. Вернее, сам танец мне не знаком. Мужчины и девушки двигаются порознь, но периодически сходятся, галантно кланяются и на мгновения застывают в красивых позах. Меня, естественно, заинтересовала слабая половина.

Современная мода на бальные танцы очень щедра к мужчинам. Дамские платья оставляют открытыми шеи, глубокие декольте почти не скрывают грудь. Открыты руки и спины. Правда ножки усмотреть не просто, платья почти до пола. Редко, когда мелькнёт стройная щиколотка.

Наверное, сыграл свою роль коварный коньяк. Но мне так остро вдруг захотелось стать таким же естественным и непринуждённым, как и мой спутник. Мне дико захотелось оказаться своим для этих людей. Я тоже хочу галантно вести в танце симпатичную юную особу и беседовать с приятными людьми на философские темы.

Немного приземлил меня Михаил, опять потянув за рукав, — хватит глазеть, пойдём. Я тебя кое с кем познакомлю.

Вдоль стены стоят те, кто решил передохнуть от танцев или просто хочет полюбоваться на других со стороны. Нам приходится лавировать среди людей, пытаясь добраться до стенки.

Теперь заметно, с кем меня решил познакомить господин штабс-капитан. Пожилая пара и молодая девушка. Явно родители вывели дочь в свет. Мужчина в годах и весь седой. Он в военном мундире с эполетами. Привлекает внимание большой орден в виде многолучевой звезды. Этот господин держит в руках бокал с вином и общается с немолодым мужчиной в карнавальном наряде швейцарского гвардейца. Смотрится смешно. Но не суть.

— Мишель, познакомься. Моя тётушка Мария Ильинична, её супруг Иван Павлович Кутайсов. Тётушка, Иван Павлович, разрешите представить вам гостя нашего дома, Михаила Саутина. Ну с сестрой ты уже знаком.

А вот это уже интересно. Немолодая женщина протянула мне свою руку. Ну я не совсем деревянный, взял кончики пальцев и чуть коснулся губами дамских перчаток.

Девушка тоже неохотно протянула руку. На сей раз я чуть промедлил. С пожилым господином я обменялся приветствием, простым кивком.

Вот если он хотел меня прилюдно опустить, то у Михаила это отлично получилось. Он тут же перешёл на лягушачий язык и мне только осталось делать скучающее лицо. Но, вроде бы они не обсуждают мою персону. И за это спасибо.

Анастасия безусловно хороша. На ней тёмно-синее платье, удивительно подчёркивающее белоснежную кожу. Я только стараюсь не пялится на неё чересчур откровенно. Её тётушка проявила ко мне некий такт. Она по каким-то признакам вычислила мою чужеродность всему тут происходящему и попыталась завязать разговор. Разумеется, на русском:

— Михаил, а как Вы относитесь к Симодскому договору с японцами об установлении дипломатических отношениях и торговле?

Да хрен его знает как. А что, уже в самом деле есть такие отношения? Ну значить я их проспал. Но от меня ждут ответа, причём все, кто стоит рядом. Видимо это актуальная тема. Хотя, вряд ли. Япония только открывается миру. Скорее просто этакая восточная экзотика. Ну тогда получите, чтобы в следующий раз не спрашивали такого у деревенского паренька.

— Ну, Япония, это удивительная страна. До недавнего времени абсолютно закрытая. Формально ею управляет микадо, божественный император. Но фактически власть в руках сёгуна, военного правителя. Говорят, что скоро столицу из Киото перенесут в Токио.

Занавес, гробовое молчание. Никто не ожидал от молчаливого парня таких откровений.

Первым откашлялся седой генерал. Он даже стянул маску, обнажив покрасневшее от спёртого воздуха лицо. И в самом деле, тяжёлый воздух из-за обилия свечного освещения, даже на меня влияет. А что тогда говорить про пожилого человека.

На моё счастье, никто ничего толком не понял. А тут ещё Михаил вдруг кого-то узрел и бросив, — сестрёнка, присмотри за нашим гостем, — нас покинул. И я сразу почувствовал вокруг себя вакуум. И заполнить его словесными кружевами никто не решился.

Заиграла музыка и вдруг Анастасия повернулась ко мне. Так-то она стояла чуть боком, и я только видел её лебединую шею и розовое ушко. А тут она впервые посмотрела прямо мне в глаза. К моему удивлению, в них нет привычного раздражения, наоборот нечто вроде полуулыбки, — у меня остался свободным этот танец, — я откровенно протупил эту фразу. Меня заворожил этот чуть низковатый голос. А еще эти выразительные глаза.

— Кавалер не хочет пригласить даму? — фу ты, она же предлагает пригласить себя на танец. У меня в голове вспыхнула паника и видимо это явственно отразилось на моём лице, потому что улыбка Анастасии стало просто ослепительной. Я машинально отметил красивые мелкие зубки, — милая Настя, а не боитесь, что кавалер Вам ноги оттопчет?

Глава 12

Я по танцам не великий знаток. Но и не совсем откровенный лох в этом деле. Была у меня в прошлой жизни одна дамочка-зажигалочка. Инна в молодости занималась бальными танцами, а живя со мной вдруг загорелась приучить меня к прекрасному. Уговорила пойти на занятия сальсы.

Представьте себе танцующего латиноамериканский танец медведя. Вот это точно мой случай. Единственно что, нас сторонились другие пары, безоговорочно уступая место.

Толком ничего не осталось в голове, кроме основных движение. Но вот вальс, которые преподаватели давали вместо разминки, у меня получался заметно лучше. А сейчас судя по ритму звучит именно медленный вальс.

— Ну я, пожалуй, рискну, — девушка смело тряхнула головою. Мне кажется, что причина изменившегося отношения ко мне банальна.

Исходя из своего жизненного опыта, женщинам свойственны две ипостаси. Женщина-мать и женщина-ребёнок. Как правило в паре нет равенства. Вот сейчас в Анастасии сработала закладка на второй тип поведения. Уверен, что это явилось следствием моей растерянности от ситуации. Видимо я действительно выгляжу настолько жалко, что девушка просто сжалилась надо мной.

Но, тем не менее моих талантов хватило, чтобы скопировать манеры других кавалеров. Я изобразил кивок, заведя руку за спину. Девушка грациозно чуть присела и протянула мне руку.

То ли общая обстановка подействовала на меня благоприятно, то ли я не так уж безнадёжен в этом теле, но у нас получилось. Настя сразу пресекла мою попытку стать в более тесную позиции. И в самом деле соседи танцуют на пионерском расстоянии. При этом правую руку девушка чуть опустила, заставив и меня немного изменить положение тела.

Танец неожиданно увлёк меня, в моих руках красивая и загадочная девушка. От неё неуловимо пахнет приятным парфюмом и здоровьем. Она чуть откинула голову, повернув её на 45 градусов. Таким образом она смотрела не на меня, а как бы в никуда. Но я же не мог не таращится на красавицу, поэтому она повернула головку, и мы встретились глазами.

Я не помню, когда закончился танец, не помню, что говорил, когда отводил даму к её родственникам. Очнулся только когда к нам подошёл её отец.

— Михаил, вот ты где. Я тебя ищу. Пойдём, познакомлю тебя с интересными людьми, — барон выглядит довольным, как кот, дорвавшийся до сметаны. Но вот его появление разрушило волшебство момента и мне пришлось извинится перед дамами. Меня отпустили кивком, и барон потащил меня на этаж выше.

На автомате отмечаю роскошь обстановки, но в голове поют райские птицы. Я влюблён, удивительное и сильное ощущение. Вот только барон вцепился в меня как клещ и тянет за собой.

Мы прошли большое помещение, за многочисленными столиками сидят карточные игроки. Тут всё по серьёзному. Но мы прошли через зимнюю оранжерею и вышли к курилке. Ну а как ещё назвать залу, где присутствуют исключительно мужчины. Они сидят и стоят, большинство курят и немножко выпивают. Слышен негромкий смех, типичный мужской клуб.

А, значить для этого меня сюда и привели. Что интересно, все уже без масок. Так сказать, разговор идёт в открытую. Барон подводит меня к важным господам и представляет, — господа, знакомьтесь. Михаил Саутин, победитель императорского турнира по французской борьбе. Да, тот самый, который в первом же периоде уложил на лопатки знаменитого Клауса Хайнца, чемпиона Берлина.

Это больше похоже на рекламную компанию и сейчас барон действует как мой агент. Господа оживляются, хлопают меня по плечу и заставляют меня рассказывать, «как там немец, действительно сдал?»

Ну я не стал нивелировать свою победу, честно передал свои ощущения, когда он сжал меня своими лапищами, будто тисками. И выиграл я с испуга. Господа смеялись и возвращались к своим разговорам.

Больше возможности пообщаться со своей новой любовью не было, но и в карете, и лёжа в постели, я вспоминал эти прекрасные глаза. И мне кажется, что ко мне она тоже что-то почувствовала. Просто её глаза в какой-то миг потеплели, и именно эта картинка сейчас не даёт мне заснуть. А ведь завтра рано вставать. Я и так нарушил режим, выпив спиртное и ложась так поздно. А ведь барон анонсировал в курилке мой новый поединок. Со мной захотел сразиться другой борец, на сей раз итальянец. Он бросил мне вызов. Ну как чемпиону мира, только я не имею этого титула и всего лишь выиграл три схватки. Поэтому успокаиваться рано, нужно готовиться.

Барон развил лихорадочную деятельность. О нашем поединке даже написали газеты, выделив для этого место на второй странице. Все афиши обклеены объявлениями о том, что знаменитый итальянский чемпион Бруно Коломбо бросил вызов русскому богатырю Михаилу Саутину. Ну и всякая муть для раскрутки интереса.

На сей раз всё выглядит более профессионально. Наши представители обсудили общие правела. Запланированы два поединка. Один в манеже, другой на арене нового цирка Чинизелли. До схватки мы с соперником не увидимся. Первая состоится уже через четыре дня в воскресенье.

Поэтому мы с Жаном с головой погрузились в тренировки. Я так много занимался, что до постели почти доползал. И как результат, образ Насти хоть и не потускнел, но перестал мучить меня по ночам.

Конногвардейский манеж был построен императором Александром Павловичем для круглогодичной выучки лейб-гвардии Конного полка. Того самого, куда так рвётся младший Четихин.

Помпезное здание с колоннами и статуей Диоскура в портике выходит фасадом на Исаакиевскую площадь. Длинное помещение с огромными стрельчатыми окнами, дающими много света перестроено под новые нужды. Это напомнило мне привычный борцовский зал. В центре арена для поединка, щедро посыпанная опилками. Первые места явно предназначены для важных персон судя по богатству отделки кресел. Далее ряды чуть подымаются, чтобы дать возможность людям, сидящим на галёрке видеть происходящее.

Зал полон, много стоящих вдоль стен людей. Большинство держат в руках лорнеты, разглядывая детали.

На сей раз я спокоен. Нет такого мандража, как в последний раз. Да и подготовлен я неплохо. Благодаря частым спаррингам с Жаном я перестал порываться броситься в ноги. Болезнь, доставшаяся мне в наследство от вольной борьбы.

Итальянец светловолос, наверное, северянин. Впервые я вижу борца, который тоже не чурается зеркала. Бодибилдинг переводится как — строить своё тело. То есть человек хочет выглядеть хорошо и смотрясь в зеркало, делает упор на те, или иные группы мышц. Нет такой дисгармонии, как наблюдается сейчас. Допустим развитый плечевой пояс на тонких ножках. Так вот, этот Бруно выглядит неплохо и знает об этом. И у него немалая поддержка в зале. С удивлением вижу, что минимум треть зала — это женщины. И многие выкрикивают имя итальянца. Моё — значительно реже.

Мы вышли в центр арены, судья скороговоркой по-французски повторяет стандартные правила. Мы оба в масках, но это не мешает итальянцу угрожающе раздувать щёки. Этакое психологическое давление в духе Майка Тайсона.

По команде «бой» мы начали прощупывание, как всегда неторопливое. На сей раз периоды будут длинные, по 20 минут.

Минуты через две мне удался бросок через бедро. А ещё через минуту точно такой же и он опять попался.

Вначале мы прихватили руки друг друга, обоюдный захват. Но я обозначаю, всего лишь имитирую атаку его руки. При этом сбиваю его другую. Перехват шеи и бросок через бедро. Вся фишка, что этот бросок я шлифовал на тренировках и он получается у меня непринуждённо и слитно. А итальянец пока не знает контрприём. А он, естественно, есть.

До перерыва больше ничего интересного не произошло. А вот во втором периоде Бруно решил обострить ситуацию. Он проигрывает по очкам, да и инициатива пока у меня. На сей раз пригласили профессионального арбитра. Это заметно по его вмешательству.

А я и не знал, что Нельсон уже известен. Это приём, когда руки просовываются через подмышки соперника и кисти фиксируют шею и затылок. Можно применять его как в стойке, так и в партере. А ещё различают одиночный и двойное (полный) Нельсон. При правильном исполнении двойного Нельсона, считается, что выбраться из него невозможно. Недаром его с успехом используют спецслужбы и спецназ полиции при задержании. Но, как всегда, всё зависит от исполнения и от противника.

Итальянец меня перехитрил, показал, что будет уходить на переворот. А сам ухитрился зафиксировать мою шею. Мне только и осталось сильно прижать его руки к своему корпусу. Тем самым я не даю ему закончить приём. Не просто, соперник силён, но я уперся, понимая, что если ослаблю давление, то поражение неминуемо. Он просто доведёт приём до туше, потому что я уже чувствую онемение шеи.

Нам этот контрприём показывал один тренер на сборах. Получается, что и он попался на свою удочку. Он тоже зафиксирован, его руки я прочно удерживаю. Причём в таком положении, что кровоток в них нарушен. Мне только нужно проверять его готовность. А когда я понял, что пора, резким движением разорвал его хватку и перекрутившись припечатал его лопатки к земле.

Итальянец попытался встать на мостик, но теперь уже я фиксирую его шею и плечо. Арбитр медлит, по правилам он должен про себя произнести слово «туше» и дать отмашку или свистнуть. Но за это время можно анекдот рассказать. Все, чистая победа. Ну и умотал меня итальянец. Я еле разогнулся. Шея онемела, он тоже давил со всей дури, пытаясь заставить меня сдаться.

В зале стоит оглушающий свист. Господа, где ваши манеры? Радостно, что почти все военные, а сегодня здесь много гвардейцев, те явно болели за меня. А вообще мне бы полежать, умотал чёртов итальянец. Но, к сожалению, барон и тут ведёт свою игру. В раздевалку ко мне заводит каких-то важных господ. Мне приходится улыбаться и выслушивать поздравления. Какие-то ухари в форме пытались выпить со мною на брудершафт. Еле отговорился тем, что после второго поединка — непременно.

А следующая схватка через неделю. Это сделано для того, чтобы поднять интерес. Первая вышла драматично, Жан говорит, что в зале люди стояли, пытаясь рассмотреть происходящее на арене. Ну и на здоровье. Мне нужна известность. Правда лица борцов остаются скрытыми и лишь избранные имеют доступ к участникам.

Новое здание цирка Чинизелли построили рядом с Михайловским манежем. Жан говорит, что его владелец Гаэтано Чинизелли любимчик самого императора. А за его очаровательных гимнасток и наездниц среди гвардейских офицеров и даже среди великих князей идёт самая настоящая война. Не меньше, чем за балерин и танцовщиц.

Вообще гвардия всегда играла огромную роль в политической и общественной жизни столицы. Тесная связь между цирковыми, гвардейцами и членами императорской фамилии особо стала заметна при последнем императоре, который всячески поощрял примитивные виды искусства. Такие как цирк и борьба в том числе. Отсюда и ажиотаж на наши с итальянцем схватки.

— Да, братец, а ты знаешь, что контрамарки спекулянты продают по тройной цене? И ведь найти ещё нужно постараться. Вполне возможно, что в цирке будет государь и великие князья.

Сергей Аполлинариевич чрезвычайно доволен. На сей раз предусмотрен призовой фонд. Никаких ценных подарков, часики от императора — престижный аксессуар, но не продавать же их, когда есть нечего будет. А тут победитель официально получает 3000 рублей серебром, проигравший тоже не остаётся в накладе. Он получает тысячу. В случае, если вторую схватку я проигрываю, предусмотрена дополнительная. И сейчас барон намекает, что неплохо бы растянуть наш матч.

Ну, с точки зрения интереса публики в этом есть резон. Появляется интрига. Но вот что-то во мне противится сливать поединок. Я уже не говорю, что тут есть и мой финансовый интерес. Жан опять сделал ставку моими деньгами на исход первого поединка. И мы оба неплохо поднялись. И на втором я тоже собираюсь немножко разбогатеть.

Не знаю, барон настаивает. В принципе, я могу сделать ставку на Бруно. Думаю, что сейчас на него будут ставить хуже. Вот я и сыграю на этом. Но на душе как-то гнилостно от всего этого. Да и вдруг одна моя знакомая соизволит посетить цирк в этот день. Как я буду выглядеть в её глазах?

— Мон ами, отнесись к этому как к работе. Это же шоу, и зрители хотят получить удовольствие за свои денежки. Никто не заставляет тебя ложиться под него. Ну проиграешь по балам, наоборот, народ будет уверен, что тебя засудили.

Так и получилось, бой вышел ровный. Нет, мы не отсиживались в защите, проводили приёмы, контрприёмы и публика активно болела за своих избранников. Но я просто не раскрыл своих возможностей, а Бруно действительно сильный соперник. Поэтому, когда по окончанию поединка судья поднял его руку, зал взорвался от негодования. Не знаю, думаю итальянец знал о договорённости и сам не рисковал, как в прошлый раз. Тем самым мы оставили выяснение победителя на третий тур. Все остались довольны и с нетерпением ждали следующего воскресения.

Третья схватка состоялась в том же цирке. Всё-таки его помещение больше для этого подходит. А когда Михаил по секрету доложил, что сестрица попросила две контрамарки для себя и тётушки на поединок, мне стало жалко итальянца. Он был уверен, что в первом бое ему просто не повезло. А вот во втором всё встало на свои места. Но он даже не догадывается, что с человеком делают сильные чувства. У меня будто крылья выросли.

Сразу в начале первого периода мне удался бросок прогибом. При чём хороший такой с высокой амплитудой. Итальянец только звучно хекнул, ударяясь о поверхность. А к концу раунда прошёл через спину. Прямо как по учебнику.

Начало второго Бруно меня теснил, пробуя отыграться. Но мне казалось, что меня поддерживает чей-то сияющий взгляд. И как результат в партере у меня прошёл приём «обратный пояс». В моё время он был визитной карточкой Александра Карелина. При хорошей амплитуде судейская бригада давала за приём целых 5 балов. Ну и закономерно у арбитра не было шанцев меня засудить. Да его бы тут же порвали на мелкие кусочки. На арену полезли гвардейцы и подхватили меня, подняв на руки. И так пронесли по кругу. И всё это под шквал оваций.

Весь вечер я ждал, что Настя найдёт меня. Сначала в цирке, а потом ждал дома. Но жестокосердная не пощадила меня. А тут ещё начался отходняк от боёв и появилось свободное время. Гуляя по улицам столицы я подходил к одному дому, адрес которого узнал от Михаила. И в тщетной надежде ждал, когда появится моя любимая. Вот только девушка видимо даже и не подозревала, что стала столь сильным раздражителем для одного простоватого дурачка.

