Эволюционер из трущоб. Том 14

Глава 2

Ближе к вечеру родственники разбрелись по Калининграду, а я пригласил в больничную палату Юрия. Он, мягко говоря, был удивлён увидеть Константина Игоревича живым и здоровым.

— Отец! — воскликнул Юрий и рванул, чтобы обнять Архарова, но тот выставил руку, останавливая сына.

— Юрий, я тоже рад тебя видеть, — сдержанно сказал Константин Игоревич.

Чёртов Архаров. Привык со всеми держать дистанцию. Только мне досталась капля тепла, и то лишь потому, что он расчувствовался после долгого плена. Ох уж этот сухарь. Привык тащить на собственных плечах всю тяжесть этого мира и ни к кому не привязываться. Может, раньше такое поведение было обосновано, но сейчас всё изменилось.

— Старик, может хотя бы сегодня перестанешь вести себя как говнюк и подаришь Юре немного теплоты, которую он заслуживает? — строго спросил я, сложив руки на груди, и добавил. — Юрка всё-таки абсолют. Если он разозлится, то с лёгкостью надерёт твою мохнатую задницу, — усмехнулся я, подначивая отца.

— Мохнатую? — переспросил Юрий, приподняв бровь.

— О-о-о. Ты бы видел. Жуть! Настоящие заросли, — хихикнул я, поймав на себе злобный взгляд отца.

— Хватит говорить о моей заднице, наглые засранцы, — ухмыльнулся он, а после сдавил Юрку в объятиях так, что тот пожалел о том, что эти объятия таки случились.

— Папа… Рёбра… Сломаешь… — прохрипел Юра, покраснев как рак.

— Ха-ха-ха! Абсолют просит пощады? Выходит, ваш старик ещё на что-то годен, — громогласно расхохотался Архаров, выпустил Юру из объятий и опустил могучую лапищу моему брату на плечо. Да так, что тот присел, не в силах сдержать мощь отца.

— Ага. Сейчас ты годен лишь на то, чтобы кулаками махать. Но я планирую это исправить, — заявил я, подходя ближе.

— В каком смысле? — спросил Юрий.

— В прямом. В плену отца немного изуродовали. Уничтожили магические каналы, раскололи ядро маны, а значит…

— Значит, ты хочешь устроить переливание? — улыбнулся Юра, глядя мне в глаза.

— Какое, к чёртовой матери, переливание? — напрягся отец. — О чём вы вообще говорите?

— Не переживай. Тебе понравится, — пообещал я, толкая его в сторону больничной койки. — Ложись, расслабься и получай удовольствие.

— Ха-ха. Удовольствие, — засмеялся Юрий и покачал головой. — Мне это удовольствие до сих пор в кошмарах снится.

— Да что вы собрались делать, сопляки⁈ Я глава рода и… — начал было отец, но я его перебил.

— И страдаешь склерозом. Глава рода теперь я. А ты ложись на койку и помолчи немного. Скоро начнётся лечение!

— Зачем мне лечение? Я себя замечательно чувствую! Во мне силы больше, чем когда-либо! — возмутился Архаров, нехотя присаживаясь на край койки.

С лёгкой хитрой улыбкой я толкнул его в плечо, заставляя лечь, и сказал:

— Замечательно для того, кто совсем недавно мог сдохнуть в любую секунду. Но для того, кто хочет противостоять Императору, ты слишком слаб, и мы это прямо сейчас исправим.

Отец удивлённо приподнял бровь, но спорить не стал. Как только он лёг на койку, я потянулся к мане. Из пола, раскрошив белоснежную плитку, вырвались каменные столбы и сковали отца по рукам и ногам. После настала череда магии Холода. Иней пополз по коже отца, и тот начал материться.

— Если я отморожу яйца, то… — договорить он не успел.

— Юра, твоя задача держать отца как можно крепче. Если потребуется, можешь врезать ему в бороду и потушить сознание.

— Щенки! Да я сам сейчас вас потушу! — зарычал Архаров, начав трансформироваться в зверя.

Бурая шерсть стала пробиваться через кожу, а кости с хрустом удлинялись. Помня, какой дурью обладает отец на пике своих сил, я поспешил завершить приготовления. Уверенным движением ножа вскрыл себе вену, вставил иглу и начал аккуратно переливать кровь Архарову.

Константин Игоревич тут же почувствовал все прелести восстановления магических каналов. Его глаза округлились от ужасной боли, из глотки вырвался вой, а всё тело затряслось в припадке. Кислотная кровь проникла в тело, начав разъедать его изнутри. Архаров дёргался, пытаясь вырваться. Его мышцы напряглись до предела.

