"Фантастика 2025-33". Компиляция. Книги 1-34

Глава 1

Профессор Вильям Форест был одним тех, кого называли светилом науки. Не сказать, что он был единственным гением старого мира, но правительственные гранты, премии, среди которых была и одна Нобелевская, за бесценный вклад в развитии биоинженерии и биомеханики сильно возвышали его над многими, заставляя скрежетать зубами при одном лишь упоминании выскочки, которого с позором выгнали со второго курса Гарварда. И кто бы мог подумать, что причиной была неуспеваемость.

Да, в свое время эта неприятная история попила ему много крови. Его никто не воспринимал всерьез, а его амбициозные и каком-то смысле революционные задумки считали лишь бредом сумасшедшего. Но позже, сидя в своей собственной лаборатории в горах Аризоны, окружённый преданными людьми, что признавали в нем ученого с большой буквы он вспоминал это лишь с лёгкой улыбкой. В конечном итоге молодость быстротечна, а ошибки в ней делают все, главное потом сделать правильные выводы и не наступать на одни и те же грабли снова и снова. Так он и поступил, сделав науку единственной любовью в своей жизни.

Путь к вершине научного Олимпа был долог и тернист, но он не сдавался и шаг за шагом продвигался к своей цели. А там, где нельзя было продвигаться он пер напролом как танк, не гнушаясь практически ничем и вскоре это дало свои плоды. Ведь именно пробивной характер, отсутствие страха перед самыми сложными проектами и нетривиальный подход к решению проблем зажгли его звезду там куда многие даже смотреть боялись.

Но, как известно, чем выше лезешь, тем проще оступиться и больнее падать, а падение с Олимпа это всегда смерти подобно. Если не в физическом плане, то в моральном уж точно. И предпосылками для этой смерти стало предложение некой весьма известной транснациональной компании под названием Зилот, который был готов за любые деньги купить, если не самого Вильяма, так его никак не реализующийся проект. Но он всего хотел добиться сам без чьей либо помощи и все лавры забрать только себе. Это его и погубило.

Высокомерие и недальновидность профессора сыграло с ним очень злую шутку и однажды пара сверхчеловек, а по другому их назвать было нельзя, вломилась к нему в лабораторию, нагло перебила всех сотрудников, охрану и вынесла все данные по детищу всей его жизни. И как бы странно это не выглядело, но в живых оставили только Вильяма, хоть и изрядно потрепали пока выбивали пароли и коды от сейфов.

А дальше был крах всему. Некогда амбициозный и волевой мужчина начал сдавать свои позиции вначале в рвении к созданию чего-нибудь нового, а потом и к науке в целом. Ведь все, что было нажито за свою жизнь: современная лаборатория, деньги, группа грамотных, перспективных учёных — все было потеряно, а начинать опять с нуля не было ни сил, ни возможности. Для этого нужны были хотя бы деньги, много денег, а инвесторы, осознав с каким противником имеют дело, сразу поняли чем им грозит это противостояние и начали требовать свои вложения обратно. Итог был весьма печальный: суды, полная нищета и потеря имени, а это было ещё большим оскорблением для Вильяма.

Но дальше, как бы смешно это не звучало, в его жизни снова появился Зилот. Вот только в этот раз не было никаких предложений о сотрудничестве, его просто вырубили после пьянки в одном из баров и доставили в собственную лабораторию, где под дулом пистолета заставили доработать ядро для бионических систем человека, а с безграничными возможностями этой компании реализация его детища теперь была лишь вопросом времени.

Учитывая успех Вильяма Зилот решил, что такой человек может быть очень полезен, а когда у него появился выбор между смертью и сотрудничеством с теперь уже бывшим врагом, то выбора кроме как согласиться по сути и не было. А уж когда Зилот разнес в пух и прах большую часть Земли, то Вильям даже порадовался, что в свое время принял правильное решение. Ведь лучше быть малоизвестной частью чего-то большего, чем разлагаться где-то в радиоактивных пустошах некогда прекрасной планеты. Да и технологии модификации организма Зилота, которые могли даровать чуть ли не вечную жизнь их обладателю были весьма неплохим бонусом.

А дальше своим вновь вспыхнувшим упорством он постепенно превратился из мелкого лаборанта, кем его изначально зачислили в НИИ передовых технологий в одного из заместителей главы этого самого НИИ. Вот только переход на новую должность помимо все возможных благ даровал ему и новые проблемы. И звали эту проблему Билл Фрост.

Билл также как Вильям был не от мира сего. И дело было даже не в гениальности, хотя этого у него было не отнять, в Зилоте вообще старались держать только полезных и способных, а всех остальных… Ну кто-то же должен обслуживать гениев. Так вот Билл был из тех, кто всегда добивается поставленной цели любой ценой и в отличии от Вильяма он совершенно не ценил человеческий ресурс. Для него это был лишь расходный материал, который можно было десятками отправлять в голодную пасть демонов науки. А уж когда на место его товарища по цеху пришел взлетевший за полгода дерзкий и излишне амбициозный Вилли, то отношения у них не заладились сразу. Но пока каждый руководил своим отделом, а сферы их влияния не пересекались, то в открытом противостоянии особого смысла не было.

Ну а дальше пришла госпожа «Пандора»… Так решили назвать местный аналог чумы. Откуда она взялась так никто и не понял, но уносила эта дрянь тысячи жизней ежемесячно, а какого-то конкретного спасения от нее придумать как-то не выходило. То низкая эффективность, то мучительный летальный исход, и это при том, что на борьбу с ней были брошены лучшие умы Зилота.

Вот тут-то все и закопошились. Бессонные ночи, круглосуточная работа НИИ в режиме полного карантина ну и, естественно, передел сфер влияния и ответственности. А в созданный впопыхах центр эпидемиологии попали сразу два гения, каждый из которых своими путями вел свою группу к решению проблемы с неизвестным вирусом.

И вроде бы общая беда должна была примирить обе стороны и заставить общими усилиями искать решение проблемы, возможно, именно на это и рассчитывали их руководители, мол одна голова хорошо, а две-то лучше. Но вместо этого они целенаправленно собачились, мешали друг другу, лезли туда куда не нужно, усугубляя и без того печальное положение города. И все ради чего? Чтобы быть первым, лучшим и доказать, что возможный потенциал конкурента вилами по воде писан.

В конечном итоге, спустя пару месяцев, решение было найдено отделом Вильяма путем создания особого вируса VX, который после инъекции встраивался в иммунную систему человека или животного, питался исключительно «Пандорой» и не причинял вреда носителю. По крайней мере так было в девяносто девяти процентах случаев, а то что происходило с несчастным одним процентом не интересовало никого.

Однако Билл, подстегнутый духом соперничества, тоже отличился, да так, что по сравнению с его «лечением» «Пандора» позже многим показалась детской игрушкой. Его вакцину назвали VX-13 и она была симбиозом наномеханики и вирусологии. И не то чтобы она оказалась неэффективной… Скорее даже наоборот. Она качественно отличалась от вакцины Фореста и помимо самой «Пандоры» она прекрасно боролась с раком, туберкулёзом, СПИДом, да вообще со всем тем, что могло убить человека. Эдакая панацея от всех заболеваний.

В течении пяти дней после массового синтеза вакцины, по абсолютно разным причинам ей привилось около ста тысяч человек. Кто-то хотел избавиться от недуга, кто-то хотел немного омолодить организм, а она была и на это способна, а кто-то слышал про ускоренный рост мышечной ткани и тоже прививался. Итог был ошеломительный! Куча положительных отзывов от всех в течении первых четырех дней, а потом… Потом начался истинный ад. Привитые люди начали пачками умирать, и это ещё в лучшем случае. В худшем же препарат вызывал жуткие мутации, которым подвергались все системы и органы, делая из носителя бездушную, агрессивную тварь с запредельными показателями силы, выносливости и скорости.

Даже имея в своем арсенале самое совершенное оружие, солдат и развитую науку Зилоту потребовалось около полутора лет, чтобы полностью разобраться с проблемой, да и то после создания самим же Фростом сыворотки-нейтрализатора.

После долгого судебного разбирательства фигура Билла попросту канула в лету. Даже не смотря на то, что от его «лечения» пострадало в основном низшее социальное звено, почти полмиллиона жертв его ошибки было слишком даже для не особо гуманного Зилота. Ну а что касается Вильяма Фореста, то после самоустранения единственного конкурента его карьера пошла в гору и вскоре он получил должность первого заместителя центра передовых исследований, что дало ему доступ к весьма интересным модификациям организма о которых он грезил на протяжении многих лет.

Так шли годы… Его теперь уже спокойная, лишённая непредвиденных нюансов, безусловно, успешная карьера сделала из простого смертного, если уж не элиту, то человека практически равного по социальному статусу сильнейшим мира сего. А все прошлые проблемы и неурядицы остались давно забытыми. И все бы ничего, но несколько месяцев назад ему принесли приказ о назначении на должность руководителя центра. Причем принес ни кто-то из пешек великого правителя, а лично Майк Вернер, который с загадочной ухмылкой на лице ожидал решения Вильяма. А тот от неожиданности и великой благодарности великодушному правителю все подписал не особо вдаваясь в условия контракта. А стоило бы, ведь, как известно, сильный одной рукой даёт, а другой отнимает. И такая удача была не исключением.

Однако свою ошибку он осознал очень быстро. Ведь через полчаса в отдел биоинженерии притащили два тела, в одном из которых он узнал ныне покойного Андрея Резника, который ещё вчера занимал его должность. Второй был в состоянии глубокого анабиоза, под ним лежала папка с ценными указаниями того, что хотят получить от этих двух индивидов.

Внимательно изучив все документы, Вильям понял, что теперь является руководителем одного очень необычного, бессмысленного с точки зрения продуктивности, но очень интересного в научном плане проекта. А прочитав свой контракт он тут же осознал степень ответственности, ведь теперь на кону стояла вся его карьера, и, как следствие, жизнь…

— Мистер Форест, — раздался холодный голос Майка в главном зале цитадели. Он стоял спиной к своему подчинённому у окна и с задумчивым видом взирал на свою империю, которую возглавлял чуть ли не с ее рождения. — Как продвигается работа по вашему проекту?

— Все идёт в штатном режиме, господин Вернер, — Вильям изо всех сил старался говорить как можно увереннее, но выходило не очень. Дурная слава этого зала давила на него со всех сторон бетонной плитой. Поговаривали, что это место унасило кучу жизней, когда правитель разочаровывался в своих вассалах. И Вернер как никто другой знал это и чувствовал страх Вильяма. Он повернулся вполоборота и смерил его недоверчивым взглядом.

— Вы в этом уверены?

— Да, господин Вернер, — взял себя в руки Форест. — У меня все под контролем, — Майк ухмыльнулся и отвернулся обратно к окну.

— Это хорошо. Значит никаких неожиданных сюрпризов не будет? Я вас правильно понял?

— Да, господин Вернер, все именно так. Проект находится в завершающей стадии и, могу предположить, что первый образец будет готов уже через месяц.

— Образец значит… — Майк глубоко вздохнул. — Скажите, профессор, вот вы работаете над проектом уже три месяца… Каков примерный потенциал такой модификации по сравнению с механической? — Форест задумался ведь делать прогнозы не имея достаточно данных он не любил, а опираться на варианты чьих-то наработок ему было не с руки.

— Сложно сказать наверняка. Нужны замеры, испытания… Ничего конкретного я сказать не могу.

— И все же? Билл Фрост, в свое время, считал, что его проект сможет превзойти даже четвертое поколение, став новым витком в эволюции человека.

— Так это его… — с трудом сдерживая гнев начал Вильям, но был прерван.

— А разве это имеет значение, профессор? — Майк повернулся и явил лицо полное злорадствующей улыбки. — Вы же человек науки! Не все ли равно чьи проекты реализовывать, главное процесс. Не так ли?

Да, вот так перевернуть самоотверженную любовь к науке ученого не боясь получить грубую ответку мог себе позволить только Вернер, ведь в его сторону не то что бы говорить, даже думать плохо не стоило. Здесь судьбы ломались и за меньшее, и сейчас Вильям скрепя сердце изо всех сил старался не ляпнуть чего-нибудь лишнего. Но чем дольше он чувствовал на себе тяжёлый глумящийся взгляд, тем сильнее он закипал и тем сложнее было сдерживаться. И не известно, чем бы это все закончилось, если бы в зал с жутким грохотом закрывающихся бронированных дверей и ставней не ворвалась кромешная тьма.

Несколько секунд спустя стало включаться тусклое аварийное освещение и многочисленные системы управления и безопасности включая энергетический купол, который накрыл ту часть зала, в которой был правитель.

— Система, — раздался любопытный голос Майка. — Что происходит?

— Согласно протоколам безопасности…

— Эту часть я знаю, — прервал Вернер. — Меня интересуют причины и как можно короче.

— Первый энергоблок отключен для планового обслуживания, а переключение энергопотребления с первого на двенадцатый займет некоторое время.

— Почему я не в курсе?

— Майк, ответ мне не известен. Отчёт главного энергетика о причинах обслуживания поступил на ваш личный сервер ещё вчера вечером.

— Хорошо. Я ознакомлюсь позже, а пока свяжись с главой внутренней разведки. Мне нужны данные по последнему инциденту. И ещё, отключи систему блокировки дверей, профессор Форест наверняка захочет выйти отсюда.

— Принято, Майк, блокировка дверей отключена.

Внутрь через открытые окна снова хлынул солнечный свет слегка отдающий голубым оттенком барьера и Вернер, окинув взглядом помещение, заметил отрешённое лицо Вильяма. Тот мысленно явно был где-то в другом месте и постоянно поглядывал на часы.

— Так вы не ответили на мой вопрос, профессор. Каков потенциал вашего с Биллом проекта?

От очередного упоминания старого знакомого, да ещё и в контексте совместного проекта, Вильям уже был готов расщепить себя и своего господина на атомы, но издевательская ухмылка Вернера в который раз намекала, что над ним просто издеваются и, вероятнее всего, хотят чего-то добиться. Вот только чего он ещё не знал. И потому, надев маску безразличия, спокойно ответил:

— Учитывая, что весь процесс строится на имплантах первого поколения, то вероятный итог не только не превзойдет четвертое, но и вряд ли сможет дотянуть до третьего, — Вернер довольно улыбнулся.

— Надеюсь личная неприязнь к Биллу Фросту никак не повлияет на результаты проекта, ведь на кону теперь не только его репутация, но и ваша, профессор. К тому же должность, если вы этого ещё не поняли, вам тоже даровали авансом. Вы можете идти…

Из цитадели Форест выходил с двояким чувствами. С одной стороны он-таки смог макнуть в грязь огромное эго Билла, мол гений гением, но его проекты весьма сомнительны и вряд ли оправдают задумок. Но с другой стороны ему приходилось бороться с желанием полностью провалить проект, чтобы доказать несостоятельность выкладок Фроста, но и сохранить свое имя и должность тоже очень хотелось хоть и за чужие наработки. И пока Вильям красочно вспоминал своего товарища всеми знакомыми словами и думал как поступить раздался очень неожиданный звонок.

— Профессор, — раздался голос одного из сотрудников. — Это Карл, у нас тут небольшая проблема возникла.

— В голове у тебя проблема, — раздался ещё один голос, которого он сразу узнал по эмоциональности и чисто русской речи, и он явно был чем-то сильно обеспокоен. — Дай трубку я сказал! Але, босс, это Борис, тут не проблема, тут жопа полная!

Глава 2

Предчувствие никогда не подводило Вильяма, ещё в момент неожиданного перебоя с электроэнергией внутри что-то неожиданно сжалось и начало кричать о том, что ему как можно скорее нужно оказаться в лаборатории, которая так неудачно находилась в другом конце верхнего города. Одно радовало: его служебный транспорт был одним из летающих гражданских прототипов, которыми пользовались все сотрудники его центра передовых исследований и не только ради комфорта, но и в качестве испытателей. Назвать аппарат абсолютно надёжным и безопасным было нельзя, ведь там пока хватало недоработок, но всю наземную технику он уж точно превосходил по скорости перемещения, в основном из-за отсутствия пробок на дорогах.

— Что здесь происходит?! — рявкнул профессор видя нескольких подчинённых безвольно шатающихся у измазанных кровью дверей отдела биоинженерии. Надо сказать в таком виде была не только дверь, но и пол был густо усеян красными разводами и каплями крови. И пока в воздухе воцарилась некая тишина он приложил ключ-карту и встал как вкопанный с изумлённый лицом перед открывающейся дверью. В его глаза хлынуло синее марево гудящего энергией барьера, по краям были разбросаны разорванные и опаленные тела вперемешку с инструментами, приборами и дорогим высокоточным оборудованием, а в центре всего этого ужаса находилась абсолютно целая капсула с единственным образцом проекта. И этот факт немного его успокаивал. — Какого черта?! — Вильям настороженно отшатнулся назад и огляделся по сторонам. — Мне кто-нибудь объяснит, что здесь произошло?!

Ответа не последовало и профессор раздосадованный молчаливым поведением одноклеточных, которые смели называть себя научными сотрудниками схватил одного из них за шиворот и поволок к раскрытой двери.

— Что это мать вашу такое?! Мне может объяснить хоть кто-нибудь?! — заорал Вильям, но люди ничего не отвечали и лишь непонимающе переглядывались друг на друга, а практически висевший на его руке сотрудник судорожно старался вырваться и убраться подальше от этого места.

— Профессор, — начал один из сотрудников. Он сидел на полу вжавшись в стену и с зеленовато-бледной кожей, отрешенным взглядом не отрываясь смотрел в одну и ту же точку на стене. — Мы подготавливали все для последнего этапа преобразования тела испытуемого, как вы и сказали, Карл и Борис были отправлены мной за биоконцентратом. Их долго не было и, устав ждать, я решил сходить за ними и поторопить, но стоило мне выйти из отдела, как тут же погас свет, а через несколько секунд включилась аварийная система энергообеспечения и я сразу услышал гул смешивающийся с криками людей за дверью. Когда я открыл дверь, то увидел вот этот барьер, а вдоль стен лежали искалеченные, изрезанные и обожжённые… — парня затрясло и начало выворачивать наизнанку, видимо, для него это был огромный стресс. Вильям презрительно глянул на это жалкое зрелище и окинул взглядом оставшихся.

— Где Карл и Борис?

— Мы здесь, — раздались два запыхавшихся голоса одновременно, а в дальней части коридора показались две фигуры. Оба были перепачканы кровью с ног до головы, опаленные редкие волосы хаотично топорщились во все стороны, а одежда больше напоминала лохмотья бродяг из пустошей нежели халаты будущих гениев науки. — Мы… это… в общем людей… которые живы…

— Понятно, — раздался холодный голос профессора. — А эти? — он указал на группу людей.

— Эти? — начал Борис немного отдышавшись. — Этих там не было, они позже пришли.

— Хорошо, — обречённо выдавил Форест. — Все на сегодня свободны, а вы двое… Приведите себя в приемлемый вид и жду вас у себя в кабинете.

Войдя в свой просторный кабинет Вильям устало опустился на удобный диван. Тело было тяжёлым как и его мысли, не спасали даже импланты, которые давно заменили ему руки, ноги, а в чём-то даже и голову. В такие моменты он всегда чувствовал обременяющий груз своего не родного организма, который в остальное время сильно облегчал его существование. На коже выступали мелкие капельки пота, а изредка подрагивающие конечности говорили, что мозг, каким бы совершенным его не считал Форест, просто не мог совладать с инородной механикой. Наверное, стоило довериться электронике, а не вешать все эти примочки на контроль нервной системы. Так делают многие и так было бы разумнее, но он в свое время целенаправленно выбрал гибрид второго поколения в человеческом обличии. Пусть эффективность и была под большим вопросом, но осознавать себя человеком хоть частично, а не бесчувственной машиной ему нравилось куда больше, а вся эта совершенная механика тела удел солдат и бойцов корпуса правопорядка.

Ему срочно требовалось немного расслабиться, в современном мире для этого было просто море возможностей: виртуальные миры, алкоголь, наркотики, продажные женщины или мужчины, а для особо бесбашенных была даже возможность умереть, а потом воскреснуть… Правда с последним иногда возникали проблемы, зато выжившим счастливчикам всегда было что рассказать своим друзьям о калейдоскопе необычных ощущений и лёгкости. И как бы смешно это не звучало, но все говорили о том, что они, словно заново родились. Ну и по-своему они, конечно, были правы.

Однако Вильяма большая часть этих развлечений интересовала постольку поскольку… Не сказать, что все человеческое ему было чуждо, но смерти он боялся, женщины и уж тем более мужчины его не волновали совсем, а уж поехавшие на виртуальных мирах фрики ему казались абсолютными идиотами и причислять себя к ним он не собирался уж точно. Оставался лишь алкоголь и наркотики… И если первое его просто не впечатляло даже в выборе среди элитных сортов пойла, то вот второе… Один укол его любимого препарата стоил годовой зарплаты среднестатистического человека и в отличии от того суррогата, что продают за копейки на улицах нижнего города он, по заверениям создателей, не вызывал привыкания и преображал мир до неузнаваемости всего на несколько минут, которые ощущались мозгом целыми часами, а заряда бодрости и позитива хватало потом на несколько недель вперёд… И вот, когда, пройдя к своему сейфу через весь кабинет, Вильям ввел пароль и желаемое облегчение было так близко в дверь настойчиво постучали…

— Значит не судьба, — разочарованно прошептал профессор, закрыл сейф и уселся за свой рабочий стол и стал массировать виски. — Входите.

В кабинет вошли все те же Борис и Карл. По их дерганым движениям и бегающим глазам было видно, что чувствуют они себя явно не в своей тарелке, но с задачей привести себя в порядок они справились гораздо быстрее ожидаемого и теперь их внешний вид хоть и был сильно потрёпанный, но все же лучше чем могло быть, хотя бы кровью ничего не заляпают. Вильям указал им на диван и они как-то робко, будто чувствуя свою вину, уселись и уставились на своего начальника.

— Итак, служба безопасности в любом случае доставит мне отчёт о том, что сегодня произошло, но пока мне интересно мнение очевидцев. Может вы что видели: посторонних людей, странное поведение коллег, оборудования, программ, может ещё что-нибудь. Карл.

— Нет, ничего такого. Все было в штатном режиме. По крайней мере у меня в блоке.

— Подожди, — вдруг вмешался Борис. — А как же сбой программ? Ведь ты же го…

— Что за сбой? — напрягся Вильям и Карл нервно покосился на своего товарища.

— Ничего существенного, профессор. Просто в последние пару дней не корректно работало ПО. Такое и раньше случалось, но сегодня из-за этого пришлось временно приостановить работу и вызвать команду IT-специалистов. Проблема была из-за низкой скорости обмена данными между главным сервером и сетью нашего отдела, поэтому некоторые функции и команды срабатывали с запозданием или не вовремя. После замены части главной магистрали все вошло в норму. Скажу сразу: работала вся дежурная смена в полном составе, все были мне знакомы.

— Но ты ведь хотел умолчать об этом, — профессор хищно ухмыльнулся ощутив страх своего подчиненного, а Карл зная эту улыбку приготовился к очередному выговору. Но вопреки ожиданий вместо истерики его голос был абсолютно спокойным, но от этого становилось только страшнее, ведь о всех самых жёстких наказаниях он всегда говорил именно таким беспристрастным тоном. — Почему?

— Я, скорее всего, не могу сказать, что наверняка, повредил главную магистраль, когда подключал завезенное несколько дней назад новое оборудование. Но никаких существенных проблем не было до сегодняшнего дня.

— А что насчёт барьера и погибших людей?

— Нет-нет, — залепетал Карл. — Я к этому не причастен! Ни в коем случае! Генератор барьера, вероятно, был встроен в капсулу подопытного и активировался после общего сбоя питания.

— Борис, — Вильям перевел тяжёлый взгляд на парня в ожидании реакции и ответа, но тот был абсолютно спокоен осознавая, что на нём нет никакой вины.

— Да, вероятнее всего, он прав. А о том что барьер был в капсуле говорит равноудаленное расположение границ купола относительно подопытного. Я это лично видел пока мы таскали выживших.

— То есть к тому что сегодня произошло вы не имеете никакого отношения… Это хорошо… — Вильям откинулся на спинку кресла и ненадолго закрыл глаза. — Ладно, вы двое сейчас отправляетесь в лаборатории вашего отдела и контролируете, чтобы эти криворукие варвары из службы безопасности в процессе работы не доломали то целое, что там ещё осталось. Если хоть что-нибудь вынесут оттуда без моего согласия я вас отправлю к госпоже Лин Ли на опыты. Это понятно? — сотрудники оживлённо закивали головами. — Отлично, свяжитесь со мной, когда в отделе не останется никого кроме вас двоих.

После ухода подчинённых Вильям был в весьма неплохом расположении духа. Да, куча жертв, да, куча поломанного оборудования, но великий Зилот может справиться и не с таким неприятностями. Новые кадры найдутся, новую технику завезут, а наличие купола над особью из проекта наверняка защитит его от любых неприятностей, а когда его перегрузят или отключат, то можно будет спокойно заняться порученной работой. К тому же это не единственный отдел в центре, и в каждом всегда нужно за чем-нибудь следить. Особенно, когда возникают проблемы сродни этой: непонятные, непредвиденные или просто нелепые. Нужно было просто переключить свое внимание на другую сферу пока основная будет недоступна в течении пары часов.

Однако на практике все стало развиваться совсем не так радостно. Барьер не смогли убрать ни в этот день, ни на следующий, ни даже в следующие пять. Ядро подпитывающее его изнутри было просто колоссальной мощности и выдерживало любую возможную нагрузку. Вероятнее всего, туда чудом попал похищенный не так давно прототип последнего поколения, которое предназначалось для системы управления Зилотом. Вот только для чего было защищать бесполезного на первый взгляд человечишку, если ему можно было просто найти замену. Да, пришлось бы все начать сначала и перенести испытания, но это было бы не по его вине. В конце концов не он проектировал и собирал капсулу для биомодификаций, а значит и не ему нести ответственность за все то, что с ней происходит.

Барьер пал лишь через неделю и то для этого пришлось перетащить по частям и заново собрать из отдела вооружения стационарную лазерную установку, которая одним протяжным залпом прошибла не только барьер, но и большую часть бетонных перекрытий оставив в них аккуратное обугленное отверстие размером с кулак. Это было ее первое испытание и хорошо ещё додумались ограничиться минимальной мощностью, а то черт его знает, что из этого бы вышло.

Войдя впервые за неделю в полуразрушенный корпус лаборатории биоинженерии Вильям не особо рассчитывал найти там хоть что-то в рабочем состоянии, но вопреки его ожиданиям уцелело многое, а главное: управляющие консоли, да и сама капсула для проекта 13831. Они как ни в чем не бывало стояли недалеко от капсулы с включенными дисплеями и завершали никому процесс не известный процесс… 99… 100%...

— Процесс реструктуризации костной системы организма завершён, — раздался голос виртуального ассистента капсулы. — Запуск глубокого анализа биологических функций. Завершение анализа через 200… 199… 198

— Какого черта здесь происходит? — непонимающе спросил профессор, но в заполненном людьми помещении на его слова никто не обратил внимания. Из сотрудников отдела было всего несколько человек и каждый был занят своим делом. Кто-то выносил хлам, кто-то проверял уцелевшее оборудование, остальные же и вовсе были из числа уборщиков и дезинфекторов, их вопросы и дела ученого и вовсе не интересовали. Тут со своими бы разобраться... — При перебоях с энергоснабжением процесс должен был заморозиться, но почему же все ещё работаешь? — Вильям осмотрел капсулу и нашел небольшое углубление из которого струился еле заметный свет. — Ну конечно же, ядро… — догадался профессор и тут же услышал приближающееся торопливое цоканье каблучков за спиной. Он оглянулся и увидел напуганную семенящую девушку, которая старалась не смотреть на весь тот кошмар, что ещё был вокруг.

— Профессор Форест, это вас — она протянула ему телефон и умоляюще посмотрела на него.

— Какого черта, Эли?! Я же сказал, что меня ни для кого нет! Шли их всех… — не дав закончить фразу девушка бросилась на Вильяма и с огромными от ужаса глазами грубо закрыла ему рот ладонью и что-то прошептала на ухо, от чего профессор сразу побелел, покрылся испариной и трясущейся рукой поднес телефон к лицу. — Да, господи… — он запнулся, а в трубке сразу послышался грубый смеющийся голос.

— Вильям, право же не стоило, я хоть и не последний человек на земле, но до всевышнего даже мне далековато, но вы-таки меня позабавили. В наше тяжёлое время даже улыбка дорогого стоит.

— Я… я рад, что…

— Не утруждайтесь в объяснениях. Все это бесполезная полемика. Давайте ближе к делу. Вижу вы уже прибыли на место последнего инцидента, — Вильям оглянулся, но разведывательных сателлитов в воздухе не нашел, зато все уцелевшие камеры были направлены на него. — Да, профессор Форест, вы все правильно поняли. Так что вы мне скажете по поводу состояния биоинженерного отдела? И как там образец 13831-154, надеюсь вы не станете меня огорчать? А то предыдущие сто пятьдесят три кандидата так и не пережили испытаний инновационных разработок. Каждый, конечно, по своим причинам, но все же это были испытания, первые шаги… Вы же идете по проторенной дорожке и вам лишь нужно успешно завершить то, что не осилили другие…

Вильям окинул взглядом помещение и остановился на управляющей консоли. На дисплее по-прежнему шел обратный отсчет, а заставлять ждать Вернера ответа ещё две минуты было бы не тактично, особенно, когда сам чуть собственноручно в опалу не попал.

— Перекрытия с третьего по шестой блок сильно пострадали, двери подлежат замене, по поводу внутренних коммуникаций ничего сказать не могу без отчёта инженеров и техников. А что касательно проекта, — Вильям ещё раз глянул на оставшееся время и тяжело вздохнул. — Думаю все пройдет без эксцессов.

— Думаете или без эксцессов?

— Сделаю все что в моих силах, — выкрутился профессор.

— Очень на это надеюсь. Не разочаруйте меня, Вильям.

Голос правителя умолк, оставив профессору лишь чувство нарастающей тревоги за его обнадёживающий прогноз, а бесконечно уменьшающийся таймер глубокого анализа только усугублял это ощущение…

Говорят, если есть хоть малейший шанс на то что случится неприятность, то она обязательно случится и уже после того, как программа глубокого анализа началась повторно Вильям сразу понял, что ничего хорошего ожидать не стоит. Но когда он всё-таки увидел результаты, то лишь убедился в этом и начал вникать в особенности требуемых процессов, преобразований, вероятных итогах и последствиях всевозможных сбоев. Ему «повезло» из всевозможных вариантов его подопытный попал в самую неприглядную ситуацию и причиной всему как раз и стало нарушение энергоснабжения.

В целом, по внешним признакам, опытный образец выглядел абсолютно нормальным: здоровый цвет кожи, превосходная мышечная и нервная активность, но вот скелет… С этим была всего одна проблема — ломкость. Как оказалось, вместо многоступенчатого процесса укрепления костной системы, а это чуть ли не самый важный момент в данной ситуации, программный сбой привел к тому, что перескочив через кучу последовательных операций организм стал сразу подвергаться колоссальному развитию мышечной ткани, что должна были оплетать кости и сервоприводы первого поколения, делая из всего этого единое целое. Но на практике, из-за отсутствия нужного набора микроэлементов и различного рода побочной химии организм начал брать для своего развития искомое в том, что уже есть. Итогом стала гипертрофированная мышечно-механическая система и тонкие пористые кости, которые при лёгком движении будут ломаться чуть ли не во всех местах одновременно.

Ситуация патовая, решение проблемы не нашел никто из сотрудников, да и сам профессор мало что мог сделать ведь большая часть важной информации о том, что можно сделать с последствиями находилась в единственном уцелевшем носителе, из которого удалось вытащить не более десяти процентов информации и она не давала даже примерного направления для движения. И после того как в отделе биоинженерии побывали самые талантливые из его коллег в поисках хоть какого-нибудь решения через любую сферу науки стало понятно, что проект полностью провален. Однако вопреки своей гордости Вильям хоть и не сразу, но принял одну, наверное, самую правильную, если не единственную идею о том, как можно выкрутиться в данной ситуации.

— Але, Гарри, как жизнь? Как служба? — Форест старался говорить как можно приветливее, но выходило с трудом ведь сама мысль о предстоящем диалоге расщепляла его огромное эго на атомы.

— Здравствуй, Вильям, давненько тебя не слышал. Что, снова сбежал кто-то из подопытных мисс Ли?

— Нет. Мне нужно встретиться с одним человеком, поможешь?

— И кто он?

Вильям сжал кулаки и скрипя зубами выплюнул два отвратительных слова:

— Билл Фрост…

Глава 3

Была уже поздняя ночь, когда Вильям возвращался домой. Он не часто выбирался за стены своих лабораторий и ещё реже ходил домой пешком. И дело тут было не в его статусе или амбициях, а скорее в банальной нехватке времени. Как человеку науки его всегда не хватало, особенно, когда возникал какой-нибудь форс-мажор. А последние несколько недель как раз и были одним сплошным форс-мажором. Другой бы сетовал на такой график, при котором даже на себя время найти сложно не то что на попытки завести семью или отношения, но в отличии от большинства людей он не считал это рабством, скорее спасением от собственных мыслей, ведь за пределами науки у него не было ничего.

Это была теплая ночь. Впрочем холодных тут никогда и не бывало. Огромные геотермальные батареи расположенные под землей да и сам купол вместе с климатическим монструозными сооружениями Зилота делали из него, наверное, единственное райское место на земле, особенно, если не задумываться о той цене, которую все заплатили ради этого рая.

Он шел домой через тусклый, полутемный парк, который лишь своими голыми деревьями напоминал о том, что сейчас середина января. В это время года он был наименее популярен, ведь такой обстановкой никого сейчас не удивишь, вся пустошь например выглядит примерно так же, разве что порядка там меньше. Но несмотря на пустынность это было единственное место, которое напоминало ему старый мир: живой, привычный, настоящий… Даже за последние девяносто лет он так и не смог забыть о том, что будоражило его в детстве. Все эти ароматы, запахи… порой это восхищало его даже больше, чем самая современная разработка вышедшая под его руководством. Только в такие моменты он начинал ощущать себя полностью живым…

Раньше он приходил сюда чаще, иногда просто гулял, думал, в основном о работе, конечно, но все же иногда он мог погружаться в далёкое прошлое и просто часами бродил пока не вспоминал о каком -нибудь важном деле. Тогда он еще думал, что вечность также не возможна, как и колонизация Марса, а сейчас он четко понимал, что его путь закончиться лишь тогда, когда умрет последний нейрон в голове, ведь все остальное уже научились менять, даже перенос сознания в другое тело уже не был чем-то немыслимым. Ведь те у кого был доступ к технологиям, а главное деньги могли позволить себе все… А значит он тоже мог…

— Эй, путник, — раздался голос из дерзко припаркованной на тротуаре машине. — Тебя подбросить? Тысяча кредитов и ты в любой части города.

Вильям обернулся и увидел здоровенного мужчину обвешанного различными чудесами техники, которые прилагались к знакомой всем броне корпуса правопорядка. Несколько боевых сателлитов небольшого размера кружились рядом на реактивной тяге и внимательно изучали его лицо.

— Личность опознана, — выдал один из них противным скрежещущим голосом. — Вильям Форест — глава научно-исследовательского корпуса Зилота. Статус: не разыскивается, не опасен.

— Спасибо за информацию, малыш, я знаю кто он.

— Гарри, не ожидал тебя здесь увидеть, — Вильям слегка улыбнулся.

— Судя по твоему отрешённому виду, если бы я тебя не окликнул, ты бы и не заметил. Ну что, поехали?

— Куда? — удивился Вильям.

— Ты просил меня устроить встречу — я устроил. Нас уже ждут.

Форест немного вскипел и сразу захотел выразить свое мнение по поводу Фроста, да и происходящего в его жизни в целом, но сделав несколько глубоких вдохов смирился с неизбежным и уселся в машину.

Дороги ночью были практически пустыми, да и на улицах людей было немного. В основном они попадались на глаза толпами у дверей баров и ночных клубов. Пьяные, обдолбанные, агрессивные, блестящие хромом и сталью они скорее походили на стадо полумеханических обезьян, но точно не на людей и чем дольше везли Вильяма, тем чаще попадались бодрствующие и тем больше находилось сходства с низшими приматами…

— Гарри, ты не находишь такую активность в районе тюрьмы слишком странной? Вы что их на ночь погулять из камер выпускаете?

— Эээ… Тюрьмы? — Гарри недоуменно посмотрел на пассажира. — Это курортная зона, Вильям, здесь всегда так. Неужели ты никогда тут не был?

— Подожди, но ты же говорил о встрече, разве он не…

Гарри тяжело вздохнул.

— Прояви терпение, Вильям, и ты сам все увидишь и думаю узнаешь…

Местом назначения стала сеть элитнейших жилых комплексов. Бассейны, сауны, рестораны, казино, даже несколько гладиаторских арен для любителей выпустить пар и посмотреть на боевое безумие заряженных энергией и примочками людей — здесь было все и даже больше. Это было райское место для тех, кто предпочитал ни в чем себе не отказывать ежедневно, если не ежечасно. Правда у этого всего был всего один несущественный недостаток — цена, которая за самый скромный уголок начиналась от десяти миллионов.

Зайдя в одно из зданий и протиснувшись сквозь группу молодежи испытывающих свои чудеса современных автомобильных аудиосистем, при правильной настройке которых можно было даже убить сидящего внутри человека, Гарри и Вильям зашли в огромный стеклянный лифт оборудованный явно недешевой мягкой мебелью. Ведь даже пару минут жизни при подъёме местные предпочитали проводить в комфорте, взирая на красоты верхнего города с яркими вывесками и гипнотизирующими рекламными щитами. Лишь, когда счётчик перевалил за сотню лифт нежно притормозил и известил о номере этажа, открывая свои прозрачные объятия.

Все это время Вильям находился в полном ступоре, в его голове никак не укладывалось его местоположение с местом обитания человека, которого должны были в лучшем случае приговорить к пожизненному, если не к смертной казни. И глядя на просторный, элегантно обставленный холл, из которого была всего одна дверь в квартиру он всё ещё надеялся, что все это просто розыгрыш его коллег и сейчас как в старые добрые времена выскочит кто-нибудь из знакомых с возгласом: «Сюрприз!», но вопреки его ожиданий, когда открылась дверь, то на пороге появился он — Билл Фрост.

С момента последней встречи он помолодел лет на тридцать, обзавелся синтетической кожей, глаза заменил на импланты последнего поколения, о чем говорило их приятное пульсирующее свечение радужки, а вокруг него кружил современный боевой сателлит. Только вместо внушительного энергетического оружия он был оборудован механическими руками, в одной из которых он держал стакан с выпивкой, а второй поднос с сигарами, и от такого амплуа технически совершенного убийцы Вильяма немного коробило. Ну а сам же Билл был одет лишь в одни пляжные шорты и был явно неплохо накачан то ли алкоголем, то ли чем посерьёзнее…

— О, Вильям, Гарри, друзья мои, как же я рад вас видеть! — сказал Билл с несдерживаемым сарказмом. — Проходите в гостиную, я принесу вам выпить. Гарри?

— Я пожалуй виски, если есть.

— Найдется, друг мой. А ты, о великий светоч науки, что будешь ты?

— Ничего я не буду, — недовольно буркнул Форест. — Что-то мне подсказывает, что я вообще сегодня зря приехал.

— Пф… — Билл взял два стакана и бросив туда по паре кубиков льда наполовину заполнил их алкогольным напитком и немного пригубил. — Ты всегда был занудой, Вилли.

— Я тебе не Вилли, — негодующе прошипел ученый. — Я профессор Вильям Форест — глава…

— Да, да… — грубо перебил его Билл. — Все эти титулы, должности, привилегии… Тебя твой статус всегда волновал чуть ли не больше твоих умственных возможностей, а в нашей профессии…

— В нашей?! — закричал профессор. — Да как ты вообще смеешь причислять себя к науке?!

Глаза Билла расширились в предвкушении морального экстаза, а по лицу поползла довольная, торжествующая улыбка.

— Дааа… — блаженно произнес он, но Форест уже завелся и не слышал его.

— Ты не достоин называться учёным!

— Дааа, — благоговейно вторил Фрост.

— Ты чудовищная ошибка природы! Псевдоученый считающий себя гением!

— Ещё! — добавил Фрост и пригубил из звенящего льдом стакана.

— Все твои достижения это пшик по сравнению с твоим полным провалом! Ты упал с Олимпа забрав с собой почти полмиллиона человек! — никак не унимался Форест, а Билл тем временем торжествующе уселся на диван рядом с Гарри и с замиранием сердца продолжил слушать все что про него говорил его заклятый друг. — Пандора за несколько лет выкосила в десять раз меньше человек чем твой спасительный VX-13! Неужели ты не понимаешь своим жалким, скудным умишком насколько ты ничтожен в своих начинаниях?! Ты на протяжении всей жизни допускал кучу нелепых ошибок и даже твой «перспективнейший» проект по бюджетной биомодификации человека с треском провалился!

Фрост лениво потянулся и, закинув ногу на ногу, довольно глотнул виски из стакана, а второй протянул Гарри.

— Держи, дружище. Эх, Вилли, Вилли, — начал Билл с добродушной улыбкой. — Ты абсолютно прав по поводу меня. И раз уж ты затронул свою любимую тему, то прежде чем ты задёргаешься в конвульсиях от морального оргазма посмотри вокруг и ответь себе на два простых вопроса. Неужели мои апартаменты похожи на жилье ничтожного неудачника, а если это и так, то зачем ты, о величайший из умов, явился ко мне с просьбой о помощи? Гарри, неужели он ничего до сих пор не знает? — Вильям перевел взор на своего товарища и непонимающе посмотрел ему в глаза.

— Не думаю, — ответил Гарри.

— Прекрасно! Всегда мечтал лично рассказать тебе о твоей незаслуженной победе надо мной. Знаешь, Вилли, — лицо Фроста перекосила садистская ухмылка. — Я много лет хотел тебе отомстить, размазать твое никчемное эго по стенкам твоего же храма науки. Да, это было моей единственной целью с того самого момента, как ты впервые попался мне на глаза. Я уже тогда знал куда ты метишь и что рано или поздно мы станем с тобой непримиримыми соперниками. Ты встал на шахматную доску даже не подозревая об этом, но только ты был пешкой в достижении моих целей, разменной монетой и не более… Помнишь «пандору», Вилли? Это был всего лишь эксперимент. Зилоту нужна была социальная чистка среди низших слоев населения, но что-то пошло не так и эпидемия начала косить не только неугодных, но и тех, кого трогать не стоило. И когда начала страдать элита, верхушка нашего города подняла чуть ли не бунт. И вот тогда-то Андрей Резник взял на себя смелость по руководству противодействия эпидемии объединив под своим крылом не только наш центр, но и частные научные организации. Последние не оправдали ожиданий из-за нехватки ресурсов и тогда все ставки сделали на наш научный центр и на нас обоих в том числе. По всем прогнозам, примирив и объединив нас и наши общие усилия мы должны были быстро найти спасение от общей беды. Они рассчитывали на синергию, но мы ведь не из тех, кто меняет эгоизм и индивидуальность на общие блага, да, Вилли? — охмелевший Фрост улыбнулся и вылил остаток содержимого себе в рот и задорно захрустел кубиками льда. — В общем каждый пошел своим путём со своими людьми и методами. Я искал возможность помешать тебе и забрать себе все лавры, но когда увидел, что девяносто процентов проделанной работы вышли из под твоей руки лично, а большая часть твоих подчинённых выполняет скорее функции подсобных рабочих, то впервые в жизни начал тебя уважать, как равного по силе соперника. Правда ровно до тех пор пока ты не начал гадить меня во всех интервью, публично втаптывая меня. Но тем не менее такому умнику и проиграть было не стыдно. Ведь выйти из зоны комфорта и практически мгновенно добиться успеха в чужеродной области может воистину не каждый.

Но на тот момент проигрывать я не хотел и потому, взломав твой личный сервер, я получил доступ к твоему решению проблемы. Это было гениально, но одновременно просто и уже через пару дней на основе твоих исследований у меня была готова первая пробная вакцина.

— Ах, ты ублюдок! — заорал разгневанный профессор и бросился на Билла, но тут же увидел перед собой сияющее красное око боевого сателлита готового прожечь в нем огромную дыру накапливающимся зарядом.

— Заткнись, Вилли! Или ты думал, что эта штука только выпивку мне носит? Ещё одно твое неверное движение и этот малыш будет действовать по прописанному протоколу, а это... Ну ты сам понимаешь. Так что вначале дослушай меня, а потом уже возмущайся. На чем я там остановился, Гарри?

— Вакцина, — быстро ответил тот, с улыбкой наблюдая, как ретивый гость пытается взять себя в руки.

— Спасибо, Гарри. Так вот, в отличии от твоей вакцины моя преследовала скорее не лечение, а развитие тех побочных эффектов, которые ты так подробно описывал: рост мышечной ткани, укрепление скелета, агрессивность… Там было все то, что мне было так нужно для продолжения программы социальной чистки. В общем, имея твой образец я начал творить.

Помимо VX-13 я сразу синтезировал то, что его нейтрализует, но в массы это отправилось лишь после того, как вымерла добрая половина нижнего города, а заказчики были удовлетворены результатом. Потом было псевдо расследование, оценка ущерба и официальные цифры, которые были специально занижены в пять раз, чтобы не вызывать дополнительных волнений, но и не снимать с меня ответственности полностью. Для всех я был отправлен в тюрьму на пожизненное оставив тебя греться в лучах всеобщей любви. Но ты… даже получив признание общественности и научного сообщества продолжал меня гадить и поносить при каждом удобном моменте даже не зная истинной правды… Ты смешивал с дерьмом остатки моего честного имени, разработок и достижений, коих, кстати, было не мало. Ты сделал из меня изгоя и заставил скрываться от всех, ведь практически в каждом уголке города находился человек у которого хоть кто-нибудь погиб от моих рук и который всеми силами бы попытался меня убить. А ты все гадил и гадил, поносил и поносил, доводя всю мою ненависть и желание с тобой расквитаться до сумасшествия.

Однако, когда я всё-таки научился сливаться с толпой, а Зилот за мои заслуги приобрел мне все что было нужно и посадил на полное обеспечение я немного остыл, но все же от решения тебя проучить не отказался. И вот, по абсолютно счастливому стечению обстоятельств, ты вступаешь в должность ныне покойного Резника, а в качестве бонуса получаешь мой проект, который невозможно реализовать в принципе из-за отсутствия очень важной части информации. Ты даже не представляешь какую работу мне пришлось проделать ради того, чтобы все сложилось именно так. И сейчас, загнанный в угол, беспомощный, ты, поправ свою гордость ради спасения своей жалкой шкуры, ты пришел к тому кого считаешь никем, ведь только этот никто сможет помочь тебе сохранить карьеру. Вот только с чего ты взял, что после того, что ты сделал я стану тебе помогать? Когда-то давно ты, профессор Вильям Форест, выиграл партию и все эти годы тешил свое самолюбие жалкой победой, но сегодня ты проиграл турнир. Это ли не возмездие, друг мой? Шах и мат, Вилли! Шах и мат!

На некоторое время в зале воцарилась относительная тишина, ее нарушал лишь беспрерывный гул сателлита, который источал глубокий красный спектр из своего Ока и был готов в любую секунду выпустить свой заряд по команде хозяина. Вильям ещё долго вглядывался в свое искорёженное отражение на полированной черной стали пока не собрался с силами и не направился в сторону двери.

— Самовлюбленная тварь! — прорычал Вильям остановившись у выхода. — Ты будешь вечно гореть в аду за все что ты сделал!

— Не более чем ты, Вилли. Но ты ведь не услышал главного, — Форест шагнул за порог не желая слушать своего оппонента и торопливо направился в сторону лифта и остановился в ожидании медленно плывущей к нему кабинки. — Я помогу тебе, Вильям, — раздался эхом голос Билла. Но не бесплатно, естественно…

Вильям нехотя развернулся и неторопливо побрел обратно в ожидании очередной издевки или неадекватных требований Билла. Лишь остановившись в проходе и злобно посмотрев на своего оппонента он холодно ответил скорее из любопытства:

— Я тебя слушаю.

— С завтрашнего дня отдел биоинженерии находится под моим руководством и мне нужен будет отдельный энергоканал от реактора или ядра цитадели. Для завершающей стадии нужна будет энергия, много энергии…

Глава 4

Утро для Фореста началось со звонка Билла, который требовал впустить его в здание центра вопреки отказа службы безопасности. Ещё бы! Учитывая самое громкое из достижений по социальной чистке города его не только не должны были допускать к любому из проявлений научной деятельности, но и попросту могли убить или вызвать корпус правопорядка для заключения его под стражу. Ведь для большей части населения города он являлся никем иным, как убийцей. Однако голос их прямого руководителя быстро уверил недоверчивых безопасников в легитимности ни только его присутствия в городе, но и доступа к научному центру. Правда с решением этой проблемы сразу же появилась новая, ведь взбудораженный звонком профессор так и не смог уже уснуть, а учитывая тот факт, что домой он явился практически перед рассветом, то пару часов сна для отдыха ему хватило едва ли. И это даже не смотря на поддерживающий коктейль из забористой химии, что он вколол практически сразу после пробуждения и в полуразбитом состоянии отправился в свой храм науки, в котором с самого утра хозяйничал вполне себе бодрый Билл Фрост.

В отделе биоинженерии Вильям не нашел никого кроме Билла. Он сидел в гордом одиночестве, листал список сотрудников и отмечал по одному ему ведомому принципу людей для теперь уже его помещений. И к большому удивлению Фореста он отобрал чуть ли не самых талантливых, но совсем неподходящих для этого проекта людей. Но в своих решениях Билл был непреклонен и абсолютно уверен, словно давно был готов к этому моменту. Хотя, может так оно и было на самом деле.

После окончания кадровых изысканий он долго рылся в данных по поводу проекта 13831 и особенно интересовался состоянием последнего выжившего образца. И чем дальше он углублялся в процесс, тем сильнее поносил его куратора и всю команду недоученых специалистов, чем вызывал неистовое раздражение наблюдавшего за ним через камеры Вильяма. Но в какой-то момент Билл замолчал, глаза от удивления расширились и он стал с остервенением, посекундно восстанавливать события последней аварийной недели и пришел к выводу, что более идеального сбоя в энергосистеме быть не могло, ведь именно он повлиял на структуру мышечной и костной ткани и то, что Форест считал полным провалом на самом деле оказалось большой удачей.

Последующие несколько недель Билл занимался строительством. Нет, конечно, он не делал этого в одиночку. Как раз-таки для этого он и отбирал нужных ему людей из инженеров, техников, энергетиков и специалистов по энергетической защите. Как оказалось, в остальных он попросту не нуждался, но зато даже в тех моментах, когда лучшие умы пасовали перед его установкой непонятного предназначения он с легкостью объяснял и направлял их действия в нужное русло. Даже когда его команды вызывали сомнения он нещадно давил на работников своими речами и заставлял делать ровно то, что считал нужным. В конечном итоге вся команда специалистов сделала все по его «не правильным» чертежам, но наотрез отказалась принимать участие в испытаниях непонятной энергоустановки.

— Вильям, где мой личный энергоканал? — начал Билл как только вошёл в кабинет. Его не смущала ни куча людей сидевших за столом, ни попрание любой допустимой поведенческой этики. Да и сам руководитель давно уже смирился с неконтролируемым подчиненным. — Почему все готово к запуску уже вчера, а ни сегодня, ни даже завтра не планируется подключение к энергоканалу? Там ведь все готово, в чем собственно говоря проблема?

— Кхм, кхм… — прокашлялся немного возмущенный руководитель. Он хоть и был связан по рукам и ногам с Биллом, но негатива от этого меньше не становилось. — Господин Фрост, вам не кажется, что вы немножечко ошиблись дверью? Отдел биоинженерии с вашими подчинёнными находится на другом этаже.

— На другом этаже, господин Форест, — Билл прошел через кабинет, уселся на диване и вызывающе посмотрел на окружающих, которые никак не могли привыкнуть к не в меру дерзкой манере общения ученого. За несколько недель он уже успел прослыть скандалистом среди тех, кто его не знал ранее. Все подолгу обсуждали его за спиной, правда в открытое противостояние с ним старались не лезть. — Вы тоже считаете, что я говорю неподобающим тоном? — народ переглянулся, но нечего не ответил, в очередной раз уставившись в свои планшеты. — Трусы… — презрительно выдавил учёный. — Ладно, Вилли, я приношу свои извинения, — успокоился Фрост. — Но мне уже второй день никто не может дать хоть мало-мальски разумного ответа на мой вопрос. Поэтому я пришел к тебе с тем же вопросом, как к руководителю нашего центра передовых исследований. Где мой энергоканал? Почему я не могу продолжить свою работу?

— Оставьте нас, продолжим через десять минут, — народ тихо шушукаясь спешно покинул кабинет и Вильям продолжил, как только закрылась дверь. — Билл, ты просишь слишком много и хочешь все слишком быстро. Ты знаешь чего стоило мне и Зилоту в целом запитать твой отдел отдельным каналом от пятого энергоблока? Мне до сих пор задают вопросы о том чем я там занимаюсь и зачем мне столько энергии. Ладно бы это был отдел по вооружению, у некоторых умников есть такие идеи, что ради одного выстрела придется полностью обесточить город. А в твоём случае там просто куча формальностей, куча волокиты и куча ещё бог знает чего. Да только десять километров высокопропускной энергомагистрали проложить за три недели это уже подвиг, а ещё тесты, проверки, безопасность… Ты можешь мне ответить зачем тебе столько? Почему твоя установка столько жрет, зачем ей шесть энергетически независящих друг от друга барьеров, и какого хрена из двенадцати реакторов тебе нужен именно пятый? Даже Вернер, которому было всегда плевать на энергопотребление нашего центра задаёт мне очень неудобные вопросы на которые, как ты понимаешь, я ответить не могу, но он, тем не менее, всё-таки одобрил твои безумные требования. И у меня складывается впечатление, что вы оба знаете то чего не знаю я.

— Ладно, — Билл прошел по кабинету и взяв в руки откупоренную бутыль вина вопросительно взглянул на Фореста. На что тот лишь снисходительно кивнул и указал на бокал на сейфе. Билл налил кроваво красную жидкость в бокал, вдохнул аромат и с наслаждением сделал небольшой глоток. — Прекрасный напиток достойный сильнейших мира сего. Никогда не понимал почему ты предпочитаешь дурь алкоголю. Это ведь так примитивно. Одно мгновение и ты в личном раю. А здесь… Сотни сортов, сотни ароматов и у каждого свой букет и неповторимое послевкусие.

— Мне кажется ты немного отвлекся от моих вопросов.

— Вопросы, вопросы, одни вопросы… — Билл сделал ещё один глоток, расплылся в улыбке и продолжил. — Если ты забыл, то я от тебя ничего не скрываю, у тебя, как у главы нашего центра есть доступ ко всей информации, тебе даже выходить из кабинета для этого не нужно. Так что просто залезть на мой сервер и почитай. Там всё подробно описано. По поводу количества энергии все просто: восемьдесят процентов мощности реактора будет направлено как раз на активацию шестиуровневой энергозащиты, это на тот случай, если все пойдет немного не так, ну или совсем не так. Тогда вместо километровой воронки разнесет только мой отдел. Ну а оставшиеся двадцать процентов пойдут как раз на эксперимент по симбиозу металла и человеческой плоти. Почему именно пятый? Да потому что я суеверен, а пять мое счастливое число. А интерес Вернера вполне обоснован тем, что ИИ цитадели давно просчитал возможные риски от моего проекта, а там при самом плохом раскладе… В общем, ничего хорошего… Вот он и перестраховывается. К тому же на таком шестиуровневом энергетическом барьере настоял именно он. Безопасность превыше всего.

— А что насчёт симбиоза? В изначальных данных по проекту о нем не говорилось ни слова.

— Да. Именно поэтому он и был изначально не выполнимым на столько на сколько нужно. Точнее был, но в очень долгосрочной перспективе и с весьма сомнительными показателями. К тому же теперь это хоть и рискованный, но единственный вариант учитывая то, как вы запороли большую часть ступеней прописанного биоцикла. Так что о некоторых моих инновациях Вернеру знать не стоит. Он хочет сильных, выносливых, уязвимых и дешёвых в производстве рабов.

— Кхм… — перебил его Форест. — Назвать твой проект дешёвым у меня язык не повернется. Ты за четыре недели выкачал из Зилота половину нашего годового бюджета и что-то мне подсказывает, что это ещё не все.

— Можно подумать пятое поколение обошлось дешевле. Там только себестоимость готового продукта исчисляется миллионами. Я уж не говорю о разработке и налаживании производства. И все это не идёт ни в какое сравнение с тем, что делаю я… Это эволюция человечества, как вида, но без особых тестов отличить его от обыкновенного фаната культуризма все равно не получится. Да и полная информация о проекте будет лишь в моей голове, а то что представишь ты будет полностью соответствовать заявленным данным. Так когда у меня будет энергия, Вилли?

— Если верить отчётам энергетиков, то завтра после финальных тестов систем энергоснабжения ты получишь то, что желаешь. А теперь покинь мой кабинет. У меня ещё много дел помимо твоих.

Энергоканал заработал ровно в полдень. К этому моменту все было уже давно готово, а Билл Фрост лично готовился провести испытания в гордом одиночестве предварительно выгнав из центра абсолютно всех у кого было хоть немного инстинкта самосохранения, ведь оперирование энергией целого реактора носило не самый безопасный характер.

В созданной за пределами центра зоне безопасности находилась огромная масса людей, некоторые из безопасников считали необходимостью активировать ещё один барьер, чтобы оградить наблюдателей от всего, но резервной мощности и генераторов барьера для этого не нашлось, такой процесс требует дополнительной скрупулёзной подготовки. Но тем не менее особого напряжения ситуации особо не ощущалось. Кто-то смеялся над амбициями Фроста, кто-то делал ставки по поводу будущих масштабов разрушений, а кто-то благоразумно свалил ещё дальше, а то мало ли что… Во всей этой суматохе не было лишь одного человека — главы всего этого храма науки.

— Какого черта ты тут делаешь, Вилли? — начал с претензий Билл. Он последний раз проверял работоспособность каждого узла по отдельности путем подачи энергии в нужную точку. — Ты последний кого я был готов здесь увидеть.

Профессор прошел по залу игнорируя слова Билла устремил свой взгляд за многослойный барьер в котором находился огромный переливающийся серебром шар. Подрагивая и вибрируя словно озеро покрытое мелкой рябью он парил над полом в центре установки пронизанный тысячами еле заметных силовых линий принимая интересные, порою фантастические образы различных элементов оружия, брони, частей тела или просто фигур людей разного пола. И чем ярче становились силовые линии по мере увеличения подаваемой энергии, тем быстрее шар менял свою структуру, форму и цвет пока наконец не превратился в сплошной волнующийся океан из причудливых форм и конструкций. Вильям открыв рот и широко открыв глаза с нескрываемым удивлением наблюдал за процессом.

— Это же Арес-1 — программируемый металл молекулярной брони, — Вильям вспомнил один и самых интересных проектов в его жизни. Тогда он вместе с группой единомышленников занимались разработкой новых композитных материалов для брони элитных подразделений Зилота. Это было одно из величайших достижений в военной области, ведь оружие и броня, которые могли самовосстанавливаться после повреждений открывало воистину невероятные перспективы. Но проект с треском провалился из-за медленной регенерации металла и практически нулевой совместимости с биологическими тканями. Тогда с большим трудом удалось лишь создать броню для Майка Вернера, а все остальные разработки в области имплантологии быстро свернули. Но то что Вильям видел сейчас было попросту невозможно. А тем временем шар разросся на столько что заполнил собой практически всю установку. — Но как?! Мы почти двадцать лет бились над вопросом его активного «размножения» и практически ничего не добились. Только не говори, что ты собираешься закачать это в него, — Вильям указал на капсулу в которой безмятежно спал единственный образец проекта 13831. — Металл невероятно токсичен! Он просто убьет его, а вместе с ним и мою карьеру.

Билл молча отошёл от консоли, уселся в кресло, у изголовья которого находился интересного вида шлем из такого же металла, что и был за барьером, но только он был уже твердым. Билл закрыл глаза и надел на себя шлем и в этот момент шар превратился в его лицо.

— Вилли, — раздался грубый отдающий компьютерным тембром, но всё ещё голос Билла, а сама голова в точности повторяла мимику человеческого лица. — Это не Арес-1, а Арес-2 — его усовершенствованная формула. И это не просто программируемый металл, а металл обладающий геномом человека, он не более токсичен чем то, что ты пьешь или ешь на завтрак.

— Но как?! Я… Я просто не понимаю… — признал свое поражение Форест.

— Ахахаха, — громко рассмеялся Фрост и на проекции его металлического лица появилась хитрая ухмылка. — Ты всегда поражал меня своими возможностями объять необъятное. Ты всегда мог видеть и понимать все вокруг, но то что лежало у тебя под ногами было для тебя неведомо. Помнишь VX-13? Это был мой первый опыт в объединении механики и биологии на нано уровне. Только тогда мои нанороботы взращивали вирусы и перестраивали организм создавая идеальные условия для их обитания, а здесь будет происходить все тоже самое, но для адаптации новой для организма металлической структуры, которая со временем заменит костную и мышечную и соединительную ткань носителя, делая его совершенным биомеханическим организмом способным жить, чувствовать, развиваться и даже размножаться. А наш с тобой пациент в этом отношении просто идеален, так как его пористая структура хрупких костей идеально подходит для размещения достаточно большого количества «Арес-2». И это значительно ускорит его развитие.

— А что насчёт энергии?! — воскликнул Вильям. — Зачем тебе целый реактор?! Судя по показателям ты едва ли используешь десять процентов. А тот океан энергии ради которого я поднял на уши кучу людей попросту не используется!

— Ахахаха! Как сказал один профессор: «Ты просишь слишком много и хочешь все слишком быстро». Это только разогрев и проверка отклика «Арес-2», можно сказать своеобразный тест потенциала. И как видишь он просто бесподобен. Теперь дело осталось за малым. Нужно максимально насытить энергией «Арес-2» для того, чтобы ее хватило на первый этап интеграции. Ведь, как только она лишится доступа к неограниченному количеству энергии, то процесс интеграции значительно замедлится. В этом и была ваша ошибка с «Арес-1». Вы так и не поняли что для роста и регенерации металла нужен дополнительный очень мощный источник энергии.

После этих слов модель головы Билла распалась и собралась в фигуру древнего война облаченного в темный, стальной доспех с закрытым шлемом и вооруженного огромной булавой. Он всем своим видом показывал превосходство над жалкими людишками и свысока смотрел на все происходящее. Билл снял с себя шлем, подошёл к управляющим консолям и посмотрел на величественного война.

— Арес, — сказал он с неким уважением в голосе к своему творению. — Приступить к завершающей стадии биоинтеграции.

— Слушаю и повинуюсь, господин Фрост.

Глава 5

Люди пережившие сильные эмоциональные переживания и потери все как один оценивают свое внутреннее состояние, как «пустота». Наверное, в каком-то смысле их можно понять, ведь, когда ты превращаешься в биологически активный сосуд, которому ничего не нужно, то ничем иным кроме «пустота» твое состояние не назовешь. А как назвать состояние, когда ты просыпаешься от лёгкого гула вокруг и открыв глаза видишь через пелену тумана свое отражение в толстом стекле и понимаешь, что ты не понимаешь ничего? Ты не знаешь где ты, когда и кто. Ты не знаешь ничего кроме того, что ты видишь сейчас, а любая попытка занырнуть вглубь своей памяти заканчивается дикой, пульсирующей болью в голове. Ты будто натыкаешься на невидимый барьер, бьешься о него головой, но ничего кроме боли не чувствуешь. Да и вообще… боль это единственное, что ты знаешь и чувствуешь, все остальное для твоего восприятия просто закрыто. Ты даже собственные мысли в настоящем не можешь привести в порядок, не говоря уж о том, чтобы погружаться ими внутрь себя. В твоей собственной голове вакуум, в котором нет ни образов, ни обрывков воспоминаний, там нет абсолютно ничего, будто твое память выжгли напалмом и все, что есть у тебя это выгоревшая, безжизненная пустыня.

Однако стоит заметить, что в пустоте моего сознания не абсолютный вакуум. Я точно знаю, что я человек, особь мужского пола, говорящий и думающий на русском языке, знающий основополагающие постулаты мирской жизни и умеющий рационально, осознанно мыслить. Но что касается прошлого, то тут я не помню абсолютно ничего.

— Господин Фрост, — раздался грубый электронный мужской голос, который был мне почему-то знаком, вот только откуда я не мог вспомнить, и чем сильнее пытался, тем сильнее стучало в голове. — Образец 13831-154 пришел в сознание, запускаю процесс нейро-мышечной стимуляции организма.

Туман перед глазами рассеялся и по телу пробежал лёгкий электрический импульс, заставляющий сокращаться каждую группу мышц и чем сильнее был импульс, тем лучше я ощущал свое тело, которое до этого было словно чужеродным. После этого я ощутил сильные уколы в руках и ногах, но при попытке дернуться боль многократно усилилась, а сильный разряд тока полностью парализовал всю моторику тела.

— Введен активатор иммунной системы организма… — вторил все тот же электронный голос, а сердце стало учащенно биться. —Температура тридцать пять… тридцать шесть… тридцать семь… тридцать восемь… тридцать девять… Иммунная система организма активирована. Пульс— сто сорок один, черепной давление — сто шестьдесят семь, сердечное — сто двадцать четыре. Запускаю оптимизацию жизненных показателей объекта…

— Спасибо, Арес, — раздался негромкий мужской голос и надо мной появилось лицо пожилого мужчины с неестественной белизной кожи и таких же не естественных глаз. Последние вообще мало напоминали человеческие за счёт пульсирующей голубизны.

— Процесс оптимизации жизненных показателей завершён, капсула биомодификаций разблокирована.

— Что, капсула биомодификаций? Это ещё что такое? Я что жертва эксперимента? — послышались три вопроса очень знакомым голосом и лишь через пару секунд я понял, что это мой собственный и в голове всплыло несколько образов механических конечностей человека.

А между тем капсула, издав тонкий шипящий звук, открылась и явила мне окружающий мир, ну или миру меня раз я объект исследований. На меня смотрел все тот же неестественный человек и судя по его довольному лицу он был удовлетворен, если не сказать рад моему пробуждению, и это немного успокаивало.

— Ну почему же жертва? — сказал он с добродушной улыбкой, его голос хоть и был приветливым, но отдавал неприкрытой наигранностью. К тому же он вроде и говорил по-русски, но с каким-то непонятным акцентом, скорее всего европейским. — Жертвы экспериментов обычно не просыпаются вовсе, их отправляют на эвтаназию, чтобы не тратить на них время и ресурсы. А вы, молодой человек, по счастливому стечению обстоятельсв, ну и, конечно, не без моей помощи пережили всевозможные внештатные ситуации. Так что в каком-то смысле, после всего того, что с вами произошло, вы родились заново, а меня можете отчасти считать вашим отцом. Да, забыл представиться — профессор Билл Фрост, специалист в области биоинженерии, а вы…

— А я… — профессор протянул руку и я, не зная, что ему сказать, как мне показалось аккуратно, ответил на его рукопожатие, от чего тот резко отдернул конечность и внимательно посмотрел на нее.

— Да, что-то я недооценил ваших изначальных возможностей. Впредь, постарайтесь размерять свою силу. Так как вас зовут? И пожалуйста, пока не вставайте, анализ вашего состояния ещё не завершён.

Я в очередной раз попробовал задаться вопросом о своем происхождении, но мое сознание на все усилия реагировало категоричным отказом.

— Я не знаю, — ответил я честно и доктор все с той же довольной улыбкой сделал пометку в планшете. — Я вообще ничего не могу вспомнить, что касается меня и моего прошлого.

— Понятно, — профессор снова сделал заметку. — Что насчёт профессиональных навыков и познаний окружающего мира?

— Ничего конкретного и все сразу одновременно. К примеру, услышав «Арес» я сразу вспомнил, что это древнегреческий бог войны, а при слове биомодификаций я хоть и не сразу, но вспомнил несколько тел оборудованных некими имплантами и что-то про их поколения или классификацию. Точно не могу сказать. В плане окружающего мира я точно знаю устройство солнечной системы и планеты на которой нахожусь, некоторые города, расы, а также что-то про третью мировую войну, но при этом я понятия не имею откуда это все в моей голове и где я нахожусь в конкретный момент.

— Хм… — профессор задумчиво почесал подбородок и отошёл от моей капсулы. Приближающиеся и отдаляющиеся шаги говорили о том, что он скорее всего ходит кругами или взад вперёд и о чем-то размышляет. — Арес, мне нужен анализ достоверности слов пациента.

— Согласно биометрических данных во время диалога образец номер 154 проекта 13831 с вероятностью девяносто восемь процентов говорил правду или, что не менее вероятно, если и врал, то сам верил в то, что говорил.