И тогда я решился. Я сел писать письмо, прямо как в плохом романе. Но как мне с нею ещё было объясниться? Писал, комкал листы и переписывал опять.

Предвижу все: вас оскорбитПечальной тайны объясненье.Какое горькое презреньеВаш гордый взгляд изобразит!Чего хочу? с какою цельюОткрою душу вам свою?Какому злобному веселью,Быть может, повод подаю!

Да, да, плагиат чистой воды. Слёзное письмо Онегина к Татьяне. Но мне показалось, что только гениальные строчки великого поэта смогут пробить ледяной панцирь этой красавицы. Да и, по сути, они как нельзя лучше подходили для меня. Мне только и оставалось, что подредактировать под мой случай. Больше время заняло переписать послание начисто. Сейчас в моде всякие завитушки в письме. Вот я и старался. Вроде получилось. Сложил конвертиком лист бумаги и капнув сургуч, запечатал послание.

А дальше поручение слуге доставить письмо по адресу и томительное, изматывающее ожидание. Я прислушивался к каждому звуку, подрывался на каждый стук. Но нет, ответа как не было, так и нет. А может она не получило моё послание? Расспросив лакея, понял, что она получила его из рук в руки в тот же день.

Глава 13

И тогда небо рухнуло на меня, придавив банальной реальностью бытия. Я проклинал себя самыми грубыми словами. Идиот, что ты возомнил о себе? Гордячка дворянского происхождения никогда не пойдёт на подобный мезальянс. Сейчас не принято молодым девушкам обжиматься по подворотням со слугами. Не поймёт общество. А я для неё именно слуга. Ну да, я развлекаю публику на свой лад. Как фокусники и прочие гимнасты. Да, с таким как я невозможно появиться в приличном обществе. Я же сам опозорюсь и свою девушку подведу. Чем больше я об этом думал, тем больше загонял себя в чёрную яму. И настоящим выходом из этого самокопания стали физические упражнения. Я бегал до изнеможения и тягал холодное железо. На предложения Жана развеяться, неизменно отвечал отказом. Но последнее меня несколько удивило:

-Мишель, с тобой хочет познакомиться один очень важный человек. Да не отворачивайся, это не то, что ты думаешь. Месье Густав владелец школы борьбы в Париже и сейчас приехал по делам в Россию. Я ему рассказал кое-что, и он имеет к тебе приватный разговор.

Для барона Четихина второе марта стало самым чёрным днём в его жизни. Как будто Луна упала на Землю. Умер император Николай Павлович. И не сказать, чтобы смерть монарха стала личным горем для Сергея Аполлинариевича. Нет, тут дело было в совсем другом.

Впервые он увидел Люцию Труцци в цирке Луи Сулье. Поначалу она была одна из многих других очаровательных наездниц. Но когда их познакомили лично, барон понял, что он впервые в своей жизни влюбился. Окончательно и бесповоротно. Он буквально сошёл с ума и страшно ревновал девушку к другим ухажёрам. Запах её волос и кожи, колдовские глаза, всё это завораживало и заставляло искать встречи с нею. И постепенно девушка стала отвечать на его знаки внимания. О, сколько денег он потратил на драгоценные побрякушки для неё — не сосчитать. А уж когда она согласилась переехать в снимаемую для неё квартиру, счастливее его не было человека. От любви хотелось кричать и рассказывать об этом всем. Но семья его не поддержала. Дочь категорически отказалась с нею встречаться и, поругавшись с отцом, переехала жить к тётке. Сын поступил ещё хуже. Когда барону доложили, что Михаила видели в компании с Люцией, барон поставил ему ультиматум. Если он продолжит в том же духе, то пусть и долги свои выплачивает сам. На отца не рассчитывает. Вроде дошло.

Он даже купил для итальянки домик, который должен был стать уютным гнёздышком для любовников. Но девушка придумывала новые и новые препятствия, требуя от барона невозможного. Он даже согласился уже на венчание. Конечно, пойдут слухи и это может повредить положению барона в обществе. Но он и с этим уже смирился. Но сумасбродная итальянка захотела получить российское подданство и непременно стать дворянкой до замужества. Согласно указу самого Петра личное дворянское звание можно было получить, являясь военным. Или же получить соответствующей класс для штатских. Но для женщины такой возможности не существовало. Женщина могла выйти за муж и стать дворянкой. Что и предлагал сам барон. Но Люция упёрлась. Возможно, она просто не хотела венчаться с немолодым уже мужчиной. Рядом с нею увивались господа помоложе, да и более титулованные, чего скрывать. Дураком и наивным мечтателем барон никогда не был.

Был один способ. Только государь император мог своим именным указом дать титул, даже любимой лошади. Вот только Николай Павлович вмешивался в дела такого рода очень неохотно. Но у монарха была страсть, он обожал всё, связанное физическими упражнениями. Выездка, цирк и французская борьба. Последняя, пожалуй, заняло в душе монарха ведущее место. А ещё государь был страстным патриотом и его раздражало засилие в борьбе иностранцев. Николай Павлович даже тратил личные средства на создание отечественных школ борьбы.

И тут появляется самородок из глухой саратовской деревушки. Парень с уникальным талантом и барон сразу понял — вот он шанс. Если государь будет доволен, то всё может получиться.

И в самом деле всё шло прекрасно, Михаил не только выиграл императорский турнир, но и стал очень популярен в столице, выиграв второй турнир-вызов.

К тому времени барон нашёл подход к великому князю Константину Николаевичу, второму сыну императора. И тот пообещал похлопотать. И вот, когда канцелярия его Величества прислала подтверждение об аудиенции у монарха, пришла эта чёрная весть. Наступила эпоха Александра II, а вот его отношение к новым дворянам в общем, и циркачам в частности, далеко не такое благодушное.

Барон с трудом поднялся и подошёл к окну. Это крушение всех надежд, но нужно крепиться. Возможно, удастся уговорить гордую итальянку. Например, свозить её в Берлин.

После встречи с французом, на которой переводчиком стал мой приятель Жан, я призадумался. Владелец школы борьбы видел мои последние бои и впечатлён. Он предлагает вполне реальный план. Небольшое турне по Европе. А потом место в его школе. Мне гарантируется неплохая по их меркам зарплата в 500 франков. Это на первое время. У меня будет обширная соревновательная практика и определённые надежды на будущее. Оба француза уверяют, что этот вид спорта стал самым популярным и собирает полные залы. Идут нескончаемые чемпионаты, и победители получают не только награды в виде медалей, но и вполне реальные деньги.

Конечно, нужно обговаривать детали. Но в принципе, что меня здесь держит? Настя? От неё ни привета, ни ответа. Там все понятно.

Её батюшка к нашим делам тоже в последнее время охладел. Причём резко. И вроде даже слуги поговаривают, что он уезжает в Берлин. Надолго.

Поэтому взвесив все за и против, я дал согласие. Тем более Гюстав дворянин и имеет в столице завязки. Он уже начал хлопотать о моём паспорте. Ну а я прощаюсь с городом. Деду всё отписал как есть. Что еду на чужбину, так сложились дела. А тут ещё чисто случайно встретил на лестнице подымающуюся навстречу Настю. Она лишь сухо кивнула и пошла дальше. А я… ну а что я? Я уже принял решение. Меня ждёт Париж.

Предварительно я забрал свои деньги из банка. Оставив лишь ничтожную сумму. А там кое-что скопилось. За это время мне удалось собрать 21 тысячу рублей. Я спокойно могу купить домик в предместье столицы. Могу, но не хочу. Гюстав помог перевести мои сбережения во французские франки. Я не думаю, что их курс будет нестабилен. Для безопасности я оставил лишь незначительную сумму наличными, остальные взял дорожным чеком. А в Париже у меня есть свои планы.

И вот уже привычный дилижанс. К сожалению, эпоха железных дорог только началась. Есть отдельные фрагменты и у нас, и в той же Европе.

Мы едем вчетвером. Жан решил вернуться на родину, благодаря мне он собрал кругленькую сумму и надеется купить домик в сельской местности. У него старушка мать и сестра-инвалид. А ещё он мечтает жениться и завести маленьких жаников. С Гюставом ещё путешествует его помощник Блез. Настоящий волшебник. Блез — высокий мужчина с хищным узким лицом. Он держится чопорно, но при этом решает все наши бытовые проблемы. Нам не нужно думать, когда и где. У помощника всё продумано. И к тому же он постоянный спутник Гюстава, а колесят по Европе они много. Волка ноги кормят, у французов есть похожая поговорка. И, кстати, мой французский полетел семимильным шагами. Ну а как? Если это полное языковое погружение, целый день я говорю и слушаю картавую речь. Тут и собака начнёт лает по-французски.

Первая длительная остановка случилась в Варшаве. У меня здесь пара встреч. Я имею в виде на арене. Француз имеет обширные связи в этом спорте и уже нашёл мне соперников.

Потом был Берлин, Ганновер, Кёльн, Льеж и наконец через бельгийско-французскую границу мы въехали во Францию. Первый городок — Амьен и опять здесь запланированные бои. Гюстав заранее связывается со своими партнёрами и договаривается о схватках. За эти несколько месяцев я провёл более тридцати боёв и все выиграл. Немало чистой победой. Мы сразу решили с Гюставом, никаких поддавков. Европа должна познакомиться с новым явлением, новым русским богатырём. Нам нужно заявить о себе, заставить публику ходить на меня.

Всё это время слилось в нескончаемые переезды, и я очень жду, когда мы доберёмся наконец до французской столицы. Гюстав обещает дать мне время на адаптацию.

Я же задумывался о причинах своих успехов. Здесь сложились несколько факторов. Как положительных, так и негативных.

Ну, начну с того, что тут пока понятия «спортивный режим» — как такового не существует. Атлеты курят и могут злоупотреблять спиртным. Ранние подъёмы тоже не для них. Тренировочный процесс не стабилен, не каждый может сделать борьбу средством заработка. Отсюда и отношение. Сюда же можно добавить не совсем правильное питание. Оно должна быть в первую очередь сбалансированным. То есть белки, жиры и углеводы. Жрать мясо от пуза в ущерб остальному — не выход.

Ну и, пожалуй, главное. Вы можете себе представить спортивный уровень на первых Олимпиадах. Вспомните легкоатлетов, пловцов, фигуристов и футболистов. Правда смешно выглядели, а результаты — в моё время любой подготовленный школьник мог их переплюнуть. Любой спорт развивается, меняются правила и увеличиваются нагрузки. Недаром в моё время борцы проводят всего два периода по три минуты. Три, а сейчас могут бороться часами. Делайте выводы. Скорости черепашьи, приёмы выполняются неторопливо и плавно. Я даже не говорю про техническое оснащение.

Из минусов можно сказать следующее. Во-первых, я вольник и мне приходится переучиваться на ходу. Второе, я всего лишь пацан-недоучка с первым взрослым разрядом. Да сюда бы любого мастера в хорошей форме, он был их насквозь прошёл, даже не заметив. Укладывая на лопатки пачками. Хоть выходи сразу против нескольких противников.

Ну и ещё, я оказался не в своём теле. Мне повезло с ним, скажу честно. Добротный материал и я его содержу как положено. Но, я мозгами отлично знаю, как провести тот или иной приём. А вот тело меня не понимает. Пока я сотни раз не повторю, пока не доведу до автоматизма — ничего хорошего не получится. Так что у меня есть над чем поработать.

Ну и ещё немаловажный фактор моей беспроигрышной серии состоит в том, что я перестал излишне осторожничать. Накопленный соревновательный опыт позволил мне начать экспериментировать, определять наиболее действенную тактику в этих условиях.

Ещё пол века назад здесь была скромная сельскохозяйственная коммуна, а потом город поглотил её.Сент-Антуанское предместье Парижа сейчас является промышленным районом. Здесь расположены различные мануфактуры. И тут же недалеко, на своих полях трудятся местные фермеры.

Школа борьбы занимает помещение бывшей столярной мануфактуры, которое Гюстав выкупил у знакомого фабриканта. Основную площадь занимает тренировочный зал с пятью аренами для борьбы. То есть одновременно здесь могут заниматься десять человек. Имеются также неплохие условия для специализированной физической подготовки. Для этого выделен угол помещения. Там же за стенкой что-то типа комнаты отдыха, куда в данное время въехал я. Не сказать, что условия для жизни великолепные. Но имеется кровать и вода для умывания. Удобства, разумеется, на улице.

Гюстав не советовал мне бегать по предместью по утрам, — Мишель, у нас здесь не совсем спокойно. Ещё несколько лет тому назад тут были возведены баррикады, где засели мятежники из рабочих местных мануфактур. И только правительственные войска смогли положить конец этим беспорядкам.

М-да, такого я не ожидал, но и перестать бегать не могу, это важный этап подготовки. Выход нашёлся. Предместье расположено на юго-востоке от столицы и если бежать вдоль дороги, то перед тобой оказываются поля с редкими домиками фермеров. Вот тут бегать мне показалось вполне безопасным.

Вечерами на тренировки собираются местные ребята, подростки. Это, так сказать будущее школы. А вот основу её составляют восемь человек в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет. Это уже практически профессиональные борцы. Большая часть зарабатывает на жизнь именно своими выступлениями на арене. Только в Париже в данное время имеется добрый десяток школ борьбы и между ними постоянно проводятся турниры и чемпионаты. Но этим на жизнь не заработаешь, поэтому все парни выступают в цирковых труппах. Как и у нас, здесь в третьем отделении любой желающий может выйти и бросить вызов силачу. Организаторы предлагают немалые суммы, от 100 до 300 франков тому, кто уложит борца на лопатки. И ведь выходят, а публика без ума от этого. Шоу есть шоу.

Ничего неожиданного, что меня поначалу приняли в штыки. Парни недоумённо отреагировали на моё представление. Они тут между собой уже определились, кто есть кто. И вдруг владелец школы Гюстав привозит молодого парня, который якобы не знает поражений.

Мне каждый день приходится доказывать, что я не зря здесь нахожусь. Недели две я доказывал своё право на лидерство. И, пожалуй, точкой стал мой спарринг с Полем Понсом, известным в узких кругах как «Колос». Тридцатидвухлетний Поль в нашем деле больше десяти лет. Он супертяж и весит около 150 килограммов. С ним мало кто соглашается бороться, он на раз выносит противников. Давит их своей мощью.

У меня чуть пупок не развязался, когда я решился на этот бросок. Но я понимал, что это лучший способ расставить акценты. Я лучший и точка.

Я учитывал, что у нас разница в 45 кг. Но уж больно удобно он подставился, увлёкшись обнимашками в стойке. Бросок прогибом получился очень эффектным. Представляете, когда эта туша стремительно взлетела в воздух и так же красиво шмякнулась спиной на покрытие арены. Богатырь на мгновение потерял ориентацию, что позволило мне его спеленать как ребёнка, прижав лопатками к полу. Аплодисменты присутствующих стали мне наградой. Именно с этого вечера ко мне стали относится как к старшему. А ушлый Гюстав этому всячески потворствовал. Ну не дурак же он, не просто же так приволок меня из далёкого Питера. Ведь таким образом его парни переходят на другой уровень, ориентируясь на меня.

И даже на пробежки меня стали сопровождать и другие борцы. Постепенно мы подружились. Обычные парни из рабочих районов. Волею случая, который зовётся Гюстав, они познакомились в своё время с французской борьбой. И талантливый француз сумел создать некую общину, с общими интересами. У нас в России ничего подобного пока нет. По-крайней мере я не слышал.

Как же мне не хватает Жана. Я привык к нему, но француз нас покинул, когда мы подъезжали к Парижу. Ему надо на юг, он рвётся увидеть родных. Мне же очень не хватает родного языка. У меня порой голова пухнет от французских слов. И ещё, очень хочется простой еды, к которой я привык. Щец бы навернуть и запить это дело ядрёным квасом.

Что радует, так это тот факт, что именно Франция первой начала культивировать греко-римскую борьбу и сюда приезжают представители других стран за опытом. То есть тут центр притяжения всего, что связанно с борьбой. И французы подошли к делу серьёзно. Перед матчами специализированные конторы принимают пари на результат. Чем я регулярно пользуюсь. Надо рубить бабло, пока они не прочухали, что я серьёзный товарищ. Тогда ставки будут принимать в невыгодной для меня пропорции. Ну не устраивать же договорные схватки. Мне хватило той с итальянцем.

Пришла осень, я решил найти себе жильё и снял комнатку в доходном доме близ бульвара Сен-Дени. Здесь живут люди со средним достатком, и цена меня более чем устроила. Тем более хозяйка предложила завтраки за умеренную платы. Теперь у меня появилась возможность прогуливаться по улочкам столицы, который здесь называют Бульварами. Есть фешенебельные, где важно прогуливается местная аристократия и состоятельные буржуа. Это бульвар Итальянцев и его самая известная часть, Гентский бульвар. Гюстав сводил меня в злачные места, где зажигает богема. Престижное кафе Ришара и «Парижское кафе», где бывают сильные мира сего. Тот же Булонский лес считается элитарным и в будние дни его посещают только те, кто имеет свой собственный выезд и имеет возможность в рабочий день прохлаждаться. А ещё на обратном пути можно увидеть Елисейские Поля. Но чаще я бываю на Рыбном бульваре, бульварах Тампль и Сен-Дени, здесь публика попроще. В прошлой жизни мне не довелось здесь побывать, вот сейчас и навёрстываю. Когда-нибудь я смогу посетить сады Тюильри, Версаль и Фонтебло. Но пока мне нужно зарабатывать себе на жизнь. Свои скопленные денежки я положил на счёт в банке. Так надёжнее, не украдут. Относительно свободное время — воскресенье. Как и у нас этот день считается выходным. Парижане не любят сидеть дома. Их тянет за покупками или посидеть в многочисленных кафешках. Многие устремляются в торговые пассажи. А гурманы в кафе. Последние тут занимают немаловажное место. В них не только едят и общаются. В кафе проводятся концерты. Да-да, артисты демонстрируют свои умения. Показывают популярные здесь пантомимы, танцуют и читают стихи. И довольно приличные. Вот в одном из них я познакомился с Адель.

Глава 14

Я и не знал, что мой коллега Гюстав важная птица. А оказывается, что Гюстав д ' Авиньон целый виконт, то есть нечто промежуточное между графом и бароном. И он вращается в своих кругах, имея немалые связи. К этому времени французская аристократия, в отличии от нашей российской, несколько утратила свои непримиримые позиции и начала принимать в своё общество представителей промышленного олигархата. Здесь уже не считается зазорным породниться с состоятельным банкиром, к примеру. И Гюстава никто не пеняет, что он зарабатывает на жизнь своей школой борьбы.

В этот вечер виконт привёз меня в кафе «Арди», что на бульваре Итальянцев. И он же познакомил меня с одной интересной особой. Адель танцовщица, под скрипичную музыку она показывает нечто статическое, имеющее отношение к балету. Танец мне понравился. Стройная девушка, одетая в воздушное одеяние, удачно демонстрирующее её развитое тело, крутилась на пятачке, размером с метр в диаметре. Она показывала чудеса пластики и гибкости. Мне понравилось, а когда её подозвал к нашему столику Гюстав, нам даже удалось немного пообщаться. Ну как, больше говорил француз, изощрялся в комплиментах. Но некую грань дозволенности он не переходил. Я-то знаю, что у него семья, симпатичная жена и две дочери, в которых он души не чает. А это просто так, проверка боеприпасов.

И девушка это отлично понимает, — Гюстав, ну хватит обо мне. Пусть лучше твой товарищ расскажет что-нибудь о себе.

