Это гиблое место

Глава 10 Уэсли

– Ты совсем рехнулся, – заявила Тавия.

Уэсли стоял перед ее домом, задумчиво изучая выщербленную дверь – по сути, это был просто кусок черного дерева, криво привинченный к дверной раме в совершенно неожиданных местах.

Можно было смело сказать: Тавия жила не в самой лучшей части города. В Крейдже имелись дыры достаточного размера, чтобы в них могли провалиться люди. Эти дыры маскировались под улицы, однако запах магии многое говорил тем, кто разбирался в этом деле.

Уэсли понимал – и потому ему ничего не стоило заявить, что Тавия обитает в настоящей дыре.

В ее дыре, конечно же, был дом. Но это все равно дыра. Она таилась среди небольшого скопления дешевых казино и баров, которые не могли сравниться с Кривдой ни по притягательности, ни по накалу страстей. Мрачная половина города по другую сторону моста: крошечные витрины здесь теснились бок о бок, а фонари светили странным оранжевым светом.

Общежития фокусников выглядели куда роскошнее и красивее – Уэсли следил за этим. Там были высокие сводчатые переходы и потолки с чернеными балками, в то время как жилье Тавии было менее… ну, оно просто меньше. Однако она переехала сюда из общежития, как только Уэсли занял свою должность – вероятно, девушке не хотелось находиться перед ним в долгу.

– Знаешь, мне кажется, нам следует обсудить твое жалованье, – произнес Уэсли. Тавия непонимающе посмотрела на юношу.

– Что тут обсуждать? Просто повысь его.

– Хороший заход. Ты собираешься пригласить меня в дом?

Тавия распахнула дверь настежь с такой силой, что Уэсли пришлось выставить руку – иначе та ударила бы его прямо в лицо. Это с трудом можно назвать приглашением, но он все равно прошел в дом вслед за Тавией.

– Ты могла бы, по крайней мере, обзавестись ковриком у двери, – заметил он.

– Ты боишься занести грязь в мое жилище?

– Да нет, просто кто знает, что я вынесу отсюда на подошвах, когда буду выходить.

Этой фразой он хотел ослабить витавшее в воздухе напряжение. Но Тавия лишь взглянула на юношу так, словно ей хотелось убить его.

Сильнее, чем обычно.

– Просто не тяни и скажи мне, ради чего ты затеял это представление в мироучастке, – сказала она. – Тебя что, по башке стукнули или как?

Уэсли расстегнул пиджак и сел.

– С Саксони все в порядке? – поинтересовался он. – Ты долго оставалась с ней после моего ухода?

Тавия нахмурилась:

– Ты неплохо притворяешься, будто тебе есть до этого дело. Но повторяю: не тяни.

Уэсли неизменно удивлялся тому, как она сразу переходила к сути вопроса, отбрасывая запутанный клубок проблем, в которых не любила копаться. Девушка сразу добиралась до корней. Тавия отсекала неразбериху, сопровождавшую любую жизнь, и оценивающим взглядом смотрела насквозь, приступая к чему-то простому, что составляло сердцевину этой неразберихи.

– Ты знаешь, существует такая вещь, как тактичность, – напомнил Уэсли. – Ты не могла бы ей овладеть?

Тавия снова бросила на него непонимающий взгляд. Смотрящий вздохнул.

– Мои слова были сказаны Краузе всерьез. Остальные дуайены имеют свою долю и свой интерес от торговли черной магией в их странах, но Шульце слишком чистенькая, чтобы играть в эти игры. Поэтому Эшвуд намерен убрать ее с доски. В следующем месяце, когда покажется тень-луна, он намерен использовать власть этой луны для усиления магии Мастеров, которых собрал у себя.

Скептицизм застыл на лице Тавии.

– Эшвуд никогда не сможет провернуть это. Ему потребовалась бы… – Она умолкла, побледнев.

– Целая армия, – закончил за нее Уэсли. – Солдаты, готовые умереть за его дело. Как ты и говорила, эта магия пробирается в головы к людям.

– А болезнь? – спросила Тавия. – Как он сможет собрать армию, если эти люди начнут умирать?

Уэсли понимал: сейчас девушка думает не о Саксони, а о своей матери.

«Она уже мертва. Мертвые не в счет. Он создаст для тебя новый мир».

Уэсли поерзал и прижал пальцем запонку. Не сейчас. Он не может позволить призрачной советнице взять верх.

– Этот эликсир сильнее любой другой магии, с которой мы имели дело, – сказал Уэсли. – Но я думаю, большинство людей смогут пережить его воздействие. И кроме того, половина армии – это лучше, чем ничего.

– Значит, Саксони повезло, что она выжила?

Это совсем не то слово, которое выбрал бы Уэсли.

– Я уже говорил с другими смотрящими, – сообщил он. – Мне нужно было узнать, дал ли Эшвуд это зелье и им тоже, чтобы я мог прикинуть, насколько широко оно распространилось. Похоже, пока это происходит только в моем городе.

– И именно это тебя беспокоит, – хмыкнула Тавия. – Твой город. Что произойдет со всей остальной страной, тебя не волнует.

Это не было вопросом.

«Ты не знаешь, на что я готов ради победы», – сказал однажды Уэсли – еще до того, как живущая в его голове девушка стала призраком. Тогда парень имел в виду именно то, что говорил. Но сейчас его уверенность пошатнулась.

Мысль о том, что какому-то человеку действительно придется умереть ради победы Уэсли, не особо омрачала его совесть. Но это было совсем другое. Это дом.