— Это очень хорошо, — профессор снова подошёл к капсуле и оценивающе посмотрел на меня. — Идеальный образец. Раз уж вы были со мной предельно откровенны, то и я в свою очередь буду откровенен и пролью свет на некоторые из тайн вашего сознания и местоположения. Во-первых, у вас в голове находится некое устройство — мнемоблок, ну или учитывая некую особенность вашего развития более знакомым будет карта памяти. В общем, туда после одной не очень приятной, но безопасной процедуры будет помещена максимально подробная информация о том кто вы, откуда, биометрические данные вероятных знакомых, ну и минимальная информация о вашем местоположении. Проще говоря все то, что пригодится вам для дальнейшей жизни. В течении нескольких дней вы будете находиться в нашем научном центре под присмотром специалистов и меня лично. Будут проведены тесты ваших физических, умственных и социальных возможностей и на основе этого вы будете определены в наиболее подходящую вам сферу деятельности. Ведь каждый гражданин Зилота должен приносить ему пользу по мере своих возможностей. А сейчас попробуйте расслабиться и принять максимально удобное положение процедура по загрузке данных в ваш мозг займет достаточно долгое время…

Процедура оказалась и вправду мало приятной. На протяжении энного количества времени у меня было ощущение, что в моей голове происходит соревнование по бегу каких-нибудь насекомых, скорее всего тараканов, которые по крупинкам переносили информацию из прошлого в настоящее. Причем делали они это не слишком быстро, чем, вероятно, вызывали бурю негативных эмоций зрителей, которые лишь раздражённо гудели взирая на весь этот позор, ведь ничем иным назойливый гул в голове я объяснить не мог.

Частичное восстановление моей памяти многое прояснило. Как оказалось, я некий Эдвард Гаррисон — бывший работник Chemical lines. Почему бывший? Да потому что несколько месяцев назад это предприятие из-за ужасной техногенной катастрофы попросту перестало существовать, а вся окружающая территория в следствие большого содержания опасных химических соединений временно непригодна для жизни.

Черт его знает, что там конкретно произошло! Полной информации по поводу инцидента в моей голове не нашлось. Да и, наверное, не должно было найтись. Там была куча смертей, куча пострадавших, а мне, как одному из них всю правду знать не положено. Вытащили с того света и на том спасибо.

Так вот по поводу того света… Я был одним из тех счастливчиков, которые были в предсмертном состоянии и которых отправили на процедуру последнего шанса. На какой-то очень интересный проект в качестве подопытных. И судя по своему порядковому номеру предыдущие сто пятьдесят три человека уже канули в лету. А что насчёт других выживших, были и будут ли они вообще я не имею ни малейшего понятия. Посмертная помощь в продвижении науки, как я понимаю, это здесь норма. Да и что есть норма? Какие-то понятия, правила? В общем, если разобраться, то границы нормальности здесь сильно размыты, а в некоторых случаях и вовсе стёрты. А социальная пропасть между слоями населения, частичное рабство и бесчеловечные опыты над людьми это лишь вершина айсберга.

Ну а по поводу моего местоположения, то тут частичный ответ я получил ещё сразу от профессора Фроста — Зилот, и судя по ассоциациям с третьей мировой в моей голове, то этот город сыграл явно не последнюю роль. Однако то, что я нахожусь именно здесь меня удивило не сильно, а вот что меня реально удивило, я бы даже сказал шокировало, так это мой внешний вид. Не сказать, что я недоволен, но у меня есть ощущение, что моя комплекция до эксперимента была куда скромнее. А так — сто килограмм чистой мышечной мощи и какие-то запредельные показатели физических возможностей по всем направлениям. Я прям как какой-то биологический терминатор. Но все что я могу сказать по этому поводу — мне нравится.

А вообще более унылого, скучного и нудного места на земле даже представить сложно . Все по распорядку, шаг влево, шаг вправо это чуть ли не смертная казнь, особенно, если зайдешь куда-нибудь туда, куда тебе нельзя. Хотя, тут куда не пойди — везде нельзя кроме моего жилого блока, а порой очень хочется. Одна радость: безграничный доступ в сеть через подключаемый к голове модуль. Визуализация информации в любом удобном формате: текс, картинки, видео и все это у тебя в голове чуть ли не по щелчку пальцев. Правда голова гудит словно истребитель перед взлетом, но привыкнуть к этому можно.

А ещё меня очень напрягают тесты и внимание со стороны разных людей, которые присылают за мной двух закованных в металл индивидов и под их присмотром отправляют в место наподобие испытательного полигона. А там уже начинается: беги, бей, прыгай, вопросы всякие заумные, задачи, анализы моего состояния и внешнего вида… В общем я здесь вроде первого удачного образца. Хотя почему первого? Единственного. Вот они и рассматривают меня со всех сторон, особенно трое: Билл Фрост, Вильям Форест и ещё одна — госпожа Лин Ли. Она глава местных вивисекторов с ярко выраженной страстью к плотским утехам со своими будущими подопытными. В общем, весьма неоднозначная, но очень интересная дамочка на половину состоящая из имплантов, подобранных так, что ее это даже не портит, а скорее украшает. Все эти хромированные изгибы с явной, качественной имитацией человеческого тела… Штука явно не из дешевых.

Так вот эта дамочка при всей своей привлекательности имеет очень длинный язык и не менее длинные руки, которыми с огромным удовольствием прикасается ко всему, что пожелает и судя по недвусмысленным намёкам желает она именно меня. И все бы ничего, да и не против я, ее посещения становятся всё более интересным времяпрепровождением раз за разом, но возможность оказаться после ночи с ней в ее лабораториях не очень способствует развитию отношений.

В общем мурыжили меня и испытывали на протяжении целой недели. За это время, при помощи каких-то инъекций и манипуляций различного вида и направлений мой физический потенциал возрос чуть ли не вдвое и мне присвоили категорию «два плюс». И если я правильно понял, то это оценка по аналогии бионических имплантов, а учитывая, что последним поколением является пятое, то мои показатели более чем существенные.

— Эдвард Гаррисон, вы знаете для чего мы вас вызвали? — начал Вильям Форест в обычной для него в последнее время компании. В его кабинете сегодня помимо меня было всего два человека: Билл Фрост и госпожа Лин Ли. У всех было явно хорошее настроение и связано оно было, вероятно, со мной.

— Наверное опять пойдем тренажёры ломать? Ничем другим мы в последнее время не занимаемся.

— Нет, Эдди, — улыбнулась Лин и прикусив губу похабно окинула меня взглядом. — Сегодня мы обойдёмся без грубой силы. А жаль, испытывать возможности твоего тела дело весьма увлекательное, если не сказать приятное.

— Госпожа Ли, — вклинился в разговор Вильям. — Вынужден вам напомнить о профессиональной этике. Мы здесь не из-за ваших личных… Гм… Переживаний.

— Прошу прощения , коллеги, я немного отвлеклась.

— Так вот целью вашего присутствия, Эдвард, было оглашение результатов исследования, — начал Билл под недовольный взгляд Вильяма. — Согласно исследованиям состояние вашего здоровья не вызывает никакого опасения. Все биологические показатели в норме, психическое состояние приемлемое, уровень физических возможностей оценивается как высокий, уровень интеллекта — средний. На основании вышеизложенного вы являетесь идеальным кандидатом для корпуса правопорядка. Так что со следующей недели вы зачислены туда в звании рядового. К месту несения службы прибыть к девяти утра.

В общем-то на этом весь диалог практически и закончился. Мне задали несколько вопросов по поводу моего прошлого, воспоминаний, выдали бумагу о назначении, банковский чип с компенсацией за происшествие на предприятии и отпустили на все четыре стороны... к профессору Фросту… Тот долго объяснял про мое дальнейшее развитие и то, как это все будет происходить на практике. Ну и что мне делать, если, что не маловероятно, что-нибудь пойдет не так или появятся вопросы. Проще говоря, мне выдали пропуск в научный центр и сказали, что мне здесь всегда помогут, если не буду себя целенаправленно убивать.

Одев выданную мне одежду я взглянул на себя в зеркало. Кожаная куртка с металлическими шипованными наплечниками, белая обтягивающая футболка, джинсовые штаны с расцветкой «милитари», тяжеленные ботинки со стальными носами, ну и очки с подключением к одному из портов в шее, как оказалось, это вещь многофункциональная с нейроинтерфейсом. Потом разберусь что к чему. В довершение образа разве что не хватало стальных конечностей и петушиного гребня из волос на голове. Богом клянусь одежду подбирала доктор Ли.

Уже стоя на пороге я вдохнул в себя неестественно свежий воздух с явно повышенным содержанием кислорода. Да, я читал о том, что в данных о районах города большая часть территории оборудована фильтрами, что озонируют и очищают воздух, а вредные соединения нейтрализуют дополнительным девайсами. Получается практически экологически чистый продукт идеально подходящий для дыхания. Правда такой дорогостоящей очисткой оборудованы только центр, и курортная зона, а вся окраина полностью лишена таких благ. Там живут местные отбросы, как их считают местные горожане, им такая роскошь как здоровье и комфорт попросту не положены и если хочешь жить лучше, то копи деньги, а они здесь решают все, получай разрешение на переезд в так называемый верхний город и живи как в сказке. Правда вероятность накопить в трущобах настолько не велика, что многие предпочитают довольствоваться тем, что есть и выбиваться в люди среди тех, кто как и ты сам рылом не вышел.

— Эй, образец сто пятьдесят четыре, — послышался сзади знакомый голос. — Вижу ты не сильно торопишься покинуть наш центр.

— Госпожа Ли…

— Просто Лин, ты ведь не против?

— Нет, Лин, решила проводить меня?

— Ну, можно и так сказать. Хочу сделать тебе небольшой подарок, вот, — девушка блеснула своими имплантами, заменяющими глаза и протянула мне сияющий хромом и энергетическими каналами на торце наруч. — Это генератор щита. Титан, хром, сегментная утяжка под размер руки, все в лучших традициях стиля и эффективности. Работает как на встроенных питающих блоках, так и за счёт ядра носителя или ядра брони. Естественно, подключение через доступный порт в руке, нейроинтерфейс и куча настроек размеров, плотности и энергопотребления самого щита. В общем очень полезная штука, если хочешь пожить подольше. Я сняла его недавно с одного… пациента. Он ему больше не пригодится, а вот тебе в самый раз будет.

Я задрал рукав, приложил наруч к руке и он тут же защёлкнулся плотно обжав мою руку, а из отверстия вылезла толстенная магистраль для подключения к разъему. Пока я искал место подключения взглядом Лин ловким движением руки протянула его к нужной точке и, обхватив мою руку своими изящными металлическими пальчиками, воткнула в подходящий по размеру порт. В голове немного кольнуло и я тут же ощутил новое устройство. WarTech. Shield v.34.123 — заряд 93%.

— Спасибо, Лин, думаю в корпусе мне это очень пригодится.

— Пользуйся, Эдди. И постарайся не оказаться на моем столе. Мне бы не хотелось разбирать тебя на запчасти. Даже во имя науки…

Лин махнула на прощание своей механической ручкой и грациозно виляя округлостями скрылась за дверью научного центра. Я же, проводив ее взглядом и немного поковырявшись в своей электронной памяти отправился в сторону промышленного района. Если верить тому что мне загрузили, то где-то там у меня ещё и квартира есть. Ну чтож, надо проверить.

Глава 6

Путь домой занял огромное количество времени, учитывая, что научный центр находился в десяти километрах от моего жилья. Тем не менее всю дорогу решил пройти, а где и пробежать на своих двоих, и уже через пару минут понял, что это было самое разумное решение.

На часах было около двух часов дня и город был в рабстве транспортного коллапса. Различные транспортные средства, как муравьи лезли со всех щелей и улиц превращая дороги в непрерывную колонну живого металла, которая медленно текла по выделенным полосам, периодически разделяясь на мелкие металлические ручейки, чтобы через несколько метров или сотен метров снова превратиться в огромную механическую реку. На фоне всего этого безумия моя пешая прогулка была уж точно не менее эффективна, чем тоже самое такси. Но для кого-то, видимо, кататься часами по городу это все же лучше, чем ходить пешком. Я же просто шел, ведомый навигационной системой сетевого модуля подключенного к порту в шее и рассматривал свой родной незнакомый мне город.

Даже не смотря на поток машин, на улицах людей было не меньше, видимо, не я один понимал, что так намного быстрее добраться из точки «А» в точку «Б», а потому у меня было время немного изучить местный контингент, который в основном состоял из интеллигентных работников умственного труда, управленцев различными фирмами, ну и, конечно, обслуживающего персонала, который попросту не мог позволить себе роскошь в виде комфортной езды и беспрецедентного количества потраченного на это свободного времени. Но в целом все эти люди не сильно отличались друг от друга. Они в принципе были похожи на обычных людей, если бы не периодически попадающиеся на глаза металлические конечности или неестественного цвета глаза с пульсирующей радужкой. На фоне этих полумеханических жителей я выглядел скорее белой вороной, у которой из модификаций куча портов для различного вида девайсов.

Кстати, в сети я натыкался такой способ модификации. Там не обязательно полностью заменять свое биологическое тело, а достаточно обзавестись многопоточной нейросетью или, как дополнение к этому, чипом с искусственным интеллектом, что будет помогать в работе, настройке и использовании оборудования. Стоит отметить, что у меня именно вариант без всяких там дополнений, а торчащие по всему телу порты это как раз его следствие. Штука, как оказалось, очень дорогая и позволить ее себе может не каждый. Интеграция сети с центральной нервной системой это то ещё волшебство и за одну только процедуру придется отвадить кучу денег, а ещё особые материалы не вызывающие отторжения организма, которые будут оплачиваться исходя из функциональности, протяженности, объема, предназначения и количества возможного подключенного оборудования. Ну и программное обеспечение нейроинтерфейса. А у него там тоже своеобразные классификации, разряды, поколения и тому подобное. В общем вложились в меня знатно.

Дальше же нужно только выбрать себе девайсы и просто подключить их к определенному порту в теле и пользоваться всем доступным потенциалом. А уж если ставить выбор между чипом и его отсутствием, то тут все субъективно. Нейросеть в чистов виде, например, отличается повышенной скоростью реакции на запрос, но при этом всю нагрузку перекладывает на центральную нервную систему, а там можно и мозги спалить, если что не так пойдет. А вот в случае с чипом ИИ, то к соседству дополнительной, хоть и второстепенной личности в голове, нужно ещё привыкнуть, да и общий язык найти было бы неплохо. А то говорят всякое бывает.

Случайно засмотревшись на пролетающего мимо здоровенного сателлита, тащащего за собой здоровенную парящую в воздухе грузовую платформу набитую какими-то механическими чудесами чуть не влетел в своего будущего коллегу. Он шел рядом с платформой и вероятнее всего управлял подконтрольным сателлитом. Лёгким движением руки он сдвинул меня в сторону и не сказав ни слова отправился дальше.

Да уж, если присмотреться, то единственный класс людей, который как раз и выделялся из общей массы это сотрудники правопорядка, ну или может военные или наемники из частных охранных агентств. Сложно сказать кто из них кто, но эти здоровенные, тяжеловооруженные бронированные монстры окружённые порой целой армадой боевых машин смерти внушали истинный страх и трепет перед ними. Такие врагов могут целыми кварталами выжигать. Не хотелось бы попасть в поле деятельности этих… Сложно назвать их людьми, скорее биомеханойды, ну или модификанты, как они сами себя называют.

Сам же верхний город оставлял очень приятное впечатление. Широкие улицы, отполированное до зеркального блеска дорожное покрытие, ухоженные фасады зданий с огромными энергетическими витринами магазинов вместо обычного стекла, за которыми можно было найти все что угодно от бытовых первоклассных вещей до оружия способного уничтожить все и вся. Изредка вдоль дороги попадались редкие деревья с голыми ветвями раскинувшимися над тротуарами и отдаленными шоссе. А ещё неон, свет которого даже в светлое время суток въедался в глаза яркими вывесками и рекламными щитами.

Однако идиллия этого мира контрастно сменилась едва я переступил границу верхнего и оказался в нижнем городе. Во-первых, они были отделены друг от друга своеобразным КПП с вооруженными людьми и автоматической системой охраны. Подобные пункты были установлены на каждой дороге соединяющий мир роскоши и мир людей второго сорта и попасть наверх можно было только при наличии у тебя пропуска. На мое счастье, научный корпус позаботился об этом и вшил в меня некий чип доступа дающий право беспрепятственного посещения обоих зон.

Во-вторых, это порядок. Чистотой верхнего города здесь и не пахло, обслуживающего персонала из разряда механических уборщиков-утилизаторов тут конечно же не было, а вместе с их отсутствием количество мусора вокруг превышало все допустимые нормы. А стоящие в темных переулках переполненные мусорные баки наверняка являлись нормой.

Ну и, в-третьих, это воздух. Здесь он был затхлый, отдавал какой-то кислятиной или гнилью разлагающихся пищевых отходов. Его было неприятно вдыхать и каждый такой вдох совершенно не дарил радости. Не удивительно, что на пути мне попадались лишь хмурые люди закутанные в балахоны с читаемым в глазах презрением ко всему окружающему миру.

Тем не менее на приграничной зоне был относительный комфорт и там можно было вполне неплохо существовать и дышать относительно чистым воздухом, но чем глубже я спускался в черты нижнего города, тем сильнее он контрастировал с верхним и тем больше ничистот наблюдалось вокруг.

Добравшись до своей высотки, судорожно пытался понять куда мне идти. Ни обозначений, ни номера подъезда, даже номер дома с трудом нашел. Да и вообще, место внешне выглядит где-то на уровне между отполированной до блеска клоакой и техническим каналом мусоросжигателя. Контингент здесь, наверное, такой же. И как меня вообще занесло в эту дыру? Ах да, я же работал в промышленном районе, видимо, и обосновался неподалеку.

В общем поперся домой чисто на интуиции. Скорее всего, интуиция здесь не причем, просто данные из мнемоблока не дали мгновенного отклика, а скорее воспринялись по типу старых воспоминаний. Всё-таки, как ни крути, но своя голова лучше, чем электроника.

У подъезда меня встретил крайне неприветливый, угрюмый тип в потертой одежде, какой-то убогой металлической конечностью, шрамированым лицом, стальной челюстью и красным ирокезом на голове…

— Че уставился, урод?! — злобно процедил он выпуская сигаретный дым сквозь гниющие зубы. — Вали отсюда пока я тебе бошку не открутил.

Решил ничего не отвечать. Ну зачем с первых минут портить отношения с вероятными соседями? К тому же, вдруг он человек хороший, просто день с самого утра не задался, вот он и не в настроении… Да и жалко мне его. У него даже зеркала дома нет, скорее всего, раз он так высоко оценивает свою внешность.

Внутри меня ждал едкий запах человеческих испражнений, два вялых овоща со стеклянными глазами, ловящих приход от какой-то дури и обгоревшая шахта лифта с вывернутыми наружу покорёженными черными дверями. Неужели взрыв? Ааа, я все понял! В сети писалось, что с этого года запускается программа по оздоровлению населения. Так это же она и есть во всей красе! Скажем «нет» ленивым лифтам и «да» серым ступеням! Мне как раз на пятидесятый этаж. А что, креативненько! Ведь движение это жизнь!

Пока бежал наверх подогреваемый химическими и физическими процессами моего тела все думал как и чем я буду открывать дверь. Нет, внутри, конечно было ощущение, что все само разрешится, вопрос только «как?». Но тут все оказалось куда проще. Одна дверь — два сканера: отпечаток пальца, сетчатка глаза и я уже вхожу в родные пенаты.

Холостяцкая однушка, внутри все чистенько, все на своих местах, да я оказывается педант, не знал, лишь небольшой слой пыли напоминает о том, что здесь давно никого не было. В зале большой диван с синтетической обивкой, железный хромированный столик, вещевой шкаф из прочного пластика, огромная плазменная панель толщиной в несколько миллиметров и, видимо, игровая консоль с шлемом и двумя продолговатыми штуками с диодами. VR? Старье… Всегда хотел себе капсулу с эффектом полного погружения. От одного упоминания аж рожа трусится… На кухне все так же просто, без излишеств, пластик, металл… В целом весьма уютно и главное никаких напоминаний о прошлом, будто меня здесь и не было никогда. Я прям человек без прошлого…

По телевизору шла какая-то муть. Очередной умник рассказывал о том, как важно прививать своим детям любовь к городу, власти и приносить максимальную пользу обществу и бороться с зарождающимся инакомыслием окружающих. Проще говоря читал пособие для начинающего раба. Мол Зилот подарил тебе жизнь и теперь ты ему обязан. Тотальная промывка мозгов для тех, кто силен задним умом. И это по всем тем немногочисленным каналам что сейчас есть. Хотя нет, есть ещё новости и ток-шоу, которые тоже подают информацию так грамотно, что получается все тоже самое только в другой манере, а о том, что с тобой будет если выберешь другой путь можешь увидеть на примере тех или иных людей, которые либо уже мертвы, либо за решеткой. И зачем я вообще покупал этот телевизор, там ведь твердят только в угоду власти? Все самое интересное и свежее можно найти в сети и на пиратских каналах радиостанций, с которыми постоянно борются и обвиняют в экстремизме и растлении моральных ценностей города.

Однако хочется есть. В холодильнике, естественно, пусто. Хотя нет, есть плесень — много плесени, но выглядит она не аппетитно так что решил не пробовать и выкинул все вместе с остатками пропавших продуктов в мусоропровод.

Решил сходить за продуктами, разобрался куда идти и как пользоваться банковским чипом. Под него в руке оказался специальный слот. Воткнул, сразу увидел сумму и прям порадовался. Не знаю сколько мне будут платить в корпусе, но на первое время мне хватит вполне даже без работы, но будем считать, что проникся речью «умника» и решил активно приносить пользу обществу. Где как не в корпусе правопорядка этому научат.

На улице меня встретил все тот же мужик со стальной челюстью. Вот, я же говорил, что не стоит сразу ругаться. Человек спокоен, приветливо улыбается прохожим, слюни на землю пускает, стоя на четвереньках… В общем весьма социальный и добродушный человек оказался.

Магазин нашелся в паре сотен метров от дома, в подвале. Черные стены, обшарпанные ступени и такой же «добродушный» контингент, как и у моего подъезда. Все толпятся, машут руками, тычут друг в друга своими телесными прибамбасами и скалятся словно стая обкуренных гиен. Решил не притеснять этих достопочтенных джентльменов и дождаться своей очереди для обслуживания. Правда и без притеснения мое появление им было, как кость в горле. Разговоры стали тише, а косые взгляды уже, кажется, разбирали меня на запчасти, но вопреки предчувствия трогать меня не стали.

— Ненавижу этих уродов! — сказала девушка, как только шумная компания покинула магазин. Сама она выглядела вполне сносно для местных: милая мордашка, стройное тело обтянутое кожаной одеждой, несколько колец в правой брови и синие длинные волосы так же уложенные на правую сторону, оголяющие металлическую черепную пластину левой части головы. — Шестерки местной банды. Ничего из себя не представляют, а самомнение… Ты чего-то хотел?

— Да. Пожевать бы чего-нибудь, — желудок довольно заурчал подсказывая, что мыслю я в правильном направлении.

Девушка окинула меня взглядом и улыбнулась.

— Прости, парень, но у меня столько нету. Ты же из этих… Генно-модифицированных? Вы же один за десятерых едите. Я, честно говоря, думала такие как ты больше на мутантов из пустошей похожи.

— Как видишь не очень. Да и не из этих я. Меня после аварии на Chemical lines на доработку отправили, ну и вышло, что вышло.

— Понятно. Меня вот тоже доработали, — девушка указала на голову. — Это я ещё легко отделалась. Так ты покупать чего будешь? Мне закрываться скоро.

Закупился по самое некуда. Никакого разнообразия там и в помине не было, сублимированная, консервированная пища, да протеино-белковые каши. Много калорий — минимум усилий, просто добавь воды и ты уже не голоден. Так что взяв свою провизию отправился туда, где меня ждала знакомая мне веселая компания, но уже в меньшем составе. Двое самых здоровых валялись на полу и активно кашляли кровью из разбитых физиономий, остальные же пытались привести их в чувство. Видать они кому-то очень не понравились. И все же, даже в такой ситуации, они вызывающе косились на меня и прям напрашивались на очередной конфликт. Походу бессмертные, учитывая, что я банально больше и сильнее каждого из них. А мои биологические «два плюс» с энергетическим щитом с лихвой превзойдут все их старье вместе взятое, которым они светят. Ну это в теории… А на практике, при отсутствии боевых навыков, даже с моим потенциалом лучше не лезть к ним пока. Дешевле будет.

Дома после еды полностью погрузился в сеть. Было много вопросов по поводу города, моего будущего места работы да и мироустройства в целом. Ещё немного почитал про поколение генно-модифицированных. Оказалось это очередной способ при минимальных вложения стать немного сильнее. Направление тупиковое, ведь потенциал там не велик. Это можно использовать как дешевый аналог некоторой электроники за счёт усиления базовых чувств человека, ну и в темноте, как кошка сможешь разве что видеть. В физическом плане там вообще многого не добьешься, скорее изуродуешь себя, да и размножаться таким особям стоит с опаской. Черт его знает, что за ген вылезет в твоих детях. А так, ради эксперимента или начального преимущества среди обычных людей можно и рискнуть.

Что насчёт города и корпуса, то это единая структура завязанная по всем каналам. Власти закрывают глаза на некоторые попрания законов со стороны силовых органов, особенно в плане защиты прав человека: сфабрикованные дела, пытки, насилие… А они же в свою очередь подчищают мусор за чинушами и главами корпораций. Добавь туда ещё медиа пространство и прям замечательный такой симбиоз для промывки мозгов получается. Но тут нельзя сказать наверняка, что все так и есть. Просто здесь идёт негласная борьба слоев населения, вот и пытаются все очернить друг друга в попытке оправдать свое бездействие, халатность или даже активный экстремизм. А с ростом, развитием и доступностью технологий эта проблема будет ощущаться ещё острее и скорее всего выльется в прямое противостояние правых против сильных.

В общем через несколько часов поглощения данных в голове гудел ядерный реактор работающий на каше из чистой информации. Все эти видео, социальные позиции, проблемы и статьи про правильный мир без власти корпораций или без социальной черни не дал мне какого-то конкретного ответа ни на происходящее, ни на то в какую сторону двигаться мне. Единственное, что стало понятно, что все здесь решает либо личная грубая сила, либо деньги, а ещё лучше, если есть и то и другое.

После активного разбора завалов социальных проблем и жизненных позиций мой организм на несколько дней впал в некий ленивый мыслительный ступор, а тело гвоздями прибило к дивану, отбивая любое желание двигаться в каком бы то не было направлении кроме… Никакого «кроме», даже в туалет заставлял себя вставать, а уж походы на улицу и вовсе не рассматривались. А зачем? Еда есть, вода есть, остальные удобства тоже. Причем я прям всем телом ощущал, что состояние депрессивной отрешенности это мое нормальное состояние. Правда в какой-то момент я ощутил у себя в голове очень назойливую мысль, и прокручивались она у меня там явно не своим голосом, а голосом профессора Фроста. Он методично на протяжении недели вбивал мне в голову мысль о том, что ни в коем случае нельзя останавливать саморазвитие — это смерть. И эта зудящая мысли никак не давала мне покоя, словно я сейчас нарушаю закон и ждёт меня за это смертная казнь.

Ну что ж, саморазвитие так саморазвитие. Пришлось снова лезть в сеть и искать пути и способы этого самого развития, особенно физического. Вариантов для этого оказалось немного: личный тренер, спортзал, импланты, ну или собственная фантазия.

Модификации тела отмел сразу. В принципе, я уже модифицирован и стремиться к чему-то ещё пока нет смысла. Поэтому вначале выбрал спортзал, даже нашел один из них в пределах четырех километров в сторону центра. Весьма приличное место и тренер впечатлил своими размерами и подходом, но уж слишком много людей, а я такое не люблю. Пришлось раскошелиться на личный инвентарь. Огромные сборные гантели, тренажёр-трансформер с электромагнитной системой нагрузок чуть ли не до бесконечности, чтобы место сэкономить. Он как раз рассчитан на «мутантов» вроде меня, все доставили, собрали, подключили, установили и проверили на мне. Вещь! Причем большую часть комплектующих перетащил лично, вроде как и польза, и попутная тренировка. Да и потом дополнительно загонял свой несчастный организм до диких спазмов в мышцах. Там хоть и стоят вспомогательные импланты, но все остальное работает не меньше. Потом ещё бег на максимальных скоростях, да и подъём на свой этаж окончательно добил мои мышцы. В общем истязания закончились лишь после того, как я с чувством полного удовлетворения мог с трудом двигать своими конечностями. Ну что же, день был продуктивным и теперь он практически закончен, а завтра мне в корпус правопорядка. Вроде как я теперь должен Зилоту за воскрешение. Буду отрабатывать.

***

— Майк, — раздался голос системы управления цитаделью как только Вернер появился в главном зале. — У меня есть последние данные о проекте 13831. Тебе интересно?

— Я тебя слушаю, система.

— Согласно отчёту главы биоинженерного отдела образец под номером сто пятьдесят четыре успешно прошел все преобразования реструктуризации и модификации соединительной, мышечной и костной ткани организма. Все системы и органы работают в штатном режиме и не вызывают никаких опасений за жизнь образца.

— Это хорошо, — Майк снял с себя шлем, небрежно бросив его на стол и провел ладонью в области нейроимпланта. — Эта проклятая железяка меня скоро с ума сведёт. От нее проблем больше, чем преимуществ. Сколько эта дрянь будет ещё встраиваться в мой мозг?

— Полная адаптация после замены с четвертого на пятое поколение может занять до полутора лет. Мне сообщить в медкорпус о состоянии твоего организма?

— Нет, — Майк достал из стола инъектор и впрыснул его содержимое себе в шею. — Сейчас пройдет. Что там по эффективности образца и затратах?

— Образец сто пятьдесят четыре показал отличные результаты на тестах и класс его биологических возможностей равняется поколению модификаций « два плюс». На весь проект было затрачено сто пятьдесят четыре миллиарда кредитов, больше девяносто девяти процентов из которых ушла на создание и подключение энергоустановки Билла Фроста. Себестоимость же удачного образца обошлась примерно в два миллиона кредитов, что на пятьдесят три процента дешевле чем механическая модификация того же типа. Запуск новой линии модификаций пока не возможен из-за недостаточного количества данных о адаптации образца. За объектом установлено круглосуточное наблюдение.

— Хорошо. Держи меня в курсе.

Глава 7

Так вот ты какой корпус правопорядка! Что тут скажешь? Мощно, очень мощно! Огромное здание в несколько этажей, свой испытательный полигон, спортзал, кафе для сотрудников, полосы для летного транспорта и все это за огромной стеной напичканной автоматическими плазменными турелями. Прям крепость, а не место работы, отсюда вообще можно не выходить, если не хочешь, тут все есть, даже жилье для особо нуждающихся — казарма. Ох, чует мое сердце, что энное количество времени я проведу именно здесь и без права покидать расположение, а вход и выход здесь, как я понял, только для достойных и только по пропускам.

Меня провели на последний пятый этаж. Все пешком: по длинным коридорам, крутым ступенькам, но даже заметить не успел, как там оказался пока разглядывал сотрудников, сотрудниц и мать его парящих охранных сателлитов. Кажется здесь тоже все за здоровый образ жизни, ведь нет ни одного намека на лифт или что-нибудь подобное. Ну оно и понятно, инвалидов сюда не берут.

— А ну проваливай отсюда! — раздался ор из-за дверей начальника, который был явно не в духе и срывался на подчинённого. — Умничает он мне тут! Сами просрали — сами и ищите его! И чтоб, сука, живым мне его доставили! Ты меня понял?!

Дверь отворилась и из нее мне явилось нечто такое на что лично я бы и вовсе не рискнул кричать. Двухметровый монстр полностью запакованный в броню и вооруженный чем-то непомерно большим и явно очень убойным. Учитывая множество расположенных по кругу стволов размером в сантиметров по пять каждое, то напоминало мне его оружие увеличенную версию пулемета Гатлинга, вот только что-то мне подсказывало, в основном из-за толстого силового кабеля тянущегося под броню, что стреляла эта штука явно не пулями.

— Да пошел ты, козел! — буркнул монстр и тяжёлой поступью отправился вдоль коридора.

Меня ввели в просторный кабинет и тут мое мировоззрение рухнуло. В моем понимание орать на то что я видел мог лишь человек не уступающий в размерах и мощи, но на практике передо мной сидел обрюзгший, заплывший жиром старик, который явно не вызывал даже толики страха. Его маленькие поросячьи глаза метались из стороны в сторону и оценивающе смотрели в мою сторону. Сопровождающий меня человек спешно удалился, закрыв за собой дверь оставив один на один с полковником Сандерсом, если верить табличке над дверью.

— Ты ещё кто такой?! — я протянул ему бумагу, которую мне вручили в научном центре и начальник стал быстро водить глазами по строчкам. — Понятно… Очередной выкидыш науки. Что тут у нас? Эдвард Гаррисон… проект 13831… определен в корпус правопорядка… хрень… хрень… опять хрень… поколение первое… класс эффективности «два плюс». Да ладно?! — полковник в очередной раз окинул меня взглядом. — Полная хрень! — полковник ненадолго завис и задумчиво прикрыл глаза. — Стенли! Живо ко мне! — рявкнул он и уже через пару секунд в дверях стоял все тот же провожатый. — Так, вот эту ошибку генетиков считающую себя биомодификантом второго поколения отправь к мусорщикам. Я думаю, сержант Стоун, или кто там сейчас за него?

— Младший сержант, Ник Ларссон, сэр.

— Вот-вот, к нему самому его и отправь. И почему я ещё не вижу горячего кофе у меня на столе? А, Стенли? Или ты хочешь вместе с новобранцем в казармы заселиться?

— Но, сэр, — начал оправдываться парень. — Вы же сами приказали…

— Заткнись, ничтожество, или отправишься к Ларссону вместе с ним, — полковник ткнул в меня пальцем, а щуплый на вид парень немного побледнел. — Так что вначале кофе, а потом в казармы. Бегом я сказал!

Я вышел за дверь и остался ждать пока посыльный раздобудет кофе для своего начальника. Судя по скорости перемещения Стенли, то жирный полковник ждать не особо любит, а расстраивать и выводить из себя его он очень не хочет. Интересно, это страх подчинённого перед боссом или своеобразная дисциплина?

— Куда мы так бежим? — задал я вопрос, когда мы незаметно миновали уже второй этаж. Стенли бежал впереди и чтобы ответить даже поворачиваться не стал.

— Тебе-то понятно торопиться некуда. Тебя в ад уже определили, а я вот не горю желанием наматывать десятки километров по полигону и терпеть унижения и истязания от сержантов и товарищей. Это все не по мне. Лучше уж в рабстве у холеного властью самодура, чем сержантский произвол и патрули по местам обитания отбросов. Так что пока полковник не в духе, то лучше его не расстраивать.

— Понятно. И часто с ним такое бывает?

— Нет, просто сегодня особый случай. Видел того здоровяка, который выходил?

— Ну видел.

— Это лейтенант Гаррет Палмер — командир группы быстрого реагирования верхнего города. Так вот, он со своими ребятами недавно взял одного паренька из наркокартеля, держит точку по продаже синтетики и, наверняка, имеет связи с главой всей городской сети по производству и распространению. Сам по себе он никто, но знает много. Вот только модифицирован он по самое некуда, плюс болевой порог запредельный. Так что как там наши не старались он им ни слова не сказал. Решили тогда демонстративно перевезти его через весь город в отдел дознания, там из него все что угодно вытащат, заодно может и ещё кто на выручку придет, а там и их загребли бы. Вот только на выручку пришел всего один, но такой, что он половину наших положил и ещё этого с собой забрал. Вот и бесится полковник, что и информатора лишился и своих людей, причем по своему же приказу.

— И ты вот просто об этом рассказываешь каждому встречному?

— Зайди в сеть. Там все ещё страшнее представили. Так, нам сюда.

Мы повернули в сторону некого блокпоста, там стояло несколько вооружённых представителей местной элиты. Другим бы, наверное, не доверили пушек на подобии той, что была у Гаррета, да и броня у них была весьма внушительного вида с какими-то эмблемами. Вот только стояли они к нам спиной и без зазрения совести не обращали на нас никакого внимания, а их взгляд был прикован к движущемуся им навстречу экипированному отряду. Стенли что-то недолго объяснял им, после чего они махнули на него рукой и указали направление для дальнейшего движения. А я глядя на все это великолепие задался одним вопросом.

— Стенли, а кто такие уборщики?

Парень недоумевающие оглянулся, снизил шаг и лишь спустя некоторое время прозрел.

— Не уборщики, а мусорщики, — поправил он с важным видом. — Уборщики убирают, а мусорщики…

— Дай угадаю, — перебил я. — Мусорят?

Вот оно торжество разума в лице Стенли над моей саркастической тупостью. Видимо более глупого ответа он и предположить не мог раз впервые за весь путь остановился и с видом лауреата Нобелевской премии посмотрел мне в глаза, словно я первобытный человек, а он Прометей дарующий ему власть над огнем. Кажется, он так и не понял, что это просто шутка.

— Мусорщики это подразделение низшего порядка состоящее в основном из простых людей, и они не мусорят, как ты выразился, а работают с мусором — отбросами, людьми принадлежащими к низшей социальной ступени. Какой смысл отправлять в трущобы, например, Гаррета для наведения порядков среди наркоманов, проституток и мелких банд, которые даже всем скопом не справятся с ним одним? Там после одного залпа из его «Вулкана» не останется ни виновных, ни пострадавших, ни свидетелей — никого. Таких как он отправляют в верхний город. Там редко бывают происшествия, но если и бывают, то типы вроде тебя и твоего будущего подразделения и в подмётки не годятся местному криминалу. Ты когда-нибудь слышал о войне корпораций?

— Нет. Как-то не приходилось.

— Понятно. Ладно, работа здесь откроет тебе глаза на многое…

— Уж я в этом не сомневаюсь.

Точкой нашего финиша было трёхэтажное здание, судя по идеальному порядку, единообразному и симметричному расположению всего видимого это было ничто иное как казарма. Вот только она почему-то была пуста. Ну разве что какой-то темнокожий амбал в камуфляжных штанах, тяжёлых ботинках и белой майке мыл пол железной шваброй и огромной серой тряпкой. И это все в век высоких технологий, где уборщиками оборудован даже самый захудалый магазин. И судя по его взгляду следы от наших ног на полу радовали его не сильно.

— Джерри, — крикнул он не сводя с меня глаз. — У нас тут, кажется, пополнение.

Из боковой двери коридора показался невысокий коренастый парень лет двадцати, выглядел он абсолютно так же как и тот, который мыл пол, разве что немного меньше и правая рука была заменена на какой-то дешёвый имплант из потемневшего металла. Он позвал к себе Стенли, они перекинулись парой фраз после чего парень скрылся за дверью и через мгновение вернулся с охапкой постельных принадлежностей и всучил их мне.

— Выбери любую свободную кровать и жди лейтенанта, — сказал он и скрылся за закрывшейся дверью.

К тому моменту, когда я понял в какую сторону мне идти вокруг уже не было никого. Стенли на прощание сверкнул пятками у выхода, а амбал вообще бесшумно испарился. Этому здесь, наверное, тоже учат.

Выбор кровати много времени не занял, они все были абсолютно одинаковы, выполнены из металла и собирались, как мне казалось, из различных сегментов, а пружинное основание вообще не внушало доверия учитывая мою массу, да и массу темнокожего амбала. Однако других здесь все равно не было. Рядом с лежанкой стояло что-то на подобии табуретки из грубого, толстого пластика серого цвета и прикроватной металлической тумбочки больше напоминающей сейф. Кровати были заполнены вещами в случайном порядке, однако первые два ряда по обе стороны от прохода вглубь казармы были полностью пустыми. Кинув все пожитки на выбранное место я оглянулся и понял, что мое спальное место сильно отличается от всех остальных. Кровати моих будущих товарищей были застелены однообразно ровно и аккуратно, как по шаблону, пришлось потратить время на то, чтобы моя соответствовала остальным хотя бы отдаленно.

Лейтенант явно не торопился на встречу с новым подчиненным. Это я понял уже минут через двадцать. К этому моменту я уже успел обойти весь первый этаж, понять что где находится, заочно познакомиться с некоторыми из своих товарищей по прокручивающимся кадрам жизни сослуживцев на огромном мониторе и распорядком дня. Последнее меня особенно огорчило. Подъем в шесть, потом физ. подготовка изредка прерываемая приемом пищи и различными занятиями по тактике и обращению с оружием. Личное время тридцать минут в день и выходной, если заслужишь. Чую мир для меня скоро наполнится целой гаммой различных эмоций…

В итоге, пока ждал не слишком пунктуального лейтенанта пришел к выводу, что раз есть кровать, то ее можно использовать по прямому назначению, а именно, полежать. Вот и лег я погруженный в фантазии о моей дальнейшей судьбе, прикрыл глазоньки и провалился в сон.

Очнулся я очень быстро от орущего в голове оповещения о аварийной активации щита и лишь доли секунд спустя понял, что я в невесомости, а точнее лечу в непонятном мне направлении снося развернутым щитом все на своем пути. А потом был хлопок, глухой удар о что-то твердое и очень неприятные ощущения во всем теле.

— Боец, встать! — раздался полумеханический рев где-то в стороне. И судя по тому, что я лежал на полу и корчился от боли обращались именно ко мне. — Я сказал встать! — повторился приказ и послышались тяжёлые приближающиеся шаги. Я не совсем понимал где конкретно нахожусь, поэтому повернул голову в сторону звука в попытке разобраться, что вообще произошло и кто идёт в мою сторону.

— Ты тупой или глухой?! — послышалось последний раз перед тем, как я увидел источник словесного шума. Да, выглядел этот субъект не слишком дружелюбно. Огромный модификант, примерно метр восемьдесят в высоту, со страной формой металлических рук и ног, не слишком присущих имитации человеческих, а так же массивные торс, шея и лицо испещрённое сеткой энергоканалов дополняли два сияющих красным цветом глаза. Ещё эта гримаса лютой ненависти… — Имя, боец!

Я кое-как высвободился из под обломков одной из кроватей и попытался принять вертикальное положение, но тут энергоканалы модификанта вспыхнули и красными змейками потянулись в сторону вытянутой руки. Низкочастотный хлопок, всполох щита и очередной полет в стену, вот только в этот раз удар был намного жёстче, удивлением стало то, что ничего во мне не сломалось. Однако щит в этот раз помог куда меньше, а отбитые ударами конечности неприятно немели.

— Слишком медленно, боец! Встать! Имя?!

И тут до меня стало очень быстро доходить, невесомость и удары о стену знаете ли очень ускоряют мыслительный процесс… Форму мне ещё не выдали, но обучение уже началось. Здесь, наверное, много чего делать нельзя, но самое главное нельзя тормозить. Пришлось активно работать конечностями и экстренно принимать вертикальное положение.

— Рядовой Доусон, я сказал что-то смешное? — смотрел модификант все так же на меня, но обращался явно не ко мне, а к бугаю со шваброй на центральном проходе, который создавая вид активной деятельности с улыбкой наблюдал за происходящим.

— Нет, сэр! — выдал Доусон вытянувшись в струну, покашиваясь на кружащего над ним сателлита.

— Тогда какого хрена ты довольно скалишься в мою сторону?! Сколько раз вам идиотам говорить, что вы единое целое и должны вместе переносить все тяготы и лишения службы в корпусе правопорядка, поддерживать, прикрывать и защищать друг друга, а не злорадствовать над товарищем попавшим в беду по собственной тупости! Вы ведь единый организм, Доусон?! — вопрос был явно с подвохом, ведь по лицу говорящего поползла дьявольская ухмылка. Вот только Доусон ее не видел…

— Да, сэр, мы все как один! Мы единое целое! — отрапортовал бугай, считая, что на этом его выволочка должна закончиться.

— А раз вы единое целое, то, когда одна часть чувствует боль другая тоже должна ее чувствовать! — резкое движение руки, вспышка энергоканалов, глухой хлопок конусом искажающий пространство в направление бугая и рядовой Доусон так же, как и пару минут назад отправляется покорять воздушное пространство казармы. Вот только щита у него не было и все попавшееся ему на пути он сносил своим телом.

— Теперь ты, — обратился ко мне выпустивший пар вояка. — Имя? Цель твоего нахождения здесь?

— Эдвард Гаррисон, сэр! Зачислен в подразделение мусорщиков.

— Понятно... Новобранец… Думаю некоторые уроки ты уже усвоил. Я, лейтенант Виктор Розенкранц — командир всего этого сброда собирающегося в дальнейшем служить корпусу и Зилоту. Из таких дегенератов как ты я делаю профессионалов способных на выполнение любых задач. Забудь про капсулы регенерации, вспомогательные бытовые и медицинские чудеса техники. Сломал конечность, порвал сухожилия, кожные покровы или ещё что, то вали в медблок и помогай себе сам. Не можешь сам, попроси товарища. Минимальный набор хирургических инструментов и средств первой помощи там есть. Обезболивающих нет, наркоза нет — все на живую. Все в условиях приближенных к полевым. Здесь ты научишься выживать в любых условиях, если не сдохнешь, конечно. Вопросы есть?

— Нет, сэр! — чего уж тут непонятного? Это называется: «будем живы — не помрем!»

— Хорошо. А теперь помоги этому увальню прийти в себя, скорее всего, у него травма головы, это ему на пользу пойдет, так доходит быстрее. Доставь его в медблок и окажи квалифицированную помощь на основании инструкций. Если твои действия приведут к смерти, отправишься под трибунал. Понял?

— Да, сэр!

— Тогда живо за работу. Как справишься с этим, — лейтенант указал на Доусона. — Получишь базовое снаряжение и отправишься к остальным на полигон. Будем делать из тебя мужчину.

Лейтенант развернулся и бодро зашагал в сторону выхода и, когда я практически перестал их слышать…

— Рядовой Картрайт, какого хрена у тебя тут опять бардак?! Упор лёжа принять! Четыреста отжиманий. Раз… Два… Три…

Мда… чувствую скучать мне здесь точно не придется…

Глава 8

Слава богам никакого трибунала не было и рядовой Рэй Доусон в добром здравии был в строю уже к следующему дню, который здесь, кстати, начинается непростительно рано. Я даже, когда читал распорядок не представлял, что это такое за несчастных пару минут, будучи в сонном состоянии, привести себя в порядок, заправить кровать и в подобающе бодром расположении духа стоять по пояс голым на плацу. И все это ради того, чтобы пробежать каких-то несчастных километров десять.

Не сказать, что для моего доработанного организма это проблема, тут это вообще мало для кого является проблемой, всё-таки народ здесь не особо обделён физическими возможностями. Однако даже в этой бочке выносливого, тренированного биомёда бывает и деготь. Во-первых, темп всегда выбирает сержант, если точнее, то младший сержант Ник Ларссон. Ножки у него казённые, из стали и хрома, и, в отличии от человеческих, рабочего ресурса имеют побольше, поэтому до конца марафона доживают не все. Ну а во-вторых, как говорил лейтенант Розенкранц, мы все являемся единым организмом, а это значит, что до финиша не может добежать только одна голова, остальные уставшие, немощные и отпавшие по пути конечности также должны финишировать. Вот и приходится своих товарищей таскать на собственном горбу. И в отличии от худосочного Стенли, весят они под центнер каждый. Но самое интересное, что весь этот форменный беспредел здесь называется зарядкой. Что-то по лицам своих товарищей я не замечаю прилива энергии…

Ну а дальше всегда бывают гигиенические процедуры, для нас, как биологически не измененному слою общества, эта процедура является обязательной во избежание распространения заразы разных мастей. В случае с модификантами, например, там процедуры другого характера в которых в основном задействованы техники, устраняющие поломки, сбои П.О., ну и другие проблемы, которые нас простых смертных никак не касаются.

Далее завтрак. Тут все просто, понятно, без садомазохизма и спешки, которая является неотъемлемой частью нашего бытия. Можно спокойно сесть, поболтать с сослуживцами, попутно набивая брюхо энергетически полезной едой, ещё бы вкус ее почувствовать, а то такое ощущение, что кормят здесь ватой с разными отголосками вкуса. Зато это реально даёт энергию и пользу вечно растущему вширь голодному организму бойца. А если питаться чем-то подобным в обычной жизни, то можно через пару месяцев от переизбытка калорий превратиться в румяного колобка с лоснящейся от жира кожей, но с моим активным графиком все употребленное мгновенно идёт на укрепление физических возможностей организма. Тут даже из дрыща можно амбала сделать с таким рационом и распорядком.

— Эй, парень, — обратился ко мне один из товарищей с имплантами вместо глаз. Он также как и все был одет в камуфляжную форму с эмблемой нашего подразделения, которой являлся волк. Видимо, по аналогии мусорщиков Зилота с санитарами леса. За столом же нас седело шестеро и каждый активно махал ложкой, стараясь впихнуть в себя как можно больше, благо в этом тут никто не ограничивает на будущих защитниках законов и порядка никто не экономит. — Тебя как зовут то?

— Эд, — вставил темнокожий здоровяк справа от меня, пока я пытался проглотить то, что уже было во рту.

— Рэй, мне кажется наш новый товарищ и сам справится с ответом, — здоровяк махнул на него рукой и уткнулся обратно в свою тарелку.

— Эдвард, — ответил я. — Но Эд тоже сойдёт.

— Я Макс, — я немного завис услышав это имя, оно точно было мне знакомо, но все мои попытки вспомнить откуда именно начали отдавать лёгкой резью в голове. — Это Стен, Руди, Рамон, ну и, конечно же, летяга Рэй. Он у нас любитель попасть под грави модуль Розенкранца, — я немного улыбнулся вспоминая обстоятельства знакомства и с тем и с другим, а Рэй лёгким движением пальцев согнул металлическую ложку и нахмурился, глядя на Макса. — Ладно, дружище, успокойся, я же шучу, — Макс перевел на меня взгляд. — Я это… хотел спасибо сказать за то, что дотащил меня до финиша, а то у нас последний всегда отправляется драить казарму. Да, Дерек? — парень за соседним столом повернул голову в нашу и вместо ответа показал ему средний палец. — Ты не подумай, Эд, я не слабак. Ну там фургон в пару тонн веса с места сдвинуть или ещё чего я могу, но бег с моим весом это просто издевательство, ещё этот Ларсон топит, как не в себе.

— Макс, ну хватит жаловаться тут, — вклинился в разговор Стэн доедая очередную каллорийную порцию. — Стоуна на тебя не хватает. А то вижу ты быстро забыл о том, что такое истинные напряги.

— Забудешь тут… — помрачнел Макс. — Этот урод до сих пор ко мне во сне приходит и своими мерзким голосом…

— Ничтожества, убогие выродки, вы все уже убиты, недоумки! Мордой в пол! Я сказал мордой в пол! — прокричал Рамон, а народ за соседними столами аж поежился от услышанного. Видимо, было очень похоже.

— Слава богу, этот больной ублюдок сдох, — с облегчением произнес Руди и ехидно прищурился. — Помянем?

Народ за столом переглянулся и, синхронно подняв кружки с пресным соком, с воодушевленной улыбкой произнес так же синхронно:

— Помянем, — залпом осушив тару, товарищи ожидающе посмотрели на меня. Ну что ж…

— Помянем, — добавил я и выпил следом за остальными. — Нам будет его не хватать, наверное…

— Ахахаха, не то слово, Эд.

Завтрак закончился быстро и уже через десять минут до меня начала доходить разница между зарядкой и полноценной физ., а точнее физико-тактической подготовкой. Нам всем выдали полный комплект снаряжения включая стандартную броню, согласно должностям в подразделении: снайперы, штурмовики, техники, ну и конечно же, группа вооруженная тяжёлым энергетическим оружием…

Так вот, попав в последнюю группу я вначале очень обрадовался увидев перед собой тот самый G38«Vulkan» Гаррета и соответствующую под него тяжёлую броню с кучей ячеек под энергетические элементы, которые, если я правильно понял, питают не только броню, но и само оружие. Однако радость была не долгой… Ровно до того момента, пока на меня ее не нацепили и не заставили пройтись… Сука! В голове сразу же вспомнилось загадочно улыбающееся лицо Ларсона, который чуть ли не аплодировал, когда я затащил здоровяка Макса к финишу предпоследним. Короче говоря, наградой за мое утреннее геройство стала броня с практически мертвым ядром, мощности которого хватало лишь на обеспечение интерактивного П.О. и подгонки основных элементов под мои габариты, а все остальное, включая вес «Вулкана» и самой брони ложился на мои многострадальные плечи…

— Итак, — сержант прошёлся вдоль строя, смерил каждого оценивающим взглядом, по-отцовски поправляя элементы не идеально одетой впопыхах брони. — В таком виде вы почти похожи на истинных сынов корпуса, а не на разномастный не на что не способный сброд считающий себя чем-то вроде солдат. Так вот, вас всех ждёт стандартная задача: марш бросок к месту дислокации условного противника и его полное уничтожение. Точки маршрута и участники каждой из групп будут как обычно отображены на вашей тактической карте. Время выполнения задачи сорок минут. Вопросы, заявления, возражения… не принимаются. Время пошло.

Итак, в каждой группе по восемь человек: три штурмовика, два снайпера, один техник и два энергетика, в моем случае один, ведь пока товарищи бодро бежали по выделенному маршруту я прилагал огромные усилия, чтобы просто не отставать хотя бы. Но надо отдать должное меня никто не бросил, когда на полпути мои лёгкие начали гореть огнем, а ноги с трудом могли передвигаться. К этому моменту не о каких преодолениях препятствий речи уже не шло. Единственной моей целью было просто выжить. И благодаря помощи своей группы, которая изредка покашивалась на парящих над нами сателлитов, это пока выходило.

В общем, после получасового ада я кое-как добрался до места дислокации условного противника и рухнул на землю, скинув шлем и жадно глотая воздух открытым ртом под ободряющие высказывания товарищей. С меня градом тек пот с какими-то мерзким, отдающим металлом привкусом, тело потряхивало в мелких судорогах, а лёгкие были готовы отправится в самостоятельное путешествие отдельно от моего организма…

— Эй, Эд, — послышался голос Рэя, когда вверх взмыли сателлиты-разведчики техников. В этой процедуре особого смысла не было, ведь все итак знали кто и где находится, но за нами беспрерывно наблюдали, а значит все должно быть по протоколу: обнаружение, подавление избыточной огневой мощью тяжёлой пехоты и добивание штурмовым отрядом при поддержке снайперов. — Ты как? На тебе лица нет. Как в этой броне вообще устать можно? Она же в несколько раз увеличивает твои возможности.

— У него ядро пустое, — раздался знакомый по групповому каналу голос. — Не работает ничего кроме основного П.О. и тактической карты. Пусть отдохнёт пока, ему ещё назад таким же образом топать…

К тому моменту, когда разведчики попав под средства РЭБ частично вернулись со своего задания я благополучно лежал лицом кверху, смотрел на неестественно голубое, волнующееся редкими искорками небо Зилота и, естественно, ни о каком наступлении на врага не помышлял. Во-первых, пока я дойду до места назначения всех уже уничтожат, а во-вторых, для того, чтобы наступать вначале нужно подняться, а это было выше моих сил. Тут же вспомнились древние рыцари закованные в латный доспех, которые упав с коня встать могли лишь при помощи товарищей. Всю жизнь считал это бредом, а вот сейчас понимал их как никогда.

После безоговорочной победы меня-таки наконец поставили на ноги и даже помогали идти в сторону казармы, которая без всех этих путевых точек и петляний по полигону была всего в паре километров от нашей цели.

Броню посоветовали не снимать из-за равномерного распределения веса на все тело, однако шлем, наручи и часть элементов с торса всё-таки сняли и жить стало немного полегче. У организма от радости аж второе дыхание открылось и к месту нашего построения я дошел вполне себе бодрым шагом и даже почти не кряхтел от усталости.

На плацу нас всех ждал сержант, он неподвижно стоял, пока вокруг него крутились стеллиты, поглядывал на устройство на его запястье и ехидно улыбался видя мои героические превозмогания.

— Я вижу не без потерь, но с заданием вы справились, — начал Ларссон с сияющим от счастья лицом. — Честно говоря, вы первые неудачники, кто добился такого провального результата в бою с «мертвым» противником. Теперь о более печальном… Рядовой Гаррисон, выйти из строя.

Сделав пару шагов вперёд и встав перед строем я всем телом стал ощущать, как сгущается воздух от взглядов на мне моих сослуживцев. Я так понимаю не я один предчувствовал неладное.

— Рядовой Гаррисон, согласно гарнизонного устава корпуса правопорядка боец несущий службу должен олицетворять гордость и величие Зилота, быть примером для подражания простых граждан, не нарушать закон и установленный порядок внешнего вида за исключением ситуаций угрожающих его жизни и жизни граждан нашего города. За нарушение правил ношения тактического снаряжения, отказа принимать участие в учебной наступательной операции, а так же безразличия и содействия в этом твоих товарищей всех ждёт дисциплинарное наказание, — сержант хищно оскалился и окинул взглядом всех стоящих передо мной людей, а потом как-то приторно добродушно посмотрел на меня. — Всех, кроме тебя. Подразделение, отключить систему питания сервоприводов, упор лёжа принять сто отжиманий! Рядовой Гаррисон, считай!

— Но, сэр! — попробовал возмутиться я такой несправедливости и сразу был прерван.

— Сто пятьдесят отжиманий, — скомандовал сержант и по стоящему в упоре лёжа подразделению покатилась волна возмущения. — Отставить разговоры! Считай, Гаррисон!

— Раз, два, три…

Да, никогда я ещё не чувствовал себя более отвратительно, чем в этот самый момент. Мало того, что во всем этом виноват был исключительно я, так меня же ещё и заставили быть кнутом бьющим своих товарищей за их поддержку в трудную минуту. Такой подлости точно не ожидал ни я, ни остальные… И пока я медленно перебирал цифры до конечного значения время в пару минут будто растянулось на несколько часов. В какой-то момент я хотел было все это бросить, упасть на землю и повторить участь своих сослуживцев, но поймал на себе взгляд Макса. Он улыбнулся, покачал головой, будто ощутив мои терзания и я тут же понял, что лучше все оставить, как есть.

— Сто пятьдесят, — сказал я видя как подразделение, тихо матерясь на разных языках, с облегчением встаёт на ноги.

— Встать в строй, рядовой Гаррисон. Подразделение, у вас тридцать минут, чтобы сдать снаряжение и привести себя в порядок, после этого жду вас в классе по основам вооружения.

В учебном классе было не простительно тихо для моего уставшего организма, особенно после шума в оружейной и душевой. И потому, пока наш пунктуальный сержант шел куда-то в нашу сторону я сидел и доблестно боролся со сном проклиная доставшуюся мне с утра броню, в которой капрал Джерри Картрайт обещал заменить ядро, если оно есть, конечно. В чём лично я очень сомневался. Было у меня ощущение, что эта ноша станет моей надолго…

— Итак, как я уже говорил, большая часть данного оружия вам не светит в принципе, — сержант Ларсон начал свою лекцию максимально пунктуально — минута в минуту. Я же тем временем сидел за последним столом со слипающимися глазами и слушал его в пол уха. — Вас, как подразделение низшего порядка вооружат лёгкой броней и оружием, но… Ситуации бывают всякие. А это значит, что вы как минимум должны представлять хотя бы общие принципы устройства, использования и устранения мелких поломок, дефектов и неисправностей. Кто готов охарактеризовать мне это? Рядовой Мэдисон.

— Это P100-SE — лучевой пистолет поставляемый специально для корпуса правопорядка. Простой, надёжный, удобный, величина и мощность зарядов зависит от питающего внутреннего элемента или ядра брони. В своем составе имеет…

Сон медленно навалился на меня монотонным эхом отвечающего. Вначале я слышал обрывки фраз, слов, иногда улавливая суть сказанного, потом отдельные звуки, а вскоре это переросло в протяжный многоголосый гул, что тепло окутывал мое обмякшее тело. Но вскоре и он затих…

Мне снилась тьма, не темнота, а именно тьма: густая, тяжелая, вязкая… В ней не было ничего кроме необъяснимой тревоги и каких-то тихих, следующих за мной по пятам шорохов, но каждый раз, когда я оборачивался все стихало… ненадолго… Потом среди этих шорохов я стал различать голоса, они были мне знакомы, но не принадлежали никому из моих новых товарищей. Я был в этом уверен. Это был кто-то ещё… Кто-то, кого я знал и кто знал меня. И они все время следовали за мной, или я за ними — во тьме было сложно что-то разобрать… Мы все шли вперёд, осторожно вглядываясь в глубокую бездну неизвестности, нам нужно было туда. Вот только зачем?

Вскоре стали появляться очертания объектов, в основном я видел стены идущие в бесконечность и упирающиеся в никуда, словно конца этому коридору и не было. А ещё вода… Я чувствовал ее под своими ногами так же явно, как слышал свои мысли в голове. Она была холодная, нет — ледяная. Она неприятно хлюпала у меня в обуви и заставляла прилипать мерзкую одежду к колющей от холода коже… Но все это было не важно. Важно было только одно — страх. Страх, который окутывал и давил на нас всех, сколько бы не пытались с ним бороться… Я ощущал его всем телом, предчувствуя нечто неизбежное, нечто ужасное, словно ошибка повторяющаяся из раза в раз…

— Рядовой Гаррисон! — раздался ор возле моего уха. Я открыл глаза и увидел садистскую улыбку Ларсона. — Вижу ничего кроме физической подготовки тебя не интересует… Ну что ж... не стану препятствовать твоему саморазвитию. Подразделение, форма одежды номер два…

Глава 9

И снова плац, голый торс, крики сержанта и бег… И уже второй раз за день все страдают из-за меня. Такими темпами вместо верных товарищей я наживу себе абсолютно искренних врагов. Не сказать, что меня это сильно огорчит, но все же в мире и согласии общие беды переносятся лучше, чем в одиночку.

В этот раз с нами бежал и сержант. Он браво задавал темп, видимо, пользуясь своим, если не максимумом, то уж точно не минимумом, а все остальные должны были за его стальными костылями каким-то чудом успеть. Тут же в голове всплыли слова Стэна о истинных напрягах, которые как нельзя кстати подходили под ситуацию. Третий марафон за без малого шесть часов, это уже слишком. Тут не то что слабый, тут даже выносливый и сильный ласты склеит и, честно говоря, некоторые реально замертво падали и не подавали признаков жизни. Однако, чем больше убитых, тем больше придется тащить за финишную черту. И судя по тому, что из девяносто человек нас осталось чуть больше половины, то работы предстоит море. Главное самому не сдохнуть, а то это будет подстава высшей категории. Мало того, что обрёк всех на истязания, так ещё и к финишу тащить меня будут. Не-не-не, это меня в корне не устраивает.

Пока бежал стал осознавать, что без груды металла на мне бежать значительно легче. Не знаю уж, что там со мной сделали в лаборатории, но запас сил у меня восстанавливается чуть ли не быстрее, чем расходуется. Или это мотивация быть избитым сослуживцами так действует? А ведь шансы на это, если подумать, у меня прямо-таки очень не плохие судя по ненавидящим взглядам всех выживших и уж тем более «убитых»…

Когда процесс физического саморазвития наконец был прерван, то осталось нас всего четырнадцать человек. И если я пошел собирать «убитых» на поле боя, чтобы доставить их в расположение подразделения, то вот оставшиеся тринадцать товарищей просто развернулись и невзирая на мои попытки оправдаться перед коллективом просто ушли. Чисто теоретически мне и обижаться на них не за что, но человек такое существо, что как бы всем из-за него не было плохо, но если хоть кому-то лучше, чем ему, то он в любом случае считает себя обделённым…

Сорок три человека… Всех этих людей, которых надо было считать частью единого организма мне пришлось тащить лично на своем горбу. Причем народ скажем прямо-таки целенаправленно прифигел от перспектив! Они не только не помогали мне их тащить, но еще и с довольной физиономией ждали пока я при помощи своих рук и ног обеспечу их комфортное перемещение в пространстве. Правда таких личностей я тащил максимально грубо и по самым каменистым местам полигона. Поэтому некоторые не выдерживали и шли на своих двоих, что меня несказанно радовало.

Обед был необычайно тихим. Уставший народ не сильно тяготил к диалогам, поэтому в столовой не было слышно ничего кроме гряканья общепитовской утвари и редких унылых фраз с просьбами подать то или иное. В этот раз я сидел за столиком в углу в гордом одиночестве. Не то что бы мне так было не комфортно, да и уверен, если бы сел рядом с тем же Рэем или Максом, то меня бы не выгнали, но чувство вины вносило свои коррективы в мое поведение.

После обеда все отправились дослушивать лекцию по вооружению нашего доблестного сержанта, только в этот раз сонная атмосфера накрывала не меня одного, но сомкнуть глаз так никто и не решился. И с чего бы это?

После всей этой нуднятины по устройству современных чудес вооружения по плану началась учеба по техникам ближнего боя. Различные приемы, уловки, использование грубой силы и всего что попадется под руку включая потенциального врага, которого в основном можно использовать в качестве щита от кинетического оружия. Оно хоть и претерпело существенные изменения, но полностью не вымерло, а лишь прибавило ноль к некоторым калибрам делая его максимально убойным и опасным, в основном, для того, кто его использует… Однако получить в грудь твердосплавной дробью сантиметра полтора диаметре удовольствие так себе. И если у тебя не будет активного щита, то средняя, не говоря уж о лёгкой броне, ничем тебе не помогут.

После теории перешли к практике. Разбились по парам и под руководством все того же сержанта вяло и сонно отрабатывали удары друг на друге. Интересно, как в его голове помещается такой объем разноплановой информации? Он и боец, и техник, и тактик, и ещё бог знает кем оказаться может. Явно в голове какие-то примочки помогают. Так вот, за каждое нарушение, недовыполнение или переусердствование, а такие тоже бывали, некоторые из нас отправлялись на дополнительную индивидуальную тренировку по отжиманиям, приседаниям или бегу… Я так понимаю, самый неувязчивый из нас за счёт попутных тренеровок в перспективе может стать ещё и самым сильным…

Когда уставший народ коллективно стал собираться на последний прием пищи я как и все был готов упасть и уснуть прямо на татами, а в голове наконец промелькнула надежда, что этот ужасный длинный день когда-нибудь закончится.

— Эй, Эд, ты чего приуныл? — начал Рэй, подсев ко мне за столик с уже знакомой компанией. Общее настроение в коллективе немного потеплело за пол дня и теперь меня воспринимали, если уж не как товарища, то уж точно не как врага. — Все самобичеванием занимаешься? Так это бессмысленно. Сегодня ты косячишь — все бегут, завтра ещё кто-то — ты бежишь. Тут почти каждый день так. Виновные разные, а итог всегда один. Ну побухтели мы немного, что с того? Короче, не знаю как остальные, но мы на тебя не в обиде, — Рэй хлопнул меня по спине, но то ли немного не рассчитал, то ли специально приложился в знак примирения так, что я чуть ложку не проглотил. В итоге подавился едой и закашлялся, мощно разбрызгивая содержимое рта на своих товарищей.

— Не, ну это капец какой-то! — начал Макс брезгливо отряхиваясь. Ему повезло больше всех, ведь он как раз вальяжно уселся напротив. — Ты же социально опасен, Эд! На одно доброе дело у тебя приходится три недобрых! Если так дальше пойдет, то лучше вообще на всех забей — целее будем!

— Кхе, кхе, кхе, — вырвалось из груди. Рэй было хотел по спине постучать, но я жестом показал, что не стоит этого делать. Не с его массой… — Я попробую. Но ничего не обещаю.

— Это правильно, а то с твоим неувязчивым фанатизмом мы тут все так вширь раскачаемся, что не в один транспорт не влезем.

— Ну так вам только в пользу все будет. Будете вражеских модификантов голыми руками ломать.

— Не-не-не, нам такого не надо, Эд, — добавил Стэн. —Железяки нужно ломать железяками, ну или плазмой их из раструбов «Вулкана» заливать, а все эти твои инновационные идеи при себе оставь.

— Хорошо, — улыбнулся я. — А знаете, что мне сейчас пришло в голову? Всего этого марафона ведь можно было избежать.

— Да?! — спохватился Руди. — И каким же это образом? Послать Ларсона ко всем чертям или заставить бегать только тебя?

— Нет, просто нужно было меня разбудить. Вы же все рядом сидели.

— Что?! Вы посмотрите-ка на него?! — завелся Рамон. — Мало того, что из-за него мы как проклятые впахивали, так он ещё нас в этом и обвиняет! Хороший товарищ нам достался, ничего не скажешь!

— В обще-то мы пытались, — начал Макс. Он как раз наложил себе порцию мясной каши с чем-то вроде риса и приготовился к трапезе. — Я то уж точно пытался. Вот только ты так дрых, что ничего не слышал, а кинуть в тебя было не чем.

— Я же говорил, что сапогом самое то было бы, — добавил Стэн.

— Да, пожалуй, но что вышло, то вышло. И вообще, Ларссон лишь чудом вначале не видел, что ты вырубился, я даже надеялся, что прокатит… Но когда в тишине на всю аудиторию раздался твой храп и я увидел лицо сержанта… — все посмотрели на меня со с трудом сдерживающимся смехом. — Вот тут я понял, что сейчас всем придет конец… Ну а дальше ты знаешь, что было, Эд.

— У меня были обстоятельства, — попробовал я нелепо оправдаться вспоминая проклятый марафон в броне, но был прерван.

— Ладно проехали, — махнул на меня рукой Рэй. — Давайте есть, а то у меня уже желудок сводит.

Народ согласно закивал и приступил к трапезе уплетая килограммы калорий в секунду, пока все не заметили дурацкую улыбку на лице Руди. Взгляды устремились на него, а в воздухе повис немой вопрос.

— Эд, — добродушно обратился он ко мне. — В одном мне тебя жаль… Ты за своим чудесным сном пропустил самое интересное… Лицо Ларссона после твоего храпа нужно было видеть! Богом клянусь, оно стоило того, чтобы так задолбаться!

— Ахахаха!

— Да уж…

— Точно!

— Я его таким никогда не видел! — посыпалось со всех сторон.

— Надеюсь больше и не придется, — нахмурился Макс и уткнулся в тарелку.

