Эринкаль

Глава 34

— Значит, Эринкаль. Почему ты мне не сказал?

— Потому что, это не имеет значения. И зови меня Аль.

— Тебе неприятно собственное имя?

— Рон, я не имею больше прав на это имя…

— Аль, прекрати! Почему ты никак не хочешь понять, или хотя бы просто нас услышать? Да тебе даже Лионэль уже раз двадцать повторил, что ты не виноват.

— Не находишь, мне лучше знать?

— Нет, не нахожу! Честно говоря, подобные депрессии только первое время вызывают жалость, потом просто надоедают!

— Извини, — я повернулся и пошел к выходу с крыши. Солнце окончательно село и резко похолодало, еще называется лето на дворе.

— Постой, — Рон не пошел следом, а по моей привычке перегнулся через парапет. — Давай просто поговорим?

— А можно «просто» разговаривать?

— Можно, если больше нечем заняться, — улыбнулся друг.

— Давай, — я вернулся назад и уселся между двумя зубцами, как раз места хватило.

— Почему ты так не хочешь домой?

— С чего ты взял? — Я искренне удивился.

— Я тебя чувствую.

— Ясно. Ты прав, не хочу. А почему? Наверное, мне просто надоела постоянная тяжесть на душе.

— Как это связано? — Совершенно серьезно поинтересовался парень, наклонив голову набок, совсем как Исса. И я понял, как соскучился по надоедливой девчонке.

— Как? Я ведь эмпат, помнишь? И плюс к этому, я — Повелитель. Погоди, дай поясню, — поднял я руку, заметив желание друга высказаться. — Повелитель — это не просто правитель, как у людей, это кое-что большее. Тебе, наверное, будет сложно понять, хотя, может быть, ТЫ и сможешь. Вот представь себе, что со мной что-то случилось, ты почувствуешь это? Да, поверь мне, ты не пропустишь этот факт. А теперь представь себе не одну ниточку, а сотни, тысячи, много-много ниточек? И каждой из них бывает больно и плохо. — Я ненадолго замолчал, опустив голову. — У нас в роду почти не было эмпатов, мама всегда говорила, что это дар Богов. Пожалуй, я теперь понимаю, почему.

— Тебе так плохо?

— Не совсем, но иногда… я умею закрываться, научили, примерно тогда же, когда начал ходить. Потом, после эльфийского эксперимента, я и так ничего не мог почувствовать. А вот сейчас…

— А там? — Вдруг нахмурился Рон. — Во время битвы. Что ты чувствовал там?

— Там… я был собой, и нет, мне было страшно и больно, меня разрывали на куски невероятные нагрузки. Щит не выдержал. — Хрипло добавил я. — Я почти не помню конец. Да и потом почти ничего не помню… не знаю точно когда в себя пришел, но это было уже в Каронаде.

— Прости.

— За что? — Я передернул плечами и очнулся окончательно.

— За проснувшиеся воспоминания.

— Они и не засыпали, Рон, они всегда со мной.

— Тогда еще раз прости, что не могу с тобой их разделить.

— Ха, нашел, о чем жалеть! — Я вскочил на ноги и потер руки друг о друга. — Пошли вниз, что-то я замерз, а там камин… и Коди, наверное, уже соскучилась.

— Почему ты так любишь огонь? — Поинтересовался Рон, первым начиная спуск.

— Быть может потому, — весело начал я, — что он не дает мне окончательно замерзнуть внутри?

По-моему, друг так и не понял, что шуткой моя фраза была лишь отчасти. Или просто решил посмеяться, поддерживая компанию?

Я устало опустился на землю, коснувшись рукой ближайшего камня, и жадно впитывая тепло, нагретое за длинный солнечный денек. На душе стало отнюдь не легче, как следовало бы ожидать, напротив, струна натянулась до предела, грозя лопнуть в любой момент. Вот уже некоторое время мы шли по моей земле. Закрыв глаза, я понаблюдал какое-то время за кружением темных пятен от прямых солнечных лучей, падающих на веки, и широко зевнул, мечтая завалиться прямо тут на бок и не вставать как минимум до обеда. Но так поступить никак не получится, хотя бы просто потому, что следует шагать дальше.

Сам не понимаю, зачем согласился на это путешествие? И что меня, спрашивается, потянуло на родину? Особенно прекрасно зная, что никто не ждет, а как встретят, так и вообще прикончат. И тем не менее…

— Аль? Ты что здесь сидишь? — Рон опустился напротив, закрыв обзор. — Это уже твои земли?

— Когда-то были моими, — неопределенно ответил я, почему-то обсуждать эту тему не хотелось совсем.

— Есть и будут, как говорит Лионэль. Ты не хочешь возвращаться?

— Мы уже это обсуждали.

— Да, но я так и не понял, что именно не дает тебе покоя?

— Это сложно объяснить… невозможно восстановить в первозданном виде то, что однажды было сломано…

— Но можно собрать что-то новое из того, что есть, учитывая предыдущие огрехи. Обычно вторая попытка бывает гораздо удачнее.

— Не в этом случае, Рон.

— Почему? Ты знаешь что-то, что не известно Лионэлю? — Я упрямо промолчал. — Мне кажется, он говорит и поступает очень мудро. Почему ты не доверяешь ему?

— Наверное, потому, что темные и светлые издавна враждуют?

— Нет, не думаю, — в синих глазах парня был такой скепсис, что я предпочел отвернуться, — ты не похож на человека, полагающегося исключительно на чувства и домыслы.

— Хм, — я тихо рассмеялся, — почему-то мне казалось, что я вообще не похож на человека.

— Ох, извини, не то хотел сказать…

— Рон, — перебил я, склоняя голову на бок, — ты зачем пришел?

— Ну, я… ээээ…

— Хм, — даже смеяться не охота над таким искренним сочувствием. — Не думал, что ты любопытен.

— Прости, не хотел лезть в душу, но… Аль скажи, мы друзья?

Я растерянно замолчал, не зная, что и ответить. Честно говоря, и сам не понимаю, как именно к нему отношусь. С одной стороны, привычка держать дистанцию уже въелась в кровь, и вывести ее теперь не так-то просто. С другой, мне самому иногда до коликов хочется иметь такого друга. Рон просто кладезь всевозможных достоинств, аж удивительно — откуда только в одном человеке столько всего?

— Не знаю, — вполне честно, он это заслужил.

— Спасибо.

— За что? — Искреннее удивление заставило меня поднять взгляд и встретить полный решимости Рона.

— За честность. Если бы сейчас ответил по-другому, я все равно не поверил.

— Рон, ты прости, но мне не просто жить в таком мире.

— Он настолько отличается?

— Моя жизнь вообще не придерживается никаких стандартов. Ты знаешь, что эльфы взрослеют очень долго? Так вот, по нашим меркам я все еще ребенок! При других обстоятельствах, самостоятельные решения мне не принимать еще лет триста, а учитывая происхождение, так и вообще лет шестьсот. Вот так…

— Расскажи мне о Альварене. Там красиво? — Сменил тему друг, усаживаясь напротив.

— Не знаю… — я надолго замолчал, продолжая медленно поглаживать теплый камень и обдумывать ответ. Молчал и Рон, пожевывая губу и глядя на деревья, оставшиеся внизу. — Я давно там не был. Сейчас, наверное, уже да. После войны многое изменилось, многое пришло в упадок или разрушил враг, слишком большой кусок прошлого остался в руинах. Но ко всему можно приспособиться, значит, мои соплеменники тоже это сделали. А вот как именно — узнаем, когда доберемся.

— И поэтому ты не хочешь к своим?

— Я, — вновь задумавшись, я неуклюже передернул плечами, — не уверен, что меня там ждут. Кто скажет, как именно могут встретить предателя?

— По-моему, ты зря так говоришь. Не могут твои эльфы искренне считать тебя предателем, а тот парень… ну, он просто погорячился или от безысходности так…

— Спасибо Рон за поддержку, только я знаю своих соплеменников. Они не люди и наши нравы кардинально отличаются от ваших. Например, среди дроу не принято врать, даже если очень плохо.

— Но ведь за столько лет все могло измениться! Или ты хочешь сказать, что и мнение принимается на века, без права корректировки?

— Не знаю… Рон, это все только слова, ни на чем не основанные. Банальное сотрясение воздуха. Но, думаю, скоро мы все узнаем наверняка.

— Думаешь, нас пропустят? — Тут же сменил тему друг, за что я был ему благодарен. О чисто практических вопросах говорить проще, чем раскрывать душу.

— Нет, скорее всего, нет.

— Тогда может попробовать подойти тайно?

— А смысл? Да и не получится у нас. Не знаю, конечно, но до войны на этой территории располагался второй дозор… сейчас, может, и нет, — я пожал плечами и, потянувшись, поднялся.

— А первый где был? — Удивленно переспросил Рон.

— А первый был вчера, в тех развалинах.

— Ого, это вы такую территорию контролировали? Круто!

— Угу, было… когда-то…

— Все наладится, друг, — легко пожав мое плечо, парень прыжками стал спускаться вниз, совершенно не глядя под ноги. — Пошли скорее, без нас все съедят!

— Только и думаешь что о еде, — со смехом прикрикнул я, припуская следом.

— На себя посмотри!

Глава 35

— А вот и они, — закончил Пираэль, грузно усаживаясь к костру, — и никуда не нужно идти. Я же говорил!

— Говорил-говорил, только если бы не спорил по пустякам — давно бы уже наелись! — Проворчал Калиэль, недовольно косясь на меня.

— Прошу прощения, — говорил я строго для Лионэля, поэтому высокомерную усмешку враждебно настроенного эльфа не заметил, — мы заставили вас ждать?

— А сам как думаешь? — Фыркнул Калиэль, на что старик нахмурился.

— Разве я позволял тебе оскорблять своего друга? — Тихо спросил Лионэль. — Или ты не в силах совладать со своим гонором настолько, что старших уважать не пытаешься?

— Простите мне мой поступок, — тут же залебезил эльф, подскакивая на ноги и театрально заламывая руки. Честно говоря, я себе примерно представлял, насколько может затянуться подобный спектакль, поэтому решил прервать его в самом начале.

— Лионэль, вы, кажется, обещали рассказать нам о причине спешки?

— Хм, — я могу собой гордиться, поскольку в этот момент стал центром, в котором сошлись взгляды всех. — А сами вы как думаете?

— Никак, — а вот ответ, собеседника удивил, — хочу узнать ответ у вас.

— Ну что ж, раз вы не делаете труда задуматься, придется мне вас просветить, — поучительно покивав, старик уселся на траву напротив и принял из рук Калиэля свою порцию. — Вы все верно поняли, Эринкаль, в гостях у уважаемой Катрин я оказался отнюдь не просто так. Кое-какие сведения мне поступаю исправно и без… цензуры, понятнее всего будет так. Узнав о провале небезызвестной вам миссии, — тут я криво усмехнулся, — я решил, что время мое пришло и выдвинулся навстречу.

— Как? — Не ожидавший подобного Калиэль был шокирован настолько, что аж даже перебил старшего. — Так мы специально за ним Империю по диагонали пересекали?

— Да, Калиэль, это так, — с достоинством кивнул эльф. — Я и так не смог выполнить данное другу обещание. Слава Богам, что хоть напоследок успел вовремя. Правда, — тут он осуждающе уставился на меня, заставив опустить голову, — некоторые, своими поступками и чересчур ярко выраженной честью, чуть не сгубили все мои попытки на корню. И вот здесь, — Лионэль привстал и повернулся к Рону, — я готов благодарить вас вечно Рональд за спасение и поддержку моего крестника.

— Крестника? — Рон аж рот открыл от удивления и уставился на меня.

— Нечто подобное я и ожидал, — кивнул я. — Кое какие воспоминания детства иногда преподносят мне ваше лицо, Лионэль. Только, не стоит так уж жестко меня опекать, я давно покинул колыбель!

— До совершеннолетия вам еще шесть лет, которые мы просто обязаны продержаться.

На этот раз мой поход в кабинет отца не мог закончиться ничем хорошим, и зачем, спрашивается, сунулся? Ну и что, пусть Рэми попросил книжку из закрытой секции. Его вечно тянуло на все секретное и опасное. Ну, я естественно перечитал все это еще несколько лет назад, правда, кое-что оказалось вполне пригодным к применению, но основная масса… Ага, особенно когда удалось взорвать башню старика Мадаля, благо он не дожил до подобного варварства, до сих пор стыдно. А на меня тогда не подумали, отцовские спецы все еще похоже землю роют в поиске покушавшихся.

Но сегодня то, что меня сюда понесло. И главное, как не вовремя! Это надо же, попасть на тайный совет, при этом оказавшись под столом! И ведь заметят же, не может мне так повезти. Вот сейчас начальник внутренней разведки включит свой супер новый прибор и быстро обнаружит мое присутствие…

— Глендаль да оставь ты свою коробку в покое, — недовольно проворчал отец, ощутимо стукнув по столу. — Сам подумай, кому придет в голову залезать в кабинет Повелителя? Да и куда? Не под столом же ему сидеть?

Ох, у меня аж мурашки не только по спине забегали, но и пятая точка зачесалась, наверное, они там гнездо свили. Ладно, вроде пронесло. Сквозь небольшую щелку я заметил, как Глендаль бережно убирает свой прибор в карман, не решаясь перечить. Уф!

— И так, кого не хватает?

— Да все вроде здесь, — пробубнил вечно флегматичный Эс'тар.

— Кстати, Эс'тар, а не поделишься ли последними новостями?

— Что вас интересует?

— Все, но конкретно, получал ли ты последнее время сведения от Нар'тэля?

— Нет, ничего конкретного выяснить пока не удалось…

— А жаль, очень жаль, — разочарованно протянул отец. — Что ж, а что передают наши новые союзники?

— Хотел бы я иметь такую же непоколебимую уверенность в том, что они действительно наши союзники…

— Ра'эль ну сколько можно? — Поморщился отец. — Мы это уже сто раз обсуждали! Все, хватит, таково мое решение, все ясно? — Очередной не сильный удар по столу и согласное сопение за ним. — А теперь Эс'тар, как представитель внешней разведки, поделись последними донесениями.

— Касательно Варнэльнира?

— Да.

— По донесениям людей, там все не спокойно. Повелителя почти удалось переманить на собственную сторону и здесь не маловажную роль сыграло ваше слово. Хотя он все еще сомневается, стоит ли заключать соглашение, но уже не так категоричен…

— Всегда был уверен в своем друге Лионэле. Уж кем-кем, а дураком он не является. Значит, скоро поймет очевидные выгоды и согласится…

Я замер, переваривая очередное воспоминание, что не осталось незамеченным. Рон немного нервно на меня косился, но продолжал слушать Лионэля, который перешел на историю своего народа. Лекции светлых могут длиться долго, особенно, если им очень хочется потянуть время. Слова говорить могут многие, но вот так, на ходу, и притом совершенно складно… м-да, иногда я им даже завидую.

— И кто же остался вместо вас в Варнэльнире? — Поинтересовался я, вклинившись в небольшую паузу.

— Лораэль, разумеется, — автоматически ответил эльф, правда, быстро сообразивший. — О, очередное воспоминание, если не ошибаюсь? — Лионэль открыто улыбнулся. — Это просто замечательно!

— Лораэль — ваша дочь?

— Да, старшая. Самая толковая из девочек. К сожалению, нам с женой не довелось родить сына.

— Все ваши дочери от одной жены? — Искренне поразился я.

— К сожалению, да. До сих пор не могу простить себе последнюю беременность Миранэль, не уследил я тогда… а потом поздно было.

— Она умерла? — Спросил Рон.

— Да. У эльфиек редко бывает больше двух детей, так уж мы устроены. А тут и так четыре дочери, но Миранэль всегда говорила, что пока не подарит мне сына, не успокоится.

— Примите мои соболезнования, — понуро кивнул парень.

— Это старая рана, но от того не менее болезненная. Я благодарен вам за сочувствие и поддержку.

— Это не те чувства, за которые стоит благодарить, — отрезал Рон. — Я знаю, что значит терять, Аль тем более, нам не нужно рассказывать как это больно.

— Вы правы, молодой человек, больше я не совершу подобной ошибки.

— Лионэль, — перебил я, похоже, это у меня уже в привычку входит, что не слишком лестно говорит о моем воспитании, — так что там со спешкой?

— Точно! Просто я немного обдумал ситуацию и решил, что нам просто необходимо действовать, пока Императорский двор занят другими проблемами.

— Постойте, — нахмурился Рон, — но ведь Аль попал в руки палача, когда отец еще был жив. А вы нашли его за несколько месяцев до того. Что же тогда сподвигло вас на действия?

— Правильно мыслите! — Похвалил Лионэль. — Но не все так просто. У всех мало-мальски стоящих правителей, а я надеюсь не худший из их числа, есть не только внутренняя, но и внешняя разведка. Вот она и поставляет нужные сведения в нужное время. А иногда, делится еще и стоящими предположениями.

— Ясно, — кивнул Рон, — шпионы.

— Да, именно так, — не стал отрицать очевидного эльф.

— И кто же из моих братцев? Радмир или Халиф?

— На самом деле, это ваша сестра — Анжелика.

— Что? — У Рона в прямом смысле отвисла челюсть. — Она?..

— Именно поэтому ей все и удалось провернуть в тайне. Никто просто предположить не мог.

— О, да! Чем больше живу, тем больше поражаюсь членам собственной семьи!

— Ну, вам и Иссе ничего не грозит, по крайней мере, пока. А если ваша младшая сестра выйдет замуж, то ей ничего грозить не будет и в дальнейшем, поскольку право на престол она потеряет. Я прав?

— Ээээ… да, простите, отвлекся. Поверить не могу!

— Думаю, вам стоит поторопить сестру со свадьбой.

— Ах, да, конечно. Я напишу ей, как только мы куда-нибудь дойдем.

— Кстати, насчет «дойдем», — вклинился я, — а не пора ли нам в путь? И так столько времени на разговоры потратили.

— Вы куда-то торопитесь, Эринкаль?

— Лучше определенно знать, что конкретно с тобой сделают, чем жить в страхе перед будущим.

— Нет, — удрученно покачал головой эльф, — эта ваша депрессия мне уже просто надоела.

— Вот и давайте поскорее двигаться, чем быстрее все разрешится, тем быстрее вы от меня избавитесь.

— Хорошо, хорошо, уже встаю. Не дадите старику погреть косточки на солнышке!

— Лионэль, если б вы были так стары, как хотите показать, я бы никогда не решился вас торопить. Но, насколько мне известно, вы достаточно молоды.

— Эх, молодежь! К сожалению, осторожная медлительность приходит лишь к старости, вам же до нее еще расти и расти. Калиэль, Пираэль, вы залили костер? Выдвигаемся.

— Конечно, Повелитель, — согласно кивнул могучий эльф, в очередной раз, привлекая мой восхищенный взгляд.

Глава 36

— Ну как, уже пойдем? Или вы решили тут заночевать? — Рон откинулся на камень за спиной и блаженно потянулся, бросая на нас удивленные взгляды.

Вчера на привал мы остановились очень поздно, и только после того, как Рон умудрился расквасить себе нос, запнувшись о неудачно выступающий камень. Земли вокруг становились все более каменистыми, а на горизонте уже вовсю возвышались далекие горы. Холмы и пригорки теперь сменяли друг друга постоянно, и мы, то с ветерком неслись под уклон, то натужно заставляли себя ползти вверх, что не слишком положительно сказывалось на настроении. Рон же, умудрился скатиться как раз на очередном спуске, поэтому привал стал экстренным в небольшой впадине. При этом нам повезло дважды. Во-первых, неудачник ничего не сломал. А во-вторых, прямо посередине небольшой полянки протекал ручей.

Встав же с утра пораньше, мы на скорую руку перекусили всухомятку, решив обойтись без горячего, тем более что ночь оказалась очень теплой, и никто не замерз. Потом моментально собрались и без обычных жалоб двинулись в дальнейший путь. Путь оказался таким же нелегким, поэтому к моменту привала, а это часа через три после полудня, все валились с ног и дышали как загнанные лошади. Лошадей, кстати, приходилось вести под уздцы, чтобы не дай Ларох, они не переломали ноги!

— Думаю, нам не стоит беспокоиться, — протянул я, тоже откидываясь назад, спиной на траву.

— Отдыхай, пока есть время, не думаю, что у нас больше часа, — Лионэль поднялся и потряс отсиженными ногами.

— Вообще-то, — я прикрыл глаза и поерзал на месте, устраиваясь поудобнее. — За нами уже час как наблюдают…

— И ты молчал?! — Рон подлетел и обвинительно ткнул в меня пальцем, при этом настороженно осматриваясь.

— А был смысл сказать? — И почему так спать хочется?

— А ты как думаешь? Нужно же приготовиться к встрече! И вообще, кто следит-то?

— О, правильный вопрос, — улыбнулся эльф. — Эринкаль я считал, что вы учите своего друга, но он только что продемонстрировал нам глубину своего невежества.

— Рон знает вполне достаточно, — вступился я за покрасневшего от замечания парня, — а все знать просто невозможно!

— Почему-то мне кажется, что тему своего народа вы попросту не обсуждали? — Усмехнулся эльф, завершая спор.

— Вы правы, это не та тема, чтобы вызвать у меня приступ говорливости.

— А жаль. Быть может тогда, ваш друг не задавал бы нелепых вопросов, и гораздо внимательнее смотрел по сторонам.

— Если вам обоим не надоело говорить обо мне в третьем лице или вы, наконец, вспомнили о моем присутствии, то я все еще жду ответа на поставленный вопрос!

— Хм, — я с сожалением сел и кивнул в сторону ближайшего куста, — если тебе так уж хочется, спроси у него сам!

— У кого? — Непонимающе почесал затылок парень, но взялся за меч и пошел к разросшемуся кусту шиповника. — Кто здесь? Выходи!

— Ха, мог бы придумать слова и получше! — Лионэль не скрывал своего хорошего настроения, сияя широченной улыбкой, чего не скажешь обо мне.

Куст и не думал пошевелиться в ответ на «вежливое» приглашение. Ни одного листочка не шелохнулось, и ни одна ветка не дрогнула, когда замеченный разведчик ретировался вглубь леса. Я равнодушно пожал плечами в ответ на злой взгляд Рона и повернулся к Лионэлю.

— А вот теперь, полагаю, действительно не больше часа…

— Аль! — Сжав кулаки, парень двинулся на меня. — Я как, в самом деле, произвожу впечатление полного идиота? Может быть вы, многомудрые эльфы, соизволите объяснить глупому человеку, что здесь происходит?

— О! А вот это уже слова достойные будущего правителя! — Я подавился воздухом и искоса взглянул на светлого. Интересно, откуда это у него подобные мысли? Он что, знает мои планы?

— Ээээ… какого правителя? — Опешил Рон, краснея на глазах. — Я не претендую на трон, он мне без надобности. Так что, если у вас были планы в этом направлении, советую забыть о них уже сейчас.

— Ну-ну… — Лионэль вновь уселся напротив меня, вытянув ноги к костру. — Эх, старые кости болят уже скакать по поляне… но, чего не сделаешь, когда рядом молодежь?

— Не уходите от темы! Вы что действительно держите нас при себе ради гипотетического наследства?

— Не совсем, молодой человек, не совсем… — эльф сделал вид, что о чем-то задумался, видимо, ожидая моего хода, но я упрямо молчал. Как-то не охота своими руками портить отношения с другом. — Есть у меня предположение… что трон сам вас найдет. И не у меня одного, судя по всему…

— Что? И у кого же еще есть подобные «предположения»?

— А вы не пробовали пораспрашивать своего друга? Мне, например, чрезвычайно интересно, что думает обо всем этом он?

— Аль? — Парень бросил на меня ничего не понимающий взгляд и вновь повернулся к эльфу. — А он-то тут причем? В отличие от вас, он не навязывает мне ненужные цели!

— О да, он делает все медленно и незаметно…

— Что? Аль, о чем он говорит?

— Хм, — я задумался, решая, стоит отвечать открыто или попытаться уйти от ответа, и выбрал первое. — В чем-то он прав… Нет, Рон, погоди, не злись так сразу! Послушай сначала, я объясню. — После паузы, во время которой парень сверлил меня диким взглядом готового к прыжку хищника, он все же уселся так, что мы трое образовали треугольник с костром в центре. — Помнишь, ты мне как-то рассказывал о престолонаследии в Империи? А до этого говорил, что твои братья готовы разорвать друг другу глотку за трон?

— Естественно помню, ты это к чему?

— А к тому, что тот, кто хочет не только занять вакантное место, но и удержаться на нем достаточно долго, просто обязан обезопасить тылы. Ты так не считаешь? Тем более, когда это женщина.

— Да, потому я и стремлюсь оказаться как можно дальше от этой мышиной возни, не хочу в один прекрасный (или ужасный?) день оказаться трупом. Но это как раз является шагом от трона, а уж никак не к нему.

— Как сказать… подумай сам, этот некто (совсем не обязательно леди окажется самой сильной) постарается уничтожить всех роственничков, как ни раз поступали до него, судя по твоим рассказам, и, думаю, преуспеет в этом направлении достаточно неплохо, чтобы дать время тебе постараться обезопасить себя. Но вот, однажды, он перережет всех, за маленьким исключением. Как считаешь, он забудет о твоем существовании?

— Вряд ли, — Рон поморщился, начиная понимать суть, — скорее наоборот. Он ведь тоже понимает, что у меня было время подготовиться.

— Именно. И вот тут возникает два варианта развития событий: либо ты уступаешь ему правление, при этом покидая мир живых, либо покидает этот мир он, освобождая место последнему наследнику. Кстати, есть ведь еще и Исса. Ее тоже попытаются убрать? Даже если она выйдет замуж?

— По возможности, да.

— Рон, это всего лишь предположения, логическая цепочка, ты волен сам решать чего хочешь и как поступать. Просто, прошу, не забывай, что у тебя есть друзья, которые могут помочь и подсказать.

— Ага, — усмехнулся человек, — а еще использовать в своих целях. Думаешь, я не понимаю, что будет дальше?

— Могу предугадать, что не понимаешь, иначе не выдавал бы дурацких предположений! Думаешь, мне нужна власть? Наверное, именно поэтому я так жажду от нее отвертеться!

— Вам это не под силу, — флегматично выдал Лионэль, раскладывая на коленях свои пожитки из мешка. — Кстати, мы как, пойдем навстречу, или подождем тут?

Мы с Роном немного умерили пыл и дружно уселись назад на плащи, не глядя друг на друга.

— Пойдем, наверное, — неуверенно предложил я, — какой смысл сидеть на месте?

— Согласен, — кивнул друг, первым начиная уборку.

За все время нашего спора, эльфы, особенно двое младших, не сводили с нас глаз. Зато Лионэль полностью игнорировал и даже наше решение о сборе воспринял спокойно, хотя всю дорогу до этого ныл про свои «старые косточки». Калиэль, что удивительно, и Пираэль, что совсем не удивительно, тоже молчали, просто переставляя ноги. Что-то с эльфами на земле дроу не то происходит!

Как ни странно, но, ни через час, ни через два, ни даже в сумерках, нас никто так и не побеспокоил. Что наводило на не слишком приятные размышления. Чем больше времени проходило, тем сильнее я стал беспокоиться, пока это самое беспокойство не превратилось в одну сплошную волну злости. Чувствуя, что стоит меня просто случайно задеть, и взрыв уже не остановить, я стал усиленно держаться подальше, а спутники, видимо по той же причине, повторяли маневр и тоже не подходили.

В итоге, в обустройстве ночевки я не принимал участия, а просто сидел на ближайшем камне, невероятных размеров, и настороженно осматривался. Вокруг было тихо, и это не давало покоя. В очередной раз окинув пространство взглядом, а теперь я уже вполне сносно видел в темноте, я расслабился, откинувшись спиной на скалу, и принялся за «разговор с камнем». Естественно, никакого конкретного разговора не было, просто дроу, благодаря врожденной магии, способны считывать информацию с неживых предметов, в отличие от светлых эльфов и всех остальных магов.

Камень немного нагрелся, отдавая мне тепло, но подобных результатов я достиг уже давно, а вот получить информацию все никак не получалось. Постепенно, моя медитация становилась все глубже, и через некоторое время превратилась в глубокий сон без сновидений, так и не принеся результатов.

Проснулся я резко, словно от толчка, хотя, примерно так и происходило. Уж и не знаю, толи Лионэль не организовал ночного дежурства, толи принципиально решил с ним не связываться, но весь наш маленький отряд спокойно спал, а между лежащих тел ходили тени, внимательно присматриваясь. Мои открытые глаза заметили не сразу, да и вообще меня всего, честно-то говоря, только после того, как я, неслышной тенью, благо физически восстановился совершенно, скользнул в темноту, а потом оказался за спиной капитана отряда. В том, что именно этот воин командовал остальными, я был уверен абсолютно, и не ошибся, опыт имелся.

Ткнув разведчика под ребра своим игрушечным кинжалом, а доставать боевое оружие резона не видел, я склонился к его уху и прошептал:

— Отзови своих подчиненных, мы не враги.

— Откуда мне это знать? — Высокомерно поинтересовался мальчишка, немногим младше меня, разворачиваясь, но, все же, делая знак своим отойти к скале и рассредоточиться.

— Хотя бы потому, что мы идем открыто и не убили тех разведчиков, что следовали по пятам.

— Это не гарантии!

— Ха, — вышло достаточно громко, и мои спутники заворочались на земле, просыпаясь. — И какие же гарантии устроят молодого all'eri?

— Опусти оружие. Не думаешь же ты, что меня можно этим испугать? И потом, как посмел вампир вообще поднять руку на all'eri?

— О, нет, я и не думал о нападении, — тут я усмехнулся, — просто не хотел, чтобы вы случайно повредили моим друзьям.

— Друзьям? — Тут мальчишка не вежливо ткнул пальцем в моих готовых к бою товарищей. — Они твои друзья? Человек и трое светлых? Что ж, значит, ты предатель и тем более я зря трачу время на разговоры!

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — зашипел я, теряя терпение, — подобные решения не вправе принимать столь мелкая сошка, как командир отряда разведчиков? И мне кажется, он просто обязан доставить нарушителей границ в крепость? Или я не прав?

— Обязан, — вернул мне кровожадную усмешку юнец, — в живом или МЕРТВОМ виде. Вот я сейчас и думаю, какой вариант выбрать.

— Полагаю в «живом» будет проблем меньше? — Я метнулся в сторону и через миг уже вновь прижимал лезвие к шее совершенно ошарашенного командира, от меня такой прыти он явно не ожидал. — Так как, может, уже выдвигаемся?

— Хорошо, — сквозь зубы прошипел противник, — я доставлю вас в Nir'costa, а уж потом с удовольствием посмотрю, как ты дергаешься в петле.

— Идет, — я отпихнул мальчишку в сторону и обернулся к своим, не опасаясь за спину, дроу никогда не пойдет против своего слова. — Отправляемся.

Глава 37

Продвижение проходило медленно, поскольку отряды разведчиков издревле не обеспечивались верховым транспортом. Принято так у нас и я как-то никогда не задумывался, зачем? Бредя по горам и пригоркам, я все чаще бросал вокруг грустные восхищенные взгляды. Да, именно так «грустные» и «восхищенные». Природа в своей нетронутости просто восхитительна, а эти места после войны популярностью не пользовались, можно сказать, по ним не ступала нога человека.

Кроме самого капитана, с нами никто не разговаривал, да и тот отделывался отрывочными распоряжениями, или ехидным смешком, если Рон вдруг запинался на ровном месте. Но дорога с каждым днем становилась все тяжелее и тяжелее. Причем дело совсем не в приближении к горам, как могло бы показаться, а в эмоциональном напряжении. Как ни странно, но в связи с возросшей численностью отряда, моя эмпатия тоже возросла. И кажется мне, что произошло это совсем не за счет уже известных личностей, а за счет пресловутой крови Повелителя. Даже сквозь ошейник, который я, к слову, не стал прятать, напротив, выставляя напоказ, я ощущал перепады настроения каждого из трех дроу, не считая капитана и четырех вампиров. Не скажу, что не рад такому доказательству выздоровления, но и особого восторга почему-то не было.

А еще, я никак не мог понять, что творится с моей магией. По всем признакам и законам, она меня покинула, и вернуться не может в принципе, слишком долго была блокирована любая связь. Но некоторые неудобства и, иногда, случайные всплески мучили неизвестностью. Например, в один из череды похожих друг на друга близнецов дней, во время привала мне настолько надоели бесплотные попытки мальчишки-дроу зажечь огонь (а они все здесь были детьми, по сравнению даже со мной, взрослых то почти не осталось), что я привычным щелчком выбил искру, лишь после вспомнив о наличие ошейника. Благо сам парень ничего так и не понял, поблагодарив кивком.