Вечер закончился ничем. Ну в смысле, девушка распрощалась с нами, чмокнула Гюстава в щёчку, сунула мне ручку для поцелуя и убежала переодеваться. Не сказать, что она меня очаровала, но девица, вернее её фигура, несомненно достойна восхищения.

Ну и на этом бы всё и закончилось, если бы не неожиданный вопрос Гюстава в один из субботних вечеров:

— Мой друг, а что ты больше с Адель не встречался?

— Адель? Эта та танцовщица из кафе?

— Зря ты так о ней. Девочка рано осталась одна и сумела устроиться, сама зарабатывая себе на жизнь. И она не из тех дешёвок, услуги которых стоят весьма недорого. Не скажу, что она сама целомудренность, девушка очень разборчива. А ты ей понравился. Сходи туда ещё раз, завтра она должна выступать с новым танцем.

Этот разговор я выкинул из головы, а вот вечером вдруг вспомнил про одну коварную особу и так хреново стало на душе. Подобные приступы в последнее время стали редкостью. Всё-таки новая обстановка и отсутствие возможности переживать о несбывшемся позволило мне успокоить свою душу. Но утром, выйдя в пекарню за свежей выпечкой, мне показалось смутно знакомой фигура проходящей по улице девушки. Не забрав покупку, я вылетел наружу и понёсся за ней.

Потом пришлось извиняться перед абсолютно незнакомой мне девицей. Правда она поощрительно мне улыбнулась, но я уже был не с нею.

А сейчас вот сижу и комплексую. А, что теряю? Как говорится клин клином. У меня целую вечность не было женщины. А француженки говорят темпераменты и изощрённы в сексе.

Мне пришлось ждать выступления танцовщицы, я заявился рановато. Но потом, после её выступления, я попросил передать ей цветы с моей запиской.

И почему мне кажется, что мы уже где-то виделись? Через двадцать минут она подошла к моему столику. Выглядит Адель чудесно. Тёмно- вишнёвое платье выгодно подчёркивает её светлые волосы медового цвета. И мне только и оставалось составить ей компанию.

Этот вечер стал для меня особым, я забыл на время о своих проблемах. Я просто стал пареньком из мещанского сословия, которому нравится сидящая напротив девушка.

Адель умело пользуется косметикой, яркая помада выгодно подчёркивает белизну её кожи. Она заразительно смеётся над моими шутками, демонстрируя прекрасные зубы. И мне кажется абсолютно естественным, что она порой накрывает мою руку своей. А ещё оказывается, что она видела несколько моих схваток и с сознанием дела прокомментировала их.

А когда я расплатился, и мы вышли, девушка вопросительно посмотрела на меня. Ну а что, я только ждал, когда она меня пригласит. Ну или согласится подняться ко мне.

Мой красноречивый вид позволил ей в наёмном фиакре назвать незнакомый мне адрес и прильнуть ко мне.

Девушка живёт в съёмной квартирке в квартале Морэ. Этот «старорежимный» квартал расположен на правом берегу Сены и тут проживает в основном почтенная публика среднего достатка.

Мы торопливо поднялись на верхний четвёртый этаж. Я не стал отказываться от бокала вина, хотя по мне, так сразу бы в коечку. Я жадно облизывал взглядом её фигуру и девушке это явно нравится.

На утреннюю тренировку я проспал, просто не было сил рано подняться. Ну и я решил сделать себе дополнительный выходной.

Адель не показалась мне девушкой с обширным багажом по части постельных утех. Наоборот, в постели она несколько зажата. Но, видимо сказалось, что как и у меня, у неё давно не было партнёра. Поэтому мы нам пришлось перебраться на пол. Потому что её девичья лежанка не выдержала напора молодых и сильных тел. А утром я благосклонно принял традиционный завтрак в постель. Кофе со сливками и круассаны с джемом. А потом просто лежал и гладил её выпуклости. На более серьёзное сил уже не осталось. Зато в теле удивительные ощущение, что всё на своём теле. И наконец-то пропало сосущее ощущение потери. Оно гнездилось где-то в дальнем уголке моего сознания. Но сейчас похоже, что пропало.

С этого дня мы начали встречаться. Адель пару раз бывала у меня, но потом мы решили, что у неё нам удобнее. И место спокойнее и две комнаты с кухней и всеми удобствами однозначно лучше моей скромной комнатки.

Как правило, я пару раз в неделю приезжал к ней. Иногда приходил в кафе, и мы вместе потом ехали развлекаться. Нам нравилось гулять по бульварам и пассажам. Последние представляли собой крытые проходы между двумя параллельными улицами. Здесь стояли ряды лавок, кафе и ресторанов. А нам особенно нравилось сюда приезжать во время непогоды. Можно прогуливаться без зонтов, не опасаясь промокнуть.

Нет, между нами нет каких-то особых глубинных чувств, но это не мешает мне сейчас прижимать податливое тело и балдеть от запаха здоровой женщины. Адель чуть старше меня, ей 25 лет, но нам это никак не мешает.

Наши прямые конкуренты родом из Леона. Вообще борьба зародилась в южных провинциях Франции, а уж потом стала востребованной в столице. Поэтому мы не сидим только дома. Гюстав организует нам гастроли и не только во Франции.

В Лондоне я был, давно, ещё в той жизни и историческую часть города признал. Биг-бен, Тауэр, Вестминстерское аббатство и Букингемский дворец. Но я сделал вид, что вижу всё это впервые.

Респектабельно и солидно. Сейчас британская монархия — мировой лидер. Сюда стекаются денежки с многочисленных заморских колоний. Здесь крутятся большие деньги. И я это почувствовал. После чемпионата Лондона, где французская сборная, представленная тремя школами, одержала убедительную победу, ко мне обратился Гюстав с интересным предложением.

— Вчера я имел встречу с сэром Генри Гилфордом. Он держит школу борьбы и в общем-то его школа лучшая в Англии. Так вот он предложил встречу нашего лучшего атлета и его.

— Ясно, так в чём проблема? Давай надерём этим снобам задницы.

— Ну да, понимаешь Мишель. Бриты пошли другим путём. Если мы взяли за основу правила, которые использовали древние греки на первых Олимпиадах, то эти островитяне, как всегда, решили пойти своим путём.

Интересно, интересно. Ой как интересно. Не знал, что в Англии популярнее борьба, которая ближе к вольной. Они используют приёмы с атакой в ноги. И вроде даже бьют головой. Это, конечно не есть гуд. Башкой можно и убить человека, но в любом случае надо подумать.

— Ну и как мы поступим? Предлагаю сразу не отказываться. Попроси сэра Генри дать нам возможность посмотреть их бои и ознакомиться с новыми правилами.

Да Гюстав и сам заинтересован, чувствует запах золота.

Сэр Генри типичный сухощавый лондонец с мрачной вытянутой физиономией. Но выглядит респектабельно. Рядом с ним Гюстав выглядит побирушкой. Обо мне и говорить нечего.

На английском я почти не говорю, так нам переводит Гюстав.

Важно цедя слова, английский аристократ отдал должное моей манере бороться. Так сказать, похвалил и естественно разрешил поприсутствовать на небольшом турнире.

Его школа находится за городом. Всю дорогу лил дождь, и я уже стал опасаться, что присланный кэб застрянет в грязи.

Хм, да это настоящий английский джентельменский клуб. Чем-то напоминает старые классические гольф-клубы. Здесь несколько немаленьких зданий. Сэр Генри лучится гордостью, показывая нам свои владения. Есть зал для тренировок и зал с ареной для выступления в виде амфитеатра. Но это далеко не всё. Тут есть настоящий зимний бассейн, зимняя оранжерея, есть боксёрский ринг и конюшня. Я даже не говорю о помещениях для досуга. Биллиард, карточные столики, ресторан и всё для того, чтобы состоятельным джентльменам провести здесь целый день.

Нам разрешили взять ещё одного человека, так втроём мы и попали на поединки по английской борьбе. Места не самые лучшие и я не всё хорошо видел. Но главное подсмотрел. Да, этот вид борьбы близок к вольной. Но есть и отличия, борцы пытаются брать руки соперника на болевой. А это уже скорее дзюдо или то же самбо.

Домой в гостиницу вернулись поздно. Пока ехали, я размышлял.

Нам предлагают поединок по принципу смешенных единоборств. Вот кто победит, классик или вольник? Вопрос конечно непростой. Классик мощнее и лучше развит торс. А вольник подвижнее и у него арсенал больше. Тут уже всё зависит от индивидуума. Помню, как Карелин гонял на поединке японца-ударника, уделал на раз. Завязал заносчивого джапа так, что того развязывала вся судейская бригада.

Если на секунду допустить, что оба сопернике абсолютно равны по классу, то тут будет играть роль случай. Даст вольник себя связать крестом, ему — кранты. Но ежели сможет зацепить ногу и свалить противника, то тогда у него безусловное преимущество. Да и скорость на его стороне. Вольники всегда смотрелось помобильнее.

Все эти факты я тасовал, пробуя найти оптимальный вариант. А утром после завтрака пригласил Гюстава пройтись.

Я предложил ему договориться о серии схваток. Допустим три или пять. Англичане выставят своих лучших бойцов против меня. Я заведомо в худших условиях. Поэтому нужно разводить их на бабки. Пусть башляют в случае моей победы. Это уже работа Гюстава. Этому его учить не нужно. Он тольке сомневается в моём успехе:

— Мишель, ты так в себе уверен? Ты, конечно, сильный борец. Но ты лезешь в чужой курятник. Если мы рискуем деньгами, то я хочу быть уверенным…

Мне пришлось его перебить, — Гюстав, стопроцентную гарантию может дать только всевышний. Но своими средствами я рискну. В конце концов ты рискуешь только деньгами, а я ещё репутацией и здоровьем.

Был риск моего проигрыша — конечно и немалый. Я давно не практиковался. Но на моей стороне эффект неожиданности и кое-что ещё. Я заметил, что английские борцы больше полагаются на работу ногами и сразу бросаются в ноги, игнорируя верхнюю стойку.

Дальше работа Гюстава, он уезжал почти на целый день, решая наши вопросы. А я в зале пытался освежить старые навыки. Блин, мне бы толкового партнёра и совсем немного времени.

Только благодаря вмешательству сэра Генри мне удалось получить в лондонском банке вексель на 15 000 франков. Это мой взнос в призовой фонд. Гюстав тоже вкладывается. Ну и львиную долю, конечно, вносят организаторы, то есть англичане. Но англичане всегда были уверены, что самое лучшее находится на их острове. Для них я просто удачливый мальчишка. Кстати, когда Адель сказала мне, что у меня французская фамилия — я не поверил. Дед говорил, что Саутины — это нечто связанное с морем. Моряк или рыбак, не суть. А оказывается, что корни то из далёкой Франции. Так что меня называют с французским прононсом, месье Мишель Саутин. Звучит вполне в духе лягушатников.

Итак, там непростая система начисления премиальных. Есть выплаты за каждый бой и определена чисто гипотетически сумма, которую нам выплатят в случае моей победы по итогам турнира.

Итак, решено, что будет пять схваток. Всё будет происходить в клубе сэра Генри.Никто не мешает заключать пари, поэтому я стараюсь аккумулировать свои финансы. Даже пришлось занять у Гюстава.

Ну кто бы сомневался, у бриттов и тут всё солидно. Жестокий дресс-код. Впускают только по клубным карточкам и особ, которых не впустить невозможно. Это члены Парламента и журналисты центральных изданий. Но зал полон. Мне понравилось покрытие — это пробковые маты. На таких бороться приятнее, чем возится в опилках. Надо бы и нам такие заказать.

Первый бой особенный. Вначале нас выгнали на парад-алле. Мы прошлись перед почтенной публикой, и ведущий озвучил наши достижения. Мои прозвучали в укороченном виде. Только за последний период. Ожидаемо соперники покомпактнее чем привычные мне. Только один превосходит меня габаритами и весом. Затем нас отпустили и я пошёл готовится.

Накануне ещё раз встречались, окончательно закрепить договорённости. Я имею в виде правила. Два периода по 10 минут. Перерыв минута. Разрешено всё кроме ударов головой и подлые удары. Это в паховую область и по глазам. Разрешены воздействия на конечности. Гюстав и его помощник провожают меня со скорбными глазами. Не верят, а зря.

Ожидаемо, мой противник неподготовленно бросился в ноги, я легко ушёл. Потом он изображал атаку в средней стойке, пытаясь сбить меня своим темпом. Но мне, как раз, привычен подобный вариант. Мне удалось взять внутренний захват, подходящий для одного нехитрого приёма. Старая и добрая мельница. А, учитывая, что соперник меня чуть полегче, проводить приём одно удовольствие.

Соперника я рывком потянул на себя. Нога пошла вперёд вместе с атакующей рукой, которая оказалась между его ногами. Сгруппировавшись, поднял его и припечатал к ковру.

Есть эффективные методы ухода от мельницы, в этом её прелесть. Обычно соперники так прощупывают друг друга. Достаточно просто соскользнуть ногами назад и не дать прихватить свою шею. Но этот попался. Для успешной борьба в партере он хлипковат. В результате по итогам схватки оба судьи отдали мне преимущество.

Да, судейство тут посерьёзнее. Кроме главного судьи есть ковровый. Судя по реакции зала, они рассчитывали на другой результат, но поединок им понравился. Мы оба не саживались в обороне, и я давал противнику бороться. Но прихватить на болевой руку не давал, обойдётся. Но и сам не форсировал. У меня ещё четыре схватки, чем-то надо удивлять противников.

— Ну как, Гюстав, нам удалось что-нибудь заработать? — моё напарник, а мы тесно сошлись с французом, уже смотрит совсем иначе.

— Да, конечно. Но оставь деньги. Ты не выглядел новичком в английской борьбе. Я смотрел на бой из зала и слышал, что говорили журналисты, пишущие о спорте. Поздравляю мой друг. Но завтра следующий бой, а вот послезавтра у тебя выходной. Может нам прогуляться по Лондону. Хочешь посмотреть сокровищницу в Тауэре?

Да был я в ней в 2005 году. Отстояли длинную очередь, чтобы посмотреть на груду золота и шляпу королевы-матери с большой стекляшкой. Ну уж нет, — Гюстав, а давай лучше посмотрим лондонский музей естествознания. Я читал про него, говорят — это чудо.

Второй соперник сделал определённые выводы и всячески избегает клинча. Но не знаю, умышленно или нет, но в середине первого периода он неожиданно боднул меня лбом. И ведь зараза попал так, что рот наполнился кровью и резко хрустнуло в шее и я оказался в позиции на спине. Противник попытался меня дожать на туше. Но я вроде очухался.

Этот приём в моё время называли «треугольник», находясь лёжа на спине я захватил ногами его голову и правую руку, взяв в своеобразный треугольник. Противник оказался в беспомощном положении. С одной рукой он ничего не может сделать. А мои ноги по-любому сильнее его единственной руки. Я ногами просто связал его в нужное положение, синхронно перехватывая ногами захватил конечность и шею.Соперник покраснел, но пыжится. Ну, чтобы не бодался, я придавил его и тут судья зафиксировал положение. Победа стоила мне прикушенной щеки и неприятной боли в шее. У нас бы его сразу дисквалифицировали за этот подлый удар. А тут ничего, даже не заметили.

Глава 15

Забеспокоились англичане после моей третьей победы. Начали предлагать замены заявленным оставшимся борцам. Мы согласились. Видимо они нашли более именитых. Борьба пошла более вязкая, но по-прежнему проходили мои мельницы, я даже попробовал обратную, нормалёк. Но последний бой вышел неожиданно сложным. Против меня вышел настоящий атлет по прозвищу «Бык из Ноттингема». Кряжистый со вздувшимися мышцами он производит серьёзное впечатление. Ростом чуть ниже меня, но при этом тяжелее. Тут скорости сразу упали, я пробую его раздёргать, но англичанин ушёл в защиту, приняв нижнюю стойку. А мне меньше всего хочется с ним бороться в партере. Зато мне удаётся набирать технические очки, уже несколько раз мне удавалось его вытеснить за пределы круга. По правилам, если у борца нет двух точек опоры в пределах периметра, то сопернику отдаётся бал. Таким образом быстро бой не выиграть, но заставить занервничать противника — элементарно. А потом у меня прошла косая мельница и он пошёл ва-банк. Быстрый нырок в ноги я проспал, но мне удалось скользнуть назад, не давая провести полноценный захват бёдер. И тут уже пошёл класс против класса. Он попытался оказаться сверху в партере. Там уже масса вкусных вариантов. Ноттингемский бык предпочёл прихватить мою ногу, сгибая её в колене и доводя до болевого. Но мне удалось выпрямится и в свою очередь зацепить его ногу. Мы как-бы сплелись ногами, но я первым прихватил его мощную шею. Теперь можно и побороться. Его левое колено и шея у меня. Теперь нужно только дожать. А когда он сам забил рукой по ковру, прося остановить схватку, я откатился в сторону. Встал пошатываясь, такого сложного поединка у меня ещё не было.

Пока пересекали Ламанш, я пробовал довести до Гюстава одну непреложную мысль.Нам надо создать свой клуб наподобие того, в котором я выступал. Элитарный, где состоятельные люди могли бы с комфортом, провести выходной, пообщаться с равными и придаться любимым порокам. Есть зрелища для плебса, где берут количеством посетителей. И есть элитарные, для избранных. Мои доводы следующие — сейчас в стране промышленный и экономический бум. Началось интенсивное строительство железнодорожных веток. Франция на подъёме и в этом плане она лидирует. Вот в пошлом году на первую Всемирную выставку съехались представители большинства развитых стран, включая американцев. Надо рубить деньги, пока другие не заняли эту нишу. Я знаю, что борьба только начала своё победное шествие по миру. И популярность этого вида спорта будет расти. И наш загородный клуб может стать местом проведений чемпионатов и других значительных событий.

Гюстав вроде тоже впечатлён посещением Англии, но пока в сомнениях. Надо просчитывать целесообразность. Но я сразу сказал, что готов войти своими деньгами.А у меня после английского турне скопилась солидная сумма. Я спокойно мог бы купить дом в центре столицы, а может и не один. Я говорю не о дворце нувориша, а о скромном одноэтажном строении, но в хорошем спокойном месте. Например, в Сент-Жерменском поместье.

Кале нас встретил оригинально. В фойе гостиницы, где мы решили остановиться, нас встретил сдержанный гул голосов. Полтора десятка целеустремлённых мужчин сразу кинулись в атаку.

Оказывается, что не только английские газеты интересовал чемпионат по французской борьбе, где встретились наша и английская сборные. Французские периодические издания делегировали на соревнования своих представителей. И теперь нас окружили неугомонные и голодные репортёры. Как местных, так и центральных изданий. Не знаю, как ребята, а я дико устал. В первую очередь от переживаний, ну и дорога тоже утомила. Да ещё в проливе штормило и нас неприятно помотало. Но я понимаю, что если не давать пищи для писак, они придумают всё сами. Поэтому отвечаю на разнообразные вопросы. Но писаки облепили именно меня и уже добрались до моего прошлого и России. По моему знаку Гюстав перенёс пресс-конференцию на следующий день. Лучше мы сами дадим им правильную картинку для освещения нашего турне.

А через два дня нам рукоплескал Париж. И это не преувеличение. На площади Этуаль, где расположена знаменитая триумфальная арка наши экипажи застряли в толпе горожан. И что интересно, Гюстав не смотрит мне в глаза, стеснительно отводит. Вот же поросёнок, уверен, его рук дело. Тут даже возвели лёгкую трибуну, куда потащили нашу команду. Ну, его понять можно, это его день. Его миг славы. Уверен, стоит вскоре ожидать толпу желающих в его школу. Да и на бои с нашим участием наверняка повалят зрители.