Вопреки моим ожиданиям после ужина ни меня, ни моих товарищей ничего не ждало кроме безделья. Лейтенанта в расположении не было, сержант тоже свалил в неизвестном направлении, поэтому народ был полностью предоставлен сам себе и просиживал в специально оборудованной комнате отдыха. Кроватей тут, конечно, не было, но зато были столы, удобные мягкие кресла и электронная библиотека в которой разве что черта лысого найти нельзя было, а все остальное, включая мнемопрограммы и методички по разным специальностям, здесь было в избытке. Вот и развлекались все кто как мог. Кто-то лазил в сети собирая информацию уходящего дня, а новая информация в этом рассаднике хаоса находится всегда, ведь жить спокойно, не оглядываясь по сторонам могут лишь единицы, остальные же находятся в постоянном напряжении, чтобы хоть как-то существовать. Другие же штудируют библиотечные массивы, умники есть в любом коллективе. К тому же кто-то должен будет в итоге направлять эту перекачанную белками и протеинами массу населения.

Решил вначале немного пройтись по новостным сводкам… Тут оказалось куча всего: несчастные случаи, очередной взрыв на химическом комбинате, убийство лидера какой-то крупной корпорации, причем с кучей побочных жертв и, если я правильно понял, то это здесь в порядке вещей. Сильные мира сего всегда найдут причины для вражды, а местная власть этому ещё и способствует. Хочешь кусок пожирнее, территорию получше? Объяви войну тому, кто ее занимает и соблюдая определенные правила уничтожай и захватывай все, что тебе разрешили. Естественно, в такой ситуации всегда бывают случайные жертвы среди гражданских. Их мало того что не считают особо, так за них ты можешь просто откупиться, ведь каждый кто работает на ту или иную корпорацию прекрасно знает, что всегда есть риск быть стёртым со страниц истории города, за право попытаться выбить себе место под солнцем всегда нужно платить. Ну а в остальном всё ещё проще, правда немного дороже. Повоевал, заплатил городу контрибуции, покрыл расходы на ремонт и восстановление и все, живи и радуйся жизни. Поэтому некоторые втихую устраняют конкурентов, поглощают их ресурсы, а с костылями вроде закона разбираются после.

Правда помимо негатива попадаются и позитивные новости. В основном это связано с достижениями в науке, технике, медицине, социальные проекты всякие, развитие инфраструктуры для обычного населения улучшающее качество жизни и так далее. Особенно понравилось направленное развитие в сторону авиации и ракетостроения. Не знаю уж для чего людям куда-нибудь лететь, если большая часть планеты пустует. Делай что хочешь и ничего тебе за это не будет, ведь Зилоту, я так понимаю, в радиусе ближайших двадцати тысяч километров противопоставить попросту нечего. Но там, на верху, сидят люди куда умнее меня, наверное… Да и в любом случае для всего этого технологического безумства нужны наверняка особые ресурсы, которых на всей планете может быть крайне ограниченное количество.

Следующей стадией моего безделья стало знакомство с социальными сетями. Вот это реально жесть. Их тут тысячи! Причем каждый может создать свою, разработать дизайн, ввести правила использования и общения, ориентироваться на определенный контент и слои населения, здесь даже абонентскую плату некоторые вводят… Однако, на ряду с корпоративными, правительственными и другими коммерческими социальными сетями, есть ещё и общедоступные. Одной из таких сетей является «Space». Почему именно она? Да потому что большего функционала и удобства, чем у нее нет ни у кого. Бесплатная, бесцензурная, конфиденциальная, с поддержкой любых устройств, включая прямое подключение к нейросети носителя… Господи, да они даже свою портативную прибуду для VR чатов всех мастей придумали. Цена, конечно, очень не гуманная, но все же. То есть сидя у себя дома или где угодно ты можешь просто попасть в специальную комнату для приватного общения с группой лиц или кем-то конкретным, познакомиться, наладить контакт и так далее, а если очень хочется, то можешь хоть сексом там заниматься… Не знаю уж как это все выглядит на практике, но очень заманчиво. Воистину космос!

Первое, что бросилось в лицо это идентификация по моей физиономии. Как бы странно это не выглядело, но при такой бешеной популярности сети моих следов здесь не обнаружили, а значит все пришлось начинать с нуля: куча данных, куча цифр, куча писанины. Создав новый аккаунт и попробовав немного разобраться со всеми возможностями наткнулся на такой массив информации, что вот так просто за пару минут с этим не справиться, уж слишком много тут всего. Особенно поразила хваленая конфиденциальность… Рядом со мной, в радиусе нескольких метров, сразу высветилась куча горящих точек с никами онлайн и офлайн пользователей. Я так понимаю меня теперь тоже пометили, ну что ж… Да здравствует «конфиденциальная» социальная жизнь.

Пока разбирался с новой сферой жизни не сразу заметил, что вокруг стало тише, да и людей поубавилось. Не знаю уж куда все подевались, но судя по тому, что криков сержанта или лейтенанта с его игрушкой не слышно, то все в относительном порядке.

Спать почему-то не хотелось, ну то есть совсем, разговорами никто не напрягал, а глаза уже изучали библиотеку. Не знаю, что конкретно я там искал, но куда бы я не залазил и не начинал читать все нагоняло тоску смертную, особенно все эти обучающие материалы по нашей программе подготовки универсального бойца. И вот по прошествии получаса мой мозг начал истерично искать что-нибудь из области литературы, живописи, музыки, да хоть чего-нибудь относящегося к искусству в любом его проявлении. Этого неумолимо требовала душа, но ничего на глаза не попадалось кроме чертежей, технической документации, выписок из устава корпуса правопорядка мне не попадалось. И с чего я вообще решил, что оно здесь должно быть?

Дочитав очередную техническую бяку я снова ломанулся в сеть, но только с целью успокоить свою душу чем-нибудь прекрасным. Однако и здесь было не густо. Куча трактатов о имплантологии, самих имплантах, разновидностях, комбинациях да и вообще способах стать сильнее при минимальных затратах. Способы заработка, сайты для набора наемников в ту или иную корпорацию. Конечно, искусство в своеобразном проявлении здесь присутствовало, нашлась музыка, от которой выворачивало наизнанку в большинстве случаев и бездушная живопись от которой фанило скорее алгоритмами нежели человеческой рукой, ну а про литературу я вообще молчу. Кровавый примитивизм с примесью реалий современного мира. Да, наверное, так оно все и есть, как пишут большинство, но город, в котором нет места лирике, а есть только прагматизм, жажда наживы и культ личной силы это отвратительно.

В конце концов мое положение явно не худшее на ряду с тем, что я неоднократно слышал от окружающих: изгои, отбросы, люди пустошей… В случае с последними там все вообще очень печально. Вечная борьба за жизнь вдали от благ цивилизации. С трудом себе представляю, что это за жизнь, если ее можно вообще считать таковой. Хотя… Возможно все не так уж плохо, как я это себе представляю. Ведь везде, где есть люди есть и место человечности.

Время подходило к десяти вечера и судя по кипишу за дверью меня ждало очередное построение перед отбоем. Уже стоя в строю поймал себя на мысли, что внутри царит безмятежная пустота и о ее причинах не знал даже я сам. Но об этом подумаю завтра…

Глава 10

Утро началось с криков сержанта и пары поторапливающих оплеух от Розенкранца, естественно, при помощи его любимой игрушки. Меня зацепило лишь по касательной, плюс щит частично поглотил энергию гравитационного подзатыльника, да и стреляли в общем-то не по мне, а вот парочке не слишком торопливых бойцов повезло меньше, но на их удачу обошлось без увечий, так лёгкая дезориентация на пару минут, но от зарядки это их не спасло.

Пробежка была сегодня очень щадящая. Я аж удивился этому, когда понял, что бегу чуть ли не вровень с Ларссоном. Правда, когда оглянулся назад, то понял, что моего мнения никто не разделяет, а все подразделение вяло течет метрах в двадцати от нас вывалив языки. Вероятно, вчерашний день им вышел боком в отличии от меня. И это при том, что напрягался я уж точно не меньше, чем остальные. В голове всплыли противоречивые формулировки полковника Сандерса про первое поколение с классом эффективности «три плюс». Умники из лабораторий выводы явно не с потолка писали и сейчас я это ощущал на себе. Интересно, а какое поколение у нашего сержанта?

После завтрака началась активная учеба. Каждому раздали по индивидуальному заданию, набору инструментов и оружию с дефектом. В общем до обеда нужно было провести диагностику, найти поломку, ее причину, если нужно, то полностью разобрать, собрать и провести тестовый выстрел в стрелковой зоне, что по сути являлась огромным ангаром, нет, скорее уходящим под землю туннелем в пару километров длинной, напичканным всем, чем только можно, чтобы защитить мир от наших экспериментов в области вооружения. Нужно ли говорить, что не о какой помощи из вне рассчитывать не приходилось. Все приходилось искать в электронных трактатах и пошагово следовать инструкциям. Не знаю как остальные, но из всего набора инструментов я знал только один — отвёртку. Все остальное же приходилось так же изучать с нуля, а учитывая, что мое время сильно ограничено, то чувствую избежать неприятностей не удастся и сегодня…

Мне достался S200 «Стоппер» — лёгкий пистолет из разряда не летального вооружения. Стреляет двенадцати миллиметровыми полимерными пулями с начинкой преобразующей кинетическую энергию в электрическую. После попадания поражает цель мощным электрическим импульсом, перегружает вспомогательную электронику и парализует нервную систему человека. Оборудован электронными стабилизаторами и компенсаторами отдачи, которые, судя по точности, как раз и не работают.

В итоге, если верить инструкциям, то вначале нужно весь его разобрать и добраться до небольшого ядра. Оно хоть и рассчитано на многолетнее использование, но всякое, однако, случается: деактивация активной зоны микро реактора в связи с разгерметизацией, циркуляция внутреннего или внешнего контура может нарушиться, те же генераторы магнитного поля, что не дают плазме вырваться наружу могут выйти из строя и это самые простые и заметные из причин. Куда хуже будет, если ядро целое, но работает не стабильно или повреждены энергоканалы идущие к компенсаторам, там либо все сразу менять нужно, либо искать повреждённый…

Диагностика S200 ничего моей голове не дала, а скорее только запутала. Судя по данным приборов, то тут, сука, не работает ничего кроме ядра, но так же не бывает, он ведь даже… Твою мать! Предохранитель! Вот идиот! Потратить почти четыре часа на диагностику собственной тупости было непростительной роскошью. Теперь за два часа я должен ещё и отремонтировать…

— Время вышло, — раздался голос сержанта, когда процесс установления проблем был уже закончен, но вот до конца их решения нужно было не меньше тридцати-сорока минут. Там всего-то нужно было поменять модуль предохранителя, который мешал нормальному функционированию энергоканалов из-за чего компенсаторы и стабилизаторы срабатывали в лучшем случае через раз. — Боец услышавший свою фамилию берет оружие в том виде, в котором оно есть и отправляется в стрелковую зону. Кай Линг — M1 «Дротик». Эдвард Гаррисон следующий.

Судя по внешнему виду, M1 это тяжелая снайперская винтовка с возможностью подпитки от ядра брони. Я так понял, что это единственный способ увеличить мощность вооружения, хоть и с возможным ущербом мобильности. Не знаю уж сколько займет времени ее испытание, но со своим оружием нужно что-то делать, пока есть хоть немного времени.

Когда дверь закрылась перед всеми появилась проекция Кая идущего по коридору в стрелковую зону и звук его шагов из динамиков. Зрелище было для меня весьма необычное, но я решил потратить время не на просмотр, а на хотя бы кустарный ремонт, поэтому дальнейшее я только слушал:

— Рядовой Линг, что у тебя в руках? — услышал я голос лейтенанта.

— M1 «Дротик», сэр, с перегревом при стрельбе на максимальной мощности.

— Причина?

— Сбой системы охлаждения из-за выхода из строя азотных радиаторов.

— Проблема устранена?

— Да, сэр, три из десяти были заменены на новые.

— Хорошо. У тебя десять выстрелов с интервалом в одну секунду по любой цели. Мощность максимальная, естественно. Процент попадания не учитывается. Посмотрим на твой ремонт.

К тому моменту как прозвучал где-то пятый выстрел я уже нашел решение своей проблемы заклинив предохранитель в единственном адекватно работающем положении. Теперь, если сильно не трусить, то проблема с циркуляцией энергии будет минимальной. Была правда еще одна — некоторые части корпуса из-за инородного предмета отказывали вставать на место. Надеюсь это не сильно скажется на функционале, разве что целиться будет сложнее.

Мысленно успокоив себя я стал собирать то, что было возможно поставить на место. И тут я услышал громкий хлопок, а подняв голову увидел лежащего на полу, схватившегося за лицо Кая. Он катался по полу и шипя от боли сквозь зубы обильно осыпал матом все окружающее его пространство. Тут же вокруг него появились несколько медиков, закинули на носилки и потащили его из стрелковой зоны под комментарии лейтенанта:

— В следующий раз проверь стабильность ядра, которое, вероятно, и спалило ближайшие к нему радиаторы. Рядовой Гаррисон, я тебя жду. Дерек Винтерс следующий.

Идти мне было не далеко, единственное, что меня немного напрягало, так это всеобщее внимание. Хоть я и не видел взглядов моих товарищей, но знал, что за мной наблюдают через летающего рядом сателлита.

— Даа… не густо, Гаррисон. Я так понимаю это все что осталось от S200. Другого я и не ждал, — Розенкранц взял пистолет в руки, немного покрутил и вернул его мне. — И что с ним было?

— Критическое снижение точности, сэр.

— Причина?

— Поврежден предохранитель.

Лейтенант от услышанного немного приподнял бровь и ухмыльнулся.

— И чем же устройство предохраняющее от случайного выстрела и твоей тупости может навредить точности?

— Из-за поврежденного энергоканала в пассивном режиме было нарушено питание электронных стабилизаторов и компенсаторов отдачи.

— Хм… Интересная версия. Дефект исправлен?

— Частично, сэр, — лейтенант недовольно вздохнул и указал рукой место для стрельбы. Там лежал уже подготовленный магазин.

— Десять выстрелов, минимальная точность попадания — пятьдесят процентов, дистанция пятнадцать метров. Готов? — я вставил магазин, кивнул и за мной тотчас вспыхнул барьер предохраняющий экзаменатора от всяких непредвиденных ситуаций вроде предыдущей.

Передо мной появилась мишень на подобии проекции в учебном классе. Однако выглядела она более яркой и плотной и по своему строению напоминала скорее оформленный под человеческие контуры барьер.

Первый выстрел пришелся, естественно, мимо. Во-первых, целиться было реально не очень удобно, а во-вторых, пистолет неплохо так лягался, усложняя и без того не самое простое задание. Я глянул на мерцающие зелёные переливы энергоканалов и понял, что мой ремонт это чистой воды лажа. А значит придется подстраиваться под оружие.

Второй выстрел был уже ближе к цели, но все же мимо, нужно правее и чуть ниже. Третий каким-то чудом уложил вскользь, увидев яркую вспышку от взорвавшегося снаряда. Четвертый и пятый также пошли в молоко, лица лейтенанта я не видел, но был уверен, что он вне себя от удовольствия. Что-то мне подсказывало, что для всех проваливших тесты будет очередное истязание. Шестой, седьмой и восьмой вложил практически в одну точку в центре мишени наконец немного пристрелявшись. А вот девятый меня огорчил отдачей так, что мой S200 буквально выбило из рук. Пистолет с мерзким скрежетом прокатился по бетону выкидывая из себя лишние детали. Всё-таки без плотно сидящего защитного корпуса живучесть пистолета как минимум ополовинивается… Не особо рассчитывая на удачу я взял оружие в руки, покрутил, убедился в работе энергоканалов, прицелился и нажал на курок, но вместо выстрела он просто потух, а наблюдавший за мной лейтенант Розенкранц раздражённо вымолвил:

— Достаточно, рядовой Гаррисон, думаю сегодня он больше не выстрелит, — осознавая, что последует за его словами, я в сердцах стукнул по корпусу ладонью. Пистолет вспыхнул ярко-зелеными змейками, я прицелился, сжав его в руке со всей силы и нажал на курок. Выстрел был мягким и плавным, без намека на рывок, а пуля вошла точно в цель, осветив вспышкой место попадания. — Пять из десяти, по краю прошел. Отправляешься обратно в класс и пока остальные будут стрелять должен восстановить оружие. Это понятно?

— Да, сэр!

— Дерек Винтерс — G3 «Sansara».

По пути в класс встретил Дерека, он вместе с сержантом тащил невероятных размеров бандуру на подобие четырех ствольного станкового гранатомета, который всем своим видом намекал на абсолютно негуманную мощь. Думаю, эта штука в теории рассчитана на одного человека, но он должен быть либо модифицирован по самое некуда, либо по самое некуда экипирован. А так, без средств усиления, на кряхтящего Ларссона и Винтерса было даже смотреть жалко пока они тащили монструозную установку по коридору. Не знаю уж чем и откуда она стреляла, но свое название полностью оправдывала, такая штука кого хочешь с первого выстрела на перерождение отправит.

Оказавшись на своем месте сразу занялся заданием. Диалог о причинах неисправностей мне был интересен по стольку по скольку. Ничего особо важного там не будет, а если и будет, то все можно найти в местных электронных фолиантах ремонтников или в видеозаписях учебного процесса, что находятся для всех в открытом доступе. Единственное для чего я отвлекся от ремонта, так это увидеть как стреляют из «Сансары». Та ещё штуковина. Залп из нее производил лично лейтенант, причем дистанционно и не только отойдя подальше и включив барьер, но и активировав ещё и свой. Лишь после того как от взрыва на расстоянии километра содрогнулись стены и пол нашего класса я понял, что такие меры безопасности явно были не лишними.

После того как все испытания наших возможностей были закончены можно было смело сделать вывод, что из отремонтированного нами оружия стрелять опасно для здоровья, а в некоторых случаях и для жизни. Несколько человек получили серьезные травмы и отправились в лазарет на носилках, другие же, у кого травмы не были столь критичными, на своих двоих отправились разбираться с переломами, осколками в мягких тканях, порезами и тому подобным самостоятельно, остальные отправились на обед.

Ожидаемый прием пищи был омрачен списком неудачников, которые, в отличие от остальных, будут отправлены на внеплановый марафон. Такая гуманность поразила всех, вряд ли кто-то ожидал, что страдать будут только избранные. Видимо, решили испытать метод кнута и пряника, чтобы стимул был у каждого.

На обед пришел последний, лейтенант все же решил повторно проверить качество моего ремонта. Он весьма эмоционально распинал меня за криворукость, косоглазие, не правильную подгонку деталей и тому подобное. И все это из-за промаха первого выстрела. Однако после того как я вложил девять оставшихся в цель с разбросом в сантиметр негодование на его лице сменилось на восхищение. Вот только относилось это скорее не ко мне к нему самому, ведь именно его стимуляция, по его мнению, и заставила меня стараться. Ну что ж, пусть думает, что хочет по этому поводу.

В столовой сидел один в полной тишине. Даже непривычно как-то без гула окружающих, стука посуды и просьб подать то или иное. Но меня это сильно не расстраивало, скорее наоборот. В тишине я придался мыслям о своем неизвестном прошлом и о таком же неизвестном будущем. И если в случае со вторым за меня частично все решат мои начальники, то вот первое тяготило ужасно. Не знать кто ты, откуда, ничего не помнить о своих родных и близких, если такие вообще имеются… Эти мысли нагоняли на меня тоску и желание при возможности найти хоть какую-то связь с прошлым.

После обеда, погрузившись внутрь себя, на автопилоте завалился в казарму. Там было подозрительно тихо, я бы даже сказал слишком, и это при том, что внутри должно было быть человек пятьдесят. Однако спустя несколько секунд моему взору открылась очень интересная картина…

— Итак, — раздался спокойный голос Ника Ларссона, который расхаживал с умным видом вдоль строя стоящего в упоре лёжа на полусогнутых руках. — Раз уж некоторые из вас забыли что такое субординация и адекватное отношение к братьям по оружию, то пользоваться будем самым эффективным воспитательным принципом — не доходит через голову — дойдет через ноги. В вашем случае руки. Два! — скомандовал сержант и все синхронно выпрямили руки. — Так вот, неуставные взаимоотношения, а именно: оскорбления, унижения, рукоприкладство и другая непозволительная, не регламентируемая уставом хрень между служащими корпуса строго запрещена! Раз! — и по команде сержанта все снова как один рухнули на землю сопя, кряхтя и молча негодуя. — Для желающих выпустить пар есть специально отведенное время и место, в котором вы можете бросить вызов любому из своих товарищей и сразиться в честном поединке по всем правилам и законам корпуса. Во все остальное время вы являетесь единым целым, нравится вам это или нет, и за нарушение порядка будете наказаны все, не зависимо от роли в конфликте. Полтора! — подразделение вернулось в исходное для моего появления положение на полусогнутых руках. — А это значит, что в ваших же интересах держать в узде себя, свои эмоции и своих товарищей. Я ясно выражаюсь?

— Да, сэр! — хором ответили все, а я услышал пару тяжёлых шагов за спиной.

— Рядовой Гаррисон, — раздался голос лейтенанта и уже знакомый низкочастотный хлопок отправляющий мою многострадальную тушу в полет. В этот раз было очень жёстко. Зная о моей пассивной защите энергии он явно не пожалел и потому даже щит в этот раз мне помог незначительно, хлопнув как мыльный пузырь ещё до моего приземления. Рухнул я аккурат у ног Ларссона, который небрежно перевернул мое тело лицом вверх, а спустя пару мгновений надо мной склонились две массивные фигуры. — Вижу без косяков ты не можешь. Ну что ж, это твое полное право. Не можешь быть сообразительным и понимающим — будешь максимально тренированным и сильным. Для этого у нас имеется множество возможностей. А чтобы хоть как-то выделить недопустимость позиции наблюдателя на фоне прочих ваших прегрешений я преподам вам всем урок, который вы прочувствуйте каждой клеточкой вашего тупого организма. Однако, во избежание направленной агрессии в отношении определенных лиц, предупреждаю, что вина за все то, что будет происходить с вами в ближайшие сутки лежит не на ком-то конкретном, а на вас всех вместе взятых. А чтобы разнообразить спектр ваших будущих воспоминаний у меня для вас есть особенный подарок. Сержант Ник Ларссон!

— Да, сэр!

— Активировать энергетический щит!

Глава 11

Очнулся с жутким, коробящем сознание гулом в голове. Вокруг темнота и лишь редкая иллюминация о системных процессах перед глазами свидетельствовала о том, что я полностью закован в свою броню. Вокруг какие-то шорохи, стоны, скрежет металла о бетон и нечленораздельные ругательства. Вероятно, в таком состоянии я сейчас не один, вопрос лишь в том где я. За ответом решил обратиться к умной электронике, однако мое местоположение на тактической карте не отображалось, впрочем как и моих товарищей, да вместо нее была просто серая рябь с надписью «Connection lost».

Отлично! Я не понятно где, не понятно с кем, тело слушается с трудом, а то как я попал сюда загадка из разряда моего прошлого. Единственное, что вспомнилось это как Ларссон активирует щит, а следом слышится щелчок, мерзкий высокочастотный писк и падающий, звенящий металлом предмет рядом, потом боль и тишина.

Спустя пару минут шум вокруг усилился, а обильное негодование стало сливаться в непрерывный поток. Я с большим трудом приподнялся на локтях ощущая на себе всю тяжесть брони и посмотрел вокруг. Там была все та же темнота, но с редкими проблесками затянутого темно-серыми облаками неба. Вывод о моем местоположении набатом ударил в мою многострадальную голову, а наполненное темными контурами людей помещение, которые так же как и я пытались понять, что происходит стало постепенно оживать.

— Что за дерьмо?!

— Какого хрена тут происходит?!

— Моя голова! — стали раздаваться возмущенные голоса.

— Долбаный псих! Мало того, что гранату в метре от меня взорвал, так ещё и выкинул нас непонятно куда. Где мы вообще?

— У меня отключена поддержка сервоприводов.

— У меня тоже…

— И у меня.

— Сука! На мне же WF-100, я как вставать должен без них?!

— Да никак. Мы за тобой погрузчик пришлём, когда выберемся.

— Откуда выберемся? Карта не работает. Мы что, в зоне наземных систем РЭБ?

На мгновение люди замолчали и начали активно водить головами из стороны в сторону, прикидывая в голове свои варианты.

— Нет, в зоне действия РЭБ без специальной защиты не работает даже вспомогательная электроника брони, а это значит…

— Это значит, что мы в жопе и будем тащить на своем горбу все эти чудеса техники без помощи из вне.

— Охренеть какая перспектива…

— Мы в пустошах, — эхом прозвучал мой голос немного измененный закрытым шлемом.

— Эд? — раздался удивленный голос Руди. — С чего ты взял?

— Небо, посмотри на него. Оно серое, а не голубое как обычно. Да и таких ветров я в Зилоте не помню.

— Черт! А это ещё что такое?

Все повернулись в сторону небольшого прохода теряющегося в темноте и увидели два огромных голубых глаза, что все это время непрерывно наблюдали за нами, но спустя секунду они разделились и выпустили в центр помещения два луча из которых сформировался образ нашего бравого лейтенанта.

— Поздравляю! — картинно похлопал он в ладоши и повернулся ко мне. — Благодаря рядовому Гаррисону вы первые определили, где находитесь. Да — это самая, что ни есть настоящая пустошь, место, в которое без острой на то необходимости стараются не выходить. Не то чтобы оно опаснее нижнего города, но радиация, холод и твари всякие делают это место не слишком дружелюбным. Особенно без нормального снаряжения.

Как вы уже догадались, наверное, вас ждет не экскурсионная прогулка и милое знакомство с местными обитателями, а весьма интересное задание. Варианты есть? Гаррисон, может ты? Мне кажется, что ты знаешь вашу конечную цель.

— Зилот?

— В точку! Из тебя выйдет сообразительный боец, если твой мозг постоянно стимулировать взрывами шоковых гранат. Теперь более подробно о целях. Вас пятьдесят четыре человека, которых разделили на семь отрядов и раскидали в случайных местах в двадцати километрах от города. Связи друг с другом нет, расположение остальных тоже не известно. Все что вам нужно это добраться до защитного купола Зилота. Вроде бы все просто, но… Во-первых, зайти внутрь можно лишь соединив шесть частей устройства временно рассеивающих барьер в заданной точке. Кстати, именно у вас будет единственная часть без возможностью ее заменить на другую. Остальные пять можно взять у любого подразделения. Во-вторых, подразделения попавшие в Зилот до заката поощряются режимом свободного времяпрепровождения. В-третьих, пройти за барьер должны все. Ну и в-четвёртых, подразделение или боец по каким-то причинам не попавший за барьер остаётся там на двадцать четыре часа без связи, поддержки и на само обеспечении едой, водой и теплом. У вас десять минут на сборы пока я инструктирую остальных. Вопросы есть?

— Нет, сэр!

Механические помощники улетели куда-то вниз по лестнице оставив нам на последок небольшую деталь необходимого устройства. Ей являлся небольшой сияющий шестигранник синего цвета, который приятно пульсировал в руке и даже через броню ощущалось его тепло. Интересная штуковина…

Для начала мы подняли на ноги бедолагу Калана, его WF-100 лишенный поддержки сервоприводов был для него неподъемной ношей. Причем тот факт, что я сам находился в этот момент в броне того же класса вообще никого не смутил, а мне ещё топать в ней двадцать километров в неизвестном направлении. И ещё черт его знает с чем нам придется столкнуться в пути. Попадались мне на глаза как-то в сети местные страшилки про существ бежавших из лабораторий. Особого значения этому не придал, но основную суть уловил. Оказалось, что все они не только уродливы, но и прекрасно уживаются с суровыми условиями пустошей.

Выйдя на улицу вместе с товарищами долго осматривал и никак не мог понять, что конкретно меня напрягает. Ну пустошь, ну разруха, ну счётчик Гейгера потрескивает, но все это было ожидаемо, кроме одного.

— А сколько сейчас времени? — раздался так вовремя голос одного из парней, если не ошибаюсь, его звали Василий.

— А разве это имеет значение? — ответил ему Калан с трудом протиснувшись в выход из подвала многоэтажки.

— Конечно, имеет! Нам до Зилота топать не близко, а если это бледное светящееся пятно около горизонта является закатом, то не о каких бонусах и речи быть не может. С таким гандикапом на плечах мы разве что к утру доберёмся.

— Это рассвет, — вставил я свое веское слово, наконец разобравшись в том, что меня напрягало. А напрягала меня именно бодрость, как после хорошего, здорового сна. Я даже с больной от электрошока головой понимал это абсолютно ясно. Но ещё более ясно я осознавал, что запад, а как следствие и закат должен быть с другой стороны, и в сочетании с абсолютно неизвестной мне локацией это навевало очень интересные мысли о моем прошлом. — Даже не спрашивай откуда я это знаю. Просто знаю и все. Будем считать это интуицией.

— Хорошо. Тогда что будем делать, о великий знаток пустошей?

— Купол видишь?

— Ну.

— Вот нам туда. И по самой кротчайшей траектории.

— А что насчёт остальных групп? — в этот раз раздался не знакомый мне голос от парня в лёгкой броне. Он стоял поодаль от остальных и активно разминал свои конечности перед маршем. — Без них я так понимаю на другую сторону барьера просто не попадём, а торчать здесь больше суток не очень хочется.

— А вот это предоставь мне, — довольно произнес Калан и, уперев свой «Вулкан» в обломок стены, поднял ствол вверх и выдал залп из ярко-красных пучков разлетевшихся в разные стороны. Не знаю как насчёт грохота выстрела, но звук вращающихся стволов был явно слышан на несколько километров вокруг. — Хорошо хоть оружие у нас работает.

Ответ не заставил себя долго ждать подсветив ответным огнем товарищей ещё шесть точек. Так что спустя полминуты мы знали примерное местоположение друг друга. Все, что оставалось это двигаться параллельным курсом в сторону города. Ну и естественно пережить дорогу полную тяжёлого вооружения на плечах.

Шли мы очень медленно, в лучшем случае пару километров в час. Постоянно приходилось останавливаться и делать небольшие привалы для отдыха. Некоторые из разряда самых умных решили, что раз уж мы не на полигоне, то соблюдение правил ношения тактического снаряжения здесь необязательны. Однако ледяной зимний ветер быстро внёс свои коррективы в настрой окружающих и все предпочли напрягаться в броне с подогревом, чем бежать налегке по покрытой снегом пустоши.

Вокруг было абсолютное умиротворение, если не считать изредка завывающие порывы ветра, что швырял сухой снег нам в лицо, оставляя мелкие капли на прозрачном забрале. Для многих это все являлось в новинку. Люди привыкшие к стабильно теплому климату Зилота удивлённо смотрели вокруг, некоторые даже тратили драгоценные силы на то, чтобы нагнуться в тяжёлой броне и прикоснуться голой ладонью к ледяному снегу, который в таком виде и количестве вживую видели впервые. Я же смотрел на все это как на обыденность и лишь больше радовался тому, что с ног до головы закован в согревающую сталь.

Люди вели себя шумно, они бесспорно считали себя хозяевами этих диких мест и шли не особо проявляя осторожность к вероятным обитателям этого мира. А как же иначе? Что вообще могло сравниться по о мощи с теми, кто с ног до головы обвешан оружием способным испепелить все живое в радиусе километра? И лишь я выделялся на их фоне, осторожно вглядываясь в белую пелену застилающую землю выжженную радионуклидами.

— Эй, парень, — окликнул меня человек в лёгкой броне и здоровенный снайперской винтовкой за спиной. Он весьма бодро догнал меня по снегу и с виду не ощущал никакой усталости в отличии от остальных. — Тебя ведь Эдвард зовут? — я кивнул. — Я Лекс. Ты чего такой напряжённый? Мы же не на смерть идём. Так, лёгкая прогулка…

— За себя говори, — послышался сзади голос Калана. Забрало его шлема было покрыто испариной, с которой даже вентиляция не справлялась, а шумное дыхание, наверное, слышали все. — Или давай снарягой махнемся, посмотрим как ты гулять будешь.

— Не, ты же знаешь, я за активную мобильность и мощные единичные выстрелы, а все эти ваши вулканы, Сансары, расщепители и тому подобная хрень с кучей металла на плечах — это не по мне, — в ответ раздался лишь тяжёлый недовольный вздох Калана и нервное позвякивание элементов брони. Лекс же равнодушно махнул на него рукой и продолжил. — Ты ведь из рейдеров?

— Рейдеры?

— Ну эти — отмороженные. Любители всего малоизученного и т.д. Они работают на научный корпус и корпус правопорядка. Таскаются по пустошам за преступниками или тварями для опытов.

— Вряд ли…

— Хм... Странный ответ для того, кто однозначно не впервые здесь.

— С чего ты решил?

— Я? Нет, так все решили. Ты ведь единственный, кто сразу понял где мы, плюс ты ориентируешься здесь, как у себя дома. Это тоже все заметили. Однако есть то, что заметил только я.

— Да? И что же это?

— Дерганые движения рук ног... Это, кстати, вообще отдельный разговор... Посмотри на Калана, — я обернулся и окинул его с ног до головы и ничего особенного не заметил. — Он с трудом шевелит конечностями. И это при том, что он один из самых сильных среди нас, а ты дёргаешься так, словно на тебе ничего нет. Думаю вопрос «как?» Можно и не задавать. Ну а дальше то как ты смотришь по сторонам: озираешься, всматриваешься. Ты нервничаешь, причем сильно! Неужели нам и вправду есть чего бояться в этой глухомани?

Я задумался. Его слова четко описывали мои ощущения и восприятие окружающего мира и то, что я подсознательно искал здесь опасность даже неся на себе оружие огромной мощности добавляло в копилку очередную монетку о моей связи с этим местом.

— К сожалению, я не могу дать ответов на твои вопросы. Все, что сейчас со мной происходит я бы скорее отнес к интуиции, нежели к опыту. Хотя последнее полностью отрицать нельзя. Просто моя жизнь по сути началась несколько недель назад. И все, что было раньше я попросту не помню. Может я и был здесь когда-то и видел нечто такое, с чем на подсознательном уровне боюсь теперь встретиться, может и не был, а мое поведение просто излишняя осторожность. Я не знаю этого.

— Жаль… Но ты это… расслабься. Видишь эту штуку? — Лекс указал на парящую в десяти метрах над нами сферу. — Это глаза и уши Зилота. И если что без поддержки нас не оставят.

Слова снайпера меня немного успокоили. В конце концов мы ведь действительно не первобытные люди с палками, а группа хоть и не доученных, но хорошо вооруженных бойцов и противопоставить нам реально нечего, надеюсь.

Спустя десять часов пути всем стало понятно, что никаких бонусов за скорость мы уже не получим, ведь тусклое солнце неустанно катилось за горизонт окрашивая мир в непривычные цвета красного оттенка. Сухие деревья, разрушенные дома, остовы допотопного транспорта, снег все это периодически покрывалось сверкающей алой пеленой создавая лёгкий эффект нереальности происходящего. Да, таких закатов в городе не увидишь…

К точке сбора подошли практически одновременно, корректировка движения при помощи залпов из «Вулкана» оказалась весьма эффективным способом связи. Однако дошли не все и оставшаяся группа хоть и выходила на связь, но почему-то сильно опаздывала. Поэтому пока было время шесть групп из семи собрались вместе и пытались разобраться с функционалом незнакомого устройства. У каждого была лишь своя деталь и никаких инструкций никто не получал. Пришлось использовать могучий метод научного тыка и при помощи пары десятков комбинаций и обрывков знаний в этой области мы наконец-то закончили сборку и сели дожидаться оставшихся, но они почему-то до сих пор не появились. А тем временем лежащий на земле собранный прибор начал вибрировать и активировался сам по себе, проделав нехилую брешь в куполе Зилота.

На другой стороне появилось заметное шевеление и в нашу сторону направился транспорт. Несколько массивных внедорожников с ревом поднимали клубы пыли оставляя протекторами глубокие шрамы на сухой земле. Остановившись недалеко от образовавшегося прохода они выстроились полукругом и замерли в ожидании.

— Итак, — раздался голос сержанта позади нас. Все обернулись и увидели очередную трехмерную проекцию создаваемую все теми же сателлитами. — Я вижу, что большинство из вас с заданием справились, что ж, ждать от вас большего было бессмысленно. И раз уж вы решили активировать рассеиватель прежде, чем соберутся все, то должен вас предупредить, что он действует всего сорок минут, в вашем случае уже тридцать. Это значит, что не успевшие попасть на другую сторону останутся здесь на двадцать четыре часа. Что касательно ваших товарищей, то они попали в весьма неприятную, но не смертельную ситуацию в двух километрах отсюда. Вы можете отправиться за ними и попробовать помочь им добраться сюда до закрытия прохода, а можете попасть внутрь и спокойно вернуться в казарму. Решать вам.

Проекция исчезла оставив всех на едине со своими мыслями и желаниями. Честно говоря, я думал, что все ломанутся к товарищам, но узнав, что в отставшей группе находились зачинщики драки понял почему их решили бросить. И вроде бы нам дали выбор, но в голове так некстати всплыли слова лейтенанта. Он предупреждал о подобной ситуации…

— Эй, Эд,— послышался рядом знакомый голос. — Ты чего застыл? Пойдем.

— Нет, Руди. Я остаюсь…

Глава 12

Полковник Глен Сандерс редко выбирался из своего рабочего логова. А зачем? Любое его желание — закон, а реактивный Стенли всегда готов хоть носом рыть землю лишь бы не попасть под военную муштру сержантов. На этом фоне получался некий симбиоз, от которого каждый получал то, что хотел: Стенли протекцию своего прямого руководителя, а полковник верного и очень ответственного раба.

Но сегодня случился небывалый инцидент… Верный помощник таскающий тонны отчетов, кофе и жареной курочки в секунду непростительно осмелился упасть и сломать себе ногу, парализовав важнейшую информационную, а главное пищевую артерию главы корпуса. Для медкорпуса это пустяковое дело, сутки — не более, но эти сутки ещё нужно было пережить. Поэтому, находясь в не слишком хорошем расположении духа, полковник чихвостил всех и каждого, кто имел неосторожность попасться ему на глаза. И ведь главное, что поводов для этого было масса. То слишком громкие разговоры, то слишком тихие ответы, а ещё отсутствие порядка, нарушения формы одежды, распорядка дня, слишком быстро летающие охранные сателлиты... В общем виноват был практически каждый и спокойно работать в такой атмосфере на пустой желудок было просто невыносимо. Вот и решился строгий полковник, съедаемый внутренними демонами голода и гнева, вначале посетить местное кафе, подкрепиться, а заодно, раз уж все равно был недалеко, проверить порядок в казармах молодого пополнения. Там то наверняка найдутся виновные для услады излишне педантичной души.

— Смирно! — раздался голос в полупустой казарме заставив подорваться лишь тех немногих, кто был из-за травм чудом не допущен к стандартному графику и находился в расположении роты.

— Вольно, солдат! — полковник огляделся по сторонам и недоуменно почесал затылок. — А где все?

— Я… — начал было мямлить боец, но был прерван.

— Господин полковник, лейтенант Розенкранц — командир роты молодого пополнения. Подразделение подвергается дисциплинарному наказанию за нарушение правил уставных взаимоотношений и неудовлетворительные знания по устройству современного вооружения.

— Вольно, лейтенант! Твоих бойцов я уже видел на плацу. Однако их маловато, не находишь? Где остальные?

— Пойдёмте, господин полковник, я вам все покажу.

В полумраке кабинета был всего один источник света — огромный монитор, на который выводились все данные с камер наблюдения и всех разведывательных и охранных сателлитов, которые неустанно мониторили всю территорию. Однако сегодня вместо десятков маленьких окошек на монитор было выведено всего одно большое и на нем не было ничего кроме заснеженных руин простирающихся до самого горизонта. Вид плавно менялся расплываясь по краям белой рябью создаваемой падающим снегом, а потом среди всего прочего показалась группа людей раскиданных по периметру разрушенного квартала. Они были полностью закованы в изрядно потрепанную броню Зилота и находились на боевых позициях водя стволами в разные стороны.

— Я даже боюсь спрашивать как они туда попали и что там вообще происходит. Меня больше интересует почему снаряжение стоимостью в десятки миллионов кредитов находится в таком плачевном состоянии.

— Потому что вот.

Картинка быстро замелькала и через некоторое время на мониторе появилось изображение того же места, на котором происходил ожесточенный бой людей с группой неизвестных тварей внушительного размера. Они метались от одного бойца к другому, наносили удары, периодически по касательной получая ответ от людей. В основном по ним лупили снайперы и штурмовики, тяжело же вооруженная пехота в большинстве случаев от выстрелов воздерживалась дабы не накрыть своих товарищей дружественным огнем. И лишь на отходах неизвестного противника его заливали всеми доступными калибрами от термобарических гранат до плазменных сгустков «Вулкана». Вот только на открытом пространстве все усилия сводились на нет абсолютно нереальной реакцией тварей, которые раз за разом уворачивались от выстрелов, а потом возвращались назад с новыми силами.

В итоге на поле боя воцарился временный паритет. Твари своими когтями никак не могли серьезно навредить людям через прочную броню, а те в ввиду своей медлительности из-за отключённых сервоприводов не могли попасть по неуловимому противнику, а если и могли, то смертельного урона все равно не наносили. Но чем больше отражалось атак, тем сильнее страдало снаряжение и боезапас, а значит упорство тварей, которые каждый раз возвращались полные сил рано или поздно могло привести к весьма печальным последствиям.

— Так, кто вообще затеял всю эту вакханалию с тренировками необученных людей за пределами безопасной зоны? Да и черт бы с ними, но материальный ущерб…

— Господин полковник, насколько я могу судить вы сами разрешили эту вакханалию, — на мониторе в этот момент возник электронный документ оформленный по всем правилам бюрократической машины. — Это ведь ваша подпись?

— Ах да, припоминаю что-то подобное, — недовольно буркнул глава корпуса наивно пытаясь вспомнить данный документ, который подписал скорее всего даже не читая… — Но все же людей нужно эвакуировать, пока там ещё есть кого.

— Не переживайте, господин полковник, помощь уже в пути, хоть и весьма не стандартная…

***

Черт меня дёрнул остаться в этом ледяном аду! Проклятый морализм и пропаганда лейтенанта про единое целое… Однако всеми фибрами своей скрипящей от негодования души я понимал, что поступаю абсолютно правильно. Причем я был настолько уверен в своей правоте, что на попытки повлиять на мое мнение просто развернулся и пошел в ту сторону, где последний раз видел залпы «Вулкана».

Но стоит признать пошел не я один. Сначала за мной увязался Руди, и Лекс. В лёгкой броне им, что два километра, что пять — не принципиально. А в случае с Лексом, так ему тут просто нравилось. Главное, чтобы скучно не было. Ну а за ними подтянулся Рэй, Макс и даже бедолага Калан шумя своими соплами попробовал пойти за нами, но метров через пятьдесят махнул на нас рукой осознавая, что такой темп в тяжёлой броне он просто не вытянет и станет скорее обузой. Видя всю эту ситуацию, словно по команде, за нами ломанулась большая часть товарищей. Нет, конечно, были и те, кто даже находясь в нормальном физическом состоянии проявили малодушие и в первых рядах завалились в транспортники. Ну что ж, им этого никто не запрещал.

Где-то через полтора километра пути о своем решении помочь начал жалеть каждый. За это время и без того не слишком хорошая погода изменилась в худшую сторону. Мало тог, что снег стал валить стеной, снижая видимость практически до нуля, так ещё и проклятый ветер изменил направление и стал дуть всем в лицо, да так, что к моим сорока килограммам брони по ощущениям добавилось ещё столько же. Однако люди каким-то чудом шли вперед не взирая на усталость голод и уже явную безрассудность этого поступка. По-хорошему бы плюнуть на все развернуться и отправиться с попутным ветром за барьер, но такого желания никто не изъявлял. Все просто молча смотрели друг на друга, но шли вперед. Вероятно, это испытание было для каждого чем-то вроде соревнования, проигрывать которое никто не хотел.

В итоге мы ввязались в игру с кучей осложняющих факторов: отсутствие карты, координат места назначения, ориентиров и поддержки сервоприводов, а ещё голод, усталость, плохая погода и возможность провести здесь ещё сутки на само обеспечении. Хотя последнее скорее плюс, ведь более мотивирующего повода для приложения максимальных усилий найти было бы сложно. И что-то мне подсказывало, что если мы не успеем, то как инициатора винить во всем будут именно меня.

Когда тепловизор вдалеке засек человеческие контуры, то меня практически не слушались ноги, руки, а лёгкие горели так, что их хотелось выплюнуть, бросить в снег на полчасика и лишь после этого снова засунуть внутрь. К этому моменту я уже был не уверен, что хотя бы половина из нас достигла цели. Я видел лишь живую теплую линию тянущуюся от меня в сторону Зилота.

Товарищи которых мы искали не сидели на месте, они активно перемещались в каких-то развалинах иногда испуская белые огненные струи в разные стороны. Разглядеть в тепловизор, что конкретно там происходит не было возможности, а сателлиты-разведчики, которые априори являлись частью снаряжения техников отсутствовали в принципе. Нас изначально решили лишить эффективной разведки, чтобы максимально усложнить процесс объединения в одну группу и координирование перемещений.

Нас встретили очень тепло, бы даже сказал слишком. Залп из «Вулкана» и пары термобарических гранат чисто случайно прошел мимо нас зацепив лишь меня. После чего заряд моего щита просел с семидесяти процентов на два. Благо я мгновенно среагировал и пальнул в ответ над головами товарищей, пока мне не прилетела вторая волна. Думаю именно это и спасло тех немногих, кто шел со мной рядом, ведь опомнившиеся товарищи взвалили на плечо оружие и радостно побежали к нам. Но когда расстояние было около нескольких метров и я наконец начал слышать хоть что-то, кроме завывающего ветра все начали замертво падать схватившись за голову…

— Опять! — заголосил один из бойцов, катаясь в конвульсиях по земле. — С каждым разом всё сильнее! Убейте этих тварей!

Я даже не успел опомниться, как почувствовал чье-то мягкое, парализующее прикосновение. Оно медленно разливалось по телу приятно обволакивая все до чего могло дотянуться. Вначале это были кончики пальцев, потом руки, плечи, ноги, торс и шея, вскоре появилось ощущение, что меня словно поглаживают пытаясь заставить расслабиться и довериться. И чем дольше я ощущал это в себе, тем сложнее было сопротивляться этому приятному дурманящему ощущению. Оно все глубже проникало внутрь наполняя умиротворением, подчиняя и завораживая, а потом я ощутил удар… мощный, беспощадный. Но он прошел не снаружи, а будто рвался у меня изнутри калеча органы и ломая все кости разом, пока не добрался до головы. И тут в моем сознании одна за другой начали мелькать картины моей жизни. Словно перемотка в обратном направлении они калейдоскопом проносились у меня перед глазами сопровождая навязчивые воспоминания жуткой головной болью. И лишь когда перед глазами всплыло мое отражение в зеркале мне стало немного легче. Боль отступила на мгновение даруя необычайную лёгкость мыслей, а скорость кадров из прошлого значительно замедлилась раз за разом возвращаясь к тому или иному моменту. Было похоже, что в моих воспоминаниях что-то искали, что-то конкретное и судя по тому как в голове начали мелькать лишь десятки кадров моего отражения я точно понял, что искомое было найдено.

А потом… потом я ощутил лютую ненависть к себе самому. Для нее не было определения или повода, я просто чувствовал это словно мне ее навязывали, как и мои воспоминания. В голову снова залезли чьи-то острые щупальца, но в этот раз они были куда менее лояльны к моим ощущения, а перед глазами с невыносимой болью начала снова перематываться мои воспоминания. Они уходили все глубже и глубже в прошлое, пока перед глазами я не увидел свое лицо в отражении капсулы. Это был тот самый день, когда очнулся в лаборатории, но видимо этого было мало и мою голову продолжали ломиться словно пытаясь на живую сломать черепную коробку и разбить барьер моего забвения. После очередной попытки я от нестерпимой боли закрыл глаза и рухнул на землю схватившись за голову. Терпеть этот ад уже не оставалось никаких сил…

— Хватит! — заорал я в безумии во всю глотку. — Умоляю! Я не вынесу больше!

В ответ на мои жалобы мне прилетел лишь очередной удар, но такой силы, что из глаз брызнули густые горячие слезы, а первые кадры моей жизни зациклились и повторялись снова и снова, снова и снова…

— Я ничего не помню. — прохрипел я еле слышно дрожащим голосом. — Я больше ничего не помню… совсем…

Боль не на долго отпустила меня как и в прошлый раз. Я сжал кулаки и приготовился к очередной пытке, но ее не последовало. Вместо этого внутри вспыхнуло ощущение жгучей обиды. Мне хотелось просто кричать навзрыд и биться в истерике как маленькой девочке, которая не могла найти оправдания такому предательству. Предательство… именно это слово крутилось у меня в голове на фоне необычайно ярких эмоций. Они были настолько живые и неестественные мне, что коробили все мое естество заставляя ковыряться внутри себя в поиске их источника. А тем временем обида постепенно отпускала и плавно переходила в спокойствие, в тихое, безмятежное спокойствие.

Я облегчённо вздохнул, по лицу поползла натянутая улыбка и я медленно поднял веки. Оторвав голову от земли в глаза резко бросилась картина из множества сияющих светло-желтых, практически белых контуров. Маленькие и большие они стояли неподвижно вокруг одного более светлого пятна. Тепловизор определял его как более горячее и наряду с прочими оно отдалено напоминало человека. Я смотрел на него не отрываясь и понимал, что оно делает тоже самое.

Я чувствовал его взгляд на себе, он был тяжёлый как бетонная плита, давил и просачивался внутрь словно отравленный воздух, но вопреки логики боли или неприязни я не чувствовал. Я сделал шаг в его сторону, потом ещё и еще один и тут существо согнулось пополам и рухнуло на землю издав такой крик, что ни ветер, ни расстояние не могли заглушить его. Я снова закрыл глаза и схватился за голову пытаясь закрыть уши, чтобы не слышать рев пронизанный болью. Лишь спустя несколько минут я понял почему мне было так неприятно и больно — кричал я сам, но только эмоции были не мои. Это был крик того существа соединённый с моим, я с остервенением исторгал его из себя самого так что смог прочувствовать каждой клеточкой своей души и тела.

Когда сорванные от истерики связки наконец сдались в беспомощном хрипе я открыл глаза. Вокруг словно все вымерли, непонятно откуда взявшиеся транспортники одиноко стояли присыпанные тонким слоем снега, а бесконечно воющий ветер иногда приносил отзвуки взрывов. Куча лежащих на земле товарищей в изодранной броне с нечеловечески изломанными конечностями неподвижно лежали молчаливо вглядываясь в непрекращающуюся рябь темного неба. Внутри нарастало беспокойство, угнетенное от испытанного сознание постепенно начало угасать, а в голове крутилось всего одно слово: «прости, прости, прости»…

***

Лейтенанту Гаррету Палмеру было не впервой бросать все, отрываться от дел и бежать сломя голову в корпус под крики полковника Сандерса. Но сегодня был явно особенный случай. Во-первых, в речи практически отсутствовал мат, а во-вторых, тон был скорее не командным, а упрашивающим. Ну а когда к бару, где он отдыхал с парочкой эффектных девиц прилетел один из военных грузовых беспилотников в котором уже находилось все его элитное подразделение, то стало понятно, что вариантов отказаться у него не было изначально.

Помимо своих парней в грузовом отсеке сидели ещё двенадцать человек из инженерного батальона майора Сергея Баркова, каждый из которых уже был подключен к тактической сети ударных сателлитов и активно занимался настройкой умных помощников размещенных под крыльями беспилотника.

— Цель обнаружена, — раздался голос майора. — Сброс через три… две… одну… — шум беспилотника заглушил свист микро турбин сателлитов, которые один за одним отправлялись в свободный полет. — Лейтенант, пока эти малыши гоняют тварей по пустошам вашей задачей будет полное уничтожение любого, кто приблизится к зоне высадки на полкилометра. Чувствую эту эвакуацию мы запомним надолго…

Глава 13

«Опять этот коридор… Снова беспросветная тьма сменяющаяся холодными мокрыми стенами… Снова голоса… знакомые и чужие одновременно… В них нет жизни, а тембр напоминает скорее предсмертный хрип нежели слова живого человека. А ещё этот холод пронизывающий насквозь, особенно ноги, будто иду босяком по ледяной пустыне… Да, только это не пустыня, а скорее лабиринт, в котором куда бы ты не шел все равно наткнешься на стену или пустоту. Ноги ватные, по ощущениям я в пути уже целую вечность, в голове стоит жуткий гул тысячи голосов. Они все время хотят что-то сказать, слов слишком много, не могу понять их, но они так же как и я связаны с этим местом, и так же как и я не могут отсюда выйти…

Очередной поворот в никуда… Я знаю за ним ничего не будет, как и за всеми предыдущими. Но что это? Какая-то комната, такая же мрачная и холодная… В ней какие-то огромные бочки, трубы и густой, спертый воздух, а ещё опасность… Да, по другому это ощущение не назовешь. Тело сжимается от каждого звука, каждого шороха, даже слишком громкие голоса и мысли в голове заставляют озираться вокруг.

— Я знала, что найду тебя здесь, — раздался спокойный женский голос, такой тихий, мелодичный... На ряду с прочими он был мне приятен, словно голос близкого человека. Он нежно лился то сзади, то спереди, то словно изнутри. Я лишь беспомощно вертел головой в разные стороны, но как бы не старался, его источник все время ускользал от меня, будто он шёл от всех предметов и стен одновременно. — Они говорили, что ты умер и нужно научиться жить дальше, но ты… Ты не умер, ты просто ушел… Ты… Ты бросил меня здесь… одну! Ты передал меня!

— Я не… — меня прервал резкий приступ удушья, на шее стиснулись чьи-то горячие руки и начали сдавливать всё сильнее и сильнее, впиваясь когтями в мягкую кожу. Помещение, в котором я был стало распадаться на мелкие кусочки, а меня потихоньку поглощала кромешная тьма.

— Хватит! Что «не»?! Не уходил, не бросал, не предавал?! Я устала искать тебе оправдание! А ты… ты… Ты куда?! Я ещё не закончила! Кто эти люди?! Почему они хотят тебя забрать?! Ты мой! Слышишь?! Мой! Убить! Убить их всех! »

Наверное у многих бывало такое. Открываешь глаза и не понимаешь где ты находишься. Ты только что был где-то там, что-то делал или думал, а сейчас все совершено иначе. Иная атмосфера, другие люди и мысли, да и место совсем не то, но в моем случае было и кое-что общее… Удушье… Последнее, что я помнил это были чьи-то руки сдавливающие горло так, что дышать было просто не возможно. Сейчас же все продолжалось, но только вместо поглощающей меня тьмы в глаза бил яркий, режущий глаза свет, а тело было словно в оцепенении. Руки и ноги меня не слушались, по телу блуждала некая волна, что обжигала кожу, вызывая желание содрать ее, лишь бы не чувствовать жжение. Правда один плюс в этом был — голосов я больше не слышал. Вместо этого сводящего с ума хора был всего один и спутать его с другим у меня бы не вышло.

— Подождите, рядовой Гаррисон, я почти закончил. Вам следовало проснуться немного позже. Это было бы менее болезненно, но раз уж вы открыли глаза, то вам придется потерпеть ещё пару минут, пока я проверяю чувствительность ваших нервных окончаний. Всё-таки вещество при помощи которого вас в свое время вернули к жизни не слишком хорошо изучено. А значит за вашим состоянием нужен периодический контроль.

Это был профессор Билл Фрост. Он так же как при моем первом пробуждении активно перемещался в помещении, иногда говорил сам с собой и постоянно комментировал показания приборов. Не знаю уж для чего, может вел аудио отчёт о моем состоянии, может просто привычка, а может… Да черт его знает, что там в его голове происходит… Одно было понятно — я точно не в пустошах.

— Ну все, я закончил, никаких нарушений пока не выявлено, а в чем-то даже наметился неслабый прогресс. Физическая активность вам явно на пользу. Попробуйте встать, — я напрягся и сделал рывок. В этот раз мое тело послушно приняло желаемое положение, а с лица наконец сползла маска безмолвия. — Отлично! Можете одеваться.

Я оглянулся по сторонам. До этого я был практически уверен, что нахожусь в знакомой лаборатории, но здесь было все слишком скромно. Не было кучи приборов, проводов, да и огромный дядя Арес отсутствовал в находящемся за стеклом помещением.

— Где я?

— Это медблок корпуса правопорядка. Да-да, не удивляйтесь так. Он здесь действительно есть, впрочем, как и весьма приличное современное оборудование, медперсонал и тому подобное. Правда для моих целей этого слишком мало, многое пришлось тащить с собой, — я только успел открыть рот удивляясь тому, что для меня вызвали целого профессора, но он, предугадав мой следующий вопрос сразу продолжил. — Как я здесь оказался? Меня вызвали. Видите ли, после вашего определения в корпус я сразу дал понять полковнику Сандерсу, что вы фактически являетесь нашей собственностью и что неустойка за вашу случайную кончину будет исчисляться цифрами с семью нулями… Благо он оказался более чем понимающим и при первой же потенциальной угрозе вашему здоровью привлек максимум сил на ваше возвращение в родные пенаты в целости и невредимости. Ну и судя по вашему состоянию вам уже точно ничего не угрожает, теперь. Жаль остальным повезло меньше…

И тут мне в голову влетело сразу два фрагмента из моего без сознательного промежутка времени. Голос в голове требующий убить всех и куча тел рядом со мной. Осознание двух сопоставленных фрагментов холодном пробежало по спине.

— Насколько меньше?

— Да не переживайте вы так. Все живы и практически здоровы. Однако несколько человек отправилось на серьезную доработку. И какой идиот вообще решил лишить вас поддержки сервоприводов? Как минимум многих травм можно было бы избежать, а как максимум все бы ушли на своих двоих, но теперь есть, как есть. Однако у меня, да и наверное не только у меня, есть пара вопросов касательно всей этой ситуации, — профессор взял в руки планшет и повернул ко мне. Там было всего две фотографии. На одной уже знакомая мне куча тел вокруг меня, а на второй я стоящий на коленях с запрокинутой кверху головой и куча небольших тварей злобно дербанящих всех вокруг, кроме меня. — Что вы чувствовали в этот момент? И почему вы единственный, кого не трогали эти создания?

— Я не знаю. Этих моментов вообще нет в моей памяти. Я лишь помню, как в мою голову кто-то ломился, что-то искал там и помню как открыл глаза в окружении тел. Ещё голос… Да, я точно помню. Со мной разговаривали, обвиняли в каком-то предательстве. А ещё этот голос приказывал убить всех.

— Он приказывал вам?

— Нет, кому-то ещё. Она злилась, она не хотела, чтобы меня забирали.

— Хм… Даже так… Она… Это кое-что объясняет. Видите ли, Эдвард, для эвакуации вашей группы были выделены огромные силы. Два элитных подразделения, три бригады медиков, воздушный транспорт, куча ударных сателлитов с тяжёлым вооружением. Этого при любом раскладе должно было хватить с избытком. Даже для подавления конфликтов корпораций иногда вызывают меньше. В вашем же случае избыточная мощь была лишь мерной предосторожности из-за плохо изученных способностей врага. Мало ли что… И знаете, все шло вполне нормально: сателлиты гоняли врага по пустоши, группа тяжеловооруженных войск отстреливала редких тварей попавших в зону досягаемости, а медики таскали раненых в транспорты… Но все это было лишь до тех пор, пока не трогали вас. Каждый, кто подходил к вам мгновенно подвергался атаке вначале некими способностями существа, потом и тварями поменьше, поэтому большая часть даже прикоснуться к вам не успевала. Так вот, из примерно тридцати человек изначально находившихся рядом с вами, пострадало, как бы абсурдно это не звучало, больше пятидесяти. Подобного провала элита корпуса не знала никогда. Все эти средства усиления, оружие, технически совершенная броня оказалась практически бесполезна перед тем, кто может напрямую влиять на сознание людей. И если честно, то изначально увидев лишь два кадра вместо полной картины я начал подозревать у вас задатки очень мощных, но не контролируемых телепатических способностей в том или ином виде. Такое уже случалось… однажды… Но ваши пояснения, к сожалению, склоняют меня к другой версии. Скорее всего, вы так же как и остальные подверглись воздействию из вне, но только более щадящему.

— Щадящему?! — возмутился я вспоминая как мою голову сверлили ментальным буром в поисках информации. — Вы серьезно?! Вас не было на моем месте, чтобы так рассуждать.

— От части вы правы, но несколько человек, после контакта с этим существом практически утратили разум. Им предстоит долгая процедура восстановления, так что сравнении с ними вы просто лёгким испугом отделались. Хотя, судя по вашим словам, вам и не собирались причинять вред. По крайней мере смертельный.

Я ещё раз взглянул на кадры и присмотрелся к небольшим существам, они отдаленно напоминали людей: исхудавших, горбатых, с наростами на спине и изуродованными торчащими наружу зубами. Немного приблизив я ощутил лёгкое жжение в висках. «Плотожоры» — мелькнуло у меня в голове. На другом же кадре вдали виднелась размытая фигура более крупного существа.

— Кто это? — спросил я у профессора показывая увеличенное изображение.

— Кхм… — прокашлялся Билл и удивлённо расширил глаза. — Это же… кхм, кхм… сложно сказать, изображение не четкое, расстояние большое. Вариантов может быть масса, пустоши весьма богаты различными видоизмененными особями. Лучше посмотрите на это, — он перевел изображение на абсолютно пустой участок в котором не было ничего кроме снега. Склонив голову над изображением он указал на некую точку и еле слышно произнес. — Как будет время зайдёте ко мне в лабораторию. Я покажу то о чем здесь распространяться не стоит, — после добавил уже в полный голос. — Не видите здесь ничего необычного?

— А что может быть необычного в снеге? — удивился я.

— Да, вы правы, наверное показалось, — улыбнулся профессор. — Ладно, мое время не резиновое, Эдвард, мне пора идти, пока эти идиоты считающие себя учёными в очередной раз не разнесли мою лабораторию. А о вашем дальнейшем состоянии позаботится корпус. Эй, вы! — крикнул он обернувшись к открытой двери и в проходе тотчас появились два здоровяка. Они толкаясь с трудом протиснулись через узкую дверь и с глупой улыбкой уставились на профессора. — Я закончил. Все что вы сюда принесли теперь нужно аккуратно вынести и доставить ко мне в лабораторию. И чтоб ни царапины. Это понятно?! Иначе, — голос профессора стал отдавать могильным холодом, а улыбки на лицах подопечных быстро пропали. — Я вас обоих отдам сами знаете кому в качестве доноров, — бугаи кивнули и принялись спешно собирать имущество профессора, но не прошло и пары секунд как они, нагнувшись за пучком скрученного кабеля, со всего маху треснулись лбами. — Недоумки! — гневно бросил профессор и скрылся в коридоре.

Мое выздоровление можно считать экстренным. После того как Билл покинул мою палату, а спустя пару минут и его подчинённые, то ко мне тут же явился лейтенант Розенкранц собственной персоной. Он был явно не в себе, что-то все время бубнил себе под нос, особенно, когда ему принесли заключение о моем состоянии здоровья. И со словами: «ну и везучий же ты, сукин сын!» — отправил меня в расположение роты.

Внутри было не многолюдно. Как минимум половина подразделения отсутствовала по весьма понятным причинам. Да я и не особо рассчитывал увидеть здесь тех, кто решил пойти за мной, судя по воспоминаниям досталось им знатно. Однако лёгкой хромающей походкой со шваброй в руках мне на встречу вышел Рэй. Обе руки от плеча до кисти были покрыты металлическими пластинами испещренными энергетическими каналами. Судя по свечению под майкой чем-то похожим была покрыта и часть тела. Если я правильно понял это чудо сродни гипсу или давящим повязкам. К тому же берет на себя всю нагрузку и не позволяет совершать те движения, что делать опасно для здоровья. Таким образом человек частично теряет в мобильности, но зато сохраняет большую часть работоспособности после травм.

— Здорова, Рэй, вижу тебя немного доработали после пустоши.

— Здорова, Эд. Да куда там… Этим тварям не хватило ума проковырять броню, а сильно теребить двухсот килограммовую тушу у них просто не вышло. Да и далеко я был. До меня всего-то парочка уродов добралась. А вот эта модификация, как ты выразился, дело рук нашего командира. Проклятый Розенкранц со своей игрушкой! Этот пи… — парень осекся увидев смотрящий на него в упор голубой глаз сателлита-разведчика и нервно сглотнул. — Этот достопочтенный джентльмен за мои пререкания с прямым руководителем нашего подразделения абсолютно справедливо отправил меня в полет метров на двадцать. Так что могу сказать с уверенностью, что полученные мной травмы заставят пересмотреть свои взгляды, покаяться и сделать правильные выводы, дабы не допустить этого впредь, — Рэй виновато склонил голову и молча подождал, пока всевидящее око нас покинет. — Проклятый ублюдок… жахнул по мне со всей мощи. Видите ли инакомыслие здесь не допустимо. А всего-то выразил общее мнение по поводу методов нашего обучения и последствиях.

— Да, насчёт последствий… Что там с ребятами? Мне говорили, что им сильно досталось.

— Ну, большинство отделалось лёгкими травмами: ушибы, растяжения, порванные связки и трещины в костях. В основном пострадали обладатели лёгкой брони, слышал, что Лекса и ещё троих отправили в отдел имплантологии НИИ. Лексу вместо повреждённых глаз и обоих рук будут ставить импланты. Не знаю уж какого поколения, но думаю после операций он к нам не вернётся. Снайпер из него теперь будет первоклассный, таких в мусорщиках не держат. Насчёт остальных я толком не знаю. Говорят там тоже частичная замена на бионику, но в каких масштабах не известно пока. Эд, — Рэй немного замялся и отвёл меня в сторону. — Не пойми меня не правильно, тут вопрос очень щекотливый, но там, в пустошах, когда началась вся эта заваруха…

— Подразделение, построение на плацу! — рявкнул Розенкранц. — У вас тридцать секунд, опоздавшие будут стоять в упоре лёжа до самого отбоя!

В казарме началось активное шевеление, люди сломя голову бросились в заданном направлении на ходу одевая и поправляя обмундирование. Со стороны это все было похоже скорее не на цивилизованных людей, а на стадо животных ломящихся в глухую стену, особенно, когда в проходе ненадолго образовалась давка. Я был одет и находился ближе всех к выходу так что особо не торопился и терпеливо ждал, когда живой поток вынесет меня наружу.

Заняв свое место в строю заметил как к нам со стороны медкорпуса во главе с Ларссоном ровным строем бегут ещё люди. Это видимо были те, кого так же экстренно выписали. Кто-то сиял металлическими элементами как Рэй, кто-то был частично перевязан, некоторые и вовсе прихрамывая на обе ноги плелись позади. И какой вообще смысл был в том, чтобы тащить их сюда? Однако ответ не заставил себя долго ждать…

— Товарищи бойцы, я собрал вас здесь не просто так, хочу подвести некоторые итоги. Как вы помните, два дня назад за нарушение правил уставных взаимоотношений между рядовыми Конором и Гонсалесом часть подразделения была отправлена на внеплановое учение в агрессивных условиях близким к боевым. Так вот с поставленной задачей справилось всего девятнадцать человек, это даже не половина… Остальные же не только не справились, но и усугубили ситуацию настолько, что для вашей эвакуации потребовалось привлечение нескольких элитных подразделений корпуса, но об этом потом… Вначале я хочу наградить героев, которые вопреки всем трудностям отличились и выполнили поставленную задачу оказавшись за барьером Зилота. Рядовой Хендрикс, рядовой Ивлес, рядовой Каплан — выйти из строя! — парни вышли из строя и повернувшись ко всем, не скрывая улыбки, ожидали похвалы и различных регалий от командира. — Я долго анализировал поведение каждого стараясь заслуженно воздать по заслугам. Это было не простое решение… За то что вы, полные сил, оставили товарищей попавших в беду и поставили собственный комфорт и личную неприязнь выше их жизни и здоровья вас стоило бы отправить на пожизненный марафон. Однако вы выполнили поставленную мной задачу и в числе первых оказались за барьером Зилота и без награды я вас не оставлю. Согласно распоряжению главы корпуса вам даруется полная свобода в принятия решений, графика тренировок, обучения и время препровождения. Проще говоря — вы уволены!

Глава 14

Мда… итог награждения был слишком неожиданным для всех. Маленькие бонусы, а следом пожизненный марафон был вполне ожидаем для тех, кто решил не навешивать на себя чужих проблем, но чтобы так кардинально… В общем «награждённым» дали шестьдесят минут на сборы, прощание и возврат амуниции, после чего они должны были навсегда покинуть стены корпуса.

Однако разбор полетов на этом не окончился. Нам долго и нудно втирали очередную истину о том, как важно быть единым целым и поддерживать друг друга, а так же во всех подробностях расписывали последствия наших путешествий по пустошам. В данном случае ничего нового я так и не услышал. Все те же знакомые мне цифры, но немного другими словами. Правда в конце одна неожиданность всё-таки прозвучала: существо устроившее этот бедлам так и не было убито. И от услышанного будто груз с души упал. Даже не смотря на испытанную боль — злости я не испытывал.

— Вольно! — скомандовал лейтенант. — У вас пара часов на обед и отдых, в два часа всем быть на полигоне. Учитывая ваши результаты придется учить вас стрелять. А ты, Гаррисон, идёшь со мной. У меня и для тебя есть особенный подарок…

Войдя в кабинет Розенкранца меня не покидало ощущение, что подарок явно будет не из простых раз его мне не стали вручать прилюдно. Да и то, что меня ждёт, скорее всего, будет очередным проклятьем вроде брони без ядра или ещё чего похуже. Лейтенант вальяжно развалился в кресле, а мне определил место недалеко от выхода и естественно стоя. Ну да, не стоит рядовому придавать значимости, а то ненароком в себя поверит.