Потом было еще несколько случаев произвольного воспламенения, не все из которых я планировал, отчего капитан стал коситься на меня не только презрительно, но еще и осторожно. И завершалась череда вспышками телепатии, не свойственными мне и ранее. Какое-то время назад я уже замечал, что могу, настроившись на кого-то из знакомых, прочитать его последние мысли, но сейчас я стал их слышать даже тогда, когда мне это было совершенно не нужно. Со щитами ситуация при этом не восстановилась, то есть поставить хоть какой-нибудь мало-мальски сильный ментальный щит не выходило напрочь.

В итоге, на шестой день пути я не только был зол на весь мир, издерган постоянным давлением в голове и напуган предстоящим столкновением с еще большим количеством подданных, но и дико устал. Нормально поесть все никак не получалось, поскольку основные атаки на мозг происходили как раз о время привала. И я просто напросто падал на определенное капитаном место без единого возражения и тут же старался провалиться в сон, или уж, на худой конец, помедитировать до того, как все остальные уснут.

Естественно, подобный расклад сказался на моем внешнем виде. Спутники все с большей тревогой косились, видимо решив, что это мандраж перед встречей. Сам же я, старался надолго не заострять внимание ни на какой мысли, больше смотреть вокруг, подобное любование почему-то успокаивало. Но ровно до тех пор, пока на горизонте не возникла крепость.

Nir'costa — одна из самых старых крепостей. Да что это я, она вообще теперь единственная. Сохранилась еще с тех пор, когда дроу жили не в горах, а занимали обширную равнину перед ними, короче говоря, часть тех земель, где стоит современная Империя. Кроме Nir'costa существовало еще три крепости, как раз по числу перевалов, ведущих в Кэльвию, но, к сожалению, последнюю войну они не пережили. Первые два перевала были обрушены нами, в надежде перекрыть путь домой и похоронить под завалом как можно большее число захватчиков (что с успехом удалось). Третий перевал взорвали сами люди, стремясь уничтожить врага еще и с экономической точки зрения, ведь через него шла основная торговля. И последний, четвертый перевал, сохранился частично, пострадав от отголосков последовавшего за взрывами землетрясения. Впоследствии он был расчищен и в данный момент служил единственным входом и выходом, рубежом так сказать.

Крепость производила впечатление издалека. Во-первых, она стояла на скале, подход к которой серпантином вился по узкой кромке созданного природой наслоения. Во-вторых, строилась она не как торговый городок, а именно как полноценная военная защита. То есть имела непреодолимые стены, шириной больше колесной базы телеги, для подвоза боеприпасов, шесть смотровых башен, две из которых по углам, центральный донжон и самая высокая и тощая пожарная вышка, и полное отсутствие подходов, кроме как непосредственно с фасада. По отвесным стенам ущелья вокруг не смог бы пролезть даже самый прожженный скалолаз.

Взглянув вперед, я помрачнел еще больше и, уговаривая себя сделать шаг, поплелся вслед за товарищами. Конечно, переживать пока, вроде как, рано, до крепости еще минимум полдня пути, это только кажется что близко, а на самом деле тут не так все просто. Да и вообще в горах никогда просто не бывает.

Ничто не изменилось. Ворота показались перед нашей процессией неожиданно. Вернее, неожиданно только для нас, проводники же, и ожидающий перед ними в полной боевой готовности отряд, были в курсе. Отряд, как выяснилось, выставили для устрашения, ну, мы и устрашились. Почти.

Лионэль всегда имел равнодушно высокомерное выражение лица, и только те, кто часто имеет с ним дело, могут угадать эмоции, хотя, на мой взгляд, я читаю его эмоции. Калиэль излучал такое высокомерие, что даже самые тихие члены отряда сопровождения вампиры пылали к нему искренней ненавистью. Пираэль, напротив, в основном улыбался и постоянно чем-нибудь интересовался, не замолкая ни на минуту. Поэтому все старались держаться подальше и морщились при приближении великана эльфа. Рон вел себя тихо, но не от трусости, а скорее из предосторожности. Разведчики косились на него не то уважительно, не то опасливо, но и не задирали. Свысока относились, пожалуй, только ко мне, постоянно пытаясь задеть, на что я не обращал ни капли внимания, чем и удостоился презрения.

С некоторой опаской я ожидал встречи с комендантом крепости, поскольку вполне определенно мог сказать, что им окажется некто пожилой, умудренный опытом и знающий. Конечно, ведь с высоты прожитых лет виднее, как именно можно обеспечить защиту всего народа через один единственный перевал. Но встреча не состоялась. Нас просто передали сначала из рук в руки, при этом пожелав счастливого пути на виселицу, а затем с удобствами разместили в двухместных камерах темницы. Мне в тот момент было все равно, поскольку как я и ожидал, ментальное давление увеличилось в несколько раз.

Едва дверь за нами закрылась, я повалился на деревянные нары, и устало прикрыл глаза. Поспать последнюю ночь не довелось и пары часов, благодаря сдвоенному дежурству часовых, а отдых нужен всему живому. Помявшись в нерешительности, Рон уселся рядом со мной, осторожно коснувшись плеча.

— Аль, посмотри на меня, — я нехотя обернулся, разлепив покрасневшие от постоянного напряжения глаза. — Что с тобой такое?

— Я… — в конце концов, зачем скрывать? — Понимаешь, я не знаю, что это такое, но последние дни моя голова просто разрывается от ваших мыслей.

— Телепатия? — Удивленно переспросил Рон и перевел взгляд на ошейник. — Но печать же еще на тебе.

— Да, но она меня не спасает!

— Ммммм… да, тебе действительно плохо. А щит поставить ты пробовал?

— Пробовал, — понуро кивнул я, вновь закрывая глаза, — не получается.

— И что, ты постоянно читаешь мысли всех вокруг? — Полюбопытствовал друг, правда, я это знаю достоверно, без задней мысли.

— Если сосредоточиться, то да. Но я стараюсь от них отдалиться, поэтому слышу лишь монотонный гул. А здесь, в крепости, он стал еще сильнее.

— И что нам с тобой делать?

— Не знаю, — отмахнулся я, — меня не учили с подобным справляться, я ведь не телепат.

— Был.

— Что?

— Не был телепатом, зато теперь стал. Нужно что-то придумать.

— Например?

— Слушай, а если я попробую тебе помочь? Печать ведь на меня настроена, может быть, если я попробую ее усилить, она послужит щитом?

— Не знаю, — я задумчиво пожевал губу, забыв про невтягивающиеся клыки, и чуть не прокусил ее насквозь. — Ах, ты! Давай попробуем.

— Ладно, — парень пересел поудобнее, положив мою голову на колени. — Закрой глаза и не мешай.

— Идет, — я постарался расслабиться и через несколько минут уже сладко спал, ощущая легкие касания к вискам.

Сон мой был недолгим, но продуктивным. Честно говоря, просыпаться не хотелось, но громкие голоса не дали оставаться в полузабытьи. Раскрыв глаза, я сначала прислушался к разгоревшемуся спору, все больше походящему на свару. И только успел обрадоваться, полному отсутствию голосов под черепушкой, как зацепился за до странного знакомый баритон, слышанный когда-то раньше. Судя по всему, обращались к коменданту, а спорили Рон и капитан разведчиков.

— Пусть спит, успеете еще ему надоесть! — Горячился Рон.

— Ничего, на том свете отоспится! — Взорвался капитан, имени которого я так и не узнал.

— Если вы оба сейчас не замолчите, я прикажу посадить вас в одну камеру на пару дней! — Отрезал комендант, по такому случаю чуть повысив голос.

— Но militarus, как вы можете слушать человека? — последнее слово капитан выплюнул через силу.

— Так же, как и вас Каваль! Я не страдаю глухотой, или вы в этом сомневаетесь?

— Нет, не сомневаюсь.

— Что ж, тогда прошу вас отойти к дверям, и там меня подождать. Здесь я разберусь сам. — Отдав приказ, militarus дождался его исполнения и лишь тогда обернулся к одному из задержанных. Этот парень его не на шутку заинтересовал. Это надо же, печься о здоровье вампира! — А вы, будьте добры все же разбудить своего… друга.

— Вы абсолютно уверены в необходимости это делать? — Предпринял последнюю попытку парень, а я зашевелился, переворачиваясь.

— Да, — кивнул дроу.

Не глядя на посетителя, я сделал несколько шагов в сторону решетки и лишь тогда поднял взгляд для того, чтобы встретиться с темно карими глазами… Рэми. Рэми? Не может быть! Это просто не возможно! Я ведь видел… я держал его тело на руках… я сам, своими руками, закрывал ему глаза. Нет… это просто не возможно…

Отшатнувшись назад, я немного забыл про свою больную голову и почувствовал, как начинаю заваливаться назад. Рон успел вовремя, молниеносно развернувшись, он схватил меня за плечи, зовя по имени, но я не реагировал. Еще один брошенный на бывшего друга взгляд и темнота все-таки сомкнулась над незащищенным сознанием.

— Что с ним? — Чуть хрипловато спросил комендант, обращаясь к человеку, так заботливо переживающему за его некогда друга. — Он ранен?

— Нет, это от перенапряжения и стресса. Вы были знакомы?

— Почему вы так решили?

— Странная реакция…

— Да были. Наша последняя встреча была слишком… запоминающейся, пожалуй, это лучшее слово.

— Послушайте. Если вы знакомы, тогда… в крепости есть толковый целитель?

— Вы полагаете, он нужен?

— Это не похоже на Аля. Он никогда раньше не страдал обмороками! Или есть что-то еще?

— Пожалуй, что есть. — Рэми задумчиво кивнул. — Что ж, я выделю вам комнаты наверху и приглашу штатного лекаря. Как он будет в состоянии разговаривать, решим, что делать дальше.

— Хорошо, — вежливо поклонился Рон, наклоняясь к другу.

Глава 38

До комнаты наверху я добирался сам. И даже почти не потребовалась помощь и поддержка спутников, разве что первые несколько шагов. На закономерный вопрос Рона «что это было?», я только пожал плечами, и сам не понимая. Я ведь действительно никогда не падал в обмороки! Хотя, случай тут не рядовой, разве ж каждый день к вам приходит давно мертвый друг и так вот неожиданно предстает перед глазами?

Комнаты оказались в одном крыле, благо крепость была большой и в основном пустовала. Охрана, конечно, была, правда представляла собой двух мальчишек еще младше тех, что были в дозоре. Я никогда не был в Nir'costa, поэтому осматривался вокруг с неподдельным интересом. И еще, мне с каждым вздохом становилось все легче. Высоко задрав голову, я прошествовал по коридору и направился в угловую спальню, с окнами на две стороны. Мне всегда нравилось много окон, комната от этого выигрывала в размерах и казалась больше, чем есть на самом деле. К моей радости, здесь оказался еще и камин, который я тут же попросил разжечь вежливо поклонившегося слугу.

Пожилой дроу не привередничал, не задирал нос и никаким иным действием не показывал, что мы всего лишь пленники, напротив, он очень внимательно слушал и выполнял наши нехитрые просьбы. Потому и мы к единственному слуге, представленному к нашей пятерке, испытывали уважение. Когда старик отворачивался, я бросал в его сторону осторожные взгляды, пытаясь представить себе, каким был бы сейчас отец. Но нет, этот слуга много старше моего отца, скорее всего, он никогда не видал войны, пересидев ее где-нибудь в тылу, а потому остался жив и здоров достаточно, чтобы выполнять нехитрую работу.

Мне хотелось расспросить старика, но как это сделать я не знал, пока тот сам не зашел ко мне тем вечером, сразу после ухода бесполезного лекаря. Все, что смог сделать врачеватель, это заставить меня раздеться и осмотреть сетку шрамов с ног до головы, на которую, кстати, обратил больше всего внимания. Во-первых, он первым делом прощупал и прогладил ушы, видимо определяя шансы на их отрастание. Покивав с серьезным видом собственным мыслям, он тщательно прощупал голову под волосами, заодно прикинув их длину, и лишь после этого позволил одеться. В общем, после ухода лекаря я был зол на весь мир и, чтобы хоть немного успокоиться, уставился на огонь потрескивающий в камине.

Огонь меня притягивал, манил и успокаивал. Чуть слышные шаркающие шаги, вслед за приоткрывшейся дверью, я услышал сразу же, но оборачиваться не стал. Старик тоже молчал, опустившись на кресло напротив.

— Вы хотели поговорить? — В ответ на вопрос я настороженно уставился в зеленые глаза совершенно седого дроу. — Не удивляйтесь, я эмпат и прекрасно чувствую напряжение, а уж сопоставить некоторые факты…

— Да, я хотел, но не думал, что вы согласитесь.

— А почему нет? — Пожал плечами собеседник. — Чем хуже разговор с вами, того, который возможен с другими обитателями замка? Даже лучше, поскольку молодняк, из которого состоит гарнизон по большому счету, не расположен к болтовне с отжившими свое стариками. Вы выгодно отличаетесь от них, хоть и так же молоды. Почему?

— Наверное, — я усмехнулся, блеснув клыками, — благодаря опыту?

— Или крови, — кивнул дед, а я резко вскинул голову.

— О, не стоит беспокоиться, — замахал руками собеседник, — я ведь не слепой и кое-что вижу. Вот, клыки например, да и уши явно подправленные. А уж вывод сделать дважды два.

— Это ничего не меняет, — жестко ответил я, нахмурившись.

— Ну, не меняет, так не меняет, — протянул слуга. — Ох, что ж это я, представиться то и забыл! Мое имя Аваль Дээль Сафиранс, erus.

— Нет, не обращайтесь ко мне так! Меня зовут Аль, это мое единственное имя.

— Если вы так желаете, — внимательно глядя мне в глаза, кивнул старик. — А так рад вашему возвращению… Что же вам рассказать? Спрашивайте обо всем.

— Если я скажу все, вы удивитесь?

— Я удивлюсь, если вы не спросите обо всем, — засмеялся Аваль, сразу став гораздо моложе.

— Сколько вам лет Аваль? — Задал я один из самых глупых вопросов.

— Слишком много и совсем мало, — непонятно ответил тот. — Мне четыреста пятьдесят, и по нашим меркам я еще в полном расцвете, но минувшая война многое поменяла. Мой старший сын погиб одним из первых, он служил в гарнизоне Naere'isteva, он пал героем, навеки похоронен под каменным покрывалом, и я горжусь им. Младший сложил голову в Пещере Смерти, он тоже пал героем, и каждый знает в Кэльвии, что его жертва спасла тысячи тысяч жизней. — Я с надеждой и ужасом слушал последние слова эльфа, и они бальзамом пролились в мою незажившую душу. — Пока хоть кто-то помнит о них, они живы, тут, рядом с нами.

— У вас никого не осталось?

— У меня есть дочь. Она потеряла мужа и старшего сына, но я не могу видеть ее горя. Она так и не смогла научиться жить без них.

— А вы? — Я сам не узнавал свой голос. — Вы, научились?

— Сначала не мог, именно тогда я поседел и стал похож на старика. А потом, вдруг понял, не нам решать нашу судьбу, раз все вышло так, значит, так тому и быть. От того страдаю я напоказ или глубоко в душе ничего не изменится, а жизнь идет дальше. И возможно именно от меня зависит, что произойдет?

— Вы считаете, от нас что-то зависит? — Усмешка получилась кособокой. — А как же Боги?

— Боги играют в свои игры, all'eri, нам не дано понять смысл их игр.

— Но они играют с нашей жизнью. Разве же мы не имеем права знать?

— Кто дал эту жизнь, тот в праве ее забрать. Это справедливо.

— Я… никогда не думал об этом так…

— Еще подумаете. Но! Вы ведь хотели поговорить не об этом?

— Мне просто интересно с вами разговаривать, — я вновь перевел взгляд на огонь, — обо всем. Вы ведь еще придете?

— Я пока не ухожу, а если вы спрашиваете о запрете, то комендант не давал таких указаний. Он, по-моему, вообще не ограничивал вас в передвижении по крепости. Напротив, Рэминэраль просил присмотреть за вами?

— В качестве шпиона?

— Нет, но скажите честно, вам есть что скрывать?

— Покажите мне того, кому нечего? В моих тайнах нет ничего, что может повредить кому-либо кроме меня, но раскрывать их я не намерен.

— Рэминэраль никогда бы не попросил меня об этом, а я никогда не пошел бы на такое, потому что чту заветы предков.

— Простите мне этот вопрос, я просто отвык от устоев жизни дроу.

— Я все понимаю.

— Хорошо, тогда не могли бы вы для начала в общих чертах рассказать о Кэльвии. Я ведь даже не знаю, какие были разрушения, кто выжил, и кто вернулся…. я вообще ничего не знаю.

— Из Пещеры Смерти не вернулся никто. В живых осталось только шестеро, в том числе и вы, но всех выживших доставили в столицу Империи и казнили. Это насколько известно мне. Но цель свою вы достигли — враг не смог пробраться в тыл. Атака сошла на нет сама по себе и потом ловили только тех, кто неосторожно высовывался за пределы безопасной территории. Своей самоотверженностью вы спасли свой народ.

— Нет, моей доли в этом нет.

— Вы ошибаетесь, решение всегда принимает Повелитель!

— Эрин, Повелитель, нам нужно идти, — тут Шаналь аккуратно отлепил мою руку от стены и потянул вслед за мелькающими впереди воинами, — скоро тут будет опасно!

— Шан, ты же все понял, не так ли? — Не меняя выражения лица, спросил я.

— Я… Вы… Это Ваше право — решать.

— А у меня есть выбор? — Я разозлился, резко вырывая руку и отворачиваясь. — Если мы попытаемся прорваться, лишь усилим напор. А если пойдем по северным туннелям — приведем армию противника прямо в тыл. У меня есть выбор? — Я дал парню минуту на размышление, а потом схватил за грудки и повторил. — Есть?

— Это Ваше решение! — Упрямо повторил охранник и я, наконец, расслабленно сполз по стене, больше не мешая ему выполнять свою работу.

Пока я, молча, вспоминал свой последний бой, и первый крупный проигрыш, Аваль начал тихо рассказывать и под его прекрасно поставленный голос истинного рассказчика, глядя в огонь, я видел происходящее не словами, а глазами, словно отраженным в пламени. Может, шутку сыграла телепатия, передавая образы, может быть, просто разыгралось воображение, но я был среди первых беженцев, осмелившихся вступить в полуразрушенный, оставленный врагу Альварен. Я слышал плач вдов и матерей по погибшим, а ведь они были в каждой семье без исключений. Я ходил среди могил павших, которых не успевали хоронить. Я следовал за отрядами смертников, осмеливавшихся на вылазки за телами бойцов на территорию, охраняемую врагом. Я разбивался на части, оставляя каждому толику своей боли, чтобы собраться вновь, с тем грузом, что предстоит носить всю оставшуюся жизнь. И я верил, надеялся на что-то лучшее… все еще верил… и надеялся. Ждал, сам не зная чего.

Мы говорили почти всю ночь. Аваль покинул меня перед самым рассветом и не потому, что кто-то из нас устал, а из-за банальной пропажи голоса. Слишком большой оказалась с непривычки нагрузка на старое горло. После ухода слуги, который оказался архивариусом крепости, я еще долго сидел, глядя на зарождающийся рассвет, и думал о прошлом и будущем. Почему-то мне казалось, что этой ночью для меня изменилось слишком многое, собственно, как и во мне. Но вот чем грозят перемены не стоит пока заморачиваться, всему свое время.

В тот день Рэми не появился, а я и не ждал, я вообще провел весь день в постели, отсыпаясь за все путешествие. Обед, я попросту проигнорировал, даже не притронувшись, ужин же, Аваль буквально в меня впихнул, согнав с кровати под предлогом отказа отвечать на вопросы. Естественно я послушался, разве такие угрозы игнорируют? Посмотрев на мою хоть и худую, но вполне нормальную, по сравнению с тем, что было после плена, фигуру, он поцокал языком, покачал головой и выдал непереводимый оборот, используемый чаще всего грузчиками в порту. Но, слава Лароху, говорить ничего не стал.

Нужно ли говорить, что эту ночь я вновь провел не в своей постели? Правда, на этот раз я вспомнил о существовании совести и отпустил старика через пару часов после полуночи, попросив принести мне из библиотеки что-нибудь почитать перед сном. В итоге, солнце уже встало, когда я завернулся в одеяло и крепко заснул. О визите Рэми, которому доложили о моих художествах стражники, я и не подозревал. Будить меня бывший друг на стал, лишь постоял у кресла, и прочитал корешок отложенных «Хроник Алласа», повествующих о годах войны и послевоенного становления.

Глава 39

На этот раз я проснулся четко к ужину, и даже успел помыться в приготовленной ванне. Завернутый в банный халат, чистый, и оттого счастливый, я предложил Авалю разделить со мной ужин, а если ему не помешает, то позвать в компанию Рона. Старик согласился. И этим вечером мы слушали рассказы уже вдвоем, уснув под утро рядышком на кровати. «Что-то я скоро совсем перейду на ночной образ жизни!», — мелькнула каверзная мысль, и я пообещал себе проснуться хотя бы до обеда.

— Рон вставай! Рон, уже обед.

— Не, я спать хочу, ешь сам, — отмахнулся друг, переворачиваясь на другой бок и снова засыпая.

— А, ну и ладно, — я отвернулся и пошел к столу, — будем считать, что ты не голоден. — Ответом мне была тишина.

Перекусив, я передвинул кресло к окну, поскольку камин еще не горел, и залез в него с ногами, нарушив разом все существующие нормы приличия. «Хроники» написаны оказались отменно, и я читал уже второй том из трех залпом. Полностью уйдя в содержимое, я не сразу заметил наступление вечера. Попробовав вновь растолкать Рона, я получил совет раньше, чем принесут ужин даже не лезть, и задумался чем бы заняться. До ужина оставалось еще часа полтора, читать без света уже стало невозможно, а зажигать камин самостоятельно не хотелось. И тут я вспомнил слова Аваля о неограниченности собственных перемещений и решил их проверить.

Выйдя за дверь, я первым делом встретился глазами с одним из охранников, ожидая распоряжения вернуться назад, но тот молчал. Тогда и я, отвернувшись, поплелся вперед по коридору. Шел я без цели, просто глядя по сторонам, и не обращая внимания на шелест шагов за спиной, кое-где останавливаясь, чтобы что-то рассмотреть, кое-где ускоряясь, чтобы ни с кем не столкнуться, хотя это было сделать проблематично. Крепость, представляющая собой самый настоящий замок, как жильцы ее чаще всего и называли, почти на семьдесят процентов была пуста. Пыльные коридоры, не горящие светильники, захламленные залы… я проходил мимо и с сожалением представлял себе, какими некогда они были.

Кое-где свет был ярче и признаки обжитости становились заметны, там я не задерживался, проходя мимо, за исключением одного раза. Я несколько минут решался подняться по лестнице на крышу, в итоге, победило любопытство. Как ни странно, конвоир за мной не пошел. Пожав плечами, я по старой привычке перевалился через бойницу, рассматривая то, что еще не успела скрыть ночь. Вид отсюда просто поражал воображение. Серпантин, казавшийся столь однообразным снизу, сверху представлял собой идеально симметричную кривую. Долина в чуть красноватом отблеске, казалась сказочной, без единого изъяна. А видная отсюда небольшая речка с кучей впадающих ручейков, производила впечатление листа с прожилками, по которым как по венам течет кровь.

Наверное, я бы мог смотреть и наслаждаться видом вечно, если б не хлопнувшая за спиной дверь, принуждающая обернуться. Позади стоял Рэми. Он был в военной форме, с глубоко опущенными в карман руками и немного ежился под прохладным вечерним ветерком. На мне же, кроме рубашки, по человеческой привычке, заправленной в штаны, больше ничего не было. Руки и живот я вымазал в грязи, когда лазил по стене, на щеке осталась черная линия от неосторожной руки, убиравшей непослушные волосы. Мои лохмы отросли уже чуть ниже плеча, но из-за своей легкости все время летали вокруг головы, попадая, то в глаза, то в рот. В очередной раз смахнув прядь, я оставил еще одну полосу теперь уже на другой щеке, и отвернулся от бывшего друга.

— Что ты решил? — Первым нарушил тишину я.

— Я думал, первым будет другой вопрос…

Я не стал отвечать, поскольку тот самый вопрос «Как?» звучал в голове, и я просто не решился его произнести. Да и что еще я мог сказать не начинающегося со слова «прости», а если это слово будет произнесено — это гарантировано испортит те отношения, что между нами еще остались.

— Значит, тебе не интересно, как я выжил? Хорошо, я расскажу сам. На арене я почти умер, но в тот момент, когда мое тело притащили в загон и бросили на кучу других, я вдруг раскрыл глаза и задышал. Даже люди не могут игнорировать подобные предзнаменования, поэтому я был помилован и отправлен в забой. Там, на каменоломнях, мне удалось сколотить небольшую группу из таких же, и прорваться на свободу. Из девятерых, нас осталось пятеро, но мы выжили и вернулись. А потом… ну, потом было много чего. И теперь я здесь. Скоро уже десять лет, как я стал комендантом… — Рэми бросил на меня странный взгляд и, помолчав, добавил. — Не думал, что доведется тебя встретить.

— Поверь, я тоже, — моя усмешка могла бы напугать и менее стойкого соплеменника.

— Я отправил письмо в Альварен, совету. — Предпочел сменить тему собеседник, подходя к краю и смотря вдаль. Скорее всего, в темноте он видел много больше, чем я. — Ответ будет примерно через неделю. Ты свободен в перемещениях, и я не собираюсь тебя в чем либо ограничивать. Что же касается твоих спутников… я не понимаю, как ты можешь считать их своими друзьями?

— Это так, — успокоившись, я пожал плечами. — Их присутствие я объясню только Совету, а пока я буду пользоваться лишь теми правами, какими обладают они.

— Что ж, вы не пленники и у меня не так много подчиненных, чтобы вас контролировать. За своих друзей отвечаешь сам и делайте что хотите!

— Хорошо, — я кивнул, впервые посмотрев на бывшего друга. — Я могу идти?

— Да. И запомни, не все в замке нормально воспринимают присутствие светлых и человека.

— Обещаю тебе, из-за нас проблем не будет.

— Я очень на это надеюсь.

Спустившись вниз, я пулей пролетел по коридорам, направляясь в свою комнату. Рон уже проснулся, поэтому мое появление во встрепанном виде, с горящими глазами и на грани нервного срыва, скрыть не вышло. Подскочив на ноги, парень ринулся ко мне, быстро ощупывая взглядом, на наличие видимых причин. Ничего не найдя, Рон не стал засыпать вопросами, а просто замер рядом с уже накрытым столом, исходящим манящими запахами, и указал на него, махнув рукой в сторону камина.

— Огонь я разжег сам, а Аваль принес ужин. Давай поедим, а потом расскажешь то, что сочтешь нужным.

— Спасибо Рон, — искренне кивнул я, подобное невмешательство было одним из самых больших плюсов моего, теперь уже совершенно точно, друга. — Ты давно проснулся?

— Да почти сразу, как ты ушел. Прости за недостойное поведение, это у меня иногда детские привычки просыпаются. Думал, в армии отучили, а вот нет, оказывается.

— Ну, в нашей ситуации подобное не страшно.

— И тем не менее…

— Да ладно тебе, — я быстро прошествовал к столу и с маху уселся в кресло, тут же хватая со стола куриную ножку и запихивая ее в рот. — Давай лучше поедим.

Рон, без разговоров плюхнулся напротив и с тем же рвением набросился на приготовленное. Все было горячим, но нас это не останавливало, поскольку невероятно вкусным. Запихнув и тщательно пережевав последний кусок яблочного пирога, я сыто отвалился на спинку, закинув ноги через подлокотник и, вопреки привычке, уставился в темное окно.

— Ты как?

— Как ни странно, вполне нормально. Ошейник, похоже, действительно помогает…

— Тебе не… ты даже не пытаешься его спрятать. По-моему, наоборот назло не застегиваешь рубашку.

— Рон, если бы я стал его скрывать — это привлекло бы лишнее внимание, и кучу ненужных предположений. Мне нечего стыдиться, он служит мне, и я этому рад.

— Ты… даже не знаю, наверное, все перворожденные настолько отличаются от людей.

— О, да, — я рассмеялся, — отличаются. А вот насколько каждый определяет сам.

— Ты куда ходил? Есть там что-нибудь интересное?

— Замок почти совсем пустой. Кругом паутина и запустение, в этом крыле еще более ли менее, а в противоположном совсем мрачно. Зато, я нашел выход на крышу. Оттуда просто восхитительный вид. Жаль, что было уже достаточно темно, а мое ночное зрение восстанавливается чересчур медленно. Нужно будет подняться туда днем, должно быть, картина еще лучше, чем я предполагаю.

— Хорошо, давай сходим. Может быть завтра? А нас не остановит охрана?

— Нет. У меня там состоялась встреча с местным комендантом. Militarus Рэминэраль просветил меня насчет наших прав и свобод. Выходит, мы совершенно свободны в передвижениях в пределах крепости, выйти за ее пределы, правда, нам не позволено, но это и не важно. Единственное, он предупредил о несколько напряженном отношении местных обитателей к нашей компании и посоветовал быть осторожнее.

— Ну, лезть на рожон не в наших правилах, так что совет хоть и дельный, но лишний. А что касательно твоих прав… сам знаешь на что?

— Сказал, что отправил вестника в Альварен, ответ будет примерно через неделю.

— Значит, у нас есть целых семь дней на отдых. Чем займемся?

— Не считая ночных посиделок и вечерних прогулок? — Задорно усмехнулся я, подмигивая вошедшему в этот момент Авалю.

— Именно.

— Хм. Аваль, а есть где-нибудь в крепости спокойное местечко без лишних глаз?

— Смотря, какие цели, — старик не выказал и тени удивления.

— Да так, размяться немного. Друга моего погонять…

— А, конечно есть! Вот завтра проснетесь пораньше, я вас вниз к темницам сведу, там как раз подобных коморок сколько душе угодно. И, заметьте, никто не побеспокоит излишним присмотром.

— Идет. — Тут я оживился, сбросив ноги на пол и чуть наклонившись вперед. — Ты обещал рассказать о роде Уайдаллиэ, помнишь?

— Помню, помню. Вот неуемная молодость, не дают даже устроиться поудобнее, — расцвел улыбкой несколько взбодрившийся за последние дни старик. Даже не смотря на дневную работу, и ночные посиделки Аваль здорово помолодел на мой взгляд.

— Почему тебя заинтересовал именно этот род? — Рон проницательно посмотрел мне в глаза. — Мне, например, гораздо интереснее про пограничье. Вот, Дорвигэс или Швинталь…

— Когда-то я знал род Уайдаллиэ достаточно близко, — не выдержав, я отвел взгляд, тут же, по привычке, уткнувшийся в огонь. — Последнее, что я помню, это потерянных родом двух прямых наследников.

— Вы правы, это было тяжелой потерей, ведь род почти прервался.

— Расскажите мне…

Глава 40

Дни ожидания, сменились днями тревоги ровно через семь дней. Сначала я еще пытался себя убедить, что ничего не происходит и гонец просто задержался в пути, потом пришла уверенность, без неприятностей не обойтись. А уж когда под стенами крепости обосновалась целая армия, уверенность превратилась в знание. Не ждал я подобной встречи, хотя и предполагал, что с радостью никто встречать не будет.

Похоже, подобной встречи не ждал не только я. Рэми ходил совершенно убитый и потерянный, отдав всего один приказ: о подготовке к бою. В ответ на мою попытку поговорить, он лишь отмахнулся, заявив, что он здесь главный и ему решать, как поступить, а мне лучше всего помалкивать и не путаться под ногами. Ну, я и не путался, предпочитая наблюдать, делать выводы и готовить свою игру, раз уж нельзя поучавствовать в общей. Рон, в основном, молча ходил за мной следом, но в душу не лез и на том спасибо. А эльфы с тех пор как мы тут окопались, из своей комнаты не выходили ни разу, поэтому я просто напросто про них забыл.

Все началось на шестой день третьей недели моего пребывания в крепости. Войско вдруг пришло в движение, выстраивая боевые порядки, со стороны коменданта тоже посыпали распоряжения, а я приготовился действовать.