– Мне кажется, ты больше не знаешь, что меня волнует, а что нет, – отозвался Уэсли.

– Мне кажется, я больше ничего о тебе не знаю, – парировала Тавия.

Это было честно, однако слова фокусницы от этого не становились менее едкими. Возможно, Уэсли и был ужасным человеком, но он почти не сомневался, что не настолько ужасен, как полагает Тавия.

– Ты прав в том, что хочешь дать отпор Эшвуду, – продолжила она. – Мы не можем позволить ему заразить половину города магической болезнью и использовать выживших как боевых марионеток.

«Бедная маленькая сиротка, – тихо засмеялся призрак в голове Уэсли. – Готова умереть ради ответов».

Уэсли сжал кулаки, встал и застегнул пиджак.

– Ты не пойдешь со мной, – сказал он Тавии. – Я предоставил тебе объяснения, а не предложение работы.

– Эй, постой.

Тавия выпрямилась так, что ее подбородок оказался на одном уровне с грудью Уэсли. Тот кашлянул и попробовал было пройти мимо нее, но Тавия преградила ему дорогу.

– Я не хочу сидеть сложа руки, в то время как люди умирают.

– Это Крейдже, – напомнил ей Уэсли. – Люди здесь постоянно умирают.

«И в основном от твоей руки».

Тавия фыркнула:

– Ты не хуже меня знаешь, каково это – потерять всех родных из-за магической болезни. И если я могу помочь в том, чтобы никто другой не заболел этой дрянью, то я помогу.

Уэсли вздохнул и провел пальцем по шраму на своем запястье. Лишь маленькая частица огромного сувенира родом из детства, о котором он был счастлив забыть. В отличие от Тавии, юноша не скорбел о потере родных.

Уэсли провел в Крейдже всю жизнь. Но прошли годы, прежде чем он начал замечать чудеса своего города. Долгое время от парня была скрыта и магия, и красота Крейдже, пока Уэсли не сбежал из дома и не сделался фокусником. Он родился в Крейдже, а потом родился заново, впервые увидев все волшебство родного места и став частью этого волшебства. Новая жизнь, свобода, приключения.

Уэсли не жалел о том, кем он стал сейчас. Смотрящий не был одержим сомнениями – чего нельзя сказать о Тавии.

В детстве он не знал, что такое любовь или спокойствие. Отец Уэсли достаточно часто предупреждал его об опасностях этого мира, чтобы ощущение безопасности стало опасной ловушкой. Уроки родителя были надежно вписаны в память Уэсли и начертаны на его шкуре. Юноша и за Главой-то пошел в свое время ради того, чтобы доказать: он не лишний хоть где-то – пусть даже и не в своей семье.

А теперь у него не осталось даже семьи, куда можно было бы вернуться и похвастаться своим нынешним положением. Как и сказала Тавия, магическая болезнь отняла все у всех – даже у таких людей, как Уэсли. Хотя иногда парень думал, что, возможно – даже вероятно, – его родные пережили эту болезнь. Не исключено, что он десятки раз встречался с ними на улицах, но они не узнали Уэсли, а он не удосужился даже опустить взгляд, чтобы посмотреть на них.

Быть может, они были рады его исчезновению.

Быть может, они стыдились того, что юноша вообще существовал.

Как бы то ни было, Уэсли не мог разделить боль Тавии.

– Ты добьешься лишь того, что тебя убьют, – сказал он.

– Это Крейдже, – повторила Тавия его слова. – Люди здесь постоянно умирают.

Уэсли сделал шаг назад.

Она вела себя нелепо. У парня был план – общая стратегия и бесчисленные варианты гипотетических действий, при помощи которых удастся низвергнуть Эшвуда. Но хотя Уэсли подготовился к войне и всем ее возможным последствиям, он не был готов к одному – участию Тавии в этом сражении. Пытаясь быть справедливой и хорошей, она добьется лишь собственной гибели. Но если Уэсли оставит ее действовать своими силами, девушка, вероятно, все равно погибнет.

Выигрышного пути не существовало.

Вздохнув, он сказал:

– Если я позволю тебе пойти со мной, ты должна будешь в точности исполнять каждое мое слово. Никаких попыток удрать и самостоятельно поиграть в героиню. И Эшвуда я убью сам.

«Осторожно, – предупредила его призрачная спутница. – Бешеных собак пристреливают».

Уэсли ослабил галстук, который внезапно показался ему слишком тесным.

– А разве нам не понадобится собственная армия, прежде чем мы сможем за это взяться? – спросила Тавия.

– Я прикидывал, каких фокусников можно задействовать, – отозвался Уэсли. – Но нам нужны не только люди, которых можно нанять. Понадобятся бойцы – верные, честные, наделенные нужной долей кровожадности.

С лица Тавии пропал малейший намек на улыбку, когда она обдумала слова Уэсли.

Боец, но не фокусник.

Убийца, но не предатель.

Тавия поморщилась.

– Скажи мне, что ты это не серьезно.

– Разве я не серьезен всегда и неизменно?

Она пригладила волосы и тяжело вздохнула.

– Сомневаюсь, что ты сможешь уговорить ее, – сказала девушка. – Карам – человек жесткий и даже грубый.

Уэсли лишь пожал плечами:

– Верность способна завести далеко.

– Кто сказал, что она тебе верна?

– Я говорил не только о себе.

Тавия пристально вгляделась в юношу.

– Что ж, – произнесла она так же решительно, как обычно. – Похоже, мы составили хотя бы первоначальный план.

И эти слова означали, что они снова стали единой командой.