Но сколько бы отец ни метался, кислоте было всё равно. Она продолжала свою работу, разъедала плоть, оголяя мышцы, сухожилия и даже кости. Жуткое зрелище. Юрий, стоявший рядом, внимательно наблюдал за процессом, крепко вдавливая отца в больничную койку, хотя это было крайне непросто:

— Гра-а-аргх!!! — зарычал Архаров и дёрнулся с такой силой, что ножки больничной койки со звоном обломились и он повис, удерживаемый лишь каменными столбами.

Пришлось сделать новую койку из камня, а заодно усилить холод. По моей задумке лёд должен был ослабить болевые ощущения, но судя по всему, отцу было всё так же больно, несмотря на чудовищную регенерацию, дарованную анимагией.

— Отлично, папаша! Отлично! Ещё немного, и мы тебя подлатаем! — выкрикнул я, смахивая пот со лба.

В этот момент плоть на груди Архарова истлела, продемонстрировав нам огромное бешено бьющееся сердце.

— Миша, ты уверен, что он не помрёт⁈ — встревоженно спросил Юрий.

Я лишь пожал плечами:

— Сейчас и узнаем.

Я выдернул иглу из вены отца и призвал разломный кристалл. Пропуская через себя океан энергии, я стал вливать её в тело Константина Игоревича. О, это дивное мгновение. Отец выгнулся дугой, да так, что каменные столбы вместе с кроватью стали крошиться, словно были сделаны из глины. Глаза Архарова вспыхнули ярко синим цветом, а по телу побежали голубоватые трещины, из которых лились лучи света. Но была одна весомая проблема.

У отца всегда было огромное непропорциональное ядро маны, но паршиво развитые энергетические каналы. Из-за чего он не мог высвободить истинную мощь, сокрытую в нём. Сейчас же я влил в него всю ману, имеющуюся в разломном кристалле, и этого хватило лишь для того, чтобы восстановить каналы на правой руке…

— Юрка! Зови деда, живо! — рявкнул я, призывая новый кристалл.

Если быстро не завершить формирование каналов, то отец навсегда останется однобоким калекой, не способным колдовать. А чтобы завершить формирование, мне нужна прорва маны. Долбаные тонны маны!

Юра кивнул и рванул на выход. Я же призвал ещё два кристалла и стал переливать из них энергию в отца. Архаров ревел, дёргался из стороны в сторону, орал что-то нечленораздельное. Его когтистые лапы сжимались и разжимались, царапая каменные столбы, зубастая пасть клацала, заставляя острые клыки крошиться.

— Да, папаня. Работы тут намного больше, чем с Юркой. Уж лучше бы ты жуков жрал, чем переходил дорогу Императору, — дрожащим голосом проговорил я, трясясь от натуги.

В этот момент сердце отца продырявилось, начав с пугающей скоростью выплёвывать мою кровь. Алые капли падали на пол, стекали по бокам Архарова, разъедая плоть. Одним словом, дела были весьма плачевные…

В палату влетел Максим Харитонович и разинул рот от удивления. Всё же он ещё никогда не видел Архарова в подобном состоянии.

— Внучок, что от меня требуется? — спросил дед, за мгновение до того, как в палату вбежал и Юрий.

— Деда, собирай всю ману, до какой только сможешь дотянуться, и передавай мне.

Максим Харитонович кивнул. Вокруг негомоментально сформировался полупрозрачный синеватый вихрь, от которого во все стороны хлынули потоки силы. От их пульсации задрожал пол, а волосы всех присутствующих стали развеваться, будто дул сильный ветер. Дед подошел ко мне и положил руку на мою спину.

— А-а-а!!! — невольно заорал я, чувствуя, как бескрайние океаны энергии стали прокачиваться через мои каналы, разрывая их в клочья.

Я переправлял энергию в тело отца, но поток маны был слишком силён.

— Мишка! — крикнул дед, оборвав передачу энергии.

— Продолжай! Я справлюсь! — проскрежетал я, трясясь, как будто нырнул в ледяную прорубь.

Через минуту формирование каналов завершилось, и я перешел к следующему пункту нашей увлекательной программы. В солнечном сплетении Архарова ярко вспыхнул огненный шар, подобный настоящему солнцу. Это сияние прожигало его плоть, вызывало невыносимую боль, заставляло тело выгибаться дугой и кричать от мучений.

Кислота больше не причиняла ему вреда, так как сердце Архарова выплюнуло её из тела. Теперь главной угрозой стали тонны чистейшей энергии, вливаемой в него. Ядро формировалось чертовски долго. Пару раз я думал, что потеряю сознание, но находил в себе силы продолжать.