Мы стояли как идиоты и махали руками. Одновременно с опасением наблюдали, как толпа кровожадно пыталась подобраться к нашим слабозащищённым тушкам. Положение спас какой-то член правительства. Сейчас столичная мэрия упразднена новым президентом и от его имени нам даже вручили памятные дипломы. Только через час нас освободили и с помощью жандармов мы добрались до дома.

Не скоро наша жизнь вернулась в размеренное русло. Но после посещений всяческих светских тусовок нас наконец-то оставили в покое.

Не знаю точно, что повлияло на решения Гюстава, но он согласился на строительство нового загородного клуба по образцу лондонского сооружения сэра Генри. Я понимаю, что вся нагрузка ложится на него. Выбор место, подготовка проекта и само строительство. Он же будет искать спонсоров. Одни мы не потянем такой большой проект. Но я даю на это дело почти все свои средства. Ну и мой авторитет в ту же копилку. На меня будут ходить будущие члены клуба. Со мной захотят опрокинуть по стаканчику и похвастаться позже на вечеринке у друзей, — «вчера месье Саутин, наш чемпион, поведал мне о своих планах…»

Этот момент тоже нужно учитывать в будущем распределении прибылей.

А ещё у меня радость, объявился Жан. Я так рад его видеть, а ещё слышать его смешной русский. У парня трагедия, умерла матушка. И теперь он остался вдвоём с сестрой, за которой требуется определённый уход.

— Жан, дружище, а ты же хотел купить домик в своём городишке, — мы сидим в кафе и не можем наговориться.

— Да нет, какой домик? Я как вернулся, сразу понял, что матушка не протянет долго. А зачем мне тогда своё жильё. Родни у нас в Лангедоке нет, так что я решил перебраться поближе к вам.

Слово за слово и выяснилось, что Жан уже переехал в Париж. С сестрой снял пока недорогое жильё на улице Сен-Мар и сейчас ищет применение своим способностям.

— Жан, так это отлично. Уверен, Гюстав возьмёт тебя в команду. А мне как воздух необходим проверенный спарринг-партнёр. Жалко, ты не смог поехать с нами в Англию.

На парня приятно смотреть, он и в самом деле хорошо ко мне относится. И очень жалеет, что не посмотрел на мой последний бой.

Мари произвела на меня неоднозначное впечатление. Невысокая, светловолосая с большущими зелёными глазами. Черты лица мелкие, но правильной формы. Когда она сидит, то её увечье незаметно. А вот при попытке встать приходится ей помогать. Правая нога у неё не работает, и девушка пользуется тростью. Или помощью брата. Телосложение субтильное, говорит быстро, но грамотно. Чувствуется, что ей дали определённое образование. Но вот когда я заговорил с нею на тему политического устройства Европы, то понял, что сделал глупость. Знаете, у людей с физическими проблемами часто формируется своеобразный комплекс. Это и боязнь, что заметят ущербность и некая нетерпимость к чужим суждениям. Бедная девушка почти не выходит из дома. Она сидит в своём кресле на балконе и смотрит на пролетающую жизнь. Психика, конечно, страдает. Вот и сейчас она неожиданно вспылила и тут же замкнулась в себе. Такое ощущение, что сейчас расплачется. Брат сразу перевёл разговор на другую тему. И я его охотно поддержал.

Гюстав показал мне стопку свежей прессы. Ну-с, посмотрим, о чём он говорил.

Я перелистывал центральные парижские газеты. Почти все перепечатали статью журналиста, которому мы накануне дали интервью. Это была не моя инициатива, но я отлично понимаю важность известности и рекламы. Мы проговорили втроём почти два часа. Говорили и о России, о моей жизни в Санкт-Петербурге. Его позабавило, что я помогал деду-кузнецу. Также я дал прогноз о развитии спорта в целом и борьбы в частности. Уделили мы и внимание нашему новому клубу. При этом упирали на патриотичность и необходимость этого мероприятия. Расстались вроде довольные друг другом, к тому же Гюстав на прощание передал писаке нечто, сильно смахивающее на стопочку банкнот.

А сейчас я читаю его статью в газете »Journal de I Empre«. В целом тон весьма положительный. Прикольно, что видимо я получил своё прозвище. Все известные борцы принимают прозвища, связанные с их внешностью или местом рождения. Например „Боннет, бык из нижних Альп“, или „Эдвард, неугомонный людоед“. А вот с лёгкой руки журналюги и остальные газеты окрестили меня „Фебус из России“. Думаю, что это аналог современного Аполлона. По-древнегречески Феб или Фебус. А может на латыни это так звучало, не суть.

«Jornal de Paris„ и “La Gazette de France„ ещё добавили к этому слово „лучезарный“ и поместили мой рисунок. Где я изображён во всей своей красе. Художник изобразил меня этаким Гераклом с лицом в маске, на которой была нарисовано многолучевая звезда.

После выхода этих номеров ко мне и приклеилось прозвище «Феб», к которому частенько добавляли что-то по вкусу говорившего.

Спокойной жизни нам не дали. Известность погнала нас в турне. Сначала по Франции, потом Бельгия, Германия и наконец Италия. Поначалу я переживал, потом расслабился и научился получать удовольствие от новых впечатлений. Когда до меня дошло, что я стал довольно известен и на меня ходят и даже готовы многое простить, то я решил из каждой схватки устраивать небольшой шоу. Если противник был откровенно слабее, я с ним игрался. Как кошка с мышкой. Ведь публика пришла посмотреть на праздник борьбы. Многие впервые попали на подобное мероприятие. Так пусть они запомнят схватку на всю жизнь и будут рассказывать о ней своим детям и соседям. Ну а гурманы, хорошо знакомые с этим видом единоборств с удовольствием анализируют новые приёмы. А у меня их хватало.

На чемпионате в Лионе, у меня чисто случайно вышла фишка, которая позже стала моим фирменным знаком. Финальный бой вышел тяжёлым. Я далеко не был уверен, что судья отдаст мне победу. Противник попался вязкий и не давал мне передышки. А тут ещё я немного приболел и вроде температура была невысокой. Но это видимо и сказалось на моей схватке. Аж ноги подрагивали от усталости. Ну а когда судья поднял мою руку, я завопил от радости и рванул трико на груди. Ему и так кронты. Борец зацепил меня в попытке выполнить переворот и чуть надорвал. Ну я и рванул, трико лопнуло и я продемонстрировал свой оголённый торс. Ну здесь мне стесняться нечего и поза вопящей от радости гориллы публике понравилась. Особенно женской части. Не часто их балуют стриптизом на арене.

Предприимчивый Гюстав оценил, что ко мне в раздевалку зачастили поклонницы и предложил некоторые поединки проводит в другой одежде. Вместо короткого трико, только обтягивающие панталоны с борцовками. Когда мы сплетаемся в стойке, мышцы напрягаются и видны все анатомические особенности. Ну у меня так точно, не зря много лет занимаюсь своим телом. А ежели в конце немного напрячь определённые группы мышц, то публика просто в восторге. Может податься в стриптизёры? Интересно, там хорошо платят?

Когда мои финансовые дела пошли получше, я решил купить своё жильё. Хватит таскаться по съёмным квартиркам. Желательно домик на земле. Так удобнее с тренировками, да и приятно вечерком в субботу посидеть с чашечкой кофе, любуясь закатом.

— Мишель, ответь мне пожалуйста. Только честно, — я сделал самые честные глаза, а сам с трудом сдерживаю улыбку. Жан так серьёзен, будто хочет предложить мне руку и сердце.

— Как ты относишься к моей сестре? — хорошо, что в этот момент я ничего не пил. Потому что пришлось бы меня откачивать, — В каком смысле?

— Нет, это не то, о чём ты подумал. Просто я хотел тебе предложить купить дом вскладчину. У меня не хватит на достойное жильё. А Мари желательно жить в частном доме, можно даже сделать пандус для неё. Вот я и подумал, если ты не имеешь ничего против, почему бы нам не объединиться?

Ну не знаю, я не хотел бы делить жильё с кем-то. С Жаном я бы ужился, но вот его сестрица — весьма непредсказуемый фактор. А мне дома хочется покоя. Но блин, приятель так на меня смотрит, будто от этого зависит её жизнь.

А может он и прав. Когда инвалид замыкается в своей скорлупе, то его психика подвергается трансформации. Ничего хорошего.

А вот если такой человек постоянно на людях. Общается с соседями, в конце концов из дома Мари и сама может выбраться, дойдя до лавки или магазинчика. Прикинув это всё, я неуверенно кивнул. А потом понял, что у меня появился настоящий друг. В глазах Жана я увидел уважение и преданность. Да бог с ним, может и получится ужиться.

Бульвар дю Тампль тянется от площади Республики до площади Падлу. Здесь на тупиковой улочке расположены десяток симпатичных домов. Вот маклер и предложил нам посмотреть один из них. До этого мы побывали в квартале Маре, нам с Жаном очень не понравилось. Хотя цена привлекательная. На улице св. Маргариты нам предложили симпатичный домик. Он просто идеально подошёл бы одному жильцу. Но это не наш случай. А вот последний вариант нас заинтересовал.

Требуется небольшая переделка и дом разделяется на две половины. Меня устроила бы та, которая задняя. Окно выходит в сад. А с фасадной стороны легко сделать специальный заезд, и девушка сможет не только объезжать на своей коляске участок. Но и прогуливаться по улице.

Оформление не заняло много времени и вскоре сюда пришёл архитектор, который сам наберёт рабочую бригаду. Этого дядечку порекомендовал нам Гюстав. Он выслушал все наши пожелания и пообещал показать нам проект переделки дома.

Своё первое рождество здесь во Франции я встретил в компании одной удивительной женщины.

С графиней я познакомился случайно. Неугомонный Гюстав подвёл её ко мне во время посещения городской ратуши. Вначале она мне не понравилась. Невысокая молодая девушка лет двадцати. Светловолосая и жеманная. Отрекомендовал её мой товарищ как светскую львицу и восходящую звезду. Если честно, то меня не очень интересовало, в чём заключаются её таланты. Возможно, она поёт или танцует в оперетте. Голубые глаза с поволокой, чистая кожа и красивый вьющийся волос, вот, пожалуй и всё, чем её можно гордиться. И ещё, мне не нравится, когда меня так рассматривают, томно и с вожделением. Дамочку я отнёс к разряду своих поклонниц, поэтому при первой же возможности раскланялся.

Следующая встреча произошла на балу у маркиза де Морсер. Мне приходится периодически бывать на таких мероприятиях. Полезно для нашего дела. Там можно решать дела, которые невозможно иначе решить. Достаточно Гюставу представить самого лучезарного Феба, немного отвлечённых разговоров и у нас появляется шанс решить всё наилучшим способом. Ну и я, как обычно прятался в дальних уголках дворца. На сей раз я нашёл интимное местечко, слабоосвещённый диванчик. Отсюда суета кажется малозначительной. Вокруг античные статуи и картины. Суда лишь изредка заглядывают парочки, но увидев меня, проходят дальше. Эти две дамы продефилировали мимо, затем хмыкнули на мою неучтивость. Видимо я должен был подорваться и поприветствовать их. Я же вытянул ноги и откинул голову. Неожиданно одна из дам решила вернуться ко мне.

Странно, она с улыбкой смотрит на меня. Но её лицо в маске, и я не настолько знаком с местной богемой:

— А вы месье меня совсем не помните?

Мне пришлось встать и извиниться за такой ужасающий факт моей биографии, — мадам, прошу прощения. Но нет, извините ещё раз.

— Нас познакомил недавно виконт ди Авиньон.

Мне стоило немалого труда сообразить, что это она про Гюстава. Но на всякий случай я изобразил радость от встречи. А когда она сняла маску, я её действительно вспомнил. Внешне, отнюдь не её титул и имя.

— Я графиня ди Кастильоне, если Вы не против, я составлю Вам компанию. Вы такой грустный, что я не могла пройти мимо.

Глава 16

Разговор вначале шёл туго из-за моего нежелания трепаться попусту. Но, неожиданно девушка смогла подобрать нужную тему. Оказывается, она итальянка и бывала в России. Незаметно я втянулся в разговор. А когда Гюстав меня нашёл, я даже решился продолжить нашу беседу. Дело в том, что во мне вспыхнуло желание к этой женщине. К этому времени наши отношения с Адель закончились.

Нет, лично меня в них всё устраивало. Её шикарное тело и лёгкий нрав. Но я заметил, что она стала придумывать причины, чтобы не встречаться со мной. Вскоре выяснилось, что она завела нового ухажёра. Более перспективного. Морской офицер влюбился в очаровательную танцовщицу и предложил ей выйти замуж. Ну а дурочкой Адель точно никогда не было. Сделала мне ручкой и исчезла с моего горизонта.

Поэтому я по-прежнему жил в своей крохотной съёмной квартирке в ожидании, когда в новом доме закончат работы.

А графиня смотрела на меня затуманенными глазами и так заинтересованно слушала меня. Порой её взгляд становился нежным и игривым. Она будто ласкала меня прикосновением глаз небесного цвета.

Тут любой мужик бы растаял. Девушка привезла меня в шикарный дом, правильнее было бы сказать — дворец. Ещё в дверях, когда она коснулась рукой моей кисти, меня передёрнуло от желания. Я притянул её к себе и стал покрывать её лицо лёгкими поцелуями.

А ночью мы полураздетые пили вино, запивая бутерброды с бужениной. Активный секс вызывает не менее сильный аппетит.

Не сказать, что мы скрывали наши отношения. Но и особо не афишировали. Через какое-то время девушка призналась, что у неё есть сын. И даже муж жив и здоров. Так и хочется воскликнуть с пафосом, -«высокие, высокие отношения».

Вирджиния по матери Ольдоини, родилась во Флоренции. В 16 лет её выдали замуж за графа Франческо ди Кастильоне. Два года назад она родила сына и переехала в славный город Париж. Насколько я понял, в этом заслуга её кузена графа Кавура. Насколько я понял, этот страстный патриот Италии с помощью своей кузины хочет добиться от Наполеона III, нынешнего правителя Франции, неких преференций. Чтобы тот не препятствовал объединению обожаемой им многострадальной Италии. Где в данный момент горячо любимый супруг и сынишка, я не интересовался. Она не говорит, а я сам не лезу в её жизнь. Но девушка молода, её лет двадцать, не больше. Хороша собой и великолепно образованна. У неё хорошие связи в обществе и пока меня наши встречи устраивают. Я всегда мечтал узнать, что там внутри этих роскошных дворцов. Как они спят и проводят свободное время. И сейчас воочию наблюдаю за этим. Как хозяйка относится к слугам? Кстати, весьма вежливо. Никаких оскорблений. Я понимаю, что это маска. Но ведь приятно, когда вокруг тебя такие манеры. И никто не тащит провинившуюся служанку на конюшню пороть.

Стыдно признаться, но все заботы о нашем новом жилище взял на себя Жан с сестрой. Да, Мари ездила с ним выбирать мебель, оббивку для стен и всё прочее. И в мою часть дома в том числе.

После перепланировки и окончания всех работ я стал обладателем скромного трёхкомнатного коттеджа. Со своим выходом в сад. У Жана четыре комнаты, но ведь и их двое. У них свой выход, прямо на улицу. Для удобства спуска коляски есть специальные мостки. Имеется общее техническое помещение. Это собственно кухня, где расположена большая печь. Она протапливаешь обе половины дома. Есть ванные комнаты, куда проведена вода. Удобства скромные. Под сидушкой ведро, которое надо своевременно выносить. Ну, всё лучше, чем бегать в дощатый сортир на улице.

Жан нашёл женщину, согласную готовить для нас и присматривать за его сестрой. Но, если честно, я опасался, что мне будет трудно ужиться с чужими людьми. И напрасно, вскоре я понял, что мне повезло. Дома я бывал редко, больше в школе. А когда усталый приходил домой, меня ждал ужин. Причём именно Мари следила, чтобы он был подан горячим. Девушка ожила, когда переехала сюда. Получается всё, наоборот, она принялась опекать нас с Жаном. Следит, чтобы у нас всегда была чистая и выглаженная одежда. Она поняла наш распорядок дня и следит за правильным питанием. А когда нас нет, девушка в сопровождении соседки выходит гулять. Недалеко от нас сквер, вот там девушка и сидит на лавке. Встаёт, проходит пару сотен метров, опираясь на трость и опять садится отдохнуть. А в воскресенье мы все втроём пристрастились к играм. У меня в голове много всякого. Но, к сожалению, из-за моего незначительного словарного запаса играть в слова не получится. Зато в «морской бой» — запросто.

Надо было видеть счастливые глаза девушки. А брат смотрит на её веселье обалдевшими глазами. А когда пришла пора придумать новые развлечения, я нашёл карточную колоду и стал учить соседей примитивным играм.

Все знают игру «верю-не верю», когда нужно обманывать соперников. У Мари это получалось просто виртуозно. Она с такими честными глазами втюхивала лапшу, что постоянно у нас выигрывала. Вот и сейчас я обратил внимание, что она весьма симпатичная девчонка. Запрокинув голову, она так задорно смеётся, демонстрируя ровные белые зубки, что невольно и я заражаюсь хорошим настроением.

Дела со стройкой постепенно двигаются. Нам удалось удачно выкупить небольшое поместье вблизи города. По проекту нам достаточно будем провести перепланировку в здании и возвести пристройку. Это будет, собственно, сам спортивный комплекс. С аренами для борьбы и бокса. В капитальном двухэтажном здании планируется создать все условия для самых требовательных посетителей. Кроме ресторана традиционной французской кухни, у нас запланирован другой, где можно будет заказать блюда других стран. Планируется постепенно пристраивать к основному зданию и другие пристройки. Бассейн, зимняя оранжерея, ванны с горячей водой и грязями. Но это уже второй этап. Он сработает только в том случае, если наш проект станет удачным.

А пока мы тренируемся в старой школе. Так получилось, что у меня получилось отмазаться от выступлений в цирке в ранге циркового силача. А вот наши ребята все этим занимались, школа должна себя окупать — это закон бизнеса. Я-же как тот кот, сам по себе. В последнее время я стал выполнять роль тренера. Просто понял, что это и мне важно. Объясняя тот или иной приём, я навожу в своей голове порядок. Ну и мой интерес присутствует, сделать нашу группу лидирующей. Это дополнительная реклама и интерес спонсоров. Ведь мы с Гюставом подписали официальный договор, о том, что я являюсь совладельцем будущего клуба. Мне принадлежит в нём 29%. И это не мало. Если, конечно, он заработает. И в этом клубе для постоянных его членов будет доступ к нашим тренировочным помещениям. Они, как бы станут соучастниками и фанатами нашей школы. Они не просто будут сидеть в зале на наших боях, но и будут болеть за любимчиков на тренировках. А они появятся. У нас две большие группы местных подростков. С ними занимаются члены нашей команды, по очереди. Недостатка в желающих стать знаменитым борцом нет.

Сегодня особый вечер. У моей любовницы много имён. Она урожденная Вирджиния Елизавета Луиза Карлотта Антуанетта Тереза Мария Ольдоини. Для меня просто Джина. Так вот, она пригласила меня на свою фотосессию. Не знал, что уже есть фотографы. Оказывается, что Франция в этом плане впереди планеты всей. И сегодня мы едем в мастерскую фотографа императорского двора мэтра Пьера-Луи Пьерсона.