Всегда любил смотреть сверху, жаль, что мне не дано крыльев. Этот восхитительный вид, когда где-то далеко внизу простираются скалы, или реки, или море, или… да мало ли что еще. Вот и сейчас, стоя на стене замка, я с восхищением всматривался вдаль, замирая от блаженства. И в этот момент мне было совершенно безразлично, что часть пейзажа закрывает собой двухсотенное войско, вообще-то, явившееся за моей головой. Не сказать, что я был удивлен таким поворотом, напротив, скорее итог был вполне ожидаемым, но все же… все же…

Как-то всегда больно и обидно когда тебя предают. Или это только мне? Вот сколько уже в своей бездарной жизни всего попробовал, а на тебе, опять напоролся на те же грабли, хотя, на этот раз, вроде бы, без прямого участия. Люди, а как ни странно это были именно они, на что-то рассчитывали и готовились к бою. Этот факт, возможно, и насторожил бы меня, дай я возможность себе подумать, о чем либо, кроме красоты вокруг. День стоял просто прекрасный, солнце заливало своим светом даже сверх меры, дробя отблески на многочисленном металле, имеющемся как внизу, под крепостной стеной, так и в замке. И мне было совершенно все равно.

Собственно, такое состояние за последние три недели, проведенные в замке, стало для меня обычным, хотя Рон и уверял, что я пугаю его до смерти. А мне, может быть, впервые в жизни была предоставлена возможность не думать, не решать и почти не жить, а только существовать. Как-то не хотелось ее терять. Вот и сейчас, наслаждаясь видом, я стоял, прислонившись к высокому в этом месте парапету, почти вывалившись через бойницу наружу, и смотрел вдаль, изредка ловя настороженно опасливые взгляды присутствующих. Вообще, присутствовало на стене много народу, естественно, почти все они были моими соплеменниками, ну или вампирами, но больше всего раздражало тяжелое внимание Рэми. Словно специально он подошел поближе и, подозвав своих командиров, принялся за обсуждение обороны. Если это и было сделано с какой-то целью, а судя по бросаемым косым взглядам, так оно и есть, то я предпочел эту самую цель проигнорировать, собственно как и содержание самого разговора.

Насмотревшись вдоволь, я только собрался покинуть площадку, тем более что воины стали занимать свои места, а я мешался на дороге, когда крепкий захват за плечо повернул меня лицом к лицу с комендантом замка. Окинув взглядом сжатые челюсти и нехороший прищур темно карих глаз, я как можно беззаботнее улыбнулся, для контраста так сказать, и попробовал обойти бывшего друга сбоку, но маневр не был закончен, зато почти прижал нас друг к другу.

— Очень прошу тебя не лезть на рожон. Лучше залезь в какой-нибудь угол и сиди там пока все не закончится!

Уж и не знаю, какой именно реакции он ожидал, но только явно не того, что я сделал — поклонился ему гораздо ниже, чем следовало рыцарю (коим я являюсь с двадцати лет) перед господином, хотя все и должно бы быть наоборот. Еще сильнее нахмурившись и сжав челюсти до белого цвета, Рэми засверкал глазами, пытаясь поймать мой взгляд, а потом просто оттолкнул в сторону, тут же начиная отдавать команды удивленно взирающим на нас зрителям. Они меня, кстати, не волновали нисколько.

Быстро, прыжками, спустившись по ступеням, я привалился к стене внизу. Здесь было тихо и пустынно, редкие обитатели замка настолько спешили сделать последние приготовления, что не обращали внимания на темный силуэт в тени стены, а я мечтал остаться в гордом одиночестве, причем желательно как можно дальше отсюда. Мне срочно нужно было перевести дух.

— Так, для начала, пока Рэми не сделал выводы, стоит приготовить оружие, потом будет поздно, — с этой мыслью, я метнулся к пустым казармам и, вбежав в оружейную, схватил первый попавшийся меч.

Оружие, если честно, было так себе. Баланс вроде и ничего (разве у дроу бывает плохое?), но для меня слишком тяжел и длинен. При своем немалом росте, а для темного быть на голову выше людей вполне нормально, я всегда был слишком тонкокостным, поэтому оружие мне почти невозможно подобрать. Мама обычно смеялась над этим моим комплексом и, беря за тонкое, почти девичье запястье, со смехом говорила, я такой оттого, что они с отцом так и не смогли прийти к выводу какого пола родится первенец. Отец громогласно поддерживал ее, целуя в щечку и шепча на ушко глупости, я тоже смеялся, пусть и было обидно до слез, просто потому, что любил их обоих, но мою внешность изменить никто не в силах.

Выскочив на улицу, я осторожно осмотрелся по сторонам, никого не заметил и побежал в сторону ворот. Если бы смотрел внимательнее, то увидел бы, как мне наперерез из дверей замка выскочил Рон, быстро приближаясь.

— Стой, — ему удалось схватить меня за руку, — ты что задумал?

— Ничего, — я упрямо мотнул головой, с сожалением покосившись на теперь недоступные ворота. Наверху послышался какой-то шум, и мы синхронно задрали головы. — Что там такое? Я пойду, посмотрю. Вот, подержи! — Сунув другу краденое оружие, я стрелой метнулся теперь уже наверх, стараясь оказаться подальше от коменданта, внимательно всматривающегося вдаль.

Посмотреть было на что. Конечно, я видел армии и побольше, но зрелище все равно того стоило. А главное меня поразила абсолютная тишина, стоящая над окрестностями. Все приготовления сделаны, четко и молча, не слышно даже бренчания металла о металл, сопровождающее каждый шаг закованного в доспехи человека. Словно проникнувшись настроем, дроу тоже старались не шуметь, осторожно и плавно обходя друг друга.

Заинтересованность толкнула меня ближе к парапету и, поднырнув под руку ближайшего воина, я перевалился через край, рассматривая стан врага. Видимо эти люди специально готовились к набегу и скорее всего не зря старались, поскольку организовать грамотно и оборону и возможность нападения — это талант. У человеческого полководца этот талант был, что меня неприятно удивило. А еще у него было толи немало глупости, толи столько же безрассудства, сунуться в крепость дроу всего с двумя сотнями воинов. И пусть гарнизон замка состоял из сорока солдат, из которых пятеро — рыцари, и еще десяток резерв, но разгромить столь малую толпу у моих соплеменников не возникнет труда. Если конечно у врага нет неожиданных сюрпризов в виде магов или подкрепления.

Что-то блеснуло впереди, резанув по глазам и сильно ударив по нервам. Я схватился за ошейник, нестерпимо впивающийся в шею, и только тогда обратил внимание на соплеменников, почти все окружающие катались по полу не в силах совладать с болью. Мне же досталось много меньше, во-первых, потому что ошейник прочно запирал магию, и воздействовать на нее было почти невозможно, а во-вторых, мой болевой порог с некоторых пор просто запредельно высок. Преодолев тошноту, я потянулся к луку, выроненному тем самым бойцом, которого отодвинул, и дрожащими руками наложил стрелу. Встать оказалось небольшой проблемой, но дотянувшись до бойницы, я кое-как заполз на нее, привычно укладываясь животом на край.

Маг стоял близко, гораздо ближе, чем требовалось моей стреле. Видимо, он настолько уверен в своей силе, что элементарная безопасность игнорируется. Что ж, сам же и виноват! Остальные воины держались подальше, зная дальность стрельбы и не заходя за черту. Прицеливаться пришлось долго, мешала не только боль, но и вызванные ею спазмы в полном желудке, который так и норовил опорожниться. И только когда понял, что задерживать дыхание и дальше грозит кислородным голоданием, стрела отправилась в полет, насквозь пробив сердце мага. Тот, еще успел удивиться, даже взмахнуть руками, прежде чем рухнуть навзничь, но только не жить.

Желудок все-таки опорожнился, благо произошло это под прикрытием зубцов бойницы и наружу, за стену. Когда я все еще трясущийся и еще более зеленый, чем был, сполз обратно, и с благодарностью кивнул поддержавшему соседу. Почти все присутствующие уже поднялись на ноги и в данный момент с ненавистью смотрели на труп мага. Сунув лук в руки хозяина, я постарался было незаметно проползти к лестнице, но был остановлен окриком Рэми.

— Аль! — Поворачиваться не хотелось, тем более что по какой-то причине бывший друг назвал меня новым именем. — Спасибо!

Кивнув, скорее для зрителей, чем для него, я на все еще ватных ногах пополз вниз, когда услышал звук сигнала «наступление» и понял, что атака началась. Не желая быть задержанным, первым прыгнул через перила, приземлившись точно на спину подведенного для Рэми коня. Мнение бывшего друга в этот момент меня не интересовало абсолютно, поэтому оборачиваться не стал, просто выхватил из рук Рона, все еще ничего не понимающего, меч, и первым выскочил в открывающиеся ворота. Чтобы уменьшить сопротивление воздуха, я почти полностью растекся по спине лошади и на всех порах понесся на встречу такой желанной и долго лелеемой разгрузке.

Глава 41

Когда Аль выдернул из моих рук отданный на хранение меч, я не сразу сообразил, что вообще происходит. Вот только все присутствующие катались по полу, непонятно по какой причине, но явно не действующей на людей, или как минимум на меня, а потом раз, и все подпрыгивают, словно по сигналу. Друг заскакивает на подведенного коня и почему-то у меня ощущение, что не ему, хватает превосходную железку, которую я разве что не полировал рукавом, и несется прочь через толком и не открытые ворота. Затем события еще больше ускорились, и я окончательно перестал понимать, в каком сумасшедшем доме нахожусь. С ревом проорав «По коням!», а потом без перерыва «Сукин сын!» не менее громко, Рэми следом скатился по лестнице и повернулся ко мне.

— На лошадь, быстро, поведешь к нему!

По-прежнему ничего не понимая, но уже и не стараясь уцепить смысл, все равно не вникну, я тупо выполнил приказ и помчался рядом с комендантом, поднимая клубы пыли.

А впереди уже завязался бой. Странно, я ведь был уверен, что снаружи не было отрядов из замка. Хотя, может, ошибся? Или нет? Хм, ладно умные мысли отставим в сторонку, тем более, что остальные уже повыхватывали мечи, а лучники, чуть отстав, вовсю поливают войска противника градом стрел с чисто эльфийскими наконечниками. Нужно будет потом обязательно Аля попросить рассказать, чем же именно так сильно отличаются эти наконечники от человеческих? Но то, что они пробивают почти любые латы — совершенно точно, проверено, и не раз.

Рэми снова проорал какую-то команду, только я толи не расслышал, толи просто не понял языка, но смысл прошел мимо. Вокруг меня образовалось кольцо из дроу, но это не останавливало, а напротив, несло вперед. И вот когда мы уже почти достигли схватки я, наконец, понял, что именно зацепило сознание в окружающем. Никакого отряда не было, был Аль и это именно он сейчас в центре двухсотенного войска отбивается от врагов. Накативший страх заставил моментально защелкнуть отвалившуюся челюсть, а наплыв собственных противников еще и включиться в бойню, но краем глаза я упорно следил, как редеют впереди силы врага.

Дроу моего окружения не давали особо развернуться, перехватывая почти всех нападающих, но кое-что перепадало и мне. Постепенно я настолько втянулся, что стал работать в паре с одним из молодых рыцарей, кажется, его называли Дарис. Мы словно чувствуя друг друга, крутились совершенно синхронно и там, куда не дотягивался его несколько коротковатый меч, спокойно проходил мой полуторник, более длинный и тяжелый. Чаще всего, конечно же, помогать приходилось мне, но пару раз и я сумел отбить грозящие смертью эльфу удары, на что получил косой взгляд и чуть заметный благодарный кивок. Обижаться на неласковость было некогда, да и бесполезно, не впервой, потому я, не сбиваясь с ритма, продолжал кружить с тем же успехом.

Противник не собирался сдаваться, и это было странно. Неужели же здесь целых две сотни смертников? Но зачем? И почему так нелепо подставляться? Какое-то странное чувство в груди, страшная боль в боку и предчувствие чего-то надвигающегося, резко бросили меня на землю, прямо под ноги врагу, благо хоть на меч противника не наткнулся. Дарис что-то прокричал куда-то в сторону, потом схватил меня за шиворот и, заставив встать, поволок вперед. Бой уже почти завершился, но перед нами отряд в три десятка человек продолжал отбиваться от наседающей шестерки темных. Откуда-то сбоку выскочил взлахмоченный, перемазанный кровью со всех сторон Рэми, почти налетев на нас.

— Что случилось?

— Ему стало плохо, — рыцарь ткнул в меня пальцем. — Не ранен, но свалился кулем, чудом на вражий меч не напоровшись.

— О, Боги, это плохо, очень плохо. Так, расходимся. Дарис будешь с ним, смотри за его поведением, за жизнь головой отвечаешь, — дроу серьезно кивнул, а я все также удивленно молчал. — Найти мне его из-под земли!

Только минут двадцать спустя, когда были проверены все тела на поле по пятьдесят раз, я, наконец, понял, что именно мы ищем, точнее кого, и вот тогда испугался по-настоящему. Но среди мертвых Аля не было, среди живых, судя по отчаянно злому Рэми, тоже. Тогда где же он? Мы как раз подошли к коменданту, когда один из раненых бойцов, с трудом стоящий на ногах, докладывал командиру о замеченной странности.

— Он дрался как сам Араг, почти всех раскидал, когда из засады вон за тем валуном полыхнуло магией. Его смело как листок, на спину упал, попытался встать, но тут подоспели человек десять, там же прятались. Один тут же вонзил меч в бок, пробив насквозь, а остальные принялись бить, да так рьяно, что никто и пискнуть не успел. Я попытался помочь, только ранен уже был и от магии не сумел защититься, приложило о тот же валун, — дроу коснулся затылка и показал кровь на руке. — Знаю, что виноват и готов понести любое наказание, только думаю торопиться надо, неспроста этот бой был устроен…

— Ты прав Эр'ад неспроста. А я оказался дураком, не продумав все заранее!

— Какие будут приказания?

— Возвращаемся в замок, соберемся с силами, смоем всю эту грязь и в путь. Эти места лучше нас не знает никто, а ночью напасть будет даже лучше.

— Хорошо, надо бы здесь прибрать, — пробормотал еще один рыцарь, сильно прихрамывая на левую ногу.

— Вот ты Ар'наз этим и займешься!

С этими словами Рэми резко повернулся и зашагал выполнять собственные рекомендации, я со своими телохранителями двинулся следом, а бедный Ар'наз остался стоять и хмуриться посреди остатков вражеской армии. Кстати, доказательством превосходства дроу над людьми могло служить хотя бы то, что при таком перевесе в количестве, среди защитников погибшим оказался всего один. Правда, услышав об этом, Рэми долго ругался и распинал того рыцаря, которого посчитал виновным в недогляде, тут же посадив под замок с отсрочкой приговора до решения более насущных проблем.

Помотав головой и решив, что с нее, наверное, уже достаточно, я устало пополз в сторону своих покоев, желая хоть немного перевести дух в тишине. Щемящая пустота внутри настораживала, чужой боли больше не было, но я был твердо убежден, что Аль все еще жив, потому что не будь это так, моя душа развалилась бы на части. Нет, нам нужно срочно поговорить, не правильно все это, при простом кровном братстве не бывает такой близости!

Глава 42

Из замка мы выскочили на всех порах. Честно говоря, сам от себя не ожидал такого. Но с тех пор, как Эрин вновь возник в моей жизни, мне все больше становится непонятен мир вокруг. Нет, я уже, пожалуй, не считаю бывшего друга во всем кругом виноватым. По трезвом размышлении, после того, как удалось выбраться из плена, я понял, что был во многом не прав и пристрастен. Да и что говорить, все эти годы меня мучило чувство вины, ведь помню же, как изменились глаза принца в момент моей якобы смерти. Наверное, то решение не далось ему легко…

С другой стороны, Эрин действительно во многом виноват, хотя и не преднамеренно. Что взять с ребенка? А именно подростками мы все и были, да и сейчас остаемся, если копнуть глубже. И потом, какое бы мнение я не имел о своем бывшем друге, он все же Повелитель, этого не изменит никто и ничто, а значит, моя святая обязанность вытащить его любой ценой. И зачем только этот дурак сунулся в пекло в одиночку? За последние недели мне доводилось довольно пристально наблюдать за его поведением и что таить, я прекрасно понимал, что оглядываться на мнение других, если оно не совпадает с его собственным, Эринкаль не будет, скорее как таран пройдет напролом.

Вот и прошел! О, Боги, — я снова врезал кулаком по седлу, отчего Ра'эль, мой боевой конь, подпрыгнул, нервно оглядываясь, и снова дал себе зарок поговорить с Повелителем во что бы то ни стало. Нам давно бы следовало это сделать, так что нынешние события по большому счету моя вина.

Прибавив хода, я вырвался вперед и летел теперь рядом с разведчиками, низко прижавшись к шее коня и внимательно осматриваясь по сторонам. Лес, как и всегда, жил своей жизнью. В этих горных краях на самом деле деревьев было не много, в основном наносные рощицы, когда существует небольшая долина, огороженная скалами, или как-то иначе обособленная от ветра и в нее наносит всевозможные семена со всего света, там они произрастают, постепенно меняя пейзаж. Это место не было исключением, на языке эльфов его называли Дер'ан'валь. Название это появилось так давно, что никто толком не знал, почему именно так, но говаривали, что вот эти вековые деревья, мимо которых я пролетаю на такой скорости, выросли внезапно и совершенно одновременно. Каких только видов зелени тут не было. И дубы Поволжья, и клены ЗаподноАрья, и тополя СевероНилья, и даже эльфийские танарки, гномьи савуки, и самое главное драдерновые заросли, называемые в простонародье — завтрак дракона. Самого дракона, правда, никто не видел много тысяч лет, ест ли он этот кустарник тоже доподлинно неизвестно, но легенды все читали и не верить им нет причин.

— Рэми, поворачиваем, — проорал один из разведчиков, видимо безнадежно пытаясь привлечь мое внимание уже довольно давно. — Осталось немного, думаю, спешиться вон в той части, у старой танарки.

— Хорошо, веди, — я потряс головой, скидывая оцепенение, и припустил следом за остальными.

М-да, в нашей компании, почти целиком состоящей из эльфов, правда, двух враждующих видов, наличие человека, наверное, не производило такого громового впечатления. Но вот если вспомнить о недавней войне… Нет, я категорически не понимаю Эрина. Неужели за эти годы, проведенные в плену, он настолько привык к людям, что просто не может без них жить? Хотя нет, не производит он такого впечатления, но к этому… человеку очень привязан. С чего бы это, а? Нет, нам совершенно точно нужно поговорить!

— Рон, останешься здесь! — Приказал я, чуть повысив голос.

— Нет, — спокойно отозвался парень, чем взбесил меня окончательно.

— Ну, что ж, сам виноват! Я не буду тебе приказывать — это не поможет, но и помогать тебе тоже не будет никто. Запомни это и пеняй на себя!

— Идет, — отозвался человек, — я в состоянии за себя постоять.

На этом разговоры закончились и мы организованно двинулись вперед, почти бесшумно, если не считать то и дело ломающихся веток под ногами человека. Двое светлых, навязанных мне Лионэлем, бесшумными тенями скользили в кронах. Люди, напавшие на замок, по всей видимости, неплохо изучили повадки дроу. Знали, что воевать в лесу нам не по нраву, но вот на светлых в нашей компании никто явно не рассчитывал. А между тем, лес — как раз таки стихия светлых, будем надеяться, нам это поможет. Я не стал брать слишком много народу, потому отряд состоял из меня, Рона, двух эльфов Лионэля и трех моих рыцарей, в бою стоящих сотни людишек. Двое из них — ветераны, которые знали меня с пеленок, третий — молодой парнишка, совсем недавно проявивший себя, но я ему доверяю.

Итак, лагерь неумолимо приближался, уже слышны были тихие разговоры дозора и витали аппетитные запахи жарящейся еды, напомнившей мне о пропущенном завтраке и обеде. Светлые тенями метнулись мне наперерез и тот, что поменьше спросил, что им делать. Хм, все-таки эльфы не люди и как бы они оба не относились к дроу и ко мне в частности, оба прекрасно понимали, кто командует. Дав им поручение проредить противника сверху, но не раньше, чем мы войдем на поляну, я с удовлетворением проследил, как две бесшумные тени, сливаясь с ветвями, попросту растворились среди сосен, и лишь после этого обернулся к оставшимся.

Рон подошел вместе со всеми, всем своим видом показывая, что оставаться в тылу не намерен. Вот ведь мальчишка! Если бы не был уверен, что Эрину он почему-то очень дорог, не пережевал бы совершенно, а так, выкручивайся теперь, пытаясь его прикрыть.

— Так, — я на миг прикрыл глаза, вспоминая полянку будущей битвы, — Эр'ад обойди справа, там есть примечательный валунчик, у него еще дыра в центре, помнишь? — Один из ветеранов закивал. — Постарайся отвлечь на себя тех, что у костра. Ты, Геран, пойдешь слева, сам разберешься что делать. — Дроу уважительно, но не более того кивнул, а от его усмешки даже у меня по спине прошли строем мурашки. — Дарис, как самый молодой, обходишь по периметру и нападаешь сзади. Там у них коновязь, разберись с этим. — Парнишка, судя по всему, был счастлив. — Рон, держись около меня, наша цель главная палатка — там Эрин. И очень прошу, не нарывайся!

— Я в состоянии о себе позаботиться, — высокомерно повторил человек, отчего меня затрясло нервной дрожью.

Нервно кивнув, я быстро отвернулся, чтобы моего состояния никто не заметил и дал сигнал отправляться. Рыцари исчезли в мгновение ока и в том, что задание будет выполнено без каких-либо огрехов, сомневаться не приходилось. Зато в наличие здравомыслия у человека сомнения возникали самые настоящие, а главное насущные. Но думать об этом сейчас не с руки, оставим на потом.

К тому моменту, когда мы возникли на поляне, мои рыцари уже вовсю пожинали кровавую жатву, а эльфы, сидя на деревьях, отстреливали разбегающихся. Пройдясь по окраине лагеря, я целенаправленно двинулся в сторону виднеющегося впереди купола и, не пытаясь вступить в бой, чего не скажешь о Роне. Тот словно только и ждал возможности поразмяться, моментально нашел себе противников. Плюнув на беспокойство, я оставил парня удовлетворять прихоть, а сам ворвался в помещение.

— Эрин, ты как? — Рэми первым заскочил под купол и, когда вошел я, пытался разобраться, как снять подвешенного посреди помещения за руки друга.

— Жив, — едва уловимым шорохом прошептал Аль, сдерживая стон.

— Потерпи немного, сейчас отцеплю.

Я какое-то время наблюдал за бесполезными метаниями дроу по палатке и, плюнув на подчинение, метнулся к другу, рассматривая количество повреждений. На первый взгляд все выглядело много хуже, присмотревшись же, я понял, что большая часть крови принадлежит не ему и, скорее всего, попала на одежду в пылу схватки. Все-таки до чего же они кровожадны, эти дроу! Надо же, выйти в одиночку против двухсотенного войска! А главное, он ведь и подкрепление ждать не собирался, неужели думал один управиться?

Но сейчас не до того, потом в лоб спрошу, с ним всегда так, если не задать верного вопроса, то и ответа конкретного не получишь. Если не обращать внимания на лишнюю кровь, то все остальные повреждения сводились к страшно выглядевшей ране в боку, уже успевшей вздуться, явно не обошлось без серебряного оружия. Остальное по мелочи, но болезненно — пара сломанных ребер (похоже, когда вязали хорошо попинали), сломанная нога (на эльфах заживет дня за два, если рана в боку раньше не доконает), разбитое лицо… М-да, а вот это уже явно недавние повреждения. Скула рассечена так, что видно корни зубов, небольшой надрез на шее в районе трахеи (это еще хуже, наверное, лучше перетянуть), куча всевозможных синяков и один отек, полностью перекрывший глаз.

Мгм, нужно же так отделать, что и на эльфа не похож стал? Если бы не знал его так давно, то мог и не признать. Так, за ребра брать нельзя, талия тоже не пойдет — там бок рядом, остается только попытаться за руки приподнять, хоть немного снять нагрузку с запястий, вон как посинели. Блин, да он же совсем легкий, нисколько не прибавил в весе, что странно, ел то на равных!

— Тише, тише, не дергайся, знаю что больно, только ты так руки совсем испортишь! — Прошептал я, подходя сзади и пытаясь придержать друга.

— Спасибо…

— Нашел время благодарить? Лучше скажи мне, зачем в самое пекло сунулся? Да еще и без сопровождения! Мы ведь пока до места той бойни, что ты устроил, добрались, тебя уже успели уволочь в неизвестном направлении… хотя, это просто невероятно! Я такое зрелище первый раз в жизни видел…

— Рон, погоди, потом болтать будешь, — с виду хлипенький Рэми приволок страшного вида кувалду. Судя по запекшейся кое-где крови явно ритуальную, а точнее пыточную. — Постарайся его приподнять, чтоб натяжение убрать, и я рубану по цепи.

— Легко сказать, — пропыхтел я, выполняя просьбу, — если ты не заметил я на пол головы ниже!

— И что? — Удивленно переспросил дроу, прищурившись, рассматривая поле деятельности.

— А то, у него единственное неповрежденное место — руки, мне до них прыгать надо. Так пойдет? — Кое-как поднырнув, я обхватил Аля ниже талии и приподнял.

— Так, сейчас.

Удар был настолько сильным, что мы все трое кучей полетели в противоположный от входа угол, а кувалда продрала бок тента, вывалившись наружу. Какое-то время покряхтев, я быстро проверил собственное тело на наличие повреждений и принялся оглядываться по сторонам. При падении Эринкалю не повезло оказаться под нами, а вкупе с его и так плачевным состоянием это привело к отключке. Будем надеяться, что она не превратится в вечную! И для этого стоило бы уже начинать выбираться. Рэми сидел с другой стороны от друга и потирал ушибленный о какой-то угол затылок, при этом старательно нащупывая жилку на шее бывшего пленника.

— Жив, просто приложился при падении, — констатировал он, облегченно выдохнув.

— Пора ноги уносить, — ненавязчиво напомнил я командиру нашего похода. — Пойду, гляну как дела снаружи?

— Да, ты прав. И подведи коня к выходу.

— Хорошо, — я с опаской посмотрел на бессознательного друга и покинул купол.

Снаружи бой почти кончился. Вот именно, что почти, поскольку стоило мне высунуть нос, как тут же нашлись желающие его укоротить. Благо Аль гонял меня не на страх, а на совесть и уж с людьми то я мог поспорить на равных. Увернувшись от летящего в лицо клинка, я перекатом ушел в сторону ближайшей сосны и уже под ее прикрытием рванул из ножен свой меч. Один из противников был настолько неосторожен, что тут же на него и наткнулся, а вот за вторым пришлось побегать. Ну ничего, зато я выяснил обстановку доподлинно. Из тридцати воинов противника к тому моменту, как я закончил, остался только один — их главный. Все верно, кто-то же должен объяснить все происходящее.

Развернувшись в сторону, где мы оставили коней, я прямо на ходу протер клинок о какую-то часть одежды одного из поверженных и спрятал его на место. Конь Рэми, Ра'эль кажется, спокойно стоял безо всякой привязи, флегматично пожевывая листья того самого кустарника, что еще зовется Драконьим. Поудивлявшись такому прожорству и решив, что, наверное, едят его не только драконы, я схватил за повод всех животин и повел в нужную сторону. У входа в палатку уже столпились участники освободительного движения, как я обозвал спутников, по всей видимости, желание выбираться пришло не только мне в голову.

Глава 43

— Рэми, привел, — крикнул я внутрь и приоткрыл тент, чтобы было удобнее выйти.

Дроу появился почти сразу, с завернутым в какой-то плащ Алем на руках. Правда, бывшего пленника у него почти сразу отобрал Пираэль, заявив, что ему не привыкать, да и лошадь его помощнее будет. Вскочив верхом, мы последний раз осмотрели побоище и двинулись в обратном направлении. Как сказал Рэми, завтра он отправит сюда десяток привести в порядок полянку, да прибраться, если что останется после буйства ночных хищников. Сейчас же мы усталой вереницей тянулись вперед и, честно говоря, от тишины и сошедшего напряжения у меня начинали слипаться глаза.

— Ты хорошо дерешься, парень, — словно что-то почувствовав, повернулся ко мне один из рыцарей замка. — Уж не он ли тебя учил? — Небрежный кивок в сторону ноши Пираэля.

— У меня был хороший наставник… и, да, Аль последнее время со мной занимался.

— Оно и видно, так драться люди не умеют!

— Человек в любом случае не сможет драться так, как эльф, — пожал плечами я, уважительно вздохнув.

— Слушай Пираэль, — включился в разговор Рэми, нахмурившись, словно что-то вспоминая, — а почему ты сказал, что тебе не привыкать, когда Эрина брал?

— Так не первый раз я его на себе тащу, — хохотнул эльф великан. — Правда, в тот раз он хоть немного сам проехал. Зато потом кое-как поймал уже у самой земли.

— Расскажи мне, пожалуйста.

— Да запросто, рассказывать то нечего. Катрин, это хозяйка замка, где мы последние несколько месяцев жили, в город ездила, кое-какие дела касательно местного подполья решить, и по пути наткнулась на странный отряд, тянущий пленника на веревке за лошадьми. Жалко ей его стало, вот и решила выручить. Это уже потом стало ясно, что тот приговорен к казни за срыв операции, намеченной Императором. Его в составе группы в соседнее королевство отправили в качестве диверсантов, а он, вроде как, своих подельников тамошней внутренней страже сдал. Только вот королек тот с Императором миром договорился, а пленника с рук на руки сдал. В общем, ничего хорошего парню явно не грозило, а Катрин пожалела да погнала нас как-то ночью выручать неудачника. Только он тогда в сознании был, кое-как на лошадь заполз и до последнего сам правил, пока не выпал прям на ходу.

— А дальше что было?

— Ха! Мы ж в потемках решили, что он вампир, приволокли в замок, на кровать положили, глянь, а это и не вампир вовсе.

— Ах, да, вражда наша вечная…

— Ну, — прогудел Пираэль, почесав затылок, — не без этого. Знали бы заранее не стали бы связываться…

— Так что было-то? — Поторопил уже я.

— Калиэль чуть не добил от шока, только ему Лионэль не дал. Попросил всех выметаться и что-то сделал, отчего нашему пленнику полегчало. А потом появились войска, замок окружили и потребовали выдать пропажу. Ну, мы пока думали, как выбираться будем, он сам и сбежал. Не знаю, что там дальше было, но назад Аль уже в компании этого парня прибыл месяца два спустя.

— Рон, твоя очередь, — Рэми бросил в мою сторону непонятный взгляд.

— Не знаю точно, может его поймали, может сам сдался, но в столицу его привезли в клетке, как для крупных животных. Как сбежал он из нее, я тоже не знаю, Исса, сестра моя, нашла его едва стоящим на ногах где-то в городе и решила спрятать. Привела на заброшенную мельницу, да там, в сене, и оставила схорониться. Так уж вышло, что я тогда отрядом, отправленным на поиски, командовал. Наткнулся на него случайно, и совсем собрался было убить, только на фибулу на плаще наткнулся. Плащ-то сестренкин оказался, вот тогда и решил не спешить, а сначала разобраться. Исса давно из города хотела сбежать, только одной не с руки, а тут и повод появился. Я, естественно, не захотел ее одну отпускать, да еще в компании вампира, о котором все говорили что отступник, к ним присоединился. Мы тем же вечером и рванули куда глаза глядят. Сначала конечно притирались друг к другу, а потом я себя уже полным идиотом почувствовал, когда понял, насколько не правы люди в отношении других рас. Аль для меня теперь поближе любого брата будет, примерно как Исса…. наверное.

— Ясно, — проронил дроу, о чем-то крепко задумавшись.

Замок возник перед нами уже в ранних сумерках, еще все было видно как днем, но тени превратились в красные кляксы, отчего все окружающее, словно бы покрыто отблесками пожара. Наш отряд влетел в ворота, затормозив только перед самым порогом, и громогласные поздравления с легкой победой донеслись со стороны быстро заполняющегося народом двора. Рэми почти не обращал внимания на окружающее, пребывая все в той же задумчивости. Мне тоже было о чем подумать, но я предпочитал отложить это на потом. Сесть в тишине спящего замка, например, на той смотровой площадке, где мы с Алем проводили время последние недели.

