Этот мир не выдержит меня. Том 5

Глава 1

До границы деревни нас провожала целая толпа.

Цветов и трогательных напутствий, разумеется, не было — крестьяне держались от Усача поодаль, на расстоянии не меньше тридцати метров. Они осторожно двигались по параллельным «улочкам» и прятались за оградами домов, надеясь хотя бы краем глаза увидеть огромную клешню или часть хитинового панциря.

Люди боялись гигантского краба, и нужно отметить, не без оснований. Однако этот же страх притягивал их словно магнит, а значит, совсем скоро слухи об Усаче — разумеется, преувеличенные в десятки раз — разлетятся по всей округе. Что, в общем-то, было мне только на руку.

Теперь Ворон, который знал о моём специфическом «транспорте», будет осведомлён, что я побывал в деревне и что ни Эльзы, ни Тори там, скорее всего, больше нет. Как нет и никакого смысла посылать в «Наречье» новый отряд.

Станет ли это гарантией безопасности для Дарена, Ессении и остальных селян? Нет. Однако шансы местных жителей на то, что им не придётся в ближайшем будущем «принимать» у себя незваных «гостей», всё-таки возрастут.

В общем, я специально засветил Усача перед таким количеством зрителей, однако теперь нужно действовать осторожнее. Гигантский краб привлекал много внимания, давая и Ворону, и человеку без лица, и «пальцам» слишком подробные сведения о моих перемещениях, что было весьма некстати. Чем меньше враг знает, тем проще его одурачить, ведь война, как известно — это пусть обмана.

Мы довольно бодро двигались вперёд — прямо к опушке негустого леса. Там нас будет куда труднее заметить, чем посреди просёлочной дороги.

Краб уверенно пёр через заросшее высокой травой поле, огибая по широкой дуге частокол ветеранского лагеря. Небольшая прибавка в весе в виде Эльзы и Тори никак не сказалась на его ходовых качествах. Усач даже не заметил увеличения численности «экипажа».

Девчата, к слову, освоились в новой компании с невероятной быстротой.

Как только первое удивление и первые восторги, вызванные видом и габаритами гигантского краба, остались позади, Эльза и Тори познакомились со всеми членами нашего разношёрстного творческого коллектива.

Мои сестрички вежливо кивали собеседникам, представлялись сами и с уважением слушали представления других — в общем, вели себя не как две маленькие сиротки, оказавшиеся в «приятном» обществе людоеда, психопатки и не помнящего половину своей жизни убийцы, а как леди, попавшие на светский раут.

Думаю, Хольд мог бы гордиться воспитанницами. Будучи детьми, они вели себя так, как смог бы далеко не каждый взрослый. Осторожно, но с достоинством.

Когда со взаимными представлениями было покончено, и мы двинулись в путь, Эльза села рядом с «невидимым дяденькой» — так они с Тори прозвали Дру-уга между собой.

Старшая из моих сестричек заворожённо наблюдала за тем, как морфан управляет Усачом. Она пыталась повторять движения его почти прозрачных и едва различимых при дневном свете пальцев, и у неё неплохо получалось. Маленькие ладони «порхали» над крабьим панцирем, ласково касаясь острых хитиновых наростов. Уж не знаю, какие такие струны удалось задеть Усачу в нежном девичьем сердечке, однако Эльза почему-то полюбила краба-людоеда буквально с первого взгляда.

Тори тоже прониклась вонючим очарованием гиганта, но куда больше её пленил другой обитатель нашего передвижного зоопарка. Коттар. Ну, или «красивущая чёрная киса», как кроха тут же окрестила зверя.

— Даже не думай, — сразу предупредил сестру я, заметив её заинтересованный взгляд. — Он съест тебя за один укус.

Тори послушно кивнула, однако по хитрому блеску в глазах было понятно, что никакие запреты и никакие опасности не смогут помешать ей познакомиться с «кисой».

— Даже не думай, — повторил я, взглянув на оставшуюся позади деревню.

Мы почти забрались на небольшой холм, с вершины которого открывался прекрасный вид на «Наречье». Совсем недавно я уезжал отсюда на скрипучей телеге в компании Фольки, однако с тех пор всё серьёзно поменялось. Да и сам я стал немного другим — не только внешне, но и внутренне.

Ничего удивительного. Слишком уж странная сила обитала где-то во мне. Странная и непредсказуемая…

Я тряхнул головой. Как говорил старший сержант Вереенко, если солдат морщит лоб — это недоработка командования. Дело нужно делать, а не тратить время на бессмысленные размышления о собственной непростой судьбе.

И спорить с этим я не собирался. Тем более, дело у меня как раз появилось. На окраине деревни, на некотором отдалении от собравшейся толпы, между домов мелькнула чья-то фигура. Мелькнула и быстро двинулась в том же направлении, что и мы, мгновенно растворившись в высокой траве.