Если честно, я измучался ждать. В помещении жарко и душно, горят газовые светильники для подсветки. А пока графиня увлечённо позирует, я маюсь дурью. К концу мероприятия у меня разболелась голова и я вышел на свежий воздух.

— Милый, спасибо за терпение. Мы закончили, а сейчас едем гулять и развлекаться, — меня привезли в загородный дворец, где я очутился среди танцующей и отдыхающей публики. Впервые графиня осмелилась показать меня обществу. Правда с её помощью одеваюсь я согласно моде. Фрак и брюки чёрного цвета были пошиты у известного мастера. Белоснежный жилет и всё это великолепие подчёркивал шейный платок, украшенный золотой скрепкой. Лацканы фрака из шёлка — весь комплект является классикой. Хотя немало народу одеты в неяркие цвета.

Проблема вылезла быстро. После того, как меня выгуляли и познакомили с самыми лучшими подругами, настало время танцев. И тут выяснилось, что я кроме вальса ни на что больше не способен. Да и вальс весьма корявый.

— Ничего, милый. Я тобой займусь, — Джина многозначительно посмотрела на меня и прижалась потеснее. Это мимо прошла стайка хихикающих дам. А итальянская графиня таким образом заявила на меня свои права.

С этого вечера и начались мои мучения. Эта садистка наняла мне самых лучших учителей. Если вы думаете, что мы ограничились только салонными танцами — вы сильно ошибаетесь. Меня начали учить этикету, правилам поведения за столом и манерам в приличном обществе. Против уроков фехтования и выездки я выставил встречный ультиматум. Она учит русский язык. Джина улыбнулась и последние дисциплины были пока отложены.

А у Жана появилась девушка. Дениз из семьи разбогатевшего на торговле табаком лавочника. Я не знаю, где Жан её подцепил. Но дышит он к ней явно неровно. А вот она посматривает на меня. Мы встретились только раз, у нас дома. Простодушный Жан пожимает её ручку, а она мне глазки строит. В следующий раз, когда Жан известил, что у нас будут гости, я поторопился слинять:

— Извини дружище, без меня. У меня этот вечер уже занят.

— Опять к своей графине побежишь, — это Мари вынырнула из соседней комнаты. Она любит меня подкалывать, когда я чищу пёрышки, собираясь на свиданку. Но при этом делает это не зло, а как ребёнок. Её словно магнитом тянет к этим всем балам и дворцам. Поэтому я с улыбкой делюсь с ней информацией общего назначения. За несколько месяцев, что мы живём вместе, девушка стала мне как сестра. Любопытная и немного язвительная, но добрая. Её вспышки злобы прошли, как рукой сняло. И это не может не радовать.

Как-то мы взяли наёмный фиакр и повезли девушку в Булонский лес. Так вот она неловко зацепилась ногой и мне пришлось её подхватить на руки. И так получилось, что я понёс её и дальше. Девушка весила как пёрышко. И она откинула голову к небу и стала напевать какую-то песенку. А я стал кружить её в танце. Опомнились мы, когда остались одни. Жан увлечён своей Дениз, а про сестру позабыл. А мне стало неудобно. Наверное, девушка устала, её тело расслабилось и она закрыла глаза. И вот так обняв меня за шею будто заснула. Я постоял несколько минут, а потом нашёл поваленное дерево и присел на ствол. Так и держал это маленькое тельце, боясь пошевелиться. Я смотрел на почти прозрачную кожу, на подрагивающие крылья носа, на тени под глазами. На тонюсенькие пальцы рук и почувствовал нежность к этой женщине-девочке. Ведь она моя ровесница, а смотрится подростком без первичных половых признаков. Не знаю сколько прошло времени, мои руки заняты, думаю минут сорок я просидел на бревне, боясь пошевелиться. А потом Мари внезапно открыла глаза. В них отразилось небо и её эмоции. Девушка неверяще смотрит на меня, и я понял, что надо её вернуть на место. А когда приехав домой, мы расходились по комнатам, она вдруг притянула меня за шею и клюнула губами в щёку. Но так, как дочь целует отца, — спасибо, ты хороший.

А потом я лежал в кровати и вспоминал сегодняшний день. Чёрт, ну почему она не родилась лет на сто пятьдесят позже. Её бы поставили на ноги и дали возможность нормально жить. С её симпатичным личиком девушка легко нашла бы свою половинку. А так она полностью зависит от брата. Ну и ещё получается от меня.

А через неделю я уговорил Джин пригласить мою новую подружку. В этот вечер графиня давала малый прём. Были только самые-самые. Человек двадцать. Но главное, была музыка и танцы. Мари сидела в специальном кресле и ей так задрапировали ноги, что казалось, что она просто присела отдохнуть. На ней новое нежно-розового цвета платье, отлично подходящее к её глазам.

На сей раз я не ударил лицом в грязь. Мы станцевали с хозяйкой дома котильон и мазурку. А потом возглавили полонез. Я только косился в сторону окна, где оставил Мари. Но вроде с нею всё в порядке. Тем более, что рядом торчит служанка.

— Смотри-ка, а твоя подружка пользуется успехом, — и в самом деле к ней подошёл молодой человек и галантно поклонился.

— А кто это?

— Не переживай. Это виконт Марсель де Виньякур. Младший сын графа де Виньякура. Известный книгочей и страшно нелюдим. Поражаюсь, что он заинтересовался твоей подружкой. Все думают, что парень собрался жениться на своих книгах.

На всякий случай по окончанию танца я заторопился к Мари:

— Мишель, послушай, что говорит Марсель, — я не особо слушал о чём он говорил. Девушка в данный момент возбуждена и горячится. Но бедная девочка, право слово, не стоит ей строить воздушные замки. Даже если виконт настолько потеряет голову, ему родители не дадут сделать глупость. Это мезальянс чистой воды. Аристократ и бедная девушка из простой семьи. А главное, сомневаюсь, что у них могут быть дети. А без этого брак аннулирует та же церковь. Но это я немного разогнался. Просто непривычно видеть девушку такой. Она не замечает, как трогает парня за кисть. А тот смущается.

— Ну хорошо, виконт, я могу оставить на вас Мари? Это ненадолго.

— Можете располагать мною, — закончив реверансы, я пошёл искать хозяйку дома.

Мари отвёз кучер графини, а я остался благодарить хозяйку за приём. Только за то, чтобы увидеть сияющие глаза девушки-инвалида, я готов носить итальянку на руках. Ну я и постарался, выместил на ней все свои чувства. Думаю, в эту ночь слуги вздрагивали от криков. Я был в ударе. Сегодня впервые я не чувствовал себя ущербным. Может сказалась доброжелательность гостей, а может просто наступило время. Я непринуждённо подходил к ним, вступал в разговор, отмечая интерес в глазах женщин. А как мы вальсировали. Этот не тот неуклюжий вальс, что я исполнил тогда с… Ну не важно когда.

Это скольжение по волне, на гребне замираем и летим вниз. Партнерша почувствовала моё настроение. Я веду, она покорна моему напору. И по взглядам танцующих я понял, что на нас смотрят с завистью. И мужчины, и дамы.

На открытие клуба собралось немало желающих. Здесь и репортёры центральных газет. И представители серьёзных промышленных кругов. И, разумеется, известные аристократические фамилии. И в этом заслуга Джины. Именно она смогла так подать открытие клуба для избранных, что у этих самых избранных не было другого шанса.

К моему удивлению, Джина прибыла в шикарной карете. И в сопровождении невысокого смуглого брюнета прошла в основное здание, где было накрыто для фуршета. В мою сторону она не смотрела и вечер оказался испорчен.

— Мишель, что за настроение. Всё прошло замечательно. Я даже не ожидал, что графиня приведёт Наполеона.

Что-то день как-то не задался. Да и со слухом у меня проблемы, — Гюстав, видимо от духоты мне нехорошо. Какой Наполеон? Разве он ещё жив?

Мой партнёр засмеялся, а потом видя моё недоумение, решил напомнить мне, кто сейчас стоит у власти.

Небольшой экскурс в историю — Шарль-Луи Наполеон Бонапарт, он же Наполеон III, правитель Франции. Первый и единственный президент Второй Французской республики. Он племянник того самого Наполеона Бонапарта. В данный момент глава исполнительной и законодательной власти. К последней пришёл пять лет назад в результате плебисцита, а фактически переворота. Гюстав ещё много говорил, но у меня в мозгу бился один вопрос.

— Подожди, Гюстав. Так что графиня его любовница что ли?

— Ну конечно, я думал ты знал об этом. Извини, но ты что ничего не замечал?

— Да что я должен был замечать?

— Ну, например откуда у молодой девушки из Флоренции такие связи и влияние. Сегодняшняя реакция прессы и общества целиком её заслуга.

Ну тут глупо комплексовать, но известие и в самом деле неожиданное. Нас объединяет секс, не более. Для неё я популярный спортсмен, обо мне говорят и мечтают женщины самых разных сословий. И так получилось, что я достался сильнейшей. Любовнице самого правителя. Прикольно, получается, что я делил одну постель с племянником самого Наполеона. Кому скажешь, не поверят. Правда графиня сильно потеряла для меня в притягательности. Как женщина она на любителя. Нет, это во мне говорит не оскорблённая гордость, я объективен. Она с шармом, молода и здорова. А ещё носится со своими фотографиями, устраивает фотовыставки, где только она одна дорогая. Женщина меня устраивала, да и что там скрывать, она ввела меня в мир другого общества. Научила не стесняться своего происхождения. Но делить женщину с другим я не собираюсь.

Глава 17

Недели две мы не встречались, а потом она прислала письмо. Ей видимо сам Гюстав донёс мою реакцию на новости и сейчас Джина меня жалеет. Я посчитал необходимым ей ответить. Всё-таки она многое для меня сделала. Я написал, что собираюсь вернуться назад в Россию и прошу не держать на меня зла. Разумеется, я никуда не собирался, но этот неплохой повод расстаться.

Этот чемпионат проводился в Вечном городе. В Рим приехал большой спорт. Бороться нам предстоит в знаменитом Колизее. В честь соревнования там возвели временную арену. А учитывая размах сооружения, народу будет немало. На сей раз соревнования напоминают смешанные единоборства. Были отборочные туры по разным видам и в Рим попали финалисты. Такого в истории Европы ещё не было. Если мой поединок в клубе сэра Генри преподносили как схватку классика с вольниками. Тот тут ещё англичане выставили боксеров. Этот вид чрезвычайно популярен в Англии. Наверное, для саксов это спорт номер один. Неудивительно, что в Рим приехали два боксёра с туманного Альбиона и два французских борца. Предстоят бои между разными видами спорта.

Специалисты говорили, что это невозможно и вообще… Но все сходились во мнении, что это будет очень интересно. И контрамарки достать на бои просто нереально. Всё распределили заранее. И это в Колизее. В лучшие времена он был способен вместить до 70 000 зрителей. А сейчас всего 5 000. Правда организаторы побеспокоились о комфорте важных гостей и специально ради этого обустроили трибуны со всеми удобствами.

Сложнее всего было выработать общие правила. В итоге схватка будет состоять из трёх периодов по семь минут. На этом настояли боксёры. А остальное в общем-то логично. Запрещены удары головой и атака в пах. Нельзя атаковать глаза и умышленно наносить увечья. На этом всё, как хочешь, так и понимай.

То есть будет всего три боя. В первых двух сойдутся боксёр и борец. В полуфинале не смогут биться однопрофильные соперники. А вот в финале пожалуйста и победит сильнейший.

Своего коллегу борца я знаю. Хороший борец, плотный. Чуть тяжелее меня. Вообще тут все тяжи. Боксёры нам не известны, но их вес тоже за сотню. Получается, главное не подставиться под удар.

Моё мнение, не важно кто какой вид единоборств представляет. Тут важен класс. Если бы это была уличная драка, то победил бы тот, кто первым нанесёт хороший удар, или бросок. А на арене, ну есть пример того же Карелина. Тут борцу лишь бы войти в клинч, зацепить соперника. А боксёру наоборот надо держать борца на расстоянии и постараться его вырубить на дистанции.

Но вот я знаю одну немудрённую статистику. А как известно, она дама упрямая. Об этом говорил наш тренер. В 80–90% случаев борец завалит борца. Стремительный проход в ноги и ваши не пляшут. Главное не нарваться на прямой удар. Но всё решится на ринге, вернее арене.

В первый день две схватки и финал на следующий. Организаторы учли мнение не затягивать турнир.

О популярности его я понял, когда мы проезжали Форум. Уже здесь было трудно проехать из-за желающих попасть внутрь.

В Колизее я раньше не был. Но легко представить себя гладиатором. Каменные узкие своды давят на психику. Сама арена и трибуны мало подходит для соревнований такого рода. Но устроители смогли возвести временные деревянные конструкции. По жребию, а может и умышленно, меня поставили на второй бой. Это и хорошо, и плохо. Я смогу увидеть первый бой и сделать выводы. Но и перегореть тоже могу.

Соперники впечатляют. Англичанин крепкий парень лет тридцати. В нём килограмм 110, не меньше. Одет в трусы и майку. Руки и шея густо поросли рыжими волосами. Настоящая машина. Борец пониже, он сутулится и не производит такого внушительного впечатления. Ведущие долго расписывали достижения соперников. Стоит шум, всё-таки трибуны полные и публика не стесняется высказывать свои эмоции.

К сожалению, наш проиграл. Причём бой длился всего две минуты.

Борец сделал ошибку. Вместо того, чтобы сразу атаковать, он начал кружить вокруг боксёра. А перемещается по арене боксёр легче, это его стихия. Ну и в результате англичанину надоело танцевать и он мощным кроссом отправил противника отдыхать. Француза потащили под свист во внутренние помещения. Думаю, ему потребуется помощь врача. Я видел, что он упал как сноп сена. При этом крепко ударился головой.

Публика недовольна скоротечностью схватки. И ведущим приходится перекрикивать свист.

А вот и мой соперник. Интересный типус, они там что все такие. Этот тоже рыжий, но помоложе и шерстистости поменьше. И чуть полегче, килограммов на десять. Значить двигаться быстрее будет. А пока ведущие распинались, вызывая интерес к нам, я высматривал Гюстава.

Дело в том, что заключать пари на поединки можно только перед самой схваткой в специальной конторе. Француз немного обеспокоен, видел с какой лёгкостью англичанин сделал нашего. Но наши денежки поставил на меня. Такой у нас уговор. Да и привык он мне доверять.

По команде «бой» мы начали сходиться. Соперник танцует, пытаясь меня запутать. Он имитирует атаку, готовя настоящую.

Думаю, это абсолютный рекорд всех соревнований. Схватка окончилась через полторы минуты. Я воспользовался тем, что он сместился к краю и собирался выскользнуть в центр круга. Ну и быстрый проход в ноги, в партере боксер превратился в ребёнка. Он пытается и пыжится, но он уже проиграл. Я контролирую его руку и шею и просто тяну время. Пусть зрители порадуются. А когда мне надоело, я сжал руки и его тело обвисло. Просто я перекрыл и воздух, и кровоснабжение и парень отъехал в долину грёз. Но в отличии от предыдущего боя, мой быстро отойдёт. А вот там ещё неизвестно, удар был просто убийственный.

В гостинице Гюстав делился со мной впечатлениями, — Знаешь в одном журнале был рисунок, как удав душит телёнка. Так твой бой был очень похож. Я видел только бледный фрагменты его тела, а ты был как тот удав.

Ну, в общем сравнение верное. Как только я пошёл в ноги, он мог бы сразу сдаться.

А утром мы узнали печальную новость. Наш борец получил серьёзную травму головы и находится в критическом состоянии. Гюстав ездил к нему в больницу. Врачи дают негативный прогноз, парень не приходит в сознание.

Вот зря он так сделал. В финале мы опять вышли на арену Колизея. И вот теперь, стоя один напротив другого смотрим в глаза друг другу. Нет, я всё могу понять, спорт опасная штука. Но буквально час назад стало известно, что наш парень умер. А этот долбодятел пытается меня испугать, показывая жестом, что он со мной сделает нечто похожее. До этого момента я к нему относился как сопернику. Нейтрально. Но сейчас я постараюсь доставить ему удовольствие.

Всё, бой. Пошло движение, противник сразу пошёл ва-банк. В атаку. Ну а так, как я не умею уклоняться от ударов, то и сам пошёл вперёд. Нырок и я нарвался на удар коленом. А ведь договаривались, что коленом не бьём. Рот сразу наполнился кровью, в голове зашумело. Но я уже зацепил его ноги. Прошёл накат, скручиванием я начал мотать его арене. Парень хрипит и пытается меня бодануть. Локтем и головой. Ну ничего, он сейчас у меня немножко поработает манекеном. «Рычаг», потом переворот с захватом руки сбоку. Неплохо так накатик прошёл. А теперь давай покажем маме настоящий Нельсон. Ладно, ладонь подмышку и на затылочек. Ну ты и наел гриву. И вообще у тебя кто папаша был, быком или бараном? Волоснёй зарос по макушку, натуральная обезьяна. Кувырок вперёд и мальчик хорошенько так приложился личиком. Куда же ты так торопишься, я ещё не закончил. И не рассчитывай, что я тебя спать уложу. А теперь давай сюда ручку. Вот так, молодец. Я перевернул его, фиксируя ногами корпус и шею, а руку тяну к себе. Рычаг на локоть и он начинает рычать, мотая головой. Никто не запрещал проводить болевой. А я не знаю, стоить его калечить или пожалеть. Судья стал на колено рядом, но схватку не останавливает.

Парень не знает, как просить снисхождения. Вместо стука по земле он орёт. Звучно так.

Всё, бой остановлен. Боксёра в полуобморочном состоянии уносят с арены. Не стал я делать из него инвалида, хотя стоило бы. Через месячишко сможет приступить к тренировкам. Если захочет, конечно.

Ну и рожа, у меня разбит нос и шатаются два зуба. Кровищи натекло от того, что губы тоже пострадали. Там в Колизее я только протёр лицо. А сейчас в номере, собираюсь привести себя в порядок.

Стук в дверь заставил меня защипеть от боли. Это я потревожил нос и опять потекла кровь.

— Гюстав, ну какого чёрта? — охранник у двери может пропустить только моего напарника. У него приказ никого не пускать.

Вот так сюрприз, графиня ди Кастильоне собственной персоною. Женщина пристально смотрит на меня. Она не решается войти в номер. Я бы тоже поостерегся. Стоит раздетый по пояс громила с разбитой рожей и свирепо смотрит на бедную и хрупкую девушку, — разрешишь? — и не дожидаясь приглашения, она скользнула внутрь. Мне только и осталось посмотреть на стоящего в сторонке охранника. Тот делает вид, что ничего нет происходит.

Джина смотрит на меня с непонятной полуулыбкой, будто не знает, смеяться ей или плакать. Потом она сунула руку в сумочку и достала платок. Я не успел удержать её рук и она принялась протирать моё лицо.

— Ну зачем, Джина, платок испортишь, — на это она толкнула меня в кресло. А потом сев на корточки начала слюнявить платочек и протирать мне лицо. Мне только и осталось, что закрыть глаза.

— Всё, милый теперь тебя можно выводить в люди. Женщина села на боковинку кресла. А её рука нырнула в мою грязные вихри. Она начала успокаивающе массировать мне голову.

— Ты на меня сердишься? Обижен? Не надо. Это моя жизнь и так распорядилась судьба, — я попытался подняться, — нет, ничего не говори, — её маленькая ручка решительно упёрлась мне в грудь.