А сейчас не до того! Аль все еще без сознания и пока непонятно что с ним, а это вызывает опасения. Насколько же я привязался к этому нелюдю. Да и вообще, у меня теперь нисколько не вызывают опасения лица эльфов, мне не страшно смотреть даже на разъяренного Рэми, что же будет дальше? Наверное, история действительно ходит по кругу и после полосы отчуждения всегда идет полоса мира и благополучия. Что ж, будем надеяться… очень надеяться… особенно если планы Лионэля, да и Аля осуществятся и мне таки доведется стать Императором…

Но нет, это, опять же, не те мысли, которые мне хотелось бы сейчас обдумывать. Стоит поспешить наверх, тем более что во дворе я остался единственным и даже Пираэль утащил свою ношу. А ведь мне стоит посмотреть, как друг перенес дорогу и уж точно стоит убедить его в полезности крови для здоровья одного недоделанного вампира. В нашем с ним положении полупленников стоит быть здоровым и в полном уме, а не валяться на постели полудохлым, отказываясь от легкого лекарства. Решив так, то есть, навострив самого себя, я решительно спрыгнул с коня, на котором продолжал восседать, и через две ступеньки помчался наверх в комнату, предоставленную Алю.

Рэми сидел в зале, откинув голову на подголовник кресла, и выглядел настолько расслабленным, насколько всегда выглядят спящие. Калиэль и Пираэль, склонившись к огню, о чем-то шептались на диванчике, подтащенном к самому камину. Лионэля видно не было, скорее всего, он отправился проверить состояние бывшего пленника. Двух старших рыцарей тоже в комнате не было, зато младший стоял, привалившись к стене, за спиной своего командира, словно охраняя его сон.

Разговаривать совершенно не хотелось, да и по большому счету было не с кем. Со светлыми подружиться у меня так и не вышло. С Рэми конечно следовало бы прояснить некоторые недоразумения, но уважительная причина отложить разговор нашлась сама — он спал. А с молодым рыцарем нам разговаривать и вовсе было не о чем, поскольку говорил он крайне мало, и только обращаясь к начальству, что я заметил уже давно. Вздохнув и решив, что так и нужно, я занял кресло напротив Коменданта замка и постарался расслабиться, что тут же отозвалось болью в натруженных мышцах.

— Молодые люди и нелюди, шли бы вы спать, — прокомментировал тишину в зале появившийся Лионэль.

— Что с ним? — Тут же подскочил Рэми и я согласно закивал, поддерживая.

— Ничего хорошего. С везением этого парня не видать Кэльвии законного Повелителя.

— Все настолько плохо?

— Не знаю даже, — я скатился с кресла и Лионэль благодарно кивнул, усаживаясь. Под его глазами залегли усталые тени, но эльф все равно был по-прежнему прекрасен. — Меч, которым была нанесена рана, кроме того что отлит из чистого серебра, еще и смазан был ядом гараллы.

— О, Боги, — простонал Рэми, хватаясь за голову. — Выходит, эти наемники действовали по наводке. Жаль, что выяснить доподлинно, не удастся. Хорошо же они подготовились!

— И что теперь? — Задал я мучивший всех вопрос.

— Посмотрим, организм у парня крепкий, возможно он справится с отравой сам…

— А если нет? — Вставил Рэми.

— А вот на этот случай советую вам вызвать сюда как можно скорее лучшего мага-целителя, какого в состоянии найти за столь короткое время.

— Ясно, тогда позвольте мне вас покинуть? Нужно отдать несколько распоряжений. — С этими словами оба дроу вылетели за дверь, а старый эльф устало откинулся на спинку и закрыл глаза? Видимо совершенно позабыв про меня.

— Лионэль, могу я пройти к нему?

— Да, конечно, молодой человек. Только постарайся не лишать его последних сил.

— Хорошо, — я вежливо поклонился, хотя с закрытыми глазами этого, скорее всего, не было видно, и быстро скользнул в комнату, оказавшись в темноте, разгоняемой еле дымящей свечкой.

— Аль? — Голос почему-то дрогнул. — Ты слышишь?

— Рон? Зачем пришел?

— Слушай, знаю, что тебе это не понравится, но сейчас тебе нужно выпить моей крови…

— Нет, — отрезал друг, старательно отворачивая голову.

— Да послушай же ты, — я схватил его за запястье, почти не обращая внимания на болезненную гримасу. — Это единственный выход. Кровь нейтрализует яд в твоей крови и задействует скрытые резервы организма. Послушай же! — Но он, упрямо сжав губы, отворачивал лицо. — Хорошо, я подожду момента, когда ты будешь не в состоянии сопротивляться и тогда напою тебя кровью. Вот только тогда не факт, что мне удастся уйти без повреждений.

— Рон, зачем ты меня мучаешь? — Тихо спросил друг. — Мне ведь нельзя…

— Аль, это единственный выход! Ты можешь предложить другой? — Наступившая тишина тяготила меня гораздо больше, чем его постоянные отказы. — Пока ты в сознании ты сам решаешь, когда остановиться, опасности почти нет. К тому же, мы просто никому не скажем, идет?

— А у меня есть выход?

— Нет, — отрезал я, быстро отцепляя кинжал с пояса и усаживаясь на кровать, поближе к Алю. — Ладно, приступим.

Глава 44

Сознание вернулось быстро и болезненно. Лионэль сидел рядом, водя руками над ноющим боком и что-то шепча. В голове стоял постоянный гул, словно с перепоя, а нервные окончания то и дело давали залп по мозгу, отчего тот начинал дымиться. К тому же, немилосердно ныли поврежденные запястья, и страшно мешала рана в боку. Это если не считать многочисленных синяков, сломанных ребер и ноги.

А еще был ошейник. Эта железяка давила на горло с такой силой, что не задохнулся до сих пор, наверное, только чудом. Скорее всего, так он реагировал на едва заметные для меня проявления магии эльфа, только оттого легче не становилось. С трудом заставив себя не застонать, я приоткрыл глаза и встретил обеспокоенный взгляд ярко голубых, почти совсем молодых глаз.

— Вот скажите мне только одно: зачем?

— Захотелось, — прохрипел я, пытаясь приподнять тяжелую руку, чтобы рассмотреть, что именно болит. Не вышло.

— Эринкаль, если вы не прекратите лезть на рожон, ваша жизнь закончится значительно раньше, чем устроило бы всех нас, — эльф взял себя в руки и засверкал глазами, только на меня это не произвело ровным счетом никакого впечатления.

— Моя жизнь — мои ошибки!

— Да, только стоить они будут дорого всем остальным. Вам никогда не приходило в голову, что больнее не умереть, а принести этим боль и страдания тем, кто будет мучиться и дальше?

— Почему… так больно?

— Потому что меч был отравлен. Яд гараллы.

— Ясно. Я посплю?

— Да… Эринкаль, боюсь, я ничем не могу помочь…

— Не важно, — улыбка далась с трудом. — Спасибо.

— Прости мой мальчик, — уже на пороге прошептал эльф, полагая, что я не услышу.

Наступившая тишина была мне подарком. Сознание вновь решило покинуть беспокойный организм, задержавшись лишь для того, чтобы узнать личность очередного посетителя. Им оказал очень расстроенный, и какой-то потерянный Рон. Сначала парень долго смотрел на меня, что было видно из-под чуть приоткрытых щелочек глаз, потом подошел поближе и, склонившись к лицу зашептал, что мне просто необходимо выпить крови. Нет, в чем-то он был прав, без крови, особенно ЕГО крови, у меня вряд ли получится справиться самостоятельно, скорее, сегодняшняя отключка станет последней в этой жизни. Но вот с другой стороны… я и так привязал к себе ничего не понимающего человека настолько, что уже дальше некуда, еще несколько глотков могут сделать нашу связь неразбиваемой.

Помотав головой, я все же отказался, но попал в западню собственной беспомощности. Вот что я мог противопоставить заявлению, что меня напоят без ведома, в бессознательном состоянии? Да я же в такой момент вообще ничего не соображаю — проверено уже, причем на собственном опыте, а собственные ошибки, как известно, самые запоминающиеся. К тому же некстати вспомнились слова Лионэля о дорогих и близких. В общем, мне ничего не оставалось, как только уныло согласиться на очередную «еду». Да я же такими темпами точно вампиром стану! Причем отступником!

— Пей, — Рон силком открыл мне рот, взяв за подбородок и нажав в основании челюстей. Клыки появились сами собой, а так же красноватый свет глаз. Жуть, короче! — Так, тише, не захлебнись!

Это было странное ощущение. Да, я все понимал, но остановиться не мог в принципе. Наслаждение и боль накатывали волнами, сменяя друг друга с периодичностью полос на зебре, при этом сотрясая тело в судорогах толи восторга, толи ужаса. Раны начали затягиваться на глазах, даже кости со щелчком встали на место, только боль все нарастала, постепенно затопляя сознание.

Минут пять я еще терпел, постепенно теряя контроль, а потом вдруг понял, что боль принадлежит не мне и я просто чувствую по связи ощущения Рона. В тот же момент челюсти разжались сами по себе, а я, со страхом дернувшись, почти скатился с противоположной стороны кровати. Упасть же не вышло, благодаря «помощи» Калиэля, за шкирку вернувшего на место.

Оказывается, тишина в комнате и долгое отсутствие Рона не остались незамеченными, и мои спутники решили проверить почему, всем скопом заявившись к постели «умирающего». Только вот почти труп был крайне занят поеданием ближнего своего, а по сторонам не смотрел абсолютно, почему и остался в неведении относительно прибавления числа зрителей. Осуждающих взглядов, правда, я почти не заметил, было не до того, но все равно мне до ужаса захотелось прямо сейчас провалиться сквозь землю.

Быстро проведя по руке Рона кончиками пальцев, заживляя порез, Лионэль просканировал его ауру на наличие повреждений и чуть нахмурившись грозно посмотрел на меня. Мне же и так было хреново. От ощущения сделанной гадости и такого количества недовольных, которые, как мне казалось, пронзают глазами насквозь, сначала тело покрылось испариной, от бросившейся в голову крови, потом охватила странная дрожь, нарастая все больше и больше, пока я попросту не отключился, так и не поняв происходящего.

Когда мы вошли в комнату, я сначала даже глазам своим не поверил, что такое вообще возможно, но приглядевшись, понял, что мой бывший друг действительно пьет кровь своего спутника. Первая посетившая голову мысль была убить отступника, правда, она тут же сменилась осознанием невозможности подобного поведения и ужасом оттого, что это просто необходимо. Ведь если вампир начинает пить кровь — он становится отступником, а отступников отнюдь не зря уничтожали во все времена. Один раз попробовав, такой уже не способен остановиться. И все-таки Эринкаль — Повелитель, а значит, я не могу поднять на него руку! Что же делать?

Меж тем, происходящее зашевелилось. Эрин резко вздрогнул, как будто от удара, а потом быстро стал откатываться прочь от Рона, чуть не навернувшись с кровати. При этом глаза у него были совершенно красными и даже светились в окружающем полумраке. По моей спине, да и не только по моей, судя по всему, прокатилась гора мурашек. Если бы не быстрый шаг вперед, сделанный Калиэлем, раненый с гарантией оказался на полу. Вот только взгляд все равно не стал нормальным. Нервно передернув плечами, я постарался выровнять выражение лица и отвернуться.

Лионэль склонился к Рону. Сначала заживляя его разодранное запястье (аккуратный порез мне тогда показался кровавой раной от зубов), а потом, не довольно качая головой, стал быстро что-то делать, возвращая лицу покусанного краски. Внимание всех было приковано к Рону, поэтому в первый момент никто не обратил внимания на Эринкаля. А с тем творилось что-то неладное. Сначала он стал снежно белым, потом по телу стали прокатываться странные судороги, и, в конце концов, его так затрясло, что мы вчетвером с трудом удержали взбрыкивающего Повелителя. Когда же в итоге он потерял сознание, все вздохнули с облегчением.

Вернее, почти все. Лионэль вдруг подпрыгнул на ноги и, расталкивая всех, бросился к неподвижному телу, что-то быстро шепча и через слово, проклиная себя, нас и самую большую глупость, заставляющую втемяшивать в головы молодежи заведомую ложь. Когда несколько минут спустя, мы, окончательно потерявшие ориентацию и тупо водящие глазами вокруг, все-таки сообразили спросить, какой идиотизм тут творится, в ответ услышали такое от спокойного обычно эльфа, что впали в еще больший ступор.

— Лионэль что с ним? — Рон, обеспокоенный гораздо больше других, переполз прямо по кровати, схватив друга за руку. — Раньше такого не было!

— Это не первый раз, когда он пьет твою кровь?

— Нет, — отрицательно помотал головой тот. — Почему вы так смотрите? — Тут же нахмурился человек. — Вы что думаете, он стал отступником? Нет! Он не хотел, но ему нужно было выжить, а организм и так ослаблен, с ядом не справился бы сам. Это я его заставил! Я!

— Лионэль, — первым очнулся Калиэль, — так что это было?

— По всей видимости, реакция на наше отношение. Кроме того, что ему с детства втолковывали, что пить кровь нельзя, это приводит к… в общем, к последствиям, все здесь присутствующие отнеслись к происходящему крайне негативно. А Эринкаль эмпат, причем очень сильный эмпат. Чувство вины наложилось на наше отвращение и вызвало отторжение еще не до конца усвоенной крови. Отсюда и тряска, и потеря сознания, и эта неестественная бледность, граничащая с восковым цветом.

— И что теперь?

— Посмотрим, — старый эльф устало вздохнул и сложил чуть трясущиеся руки на коленях. — Своим поведением, мы второй раз чуть не отправили его на тот свет… еще не факт, что не отправили… — Какое-то время в комнате стояла звенящая тишина. — А ведь мы все в корне не правы!

— Почему вы так считаете?

— Потому что молодой человек совершенно верно сказал — кровь была просто необходима. А вот вреда она принести не могла в принципе.

— Но ведь вампир…

— Вот именно! — Чуть повысив голос, Лионэль многозначительно ткнул пальцем в потолок (или в небо?). — Вампир! А Эринкаль не вампир!

— Но ведь у него был предок, который…

— Был, — снова некультурно отмахнулся эльф. — Только вы забываете про еще более древнего его предка, — снова тычок вверх, только на этот раз я был абсолютно уверен, что в небо.

— Значит, он не станет отступником? Никогда?

— Ну, не совсем, — тут эльф почесал кончик своего носа и вновь зачем-то провел над неподвижным телом. — Если он будет хлебать кровь на завтрак, обед и ужин, то, наверное, действительно свихнется, в разумных же пределах она усваивается исключительно как лекарство. У него даже эйфории нет.

— Выходит, мы не правы?

— Именно.

— Но почему об этом не известно?

— Этот факт не получил широкую известность по одной простой причине — запрету на разглашение. Просто один из предков Эринкаля, не помню точно, толи сын, толи внук того вампира, посчитал, что его власть и так не слишком устойчива. А если станет известно еще и то, что благодаря смешению крови Повелитель во много раз превосходит своих подданных, это может привести к бунту. Конечно, он был не прав! История имеет очень много подобных примеров, выходящих боком потомкам, но…

— Он очнется?

— Да, обязательно. Сильный организм, хоть и ослаблен изрядно несколькими встрясками подряд, но молодость играет немаловажную роль… очнется, но из-за неполного усвоения… лекарства, рана в боку затянулась не до конца, а регенерация не подействует на остатки серебра, так что выздоравливать ему теперь долго.

— Тогда, полагаю, всем стоит идти спать, — на мои слова все автоматически кивнули и медленно потянулись к выходу. Сделав шаг в сторону дверей последним, я остановился в дверях и договорил. — А я останусь тут, все равно уснуть не смогу.

Перечить мне никто не стал, даже Рон послушно кивнул и поплелся в свою комнату. А я уселся в кресло, намериваясь усиленно отчитать себя за неподобающее поведение и, вопреки собственным уверениям, моментально заснул, откинув голову на высокую спинку.

Глава 45

— Нам нужно поговорить.

— Ну, если ты так считаешь… — протянул я, лениво потягиваясь и начиная вставать.

— Нет, лежи и покажи мне свой бок.

Как бы мне не претило вести разговоры со старым другом, тем более сейчас, это сделать необходимо и уже давно. Поэтому послушно задрав рубашку, я позволил легким пальчикам дроу пробежаться по своим ребрам, коснуться рубца на боку, который до сих пор не давал нормально без боли двигаться, потом спуститься к ноге и, бесцеремонно задрав широкую штанину, ощупать сросшийся перелом.

— Ходи пока осторожно, не до конца срослась. — Я благодарно кивнул, вспомнив, что у Рэми всегда были способности к целительству. В детстве он мне столько раз залечивал всевозможные раны и ссадины, что мы со счета сбивались.

Опустив рубашку, быстро натянул ее на себя, закрыв обезображенный живот, и настороженно покосился на собеседника. Рэми тоже молчал, не начиная расспросов. Возможно, он ждал, что я начну первым, тогда зря. Немного посидев, каштанововолосый эльф, несколько странный для представителей расы дроу наружности, посмотрел на свои руки, а потом угнездил одну из них на моем многострадальном боку, отчего по нервам моментально пробежал характерный лечебный зуд.

— У меня ощущение, — наконец, начал он, — что лечебная магия проходит сквозь тебя и рассеивается этой штукой, — кивок в сторону моей шеи. — Мы попытались его снять, когда проводили осмотр.

— И почему же не сняли? — Чуть хрипловато от накатившего беспокойства и нестерпимой чесотки, поинтересовался я.

— Попытались, — нахмурился эльф, — но ты начал извиваться и кричать, чтоб мы вернули обратно, и я позволил твоей тени вернуть железку на место.

— Спасибо.

— Не знаю… что с тобой происходит? — Решился-таки поинтересоваться друг.

— Задавай вопросы конкретнее, я не знаю, как отвечать.

— Прекрати! — Рэми вскочил с места, словно его подбросили, и заметался по комнате. — Чего ты от меня хочешь? Чтобы я ползал на коленях, умоляя простить? Так я могу это сделать, если прикажешь! Просто скажи мне, чего ты хочешь? И прекрати вести себя так, словно мы познакомились вчера!

— Три недели назад…

— Что?

— Я сказал: три недели назад. Именно это время я провел в замке.

— Нет, — Рэми рухнул в кресло, схватившись за голову и старательно зажимая ее руками, — я не могу больше! Что я такого сделал? За что ты со мной так?

— Все в порядке, — я отрицательно мотнул головой, все-таки сползая на пол и немного покачиваясь. — Ты совершенно прав. Во всем прав. Рэми я совсем запутался… — ноги все же не выдержали и если бы не поддержка бывшего друга, скорее всего, грохнулся бы на пол. Силком уложив меня в кровать, он сел сбоку, не давая предпринять еще одну попытку подъема и внимательно слушал. — Я во всем виноват, только я. — Закрыв глаза, постарался убрать из голоса горечь, так и рвущуюся наружу. — Из-за меня погибли многие и я не хотел бы стать причиной гибели еще кого-либо.

— Ты поэтому лезешь в пекло? — Резкий рывок за плечи и вот я уже смотрю в светло карие глаза бывшего друга. — Эрин, тогда ты еще больший дурак, чем я думал! Ты — последний Повелитель! Да на тебя, как на фарфоровую статуэтку все дышать будут! Ты символ нашего народа, единственный оставшийся!

— Я еще и живой… вернее, — усмешка не скрыла стоящей за ней боли, — существующий.

— Эрин… я не скажу, что ты не виноват… есть и твоя вина… и моя… и старейшин, отдавших тогда власть в руки ребенка… но хоть мы и проиграли, мы все же выжили и это только ТВОЯ заслуга! Понимаешь, не бывает побед без потерь! Просто кто-то теряет мечты, а кто-то жизнь… Я должен сказать тебе, давно должен был… сразу по приезде… но не решился и зря, как показало время… — Рэми вдруг соскользнул на пол, встав на колени, а я дернулся этому помешать, но был накрепко прижат к кровати за плечи. — Нет, я должен! В тот день, там… на арене. Я говорил не то, что думал, я… прости меня, хотя такое и не прощают! Я так виноват! Это мои слова сделали тебя таким, да? Ты так сильно изменился, а я, как и раньше, не люблю признавать ошибок. Простишь?

— Рэми…

— Нет, просто подумай и дай ответ. Только не отрицай очевидного, хорошо? Я ведь тоже изменился и, поверь, прекрасно понимаю, что натворил. Просто подумай.

Дроу вскочил на ноги и вылетел из комнаты, будто за ним гнались, а я остался лежать с закрытыми глазами. И думать. Давно следовало этим заняться!

— Что ты делаешь? — Вошедший Рон явно не ожидал увидеть меня стоящим на собственных двоих.

— Мое величество изволит встать, — настроение было великолепным, почему бы не пошутить с утра?

— А мое величество тебе это запрещает! — Моментально переместившись ко мне, парень попытался заставить вернуться в кровать, на что я ответил отчаянным сопротивлением.

— Ну, уж нет, не могу больше валяться.

— Тебе еще рано вставать, ты за один вчерашний день раза три чуть не помер, а без сознания провалялся и того больше!

— Кстати, давно хотел тебе объяснить. Понимаешь, это у моего организма защитная реакция такая, — начал я, сам не зная зачем, — как только боль становится слишком сильной, мозг просто отключается. За время плена и не такие условные рефлексы выработаешь, чтобы жизнь адом не показалась.

— И как? — Рон заинтересованно приподнял брови. — Не кажется?

— Хм… пожалуй от того не зависит.

— Ладно. С тобой все понятно, только думаешь, зная эту твою… особенность, что ли… мы волноваться меньше будем? А вот и нет, сам же говоришь, происходит только при сильной боли, значит нужно постараться тебя от нее отстранить.

— Рон, ты только никому не говори, но вряд ли получится. Я много думал и понял, миру ведь тоже нужно изредка спускать пары, вот он и нашел себе мальчика для битья. Нет, я совсем даже не схожу с ума, можешь не сверлить таким скептическим взглядом. Не забывай, какая кровь во мне течет, она сама по себе притягивает всевозможные… хм, последствия… причем, как благоволение, так и отрицание. Понял?

— Хочешь сказать, что ты типа пылесборника все на себя тянешь?

— Очень похоже на то, и мне крайне интересно, что с этим делать?

— Попробовать переломить, — раздался веселый голос Лионэля и он сам вплыл в незапертую человеком дверь. — Давно догадался?

— Почти двадцать лет назад. На меня с рождения столько не сыпалось!

— Да, мне тоже так кажется. Есть правда один способ… но о нем попозже. Идем лучше обедать.

— Уже обед? — Я удивленно уставился на задернутое окно.

— Именно, — эльф ушел, оставив нас вдвоем, но ненадолго, буквально две минуты спустя явился Рэми.

— Ты как?

— В порядке, — я действительно ощущал себя почти здоровым, если бы еще бок так зверски не ныл.

— Угу, только я тоже эмпат, не ври. Бок болит? — Отрицательно помотав головой, я упрямо посмотрел на коменданта.

— Аль, ну зачем ты противишься? Тут все говорят, что комендант еще и единственный на округу целитель. Может он снимет боль?

— Почаще слушай свою «тень», дельные вещи говорит, — видимо на моем лице что-то отразилось, потому что Рэми подавился словами и предпочел откланяться. — Ээээ… ладно, пошли, поедим, раз уж все на ногах!

А я, покосившись на настороженного Рона, предпочел трусливо избежать разговора, заторопившись следом с почти идеально голодным видом. Голоден то я, конечно, был на самом деле, когда последний раз ел, сам не помню, но вот разговора по душам теперь не избежать со всей очевидностью.

Глава 46

Я стоял на своем любимом месте, то есть на крыше замка и смотрел вдаль по старой привычке. Изредка мои плечи приходили в движение, словно скидывая груз последних ошибок. Вот только ничего вокруг это не меняло. С памятного боя прошло четыре дня, и обитатели замка успели привести территорию в порядок. Бросаемые в мою сторону настороженно восхищенные взгляды, когда считается, что я не вижу, несколько нервировали и скорее отталкивали, чем доставляли удовольствие. А вот воспоминания и ночные кошмары, прочно привязавшиеся с тех пор, перебивали даже боль в не до конца заживших ранах. Но жаловаться не мой удел, не так ли?

Усмехнувшись, отчего клыки сами собой удлинились, приподнимая верхнюю губу, я вновь нервно передернул плечами и отвернулся от окрасившегося багрянцем заката. Рон стоял у самой двери, привалившись к старой серо каменной кладке и с непонятным настороженным выражением смотрел на меня в упор. Странно, что я его не почувствовал. Может быть, научился-таки экранироваться? Хотя, я ведь и не пытался разобраться в чувствах, просто завис в собственном самокопании и самобичевании. Правы, ох, как же они все правы! Нельзя постоянно обвинять себя во всех грехах, рано или поздно этот груз ляжет на тебя сверху, раздавив, как букашку.

— Ты давно здесь? — Я вновь отвернулся, не желая встречаться с другом глазами, хотя и понял, от разговора не отвертеться.

— Нам нужно поговорить? — Рон резко отлепился от стены, в два стремительных шага оказавшись рядом. — Что значит «тень»?

— Да, нам надо поговорить… — горечь скрыть не удалось.

— Аль, прекрати! Просто расскажи мне все. Давай не будем трепать друг другу нервы?

— Прости, это моя вина.

— Что именно? — Не дождавшись ответа, парень нахмурился и резко ударил по краю невысокого парапета, отчего старый камень начал крошиться и опадать вниз. — Послушай, я так больше не могу… мы друзья?

— Я не знаю, — интересно, честность всегда дается так трудно? — Зависит от того, что ты решишь.

— Тогда просто расскажи мне, что бы я мог решить хоть что-то!

— Да, мне следовало давно это сделать.

— Почему же не сделал?

— Хотел сам решить эту проблему. Знаешь, как принято у вас, у людей, если не обращать на что-то внимания, то вроде как этого и нет? Я всеми силами старался забыть… не вышло.

— Почему-то у меня такое чувство, что ты из мухи делаешь слона. При этом ни в какую не желая делить его на части.

— Ладно, — я искренне усмехнулся последнему заявлению с чисто человеческой точки зрения, — слушай. Я немного издалека начну? — И, не дожидаясь ответа, продолжил. — У нас все не так, как у людей. Престолонаследие передается только в одной ветви и не может быть захвачено. Считается, что первый Повелитель, кстати, общий на светлых и темных, эта часть истории у нас общая, еще до разделения… Так вот, считается, что он произошел от союза богини и смертного, эльфа. Ты ведь слышал, что их называют перворожденными? Да, это действительно так, только не совсем. Напомни мне, я потом как-нибудь расскажу. Кем именно был тот смертный неизвестно, по крайней мере, богиня так и не назвала имя отца своего сына, но вот воспитала его на совесть, со всеми вытекающими отсюда огрехами. Он был заносчив, эгоистичен, самолюбив, с беспредельной жаждой власти и так далее, но чего у него не отнять, так это любви к собственной земле и своему народу. В общем, каким бы он ни был, но его любили, и трон был занят вполне заслуженно. Вот от него и пошел род Повелителей — дети Богов… который почти прервался… Ну, ладно, сейчас не об этом! Пока все понятно? — Рон увлеченно кивнул. Как же он любит все эти истории! Кажется, этому мальчишке можно скормить все что угодно. — Не думаю, что стоит вдаваться в лишние детали, у нас не так много времени, — я бросил косой взгляд в сторону клубов пыли, появившихся на горизонте. — Кое-что о моем предке, вампире, ты уже слышал, но есть то, о чем известно очень немногим. Дело в том, что хоть вампиры и подчиняются нам, все же, раса у нас разная, а отсюда, как следствие, разные взгляды на все вокруг, разные пристрастия, разные традиции… в общем, ты понял. И как могла принцесса высокого дома влюбиться в простого вампира, пусть и не совсем простого у себя на родине, да еще и в столице Кэльвии… об этом спорят до сих пор и будут спорить веками, не мой взгляд. Вряд ли кому-то придет в голову, что воспитанная в строгих рамках девушка, просто решила хоть раз про эти рамки забыть и сделать то, о чем мечтала… Понимаешь Рон, у вас, у людей, в порядке вещей на первое место ставить «Я», у дроу, да и у светлых, на первом месте всегда «долг», «честь», «обязанности»… В общем много чего, отчего «Я» как-то теряется, затирается в дальний угол, постепенно обрастая пылью. Именно поэтому вы всегда считаете нас бесчувственными, потому что, у этикета нет индивидуальности. Понимаешь? Хм, как бы это сказать… привыкая жить по правилам, а они существуют на каждый вздох, ты становишься не личностью, а марионеткой. Понимаешь? Вот так и есть, для нас это обыденность и редко кто может ей противостоять.

Что? Ах, ты с нами знаком. Нет, мы как раз вышли за эти рамки, даже Лионэль, и тут есть два равновозможных варианта причин. Во-первых, прошедшая война сильно сократила не только численность населения, но и амбиции основной его части, вывела из прострации, так сказать. Во-вторых, такое происходило и раньше, если эльф по какой-то причине начинал испытывать сильные чувства. Не обязательно любовь, как ты подумал, хотя это и одно из самых сильных, нет, такой же эффект дают ненависть, зависть, боль и так далее… Хм, я опять отвлекся, а времени уже почти нет…

Так вот, принцесса Сантаналь влюбилась. Конечно, она далеко не сразу растеряла привитые веками замашки, но все равно не смогла позволить себе жить как прежде. Перерыв архивы, что именно она там искала, история умалчивает, Сантаналь совершенно случайно обнаружила старое давно не используемое заклинание невидимости. Оно и спасло ее хрупкий союз, позволив долго скрываться, прикрываясь пологом. Так стало возможным рождение ее сына. Ты знаешь, что принцесса Сантаналь так и не была официально признана Советом законной владычицей? После смерти родителя, естественной, разумеется, как он сам утверждал от горя, Сантаналь вернулась в Альваран с семьей. Да, простой народ встретил ее более чем радушно, она правила и правила настолько удачно, что сумела поднять свою страну на тот уровень, что мы сейчас… вернее, лет пятьдесят назад, занимали. Но признать за ней власть официально так и не смогли. Даже ее сын получил полную власть только в середине своего правления, то есть много позже смерти родителей.

У дроу, как я уже сказал, власть не просто способность править. Для нас это кровь. Как бы тебе объяснить… кровь Богов, понимаешь? Каждый в моем роду — наследник Богов, поэтому его нельзя сместить или занять его место, пока жив. За долгую историю разные ситуации бывали и убивали Повелителей, и с ума они сходили, и даже сбегали, пытаясь отказаться от власти… только вот все равно власть находила их, потому что от собственной крови не убежать. Даже если Повелитель не достоин править — он все равно власть. Так всегда было и, может быть, будет в дальнейшем… Словом, бывали случаи, когда недостойных, ради их же блага, удерживали от правления, назначали Наместника, и делали все, чтобы появившийся на свет наследник побыстрее занял свое место. Вот так. Род Повелителей не прерывался ни разу по воле Богов… до сих пор. Хм, — я все-таки фыркнул от пришедшей в голову мысли, — Повелитель ведь тоже живой, хоть и производит впечатление заводной куклы на публике. А некоторые из моих предков были еще и чересчур любвеобильны, так что, всегда существовала боковая ветвь, которая если вдруг что… да, именно, примерно как ты. Но на данный момент все эти ветви мертвы. И я действительно последний!

Понимаешь Рон, да? Я — последний. Только это и сохранило мне жизнь, потому я до сих пор дышу, когда мне самое место в аду. И, боюсь, ничего поделать с этим нельзя…

Ах да, — я поморщился, — ты спрашивал что такое «тень». Это одна из тех особенностей, что передалась нам от предка вампира. Кровь пить, как известно, запрещено, но не в случае Повелителя. Видимо тут виновата кровь Богов, хотя, точно не скажу, но так считает Лионэль… я ведь сам не до конца понимал, до вчерашнего разговора… В общем, когда кто либо из моего рода пьет кровь она не только не вызывает у него привыкания, но и привязывает к нему того, чью кровь он пьет. Да Рон, ты прав, именно потому и называют «тенью», не можешь уйти… Прости меня, я не…

— Молчи! Ты ни в чем не виноват!

— Не знаю, я надеялся что-нибудь придумать, разбить эту связь, но сам в нее попал…

— Да… ты же заставил меня выпить твоей крови, верно? И что теперь?

— Не знаю, — я досадливо стукнул по тому же месту, что Рон до этого, отколов при этом внушительный кусок камня. — Если бы я знал!

— Значит, — совершенно спокойно заявил парень, пожимая плечами, — все идет так, как нужно.

— Ты в этом уверен? — Даже странно, я ожидал совсем не такой реакции.

— Если бы я не был нужен тебе, Боги не свели бы нас вместе. Если бы ты не был нужен мне, они не дали бы нам этого знания…

— А ты становишься философом, — усмехнулся я, снова блеснув клыками.