— Как я тебе уже говорил: «ты воистину везучий сукин сын». После того, что произошло в пустошах ни о каких поощрениях речи и быть не должно. Мало того, что большая часть пострадавших там людей оказалась из-за тебя, я уж не говорю про потраченные на ваш возврат ресурсы и мою личную головную боль в виде истерик полковника Сандерса, так ты не только не помог, но и усугубил без того патовую ситуацию. Да, именно к такому решению пришел совет корпуса. Именно твое присутствие там создало девяносто процентов проблем связанных с эвакуацией. В этом ключе тебя нужно было просто оставить там и если бы не твоя заоблачная цена, то так бы, наверное, и сделали, но ты везучий и вместо наказания совет после долгого разбирательства практически единогласно изволил поощрить тебя. А знаешь за что? За твой героический порыв идти к товарищам в одиночку, ведь ты единственный кому пришла в голову эта бредовая, но абсолютно верная идея. И надо признаться я был впечатлен. Не каждый отправится непонятно куда помогать тем, кого знает всего несколько дней. Не знаю уж на что ты рассчитывал, но это единственное, что меня заставило принять решение совета. Но не думай, что ты сейчас получишь некие привилегии или послабления в режиме. Я решил дать тебе шанс проявить себя. Это, — лейтенант указал пальцем на включившийся монитор с электронным документом. — Приказ о твоём назначении на должность командира отделения. Учти — это сержантская должность и легитимность твоего назначения как командира нужно еще заслужить. Поэтому в твоём отделении будут десять самых тупых, тормознутых, недисциплинированных и отмороженных бойцов, из которых ты должен будешь сделать образцово показательных солдат. Это понятно?

— Да, сэр!

— К понедельнику отберу для тебя людей и официально представлю к назначенной должности. Все — свободен.

Монолог лейтенанта воодушевил меня по самое некуда. Интересно, тут вообще принято спрашивать о желании поощряющегося? Тут за себя ещё толком не научился отвечать, а уже в нагрузку хотят дать самых проблемных, каждый из которых будет максимально способствовать разнообразию моего эмоциональноного и физического самонасилия…

На обеде за столиком в привычной компании было свободно два места. Их никто не занимал так как нужды при огромном количестве свободных мест просто не было. К тому же какой-то излишней социальности никто не проявлял и все рассаживались обычно исходя взаимоотношений — группа там, группа здесь и от раза в раз состав практически не менялся, за исключением случаев полного отсутствия близких товарищей. Так что ни о каком едином целом за пределами полигонов, марш-бросков и тому подобных местных развлечений говорить не приходилось. Вот и сейчас места принадлежащие мне и Руди пустовали, а на оставшихся ускоренным темпом поглощали еду Макс, Рэй и Стэн.

— А мы уже думали ты тоже с концами, — выдал Стэн, едва я сел за стол. — Ну как тебе награда от лейтенанта? Премию за геморройность выписал или десять километров за доблестное выполнение задания?

— Не, — подключился Макс. — Наверное, в туалет с зубной щеткой отправил, а то наш темнокожий раб уже все руки об унитазы стёр. Да, Рэй?

— Да пошел ты, урод, — буркнул парень. — Я в отличии от тебя за благое дело пострадал. А то возмущался ты громче всех после пустошей, а когда лейтенант спросил чье ещё мнение с моим совпадает, так ты сделал вид, что тебя это не касается.

— Ладно, дружище, не бухти. Просто ты выбрал не подходящий момент. Розенкранца как раз на совете начальство поимело за всю ситуацию, а тут ещё ты со своим инакомыслием. Может со стороны это и выглядело подло, но я благоразумно решил промолчать. К тому же тебе вот Эд поможет. Не так ли, Эд?

— Нет, — улыбнулся я. — В мое наказание унитазы не входят ни сегодня, ни завтра.

— Ты ещё скажи, что тебя реально наградят за тот кошмар в пустошах. Никогда не поверю, только не этот психованный лейтенант.

— С лейтенантом ты в точку попал, Макс. Он действительно не стал бы меня награждать. Более того он склонялся вообще меня там оставить. Но раз уж меня вытащили, то свое завуалированное наказание я всё-таки получу. Меня решили повысить до командира отделения.

Народ от услышанного немного завис вглядываясь в мое лицо. Видимо, старались заметить на нем хоть тень улыбки или любой другой эмоции, что говорила бы о моей лжи. Бедняга Стен даже ложку выронил в тарелку. Первым не выдержал Рэй:

— Так, я сейчас чего-то не понял…

— Это ожидаемо, — перебил Макс. — Но в этот раз не ты один.

— Да, — влез Стен. — Что-то у меня плохо сочетается слово «наказание» с повышением до командира отделения.

— Хорошо, цитирую: «… легитимность твоего назначения как командира нужно еще заслужить. Поэтому в твоём отделении будут десять самых тупых, тормознутых, недисциплинированных и отмороженных бойцов, из которых ты должен будешь сделать образцово-показательных солдат». И что-то мне подсказывает, что испытание это будет похлеще кросса в моей броне…

После дружеского тоста за мою скорую кончину, связанную с повышением эту тему больше не трогали. Парни эмоционально делились впечатлениями о последнем преключении и о таинственном медблоке, в котором, как оказалось, есть вполне себе дружелюбные и симпатичные медсестры и что при удачном стечении обстоятельств туда можно было бы почаще заглядывать, хотя бы в свободное время. А то вся эта помощь друг другу хоть и хорошо, но уж точно менее приятно, чем общение с прекрасными представительницами противоположного пола.

После обеда и небольшого отдыха всех ожидал такой же небольшой сюрприз — стрельбы на полигоне отменили, а вместо него нас погрузили в несколько беспилотников и отправили далеко за пределы привычного места обитания, в другой конец города. По времени перелет занял минут двадцать, а через небольшие окошки разглядеть что либо и определить место положение было весьма проблематично. Да и летели мы под самым куполом, так что мой взор упирался в основном в рябь монструозного энергетического неба Зилота. И лишь когда после небольшой вибрации затих гул работающих турбин все поняли, что прибыли на место.

Всех построили, осмотрели, ощупали, спросили о наличии любого вида оружия и лишь убедившись, что мы не сможем доставить много проблем повели по сети длинных широких коридоров. После чего несколько раз спускались на лифте, снова коридоры, коридоры и вот мы все оказались перед огромной металлической дверью. Один из сопровождающих нас офицеров приложил ключ-карту и после тоннельного полумрака в глаза с болью ударил яркий свет.

Дверь открылась явив всем просторный, до блеска вылизанный огромный зал. Метрах в десяти от нас начиналась граница круга образованного странными светящимися оранжево-красным цветом колоннами. Внутри они были намного ярче и смиренно пульсировала, а с внешней стороны к каждой из них тянулся целый сноп переплетающихся магистралей такого же цвета. В центре образованной кругом стометровой зоны находилась группа из десяти-пятнадцати человек. Все они были облачены в непонятную одежду сияющую диодами и энергоканалами уходящими под сеть из металлических элементов разной формы. Нас построили.

— Приветствую вас, товарищи новобранцы. Я майор Шульгин Константин Викторович — командир подразделения «Цербер». Здесь собраны лучшие из бойцов нашего великого города, которые денно и нощно стоят на страже мира и спокойствия Зилота. Быть одним из нас это великая честь для тех, кто выбрал путь служения народу, отечеству и нашему великому правителю. В связи со сложившейся ситуацией комитет безопасности принял решение провести вашу огневую подготовку здесь на закрытом полигоне «Витязь -1». В течении ближайшего времени вас всех экипируют в специальную броню, которая даст возможность приступить к тренировкам. По одному заходим в боковые ответвления и занимаем одну из десяти платформ. После экипировки я продолжу инструктаж.

Нас распределили на несколько групп и стали по одному заводить на некие платформы. После того как человек принимал заданное положение его со всех сторон сканировали лучи, а сверху спускалось множество механических рук с элементами экипировки, которая за доли секунд прикреплялась к телу, плотно облегая торс, шею, руки и ноги. В завершение всего этого на голову одевался шлем с прозрачным забралом, проводился тест системы и лишь после того как загорались все индикаторы, диоды и энергоканалы человек имел возможность выйти.

Все приготовления заняли не более десяти минут и вскоре мы в полном составе стояли на том же самом месте, с любопытством разглядывая себя и окружающих. Все были абсолютно одинаковыми, поэтому определить кто есть кто не было возможным. Однако горящий индикатор с моим званием и фамилией говорил, что система распознала каждого из нас. И как только все было готово мир вокруг стал меняться. Привычная действительность распадалась осколками, на плечи постепенно опускалась плита имитирующая тяжесть моей брони, движения замедлились, в глаза начал бить крупный мокрый снег, а из образовавшейся темноты стали постепенно вырисовываться знакомые до боли контуры. От увиденного по телу пробежала лёгкая дрожь…

— Судя по вашей реакции многие узнали это место, — продолжил майор чей образ уже был видоизменен и напоминал то существо из пустошей, а его бойцы постепенно превращались в плотожеров. — Это пустошь — квадрат семнадцать, именно там вы да и не только вы столкнулись с малоизученным противником. Мы по показаниям участников инцидента и камер разведчиков восстановили примерную картину происходящего, в следствие чего у нас возник вопрос не только о вашей эффективности, но и о влиянии на нее сторонних факторов вроде телепатических способностей существа. Итак, каждый из вас уже ощутил имитацию привычной для него брони лишённой сервоприводов. Все сделано с учётом закреплённых за вами должностей и роли в подразделении. Вы так же как и пару дней назад окажитесь в схожих условиях окружающей среды включая погоду и время суток. Вашей целью будет противостояние обитателям пустошей. Мои люди будут исполнять функцию мелких тварей, а я контролирующей их альфа-особи.

К этому моменту мир уже полностью преобразился и каждый элемент локации стал на свои места. Так же как и тогда тепловизор был чуть ли не единственным способом разглядеть во тьме хоть что-то. Люди разбрелись по округе занимая позиции. Они считали, что в этот раз они точно будут готовы и смогут без всяческих проблем дать отпор. Послышались первые выстрелы, а следом за ними появились они — уродливые твари, что даже в спектрах теплых тонов выглядели ни чуть не лучше, чем в первозданном виде. И все шло вполне сносно — тяжёлая пехота заливала площадными атаками все движимое и не движимое, иногда испаряя того или иного зазевавшегося противника, все остальные, особенно снайперы точечными уколами добивали раненых. Ничего не предвещало беды пока игра не пошла по другому сценарию. Вначале хаотичные, одиночные нападения превратились в централизованное наступление по всем фронтам. Твари работали двойками, тройками, иногда четверками поражая нас мелкими укусами с переменным успехом. Наши же ответы умерили былую эффективность, но пока все это было не критично и не о каких повреждениях говорить не приходилось, а потом в голове начал нарастать гул… Он постоянно менял частоту от низких до высоких параметров, мешая сосредоточиться на выполнении задания. И вот тут уже начали появляться первые оплошности и как следствие раненые. Да, все это было не по настоящему и уж тем более не смертельно, но судя по крикам моих товарищей ощущения тонкая электроника костюма передавала на ура, заставляя здоровенных парней падать на землю, схватившись за поврежденную часть тела, но это было только начало…

С каждой минутой боя гул только нарастал становясь все более невыносимым. Порой мне даже казалось, что звук в моей голове начинал резонировать с черепной коробкой в попытке расколоть крепкие кости. Не о каком сопротивлении уже помышлять не приходилось. Все чем были заняты мысли это зубодробящая головная боль, которая приходила накатами, ослабляя, а затем снова усиливая страдания людей. К тому моменту, когда я от боли рухнул на колени посреди зала с криками прекратить это безумие вокруг уже не оставалось никого. Все лежали ровно так же, как и пару дней назад, не подавая признаков жизни и только стихающий ветер в ушах и постепенно рассыпающаяся ужасная картина говорила о том, что все было не по-настоящему. Со всех сторон начали доноситься жалобные стоны…

— На сегодня достаточно, — раздался голос майора. — Ваши показатели считаю вполне приемлемыми. Вы стойко и успешно сопротивлялись нападкам изворотливого и быстрого врага, но так же как и подразделения лейтенанта Палмера и майора Баркова были не готовы к воздействию на сознание. Мое почтение рядовому Гаррисону, он единственный, кто боролся до последнего и не вырубился, впрочем как и два дня назад. Твоей стойкости можно только позавидовать. Жаль ты не подходишь нам по классу эффективности, из тебя вышел бы неплохой Цербер…

В чувство всех приводили долго, с многими работали медики, кому-то кололи обезболивающие, кого-то и вовсе отправляли в медкапсулы, кого минут на сорок, а кого и на пару часов, чтобы стабилизировать общее состояние организма. Всё-таки такая реалистичность происходящего это тот ещё стресс. Меня же просто начали спазмолитиками и успокоительными, этого вполне хватило для возврата организма из нервного в нормальное состояние. Напрягал разве что не стихающий шум в голове, но закончился он даже раньше, чем я успел к нему привыкнуть.

После восстанавливающих процедур нас наконец-то нормально и вкусно покормили. Жареное мясо, рыба, все это под пряным соусом, несколько вариантов первых блюд, простенькие салаты из свежих овощей, а в довершение ещё и яблочный сок, а не тот дешёвый концентрат из нашей столовой. В общем праздник живота удался и мы с чистой совестью после очередного построения и пересчёта личного состава отправились в казармы.

Внутри было тихо и спокойно. Редкие люди, что по причине частичной небоеспособности не удостоились чести выехать с нами шатались из угла в угол тратя непривычно большое количество свободного времени в пустую. Большая часть находилась в комнате отдыха, некоторых же настигла участь уборщиков и они глядя на всех отдыхающих скрипя зубами что-то бубнили под нос, поглядывая в сторону покоев лейтенанта. Он как раз в этот момент давал какие-то распоряжения Ларсону, после чего покинул помещение. Да и Ларссон в казарме задержался не на долго и со словами: «Не дай бог я в камеры замечу после отбоя движения, то вместо выходных вас ждёт полигон и плац!» — вышел на улицу. Видимо, и у него на пятницу какие-то планы.

До отбоя оставалось не более получаса и народ осознав, что остался без присмотра стал осторожно пробираться к кроватям. Раздеваться и расправлять все же опасались, а вот плюхнуться прямо в одежде осмелилось большинство, чтобы продолжить отдыхать в более комфортном положении, ну а после отбоя все расслабились окончательно. Я же опустившись на подушку и прикрыв глаза увидел всего один образ. Расплывчатый и туманный он что-то нежно и невнятно шептал мне, постепенно лишая жизненных сил, сознание медленно, медленно таяло…

Глава 15

Мое пробуждение было вполне привычным для этого места за исключением состояния полной разбитости. Всю ночь снилась какая-то галюциногенная муть из смеси недавних приключений в пустошах и ещё чего-то непонятного, загадочного и очень интересного. Интересного настолько, что и вспомнить ничего толком не смог, одни ощущения. Ну а дальше все по стандарту: подъем, одежда, бег вместе с сержантом… Кстати, последний сегодня был не в ударе и темп держал слишком щадящий, да и выглядел он сегодня не очень: под глазами отеки, бледный, нервный и помятый, как старая рубашка. До полного комплекта разве что фингала под глазом не хватает. Видимо, вчерашний променад ему боком выходит.

Пробежка пошла мне явно на пользу. И остатки снов из головы выветрила, и общий жизненный тонус подняла, и настроение тоже, осталось ещё поесть и можно считать жизнь удалась. Так что до полной активации жизненных сил осталось совсем немного.

В столовой с утра всем было весело, я бы даже сказал слишком. Как говорит местная народная мудрость: «если с утра тебе слишком весело значит к вечеру придется плакать». Не могу отвечать за ее актуальность, но местные предрассудки рождаются на основе многолетних наблюдений. Очень бы не хотелось портить почти выходной день… А тем временем народ шумно галдел, издеваясь над бедным сержантом за его спиной и планируя послеобеденное время. Если я правильно понял, то с этого времени мы будем абсолютно свободны до вечера воскресенья.

После завтрака нас отправили оттачивать наши навыки рукопашного и боя с холодным оружием. Вот тут я прям конкретно офигел пока нас подковывали теоретически и рассказывали о различных вариация доступного оружия. Тут тебе и лазерные резаки и энерголезвия, да и просто разновидностей высоко технологичного оружия из прочнейших сплавов разных размеров и предназначения огромное множество. Правда спектр применения такого оружия не высок учитывая огневую мощь отдельных видов стрелкового оружия, но в узких проходах, в зданиях грамотно оборудованный человек может дать фору любому за счёт мобильности, скорости и лютой поражающей способности. Говорят, где-то за пределами корпуса даже есть специальная тренировочная база для таких сумасшедших. Интересно было бы посмотреть на них. Ну а пока мы дубасили друга тупой имитацией того или иного оружия я услышал от сержанта весьма интересную информацию. Он как заправский забияка виртуозно отправлял в нокаут каждого, кто имел неосторожность ляпнуть что-нибудь лишнее или не дай бог усомниться в его боевых возможностях, кстати, такие смертники тоже находились. Так вот в разговоре с кем-то через модуль связи он сказал, что мы абсолютно нулевые и в отличии от бойцов со встроенным мнемо программированием с трудом сможем освоить даже основную специальность не говоря уж о дополнительной. И эту тему нужно будет досконально изучить, наверняка ведь пригодится.

Ну а дальше был обед, на котором градус веселья возрос чуть ли не вдвое. Кто-то уже успел переодеться в гражданскую одежду, кто-то перемещался от столику к столику, что-то спрашивал, ржал и возвращался обратно. Мой же привычный стол был абсолютно пустым. Как оказалось, есть в одиночестве немного скучно. Пресную еду приправленную таким же пресным настроением есть было просто невозможно, поэтому пришлось давиться сублимированными калориями лишь бы набить желудок.

Вопреки моего ожидания никаких напутственных слов от руководителей я не услышал по причине их полного отсутствия. Да и вообще казарма к моему приходу была практически пуста. В ней оставалась всего несколько человек уборщиков, которые после ее завершения так же отправятся домой. Для меня же, как и для всех смысла оставаться здесь не было и одевшись в свою одежду я отправился прочь, но стоило мне пересечь границу корпуса, как сзади послышались знакомые голоса:

— Стоять! — раздался голос Рэя. Он стоял в компании Макса, Стэна и немного помятого Руди, который явно не собирался оставаться в мед корпусе хоть и выглядел так себе. — Вот ты то нам и нужен. Ты в курсе, что вечером ты идёшь с нами?

— Что? Куда, — удивился я.

— Мы все собрались на перезагрузку в Вальхаллу. Хотели тебе в Спейс написать, но судя по тому, что ты уже почти час как свободен, а ещё не зашёл и не принял нас в друзья, то надеяться на твою расторопность не приходится.

— Да, и отказы не принимаются, — вмешался Макс. — Для нас отдельное ложе зарезервировано по случаю дня рождения Лекса. Он сказал, что сам явиться не сможет, а чтобы место не пропадало мы можем взять кого угодно. Так что к девяти подтягивайся, будет весело. Я тебе локацию в личку чуть позже скину.

— По поводу денег не парься — все уже оплачено.

— Вообще-то у меня планы были, — попробовал я отвертеться вспомнив про приглашение профессора. — Или мое мнение не учитывается?

— Ну смотри сам, — ответил Макс открывая дверь подъехавшего такси, в которое сразу же стала загружаться шумная компания. — Место в любом случае за тобой.

До научного корпуса добирался в этот раз решил на такси. Назвать себя ленивым чахликом я точно не мог, но по не слишком загруженным дорогам проехать было уж точно быстрее, чем идти или бежать. Да и идти в чуть ли не противоположную часть города мне просто не хотелось. К тому же пришло оповещение о зачислении средств в размере десяти тысяч кредитов. Это, видимо, выходное пособие. Теперь понятно почему мои товарищи решили спешно отдохнуть от муштры сержанта. При том что тебя всю неделю кормят и поют, то для двух дней это неплохая сумма, чтобы просадить ее за один вечер например. Ну а пока я просто смотрел в окно с комфортом наблюдая за разномастной массой людей через тонированное окно. Водитель же подозрительно косился в мою сторону своими отдающими мерцающим серебром глазами, будто вынашивая каверзный вопрос. Однако до конца пути он так ничего и не сказал, кроме суммы, что я ему был должен за поездку.

А вот и НИИ передовых технологий… или исследований… В общем научный корпус Зилота. На проходной всё было не менее страшно, чем в моем месте службы: здоровенные амбалы, охранные сателлиты и несколько миниатюрных турелей защищающих храм знаний и науки нашего прекрасного города.

Войти внутрь мне дали без проблем опознав как образец 154. А дальше мне выдали специальный браслет-пропуск, который открывал мне бесконтрольный доступ к определенным помещениям. А к неопределенным... В общем при отсутствии допуска можно было хорошенько получить от автоматической системы безопасности из специальных вмонтированных в стену разрядников. Грешен, пару раз пытался свернуть не туда из любопытства, но получив несколько тонизирующих оплеух решил, что любопытство не такая уж и веская причина для изменения маршрута.

Нужный мне отдел нашел быстро. Во-первых, за время проведенное здесь я научился неплохо ориентироваться в разрешенных мне местах пребывания. А во-вторых, не услышать моего названного отца-спасителя было попросту невозможно.

— Идиоты! Недоумки! — доносилось из отдела биоинженерии, пока я благоразумно стоял в проходе стараясь не привлекать лишнего внимания. А то про крутой норов Билла Фроста тут легенды ходят вперемешку с анекдотами. Под горячую руку мог попасть любой залётный, не говоря уж о подчинённых. Ходят слухи, даже сам глава научного корпуса так и не нашел на него управы, и чтобы лишний раз не вступать в конфронтацию дал ему полную автономию в его отделе. — Что мне теперь делать с этой грудой металлолома?! Вы вообще в курсе, что это единичный экземпляр?! Его два месяца по моим чертежам изготавливали! Кто вам одноклеточным вообще позволил к нему прикасаться?!

— Но вы же сами сказали… — попробовал вставить свое слово один из подчинённых, но тут же пожалел об этом.

— Заткнись, ничтожество! Я сказал подготовить место для нового оборудования, а не переподключать управляющий блок «Ареса». И ладно бы вы все сделали правильно… Там даже инструкция есть о порядке подключения магистралей. Она на четырех языках написана специально для таких тупоголовых как вы! Как?! Как это вообще возможно было перепутать?! Вон отсюда! И чтоб через десять минут на моем столе лежали четырнадцать отчётов о случившемся и один парализованный виновник, иначе я вас всех к вивисекторам отправлю!

Народ начал спешно покидать помещение и уже когда последний поравнялся со мной ему в спину прилетел чей-то планшет. Надо сказать от удара тот едва на ногах устоял прежде чем покинуть опасную зону.

— Эдвард, а вы тут какого черта делаете? — удивился разгневанный профессор. — Вы разве не должны быть… Понятно, суббота… У вас какие-то проблемы или вы просто так зашли? А то эти идиоты… — профессор глубоко вздохнул и закрыл глаза задержав дыхание.

— Я тут достаточно долго, так что прекрасно понимаю суть проблемы.

— Вот! — поднял палец верх профессор. — Даже вы, человек далёкий от науки во всех направлениях, все понимаете. А эти дегенераты… Вот что тут сложного? — Билл указал на раскуроченный управляющий блок. Тут же все прописано включая последовательность подсоединения магистралей. Ну так что у вас там?

— Вы мне кое-что обещали показать, — профессор прищурился. — Я про особь.

— Ах да… Припоминаю. Ну тогда пойдёмте, здесь этого все равно нет. Нам в мой кабинет.

Кабинет был этажом выше и находился аккурат над отделом биоинженерии. Мда… по размеру он ему уступал не сильно. Да и обставлен был весьма интересно и напоминал скорее вторую лабораторию. К тому же в дальней части было такое же стекло с энергетическими барьерами. Видимо, установка «Ареса» не вместилось на одном, а судя по огромным энергоканалам и магистралям тянущимся вверх, то и два этажа не хватало… В той же части, что можно было всё-таки причислить к кабинету, а не лаборатории находились несколько мягких кожаных кресел, такой же диван, рабочий стол с идеально разложенными папками и документами и огромный монитор. В общем куда ни глянь везде чистота и порядок. Одно нарушало все эту идиллию — человеческое тело связанное по рукам и ногам, смиренно лежащее на столе рядом со стопкой исписанных листков.

— Придурки! — разозлился профессор глядя на нарушение привычного порядка и непринуждённым движением скинул бедолагу со стола. Тот грузно рухнул со стола не издав ни звука. — Вот как?! Скажите мне, Эдвард, как при таком рвении дословно исполнять мои команды можно было просто не прочесть инструкцию?! Этот клинический идиотизм прогрессирует, похоже, ежесекундно!

Я улыбнулся глядя на неумелые потуги профессора минимизировать бардак на столе и подняв парня аккуратно перетащил его туда, куда показал Билл — поближе к двери. После чего мне предложили присесть на удобный диван, а на противоположной стене вспыхнул огромный экран сливающийся до этого с окружением.

На мониторе появилось изображение некого жилого помещения, в котором находился всего один человек. Кадр резко изменился, но и тех мгновений хватило, чтобы узнать в человеке доктора Лин Ли. Она была в весьма пикантном наряде белого цвета едва прикрывающем ее формы и что-то регулировала в правой руке.

— Ай-яй-яй, профессор, — хотелось сказать мне понимая, что стал свидетелем очень деликатной ситуации. Решил благоразумно промолчать. Настроение у профессора скверное и за мои стебания можно нарваться на очень неожиданный ответ. На органы меня, конечно, не распустят, а вот послать куда подальше могут вполне.

— Сейчас-сейчас, — проговорил Фрост себе под нос, а на экране начали высвечивается некие файлы. — Вот оно! — Билл открыл файл, там была всего одна видеозапись. Он включил ее, и как только на экране появилось изображение, сразу же поставил ее на паузу. — Вначале немного истории. Рано или поздно вы все равно узнаете об этом, так что не вижу смысла скрывать это сейчас. Так вот, очень давно я был участником одного очень сомнительного эксперимента. Нет, с точки зрения науки он был весьма перспективным и интересным, но его моральный аспект оставлял желать лучшего. Не сказать, что я сильно сожалею о том, что натворил, но количество жертв среди населения превысило даже самые печальные прогнозы. Сам эксперимент строился на базе моей разработки под названием VX-13. Это вирус, который для колонизации организма использует специальных нано роботов. Весьма интересная штука получилась, хочу вам сказать. После попадания в организм вирус видоизменял все системы и органы, излечивал практически от всех заболеваний, оздоравливал и омолаживал носителя. Эдакая панацея от всех заболеваний, если бы не одно «но»… В девяносто восьми процентах случаев организм носителя погибал, а оставшиеся два получали просто нечеловеческую силу, скорость и выносливость, но не даром, а заплатив за это жуткими мутациями.

Именно этими качествами и заинтересовалась армия, которая в будущем преобразовалась в корпус правопорядка. Иметь на вооружении тупых, сильных, быстрых и управляемых тварей было бы решением многих проблем тогда, да и сейчас тоже. Правда и здесь была одна небольшая проблема — процентность. Штамповать существ как на конвейере было попросту не возможно, а желающих стать добровольцами ради науки не находилось и вовсе. Вот и дали мне задание доработать вирус и распространить его в нижнем городе под любым предлогом, а предлогов при свирепствующей пандемии нашлось хоть отбавляй. Последствия были изначально просчитаны. Власти нужна была хорошая социальная чистка и она ее получила. В итоге: сотни тысяч умерло от вируса и почти столько же от выживших из ума тварей.

Когда силовые структуры наконец разобрались с последствиями этого ужаса подземные лаборатории Зилота были битком набиты рабочим материалом для все возможных опытов. Так появился проект «Химера», который на протяжении десятка лет пытался вывести сильное и главное подконтрольное существо.

Итог превзошёл все, даже самые смелые ожидания. В итоге селекции и работы генетиков появилось с десяток особенных особей. Они получили кодовое имя «Образец 51» и в отличии от своих предшественников они были абсолютно разумными. Однако на этом проблемы только начинались. Разумные существа, осознав свою ценность и превосходство над людишками, не просто не собирались им подчиняться, но и активно сопротивлялись их воле. В итоге, чудом взяв контроль над несколькими бойцами, «Образец 51» в полном составе уничтожил практически весь исследовательский состав. Несколько тварей выбрались на улицы города, но были ликвидированы спецподразделениями Зилота, остальные же были загнаны на нижние этажи и уничтожены эксперементальными плазменными турелями лично кураторами «Химеры» — Андреем Резником и Глебом Шумиловым. После чего данные по проекту были засекречены, а образцы доработанного вируса уничтожены. По крайней мере так думали все…

Однако лет пять назад группа идейных учёных за счёт инвесторов попробовали возродить проект. Учитывая отказ властей о проведении экспериментов в черте города они организовали свою лабораторию в одном из противоядерных бункеров пустоши, завезли оборудование, наняли квалифицированный персонал, охрану и даже восстановили электростанцию и все коммуникации в нескольких километрах от себя.

Взяли за основу они уже доработанный или изначальный вариант вируса никто так и не узнал, ведь сам процесс и его результаты они скрывали от всех, а на территорию посторонних не пускали. Но судя по тому, что спустя где-то год их деятельность свернулась по причине трагической гибели всего персонала, то могу предположить, что некоторых успехов они все-таки добились.

По этому вопросу была создана специальная комиссия, правильнее было назвать ее экспедицией, которая отправилась к лаборатории с целью выяснить причины трагедии, ну и, естественно, вывезти все образцы и наработки. Вот только прибыв на место никто ничего не обнаружил кроме разрухи и полуразложившихся растерзанных людей.

Уцелевшее оборудование вывезли, документы по проекту, коих было немного, тоже. Но этого было недостаточно. Единственная надежда была на зашифрованные сервера, однако и там практически ничего не нашли, кроме битых и частично стертых файлов. Кто-то целенаправленно подчищал хвосты и не хотел утечки информации. Из всего того хлама, что удалось извлечь было и это видео. Думаю, оно кое-что может прояснить касательно… — Билл неожиданно замолчал и начал судорожно искать что-то в карманах, а в коридор послышалось торопливое цоканье каблучков. — Нет-нет-нет, — заголосил профессор. — Только не сейчас!

Глава 16

— Здравствуй, о мой хитрожопый друг, — бесцеремонно начала Лин, едва ворвавшись в кабинет. Как всегда изящна, по своему привлекательна и с горящими, пульсирующими огоньками глаз. — Я тут решила провести некоторые тесты системы видеонаблюдения, а то все эти сбои и все такое… Ты даже не представляешь, что я обнаружила, точнее система безопасности… — она бегло окинула помещение и на лице появилась блаженная улыбка. — Ммм… — девушка кокетливо прикусила губу. — Эдвард… Какая неожиданность… Надеюсь ты просто соскучился по моим… — Лин игриво просканировала меня взглядом подбирая слова. — Тестам… а не сломал себе что-нибудь очень… важное.

— Очень соскучился, Лин, — подыграл я. — Твои тесты физического развития это нечто невероятное. До сих пор в по ночам вспоминаю.

— Я вам не мешаю, голубки? — вставил профессор, которого с первых секунд начала раздражать вся ситуация.

— Лжец… — мило промурлыкала девушка проигнорировав вопрос. — Но мне приятно, что ты принял условия игры, — глаза девушки расширились, а на лице появилась неприкрытая радость. — А это ещё что такое? — девушка указала на обездвиженного парня рядом с проходом. — Это мне?

— Да, он твой. — небрежно сказал профессор, словно говорил не о человеке, а о какой-то вещи. —Можешь делать с ним все что захочешь, но он должен очнуться в ужасе, полном раскаянии и осознании степени своей вины. Только, пожалуйста, не перестарайся, как в прошлый раз.

— Можешь на меня положиться, мой тайный почитатель. Свой урок он запомнит надолго. А ты, мой прекрасный образец 154, как освободишься обязательно зайди ко мне. И прихвати с собой мою новую игрушку, — девушка указала пальцем на парня. — А то я такая хрупкая и беспомощная, а ты такой сильный. Ты ведь поможешь мне?

— Конечно, прелесть моя, как я могу отказать в такой мелочи?

— Да вы заткнетесь сегодня или нет? — не выдержал профессор. —Меня от ваших наигранных нежностей уже тошнить начинает…

— Какие мы нежные... Завидуй молча, старичок. Твой подопытный тысячу очко вперёд даст и без всех твоих технических примочек. Так что смотри монитор не забрызгай в следующий раз. Хотя, что тебе ещё остаётся? На большее ты уже все равно не способен, — девушка озорно подмигнула от чего у Билла задёргался глаз и уголок рта.

— Что?! — взревел профессор подаваясь вперёд, но глянув в мою сторону сел на место и сделал глубокий вдох. — Убирайтесь отсюда, оба. И этого с собой прихватите.

— Будешь снова подглядывать, Билли? — Лин громко рассмеялась, лукаво заглянув ему в глаза. — Я так и знала. Пойдем, Эдвард, устроим дедушке шоу.

Закинув на плечо связанного бедолагу я отправился за Лин по петляющим коридорам. Наше место назначение было в той части, где мне не приходилось бывать раньше, на несколько этажей ниже, и выглядело оно немного иначе, чем остальная часть научного корпуса. Белый цвет перекрытий и яркий свет фонарей сменился на холодную палитру синих и серебряных оттенков. Особенно интересно смотрелись стены покрытые хромом и голубыми диодными лентами имитирующими энергоканалы. Их количество с каждым метром уменьшалось и в итоге свелось к четырем толстым пульсирующим полосам по углам вдоль коридоров заменяя холодный свет на такой же холодный полумрак.

Лин шла впереди оплетая все мое естество ароматом парфюма и изысканным симбиозом женственности и совершенной механики. Ее образ дополнял коротенький халат из лёгкой ткани, под которым то и дело вспыхивали ядовито-зеленые змейки, подсвечивая определенные участки и изгибы ее точеного тела. В который раз я поймал себя на мысли, что внешний вид ее форм мне не кажется каким-то вычурным или не естественным. Я жадно поедал ее глазами явственно осознавая, что к этому чуду так и хочется прикоснуться. И пока я плавал в образах своих желаний, то наткнувшись на препятствие даже не сразу понял, что это была рука Лин. Она провела ладонью по телу и улыбнулась.

— Стой, Эдвард. Я забыла об одной особенности этих коридоров, — девушка провела гладкими механическими пальчиками по руке и дотронулась до браслета.

— Авторизация пользователя, — раздался механический голос в коридоре. — Образец сто пятьдесят четыре. Доступ разрешен.

— Нам сюда, — девушка указала на открывшуюся дверь. — Проходи, Эдди.

Внутри все было так же мрачно, как и в коридоре. Тусклые источники света едва проявляли контуры непонятных объектов и лишь после того как загорелось несколько ламп подсвечивающих отдельные элементы интерьера я понял где нахожусь. В голове сразу всплыли какие-то кадры из фильмов ужасов. Хирургический стол, инструменты, несколько огромных капсул с покореженными телами и отдельными конечностями, причем не только человеческими, но механическими и ещё бог знает какими. На некоторых были шипы, когти, шерсть и что-то на подобии чешуи… Даже представить сложно кому они могли принадлежать. Ну и в довершении всего увиденного вокруг были небольшие красные разводы и свежие капельки крови, что говорило о недавнем рабочем процессе. По спине пробежал лёгкий холодок…

— Этого на стол, — сказала девушка и лёгким движением рук выхватила его из моих и чуть ли не швырнула его на измазанный кровью металл, после чего зафиксировала ремнями и улыбнулась, глядя в мои удивлённые глаза. — Прости за беспорядок. Тут редко бывают гости, особенно в сознании.

— Я уже догадался, Лин. А где твои подчинённые? Неужели ты здесь одна работаешь?

— Ой, — девушка закатила глаза. — Не думай об этом, Эдвард. Некоторые из них по частям были куда полезнее, чем целиком. Особенно те, кто не воспринимал моих слов всерьез.

— Мне нужно знать что с ними случилось? — я оглянулся по сторонам. — И главное за что?

— Ну, скажем, некоторые из них… если быть точнее — все, проявляли ко мне излишний интерес и были слишком настойчивы… Я просто исполнила их желания, посмертно… Пойдем со мной, Эдвард, —девушка протянула мне руку. — Здесь есть место поприятнее.

Этим местом был жилой блок на подобии того, в котором в свое время обитал я. Он был за такой же стальной дверью, и вход в него был также с разрешения хозяйки. Обставлен он был практически по домашнему. Парочка мягких кресел, просторная двуспальная кровать о назначении которой я уже догадывался, журнальный столик, холодильник, мини бар, вещевой шкаф, даже напольный ковер из натуральных материалов вместо дешёвой синтетики и огромный монитор вмонтированный в стену напротив кровати. Складывалось ощущение, что это не просто место отдыха, а основное место жительства.

— Располагайся, — сказала Лин расстегнув пару верхних пуговиц халата до неприличия оголяя зону декольте. — Чай, кофе, может что-нибудь покрепче? Думаю, у меня все найдется.

— Кофе, если не сложно. А то все эти столовские концентраты корпуса на вкус как туалетная бумага.

— Ахахаха! — рассмеялась девушка. — Ты пробовал туалетную бумагу? И какова она на вкус?

— Как столовские соки,— улыбнулся я. — Думаю делают их из одного и того же.

— Держи, — Лин поставила передо мной чашечку кофе, лёгким движением придвинув ко мне столик. — А я пожалуй выпью чего-нибудь покрепче. Мне нужно немного расслабиться, — девушка окинула меня любопытным взглядом. — Хм... тебе бы тоже не мешало.

Я лишь успел донести чашку чая до рта и сделать пару глотков горячего напитка, как на мои плечи легли две теплых руки разогретых энергией сервоприводов. Их касание было тяжёлым и лёгким одновременно и немного горячее, чем привычная температура человека. Теплый металл и десятки мелких движений окутали мою кожу и мышцы, а по телу прокатилась мелкая приятная дрожь. Было ощущение, что на моих забитых волокнах и связках играют словно на клавишах рояля. Причем играют так виртуозно, что тебя буквально лишают воли к сопротивлению.

— Как хорошо, — не выдержал я чувственного напора. — Курсы массажа шли в комплекте с твоими изящными пальчиками?

— Нет, Эдвард. Это интеллектуальное мнемопрограммирование. Никогда не думала, что именно этот обучающий курс мне пригодится.

— Господи, спасибо, что даровал этой женщине идею этой способности, — я откинул голову назад и неожиданно упёрся в небольшие упругие груди. Они спокойно вздымались и опускались в такт шумного дыхания хозяйки иногда касаясь оголенными горячими частями моей шеи. — Это просто волшебно, Лин. Где там поставить роспись, чтобы переписать на тебя все свое имущество? Или что там тебе от меня нужно?

— Ничего, Эдди. Мне нравится делать тебе приятно. Жаль я не могу ощутить тебя полностью. Датчики и сенсоры не могут передать полноценных ощущений. Наверное, придется раскошелиться на нейросинтетику. А то я уже забыла, что это, когда чувствуешь в своих руках горячее тело.

Пальчики остановили свой прекрасный танец и медленно вслед за хозяйкой скользнули от шеи по голове и остановились на щеке, легонько поглаживая кожу. Лин села на меня сверху и с нежностью взглянула своими горящими огоньками. Белоснежный халатик аккуратно сполз с плеч являя два идеального размера полушария с набухшими розовыми горошинами сосков. Я машинально протянул руку к прекрасному, манящему телу, но замер в нерешительности на расстоянии в пару сантиметров…

— Что-то не так, Эдди? — спросила она с придыханием в голосе. — Ты ведь хочешь этого с первой минуты нашего знакомства.

— Да вот думаю, — я подался вперёд и легонько коснулся ее влажных губ своими. — Какую цену мне придется заплатить за свою минутную слабость к тебе?

— Зависит от того насколько мне это понравится.

Эта фраза была спусковым крючком для выстрела в ее объятья. Руки отправились в свободное путешествие по ее телу, изучая и лаская все что мне было дозволено и срывая с нее то немногое, что было одето. Нежная кожа спины, живота, шеи, милого личика — все исследовалось и изучалось ласками моих рук, губ и языка, оставляя на коже приятное послевкусие или лёгкое покалывание пальцев. Иногда моим ладоням попадались элементы современных чудес техники, что были на стыке механики и живой плоти. Первое время я даже машинально одергивал пальцы, ощущая более теплый металл или бугорки энергоканалов, но чем дольше я сжимал это чудо в руках, тем приятнее и спокойнее воспринимал эти новшества. В конечном итоге, полностью отдавшись страсти, я и вовсе перестал замечать то, что было мне так непривычно ещё пару минут назад.

Лин вела себя смиренно и покорно, податливо реагируя на мои неторопливые попытки доставить ей наслаждение. Она лишь гладила меня по волосам, спине и ненасытным рукам, что так жадно владели всем ее телом. Гордая и сильная, я был уверен, она привыкла повелевать и властвовать в мире технического превосходства, но сейчас, полностью подчиняясь мне она ощущала себя человеком куда больше, чем обычно и не стесняясь проявляла свои слабости и эмоции. Она томным голосом умоляла и упрашивала на чувственное продолжение иногда тихо постанывая в такт моих аккуратных, неспешных движений. Ее руки иногда обхватывали меня и прижимали к себе крепче, чем, наверное, стоило бы, проверяя на прочность мои кости, а цепкие пальчики то и дело неаккуратно впивались в мою горячую кожу.

Спустя двадцать минут взаимных интимных пыток Лин с криком содрогнулась от пика своего наслаждения жадно глотая ртом воздух. Ее идеальное тело прошил каскад из змеевидных потоков энергии едва видимых под бархатной кожей. А пульсирующие огоньки глаз закрыли дрожащие веки, но это было только начало. Тело ещё не отошло от приятных судорог, а она уже стояла передо мной на четвереньках соблазнительно прогнув спинку, игриво виляя блестящими от пота бедрами и темной сталью ее ног. Она хотела ещё и ни о каких нежностях речи теперь не шло. Я вошёл в нее грубо и удовлетворённый ее громким, протяжным стоном стал увеличивать напор и скорость, с каждым движением входя все глубже и глубже.

Крики ее наслаждения росли по экспоненте. Они извивалась, дергалась и в какой-то момент решила сменить положение, но нарвалась на весьма грубое противодействие в виде руки схватившей ее за изящную шею и вдавившей лицом в мягкую постель, после чего грязно выругалась и застонала ещё громче, а попытки навязать свою игру начали носить скорее стимулирующий к активным и грубым действиям эффект, которые только распаляли ее аппетит и желание быть, если не порабощенной, то покоренной уж точно.

Ее стоны немного затихли лишь после того, как я бесцеремонно финишировал прямо в нее и в ожидании естественного расслабления мышц стал осыпать ее спину легкими поцелуями. И каково же было мое удивление, когда ни через минуту, ни через две моих ласк мой организм никак не собирался сдавать своих позиций крича о намерении пойти на второй круг.

В этот раз глава вивисекторов показала свое истинное лицо кровожадной суки, безжалостно овладев мной в позе наездницы. Она кусалась, царапала кожу и вгрызалась в нежную плоть шеи, губ и груди, пока не заметила долгожданные капельки крови катящиеся по лицу и мокрому телу. Она с наслаждением слизывала их не оставляя меня в покое ни на секунду, продолжая танец безудержной страсти и похоти, пока нас обоих не накрыла волна наслаждения. В порыве чувств, вся дергаясь и извиваясь от судорог, она рухнула мне на грудь и обхватив тело руками сдавила его что есть силы и тут я ощутил пронзительный хруст…

С трудом разжав тиски разгоряченной девицы я скинул ее с себя и схватился за ноющий бок. Лин недоумевающе глядя на мои страдания и продолжая с подрагивать с блаженным лицом все поняла почти сразу и со словами: «Что-то я перестарались немного» — неторопливо виляя формами вышла из блока. Несколько минут за дверью раздавалось шуршание, скрежет металла, стекла и нечленораздельные ругательства. После чего госпожа Ли так же неторопливо вернулась и кинула мне шприц с какой-то жидкостью.

— Чем ближе к месту травмы, тем быстрее подействует, — она села на край кровати и расплывшись в садистской улыбке стала внимательно наблюдать, как я оказываю себе первую помощь. Вколоть в заведомо больное место иглу в несколько сантиметров с непривычки оказалось для меня моральной пыткой. Я долго применялся и не решался, но сжав челюсти все же воткнул в себя иглу и ввел препарат, вспоминая всех прародителей человечества. Лин же, как ни в чем не бывало, пристроилась рядом опустила голову на плечо и по хозяйски закинула на меня ножку. — Ну ты и скотина, Эдвард! Такой момент испортил!

— Взаимно, — букрнул я, ощущая приятное онемение в месте укола.

— Ну не злись, малыш, я ведь итак загладила свою вину, заранее… — Лин сделала хитрую мордашку и как-то слишком мило улыбнулась. — Как тебя кофе? Бодрит, не правда ли?

— Кофе? А причем тут... — и тут до меня сразу дошло. — Так вот что это было! А я то гадал откуда такая активность. Это кофе такой особенный или ты подсыпала чего. Что это вообще такое?

— А что, Эдди, купить хочешь? Вынуждена тебя огорчить. Товар штучный, малоизученный, к тому же в стадии разработки, нужно все исследовать, опыты всякие провести… Хм… Я даже знаю один неплохой образец для этого, — девушка хищно окинула меня взглядом от чего у меня мурашки по телу пробежали. Весь в синяках, ссадинах, кровоподтёках, со сломанным ребром… И это все за разовую слабость…

— Извини, дорогая, но я пас. С твоим рвением к исследованиям, еще пару раз могу просто не пережить.

— Жаль, — Лин надула губки и опустила голову ниже, слизав капельку крови с груди и блаженно улыбнулась. — Мне так понравилось… В отличии от тех неудачников ты способен не только повиноваться, но и доминировать, а это я люблю. К тому же ты вкусный. Может ещё кофе?

— Кофе? — я с опаской глянул на недопитый напиток. — А давай…

Глава 17

— Я же говорил, что он не придет, — начал Рэй залив в себя очередную рюмку спиртного. — Так что ты мне теперь должен.

— С чего это?! — возмутился Стэн. — Ты время видел? Ещё даже десяти нет. Пока наш вечер не закончен пари не проиграно. Я ведь прав, Руди?

— Получается, что так. Однако товарищ будущий сержант может счесть нас не слишком подходящей компанией на вечер. Так что на победу сильно не рассчитывай.

— Да нет — Эд нормальный парень. Не думаю, что он вот так вот сразу…

— Ребята, знакомьтесь это Викинг, — Макс буквально материализовался в ложе радостно сжимая здоровенную бутыль выпивки. — Викинг — это ребята!

— Очень приятно! — улыбнулся Руди.

— Будем знакомы, — протянул руку Стэн, схватившись за горлышко.

— Присаживайтесь, — любезно пригласил Рэй.

— Кстати, — Макс плюхнулся на диван, аккуратно поставив бутыль в центр стола. — Две тысячи кредитов, с каждого.

— Что?! — Рэй округлил глаза глядя на лёгкий дымок от холодного темного стекла. — Дружище, ты ничего не перепутал?! В слове «бонус от заведения» нулей должно быть поменьше.

— Я сегодня не пью, — сказал Стэн и перевернул стакан вверх дном. — Лучше поем, тут ещё много всего осталось. К тому же пока лимит не превышен можно заказать ещё и с куда более гуманной ценой.

— Абсолютно с вами солидарен, друзья. Так что Макс извини, но это чудо только твое.

— Ну что ж, домой заберу. Постоит до лучших времён, — Макс ехидно улыбнулся. — Но с вас все равно две тысячи с каждого, — друзья зависли. Первого осенило Стэна.

— Пари? Да ладно? Где он? — Стэн встал и огляделся. — Где эта скотина посмевшая нас обанкротить?

— Я уже вижу, — вмешался Рэй. — В нашу сторону идут. А подружка у него очень даже… — парень запнулся и нервно протер глаза. — Да ладно?! Это же… У меня сестра с ней работала… Глава вивисекторов... Та ещё сука! Интересно наш товарищ вообще в курсе, что притащил с собой свой смертный приговор?

— Смертный приговор? Ахаха! Ты посмотри на них! Что-то не сильно они похожи на приговоренных, особенно Эд…

— Здравствуйте, мальчики! — вошедшая в компании всем знакомого парня, девушка сказала это максимально приветливо, сделав милую мордашку и легонько прижавшись к своему спутнику, но в ответ получила лишь тишину и оценивающие взгляды. — Ну хватит, челюсти с пола у же можно поднять. Вам все равно ничего не светит.

— Эд, — первый из ступора вышел Макс. — Чё ты лыбишься все время? Может представишь нам свою спутницу?

— С радостью! Госпожа Лин Ли — глава отдела вивисекции научного корпуса Зилота.

*****

Да, возможно, кто-то из моих соратников сочтет меня безумцем, но я решил взять с собой одну очень интересную особу. А то после всех наших постельных баталий мы долго лежали вдвоем мокрые, обессиленные и без всякого желания покидать кровать. В итоге разговорились. Я рассказал про свои превозмогания в корпусе правопорядка, впрочем ни о чем другом мне и рассказывать было нечего, про приключение в пустошах, а она о своей жизни у целом. Честно, даже жалко ее немного стало. Да, она особа весьма специфическая, но это издержки профессии. С такой работой у кого угодно крыша поедет, а она ещё держится вроде. Вот и решил ей предложить разнообразие, а то жизнь состоящая в основном из работы, расчлененки и постельных утех с подопытными, наверное, не лучший вариант. В конце концов иногда нужно выходить в люди на культурный отдых, если пьянку в окружении изголодавшихся самцов можно вообще отдыхом назвать. Она сильно упиралась и говорила, что далека от всего этого, но все же согласилась.

Да, вечер с ее появлением явно заиграл новыми красками для всей компании. Если для меня ее специфическое чувство юмора, беспринципность и бесцеремонность были вполне привычным делом чуть ли не с моего пробуждения в отделе биоинженерии, то вот моим товарищам потребовалось кучу времени, чтобы привыкнуть и начать хоть иногда понимать, где заканчивается ее шутки и начинаются сформировавшиеся взгляды на жизнь. Апофеозом этого знакомства стала сама Лин завалившаяся в центр дивана посреди моих сослуживцев. Широко раскинув руки она подгребла их к себе и со словами: «последний день ведь живут» — попросила ее так сфоткать. Стоит упомянуть, что незадолго до этого она, изрядно накидавшись спиртным, к ужасу окружающих во всех красках рассказывала о прелестях своей профессии и увлечениях. После того, что я видел у нее в отделе меня это особо не впечатлило, а вот товарищи так прониклись, что фото на «вечную» память было несколько кисловатым, ведь улыбалась на нем только Лин.

Получив долгожданное фото на память девушка вспорхнула с места и отправилась на танцпол устроив там очередное шоу с парочкой себе подобных полумеханических девиц. В их программе были пьяные развратные танцы, стриптиз, ругань с окружающими, а на последок ещё и драка. Просто один не очень сдержанный джентльмен имел наглость схватить мою подругу за одну из округлостей, за что незамедлительно получил в морду механической рукой. Нужно ли говорить, что джентльмен был в абсолютно первозданном для человека виде и контакт с механикой обошёлся ему сломанным носом, выбитыми зубами и скорее всего тяжелейшим сотрясением в том месте, где у него должен быть мозг. В итоге, после недолгих разбирательств, бедолагу экстренно увезли в медучреждение, а прекрасная госпожа Ли, послав мне воздушный поцелуй, схватила новоиспечённых подруг и отправилась в дамскую комнату попудрить носик.

— Из чего они сделаны? — спросил Макс, подсев ко мне и положив руку на плечо. Изрядно выпивший он был примерно в том состоянии, когда начинают разговоры про уважение политику и тому подобное.

— Ты про ее руки? — спросил я. — Сталь, титан, может его сплавы или ещё чего-нибудь. Откуда мне знать?

— Мужик, какие нахрен руки? Я про твои яйца. Они что алмазные? Просто обладая только такими яйцами я бы отважился с ней мутить. Она же просто сумасшедшая! Ты вообе видел во что превратилась физиономия того парня? Это же был просто удар наотмашь. А ее работа и увлечения? Да она же любому маньяку сто очков форы даст.

— Не преувеличивай. Она неплохой человек, просто немного странная. С ее то работой…

— Эд, ну серьезно, — вмешался Стэн дожевывая свой кусок пиццы с беконом. — Как тебе удалось обуздать этот ядерный реактор? Она же отбивную из тебя может сделать без особых напрягов. После того, что она рассказала о себе… Господи! Что в ней есть такого, чего нет в обычных девушках?

— Ну, — я немного задумался, вспомнил про сломанное ребро и сегодняшний горячий прием и улыбнулся. — Она прекрасна и делает лучший в мире кофе!

— Кофе?! — удивился Макс поглядывая на смиренно спящих Руди и Рэя. — Вот бы кому это сейчас не помешало, но ты точно сумасшедший! И за это нужно выпить!

— Не, — Стэн сделал серьезное лицо и окинул нас взглядом. — Давайте выпьем за Лекса. В конце концов это у него сегодня день рождения!

Залпом осушив стаканы все принялись закусывать тем, что ещё осталось на столе. Учитывая, что лимит на вечер был давно превышен, выходное пособие практически закончилось, а пять здоровенных парней ели и пили целыми килограммами, то возникал вполне логичный вопрос о завершении вечера, пока в нашу сугубо мужскую компанию вновь не ворвалась Лин, но уже не одна…

— Знакомьтесь, это Кларисса и… — девушка посмотрела на вторую, всем лицом выражая активный мыслительный процесс. Подруга было попыталась открыть рот, но Лин вытянула вперёд ладонь. — Молчи! Я сейчас вспомню! Ольга? — девушка улыбчиво кивнула. — Этот мой! — Лин ткнула на меня пальцем и ловко протиснувшись между столиком и диваном уселась на меня сверху и впилась в губы. — А это Макс и Стэн… или наоборот… в общем я вас познакомила, а вы уже сами разбирайтесь кого как зовут. А ты, — девушка прижалась ко мне и слегка прикусив мочку моего уха провела по нему холодненьким мокрым язычком и шепнула. — На тебя у меня ещё планы.

Попрощавшись с лобызающими своих новых пассий товарищами мы вышли на улицу. Прохладные потоки ветра приятно обдували горячее тело, по спине пробежал лёгкий холодок и я немного поежился, прикрыв глаза. Перед моим взором тотчас мелькнули обрывки каких-то картин. Я попробовал уцепиться за них. Передо мной была крыша, с которой виднелись разрушенные многоэтажки и редкие огоньки каких-то окон, а вдали виднелся синий купол Зилота, на фоне которого стояла невысокая девичья фигура с развевающимся на ветру волосами. Я ощутил лёгкое касание… Немного дернувшись я повернулся в сторону и открыл глаза, наваждение спало. Это была Лин. Она прижалась к моей руке и зажмурив глазки глубоко вздохнула свежего воздуха. После духоты Вальхаллы и литров алкоголя в ее организме это, наверное, было поистине райским ощущением.

— Хорошо то как! — прошептала девушка мне на ухо. Никогда не думала, что это может быть так приятно. Спасибо тебе за сегодняшний вечер. Я последний раз так веселилась ещё в… Господи, да я даже не помню когда это было…

— Наверное, лет сто-сто пятьдесят назад, когда ты была ещё совсем юной.

— Эй, — Лин слегка стукнула меня в бок и очень точно попала в сломанное ребро, я сжал челюсти, пытаясь не издать ни звука. — Я не настолько старая. Мне всего-то… в общем не важно, — девушка улыбнулась. — Ты ведь в курсе где проведешь сегодняшнюю ночь?

— Только не говори, что мы опять идём в твое логово. Не лучшее место, если честно. Может лучше ко мне?

— О нет! Знаю я где ты живешь, место куда менее гостеприимное, чем мои лаборатории, так что я в твой райончик не ногой. А вот ко мне минут пять ходьбы. Ну так что, идём?

Пятиминутная дорога заняла не менее получаса. Шли мы абсолютно нелогичным путем, водя хороводы вокруг то одного, то другого здания и чем дольше мы так ходили, тем больше мне казалось, что Лин просто не знает или забыла куда идти. Оно и не удивительно учитывая как часто она выбиралась за стены корпуса.

В общем петляя по каменным лабиринтам Лин немного предавалась ностальгии и рассказывала от жизни своей юности в этом городе. То ли на нее действовал алкоголь, то ли действительно расчувствовался, но ее эмоциональное состояние можно было расценивать как угнетенное. Иногда я даже замечал редкие маленькие слезинки, что она аккуратно смахивала с себя, стараясь не показывать своей слабости. Однако после душещипательных историй о родителях, своей старшей сестре, что гнобила ее на протяжении всего детства и первой любви Лин вернулась в свое обычное состояние и начала рассказывать про курьёзные случаи с ее процентами и подопытными. Стоит дополнить, что рассказы были настолько красочные, что иногда мне казалось, что не только слышу их голоса и крики, но и ощущаю привкус крови на своих губах. Бррр…

А потом мы наконец-то нашли ее дом. Это была обычная высотка этажей в сто, но в отличии от моей она была в идеальном состоянии, с таким же порядком внутри и рабочим лифтом, который ехал непозволительно медленно. Причем настолько, что два заскучавших путника не нашли себе другого развлечения, как заняться друг другом прямо в тесной кабинке.

В общем страсть накрыла нас с головой и стягивать одежду с себя мы начали еще внутри. Пока добирались до черт знает какого этажа, то несколько раз двери раскрывались являя нас и наши прелюдия не спящим жильцам дома. Кто-то возмущался, кто-то закрывал глаза или отворачивался, но каждый на последок видел средний палец руки и совместный заливистый смех.

Как и в какой квартире я оказался абсолютно не помню. Этот момент напрочь выветрился из моей головы. Помню как в темноте завалились на кровать жадно осыпая друг друга поцелуями, а потом… Потом меня направили в душ, сказав, что хоть дома все должно быть по-человечески. Лин обещала ко мне присоединиться, и пока я, обдаваемый тёплыми струйками воды стоял в душевой, госпожа Ли, как оказалось, бессовестно дрыхла на подготовленной для любовных баталий кровати. Осознав, что никакого продолжения не будет я укрыл ее голое тело простыней и тихо завалился рядом, наблюдая, как Лин тихо и безмятежно спит с беззаботной улыбкой на лице. Я поправил пряди растрепавшихся густых волос и закрыл глаза…

Сон не шел, большая мягкая кровать казалась мне неудобной и колючей, тело бросало то в жар, то в холод, то и вовсе сковывали судороги. Несколько раз приходилось вставать с кровати, чтобы немного отвлечься от неприятного состояния, но помогало это слабо. В конечном итоге нащупав сетевой модуль в брошенной одежде я полез в сеть. Первое, что бросилось в глаза это куча оповещений из недавно опробованной мною социальной сети. Среди спама, рекламы, заявок в друзья и нескольких неактуальных сообщений от товарищей с геолокацией и вопросами о том, когда я буду и буду ли вообще было ещё одно, но его отправитель не высвечивался. В сообщении было всего одно слово «посмотри» и прикрепленный к нему видеофайл. На нем была съемка от первого лица и судя по голосу оператором был немолодой мужчина.

— Запись сто пятьдесят четыре, — как символично. Словно специально подбирали номер. Человек ходит по абсолютно пустым помещениям, видимо, снимая подготовленное оборудование. — Лаборатория наконец отстроена, это заняло слишком много времени. Все эти препоны научного корпуса и властей чуть не поставили крест на нашем проекте. Шумилов и Резник вообще рекомендовали не лезть в эту тему. Мол мы однажды уже пробовали и ничего не вышло и это при всей мощи и поддержке Зилота. Но тем не менее Андрей лично указал, где можно взять образцы VX-13, хоть и недоработанного. Пришлось долго изучать и исследовать и дорабатывать, но зато я теперь точно уверен, что шансы есть.

— Запись сто шестьдесят, — все тот же голос, но теперь в камере его лицо. Как я и предполагал человек в возрасте. Скорее всего лет пятьдесят-шестьдесят. — Проводить опыты будем над местными дурачками, благо этих убогих тут пруд пруди. Ещё до строительства лабораторий распылили вирус в радиусе трёх километров от бункера и накрыли всю область слабым электромагнитными куполом. Он будет отваживать мелкую живность и слишком любопытных людей из общины неподалеку.

— Запись сто девяносто три, — все тот же голос на фоне с огромными клетками и тварями в них. В полумраке видно не четко, но все они массивные с мускулистыми руками, ногами, длинными когтями и уродливой головой. — В нашем зоопарке наконец пополнение. Мы вывели свою «особь-51». Она быстрее, умнее и сильнее образцов Резника. А ещё она может говорить. Да, только не словами, а образами, я думаю это из разряда телепатии. Мы называем это мыслеречь.

— Запись двести два. Эти проклятые твари скоро меня доконают! Я ненавижу их! Этот проклятый голос у меня в голове просто сводит меня с ума! Они все пытаются влезть в мой мозг и что-то показать или рассказать. Они делают это так, будто специально… специально… Вот же идиот! Нужно срочно рассказать другим. Господи как больно! Ааа! Пожалуйста, прекратите это!

— Запись двести три, — теперь голос изменился и стал принадлежать молодому парню. — Доктор Фламберг вчера покончил с собой. Он отрезал себе язык, выколол глаза и собственноручно перерезал себе горло канцелярским ножом. Он хотел что-то рассказать, но не успел. Нужно прослушать сохранившиеся записи.

— Запись двести пять. Я нашел последнюю заметку Фламберга на его сервере. Он хотел предупредить, что твари пытаются нас контролировать и обладают чуть ли не коллективным разумом. Уже слишком поздно что-то менять, твари устроили централизованное восстание. Они заставили людей убивать друг друга. Я слышу как они кричат в смертельной агонии, они все понимают, но не могу сопротивляться, так же как и я. Меня уже давно мучает мысль о самоубийстве и я точно знаю как это случится. Кураторы «Химеры» были правы — не стоило сюда лезть…

Глава 18

Утро, точнее обед началось с жуткого ора сетевого модуля у меня в голове. Я даже понять ничего не успел, судорожно пытаясь отключить этот звук. Надо было просто выдернуть его из шеи, но об этом я догадался, когда в голове услышал до боли знакомый голос Виктора. Он набрал меня через знаменитый своей конфиденциальностью Space и с ходу начал давать указания.

— Гаррисон, у тебя пять часов, чтобы нажраться, натрахаться, отдохнуть или чем бы там планировал заниматься… К шести часам ты должен быть в казарме. Ты меня понял?!

— Да, сэр… — лениво ответил я на автомате. От чего в голове послышалось недовольное рычание.

— С этой минуты, Гаррисон, ты онлайн давать четыре на семь и не дай бог, когда ты мне будешь нужен ты не ответишь. Ты в броне без сервоприводов будешь все свое отделение на себе таскать до заката… Картрайт! Какого хрена у тебя тут опять происходит?!

Сеанс связи прервался таким привычным, я бы даже сказал родным низкочастотным хлопком. Кажется, у лейтенанта настроение не задалось с самого утра, надеюсь к вечеру он будет в более приятном расположении духа.

— Ааа… — раздался жалобный стон рядом со мной. — Какой я тебе сэр, Эдвард? И пожалуйста, можешь дышать немного тише? Моя голова…

— Доброе утро, солнышко, — поддел я и аккуратно чмокнул Лин в щёчку.

— В гробу я видала такое доброе утро! Воды, пожалуйста… И ещё… В шкафу на кухне инъектор. Его тоже захвати… Только быстрее…

Я не торопясь встал с кровати и медленно побрел на кухню под ненавидящий взгляд девушки. Будем считать, что космическая справедливость восторжествовала и Лин в моем лице постигла карма за сломанное ей же ребро. Поэтому я активно и максимально громко шуршал пакетами, скреб тарелками, ложками, вилками, пока наконец не нашел искомый предмет. Захватив с собой стакан воды я так же неторопливо отправился назад к полуживой тушке некогда активной девушки. Она лежала в одном нижнем белье спиной кверху, уткнувшись лицом в подушку и тихо постанывала. И вроде бы ситуация к этому не располагала, но в сочетании с ее прекрасным телом жалобные стоны напоминали мне нечто иное…

Я кинул ей инъектор и протянул стакан воды. Лин с трудом повернулась на бок слегка оголяя аккуратные груди и плоский животик и жадно припала к воде, втягивая ее в себя большими шумными глотками, после чего рухнула обратно вниз и жалобно посмотрела на меня.

— Пожалуйста, вколи мне его куда-нибудь. У меня уже нет никаких сил это терпеть… — я улыбнулся и взял в руку небольшое приспособление.

— Так же как и с ребром, чем ближе, тем лучше? В голову что ли? — я наигранно хищно оскалился, а Лин аж передёрнуло.

— Ты что убить меня хочешь, Эдвард?! — крикнула девушка, но тут же схватилась за голову. И еле слышно добавила. — В мягкие ткани, Эдди, в мягкие ткани…

— Ну в мягкие, так в мягкие… — сказал я, залез сверху и стал потихоньку стягивать с нее вначале лифчик, а потом и трусики, попутно обцеловывая и лаская нежные прелести, подходящее место ещё же найти нужно, хе-хе. Ход моих мыслей расшифровывать не понадобилось и Лин попробовала резким движением руки скинуть меня, но я схватил ее за руку и она тут же застонала от боли… — Ты вчера ночью была так горяча и желанна, но так бесцеремонно вырубилась… кажется ты мне кое-что должна, — продолжил я, не прекращая свои домогательства. Тебе же нравится роль жертвы?

— Отвали, Гаррисон! Сейчас не время! Я не… ааа, — протянула девушка, попробовав вырваться, но снова жалобно заскулила. — Что ты делаешь? Я не… убери свои ру… ах, — нежно простонала Лин. — Я тебе что ска… ах… тварь! Да… ещё… — девушка немного прогнулась выпятив два аппетитных полушария. — Господи, да вколи ты мне эту дрянь наконец и делай со мной что хочешь, ах… да… Скотина!

*****

— Вижу ты уже идёшь на поправку, — начал полковник едва войдя в изолятор медкорпуса. Его подчинённый неподвижно стоял у закрытого окна и что-то внимательно разглядывал за ним, сияя имплантации с ног до головы. — Сталь тебе к лицу, Алекс.

— Господин полковник, — обернулся Алекс с натянутой улыбкой. — Давненько вы не заходили. Надеюсь вы здесь не из праздного любопытства, а чтобы вытащить меня из этой медицинской тюрьмы.

— Нет, Алекс, я думаю ты и сам прекрасно осознаешь причины твоего нахождения здесь. Процесс адаптации под механику не всегда проходит гладко. Отторжение, психические расстройства…

— Грр… — зарычал Алекс. — Вы хоть не начинайте эти проповеди… я итак наслушался тут. Нежелание сдохнуть здесь это, пожалуй, единственное, что заставляет меня подчиняться умникам в белых халатах. Вы лучше скажите как там поживают мои питомцы?

— Ты про любимчиков или про всех сразу?

— Про всех и про любимчиков особенно. Что с расследованием? Я ведь наверняка оказался прав?

— В целом, пока справляются и без тебя, а насчёт расследования твоей «смерти»… Да, ты оказался абсолютно прав с подозрениями. Разве что в количестве ошибся.

— Гррр… — хищно оскалился парень. — А я вам говорил... Не вздумайте их никуда деть до моего возвращения. Я хочу лично привести приговор в действие, чтобы до конца своей никчёмной жизни…

— Я тебя услышал, Алекс, — прервал его полковник Сандерс. — Главное будь паинькой и не наделай здесь глупостей.

— Можете на меня положиться, сэр…

*****

Вдоволь наигравшись друг с другом мы с Лин лежали в постели и спокойно пили горячий кофе под звуки шумящего за открытым окном города. Он как обычно куда-то спешил заливаясь многоголосым гомоном толпы и сигналами торопливых водителей. А нам уставшим и довольным было абсолютно плевать на это. Мы просто молча наслаждались моментом вдыхая аромат приятного напитка, который, кстати, был абсолютно нормальным, без секретных примесей и интересных побочных эффектов, потому что плотской любви нам обоим хватило сполна…

Лин сделала небольшой глоток кофе и заметив, что я все так же заинтересованно разглядываю ее натянув на себя лёгкую простыню, сев вполоборота ко мне. Ее лицо не выражало никаких эмоций: ни радости, ни печали, даже мыслительного процесса было не видно за этой маской. Только холодные синие глаза с мерцающей радужкой.

— А ты, Гаррисон, оказывается та ещё тварь, — начала Лин глядя на мою довольную улыбку. — Так дерзко, грубо и нагло воспользоваться моей беспомощностью…

— То есть тебе не понравилось? Жаль… А то бы я ещё знаешь что… — придвинувшись ближе я запустил руку в густые растрёпанные локоны и легонько касаясь ушка начал рассказывать о всех своих фантазиях. Пару раз Лин попробовала отстраниться, но в отличии от рук шея и голова ничем не отличалась от моих, а значит сопротивляться крепкой хватке она попросту не могла. В какой-то момент гневное сопение сменилось на вполне спокойное дыхание, а моментами на лице проскальзывала лёгкая улыбка.

— Ты кем себя возомнил? Я тебе ни какая-нибудь девка из нижнего города, и я никогда… — Лин притихла ощущая как моя рука начала медленно массировать кожу ее головы, следом подключилась и вторая напрочь лишая девушку негатива и способности рационально мыслить. — Это бесчеловечно, так поступать со мной… Ты… ты… ты… Черт, как же хорошо. Но не думай, что тебе все дозволено. Я не… ай! — я сжал в руках копну волос натянув их, поворачивая к себе прелестное личико и впился в губы.