Кто это? Неожиданный поклонник, решивший попросить автограф? Или какой-то невероятно любезный крестьянин, посчитавший необходимым проводить нас до опушки? Ответов на эти волнующие вопросы я не знал, но зато знал кое-что другое. «Хвост» нам точно не нужен.

— Притормози, — негромко произнёс я.

Морфан издал короткий щёлкающий звук. Усач сразу замедлил ход.

— Ты что-то увидел, маленький мой? — с интересом спросила Лэйла.

Девушка успела заскучать и с плохо скрываемой завистью посматривала на Большого, который как следует «развлёкся» в деревне, пока она отдыхала в лесочке под сенью листвы.

Я промолчал. Следить за движениями преследователя среди этого бесконечно колышущегося «моря» было весьма непросто.

— За нами кто-то идёт, милостивый государь? — Большой положил арбалет на колени.

Неизвестный чужак действительно шёл по нашему следу. С каждой секундой это становилось всё очевиднее.

— Двигайтесь дальше, к опушке, — вместо ответа произнёс я, хлопнув ладонью по панцирю Усача. — И ждите меня там.

Краб, почувствовав сигнал, остановился как вкопанный. Сбросив накидку, которая могла выдать меня своим блеском и шелестом, я легко спрыгнул на землю. Из оружия только метательные ножи и чёрный кинжал. Для того чтобы справиться с одиночкой — кем бы он ни был — этого арсенала хватит с головой.

— Погоня⁇ — вскинулась Лэйла. — Если хочешь, я выпотро…

Она резко замолчала, с лёгким недовольством посмотрела на девчат, а затем нашла менее кровожадную формулировку:

— Если хочешь, я составлю тебе компанию, маленький мой…

— Нет, — я качнул головой.

— Ну конечно, нет, — с обидой в голосе произнесла Лэйла. — Всегда нет! Что ты, что Ворон… Все вы, мужланы, одинаковые!

Изнывающая от безделья девушка пыталась вызвать во мне чувство вины, чтобы добиться своего. Однако шансов у неё не было. На такие примитивные манипуляции я не вёлся уже очень давно.

— Не все, миледи! — с лёгкой улыбкой возразил Большой. — Я не таков… Я всегда готов говорить вам только «да!».

Коротышка рекламировал себя безо всякого стеснения, однако озвученное им конкурентное преимущество совершенно не заинтересовало Лэйлу.

— Ты вообще заткнись, недомерок! — махнув рукой, огрызнулась она. — Веселился там в деревне, пока я страдала в одиночестве!

Лэйла демонстративно надула губы, а вот Большой, несмотря на весьма грубую отповедь, нисколько не обиделся. Даже, наоборот — улыбка на его лице стала только шире. И это ещё сильнее раздражало девушку.

— Хватит болтать, — негромко, но строго произнёс я. — Лучше смотрите по сторонам и готовьтесь.

— К чему⁇ — сразу спросила Лэйла. Она буквально пожирала меня глазами.

— Ко всему, — коротко ответил я.

— Ску-у-у-у-ка… — протянула девушка.

— Не переживай, — усмехнулся я, — веселье ещё впереди. А пока…

— Что «пока»⁇ — Лэйла снова оживилась.

— А пока объявляется конкурс на самое выразительное молчание. Победитель получит почётную грамоту во всю стену, а проигравший отправится на корм Усачу. Вопросы есть?

Вопросов, разумеется, не было. Большой сосредоточенно поправил арбалет, Лэйла страдальчески закатила глаза, и лишь Усач радостно щёлкнул клешнёй. Он был единственным, кто по достоинству оценил мою шутку.

— Уходите к лесу, — уже без тени иронии подвёл итог я. — И будьте готовы к нападению. Друзей у нас здесь нет.

Не то чтобы я действительно предполагал, что на опушке засели враги, но дисциплина — она как чистота в доме. Проще поддерживать её постоянно, чем тратить силы на редкую «генеральную» уборку.

— А ты куда⁇ — Тори выглянула из-за края панциря. На хитрой мордочке читался неподдельный интерес.

Судя по озорным огонькам в глазах, Тори заботил не столько мой уход, сколько те возможности, которые он перед ней открывал. Возможности познакомиться с «красивущей кисой», например.

— Сейчас вернусь, — вытянув руку, я надавил крохе на самый кончик конопатого носа. — Ты даже соскучиться не успеешь.

Тихонечко пискнув, Тори спряталась от меня. Я же пристально посмотрел на Большого и негромко приказал:

— Следи за ними. За ними обеими.

Большой кивнул. Коротко, но очень серьёзно.