— Угу, а еще я все больше верю в Судьбу!

Я уже открыл рот, собираясь возразить, но именно этот момент выбрали наши гости, появляясь на крыше. Их было девять. Рэми, Дарис и еще один из рыцарей были мне знакомы, а вот остальные шестеро, скрытые плащами от макушки до пола представляли загадку. Захлопнув рот, я отлип от парапета, принимая положенную по этикету «стойку» и сделал быстрый знак Рону, чтобы отошел подальше.

— Ты ждал меня, — произнес старческий голос, скорее похожий на скрип. И старик откинул капюшон, оголяя совершенно белую, не подходящую для дроу, голову.

На несколько секунд я замер, не решаясь поднять взгляд и встретиться с мудрыми, выцветшими, как и волосы, глазами. Собираясь с силами, сначала проводил закат, за эти минуты, показавшиеся часами, совсем опустивший солнце за горизонт. Потом глубоко вдохнул гуляющий на свободе ветер. И только затянув паузу на достаточно долгое для неудобства время, все-таки позволил себе заглянуть в мудрые глаза Старейшины. Кроме того, что Савамаль входил в Совет, он являлся еще и верховным магистром, одним из моих прошлых учителей… как же давно это было! Время почти не внесло коррективов в его внешность, она уже очень давно не меняется, отдавая нафталином и такой запредельной мудростью, что не снится ни одному истинному правителю. Когда-то я предпринимал попытки сбежать от этого старика, как от наставника, теперь же, просто с горечью смотрел в такие привычные, все понимающие глаза и думал, что смог бы отдать слишком многое, только за возможность вернуться назад, изменить… и измениться…

— Ты изменился. Стал старше. Теперь я могу гордиться собственным воспитанником.

— Нет, — я отрицательно мотнул головой и тут же вспомнил об этикете. Например, о том, что должен поприветствовать Наставника.

Совершенно позабыв про остальных, я сделал несколько шагов вперед и опустился на колени перед единственным способным мне помочь дроу. Савамаль исключительно сильный маг, пожалуй, только он сумеет справиться с моей неподдающейся силой. Тонкие и сухие пальцы коснулись сначала моей щеки, переползли на подбородок, жестко приподнимая вверх, и лишь затем коснулись тускло поблескивающего ошейника. Он ни слова не сказал по этому поводу, не задал ни одного вопроса, только улыбнулся всепонимающей, подбадривающей улыбкой.

— Ты хочешь снять его?

— Да, Наставник. Вы поможете мне?

— Почему нет? Если ты уверен, что хочешь этого.

— Уверен, — я твердо посмотрел в светло голубые, почти прозрачные глаза, в которых, казалось, тонул и вяз рассудок, потом перевел взгляд на остальных и только тогда понял то, что теперь было очевидным — все они маги. — Прошу всех присутствующих установить и держать щит вокруг нас.

— Насколько мощный щит вам требуется? — Спросил один из абсолютно одинаковых капюшонов нежным женским баритоном.

— Самый мощный, какой получится, — после минутной заминки ответил я.

Рон все также молча стоял, прижавшись к стене в самом темном месте, видимо, чтобы не выгнали. Встретив несколько настороженный взгляд Рэми, я указал ему на Рона, на что тот кивнул. Дальнейшее зависело только от меня, да еще от того, сумеет ли Савамаль придать направление моей неадекватной силе. Я какое-то время, показавшееся секундой, простоял с закрытыми глазами, настраиваясь, потом так же не открывая глаз кивнул приготовившемуся магу, прекрасно зная, что он следит за моей подготовкой. Резкий рывок, сминающий внутренние заслоны и мне в срочном порядке, прямо на ходу, пришлось ставить все новые щиты, чтобы безконтрольная сила не смела нас, а заодно и этот уголок земли с белого света.

Я старался действовать быстро, менял и менял конструкции, в конце концов, остановившись на круговом вихре, оторвавшем нас от земли, но скорость вращения только нарастала, внутренних резервов становилось все меньше, а площадь моего вихря неумолимо увеличивалась, сминая щиты окружающих магов. Я чувствовал, как Савамаль устает, постепенно опуская контроль, как меня самого сжимает тисками и как быстро нарастает паника среди окружающих. В этот момент, мне казалось, я чувствовал весь замок, был каждым его обитателем, камнем с многовековой историей, лошадью на конюшне, курицей в курятнике на заднем дворе, и одновременно включал их всех, знал их мысли, переживал подъем чувств и горечь поражений, разделял память и медленно угасал огнем в камине. В этот момент я был миром, и это было прекрасно!

От восхищения и желания сохранить этот миг навечно контроль окончательно выскользнул из рук, и сила плетью ударила по окружающим. В последний момент до меня все-таки дошло, что происходит, и я усилием воли, почти запредельным, выпустил захват, рывком возвращая начавших падение людей и нелюдей на твердый камень. Усталость, моментально резанувшая по нервам от чрезмерных усилий, почти мгновенно отключила сознание и последнее, что я запомнил — облегчение, что никого не убил.

Глава 47

— Аль!

— Эрин!

Мы с Рэми бросились к кулем осевшему другу ничего не понимая. Вернее, Рэми может и понимал чуть больше меня, только явно не все.

— Савамаль что с ним?

— Магическая кома, — видя ужас в наших глазах, старик пояснил более доходчиво. — Он не смог справиться с силой, но когда она вырвалась и хлестнула по вам, сумел создать захват, вернувший всех назад на крышу. Только это лишнее усилие привело к окончательной потере контроля. Сейчас его сознание пытается усмирить магию внутри себя, не выпуская из тела.

— И… чем это грозит? — Как более сообразительный, поинтересовался Рэми.

— Либо он справится с собой и очнется, либо сила поглотит его и разнесет все окрест на несколько миль.

— Он сильный, — я упрямо сжал губы, — справится.

— Мне тоже так кажется, — улыбнулся старик. И тут же, нахмурившись, посмотрел на коменданта крепости. — Почему ты не предупредил меня, что он ранен?

— Он запретил говорить кому либо, — отвернулся Рэми.

— Короче говоря, он запретил говорить МНЕ, все остальные и так знали. Хм, мог бы и сам догадаться! А ты хотя бы понимаешь, что если ослабленный организм не справится, то его смерть будет на твоей совести?

— Савамаль вы ведь только что заявили, что несдерживаемая сила разнесет все вокруг. Так какая мне будет разница?

— Ха, а ты тоже вырос мальчик! — Старик похлопал Рэми по плечу и оглянулся к своим спутникам, так и застывшим позади. — Все в порядке? — Капюшоны, молча, закивали. — Рэми, позаботься, чтобы Эринкаля перенесли в теплую комнату и уложили в постель. Я зайду к нему чуть позже.

— Хорошо, — кивнул дроу, сам поднимая на руки друга, второй раз за одну неделю. — Рон, открой дверь.

Проследовав за ним, я самостоятельно стянул с ног друга ботинки и натянул на него одеяло, после чего устроился в кресле, не собираясь трогаться с места.

— Ты останешься здесь? — С долей любопытства, вместо ожидаемого неудовольствия, спросил комендант.

— Да, когда вы явились, мы разговаривали… он рассказал мне, что значит «тень».

— Вот как, — Рэми немного растерянно осмотрелся и за неимением более сидячих мест, плюхнулся на ноги лежащему другу. — И что ты по этому поводу думаешь?

— Что меня все устраивает, — упрямо заявил я.

— Вот как, — вновь повторил дроу. — Что ж, так даже лучше.

— Что в этом плохого? Почему ты так реагируешь?

— Да ничего, Рон, для дроу это великая честь быть «тенью» Повелителя…

— А для человека? — Уловил я подвох.

— А для человека я не знаю… он ведь не все тебе рассказал, верно?

— Скорее всего, да, Аль не хочет, чтобы между нами была кровная связь.

— Он боится за тебя, — кивнул Рэми, чем вогнал меня еще в больший ступор.

— Боится? За меня?

— А ты разве не понял?

— Что я должен понять?

— Тень — не просто связь, это еще и разделение чувств, эмоций, ощущений. Дроу чувствуют много лучше людей, способны понять гораздо больше и по одной гамме определить состояние. Ты же ощущал его тогда, во время боя?

— Да, — я встал и подошел к окну, так хотелось все обдумать. — Но почему я не чувствовал боли, когда его захватили?

— Он закрылся. Это еще одно умение, не доступное людям.

— Помнишь, когда мы шли к лагерю, я действительно ощущал направление, меня что-то тянуло вперед…

— Да, ниточка связи, — дроу тоже подошел к окну, — я все время смотрел за тобой именно поэтому. В любом случае ты привел бы нас к нему.

— Почему же не сказал? — Так чуть приподнять брови и усмехнуться, совсем как Аль.

— Потому что он сам должен был тебе сказать.

— Да, пожалуй, так. Значит он тоже моя «тень»?

— Вы обменялись кровью? Интересно!

— Да, было дело.

— Тогда все сложнее… много сложнее…

— И что?

— А я не знаю! И никто не знает! Это первый случай подобного с человеком.

— Что-то вроде экспериментальной модели?

— Да, наверное, примерно так…

Мы синхронно помолчали, после чего Рэми чуть нерешительно спросил:

— Рон, насколько хорошо ты его знаешь?

— Полагаю, я не знаю его вообще, — о ком именно речь уточнять не потребовалось.

— Тогда почему ты здесь? — Искренне удивился дроу. — Я не слишком хорошо знаю людей, но те, с кем доводилось общаться… в общем, они не вызывали уважения.

— Ты можешь мне не верить, но у меня тоже не вызывают уважения очень многие соплеменники.

— А ты другой, — чуть склонил голову на бок каштановолосый эльф, — не похож на всех. Таких, как ты, много?

— Ты ошибаешься, я почти ничем не отличаюсь…

— Мне виднее! — Недовольно перебил собеседник. — Так много?

— Не знаю, — я пожал плечами и сполз на пол, как-то отвык сидеть на подушках. Зато Рэми тут же занял вакантное место, задумчиво покачивая ногой в воздухе.

— А таких, как Эрин всегда было мало, — произнес он непонятную фразу и вновь замолчал.

— Почему?

— Может быть потому, что для этого нужно родиться Повелителем?

— Знаешь, я не замечал за ним замашек правителя…

— Хм… а что ты подразумеваешь под «замашками»? — В голосе Рэми было столько любопытства, что я поспешил ответить, не задумываясь.

— Наверное, властность. Жестокость, эгоизм, полное игнорирование мнения окружающих…

— Ага! — Рассмеялся эльф. — Так я и думал! Нет, ты не обижайся, просто ты смотришь на все с точки зрения человека.

— Что не удивительно, — я кивнул, и не думая обижаться, — я ведь человек.

— Порой нет.

— Как это?

— Может, это от того, что ты слишком много времени провел с Эринкалем, а потом и с Лионэлем? Но у всех жителей крепости в этом возникли большие сомнения.

— Да? И кто же я тогда?

— Ну, если судить по смешению вашей, — тут он кивнул на кровать, — крови, то ты — полукровка.

— А знаешь, — я задумчиво потеребил отросшие пряди, полностью перенимая привычку Аля, — а мне так гораздо больше нравится.

— Если хочешь, я так всем и скажу.

— Хорошо, договорились. Но ты так и не объяснил, чем Аль такой особенный?

— Он эмпат, а эмпатов в семье Повелителей не было никогда, это само по себе странно. Так кроме всего прочего, он родился универсалом.

— Универсалом? Это какой-то магический термин?

— Ты почти прав. Универсал — это маг, способный не только управлять стихиями, но и смешивать их. Понимаешь? Не все маги стихийники способны в одном заклинании заключить даже две стихии, не говоря уж о четырех.

— Я кое-что об этом слышал, говорят, что в основном это связано с силой воли, маг просто не может справиться с собственным страхом.

— Точно, только Эрин вообще не испытывал страха. Он обычно улыбался и повторял, что то, что течет в венах, несет жизнь, а значит, не способно убить.

— Думаешь, он поэтому, так хотел вернуть свою магию?

— Честно, я вообще не понимаю, как он смог пережить ее отсутствие. Я бы на его месте убил себя.

— Он ведь поклялся отцу, а клятвы мертвым живые нарушить не в праве.

— Вот видишь, — воскликнул эльф, — а еще говоришь, что ты человек! Людям не свойственно следовать клятвам, для них это только слова.

— Ну, не для всех… хотя, ты прав. Значит, его в стане живых держит все-таки клятва? Это хорошо. Это даже очень хорошо! Это дает нам почти стопроцентную гарантию возвращения!

— Будем надеяться, потому что потерять последнего Повелителя слишком большой удар для находящейся на грани истребления расы.

— Послушай, если он так важен для вашего выживания, то почему же тогда вы делаете все, чтобы ему было плохо?

— Это… не совсем так, Рон. Дроу всегда были гордой непобедимой расой, а Эрин оказался первым Повелителем, позволившим нам проиграть. Понимаешь? Все просто уверены, что это его вина.

— Вина? — Я аж подпрыгнул на ноги. — Он был ребенком! К тому же получившим столько ударов сразу!

— Я это понимаю… вернее, это я сейчас понимаю, спустя много лет. Я ведь тоже стал старше… а тогда… Дети зачастую очень жестоки, Рон, причем не важно какой они расы. А взрослых не было, их почти и не осталось, — равнодушно закончил эльф, а я понуро уселся обратно, понимая справедливость его слов. — И потом, всегда проще жить, считая виноватым кого-то в верхушке. Эринкалю не повезло родиться Повелителем.

— Вот тут я с тобой согласен. Родиться с вероятностью власти — еще полбеды, а вот быть единственным…

— Ладно, думаю, кое-что новое я тебе рассказал, и пора мне уже идти восвояси.

— Спокойной ночи, — согласно кивнул я, и не собираясь подниматься.

— И тебе того же, — тут он повернулся и долгим взглядом посмотрел на бывшего друга. — Позови, если что-то изменится.

— Идет.

Глава 48

Вокруг было темно и тихо. Первое впечатление, посетившее меня после прозрения, просто таки голосило о некоемом «чистилище», или как там называется пространство вне времени и жизни? Я словно висел в этом «нечто» без опоры. Даже думать и то было трудно, почти невозможно пошевелить извилинами, не говоря уж о конечностях. А главное, продолжалось подобное удовольствие слишком уж долго на мой взгляд.

Но всему рано или поздно приходит конец, вот и моему времяпровождению тоже. Сначала вернулась память. Нехотя, по чуть-чуть, я стал восстанавливать собственную жизнь с нуля, постепенно приходя к выводу, что сам виноват в столь плачевном положении. Потом стали возвращаться рефлексы. Резкая боль в многострадальном боку заставила впасть в ступор от удивления. Откуда телесные хвори в мире без материи? А вот, оказывается, я не совсем еще нематериален!

Еще чуть позже я стал чувствовать собственные ноги и даже сумел начать двигаться. Хотя, движением мое шевеление назвать все-таки сложно, поскольку, не видя ориентиров, достаточно сложно определить смещение относительно начальной точки. Но все же, я, наконец, нашел цель и предпочел за неимением лучшего следовать хотя бы ей.

После очередного бесконечного промежутка времени (или мне так просто показалось?) моя активность принесла первые результаты, и на горизонте, то есть прямо по пути следования, замаячил еле заметный объект. Теперь я прибавил ходу уже вполне осмысленно, а главное, стал заметен эффект — расстояние неумолимо сокращалось. И лишь упершись в стену, уходящую куда-то ввысь, я задумался, а зачем собственно так спешил?

Словно в ответ на незаданный вопрос прямо передо мной стала проступать призрачная калитка. Она мерцала, очертания то расплывались, то становились четкими до рези в глазах, но не пропадала. Решив, что, скорее всего, данный мираж вполне стабилен, я глубоко вздохнул и шагнул в гостеприимно приоткрытую дверь, чтобы оказать в… кабинете. Пожалуй, это был именно он.

Лишь одна стена была отдана под полки, шкафы и прочие атрибуты деловой направленности. Вторую полностью от пола до потолка занимало окно. Или, если быть точнее, то окном, как таковым, оно не являлось, скорее мастерски выполненной иллюзией. Присутствовали все переплеты, стекло, панорама прекрасного эльфийского города (я в таком не был, поэтому не скажу какого) и, даже, шторы. Чуть приоткрытая одна из шторок очень натурально создавала сквознячок вкупе с незакрытой мною дверью. Затворив дверь, я убедился, что воздушные шторы перестали танцевать на ветру и осмотрел стену за спиной, оставив напоследок самую интересную.

По бокам от двери висели пейзажы, чем-то напоминавшие вид за окном. Только один был выполнен на заре, когда солнце лишь самым краешком коснулось шпиля собора на большой абсолютно круглой площади. А второй, скорее всего на закате, поскольку тоже солнце позолотило дорожку посреди полноводной реки, разделяющей город на две равные части. Мимолетный взгляд за окно, подтвердил предположение, что там полдень. Солнце стояло в зените, а улицы полны спешащего по делам народа. Больше на стене ничего не было, если не считать трех светильников одинаковой формы, расположенных по бокам и над дверью.

Четвертая же стена представлял собой целую галерею рамок, рамочек и табличек. Большие и маленькие они были развешаны и прямо и под углом и даже вверхногами. Я не сразу сообразил, что все это — тематическая подборка на тему расы дроу. Здесь были представлены главы всех основных родов дроу. Отдельным углом стояли представители вампирьей общины, правда, только те, кто имеет реальный вес в обществе. В другом углу, я заметил несколько картин о прошедшей войне и конкретно последней битве в Зале Смерти, именно он и привлек мое пристальное внимание. Но прежде, чем подойти, я осмотрел все остальное, лишь убедившись, вся информация касается именно моей родины.

Кроме собственно картин с видами битвы, выполненных невероятно четко и имеющих какие-то непонятные символы на манер подписи, я заметил несколько страниц из летописи, повествующих о полном разгроме и самоотверженности воинов дроу, «положивших свои жизни во славу свободы народа от угнетателей». Несколько табличек с донесениями, которые я даже смутно припоминал, по ключевым высказываниям. И еще несколько, на мой взгляд, с последними мыслями, поскольку почти все они начинались со слова «прости». Их я перечитал наиболее внимательно, запнувшись на одной.

«Ты можешь забрать мою жизнь, можешь предать мою память, но тебе все равно не уничтожить то, что простояло века, пока осталось, кому продолжать борьбу…»

Не знаю, кому могли принадлежать такие слова, но душу они мою зацепили, надолго приковав взгляд. Собственно, ровно до тех пор, когда дверь отворилась, и в нее вошел эльф. Я резко повернулся, чтобы натолкнуться на ничуть не удивленный высокомерный взгляд.

— А, ты уже здесь? Долго же ты добирался…

— Я так понимаю, что имею честь общаться с Богом? Быть может, ты еще сообщишь, каким именно? — Язвительно отозвался я, страха не было и в помине.

— Да, чего-то подобного я от тебя и ожидал. Ну, никакого почтения!

— Откуда бы ему взяться? Я, знаешь ли, не особо мечтал стать чьей-то игрушкой, а уж к кукловоду испытывать почтение может только совсем ненормальный.

— С чего бы? Боги испокон веков играют в игры. Ты разве не в курсе? Да вы вообще созданы нами лишь для того, чтобы мы могли играть!

— Не всем Богам приходит в голову почти уничтожить свой народ для собственного удовольствия!

— И что? — Искренне удивился темноволосый эльф, широко открывая ярко синие глаза. — Всегда полезно начать с чистого листа. И потом, — тут он подошел к окну и жестом создал себе кресло, тут же в нем развалившись, — у меня же есть ты!

— Я? И чем же Я настолько выделяюсь? — Спросил я, также взмахом руки создавая кресло чуть выше и удобнее, чем у собеседника.

— Ты не простая игрушка, — он загадочно усмехнулся. — Я столько сил и умений вложил в твой род, что… да ты почти что мое дитя!

— М-да, — с сомнением покачав ногой, перекинутой через подлокотник, я поднял взгляд на «папашу», — а если я не хочу играть по твоим правилам?

— Что ж, тогда мне придется завершить игру и начать новую…

— То есть уничтожить всех?

— Именно.

— Судя по тому, что я здесь, — посмотрев вокруг, я остановил взгляд на пейзаже за окном, — тебе все-таки что-то от меня нужно?

— И да, и нет. — Бог встал и подошел к окну. — Кстати, перед тобой Райнадоль в первозданном виде. Мне он нравился, но… все может наскучить.

— Разве может «наскучить» красота? — Я встал рядом с Богом. — У нее мириады сторон, а ты видишь лишь то, что лежит прямо под носом!

— Ты так считаешь? — Искреннее удивление стало мне ответом. — Ведь только то, что делается со второго раза лишено ошибок…

— А ты уверен?

— В чем?

— Что со второго раза не сделаешь ошибок? Нет, я не говорю о тех, которые повторишь. Возможно, ты и сможешь избежать повторения. Но кто или что не позволит тебе совершить новых?

— Ну… я просто не допущу их!

— Чтобы что-то «не допустить», нужно сначала понять, что именно.

Бог нервно посмотрел на меня, а потом подошел к моему креслу и плюхнулся в него. Мне же, пока садиться не хотелось и я решил поподробнее рассмотреть город древних. В летописях говорилось, что он был прекрасен, но они врали, он был — божественен, быть может потому, что благославлен Богом?

— Почему темные и светлые разделились?

— А ты не знаешь? Я думал, сможешь догадаться сам — потому что так захотел я.

— Нет, ты лишь первопричина. А почему они разделились на самом деле?

— И все-таки ты мне нравишься! Подумай, стоит ли ломать уже сложенное?.. А что касается причин… ну, я общался с одной милой леди и она не совсем верно меня поняла…

— Аааа, это та самая прородительница, от которой в наших жилах течет «кровь Богов»?

— Ну, да, — чуть сконфуженно откликнулся «предок». — Я не думал, что она настолько буквально воспримет свою «избранность».

— А потом решил, что так даже интереснее? — Уточнил я, согласно кивнув.

— Точно, как ты догадался?

— Это не сложно. Тогда что изменилось сейчас?

— Мне стало скучно. Вы веками живете в изоляции, и не думая о чем-то новом, а я вынужден терпеть это однообразие. И потом, я вспомнил, что у меня есть ты…

— И тебе понравилось?

— Да, — Бог повернулся ко мне, — а тебе разве нет? Было же весело!

— Нет, совсем нет… — прошептал я, начиная понимать, что именно произошло.

— Почему? Смотри: ты стал Повелителем — это раз, причем сразу и без вопросов. Потом, ты стал сильнее — это два. И еще, теперь все можно сделать так, как хочешь только ты. Ведь об этом ты мечтал? Ну, я же помню, я все помню!

— Об этом, но… не такой ценой. Ты пойми, твои игрушки не очень хотят, чтобы, когда ими играют, их ломали. Это… не правильно. Нужно играть аккуратно, тогда и тебе будет интереснее.

— Нет, я так не думаю.

— Почему? — Теперь уже удивился я.

— Потому что вы отвернулись от меня за все те годы, а сейчас вспомнили!

— А как именно тебя вспоминают, имеет значение?

— Почти нет, последнее время все больше проклинают. Но ведь помнят!

— До поры до времени, — я кивнул и все-таки сел напротив, чтобы оказаться лицом к лицу. — Я ведь тоже проклинал, пока не понял, что лучше возносить молитву тому Богу, который может принять ее, а не тому, кто готов уничтожить собственное дитя! Я ведь верно понял, поэтому я здесь?

— Да, я хотел узнать, почему мой потомок от меня отказался.

— Еще нет, — усмехнулся я, попутно продумывая варианты, — еще можно многое изменить. Если я предложу тебе новые правила, ты будешь играть с нами, а не против нас?

— Если они меня устроят, то да. — Он потер руки и заинтересовано наклонился вперед. — Почему бы не разнообразить игру?

— Тогда, я могу пообещать тебе много изменений в будущем, но ты, взамен, должен пообещать свою помощь.

— Я и так тебе помог, думаешь, откуда у тебя такая сила?

— А ты при этом подумал, что я совершенно к ней не готов и она просто разорвет меня изнутри?

— А что, такое бывает? Как силы может быть много?

— Ммммм… так ты пообещаешь?

— Я подумаю, а ты пока посиди здесь! — С этими словами Бог вышел, а я, наконец, получил возможность отдохнуть, и устало закрыл глаза.

Глава 49

Я пришел в себя не сразу, за то, как только это произошло, почувствовал, что состояние в полной норме. Запустив магический сканер, сначала полностью просмотрел организм, затянувший все старые раны, кроме разве что бока, который восстановится минимум через пару месяцев. Затем аккуратно настроил сеть и пустил ее погулять по переходам и коридорам. Результатом стал отчет о численности гарнизона и обслуживающего персонала крепости. Удовлетворенно мурлыкнув, я открыл, наконец, глаза и встретился с встревоженным заспанным взглядом Рона. Оказывается, парень спокойно спал в кресле, у постели, а я тут, видите ли, издаю непотребные звуки. Похоже, он решил, что я помирать собрался и это крайняя степень агонии.

Сообразив все это, я неторопливо растянул губы в улыбке, мысленно сообщив другу примерно такую фразу: «Ну и чего уставился, помирать я раздумал, лучше покорми, а то не ел будто всю жизнь!» Подпрыгнув до потолка, Рон сначала недоверчиво потряс головой, потом рассмотрел мою все более издевательскую улыбку, а потом с криком «Ах, ты!», полез обниматься.

— Ну, ты и напугал нас!

— Прости, я не хотел, так уж вышло. Но теперь все будет по-другому, вот увидишь.

— Ты снова вернул свою магию.

— Угу, только есть еще кое-что, чего раньше не было и, как я понял, мне нужно учиться всем пользоваться с нуля.

— Почему?

— Потому что хотя память и восстановилась, она несет в себе лишь знания, а вот моторика утрачена подчистую. Ну… это как, прочитал книжку и пошел строить дом. Вроде бы видишь дерево, знаешь, что с ним делать, а как именно придумать не можешь.

— Ладно, это на потом оставим. Ты, правда, есть хочешь?

— Как сто воинов после боя! — Кивнул я.

— Так уж и сто? — Облегченно рассмеялся Рон, наблюдая, как я поднимаюсь с кровати. — Эээээ… а ты уверен, что тебе уже можно вставать?

— Полностью. Я просканировал свой организм и кроме раны в боку, которая благодаря замагиченному серебру еще месяца два заживать будет, у меня даже почти все шрамы рассосались.

— Ух, ты! Ну, тогда, ваше магическое величество, не желаете ли, отпраздновать сей восхитительный факт, — галантный поклон был удостоен царственного кивка.

— Если вы настаиваете… — тут мы дружно прыснули со смеху.

— Только, я обещал Рэми сообщать обо всех изменениях.

— Вы неплохо поладили?

— Мне нравится твой друг, вы чем-то похожи, — Рон неопределенно махнул рукой.

— Возможно. Только похожесть, Рон, чаще всего ведет к недопониманию, слишком одинаковая реакция…

— Не держи на него обиды, он искренне к тебе привязан.

— Я никогда не думал иначе. Со мною рядом быть опасно, особенно, если есть что терять.

— Не принимай решений за других, Аль, если это не зависит только от тебя. Вот увидишь, каждый сам решит СВОИ проблемы. Ты все время пытаешься облегчить жизнь кому-то, попробуй этого не делать.

— Это ведь мое право, — криво усмехнулся я, направляясь к двери, — принимать решения.

— Угу, но у тебя есть еще одно право: доверить их принятие тому, кто лучше подготовлен.

— А давай попробуем! — Мне вдруг стало так хорошо, как не было даже после пробуждения. Хотелось осчастливить всех вокруг, аж странно. — Пошли к Рэми. Только, давай, я сам его разбужу.

Рон с сомнением кивнул, решив не спорить, в конце концов, что он будет лезть между столь давними знакомыми? Хотя веселость друга и настораживала, что-то слишком он взвинченный. Но, может, оно и к лучшему? Всем нужна разрядка, а Аль последнее время только впитывал негативщину.

— Идет, куда идти знаешь?

— Найду, теперь я знаю, даже где мыши скребутся!

— Как хорошо быть магом! — Весело подмигнул человек.

— И не говори! — Рассмеялся я, отчего по пустому коридору прошла волна. — Ой, идем быстрее, а то он еще не то подумает.

Мы пробежали до двери комнаты коменданта, не закрытой по случаю возможного ночного визита Рона и, рванув ее на себя, влетели внутрь. Как я и думал, Рэми уже заканчивал скоростное одевание. В данный момент он стоял спиной ко мне, застегивая одновременно рубашку и завязывая пояс на брюках, а также что-то бурча под нос.

— Можешь говорить погромче, — выпалил я с порога, — плохо слышно!

Резко обернувшись, комендант минут пять внимательно рассматривал мое довольное лицо, потом перевел взгляд на скромно притулившегося в дверях (правда, закрыв их за собой) Рона и спросил:

— Что с ним?

— Да, вроде, все в порядке… — неуверенно пробормотал парень, тоже искоса посматривая на меня.

— Точно! — Я разбежался и прыгнул поперек кровати. — Все просто отлично. — И только обратив внимание на совершенно обеспокоенные лица товарищей, я, поморщившись, перевернулся на живот, повернув к ним лицо. — Все в полном порядке, правда, мне давно не было так хорошо. — Я немного помолчал и нехотя добавил. — Если вам так уж хочется, можете пригласить лекаря. Но он ничего не найдет.

— Ты полностью уверен? — Переспросил Рэми, осторожно присаживаясь рядом. — Лекарь нам не нужен, просто полежи спокойно.

— Смотри, сколько влезет, — я послушно закрыл глаза, — только я есть хочу.

— Мы в столовую направлялись, — кивнул Рон. — И я вспомнил о твоей просьбе предупредить, если что-то изменится… Вот! — Он махнул рукой на меня.

Быстро проведя сканирование, Рэми естественно ничего не обнаружил, отчего, как ни странно, стал еще более сосредоточенным.

— Откуда тогда такая веселость?

Я одним движением перевернулся на спину, уставившись в глаза бывшего друга.

— Я устал, Рэминэраль. Почему-то мне всегда казалось, что хорошее настроение поднимает общий уровень самочувствия.

— Мне тоже так казалось, — задумчиво кивнул бывший друг, — давно… в детстве.

— Ладно, — я одним махом слетел с кровати и уже не торопясь дошел до двери, — Рон пошли, ты выполнил свое обещание.

— Эрин, — окликнули сзади, и я нехотя обернулся, — могу я пойти с вами.

— Это твоя крепость, решай сам.

Не то, чтобы я злился или держал зло на прежнего товарища, напротив, мне ужасно хотелось восстановить отношения, но что-то не давало пойти на контакт до конца. Быть может, глупая обида? Или так и не добитая до конца гордость? Или я просто не могу сделать первый шаг и в этом вся проблема? Как бы там ни было, но проблема остается, и ее необходимо решать. Только, почему-то, страшно не охота. А, и ладно, не так уж и срочно, успею еще!

В тот день и все последующие, в течение почти недели, я старательно избегал встреч с комендантом. Почти весь световой день мы с Роном усиленно занимались в подвалах замка. Мне это доставляло удовольствие, и форма восстанавливалась просто невероятными темпами. Почувствовав себя настолько готовым, что хоть сейчас в бой, я как-то вспомнил о том, что кроме нас двоих в замке есть и еще гости, посетив покои эльфов. Лионэль не был удивлен моим визитом, но от прогулок по замку наотрез отказался, сообщив, что ему вполне хватает общения с Авалем и тех книг, что тот в достатке натаскал в комнату.

Калиэль при моем появлении быстро ретировался к себе в покои и больше оттуда не показывался. Пираэль же, напротив, ужасно заинтересовался моими, мимоходом сказанными словами, о тренировках, настаивая на собственном участии. Дав себе пару минут подумать, я пригласил эльфа присоединяться и вот тогда понял, что все предыдущие тренировки были всего лишь легкой разминкой.

Заползая по вечерам в комнату, я закрывал дверь на ключ (Рон вообще поселился у меня, притащив себе какой-то матрас), а Аваль стучал определенной последовательностью и был до ужаса пунктуален. После того, как мои усталые мышцы находили отдых в мягком кресле, а огонь согревал выстуженную за день комнату, наступало время новостей. После выздоровления, я все чаще просил рассказывать что-то определенное. Сначала, просто устройство послевоенной власти, личности чиновников, особенно первые лица, указы и новые законы. Постепенно круг моих интересов все расширялся, и теперь уже Авалю приходилось искать необходимую информацию во всевозможных летописях, справочниках и даже доступной для общественности переписке. Пару раз мои вопросы так и остались без ответа, поскольку в замковой библиотеке не было нужной информации.