Однако, контроль над каменными столбами я утратил. Отец сумел освободить руку и полоснул меня по груди, оставив глубокий порез. Юра тут же набросился на папашу, пытаясь того скрутить, но сил ему не хватало. Архаров мотылял брата туда-сюда, словно тряпичную куклу.

— Долго ещё⁈ — прокричал Юрий, а я лишь улыбнулся и пожал плечами.

Полчаса продолжалась эта пытка. Константин Игоревич высвободил и вторую лапу, которой располосовал Юре спину, а мне едва не выпустил кишки. И наконец, Архаров перестал извиваться, его крики стихли. Отец обмяк, потеряв сознание. Юрий, тяжело дыша, рухнул на залитый кровью пол и вытер пот со лба. Я же собирался рухнуть навзничь, но дед меня подхватил под руку.

— Ну как всё прошло? Он жив? — тяжело дыша, спросил Юрий.

— Живее всех живых, — ухмыльнулся я.

— А ты-то как, внучок? — спросил Максим Харитонович с заботой в голосе.

— Похоже, ремонтируя отца, я смог и свои каналы маны значительно расширить, — прокряхтел я, чувствуя, что в теле стало как минимум на половину больше энергии. — Через недельку, как оклемаюсь, попрошу тебя снова пропустить через меня океан маны. Если не сдохну, то стану сильнейшим абсолютом на планете.

Я улыбнулся, но тут же закашлялся, а изо рта вылетели капли крови.

— Пожалуй, я отклоню твою просьбу, — безапелляционно заявил дед, перехватив меня под руку поудобнее.

— А жаль, — улыбнулся я. И потянулись долгие часы ожидания, мы даже вздремнуть успели прежде, чем отец проснулся.

Архаров очнулся спустя шесть часов. Резко вдохнул воздух полной грудью и тут же поморщился от острой боли, пронзившей его тело. Он приподнялся на локтях и с раздражением уставился на меня. Я же спокойно сидел на полу, прижавшись спиной к холодной стене, и смотрел на Архарова.

— Мелкий ублюдок, — прохрипел отец, держась за грудную клетку, — с момента твоего рождения всё пошло наперекосяк. Это когда-нибудь закончится вообще?

Я громко засмеялся, поднимаясь с пола.

— Конечно закончится, Константин Игоревич, — спокойно произнёс я. — Но только тогда, когда ты сдохнешь. А пока не торопись на тот свет, ты нужен своему роду. Ты нужен нам с Юркой, — по-доброму сказал я, положив отцу руку на плечо.

— Засранцы, — рыкнул Архаров, пряча лицо, а после распахнул объятия. — Идите сюда. Но если хоть кому-то расскажете, что я расчувствовался, убью.

— Ой, да уже все видели, как ты нюни распускаешь, — улыбаясь, сказал я и обнял отца.

— То ближний круг. Им можно, — буркнул Архаров, а в следующий момент сдавил меня и Юрия в объятиях.

Краем уха я услышал, как Юра шмыгнул носом. Судя по всему, он сейчас получил то, о чём мечтал долгие годы. Мечтал быть признанным отцом, мечтал получить каплю тепла и одобрения. Ну что тут скажешь? Кашевар. Мечты сбываются!

— Ладно. Хватит этих телячьих нежностей, — произнёс Архаров, а после пристально посмотрел в мои глаза, — родом Архаровых всегда правил сильнейший. Пока меня не было, бразды правления перешли к тебе. Но у меня имеются сомнения, что ты способен удержать власть в руках. Всё-таки тебе от роду от всего шесть лет. Если хочешь остаться главой рода Архаровых, придётся схлестнуться со мной.

Юрий громко рассмеялся, сделав на всякий случай шаг назад:

— Отец, на твоём месте я бы отказался от боя. Михаил, хоть и кажется с виду юнцом, но он уже давно превратился в чудовище, которому мы с тобой и в подмётки не годимся.

Архаров раздражённо отмахнулся от сына и упрямо произнёс, глядя на меня с вызовом:

— Если ты решил возглавить род, докажи, что достоин этого.

Я только пожал плечами и кивнул:

— Константин Игоревич, я был уверен, что вам хватило удушающего приёма. Но если это не так, то прошу за мной. С удовольствием выбью из вас всю дурь.

Я спокойно повернулся и направился к выходу. Архаров поднялся с больничной койки и, слегка пошатываясь, последовал за мной. Его тело полностью восстановилось, как и магические каналы. Уверен, отец бросил мне вызов не для того, чтобы отобрать власть, а для того, чтобы узнать, на что теперь способен он сам. С новым телом, новой магией.

Пока мы с отцом шли по коридору больницы, позади топал Юрий и звонил по телефону.

— Да. Живо всех собрать на центральной площади. Выполняйте, — отдал он приказ и сбросил вызов.