— Я могу сделать с тобой все что захочу, когда захочу и как захочу. И знаешь почему?

— Почему? — спросила девушка с придыханием в голосе.

— Потому что я вижу как ты от этого тащишься. Ты любишь грубую силу, потому тебе нравится ощущать себя хрупкой и беззащитной. Ты хищник мечтающий стать жертвой более крупного зверя. Разве не так? — я разжал руку услышав вздох облегчения и вернулся на свое место, взяв оставленный на кровати кофе, а Лин не долго думая прильнула ко мне и уткнулась мордашкой в шею.

— Муррр, — протянула она довольно. — Будем считать, что я обезоружена и покорена, мой властный зверь. Но учти, люди и за меньшее оказывались под моим ножом в лабораториях, а за то что позволяешь себе ты…

— Я все понял, госпожа Ли. Раз уж вы так чувствительно к этому относитесь и дабы не подвергать свою жизнь опасности, то клятвенно обещаю, что такого никогда больше не повторится.

— В смысле не повторится?! — Лин подскочила и непонимающе уставилась на меня. — Я… я не это имела ввиду. Я… мне…

— Ахаха, — рассмеялся я и притянул ее к себе. — Да все я понял. Успокойся, жертва.

После завтрака, обеда и ужина, который за один присест благополучно исчез в моем бездонном желудке времени для возвращения в казарму оставалось немного. Поблагодарив Лин за заботу, еду и приятно проведенное время я отправился в корпус. Едва стоило мне перешагнуть порог дома, как в голове что-то дилинькнуло. Это был сетевой модуль, а точнее Space, что по умолчанию находился в фоновом режиме, как того требовал лейтенант. Среди пары непрочитанных ночью сообщений висело и новое. Его отправителя я сразу узнал по весьма пикантной фотографии с кучей лестных комментариев под ней. Правда не один из них так и не удостоился ответа. Думаю Лин нужно было лишь подтверждение ее привлекательности, а кто как не оголодавшие самцы смогут сделать это лучше всего? В общем, после короткого знакомства с содержимым профиля я наконец решил ответить. И если смотреть или читать на ходу было вполне реально, то вот писать ответ было куда сложнее. В итоге, здраво оценив дорожную ситуацию, решил воспользоваться такси и уже комфортно сидя на заднем сиденье отвечал на сообщения без опаски влететь в кого-нибудь из прохожих.

— Ну наконец-то Билл Фрост создал хоть что-то стоящее, — было неожиданно читать о себе нечто подобное. Такую похвалу от вивисектора можно было расценивать как признание в любви, не иначе, хе-хе. — Нужно у него ещё парочку заказать. Так, на всякий случай.

— Если нас будет хотя бы двое или трое, то времени на работу у тебя не останется совсем. Так и скончаешься в постели. Будь паинькой Лин и жди своего господина.

— Господин?! Ахахаха! А что мне за это будет? Я же не могу отказывать себе в удовольствиях просто так.

— Я сделаю с тобой тоже самое, что и сегодня.

— Оу… Заманчиво. Я, возможно, подумаю над твоим предложением, но ничего не обещаю. Будет время — заходи, ты знаешь, где меня найти.

В корпус прибыл в притирку к назначенному времени, огромная его куча была потрачена на входе. Система идентификации дала сбой и людей пропускала в лучшем случае через одного. Пока разобрались, пока перезапустили, пока поняли, что ничего не поменялось, потом ещё долго искали меня в списках… В итоге у дверей Розенкранца стоял без одной минуты шесть. Не знаю, что было бы, если бы опоздал, но как говорил лейтенант: «по краюшку прошел…»

Командир явился ровно в шесть и в весьма необычном для него виде. Во-первых, он был весь запакован в броню по типу моей WF-100 только выглядела она более презентабельно что ли. Вроде бы все так же, но небольшая разница в геометрии скосов, углов и материалов создавала впечатление чего-то по истине уникального и не дешёвого. Особенно выделялась волчья морда у него на груди. Рисунок в точности совпадал с моим, но только вместо краски он был выполнен из грязно-белых и серых энергоканалов на черном фоне и горящими красными глазами. Ну а во-вторых, Розенкранц весь с ног до головы он был в пыли, грязи и ещё черт знает в чем.

Дверь отвалилась и предо мной появился уже знакомый кабинет. Лейтенант снял шлем и уселся в кресло за столом. От тяжести крепкое металлическое изделие заскрипело как старый баркас, но нагрузку всё-таки выдержало. Некоторое время в помещении была тишина, лейтенант уставился в какую-то точку на стене и явно задумался о чем-то своем.

— Тебе чего?! — холодно спросил он не отводя глаз от стены. — Гаррисон… точно! Это твое, — лейтенант указал на папку на краю стола. — Там личное дело каждого из твоих подчинённых. Особо светить ими не стоит, поэтому найди спокойное место и ознакомься. Тебе это будет полезно. Особое внимание удели Дереку Винтерсу и Андрэ Аргосу — такие же как и ты выкидыши научного корпуса, а ещё они бывшие уголовники попавшие под программу социальной реабилитации и полной чистки памяти. Так что, если эти двое случайно сдохнут, никто и не расстроится. С остальными будет все более менее понятно: идиоты, недоумки, тормоза и неадекваты. Вопросы есть? Нет? Тогда свободен.

— Сэр, — осмелился я прервать его монолог за что удостоился очень тяжёлого взгляда, словно я у него безвозвратно в долг взять, — Чистка памяти, что вы знаете об этом?

— С этим вопросом тебе лучше к умникам из научного корпуса обратиться. Но если вкратце, человек прошедший процедуру ничего не может вспомнить из своей жизни, словно ее и не было никогда, но сохраняет базовые знания и условные рефлексы. В случае Винтерса и Аргоса это была вынужденная мера. Нормальная адаптация в социуме с их прошлым невозможна.

— То есть, если в прошлом у них были навыки обращения с оружием, например, то в настоящем они никуда не денутся и будут применяться рефлекторно.

— Так и есть. Они оба в первой пятерке по огневой, технической и боевой подготовке. В общем я тебя предупредил, с остальным сам разберёшься. Свободен!

Я взял папку и направился из кабинета в поисках тихого места. Учитывая, что до завтрашнего дня я был свободен, то таких мест можно было найти целую кучу. Можно было хоть стул посреди плаца поставить и никому никакого дела до этого не будет, разве что пальцем у виска покрутят или подумают на очередные приколы лейтенанта. А ещё есть полигон, учебные классы, комната отдыха, местное кафе. Последние два, конечно, не слишком уж располагают к спокойствию, но лучше, чем ничего.

— Гаррисон! — раздался крик из-за двери лейтенанта, прервавший мои размышления. —

Ждать Розенкранц не любил, поэтому решил не испытывать его терпение и со словами: «да, сэр» максимально быстро вернулся в его кабинет.

— Я тут подумал, — на лице Виктора вспыхнула очень интересная улыбка. Фанило от нее неким загадочным садизмом, но опасности я почему-то не чувствовал. — Раз уж командование посчитало тебя достойным, то наградить тебя всё-таки нужно. У нас в арсенале завалялась очень интересная штуковина… Учитывая, что девяносто процентов людей нашего подразделения являются девственно биологическим видом, то для них она практически бесполезна, но ты же у нас особенный… Хоть первое, но всё-таки поколение имеешь. А это какие никакие преимущества. Скажешь нашему капралу, чтобы выдал тебе комплект S300 и несколько энергетических элементов к нему. И обязательно, слышишь меня, О-БЯ-ЗА-ТЕЛЬ-НО прочти инструкцию! Ты меня понял?!

По военному отрапортовав я отправился к Картрайту. Он что-то судорожно таскал у себя с места на место, активно размахивая уборочных инвентарём. Вокруг все уже блестело как бубенцы мартовского кота и лишь несколько вещей, вероятно личного пользования, выбивались из идеального порядка. Увидев меня он сделал лицо полное ненависти. Странно, я ему вроде дорогу не переходил, но видимо получив от лейтенанта знатный нагоняй виноваты теперь были все вокруг и я в том числе. Он презрительно уставился на меня и на несколько темных следов на полу.

— Только не говори, что и тебе от меня что-то нужно. Приходи завтра — я занят.

— Мне нужен комплект S300 и питающие элементы к нему. Приказ лейтенанта, — парень смерил меня недоверчивым взглядом, но тут на его головой закружился один из сателлитов. Тут даже к гадалке ходить не нужно, чтобы понять кто их хозяин.

— Картрайт! — раздался голос из динамика сателлита. — Бегом в арсенал! Я сказал бегом!

Глава 19

Госпожа Лин Ли вернулась в свое логово глубоко за полночь. Не сказать, что ей этого хотелось, скорее наоборот — это был один из немногих случаев, когда выбираться из теплой домашней постельки пропитанной лёгким ароматом кофе, алкоголя и любовных утех не хотелось совсем.

Однако была причина, которая заставила ее выбраться из сентиментальных иллюзий в такой неприятный и серый мир. И этой причиной послужило воспоминание… Нет, скорее эмоция. И этой эмоцией была такая не свойственная ей жалость. Вначале она пыталась прогнать это иррациональное чувство, но чем больше увязала в нем, вспоминая несчастного и обездоленного подопытного Билла Фроста, который до сих пор лежал на холодном столе связанный и наверняка уже перешёл в себя. Ну и ещё немного масла в огонь подливал вечно трезвонящий телефон, на который приходили бесчисленные оповещения системы безопасности о несанкционированном движении в ее отделе. В свое время она специально выбрала этот менее практичный вид связи во имя безопасности. Всё-таки сеть является достаточно агрессивной средой и просто кишмя кишила вредоносными программами, которые прекрасно встраиваюлись в тонкую систему управления полумеханического тела. Быть подконтрольной чьей-то больной фантазии ей попросту не хотелось.

До научного корпуса было порядка пяти километров. Можно было взять такси и за пять минут доехать до места по пустому городу. Так было бы разумнее всего, но именно разум сегодня и был ее главным врагом, выписывая абсолютно нелогичные кренделя на ее извилинах.

Лин решила пробежаться. Нашла свой когда-то любимый комплект облегающей спортивной одежды из специальных «дышащих» нано волокон, который выглядел как новый даже спустя двадцать лет. Последний раз она одевала его, когда была ещё полностью человеком и стремилась к совершенству загоняя себя до потери пульса в спортзалах и беговых дорожках. А потом все как-то не находилось то времени, то смысла. Новая работа, новые возможности, а после того как лишилась рук и обеих ног до половины бедра в автокатастрофе и заменила их на импланты, то тут и вовсе стало не до спорта. Теперь он стал абсолютно бессмысленным занятием, ведь механике не нужны тренировки…

Девушка выбежала на улицу грациозно рассекая потки воздуха и вдохнула его полной грудью. Ее движения были все так же совершенны как и раньше, с той лишь разницей, что теперь все это ложилось это на плечи инородной механики. Глазки тускло светили своими огоньками видя темный мир в инфракрасном спектре, а по лицу поползла глупая улыбка.

В памяти стали мгновенно вырисовываться картины ее юности, в которых она так же бегала по городу, вдыхая его приятный и нежный аромат ночной свежести. Тогда всё было иначе: и люди, и мир, да и она сама была другой… Однако радость воспоминаний была не долгой. Пробежав несколько кварталов она стала ощущать неприязнь к собственному телу. Оно казалось ей абсолютно чужим, лишенным главного проявления человечности — чувственности. Ее руки и ноги выполненные из совершенных металлов не ощущали ничего, они просто брали на себя всю нагрузку и послушно выполняли прописанные алгоритмы. Не было ни томной, приятной усталости, ни капелек пота стекающих по нежной, влажной коже, что так приятно обдували ласкающие потоки ветра. Они просто давали ей быть возможность полноценной, но были абсолютно мертвыми. И чем дольше она бежала, тем сильнее ее это раздражало. Даже сердце, которое уже должно было выскакивать из груди от таких нагрузок, спокойно и ровно билось в такт сонного города. И это бесило ее ещё сильнее, ведь она впервые за многие годы хотела ощутить то, что было таким простым и обычным когда-то. Она просто хотела чувствовать, а не вспоминать и моделировать эти ощущения в своей голове…

Такое часто случается у тех, кто предпочитает импланты родному телу. Депрессии, нервы, агрессия и желание реализовать привычные организму действия. Некоторые, даже отдав огромные деньги, кончали жизнь самоубийством, так и не сумев побороть свою человечность. Но Лин в свое время была слишком стойкой, чтобы сдаваться и слишком гордой, чтобы так бездарно закончить свою жизнь. К тому же тогда она была рада возможности жить нормальной человеческой жизнью вместо ущербной в инвалидном кресле. Но та буря эмоций, что она сейчас испытывала просто не поддавалась никакой логике. А жгучее желание ощутить мир привычными способами просто сжирало ее изнутри. В голове ребром стал вопрос о покупке нейросинтетической кожи, но десятки тысяч за квадратный сантиметр не осилила бы даже глава вивисекции…

К своему отделу Лин подходила в весьма разбитом моральном состоянии. В голове царил истинный хаос, с которым собственноручно справиться она не могла. За толстой дверью слышались какие-то шуршания, мольбы о помощи и нечленораздельный, но очень забористый мат.

Открыв дверь, девушка прошла мимо одарив бедолагу таким взглядом, что тот мгновенно умолк, перестал двигаться, а возможно ещё и дышать. Каких-то пару дней назад это бы развеселило ее, завело и заставило затащить его вначале в постель для удовлетворения своих потребностей, а потом, наигравшись со своей жертвой, уже под нож. Ну или куда там требовала ситуация? Однако сейчас сама мысль об этом вызывала в ней стойкое отвращение не только к подопытному, но и к себе самой.

Молча скрывшись за дверью жилого блока девушка рухнула на взъерошенную кровать, к которой никто не прикасался с ее прошлого визита. Она была все так же скомкана в порыве страсти и приятно пахла парфюмом и шампунем ее последнего мужчины. Глубоко вздохнув, она с наслаждением завернулась в лёгкую простынь и закрыла глаза. В голове поплыли будоражащие картины вчерашнего вечера и властные прикосновения разгорячённого самца, а нижняя часть живота налилась приятной томительной тяжестью. И чем дольше длилось это ощущение, тем сильнее она увязала в образах и тем ярче осознавала, что ей нужно ещё, но только ни с кем-нибудь, а конкретно с ним. И хотелось ей теперь не безудержной дикой страсти, а чувственной нежности, такой простой человеческой нежности…

— Что-то ты совсем размякла, подруга, — подумала девушка в очередной раз вдыхая аромат мягкой постели. — Соберись, тряпка! Это всего лишь мужик коих у тебя до него была целая куча и ещё столько же будет после…

Нажав кнопку на пульте полумрак комнаты осветил яркий монитор. На нем по умолчанию включился музыкальный канал, но вместо привычного загробного воя местных рок звезд из него доносилась приятная лирическая мелодия полувековой давности. Волна неконтролируемых эмоций снова накрыла девушку, медленно отправляя ее в собственные фантазии.

— Да вы что, сговорились все?! — раздражённо сказала Лин и бросив пульт в сторону вышла вон из комнаты.

За дверями все так же молча лежал знакомый ей парень и жалобно смотрел на нее. Лин взяла скальпель и проверив его остроту на открытом участке тела приблизилась к трясущемуся от страха бледному бедолаге. Его рот шевелился в агонии, но слов он сказать не мог. Видимо, страх парализовал его окончательно.

— Вижу свою ошибку ты уже осознал, — сказала Лин, склонившись над ним со скальпелем в руке.

Парень нервно затряс головой, выражая полное согласие, после чего склонившаяся над ним девушка поднесла скальпель ему к груди разрезав одну из веревок. Затем вторую, третью и так постепенно дошла до последнего кольца, опутывающего его ноги.

— У тебя есть пять секунд, чтобы покинуть мой отдел, иначе… — она даже договорить не успела, как парень сорвался с места и с низкого старта побежал бить рекорды по скорости. Лин же небрежно швырнув скальпель на стол села на пол уткнувшись головой в темную сталь колен. Покрыв их густыми тёмными волосами она задумчиво прикрыла глаза. На заднем фоне, из приоткрытой двери лилась все та же романтическая мелодия.

— Да уж, — тихо прошептала Лин , впиваясь металлическими пальчиками в керамическую плитку. — Чувствую за твою минутную слабость буду расплачиваться я…

*****

Утро понедельника началось немного раньше, чем обычно, да и было оно куда менее приветливым. Всё-таки пинок под зад от железной ноги Ларссона через пружинное основание кровати ощущение не из приятных.

— Встать, боец! — начал сержант подозрительно тихим голосом, будто боясь разбудить остальных. — У тебя две минуты, чтобы в установленной для физ. подготовки одежде стоять на плацу. Время пошло.

Уложиться за две минуты проблем почти не составило. Хорошо ещё подарок от Розенкранца решил с себя на ночь не снимать, а то вчера с Картрайтом потратили почти час, чтобы собрать, активировать, подключить и одеть это чудо техники на меня. А уж его испытания…

S300 представлял из себя металлическую перчатку и сегментный наруч от кисти до плеча со встроенными энергоканалами по всей длине и несколькими слотами под питающие элементы. По сути это был один огромный аккумулятор способный выдавать огромный разряд по желанию владельца. Кстати, об этой функции мы узнали гораздо раньше, чем дочитал инструкцию. А ведь лейтенант предупреждал…

В общем, пока Джерри пытался впихнуть в мое новое устройство последний питающий элемент, который активно отказывался занимать положенное ему место, моя рука лежала у него на плече. И как только он запихнул в наруч последнюю недостающую часть, то тут же рухнул на пол в диких конвульсиях, заходясь пеной изо рта… Честно говоря, я думал, что на этом история нашего бравого капрала закончилась. Уж очень страшно все это со стороны выглядело. Но к его большому счастью минут через десять он всё-таки пришел в себя. Правда имплант его руки теперь можно было смело выкинуть в мусорку, потому что все что в нем было из электроники сгорело чуть ли не в пепел…

Потом, когда Джерри наконец пришел в себя и своим ходом отправился к техникам, я понял, что конкретно с ним произошло. Это был тестовый запуск систем, который производится тремя короткими последовательными импульсами: десять, пятьдесят и девяносто процентов от максимальной мощности. Скорее всего, не успев среагировать на первый Джерри сразу же получил второй, возможно, ещё и третий. Иначе как объяснить сгоревшую электронику его руки?

Но это дела прошлые. Сейчас же меня волновала лишь причина моего незапланированного подъёма до общей массы. И судя по довольной улыбке Ларссона, ничего хорошего мне не светит.

— Гаррисон, — начала сержант едва я появился на плацу глядя на мою покрытую сталью левую руку. — Раз уж ты у нас теперь во всех отношениях особенный, то пока я решаю свои дела остаёшься за старшего. Каким образом ты будешь объяснять им свои временные полномочия и как будешь управлять этим стадом баранов меня не волнует. Но если я узнаю, что они будут бежать медленнее чем со мной, то до конца недели ты будешь самым уставшим бойцом роты. Уж поверь мне! Ты меня понял?

— Да, сэр! — пожалуй, это единственное, что можно было сказать в ситуации, когда за тебя все итак решили.

Сержант с широкой улыбкой отправился в сторону КПП, а между тем в казарме загорелся свет и началось стандартное утреннее шевеление. Решил все сделать по шаблону Ларссона. Он у нас любит встречать строй спиной, картинно смотря в сторону восходящего солнца с развевающимся на ветру плащем… только без плаща, но с голым торсом. И пока я безнадежно пытался принять максимально величественную позу сзади уже слышался торопливый топот и редкие перешептывания. Кто-то, вероятно, люди из моей компании, уже догадались о том, кто перед ними стоит, остальные же могли только гадать.

Я обернулся и скрестив руки за спиной, опять же шаблонно, попытался с высока глянуть на моих временных подчинённых. Кто-то улыбался, кто-то непонимающе глядел по сторонам ожидая реакции соседей, но задавать вопросы никто почему-то не спешил. Я прошёлся вдоль строя осматривая помятых и не выспавшихся после тяжёлых выходных парней и ловя на себе насмешливые взгляды некоторых из них. Хотел было даже какую-нибудь патриотическую речь толкнуть, как наш лейтенант. Тот вообще может часами монологи вести, но как назло, голова была девственно чиста от всяких мыслей.

— А потому что, — сказал я в попытке ответить на все повисшие в воздухе вопросы разом. Не знаю уж насколько людям зашло такое объяснения, но ничего более остроумного я так и не придумал. — Ну и чего мы все стоим? Побежали что ли…

Пробежка была в обычном, как мне казалось, темпе. Я старался не нестись вперёд сломя голову, хотя мой организм отчаянно требовал именно этого. Не знаю уж что там на него там влияло, но я прям всем телом ощущал прилив энергии и как мне хочется выложиться на максимум. Видимо, в моем организме случайно включился режим активного мазохизма, но понимая, что моего рвения вряд ли кто оценит, то постоянно повышающийся темп приходилось скидывать чуть ли не вполовину, особенно, когда заметил насколько растянулось подразделение к концу первого круга.

Стандартная пробежка утром это четыре круга по полтора километра. Это то расстояние, которое мог спокойно преодолеть каждый особо не напрягаясь. Однако сегодня темп пришлось сбрасывать в конце каждого круга, пока к последнему растянувшееся подразделение не приняло нормальные очертания строя. К этому моменту я прям всем телом ощущал ненавидящие меня взгляды. Меня разве что матом не осыпали, да и то по причине того, что не хотели сбивать дыхание. Да, без моей «особенной» брони бегается намного легче.

На завтраке долго выслушивал возмущения своих товарищей за активную зарядку. Особенно присматривался к своим будущим подчинённым. Как и предполагал, на ряду с остальными выделялись и проявляли скрытую агрессию разве что Дерек со своим дружком. Возмущение остальных на фоне усталости было вполне разумным. Всё-таки я реально перестарался… Зато лейтенант увидевший замученных бойцов на фоне моей бодрости одобрительно кивнул мне и исчез в кабинете. Ну а что касается моих близких товарищей, то им я просто сказал, что по-другому нельзя было ведь за нами, а за мной особенно, якобы наблюдали. Кому надо они скажут и общий градус напряжения будет снижен.

На неожиданном для всех построении после завтрака меня ждало мое назначение на должность командира отделения. Не сказать, что для всех это было откровением, не суметь сопоставить мой внешний вид, это я про S300 на левой руке, и временное назначение старшим не по силам разве что школьнику. Вот поэтому, стоя лицом к строю рядом с лейтенантом, особого удивления на лицах товарищей я не видел.

— Итак, — начал Розенкранц, как только рота была построена. — Боец, услышавший свою фамилию выходит и строя и занимает свое место по правую руку от рядового Гаррисона. Кай Линг, Джошуа Ламберт, Дерек Винтерс, Карл Штольц, Хулио Рамез, Андрэ Аргос, Сергей Степной, Курт Кертис, Антуан Перез, ну и, конечно же, Макс Андерсон.

— А меня то за что? — возмутился парень, прекрасно понимая, что его отметили клеймом ущербного. В строю послышались редкие смешки от тех, кто знал кого определят ко мне.

— За то что ты, Андерсон, тормоз каких свет еще не видел, — стоит упомянуть, что именно слово "тормоз" было главным определением на его личном деле. Оно было написано красным маркером на первом листе личного дела. Впрочем, не только Макс, но и каждый из моих подчинённых имел особую характеристику на подобии этой. — А за выкрики из строя — сто отжиманий. Остальным из названных тоже сто, а рядовому Гаррисону — двести!

— Но, сэр, — попробовал возмутиться Макс, но тут же был прерван.

— Сто пятьдесят названным, сто всем остальным, Гаррисон — триста! — все практически синхронно рухнули на землю и шипя проклятия сквозь зубы принялись исполнять приказ. — Давайте я сразу вам все объясню. Эдвард Гаррисон с сегодняшнего дня является командиром вашего отделения, ему присвоено звание капрала и вы, стадо безмозглых баранов, ему беспрекословно подчиняетесь. В случае, если кто-то из вашего отделения получает наказание за проступок, то Гаррисон его получает тоже, но в двойном размере. А это значит, что он будет вдвое тренированнее и вдвое злее. Пока что он не имеет права вас наказывать лично, но однажды я могу его этими правами наделить и тогда вы получите либо верного товарища, либо очередного сержанта Стоуна. Надеюсь это всем понятно?

— Да, сэр!

Глава 20

Ну что могу сказать… Показательная порка прошла успешно. Народ вроде как проникся уважением ко мне, страхом перед наказаниями лейтенанта и, конечно же, ненавистью лютой к рядовому Андерсону. Просто лейтенант по привычке своей вошёл в кураж и после этого решил устроить всем внеплановый забег в броне без сервоприводов. Я так понимаю это новая мода в тренировочном процессе. Якобы мы все дрыщи позорные и для укрепления организма нам это будет полезно. Ну, доля логики в этом, конечно, была, но с непривычки народ в конце пути просто рухнул замертво, а виноват, естественно, остался Макс.

После всех испытаний, ну и, конечно, отсутствия сержанта в подразделении вместо учебы нас отправили в казарму для отдыха. Прям удача какая-то. Хотя, что ещё делать, если до обеда всего полчаса, а ещё амуницию сдать нужно? Просто вся эта возня с получением и сдачей обмундирования занимает времени не намного меньше, чем сами истязания.

Обед же прошел в дружеской, почти праздничной атмосфере. Все кому не лень меня поздравляли с назначением, пили за мое здоровье субстанцию называемую соком и распылялись в жарких тостах по поводу карьерного роста и всяческого продвижения по службе. Особенно старались мои подчинённые. Не думаю, что они говорили все искренне, это так, мелкий подхолимаж, а основную роль тут скорее сыграло предостережение о неком мифическом Стоуне, которого все даже после его смерти вспоминают добрым словом. Интересно, что же это за зверь такой?

Дальше были очередные нудные лекции о тактике городского боя. Вещь наверняка полезная, но монотонный голос вернувшегося Ларссона усыпит кого угодно. Поэтому, наученные горьким опытом, все изредка поглядывали друг на друга и особо разлагающих дисциплину смиренным сопением незаметно будили. Ну и, конечно, особое внимание приходилось уделять отборной десятке бойцов, а то если я буду бегать вдвое больше за каждого, то вся моя жизнь превратится в один сплошной забег.

В принципе, день прошел вполне удачно. Мои подопечные изображали активное старание, особенно Макс, которому из-за приятельских отношений было бы не очень удобно подставлять меня по каждому поводу и без. Не думаю, что он мгновенно сможет превратиться из тормоза в максимально активного бойца, но осознание проблемы и стремление к ее устранению это уже хорошо.

К вечеру, уставшие, голодные и нервные все завалились в столовую. Там было как всегда много всего и сразу для растущего вширь организма. Витамины, минералы, белки и протеины и все это подано под соусом какой-то забористой, но ароматной химии. Так что, если ты голоден, то это самое то.

В общем всё было так же как и обычно, Никакой рекогносцировки между уже сформированными группами замечено не было. Каждый сидел где и обычно общаясь с товарищами по интересам, за исключением Винтерса и Аргоса. Эти двое и раньше не особо проявляли дружелюбие и социальную активность, а сегодня и вовсе явились последними, заняли свободный стол в дальнем углу и о чем-то эмоционально беседовали, покашиваясь то на одного, то на другого товарища из теперь уже их отделения. Чувствую этот индивидуализм мне ещё подпортит кровушки.

— Господин капрал, сэр, — начал Макс с издёвкой. — Можно к вам обратиться?

— Можно за хрен подержаться, — парировал я. — А здесь — «разрешите».

— Разрешите, — исправился Макс с нескрываемым сарказмом.

— Разрешаю, подержитесь, рядовой Андерсон, — за столом послышались смешки, а Макс непонимающе уставился на меня.

— Ну ей богу тормоз! — влез Рэй и заржал во весь голос, подхватывая волну остальных, да и до Макса наконец дошло.

— Ладно, давай серьезно, — продолжил Макс немного успокоившись. — Меня вот интересует один вопрос… Свою характеристику я уже услышал от Розенкранца. А что насчёт остальных? Особенно интересно за что к тебе эти двое? — он кивнул на Дерека с товарищем. — Проблем с дисциплинами у них нет, бойцы они образцово-показательные. Что не так-то?

— Ну вот смотри, в отделении, если дословно с комментариев лейтенанта, два тормоза, один неудачник, один идиот, три дегенерата, один рукожоп и два потенциально агрессивных придурка. Последнее, как ты понимаешь, это про Дерека и Андрэ. И большего говорить, наверное, не стоит. Так что понаблюдай за ними, присмотрись и сделай выводы. А еще лучше расскажи, чем для тебя суббота закончилась. Кто там тебе достался Кларисса или Ольга?

— Ооо, — Макс, довольно прикрыв глаза, откинулся на спинку стула. — Кларисса… Это просто невероятная девушка: страстная, смелая, развратная до нельзя…

— Ну нет, — перебил его Стэн. — Ещё раз это слышать я не желаю! То что для тебя является достоинством… Господи! Да это не девушка, а какой-то похотливый, бесчувственный монстр, как… — Стэн запнулся в попытке подобрать правильное слово и уставился на меня. — Как его Лин. Да как с такими вообще можно спать?! Там куда руку не приложи везде какая-то инородная хрень. То металл, то бугры от энергоканалов… то ещё черт знает что... Мерзость…

— Но ты же ее всё-таки трахнул, — не унимался Макс, пока остальные с улыбкой наблюдали за их перепалкой. — И только не говори, что тебе не понравилось…

— Я… я… — Стэн в очередной раз потерял дар речи ища остроумный ответ. — Да пошел ты! Можно подумать в моем состоянии у меня выбор был…

Обсуждение затянулось, но участия в нем принимать не стал. Да и честно сказать, даже не слушал. Мои мысли внезапно зацепились за слово «монстр». Я вспомнил про видео и пару не прочитанных сообщений, а так как сетевой модуль был до сих пор подключен, то я без проблем оказался в нужном для меня месте. Там все так же висело одно не прочитанное.

— Ну как, понравилось?

— Профессор Фрост? — догадался я. Хотя, кроме него такое мне бы вряд ли кто прислал. Ответ пришел спустя минут десять. А все это время я пересматривал видео на трезвую голову.

— Да. Думал вы ещё два дня назад ответите. Вопросами засипите. Неужели не впечатлило?

— Почему же — очень! Просто все как-то времени не было.

— Не сомневаюсь, Эдвард. С вашей пассией не соскучишься.

— Да уж. Только дело не в Лин. Точнее не только в ней.

— Понимаю. Я тоже ведь когда-то был молод, но сейчас не об этом. Вы ведь узнали ее? «Особь 51» — не так ли?

— Да. Я уверен, что это она, хоть и видел ее через спектр тепловизора. Вы думаете, что та тварюга это одна из сбежавших? Они ведь наверняка на свободу выбрались.

— Нет. На вас напала молодая особь, а то видео… Ему уже много, много лет.

— Но откуда она знает меня?

— А вы уверены, что она вас знает? К тому же вам должно быть виднее. Это же вы с ней контактировали.

— Я ничего не помню из прошлого. Вы забыли? Кстати, мне ведь тоже мозги промыли? Не так ли?

— Не исключено. Но это не моя заслуга. Ко мне вы попали уже с частичной амнезией.

— Понятно. А что насчёт Зилота? Там ведь тоже были такие особи? Куда они делись? Все были убиты или кому-то удалось бежать в пустошь?

— Я кажется понимаю к чему вы клоните. Не одна особь не покинула пределов города, а та, что встретилась вам не имеет никакого отношения к моим экспериментам.

Я задумался. В голове проносились потоки разрозненных кадров и воспоминаний начиная с моего первого пробуждения. Получалась очень интересная картина. Из моего прошлого не осталось ни друзей, ни родственников, ни знакомых — никого. А единственное живое существо, что узнало меня было мутировано до неузнаваемости и обитало в пустошах. Вопрос возник сам собой.

— Никакой я не Эдвард Гаррисон, да, профессор?

— А разве это что-то меняет? Будьте вы хоть Иваном Ивановым, ваша жизнь от этого не изменится никак. Вы по какой-то причине вытянули счастливый билет, чудом оказавшись в Зилоте. Мой вам совет — забудьте о своем прошлом. Истина ничего не даст вам в настоящем.

— А если я все же захочу узнать правду?

Ответ пришел не сразу. То ли Билл был занят, то ли обдумывал мой вопрос. И чем дольше длилось молчание, тем интереснее было узнать ответ.

— Я помогу вам, Эдвард. Но не сейчас. К встрече со своим прошлым нужно подготовиться. Как минимум, закончить обучение в корпусе.

— А дальше?

— А дальше… Хорошее снаряжение и легитимный повод выходить в пустоши. Найти одну конкретную особь из десятка подобных задача не простая и не безопасная настолько, что даже пятое поколение не гарантирует сто процентной выживаемости. И вот один из примеров.

— Эй, Эд, ты идёшь? — похлопал меня по плечу Рэй, но увлеченный общением я даже не сразу понял, где нахожусь. — Все уже разошлись, — я махнул рукой и указал на торчащий из шеи сетевой модуль. — Не опоздай на построение, — я одобрительно кивнул и вернулся к диалогу.

— Спустя месяц после уничтожения лаборатории и вывоза уцелевшего оборудования туда была отправлена ещё одна экспедиция с целью найти скрытое хранилище с образцами. Немногие знают, но у нашего правителя был младший брат. На фоне вечной борьбы за власть отношения у них были тяжёлые, но именно сам Вернер младший возглавил эту экспедицию. Его истинных целей не знал никто. Людям с его возможностями не было смысла лично идти туда — все бы итак сделали за него, но он получил лучшее из того, что было в Зилоте и отправился лично. Говорят, что старший братец даже отдал ему свое оружие и броню, то ли в знак примирения, то ли из благородства, может ещё по какой причине…

Последним его сообщением было, что он нашел образец доработанного вируса и одну живую особь, которую собирался преследовать со своей группой. Назад ни он и никто из его группы так и не вернулся. После этого было прочесано все в радиусе пятидесяти километров, но никаких следов тварей или Вернера так и не было найдено.

— Понятно. По поводу обучения у меня как раз назрел вопрос. Я хотел у вас ещё в субботу спросить, но не успел по некоторым причинам. Интеллектуальное мнемопрограммирование. Что для этого нужно? И доступно ли оно мне?

— Да, учитывая устройство вашей памяти, то вам оно доступно, и более того вы находитесь в том месте, где специальных программ по интересующим вас темам будет более чем достаточно. Но с этим вопросом лучше к госпоже Ли, она в этом куда более компетентна, чем я.

— Спасибо, профессор, вы мне здорово помогли. Если вдруг что я забегу.

Вернулся в казарму как раз перед построением. Не знаю уж для чего нас каждый вечер пересчитывают, если выйти отсюда можно только через главные ворота и только по пропуску встроенному в жетон с порядковым номером. Проще говоря, если тебя не захотят выпустить, то ты просто не покинешь пределы корпуса. Однако правило есть правило и чтобы избежать всяческих наказаний приходится подчиняться.

— Рядовой Штольц! — прозвучало в полной тишине на плацу. Голос сержанта лениво расходился эхом, отражаясь от бетонных стен казармы, но вместо привычного «Я» территорию снова наполнила тишина. — Гаррисон? Где твой боец?

— Эээ, — пожалуй, это единственное, что пришло мне в голову, пока я экстренно считал стоящих рядом людей. И лишь убедившись, что их действительно девять понял, что сейчас будет. — Я не знаю, сэр.

— У тебя минута, Гаррисон, чтобы найти его, иначе… — Ларссон загадочно улыбнулся. — Время пошло.

Я рванул с места в сторону казармы прокручивая возможные варианты. Вначале забежал в комнату отдыха, потом ломанулся в сторону кроватей и нашего медблока. Маловероятно, но все же мог быть и там, но нет… Далее душевая, которая оказалась пуста и уже на выходе я услышал странный звук похожий то ли на рычание, то ли на скрежет и доносился он из туалета. И каким же было мое удивление, когда влетев внутрь из одной закрытой кабинки Я услышал храп, который в пустом помещении напоминал мне скорее рык какого-то дикого зверя.

Подойдя к закрытой дверце я со всей силы дёрнул ее на себя. Пластиковая ручка громко хрустнула, оставшись у меня в руке, но спящий внутри на это даже не отреагировал. Тогда я взял дверь сверху и так же с силой дёрнул ее на себя. В этот раз она открылась загремев мелкими элементами простенького замка, что буквально рассыпался до последнего винтика.

Передо мной сидел Карл Штольц во всей красе и, пуская слюни на стенку кабинки, младенчески спал, спустив штаны ниже уровня колен и источая благоухания каловых масс. Со всего маху влепив кулаком по белоснежному пластику рядом с его лицом я наконец добился желаемого эффекта.

Панически широко открыв глаза, он абсолютно невменяемым взглядом смотрел на меня и вероятно совсем не понимал, что вообще происходит и какого черта я тут делаю.

— Встать! — заорал я во всю глотку. — Бегом на плац! — парень было попробовал схватиться за туалетную бумагу, но я рывком выкинул его из кабинки, благо в растерянности он сильно не упирался. — Потом отмоешься, — получив лёгкий пинок увесистым кожаным башмаком, а именно этот способ ускорения мне показался эффективным, парень начал шевелиться активнее.

К тому моменту, как надевающий на ходу штаны Штольц оказался на плацу, там во всю веселился сержант поставив всю роту в упор лёжа и задорно считая. Учитывая, что ни в какую минуту я не уложился, то число давно перевалило за пятьдесят, а гневное сопение товарищей, наверное, было слышно даже за пределами корпуса.

После того как Ларссон досчитал до ближайшего десятка он поднял подразделение и отправил всех в казарму. Всех, кроме меня и Карла. Вначале он заставил его сделать вдвое больше отжиманий, мне же к этому количеству накинул ещё пятьдесят, ну хоть не вдвое увеличил. А потом мы отправились на вечернюю пробежку по полигону. Вот только тут уже поблажек никаких не было и вместо трёх километров Штольца мне достались положенные шесть.

Последний круг я добегал в гордом одиночестве. Карл был отправлен сержантом в расположение, а заметив, что филонить я не собираюсь, то с чистой совестью так же отправился в сторону казармы.

Весь мокрый от пота я завалился в душевую. Из рассеченной о стенку руки густыми красными капельками все ещё потихоньку сочилась кровь вперемешку с какой-то прозрачно-серебристой жидкостью. Да и частично оголенная под кожей кость явно отдавала таким же серебристым оттенком, что было немного странно.

Решил не откладывать свой интерес в долгий ящик и спросил у Фроста о этой особенности моего организма, но тут мне на глаза попался Карл Штольц, который приводил себя в порядок после вечерних приключений. Заметив мой недовольный взгляд он примирительно поднял руки.

— Я все понял, Эдвард, такого больше не повторится, — я махнул на него рукой и отправился к ближайшему смесителю в предвкушении расслабляющих потоков воды.

После вечерней пробежки на грани своих возможностей тело вело себя не менее странно, чем рука истекающая непонятной субстанцией и буквально горело огнем. В какой-то момент, чтобы хоть немного остыть, пришлось переключиться с теплой воды на холодную. Помогало это слабо и лишь спустя минут двадцать ледяного душа организм вернулся в нормальное состояние.

Добравшись до кровати я с трудом в одиночку натянул на себя свой S300. Не знаю для чего он мне и когда пригодится, но тратить на него кучу времени утром желания не возникало, а оставлять не хотелось. Какая никакая, но индивидуальность.

Про резкий скачок температуры решил тоже рассказать профессору. Он в этом понимает куда больше, чем я и в случае чего сможет рассказать, что мне делать. Ответ пришел в ту же секунду как я отправил сообщение. Видимо он как раз отвечал на предыдущее.

— Температура на фоне травмы вполне вероятна, но за процессом восстановления постарайтесь проследить. В случае сильного рецидива ночью пишите — будем решать.

Глава 21

Начиная со вторника палитра моего мироощущения постепенно скатывалась к синим цветам, а под холодный спектр восприятия попадало с каждым днём всё больше людей. Ну а как иначе, если каждый день кто-нибудь из моих подопечных ухитрялся отличиться и свое заслуженное наказание получал вместе со мной. Прибежал кто-то из моих последним — забег, плохо стреляют — отжимания, опоздал или не уложился в нормативы — повторение до тех пор, пока все отделение, а зачёт идёт по последнему, не уложится в заданный интервал. А потом главный виновник и я вместе с ним, естественно, получают ещё, для стимула и старания так сказать.

В итоге все мое отделение начало существовать практически отдельной жизнью. Дополнительные тренировки по каждому поводу и без приводили лишь к ухудшению ситуации по всем дисциплинам, кроме физических, конечно. Если на занятиях скажем по тактике или вооружению кто-то чего-нибудь не знал и не мог ответить на какой-нибудь каверзный вопрос, то все одиннадцать человек покидали аудиторию и отправлялись на марафон или полосу препятствий, или ещё на какую-нибудь хрень.

Естественно, компенсировать пробелы в знаниях всем приходилось самостоятельно, но при тотальной нехватке времени от ненормированного режима толку от этого было немного и практически каждое занятие мы снова отправлялись на физ. подготовку по той или иной причине.

С этой проблемой нужно было что-то делать, причем как можно скорее, пока в этом ещё был смысл. Просто через пару недель таких активных мероприятий в моем графике не останется ничего, кроме физических упражнений. Поэтому я активно пытался влиять на своих подчинённых по максимуму используя свои ораторские способности и всевозможные способы воздействия на разум. Однако ни диалоги, ни стимулирующие пинки не работали от слова совсем. В первом случае меня просто никто не воспринимал в серьез как лидера, а во втором, после гравитационных оплеух Розенкранца мои жалкие попытки физического воздействия попросту не имели никакого смысла. Можно было, конечно, устроить полноценную драку или применить S300, кандидатов для этого было более чем достаточно, но лейтенант, видя мое стремление перевести все в неуставные взаимоотношения, лишь довольно скалился и говорил, что ещё не время. Видимо, хочет из меня психопата вначале сделать, а потом уже развязать мне руки.

В один единственный день, когда ни я ни мое отделение чудом не были ни за что наказаны я наконец смог добраться до библиотеки мнемопрограм и выбрать, то, что мне было необходимо. Вначале решил освоить теорию вооружения и тактику. Там были огромные массивы данных, настолько огромные, что заучить это привычным человеку способом было физически не возможно. Однако зазубривать это таким способом я и не собирался. Для этой роли у меня были все предпосылки в научном корпусе, а Лин, которая на этом съела, если не медведя, то волка уж точно, согласилась мне в этом помочь, хоть и не бесплатно. Но судя по тому, какие откровеннеые фотографии она мне присылала на протяжении недели, то по цене, думаю, сойдёмся.

Закончив скачивание того, что мне было нужно в первую очередь, чтобы с головой уйти в физическое развитие не оглядываясь на пробелы в знаниях, по традиции немного посетовал на свою судьбу. Причиной для этого были попавшиеся мне на глаза пару особо отличившихся человек: Хулио Рамез и Курт Кертис. Лейтенант хоть и обозначил их как дегенератов, но они, в отличии от остальных, осознают свои проблемы и всячески пытаются их устранить. Правда, как бы не старались, запихнуть в свою голову все и сразу никак не получится.

Пока было свободное время решил заняться отчётом для Фроста. Он порекомендовал мне записывать все, что со мной происходит и то как мой организм на это реагирует. Особенно его интересовало физическое развитие, что неудивительно, учитывая, что мой опыт биомодификации хотят взять как достойную замену механике. Так что пока была возможность, не жалея сил насиловал свой многострадальный организм, благо предпосылок для этого хватало с избытком.

Способ выявления моего потенциала был максимально простым. Люди косячат, получают наказание, я получаю вдвое больше, но изо всех сил стараюсь затратить на это столько же времени, сколько и остальные. Тут даже бравый сержант иногда странно покашивался на меня со стороны, иногда даже возникало ощущение, что как только я отворачивался он начинал активно крутить пальцем у виска, пока я загоняю себя до полусмерти.

Эффект не заставил себя долго ждать и уже на второй день таких испытаний я понял, что мой организм способен на как минимум тридцати процентное превосходство над остальными, но платой за это всегда была запредельно высокая температура тела, как в день получения травмы руки и вечерней пробежки. Максимальное значение зафиксированное мной было сорок пять градусов. У нормального человека в таком состоянии должен был случиться отек лёгких, мозга, кровь начать сворачиваться, ну или что там ещё может случиться, а мне хоть бы что. Даже несколько раз с перегревом ложился для анализа в специальную капсулу, но кроме повышения температуры никаких проблем выявлено не было. Билл же на этот счёт сказал, чтобы продолжал в том же духе, если что, все кроме головного мозга можно будет заменить. Да и на всякий случай в медблоке корпуса теперь сидит его человек, который в случае чего примчится по первому требованию. Но об этом я уже и сам знаю. Молодой парнишка лет двадцати уже забегал, обвешал меня кучей проводов под скрежет зубов Розенкранца, взял образец крови, сделал фотографию заживающей руки и спустя пару минут так же быстро исчез.

Кстати, о руке… Процесс заживления шел совсем не привычным мне способом. На утро открытая рана была затянута некой серой, плотной пленкой с нулевой чувствительность, а уже следом все это начал покрывать и тонкий, чувствительный эпителий. И если я все правильно понял, то для меня настоящего это тоже теперь является нормой.

В последний день перед выходными нас как полагается загрузили по полной. Жёсткая зарядка, огневая подготовка в полном обмундировании на полигоне. Причем с вполне себе реальным, а не условным противником. Им было одно из подразделений таких же новичков как мы, но базирующихся на другой территории. Было весьма поучительно и интересно использовать все свои возможности по полной, хоть и через шлем-симулятор. Расстреливать друг друга из боевого заряженного оружия нам бы ни за что не позволили, а вот дать в морду здоровенным «Вулканом», когда у тебя якобы закончились заряды было ой как необычно. Да и взять в плен человека не уступающего тебе по возможностям то ещё приключение. Так что при помощи креатива и чудо техники все развлекались как могли.

После обеда всех отправили в оружейную корпуса. Там нам показывали все что можно и нельзя, задавая кучу вопросов по поводу того или иного изделия. Большая часть была всем знакома и представляла собой модификации того или иного оружия или средств индивидуальной защиты: броня, вспомогательная электроника и тому подобное. Однако было и то, что некоторые видели впервые. Одним из таких предметов была здоровенная снайперская винтовка старого образца. Некоторые были с ней знакомы чисто случайно, а кто-то из методичек, но вот вопрос о том что это конкретно такое достался Степному Серёге. Он долго крутил ее в руках, пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку, но в затянувшейся паузе было понятно, что ответа не будет, а значить это могло только одно — наказание.

— Гаррисон, — раздался в тишине голос лейтенанта. Никто не осмеливался вставить хотя бы слово, чтобы подсказать и спасти товарища от наказания, которое могло превратиться во всеобщее. — Как видишь твой подчинённый снова облажался и это при том, что об этом оружии однажды рассказывал. Тебя тогда ещё не было, а значит спасти от наказания тебя может только чудо или знания. Ты можешь не отвечать на мой вопрос и тогда как обычно отправишься в очередной забег, вероятно, до самого ужина. Но, если ты ответишь правильно, то я так уж и быть пощажу вас обоих, а если нет, то и ты, и все твое отделение на выходные останется здесь в корпусе. Так что повторю вопрос. Что это такое, год выпуска, принцип действия? Можешь взять в руки, потрогать, понюхать, даже лизнуть можешь, если тебе это поможет.

Я взял оружие в руки. Громоздкое, не слишком практичное, но приятное на ощупь. Несколько кнопок непонятного мне назначения и стандартный предохранитель. Руки автоматически найдя нужное положение при помощи пальцев нажали в нужном месте и все услышали лёгкий писк. Загорелось электронное табло с количеством оставшихся зарядов. Там был всего один. Лейтенант удивлённо приподнял бровь. И указал в дальнюю часть помещения, она была очищена от стеллажей и оборудована мишенями.

— Можешь стрельнуть, если знаешь как, — все отделение замерло в ожидании.

Я снял с предохранителя и вскинул винтовку будучи уверенным, что держу ее впервые в жизни. Из чего-то подобного мне стрелять не только не приходилось, я ее видел впервые, но пальцы на ощупь нашли предохранитель и раздался лёгкий щелчок. Оружие плавным движением легло мне на плечо. Я прицелился и нажал на курок. Палец упорно не собирался его отпускать пока нарастающий писк не окончился щелчком. Я сделал вдох и отпустил курок. Выстрел был мягким и лег четко в голову мишени, патронов больше не было, да и перезарядка здесь очень долгая. Я был в этом уверен. В голове мелькнуло всего одно слово, что породило целую цепочку непонятно откуда взявшейся информации.

— «Луппи», — сказал я вытаскивая пустой магазин. Лейтенант нахмурился, что заставило меня исправиться. — LP65-01 — лазерная снайперская винтовка первого поколения образца шестьдесят пятого года выпуска. Принцип действия оружия основан на излучении мощным генератором электромагнитной энергии оптического диапазона. Поражающее действие достигается в результате нагревания материалов объекта до высоких температур, вызывающих их расплавление или даже испарение. Мощность ограничивается элементами питания и ёмкостью встроенных конденсаторов.

— Хорошо, — с досадой а голосе произнёс лейтенант. — Будем считать, что наказания вы избежали. А в дополнение хочу сказать, что оружие является очень надёжным и неприхотливым в использовании, но редко используется корпусом ввиду большого разнообразия защиты от его поражающих факторов. Но для любого человека не оснащённого броней со светоотражающим покрытием оно по-прежнему является смертельно опасным.

В общем последний день недели обещал закончиться тоже вполне себе прилично, поэтому с трудом загнав всех своих после ужина в комнату отдыха попытался им донести мысль о пользе электронных библиотек. Проще говоря заставил грызть гранит военной науки, а сам отправился по приглашению своих товарищей в весьма интересное место, в котором не бывал ранее — арена.

В общем каждый из нас решил немного стравить пар, ведь доставалось на этой неделе не только мне, но и всем остальным. Поэтому мы решили устроить знатный мордобой по всем канонам и правилам этого места. Никакой техники и средств усиления, а из защиты лишь специальная экипировка с металлическим вставками на голени, предплечье и торса. Был ещё и шлем, но если верить Максу, то это только для девочек.

Помимо нас там было ещё несколько малознакомых мне человек, то ли саморазвитием занимаются, то ли пришли утрясти разногласия… Кстати, арена является единственным местом для узаконенных неуставных взаимоотношений. Не нравится тебе кто — вызови на дуэль и отдубась его по полной программе под прицелом видеонаблюдения и с соблюдением всех правил. Поговаривают, в этом месте не имеет значение ни должность, ни звание. И если, например, хочешь схлестнуться со своим командиром, то можешь рискнуть. В нашем случае, конечно, об этом можно только мечтать, бить Розенкранца все равно что в лужу пердеть. Его четвертое поколение нас по полу в лепешку размажет, а вот в более серьезных подразделениях, где служат одни мутанты модифицированные могут и рискнуть.

После нескольких проведенных боёв выбыл Руди. Он итак ещё от пустоши до конца не восстановился, а тут снова бить начинают, да ещё и по больным конечностям. А ещё захваты, броски, болевые… Решил, что пока ещё может сам ходить просто со стороны понаблюдает.

В итоге нас осталось четверо, а к тем двум, что ещё здесь были подтянулись ещё двое. Не долго думая решили устроить небольшой турнир на радость единственному зрителю. Кинули жребий, разбились по парам, поделили все окружающее пространство на четыре части и дабы сэкономить время занялись мордобоем по полной программе одновременно.

Мне достался Рэй. Большой, крепкий и очень сильный он вряд ли уступал мне в развитии и по его ударам это отчётливо ощущалось. А если учитывать, что время его подготовки на месяц превышало мое, то в плане техники он был выше меня на голову, если не на две. Однако, как и большинство тяжеловесов он был достаточно медлителен и как бы не старался, из комбинации в три-четыре удара цели достигал в лучшем случае один-два, а бывало и вовсе промахивался. Правда парочка очень удачных ударов в голову едва не отправили меня в нокаут. Так что из схватки выйти победителем смог лишь за счёт скорости, реакции и чудом удавшегося удушающего.

Пока я радостно праздновал победу по соседству ещё шла битва двух агрессивно настроенных товарищей. Спортивное поведение давно уступило место эмоциям поэтому Стэн и боец по имени Влад обменивались тяжёлыми злыми ударами и катались по полу в попытке задушить или сломать противника. И не известно сколько бы все это ещё продолжалось, если бы не маленькая ошибка. Влад, видимо, желая нанести сокрушающий удар, отвёл руку чуть дальше, чем стоило за что сразу и поплатился. Удар не достиг цели, а вместо ухода с траектории Стэн лишь немного качнулся и, пропустив руку рядом с своей головой, от всей души влепил ему прямой в челюсть. Потеряв контроль всего на доли секунд Влад сразу же получил ещё мощную двойку, а в завершение удар ногой с разворота все в ту же голову. Это был не нокаут, но продолжать драться противник уже не решился.

После Стэна ещё немного успел понаблюдать за Максом и его противником. Ставил я, конечно, на крепкого рядового Андерсона, который на фоне худощавого соперника выглядел просто Голиафом. Однако все пошло совсем не по предполагаемому сценарию. Весьма скромных размеров Янис, если сравнивать с остальными, бегал и жалил частыми быстрыми ударами здоровяка до тех пор, пока тот просто не рухнул на пол и сдался неспособный продолжать бой. Вот тебе и голая сила…

Оставшиеся двое закончили все раньше, чем я, поэтому их эпичного сражения мне видеть не довелось. Но судя по тому как спокойно они сидели и легко дышали, то никакого сражения там скорее всего не было, так одно ребячество, из которого победителем по договоренности вышел тот что покрупнее.

Для второго раунда снова был жребий, но уже среди победителей. Янису достался здоровяк, которого, кстати, звали Гарри, а мне, как бы печально это не было, достался Стэн. В этот раз решили биться по очереди, а не все вместе, всё-таки дуэль победителей обещала быть немного интереснее с точки зрения получаемого опыта, да и, вероятно, зрелищнее.

Первыми были Янис и Гарри. Абсолютно разная комплекция, масса, разный стиль боя. Эдакое противостояние борца и ударника. Янис все время скакал вокруг своего оппонента кругами нанося редкие, но хлёсткие удары вначале руками, но пару раз попав в борцовский захват и сумев вырваться работать стал чаще ногами. Гарри же был абсолютно спокоен и уверен в своей победе, постоянно шутил, улыбался и насмехался, в общем занимался в основном позерством, а не противником за что и был жёстко наказан.

К моменту, когда здоровяк решил в очередной раз показать публике свою неотразимость и бесстрашие он расслабился, а пристрелявшийся Янис совершил просто немыслимую комбинацию из коротких быстрых ударов. От каждого из них Гарри даже не шевельнулся. Да, вероятно, сыграла разница в массе. Однако противник по прошествии нескольких секунд так и не менял позицию, застыв с дурацкой улыбкой на лице, а потом просто рухнул на пол без чувств…

После того, как победитель несколькими тычками в какие-то точки вернул в себя Гарри, то пришла и моя очередь биться со Стэном. У меня, конечно, было много вопросов по поводу предыдущей схватки, но свободное время поджимало, а вот вопросы можно и потом задать.

Сказать, что в полуфинале я облажался это не сказать ничего. Стэн, которого до сегодняшнего дня по каким-то внутренним критериям я считал бойцом так себе совсем не оправдал моих ожиданий. Так же как и в случае с прошлым боем сказывался больший срок обучения из как следствие техника, но в отличии от того же Рэя, Стэн не был медлителен, а моего превосходства по базовым физическим возможностям едва хватало, чтобы отражать и блокировать входящие удары. Наверняка в этой ситуации можно было предпринять хоть что-то и попытаться, если не выиграть, то хотя бы проиграть не всухую. Но это все при наличии определенных навыков, а с моими возможностями ничего кроме глухой обороны мне не светило.

В финале схлестнулись Янис и Стэн. Вот это было действительно зрелищно! Оба быстрые, изворотливые, с прекрасной техникой, но разными стилями они кружились в суровом боевом танце, исполняя виртуозные пируэты всеми доступными частями тела. Мощные удары сменялись филигранными уклонениями, парированиями и молниеносными контратаками. Бой продолжался минут десять и явного лидера в противостоянии так и не появилось. Янис, проигрывая Стэну в массе и силе просто не мог нанести ему серьезного урона, а та комбинация из нескольких ударов, что сразила Гарри никак не могла достигнуть цели. Стэн же в свою очередь никак не мог закончить свои сокрушающие связки и каждый раз в самый ответственный момент попадал в никуда нанося в лучшем случае минимальный урон. И не известно сколько бы это все длилось, если бы не появившийся на арене лейтенант Розенкранц. Он степенно прошёлся по залу, осмотрел всех участников вечернего безобразия и со словами: «Гаррисон, за мной, а остальные на полигон!» — вышел на улицу.

Воткнув уже прижившийся сетевой модуль себе в шею я глянул на время. Мда… чувствую ночка будет веселая.

Глава 22

Эх, мечты, мечты… Здоровый и крепкий сон перед выходными накрылся огромным медным тазом после того как меня заставили разбудить мое отделение и отправить на полигон к остальным счастливчикам. Да… что-то мы увлеклись на своем турнире по мордобою. И главное на построение опоздали всего-то минут на двадцать. Это ведь даже не полчаса, а мелочи, но лейтенант обиделся и злобу лютую затаил на нас, выгнав девятнадцать человек наматывать круги на сон грядущий.

В ночной шоу-программе был бег, отжимания, полоса препятствий, ползания на животе под огнем условного противника, ну и раз уж мы так любим драться, то деление на две команды и сражение стенка на стенку тоже шло нам на пользу. На очень болезненную пользу, хочу заметить.

В итоге выжившие победители отправились спать, а проигравших ждал утешительный приз — отжимания с прослушиванием прописанных истин корпуса правопорядка.

— Раз! — раздался голос Розенкранца и все по команде завались на землю. — Солдат должен быть сильным и смелым. Два! Стойко переносить все тяготы и лишения военной службы. Три! Он должен всегда находиться в состоянии полной боевой готовности. Четыре! Гордо нести свою службу, подавая пример мирному населению. Пять! Нести закон и порядок туда, где о нем стали забывать. Шесть! Олицетворять собой мощь и величие нашего прекрасного города. Семь! Быть верным и преданным своему делу и соратникам. Восемь! Быть готовым к самопожертвованию во имя высших целей верховного главного командования. Девять! — дальнейшие девяносто с чем-то обязанностей также имели патриотический характер. Не знаю уж, что у нашего командира в голове, но за всю свою речь он не повторился ни разу, а если и повторился, то этого вряд ли кто-то заметил. И все одно и тоже: родина, отечество, Зилот, командование, братья по оружию и бла, бла, бла… — Сто! И самое главное! Солдат никогда и не при каких обстоятельствах не должен смотреть на своего товарища, как на объект сексуального характера! Это понятно?!

— Да, сэр! — с большим трудом выдавили уставшие люди.

— Встать! У вас полчаса на то чтобы привести себя в порядок и пять часов, чтобы выспаться. Разойдись!

Сон после всех физических превозмоганий, травм полученных в драке и охлаждающего тело и голову душа пришел почти сразу, как только я принял горизонтальное положение. Скрипучая кровать и колючее одеяло абсолютно не мешала медленно проваливаться в случайные сонные образы. Закрыв глаза я ещё некоторое время ощущал неприятное зудение в местах множественных мелких рассечений и слышал гневное шушуканье знакомых мне голосов. Тело немного потряхивало от изредка прокатывающихся по нему приятных волн жара, а разум потихоньку растворялся в полуночном бреду. Перед полузакрытыми глазами стоял образ сияющего синего купола и скрытого за ним Зилота, на который я смотрел над обвалившимися крышами разрушенного города. Того Зилота, который всегда притягивал мой взгляд. Он казался мне таким далёким и загадочным и именно таким я видел его впервые. И почему-то именно сейчас я был в этом абсолютно уверен…

*****

— Здравствуйте, о мой Господин, — раздался голос в главном зале цитадели. Говоривший припал на одно колено и склонил голову в знак покорности. Это был азиат лет пятидесяти, невысокого роста, худощавого телосложения, и как это принято у многих, частично имплантирован. Темные огоньки глаз были опущены в пол и без разрешения не смели даже взглянуть на того, кто стоял перед ним. — Вы звали меня?

— Встаньте, Хан, — в пустом зале голос прокатился гулким тяжёлым эхом, а взгляд правителя уже буровил щуплого азиата. — Вы выполнили мое поручение?

— Конечно, о мой Господин, конечно. Я благодарю вас за возможность прикоснуться к ней. Это великая честь для меня! Шедевр этого гения сравнить можно разве что с вами…

— Хватит расшаркиваться в бесполезных любезностях, Хан, — голос Господина прозвучал холодно, с пренебрежением и нескрываемым раздражением. — Лизоблюдов в моем окружении хватает. Так что давайте ближе к делу. Мое время не безгранично.

— Да-да, конечно, господин Вернер. Вот, — мужчина ещё ниже склонив голову протянул электронный носитель. — Она здесь! Создать такое мог только величайший из гениев! Но даже он не смог довести ее до совершенства. Могу я узнать, кто ее создатель?

— Это не имеет отношения к делу! Вам удалось или нет?

— Да! Я многие месяцы потратил на изучение ее кода и нашел всего одну ошибку. Представляете? Всего одну в терабайтах программного кода! Именно она ограничивала ее потенциал и сильно мешала ее саморазвитию. Новая версия наделит ее не просто интеллектом, она наделит ее практически самосознанием!

— Как человека?

— Да, именно! Это будет самая совершенная и безопасная цифровая система. Она в одиночку сможет заменить целый кластер аналитических программ! Да что там программ?! Она сможет заменить человека в любой из доступной сфере деятельности! И в отличии от биологического вида она сможет выполнять любую задачу исключая эмоциональные погрешности и ошибки! Она сможет искать, использовать, делать выводы, она сможет управлять всем!

— Всем… — задумчиво повторил Майк. — А кто же тогда будет управлять ей?

— У нее будет тот же хозяин, что и у нас всех — это вы, господин Вернер!

*****

Новый день не принес ничего нового. Всё было стандартно для этого места: бег, отжимания, полоса препятствий, в общем стандартная зарядка для садомазохистов. Вчерашние травмы полученные в бою с соратниками были затянуты серой пленкой, жутко горели и чесались, как после разодранных укусов проклятых комаров. И пожалуй это было единственное, что портило хорошее настроение. Хотя нет, ещё косые, недовольные взгляды моих подчинённых, которые выглядели помятыми, побитыми и не выспавшимися. Наверное, потому что так оно и было, ну ничего — переживут. Я вот из-за них двойную норму наматываю каждый день и ничего, не жалуюсь ведь.

После первого приема пищи и очередных тренировочных боёв под руководством моих начальников в голову неожиданно пришла мысль о смене вектора развития. Быть умником это, конечно, хорошо, но какой толк от мозгов, если их любой более менее боеспособный человек раскатает по бетонному полу. Так что перед отправкой на выходные решил еще раз залезть в библиотеку обучающих программ. Сел на привычное мне место и в уголке монитора заметил небольшой клочок бумаги с надписью. «Массив 52» — именно это было написано там корявым подчерком жирными буквами. Любопытство взяло вверх и введя в поисковой строке заданное слово обнаружил сразу четыре файла. Два посвещались истории корпуса в том или ином виде, один был с уклоном в медицину, а вот последний ввиду своего размера и названия меня очень заинтересовал. Но по причине не поддерживаемого формата «Краткий курс молодого бойца» своих секретов мне так и не явил. Но на всякий случай решил скачать и показать более знающим людям, он все равно находился в директории мнемопрограмм, а значит был потенциально полезен.

Уже на выходе из корпуса, когда я был готов отправиться по знакомому мне адресу научного корпуса пришло сообщение от Макса:

— Хороших тебе выходных, капрал Гаррисон! Постарайся дожить до понедельника, — в конце была широкая улыбка механического колобка с подмигиванием. Я лишь поблагодарил в ответ и отправился за читерским обучением.

На пороге научного корпуса вопросов мне не задавали, а просто нацепили на меня теперь уже личный браслет с расширенным доступом к сразу двум отделам: биоинженерии и вивисекции — явно Лин постаралась.

Решил вначале зайти к профессору, он говорил, что ему нужно провести некие тесты и проверить процесс симбиоза «Ареса» с моим организмом. А в случае с Лин, она хоть и говорила, нет — требовала, чтобы я первым делом шел к ней, но раз уж смогла подождать неделю, то ещё полчаса подождать как-нибудь сможет. А то после ее постели к Фросту можно уже не успеть.

Билл находился у себя в блоке и в очередной раз за что-то распинал своих подчинённых. Правда в этот раз уже без фанатизма, пены изо рта как в прошлый раз, да и слов я его почти не слышал. После этого он вернулся к моей капсуле и спокойно занялся одному ему известным делом.

Увидев меня он улыбнулся и практически вежливо попросил все покинуть отдел, сказав, что до следующей недели все свободны. Вот это благородство! На него не очень похоже.

— Здравствуйте, Эдвард, — профессор подошёл ближе и бесцеремонно под разными углами начал осматривать повреждённые части тела, тыкать в открытые раны пальцем, скоблить каким-то металлическими лопатками, постоянно наблюдая за моей реакцией и делая пометки в планшете. — Отлично! Процесс регенерации идёт быстрее, чем я думал. Это ведь свежие?

— Да, вчерашние. Им чуть больше двенадцати часов, — профессор снова сделал пометку.

— Великолепно! Раздевайтесь, ложитесь в капсулу. И да, снимите с себя весь металл. Он будет только мешать.

Я подошёл к капсуле, что стояла в центре помещения и заметил ещё несколько таких же около стены. Стекло на них было закрыто, внутри клубился густой сизый газ, а многочисленные диоды мигали разными цветами. Билл заметив мой заинтересованный взгляд расплылся в улыбке.

— Это, возможно, ваши будущие собратья. В случае удачного эксперимента ваш опыт все равно захотят поставить на конвейер, а это всегда куча испытаний, проверок и тому подобного. Решил не затягивать и попробовать получить ещё парочку таких же образцов. Но не переживайте, по праву первородного у вас всегда будет приоритет в развитии. К тому же получить готовый образец оказалось не так просто. Это уже четвертая партия, которая не может пройти фазу реструктуризации по вашему шаблону. Поэтому получение ещё одного образца может очень затянуться.

— Понятно, — сказал я завалившись в стеклянную камеру, немного помучившись с S300. — А что насчёт меня?

— А вас сейчас ждёт глубокий анализ костной и мышечной ткани. Это не займет много времени и вы вскоре будете свободны, — Билл протянул руку и в несколько щелчков освободил мою левую руку. — Если начинать попеременно с разных краев оно снимается намного проще. А теперь закройте глаза и не шевелитесь.

Я закрыл глаза и надо мной тихим шуршание прокатилось толстое стекло. Оно плотно встало на место, потом что-то щелкнуло, запищало и внутрь стал поступать белесый пар, пару вздохов которого хватило, чтобы полностью потерять контроль над телом. Руки и ноги стали тяжёлыми и неповоротливыми, а голову и вовсе не получалось даже наклонить. Хотел было возмутиться но в капсуле раздался приглушённый голос профессора. Он утверждал, что все в порядке и что придется так полежать некоторое время.

Некоторое время спустя, после того как меня всего ощупали сканирующие лучи, капсула все тем же тихим шуршанием открылась и надо мной склонился все тот же человек и пока я в парализованном состоянии громко мысленно возмущался Билл облепил меня всего с ног до головы проводами с диодами на конце. Немного подождав он начал давать команды, которые я выполнял с большим трудом.

Руки и ноги не слушались, и чтобы привести их в действие приходилось прилагать огромное количество усилий. Все это время Фрост с интересом смотрел на мои потуги, свой планшет, что-то фиксировал и давал новые команды, которые с каждым разом давались все легче и легче. Видимо, действие газа постепенно выветривалось и организм начинал потихоньку приходить в норму.

Выбравшись из своей стеклянной тюрьмы я начал спешно надевать на себя все, с чем пришел. К моему удивлению, изменив последовательность активации креплений моя левая рука преобразилась куда быстрее и проще. Даже в инструкции об этом не слова не говорилось, а вот Билл про этот момент знал. Всё-таки умник он и в Африке умник.

— Подойдите сюда, — Билл указал на большой монитор, на который вывел изображение с планшета. Там было мужское полупрозрачное тело со всей кровеносной, костной, мышечной и системой органов. Каждая из систем была своего цвета, но в случае с мышечной тканью она отдавала местами тем же серым оттенком, что и костная. — Вот, смотрите, что у нас происходит. Относительно вашего первого теста «Арес» продвинулся примерно на пять процентов, из них два за прошедшую неделю. Могу предположить, что этот скачек произошел на фоне активных физических нагрузок. Если тенденция сохранится, то ещё примерно через две недели ваш потенциал будет уже не потенциально, а реально ровняться второму поколению. А это я вам скажу минимум пятидесяти процентное превосходство над вашими биологическими соратниками. Вот, возьмите это и сдавите, что есть сил, — Фрост протянул мне руку с небольшим металлическим шариком диаметром сантиметров десять. Его зеркальная поверхность приятно переливалась множеством белых бликов, изредка прерываясь матовыми темными разломами, в которых малозаметными разрывами лучилась холодная энергия.

Я взял в руку шарик, начал сдавливать и он тут же вспыхнул зелёным светом в местах разломов. И чем сильнее я давил, тем сильнее он начинал светиться. В конце концов свет стал настолько ярким, что на него стало неприятно смотреть, а картинка в глазах начала немного рябить. Прикрыв глаза я взял шарик другой рукой, повторил с ним тоже самое и отдал профессору. Он снял с него показания и задумался.