Вот тогда я впервые задумался о дальнейших планах. Мне необходимо было попасть в Альварен и встретиться с Советом. Эта мысль настолько плотно поселилась в сознании, что я весь следующий день проходил как во сне, почти не реагируя на вопросы и просьбы. Вечером, решив не возвращаться в комнату, вопреки устоявшейся привычке, я свернул в дальний коридор и, уже десять минут спустя, лежал на парапете, по привычке спустив голову вниз.

Шаги за спиной не стали неожиданностью, тем более что щиты я теперь держал постоянно, просто в целях тренировки. Если физически мое тело полностью восстановилось, то магическая составляющая была далека от совершенства. Но, даже зная о присутствии Рэми, я не спешил оборачиваться.

— Твое зрение полностью восстановилось?

— Рон рассказал?

— Кое-что, — не стал скрывать комендант. — Кое-что о тебе я узнал от светлых, — в голосе бывшего друга не было и тени враждебности по отношению к расовым врагам. — Кое-что сумел сам считать с твоей ауры. Только ты сам не рассказал ничего.

— Ты за этим пришел? За рассказом?

— Нет, — Рэми присел на соседнюю бойницу, отчего его голос стал глуше, рассеиваемый камнем. — Ты ведь все равно ничего не расскажешь…

— Ты прав, мне нечего рассказать.

— Или напротив, так много, что лучше промолчать?

— Или так. — Я поднял голову и всмотрелся в небо. — Помнишь в детстве, когда ты читал очередную книгу из запретной секции отцовской библиотеки? Ты всегда говорил, что теперь знаешь так много, что даже сказать нечего?

— Помню. А ты всегда отвечал, что больше тебя я знать не могу в принципе, потому, что ты все это прочитал годом ранее. Ты еще всегда смеялся и говорил, что мне остался всего год, стоит только подрасти, и я буду знать столько же.

— Ага, — я тихо рассмеялся. — А потом проходил год, и все происходило точно также…

— И мне было до ужаса обидно, что ты всегда успеваешь первым.

— Первым? — Почему-то это слово больно царапнуло по душе. — Ты знаешь, Валис был первым…

— Знаю… я читал последние отчеты Шаналя.

— Я вроде бы был рядом и ничего не мог… это… это… больно…

— Терять всегда больно, — жестко отрезал Рэми, — мы потеряли многих и по большей части твоей вины в том нет!

— По большей части, — повторил я самые главные слова. — А Пещера Смерти?

— Это не ошибка Эрин, а сознательный выбор. Или я не прав?

Еще несколько минут мы оба молчали, потом я подтянулся и сел, привалившись боком к зубцу. Холодный камень приятно холодил кожу под щекой.

— Выбор? По большому счету выбора у нас не было. Последние взрывы на заставах полностью отрезали путь по восточным туннелям. Оставалось только атаковать, что бесславно погубило бы остатки армии, или отступать по северным туннелям. — Я замолчал, нервно сглотнув. — О тех путях врагу не было известно, мы знали точно и я… это было только мое решение Рэми, Гарленаль был против, но я приказал отступить в Зал Советов. На моих руках много крови…

— Прекрати! Думаешь на моих меньше? Или ты считаешь, что можно выжить в мясорубке не поднимая меча? Или не ты не так давно положил почти две сотни менее чем за час?

— Это не то… одно дело, когда ты видишь перед собой армию и точно знаешь — вот это враг, совсем другое, когда ты ведешь своих друзей в один конец. Понимаешь? Без права возврата!

— Ты не мог поступить по другому, это знает даже ребенок в Кэльвии! Или, ты думаешь, о том бое ничего не известно? А ты в курсе, что Шаналь остался жив?

— Жив? — Я подскочил на ноги, обрадованный известием.

— Да, — Рэми кивнул, — чудом. Их там всего трое таких осталось. Ранен, конечно, был жутко, но выжил. Он и рассказал, что Гарленаль полностью одобрил твой выбор.

— Я не оставил ему выбора. Впрочем, как и себе…

— Я все хотел спросить… Эрин, зачем ты вернулся?

Глава 50

— Зачем? А зачем обычно возвращаются? Наверное, зов крови? — Я передернул плачами и вновь уселся на парапет, на этот раз, перекинув наружу ноги. — Я ждал этот вопрос. И, знаешь, мне, кажется, пришло время двигаться в сторону Альварена…

— А соберу отряд и пойду с тобой, — кивнул друг.

— Нет, не стоит, — отмахнулся я.

— Вообще-то, я обязан защищать своего Повелителя, не считая того, что ты все еще мой друг.

— Спасибо Рэми, я, правда, благодарен тебе, — усмешка как всегда подкачала, — но я справлюсь сам… Или не справлюсь, но это будет мой проигрыш. И потом, ты ведь не приносил мне клятвы, значит, полностью свободен.

— Эрин, я хоть сейчас…

— Не стоит, — поморщился я. — И еще, зови меня лучше Аль, мне так больше нравится.

— Если ты так хочешь. Но почему я не могу пойти с тобой? Ладно, постой, не хочешь брать меня, но без охраны я тебя не пущу!

— Рэми я не заблужусь. Я прекрасно знаю дорогу, и потом, моя магия всегда при мне.

— Не говори чепухи! К тому же, это странное нападение людей, сразу же после отправки сообщения о твоем возвращении…

— Рэми, я знаю, кто их послал.

— Откуда?

— Тогда, в палатке. Я ведь не терял сознания и все слышал. Их командир сказал, что Наместник ему неплохо заплатил за плевое дело. Еще и рассказал, как именно действовать нужно.

— Ясно, я что-то подобное подозревал, — понурился друг. — Тогда тем более, тебе нужна охрана.

— Нет, Рэми. Максимум я возьму кого-то одного, просто, чтобы было кому сообщить результаты…

— Эр… Аль давай я?..

— Нет, не ты. Не Рон и никто из эльфов. Мне нужно решить дела самостоятельно!

— Хорошо. Тогда с тобой пойдет Дарис. Хоть и молод, но толковый парень, правда, молчун невероятный.

— Это просто замечательно, я тоже не лучший собеседник.

Мы замолчали, дружно поднимаясь и начиная винтовой спуск вниз. Мне всегда было интересно для чего именно устроены эти колодцы? Чтобы не занимать много места под лестницу? Или чтобы падать было не удобно?

— Когда планируешь выйти?

— Послезавтра на рассвете. Пойдем пешком по тропе Кагаров, так будет быстрее.

— Но после перевала пешком идти не слишком удобно.

— Я знаю, но пусть будет так.

— Как хочешь, — кивнул Рэми, кивком прощаясь, и направился в противоположном направлении. — Пойду, предупрежу своего рыцаря, пусть готовится.

— Не грузи парня, — напутствовал я, прекрасно зная, какой список «правил» вывалится на голову бедного телохранителя.

— Тут уж я сам разберусь, он мой подчиненный.

— Ладно, господин начальник, разбирайся сам, — потихоньку насвистывая, я дошел до своей комнаты, где уютно попивая чай, сидела моя ежевечерняя компания.

Сообщить им сейчас? Хотя нет, куда торопиться? Завтра осчастливлю!

— Чего-то подобного я и ожидал, — кивнул не слишком удивленный Рон. — Меня с собой ты, разумеется, решил не брать?

— Нет, Рон, тебе лучше остаться здесь.

— Быть может ты и прав…

— Я за вами пришлю, как только все решится.

— Хорошо, — Лионэль как всегда поражал своей невозмутимостью. — Постарайся быть чуть более сдержанным.

— Я, вроде бы, и так не лезу на рожон.

— Вот и хорошо.

В комнате наступила тишина. А за окном в самом разгаре был день. Светило по яркому теперь уже осеннее солнце, дул прохладный ветерок с юга, гоня на нас не слишком оптимистичные тучки, грозящие скорым дождем. Где-то на заднем дворе слышался шум очередного боя и склочные выкрики задавалы капитана местной стражи. Как ни странно, наши занятия в подвалах очень заинтересовали гарнизон, особенно участием в них светлого эльфа. Очень странного светлого эльфа, надо признать. Правда, на мой взгляд, интерес этот был вызван полным отсутствием каких-либо событий акромя, так что, вполне объясним и предсказуем.

В общем, вчера утром, после того, как я объявил о своем намерении временно прекратить спарринги, а Пираэль ужасно закручинился по поводу пропажи развлечения, моя идея перенести действо на улицу привела всех в полный восторг. Особенно, мысль понравилась Рэми, который жутко устал от постоянного придумывая занятий для подчиненных, и просто напросто обязал всех «совершенствовать ремесло, перенимая опыт возможного противника». Теперь, вот уже второй день, за окном было весело и громко. Азартные выкрики чередовались стонами и матом, а комнаты, собственно, как и весь замок целиком, опустели.

Тишина вновь прервалась звоном падения нескольких тонн металла, а вслед за этим понеслась громкая нецензурная брань, и только я собрался изречь что-нибудь не слишком мудрое по этому поводу, как дверь отворилась, и в нее поступью аристократа прошествовал Рэминэраль собственной персоной. Вслед за militarus в комнату черной тенью проскользнул рыцарь Дарис, если не ошибаюсь, замерев за спиной начальника.

— Будет ли мне позволена просьба, мой Повелитель? — Высокопарно изрек комендант, вызвав на моем лице гримасу.

— Нет, не позволено, — в тон ответил я, с удовольствием уловив растерянность на лице просителя. — Сядь. — Кивок в сторону диванчика напротив. Заметив нерешительность Дариса, я вновь кивнул в ту же сторону. — И ты тоже.

Дождавшись пока гости рассядутся, я повернулся к встающему Лионэлю.

— Пойду я, пожалуй, проверю как там мой воспитанник. Замучили его, поди, наши хозяева… Калиэль, — обернулся на пороге эльф, — тебе особое приглашение требуется?

Рон посмотрел на закрывшуюся за эльфами дверь, потом на церемонно высокомерное лицо Рэми. Перевел взгляд на словно замороженного дроу-рыцаря и, чувствуя мое приподнятое настроение, чуть приподняв брови вопросил:

— Мне тоже полагается уйти?

— А тебе хочется? — Я старательно не замечал коменданта, отчего тот окончательно растерялся. — Ну, если настаиваешь, можешь попросить принести нам обед, что-то я проголодался.

Парень кивнул, степенно поднялся и медленно покинул комнату. Несколько секунд ушли на то, чтобы выбрать манеру поведения и в итоге я вновь пришел к выводу, что вести себя прилично не буду!

— Ну, и к чему этот спектакль?

Рэми судорожно сглотнул, кинул косой взгляд на подчиненного и видимо пришел к тому же, неутешительному для себя, выводу.

— Эринкаль, ты не считаешь, что пора вспомнить о некоторых правилах…

— Рэми, говори короче, — Я вновь поморщился, — и потом, я, кажется, просил звать меня — Аль?

— Просил, — комендант огорченно кивнул. — Послушай, церемониал никто не отменял и я считаю, что…

— А мое мнение кого-нибудь интересует?

— Нет! Ты — Повелитель! И хочешь ты того или нет, но ты обязан соблюдать некоторые правила.

— Обязан? — Вот теперь бывшему другу удалось меня разозлить всерьез, отчего подпрыгнув на ноги, я навис над ним. — Я много что обязан! Например, я обязан был принять венец, хотя видит Ларох, я этого не хотел. Обязан был принимать решения, которые, даже не то что не желал, а просто не мог принимать, по причине полной некомпетентности. Я обязан был спасти Кэльвию, ан нет, не спас! Я обязан был погибнуть на передовой… но даже в этом мне было отказано. Ты уверен, что церемониал — это единственное, что я обязан делать сейчас?

Я замолчал, резко оттолкнувшись от подлокотника дивана, и отошел к окну, коснувшись лбом стекла. Мысли были не особенно радостными, но гнев, вспыхнувший столь внезапно, прошел столь же споро. Теперь мне стало стыдно за вспышку и просто необходимо что-то сказать в свое оправдание.

— Прости. И вы all'eri простите мне столь нелестное поведение, просто… хотя, оправдания лишь усугубляют вину, не правда ли? — Я усмехнулся, плюхнувшись назад в кресло. — Но вы ведь пришли не за этим?

— И ты меня прости, — понуро опустил голову друг, — не время сейчас начинать подобный разговор. А пришли мы для того, чтобы принести тебе клятву верности.

— Мы это уже обсуждали, — я устало прикрыл глаза.

— Да, но я не могу отпустить тебя без надежной защиты. Если не ошибаюсь, ты обещал мне, что так и будет?

— Хочешь сказать, что от этой… нескольких слов, она станет крепче?

— Нет, — согласно хмыкнул комендант, — но мне так будет легче.

Я какое-то время пристально рассматривал друга, закинув голову на подголовник, поскольку тот встал и ожидал моего решения, столь же пристально рассматривая меня, потом кивнул и поднялся на ноги.

— Хорошо, если это столь важно для тебя.

Рэми первым опустился на колено и я, положив руку ему на голову, немного более медленно, чем требовалось, проговорил требуемые слова, потом выслушал ответ и закрепил его незаметным окружающим магическим жестом. Все очень просто, клятва была стандартной, но принимая во внимание прошлый опыт, особенно те слова друга на арене, я внес небольшие изменения в ее действия. Теперь, в случае особо сильного желания ее преступить, клятва не убьет носителя, а просто лопнет, потеряв силу. Может и не стоит давать подобную возможность своим подданным, но некоторые из них определенно заслуживают оказанного доверия.

Следующим на колено встал мой новый телохранитель и после нескольких секунд раздумий, ему я решил не менять текста, поэтому свою часть проговорил почти в два раза быстрее.

— Я, Аарен Дарисаль Ханденар, клянусь ни словом своим, ни делом, ни единым помыслом… — Остальное я пропустил за ненадобностью, запнувшись на имени рода парня, что-то оно мне напоминало, но вот что именно…

Глава 51

Оказаться вне стен замка было просто счастьем. Честно говоря, сам от себя не ожидал, что могу настолько устать дома. Что-то во всем происходящем ощущалось не правильное, скорее всего, подвешенное состояние. Никогда не любил ожидания, когда не знаешь, чем оно окончится, зато много нервов потратишь на построение бесполезных предположений и цепочек умозаключений.

А тут, вокруг природа. Пусть осень уже начала окрашивать окружающее в свои краски, пусть с утречка шел легкий моросящий дождь, а я все равно был счастлив. Сказать кому не поверит, но едва мы отошли от замка на достаточное расстояние, я тут же проверил наличие патрулей в округе, запустив ментальный поиск, и не обнаружив, скинул с себя маску, устоявшуюся за последние недели.

Мне невероятно понравилось бегать босиком по несжатой траве, в подвернутых до колен штанах и распахнутой на жаре рубашке, прилипшей от дождя. Понравилось с разбега сигануть в протекающий ручеек, на поверку оказавшийся мелковатым и ужасно заиленным, отчего одежда стала походить на обноски. Понравилось потом валяться на солнышке, выбрав камень повыше и мурлыкать себе под нос, что-то нецензурное, из репертуара рыбаков, ну, навроде:

И особенно мне нравилось совершенно убитое выражение лица спутника, похоже, решившего, что Повелитель окончательно и бесповоротно сошел с ума. Но сегодня я был в отрыве, и обращать внимание на собственное падение в чьих-то глазах не собирался.

Примерно к привалу, то есть, пройдя треть намеченного рыцарем пути, я, наконец, выполз на тропинку и пристроился рядом с бредущим пареньком.

— Дарис, а ты откуда родом? — Мне действительно было интересно, поскольку рода Ханденар, как ни старался, вспомнить так и не смог. Но ведь что-то такое слышал…

— Я местный, — нехотя ответил спутник, — из Раденара, — тут он махнул рукой чуть в сторону.

— И далеко отсюда до Раденара? — Приподнял брови я, уже прикидывая небольшое развлечение.

— Дня три нормальным шагом.

Видимо про «нормальный шаг» Дарис добавил не зря, он явно не считал наше сегодняшнее продвижение «нормальным». Я же, только фыркнул на это замечание, расцветая улыбкой. О, Ларох, как же хорошо не скрывать своих эмоций, тем более что хоть мой спутник и был слабеньким эмпатом, его амулет мог поглотить и не такой выброс.

— Это просто замечательно! Значит, мы сворачиваем в сторону Раденара!

— Но… зачем? — Парень от неожиданности аж остановился, а я умудрился налететь ему на спину. — Мы разве в Альварен не торопимся?

— Мне нет смысла торопиться, Дарис, неприятности сами найдут, если им будет так угодно. А насчет твоего вопроса: зачем? Ну… ты навестишь своих, а я увижу что-то новое.

— Мне некого там навещать. Все «мои» погибли при осаде Nir'costa, — в голосе молодого дроу не было горечи, скорее сожаление, а вот о чем еще вопрос, — я последним остался. Как война окончилась, меня передали на воспитание в гарнизон крепости с еще несколькими парнями, а Рэминэраль стал нашим наставником.

— И как он в качестве наставника? — Мне было искренне интересно.

— Он лучший наставник из тех, кого я знаю. А знаю я немногих. Militarus имеет право требовать от нас исполнения своих приказов, и наказывать за их невыполнение, поскольку отлично знает все, о чем говорит. Мне о его опыте можно только мечтать!

Окончание столь пафосной речи повергло меня в шок настолько, что, не сдержавшись, я ляпнул именно то, о чем жалел всю долгую дорогу к Альварену.

— Мечтать?! Мальчишка, знал бы ты, о чем именно жалеешь!

Возможно, я и был прав в своем возмущении, просто благодаря своему опыту, пожалуй, побогаче даже, чем у Рэми, но у собеседника, то этого самого опыта не было, зато была жажда приключений. Вспомнив себя двадцать лет назад, а примерно столько я приписал Дарису, я пожалел, что не нашел иных слов, но исправляться и тем паче просить прощения не в моих правилах, ведь правда на моей стороне.

Пообедав в полной тишине, Дарис собрал все в свой мешок, не выделив мне ничего, хотя я и ждал своей доли поклажи, и, не оборачиваясь, направился по едва заметной тропинке. Пожав плечами, не спорить же с более молодым спутником, я пошел следом, впрочем, не торопясь его догонять. Так мы двигались до самого вечера и, наверное, шли бы ночь напролет, если бы я не объявил привала. Спорить дроу не стал, молча расстелив оба одеяла по разные (!) стороны от костра, и улегся, укрывшись плащом с головой.

Разговоры на ночь явно отменялись, и мне вновь стало скучно. Ну что за напасть, стоило сказать неосторожное слово, как я вновь лишился собеседника! Но ничего не поделаешь. Бесшумно поднявшись, я пересек полянку и растворился в ближайшей рощице.

По эту сторону крепостной стены, перегораживающей ущелье, было заметно теплее, снега не наблюдалось вовсе, разве что на верхушках гор, просматривающихся на юге. Здесь можно было встретить как обычную растительность Райнады, так и многие кусты, и деревья фауны, перенесенные первыми поселенцами из своих земель. Например, вот эта рощица напоминала скорее немного редковатый лесок. Днем здесь хватало света, поскольку солнечные лучи спокойно проникали сквозь не слишком густые ветви. Ночью тут тоже было светло. Нет, луна, конечно же, не могла пробиться к земле, но она обеспечивала всему вокруг сказочное мягкое свечение, а мне это ужасно нравилось.

Найдя невдалеке небольшой овраг и странно правильной формы валун на его вершине, я тут же влез на камень и, закинув голову, счастливо рассмеялся. Вот именно в это время и именно в этот день я был на самом деле счастлив, как же давно такого со мной не случалось. О, очень давно, настолько, что я даже уже позабыл, как это бывает. Рассмотрев несколько облачков, я проводил их взглядом, и вернулся на грешную землю.

Достав из заплечных ножен дареные клинки, я аккуратно положил их лезвиями на вытянутые руки и запел старинное заклинание связи. Рэми ничем не выказал своего удивления, когда взамен утраченных родовых, я попросил у него эти, висевшие на стене много веков и производившие впечатление скорее куска железа, пусть и прекрасно выкованного. За такую уйму времени любое оружие забывает битву, становится просто ненужным хламом, да что там, даже наложенные заклинания рано или поздно выдыхаются. Ничто не вечно, как говорила миледи Луиза, мама Иссы, и глубоко уважаемая мною женщина человеческого рода.

И откуда бы Рэми в тот момент знать, что именно отсутствие в этих клинках магии стало для меня определяющим фактором их ценности? А все именно так. Просто, устав пользоваться чужим оружием, да и привыкнув обходиться вовсе без него, я никак не могу вернуться к постоянному давлению магической начинки, издревле вносимой дроу в каждое свое творение. Кроме вполне стандартного набора, вроде заклинаний от ржавления, для остроты и незатупления, для придания гибкости, для создания трения между кожей руки, держащей клинок, и самой гардой, от возможности проворота… ну и так далее, много таких мелочей. Абсолютно каждый клинок снабжался еще и кучей атакующих чар, повышающих кровожадность стали, практически, клинок сам выбирал какую рану нанести, чтобы она с гарантией стала смертельной. Вот этого мне не хотелось.

После памятного разговора с Арагом, нашим покровителем и, как выяснилось, одним из моих предков, я хоть и вернул себе способность держать собственную магию в узде, но так и не сумел избавиться от развившейся гиперчувствительности. Теперь я, почти не прилагая усилий, могу читать мысли, эмпатия стала наказанием, а не способностью, поскольку просто не имеет возможности отключения, а мои собственные щиты расходуют такую прорву энергии, что я просто диву даюсь как еще не взорвался, являясь ее резервуаром. И ощущать кроме самого себя еще какое-то творение пусть и умелых рук, но не обладающее полноценным разумом… нет уж, увольте.

В общем, разобравшись в проблеме, я принял решение сделать собственное оружие. Пусть опыта у меня и нет, но той литературы, что по моему заказу нарыл Аваль в огромном количестве, должно хватить хоть на какой-то результат. Заодно и посмотрим, на что конкретно я способен самолично, без обучения и контроля. Покидая крепость, я прихватил с разрешения Рэми приглянувшиеся клинки, на вопрос уверен ли в выборе, с усмешкой кивнул, и, подобрав старые потрепанные ножны, в тон оружию, закинул их за спину. Спорить со мной никто не стал, но, как я узнал чуть позже, на всякий случай Дарису были вручены еще одни ножны с отличными клинками, проверенного мастера.

И вот сейчас, сидя на удачно подвернувшемся валуне, я решился заняться давно намеченным делом. Для начала вынул заготовки из ножен и проверил баланс. Не слишком хорошо, конечно, но в принципе терпимо, повезет, исправлю это одним махом. Настроившись на собственную силу, для чего пришлось снять щиты, я внимательно всмотрелся в клинки перед собой, отчетливо представляя, что хотел бы от них получить. Как именно действовала энергия, я не видел, зато чувствовал, как откликаясь стала нагреваться сталь в руках, пока не обожгла настолько, что мои нервные окончания взвыли от боли. В этот момент клинки, словно извиняясь, стали стремительно остывать, остановившись, что меня поразило, на температуре моего тела. Не окружающей среды, что вполне понятно и объяснимо, а именно тела! И как это объяснить?

Все прекратилось как-то внезапно, и только открыв глаза в темном серебряном лесу, я понял, что ничего не понял. Сам не знаю, какой должен быть результат, но я ведь еще не успел ничего сделать, а уже все кончилось. Причем, в том что именно кончилось, а не прервалось, была полная непоколебимая уверенность. И кто мне теперь объяснит, что получилось? Если сам я проспал все это время и ничего конкретного не делал.

Пожав плечами, как говорится сделанного не воротишь, я одним слитным движением спрыгнул на землю, раскинув руки с клинками в стороны и кувыркнувшись в полете. Приземлился четко там, где и рассчитывал, и, не давая возможности задуматься, закружился водоворотом на пологих склонах оврага. Трава меня не слушалась, все-таки я не светлый эльф и повелевать растениями не в силах, а вот камни, по моему желанию, поспешно отползали в сторону, норовя уйти из-под удара. Клинки свистели и пели, по своему звучанию опережая ветер, и я глотал эту песню с детским восторгом. Это было даже лучше, чем когда-то в детстве, когда мне отдали в пользование родовые. Не было тогда такого азарта, не было опасного знания, как легко убивать, не было страшной истины, как тяжело даются ошибки. Сейчас было все, но клинки, словно впитывая в себя все мои сомнения и горечь, отдавали взамен незамутненную радость действия и полного единения.

Ничто не длится вечность, в один прекрасный момент, внутри, словно струна оборвалась, и я без сил рухнул на удачно подвернувшийся под спиной участок совершенно зеленой травы. Смех, все это время рвавший горло, превратился в едва слышный хрип и я понял, что, похоже, сорвал голос, не заметив этого. Но взамен, в груди поселилось что-то теплое, похожее на удовлетворение, приятное и нежное. Покашляв для приличия, я попытался сказать хоть слово, понял, что это невозможно, и, равнодушно отряхнувшись, направился к прогоревшему костру. Спутник, похоже, не горит желанием болтать, а я могу и помолчать, пока горло не восстановится.

Глава 52

К тому моменту, как Дарис проснулся, я, зевая во весь рот, уже полировал свои помолодевшие клинки в свете вновь разожженного костра. На огне кипел котелок, а на небольшой тряпице лежали наши немногочисленные припасы. Солнце вовсю золотило далекие пики, тучи рассеялись, и день обещал быть гораздо теплее предыдущего. «Интересно, бабье лето, что ли, начинается?» — Мелькнула странная мысль, а перенятое у людей понятие прочно переплелось с реальностью. Улыбнувшись своим мыслям, я проводил взглядом хмурого спутника, пытающегося продрать глаза. Да, разбаловал их Рэми, и притом сильно. Где это видано, чтобы рыцари поднимались не раньше обеда? Но, мое дело маленькое, да и, в конце концов, militarus у крепости есть, значит, это его дело!

Потянувшись, я поднялся на ноги и пересел к разложенным на моем одеяле продуктам, кивнув на них Дарису. Тот, так же молча, кивнул мне в ответ и присел напротив, потирая глаза обоими кулаками.

— Ненавижу вставать такую рань, — пробубнил рыцарь и я уже открыто рассмеялся.

— Не знал, что рыцари такие неженки? — А вот мой голос скорее напоминал карканье. Покосившись на меня, Дарис подтянул к себе мешок, покопавшись в нем, извлек какой-то мешочек и в итоге насыпал в котелок приличное количество травы. — Это что? — Поинтересовался я, принимаясь помешивать получившееся.

— Это сбор от кашля, мне его местная ведьма делает на заказ.

— От кашля?

— Ну да, ты вон уже хрипишь, а всего-то ночь на камнях провел!

— А! — Понятливо выдал я, не принимаясь спорить. Хорош охранник, спит без задних ног, что даже не слышал моих художеств. Это его впору оберегать, а не меня.

— Так мы в Альварен? Или до Раденара повернем?

— А мы разве к нему еще не свернули?

— Нет, и, наверное, сегодня не свернем. Сначала тропу пройдем, там по ее завершении есть удобная дорога, вот тогда и повернем.

— Хорошо. Я в Раденаре не был никогда, интересно посмотреть.

Парень в ответ передернул плечами и, поднявшись, принялся разливать получившееся варево, при этом отобрав у меня глубокую ложку. Сопротивляться подобному обращению я не стал, сам же просил обращаться как с товарищем, а то заладил «Повелитель», да «Повелитель», наслушаюсь еще, успею. Поблагодарив за свою порцию, я схватился за нее обеими руками и стал меленькими глотками пить. Жидкость оказалась невероятно вкусной, причем настолько, что пока не допил первую порцию так и не оторвался, даже несмотря на ожег горла.

— Мммм… как вкусно, — выразил я свое восхищение, наливая вторую кружку.

— Да, поэтому я все время езжу именно к этой ведьме. Она свое дело твердо знает!

— А что за ведьма?

— Да старуха — божий одуванчик, сколько лет ей никто уж и не помнит, говорят еще детьми были, а она уже травками заведовала. Причем не абы кто, а старейшины говорят. В Раденаре живет.

— Вот тебе и еще один повод заглянуть в этот городок. Познакомишь?

— Да зачем тебе это? — Удивился Дарис.

— А может мне понравилось? — Знаю, что отвечать вопросом на вопрос не вежливо, но если не хочется говорить правду, то можно.

— Ладно, раз уж там будем, хоть травок куплю, а то мало уже осталось. В прошлый раз почитай целый мешок привез, так militarus приказал разделить на всех. Тогда у нас полкрепости переболело, по весне дело было.

— Знаешь, летописи говорят, что раньше наш народ крепче был, болезней, если это не моровое поветрие, так почти и не было никаких, разве что от скуки…

— Вы этому верите? — Фыркнул парнишка, показавшийся сейчас, когда немного развеселился, на свой истинный возраст, и я улыбнулся в ответ. — Аль, а могу я спросить?

— Да, спрашивай, я же не кусаюсь, — при этом я шутливо щелкнул клыками.

— Почему Повелительница Сантаналь пошла на связь с вампиром?

— Ну, — я почесал затылок, откинувшись спиной на траву, в животе приятно и тепло урчало, — сложно сказать. Если верить легенде — она полюбила…

— Не знаю… любовь, конечно, великое чувство, но не сходить же при этом с ума?

— Отчего нет? Знаешь, сколько великих открытий и судьбоносных решений было принято и сделано по велению этого чувства? Множество. Не зря ее восхваляют и воспевают. Наверное, она действительно того стоит.

— А ты любил когда-нибудь?

— Я? — Вот это насмешил! — Когда? Большую часть жизни я считал себя ребенком, потом еще значительную пленником. А свобода моя длится совсем не долго, чтобы успеть найти то, что бывает, не дается в руки и за всю жизнь.

— Я тоже нет, но иногда мне кажется, что…

— Что? — Осторожно подтолкнуть, чтоб не спугнуть.

— Что стоит только захотеть. Очень-очень захотеть и она будет у меня в руках.

— Проблема в том, Дарис, что начинаться все должно не в руках, — я показал сложенные ладанкой ладошки, — а вот тут, — ткнул себя в грудь, напротив сердца. — И ни в коем случае не наоборот! Голова не лучший советчик.

— Тебе-то откуда знать? Ты ж сам никогда и никого.

— Ну, — я немного смутился, подобным обвинением, слишком уж двусмысленным оно получилось, — в книжках прочитал когда-то…

— Кто ж учится любви по книжкам?

— А что думаешь ей можно научиться разговорами?

— Хм…

— Вот тебе и хм… а что, кандидатка есть?

— Да ну, — парень покраснел, и чтобы отвлечь от темы принялся быстро засовывать наши вещи в мешок, — когда бы мне? В крепости женщин почти и нет, разве что поварихи, а в городах я бываю редко.

— Угу, — я кивнул и на этот раз сам подхватил мешок. До обеда он точно у меня побудет. — Идем проводник?

— Пошли, — недовольно косясь на мешок, произнес Дарис. — Есть отсюда два пути. Один ведет немного вверх и проходит на самом уступе над морем. Второй идет понизу, и петляет вокруг каждого камня. По дальности примерно одинаково, пожалуй, верхний даже чуть длиннее. К тому же, наверху всегда ветер.

— Отлично. По верху пойдем.

— Ну, тебе решать! — Пожал плечами рыцарь и быстро зашагал впереди.

День прошел незаметно. Ближе к обеду мы, наконец, вышли на долгожданный уступ и у меня дух перехватило в первый раз за много-много лет увидев море. Правда, с этого места видно было достаточно плохо, всего лишь небольшую полоску, просвечивающую между небом и камнем. Но это ничего, к вечеру мы как раз должны выйти на противоположный склон, спустившись же с уступа, дорога разделится. Зато у меня будет несколько часов на любование природой.

На привал общим мнением было решено не останавливаться, а продолжать продвигаться вперед. Не знаю какие резоны были у Дариса, а меня лично манила и влекла далекая кромка воды, с которой и были связаны все мысли. Помню, когда первый раз мама отвезла меня на побережье, лет в пятнадцать, наверное, как я тогда был счастлив.

— Мам, а что это? — Я указал на синюю линию ровно на горизонте. Эта часть побережья была на одном уровне с морем, оттого грань между водой и синевой над головой терялась за легким маревом утреннего испарения. — Это небо перевернулось?

— Нет малыш, — смеется Повелительница, — это море.

— А почему оно не разделяется с небом?

— Потому что… ну, не знаю, может быть, небо просто наклонилось попить воды?