Хочет устроить представление для архаровцев? Что ж, я не против. И даже за! Хорошо, когда у молодого поколения есть перед глазами пример старших товарищей, высот которых они будут стремиться достичь.

Когда мы вышли во двор, нас уже ждали. Луна сияла в небе, а ещё архаровцы выстроились ровными рядами, образовав кольцо. Они стояли неподвижно, глядя на нас с уважением и каким-то трепетом. Будто к ним сошли небожители.

Глаза тысяч бойцов сейчас были прикованы к нам. Константин Игоревич Архаров выглядел невероятно внушительно. Его глаза горели решимостью и азартом, мышцы напряглись, а тело было готово в любое мгновение трансформировать его в зверя.

А ещё мой дед. Доброхот чёртов. Не знаю, откуда он взял огромную булаву, но он её передал Архарову. Отец принял её с хищной улыбкой на лице. Булава выглядела невероятно тяжелой и, казалось, весила не меньше сотни килограмм. Тем не менее, Константин Игоревич легко перекидывал её из руки в руку, словно пушинку.

Я же стоял спокойно, почти лениво, без оружия, с лёгкой ухмылкой наблюдая за отцом. Толпа загудела от разлитого в воздухе напряжения. И тут:

— Начинайте! — рявкнул Юрий, хлопнув в ладоши.

Архаров ринулся вперёд, быстрым и мощным прыжком сократив расстояние и ударив булавой сверху вниз с такой силой, что асфальт под его ногами затрещал. Я легко уклонился от удара, отступив в сторону. Всё же намного проще сражаться на открытом пространстве, чем в крошечной комнатушке.

Отец снова атаковал, с каждым разомего удары становились всё яростнее и быстрее. Однако, это меня уже не волновало. Я продолжал уклоняться, даже не пытаясь ответить. Звериное чутьё подсказывало мне, откуда на меня обрушится новый удар, за счёт чего я уходил с линии атаки ещё до того, как удар был нанесён.

По толпе прокатился шёпот. Меня заподозрили в том, что я банально не могу нанести ответный удар, вот и скачу как блоха. Однако, так думали далеко не все. Федька, стоявший впереди, покачал головой и уверенно заявил:

— Бараны! Вы ничего не поняли. Глава просто играется с Константином Игоревичем.

Федька, как всегда, был без тормозов. Он крикнул так громко, что отец это услышал и вышел из себя.

— Играется? — пророкотал Архаров, шумно дыша. — Сейчас я заставлю его стать серьёзнее!

С хрустом его лицевые кости стали меняться. Мышцы увеличились в размерах, бурая шерсть скрыла кожу, а глаза загорелись желтым пламенем. Спустя мгновение отец превратился в трёхметровую зверюгу. Оскалив пасть, он отбросил в сторону булаву, казавшуюся теперь совсем крохотной в его лапах. Припав к земле, Архаров приготовился к прыжку.

— Если я случайно тебя убью, не являйся ко мне во снах, — прорычал он и рванул вперёд, словно пущенная стрела.

Уворачиваться я не стал. Лишь замахнулся, призывая Выключатель, и ударил в ответ. Когтистая лапа высекла из молота искры и с хрустом сломалась, отбросив отца назад. Да и я отлетел на добрые пять метров. Толпа ахнула, так как их обдало воздушной волной. Изломанная конечность Архарова подёргиваясь, восстанавливалась, а он уже сломя голову нёсся в бой.

На этот раз он не стал атаковать напролом, вместо этого он решил обыграть меня в скорости. Стал использовать обманные удары, раздёргивал меня, заставляя реагировать на фальшивые выпады, а после и вовсе ударил лапой по асфальту, запустив мне в лицо мелкое крошево. Я на жалкое мгновение потерял его из виду и тут же ощутил жуткую боль.

Поднырнув под молот, отец нанёс сокрушительный удар, усиленный магией Воды, прямо в моё колено. Когти, покрытые тончайшими водяными лезвиями со свистом рассекли воздух. Я лишь успел прикрыть ногу чёрным доспехом, но и его Архаров умудрился смять, словно бумажный. Колено с хрустом согнулось в обратную сторону, заставив меня скорчиться от боли и рухнуть на асфальт.

Толпа ахнула. Юрий смотрел на меня с тревогой. Федька уже не был так уверен в словах, сказанных ранее, а отец торжествовал. Право сильного снова решает судьбу рода.

— Тебе не хватает опыта, — прорычал Архаров, нависнув надо мной.

Его зубы сверкали в лунном свечении, а глаза угрожающе сверлили меня. Но мне было не страшно. Напротив. Я рассмеялся от души, а после сказал:

— Забавно это слышать от проигравшего.