— Отвечаешь за них головой, — уточнил я. — Ты меня понял?

— Как же тут не понять, милостивый государь… — печально ответил коротышка. Он был не очень рад неожиданно свалившейся на него ответственности, однако спорить не стал.

Я улыбнулся Эльзе, которая посматривала на меня, не переставая поглаживать Усача, и, пригнувшись, скользнул в высокую траву. За спиной раздался резкий, словно крик птицы, звук, а в следующее мгновение ноги краба гулко застучали по земле. Отряд двинулся дальше, но уже без меня.

Быстро обогнув холм, я вышел к тому месту, где должен был пройти преследовавший нас человек. Вышел и занял позицию в нескольких метрах от проложенной Усачом тропы. Густая растительность надёжно скрывала меня от любого возможного взгляда.

Засада — дело непростое. Об этом знает каждый, кому хотя бы раз приходилось в ней участвовать. Мало выбрать правильное место, нужно ещё дождаться появления противника, не выдав себя неосторожным движением или звуком.

Недаром говорят, что нет ничего хуже, чем ждать или догонять. Вынужденная неподвижность, «подогреваемая» плещущимся в крови адреналином, рождает в голове ненужные мысли, сомнения и опасения. Тело просит действия, однако обстановка требует совершенно иного — полного спокойствия.

Новичкам в такие моменты бывает очень трудно справиться с собой, и они допускают ошибки — иногда фатальные. Но я новичком уже давно не был. Моё сердце билось ровно, размеренно. Никакого волнения, никаких нервов, никакого мандража.

Привычная работа. Дыхание тихое и спокойное. Слух ловит малейшие звуки — от шелеста травы до писка каких-то полевых грызунов…

Несколько минут ничего не происходило, однако потом я отчётливо услышал дыхание преследователя. Тяжёлое, сбивчивое… Обычно так дышит тот, кто несётся вперёд сломя голову и не глядя по сторонам.

Очень неправильное поведение. В условиях ограниченной видимости спешить нельзя. Это азы.

К громкому дыханию прибавился топот, а уже через пару секунд передо мной промелькнул чей-то смазанный силуэт.

Подхватив с земли небольшой камень, я быстро вышел на тропу. Преследователь целеустремлённо ломился вперёд, опустив голову и не замечая ничего вокруг. Я видел только его согнутую спину, затянутую в обычную серую ткань. Кто это? Не знаю. Но судя по манере двигаться, точно не профессионал.

Отвлекать столь увлечённого человека ненужными разговорами я не стал и просто метнул камень ему в ногу. Получив чувствительный удар по бедру, незнакомец запнулся, пролетел кубарем ещё несколько метров и растянулся на земле, судорожно хватая ртом воздух.

Я подошёл ближе. Вот так встреча. Любителем устраивать забеги по пересечённой местности оказался мой давний «приятель» Гвар. Падение выбило из него дух, и сейчас он смотрел по сторонам ошалевшими глазами, явно не понимая, что вообще происходит.

— Неплохо бегаешь, — похвалил паренька я, приблизившись ещё на пару шагов. — А вот падаешь не очень…

Взгляд быстро скользнул по валявшейся на земле фигуре. Зачем Гвар бежал за нами? Хотел отомстить за смерть брата?

Сильно сомневаюсь, ведь никакого оружия — даже самого примитивного — у него с собой не оказалось. Хоть парнишка и не числился в списке главных сельских интеллектуалов, однако законченным кретином, способным поверить в то, что он сможет прикончить меня голыми руками, Гвар тоже не был. Как и записным смельчаком, готовым в одиночку напасть на целый отряд.

— Я… ты… мы… это… там… — Гвар попытался вступить в диалог, однако связная речь пока что давалась ему с большим трудом.

Физическая усталость, неожиданное падение, боль и страх лишили его способности изъясняться членораздельно. Так бывает, при сильном стрессе.

— Спокойно, — я присел рядом, вытянув из ножен чёрный кинжал. — Лежим тихо, лишний раз не дёргаемся, на вопросы отвечаем коротко, ясно и по существу. Кивни, если понял.

Никаких угроз, никаких криков, никакого насилия — чрезмерное давление могло сломать и без того напуганного паренька. Однако он должен был понимать всю серьёзность ситуации. И демонстрация оружия — спокойная, ненавязчивая — подходила для этих целей лучше всего.

Гвар судорожно кивнул. Он не спускал испуганного взгляда с блестевшего на солнце клинка.

— Ты один? — коротко спросил я.

Гвар снова кивнул.

— Оружие есть?

Гвар быстро замотал головой.

— Говорить можешь?

Гвар подумал пару секунд, а затем неуверенно кивнул.

— Тогда говори, — спокойно произнёс я, глядя в испуганные глаза парня.