— А оно тоже пьет воду? — Моему удивлению сегодня не было предела. Как великое и бескрайнее небо может пасть столь низко, чтобы пить воду прямо с земли?

— А как же? Откуда, по-твоему, берутся облака и дождь?

— Дождь… мам, а почему в Альварене не идет дождь?

— Как же там пойдет дождь, если столица вырублена в толще камня?

— Например, тучка заглянет к нам в гости? — Предположил я, уже прекрасно понимая, что это глупо и совсем по-детски. Но я ведь еще утром решил, что с сегодняшнего дня стал взрослым?

— Тучка? Хи-хи. Хорошая идея, сынок, нужно будет предложить папе ее пригласить.

— А ты сможешь? А он?

— Конечно, Эрин, малыш. Когда это наш папа чего-нибудь не мог?

Далеко не единственное, но одно из самых счастливых моих воспоминаний навеяло улыбку и радужное настроение. Мне уже не хотелось останавливаться вообще, но оглянувшись по сторонам, я понял, что мы достаточно долго уже спускаемся по узкой, но основательно вытоптанной тропе, вдоль по течению ручья, звенящего сбоку. Дарис шагал впереди, изредка останавливаясь и поджидая меня. Как бы медленно я не шел, растягивая путешествие, мы все равно стремительно приближались к цели. Уже можно было легко рассмотреть и море, во всем его великолепии, и равнину чуть левее, и конец тропы, до которого придется прошагать еще где-то час.

Оказывается, определять расстояние на глаз не по мне, естественно я ошибся. Ровно в два раза. Через полчаса, когда солнце совершило примерно три четвертых своего пути, но идти, в принципе, было еще можно, мы остановились на границе равнины, решая, как быть.

— Мне кажется, — начал я, — здесь отличное место для привала. Разведем костер и отдохнем хорошенько?

— Можем еще немного пошагать, но тогда придется останавливаться на открытом месте. Лучше действительно остаться тут и завтра уже продолжить путь. Кстати, — тут он махнул перпендикулярно берегу, — нам туда.

— Отлично. Давай котелок, я за водой.

— Иди, еще нужно хворосту собрать для костра.

— Колючек же куча, вон, все сухие. Тут проблем быть не должно.

— Угу, — отмахнулся парень, принимаясь за разведение огня.

После плотного ужина, когда я все-таки немного мяса отобрал у рыцаря, лезть на ближайший уступ в поисках моря, им закрытого, как-то не хотелось, поэтому я перенес данное мероприятие на завтра и со спокойной совестью завалился спать, обернувшись в свой плащ. Костер горел, а я с удовольствием смотрел в огонь и старался ни о чем не думать. Будет день — будут мысли, решил я, в конце концов, и тут же уснул.

Глава 53

Это было обычное осеннее утро. Прохлада начала забираться под тонкое одеяло, в виде плаща, еще ночью, но я стоически не обращал на нее внимания, пока не почувствовал, что скоро просто напросто примерзну к земле. Аккуратно повернувшись к костру передом, я рассмотрел на противоположной стороне спутника, нервно подрагивающего во сне, и поднял взгляд на небо. Светило еще, конечно же, не взошло, но до рассвета оставалось не более получаса, вдали, над вершинами самых дальних и самых высоких пиков Райнады, уже алело зарево зарождающегося дня.

Оглянувшись вокруг, я бесшумно поднялся, и отправился к ручью, вдоль берега, которого мы идем уже некоторое время. Ручей оказался глубоким и в этом месте достаточно широким, чтобы претендовать на звание небольшой речки, что мне только на руку. Раздевшись, я прыгнул сразу на середину, провалившись до самого подбородка, и кое-как сдержал непроизвольный писк, от проникшего казалось прямо внутрь холода. Поплескавшись, какое-то время и ужасно пожалев, что плавать полноценно негде, я выполз на берег и, подхватив заговоренные теперь клинки, принялся за разминку. Одеревеневшие за время сна на холодной земле и последующего купания мышцы не слишком хотели от этого состояния отходить, потому разминка затянулась и закончилась лишь тогда, когда солнце уже отчетливо поднялось над горизонтом, озаряя все вокруг красноватым светом, предвещая ветреный день.

Как ни странно, мой спутник все еще спал. Решив его не будить, я подкинул в костер несколько собранных по пути палок, прихватил котелок и вернулся к ручью, забрав чуть выше по течению. Воротившись назад, привесил котелок, предвкушая свежезаваренный чай, потом осмотрелся вокруг в поисках дел, которыми можно заняться и, не обнаружив оных, направился к ближайшей скале.

Как же я соскучился по родному пейзажу. Сейчас каждый камень, выступ, пещерка, да даже просто нора, вызывали у меня восхищение и внутренний подъем. Такое впечатление, словно сила подпитки, которой был лишен все это время, хлынула сплошным потоком, стремясь наверстать упущенное. В какой-то степени я был прав, сила действительно хлынула потоком. Вот только поступала она во вполне дозированном количестве, но мои отвыкшие за двадцать лет каналы, и возросшая благодаря «божественной милости» их проходимость, добавили свою лепту.

И теперь я почти постоянно испытываю опьянение от переизбытка энергии и головокружение от ее миграции внутри меня. Честно говоря, насколько бы я не был рад вернувшимся возможностям, но следить за каждым своим не только шагом, но и жестом — это уже слишком. И так вон спутник косится, как только меня ненароком в сторону поведет…

Путь на скалу не был долгим, но я специально растягивал удовольствие, устроив себе тренировку на выносливость. Чуть отпустив чувства, отчего скала стала расплываться и качаться перед глазами, я постепенно все ослаблял контроль, в итоге вообще зажмурившись, чтобы избавиться от постоянного кома в горле.

Камень очень податливый и теплый материал, особенно если тебя с ним связывает многовековая история. И еще, камень имеет отличную память. Он помнит и хорошее и плохое, не разделяя и не внося в воспоминания эмоциональную окраску, поскольку собственных чувств не может иметь по определению. Именно по этой причине камни так часто используются для всевозможных талисманов, кристаллов Каспи, хранения и передачи данных, как накопители (практически без потерь, кстати) и, просто, как охранные камни, при наложении определенных заклинаний. А этот камень помнил очень многое, и я впитывал его знания, без разбора, придет время, рассортирую, все подряд, заглатывал сведения. Мне нравилось чувство уверенности, постепенно заполняющее мечущееся сознание.

И лишь добравшись до вершины — плоской площадки примерно в метр диаметром, я по любимой привычке уселся, скрестив ноги, и открыл глаза. Про изумительные виды говорят настолько часто, что их описание уже давно приелось. Тем более, если это говорить тому, кто сам подобного не видел. А тот, кто видел, не потребует слов, начиная кивать воспоминаниям едва ли не раньше, чем рассказчик начнет повествование. Вот и я сейчас не буду описывать вид. Те, кто был в горах, и задерживался хоть раз на отвесном уступе, нависающем над кромкой моря (или океана), поймут все без слов. Достаточно сказать, что дыхание перехватило не на одну минуту.

Конечно, в чем-то виноват и ветер. В горах всегда ветер, тем более что мы на приличной высоте на самом берегу с открытой водой (с моря, как известно, всегда дуют ветра). Но самое главное это те воспоминания, которые проснулись от банального на первый взгляд действия — сидения на уступе.

Я вспоминал себя, и это не доставляло беспокойства. Внутри поселилась странная пустота, но не та пустота с болезненным натягиванием нервов, что бывает от потери близких или любимых, а совершенно иная, очищающая и уравновешивающая, дарящая покой и свободу. В общем, именно то, о чем я мечтал долгие двадцать лет. Я сейчас мог спокойно подумать о родителях, о том дне, когда их не стало. И пусть это произошло не на моих глазах, а вдали от дома. Но произошло ведь! Ведь была же боль! Было осознание потери, была тяжесть, легшая на плечи всем весом, а не постепенно, был ужас предстоящего… и были последовавшие события… Но сейчас я мог думать о них абстрагируясь от много, словно выпустив часть жизни, которую не забыл, нет, а просто переложил в другой ящик памяти, туда, куда бывает за всю жизнь залазят один раз и то при необходимости.

— Эрин, дорогой!

— Да, мама? — Я перевесился через перила обычной винтовой лестницы, ведущей на чердак.

— Ты опять залез на чердак! Я ведь просила тебя этого не делать! Папа очень зли… ээээ… расстраивается, когда ты читаешь эти «отвратительные» книги.

На некоторые оговорки и откровенно ехидно произнесенное слово, я не обратил ровным счетом никакого внимания, поскольку смотрел в смеющиеся глаза матери. Она то, как раз, была на моей стороне, но у всех стен, даже если они каменные во дворце Альварена, есть уши, что доказано, и не однократно. Покивав для приличия и соврав погромче, что я совсем даже не из-за книг, а просто забрать с кладовки старую шкатулку, которую хотел подарить Герии, дочке папиного друга герцога, мы с мамой остались довольны друг другом и разошлись в разные стороны. Собственно, как всегда…

Книги, которые в связи с их тематикой, приходилось прятать ото всех, я хранил в недавно найденном тайнике на чердаке. На самом деле, тайник этот был скорее семейным достоянием, чем моим личным, но тот дух, который мне его показал, дал честное приведенческое, что никому больше о нем не скажет, разве что далеким потомкам. Я ему, разумеется, поверил, духи врать просто не способны… или я так предполагаю…

Замерев на месте от этой мысли, я некоторое время нерешительно пожевал губу, но все же, путь продолжил. Если не здесь, то где? Другого более-менее безопасного места у меня просто нет. Ладно, если даже и захочет рассказать, отец его точно слушать не станет, тут же позовет магов, чтобы упокоили. Мой отец и, правда, очень хороший. И это совсем не предвзятое мнение единственного сына, просто так оно и есть, спросите у любого. Но еще лучше, чем является отцом, он занимается страной. Остановите любого на улице и спросите, насколько хорош их Повелитель, и они на духу, без утайки, признаются, что лучше быть просто не может.

Повелитель Алинкаль Раэдариэль Кэльваран был рожден, чтобы править, для него в правлении и была жизнь. А мы с мамой всегда занимали второстепенное место, являясь скорее непременным приложением — продолжением рода. Наверное, именно поэтому отец не отказался от мамы и не женился повторно (закон позволял подобные действия), когда выяснилось, что детей у нее больше не будет. У него на это не было времени, а совсем даже не любовь остановила. Но тратить драгоценные часы на ненужные ухаживания, свадьбу и лишние хлопоты по воспроизводству? Нет, есть один Наследник, и вполне достаточно!

Я все это понял примерно на пятьдесят пятом году жизни, то есть лет в десять по-человечески, но подданные были лишены возможности понять и искренне верили в Великую любовь их обожаемого Повелителя. Самому Повелителю было глубоко наплевать на суждения его подданных, если они не касались правления как такового, а маме так даже нравилось, поскольку она не чувствовала себя униженной и оскорбленной. И потом, на мой детский взгляд, мама продолжала любить отца, пусть и после работы, но она занимала в его сердце место. Примерно тогда же я понял и то, что обида на отца в моей душе постепенно перерастает в неприятие проводимой им политики. Внутри страны отец правил идеально, водил знакомства с соседями, считая каждого из них другом и товарищем, но его полная уверенность, что даже новый Император соседней Империи не посмеет напасть на Кэльвию, в силу ее былой военной славы, это… утопия какая-то!

Я много раз начинал с ним разговор, много раз он обрывал меня на полуслове, ссылаясь на малолетство, и даже предпринятая мною в сопровождении делегации поездка в Империю с полным отчетом не принесла результатов. И вот сейчас, когда мне идет семьдесят четвертый год, а обострение отношений на границе становится все ощутимее, я, наконец, почувствовал, что пришло время действовать. Облазил всю отцовскую библиотеку, включая и закрытую секцию, нашел книги по военному делу и даже (об этом не знает даже мама), свел знакомство с одним из старейшин, еще при моем деде, в его далекой молодости, занимавшем военный пост генерала.

Но книги на свою беду я оставил в комнате, моя служанка, она же гувернантка, их нашла, прочитала названия и доложила отцу. Повелитель естественно разозлился (а как же иначе?) и своим высочайшим повелением запретил мне заниматься «чепухой». Я внял его крикам и перенес книги на чердак, в открытый не так давно тайник. Теперь читать мне приходилось в основном по ночам, когда появлялась возможность добраться дотуда незамеченным. Жаль, что в моем мире телепортация столь сложный и затратный процесс.

Итак, добравшись до тайника, я по привычке проверил следящие заклинания, настроенные на стороннее проникновение, и бережно достал одно из самых главных своих сокровищ, подаренное генералом Раналем — том по военной стратегии в горах. Книга оказалась так себе, на мой взгляд, но кое какие советы по устройству ловушек и направленных обвалов, я почерпнул именно отсюда. Единственное, что мне ужасно не нравилось, это то, что книга была написана не для защищающегося, а для нападающего и требовалось немереное количество времени, чтобы сначала переварить полученную информацию, а потом еще и придумать способ адекватной защиты от подобного маневра врага.

Но это не важно. Сейчас я просто поглаживал корешки старых книг, и скрещивал пальцы по какой-то странной человеческой привычке, навязавшейся мне еще в путешествии, привлекающей удачу. Как будет хорошо, если война обойдет нас стороной!

Глава 54

Как же давно это было. Сколько мне тогда было? Ах да, семьдесят три. За год до начала войны… я тогда еще на что-то надеялся, ждал чуда, как каждый ребенок. Чуда не произошло. Война началась… и закончилась. Закончилась нашим поражением, но не пленением. Враг так и не смог укрепиться на территории дроу. Постоянные партизанские вылазки, открытые нападения, в том числе и разбойные, на караваны людей, быстро вернули перевалам дроу былую непроходимую славу. А были еще завалы. Камни нужно убирать, расчищать дороги и ремонтировать пути, но кому это нужно? Нет, Империя потешила свое самолюбие и самоустранилась, оставив разоренную страну без возможности выжить, но зато свободной…

Или Император только считал, что выжить дроу не смогут. Мне, в отличие от него, было прекрасно известно, что кое-какие запасы сделать удалось. После смерти отца первые же мои распоряжения касались отправки основной массы населения в тыл, размещения там, и начала производства для обеспечения общих нужд. Отец, к его чести, все-таки понял ошибочность собственных прогнозов и тоже кое-что предпринял. Так что, не так уж и безобидна, оказалась захваченная агрессором родина темных эльфов.

Я все это знал. Кое-что помнил по докладам советников, кое-что рассказал Аваль, о чем-то и сам догадывался, но подтверждения официального, которому можно доверять на все сто процентов не было. Его можно получить только у самого совета или у Наместника, который правит страной последние двадцать лет и имеет полный комплект информации. Вот как раз к нему я и направляюсь, хочу узнать все из первых рук.

Вспомнив о Наместнике, я снова погрузился в волну памяти, услужливо подкатившую вовремя.

— Назад, все назад! Кому говорят остолопы остроухие! — Надрывался Гарленаль, но оглушенным отступающим было уже все равно. Дроу давно поняли, что терять осталось только жизнь и рано или поздно произойдет это с каждым. Так уж лучше рано, чего тянуть? — Что за армия, одни идиоты!

— Идиоты? — Я усмехнулся, кое-как привстав. — Если бы мог, я бы предпочел как они. Раз и все!

— Все? А как же стратегия? Нам нужно потянуть время, чтобы…

— Что бы что? — Теперь мне уже стало по-настоящему весело, и я рассмеялся. — Гарленаль, думаете, только мы с вами понимаем обреченность данного положения?

— Но, может быть, еще удастся…

— Гарленаль, — я поморщился, — зачем говорить то, что является ложью? Или вы обманываете сами себя?

— Надежда — пакостное чувство…

— Очень, — я согласно закивал, вновь сползая на плащ. Бок болел просто зверски, и пусть кровь остановилась, но ее в жилах осталось так мало… — и незачем тешить себя иллюзиями. Не мешайте соплеменникам делать собственный выбор!

— Простите, — прошептал генерал, — не думал, что закончу свою жизнь вот так, — он развел руки в сторону. — А где же романтика геройства?

— Герой не романтик, генерал, герой — идиот, пытающийся оставить о себе память.

— Вы как всегда правы, Эль'дар'нас, что является излишним доказательством правильности выбора имени.

— И вы вновь не правы, генерал. Имя показывает лишь степень ошибочности его наречением.

— Но ведь вы во всем правы! Не понимаю только, как вы могли поставить Наместником Асканаля? Он ведь разорит то, что не тронул враг!

— Это ваша родовая неприязнь говорит в полный голос, Гарленаль. На самом деле Асканаль не так уж и плох. Да он амбициозен, да у него слишком большая жажда власти, но он невероятно умен. И потом, именно он помогал править отцу последние несколько лет. У него есть необходимый опыт и хватка — а это, в нашей ситуации главное. Так что, генерал, не таким уж и плохим правителем будет ваш враг.

— Как бы я хотел, чтобы вы оказались правы!

— Трревогга, — пророкотало по коридору, и с потолка в который раз посыпались камни, — атака!

— Ну, вот и все, конец близок…

— Помогите встать, генерал, нужно хотя бы подороже продать свои жизни. Где у нас оставшиеся маги?

— Их нет, остались только вы.

— Хм, тогда попрошу вас дать мне пару минут для осуществления одной задумки…

Вынырнув из воспоминаний, я остановившимся взглядом уставился на бушующие волны внизу. Что-то зловещее было в несокрушимой силе скалы, выдерживающей подобные нагрузки многие годы, века, тысячелетия… а главное, в постоянстве, неизменности бытия.

Но холодная вода не самое приятное зрелище, особенно на продуваемом возвышении и, передернув плечами, я отвернулся в противоположном направлении, тем более что мой спутник уже проснулся и в данный момент собирал импровизированный стол для завтрака на моем походном плаще. Почему в качестве скатерти был выбран именно мой плащ, так и осталось загадкой, поскольку об этом я его не спросил, переведя взгляд на окрестности. Все было точно также, ничто не менялось, как не способен меняться веками камень, но какое-то подспудное чувство не давало вздохнуть поглубже и успокоиться.

И ведь главное, еще пять минут назад я ощущал полный покой и удовлетворение, а сейчас… что на меня нашло? Поднявшись на ноги и в последний раз окинув долгим внимательным взглядом пейзаж, я в несколько прыжков спустился вниз, с удовольствием потянувшись. Огонь приятно грел ладони, которые я, поеживаясь, к нему поднес. В нос ударил запах остро закопченного мяса. А некоторое количество фруктов отдельной кучкой, причем, предназначенных явно для меня, соблазнило еще больше. Как я уяснил за последние пару дней, кучка с фруктами перекочевала на мою сторону не от того, что мне положено больше, согласно званию, а потому, что сам Дарис их не ест. Как можно не есть плоды деревьев я понять так и не смог, а в ответ на шокированный взгляд получил настолько же обиженный и резкую отповедь «не лезть не в свое дело». Нет, конечно же, воспитанный парень сказал совсем не так, но я перевел для себя как можно ближе к истине.

Ну, я и не лез. Потерев руки друг о друга, чтобы распределить полученное тепло, я быстро подсел к трапезе и тут же уцепил ценерию, откусив почти треть. Ценерия очень редкий фрукт за границей Кэльвии, поскольку растет только здесь, зато самый мой любимый еще с детства. Рэми, прекрасно помня мои вкусы, напихал в мешок именно то, что может понравиться бывшему другу, зато, на мой взгляд, совершенно не поинтересовался вкусами Дариса, ну, это обычная проблема всех больших начальников, мелкие интересы подчиненных просто не проходят под планку.

Дарис не отставал от меня, с удовольствием пережевывая мясо, я же к нему почти не прикасался. Я не вегетарианец, конечно, и очень даже не против вкусной и здоровой пищи, но этого продукта осталось в мешке не так уж и много, всего на пару раз хватит, а я могу и фруктами с лепешкой и кайли обойтись. С удовольствием пережевывая кайли с луком-латук вприкуску, я рассматривал Дариса боковым зрением. Была в этом парне какая-то неуверенность, словно он и хочет и знает, а… боится, что ли? Хотя, с другой стороны, по словам Рэми он отличный воин, вот уже и рыцарь, хотя и молод. Вообще-то сейчас почти все рыцари молоды, за почти полным отсутствием старшего поколения. А те старики, кто остался, либо слишком стары, либо на руководящих должностях. И совсем даже не по соответствию занимаемой должности, а просто, потому, что начальник обязательно должен быть старше подчиненного, иначе откуда уважение?

Рыцарю, похоже, надоело мое ненавязчивое внимание, и он, быстро дожевав, подпрыгнул на ноги, принимаясь за сборы. Тем временем напряжение внутри меня никуда не делось, продолжая нарастать. С минуту понаблюдав за спутником, я решил, что уйти отсюда мы успеем всегда, а вот узнать в чем дело, необходимо прямо сейчас.

— Дарис, подожди немного, мы пока здесь останемся.

— Что-то случилось? — А сколько беспокойства в голосе!

— Да нет пока, посмотрим. Я на скалу заберусь.

Дождавшись утвердительного кивка, хотя как таковое разрешение мне и не требовалось, я быстро повернулся и как обезьяна принялся карабкаться в самом неудачном месте. Дарис какое-то время понаблюдал, за художествами собственного подопечного, разочарованно покачал головой, видимо, признавая свое бессилие, и отправился к ручью, решив заняться тем же делом, что и я на рассвете.

Путь до вершины занял несколько минут, пару раз я оступался и даже один раз повис на руке, соскользнув с неустойчивой опоры, но, в общем и целом, был собой доволен. Голова за всю дорогу почти не кружилась, лишь немного подташнивало, что указывало на заметный прогресс. Усевшись для разнообразия на самом краю, со спущенными вниз ногами, я уже привычно снял барьеры, ожидая почувствовать гармонию. Не тут-то было! По нервам моментально ударило чье-то присутствие. Возведенные в единое мгновение щиты на полном автомате, не позволили мне определить кто, где и откуда, но представление, что посетитель один я все же получил. На этот раз более внимательно осмотрев окрестности, я наткнулся на приближающуюся точку, более не заморачиваясь поиском — объект найден.

Верховой быстро скакал в нашем направлении со стороны Альварена. Странно, что он выбрал такой способ передвижения по тропе Кагаров. Хотя, если он рассчитывал по самой тропе идти пешком, а ехать только до сюда, тогда… Мы вчера вечером вышли на равнину, начинающуюся за первым перевалом. Тропа оканчивалась довольно длинным спуском, на который ушло почти полдня, а впереди нас ждало несколько дней пути по ровной земле в сторону Альварена, или полдня по чуть холмистой местности, если направиться в Раденар, куда я все-таки хотел бы зайти. Мне до этого не доводилось бывать в этих местах. Северный перевал Naere'isteva был ближе и лучше подготовлен для путешествий. И потом, он выходил всего в паре дней пути от оживленного тракта.

Раздумывая, я продолжал следить за приближением всадника и вскоре уже мог различить его темно синий плащ с развевающимся позади капюшоном и полное отсутствие вещей, просто необходимых путешественнику. Интересно и куда можно собраться с подобным оснащением?

Глава 55

Когда Наместник Асканаль поравнялся с моей скалой и, задрав голову, принялся с интересом рассматривать, щурясь от яркого солнца, я почти не удивился. Мне его рассмотреть удалось достаточно хорошо еще по пути к нашему импровизированному лагерю. Дарис пока не появился, толи, продолжая плескаться, толи, просто валяясь на по-летнему теплом солнышке. Земля, конечно, не прогрелась и была не слишком приятна для лежания, но лучи ощутимо согревали. Я, не двигаясь, сидел на том же уступе, только чуть сменил позу, скрестив ноги. Сам не знаю почему, но именно так сидеть мне было комфортнее всего.

Камень подо мной немного нагрелся, подчиняясь желанию, сверху по плечам и спине разливалось тепло, и жизнь была прекрасна. По крайней мере, до того, как на горизонте объявился этот всадник. Пока я мечтательно щурился, задрав голову повыше, и предавался неге, противник, а судя по его появлению, мои выводы оказались верны, закончил рассматривание и решил перейти к делу. Дроу вообще не слишком любят церемонии — это удел светлых.

— Рад видеть тебя живым, мой Повелитель.

— Асканаль, ты считаешь меня настолько глупым? — Удивился я началу диалога.

— Что ты, Эринкаль, просто хотел проверить, насколько ты осведомлен. И потом, твое здесь присутствие в полном одиночестве…

Именно этот момент выбрал Дарис, до того притаившийся за небольшим камнем, для своего появления. Я краем глаза заметил нервно вздрогнувшие плечи Наместника, повернувшегося лицом к моему охраннику. Правда, он почти сразу от того и отвернулся, посчитав не опасным. В чем-то Асканаль был прав. Что Дарис, что я, не представляли для него особой опасности в прямом столкновении, поскольку опыта боевых схваток у нас почти и не было, а Наместник участвовал в таких вылазках, о которых веками поют в легендах. К тому же, Асканаль еще и маг, правда, и вот это уже плюс в мою сторону, не слишком сильный. Всего лишь маг земли, а они, как известно, самые слабые.

— Хорошо, одиночество не полное, — Асканаль задумчиво оглянулся на рыцаря, — хотя… ты действительно рассчитывал, что я тебе уступлю?

Я склонил голову на бок, решая как именно мне ответить. Сказать, что рассчитывал, он не поверит и будет прав, потому что это не так. Ответить наоборот, ничего не объясняя, сойду за полного идиота. Придется сказать правду.

— Асканаль как ты думаешь, почему Наместником остался именно ты? — Заведомо мягко начал я. — Ведь почти все были против, включая и большую часть Совета.

— Благодаря моему опыту и заслугам, — твердо и удивленно ответил собеседник.

— Заслугам? — Я приподнял брови. — Хорошо, насчет опыта ты прав, но вот заслуги… если не считать, что почти все они были направлены на попытки захвата власти… хм, интересное утверждение.

— Но ты ведь оставил власть именно МНЕ!

— Да. Так почему же?

— Щшшшенок, — протянул дроу, прищуривая глаза. — Какой ответ ты желаешь получить?

— Никакого, — я весело откинулся на спину, потом сел и продолжил. — Потому, что мне было жаль Кэльвию. Проиграть одну войну, чтобы ввергнуть страну в гражданскую? Слишком жестоко. Я знал обо всех твоих планах, кое-что даже с удовольствием сорвал лично… было время, — я вновь блаженно прищурился, доводя собеседника. — А теперь серьезно! У тебя действительно был очень нужный опыт, нет, естественно ты был не единственным претендентом, но… оказался самым безопасным. Так как ты думаешь, мог ли я, зная о твоих былых претензиях на власть, рассчитывать сейчас на уступку? Конечно же, нет!

— Тогда почему? Жаль что попытка с нападением на Nir'costa не удалась!

— Ну, все могло бы получиться, ты меня разозлил подобным шагом, если бы не Рэми… кстати, а откуда взялись люди? Почему именно они? Неужели ты уже успел снюхаться и с ними?

— Я?! С людьми? Да как ты смеешшшь?! — Тут он перевел дух, резко сдергивая шейный платок. А голова-то, похоже, затекла, все время смотреть вверх. Ну, ничего, пусть помучается. — Их не жалко, и потом, они жаждут только золота, объяснять свои действия не потребовалось.

— Хм, но откуда в этих местах люди?

— Часть занималась мародерствованием, я их облагодетельствовал, пригрев. Часть появилась позже из среды разбойников, осужденных в человеческих городах…

— Что-то не похожи они на разбойников с большой дороги.

— Так они ими и не являлись. Не суть важно, откуда взялись люди, другое дело, что я с ними сделал! Я дал им жилье, постоянную работу и возможность учиться у лучших инструкторов дроу!

— То есть, ты нанял ЛЮДЕЙ на службу? — Я собственным ушам не верил!

— Ну да, а что тут такого? После войны нам появляться по ту сторону гор стало опасно, но ведь как-то спасаться от мелких налетов и мародеров нужно? Вот я и решил устроить разъезды из людей. На них никто внимания не обращает, своих они и близко не подпустят, а чужих, пусть и одной расы, с удовольствием вырежут, лишь бы показать удаль. В общем, подобные действия достаточно быстро себя оправдали. Правда, как оказалось люди все равно почти ничему не способны научиться, вы их всех махом перебили.

Я глубоко задумался над тем решением, которое принял в свое время Асканаль. С одной стороны, сразу же после войны связываться с людьми — это предательство! Пожалуй, я бы никогда не пошел на такой шаг. Да даже сейчас я еще сто раз подумаю, стоит ли налаживать отношения с человеческими землями, даже несмотря на дружбу с Роном и Иссой. Но тогда…

Но с другой стороны, ведь это же, действительно гениальный выход из безвыходной ситуации! Натравить людей на людей, как до такого вообще можно додуматься? Нет, чтобы я там последнее время не думал о Наместнике, но выбор с его назначением был отличной идеей. Асканаль, каким бы стремлением к власти не обладал, оказался отличным правителем.

— М-да… — протянул я, — а я столько времени голову ломал, как и почему… ответ оказался простым.

— Сколько сил мне понадобилось, чтобы вытурить из столицы твоего дружка, а все равно он умудрился мне из такой дыры как Nir'costa подгадить!

— Хм… по-моему, он не ставил перед собой подобной цели… а чем тебе в Альварене так помешал Рэми?

— Он ж теперь глава рода, свои суждения и ужимки выскочки! Привык быть под бочком у правителя!

— Ах, да. Его род, кажется, твоему кровником приходится?

— Уже нет, — усмехнулся собеседник, — представь себе этот прохвост умудрился снять долг, доказав что мы… родственники!

— Да? Я не знал.

— Я тоже! — Прошипел Асканаль, резко дернувшись, отчего почти уснувшая от безделья лошадь, пошла юзом.

— Слушай, это конечно все интересно, но мне хотелось бы знать, что ты тут делаешь?

— Приехал тебя убить, — что называется краткость — сестра таланта.

Наступила тишина, каждый из нас обдумывал варианты дальнейшего развития событий. Я прикидывал возможность уйти целым и невредимым, при этом имея при себе поверженного противника. Асканаль, скорее всего, видел себя уже в настоящем венце, вместо и сейчас тускло поблескивающего в богатой гриве светлых волос ободка. Наверное, Наместник был очень красив по меркам стороннего наблюдателя, и скорее всего, его эгоистичное, высокомерное и слишком ухоженное лицо было эталоном представлений о эльфийской расе в целом (и дроу, и светлые). Но темные слишком давно отделились, стараясь во всем быть полностью противоположными своим прежним соплеменникам, чтобы у них в крови сохранились подобные стандарты. Я прочел много книг, в свое время меня очень интересовали наши два народа (после памятного Совета, где незнакомый эльф умудрился подарить мне взрослое имя и признание), слишком многого не было в летописях, но ведь были еще призраки.

Моя магия в детстве была совершенно стандартна для чистокровного дроу, это признавали все, учителя, гувернантки и даже родители в той или иной степени. Возможно, мама и догадывалась о чем-то, но никогда не спрашивала, а я молчал. Не всем, знаете ли, захочется говорить о своей принадлежности тьме. А именно так я тогда считал, ошибочно полагая, что некромантия — непременный атрибут только темного мага. Это несколько позже мне совершенно случайно в руки попала статистика Величайшего Университета Магии Спантии, где кроме другой интересной информации был перечень особенно способных к некромантии рас. Среди первых, как это ни странно, числились почему-то светлые эльфы. Это не только удивило, но и озадачило. Помнится я даже, во время дипломатической поездки, небольшой эксперимент учудил со светлой дип миссией в Империи.

Ох как они тогда разозлились… думал скандал будет с разрывом отношений. Пришлось даже самому идти улаживать конфликт. Часа три выслушивал «кратенькую» лекцию по правилам поведения эльфов, потом еще две недели был нещадно бит инструкторами из светлых, решившими доказать, что я не стою и их мизинца (на тот момент это было так, стоит признать), и, в конце концов, когда я красный от злости был отпущен на волю с твердой уверенностью больше НИКОГДА никому не позволить с собой так обращаться, дипломаты мне мило улыбнулись, заявив, что наказание получилось слишком мягким.

Это я сейчас понимаю, что за проделку с выставлением всей расы в черном свете (а по моим данным из двадцати эльфов посольства некромантами по крови оказались семнадцать!), наказание было вообще никаким. Еще хорошо, что удалось скрыть инцидент и о нем так ничего и не просочилось. А вот если бы моя личная «статистика» стала достоянием общественности… ну, тогда возможно война пошла бы совсем по-другому…

Итак, я оказался некромантом. И даже годам к шестидесяти умудрился с этим смириться, ускоренно обучаясь. Не все, естественно шло гладко. Во-первых, мне приходилось скрывать как дар, так и свои занятия, для чего я первым делом научился строить щит, предварительно разработав и, главное, доработав свою разработку. На все про все ушло почти пять лет, именно столько заняло изучение основных методов построения, способов взаимодействия и, самое важное, нейтрализации результатов ошибок. Но я справился.