— Интересно… При вашем первом тесте показания правой руки процентов на двадцать превышали левую. Сейчас же разница менее, чем в пару процентов. Вы стали левшой? — профессор пригладил лёгкую бородку и посмотрел на мою левую руку. — Хм... Эту штуку носите только на левой руке. Хочу кое-что проверить.

— Хорошо, думаю это будет не сложно. Мне вот, кстати, стало интересно… Вы говорили про мои пять процентов и что через две недели такого же роста я дотянусь до второго поколения. А что насчёт моего максимума?

— Ну… — профессор снова посмотрел на мою проекцию систем и органов на мониторе. — На этот вопрос вам никто не ответит, даже я. Процесс развития рассчитан с множеством допусков и погрешностей…

— И все же…

— Хм… Сейчас основная масса вещества находится в костях. Благодаря ему они стали намного крепче человеческих и будут лишь уплотняться и укрепляться и в теории по прочности не будут уступать качественной стали. И это можно считать точкой отсчета. Пять процентов это общий показатель симбиоза «Ареса-2», мышечной и соединительной ткани. Постепенно вещество будет встраиваться в мышечные ткани ещё сильнее, изменяя не только волокна, но и, возможно, их строение в целом. По сути вы станете первым человеком, кто будет иметь костную и мышечную ткань не из стандартных микроэлементов, а из высокопрочного, но местами эластичного металла. Делать прогнозы ваших возможностей очень сложно, но при пятидесяти процентах вы сможете без средств усиления спокойно тягаться с четвертым и возможно пятым поколением. А если учитывать, что вы не будете энергозависимы, то во многом вы сможете их превзойти. А дальше будет полная замена органов и систем на «Арес-2», даже геном подвергнется колоссальным изменениям. Ваш организм будет собой представлять уже не просто совершенную биомеханику, а абсолютно новый вид живых существ с потенциалом развития ограничивающегося лишь вашими желаниями. В дальнейшем нужно будет переписать программу чипа в вашей голове, но для этого «Арес» должен достигнуть критической массы для нового этапа развития. Но все это потом, так что на сегодня вы можете быть свободны, Эдвард.

Глава 23

Приятный полумрак и оттенки холодных синих тонов радостно распахнули передо мной свои немые объятия. Тихое эхо моих шагов разносилось далеко вперёд по пустым коридорам и переходам. Несколько раз приходилось останавливаться, чтобы понять, где находится граница моего допуска, если такая вообще имелась. Но как бы я не старался, определить эту точку никак не получалось, а смыкающаяся за мной мгла и вовсе путала меня в пространстве.

Так и не получив ожидаемого удара током я добрался до дверей отдела вивисекции. Из всех тяжёлых стальных перегородок меня интересовала всего одна, которая так же тихо распахнулась едва я приблизился к ней.

Внутри, в отличии от прошлого раза, царила полная гармония. Ни кровавых разводов, ни пятен, ни разбросанных повсюду инструментов не наблюдалось. В воздухе приятно пахло чем-то цветочно-нежным, а из приоткрытой двери жилого блока лилась тихая лиричная музыка.

Сделав шаг за порог я увидел всю тот же полумрак, но прерываемый в конце яркими конусами света потолочных точечных светильников. Повелительница этого темного царства была там. Она была одета в короткое, едва прикрывающее аппетитные полушария бардовое, облегающее платье. Ниспадающие на плечи длинные волосы пружинками раскачивались в такт движений своей хозяйки, иногда открывая светлую бархатистую кожу спины.

Лин была занята. Она активно перемещалась в своем освещенном уголке между различными продуктами и что-то готовила. Я тихо подошёл ближе и прислонился к стене, с интересом наблюдая за процессом. Овощи, фрукты, мясо — все приносилось в жертву кулинарному богу, пока моя очаровательная пассия филигранными движениями механических ручек и пальчиков нарезала, перемешивала и приправляла все необходимые ингредиенты.

Честно говоря, я думал, что ждать меня будут в максимально откровенном наряде и чашечкой особенного горячего кофе, а здесь же происходило нечто иное, совсем не похожее на Лин. Нет, то что ждала она именно меня не вызывало никаких сомнений, но то как она это делала… Все эти приготовления, чистота, порядок, приятная музыка и ее сладкий аромат, которым пропитано было все вокруг просто не могло меня не умилять. Когда девушка привыкшая повелевать, командовать и использовать старается быть заботливой и по-человечески простой это, наверное, что-то да значит.

Я долго не решался обозначить свое присутствие. Мне просто нравилось наблюдать, как мурлыкая себе что-то под носик Лин старается угодить мне не смотря на то, что получалось у нее явно не все так как задумывалось. Это я понял по периодически проскальзывающим грубым словцам, что невзначай соскакивали с ее губ.

Пока я неподвижно стоял рядом и молча наблюдал, в голове проносилась куча вариантов того, как перед ней появиться. Причем вся эта куча была от просто бестактных до маниакально агрессивных с жёстким доминированием над процессом. Но чем дольше я смотрел на ее привлекательные изгибы под так идущей ей одеждой и ее невероятные старания, тем меньше мне хотелось это превращать в грубый эротический фарс.

— Привет, Лин, — шепнул я на ушко, тихонечко подкравшись сзади. От неожиданности девушка рывком оттолкнула меня и с разворота чиркнула скальпелем по воздуху лишь немного полоснув мне щеку. Горячие капельки крови медленно потекли по скукожившейся от боли коже. Ну и приветствие, однако. Хорошо ещё пошел по мирному сценарию.

— Придурок! — выкрикнула девушка отбрасывая скальпель в сторону. — Никогда так не делай, если жить ещё хочешь!

— Я тоже рад тебя видеть, Лин.

Девушка сделала виноватое лицо и аккуратно вытерла кровь бумажной салфеткой.

— Подожди, я сейчас, — Лин вышла из комнаты и после непродолжительных шорохов торопливо вернулась ко мне с каким-то аэрозолем в руке. Пару раз брызнув в месте пореза она поставила его на стол. — Прости, это все нервы… и еще отец. Он с детства вдалбливал мне с сестрой один принцип, не раз выручавший меня: «Вначале бей потом спрашивай» — так он говорил всегда. В нашем городе это, пожалуй, самый верный способ, чтобы выжить.

Я ощупал рукой занемевшую щеку. В месте пореза она была покрыта тонкой эластичной пленкой предотвращающей кровотечение. Я притянул Лин к себе и она податливо вжалась в мое тело.

— Не парься, — сказал я тихо. — Шрамы украшают мужчину.

Девушка прильнула к губам и с остервенением впилась в них, страстно прикусывая. Потом тяжело дыша отстранилась и вытянула указательный палец на руке.

— Сядь там и не приближайся ко мне до тех пор, пока я не закончу. Я полдня убила на уборку, поход по магазинам и готовку. И если все это разобьётся о твои базовые инстинкты, то порезом на щеке ты уже не отделаешься.

Я примирительно поднял руки и завалился на кровать. Взял пульт и начал интуитивно щёлкать в поиске чего-нибудь более интересного, чем музыка, но грозный взгляд госпожи Ли заставил оставить музыку в фоновом режиме, хоть она и порядком мешала для просмотра всего остального. Лин же в этот момент активничала в своей зоне, готовя лишь одной ей известные вкусности. По крайней мере пахли они именно так.

Полчаса перед монитором показались мне целой вечностью, ведь где-то там в кухонной зоне творилось нечто такое из-за чего я истекал слюной вдыхая приятные ароматы готовящейся еды. Поэтому мое положение мне активно не нравилось и я все ближе и ближе подбирался к тому, что так притягивало все мое естество. Несколько раз даже вставал, заглядывал, вдыхал пары жарящегося мяса, тушеных овощей и ещё бог знает чего. Ну и, конечно, не забывал при случае схватить обворожительного повара за не не менее аппетитные, чем еда места, за что был несколько раз грубо выгнан в свой ореол обитания. А один раз, когда мои домогательства на фоне всех видов голода переполнили чашу терпения Лин и ее оборона начала постепенно проламываться, то она даже совершила покушение на убийство. Но я героически сбежал за дверь жилого помещения изолировав себя от разъяренной женщины стальной преградой. Всё-таки скальпель, которым она одинаково виртуозно режет огурцы и тела своих подопытных очень грозное оружие в ее руках.

А потом меня начали кормить. Вот только процесс этот был весьма робким. Девушка хоть и пыталась скрыть свои эмоции и вести себя уверено, естественно, будто ничего особенного не происходит, но дёрганые движения, скупая мимика и жуткая боязнь редких случайных прикосновений, а ещё раздражительность по самым незначительным мелочам говорили, что Лин, если еще не паникует, то уже значительно нервничает.

— Странная ты сегодня, — начал я, как только расправился с очередным кусочком мяса, что мне аккуратно засунули в рот изящные механические пальчики. — Готовишь, кормишь, прислуживаешь, в общем ублажаешь мое эго по самое некуда.

Лин отставила тарелку с яствами и хмуро уставилась на меня.

— Тебе что-то не нравится, Эдвард? Я тут для него стараюсь, пытаюсь быть заботливой, ласковой и нежной, как… как… обычная девушка, а он… Если что-то не нравится можешь проваливать!

— Успокойся, Лин, — я попробовал прикоснуться к ней, но она отстранилась. — Все просто великолепно! Вся эта еда, напитки, ухаживания, то как ты выглядишь… Что тут вообще может не нравиться? Мне просто интересно зачем все это?

— Я… я не знаю… — девушка опустила голову скрывая лицо под густыми локонами. — Я просто хотела понять каково это… когда люди… Боже! Я даже мысль не могу нормально сформировать. Такое ощущение, что я школьница пригласившая к себе домой парня, которая абсолютно не понимает, что с этим всем теперь делать. Чувствую себя полной дурой! Роль похотливой, кровожадной суки мне даётся куда легче.

— Эх, Лин... Иди ко мне, моя похотливая сука, — я схватил ее за руку и завалившись на кровать прижал ее к себе. — Будем спасать вечер.

Лин лукаво улыбнулась и приложила пальчик к моим губам прервав попытку поцелуя.

— Я сейчас… — девушка вскочила с кровати и пробежавшись по комнате выключила свет в кухонной зоне оставив лишь полумрак от работающего монитора.

Вернувшись в кровать она запрыгнула на меня и стала стягивать с меня одежду обцеловывая влажными губками желанные места, но стоило мне приподняться, чтобы наконец получить доступ к желаемому, как в спину, чуть пониже лопатки, что-то неприятно воткнулось, а следом возникло раздувающее кожу жгучее ощущение. Лин убрала руки с моей спины и показала в ладони небольшой, пустой шприц. А содержимое второй руки она ввела себе в шею.

— Ты ведь завтра опять на неделю пропадешь. Хочу насытиться тобой по максимуму, — я впился в ее шею от чего девушка томно выдохнула.

— Вот теперь я узнаю свою Лин, — по телу прошлась теплая волна будоражащая каждую клеточку моего тела. — Сегодня ты будешь просить о пощаде…

Инъекция неизвестного мне вещества отправила меня в беспамятство на несколько часов. Последнее что я помнил, так это нарастающая внутри звериная ярость, желание повелевать всем и вся и довольная мордашка моей рабыни. Да, именно рабыни, другая роль на сегодня даже не рассматривалась. Это была моя личная вещь для временного удовлетворения плотских желаний и потребностей. Остальное же слилось в непрерывный поток криков, стонов и судорог от поочередных экстазов, что накрывали нас чуть ли не каждые несколько минут.

Когда пришел в себя Лин лежала рядом, корчилась от очередного оргазма и с некой опаской поглядывала на меня. Ее мокрое от пота тело всё было в царапинах, кровоподтёках, гематомах и засосах. По разбитой, прокусанной или разодранной губе красными капельками сочилась горячая кровь, но лицо при этом не выражало и доли страдания. Скорее наоборот, ее лицо выражало просто внеземное блаженство и полное удовлетворение случившимся.

Я повернулся на бок и немного спустившись начал медленно обцеловывать ее от нижней части живота постепенно поднимаясь выше, пока наконец не добрался до шеи и довольного личика. Смахнув капельку крови текущую по подбородку я аккуратно прильнул к двум горячим раскрасневшимся пухлым губочкам и Лин жалобно застонала.

— Черт, в инъекции увеличивающей чувствительность помимо огромных плюсов ещё и минусы оказывается есть, — уже спускаясь обратно своими губами я ощутил как крепкая рука схватила меня за волосы. — Даже не думай этого делать. Ещё одного раза я не выдержу. В следующий раз надо будет уменьшить дозу допинга… Вдвое… А то не дай бог затрахаешь меня до смерти или шею свернешь ненароком.

— А совсем без допинга нельзя? Может я итак неплох.

— О нет… Это мы уже проходили. Два-три раза за ночь вместо двух-трёх раз в час это огромная разница. К тому же клинические исследования ещё не окончены. Так что работы тебе предстоит ещё ой как много, мой дорогой. Ахахаха!

Следующие пару часов мы неспешно потратили на утоление приступа голода, который разыгрался от переизбытка эмоций и активности. В этот раз Лин вела себя более спокойно, ни нервозности, ни претензий, даже на критику реагировала вполне спокойно. Всё-таки нечто неопознанное мной по вкусу так и не смогло уместиться в желудок. Я даже спрашивать не стал, что это такое, а на все попытки впихнуть хоть немного этого отвечал категоричным отказом. Лин долго возмущалась пыталась обижаться за пренебрежение ее старанием, но стоило ей самой попробовать, то блюдо сразу же отправилось в утиль.

После утоления голода я вспомнил о делах насущных. Те массивы, что я скачивал требовали применения, если ни немедленного, то как минимум скорейшего.

С первыми разобрались достаточно быстро. Это теория и особых затрат энергии или времени она не потребует, часов семь-восемь на каждый курс. А вот с кратким курсом молодого бойца возникла целая куча проблем. Во-первых, времени на это потратиться чуть ли не в сто раз больше, а во-вторых, этот курс рассчитан исключительно на физическое развитие, ну и немного на огневую подготовку. Для этого не получиться просто загрузить данные в мой мозг и надеяться, что все будет работать как надо. Тут нужен особый подход, особое оборудование, особое разрешение, ну а про время я уже упоминал.

Однако все не настолько печально, как изначально мне показалось. Махать руками и ногами несколько месяцев, чтобы добиться хоть какого-нибудь существенного результата мне вряд ли придется. Если верить словам Лин, то где-то на территории корпуса уже собирается экспериментальная установка, как раз для тренировки таких вот слабаков, как я. Ее заказало для своей тренировочной базы подразделение «Цербер», и раз уж так сложилось, то я вполне могу предложить свою кандидатуру для испытания чудо техники и взять на себя смелость пережить всю обкатку новой технологии. Не знаю уж какие там сложности или побочные эффекты, но вариант значительно сократить время обучения меня однозначно привлекает.

Но это все потом, а пока моя дорогая госпожа Ли решила немного поэкспериментировать с моими мозгами. Притащила какую-то приспособу, уложила мою многострадальную тушу поудобнее, подсоединила ее ко мне то, что положено и начала планомерно загружать в мою голову теорию тактики, но только не все сразу, а кусками. Ощущение все равно было так себе… Это, конечно, мне все уже знакомо, первой такой процедурой мне загружали в мозг краткие данные обо мне, моем месте жительства и общую информацию о городе. Так что в моей голове стоял такой жуткий гул, как будто там работает реактивный двигатель. Но это мы уже проходили — пережить можно. А раз можно, то нужно просто расслабиться и получать удовольствие.

Процедура развития моего мозга закончилась очень неожиданно, я даже привыкнуть не успел к тому, что со мной происходит. И кто бы мог подумать, что причиной послужит телефонный звонок. Разговора я толком не слышал, но Лин долго отнекивалась, отмазывалась и всячески пыталась слиться, но человек из трубки, девушка судя по голосу, все не унимался и задорно склонял ее к участию в каком-то мероприятии. Финальной частью разрушения баррикад моей пассии стала фраза, что и мне там тоже будет чем заняться, пока они будут развлекаться.

— Это Кларисса, — пояснила девушка. — Предлагает немного отдохнуть и разгрузиться после тяжёлой рабочей недели.

— Мне кажется, что мы уже итак разгрузились по самое не хочу. Или ты хочешь пойти? Могу отпустить, если очень нужно.

— В смысле «можешь»? — возмутилась Лин. — Твое разрешение мне не требуется. Весь вопрос в том пойдешь ты со мной или нет. Согласись, весело же было.

— Не то слово, особенно тому парню со сломанным носом и что там с ним ещё было?

— Ничего, Эдди, только нос. Мои девочки качественно над ним поработали и все вернули как было. Но видел бы ты его лицо, когда очнувшись после капсулы регенерации… Кстати, процедура очень недешевая, но благодаря мне…

— Той, кто его изувечил, — поправил я. — думаю это особенный фактор.

— Не важно, — Лин невинно улыбнулась. — В общем все лечение было за счёт нашей организации. Но когда он очнулся и увидел меня в качестве лечащего врача… Я в жизни не слышала более искреннего раскаяния. Ну так что, ты идёшь со мной или мне тебя силой тащить?

— Конечно, дорогая, кто-то же должен будет тащить твое мертвецки пьяное тело домой.

Мои сборы заняли совсем немного времени, поэтому я отправился вначале сам по себе. Ждать пару часов пока моя красавица приведет себя в порядок никакого желания не было. Хотя что там приводить? Причесаться, да умыться, над остальным хирурги так поработали, что и не украсить уже никак.

Решил заехать домой и переодеться. А то в этот раз я даже забыл сменить форму на гражданскую одежду, как-то из головы вылетело. Можно было, конечно, вернуться в корпус, но до него было банально дальше, да и через центр города вечером не протолкнуться. Так что выбор был очевиден.

Молодой таксист, которым являлся улыбчивый азиат всю дорогу трындел с кем-то по телефону, не обращая внимание ни на меня, ни на дорожную ситуацию в целом. Его вел навигатор, поэтому он особо и не задумывался куда едет, пока мы не добрались до заданного адреса, чуть не проехавшись по группе маргинальной молодежи. Таксист увидев кучу невменяемых взглядов даже не стал требовать с меня оплату, а очень резко стартанул куда подальше. Ремонт машины ему точно обойдется дороже, чем моя поездка.

Увидев меня красивого, в форме корпуса разгневанный люд довольно оскалился, потирая в предвкушении руки. Что-то я не учел, что служителей закона в неблагоприятных районах вряд ли встречают с хлебом, с солью, а скорее наоборот — с радостью разберут на запчасти. Надо будет сделать себе заметку на будущее.

Пока к оживленной компании всяческих отбросов со всех сторон стекались редкостные уроды я судорожно искал варианты решения реактивно возникающей проблемы. Единственной надеждой был щит, но его несчастные три процента долго не выдержат, если на меня кинутся толпой и тем более с оружием. В голове мелькнула поганая мысль… Кажется пьяное тело моей Лин сегодня потащит к себе кто-то другой…

Глава 24

Часики тикают, народ подтягивается, кто с чем. У кого кусок арматуры, у кого кастеты, наверняка, с секретом или конечности механические, у парочки даже лёгкое стрелковое, скорее всего не летальное, но это не важно, потеря сознания обернется для меня избиением. Что самое печальное никто не затевает разговоров, а это весьма странно. В таких компаниях всегда четкая иерархия с главным гавнюком на вершине пищевой цепи так сказать. А раз главного нет, то разговоры разговаривать и выпячивать свою значимость на фоне остальных никто не будет — просто набросятся, как крысы всем скопом и задавят количеством «грозного» льва корпуса.

— Ты чё тут вынюхиваешь, урод?! — раздался сзади сиплый голос. А вот и главный гавнюк объявился. Спиной к толпе поворачиваться нельзя, а то сразу замесят. Пришлось аккуратно бочком, бочком, чтобы всех видеть смещаться к мусорным контейнерам.

Ситуация так себе. Насчитал в поле зрения десять человек во главе с особенным лидером. Здоровенный волосатый бугай с кошачьими зрачками и когтями на руках сантиметров по десять. Вот только коготочки у него металлические, впрочем, как и обе руки. Скорее всего гибрид генетических и механических модификаций. Что от такого ждать один только бог знает, к тому же на груди у него нечто на подобии лёгкой брони, что дополнительно усложняет его нейтрализацию.

— Да не вынюхиваю я ничего, — отвечаю спокойно, уверенно, с такими по-другому нельзя, да и не вру ни капли. — Вон в том доме живу, — указываю пальцем на жилой массив. Прохаваннные, даже не обернулся никто. С жертвы взгляда не сводят.

— Слыхали как чешет? — обратился лидер к остальным. — Живёт он тут! Может пропустим этого благородного господина? А то ведь торопится наверное. Небось краля какая ждёт.

— Да, гладко стелит, — поддакивают шестерки. — Конечно, пропустим!

Диалоги, позерство — это хорошо. Пока ублюдок на авторитет работает я уже и решение нашел. Малоэффективное, болезненное, но все же решение.

Чтобы пережить эту встречу нужен щит, щиту энергия, которой не так уж много осталось. Но зато ее полно в S300 и чисто теоретически ее можно передавать щиту через порты соединённые друг с другом. Проводимость там так себе, потери огромные, да и медленно очень. И это ещё не учитываю, что через проводники нен-нет да и прошибает в мягкие ткани, но на фоне выживания это вполне терпимо.

— Ты мне порожняк в уши не лей, фраер. Знаем мы таких. Стелите гладко, да спать жёстко. Давай цацки свои и вали по холодку. На первый раз прощаем. Попадешься ещё раз познакомишься с моими малышками, — он поднял руки и пошевелил механическими когтистыми пальцами. — Ты меня понял, урод?!

— Кот, — раздался неуверенный голос. — Может ну его? Он же своим пожалуется, опять облавы да рейды начнутся. Да и предупреждал нас Ди… — фраза была прервана хрипом и фонтаном из разорванной когтями глотки. Жаль, единственный разумный человек был, к тому же со стрелковым оружием. Такого в первую очередь валить нужно было. Спасибо за помощь Кот. Теперь стрелок всего один.

— Ну, — гневно начал лидер. — Ещё предложения будут? — толпа закрутила головой. Предложений и вправду не было. — А ты чё стоишь? — Кот посмотрел на мое дергающееся тело и видимо решил, что я в панике и на все готов. — Лэнс, Боск, снимите с него девайсы. Думаю цацки корпуса будут недешевыми.

Я приподнял кверху руки играя всевозможными способами смирение и страх, но стоило одному из парней подойти ко мне, чтобы снять S300, то невзначай положенная на голову рука выдала хороший импульс отправив бедолагу в мгновенный нокаут. А дальше, пока остальные не успели ничего понять я метнулся к единственному обладателю разрядника и повторил с ним тоже самое, попутно активировав щит. Он даже стрельнуть не успел, как замертво рухнул недалеко от своего товарища, оставив всех без поддержки последнего стрелка.

— Ах ты, мразь! — раздалось где-то сзади, но к этому моменту на земле лежал уже ещё один и дёргался от переизбытка энергии внутри себя. Мощная штука, жаль не убивает, а вырубает только. Таких и не жалко вовсе.

Пока у меня был активирован щит никто даже не помышлял о наступлении. Хотя нет, один был. Он не то чтобы специально, а скорее по инерции, с перепугу, решил долбануть по мне здоровенный арматурой. Но та не только не навредила мне, но ещё и отскочила от щита как снаряд в сторону одного счастливчика, воткнувшись одним из концов собрату в район ключицы. Тот завыл от боли и также безвольно рухнул на землю держась за травмированное место.

И тут, когда и я, и мои противники уже уверились в моей временной неуязвимости началось нечто необычное. Мой ярко-голубой пузырь начал постепенно тускнеть. Причем судя по лицам моих оппонентов этому они были несказанно рады. Краем глаза взглянув на подключенное оборудование я увидел надпись: «Переход в режим «пульсар» 10… 9…». Что это за режим, как он активировался, как работает и главное как вернуть все как было я не имел не малейшего понятия. Зато понимал, что к новому режиму однозначно придется приспосабливаться и чем быстрее, тем лучше.

К тому моменту, когда отсчёт почти закончился сквозь бледную пелену щита я видел довольную ухмылку разъяренного предводителя и полную готовность порезать меня на ленточки своими когтями. Щит моргнул последний раз и потух ровно в тот момент, когда он бросился вперёд рассекая воздух своими стальными рукам. От первого удара в голову меня спасла реакция, а вот второй уже летел прямо в грудь и уйти с траектории не успевал. И тут я воочию увидел, что такое «пульсар».

Волна плотного голубого марева, огибая меня полыхнула, когда смертельный удар был буквально в нескольких сантиметрах от груди. Импульс направленной от меня энергии припечатал стоявшему практически в упор лидеру так, что тот отлетел на несколько метров и был временно дезориентирован. Другого шанса может и не представиться, поэтому расталкивая всех, кто под руку попадается добегаю до главного упыря и нежно, практически по-матерински глажу его по его глупой головушке, естественно, выпуская парализующий импульс.

Лидер повержен, но осталось несколько агрессивно настроенных индивидуумов, которых потеря хозяина ничуть не смутила. К этому моменту под удар «пульсара» успел попасться ещё один человек, а остальные, видимо, не обладая достаточным интеллектом начали бездумно ломится в мою сторону.

Эффект не заставил себя долго ждать. Каждый, кто подходил ко мне ближе, чем на расстояние вытянутой руки получал либо разряд от S300, либо вначале удар «пульсара», а потом лёгкое касание левой руки или с правой в наглую морду. Кому-то даже прилетело ногой, уж слишком живучим был.

А тем временем щит просел до нуля и отправился на пассивную зарядку. Оглянулся по сторонам, вроде все тихо, шевеление нет. Собрался уже было уходить, но услышал шорох сзади, обернулся и тут же поймал железный кулак в лицо…

Очнулся от того, что меня лупят ладонями по щекам. Причем так увесисто… Может добить собираются, тогда слишком слабо. Значит будят, это уже лучше. Но рядом как-то подозрительно тихо и лишь редкие звуки, словно удары молнии лупят в неизвестность.

Открыл глаза, передо мной девица с частично металлической головой, ну та, из магазина. Повернул голову, рядом бродит парень со здоровенной пушкой и мощным электрическим разрядом добивает всех, кто выжил от драки со мной. Они ещё даже в сознание не пришли, значит прошло не более получаса. И вроде бы, как служитель закона я должен был возмутиться и прекратить это безобразие, но залитые кровью веки и попытка этих ублюдков меня прикончить напрочь отбила у меня и жалость, и законопослушность.

Добив последнего парень подошёл ко мне и протянул руку.

— Эй, ты как, парень? — проговорил он безымоционально, словно так, для отчёта спрашивал. — Встать сможешь?

— Да, — ответил я поднимаясь на локтях. Где-то над бровью сильно горело и чувствовались комки запекшейся крови на ресницах и веках. — Кто ты?

— Я Диего. Один из замов Дохляка. Это вроде как наша территория. Так что тебе повезло, что я рядом оказался, а то этот бы тебя до смерти бы дубиной забил. Ты ведь из корпуса? Какого хрена тебя сюда занесло, да ещё и в форме? Вас что не учат, что в этих местах без средств усиления не ходят. Хотя, судя по тому, что все кроме одного уже лежали, то ты неплохо постарался.

— А что с этими? — я кивнул на несколько теперь уже мертвых тел.

— Эти тебя волновать не должны. Они давно напрашивались. Мы их предупреждали, но они продолжали гнуть свое. В общем работали грязно, по беспределу. От таких проблем больше, чем пользы. К тому же у нас с корпусом вроде как пакт о ненападении, а эти вечно все портили. Не сегодня так завтра их или мои или твои бы в бетон закатали и дело с концом.

— Даже не знаю, что сказать на это. Спасибо что ли…

— Э, нет, браток… Одним спасибо ты не отделаешься теперь. За свое спасение ты мне должен.

— И что же ты хочешь от меня? — да уж, это было вполне ожидаемо. В этом городе даже в больницах бесплатно не спасают, что уж тут про улицы говорить.

— Лицо попроще сделай. В твоих побрякушках и деньгах я не нуждаюсь, как видишь. — я окинул его взглядом. Да, предложить такому и вправду нечего. Одет с иголочки, все по размеру, куча всяких примочек, новенький ствол. Парнишка явно не бедствует. — Тебе просто нужно молчать о том, что здесь произошло. Нам проблемы с властями не нужны. Этих мы сами утилизируем, местные только рады будут. И это, выглядишь ты не важно, тебе бы дыры в коже залепить, а то гадость какую подцепить или кровью истечешь.

— Само заживёт, — махнул я рукой хоть и понятия не имел что со мной. — Мне не впервой.

— Ну как знаешь, — Диего помог мне подняться. — Больше не буду тебя задерживать.

Немного пошатываясь я побрел в сторону дома, попутно подняв свой сетевой модуль с земли и воткнул его в законное место. Видимо, выпал, пока я тут махал руками. Голова гудела, а к этому уже добавлялись оповещения о куче сообщений от Лин. Меня много в чем обвиняли, в основном, конечно, в том, что я получил от нее что хотел и пошел своей дорогой. Это все было наигранно, ведь такой формат взаимоотношений в первую очередь устроил бы именно ее. Но то что меня всё ещё ждали было приятно.

Приняв душ и нацепив дома чистую одежду, форму закинул в стирку, а то за такой внешний вид мне обязательно прилетит куча крепких словечек и пару сотен отжиманий с бегом. Стал перед зеркалом, смотрю, любуюсь… На физиономии мощное рассечение по самую кость от переносицы до виска. Да, удар вырубивший меня чудом прошёлся вскользь, аккуратно разорвав кожные покровы и оставив мощную гематому рядом с височной костью. Даже представить страшно, что было бы, если прилетел бы под прямым углом. Думаю даже в научном корпусе потом бы не собрали мою голову.

А тем временем кровь из раскрытой раны продолжала немного сочиться. Средств первой помощи дома не нашлось. Зато нашлась очередная гениальная идея прижечь рану электрическим разрядом. В отличии от прошлой идеи напряжение тут должно быть значительно выше. По телу пробежался холодок. Сейчас бы укол обезболивающего и можно хоть голову насквозь прожечь и ничего не почувствовать, а жарить себя на живую идея из разряда высокоуровневого мазохизма.

Начал с пяти процентов мощности S300 и сразу же пожалел об этом. Электрическая дуга сорвавшись с левой руки резко прошлась по торчащей кости и мягким тканям. Чуть не потеряв сознание от боли сбросил мощность вначале до двух процентов, а после очередной дозы пыток и вовсе до одного.

Последней попыткой удалось-таки перетерпеть все и медленно пройти по кромке рассечения небольшими змеевидными разрядами. В воздухе запахло палёной плотью, а борозда на моем лбу немного расширилась ещё больше оголяя серебристую костную ткань. Зато теперь все пространство сверху было уже заполнено не кровью, а такой знакомой мне серой нечувствительной пленкой.

К месту для ночного веселья добрался, наверное, после пятидесятого звонка моей подруги. Она сетовала на одиночество и весьма грустную атмосферу вечера. Можно подумать я прям позитив ходячий и с моим появлением что-то изменится.

Уже знакомый мне клуб встретил меня толпой обкуренной и абсолютно невменяемой молодёжи. Прямо на входе происходила какая-то жуткая баталия, крики, кипишь, мат и тому подобные атрибуты итога культурного времяпрепровождения.

Пока пытался протиснуться сквозь толпу, метрах в десяти от меня раздался взрыв. Рванула чья-то машина, засыпав случайных свидетелей шрапнелью из обломков. Где-то вспыхнули коконы щитов, кто-то кричал и корчился от боли лёжа на асфальте, мне же прилетело колесо с рваной по периметру резиной. Кокон накрыл меня за доли секунд до столкновения, но из-за недостатка энергии быстро схлопнулся, приняв на себя большую часть инерции от удара, тем самым отправив меня не в последний полет, а в скольжение по пыльному бетону. Хорошо ещё заблаговременно успел выставить руки и колесо, чесом пройдя по правой руке, влетело в толпу сзади меня. Раздался громкий визг и кто-то вжался в мою спину.

Я оглянулся и от меня сразу отпрянули. Это была светловолосая девица с имплантированными глазенками, которые своим голубым сиянием непонимающе смотрели на меня. Она забавно хлопала ими и молча неподвижно стояла. Потом у нее словно переключатель сработал и на лице появилась невинная, глупая улыбка.

— Ой, спасибо! — девушка чмокнула меня в щеку и быстро скрылась в толпе.

Я взглянул на себя и увидел разодранную до мышц руку от кисти по самый локоть.

— Да что же сегодня за день то такой?! — добавив ещё парочку крепких словец я наконец отправился в двери «Вальхаллы».

Внутри было все тоже самое. Беснующаяся молодежь самоуничтожалась всеми доступными способами, заливая и вдыхая в себя все что горит, где-то в сторонке от выхода начинался очередной конфликт основанный… Да черт его знает на чем он там основывался, чем он может закончиться я уже видел на улице.

Особняком на фоне всеобщего безумия выделялись всего пара диванчиков, за которыми сидели более менее адекватные люди, что пришли сюда просто отдохнуть. На одном из таких диванов сели пять хорошо знакомых мне человек: Макс со своей Клариссой, моя Лин и Стэн активно тискающий свою такую безобразно неестественную Ольгу. Увидев меня компания оживилась, особенно Лин, замахал руками, но стоило мне подойти немного ближе, как всеобщая радость сменило недоумение. Ещё бы! На морде два здоровенных пореза: один краше другого, а из под рваных лохмотьев одежды торчит окровавленная рука с вывернутыми наружу мышечными волокнами. Такое ощущение, что не домой, а на войну сходил.

— Всем привет, — сказал я с искренне довольным лицом видя забавную реакцию окружающих. — Как дела?

— Да уж получше, чем у тебя, — очнулся Макс. — Дружище. И где это тебя так?

Я сел с краю и Лин тотчас переметнулась ко мне и стала рассматривать повреждения.

— Это,— я указал на щеку и девушка виновато уткнулась мне в плечо мордашкой. — Ее вот работа. Скальпелем с перепугу меня подрезала. Это, — я ткнул пальцем на борозду над бровью. — С гопниками подрался.

— С кем? — переспросила Кларисса.

— С криминальными элементами низшего сословия, — пояснил я и показал разодранную руку. — А это около клуба. Там разборка была, кто-то машину подорвал, ну и отлетевшее колесо меня чуть в настоящую Вальхаллу не отправило.

— Символично бы вышло, — попробовал пошутить Стэн, но шутка не зашла, особенно моему вивисектору. Стэна аж покоробило от ее взгляда.

— Эдди, пойдем, — сказала госпожа Ли. — Тебе нужно рану обработать.

— А у тебя есть чем? — подмигнул я. — Кроме воды из крана, конечно.

— У меня всегда есть чем. Клятва Гиппократа знаешь ли, хоть и исполняю ее выборочно. Мы скоро вернёмся, — обратилась она к остальным и потащила за собой в туалет. Мужской…

К моему удивлению, внутри было пусто, а у Лин действительно было чем обработать. В обеих ногах ближе к стыку металла и плоти были небольшие скрытые отделы, в которых находился набор первой помощи состоящий из ампул, маленьких одноразовых спреев и минимальный набор хирургических инструментов с острейшим скальпелем. Ну куда же без него?

В общем рану промыли, обеззаразили, обезболили, но прежде чем зашивать… Да-да, у нее и игла со специальной ниткой нашлась. В общем решил проверить метод сорокаминутной давности, только мощность увеличил до двух процентов, чтобы ускорить процесс. Приложил руку к открытой ране и начал активно поливать ее электронами и протонами.

Ну что могу сказать. Искры летят, кожа горит, в воздухе запах палёных волос, даже видавшая виды королева вивисекции брезгливо сморщила носик от моих инновационных методов лечения.

Однако процесс шел очень медленно. Долгожданная пленка на руке появилась лишь минут через пять против прошлых нескольких секунд. Профессор говорил, что вещество находится в основном в костях, а значит, чем дальше от них, тем меньше эффективность. Но тем не менее мышечная ткань была утянута и полностью покрыта серым веществом, перестала кровоточить и выпирать бугорком над кожей.

— Вот теперь можешь зашивать, — сказал я и протянул ей руку. Она посмотрела на рану провела по ней пальцем, убрала иглу и загадочно улыбнулась.

— Эти кабинки ведь закрываются изнутри? А то все эти твои манипуляции, постанывания, кровь… Меня это жутко заводит.

— Ты же говорила, что с тебя на сегодня хватит.

Лин прижалась ко мне аккуратной грудью и прильнув к губам повторила вопрос:

— Так закрываются или нет?

Я на ощупь нашел замок и нарочито громко им щёлкнул.

— Естественно…

Глава 25

Корпус правопорядка всегда славился немыслимой военной мощью. Он был наделён всеми из возможных благ цивилизации: оружие, броня, различные средства усиления и верные, дисциплинированные цепные псы, готовые по команде свернуть шею кому угодно. Но в семье, как говорится, не без урода. И этим уродом в свое время стал рядовой Кайл Хантер.

Сильный, смелый, уверенный в себе он подавал огромные надежды. Ему светили просто невиданные перспективы, возможности, посты и должности, естественно, не без покровительства сильных мира сего, но без его внутреннего стержня и целеустремлённости он бы просто затерялся в безликой толпе своих соратников.

И все бы сложилось именно так как ему предписывали, если бы не одно «но». Он признавал, только личную силу и в погоне за новыми возможностями очень часто переходил черту, которую все же не стоило.

Вначале на это закрывали глаза и даже поощряли. Всё-таки иметь на поводке монстра способного расправиться с куда более серьезным противником, чем он сам корпусу было выгодно. Поэтому его кидали в самое пекло любых внутренних конфликтов, но с одним условием — с поля боя он забирал все, что ему нужно было для личного самосовершенствования.

За несколько лет своей службы он лично возглавил сотни безупречных в плане исполнения операций и всегда был в первых рядах во время атаки. Дело тут было уже совсем не в геройстве. Он просто помечал нужные ему цели и тихо обезвреживал их стараясь не повредить нужную ему деталь или механизм, которую он мог выдрать ещё из живого тела.

Его рукой были уничтожены десятки преступных синдикатов, глав наркокартелей и просто глав корпораций отказывающихся сотрудничать с корпусом в той или иной сфере. И из каждого боя он тащил к себе в логово нечто особенное, а иногда и уникальное, шаг за шагом становясь только сильнее.

Видя такой напор и ускоренный рост возможностей руководство, которое редко могло соперничать по силе со своими подчинёнными стало банально опасаться за свое здоровье. Ведь беспрекословное повиновение Кайла было возможно только при наличии более сильного оппонента, на остальных же он смотрел, как на мелких букашек или мусор. А это значило, что рано или поздно конфликт интересов мог привести к очень печальным последствиям.

Его решили выдворить за стенки корпуса за сфабрикованное дело о сексуальном насилии над заключёнными. Не то чтобы это считалось преступлением, но повод, который был нужен для его увольнения был найден, а преданное огласке судебное дело на всегда ставило крест на его карьере в корпусе.

Кайл был просто вне себя от ярости и грозился лично отправить на тот свет всех, кто посмел оклеветать его и лишить легальной возможности потрошить каждого, кто ему был неугоден и это естественно не прошло бесследно.

На него вышел один очень уважаемый в узких кругах тип и предложил работу, не всегда простую, но зато хорошо оплачиваемую. И основным направлением этой работы было убийство.

Да, в этом деле он практически не знал себе равных. Четвёртое поколение, которое он собирал по кусочкам было тогда вершиной эволюции и давало неоспоримое преимущество перед любым, кто посмеет встать у него на пути. И как бы смешно это не звучало, но на его пути встал корпус правопорядка. Не весь, конечно, а только избранные личности из постоянно обновляющегося списка ликвидации. И стоит сказать, что выполнял он эти заказы с огоньком, фантазией и дьявольским задором.

В штабе корпуса началась паника, когда один за одним начали пропадать и гибнуть ценные кадры, спасти которых не могло ни совершенное снаряжение, ни идеальная выучка. Каждый, кто ввязывался в противостояние с Кайлом был заранее обречён, ведь кто как не бывший соратник мог знать все слабые места и тактические наработки. А с этими знаниями можно было смело создавать тактику идеального, смертельного противодействия.

Лишь одного момента не учел бывший соратник — его профессиональный, знакомый многим подчерк быстро вычислили и решили принять кардинальные меры, подписав приказ о его ликвидации.

Через подставных заказчиков его затянули в очередную разборку между главами корпораций и по сути выстрелили в спину. Но даже попав в смертельный капкан, Кайл на послед успел забрать с собой на тот свет пару десятков своих бывших товарищей, раскидав их запчасти и органы по нескольким кварталам.

Ликвидацию, даже не смотря на жертвы, признали вполне успешной, а остатки ныне покойного война доставили в хранилище корпуса, где в последствии разобрали и отдали так сказать нуждающимся.

И на этом бы сказочке конец, но все оказалось не так просто. В месте его последней баталии по обыкновению рылись мусорщики, которые иногда из ошметков и элементов брони и механических тел собирали, если не новые, то хотя бы чинили старые импланты. И среди всего этого мусора нашлось настоящее сокровище — чип искусственного интеллекта. По крайней мере именно так его идентифицировал юный техник выбравший для себя путь механических модификаций.

На черном рынке цена на такие изделия исчислялась сотнями тысяч, а иногда и миллионами. Все зависло от функционала и предназначения, а то, что нашел техник попадало в высшую касту боевых имплантов. Найти покупателя на такое куда сложнее, чем лишиться жизни, пока будешь его хранить или таскать с собой. И поэтому, рассудив здраво, парень решил оставить его и вживить себе, что стало его фатальной ошибкой.

Отдав все, что у него было за дорогостоящую операцию техник был просто без ума от открывшихся возможностей. Куча информации, куча данных, куча новых навыков и возможностей открывали перед ним огромные перспективы, даже его убогое тело откалиброванное чипом стало на порядок, а то и на два эффективнее. Вот только он не знал главного — чип в его голове был не искусственным интеллектом, а цифровой копией сознания Кайла Хантера, которую он заблаговременно создал, как только узнал о такой возможности. А подходящий для этого цифровой носитель, который как раз и стоит девяносто процентов от процедуры, он позаимствовал у одного наркобарона. Мёртвому то он уж ни к чему, а ему сгодился.

Молодой парень даже толком порадоваться не успел свои новым возможностям, как к нему в голову вломилось сознание чужого человека и за несколько дней обрело полный контроль над телом и разумом, полностью вытеснив ненужное ему сознание.

Новое тело Кайлу, естественно, не нравилось. Оно было далеко от его представлений о совершенстве, но лучше, чем могло быть в принципе. Поэтому он решил заняться привычной для него работой над собой, а уж запчастей для усовершенствования вокруг было в избытке. Всего-то нужно было просто убивать нужных людей и забирать себе все самое ценное и эффективное.

Вскоре, с его привычным рвением, он подмял под себя несколько местных банд, объединив их в одну. Разномастная команда долгое время была не способна ни на что, кроме грызни друг с другом, но как сделать их единым и главное дисциплинированным целым он помнил ещё со времён корпуса. Только вместо армейского принципа «упал — отжался» он ввел «оступился — умер». И надо отдать должное, принцип этот работа безотказно, а после того, как половина его людей отправилась на тот свет в назидание остальным, оставшиеся сплотились и собачиться перестали совсем, став единым эффективным организмом.

А дальше его крайне эффективная команда прекрасно влилась в организацию элитных наемников. Убийства, грабежи, контрабанда всех мастей — для его людей просто не было ничего невозможного, ведь он всегда лично возглавлял операции, показывая всем на своем примере, что его гарантии это не пустое бахвальство.

Команда выросла в размерах, обзавелась своей материальной и оружейной базой и могла позволить себе практически самые дерзкие контракты, а его таланты в узких кругах признавали все от молодых до ветеранов со стажем. Впрочем они так же признавали, что с ним лучше не связываться вовсе. Ведь нахождение на одной стороне баррикад вовсе не гарантировало, что одна из вещиц или технологий понравившихся ему не станет поводом для драки насмерть.

И в общем он достиг практически вершины своего дела, но неуёмное желание быть лучшим во всем заставляло искать все новые и новые способы усиления. А потом на его небосклоне засияла святая мечта Кайла. И звали ее Лана.

Это была миловидная светловолосая девушка возраст которой определить было не возможно из-за полной замены биологической кожи на нейросинтетику. Эдакая не стареющая живая куколка для постельных утех, о которой мечтает каждый… Но только не он, этого добра у него хватало с избытком, а вот возможности, которыми обладала эта хрупкая девушка были ее истинным достоинством.

В ее голове творилось нечто непонятное, извращённое и непредсказуемое, а контракты, которыми она пичкала группу удивляли даже бывалых головорезов. Но вот оплата… Ооо! О таком заказчике можно было только мечтать! Самое современное оружие, вспомогательные гаджеты, деньги и импланты — она могла и доставала им все!

Одно лишь было непонятно. О ней не было никой информации — нигде. И это в век цифровых технологий, где каждый постоянно попадал как минимум на камеры наблюдения, если не в юрисдикцию властей. Поэтому, чтобы понять с кем он имеет дело, Кайл долгое время пытался собрать в кучу пазл истинных целей его работодателя, но как бы он не старался, связать несвязуемое было просто не возможно, особенно после того как его заставили нападать на конвои элитных сил корпуса и тащить от них какую-нибудь невообразимо непонятную хрень. В конечном итоге он бросил это бесперспективное занятие. Черт с ними с целями. Главное, что он наконец смог воплотить свою самую сокровенную мечту и собрать полный сет имплантов пятого поколения, которые полагались ему в качестве оплаты, став практически богом этого мира.

Большая сила, как известно, это большая ответственность, которую выдержать может не каждый. И Кайл тоже не смог, однажды попробовав оставить себе объект заказа. Он зарвался, решив, что хрупкая девушка просто не сможет ему теперь ничего противопоставить даже если наймёт целую армию, чтобы избавиться от него. Но когда она в одиночку, практически голыми руками распотрошила его самых смелых бойцов, а потом заявилась к нему и лёгким движением руки превратила его титановую конечность в металлолом, то он быстро осознал степень своей ошибки.

— Привет, малыш, — девушка как обычно в обход всех систем безопасности спокойно вошла в помещение и удобно расположилась на диванчике. — Малыыыш, — повторила девушка, задорно улыбаясь, от чего у Кайла перекосило лицо от гнева. Позволить так к нему обращаться могла только она. — Ты что не рад мне?

В ответ он только раздражённо хмыкнул даже не повернув голову. От ее вечного позитива его уже давно тошнило, к тому же он был занят своим любимым делом и свободной левой рукой что-то ковырял под защитным корпусом правой.

— Как рука? — девушка с любопытством взглянула на неподвижную конечность.

— Аррр, — прорычал мужчина, когда после небольшой вспышки из под корпуса повалил белый дым. — Откуда ты вообще взяла этот хлам? Я два месяца потратил на его ремонт и калибровку…

— Хлам? — удивилась девушка. — Это пятое поколение, как я и обещала. Просто немного потертое. — Кайл что-то невнятное буркнул в ответ и снова полез под корпус. — К тому же это ещё и элемент заботы. Представь, если бы у тебя все было в порядке. Ты бы скучал и изнывал от безделья. А так у моего вредного малыша всегда есть игрушка в которой можно поковыряться.

— Аррр, — оскалился Кайл. — Ещё раз назовёшь меня малышом и я тебя…

— Ты меня что? — Лана сделала несколько грациозных движений и тут же оказалась у него на коленях. Немного поерзав и заняв удобное положение она закинула руки ему на шею от чего Кайла немного передернуло. — Давай расскажи, что ты со мной сделаешь, мой маленький проказник, — не смотря на подтекст, голос девушки уже звучал не так доброжелательно и отдавал холодом заточенной стали. — Потом, когда ты будешь калибровать очередную новую деталь твоего организма, мы вместе посмеемся над твоей шуткой.

— Агррр… Что тебе нужно, Лана?

— Вот так бы сразу, мой сладенький. В этот раз мне нужно одно небольшое устройство, оно экспериментальное и может оказаться просто пшиком, а может… Мне нужно проверить его возможности.

— Где оно?

Девушка слезла с него и, победоносно улыбнувшись, ответила:

— В научном корпусе Зилота.

*****

Остаток вечера и ночь прошли без происшествий. Лёгкие коктейли, непринуждённые разговоры на разные темы, веселые истории и смех оставили приятное впечатление о потраченном времени. Единственное, что немного подпортило настроение всем, кроме меня и Лин, так это зашивание моей многострадальной руки прямо на диване в присутствии товарищей и их пассий. Конечно, к чему-то подобному нас в корпусе и готовили. Мол все сам или при помощи товарища, на живую и тому подобное. Однако готовиться это одно, а наблюдать воочию это совсем другое. Поэтому мои сослуживцы старались не смотреть на происходящее и заниматься чем угодно лишь бы отвлечься от увиденного. А мне же, после страстной близости в закрытой кабинке и нескольких обезболивающих это не доставляло никаких неудобств.

После всех экзекуций, помрачневших девиц Лин утащила потанцевать и так как она была практически трезвая, то переживать за судьбу и здоровье окружающих мне не пришлось. К этому весёлому занятию пытались привлечь и нас, но танцоры мы оказались никудышные и чтобы не позорить своих спутниц нас отправили назад за столик.

— Стэн, — обратился я к нему, когда тот довольный избавлением от танцевального позора плюхнулся на диван. — Вот скажи, мне показалось или ты и вправду говорил, что не признаешь полумеханических баб?

— Ну только твоих подколов ещё не хватало! Руди и Рэй, когда узнали, что я опять с Ольгой иду всю личку мне своими идиотским шуточками забили. Да, все это мне и сейчас не нравится, но она человек хороший, а как готовит. В общем купила она меня жратвой с потрохами.

— Кстати, а где Руди и Рэй?

— Рэй вроде поехал к родственникам. Там то ли у сестры день рождения, то ли у матери, не помню в общем. А Руди… — Макс задумался и глянув на мою физиономию недобро прищурился.

— А Руди нашел себе пассию в стенах медкорпуса, она сегодня дежурит. Вот он и охраняет свое сокровище.

— Понятно.

— Товарищ капрал, сэр, — начал Макс с издёвкой. — А вы оказывается читер! — мы непонимающе переглянулись со Стэном. — Ты же модифицирован.

— Первое поколение. Что с того?

— Ну ты из меня идиота то не делай. У тебя кость на лбу серым цветом отдает, наверняка ведь металл. Для первого поколения замена скелета не требуется, — спорить я не стал и махнув рукой лишь многозначительно пожал плечами.

Приятный вечер закончился неожиданно быстро, когда внутрь вошли сотрудники корпуса и заставили всех покинуть помещение, предъявив на выходе документы. Наша шестерка не вызвав подозрений быстро вышла на улицу. Да, с моего последнего там пребывания многое изменилось. На земле появились многочисленные следы крови, а угол здания был сколот въехавшим и уже сгоревшим авто. И как этого всего никто не услышал. Хотя, с такой музыкой, что была внутри можно и ядерную бомбардировку не заметить.

Попрощавшись, каждый из нас отправился по своему маршруту. Лин немного поежившись от прохладного порыва воздуха прижалась ко мне, обхватив мою руку.

— Ну что, пойдем к тебе, — сказала она с улыбкой.

— Ты же говорила, что в мой район не ногой, — я указал на рану на лбу. — Это вполне разумно.

— Я передумала. К тому же ты ведь сможешь меня защитить.

— У меня дома пусто, угостить или накормить тебя будет нечем, — использовал я последнюю попытку, чтобы не идти лишние пару километров.

— Я не голодна, ты уже накормил меня в туалете. Разве забыл? — я улыбнулся, а Лин, хлопнув меня по заднице громко рассмеялась. — Ладно, пойдем уже, самец. Купим чего-нибудь по дороге

Глава 26

Воскресное утро началось рано. Нормально выспаться мне не давала беспрерывно вращающаяся под боком Лин и мой собственный организм. И если в случае с первым это было скорее приятно, то вот второе доставало меня основательно. И что-то мне подсказывало, что именно мое состояние организма мешало спокойно спать моей пассии. И в этом не было ничего удивительного ведь температура моего тела была значительно выше нормы. Так что по сути Лин в и без того не холодном помещении спала рядом с обогревателем.

Я встал и первым делом подошел к зеркалу. Ничего нового или странного я там не заметил. Разве что рассечение на голове выглядело немного лучше, а в остальном все та же разбитая и порезанная морда и разодранная рука с выступающей из под швов серой пленкой. И если бы не желание залезть под ледяной душ, то я бы и дальше спокойно спал на мягкой кровати.

Встав под холодные струйки я закрыл глаза ощущая как приятная влага медленно стекает по моему горячему телу. Вначале она нагревалась лишь только успев коснуться моей кожи и уже теплая стекала вниз по шее, груди животу и ниже. Но чем дольше я стоял под струёй, тем дальше спускались холодные капли, даря долгожданную прохладу, пока я не начал ощущать приятное покалывание от головы до кончиков пальцев ног.

В шуме холодного потока я услышал, как сзади что-то промелькнуло и таким привычным хлюпаньем по мокрому полу быстро пробралось ко мне. Это была Лин. Видимо, желая освежиться и взбодриться она юркнула ко мне под струйки обхватив меня руками за торс. Но стоило ей ко мне прижаться и попасть под живительную влагу, как она с визгом отскочила обратно.

— Ну ты сумасшедший! — прокричала девушка. Ну зато взбодрилась. — Брр… Все желание отбил.

Я лишь улыбнулся видя как обнаженная девица спешно покидает место так и не начавшегося боя.

Из душа я выбрался полностью обновленным. Тело приятно покалывало, а маленькие пупырышки неспешно путешествовали по моей коже. Увидев мою довольную морду Лин вздрогнула и лишь сильнее закуталась в простыню, слегка подрагивая. Я лег рядом и заглянул в ее глаза. Они светились все тем же искусственным, безжизненным светом никак не давая понять ее истинных эмоций в моменте. Но ползущая по лицу улыбка явно намекала, что ее все устраивает.

— Что? — спросила она и взяв прядь волос намотала ее на пальчик. Я окинул ее взглядом и заглянул под скрывающую Лин простынь.

— Тебе когда-нибудь говорили, как ты красива?

— Не подлизывайся, мазохист. Ты просто невыносим сегодня. То горячий, как ядерный реактор, то в ледяной воде отмокаешь. И вообще, где завтрак в постель для такой красивой, если тебе верить, гостьи?

— Извините, госпожа Ли, но мы ещё ночью все съели. Есть только кофе. Ну и…

— Да ну тебя, — отмахнулась девушка. — Он ещё и издевается. Одевайся, пойдем еду добывать в ближайшем магазине.

В ближайших магазинах мы ничего не нашли. Это мне с армейским рационом подходит все, что может переработаться в желудке, а вот моя спутница в этом плане оказалась более разборчива и абы что есть не стала. В итоге зашли в уютное кафе и сытно позавтракали. Вряд ли еду жареную и обильно приправленную специями можно было назвать полезной, да и мясо выращенное на местных фермах назвать натуральным не получится, но зато было очень вкусно. Аж жить стало легче.

После все пошло по не запланированному сценарию. Мы только зашли в квартиру Лин, разделись, напустили ванную для совместного омовения, как нашу идиллию нарушил Розенкранц. Не знаю уж что у него там случилось, но он был злой, как собака. Хотя, если задуматься, то добрым я его и не видел никогда. Так что можно считать, что он в своей манере наехал на меня непонятно за что и сказал через час явиться в казарму. Пришлось ускорять и сокращать все планы на день до быстрых постельных утех и таких же быстрых объяснений по поводу одного очень интересного гаджета для тренировки мозгов.

В корпус я явился к назначенному времени зря. Виктора не было на месте и когда он появится никто не знал. Писать, названивать и выспрашивать у него о времени его прибытия благоразумно не стал и поэтому, устав околачиваться у его дверей, я отправился в комнату отдыха и заняв удобное место в начал изучать новое устройство.

Это был модуль похожий на сетевой, но с кучей проводов с диодами, которые нужно было лепить ровно так как того требовала инструкция. Благо волос на моей голове было немного, а сама система проводников напоминала скорее сеточную шапку. Так что сбривать все под чистую не пришлось.

Так вот это устройство являло собой портативный вариант того, чем вбивала в мою голову знания Лин. Естественно, размер сказывался на эффективности и скорости, но зато им можно было пользоваться в любое свободное время хоть и при определённых условиях, желательно при отключённых от меня других гаджетов, а ещё лучше во сне, чтобы избежать наслоения нужной и ненужной информации.

Решил проверить по совету Лин все на самом коротком разделе. Просто выбрал уже знакомое мне оружие и попробовал запихнуть в себя все его характеристики и особенности о которых я естественно ничего не знал. Таймер показал десять минут и я закрыл глаза ощущая, как по моей голове волнами блуждают слабые электрические разряды.

Перед глазами с огромной скоростью понёсся текст, чертежи модификаций, цифры, всевозможные показатели. Я даже не успевал сфокусироваться на каком-нибудь конкретном слове как в моей голове уже звучало целое предложение, словно знал его всю жизнь, причем с самого рождения. И что самое интересное, я не только впитывал эту информацию, но еще и понимал.

Процесс обучения прервал громкий хлопок двери. Тут даже гадать не надо было, кто это. Розенкранц собственной персоной, стоя у входа, с прищуром осматривал мой способ проведения досуга. Многозначительно хмыкнув он задал вопрос:

— Сколько минут до завершения ближайшего раздела? — говорить было сложно, мысли путались, поэтому я поднял руку и показал три пальца. — Жду тебя в кабинете.

По пути в кабинет встретил Андрэ Аргоса. Он в добром здравии шагал по коридору и с кем-то разговаривал по телефону. Увидев меня он ехидно скривил рожу, наигранно отдал честь и скрылся из виду. Прям точная копия своего дружка, даже взгляд одинаковый. Им похоже одним раствором мозг промывали.

Войдя к командиру хотел было закрыть за собой дверь, но он остановил меня и приказал открыть по шире, примерив на себя садистскую ухмылку. В этот момент я точно осознал, что попал, но ещё не знал как и за что. Виктор указал мне на кресло, а сам встал и прошёлся по кабинету.

— Капрал Гаррисон, когда я давал тебе на подпись приказ о твоём назначении я рассчитывал, что из тугодумов, идиотов и криворуких тормозов бы сможешь сделать образцово показательных солдат. Но ты… — лейтенант повысил голос практически до крика. — Ты сделал практически невозможное! Ты не просто не исправил ситуацию, а усугубил ее! Твои бойцы всего за неделю твоего командования разучились стрелять, соображать, драться и что самое главное — быстро и четко выполнять мои приказы! Такого идиота как ты, не способного управлять своим личным составом, я последний раз видел… Да никогда я такого не видел! Ты абсолютно не приспособленное, жалкое существо обладающее нулевыми лидерскими качествами, но… — Виктор достал сигару, прикоснулся к ней пальцем и увидев дымок блаженно затянулся. — Я не знаю, кто твои покровители, но полковник Сандерс не просто рекомендовал, а приказал мне дать тебе ещё один шанс. У тебя неделя, чтобы все исправить иначе ты как пробка вылетишь из корпуса за профнепригодность. Ты меня понял?!

Последний вопрос прозвучал так, что даже глухой бы его услышал, а учитывая открытую дверь я был абсолютно уверен, что моя порка была устроена показательно специально. То ли это такой способ стимуляции, то ли просто способ легитимно унизить человека, но внутри меня все клокотало от негодования и желания ответить. И, естественно, я ответил:

— Да, сэр! — можно подумать тут есть другой ответ на вопрос.

Выйдя из кабинета я сразу заметил как на моей персоне сходятся взгляды. Кто-то смотрел с сожалением, кто-то ободряюще махал рукой, мол все это фигня — разберёшься. А некоторые злорадно улыбались.

В общем времени ещё была куча, но недостаточно для того, чтобы покидать расположение и корпус в целом. Решил, пока есть время, продолжить свое обучение. Мест, где бы меня никто не донимал и не отвлекал было совсем немного. Поэтому, выйдя из казармы, я отправился через плац в сторону полигона. Уверен, что в последний выходной день недели здесь не будет никого, если не случится что-нибудь из ряда вон выходящее.

Зайдя в одно из зданий для тренировки условий городского боя с вероятным противником я поднялся на второй этаж и уселся на куче картона, что находилась в углу одной из комнат и, облокотившись на стену, выбрал подходящий по времени раздел и закрыл глаза.

Очнулся аккурат перед отбоем. В голове крутилась новая информация, в висках немного стучало, а модуль для обучения говорил сигнализировал о скором отключении из-за перегрева. Где-то вдалеке раздавались воинственные кличи солдат. Видимо, некоторые из них уже успели провиниться и получить свое заслуженное наказание. Все что мне оставалось это обойти их подальше не попавшись на глаза сержанту и войти в казарму.

Внутри как обычно кипела жизнь и большая часть вернувшихся весело рассказывала друг другу о своих приключениях, пока ещё было время до последнего построения. Эдакий беспрерывно гудящий пчелиный рой то чуть замолкал, то снова начинал шуметь с новой силой, пока в казарму не вернулись провинившиеся за что-то товарищи.

После обычного пересчета, удостоверившись, что в бою с выходными днями выжили все, подразделение завалилось на кровати и быстро замолкло, медленно утопая в тишине и собственных размышлениях, пока наконец не послышался дружный храп в преддверии нового дня.

Следующая неделя стала для меня настоящим кошмаром с самого утра. Во-первых, на зарядку опоздало почти все мое отделение разом, за что нас немедленно назначили спутниками планеты Мусорщики отправив в полет вокруг нее во время бегущего строя. Наказание весьма и весьма интересное, потому что тебе постоянно приходится менять темп бега в зависимости от твоего направления относительно подразделения, то обгонять, то наоборот замедляться. А во-вторых, сразу же после обеда двое опять же из моего отделения устроили драку. Черт его знает, что они там не поделили, свое наказание опять получили все.

Отправившись на внеплановую физ. Подготовку я прям спиной ощущал всеобщую ненависть к своей персоне. Было ощущение, что именно я опоздал с утра, а потом ещё и драку устроил. Лишь после обеда все немного пришло в норму, потому что все тупо устали и сил ненавидеть меня и друг друга просто не было.

На следующий день были стрельбы из отремонтированного нами оружия. Ооо! Это была отдельная графа моего личного позора как командира! Свое задание по поводу ремонта питающей установки «Вулкана», но более совершенной модификации я выполнил на отлично. Всё-таки нейропрограммирование это реальное читерство. Как раз в ночь перед стрельбами загружал себе два раздела по поводу того, с чем непосредственно имею дело: броня WF-100 и «Vulcan». Так что после пары часов неосознанных манипуляций с мозгом об этом я знал, наверное, больше, чем любой из моих сослуживцев. Поэтому быстро расправившись со своим заданием я даже получил проведению помочь нуждающимся из моего отделения. Но даже это не спасло все мое подразделение от очередного марафона с той бандурой, которую каждый чинил. А уж стрельбы… За них тоже пришлось отдуваться отдельно. Так что к вечеру даже все мои биомеханические примочки и тонны калорий за приемом пищи не спасли мой организм от полного истощения. Можно сказать, что я не уснул, а умер едва коснувшись кровати.

Среда продолжила удивлять меня своим разнообразием эмоционального и физического насилия. Наше командование затеяло тактическую тренировку. Нас поделили на группы, мне, конечно же, достались мои идиоты в полном составе. Всем распределили роли, выдали новое снаряжение в зависимости от принадлежности к тому или иному классу и отправили штурмовать здание с засевшим внутри террористом Ником Ларссоном.

В общем все как положено: броня, оружие, люди и шлем виртуальной реальности, который дополняет текущий мир, ну и датчики, много датчиков, которые фиксируют попадание учебного оружия. Роли четко определены. Командир, то бишь я — командует, разведчики — разведывают, штурмовики — штурмуют, а снайперы и саперы… снайперят и саперят, естественно.

Все делали по канонам, шаблонам и методичкам. При одиннадцати кратном превосходстве поражение невозможно в принципе, но Ларссон… Ларссон сука хитрый, а ещё вооруженный, все наши схемы знает на зубок и все наше превосходство имеет, как я своего личного вивисектора: жёстко, грубо и не спрашивая согласия.

Так вот помимо хитроумного сержанта нашлась ещё одна доселе невиданная переменная. И имя ей безграничная тупость личного состава и полное неподчинение прямому командиру. В общем все жёстко тупили и ломились вперёд, как стадо баранов подставляя друг друга по очереди перед одиноким противником. Единственные, кто уцелел — это снайперы, которым просто не пришлось участвовать в самоубийстве по причине их запредельно далёкой дистанции. И не известно, что вышло бы в итоге, если я бы не додумался вмешаться и чудом не застрелил коварного врага из командирского пистолета. В итоге задание посчитали выполненным, но по разбору полётов это был полный провал по всем статьям и очередной марш-бросок вместо учебы. Такая тенденция меня начала уже жутко накалять. Возникло даже ощущение, что меня просто сливают, как командира и товарища. Надо это проверить.

Четверг был на удивление спокоен, с утра. Похоже мой личный состав исчерпал свои залежи тупизны в недрах сознания и наконец взялся за ум, а за одно — за руки и ноги и всячески старался не бесить и подставлять меня и своих ближайших товарищей. Я даже успел их простить за прошедшие три дня, но тут началось очередное занятие по теории, в которой мои ну просто не в зуб ногой.

Итог был вполне ожидаемым. За несколько неверных ответов и неуверенное мямленье все отправились куда? Правильно! Бегать, приседать и отжиматься во славу безграничной тупости, а я как командир всего этого сброда вначале получил вдвое больше, а потом ещё полуторачасовую промывку мозгов от своего прямого руководителя, который всячески пытался намекать на мои никудышные лидерские качества. Раз уж я не могу ни заставить, ни договориться, ни упросить, то я полный ноль во всех отношениях.

Вечером, после всех экзекуций, я собрал всех своих в комнате отдыха и долго по-человечески распинался перед ними про то как важно мне сделать из них идиотов нормальных бойцов. Все были на удивление понимающими, вежливыми и обещали стараться изо всех сил, но стоило наступить пятнице, как все их обещания накрылись на курсах рукопашного боя, где подрались, как бы странно это не выглядело, лучшие друзья: Дерек Винтерс и Андрэ Аргос. Двух этих идиотов не могли разнять несколько человек во главе с сержантом.

Итог был просто катастрофическим, меня обвинили во всех смертных грехах и отправили теперь уже со всей ротой на плац для строевой подготовки, а потом, чтобы окончательно уничтожить, в кросс на полосу препятствий в полной экипировке без положенных в этом случае средств физического усиления. На фоне муштры и издевательств на протяжении всей недели это стало той каплей, что переполнило чашу моего терпения.

— Какого хрена здесь происходит?! — заорал я построив свое отделение после ужина.

— Ты о чем, Эд? — спросил Макс выглянув из строя.

— Я не Эд, рядовой Андерсон! Здесь и сейчас я капрал Эдвард Гаррисон — ваш прямой командир и начальник! Это понятно?!

— Да, сэр, — обидчиво произнес Макс.

— Я ещё раз спрашиваю, какого хрена?! А?! Рядовой Степной, рядовой Кёртис!

— Что? — практически синхронно ответили оба.

— Ни «что», а «да, сэр»! Вы разговариваете со старшим по званию! Вы когда-нибудь слышали о субординации?! Какого хрена вы устроили драку в понедельник?! Упор лёжа принять! Сто раз!

Парни переглянулись недовольно, но на пол всё-таки упали и принялись выполнять приказ.

— Тактическая тренировка! Что это вообще было?! Почему вы, недоноски, не выполняли и игнорировали мои приказы и полностью провалили все, что только можно?! А опоздания, тупость? Я никогда не поверю, что можно быть идиотом настолько! А стрельбы? Таких убогих результатов я не видел никогда. Даже Винтерс будучи снайпером не смог выстрелить из привычного ему оружия. Как?! Как вы это делаете?! Упор лёжа принять! Сто раз!

Народ рухнул на пол абсолютно синхронно и даже не пререкался. И я сразу же понял почему.

— Гаррисон, живо за мной, — раздался сзади довольный голос лейтенанта. Я отправился следом к нему в кабинет, он закрыл за собой дверь и завалился на кресло. — Вижу ты уже почти понял как из нужно воспитывать свой личный состав. Панибратство и дружба здесь неприемлемы, к тому же, немного послушав тебя я понял к чему ты клонишь и ты абсолютно прав — это саботаж. От тебя просто хотят избавиться и судя по твоему эмоциональному состоянию ты уже готов, — лейтенант удовлетворённо улыбнулся. — Властью данной мне корпусом правопорядка наделяю тебя правом использовать S300 по своему усмотрению. Свободен!

— Спасибо, сэр! — я вышел за дверь и за мной следом вышел и Розенкранц и со словами, что я остаюсь за старшего покинул казарму.

Стоило ему перешагнуть порог, как все мое отделение по одному начало подниматься с пола и расходиться.

— Стоять! — крикнул я им вслед. Команды разойтись не было!

— Да пошел ты, урод! — выкрикнул Дерек и спокойно отправился дальше.

Догнав его я просто приложил свою левую руку к плечу и подал максимальный разряд. Дерека трухануло и он все так же дергаясь и извиваясь завалился на пол заходясь пеной изо рта.

— Ах ты ублюдок! — заорал Аргос и бросился на меня, но не добежав сантиметров двадцать также рухнул на пол и задёргался. Оказалось, что S300 в другом режиме способен бить на небольшом расстоянии от цели. Я пнул его в довесок тяжёлым ботинком и оглянул остальных.