— Я всё понимаю, нам не нужно видеться. Я сейчас пойду, а ты останешься.

У девушки трясутся губы, не ужели она ко мне неравнодушна?

В это время в дверь постучали и Джина отпрянула. А когда я встал, она поднялась на цыпочки и нежно, невесомо коснулась своими губами моих. Потом торопливо сунула руку в ридикюль и ткнула мне в руку пухлый пакет, — а это тебе на память. Я знаю, ты этого хотел.

Джина ушла, а Гюстав принялся что-то мне рассказывать. А вот у меня от этого всего крыша едет. В буквальном смысле.

А потом я лежал в ванне с горячей водой, и какая-то девушка нежно водила по моему телу мягкой мочалкой. Но я был далеко.

А утром за завтраком с Гюставом я решил полюбопытствовать, что там в конвертике? Какая-то грамота с печатями и несколько листов мелким шрифтом. Видя мои мучения, Гюстав просто забрал у меня бумаги. Внимательно ознакомившись с ним он перебросил их мне обратно, — ну, мой друг. Вас можно поздравить, Вы теперь целый барон и, пожалуй, мне теперь нужно вас звать месье де Саутин. Это именной эдикт нашего президента Наполеона III. Неплохо для иностранца, который в стране менее трёх лет.

И в самом деле вписано моё имя и через несколько строчек баронский титул. Это получается, что Джина напоследок выпросила у своего царственного любовничка для меня эту бумаженцию?

А мой сотрапезник улыбается, наблюдая за моими эмоциями:

— Да не переживай ты так. Это тебя ни к чему не обязывает. Кроме того, что теперь ты можешь подать просьбу о предоставлении тебе французского гражданства.

Вскоре мне стал ясен скепсис моего товарища. Всё просто, этот титул тут весьма распространён. Им награждают чуть не каждого встречного и поперечного.

Французская революция уничтожила дворянские привилегии и тем самым подорвала этот институт. Наполеон I вообще решил создать новое, подвластное ему дворянство, награждая своих подданых майоратами. Хартия 1814 года хоть формально, но наделяла всех равными правами. А на деле позволила старому дворянству возобновить, а новому — удержать свои титулы. Но с 1832 года в уголовный кодекс были приняты значительные изменения. Теоретически теперь любой француз мог принять дворянский титул. Пришедший к власти Наполеон III решил вернуть старые законы и придержал регулирование вопроса о титулах. Теперь только он сам мог наделить дворянским титулом. Ну, понятно тех, кто это заслужил. Видимо я таки и заслужил, потому что в сопроводительных бумагах указано, что меня награждают за заслуги в деле патриотического воспитания рабочей молодёжи. Знакомая формулировка, но мне без разницы, за что меня оценил господин президент. А бумага пусть лежит, кушать не просит.

Тревожный стук в дверь заставили меня подскочить в постели посреди ночи. Так стучат тогда, когда имеется серьёзная угроза. В дверях моя соседка. Мари в ночной рубашке, стоит на одной ноге, упираясь руками в косяк. Губы трясутся, в глазах слёзы, — Мишель, там Жан. Ему плохо, упал, помоги умоляю.

Запутавшись в штанах, я кинулся на другую половину дома. Не знаю почему, но Жан упал с постели и сейчас лежит на полу. Одна рука подвёрнута под живот, другая вытянута и указывает на дверь. Похоже он без сознания. Я попытался его расшевелить. Дышит тяжело с затруднением. Когда я уложил его назад в постели, он пришёл в себя.

— Дружище, перестань нас так пугать. Вон Мари чуть не плачет. Давай попьём водички и успокоимся. У тебя что-то болит?

Парень отрицательно покачал головой, — слабость вдруг накатила. И тошнота. А так нормально.

— Ну и замечательно. Давай попей, я усадил его так, чтобы он смог пить сам.

Вызванный утром доктор прослушал его лёгкие, пощупал, пораспрашивал и доложил свое вердикт.

— Ну, небольшая температура есть. Но легкие чистые, живот мягкий. Думаю, это простуда на фоне переутомления. Не переживайте, я выпишу микстуру и скоро он будет здоров как бык.

К сожалению, и через неделю ничего не изменилось. Жан по-прежнему чувствует себя не очень хорошо. Он почти ничего не есть, только бульон. А если и впихнёт в себя кусочек мяса, то его сразу начинает тошнить.

Я вспомнил, как друг мне жаловался недели две назад, что чувствует недомогание и слабость. Тогда я не обратил на это внимание.

Мне пришлось нанять сиделку для него. Потому что друг ослабел и передвигается по комнате только с моей помощью. А сестра сидит напротив с глазами на измене. Вот она не отходит от брата ни на минуту.

Я пригласил консилиум врачей. Это же не нормально, человек за короткое время потерял значительную часть своего веса.

К сожалению, те не пришли к общему мнению. Если та же хирургия сейчас прогрессирует семимильными шагами, то лечение внутренних болезней в стагнации. Нет условий для серьёзных исследований. Да врачи даже представление не имеют о многих серьёзных болезнях. Нам выписали опиумную настойку. Да, Жан стал лучше спать, но это же не выход — поить его наркотой.

Я уж и сам оттягивал ему веки, а вдруг склеры жёлтые. Пытался прощупывать лимфоузлы, но вроде нет непонятных изменений.

Так прошёл месяц, нам показалось, что Жану стало лучше. Он встаёт, выходит в сад и даже ест твёрдую пищу. Теперь я вечерами старался заканчивать тренировку пораньше и бежал домой. Мы с Мари специально проводили вечера в его спальне. Занесли небольшой столик и играли с ней в карты и другие игры. Жан лежал на постели и с улыбкой наблюдал за нами.

Рано мы воспарили духом. Через две недели ему опять стало хуже. Постоянная рвота, он подолгу лежит с закрытыми глазами. Но мои вопросы отвечает так, — нет, Мишель, ничего не болит. Просто устал, немного полежу и встану.

Теперь сиделка оставалась и на ночь. Потому что больной мог захлебнуться рвотой во сне. У него была постоянная небольшая температура и выглядел он ужасно. От жизнерадостного здоровяка осталась лишь бледная тень. Он потерял килограмм тридцать веса, если не больше. Под глазами синяки, руки как у задохлика. Шея, казалась с трудом удерживает на весу крупную голову. А в один из дней он отослал сестру за какой-то мелочью и позвал меня.

Я сижу на стуле около его постели. А он вроде заснул. Но нет, — помоги мне сесть, хочу попросить тебя, — тут он закашлял.

— Мне уже не подняться, я это знаю. Не перебивай меня пожалуйста, мне и так трудно говорить, — больной на секунду прикрыл глаза.

— Кроме меня у Мари никого нет. Я умру, и она останется одна. А ей никак нельзя оставаться без поддержки. Её определят в богадельню, если не того хуже. Прошу, ради нашей дружбы, возьми над нею опекунство. Ты единственный человек, который к ней хорошо относится. Да и она тебя любит. Как брата.

Я долго не колебался, — конечно дружище, обещаю. Что от меня требуется?

— Ничего, я вызову нотариуса и оформлю на тебя опекунство.

Больше мы к этой теме не возвращались. Но потом сиделка мне сказала, что приходил священник и какой-то человек с бумагами.

Глава 18

Жана не стало через три месяца. Его болезнь приняла ураганный характер, и мы были не в состоянии ему помочь. Мари сидела рядом с ним и гладила его за руку. А однажды ночью я проснулся от тихого плача.

Жан лежал с закрытыми глазами с той неподвижностью, что не ассоциируется с жизнью. Он умер ночью, во сне. Мари говорит, что он вдруг выгнулся, захрипел и всё.

Хоронили моего друга на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Пришли наши ребята со школы и ещё несколько человек, знакомых Жана. Что характерно, его девушка сразу, как только узнала о его серьёзной болезни, прекратила с нами общаться. Ну, а собственно, кем она ему была? Так, знакомая. Теперь нам надо учиться жить без Жана.

В этот вечер Мари попросила посидеть с нею, девушка выглядит неважно. Отстранённо смотрит на стену, не мигая, поэтому я решил уложить её на своей половине. Постелил на диванчике. Только пригрелся, как услышал плач. Девушка сидит, укутавшись в покрывало, и почти беззвучно плачет. Пришлось садиться рядом и успокаивать. Она вроде затихла и легла, но когда я попытался уйти к себе, вдруг громко зашептала, — не уходи, посиди со мной.

Так она и заснула, используя мою ладонь вместо подушки. Вот только у меня затекла рука и тело скрючило от сидения на жёстком и холодном полу. Мне показалось неплохой идеей, взять её к себе. Я просто поднял её и отнёс в свою кровать. Там соорудил из одеяла валик и положил его между нами. Что удивительно, когда я утром уходил, она спала с безмятежной улыбкой.

На следующий вечер она сразу сама залезла в мою постель. Блин, что подумает та женщина, что приходит по утрам к нам убраться и готовить обед. Но к моему облегчению через неделю Мари сказала, что хочет спать в соседней спальне. И я, довольный её решением, побежал искать рабочих. Они за день прорубили дверной проём в стене, занесли разобранную кровать девушки и поставили дверь. Теперь у нас, как бы общее жилое пространство, две смежные комнаты. Но двери в обе спальни открыты, это было категорическое условие девушки.

Вскоре я заметил, что характер девушки стал портиться. Наша домработница начала жаловаться на её придирки. Да я и сам замечаю эти тревожные новости. Ничего лучшего не нашёл, как брать её с собой на тренировки в школу. Первый день она дулась, а потом вдруг стала передвигаться по залу и смотреть на наши занятия. Этот факт удивительным образом повлиял на наших парней. Они перестали ругаться и всячески старались заслужить одобрение девушки. Я даже не говорю, что каждый старался принести её что-нибудь этакое и подсесть к ней на минутку, перекинуться парой слов. Таким образом у моей подшефной появились два десятка новых знакомых. Ну и она стала стремительно возвращаться к жизни. А когда я её предупредил, что мне нужно съездить на чемпионат в Лион, она напросилась поехать со мной.

За это время наши отношения изменились. Если раньше мы были друзьями, то теперь она для меня нечто среднее между сестрой и дочерью. Мне стало её не хватать, если девушка не находится рядом. И другим людям я её представляю как сестрёнку.

— Вы разрешите, я осмотрю Вашу сестру? — с профессором Бернаром нас познакомили на одном светском рауте. И когда мы встретились на прогулке в Королевском лесу, он предложил приехать в его клинику. Клод Бернар известный хирург-ортопед, работал в военном госпитале. А потом открыл свою клинику, ставшей популярной среди военных с ранениями конечностей.

Разумеется, я согласился, несмотря на сопротивление сестрёнки. Та ужасно боится врачей, видать есть за что.

Обследование длилось около часа, — Вы знаете, Мишель. У меня был аналогичный случай с положительным результатом, — Мари ждёт меня в коридоре, а я слушаю диагноз от врача.

— Можно попробовать её прооперировать, хуже всё равно не будет.

— Насколько это опасно?

— Ну, опасность всегда есть. Но если у неё здоровое сердце и нет других патологий, то я бы поставил на положительный результат. В худшем случае всё останется по-прежнему. Но в случае успеха, она получит возможность использовать вторую ногу. Нет, я не уверен, что она сможет танцевать и бегать. Но перемещаться без трости — однозначно. Ну, после реабилитационного периода, конечно.

Лично я готов рискнуть, необходимые денежные средства для операции у меня имеются. Но вот выдержит ли сестрёнка? А она дрожит как осиновый лист, как только я начинаю говорить ей об операции. Да я и сам в сомнениях. Профессор говорит, что операцию будет проводить под общим наркозом. Небось эфир или хлороформ. Я далеко не медик, но догадываюсь, что проблема в тазовых костях. А это и в моё время не просто. А тут прямо 50 на 50. Если даже не меньший процент успеха.

Так прошёл месяц. Как-то я на тренировке заметил, что один из наших учеников, пацанчик лет восемнадцати взял за правило отираться возле моей сестры. Я хотел было его шугануть, но приблизившись заметил, как посветлело её лицо. Оно прямо светится, а такого задорного смеха я давненько не слышал. Ну и я сделал вид, что иду по своим делам. Потом стал присматриваться к ним. Вроде всё в рамках приличий, но на всякий случай попросил одного из наших старшаков присматривать за ними. Вскоре Мари начала выходить за пределы школы в сопровождения этого паренька.

Не уверен на все 100%, но когда девушка заявила мне, что готова на операцию, я немного опешил. Теперь уже я упираюсь, находя неоспоримые доводы против операции. Эта девушка стала для меня родной. И терять её я не желаю.

— Вы не совсем точно представляете себе ход подобных операций. Я не собираюсь ломать её тазовые кости. Оперативное вмешательство будет не таким серьёзным. Думаю, что нам с помощниками удастся вам помочь. Но мне нужно быть уверенным, что вы не откажетесь. Ведь для операции нужна серьёзная подготовка, — профессор устало смотрит на меня в ожидании потверждения.

В это утро мы даже сели на дорожку. Это я так приучил сестрёнку. Типа перед большой и трудной дорогой нужно присесть на пару секунд. Девушка бледна, сжимает кулачки, но смотрит на меня серьёзно. Её уже не переубедить.

Нет ничего хуже, чем ждать. В тысячу раз легче самому лечь под нож, чем ждать в коридоре. Уже пошёл пятый час, а никто не выходит из операционной. В сердце заползает холодок дурного предчувствия.

Сначала вышла медсестра, на мой вопрос махнула рукой, типа сейчас выйдет профессор. Сам Бернар вышел только через десять минут, с ним помощник.

— Да, пришлось повозиться. Ну что я могу сказать, её жизнь вне опасности. Но пока у нас нет ответа, насколько прошла успешно прошла операция. Важно, как пройдёт первая ночь. Я останусь в клинике, проследить, как её организм перенёс операцию. А вы бы ехали домой, всё равно к ней нельзя. Да, она будет спать. Может быть, я разрешу Вам навестить сестру завтра к вечеру.

Прикинув все за и против я решил, что если завтра буду с больной от бессонницы и переживаний головой, то это делу точно не поможет.

А дома принял дозу красного вина. За выздоровление Мари, и чтобы уснуть. Иначе в голову лезут дурные мысли.

Смотреть на девочку больно. Её нога закутана в кокон, под глазами тёмные круги, черты лица заострились. Только глаза по-прежнему смотрят воинственно. В палате никого, я подошёл и встав на колени уткнулся носом в её шею. А она стала гладить меня по голове. Будто не она, а я нуждаюсь в утешении.

К сожалению, девочке предстоит провести в клинике некоторое время. Так что я каждый день приходил и приносил что-нибудь вкусненькое. Кухня здесь своя и готовят специальное питание для выздоравливающих. А когда тот парнишка, кстати его зовут Марсель, попросил дозволения навестить девушку, я только обрадовался и даже объяснил, где находится клиника. Как сказал профессор, теперь только ждать и надеется на чудо. А потом, в случае успеха, предстоит долгая реабилитация.

Через полтора месяца девушку отпустили домой. Она так радовалась, когда я подхватил её на руки и понёс в экипаж. Так и ехали домой. И наконец-то я буду не один, задолбала эта гробовая тишина. Прямо как в юдоли скорби. А вскоре после посещения профессора ей разрешили вставать. Нет, она не пошла сама. Но по крайней мере она может наступать на ногу. Раньше-то она её не чувствовала. А сейчас наоборот жалуется на боли. Но мышцы атрофированы и не скоро она сможет избавиться от палочки. Зато проф обещал изготовить для неё некий корсет. Он будет незаметен под платьем и позволит ей передвигаться без посторонней помощи и поддержки.

Эту штуковину умельцы сделали из лёгкого и прочного бамбука. Конструкция базировалась на пояс и верхнюю часть бедра. Она, как бы принимала на себя часть нагрузки и позволяла слабеньким мышцам двигать ногу. Но внешне это напоминало обучения малыша ходьбе. Ведь мозг Мари упорно отказывался принять тот факт, что на эту ногу можно наступать.

Помню тот день, когда мы поехали в наш клуб. Здесь Мари ещё не была. Вот я и решил пожить здесь несколько дней. Да-да, у нас есть десяток номеров для желающих задержаться на ночь. Так вот, поздно вечером я потащил девушку в бассейн. Он находился в новой пристройке и неизменно пользовался успехом. Но в эти часы тут никого. Кроме нас.

Только тускло светит светильник, освещая тёмную воду.

— Я боюсь, — девушка вцепилась в мою руку.

— Дурочка, ты же со мной. Тебе понравится, обещаю.

Я в трико, девушка в ночной рубашке. Ну нет у нас ничего для купания. Зато есть желание. Я держу её на руках и осторожно спускаюсь по ступенькам. Когда её ноги коснулись воды, она взвизгнула. Тогда я решил не резать слона по кусочкам и резко опустился в воду. Мою шею неожиданно сильно сжали тоненькие ручки, — Мари, если ты меня задушишь, то кто будет тебе помогать учиться плавать.

— Как плавать? Ты же сказал, что это просто ванна.

— Ну да, ванна, только большая. И ещё вода делает чудеса и тебе очень полезно научиться плавать, — больше возражений не поступало.

Я начал аккуратно вращаться вокруг своей оси, позволяя ей почувствовать водную среду. А потом разжал её руки и завел свои под неё. Под шею и одно известное место. Теперь девушка лежит в воде, чуть подрабатывая руками и, по-моему, ей нравится.

Мы провели здесь три дня, больше я не мог. Нужно было уезжать на турнир. Разумеется, с Мари. Так вот каждый вечер после десяти часов мы спускались в бассейн. Только я попросил оставлять нам больше светильников. Когда появилось достаточно света, мою сестрицу стало не выгнать из воды. Она вдруг поняла, что может ходить по дну и нога почти не болит. А ещё ей понравилось плавать, ну так по-собачьи. Перебирая лапками. И если поначалу я её придерживал, то потом просто соорудил ей пробковый пояс.

Не знаю даже как сказать это моей девочке. За четыре месяца она научилась ходить с приспособлением профессора. У неё стали получаться прогулки минут по сорок с Марселем. Уж не знаю, о чём они там беседовали. Явно не только о Луне. Видимо строили совместные планы. И я уже готовился к неким новостям. Но на тренировке Марсель сам подошёл ко мне. Причём с таким видом, будто стянул у меня кошель с деньгами.

Лучше бы и в самом деле стянул. Оказывается, молодые строили планы на счёт женитьбы. Но, когда он рассказал всё родителям, они устроили ему настоящую Варфоломеевскую ночь. Ну, в принципе их можно понять. Была бы Мари полностью здоровой, они бы посчитали за счастье с нами породниться. Но они каким-то образом узнали о моей сестре подробности. Для них важно, чтобы невестка родила здоровых внуков. А вот с этим непонятки. Пришлось мне идти на поклон к профессору Бернару.

— Ну, я не специалист по женским болезням. Но у Мари неразвитость необходимых мышц. Из-за этих проблем на лицо замедленность в физическом развитии. И, вполне вероятно, она не сможет иметь детей. Возможно позже, если будет на то воля божья.

Вот с такими смурными мыслями я и пришёл домой. Моя малышка уже начала хозяйничать и даже приготовила ужин. А увидев меня, она решила, что у меня неприятности. В ответ я протянул её записку Марселя.