— Я… я бе-бе-бежал за тобой, — с лёгким заиканием сообщил Гвар.

— Это я и сам понял, — усмехнулся я. — Зачем?

— Прощения по-по-попросить хотел, — Гвар судорожно сглотнул. — За брата… За Альба, то есть…

Парнишка выдохнул — так, словно сбросил с плеч тяжеленный груз. Судя по взгляду, он говорил совершенно искренне.

Удивительное дело. Я ожидал всякого — слежки, нападения, угроз… Но вот чего в списке ожидаемого точно не было, так это извинений.

— Не знали мы, что он с лихим людом спутался, — продолжил Гвар уже без заикания. — Никто не знал! Ты не думай, Феликс, мы всё, что по обычаю положено, сделали… Нет в нашем роду больше Альба! Отец клок его волос, который с детства хранил, в печи сжёг, а мать обещала имя Альба навсегда забыть!

Радикальный подход, ничего не скажешь. Нет, Альбу, который сейчас тихо и спокойно отдыхал в безразмерной крабьем желудке, от такой «анафемы» было, конечно, ни холодно ни жарко, но суровость его родни впечатляла. Общее превыше всего, а того, кто это самое общее предал, ждало лишь забвение…

Вроде бы всё правильно, но что-то внутри меня протестовало против такой концепции. Я не был завзятым индивидуалистом — наоборот, служба в армии, да и вся советская юность привили мне чувство коллективизма, однако столь поспешный «суд» над Альбом казался мне чем-то неправильным.

Идеалистом, который готов давать второй шанс каждому провинившемуся, я тоже не был. Во взрослой жизни нет «вторых шансов», и предатель должен быть наказан, причём наказан сурово… Но выносить «приговор» кому-то из своих близких только на основании чьих-то слов, я бы не стал. Пусть даже это слова самого фильдеперсового из всех графьёв на планете.

Не то чтобы я вдруг проникся нежными чувствами к психопату, собиравшемуся изнасиловать мою сестру, совсем нет. Сдох и славно — туда ему и дорога. Если бы мне понадобилось снова организовать для Альба путёвку на тот свет, я не стал бы колебаться ни секунды. Однако «забирать» у матери память о сыне как-то не входило в мои планы…

Впрочем, что сделано, то сделано. Да и со своим уставом в чужой монастырь, как известно, лучше не лезть. К тому же сложившаяся ситуация, в общем-то, играла мне только на руку. Теперь, когда Альба посмертно вычеркнули из семьи, мести со стороны его родичей можно было не опасаться. Сплошные плюсы… Но нутро всё равно жёг какой-то неприятный огонёк.

— Это всё? — негромко спросил я, спрятав чёрный кинжал в ножны.

Гвар, смотревший на меня глазами побитой собаки, нерешительно пожал плечами. Казалось, он хотел сказать что-то ещё, но не был уверен, стоит или нет.

— Говори, — я подбодрил парня, а затем с улыбкой добавил: — Не бойся.

— Я и не боюсь! — Гвар отреагировал так, как и положено пацану: — Пару дней назад у деревни какие-то люди вились…

— Что за люди? — насторожившись спросил я. Жизнь научила, что ничего хорошего от «каких-то людей» ждать обычно не стоит.

— Не знаю, — Гвар качнул головой. — Пришлые, чужие… Двое их было.

— Чего хотели?

— Да не знаю, — снова ответил Гвар. — Говорили, что зерно покупать будут, как урожай соберём. Всё ходили-бродили вокруг, но к старшим не лезли, с молодыми больше общались…

Я прищурился. Зачем разговаривать с молодёжью, которая ничего не решает? Реальным покупателям — совершенно незачем. А вот членам оперативного отряда, собирающим разведданные — строго наоборот. Там, где взрослые не скажут ни слова, юная поросль разболтает всё… Всё и даже чуточку больше.

— О чём вы разговаривали? — спросил я.

— Да не знаю, — уже в третий раз сказал Гвар. Сказал и поморщился. — Обо всём! И про девок, и про рыбалку, и про то и про другое…

Всё правильно. Информацию собирают именно так — не конкретными вопросами на интересующую тему, а потоком, вычленяя из вала бесполезных данных крупицы нужных сведений. По-другому никак.

— Мы с пришлыми не очень говорить любим, — продолжил Гвар. — Сам знаешь… Но с этими почему-то всё как-то легко было.

Ничего удивительного. Хороший оперативник «впитывает» информацию как губка, и объект разработки сам спешит поделиться с таким благодарным слушателем слухами, байками и новостями…

В общем, никаких сомнений у меня не осталось. Покупка зерна — это всего лишь легенда, а сами «покупатели» — чьи-то глаза и уши.

Вопрос только в том — чьи?