— Ещё желающие есть? — народ немного замешкался, но желающих поймать разряд так и не нашлось и все, опасливо озираясь на лежащих на полу товарищей, угрюмо побрели строиться. — Упор лёжа принять!

Глава 27

На утро после расправы над Дереком и Андрэ и дополнительных физических нагрузок отделение вело себя идеально. Торопилось, как на пожар, бежало быстрее всех, а ещё сразу же научилось думать. Естественно, не обходилось без косых взглядов и недовольных рож, а ещё каждый наверняка хотел задать мне вопрос о целесообразности моих действий. Всё-таки такая расправа в стенах корпуса между по сути равными дело вопиющее и за него должно быть серьезное наказание. Уверен, что именно этого все и ждали. Однако время идёт, а я безнаказанно занимаюсь стандартными вещами и абсолютно не боюсь никакого разбора полётов. Тут даже самый несообразительный подумает на договоренность или прикрытие сверху.

В общем никаких действий и вопросов в свою сторону я так и не дождался, люди с опаской смотрят на мою левую руку и проявляют уставную учтивость. Всё-таки страх воистину мощное оружие. Правда не для всех.

— Ты хочешь что-то мне сказать? — поинтересовался я у Макса, который весь обед на меня странно косился.

— Ты в курсе, что Винтерс и Аргос в медблоке в тяжёлом состоянии?

— Да, — коротко ответил я не ощущая никаких угрызений совести. — Считаешь, что я должен перед ними извиниться?

— Ээээ, нет, — выдавил Макс, немного подумав.

— Что тогда? Может перед тобой извиниться?

— Слушай, Эд, я понимаю, что ты зол на нас…

— Пятьдесят четыре километра…

— Эээ, что? — снова подвис друг. — Я не понял к чему это.

— Я за неделю пробежал пятьдесят четыре километра, из них десять по полосе препятствий в полной экипировке без средств усиления. А ещё восемьсот раз отжался и почти две тысячи раз присел с утяжелением.

— Ты модификант, — вклинился Стэн. — Переживешь, — я холодно посмотрел на него. — Да шучу я, шучу.

— И это ещё не учитываю, что мне пришлось выслушать от Розенкранца и Ларссона, пока меня распинали за вашу криворукость.

— Да понял я, понял, — опять начал Макс. — Но ко мне какие претензии. Я старался как мог. Но…

— А что «но»? Ты в курсе, что меня хотели слить чуть ли не с самого начала? И если бы не Розенкранц…

— Но отправить двух людей в кому на почти уже сутки. Не слишком ли? Они хоть и гавнюки, но всё-таки люди…

— Люди?! Да я голову на отсечение даю, что это все они затеяли. Ну не могут два почти что лучших человека из подразделения за неделю разучиться и стрелять, и думать. Дерек будучи превосходным снайпером на последних стрельбах из отрегулированной винтовки промахнулся семь раз из десяти! Как?! А Андрэ? Вцепился в горло своего товарища, всячески проявлял свою к нему ненависть, но как только я пропустил через него разряд, так он был готов жизнь отдать ради мести. А опоздания, тупость, игнорирование моих команд и подставление товарищей под удар в занятиях по тактике? Каждый раз, когда случалась какая-то хрень, то они всегда были в эпицентре. Кстати, строй тоже они первыми покинули. Причем демонстративно поправ субординацию и приказ сразу двух вышестоящих по рангу людей: меня и Розенкранца. Ты всё ещё считаешь, что я перестарался с ними?!

Макс долго молча смотрел на меня и медленно ковырялся в тарелке, перемешивая и без того остывшее блюдо.

— Прости, Эд, я не знал этого.

— Именно поэтому ты не с ними в одной палате.

— Ладно, — подал голос Рэй. Он все это время, впрочем как и остальные, внимательно наблюдал за перепалкой. — Я думаю вы все выяснили и теперь мы можем не тратить время на разборки и спокойно обсудить планы на выходные. Макс?

— Я свободен на сегодня. Кларисса до завтра будет занята.

— Руди?

— Я на концерт со своей медсестричкой. У меня уже и билеты есть. Так что извините. Сегодня вы сами.

— Стэн?

— Я за любую движуху, кроме голодовки. Так что куда бы ты не собирался я с тобой. Ну и Ольга тоже. Выбора у нее не много.

— Эд?

— У меня дела. Много дел. Так что сегодня без меня.

После обеда сразу отправился к профессору. Он был в не слишком хорошем расположении духа, поэтому бегло осмотрел меня, что-то долго рассматривал в своем планшете, потом прищурился, как-то неопределенно хмыкнул и отпустил.

Следующей точкой моего маршрута был кабинет главы научного корпуса Вильяма Фореста. Дорогу в бесконечных коридорах нашел быстро ведь место было мне хорошо знакомо. Пришлось немного подождать, пока закончится совещание, а потом уже лезть к нему со своими вопросами.

Открыв дверь я вошёл внутрь. Профессор встретил меня вполне теплой улыбкой, узнал про состояние моего организма и успехи в корпусе правопорядка, после чего был готов выслушать меня.

— Я слышал, что у вас есть экспериментальная установка для развития способностей. Я хочу вызваться добровольцем или подопытным, или как там меня ещё нужно назвать, чтобы получить к ней доступ.

— Слышали значит, — ухмыльнулся профессор. — Я думаю, нет смысла спрашивать про ваш источник, ведь все мы прекрасно знаем кто она. Вы ведь осознаёте, что это может быть небезопасно.

— Ну не убьет же она меня в конце концов, — я безразлично махнул рукой. — К тому же Билл говорил, что все кроме мозга можно заменить.

— Вот только он, скорее всего, пострадает в первую очередь, —профессор немного поковырявшись в компьютере протянул мне свой планшет и стилус. — Распишитесь. Это ваше согласие принять участие в эксперименте, — я поставил свою закорючку и улыбнулся в предвкушении новых возможностей. — Пойдёмте, нас уже ждут.

Да, нас и вправду ждали. В отделе опытных образцов помимо огромного количества всякой всячины людей было также много. Каждый занимался своим делом, проверяя пригодность того или иного механизма или приспособления, регулировал, делал пометки. А в центре всего этого движения стояла огромная машина напоминающая шар собранный из множества сегментов и колец, которые хаотично вращались относительно центра и друг друга. Внутри же находился небольшой пьедестал, куча проводов, зажимов и небольшое ложе представляющее собой многопалую конечность манипулятора.

Увидев нас, наблюдающие за работой установки сотрудники зашевелились, а один из них, видимо старший, подошёл к Форесту и долго распинался о каких-то показателях и параметрах, в которых я не понимал ни бельмеса. А уже после этого меня проводили в выключенную установку, облепили какими-то проводами и уложили на ложе.

О том, что я хочу для себя изучить у меня даже не спрашивали и просто называли расчетное время корректировки сознания. И лишь когда установка снова пришла в действие, а механическое ложе с металлическим шелестом стало обхватывать мое тело, обвивая тонкими жгутиками каждый изгиб, рядом с управляющей консолью я увидел знакомую голову с длинными, темными волосами. Она что-то объясняла оператору и тыкала пальчиком в перемещающиеся сверху вниз строки из букв и цифр. Теперь мне стало понятно откуда такие своевременные приготовления и осведомленность Фореста — Лин постаралась на славу.

Механизм с каждой секундой набирал скорость вращения противоестенно движущихся вокруг элементов, что буквально создавало ощущение полного отсутствия гравитации и законов физики. Да и мое тело по ощущениям стало легче, уменьшилось в размерах и постепенно начало проваливаться в другую реальность. И тут по моему телу прокатилась горячая волна из миллионов иголочек, каждая из них цепко впивалась в кожу, проходила внутрь сквозь мышцы и кости, пронизывая меня насквозь. Боль была не постоянной, а скорее волнообразной, она с каждым рывком проходила все глубже и глубже, пока не окутала все. Конечно, это было неприятно, но не на столько, чтобы впадать в безумие или беспамятство, так что вскоре я и вовсе привык и перестал ощущать дискомфорт.

Привычный мир распался на мелкие частички, а из него начал вырисовываться новый. Вначале это была просто темнота: глубокая, унылая, совершенная. Но вскоре она также распадаясь на частички постепенно начала обретать очертания помещения, в котором не было ничего кроме бетонного пола, потрескавшихся стен и полуразрушенных сводов потолка. В воздухе витали частички пыли подсвечиваемые яркими конусами солнечного света, а лёгкие порывы ветра приносили с собой шум кипящего города снаружи.

— Ты вовремя, — раздался очень знакомый мне голос. Я обернулся и увидел свою точную копию медленно материализующуюся из неоткуда. — Я твой самый близкий друг и самый злейший враг, но вместе мы единое целое и все что буду знать я будешь знать и ты. Твоя задача — это саморазвитие при помощи борьбы с самим собой. Ну что же, начнем!

Не сказав больше ни слова копия нанесла мне удар от которого меня отбросило на полметра и впечатало в стену. Боль колючей волной прокатилась сверху вниз заполняя нутро, а в этот момент на меня уже несся я сам и судя по серьезному взгляду пощады мне ждать не приходилось. Эффект полного погружения немного выбил меня из колеи, а в мою сторону уже прилетел целый рой из крайне неприятных ударов. Из носа и разбитой брови хлынула кровь густо усеивая мелкими капельками пыльный бетон.

— Эй, парень, — раздался насмешливый голос. — Так мы и в тысячу часов не уложимся. Ты думаешь нападать или так и будешь от меня бегать?

*****

В отделе опытных образцов на время испытаний была временно приостановлена вся работа, а великие умы и руки Зилота, что занимались финальными тестами готового оборудования превратились в рядовых зевак, ведь картинку из «Витязь-XS» вывели на общий монитор.

Сказать, что там было что-то такое, чего никто и никогда не видел раньше нельзя, но все же противостояние самообучающегося искусственного интеллекта с живым человеком было весьма интересным зрелищем. Кто-то, наблюдая за избиением друг друга, уже начал подшучивать, делать ставки на победу того или другого. Другие же, зная, что победить цифровую копию себя самого невозможно ни при каких обстоятельствах, просто наблюдали за старанием и рвением испытуемого.

Единственным исключением из общей массы, которой не хватило разве что попкорна была Лин. Она долго смотрела на весь этот кошмар, кровь и избиение ее лучшего подопытного, пока чаша терпения не переполнилась. Головой она, конечно, понимала, что никакого вреда Эдварду нанести не смогут и что все это лишь программная проекция, однако боль, которую он испытывал там испытывал была в вполне себе реальная. Поэтому, рассудив здраво, Лин просто покинула место ее дискомфорта и отправилась к себе. Остальные же ничего подобного не испытывали и во все глаза наблюдали за жарким боем.

Вначале ничего особенного не происходило. Испытуемый ушел в глухую оборону и всячески пытался минимизировать получаемый урон, но со временем в его движениях начало проскальзывать нечто новое. Уклонения стали менее дергаными, блоки более эффективными, а иногда даже появлялись попытки на атаку. Неумелые, слабые, заранее просчитанные и отражаемые ИИ, но все же попытки.

Главной особенностью этого способа обучения было отсутствие ограничений физического ресурса. Проще говоря человек подвергшийся этому изощренному способу морального суицида испытывал всю полноту болевых ощущений, но при этом не уставал и продолжал сражаться до тех пор пока оператор не прервет обучение или испытуемый не сдастся. Эдакая форма временного бессмертия позволяющая сквозь боль и слезы бесконечно расти над собой, пока электрические импульсы тренируют твою мышечную память, а особенная частота электромагнитных колебаний и программа вбивает все это прямо в мозг.

— Что у нас тут происходит? — раздался грубый голос от чего парень за управляющей консолью подскочил и вытянулся в струну.

— Сэр, мы проводим испытание новой тренировочной установки «Витязь-XS». Процесс выведен на общий монитор, а остальные данные сразу сохраняются на нашем личном сервере.

— Хм, — майор с презрением посмотрел на монитор. — Только не говорите, что этот слабак относится к моему подразделению.

— Нет, сэр! Это некий Эдвард Гаррисон, один из новобранцев корпуса правопорядка.

— Гаррисон, — протянул майор Шульгин. — Что-то знакомое… Он точно не из наших?

— Нет, сэр! Он был у нас на полигоне. Эээ, — задумался солдат. — Его в свое время окрестили героем пустошей.

— Я вспомнил. Интересный малый. Но что-то он слабоват… Видимо корпус совсем разучился учить людей.

— Сэр, вынужден с вами не согласиться, — майор удивлённо посмотрел на подчинённого. — Согласно биометрическим показателям, у испытуемого фиксируются множественные серьезные повреждения. Сломано несколько ребер, поврежден пятый и двенадцатый позвонок, выбита правая рука и сломана левая, плюс повреждение внутренних органов и органов дыхания. Это все имитация, конечно, но он все чувствует и находится на границе болевого шока.

— Хм… И сколько он уже так сражается?

— С момента получения критических повреждений примерно два часа, сэр.

— Вот же выносливый сукин сын! — улыбнулся вояка. — Все данные по испытанию отправить на мой личный сервер. Думаю пора менять критерии для отбора людей к нам.

*****

Очнулся я очень неожиданно и совсем не там, где рассчитывал. Вокруг был такой знакомый полумрак и приятный аромат нежного парфюма. И пожалуй это было единственное, что я осознанно понимал, остальное было болезненно разбросано в голове какой-то острой мозаикой, что активно перемещалась по моим извилинам.

Я попробовал повернуть голову. Это было непросто, шею стянули мышечные спазмы, головы пульсировала, а все оставшиеся части тела ломило так, словно меня отправили на луну своим ходом. Одно радовало: я похоже дошел, хоть и очень устал.

— Ну наконец-то, — послышался знакомый радостный голос. И только после этого я все же смог повернуть голову, увидев, что лежу на мягком животике Лин. — Я уж думала мне так придется пролежать всю ночь. Тебя даже беспокоить не хотелось после того, в каком ты состоянии вылез из этого проклятого «Витязя»… И название даже дурацкое придумали…

— Витязями или богатырями называли могучих войнов на Руси, — судя по выражению лица, вопросов у Лин стало только больше. — Я понял, это сложно. В общем было это очень давно и обладали эти люди нечеловечески огромной силой.

— Модификанты что ли? —улыбнулась Лин.

— Если рассматривать их в таком ключе, то наверное так оно и есть. Только модификации у них скорее генетические, а не механические. Может результат естественного отбора или дары богов, в которых тогда верили или ещё чего. Черт его знает!

— А Русь это где?

— Правильнее будет «когда». Тысячи полторы-две назад это было огромное государство на месте будущей Росси, на территории которой мы собственно и находимся сейчас. Только тогда не было ни вашего Зилота, ни модификантов, а люди, погрязнув в междоусобицах из-за земли сражались мечами и копьями.

Девушка прищурилась.

— Ты не считаешь себя частью Зилота?

— Я считаю себя частью этого мира и думаю на этом можно остановиться. Где, когда и от кого я родился узнать вряд ли получится. Своего настоящего прошлого я не помню, а то, что вложили в мою голову не имеет и малейшего намека на правду. Да ты, наверное, и сама об этом знаешь…

— Да, и более того, я знаю, что ты не местный. Ты один из тех счастливчиков, кому повезло оказаться здесь вопреки всему, да ещё и в броне правителя, — Лин улыбнулась и запустила свою руку в мои растрёпанные волосы. — Мне даже представить сложно, что нужно было сделать, чтобы все сложилось именно так.

— Но почему ты молчала об этом? Я столько времени ломал голову над тем кто я, а ты…

— Ты просто не спрашивал, да и нельзя было. Впрочем мне и сейчас не стоило об этом говорить.

— Но откуда? Я спрашивал у Билла и он мало, что мог мне сказать кроме догадок и предположений, к которым я в общем и сам пришел.

— Ты тяжёлый, — Лин грузно вздохнула и аккуратно переполняла мою голову. — Можешь нормально лечь? А то я скоро нижней части тела чувствовать не буду.

Принять другое положение было сложнее, чем я думал. Тело было налито свинцом, словно я целый день таскал камни на стройке с первого на сотый этаж. Да и движения получались какие-то дёрганые, рывками, вопреки боли во всех мышцах сразу. Изменив свое положение на человеческое хотел машинально притянуть Лин, но видя мои безнадёжные потуги она сама придвинулась и вжавшись закинула на меня руку и ногу.

— Помнишь я говорила тебе про сестру? Она обычный техник коих в Зилоте огромное множество, но в отличии от остальных она является личным техником Кристины Веласкес. Думаю, ты знаешь кто она. Не сказать, что они являются подругами, но иногда она ей рассказывает кое-что интересное. Она как-то рассказала, что вычислила очень странного лазутчика, которого пропустила не только система безопасности, но и барьер Зилота для него был не помехой. Она сообщила об этом Вернеру и он лично расправился с ним и приказал отправить на опыты. А потом появился ты — удачный образец сто пятьдесят четыре, которого не удалось опознать в следствии поврежденного идентификационного чипа. Но знаешь, для меня твое прошлое и настоящее имя вовсе не важно. Для меня ты просто Эдвард Гаррисон, — Лин окинула меня насмешливым взглядом. — Да… Чувствую толку от тебя сегодня не будет. А я так ждала этого дня… Эх, придется найти тебе временную замену среди недели.

— Что?! — я рывком подскочил, десять раз пожалев об этом от жутких судорог в мышцах по всему телу и посмотрел ей в глаза. —Женщина, ты что возомнила о себе?! Ты моя личная вещь! Ты меня поняла?!

— Конечно-конечно, мой повелитель.

Лин блаженно улыбнулась и я тут же почувствовал укол под лопаткой. Вот же похотливая сучка! Ее эксперименты меня когда-нибудь в могилу сведут!

Глава 28

Ничто не может вымотать сильнее, чем оголодавшая за неделю женщина. Даже превозмогания в корпусе и удовлетворение извращённых фантазии командиров и начальников порой обходятся меньшими жертвами для организма. Но это я так по привычке на судьбу жалуюсь. В целом же всё было довольно неплохо. Ввели мне дозу явно меньшую, чем в прошлый раз поэтому жестоко доминировать во всем особого желания не было. К тому же средство неплохо избавило меня от физической боли во всем теле и жить сразу стало заметно легче. Правда, когда действие препарата частично закончилось и тянущая боль снова стала меня возвращать в состояние овоща Лин ещё толком не насытилась, а потому, оседлав меня сверху, она резво скакала, пока не удовлетворила свое не в меру разбухшие либидо. На ее счастье второй компонент препарата действовал дольше.

После был совместный горячий душ, зелёный чай с каким-то пироженками и бессонная ночь с диалогами о жизни, будущем, прошлом, о событиях предшествующим моему появлению на свет, как образца сто пятьдесят четыре. Да, недешево я обошёлся Зилоту, особенно меня поразили просто космические цифры отправленные на алтарь гения Билла Фроста.

Лин заснула под утро слушая сказку про великую Русь, Российскую Империю, СССР с великими вождями мирового пролетариата и прогнившую насквозь, погрязшую в коррупции Россию. Последнее ее не впечатлило вовсе, здесь этого добра тоже с избытком хватает. Но тем не менее, получился краткий и весьма увлекательный экскурс в историю о мире, которого она никогда не знала и не видела. А я вот с каждым своим словом всплывающим из памяти всё больше убеждался в том откуда я родом. Правда объяснить себе как я там оказался и откуда все это знаю так и не смог.

Сам же вырубился ближе к обеду, предварительно поставив будильник на пять часов. Если мой руководитель не надумает вызвать меня раньше, как это уже случалось, то получится неплохо отдохнуть перед тяжёлой неделей армейской муштры и бесконечных забегов по полосам препятствий.

Мой крепкий сон никто не нарушил, кроме Лин, конечно. Ее домогательства проигнорировать не получалось, как бы я не старался. Мне даже сложно представить, как она на протяжении недели уживается сама с собой и ее огромными потребностями в горячей любви. Иногда возникает ощущение, что таких как я ей нужно штук по десять на каждый день недели.

В общем страстное, быстрое прощание, пара неожиданно нежных от нее слов с таким же чувственным поцелуем и да здравствуют стены родной казармы, подопечные, друзья и просто боевые товарищи, среди которых уже были экстренно воскрешенные Дерек и Андрэ. Очередной геморрой на этой неделе они мне точно устроят, если не из мести, то из тупости или ещё по каким-нибудь причинам. Ну ничего, можно будет их раз в пару дней профилактически отправлять в краткосрочную кому в назидание остальным и пока до них самих не дойдет, что подчиняться обойдется дешевле.

Неделя началась весьма спокойно. Люди боятся, слушаются, думаю ещё и два отморозка жути нагнали по поводу моего приспособления, всё-таки кома дело такое, из которого можно и не вылезти совсем, а этого, я уверен, никто не хочет. Но все же для профилактики, за небольшую оплошность я по отцовски так сказать иногда поглаживаю того или иного бойца придавая дополнительный стимул для старания заряженными частицами.

Дерек со своим дружком были почти паиньками. Конечно, обиды и злоба из них не вышли, а скорее всего только усугубились, но актов открытой агрессии я не наблюдал и это несказанно радовало. Правда были попытки лёгкого саботажа при помощи неумело оформленных, завуалированных под тупость проступков. Естественно, я и все отделение мгновенно попало в немилость Ларссона, но получив свое заслуженное двойное наказание, которое, кстати, далось мне в этот раз очень тяжело, отчаиваться не стал и властью данной мне Розенкранцем удвоил наказание всем своим подопечным. А главным зачинщикам велел Максу принести две подушки из казармы и приказал им лежать на мягком газончике и отдыхать. Этим двоим силы ещё ой как понадобятся, хе-хе…

Но тут случился мать его великий полковник Сандерс вместе с Розенкранцем и Ларссоном, которые зашли воочию убедиться, что подающий надежды будущий сержант, то бишь я, активно занимается своим подразделением. Полковник долго распинал меня за… даже не знаю как сказать это мягче… Вот! За преступную халатность и вседозволенность в отношении личного состава.

Однако за меня неожиданно вступился лейтенант и дал возможность все объяснить прежде, чем меня лишили должности и всех регалий. Пришлось долго объяснять полковнику, что это такая метода воздействия на ярых зачинщиков беспредела всех мастей. Таким образом помимо страха передо мной у них ещё возникнет и страх не получить в морду от своих же товарищей, которые я уверен скрипя зубами наблюдают за отдыхом главных виновников их мучений.

В общем полковник долго переваривал полученную информацию о моем методе обучения и воздействии на личный состав и пялился на меня своими поросячьими, заплывшими жиром глазами, но проникся и отрицать работоспособность метода не стал. Даже пообещал премию выписать за сообразительность к выходным. После чего лейтенант рявкнул и двое снова завалились отдыхать на газон.

Методика воспитания показала себя просто великолепно и уже к вечеру было несколько конфликтных ситуаций с целью предотвратить действия двух никак не успокаивающихся рецидивистов. В общем народ быстро понял, что быть паиньками и контролировать своих нерадивых товарищей выгодней, чем наматывать дополнительные километры, пока виновники отдыхают.

В следующие пару дней попытки подорвать мой авторитет и всячески насолить мне были более вялыми и куда менее эффективными в связи с тем, что теперь все это натыкалась на активное противодействие коллектива, который не хотел лишний раз портить себе жизнь из-за обид и амбиций двух идиотов. К тому же люди поддерживающие грязную игру в случае их вычисления получали очень болезненную электрическую оплеуху, а это не могло не стимулировать.

Ну а в среду случилась ситуация, которая наверняка будет темой для всеобщего пересуда ещё долгое время. Во время занятий на полигоне, прямо во время учебного процесса, на единственное свободное место в центре приземлился весьма грозного вида летательный аппарат вооруженный по всем канонам и требованиям. Судя по тому, что в него никто не стрелял из многочисленных орудий корпуса, то его доступ был полностью санкционирован. Из него вышел здоровенный, бронированный мужик с эмблемой трехголового адского пса, ткнул в морду Ларссону какой-то электронный документ, указал на меня пальцем и бравый сержант чуть ли бегом метнулся ко мне озвучивать неожиданную новость под всеобщее недоумение. Если я правильно понял, то ребята из Цербера это чуть ли не первые в списке людей, которых нельзя расстраивать ни в коем случае.

Куда и зачем меня везли я понял уже через несколько минут, когда в маленьком окошке показались очертания научного корпуса, а меня через вход, о котором я до этого и знать не знал повели к уже подготовленной установке «Витязь-XS». Там меня, как и в прошлый раз встретили люди в белых халатах и ещё один бронированный монстр, в котором я узнал майора Шульгина.

— Капрал Гаррисон, — начал майор грубым, повелевающим тоном. — Я ознакомился с результатами прошлого раза и был приятно удивлен твоей выдержкой и стойкость даже не смотря на низкий боевой потенциал. Однако твоё состояние на момент выхода из установки считаю неудовлетворительным. В связи с этим была произведена калибровка оборудования воздействующего на центральную нервную систему. Мы заинтересованы в эффективности обучения, а не в том, чтобы спалить к хренам мозг обучающегося. Это понятно?

— Да, сэр! — отрапортовал я хоть и не особо понимая к чему такая спешка. Все равно ведь через пару дней оказался бы здесь. Но мне с моим званием вопросы задавать не положено.

— Дальше. Твоя сегодняшняя тренировка будет проходить в уже известном тебе режиме, но с одной отличительной особенностью — противник будет обладать возможностями воздействия на сознание, — мои уголки рта растянулись в нервной улыбке, а организм уже предчувствовал очередную жесть, а майор прищурившись начал сканировать меня взглядом. — Что-то не так боец?! Ответ «нет, сэр» меня не устроит.

— Сэр, это из-за инцидента в пустошах или потому что испытуемый конкретно я — его виновник?

— Телепатию можно условно поместить в категорию электромагнитного воздействия определенного диапазона. Тварь, что напала на тебя по заверениям экспертов с большой вероятностью являлась молодой малоопытной особью. Вчера ночью на патруль вблизи барьера из четырех человек напала такая же, но значительно старше. Она бы никогда не смогла победить их, но она заставила их сражаться друг с другом, а уже потом расправилась с последним. В этот раз ее получилось не только убить, но и засечь диапазон и интенсивность волновых колебаний. И именно в этом диапазоне мы будем на тебя давить. До тебя это испытание провалили пятнадцать человек. Показатели сопротивления у них в несколько раз меньше, чем были у тебя на нашей базе. Не знаю уж как тебе удаётся сохранять сознание так долго, но богом клянусь, я достану для тебя лучше снаряжение этого мира, но в замен ты должен будешь уничтожить всех этих мразей до единой. Я рассказал тебе даже больше, чем ты спрашивал, а теперь живо лезь в эту проклятую установку, тебя ждет шесть самых жутких часов твоей жизни!

Шесть жутких часов… Именно так говорил майор Шульгин. Но когда меня начали оплетать уже знакомые мне механические жгутики, то я даже представить не мог, что ждёт меня впереди. Мое прошлое избиение на протяжении почти трёх часов и потеря сознания это были мелочи по сравнению с тем, что вытворяли со мной эти ироды. Вначале всё было неплохо. Я бился сам с собой проявляя небывалую прыть, движения давались легко, а удары наносились куда сильнее и с каждым разом всё ближе к цели. Противник, что по сути являлся мной уже успел пару раз свалиться на пол и получить пару ничего не значащих, но очень обидных ссадин. Просто в прошлый раз меня лишили нормального состояния ещё тогда, когда я бы не готов к сражению, а сейчас же я знал, что миндальничать со мной не будут, да и пару домашних заготовок припас на всякий случай. Все-таки драться в корпусе нас учат. Вот я и старался оттачивать в подходящее время не все сразу, а несколько простеньких, но эффективных комбинаций.

В общем первые три часа я проигрывал уже не в сухую, как в прошлый раз, а уже с переменным успехом и даже стал забывать о готовящемся для меня сюрпризе. И тут настал момент, когда мне напомнили о истинных целях. В голову прилетел удар такой мощи, что падение на выбитую из под ног землю показалось мягкими материнскими объятиями. Сознание поплыло, а свет мгновенно померк. Не знаю сколько времени я находился в прострации, но стоило мне лишь немного прийти в себя, как в мою голову вбивали очередную ментальную кувалду. И так происходило где-то раз пятьдесят подряд.

Счётчик моих биологических часов сбился и я потерял даже примерное понимание времени. Теперь оно шло для меня совсем по-другому и исчислялось ни количеством минут, а количеством пробуждений после очередной комы от ментального удара.

Видимо осознав, что подобное воздействие на организм вынести я не могу администратор пыточной камеры решил немного разнообразить спектр негативных ощущений. Теперь меня не уничтожали одним ударом, а постепенно наращивали интенсивность и заставляли при этом сражаться. Нечто подобное я уже проходил на базе Цербера, но сейчас уровень воздействия был просто не выносимым и лишал меня не только сил, но и воли к сопротивлению. Наверное, что-то похожее испытывали патрульные раз они сами решили перестрелять друг друга. У меня даже возникло ощущение, что на мне испытывают какое-то психотропное оружие. Хотя, от части, так оно и было на самом деле.

Из «Витязя» я не вышел, а буквально вывалился к ногам Шульгина. Оно спокойно перевернул меня ногой лицом кверху, склонился надо мной и тяжело вздохнул.

— Хреново, Гаррисон, очень хреново. Даже до показателей моих парней не дотянул. Та тварь из пустошей просто не хотела или не могла убить тебя. Так что никакой ты не особенный… Жаль, могли бы сработаться. В медкапсулу его, — скомандовал майор и двое парней в белых халата схватив под руки быстренько потащили меня в заданном направлении. — А то не дай бог ещё оплавившиеся мозги отбросит.

В общем капсула накачала меня забористым коктейлем из медикаментов и быстренько вернула к жизни. Обед уже давно закончился, ужин ещё даже не собирался начинаться, а есть хотелось очень. Вот и решил я весь такой красивый завалиться к своей благоверной на ужин, заодно и посмотреть, чем она там без меня занимается.

В практически родной отдел вивисекции, в отличии от прошлого раза, которого я не помню, явился на своих двоих, подстёгиваемый чувством параноидального любопытства. Было желание найти где-нибудь букетик цветов, но где же его взять в этом храме науки. Зато притащил честно добытую, проще говоря спёр, коробку конфет. Не знаю уж любит Лин шоколад, но главное внимание. Ее похотливая, извращённая натура вряд ли часто требует чего-то кроме упругой мужской любви, а там кто ее знает, конечно. В конце концов она как-никак женщина.

В отделе была тишина. Ее величество Лин Ли, устроив тут знатный беспорядок, забрызгав все окружающее пространство кровью, покинула рабочее место и даже записки не оставила тому, кто ее, возможно, будет искать. Хотя, овеянную славой бездушной потрошительницы, искать ее в здравом уме, трезвой памяти и с коробкой конфет будет разве что сумасшедший. Ну или я.

Глянул я на все это с неким омерзением. В этом месте можно смело снимать начало для какого-нибудь жуткого хоррора причем со мной в главной роли, раз уж я сюда забрался из любопытства. Но это потом, а пока я решил заглянуть в жилой блок, в котором, к моему великому удивлению, здесь тоже никого не было, по крайней мере на первый взгляд. Впрочем, на второй не было тоже. Только на третий, в дальней части помещения, я услышал шум воды в душевой кабинке, решил заглянуть. Подкрался как самый шпионский супершпион, приоткрыл дверь и смотрю, точнее подглядываю.

Да, зрелище в лучших традициях несбыточных мечтаний школьников, старательно подглядывающих за одноклассницами в окошко женских душевых. Тут тебе и будоражащий образ желанной нимфы в полупрозрачных клубах пара и капельки влаги стекающие по мокрому стеклу, назойливо мешающие насладиться зрелищем, белые, мелкие пузырьки пены, как назло прикрывающие самые пикантные места и страх быть уличенным в постыдном поступке. Организм ясное дело реагировал, как положено, разгоняя кровь по жизненно необходимым в данной ситуации органам. Но прошлый опыт со скальпелем прямо-таки кричал, что бесцеремонно заваливаться внутрь для удовлетворения собственных потребностей не лучшая идея. А то не разглядит меня, не признает и череп проломит своей ручонкой. Потом она, конечно, будет об этом сожалеть, возможно, плакать, но мне, кроме места на кладбище уже ничего не будет нужно.

И тут мне в голову пришла ещё более идиотская идея, чем подглядывать за своей же женщиной. Решил залезть под кровать и устроить небольшой сюрприз. Кое-как протиснулся между полом и днищем, всё-таки протиснуть центнер живого веса оказалось задачей из ряда трудновыполнимых. Лежу, дышу, чувствую себя полным придурком. Ну ей богу детский сад какой-то! Даже хотел уже вылезти и сделать все по-взрослому, но тут шум воды резко затих, а в мою сторону направились лёгонькие, аккуратные шаги закончившиеся таким же лёгким скрипом кровати.

Что делать дальше я изначально не придумал, поэтому самым разумным оказалось просто написать ей в Space:

— Привет, жертва сексуальной зависимости. Чем занимаешься? — где-то надо мной дилинькнул телефон, скрипнула кровать и меньше, чем через десять секунд пришёл ответ.

— Скучаю. Живые любовники закончились, придется с мертвыми развлекаться, — от представленной картины меня аж передернуло.

— Фууу, не пиши мне больше. Знать тебя не знаю!

— Ахахаха! Какие мы нежные! Жаль, с тобой было хорошо! Я даже почти влюбилась. Ну нет, так нет. Прощай, Эдвард!

— Я уже передумал, так что не прощу и не отпущу. Ты по-прежнему моя личная вещь. Очень скучаю. Хочу твое фото — СЕЙЧАС!

Зажегся свет и на кровати, а потом и по всему жилому блоку началось активное шевеление и перемещение. Где-то шуршали пакетики, что-то негромко падало на пол. А Лин, отпуская редкую нецензурную брань, явно что-то искала. Была только одна надежда на то, что она не станет этого искать под кроватью. Но вскоре все закончилось облегченным вздохом и после негромкого шуршания и скрипа кровати мне пришло фото Лин в полупрозрачном черном нижнем белье. Ситуация явно выходила из под контроля ведь рвущееся наружу эго таким образом может и кровать приподнять.

— Хочешь его снять? — к этому вопросу я был готов, прям по живому телу резала. — Бросай все и беги ко мне. Я уже готова.

— У меня будут проблемы, большие проблемы! Возможно, мне даже придется кого-нибудь убить, чтобы сбежать.

— Зато за твой безрассудный, но героический поступок я отблагодарю тебя так, как никогда и никого раньше.

— А конкретнее можно?

— Любое твое желание, любой каприз, в любой форме. Я исполню все!

— Ты уверена?

— Да! Тебе нужно только быть здесь.

— Ах, ты… Да я тебя… В общем сама напросилась!

— Ахахаха! Так я тебе и поверила!

— Загляни под кровать!

— Ты серьёзно?! Ты меня что, за дуру держишь?!

— Загляни я тебе сказал! Там тебя ждёт сюрприз!

Некоторое время никаких движений не было, видимо Лин впала в неслабый такой ступор и не решалась идти на поводу откровенно кажущегося ей бреда. Но все же любопытство пересилило и мне пришло ещё одно сообщение:

— Если тебя там нет — ты труп!

— Господи! Ну ты и дура! — сказала Лин, свесила свою голову вниз и легонько взвизгнула от удивления. Потом спустилась на пол и с улыбкой посмотрела на меня. — Большего идиота, чем ты у меня никогда не было!

Выбравшись из под кровати, мощно прочихавшись, я под громкий смех милашки Лин всучил ей коробку трофейных конфет, на что она рассмеялась ещё громче и кинула коробку аккурат на кухонный стол.

— Ты бы ещё с цветами пришел, романтичный мой.

Лин попробовала толкнуть меня на кровать, но натолкнувшись на пару простых движений провалилась в никуда и сама плюхнулась на кровать полностью оказавшись в моей власти. Набросившись на нее, жадно целуя и стягивая полупрозрачную ткань ее нижнего белья на окраине сознания мелькнула одна очень неприятная мысль. Похоже, что прием пищи придется отложить до завтра…

Глава 29

К месту несения службы вернулся прям перед отбоем. Уставший, голодный, но вполне себе довольный активным временем препровождения я с довольной улыбкой вошёл в казарму. Тело приятно ломило от любовных утех и проклятого «Витязя» с его тренировкой мышечной памяти, а в остальном день прошел на редкость замечательно.

Со всех сторон косые и завистливые взгляды, немые вопросы застывшие на губах товарищей, но поговорить после отбоя особо все равно не выйдет, а то нервный Ларссон может решить, что никто не устал и отправить всех куда-нибудь, чтобы исправить этот неустанной момент. Поэтому я с загадочным молчанием махнул рукой на ближайших друзей и завалился спать.

Четверг начался с расспросов о моих приключениях. Причем спросить об этом хотел чуть ли ни каждый, и никого не останавливали ни зарядки, ни бег, ни надзор командования. Естественно, это не осталось не замеченным и все подразделение в полном составе отправилось на дополнительную физическую каторгу.

Завтрака мои близкие товарищи ждали, как дождя в пустыне с придыханием и замиранием сердца. И стоило мне только сесть за стол, как на мне скрестились глаза всех сидящих поблизости, а их локаторы были настроены на прием звукового сигнала. Я же целенаправленно молчал и спокойно, будто ничего и не произошло, ковырялся в тарелке с огромным аппетитом закидываясь калорийными порциями. Первым не выдержал Макс:

— Эд, наше терпение не безгранично. Если ты сейчас же не расскажешь, что это вчера было, то мы просто встанем и уйдем. И катись ты со своими секретами ко всем чертям.

Запихнув в себя ещё одну ложку еды и блаженно прищурившись я окинул взглядом окружающих и, вытянув руку, указал в сторону двери.

— Да он ещё и издевается! — возмутился Руди и бросил свой столовый прибор в тарелку.

— Предлагаю набить ему морду, — подключился Стэн на что увидел поднятый мною большой палец вверх в знак одобрения идеи.

— Ага, — буркнул Рэй, а тем временем я закончил с первым блюдом и взялся за второе. — И зубы ему выбить, чтобы он ещё неделю нам ничего рассказать не мог. А то и две.

— Нет, — победоносно расплылся в улыбке Макс. — Давайте сдадим его Розенкранцу. Расскажем, что вместо возвращения в казарму он на свидание ходил. От него же за километр каким-то женским парфюмом несло.

— Ага, если хочешь пробежать пятьсот километров в броне без основного ядра, то иди рассказывай, — все немного зависли не понимая к чему клонит Рэй. — Вы представляете как эта версия будет выглядеть со стороны? Получается, что церберы прикрывают похождения нашего Казановы. В эту чушь даже ребенок не поверит! Но у меня есть идея лучше. Надо сдать его Лин! Она ему быстро голову на место поставит.

— Ой дурак! — схватился за голову Стэн. — От Эда как раз и несло ее парфюмом. У моей Ольги нечто похожее, вот я и узнал сразу, — я расплылся в утвердительной улыбке и молча принялся за яблочный сок.

— Вот же гнида! — возмутился Руди. — Он просто смеётся над нами, пока мы от любопытства на говно исходим.

Спокойно потягивая из стеклянного, гранёного стакана прохладный напиток я вольяжно откинулся на спинку стула и окинув своих товарищей взглядом изрёк:

— После завершения обучения меня переводят в подразделение «Цербер» в должности младшего сержанта.

Вокруг стало заметно тише. Даже соседние столики, что не проявляли интереса к нашей беседе резко притихли. Где-то даже послышалось звонкое падение столовых приборов на бетонный пол. Видать от неожиданности или переизбытка чувств. Конечно, по сравнению с тем, что я услышал от Шульгина мои слова были дичайшей наглой ложью. Вот только доказать этого все равно пока никто не сможет, а грозная сила без преувеличения легендарного подразделения подразумевала всегда отбор к себе, если ни уникальных, то как минимум особенных людей. А в сочетании с всеобщим мнением о моем продвижении сверху получалась вполне рабочая версия. Так что, пока люди вокруг будут считать меня потенциально опасным проблем у меня будет однозначно меньше. Особенно с моими подчинёнными. А там и завершение подготовки не за горами.

— Нет, дружище, — спохватился Макс, которого по выражению лица чуть ли не паралич накрыл. — Так дело не пойдет. Где доказательства? Так ведь любой сказать может!

— Прям любой?

— Да! — хором ответили парни, уставившись на меня.

— Хорошо. Скажи мне, друг, ты видел летательный аппарат «Цербера» вчера? Можешь не отвечать — я знаю, что видел. Указывал ли на тебя пальцем человек в броне? А бежал ли к тебе с выпученными глазами спотыкающийся Ларссон увидев распоряжение руководства? А к летательному аппарату тебя сопроводили? Да и корпус ты, наверное, тоже на нем покинул? Да, ты прав! Сказать тоже самое, что и я может каждый.

— В «Цербер» берут только модифицированных! — никак не унимался Макс.

— Так он уже перед тобой. Ты забыл?

— Допустим, но туда берут с третьего!

— Мне обещали апгрейд до второго и особое снаряжение, чтобы сровняться с третьим.

— Ты как боец абсолютно нулевой в сравнении с ними!

— У них отличная, современнейшей тренировочная база. Тебе ли не знать?

— Но… — Макс запнулся и начал экстренно шевелить извилинами, но картина его мира стремительно рассыпалась на кусочки. — Да что в тебе такого, чтобы привлечь к себе внимание элиты вооруженных сил?

— А вот об этом, рядовой Андерсон, — я специально вернулся к столу и сказал все немного тише. — Здесь я говорить никогда не стану.

— Ах ты… Этого не может быть!

— Слушай, Макс, — вмешался Стэн. — Я понимаю это сложно, но смирись уже с тем, что Эд нас всех обскакал во всем и не понятно за какие заслуги, — Макс грустно вздохнул и уткнувшись в тарелку признал свое поражение. — Но это не повод для зависти. Это повод выпить за нашего друга.

— За сержанта Эдварда Гаррисона! — поднял стакан с соком Рэй.

— За Эда! — присоединился Руди.

— За будущего Цербера! — выкрикнул Стэн.

— За нашего друга! — добавил Макс. — За лучшего из нас!

Завтрак закончился на максимально торжественной ноте, а возгласы моих товарищей слышали уж точно все окружающие. После такого будет очень неприятно рассказывать о том, что на самом деле я просто ноль. Ладно, если толку от моей лжи не будет, то просто скажу все как есть.

До конца дня меня не беспокоили ни расспросами, ни тупостью, которая обычно приводит к многокилометровым забегам. Да и в глазах своего отделения я вырос за последние сутки. А портить со мной отношения и проверять лично на себе мои особые таланты, которые заметил Шульгин, но не знают остальные никто не решался. Даже парочка неразлучников старалась улыбаться максимально приветливо, чтобы не дай бог не навлечь на себя мой гнев и гнев коллектива.

Однако длилось мое спокойствие относительно недолго. Даже не смотря на старание, то тут, то там возникали неприятные ситуации в разномастно обделенной теми или иными качествами команде. Правда под горячую руку начальников теперь уже попадали не десять человек, а все сразу, что не могло не радовать.

Суббота в корпусе сильно затянулась. Мои хлопцы все же успели отличиться в нескольких дисциплинах сразу, поэтому все одиннадцать человек были отправлены на послеобеденную тренировку на полосу препятствий с полным боекомплектом и последующими стрельбами на полигоне. Даже не смотря на быстро улетучившееся время выходного дня, все работали слажено, с задором и огоньком в глазах. В общем время провели весело и с пользой.

По обыкновению, после всех превозмоганий отправился к Фросту. Были у меня к нему пара вопросов и жалоб на здоровье, но на месте его попросту не оказалось. Вместо него в лаборатории шуршал одинокий лаборант, выполнявший задание своего руководителя. Сказав, что его сегодня не будет он «интеллигентно» выставил меня за дверь и попросил не мешать работать. В голосе прослеживалось раздражение и нотки присущие Биллу. Толи пытался копировать манеру общения, то ли сам являлся его копией по внутреннему составляющему, но спорить с ним было абсолютно бесполезно.

Лин все это время за мою нерасторопность активно осыпала меня проклятиями в сообщениях и неоднократно пыталась дозвониться. Поэтому, когда я вошёл в жилую зону, меня встретили во все оружии и сразу потащили в кровать даже не поприветствовав. Мол времени мало, а успеть нужно много и желательно не один раз. Всё-таки ее зависимость сродни наркомании, но куда полезнее для здоровья, да и не менее приятно.

После огненной девушки меня ждал ледяной душ. Не то чтобы она меня до перегрева загоняла, просто повышенная температура тела становится для меня нормой. Один-полтора градуса уже даже не ощущается, дискомфорт начинается ближе к сорока. Именно по этому поводу мне нужен был Билл, но как назло его сегодня не было, а на звонки и сообщения он не отвечал. Вот и приходилось под непонимающим взгляд Лин доводить свой организм до критически низких показателей температуры. Другого способа я увы не знал.

Когда мой внутренний термометр начал кричать, что я немного теплее трупа пришлось вылазить из душа. К этому моменту Лин была уже готова к проведению культурного досуга. Красивое платье непростительно культурной длинны, даже странно, что у нее было такое. А для меня ее внешний вид и вовсе казался первой ступенью на пути к монастырю. Но аромат духов с примесью каких-то будоражащих мозг и тело экстрактов и компонентов говорил, что передо мной все та же распутная девица любящая всеобщее мужское внимание, что и полчаса назад.

Для культурного досуга сегодня было выбрано другое заведение. Полюбившуюся всем Вальхаллу временно закрыли из-за прошлых беспорядков. Там оказывается с нашим уходом все только началось. Все было в лучших традициях боевиков: драки, погони, стрельба, частично разрушенное соседнее здание. В общем кто-то знатно повеселился и лишил меня и моих товарищей уже привычного места обитания на выходных.

Новым заведением была Глория. Ночное уютное кафе для тех, кто любит посидеть, поговорить подумать о жизни под приятную, спокойную музыку. В общем скука смертная. Нет, мне то оно, конечно, понравилось, а вот девочки по большей части изнывали от нехватки эмоциональных выплесков и разнузданной страсти на танцполе. Зато там хорошо и вкусно кормили, а ассортимент был не только для закусок под все виды алкоголя. Тут за твои деньги тебе хоть пельменей наделают, хоть пирожков с любой начинкой, хоть суп с морепродуктами, хоть жареное мясо мутировавшей фауны, если очень нужно.

В общем насидевшись и наговорившись друг с другом все уже собирались расходиться, пока Руди не предложил выпить на последок. Он, кстати, в этот раз тоже был не один, а со своей медсестрой, которую звали Ванда. Лично для меня это имя звучало как Вуду, да и образ у нее был соответствующий. Белоснежно-бледная кожа, чёрное платье в пол и такие же глаза, брови, губы, волосы, даже глаза тёмно-серые с черными жемчужинами внутри и взглядом полным презрения ко всем. Эдакая повелительница тьмы. Но хороша собой безусловно.

В общем все выпили и началось. Нудная атмосфера и музыка отошли на второй, если не на третий план, а улыбка на лице появилась даже у источающей высокомерие Ванды. Тут ребята вспомнили про мою байку о великом и могучем «Цербере», и о том, как хорошо я вольюсь в их ряды.

От услышанного упала челюсть даже у Лин, не говоря уж о впечатлительных девицах, которые похоже тоже слышали об этом достаточно. Не то чтобы я не говорил ей о Шульгине, просто в отличии от остальных она знала истину и всячески подтрунивала надо мной и моей дутой значимостью. Пришлось неоднократно затыкать ей рот, то рукой, то поцелуем, то напитками и вкусностями всякими. Благо была она не критично пьяна и прекрасно прочувствовала меру допустимого стеба, но ощущение пойманного на воровстве котенка она всё-таки оставила.

Вечер закончился пьяными тостами про «лучшего из нас», восхвалением меня любимого и едким укоризненным взглядом от моей Лин.

— Они ведь и вправду за тебя рады, — начала Лин едва мы попрощались со всеми. Она как обычно шла рядом прижавшись к моей руке словно влюбленная школьница.

— Хочешь меня добить?

— Нет, — девушка улыбнулась и замедлила шаг. — Хотела бы добить, сделала бы это прилюдно. Я хочу кое-что понять.

— И что же ты хочешь понять?

— Ты и вправду считаешь, что тебе не попасть в «Цербер»?

— Там жёсткий отбор, я не подхожу им по всем параметрам.

— То есть ты уже сдался?

— Не то чтобы я сдался. В общем я и целей попасть туда не ставил.

— А хотелось бы? — Лин озорно прищурила глазки.

— Ну, я же говорю, что не задумывался об этом. С трудом себе представляю кто они, чем занимаются и главное, что я могу дать им.

— Это личная гвардия цитадели и о том, что ты можешь им дать даже не думай — у них есть все. Лучше подумай, что они могут дать тебе. Технологии, личную силу, деньги в конце концов. Что от тебя хотел Шульгин?

— Он считал, что я могу сопротивляться влиянию на сознание лучше других.

— А ты?

— А что я? — я развел руками. —Не оправдал надежд так сказать. К тому же мозг это не мышцы — натренировать их в спортзале вряд ли получится.

— Мозги, вряд ли… В этом я с тобой соглашусь. Но я тут почитала записи твоего создателя… В общем пойдем. Есть у меня одна идея, — Лин бросила мою руку и побежала. — Если догонишь до того как мы пересечем границы научного корпуса, буду ублажать тебя всю ночь всеми доступными методами.

Я даже не двинулся с места. Потом, немного подумав, спокойно пошел следом. Видя, что игра пошла не по ее сценарию Лин надула губки и замедлила шаг. А я же, спокойно подойдя поближе, сделал резкий рывок и, поймав ее за руку, притянул к себе.

— Ты ведь осознаешь, что ты уже проиграла? Что ты мне там обещала?

— Ах ты жулик! — возмутилась Лин и попробовала безуспешно вырваться.

— Это тактика, дорогая. Пойдем, есть у меня одна идея относительно тебя.

В одел опытных образцов я попал после жилого блока Лин. Было у меня одно пожелание. Ее чудесные механические пальчики могли творить воистину чудеса. Вот я и решил использовать их для массажа всего своего замученного бесконечными нагрузками тела, а всяческие поползновения в сторону плотской любви приходилось присекать на корню. Девушка, конечно, возмущалась, осыпала меня всяческими ругательствами и разогревала свое ненасытное либидо. Ее нереализованным потребностям мы потом тоже выход найдем.

Знакомая мне установка встретила меня привычным гулом и объятиями механических жгутиков. Однако в этот раз приготовления шли гораздо дольше. То ли Лин не могла разобраться в управлении, то ли задавала какую-то только ей известную программу, но мое скованное тело без лёгких электрических импульсов начало скучать и затекать. Но когда все механизмы пришли в движение и я снова провалился в другую реальность раздался голос Лин:

— Эдвард, то что сейчас будет происходить с тобой это весьма болезненно, но необходимо. Видишь ли, вещество в твоей крови, костях и соединительной ткани это не просто микроскопические роботы из особенного металла, а скорее энергозависимые паразиты. Нет, скорее симбионты. Они помогают тебе, но в замен высасывают из твоего организма любые, крохи электроэнергии необходимой для их жизни и развития.

Однако это не просто неконтролируемая субстанция, которая постепенно захватывает организм, а полезное вещество управляемое программой чипа в твоей голове. Чипом прописана большая вариативность твоего развития и защиты от негативных факторов, главным из которых является нарушение энергопотребления.

В общем, пока я буду подавать тебе избыточное напряжение Арес будет питаться энергией, но как только твой мозг будет находиться под влиянием сил из вне начнутся сильные перебои с его питанием. Я не знаю насколько это будет эффективно, но если система начнет активное противодействие влиянию, то курс твоего развития будет скорректирован на подавление воздействия на сознание, как на источник проблем энергоснабжения. Так что, если все выйдет, то у тебя появится некое подобие саморазвивающейся пассивной защиты. Все что тебе будет нужно это терпеть, пока я не получу отклик от твоих защитных систем.

Очередной круг ада начался с мощного разряда постоянного тока. Боль, которую я ощущал в этот момент не шла ни в какое сравнение с зарядкой щита от S300. Тут било мощно и сразу по всем фронтам, заставляя тело дёргаться в легких конвульсиях от заряженных частиц. Даже не смотря на то, что боль реального тела была второплановая, система прекрасно моделировала ее и в созданной реальности, накладывая и без того малоприятные ощущения друг на друга.

Как только я потихонечку стал привыкать к зудящему по всему телу разряду появилась моя копия без лишних предупреждений, назвав мой идентификационный номер, стала активно проявлять акты физической агрессии.

Вначале я держался, хоть и сбивался с ритма из-за дополнительных болевых ощущений, отражал удары, уходил с линии атаки, даже пару раз очень удачно контратаковал, но потом началось моделирование телепатических техник. По наростающей они сверлили мою голову невидимым буром путая сознание и активно нарушая координацию. Одна была радость — чем больше сверлили голову, тем меньше било током, правда от ударов по всему остальному телу это спасало слабо.

За несколько часов моих превозмоганий я испытал целую палитру всевозможной боли, которая не прекращалась ни на секунду. Удары током сменялись ударом в голову ногой, кулаком или ментальными техниками. Неоднократно выключался, терял сознание, ориентацию в пространстве и мирах, приходил в себя и снова отправлялся в мучительную нирвану.

Все закончилось под радостные истерики Лин. Она, как ребенок прыгала вокруг меня, бросалась в объятия и возбужденно рассказывала о каких-то показателях и цифрах, что во много раз превосходили не только мои прошлые, но и всех остальных участников эксперимента. Мне же в этот момент с трудом давалось перемещаться в пространстве не теряя сознание. Поэтому я изо всех сил пытался казаться неутомимым, непобедимым, хорохорился и всячески пытался показать, что все это мелочи и я спокойно вынесу ещё столько же.

Выключив установку Лин ловкими движениями надела на меня мои гаджеты и озорно улыбнулась. Эту улыбку я прекрасно знал, поэтому хорошо понимал, что меня ждёт, особенно после того, как она начала похабно сканировать меня глазами. Прижавшись ко мне она положила мои руки на свою прекрасную выпуклость и подалась вперёд, но вдруг замерла в нерешительности.

— Ты слышишь? — спросила она настороженно. — Там, за дверью…

— Может служба безопасности? — предположил я пытаясь коснуться ее губ.

— Наверное, хоть и не похоже на них. Стой здесь, я сейчас вернусь и мы продолжим. Заниматься любовью здесь мне ещё не приходилось. Нужно исправить этот ужасный недостаток, — Лин укусила меня за нижнюю губу и, обречённо вздохнув, убежала, скрывшись за металлической дверью.

Лёгкое шипение закрывающейся двери прервалось неожиданно громким криком, после чего раздался протяжный скрежет металла и глухой удар. Я рванул следом и обнаружил обмякшее тело Лин на полу с жуткой рваной раной на лице, торчащими из нее обломками костей и частично прогнутой металлической пластиной на месте лобной кости. Она что-то невнятно шептала и с расширенными от боли глазами указывала в пустоту. Я обернулся и метрах в десяти от меня мелькнул еле заметный по искажению воздуха силуэт. Неожиданно вспыхнувший яркий источник света с нарастающим гулом закончился мощным хлопком и в мою сторону понеслась ударная волна выдирающая из широкого коридора обломки пола, стен и бетонных перекрытий. Я рухнул вниз и обхватив Лин руками активировал щит в бессмысленной надежде на его защиту…

Глава 30

«С вами телеканал Zi-News и мы только что прибыли к месту трагедии. Для тех, кто только включился хочу напомнить, что сегодня в четыре часа тридцать две минуты после полуночи на территории научного корпуса Зилота прогремел взрыв вследствие чего сильно пострадал отдел опытных образцов. Была частично разрушена внутренняя инфраструктура, рухнули несколько перекрытий похоронив под своими обломками дорогостоящее оборудование и множество людей. Те, кому посчастливилось не оказаться в эпицентре взрыва и выбраться из под завалов самостоятельно были доставлены в лечебные заведения с травмами различной степени тяжести. Доподлинно известно о восемнадцати пострадавших и семи погибших, в основном это сотрудники службы безопасности. На месте происшествия работают инженерные подразделения и дознаватели корпуса правопорядка. Причины повлекшие за собой цепочку трагических событий ещё устанавливаются…»

— Достаточно. Система, что уже известно по поводу инцидента? — голос Майка Вернера звучал холодно и спокойно. К подобным случаям на территории города он давно привык. Впрочем и к тому, что система бесцеремонно будит его каждый раз, когда случается что-то подобное. — Опять наши умники что-то напортачили?

— Майк, согласно отчёта отдела дознания среди пострадавших и погибших только двое гражданских, все остальные являлись сотрудниками службы безопасности. Их тела были найдены не только в эпицентре взрыва, но и по всему пути в сторону выхода. Все травмы полученные ими носят однозначно насильственный характер, что полностью исключает версию о несчастном случае. Человек, а именно к такому выводу пришли специалисты, разрушивший несколько помещений применил малопопулярную из-за огромного расхода энергии технологию компании WarTech. Судя по характеру повреждений конструкционных элементов, такое количество энергии доступно только при наличии стационарной энергетической установки или ядра не ниже четвертого поколения. А факт неоднократного применения за короткий промежуток времени говорит, вероятно, о пятом поколении.

— Что?! — прорычал Майк. — Ты хочешь сказать, что это снова наш старый знакомый?! И что ему могло понадобиться в этом месте?!

— Хоть стиль его работы немного изменился, но с вероятностью более девяносто процентов могу утверждать, что это все тот же человек. Однако есть хорошая новость. Мощный выброс энергии временно нарушил корректную работу его системы стелс, что позволило в течении двенадцати минут отслеживать его перемещение. Именно этим обусловлены жертвы среди службы безопасности, в противном случае он бы ушел незаметно. Обнаружением и ликвидацией объекта занимается лично глава «Церберов».

— Ну наконец-то, — Майк расплылся в довольной улыбке. — Эти ребята своего не упустят. Держи меня в курсе.

— Майк, — раздался голос в только наступившей тишине.

— У тебя что-то ещё? — с нетерпением спросил Вернер.

— Одним из пострадавших был образец сто пятьдесят четыре. Он находился в эпицентре первой атаки и очень удачно попал под завал в следствие чего тратить время и добивать его противник не стал. В средне тяжёлом состоянии он доставлен в медицинский отдел научного корпуса. Его жизни и здоровью на данный момент ничего не угрожает…

*****

— Спарки! — прокричал Кайл едва ворвавшись в подвал оборудованный по последнему слову техники и представляющий собой небольшой цех по ремонту и улучшению механических модификаций и поддерживающих гаджетов. — Где ты есть, сукин ты сын?!

— Кайл, — обрадовался давний знакомый. — Какими судьбами?

— Заткнись, — грубо прервал тот и протянул ему небольшой металлический контейнер. — Я понятия не имею что там, но я хочу знать что это и для чего. У тебя сутки. Оплата пятьсот тысяч. Ты меня понял?!

— Ээээ, — завис парень. — Ты куда? А деньги?

— У меня на хвосте ликвидаторы «Цербера». Если не сдохну, будут на твоём счёте к концу дня.

*****

Очнулся в капсуле регенерации. Спустя несколько секунд после моего пробуждения подо мной что-то щелкнуло и стеклянная, немного запотевшая дверца с присущим ей шипением откатилась вверх явив мне внешний мир.

Помещение казалось мне знакомым и представляло собой кучу таких же капсул различных размеров и модификаций. Хоть я и был уверен, что нахожусь здесь впервые, но где это «здесь» я точно определить не мог. Просто стандартная компоновка медицинского оборудования наверняка прописана каким-то регламентом, что делает похожим друг на друга любое помещение данного предназначения.

В голове сразу же всплыли картины последних моментов моей сознательной жизни и у меня сразу возникло неслабое беспокойство за судьбу Лин. Всё-таки ее травмы и внешний вид в целом не сильно располагали к хорошему исходу перед тем как я отключился. Лишь одно воспоминание немного грело душу. Перед тем, как нас нежно накрыло бетонной плитой большая часть летящих обломков принял на себя щит, остальные, в основном пыль и не очень крупные камни, я, а значит усугубить ее и без того незавидное положение ничего не должно было.

Вывалившись из капсулы я ступил босыми ногами на холодный пол. Тело отозвалось резкой болью практически во всех местах одновременно, а шаги давались, как по раскалённым углям, видать хорошо меня приложило раз после восстановительных процедур мое тело в таком состоянии.

Половина из доступных капсул была закрыта, а значит в одной из них могла быть и моя Лин. Количество людей находящихся здесь меня немного смутило. Возникло ощущение, что пострадали от этой тени, а по другому нападавшего не назвать никак, не только мы.

Я поковылял вдоль рядов заглядывая в каждую капсулу, пока не нашел нужную мне. Она была там, под запотевшим стеклом в клубах белесого пара и иллюминации лучей различного спектра и форм. На нагом теле виднелись длинные змеевидные розовые шрамы от упругого плоского животика до шеи. То ли последствия травм, то ли операций сказать было сложно, но даже глядя на последствия можно было сказать, что досталось ей куда сильнее, чем мне. А вот с по-прежнему красивым личиком было все чуть менее печально. Торчащих осколков кости, деформации черепа, как ночью я не наблюдал. Вместо них были небольшие розовые рубцы и абсолютно привычная мне геометрия головы и лица. Единственное, что меня сильно смущало так это полное отсутствие правой руки. Видимо, в нее как раз и пришелся и, вероятно, только это и спасло ей жизнь. От увиденного по телу прокатилась горячая волна злобы.

— С ней все будет в порядке, — раздался очень знакомый голос сзади. Я обернулся и был немного озадачен. — По крайней мере так говорили врачи.

— Лекс? — удивился я. Моего старого знакомого он теперь напоминал лишь отдаленно. Металлические покрытые хромом руки и ноги, торчащие наружу синими энергоканалами звенья позвонков, что прекрасно отражались в стекле стоящей за ним капсулы, голова полностью лишённая волосяных и кожных покровов с оголенной металлической пластиной. Даже жизнерадостные глаза светились безжизненным грязно-зеленым цветом. — Ты то тут чего делаешь?

— Тебя вот жду, — ухмыльнулся Лекс и направился в мою сторону. — Правда ты опоздал немного. Недели на три… Я ждал тебя ещё на следующий день после пустошей. Думал тебя тоже как следует отделали, а на тебе даже царапины не было. Мне так ребята говорили, — Лекс перевел взгляд на капсулу. — Она красива даже со шрамами, если бы не ее повышенная любвеобильность я бы даже сказал, что тебе повезло.

— То есть ты тоже, — я попробовал подобрать слова, но выходило все равно грубо. В целом Америку он мне все равно не открыл, о ее любвеобильности я и так с самого начала знал.

— Нет, — прервал мои размышления Лекс. — Я с ней не спал, если ты об этом. Конечно, не отказался бы, но… — парень улыбнулся. — Цена за ее ложе обычно бывает слишком высока. К такому я не готов. Я более консервативен в выборе партнёра. Так что извини за откровенность, друг, но на твоём месте я выбрал бы другую.

— Зря, она не безнадежна, к тому же ты плохо ее знаешь.

— Тут ты прав. Я ее можно сказать вообще не знаю, — Лекс окинул меня глазами. — Ты бы штанишки надел, а то сейчас люди придут, к процедурам меня начнут готовить. Они вряд ли что-то новое увидят… Кому надо тот уже и насмотрелся и потрогал, я думаю. Всё-таки лучший любовник Лин Ли… — Лекс рассмеялся. — Да, статусом тебя наградили от души. Это же надо было так суметь! Про тебя тут легенды ходят! Человек покоривший кровавую леди! В чем твой секрет, парень?

— Знаешь, меня создали в этих лаборатория по спец. заказу специально для нее. Так что все просто не могло быть иначе.

— Понимаю. Наверное ты дорого ей обошёлся.

Я посмотрел на капсулу, в которой лежала Лин. Ее глаза были все так же закрыты, а спокойное ровное дыхание медленно вздымало аккуратную грудь. Внутри снова закипела злоба. Я всматривался так ещё некоторое время, потом тяжело вздохнул и отвёл глаза.

— Ты даже не представляешь насколько…

Одевшись и ещё немного поболтав с Лексом о прошлом, о службе и дальнейших планах на жизнь я оставил его с медперсоналом активно готовящих его к очередным процедурам. Как оказалось, покидать стены научного корпуса ему запрещено до полной адаптации механики и живой плоти. В него просто литрами вливают непонятно что для подавления иммунной системы и снижения риска отторжения, ну и контакт со всеми кроме медперсонала ему тоже не светит. В общем процедура знакомая, можно только посочувствовать, чем я собственно и занимался все это время.

Уже на выходе меня встретил профессор Фрост. Он выглядел очень обеспокоенным, но увидев меня чуть ли на шею не бросился и за эту самую шею, точнее шкирку, потащил меня к себе в отдел для осмотра и всяческих тестов.

Осмотр и анализ всего что со мной происходит занял по меньшей мере часа четыре. Все это время Билл усиленно думал и чесал свою умную голову непонимающе уставившись на какие-то там показатели. Сверял их с предыдущими показывал мне какие-то кривые на графиках и задавал мне много вопросов о том что я делал, когда и как себя чувствовал в тот или иной момент.

На лицо вырисовывалась очень интересная картина. Мое относительно гладкое и пропорциональное развитие сместилось в область рук, шеи и верхнего плечевого пояса в целом. В общем я итак замечал, что силушки то в руках прибавилось значительно, да и утомляемость снизилась, кстати, это было, пожалуй, единственное, что я четко понял и по рассказам и по проекции своего тела на мониторе. Там прям очень хорошо были видны изменения относительно прошлого раза.

Профессор долго думал с чего вдруг такой скачок пока его не осенило. Все дело было как раз моем эксперименте с подзарядкой одного энергетического элемента от другого и постоянных пробоях проводящих путей. Именно в тех местах, где я ощущал максимальный дискомфорт и расположились основные пучки строительного материала «Ареса». Поэтому, не долго думая, спросил у Билла о возможности дополнительных устройств пусть и бесполезных, но энергоемких ну или на худой конец какие-нибудь элементы питания, чтобы знатно напрячь все свои системы и органы разом. Если сердце не станет от постоянных разрядов электричества по всему телу, то процесс развития можно будет значительно ускорить.

Билл ухватившись за поданную мной идею исчез из отдела минут на двадцать. Благо в это время пришла какая-то молоденькая лаборантка и притащила по приказу моего создателя различных бутербродов и огромную кружку горячего чая. Она через свои небольшие очки внимательно смотрела, как в моем бездонном желудке исчезает один кусок за другими и загадочно улыбалась глядя на мое довольное лицо. Для нее, весьма скромных размеров девицы, было явно в диковинку, как я за один присест могу съесть то, что она и за весь день не осилит.

Билл притащил с собой какую-то коробку. Точнее он притащил с собой очередного доходягу в белом халате, который как раз и тащил, то что нужно было его начальнику. Я уверен, что он и сам бы это осилил, но статус обязывает использовать свои полномочия в полной мере.

Внутри были металлические поножи. Хотя нет, скорее это были два энергетических элемента стилизованных под поножи. Если все правильно понял, то это теперь дополнительные источники питания для моих устройств. А то что они будут крепиться на ноги как раз и даст возможность электрифицировать организм в ранее недоступных местах. Ну и страданий это добавит дополнительных, я уверен.

Все подключили, все проверили, все по отдельности работает. Тут прибежал ещё какой-то модифицированный паренек с кучей инструментов из всех мест, видимо техник, и отдал мне то, что с меня сняли после ликвидации завалов. Все блестело новым покрытием из хрома и явно было отрегулировано или отремонтировано, а на S300 вообще была выгравирована или выжжена волчья морда. Человек явно старался и явно не за свой счёт.

В общем оставшееся тоже подключили и все заработало. Билл дал мне указания по поводу созданноц электроцепи в моем организме, усадил меня в кресло долго ковырялся чем-то в области затылка, попросил активировать новую сеть, после чего я сразу вырубился.

Очнулся я по ощущениям через пару секунд, а на самом же деле прошло почти три часа. К этому моменту я уже не в кресле сидел, а был на хирургическом столе спиной кверху, раздетый до пояса полностью парализованный. Вокруг ходило несколько людей одним из которых был все тот же Билл начавший распинать меня за идиотизм едва я открыл глаза.

Как оказалось я всё сделал не правильно и вместо того, чтобы заставить циркулировать энергию между четырьмя источниками я направил ее вначале в контролирующий импланты чип, который, кстати, только чудом не сгорел, а уже оттуда во все свои гаджеты. Поэтому, пока я спокойно спал, квалифицированный персонал проверял, восстанавливал повреждённые участки и напрямую создавал в моей голове то, на что у меня не хватило ума.

Финальный тест был в лучших традициях мазохизма. Меня трусило, колбасило и дергало при каждой попытке сделать хоть более менее адекватное движение. Благо поток энергии внутри меня можно было контролировать уменьшая или увеличивая интенсивность циркуляции энергии, поэтому я ещё долго возился под присмотром профессора выбирая более менее подходящий для жизни режим.

Благополучно настроив свой пыточный режим я на последок решил заглянуть в медицинский отдел. Лин к этому моменту уже вынули из капсулы и поместили в отдельную палату под присмотр врачей. Она только-только приходила в себя и непонимающе смотрела по сторонам. Увидев меня в проходе не совсем целого, но все же живого она с трудом улыбнулась.

— Эдвард, — Лин попробовала приподняться, но едва смогла оторвать голову от подушки. — Я так боялась открывать глаза… Почему? — она еле слышно прошептала, когда я присел рядом. — Почему ты это сделал? Это же глупо и безрассудно. Нужно было уйти с линии удара, нужно было оставить меня там… А ты…

— Тогда бы тебя уже не было, так что я всё сделал правильно.