Ну а что, надо было не отдавать и врать? Девушка ушла в свою комнату и закрылась. Я пробовал деликатно стучать, ни звука. А когда я уже начал переживать она сама открыла дверь и вышла. К столу подошла с королевской грацией, — давай ужинать, я тебя заждалась.

За ужином я посматривал на неё, а она была задумчива. Но при этом не похоже, что эти мысли такие уж горестные. С другой стороны — это же здорово, она получила первый опыт личных отношений. И похоже, что выходит из него достойно.

Громко пощёлкивают угли, от горна веет приятным теплом. Дед с каким-то парнем стоит у наковальни. Судя по всему, он приваривает фрагмент оградки.

— Дед, деда, — кузнец резко поворачивается и осматривается. Недоумённо хмыкает и продолжает работать.

Этот сон снится мне уже несколько дней. И главными героями в нём является дед, наш дом и речка. И мне так хорошо там, а когда утром просыпаюсь, то на душе остаётся грустный осадок.

— Мари, я тебе говорил, что у меня в России остался дед? Кузнец, и я в юности помогал ему в кузне.

— Да ты что! И прямо так молотком стучал по этой самой, по наковальне?

— Ну да. И ковали и лошадей подковывали. Всяко было. Так я вот думаю, может нам съездить туда, повидать старика?

С воплем «Ийяя» это создание кинулось ко мне на шею. Её реакция прямо кричит, — «Я за любой кипеж, лишь бы весело было».

Ну стало быть ответ положительный. И в самом деле, почему не посетить первую Родину? Так-то я стал навроде человеком мира. У меня как российское подданство, так и французское гражданство благодаря нашему президенту. Вот только надо паспортом озаботиться. Кстати, и Мари не имеет документов для выезда из страны.

Приняв решение, я начал действовать. Самым сложным для меня стало так провести разговор с Гюставом, чтобы не вызвать цепную реакцию. Всё-таки он мой главный партнёр. Мы не стали с ним лучшими друзьями, но хорошими приятелями — однозначно. И наш совместный бизнес завязан на моё имя. На меня ходят мой фанаты, в том числе и слабый пол. И наша прибыль может существенно просесть с моим отъездом. С другой стороны, я не собираюсь покидать окончательно свою вторую Родину. Съездим с сестричкой, развеемся. Смерть Жана и тяжёлая операция отразилось на её самочувствии. Да и мне не помешает навестить единственного родственника.

Не сразу, но Гюстав принял мою позицию. Только попросил провести запланированные соревнования.

Прикинув все за и против я решил добираться до России морским путём. Мари очень сложно будет столько времени провести в тесном дилижансе. А вот на судне все условия, можно прогуляться по палубе. Или даже сойти на берег в порту. Мне показался предпочтительным южный путь. Конечно, можно добираться через Северное и Балтийское моря до Ревеля (Таллин), а там пересесть в карету и добираться по суше.

Но я в-первую очередь исхожу из интересов девушки. Средиземноморье красочнее и весной там потеплее. А Мари у меня мерзлячка. Я стараюсь так прикинуть наш путь, чтобы оказаться в Одессе в начале апреля. Просто не хочу в жаркие летние месяцы тащиться в душной карете. А тамошние степи довольно засушливы.

Надо было видеть девчонку. Она приобрела подробную карту региона и вычерчивала наш маршрут. Её хотелось увидеть всё. И Рим и Афины. И она обижалась, что мы не посетим эти города.

— Глупышка, ну как ты себе представляешь наше путешествие в Иерусалим. Там же по суше переть, да среди воинственных арабских племён, — сестрица решила объять необъятное и посетить все интересные места, о которых читала.

— Сам такой, и не забывай, что я на восемь месяцев тебя старше, а значить и умнее, — и в самом деле, девушка, несмотря на свою юную внешность старше меня.

Глава 19

А ещё каждый день она заставляла меня рассказывать о России. Ну как вот ей описать русскую природу и наш размах. Людей, обычаи и еду. Она искренне не понимает, зачем капусту в щи надо класть в кислом виде. Есть ведь свежая. Зато девушка напрочь забыла про своего Марселя.

Кстати, отплываем мы именно из южного порта Марсель. За день до отъезда я отвёз Мари на кладбище. Сам не ходил, она сама добралась до места. Пробыв там минут сорок, вернулась. Только сейчас я заметил в её глазах неуверенность и даже лёгкую панику. Девчонка никогда не уезжала далеко, а тут сразу такое путешествие. Ничего сестрёнка, пробьёмся.

Дом мне удалось сдать на годовой срок одной солидной паре. Не сообщая Мари, я посетил нотариуса и оформил свою половину дома на неё. Теперь весь дом целиком принадлежит девушке. У меня жизнь беспокойная и излишне активная, всякое может произойти. А так у неё всегда будет место, куда вернуться.

На борт английского парусника мы поднялись утром второго марта. Я выбрал чисто пассажирское судно, идущее по маршруту Лондон — Стамбул, с заходом в крупные порты. Билеты обошлись мне в значительную сумму, зато и комфорт выше. Нас заселили в смежные каюты, связанные общей дверью. Удобно, имеется общий балкончик и всё, что нужно для путешествия. Был вариант взять билеты на парусное судно с паровой машиной грузопассажирского класса, но я отказался. Лучше переплатить, один раз живём. Последнее меня не совсем касается.

На борту нашего трёхмачтового красавца красуется надпись «Кунард — Британия». Каюта изначально рассчитана на двоих пассажиров. Но вторая кровать убрана. Такая же ситуация в каюте Мари. Она сразу обосновалась на балкончике. Там маленький столик и два плетёных кресла. На борту есть нормальная столовая, где стюарды обслуживают пассажиров. Есть библиотека для озабоченных и курительная комната. Последняя скорее служит так же биллиардной и тут в наличии пяток карточных столиков. Имеется также небольшой зал, где пассажиры первого и второго классов могут проводить свой досуг. Капитан обещает устраивать там танцы и музыкальные вечера.

Каюты первого класса расположены в ряд на верхней палубе по центру судна. Можно прогуливаться по палубе, огибая спасательные шлюпки. В целом неплохо, вот только вопрос с гигиеной не решён. В каюте есть умывальник, на этаже две уборные. Мужская и дамская. И никакого намёка на ванные комнаты. Видимо нам будут давать возможность мыться сделать в порту.

Кормить нас собираются два раза в сутки. Поздний завтрак и довольно ранний ужин. По желанию можно дополнительно заказать в номер.

До ужина Мари проторчала на балконе, она восторгалась морским видом и балдела. Вот только пришлось заставить её одеться потеплее, у воды довольно свежо.

Девушка так азартно реагировала на чаек, которые хватали в воздухе кусочки хлеба, что даже соседи вылезли на балкон, узнать, кого там убивают.

Спустившись на ужин, мы оказались в компании двух старых дев. Сухопарые англичанки неопределяемого возраста напросились к нам за столик. Ну их можно понять, в возрасте люди тянутся к молодости. Вот только я на английском весьма слаб, Мари тоже. Зато одна из этих достопочтенных особ неплохо знает французский. В первую очередь их заинтересовал наш статус:

— Вы так великолепно смотритесь вместе, — пришлось их разочаровать, объяснив, что мы брат и сестра.

— У вас, наверное, разные матери, вы совсем не похожи, — уверен, что за нами будут шпионить. Эти дамы явно не поверили нам и подозревают в чём-то ужасном.

Как мы проголодались, поняли, когда стюард понёс к нашему столику дымящееся блюдо с жаренным картофелем. Следом такое же с печёными яблоками. Девушка в фирменном фартуке поставила перед нами студень, ветчину и солонину. Но королём стола стало окутанное паром блюдо с великолепно приготовленным мясом.

Никто не страдает отсутствием аппетита, а Мари так вообще ест за двоих, что не может не радовать. А ещё никто не торопится выходить из-за стола. Позже принесли кофе и другие напитки. Вариантов времяпрепровождения не так много. Прогуляться по палубе, поглазеть на морской закат с балкона или вот так посидеть в столовой. Я практически не учувствую в разговоре, а вот Мари составляет в этом плане достойную конкуренцию англичанкам. Она выяснила, что те сойдут в Пирее, порту греческой столицы. Где-то в тех краях трудится на дипломатическом поприще их любимый племянник. Ну а нам немного дальше.

Полдня мы проводили в каютах, разумеется, вместе. Мари нашла развлечение, она заставляет меня учить её русскому языку, — девочка моя, да у нас любой приличный человек знает французский.

— Не важно, а может я хочу спросить у твоего деда, какой ты был маленький.

Мы проводили вместе всё время, но вот что интересно. Раньше она меня так не стеснялась, а сейчас начала. Информация для размышления. А ещё девушка понемногу меняется. И это становится заметным. Уж женские особенности её фигуры не являются для меня секретом. Я ведь учил её плавать. А мокрая тонкая ткань совсем не скрывает самые подробные детали. Раньше у неё вместо груди были два прыщика и узкие пацанячьи бёдра. А сейчас она стыдливо прячет от меня свои дульки. Ну я же не виноват, что сейчас в моде платья с большим декольте. Да и вся она налилась, прямо приятно посмотреть.

В отличии от Мари я с удовольствием принял предложение боцмана. После уборки палуб он желающих окатывает водой из шланга. Правда после этого приходится влажной тряпкой протирать от соли кожу. Но это всё лучше, чем ничего. Первая для нас остановка — Неаполь. Мы можем провести здесь ночь, а отправляемся в обед следующего дня. Разумеется, мы согласились. Тем более отель недалеко и номер нас устроил. И главное, здесь есть настоящая ванная комната. Мне пришлось ждать, пока эта грязнуля належится в чугунной ванне. Сам город, вернее его часть, прилегающая к порту, мне не понравилась. Грязно и много побирушек-оборванцев, поголовно носящих гордую фамилию «Наполитано». По-крайней мере выпрашивая деньги, они представлялись все одной и той же фамилией. Может быть все жители тут от одного отца? И в самом деле, внешне их не отличишь. Невысокие, кучерявые, жгучей масти. А вот Мари, наоборот, всё интересно, распахнула свои глазищи, чистый ребёнок.

Следующей остановкой после Мессианского пролива стали Афины, и мы распрощались с нашими соседками по столу. Ну а там и Стамбул недалеко, всего пара дней и мы высаживаемся на турецком берегу.

Найти судно до Одессы не составило проблемы. Вот только таких удобств уже не было. Мы вдвоём оказались в крохотной каюте. Гулять, собственно, негде, судно чисто грузовое. Благо при попутном ветре мы добрались за световой день.

Впервые я слышу знакомую речь. Таможенники деловито проштамповали наши с Мари французские паспорта. Заметно, что сограждане Бальзака и Гюго здесь нередкие гости. Взяв извозчика, мы попросили отвести нас в пристойный отель.

Кучер попытался было убедить меня, что лучше остановиться в частном или как их тут называют «заезжий дом». Имелись также мебелированные комнаты и недорогие гостиницы. В таких останавливались небогатые дворяне и разночинцы. А когда водитель кобылы понял, что я, собственно, хочу, то быстро сориентировался:

— Ну, барин, тогда Вам в «Лондонскую» или «Петербургскую».

Первая же нас устроила. Портье пообещал, что обслуга говорит на четырёх языках, включая язык Вольтера. Роскошное четырёхэтажное здание, никаких клопов и тараканов. Обещал также бесплатный завтрак.

Ну, ещё бы. Номер люкс из трёх комнат обошёлся мне в 30 рублей на сутки. Комнаты большие, потолки — высоченные, и медная ванна, которую сразу оккупировала Мари.

— Ну, Машка, куда двинемся? — я подразниваю девушку, называя её по-русски. А она совсем не обижается.

В Одесский театр я решился вывести девушку по двум причинам. Первая, это чтобы она не мучала меня вопросами, о чём поют. Поют на родном ей языке. Опера Даниэля Обера «Немая из Портичи» исполняется на языке автора.

Вторая причина, а где ещё она увидит в одном месте такое количество благородной публики. Мы даже ухитрились познакомиться в антракте с земляками из Нанта. К моему удивлению, они меня узнали, только тот факт, что я русский стал для них новостью. Если честно, я опасался, что меня будут окликать. Ну мало ли. В том же Париже для меня это было сущим бедствием. А тут ничего, полная анонимность.

Понимая, что ждать долго нельзя, если мы, конечно, не хотим доехать в варёном виде. Поэтому четырёх дней в Одессе нам хватило, мы даже ухитрились посетить знаменитый Привоз. Но увидев в рыбных рядах здоровенных крыс, Мари развернула меня назад.

Узнав о вариантах путешествия, я понял, что дилижанс нам не подойдёт. Опять-таки из-за девушки. А вот идея нанять четырёхместный экипаж, показалась мне интересной. Две лошади вполне бодро тянули его по степным дорогам. Вот только я опасался неприятностей в дороге. Говорят, что тут шалят разбойники. Те же казачки и татары. Я-то в крайнем случае сбегу и спрячусь, а вот что Машке моей тогда делать? Вообще-то меня совсем безоружным назвать нельзя. Гюстав уговорил приобрести парный комплект пистолетов в чемоданчике. Я его несколько раз открывал и даже теоретически знаю, как зарядить и выстрелить. Это так называемые капсульные однозарядные пистолеты известного французского мастера Жана ле Пажа. Они теоретически могут использоваться в качестве дуэльных, но их же использовали офицеры регулярной армии. Ничем не отличаются друг от друга, только выбитыми цифрами на стволе, 1 и 2. Я специально выбирал не понтовые, а с хорошими рекомендациями от знающих людей. В ящичке кроме этих двух дур весом под килограмм с лишним каждый, в специальных ячейках спокойно ждут своего часа шомпол с молоточком, пенал с принадлежностями, пулелейка, ложка для свинца, пенал с пыжами и готовыми пулями.

Этой покупкой я преследовал две цели. Не только отбиться от грабителей, но и при необходимости стать участником дуэли. В России это любимая дворянская забава. Несмотря на запреты императора количество желающих выяснить так радикально отношения неизменно увеличивается. Вот только я не уверен, что смогу попасть с нескольких метров в цель. Уж больно практики мало.

Выходом для нас явилось известие, что из Одессы в направлении Юзовки (современный мне Донецк) через Николаев выдвигается драгунская рота с небольшим обозом.

Её командира штабс-капитана Александра фон Грейфенфельса я отловил в офицерском собрании. Ну, не скажу, что его было трудно уговорить. Тем более он оказался очень любопытен. Земляк с французским гражданством — это всегда любопытно.

Кроме немца к нам также подошли два корнета. Насколько я понимаю, это звание типа младлея. Мы уединились в отдельном кабинете этого офицерского клуба, где и я угостил своих будущих попутчиков шампанским.

Григорий Панов только в прошлом году выпустился из Николаевского военного училища в звании корнета. Его товарищ Яков Ковальчик, наоборот, вышел из низов. Он постарше и уже прошёл школу прапорщиков, корнетом награждён за службу. Я немного путаюсь, вроде корнет — это кавалерист, а прапорщик — пехота. Но оказалось, что драгуны, по сути, пехотинцы на лошадях. Они могут действовать и как тяжёлая кавалерия. Или же воевать в пехоте. Ну не суть, главное, офицеры оценили тот факт, что я известен во Франции как чемпион по борьбе. Ну и к моему облегчении согласились взять наш экипаж в свой обоз. Благ он состоял всего из трёх усиленных повозок.

Первый день офицеры всячески старались попасться моей сестрице на глаза, а та ужасно смущалась. А на бивуаке выяснилось, что все трое в той или иной мере владеют французским языком. А когда они выяснили, что мы брат и сестра, то стали попеременно пытаться ухаживать за Мари. Смешно и прикольно наблюдать, как моя закомплексованная «сестрица» крутит этими вояками. А те подкручивают лихие загнутые по последней моде кончики усов и напропалую заливают про свои подвиги в последней Крымской компании. А девушка лишь дозволяет с царской грацией за собой ухаживать.

Темп нашего движения оптимален для нашего экипажа. Кучер и его владелец Степан, исполняет также роль слуги. Ну за мои деньги он готов и на большее. Интересно было, когда фон Грейфенфельс, смущаясь попросил меня показать мастер-класс. В роте было пара крепких парней, которых опасались трогать за недюжинную силу и неспокойный нрав. Вот их мне и предлагали в спарринг-партнёры.

— То есть Вы, милейший Александр, предлагаете мне, дворянину и барону повалять ваших ротных силачей?

Надо было видеть красное лицо штабс-офицера. Он не смотрел с этой стороны на своё предложение. Да и о наличии баронского звания не знал достоверно.

— Прошу прощения, это, наверное, от жары. Что-то с головой, — и он притронулся к рано наметившейся залысине, — напекло, наверное.

Мне на мгновение стало его жалко, — хотя, Вы знаете, я и сам не против развлечься. Но при одном условии.

— Всё что угодно, месье барон. Хоть звезду с неба.

— Звезду не надо. Лучше научите меня обращаться с огнестрельным оружием. А то приобрёл пару пистолетов, а пользоваться пока не доводилось. Знаете ли, во Франции дуэли не так востребованны.

Ну, парней я повалял, тем более что мы остановились на берегу Днепра. За полчаса я показал несколько наиболее эффектных приёмы из французской борьбы. Что интересно, оба местных силача немного пострадали от падений. Падать то приходится на твёрдую землю. Но оба мечтательно смотрят на меня. Думают, что я их учить всяким премудростям буду.

А может и покажу несколько простейших бросков. Великими борцами они не станут. Но опасными противниками для остальных — это точно. Две с половиной недели мы провели вместе с этими парнями, После Юзовки пришлось прощаться. Но офицеры уверяют, что дальше идут более безопасные места. Теперь до Царицына 560 вёрст и до Саратова ещё 350. Это ещё не меньше трёх недель. А может и поболее. Лошадям нужен роздых, — это слова Степана. А он за рулём главный.

Какое счастье, что у меня хватило ума проделать этот нелёгкий путь весной. Когда солнце не так ярится, а воздух чист и свеж. Тем более, что мы останавливались там, где нам хотелось. Устраивали пикники из еды, купленной в сёлах и городках, купались и просто наслаждались окружающими видами. Трижды мы останавливались в гостиницах, чтобы не забывать о благах цивилизации.

А в Саратове мы немного задержались. Просто неприлично приехать в гости с пустыми руками. Мари попыталась мне помочь выбрать подарки Дуне и её дочке. А на мою улыбку она воскликнула на французском, — что, это вполне подходит для женщины среднего достатка.

Дурёха, она ещё не видела, как одеваются наши бабы в деревнях. Надо бы ей лапти подыскать. А наши бабы всех возрастов любят яркое и крепкое. Чтобы надолго хватило. А Мари тут решила кружева прикупить, да всякие цацки. Пришлось принять на себя тяжесть выбора. Возьму несколько платков, включая тёплые пуховые на зиму. Ну и всякую бижутерию. Бусы там и зеркальца. Если несколько лет назад это было круто, почему сейчас вдруг стало бы не в ходу. Купили всяких сладких вкусностей. А деду я выбрал красивую кожаную безрукавку собачьего меха. Знаю, он любит, когда руки свободны. А ещё я усмотрел зимнюю шапку из лисьего меха с аккуратным околышем. Думаю, ему будет в самый раз.

Пробыв в городе три дня, я решился с утра выехать в село. Там ходу-то часов пять, даже меньше. Я-то когда-то ездил в телеге, влекомой дряхлым одром. А у нас сейчас пара сильных лошадей. Мне непросто было решится. Я даже не знаю, жив дед или нет. А может болеет и никого не узнаёт. А может в обиде на меня и сходу укажет на порог.

Степан по моей указке подъехал к нашему дому. Даже отсюда слышится перестук из кузни. На душе сразу потеплело. А вот дом не сразу и узнаешь. К нему пристроили сарай. Во дворе стоит телега, и видна мелкая пернатая живность.

Я подал руку Мари и подвёл её к ограде. Она смотрит на меня, не понимая происходящего. А я просто вглядываюсь в картину села, оно для меня чужое и незнакомое.

— Здрасьте, господа хорошие. Кого-то ищете?

Надо же, Евдокия меня не узнала. Женщина раздобрела, налилась женскими соками. Да она и раньше худышкой-то не была. Защитив глаза от солнца, она подошла к Мари. Та, в своих парижских одеждах смотрится здесь инородным предметом.

— Дуня, ты меня не признала? Я Михаил, дед в кузне?

-Батюшки, — у женщины отвисла челюсть и она прислонилась к столбу.

— Миша, да ладно. Как же тебя признаешь. Уезжал то пацаном в простых портах, а вернулся важным господином. Да что мы стоит, проходьте в избу. А я зараз Прошку за дедом пошлю.

Я с любопытством проследил, как из избы выметнулась босоногая девчонка лет тринадцати. Смутно похожую на дочку Евдокии. Только повзрослевшую лет на пять.

Глава 20

В избе прохладно и пахнет кислым, - а я пирожки с капустой собралась печь, как знала, к вашему приходу.

Внутри всё изменилось. Ковровые дорожки, икона с богатым окладом в красном углу. Большое зеркало, подвешенное под потолком над столом. А ещё мелкая девчушка спряталась в юбках хозяйки. Интересные дела, однако.

Сначала я услышал, как прекратился перезвон молотков. Через несколько минут возобновился. А затем вернулась егоза Прошка и доложилась матери, что папка закончит и придёт.

Ну то верно, нельзя взять и бросить кузню с горящим горном и недоделанной продукцией. По-крайней мере меня дед так учил.

Мы успели с Мари выпить по кружке, ледянючего с погреба кваса. Только я сделал с огромным удовольствием почти залпом, а сестрица цедит с опаской, поглядывая на меня. Типа, мне от этого не поплохеет?

А когда на крыльце раздались тяжёлые шаги, я поднялся.

К сожалению, дед изменился. Нет, он по-прежнему крепок и внушителен. Но резче обозначились лобные морщины, на кистях рук появились пятнышки, сопутствующие старости.

Дед замер, вглядываясь в меня, потом порывисто стиснул меня, как в тиски взял. Есть ещё порох в пороховницах.

- Мишка, ну ты и вымахал. Двумя руками не обхватишь, — это были его первые слова. Потом мы ополоснулись с дороги и сели за стол.

Евдокия вытащила из печи чугунок с варевом. Что-то мясное и пахнет обалденно. А к этому подовые пирожки с кислой капустой и яйцом. Да свежая зелень с грядки. А дел достал из серванта шкалик с прозрачной жидкостью.

- Ну, Мишка, не откажи деду, составь компанию.

Он разлил по рюмкам, мне половинку, себе полную. Я махнул ядрёную жидкость и с жадностью заработал ложкой.

Смешно смотреть, как сидящая слева от меня Маша пытается управиться с деревянной большой ложкой. Она примерялась к ней и так, и эдак. Чем только вызвала смех Парашки. Тогда Дуня встала к серванту и достала серебряную ложку. Вот эта моей сестрице подошла. Дурная, в деревянную больше влезет, и не обожжёшься, как металлической.

Ели молча, только моя сестрица являлась для остальных одним большим вопросом.

А когда приступили к чайной процедуре, посыпались свежие новости. Оказалось, что Данька по осени женился и живёт своим домом. Ну, Прасковью я уже видел, растёт мамина помощница. А вот мелкое недоразумения оказалась моей тёткой. Струганул-таки дед себе дочурку на старости лет. А потом началась раздача подарков, слава богу я брал на любой случай. Евдокия с дочкой примеряли обновки, малая засунула в рот петушка. Учитывая его немалый размер не понятно только, как он туда залез. Дед с удовольствием одел безрукавку, огладил её и довольно прищурился. А вот к меховой шапке отнёсся с предубеждением, - не по Сеньке шапка. Такая барам больше подойдёт.

А потом старче не вытерпел и поманил меня на улицу. Мы уселись на лавку под окном, Глафира Лукьяновна забралась отцу на колени и не мигая уставилась на меня. Мари осталась в доме, понимает, что нам нужно поговорить. А Дуня активно балует её плюшками, треща как сорока. Сестрица ничего не понимает, но кивает и вставляет французские словечки.

- Ну, Мишаня, рассказывай.

- Чего рассказывать-то дед?

- Ты мне дурочку не гони, - сделал он вид, что рассердился, - твоя Машка, она кто для тебя? Супружница, аль так.

Под «аль так» он видимо понимает свободные отношения.

- А, так бы и сказал. Сестра она моя, старшая.

Дед откровенно завис. Он снял дочь с колена и хлопком по попе отправил в дом.

-Ккак сестра? - дед даже заикаться начать от неожиданности.

- Так сестра. На самом деле она сестра моего лучшего друга. Но тот умер, а опекунство повесил на меня. И мы вдвоём так и живём. Как брат и сестра.

- А…, фух, а то я аж вспотел. Тогда понятно, Мари значиться. И что она чистая француженка?

- Ну, по-крайней мере с утра ею была. Может сейчас если хорошенько отмыть, окажется испанкой или даже мавританкой.

- Ладно, хорош зубы скалить, айда в дом. А то Евдокия там заговорит твою сестрицу.

Что удивительно, Мари не стала выёживаться, когда ей постелили на лавке, отгородив место шторкой. Такое ощущение, что она с рождения жила в подобных условиях, когда рядом в одной комнате спят несколько человек разного пола.

Утром следующего дня я проснулся удивительно поздно. А это не свойственно для меня. Скоро полдень. Видать сказалось, что мы с дедом хлопнули за мой приезд. А потом здесь так тихо. Только в отдалении слышны перестуки из кузни. А Мари сидит за одним столом с Евдокией и обеими девчонками. Перед нами два тазика, дамы чистят вишню, удаляя косточки, - а, Михаил, садись. Сейчас Проша завтрак подаст.

Давно я так не завтракал. Жёлтая от жирности сметана, ржаной духовитый хлеб и варёные яйца. Пока ел, умилялся. Сестрица с дичайшим акцентом бодренько так чешет, путая русские и французские слова. И что показательно, соседки её как-то понимают. Говорят обо всём, и о ни о чём, - «Как у вас? А у вас?»

О еде, о режиме дня, об обычаях и всё-такое. Переодевшись в старую дедовскую одёжку, пошёл в кузню и проторчал там до конца рабочего дня.

М-да, форму я, конечно, потерял, но руки ещё помнят, что надо делать. На правой руке вспух кровяной мозоль, но настроение просто замечательное.

А вечером бегом купаться на речку. К сожалению, Мари боится открытой воды. В бассейне плавала с превеликим удовольствием, а вот речка или озеро под полным запретом. Я пытался как-то по привычке помочь ей, но девушка вырвалась. Мы стали жутко стеснительными. Прошло то время, когда она цеплялась за мою шею, прижимаясь всем телом и повизгивала от противоречивых ощущений. Всё, мы стали старше и начали ощущать себя дамой.

Так прошла неделя, потом вторая. Если честно, по началу я опасался встречи с бароном Четихиным. Как-то не тянуло меня на общение с ним. Но имение вроде стоит закрытое, а управляющий Мартын поведал, что барин второй год носа не кажет. И вроде путешествует по Европам. Это известие меня более чем устроило. А Мартын теперь меня именует исключительно по имени-отчеству и с большим уважением. Видать дед довёл до его сведения изменение в моём статусе. Ну и я со всем уважением. С Мартыном нужно дружить. Дело в том, что Степана мы сразу отпустили и сейчас придётся договариваться о транспорте уже с местным управляющим.

Интересным получился субботний вечер. Данила пригласил нас на посиделки местной молодёжи, а заодно познакомил со своей супругой. Полноватая девица с коровьими глазами лично меня не вдохновила. А вот супруг прямо от неё не отходит.

Ну, полноценного погружения в жизнь сельской молодёжи не получилось. И хотя я попросил Мари одеться попроще, даже в домашнем платье она смотрится тут как лебедь среди диких уток. Да и на меня местные парни посматривают с опаской. Так что мы послушали несколько песен в исполнении наших оперных див под гармошку и решили не мешать остальным развлекаться.

- Миша, - девушка забавно называет меня в русском варианте, - а мы тут долго ещё пробудим?

Этот вопрос она задаёт во второй раз. Ей не хочется нарушать идиллию семейного общения, но она явно скучает. Здесь ей просто нечего делать. Всё крутится вокруг избы. Не помог даже пикник на природе.

Я и сам понимаю, что торчать здесь бессмысленно. С дедом всё нормально, в Саратове нам нечего делать. А вот в Питер съездить надо бы. Вполне вероятно, что назад поплывём северным маршрутом. Так быстрее получится.

Расставание с дедом получилось вполне обыденным. Будто на недельку еду. Вот только напоследок, он у меня спросил:

- Миша, а сам-то чего не женишься? Вон какой красавец, все бабы поди твои, - мне только осталось его обнадёжить, что - вполне вероятно, ещё немного, практически в одном шаге я от принятия подобного решения. Ну а что я буду его грузить тем, что ни одна женщина не оставила в моей душе сильный след? К тому же я молод и сейчас самое время зарабатывать себе и своим будущим детям на достойную жизнь.

Дорога в Питер особо не запомнилась. На сей раз мы воспользовались услугами местной службы пассажирских перевозок. Уже знакомый мне дилижанс. Мари достаточно окрепла, для таких поездок. Вообще она перестала постоянно носить ножной корсет. Одевает его только для длительных прогулок. А сейчас она прикорнула, увалившись на моё плечо. Сидевший напротив мужчин понимающе улыбнулся и продолжил чтение местной прессы.

Столица встретила нас порывистым ветром. Вот только вроде было небо безоблачным и вдруг натянуло тучки.

Кучер отвёз нас в гостиницу Кулона, что стоит на углу Невского и улицы Новомихайловской. Она считается одной из лучших. Лично мне там сервис показался, мягко говоря, ненавязчивым. Тот факт, что у них нет клопов выставляется за некое чудо. В счёт включают всякую хрень, шаг вправо-влево и плати. Правда отношение стало получше, когда управляющий узнал, что мы французы. Просто на завтраке к нашему столику подошёл худощавый господин и попросил разрешения представиться. Ну мы и пригласили его подсесть за наш столик. Выяснилось, что он уже пять лет как приехал из небольшого городка на востоке Франции и очень рад поговорить с земляками. Ну я не совсем его земляк и мысленно морщился, слушая его словесный понос, когда он описывал российское общество в целом и отдельных людей в частности в самых непрезентабельных тонах.

Наконец-то у Мари заблестели глазки. Её, с одной стороны, поразили необъятные просторы России. А с другой, много сермяжного быта. И только Северная Пальмира показала ей Россию с лучшей стороны. Мы гуляли по Невскому, катались на лодке по реке, заходили в солидные магазины, и я наконец-то узнал, что сестрица тоже не чужда дамскому заболеванию. Называется шопоголизм. Девушка выискивала всяческие безделушки. Вот купила мне трость, которая мне как зайцу стоп-сигнал. Но модно. Кроме трости ручной работы она выбрала мне тяжёлый мужской зонт. Ну это хоть пригодится в городе, славящемуся дождливой погодой.

Нет, решительно надо отсюда перебираться. Дело в том, что здесь в гостинице даже за смену простыни и свежее полотенце надо платить. Я, как бы не против, деньги имеются. Но это уже какое-то вымогательство. Да ещё и этот неистребимый запах сырости, буквально преследующий нас в номере. А тут один наш земляк, посоветовал снять мебелированную квартиру. Сильно на этом не сэкономишь, но там можно найти подходящий вариант.

Нам понравилась четырёхкомнатная квартирка на втором этаже трёхэтажного доходного дома на набережной Фонтанки. До проспекта буквально пять минут ходьбы. Завтракать будем сами в квартире, а ужинать по ситуации. Зато доплатив истопнику, мы можем не переживать о сырости. В квартире будут тёплые полы.

В этот день мы поймали извозчика и я просто решил показать сестре Санкт-Петербург при свете дня. Но вот в районе Адмиралтейства наш извозчик пропускал встречную карету, а я успел заметить очень интересную вывеску, - стой, стой братец. Останови рядом вон с тем домом.

Я помог Мари выйти и мы стоим перед одноэтажным строением. Трудно даже сказать, для каких целей оно когда-то было построено. Судя по всему, возможно, здесь была казарма. Немаленькое здание вытянуто в длину и имеет арочные окна. Я не знаю, что находится позади него. Меня больше интересует вывеска у входа. Здесь неплохо прорисованы два борца в стойке. И с верху идёт текст «Школа французской борьбы Михаила Саутина».

Вот так, не больше - не меньше, моя школа. Интересно, не страдаю ли я провалами в памяти. Когда это я успел и кто тут крутит свои дела под моим именем.

Открыв тяжёлую дверь, мы прошли внутрь. Небольшой холл с конторкой, дальше идут несколько дверей. Но самой интересное дальше. Большие двухстворчатые двери полуоткрыты, и я заглянул внутрь. Знакомый запах пота и опилок. Надо понимать, что это зал для тренировок. Рассмотреть получше мне помешал подошедший дядечка.

Он в годах, сильно прихрамывает и судя по форменным штанам, это отставной солдат:

- Вы что-то хотели, господа?

Ну, как бы да. Но этот охранник явно не при делах, - да вот интересуюсь, как бы попасть на занятия этой школы?

- А, так это проще простого. Походите к шести часам, тут будет полно народу. И Иван Николаевич обязательно подойдёт, - распрощавшись мы вернулись в карету. Дальнейший путь я молчал, чем вызвал возмущение Мари:

- Мишель, ну ты же собирался стать моим персональным гидом. А мы просто катаемся и смотрим на реку, - но заметив мой странный вид, она спросила:

- Что-то случилось? Что это за дом, который тебя так поразил?

- Всё хорошо, просто сегодня вечером мы идём в школу борьбы.

- Как опять? А я-то надеялась, что хоть здесь ты забудешь про свою борьбу.

- Малышка, мне просто нужно поговорить с одним человеком.

- Я давно уже не малышка, - Мари обиделась и отвернулась к окну.

Иван Клейн родился в семье простого лавочника. С детства мальчик рос болезненным. Его постоянно преследовали самые разные болячки. Только выкарабкается из одной напасти, и сразу же попадает в другую. Из-за этого мальчик практически не смог получить нормального образования. Ну не считать же таковым занятия письмом со старшим братом. Днём своего истинного рождения он считает приезд отцовского брата дядя Яши. Отставной поручик был убеждённым сторонником здорового образа жизни и физических упражнений. Он поселился в доме по соседству и взял племянника под свою опеку. Постепенно юноша забыл про то, как это болеть. Дядя заставлял его обливаться холодной водой каждое утро и тягать тяжёлое железо. Пристрастившись к тяжёлой атлетике, юноша нашёл сподвижников и они тренировались в подвале дома, в котором жили родители одного из них.

В возрасте шестнадцати лет он впервые попал в цирк талантливого импресарио и циркового артиста Луи Сулье. И его буквально заворожила эта атмосфера силы и ловкости. Акробаты, клоуны, жонглёры и наездники, но ждал с нетерпением он именно второе отделение, где выступал цирковой силач. Тот поднимал тяжести, особенно запомнился номер с гладким шаром весом в несколько пудов. Атлет, блестящий от пота, отрывал его от земли и прокатывал от одного плеча к другому. При этом ещё улыбаясь публике, жонглируя тяжёлым снарядом.

Так Иван пристрастился к цирку. Потом он и сам начал выступать в силовых номерах и вызывать на арену желающих попытать удачи. Императорский цирк обветшал и его снесли. И построили новый на Фонтанке. Иван Николаевич Клейн выступал в цирке двенадцать лет. Почти всё это время он посвятил той разновидности борьбы, которая называлась французской. Когда умер дядя, обнаружилось, что тот оставил племяннику приличную сумму денег. Вот тогда Иван и решился. Он с двумя сподвижниками решили вскладчину выкупить старое здание в самом центре города. Оно требовало капитального ремонта, но его в любом случае планировалось расширять. Немалую роль оказали спонсоры, как говорится собирали с миру по нитке. А когда решили открываться, то один из товарищей Ивана предложил дать школе имя известного в Европе борца, который когда-то начинал именно в Санкт-Петербурге. Никому неизвестный паренёк вдруг, переехав на родину борьбы, стал одним из лучших в этом виде спорта. Его имя не сходило со страниц газет. Писали о нём такие небылицы, что якобы он играючи разделался чемпионами по английскому боксу. И что у него практически нет соперников. Правда больше там было сплетен. О его отношениях с дамами. Но Иван решил, что хуже точно не будет. Так появилась эта вывеска.

За этот год школа получила некую известность, популярность борьбы постоянно росла и приток желающих научиться бороться только увеличивался. И вроде даже появилась первая прибыль от неё, но…

Всегда бывает «но». В один прекрасный день на тренировке появился иностранец. Крупный парень представительной внешности. Он сказал, что просто хочет понаблюдать. А когда Иван Николаевич подошёл к нему, то и представился, - Михаил Егорович Саутин, тоже, некоторым образом, Ваш коллега по спорту.

До тренера не сразу дошёл смысл сказанного, - В смысле? Вы Саутин, борец, который переехал во Францию?

- Ну да, с некоторых пор я там живу. Вы не покажете мне ваше хозяйство? Просто интересно, как у вас налажен тренировочный процесс.

Тренер переварил сказанное и растерянно протянул руку, приглашая гостя в зал.

Ну, вообще впечатление убогости и застоя. Одна тренировочная площадка, где десяток парней занимаются ОФП. И парочка задумчиво тискает друг друга на арене, покрытой опилками. У нас, в загородном клубе, да и в школе, вовсю используют маты с наполнителем. Это может быть солома или те же опилки. Непонятно, почему тут не подготовить несколько борцовских площадок. Ведь явно ученикам не хватает возможности почувствовать ощущения ковра. И место свободное вроде есть, наверное, не хватает свободных средств. В целом именно эта школа проигрывает по всем показателям тем, что я видел во Франции. Любительский уровень так и прёт, уверен, что мои ребята просто порвали бы этих увальней. Но вот местный тренер действительно большой энтузиаст своего дела и с такой гордостью показывал мне убогое оборудования своего зала, что мне стало совестно. Ведь Россия в плане спорта пока на задворках Европы и ей только предстоит завоевать своё место. До эпохи Ивана Поддубного ещё три с лишним десятка лет. Наверное, всё это и заставило меня найти слова, которые бы не стали травмирующими.

- Так что же теперь будет? - на этот вопрос я задумался, - ну, признаюсь, мне не нравится, что моим именем пользуются без моего на то ведома. Подождите, я не закончил. Но пока что я не собираюсь подавать на Вас жалобу. Мне самому было бы интересно ознакомится с тем, как проходят у вас чемпионаты и турниры. Вы можете мне с этим помочь? Ну и отлично. Только давайте уговоримся. О нашем разговоре никому знать не следует. Я приехал в Россию отдохнуть, а не прятаться от вездесущих писак. Хорошо?