— Нет, Эдвард, — девушка расплакалась. — Нужно было оставить, оставить… Ты можешь сколько угодно гробить себя в угоду корпуса, Зилота или личных амбиций, но не из-за меня, слышишь? Никогда так больше не делай. Я не хочу, чтобы из-за меня страдали… — я улыбнулся.

— Очень странно это слышать от человека, который сломал мне ребро, чуть не вспорол скальпелем горло, ну а про затраханных до смерти и невинно убиенных я вообще молчу. Это запоздалое раскаяние или ты ещё от наркоза не отошла?

— Да как же ты не понимаешь… это все не то, они бы никогда не рискнули… Их жизнь для меня ничего не стоила. Просто пообещай мне, что ты никогда так больше не сделаешь. Я не прошу себе этого, если ты… — Лин закрыла глаза и истекая слезами зарыдала.

Склонившись над ней я с нежностью взглянул на ее заплаканное лицо, смахнул несколько слезинок бегущих по ее бледной коже и приподняв крепко прижал к себе.

— Что-то ты совсем раскисла, Лин. Кажется я плохо на тебя влияю, — девушка шумно всхлипнула и ненадолго умолкла.

— Переживу уж как-нибудь…

Трогательный момент прервал Розенкранц бесцеремонно названивающий по сути мне прямо в голову. Лишь от него я узнал, что сейчас вечер понедельника, а меня по-прежнему нет в казарме. Я, конечно, как мог объяснил ему ситуацию, но учитывая его осведомленность результатами моего рассказа он был не удовлетворён и дал мне полчаса, чтобы явиться к месту несения службы. Махнув на прощание рукой только начавшей успокаиваться Лин я спешно отправился дальше гробить себя, но теперь уже во имя Зилота.

Глава 31

Возвращение в казарму началось для меня с кабинета лейтенанта. Он как обычно развалился в своем кресле и буровил меня взглядом ища недостатки. Надо сказать, что выглядел я в этот вечер как один сплошной недостаток и был скорее похож на гопника из подворотни нежели на образец гордости и величия нашего города. Но до моей побитой, сияющей серыми рассечениями морды он все же доколебываться не стал, а вместо этого указал мне пальцем на диван и как-то очень грустно вздохнул. Не к добру это…

— Буду краток. Ларссон то ли по состоянию здоровья, то ли по семейным обстоятельствам временно нас покинул, а это значит, что ответственность за вас идиотов будет лежать исключительно на мне. Ну да черт с ней с ответственностью, куда хуже, что я должен буду здесь находиться чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. А это в мои планы совсем не вписывается. И раз так, то мне нужен человек, на которого можно будет спустить в случае чего всех собак. Ты же понимаешь к чему я веду?

— Нет, сэр, — ответил я хоть и прекрасно понимал, что меня примерно ждёт.

— Да брось ты, Гаррисон, — приторно мило улыбнулся лейтенант. — Не стоит прикидываться дебилом. Боец ты так себе, командир ещё хуже. Хотя, стоит признать, что своих ты быстренько приструнил. Не без моей помощи, конечно, но все же. Даже полковник отметил твой креатив. Так что назвать тебя много как можно, но уж точно не дебилом или идиотом. Поэтому хватит прикидываться, ты прекрасно понимаешь к чему я веду. Я ведь прав?

— Да, сэр.

— Отлично! Однако мое предложение ты можешь и не принимать. К счастью для этой должности у меня есть ещё две равнозначные кандидатуры: Дерек Винтерс и Андрэ Аргос, естественно. Думаю они как никто другие будут рады такому подарку. Не находишь? Ну так что, ты готов принять очередной подарок судьбы? Вижу что готов. Пойдем, познакомлю тебя с твоим новым личным составом.

Лейтенант с садистской улыбкой выпорхнул за дверь и объявил о немедленном построении, а я же с не особо одухотворённым видом поплелся следом и занял указанное им место по правую руку от себя, пока товарищи активно перемещались по казарме и в чём было занимали строй.

— Товарищи новобранцы, все вы наверняка знаете этого человека, — лейтенант небрежно указал на меня рукой. — Это капрал Эдвард Гаррисон, без преувеличения величайший человек из здесь присутствующих. О его стремлениях, достижения и главное результатах знает уже каждый человек в нашем прекрасном городе. Герой пустошей! Именно так окрестили его, после того как он нанес нашему корпусу финансовый урон в десятки миллионов кредитов. Но в ночь с субботы на воскресенье он отличился ещё раз, да так, что в моей памяти его даже сравнить не с чем. И с этих пор за твои достижения и участие в известных тебя событиях нарекаю тебя, Эдвард Гаррисон, разрушителем научного корпуса Зилота. Не знаю как у тебя получается всегда находиться в центре какой-нибудь рукотворной жопы, но в этот раз ущерб составил по меньшей мере полмиллиарда кредитов.

Как вы понимаете оставить такой проступок без внимания и заслуженного наказания я, как прямой руководитель этого солдата удачи просто не могу. Как вы думаете, что ему светит за его геройства? Версии?

— Наряд на унитазы? — послышалось из строя и со всех сторон раздались смешки.

— Не верно, рядовой Дженкинс. Пятьдесят отжиманий! Хочу сказать, что за каждый неверный ответ наказание будет увеличиваться вдвое, но за первый правильный обладатель получит увольнительную до конца недели. Ещё варианты будут?

— Разжалование до рядового?

— Андерсон, ты серьезно? Минус одна ступень ранга за полмиллиарда ущерба?! Упор лёжа принять — двести отжиманий за твою беспросветную тупость!

— Смертная казнь! — радостно выкрикнул Андрэ.

— Идиот! Если бы его хотели казнить, то просто не стали бы доставать из под завалов. Тоже двести!

— Увольнение, — осторожно произнес Дерек пользуясь заминкой окружающих и лейтенант радостно указал на него пальцем.

— Да, рядовой Винтерс! Ты почти угадал! Немножечко не хватило, — сочившийся сарказм лейтенанта заметили наверное все. Просто такую сияющую улыбку на его лице ещё никто не видел. — Давно хотел у тебя спрсить, вот что же ты за гнида такая? Что же ты так не возлюбил своего товарища? Ну подумаешь он с кем-то переспал, наверное, получил должность вместо наказания, в кому тебя отправил на пару дней. Ты полежал, отдохнул, выспался, медсестричек за выпуклости и впуклости потискал. Чего обижаться то? Четыреста отжиманий в общем! — лейтенант окинул молчащий строй взглядом и грустно вздохнул. — Я так понимаю вариантов больше не будет…

— Звание сержанта! — вдруг выкрикнул Стэн и закрыв глаза вжал голову, будто боясь в нее получить.

— Двести отжиманий всем! — скомандовал лейтенант и уставился на моего товарища, который уже лежал на полу и активно работал руками. — С чего вдруг, рядовой Броуди? Как этот вариант пришел в твою тупую бошку?

— И… ин… — еле выдавливал Стэн весело работая конечностями. — Интуиция… Если… его… вп… в прошлый раз… то… то и сейчас… мо…. гут…

— Встать! — рявкнул Розенкранц. — Смирно! За героический идиотизм, доблесть и врождённый талант оказываться в нужное время в ненужном месте, властью данной мне корпусом правопорядка награждаю капрала Эдварда Гаррисона званием младшего сержанта и назначаю заместителем командира роты молодого пополнения. Твое полное назначение в должность будет после окончания обучения, — Лейтенант хлопнул меня по спине ладонью от чего я чуть лёгкие не выплюнул и улыбнулся во все тридцать два зуба. — Сделай морду повеселее, Гаррисон, ты теперь сержант. Липовый, но все же сержант. Все, принимай командование!

— Вольно! Все свободны!

На следующий день, после завтрака, нас почтил своим присутствием полковник. Выглядел он как обычно. Такой же толстый, маслянистый, с поросячьими глазками. В общем идеальный образец гордости сил правопорядка. Все построились и по команде «смирно» начали слушать очередной патриотический бред, от которого проникнуться и уверовать в наше предназначение должен был каждый. И все бы ничего, мы к этому привыкшие, но примером патриотического настроя выбрали именно меня и поставив перед строем долго расписывали мои достижения целеустремленность и тому подобные положительные качества, о которых я слышал чуть ли не впервые. А в свете последних событий, представленных нашим бравым лейтенантом, выглядело это все как продуманный первоклассный стеб. После этого, чтоб уже окончательно добить меня и окружающих, мне вручили конверт с денежной премией за заслуги перед родиной. В этот момент я хоть и не видел ни одного улыбающегося в строю человека, но прям всей кожей ощущал как большая часть надо мной насмехается, а вторая молча завидует неожиданно привалившему счастью.

— Гаррисон, — Розенкранц отвёл меня в сторону, как только полковник исчез с зоны видимости, а все подразделение отправилось для очередного мозгового штурма в учебные классы. — Полковник хоть и не сразу, но все же признал твою кандидатуру на должность сержанта. Однако это звание тебе светит только если ты останешься здесь и будешь возиться с идиотами вроде твоих товарищей, которые по большей части умеют лишь языком чесать. Тебе придется делать из них нормальных бойцов, образец гордости нашего города и тому подобное. В общем я сделал для тебя все что смог, так что передай Биллу от меня привет и скажи, что я больше ему ничего не должен.

— Вы про профессора Фроста?

— А ты разве знаешь другого Билла? Или ты думаешь, что все эти карьерные блага на тебя просто так свалились? Он хоть и горделивый самодур, но вес в определенных кругах имеет, поэтому немного продвинуть свое протеже труда ему большого не составило. Так что мой тебе совет — пользуйся благами и не ной. О том, каким путем и через кого ты чего либо добился никого не волнует. Главное это итог, а не мнение окружающих. Вас все равно раскидают по участкам на территории в пятьдесят квадратных километров и большую часть своих сослуживцев ты будешь видеть в лучшем случае раз в год на совместных учениях. Связи и деньги в этом городе всегда решают все. Прими это как должное.

Как оказалось должность заместителя командира тот ещё кошмар. Помимо ответственности за всех там есть один максимально осложняющий фактор — отчёты. Причем каждый день, по всем дисциплинам и максимально подробно с указанием особо отличившихся, как в лучшую, так и в худшую сторону для создания личного профиля профпригодности каждого.

Однако в этой ситуации были и свои плюсы. Более свободный график, беспрепятственное перемещение по территории корпуса, да и отсутствие наказаний как таковых тоже не могло не радовать. Правда это все никак не способствовало дисциплинированности, обучаемости и расположению к себе личного состава. Все равно то там, то здесь находился индивид сильно выделяющийся на фоне прочих. Таких приходилось учить уже проверенным методом коллективного воспитания. Вначале проштрафившийся боец гонял всех остальных до потери пульса по моей команде, следом его товарищи несли его на руках к месту отдыха, а уж потом самостоятельно объясняли ему в чем и где он допустил ошибку. Ну иногда и я помогал, всё-таки разряды моей левой руки активно способствовали мозговой активности, особенно при прямом на него воздействии.

Большую часть времени старался сильно не отделяться от коллектива и лично переносил с ними все тяготы и лишения физических превозмоганий. Кого-то это впечатляло и он проникался ко мне уважением как к командиру, другие же считали мое поведение попранием собственного достоинства. Мне же их мнения были безразличны потому что я не для них старался, а для себя, все-таки беспрерывно циркулирующая во мне энергия требовала постоянного выхода. По крайней мере так считал профессор, а его мнению не доверять у меня поводов не было.

Дни начали пролетать как вспышка. Подъем, бег, руководство своим подчинёнными, неизбежное наказание особо отличившихся, занятия по теории некоторых дисциплин, в которых я успел преуспеть за счёт ночных вдалбливаний знаний прибором выданным мне Лин, ну и конечно же, отчётами. В общем свободное время, на которое я иногда так рассчитывал сводилось и вовсе к нулю. А если добавить к этому ещё и ночные дежурства по очереди с Розенкранцом, то выходило совсем погано.

А тем временем Зилот потрясло очередное происшествие. А нашем тихом и спокойном городе стали пропадать люди, а те, которые потом находились на людей были похожи не слишком, скорее набор органов, а зачастую только костей. Нападавших быстро вычислили. Ими оказались какие-то мерзкие твари, что чудом пробрались из пустошей за барьер через сеть подземных пещер, которыми было испещрено все пространство за городом и как оказалось внутри тоже. Найденные в городе проходы и тоннели завалили, в пещеры пустили парализующий газ, а всех свободных людей корпуса отправили на зачистку. И естественно, в эту массу свободных людей попали все мы. Нас раскидали по точкам, дали указания и заставили уничтожать всех, кто попадется на пути. И в общем задача была максимально простая, стрелять по вялым или и вовсе спящим тварям было не сложно, но вот вырытая сеть тоннелей, в которые нас загоняли каждый день имело свойство не кончаться. И сколько бы мы там не бродили, конца и края этому всему не наблюдалось совсем, а тем временем уже закачивалась суббота и постепенно начиналось воскресенье, которое разнообразия своего досуга даже не предвещало. Особенно это не устраивало Лин, которая начала мне чуть ли не истерики закатывать по поводу ее тяжёлой жизни без моей любви. Я передал ей обещание моего руководства о дополнительных выходных на следующей неделе, но в ответ мне пришли лишь угрозы о том, что она со мной сделает, когда я попадусь ей на глаза. Учитывая, что это ее вторые голодные выходные, то звучало это действительно страшно.

Однако только угрозами она не ограничилась. Мне даже страшно представить, что творилось в ее голове на протяжении двух недель и как она реализовала невозможное, но во вторник ко мне в подразделение заявился лично Билл Фрост. Причем явился он, естественно, не один, а с обворожительной ассистенткой с механическими ручками и ножками, которая мастерски играла на публику неопытную практикантку и под завистливые взгляды и свисты окружающих утащила меня с профессором в медблок.

Надо сказать, что подготовились они основательно, понатащили кучу всякого оборудования выбили мне отдельное для опытов помещение и начали изучать мой прогресс как положено. Лин вначале и вправду ассистировала, крутилась вокруг меня и профессора, что-то подносила, комментировала, делала какие-то замеры и тесты, а потом… Потом Фрост вышел за дверь и сказал, что вернётся через минуту и дважды повторил вначале для меня, а потом и для Лин, что он ещё не закончил. Но стоило ему лишь переступить порог, как смирение на лице вивисектора сменил хищный взгляд полный похоти. Замок закрывшейся двери щелкнул, а с плеч девушки на пол рухнул белоснежный халатик под которым ничего кроме возбуждающе привлекательного тела не было.

— Вот ты и попался, — промурлыкала Лин подбираясь к желаемой цели. — Ты ведь понимаешь, что тебе конец?

— А как же профессор? — попробовал я отсрочить безумие, жадно пожирая глазами прекрасные формы. — Он ведь сказал, что вернётся.

— Никакого профессора. Ты — мой!

*****

В стенах корпуса правопорядка случалось всякое. Издевательства над заключёнными, новобранцами, коррупция во всех ее проявлениях, судебный и руководственный произвол, да и интриги всех видов из-за разномастного и разнополого коллектива не были редкостью. Но все эти происшествия хоть и не были чем-то особенным, но всегда тщательно скрывались от посторонних, стараясь создать безупречную репутацию представителей закона. Так что, если здесь что и происходило, то по-тихому и с соблюдением хотя бы минимальных приличий и условностей. Но не сегодня…

Это был особенный день… Точнее день был самым, что ни есть обычным, а вот феерическое шоу, которое устроили двое неизвестных в закрытой палате медблока было поистине необычным. Вокруг, как и полагается собралось куча зевак, слушателей, да и просто людей, кому было безмерно интересно посмотреть на лица двух героев, что поправ все нормы приличия страстно любили друг друга, наперебой издавая дикие стоны наслаждения. Люди наделённые особенным чувством юмора и коммерческой хваткой даже ухитрились устроить на месте тотализатор и не стесняясь принимали ставки на продолжительность любовных утех, количество оргазмов голосистой нимфы и последствий, что ждёт каждого из участников этой эротической феерии.

Однако все веселье и любопытство окружающих неожиданно немного подпортил мужчина в возрасте, что извергая из себя десятки матов в секунду ломился туда, куда даже служба безопасности не лезла, тактично ожидая завершения любовного акта. Но мужчина все не унимался, барабанил в дверь и осыпал проклятиями лишь ему одному известных людей. И главное обладал он таким богатым запасом, что стал ничуть не меньшей фигурой в этом представлении, дополнительно поднимая градус настроения окружающих.

Минут через двадцать беспрерывного долбления в дверь стоны закончились криком в очередной раз финиширующей девицы. Люди ставившие на то или иное количество начали неистово спорить и доказывать друг другу свою правоту в надежде сорвать хоть небольшой, но всё-таки куш. А в это время, щёлкнув замком, отворилась дверь явив миру главных героев этого дня. Немного потрёпанная, но привлекательная полумеханическая девица с кровоподтёками на губах, засосами на шее и блаженным лицом гордо вышла в коридор получив крепкой рукой своего любовника по упругой заднице. Не обращая внимания на крики пожилого мужчины она небрежно махнула на него рукой и виляя своими округлостями отправилась в сторону выхода под завистливые и осуждающие реплики окружающих. Парень же, под восхищённые и заинтересованные взгляды молоденьких медсестер, пошел следом добродушно похлопав по плечу все того же орущего мужчину и улыбнулся.

— Корректность — это явно не ваш конек, Билл…

*****

Герой пустоши?! Разрушитель научного корпуса?! Все это полная хрень по сравнению с тем, как меня окрестил Розенкранц едва я переступил порог казармы. Я выслушал от него столько, что по сравнению с ним истерики Билла были просто говором беззубого несмышлёного младенца. Лишь через десять мину словесного поноса Виктор улыбнулся, откинулся на спинку кресла и кинул на край стола конверт.

— Ты, конечно, тот ещё недоумок… Людей вроде тебя, умеющих регулярно попадать во всякие ситуации, ещё поискать нужно, но за сегодняшнюю онлайн трансляцию твоих любовных утех и открывшийся тотализатор я поднял почти месячную зарплату. Можешь считать, что это твоя доля за героический подвиг.

Я осторожно взял конверт и заглянул внутрь. Там было в районе пятнадцати-двадцати тысяч. Неплохо получилось за полчаса, но кое-что меня очень смущало…

— Какая ещё трансляция?

— Самая обычная. Скажи спасибо ребятам из отдела внутренней безопасности, что видео с сателлита парящего у окна палаты видели только пару тысяч твоих сослуживцев, а не весь город. Они просто перенаправили трансляцию в закрытую группу сил правопорядка. Так что в узких ты теперь знаменитость!

— А совсем ее блокировать было нельзя?

— Можно, конечно, но такой эксклюзив… — лейтенант рассмеялся, а потом нахмурился стиснув зубы. — Чтобы это первый и последний раз было! Понял?! Мне ещё перед полковником отмазывать тебя как-то придется. Все. Свободен!

Глава 32

Новости о моих начинаниях в карьере порноактера разнеслись очень быстро. Кто-то во всю подшучивал надо мной, ближайшие же товарищи скорее нахваливали в промежутках между виртуозными стебами и сочинением моих новых прозвищ, да и Розенкранц с этого дня не мог долго смотреть на меня без улыбки, а иногда и перед всем строем восхвалял мою мужскую силу тем самым подкрепляя свою прошлую версию о том, что свои лавры я получил не за заслуги перед родиной, а через постель. Все что оставалось мне это не обращать на многократное обсасывание этой темы никакого внимания. Ну а для самых ярых сторонников низкопрофильного юмора, которые никак не унимались всегда был шанс отправиться на очередной внеплановый кросс в броне без основного ядра. Надо сказать работал этот метод безотказно, особенно, когда за одно упоминание об этом инциденте бежать приходилось всем. Так что через пару дней все вернулось в свою колею.

Однако мои неудобства на этом не закончились. Учитывая, что народ без выходных и отдыха практически круглосуточно впахивал на благо родины, а долгожданные выходные все никак не приближались, то на фоне физического и морального напряжения повышались нервозность и агрессивность. То там, то там вспыхивали недовольства и стычки между людьми. Вначале все это решалось тем же методом, что и все остальное — физической подготовкой. До всех вроде доходило на время и все быстренько успокаивались пряча свои амбиции глубоко внутрь себя, но чем больше я и Розенкранц всех гонял, тем больше становилось понятно, что это совсем не выход. А выходом были наши законные четыре выходных дня, что обещали за героические зачистки пещер и тоннелей. Поэтому, чтобы народ в очередной раз не начал грызть друг другу глотки я старался без веских на то причин не гонять своих подчинённых всей толпой, только выборочно и за серьезные проступки. Всё-таки пережить пятницу и половину субботы задача не такая уж сложная.

Но тут что-то пошло не так. Нет, в случае с моими подопечными все было как и прежде, все бегали, прыгали не взирая на несогласие и усталость, но вот на территории подразделения начали появляться очень интересные и совершенно незнакомые мне люди. Они все время ходили, что-то высматривали, выспрашивали, задавали очень много вопросов практически каждому. И если большая часть на вопросы лишь неопределённо разводили руками, то вот некоторые заметно напрягались. О причинах этого напряжения мне никто из товарищей не говорил даже когда я задавал прямые вопросы, что было достаточно странно. А тот факт, что дознаватели до поры до времени обходили меня стороной успев при этом допросить всех по второму или даже третьему кругу намекал, что я явно не знаю чего-то очень важного. Я пытался узнать о происходящем у лейтенанта, но тот лишь отмахивался и говорил, что меня это пока не касается. А потом нас всех закрыли на территории подразделения до выяснения обстоятельств и восстановления полной картины произошедшего здесь преступления. И это все как раз перед обедом субботы, когда весь народ был в предвкушении и ждал законного четырёх дневного отдыха.

— Как вы знаете на территории нашего подразделения работает отдел дознавателей корпуса правопорядка, — лейтенант собрал всех в учебном классе и решил разом дать объяснения по поступающим ему вопросам. — В связи с этим покидать территорию запрещено. Выход за обозначенную границу приравнивается к бегству, а значит беглец с большой вероятностью будет признан виновными в особо тяжком преступлении. Прошу проявить понимание и со всей серьёзностью отнестись к сложившейся ситуации. В противном случае вы не только не поможете отделу дознания установить всех виновных, но на себя можете навлечь немало проблем. Надеюсь это понятно?

— Да, сэр! — хором ответили все.

— Хорошо. Если все пройдет без гладко, то займет эта процедура от силы пару дней. Так что запаситесь терпением и старайтесь максимально честно отвечать на вопросы. Это все ради вашего же блага.

Выходные пришлось провести в казарме не только потенциальным виновникам, но и лейтенанту, что был очень недоволен сложившейся ситуацией. Покидать расположение ему, конечно, не запрещалось, но оставлять нас одних означало подвергать дополнительному риску свою нервную систему. Ведь в случае какого-нибудь происшествия все шишки посыпятся уже не на меня, а на него. Правда контролировал он ситуацию обычно дистанционно через парящих сателлитов, а сам даже кабинет практически не покидал. Видимо, бесцельно шатающиеся и валяющиеся на кроватях подчинённые были для него куда более раздражающим фактором, чем лезущие к нему с расспросами дознаватели.

У меня же был свой фактор для нервов, который денно и нощно названивал мне и интересовался о происходящих событиях. Не то чтобы это было ей интересно, но ее разыгравшийся в прошлый раз аппетит требовал неминуемого продолжения, ну или хотя бы усиленного внимания с моей стороны. Приходилось развлекать ее разговорами на отвлеченные темы и не в коем случае не пытаться с ней заигрывать и будоражить, от этого у нее начинались неконтролируемые вспышки агрессии и угрозы найти себе другого мужика хотя бы на пару часов. Но судя по нарастающей с каждым звонком нервозности утешение в чужих объятиях она пока не нашла, что не могло не радовать.

— Я так понимаю вы, Эдвард Гаррисон, являетесь заместителем командира этого подразделения? — черед отвечать на вопросы на утро понедельника дошел и до моей персоны. Меня пригласили в кабинет лейтенанта, в котором его самого, кстати, не было. Вместо него в кресле сидел мужчина запакованный в однотипную для дознавателей броню с закрытым шлемом. Голос у него был один в один похож на голоса своих соратников и отдавал тем же механическим тембром.

— Официально я здесь вообще никем не являюсь. Сержантские звание и названная вами должность мне светит только через пару недель, после завершения обучения.

— Ваше место в местной иерархии нам безразлично. Случаи с кадровым голодом бывают и у нас. Просто вы, как командир, в той или иной мере находитесь в непосредственном контакте с личным составом, а значит можете дать характеристику, если не каждому, то большинству.

— Вас интересует кто-то конкретный?

— Нет. Нас интересуют только люди способные на акты скрытой или явной агрессии. Наверняка ведь такие есть?

— Естественно, учитывая, что люди уже третью неделю не могут нормально отдохнуть, то таких больше половины наберётся. К тому же на проявлении агрессии должен быть способен любой из нас. Разве не так?

Дознаватель тяжело вздохнул и посмотрел в планшет.

— Вижу вы меня не понимаете и отвечаете на вопросы лишь общими фразами. Мы не на уроке философии, Эдвард. Мне нужна конкретика, понимаете? Имена, фамилии, случаи, может обрывки фраз или диалоги свидетельствующие о личной неприязни или намерениях причинить серьезный вред кому либо. В конце концов ваши ближайшие товарищи, — дознаватель повернул в мою сторону планшет и показал несколько фото на котором были Рэй, Макс, Стэн и Руди. — Они ведь наверняка могли упоминать тот или иной случай, говорить о личной неприязни кого либо из сослуживцев друг к другу.

— От них я слышал разве что о неком сержанте Стоуне, который успел за несколько недель своего садизма достать здесь всех и каждого. И судя по тому как остальные реагировали на упоминание о его кончине, то в их словах было достаточно правды. А из тех, с кем я лично вступал в открытую конфронтацию могу назвать только рядовых Винтерса и Аргоса.

— Хм… Эти двое, к сожалению, вне подозрений, потому что появились они здесь уже после инцидента, впрочем как и вы. Жаль, если бы во всем можно было обвинить двух бывших уголовников это бы значительно ускорило процесс.

— Получается инцидент произошел в стенах корпуса до того, как сюда попал я и эти двое, так? — дознаватель кивнул. — Мы говорим о смерти сержанта Стоуна?

— Бинго! — торжествующе произнес дознаватель и подался вперёд глядя в лицо горящими красным прорезями для глаз в шлеме. — А вы смышлёный! Но с чего вы решили, что сержант Стоун мертв? Не потому ли, что в этом уверены ваши друзья? Вас ведь наверняка мучал вопрос почему вы не подвергались допросу, не так ли? Пойдёмте, сейчас вы все поймёте.

Мы вышли из казармы и отправились на плац. Там уже стояло все подразделение, а недалеко от них заглушив двигатель находился беспилотник, на котором в общем и прилетали дознаватели каждый день. Заняв свое место во главе строя я стал ожидать предполагаемой мною развязки, пока из летательного аппарата не вышел полностью модифицированный человек в закрытом шлеме. Пройдя несколько раз вдоль строя он остановился по середине, повернулся к нему лицом и медленно стянул с себя шлем явив белоснежную фальшивую улыбку. Судя по тому, как началось лёгкое шевеление в строю, узнали его абсолютно все.

— Здравствуйте, девочки, — ехидно произнес он и улыбнулся ещё шире. — Вижу вы тоже соскучились по мне. Думаю у вас ещё будет возможность выразить мне свою симпатию в ближайшие две недели, не так ли? Надеюсь за время моего отсутствия вы всё-таки научились стойко переносить все тяготы и лишения службы в корпусе правопорядка ибо с сегодняшнего дня, мои сладенькие, жизнь ваша будет наполнена исключительно страданиями. Ахахаха! — сержант рассмеялся, а на лицах моих товарищей застыли некое подобие ужаса. — Но об этом потом. Сейчас у меня есть более интересное занятие. Спросите какое? Карать! Карать всех тех, кто осмелился попрать честь, достоинство и главное — закон! Рядовой Макс Андерсон, рядовой Руди Мэйсон, рядовой Стэн Броуди — выйти из строя, — мои ближайшие из товарищей, озираясь по сторонам, неуверенно вышли из строя. — Шевелитесь я сказал! За незаконное применение боевых отравляющих веществ, попытку убить должностное лицо являющее вашим непосредственным командиром и начальником и нанесения многочисленных травм несущих прямую опасность жизни вы, вероломные твари, приговариваетесь к пожизненному заключению в колонии строгого режима. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. А на последок… — сержант поднял руку в которой был зажат уже знакомый мне S200 «Стоппер» и по несколько патронов всадил каждому. Дергаясь и извиваясь в диких конвульсиях все поочередно упали на землю, пока в впившихся в их кожу пулях не закончился заряд. Убедившись в том, что все три жертвы выстрела потеряли сознание Стоун подошёл ближе и кинул оружие на грудь Максу. — Жаль мне не разрешили вас прикончить. Остальные за мной… Бегом!

О дальнейшей судьбе своих товарищей я уже не знал. Последнее, что я видел это как бессознательные тела заковывали в наручники и тащили в транспорт отдела дознания. Так как судебное разбирательство было заочным и прошло ещё до возвращения Стоуна, то шансов на оправдание при наличии доказательств их вины уже не будет и за решетками местной тюрьмы они проведут, если не всю жизнь, то ее большую часть. Жаль, они были неплохими людьми.

В общем, пока я рассуждал о жизни и жалел о незавидной судьбе своих единственных друзей, то сам не заметил как взвинтив темп своего бега сравнялся с легендарным психопатом. Я много раз вскользь слышал о нем и о его возможностях и методах воздействия на подчинённых, но слава богу лично с ним не сталкивался с самого начала. А сейчас же темп, который он выбрал целенаправленно был абсолютно непосилен никому кроме меня. Всё-таки за последние несколько недель я здорово преуспел в физическом развитии. Даже Фрост заметил это в медблоке перед тем, как мы закрылись в нем с Лин. Данные по распространению «Ареса» в моем организме уже четко выдавали второе поколение. Без физических тестов это, конечно, все теория, но беспрерывная перекачка энергии от одного прибора к другому по моему телу явно работала лучше, чем ожидалось. К тому же интенсивность перекачки энергии я увеличивал каждый день до максимально терпимых показателей. Ощущения от этого были так себе зато результат оказался просто фантастическим.

— Стоять! — неожиданно раздавшийся крик сержанта вывел меня из мысленного анабиоза. Закипающий прямо на глазах он гневно смотрел на меня и иногда покашивался в сторону плетущихся вдалеке остальных моих товарищей. — Ты кто такой, боец?! Я тебя спрашиваю ты кто такой?!

Я остановился и уже на автомате полез в настройки своего щита. Печально известные мне случаи намекали на маловероятный мирный исход начинающегося конфликта. А получить в морду механической конечностью очень не хотелось.

— Эдвард Гаррисон — за…

— Сэр! — перебил меня Стоун. — Как ты обращаешься к старшему по званию?! Упор лёжа принять!

— Я вам не подчиняюсь, сержант Стоун, я…

— Что?! — заорал разгневанный сержант выпучив бешеные глаза и брызгая слюнями во все стороны. — Да я тебя… — он потянулся к ячейке на поясе, в которой должен был быть «Стоппер», но быстро опомнился осознав, где его бросил. Я попробовал было закончить фразу про свое назначение, но в мою сторону уже летела рука.

Рефлекс, который вдолбил мне «Витязь» сработал мгновенно. Жаль установки больше нет. Ох как можно было бы вырасти в боевом плане, но сейчас я уже уходил с линии атаки и активировал щит в режиме «пульсар», бить голыми руками по металлу вещь практически самоубийственная, а так… В общем серия ударов сержанта наткнулась на очень мощный выброс энергии. Не ожидая такого поворота он подставился очень хорошо и практически всем телом сразу. Эффект был просто восхитительный! Оторванный от земли модификант второго, ну может быть третьего поколения раскинув руки, с диким криком отправился в неконтролируемый полет на мягкую траву. Приземлившись он без раздумий вскочил и покрывшись коконом из такой же энергии бросился на меня. Что-то мне подсказывает, что противостояние с механикой закончится для меня весьма плачевно, но в этот момент…

ВУУУХ! Низкочастотный хлопок я осознал находясь уже в воздухе на высоте собственного роста. Розенкранц в этот раз энергии явно не пожалел и влепил от души, но по-прежнему работающий пульсар полыхнул очень вовремя частично погасив силу входящего удара.

— Какого хрена здесь происходит?!

ВУУУХ! ВУУУХ! В этот раз удар пришёлся так же удачно и я, едва коснувшись земли, полетел ещё дальше. А второй хлопок, видимо, направился в Стоуна, но его в обозримом пространстве я не видел, зато прекрасно слышал отборный мат.

— Вы что здесь устроили, придурки?!

ВУУУХ! ВУУУХ! Очередные удары прозвучали практически в упор и пришлись сразу после вспышки моего щита. Вот тут-то я и ощутил истинную мощь вначале ускорением всего тела, а потом и спиной, влетев в один из элементов полосы препятствий. Не будь в моих костях «Ареса» наверняка бы сломался пополам. Слава научному корпусу!

— Встать! — голос лейтенанта в этот раз звучал куда более грозно, чем обычно. Было ощущение, что во все прошлые разы он и кричал скорее по привычке, а сейчас вот был реально зол. Да и пена изо рта с бешеным взглядом не располагали к неподчинению. — Я сказал встать! — Стоун подорвался практически мгновенно. А что ему будет с железками вместо большей части организма? А вот мне пришлось немного поднапрячься, чтобы в очередной раз меня не запустили в воздух, но уже за медлительность. — Щиты отключить! Встать строй! Живо! — к этому моменту все подразделение уже успело добежать к месту нашего избиения и воочию увидеть, как сразу два командира получают втык от третьего. — Что за неуставное безобразие?! А?! Я вас спрашиваю?! Вы — два недоумка должны являть собой гордость и величие нашего города, а не подавать пример неуставных взаимоотношений другим идиотам! Я понятно выражаюсь?!

— Он не подчинился моему приказу! — нашел смелость огрызнуться Стоун.

— Дебил, он и не должен тебе подчиняться! Тебя не смутило наличие у него не летального, но все же оружия и его нахождение во главе строя? А бесстрашие учитывая его осведомленность о твоём садистском характере? Знал бы, что ты так и останешься агрессивным дегенератом, то не спасал бы тебя, а оставил сдыхать отравленного и изувеченного. — ВУУУХ! Удар в упор сразу испарил ретивого сержанта из поля зрения от чего я был несказанно счастлив. — Это тебе за акт агрессии в отношении старшего по должности.

— А ты чего лыбишься, Гаррисон?! — ВУУУХ! Удар был чисто символический, но вот приземление явно не из приятных. Пришлось кубарем проехаться по пыльной земле и сразу же ползти обратно в строй. — За неуважение к старшему по званию!

Лейтенант опустил руку, ненадолго замолчал и снова заголосил:

— Картрайт! Два титана сюда, живо!

На протяжении где-то десяти минут все слушали очередную лекцию о едином целом, боевом духе и братстве, что даст нам идиотам возможность преодолеть любые жизненные сложности и проблемы. Лейтенант с пеной у рта распинал нас со Стоуном за попрание моральных законов и кучу статей внутреннего устава, пока на периферии я не услышал звук звенящих сталью цепей.

Это был Картрайт, который на клыках погрузчика транспортировал два комплекта какой-то странной брони. Было ощущение, что за всеми этими пластинами, элементами, креплениями и грудой проводов чего-то явно не хватает. Да там вообще был один странный каркас и ничего из того, что я привык видеть в броне не было. Зато сзади торчали две доисторические батареи, что должны были питать всю эту систему.

— Это грузовой экзоскелет довоенного образца. Он был предназначен для многократного увеличения физической силы, но товарищ Стоун со своей находчивостью переделал их для издевательств над недоумками вроде вас всех и его самого. Пришло время испробовать его на самом создателе. Гаррисон, снять все гаджеты и живо в правый, а ты, Стоун, в левый. Будем изгонять из вас дух противостояния электрошоковой терапией!

Глава 33

Суть наказания была максимально проста. Два человека помещаются в экзоскелет призванный усиливать человека с заданием бежать за линию горизонта. Есть определенное расстояние и временной промежуток, в который нужно уложиться. Естественно, зачёт идёт по последнему, а значит без взаимовыручки здесь не обойтись. Правда последний прибывший к финишу будет уволен в любом случае. Так что, как ни крути, но впереди соревнование на выбывание. А если хоть один не уложится во время, то уволены будут вообще оба.

В общем, как не посмотри на эту ситуацию, то везде получается один бессмысленный бред. Вроде как нам обоим должно быть легче бежать, ходить и преодолевать всякие сложности, а вместо помощи друг другу можно играть в то, кто лучше подставит соперника. Тогда о какой помощи вообще идёт речь, если все превратится в очередное противостояние?

Однако было и одно маленькое «но»… Экзоскелет был с секретом, не просто же так его переделывали для нас идиотов, и на самом деле вместо помощи в преодолении расстояния он противодействовал и усложнял любые попытки к перемещению, что совсем не вдохновляло на подвиги и максимально снижало мои шансы на победу. В общем я немного сник осознавая, что мне человеку по сути придется тягаться с киборгом, у которого основной показатель это энергия. А ее то у Стоуна уж точно больше, чем у меня. Но что-то мне подсказывает, что не все так очевидно, как кажется на первый взгляд. Лейтенант вообще мастер на всякие каверзные задания, это я ещё по пустошам помню. Там было примерно тоже самое, а самый нелогичный и неправильный вариант в итоге оказался единственно верным.

После того как я залез в чудо истязательной техники мое настроение поднялось мгновенно. Во-первых, экзоскелет по весу не превышал мою привычную тяжёлую броню, а во-вторых, он передавал постоянный электрический импульс по телу, что для меня было вполне привычным моментом, а вот Стоун… Ему это ой как не понравилось. Ведь сделать шаг, когда в твою энергосистему влезают из вне, нарушая ее адекватную работу оказывается не так-то просто. Придется приспосабливаться к постоянно идущим сбоям, и судя по тому, как он пару раз рухнул потеряв равновесие, то все не так-то просто.

В итоге я спокойно пошел вперёд, пока сержант учился заново ходить. Уверен, он ещё наверстает свое, когда приспособится, а пока нужно набирать отрыв для возможности, если уж не победить, то проиграть специально на виду у всех и поближе к финишу, чтоб Стоун меня или на себе тащил или вылетел вместе со мной.

Впереди ждало всего пять километров, что отделяли меня от победы, но судя по ощущениям каждый определенный промежуток времени противодействие организму и электрификация моего тела только усиливалась. Даже для меня человека привычного к этому делу стало немного не по себе, а растущая температура тела очень некомфортно действовала на быстро тающие силы. Зато Стоун, как я и предполагал, набрал свой темп и спокойно, медленно, иногда петляя в попытке сохранить равновесие, но всё-таки бежал.

Момент моей паники настал в пятистах метрах от финиша, когда мы поравнялись с ним и он бодро поскакал вперёд, одарив меня ядовитой улыбкой. Проклятый механойд! Знает же, что я не доберусь без его помощи, неужели он ждёт, что я его буду просить?

Однако метров за сто до финиша Стоун просто рухнул на землю не способный сделать шаг и пополз. К этому моменту дарованное нам время подходило к концу, но мне его ещё хватало, чтобы прийти к финишу первым, но без своего оппонента, а значит, скорее всего, мы вылетим оба…

Пройдя мимо я так же одарил его ядовитой, но торжествующей улыбкой. Хотел было ещё поиздеваться над его положением, но мой внутренний морализм явно препятствовал этому. К тому же без него мой финиш абсолютно бессмысленнен… Надо полагать Виктор заранее знал, что один из нас точно сдохнет до финиша, а второй должен будет его тащить на себе. Но что-то мне подсказывает, что сдохнуть должен был я. Присев рядом я протянул Алексу руку.

— Да пошел ты, Гариссон! — ответ был вполне ожидаемый, учитывая способ нашего знакомства.

— Время идет, товарищ сержант, и хрен бы с тобой, но ведь и меня выкинут, если ты не успеешь. Можешь считать это не помощью, а необходимостью, — Алекс заскрежетал зубами, но руку всё-таки протянул.

— Это ничего не меняет. Только из-за необходимости, Гаррисон…

До финиша мне пришлось его практически на себе тащить. Не знаю уж что у него там случилось, но груда металлолома, в которую он превратился активно не хотела подчиняться командам своего хозяина. Лишь последние метры он кое-как взял контроль над одной из своих ног и с моей помощью вело допрыгал до черты, за которой я его и бросил на землю ненароком воткнув наглой мордой в бетон. Да, как-то не очень аккуратно вышло.

— Вот же урод! Ты что, специально все это сделал?! — орал Стоун беспомощно размахивая единственной работающей правой рукой.

— Ну ей богу, как дети малые! — прошипел наблюдающий за всем Розенкранц. — Вас что в пустошь в этих экзоскелетах выбросить без права вернуться за барьер? Хотя нет. Есть у меня другая идея. У меня в детстве был друг, он из коренных, чисто русский со всеми его традициями и приколами. Так вот. Сейчас буду вас мирить, как дитяток несмышленых, раз вы по-взрослому не можете. Вытянули оба правую руку друг к другу и выставили вперёд мизинцы.

— Я не буду заниматься этой хернёй, — возмутился Стоун, сплевывая кровь изо рта.

— Приказ командира, сержант Стоун, обсуждается после его исполнения! Так что вытянул руку я сказал и выставил мизинец! Можешь потом рапорт полковнику настрочить про негуманного командира-садиста. Теперь ты, Гаррисон, и мизинцами сцепитесь, — со стороны послышались тихие смешки. — А ну заткнулись все! — рявкнул лейтенант. — Упор лёжа принять. Сто раз! — лейтенант положил свою механическую лапу на наши и начал слегка их раскачивать. — Повторяйте за мной, малыши. Мирись, мирись, мирись и больше не дерись, — смех начал раздаваться даже у отжимающихся, да и Розенкранц заметно повеселел.

— Мирись, мирись, мирись и больше не дерись, — повторили мы оба.

— Вот и славно! Будем считать, что помирились, но про увольнительные на эти выходные можете забыть — все! Будем отрабатывать слаженность, сплочённость и готовиться к выпускному экзамену.

Неожиданный подарок судьбы в виде возвращения сержанта лишил всех последней надежды на отдых ещё на ближайшие две недели. Чувствую будет очень тяжело наводить порядки в рядах агрессивно настроенных товарищей. Правда теперь у меня есть помощник в виде сумасшедшего садиста, которого боятся все без исключения и ради собственного блага ведут себя тише воды ниже травы.

Отношения с новым коллегой не заладились с самого начала. Два командира, каждый со своими устоями, взглядами на жизнь и способами воспитания, естественно, никак не могли поделить сферы влияния и постоянно собачились. Все наши перипетии и притирки отражались на подчинённых, которые превратились в объект для опытов правильных методик воспитания. За несколько дней у меня сложилось впечатление, что ненавидеть меня начинают уже чуть ли не больше, чем самого Стоуна. Зато в рядах наших подчинённых теперь абсолютный порядок. Люди даже пикнуть боятся, чтобы не спровоцировать новое соревнование по издевательству между сержантами.

Единственным человеком по-прежнему проявляющим благосклонность был Рэй. Всё-таки совместные переживания по поводу наших общих друзей немного объединили нас. К тому же он был одним из тех, кто понимал, что со мной или без меня Стоун устроил бы им истинный ад. А так я иногда охлаждал пыл и фантазии своего товарища, что немного снижало нагрузку на подразделение.

К субботе задолбаться успели все. Даже фантазии Алекса уже были лишены креатива, а сопротивление моим лояльным методам воспитания стало несколько вялым. Но больше всех устала моя Лин. Ее истерики переходили всяческие границы, а попытки поговорить и успокоить не приводили ни к чему кроме дополнительной ругани. В конечном итоге, узнав, что и на этих выходных не ничего хорошего не ждёт, она просто удалила меня из контактов и заблокировала, сказав, что если она будет мне нужна я знаю, где ее найти.

Все выходные и ещё три дня следующей недели гоняли людей уже не только мы со Стоуном, но и лейтенант нас. Надо сказать, что чувство юмора у него так себе и креатив оставляет желать лучшего, но достал он нас по самое некуда. Зато потом всё-таки решил всех поощрить и прямо среди недели отправил всех по домам отдохнуть перед заключительным испытанием на профпригодность. Узнав об этом я ещё с вечера начал названивать и написывать своей подруге, по которой реально очень соскучился за три недели. Но черный список, в котором я находился уже несколько дней так и не дал мне возможности поговорить с ней. Оставалось лишь немного потерпеть и дождаться утра, которое совсем не торопилось, но все же наступило. Уже на выходе из корпуса, ведомый жаждой встречи, мне на глаза попался магазин ювелирных украшений. А почему бы собственно и нет? Мужчина я всё-таки или кто? Свою принцессу иногда нужно баловать, а за ее терпение уж тем более.

*****

У главы вивисекции с самого утра не заладился день, точнее неделя… две… В общем не заладилось это все это очень сильно и когда закончится эта проклятая черная полоса в жизни Лин попросту не знала, как и не знала, чем унять свою жгучее желание на физическую близость. С такой проблемой она сталкивалась впервые и как ее решать она не знала. Да и откуда ей это знать, если мужским вниманием она не была обделена никогда, а уж близостью тем более. Зачастую там хватало щелчка пальцев и в ее постели уже был мужчина готовый на все ради своей госпожи. Но сейчас же непонятно откуда взявшееся чувство морализма буквально душило ее со всех сторон.

Итог этого всего был вполне логичным — безумное нервное и моральное напряжение, истерики переходящие в слезливые депрессии и неконтролируемая агрессия. На лицо психическое расстройство плавно переходящее в полное помутнение сознания и рассудка, которому не хватало разве что галлюцинаций для полной картины. Хотя нет — пару раз бывало и это.

Срывы на всех подчинённых и не дай бог затронувших больную тему коллег заканчивались всегда чуть ли не драками и угрозами физической расправы. В этой ситуации помогали лишь серьезные препараты, но их действие было не столь эффективным, как хотелось, да и причину напряжения они никак не убирали. Пришлось временно уйти в себя, изолироваться от всех и с головой погрузиться в работу, которая сейчас ей была противна до омерзения.

Но тут случился самый настоящий эмоциональный коллапс причиной которому послужил случайный визит в ее отдел молодого парнишки, который был прислан доставить несколько объектов для изучения. И это при ее прямом запрете на вход сюда любых лиц мужского пола. Видя как он потеет, кряхтит и легонько постанывает таская образцы из коридора в ее отдел она невольно представляла, как он будет раздевать ее, страстно стаскивая одежду и так же страстно овладевая ей. Она сопротивлялась этому наваждению, но оголодавший организм не слушался источая феромоны безудержной похоти, полностью блокируя ее разум. К тому же он так приятно пах и был неплохо сложен, что усугубляло и без того плачевное положение дел у сопротивляющегося из последних сил организма. А уж когда он зацепился в проходе за толстый засов, разодрав до крови бок и приподнял рубаху оголив такое желанное живое мужское тело… В общем она сдалась ему без боя. Точнее сдался ей он, ведь сопротивление при ее талантах соблазнения было бесполезно.

Затащив его в кровать Лин наконец смогла ощутить в себе желанное мужское начало, дико финишировав чуть ли не от первого прикосновения. Она в желанном безумии извивалась и дергалась, падала на кровать и взобравшись на довольного жеребца скакала на нем сверху словно в последний раз в жизни раз за разом достигая своего наслаждения, пока под ее громкие стоны в дверях не появился он — тот, кто и обрёк ее на голодные страдания. Тот ради которого она и терпела все это время, ожидая только его.

Разум вернулся мгновенно, словно по голове влепили здоровенный кувалдой, а вместе с ним пришло и осознание чудовищной ошибки, которую она только что совершила повинуясь своим инстинктам. Лин была готова ко всему: к истерикам, крикам, оскорблениям, даже если бы он решил ее сейчас убить или живьём изрезать ее же скальпелем она бы не сопротивлялась, потому что была противна сама себе до полного отвращения. Люди вызывавшие у нее такие эмоции всегда были достойны только унижения или смерти.

Но ее долгожданный Эдвард не кричал и не проявлял агрессии, а мило улыбался глядя ей в глаза. Вот только не было в его взгляде улыбки, он был абсолютно пустой. Такой болезненной и холодной пустоты она не ощущала на себе никогда, но было там и что-то ещё. Что-то, чего она никак не могла понять или прочувствовать.

— Убирайся отсюда, — сказал он все с той же улыбкой на лице, но голосом холодным, как жидкий азот. От услышанного Лин задрожала от необъяснимого страха. Она наконец поняла, что никак не могла распознать во взгляде Эдварда — презрение. Она никогда не думала, что для неё это будет страшнее всего на свете. Страшнее бедности, боли и даже смерти, но сейчас… Сейчас все ее естество сжималось до размера молекулы. Она больше не ощущала силы и власти в ее логове и не чувствовала себя здесь королевой. Она не чувствовала себя личностью или человеком, она ощущала себя просто никем.

Тем временем ее новый любовник, которого ещё несколько минут назад она боготворила заходясь в судорогах пика ее наслаждения позорно и молча бежал наскоро одевая одежду. Он даже не пытался ему возразить или воспротивиться. Он так же как и она в глазах Эдварда был просто никем.

Лин закуталась в простыню, испытывая принизывающий холод по всему телу. И это при том, что в помещении было почти тридцать градусов. Она пыталась закрыть все, что ему так нравилось от его тяжёлого, теперь уже чужого взгляда, но спрятаться было негде. Она просто боялась… боялась… Но боялась не того, что он сделает, с этим она уже смирилась, боялась того, что он скажет, но он почему-то молчал… Просто молчал и безразлично смотрел в ее глаза. Он больше не испытывал к ней ничего: ни желания, ни притяжения, ее больше не существовало в нем и от этого ей было очень больно. Но ещё больнее было осознавать, что во всем виновата только она. Слезы медленно наворачивались на ее глазах…

Эдвард не отрывая взгляда медленно подошёл ближе, сел рядом на кровать и нежным касанием смахнул слезинки катящиеся по ее щеке. Он посмотрел не нее последний раз, так же холодно и безразлично, как и все это время и потянулся в карман. Он достал оттуда две маленьких бархатных шкатулочки и попросил ее правую руку. Она безропотно достала ее из под простыни не смея сопротивляться его воле и непонимающе смотря, как из шкатулочки Эдвард достал небольшое золотое колечко исписанное интересными светящими иероглифами и одел на ее безымянный палец. Мир в этот момент рушился ломая ее своими осколками как карточный домик. Она понимала, что недостойна прощения, но внутри болезненно вспыхнула надежда. А между тем Эдвард достал второе такое же, но немного большего размера, поднес к своей руке и… сжал его в своей ладони медленно перебирая пальцами. Открыв ее вновь она увидела кровь сочащуюся из его руки и смятое кольцо, что уже не сияло…

Он бросил его на кровать и молча пошел в сторону выхода. И лишь дойдя до двери замер в нерешительности.

— Знаешь, кое в чем ты была однозначно права, — говорил он ровно и холодно и даже не думал поворачиваться будто говорил не с ней, а сам с собой. — Не стоило рисковать ради тебя своей жизнью, нужно было оставить тебя там, одну, как ты этого и хотела. Но даже заранее зная к чему приведет мое доверие я бы все равно поступил так же. Прости, что меня не было слишком долго… Лин…

Глава 34

Настроение было поганенькое… очень… Не то чтобы я рассчитывал на вечный союз в печали и в радости, но все же привычка это отвратительно. Вроде и чувств нет, да и на подсознательном уровне я предполагал, что рано или поздно этим все и закончится, но все равно на душе кошки скребут то ли от обиды, то ли от факта предательства, то ли ещё черт знает от чего…

Попав в подобную ситуацию впервые вариантов действий было нескончаемое количество от физического насилия над окружающими до банального отпущения всех грехов… посмертно… Но взгляд Лин, слезы и ее страх, для нее это уже больше, чем просто смерть. Думаю она все осознала. Особенно после представления с кольцами. Я бы сам себе премию выписал за сообразительность в этот момент. Но как же хотелось ей все высказать… хотелось раздавить и уничтожить за предательство, чудом сдержался.

Конечно, делать предложение я и не собирался. Все это представление не более чем бутафория рассчитанная на определенный момент. Может и толку от этого не будет. В ее голове творится малообъяснимые мной процессы, но слова, фразы, действия… Она это запомнит, я уверен. К тому же она женщина, а в них на генетическом уровне заложены семейные ценности потеря которых, даже мнимая, должна ранить. Она, конечно, поймет истинное предназначение моего подарка, это ведь по факту два портативных модуля прямой связи, но это будет потом… А пока… Сука! Даже идти некуда… Да и не хочется никуда. Придется домой.

Два выходных дня провалялся в анабиозе на мягкой кровати. В голову вкачивал последние массивы данных, а по телу блуждали заряженные частицы на грани возможных болевых ощущений. Похоже я просто пытался сжечь себя изнутри, но максимальный предел передачи энергии был хоть и весьма болезненным, но не смертельным. Пару раз звонил Рэй, предлагал где-нибудь посидеть расслабиться, поговорить, отмахнулся, сказав, что желания у меня сегодня нет. Было всего одно и очень странное — вернуться назад в казарму.

— Добро пожаловать в последний день вашего обучения, — лейтенант, как истинный командир, сегодня был при полном параде в своей волчьей броне и выглядел воистину устрашающе, как раз и являя собой силу и величие нашего города. — В течении нескольких часов вы должны будете продемонстрировать всем свои навыки, знания и возможности. Вы должны будете доказать, что вы достойные сыны своего города. Да прибудет с вами удача и крепкое плечо товарища!

Первым экзаменом для всех была теория вооружения. Все что требовалось это максимально подробно рассказать о нескольких из выданных тебе образцов. Принцип действия, область применения , технические характеристики, тип применяемых зарядов и тому подобное. В общем для меня, как для прошедшего обучение весьма нестандартным способом, проблем это не вызвало совсем. Рассказал даже больше, чем знали некоторые из экзаменаторов, а помимо уже известных мне там было ещё куча народа во главе с полковником Сандерсом. После дали возможность стрельнуть из каждого образца, особенно понравилась ручная ракетная установка стреляющая управляемыми термобарическими снарядами. По весу тот же «Вулкан» с ней и рядом не стоял, но мощь и дальность это просто нечто! Учитывая мои результаты стрельбы следующий экзамен мне поставили автоматом. А смысл в дополнительных стрельбах, если я стрелял из снайперской, штурмовой лазерной винтовок так же точно, как из пистолета и ракетной установки.

Немного поскучав, я наконец-то дождался, пока меня отправят на следующий экзамен по рукопашному бою. Экзамен принимал один из действующих офицеров корпуса владеющий различными техниками и приемами о которых мы и знать не знаем. Разрешалось использовать все, чем только наградила меня фантазия и занятия по шаблонам для новобранцев. Естественно, никакого противника во мне никто и не видел. Всё-таки опытный вояка был на десять голов выше меня салаги и за несколько минут должен был скрутить меня в бараний рог и подавить волю к сопротивлению, однако ждал его могучий облом. Нет, конечно, он меня победил. По-другому и быть не могло, но к тому моменту, когда он понял, что я не так прост он уже знатно выхватил по морде от крокозябры, что вбил мою голову «Витязь». Правда после этого, когда меня начали воспринимать в серьез, началось мое форменное избиение. Однозначно сказать, что меня разделали под орех нельзя, но все же по очкам я отстал достаточно сильно. Зато проявил себя, не опозорился, ну и пару финтов приметил, надо будет поработать над ними на досуге.

Учитывая, что я был первым, то по повторить конфуз с разбитой мордой и практически нокдауном уже никто из экзаменаторов не хотел не хотел, поэтому моих товарищей начинали сразу обрабатывать по полной программе всеми доступными частями тела. Офицер же в звании старшего лейтенанта, который принимал у меня экзамен явно демонстрировал, что бой со мной это просто нелепая случайность отправляя в утиль одного за другим. Видать сильно я его гордость задел раз он так свирепствует. Ну ничего, будет ему уроком. Противника недооценивать нельзя.

— Боец, — раздался голос все того же офицера, когда я внимательно наблюдал, как его коллега втаптывает в пол моего очередного товарища. Он присел рядом. — Твоя фамилия и звание.

— Капрал Гаррисон, сэр. Это, если официально.

— А не официально, — поинтересовался офицер.

— Младший сержант. Заместитель командира роты молодого пополнения. Но в должность официально вступаю с завтрашнего дня, после того как докажу свою профпригодность.

— Гаррисон, — задумался старлей. — Что-то мне рожа твоя знакома. Не могу вспомнить откуда.

— Из сводок новостей, наверное. У меня дар попадать во всякие неприятные ситуации. Особенно в пустошах.

— Ааа, — улыбнулся вояка. — Я вспомнил. Похотливый герой пустошей! Ты же местная знаменитость теперь! — офицер протянул руку. — Приятно познакомиться! Это мои ребята перехватили трансляцию вражеского сателлита. Пресса вечно лезет куда не надо со своими гаджетами. Но стоит признать ты здорово всех повеселил!

— Да в курсе я, Розенкранц уже просветил про ваш отдельный канал.

— Не бурчи, капрал, я не со зла. В современном мире в такой просак может попасть каждый. А вот гордо финишировать в этой ситуации не каждый. Забыл представиться — старший лейтенант Дмитрий Листов. И у меня к тебе всего два вопроса. Что это была за комбинация и как ты смог выбраться из моего захвата в конце боя. Ей богу это единственный случай за всю жизнь.

— Комбинация это подарок от «Цербера». Я испытывал их установку для подготовки биологически не модифицированных бойцов. Весьма полезная штука… была…

— Хм… Это многое объясняет, — перебил Листов. — А что насчёт захвата? Ты же просто физически не мог…

— Первое поколение. Примерно тридцати процентное превосходство.

— Я так и знал! С самого начала никак не мог понять, как ты при своей массе можешь так быстро двигаться. Да и удар у тебя слишком тяжёлый. Тебя бы натренировать немного и к «головорезам» засунуть. Ладно, Гаррисон, — Листов похлопал меня по плечу и отправился к своим. — Удачи тебе!

Далее были физические дисциплины: отжимания, бег, подтягивания, полоса препятствий… В общем все то, в чём мне не было равных среди своих товарищей. Поэтому я скакал как сайгак по минному полю абсолютно не боясь подорваться на нормативной мине. Даже лейтенант отметил мою прыть активно унижая всех остальных за медлительность и беспомощность.

И на последок нам оставили тактическое задание. Всех случайным образом распределили по группам выдали цели и отправили экипироваться согласно требованиям. Интересным фактом было то, что никаких мониторов и наблюдением за участвующими товарищами не было, а о целях личного испытания рассказывать участникам других групп было запрещено. Но был и ещё один момент…

— Гаррисон! — раздался знакомый тембр голоса. Такой же отвратительно мерзкий, как и его ухмылка. — Какого хрена ты тут делаешь?!

— Взаимно, Стоун. Тоже, что и ты, видимо. Экипируюсь для задания.

— Экипировка это для слабаков вроде вас. Толку от нее мне практически нет. Мне сказали, что у вас недокомплект и я иду пятым как есть, видимо считают, что ваш хлам уравновесит силы относительно меня. А вот что здесь будешь и ты благоразумно умолчали.

За пару недель терпимость друг к другу с Алексом выросла практически до простой неприязни. Грызть глотки и пытаться командовать друг другом мы устали. В общем притерлись почти.

— Нам придется взять одного из участников террористического подразделения живьем. Желательно самого главного. Ты в курсе кто им будет?

— Нет. Когда обучали меня им был сержант из другого подразделения. Остальными были такие же новобранцы. Думаю будет что-то похожее. Донован, что ты там копаешься? Ты можешь быстрее? Все только тебя ждут!

— Крепление заело, сэр.

— Дай сюда, идиот! — Алекс спокойно взял в руку один из наручей, где-то надавил и легко защёлкнул его на руке Рэя. — Будешь тупить я тебя из окна выброшу. Понял? Остальных это тоже касается.

Мы выступали последними и что-то мне подсказывало не просто так, а развернутые мониторы и куча зрителей из моих товарищей прям намекали на подставу лютую. А когда заговорил полковник, то в этом я уже был точно уверен.

— Цель вашего задания немного изменилась. Нужно уничтожит всех террористов и взять в плен их предводителя до того, как они произведут подрыв здания. Время исполнения двадцать минут.

— Ты тоже думаешь, что нас ждёт сюрприз? — раздался голос Алекса через модуль внутренней связи.

— Я в этом уверен. Фактически мы самая сильная команда из-за тебя и меня, а значит и противник тоже будет особенный.

— Не преувеличивай свою значимость, Гаррисон. Альфа здесь только одна — я!

В общем все пошло сразу не так как ожидалось. Во-первых, мы готовились к виртуальным боям, а выдали нам оружие боевое, хоть и из разряда не летального, у всех противников тоже самое и лупить они им начали сразу. Благо щиты и комплект сменных энергетических элементов для восстановления тоже были у каждого. А во-вторых, после первой минуты боя наше количество снизилось до четырех, один из участников группы был парализован получив добрую порцию электрошоковых пуль. Правда был и один плюс, у нас были электрошоковые и электромагнитные гранаты. Но первых было не много и на всех их не хватит, а вторые практически бесполезны при активном щите.

Пришлось бегать по всему зданию собирать противников в небольшие кучи, закидывать гранатами и добивать оставшихся. Геморрой тот ещё, но другого способа не было, а единственной нашей надеждой был Стоун, что за счет своего внутреннего ядра мог кратковременно собирать на себя вражеский огонь, но даже его энергии не хватало, чтобы в одиночку расправляться с более чем двумя-тремя целями, приходилось много креативить. Благо на это у всех ума хватало пока мы не добрались до последнего этажа.

— Их предводитель Розенкранц! — прошептал я по внутреннему каналу, когда увидел мелькнувший знакомый мне силуэт. ВУУУХ! Мимо меня пронеслась волна лишь немного зацепив.

— В чем он?! — спросил Алекс.

— В смысле? — не понял я. — Он в коридоре слева.

— Идиот! Я про броню. Тактическая или личная? — ВУУУХ! Прилетело ещё раз, только в этот раз точнее, щит сразу просел на половину. Стоуна тоже знатно зацепило.

— Личная.

— Хреново! В ней второе полноценное ядро! Взять мы его сможем только с обеими обнуленными.

— А перегрузить его щит сможешь на пару секунд?

— В теории да, но на практике… — ВУУУХ! Точное попадание выглянувшего Алекса стукнуло его головой о дверной проем. — Сука! Он мне щит обнулил! Да где там остальные?!

— Третий этаж зачищен, — раздался голос Рэя. Мы с Серёгеем идём к вам.

— Стойте там и не высовывайтесь, — скомандовал я. — Займите дальние комнаты слева и справа. Алекс, вымани его в коридор третьего этажа и займи предпоследнюю справа.

— С хрена ли ты раскомандовался?! — возмутился Стоун. — Ты что-то придумал?

— Сделай как я сказал и как только он появится в проходе закидывайте его шоковым гранатами. Рвануть они должны разом. Будем убивать Розенкранца!

Не знаю уж, что там выдумал Алекс, но истеричные вопли Розенкранца я услышал даже этаже ниже, будто он мне прямо в ухо орал. Тем временем я уже скидывал с себя броню и аккуратно складывал и подключал все модули и пластины друг к другу. Судя по тому как точно лупил Виктор, то о нашем местоположении он знал наверняка. Ещё бы! Эта броня так фонит в электромагнитном диапазоне, что ее простейшим детектором засечь можно, а у лейтенанта явно не ширпотреб какой-то. Будет думать, что все четверо засели по разным комнатам и готовят ему засаду и будет абсолютно прав, но с маленькой погрешностью.

Из снаряжения я взял только электромагнитную гранату. Для меня она практически безопасна, а вот Виктору очень не понравится. Поэтому, схватившись за кольцо единственного оружия я ринулся обратно в коридор и принялся мимикрировать под потолок, уперев руки и ноги в противоположные стены узкого прохода. Подо мной пробежал изрядно потрёпанный проклинающий меня сержант и занял указанное мне место.

Виктор появился точно по расписанию вломившись в коридор густо усеянный шоковыми гранатами. Прыгнул в сторону он ровно в тот момент, когда под ним полыхнуло зарево из миллионов электрических змеек. Они радостно потянулись к единственному металлическому объекту, которым и был лейтенант. А я в этот момент уже летел на него сверху с вырванной чекой от гранаты. Голубой кокон пропал всего на секунду и захлопнулся надо мной вместе с моим подарком. Бабахнуло знатно, полупрозрачная волна отражаясь от граней щита обогнула тело могучего модификанта и Розенкранц без чувств так и остался лежать на холодном полу. Мне же повезло отделаться лишь шумом в ушах и неприятной головной болью. Из дверных проемов показались любопытные взгляды моих товарищей.

— Ну и чего мы там стоим? Вы думаете я его один вниз потащу?

*****

Шоу, которое для своих коллег обещал полковник Сандерс превзошло все даже самые смелые ожидания. Коллегия экзаменаторов получила огромное удовольствие от работы последней группы. И кто бы мог подумать, что два главных участника тактической операции, слаженно работающие в связке, пару недель назад готовы были перегрызть друг другу глотки. Сейчас же они с улыбкой на лице тащили за собой своего командира, небрежно волоча его бессознательное тело за ноги по пыльной земле.

— И всё-таки ты псих, Гаррисон! — сержант хлопнул парня по плечу. — Идиотов вроде тебя ещё поискать надо. И как тебе вообще это в голову…

— Сержант Стоун, Капрал Гаррисон, немедленно отпустите меня! — прокричал парализованный командир, у которого едва сил хватало, чтобы шевелить ртом. — Вы знаете сколько стоит покрытие этой брони?!

— С пробуждением, товарищ террорист! — улыбнулся капрал.

— Вы что себе позволяете, недоумки?! Я вам приказываю! Стоун! А тебя на запчасти разберу за неподчинение и …

— Что-то он нервный какой-то, не находишь, Алекс?

— Обиделся, наверное…

— Вы что не слышите меня?

— Эд… ты ведь не против, что я так, по-свойски?

— Я вас уничтожу, уроды!

— А должен быть против? Ты же боевой товарищ, а не подчинённый.

— Вы знаете, что вам светит за игнорирование приказа?!

— Он заткнется сегодня или нет? Проигрывать нужно с честью! Я ведь прав, Эд?

— Естественно, Алекс!

— Может ну его нахрен это молодое пополнение? Я вот лично перевожусь. Там геморроя меньше, свободы побольше, зарплата солиднее, да и не скучно будет. Могу и за тебя словечко замолвить.

— Это предложение?

— Да, черт возьми! Психи вроде тебя там будут в самый раз! Но есть одно условие: беспрекословное подчинение!

— Не дождешься!

— Я так и знал. Добро пожаловать в команду, Эд.

*****

К моменту озвучивания результатов экзамена на территории корпуса людей прибавилось значительно. Командиры подразделений, главы оперативных отделов корпуса, сил быстрого реагирования спешили забрать или зарезервировать для себя лучших бойцов. Левых наблюдателей, кроме прессы, конечно, сюда не пускали, бессмысленные ротозеи здесь ни к чему, а вот сотрудников службы безопасности цитадели было в этот день с избытком. Да и личная гвардия правителя в полной экипировке занимала свои места на позициях по всему периметру. Все ждали его одного.

Он появился так же как и всегда практически материализовавшись на трибуне из ниоткуда. Черная броня, отполированная до блеска слепила всех зрителей, отражая яркие лучи солнечного света, распространяя его, как священную длань величайшего из людей. Человека, что всем своим видом был олицетворением бога на этой никчёмной земле. Правитель снял шлем и явил всем свое лицо испещренное сеткой толстых энергоканалов покрывающих кожу и холодные голубые глаза, чей свет был заметен даже в лучах яркого солнца. Все замерли ибо он собирался говорить.

— Сегодня для нашего города особенный день. День, когда достойнейшие из сыновей становятся частью чего-то большего, чем просто жизнь, они становятся частью единого целого, что служит на благо своей родины, на благо нашего города. Служить верой и правдой своему народу, стойко и гордо защищая закон, порядок и жизнь издревле было огромной честью. Служить же Зилоту — величайшая честь!

Мы, Зилот, принимаем вас в ряды лучших из лучших, в ряды тех, кто кровью и потом будет нести на своих плечах закон и порядок! И пусть сегодня вы юны и неопытны, но пока в ваших сердцах горит огонь смелости, верности и преданности вас не сломает ничто! Слышите — ничто!

Каждый из нас помнит историю этого мира. И каждый из нас живет с последствиями тех далёких времён. Но не стоит жалеть предателей. Они получили сполна за глупость своих господ, они не подчинились нам и были за то низвергнуты! И пусть сегодня они слабы, пусть сегодня они наши вассалы, но завтра они могут встать с колен, поднять голову и позарится на то, что принадлежит нам по праву. И благодаря вам мы будем к этому готовы. Склонитесь сыны мои! Склонитесь, ибо груз ответственности на ваших плечах тяжелее, чем вы можете себе представить! И да услышит ваш голос каждый! И да содрогнутся земля и враги услышав вас! Принесите клятву, что навечно скрепит и сплотит вас! Во имя Зилота!

— Мы, верные сыны своей родины, клянёмся кровью и потом защищать идеалы и достижения своего города, быть безжалостными и непоколебимыми в борьбе за правое дело, смело и стойко защищать закон и порядок, выжигать скверну, что душит наши сердца инакомыслием, огнем и мечем стирать всех, кто станет на пути величия нашего города!

— ВО ИМЯ ЗИЛОТА!!!

— ВО ИМЯ ЗИЛОТА!!!