Во-вторых, знания не берутся из ниоткуда, они просто обязаны быть записаны, озвучены и усвоены, ну или, на худой конец, просто озвучены и усвоены. Закрытая секция библиотеки была изучена на этот счет досконально и несколько книг, утащенных оттуда уже кое-что, но далеко не все! Свежая информация просто необходима. Откуда ее взять — вот в чем вопрос? И тогда я вспомнил о призраках. Отец, не являясь магом (магом он, конечно, был, как и все дроу по своей природе, но настолько слабым, что хватало только на щит, да бытовую магию, не требующую вложений), терпеть не мог когда при нем начинали колдовать, а потому проследил за тем, чтобы в месте его обитания магии не было вообще, оградив его сплошной стеной. Призраки же, просто не могут существовать без магии, поскольку именно она поддерживает в них имитацию жизни. Решив, что уничтожать семейное «достояние» в виде десяти обитающих во дворце приведений не благородное дело, отец ограничил зону непроницаемости чердаком, милостиво выпроводив своих «предков» туда.

Именно туда я и наведался, напоив смотрителя и скопировав его ключ. Меня признали и даже попытались атаковать, так сказать, в наказание за обиду, нанесенную родичем. Но я ведь тоже на месте не сидел. Во-первых, шел не с пустыми руками, успел подготовиться. Во-вторых, сам по себе был далеко не так прост, оказавшись некромантом. И, в-третьих, призраки и не думали причинять мне вред на самом деле, по причине невероятной скуки их положения и решили просто попугать, да развлечься. Развлечение получилось отменным! Мне понравилось, призракам не очень — чтобы освободиться от примененного мною захвата им пришлось дать клятву подчинения, а также неразглашения.

Итак, я был доволен. У меня появилась куча новых сведений и целых три учителя в придачу, от остальных в этом плане толку не было. А, кроме того, я наконец-то получил возможность спокойно предаваться собственным увлечением, ничего не теряя, не тратя время и внимание на параллельное отслеживание обстановки, поскольку мои предки делали эту работу сами и с удовольствием. И еще, теперь у меня была полная уверенность в том, что отец самый настоящий дурак!

Глава 56

Но воспоминания воспоминаниями, а вот так вот уходить в себя перед лицом врага — это уже не дело. Резко вынырнув на поверхность, я с удовольствием обнаружил, что успел как раз вовремя. Асканаль как раз заканчивал плести какое-то сложное заклинание из совершенно незнакомой мне школы земли. Была у меня такая проблемка, являясь существом увлекающимся, я обычно цеплялся к одной теме и до той поры, пока она мне не надоедала, а это обычно происходило тогда, когда ничего нового уже узнать было нельзя, я буквально заглатывал все, что удавалось найти. Но как-то так вышло, что магия земли в перечень моих интересов так и не попала, а потому я знаю от силы заклинаний пять этой школы и то слабеньких. Не думаю, что с энергией, доступной Наместнику, он способен меня чем-нибудь удивить, но погонять, заставив подустать, вполне в состоянии.

Итак, заклинание было прочитано, вектор, находящийся на продолжении сведенных перед собой рук, направлен на меня, и действо началось. С интересом посматривая на противника, я предпочел перейти на магическое зрение, чтобы разобраться, что именно будет меня атаковать. Естественно, самым вероятным, на мой взгляд, результатом, являлся голем, но почему-то я его не видел. Повертев головой из стороны в сторону, я прислушался, расслышав удаленный гул, усиливающийся в нашу сторону. Потом земля пошла волнами под ногами коня Наместника и он, чтобы не выпасть из седла нервно подпрыгивающей лошади, был вынужден спрыгнуть с него, отослав пинком (руки то заняты удержанием вектора). Конь умчался, Асканаль все так же направлял на меня заклинание, применив левитацию и зависнув примерно в полуметре от земли, а почва продолжала дыбиться все более высокими волнами.

— Хм… — выдал я, недовольно покосившись назад, на тоже немного беспокойные воды моря. — Ты так цунами вызовешь! Не боишься по неосторожности уничтожить собственный народ?

— Что мне до него? — Зло выдохнул оппонент, краснея не то от злости, не то от натуги. Мне, кстати, стало не очень уютно сидеть на скале, поскольку она принялась равномерно подпрыгивать, пришлось приложить руки к камню и пустить в него энергию умиротворения. Не хватало только разрушить естественную преграду между морем и равниной. — Столько лет! Я двадцать лет правил этим народом! Отдал ему не только годы, но и душу, — выплюнул последнее слово Асканаль, а я усмехнулся, как низко он ценит собственный внутренний мир. — И что я получаю в ответ? Стоило на горизонте появиться какому-то мальчишке… да что там, предателю, который бросил свою страну на произвол судьбы и все эти годы служил ЛЮДЯМ!!! Как что я вижу? Все тут же бросаются к нему в ноги! Ненавижу!

Дроу нервно подпрыгнул, отчего чуть не шлепнулся на землю, опустившись ниже, чем требовалось и, получив ощутимый удар по ступням, от очередной «волны», потом перевел взгляд на меня и, зло прищурившись, попытался усилить напор. Только я во время его монолога времени не терял, выясняя принцип действия заклинания. Все было просто и даже скучно. Существовал источник, то есть возбудитель колебаний, откуда и появлялись эти волны. Источник вычислить было еще проще, чем установить, что он существует, необходимо просто проследить за одной из волн, поставив на нее метку. Так я и поступил. А найдя эпицентр, принялся очень медленно и незаметно его смещать, постепенно уменьшая и мощность. Асканаль, по-моему, даже не заметил маневра.

Когда до хозяина осталось несколько сот метров, в заклинании Наместника что-то перемкнуло, или, быть может, столкнулись разные наши магии, но вспучивание вдруг прекратилось, зато затряслось все вокруг. Мы в ужасе посмотрели друг на друга и одновременно принялись впитывать разлитую вокруг энергию, пытаясь таким образом нейтрализовать возможные последствия. Как оказалось совсем не зря. Скала, на которой я сидел, неожиданно наклонилась, при этом напрягаясь до ощутимых приделов, из чего я сделал вывод, что наступило явление резонанса, а потом с ужасающим грохотом развалилась надвое. При этом, один ее кусок, тот на котором сидел я, ушел вниз на несколько метров, мне же пришлось изобразить сальто с разворотом в воздухе, спрыгнув с высоты метров восьми, а вторая, просто рухнула по другую сторону, еще больше подняв волны.

Как я не переломал себе кости при приземлении, сам не пойму, но противник, как выяснилось, не желал давать мне времени на восстановление. Именно этот момент он выбрал для того самого предсказуемого создания големов. Только земляные фигурки, в количестве трех штук, не презентабельного вида, зато размером превышающие меня раза в два, не доставляли удовольствия. Кроме того, видимо в мои рассуждения (и высокомерие, поскольку я был полностью уверен, что прав), где-то закралась ошибка, но первые же выпущенные конструкты не оставили на фигурах и следа. Наместник рассмеялся моему удивленному лицу и в дополнение к големам выпустил парочку простеньких молний. От одной увернуться я успел, правда, почти попав под удар пудового кулака, размером с три моих головы, от второго, увы, нет. Молния ударила в плечо, развернув на месте. Щит, который я установил еще в крепости, выдержал удар, перераспределив его силу, но полностью поглотить не сумел. Меня развернуло и впечатало в землю прямо на пути следования одного из великанов. Увернувшись теперь уже от ноги, я быстро вскочил на ноги и в ожидании нового удара обернулся к Асканалю.

Удар не заставил себя ждать, правда, его странность, с моей точки зрения, поражала. В немом удивлении раскрыв рот, я смотрел на тонкий ровный слой грунта, размером примерно метра два на три, планирующий в мою сторону. Удивление явно было лишним, но на него, видимо, и был расчет, поскольку мишень, которая не движется — идеальная мишень. Подлетев ко мне, грунт замер над головой, а потом моментально опустился, накрывая одеялом. Естественно щиту подобный материал не мог нанести вреда, но на это расчета не было, что я понял несколько позже, чем следовало бы. Покрывало полностью лишало меня ориентации. Кроме того, подчиняясь воле создателя, оно в один миг спеленало так крепко, что все попытки освободиться приводили лишь к разбазариванию энергии.

И еще, я забыл о присутствии големов, зато они о моем нет. Ведомые волей Наместника, великаны подхватили мою спеленутую фигурку и приложили немало усилий в попытках разорвать ее пополам. Вот тут я понял, что положение становится серьезным, а недооцененный мною враг оказался более хитрым, чем хотелось бы. Следовало предпринимать срочные действия, иначе от последнего Повелителя в скором времени останется две половинки.

Какое лучшее средство от земли имеется в моем арсенале? Да никакого! Вода? Она тут не поможет, разве что хлестнуть ею как плетью, так мне от того легче не станет. Воздух? Ну, это вообще не серьезно. Огонь? Хм, если земляную фигурку обжечь — получится отличная статуя! А что если объединить все три доступных стихии? Что там происходит при перемешивании противоположного? Правильно, либо отторжение, либо взрыв. Вот его-то я и организую. Настроившись на создании с внешней стороны щита трех тонких пленок, пока их между собой не перемешивая, я усиленно помолился окончательно избранному богу — Лароху, и глубоко вздохнув, напитал конструкт.

И грянул гром…

Ну, примерно так. Мое «покрывало», вместе с невезучими големами, разорвало на миллионы мелких осколков, шрапнелью разлетевшихся по окрестностям. Асканаль, зараза, успел укрыться щитом, отчего моментально стал похож на дикобраза, но его разве что немного отбросило назад, да еще потерял концентрацию, и последнее заклинание осталось недочитанным. Решив, что пора и мне вступить в игру, я, не давая противнику опомниться, быстро поднял все мелкие осколки земли и камня в округе, по примеру выстраивая их кольцами вокруг противника в воздушной спирали. Кольца стали постепенно сужаться, послушно подчиняясь движению руки, собираемой в кулак, пока не напоролись на щит Наместника.

Конечно, противопоставить что-либо моей атаке враг не мог, но его защита была настолько искусной (явно амулет, сам он на такое не способен), что все мои попытки ее пробить не возымели ровным счетом никакого действия. А тем временем силы мои не беспредельны. Слишком много я растратил на бесполезную игру с землей. Жаль, но атаку пришлось прекратить, отозвав часть силы назад. Асканаль в это время без дела не сидел, как я понял буквально минуту спустя, а читал какое-то особо сложное заклинание, помогая себе рисунками на земле. Выпущенная им структура сделала что-то с силой вокруг, нейтрализуя всю свободную энергию. Причем кроме простого поглощения, она еще пыталась высасывать ее и из нас. Знал ли об этом враг или умышленно пошел на собственное ослабление, но с этой минуты от магии стало мало толку, поскольку полностью создать структуру до того, как она самоустраниться не удавалось.

Что ж, раз нет больше магии, значит, пора переходить на ближний бой. И пусть я не уверен, что смогу одолеть врага на мечах, но возможно я смогу его измотать. Кто знает?

Я поиграл огнем на кончиках пальцев, отвлекая внимание, потом задумчиво подул на них, специально глядя в сторону. Выдержав вполне драматическую паузу, похоже, многое сказавшую «гостеприимному» хозяину, я приветливо улыбнулся и шагнул вперед, на этот раз, позволив нашим взглядам столкнуться. В голове тут же громко отозвалась струна, поставленная на проникновение, и я болезненно поморщился.

— Стоило ли тратить силы, Асканаль?

— Ах ты… щенок! — Подпрыгнул наместник.

— Именно! — Включив всю свою скорость, я за долю секунды оказался за спиной противника, намертво приковав при этом врага в захвате. — Ты ведь не ждал, не так ли?

— От тебя всего можно ждать, сопляк! Ты ведь отступник, не правда ли?

— Хм… — я счастливо рассмеялся, показывая, насколько стал ненормальным, а потом резко оборвал сам себя. — А ты прав! Но не думаешь же ты, что это тебя спасет?

— И что же ты предпримешь? — Наместник резко дернулся, но моя рука даже не шелохнулась.

— Для начала, — я как бы скучая, запрокинул голову вверх и посмотрел на солнце, застывшее в зените, — я все-таки тебя убью!

— Ну, попробуй, — одним резким движением Асканаль вывернулся из моих рук, вынимая мечи.

Глава 57

Бой на парных мечах с одним из представителей старшей ветви — разве не об этом мечтает обычно молодняк? Быть может, даже очень вероятно, но я об этом не грезил никогда, прекрасно понимая, что кровь Повелителя в данном случае всего лишь вода. Ни один представитель старшей крови никогда не опуститься до того, чтобы поддаться другому дроу, насколько бы знатного рода тот не был. Меня учили именно так, и я верил в правильность подобного поведения. Вот и сейчас, по большей части уворачиваясь от особенно опасных ударов и отбивая только не опасные, я прекрасно понимал, что деремся мы всерьез, без шансов на отступление. Благо Дарисалю хватило ума спрятаться так, чтобы не попасть под случайно мелькнувший меч.

Асканаль сразу задал нереальный темп, я уже задыхался. А еще надеялся, что смогу его вымотать! Сейчас мир для меня превратился в сплошное мелькание стали и сжался до банальной защиты, поскольку перейти в нападение оказалось натуральной мечтой. Все больше теряя силы, я уже не надеялся на победу, затягивая по возможности хотя бы собственное поражение. Примерно полчаса мне везло, но первый же порез вызвал довольную улыбку противника и усиление и так слишком агрессивного натиска. За десяток минут пропустив еще ударов пять, я стал похож на нищего. Раны не были серьезными, но кровь все же текла, предвещая слабость, одежда висела лохмотьями, сковывая движения, и перед внутренним взором все чаще возникала картинка моего поверженного тела, со стоящим над ним довольным Наместником.

Разозлившись немного собственной слабости, я задействовал все доступные резервы и предпринял попытку контратаки, как не странно, не смотря на ее бессмысленность, Асканаль отреагировал не совсем так, как я ожидал — он ушел от ударов и выпустил в меня несколько молний кряду. Все они впитались моей защитой, а я понял, что магия для нас более не табу и с еще большим воодушевлением бросился на врага. Как оказалось, тот только этого и ждал, чуть отступив, он убрал один из мечей в ножны, прекрасно справляясь левой рукой (как же я не люблю левшей!), а правой в это время чинил мне препятствия.

Почувствовав неладное, я подпрыгнул и очень вовремя, надо признать, поскольку вспучившаяся земля, чуть не захватила мою ногу. Теперь я стал осторожнее, попутно раздвинув свой щит на несколько сантиметров от тела, чтобы гарантировать невозможность захвата. Кроме того, я решил более не скрывать собственные способности к черной магии и затянул длинный памфлет, вычитанный в одной из старинных книг. На самом деле вызываемое мною «облако тьмы» ничего опасного в себе не таило, являясь по сути обычным пыленаполненным туманом, но заклинание на незнакомом наречии в сочетании с далеко не светлой силой для его произношения сослужили свое дело — Наместник осторожно отступил, давая мне возможность передохнуть.

Не обращая внимания на порезы, я сосредоточился на резерве и понял, что он почти на нуле. Удерживать и дальше пылевое облако глупо, но не применить его так или иначе во вред противнику еще глупее. Дав себе еще секунду на отдых, я отлепился от скалы к которой меня не так давно прижали и, сделав завесу совершенно не прозрачной, в несколько перекатов оказался за спиной Асканаля. Тот мой маневр, скорее всего, просчитал, потому что был полностью готов к встрече. Мечи вновь сшиблись, мне даже удалось правым нанести небольшой порез на плече противника. И пока я радовался такой мелочи, мне в лицо полетел банальный песок. Нечестный прием, но где вы видели, чтобы насмерть дрались честно?

— Так ты у нас оказывается темный? — Усмехнулся совершенно не запыхавшийся Наместник. — И кто бы знал?

— Это что-то меняет?

— О да, это дает мне лишнюю возможность доказать пользу от твоего убийства. Мало того, что отступник, так еще и некромант! Полагаю, мне за это спасибо нужно сказать.

— Хм, может оно и так… только меня еще нужно убить!

— О, это дело времени. Ты случаем еще не устал?

Я перевел дух, стараясь дышать пореже, чтоб грудная клетка не так часто поднималась.

— Ах, да, как я забыл про гордость? — Словно удивленно присвистнул враг. — Что ж, тогда, быть может, продолжим?

— Погоди Асканаль, дай отдышусь, — плюнул на и действительно глупую гордость я. — Лучше скажи мне, что это у тебя за хитрая защита, которую мне не удалось взломать?

— Ааааа… заметил? — Асканаль хитро прищурился, в качестве доказательства вытянув вперед правую руки и заставив ее засветиться. — Это Эринкаль новая разработка магистра Савамаля. Помнишь такого?

Я согласно кивнул, размышляя, почему старик не предупредил меня о подобной штуковине? И потом, мне бы тоже не помешала защита! Но нет, он просто пришел меня осмотреть, как только я пришел в себя, пожелал скорейшего выздоровления и тут же отбыл восвояси, более не задерживаясь. Хм, и как это называется? Решил проверить, на что я способен сам по себе? Или, как и все гении, просто не придал значения «мелочам»?

— Интересная штука, — осторожно передвигаясь, я добрался до небольшого камня, на который и присел. — И что, она питается от носителя?

— Нет, как ты уже догадался, — Асканаль недовольно отмахнулся от глупого вопроса, тоже усаживаясь на камень. — Она имеет встроенный накопитель из сионита.

Сионит? Меня словно подбросило от этой новости, а дело все в том, что еще будучи мальчишкой, я вместе с учителем не раз и не два лично посетил каменоломни. Савамаль до ужаса любит все новое, и естественно подобное открытие, как самый лучший магический материал, не могло обойти его стороной. Уже тогда он принялся за исследования, но ведь для того, чтобы их проводить нужны опытные заготовки. А где взять то, что является настолько редким? От отца помощи ждать не приходилось, все связанное с магией для него — табу. Оставался только я, Наследник Повелителя.

Нет, мне естественно никто не давал денег на покупку столь дорогостоящего товара, но меня ведь можно было элементарно отправить на экскурсию, тем более, что все новое и неизведанное притягивало и интересовало молодого дроу. И вот, мы приезжаем, разведываем, гуляем по шахтам, рассматриваем, охаем и ахаем, восхищаямся… ну, и так далее. И к чему это ведет? Естественно к подарку! Первый же подаренный мне камень был тут же отобран, благополучно завернут в тряпочку (а, чтоб не разбился), и отправлен на исследования. Его оказалось мало. Пришлось ехать еще раз, теперь уже в другое место, разумеется. Восхищение и все остальное по списку повторилось в том же порядке и вновь у меня в руках камень, даже чуть больше предыдущего. На этот раз я был уже ученым и весь не отдал, отвоевав себе небольшой кусочек. Недовольно посопев, Наставник мне его все-таки предоставил, даже, самолично проделав дырочку.

Но камень, полученный ценой таких усилий, не оправдал моих надежд. Во-первых, не смотря на свою твердость, он оказался невероятно хрупким, и один неосторожный удар мечом во время тренировок, разделил его пополам. Наставник по боевым искусствам, перепуганный стоимостью и значением игрушки, явно им преувеличенными, моментально уволок половинки и вернул мне через несколько часов ограненные, с дырочками, но два камешка. Один из них я тут же заполнил новыми (и чрезвычайно важными) сведениями, полученными от призрака, и припрятал. Второй повесил на шею в качестве украшения и на всякий случай.

Но однажды утром, вспомнив, про назначенную с тем же призраком встречу, я недальновидно прицепил второй камень на цепочку, и быстро собравшись, побежал на чердак. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что оба камня девственно чисты! Не буду говорить о череде проведенных после экспериментов, сделаю лишь вывод: больше никогда я не одевал оба камня, позволяя им соприкасаться.

И вот сейчас Асканаль говорит мне о сионите… м-да, не предсказуемы дороги судьбы! Эх, был бы у меня второй камень! Хотя… я внимательно присмотрелся к перстню Наместника, кажется, он был из того же материала.

— И что, сионит уже не столь редок? У тебя и перстень из него?

— И это заметил? Не думал, что ты столь падок на украшения! — Рассмеялся Асканаль, веселея с каждой минутой. — Нет, он все так же редок, но я могу себе позволить подобные безделушки. Я их достоин, ты не находишь?

Я осторожно кивнул, не вдумываясь в слова и рассуждая, как бы заставить Наместника коснуться кольцом кулона.

— Ха-ха-ха, нет, ты меня развеселил Повелитель! Ладно уж, раз тебе так хочется напоследок получи удовольствие, — Асканаль сдернул перстень и кинул его мне. Моему счастью не было предела. — Все равно, потом он вновь вернется ко мне!

Знаю, что одевать чужие кольца нельзя ни в коем случае, но что поделать, куда еще я его дену? И так удача сама плывет в руки не отказываться же из-за какого-то дурацкого поверья? И потом, мне еще до его защиты добраться нужно, а это ох как не просто!

Нацепив перстень, я для виду повертел его перед лицом, поиграл на свет, рассматривая «восхищенным» взглядом ребенка, и только потом соизволил понять, что передышка окончена. Мы с Асканалем вновь закружились друг вокруг друга, обмениваясь ударами. Словно проверив свою силу, Наместник значительно снизил темп, видимо, решив, что победа и так почти в его руках. Он оказался прав, поскольку усталость, копившаяся в мышцах, постепенно свела на нет все мои попытки атаковать, и теперь я пропускал удары даже в глухой защите. Бессильно сжимая кулак с кольцом, я молился Лароху только о небольшой помощи — возможности пробить защиту дроу, моя, как оказалось, вполне проницаема для заговоренного оружия.

Проклиная уходящие силы, я, наконец, решился на отчаянный шаг — сблизиться с врагом и достать его кинжалом. Для этого, я резко развел руки с клинками в стороны, отталкивая противника на несколько шагов, потом освободил левую руку с кольцом, обратным хватом выхватив кинжал и бросился вперед, на полную задействуя щит, выкачивающий из резерва последние крохи.

Сказать, что наместник был удивлен — не сказать ничего, он просто застыл на какое-то время в шоке, и мне этого мгновения как раз хватило на то, чтобы налететь на него, ударом кулака с зажатым в нем кинжалом в грудь отключая ненавистную защиту. В это время вторая моя рука уже двигалась вперед, направленная точно под ребра. Опытный дроу понял произошедшее, но слишком поздно, увернуться или уйти от атаки он уже не мог, зато, мог попробовать прихватить врага с собой. И он попробовал, вонзив клинок в мой многострадальный бок. Изогнувшись от боли, я вложил в свой удар столько силы, что Наместник умер мгновенно, лишь в последней судороге крепко сжав пальцы на собственном оружии. Не имея возможности освободиться самостоятельно, я повалился прямо на врага, еще сильнее продвигая меч вглубь. Благо, сознание померкло еще до того, как чувства передали мозгу полное осознание боли.

Глава 58

Нет, ну я думал, что больше никогда мне не придется приходить в себя и испытывать столь непередаваемые ощущения! И вот опять, этот Араг когда-нибудь от меня отстанет? Пожалуй, что этот диагноз исчезнет лишь после смерти… а что поделать, помирать я пока не собираюсь. Тем более что в отличие от противника, я все еще жив и относительно здоров.

Не открывая глаз, я запустил сначала сканирование, а затем регенерацию. Правда, скорость восстановления, к сожалению, напрямую зависит от объема заполнения резерва, а у меня он девственно пуст и в ближайшем будущем своими силами не наполнится. Значит, придется осторожненько потянуть из ауры, только не сильно.

Глаза открыть мне все-таки пришлось, ведь Дарис, судя по ощущениям, вознамерился меня убить. Нет, это я так, образно, просто ощущения, когда тебя садят, а у тебя дыра при этом в боку сквозная, не из самых приятных. Уставившись на сосредоточенно копающегося в припасах парня, я перевел взгляд на свой развороченный бок и понял, что все не так уж и плохо, поскольку, хотя крови и много, но рана для жизни не опасна. Как бы я не доверял магии, а собственными глазами в этом убедиться стоило. Оттолкнув руку рыцаря с какой-то травой, я самостоятельно поднялся на ноги и принялся распоряжаться.

— Не нужно. Просто собирай вещи, и пойдем в город.

— Но, Аль…

— Не нужно, я сказал, — развернувшись, я отошел чуть в сторону и внимательно всмотрелся в разваленную надвое скалу. М-да, страшная сила — магия!

Минуты через две, когда Дарис закончил прилаживать тело, завернутое в плащ, на спине как раз вернувшегося коня, я с облегчением последовал за двинувшимся в путь спутником. Пусть тот и обиделся, что я приказал оставить себя в покое и не пытаться заставлять что-либо делать, а всего-то требовалось залезть на спину рядом с трупом, но его беспокойство все равно оставалось приятным.

Шагали мы медленно. Я, потому что каждый шаг отдавался в боку, и хотя кровь окончательно остановилась, но рана еще не затянулась. А Дарис потому, что держал под уздцы коня, постоянно нервно прядущего ушами и оборачивающегося на тело на спине.

На этот раз, природа меня не интересовала. Мерно двигаясь, так чтобы не тревожить лишний раз порез, я сосредоточился на поглощении всей доступной энергии. Заставив свой внутренний насос работать на полную, я совершенно потерял возможность отвлечься от процесса, поэтому неожиданно попавший под ногу камень стал достаточно большим сюрпризом. Чуть не улетев вперед, а если бы не рука Дариса, схватившая за шиворот, так бы и произошло, я зло выругался и перестал ловить ворон, полностью вернувшись в реальный мир.

Теперь рыцарь шел достаточно близко от меня, страхуя на всякий случай, и это несколько задевало. Обойдя лошадь с противоположной стороны, я под внимательным взглядом спутника, ухватился за стремя и теперь уже почти не качался. Или это только на мой взгляд? По крайней мере, Дарис, почему-то своего внимания не ослаблял.

— Как думаешь, — тишина нервировала сильнее, чем постоянная болтовня, — сколько еще до города?

— Нормальным шагом примерно полдня от ущелья…

— Что ты все про нормальный шаг поминаешь? — Заворчал я, раздраженный сознанием собственной медлительности. — Неужели не ясно — я «нормальным» шагом ходить не умею!

— Простите, — отвернулся парень, — но с нашей скоростью мы раньше утра не доберемся. И это если идти всю ночь.

— Плохо, — пробормотал я, — очень плохо. — И погромче. — А разъезды здесь ходят?

— Ходят, но не слишком часто. В тылу не от кого защищаться!

— И все же, есть у них график?

— Не знаю, — отмахнулся рыцарь, — я не живу в городе!

— Ладно, — примирительно кивнул я, прекрасно понимая, что мы оба на взводе, — может нам повезет?

Риторический вопрос ответа не требует, поэтому я его не дождался, по-прежнему скупо переставляя ноги и чувствуя все нарастающую усталость. Вспомнив про мечи, я проверил наспинные ножны и с удовольствием коснулся обеих рукоятей, но от боли в боку при поднятии руки, пришлось все-таки положить правую поверх раны, пусть это ничего не решало, но, как ни странно, боль становилась меньше.

На равнине дороги, конечно, строили, и были они, судя по воспоминаниям, очень не плохи, но то, почему мы шли, в прямом смысле дорогой явно не являлось. Скорее, я бы сказал, что это тропа, если бы не ее переменная ширина. Бывало, рядом остается место еще на пару путников, тогда мы шагали посередине, бывало, приходилось идти по самой обочине, запинаясь о траву и камни, тогда посередине шел только конь. А бывало, настолько узко, что и коню-то пройти негде, тогда приходилось либо обходить по траве, в пояс высотой, либо отпускать стремя и ковылять сзади, подобные места мне особенно не нравились, потому что в этом случае не было никакой опоры для меня, не зубами же за воздух, в самом деле, держаться?

— Скажи, — нет, в тишине я идти больше не могу! — А почему ты не живешь в городе? Разве у тебя нет там собственности? Что-то же осталось от предков? А отпуск и на службе обязателен.

— Нет, — нахмурился Дарис.

— Что нет? — Удивился я. — У тебя не бывает отпуска?

— Нет.

— Но почему?

— Потому что я от него все время отказываюсь.

— Но, почему?

— Потому что мне некуда идти и все мои друзья остаются в крепости, — нехотя пробормотал вынужденный собеседник.

— Мммм… — но закончить мысль мне не удалось, так как покинув очередную рощицу, деревьев из сорока, мы вышли на открытое пространство и увидели выворачивающий из-за такой же естественной полосы небольшой отряд.

На мой взгляд, десяток был не слишком рад встрече. Воины сначала остановились, собравшись в кучку, и лишь после ускорились в нашем направлении. Продолжая шагать вперед, я лишь с интересом прищурился на приближающихся всадников, лениво размышляя, как им понравится наша встреча.

— Ну и? — Не выдержал рыцарь. — Ты собираешься что-либо делать?

— Например? На магическую атаку меня не хватит, а с клинками против десятка… это глупо.

— Что ж, тогда хотя бы поговорим.

Отпустив повод коня, все равно тот никуда не денется, Дарис размеренным шагом отправился навстречу отряду, оставив меня наблюдать за действом со спины. Интересно, какие распоряжения давал Наместник, перед своим выездом мне на встречу? Конечно, он вроде бы ехал со стороны Альварена и в Раденар не заезжал, но… утверждать с уверенностью я не решусь. А что если этот отряд был отправлен устранить победителя, если им окажется не Асканаль? Да нет, все-таки у бывшего Наместника была честь, какая никакая… Или нет?

Ноги отказывались стоять на месте. Если еще при движении мне удавалось сносно держаться в вертикальном состоянии, то сейчас, не двигаясь, я просто таки чувствовал, как они подгибаются. Решив не спорить с организмом в такой мелочи, я, осторожно придерживая бок, сполз на землю, вглядываясь вперед. И тут мне в голову пришла гениальная в своей простоте идея.

Когда-то давно, когда мне было лет десять, можно сказать сосунок, мама часто мне пела песенку, как эльф, находясь в плену, рисовал на потолке собственный дом. Он верил, что как только закончит картину, как она оживет, возвращая его в родные просторы. И потому он особо тщательно вырисовывал каждый камешек на околице и деревянную хижину, служившую сторожкой на воротах, и усадьбу с тремя деревцами прямо у входа, и свое окно, призывно распахнутое навстречу хозяину.

К сожалению, песня заканчивалась с последним взмахом руки, но в ней не было ни слова, сбылась ли мечта эльфа. Почему-то я тогда был твердо убежден, что да. Мне казалось, что как бы не было тебе плохо, и кто бы при этом не мешал, но если сила веры такова, что позволяет творить волшебство, то мечта непременно осуществится.

Потом, став чуть постарше, я задал маме другой вопрос: как можно рисовать на потолке? На что мама ответила, что это очень просто и принялась тут же рисовать цветы прямо на небе. Я был в восторге! Естественно, это была только проекция, которая держалась не больше десятка минут, но она казалась мне вершиной искусства в тот момент. Именно тогда я загорелся первой своей идеей: научиться рисовать в небе.

И научился. Это оказалось совсем не сложно. Нужно было просто представить себе то, что ты хочешь увидеть, а потом спроецировать картинку в направлении взгляда. Чаще всего получалось удерживать ее, пока не отводишь взгляд, но стоит тебе отвлечься, теряешь концентрацию… и все. Постепенно мои картины становились все красивее и многослойнее, мне даже удавалось воссоздать по памяти, реально происходящие события… но это было так давно…

И вот сейчас мне пришла в голову идея: а почему бы не показать на пути отряда что-то такое, что идентифицирует мою личность? Только что? Ну, например, написать собственное имя. Нет, это слишком глупо. Или спроецировать свое лицо? Угу, еще хуже! А если мне показать мой герб? А что, это идея! Во-первых, он не слишком сложен и я его худо-бедно помню. Во-вторых, после стольких лет отсутствия практики будет очень сложно вообще добиться какого-либо результата. А в-третьих, не стоит забывать о собственном пустом резерве, тут ведь тоже магия требуется.

Что толку раздумывать, вон, всадники уже почти поравнялись с остановившимся Дарисом. Сосредоточившись на воспоминании, я четко представил перед собой герб, и, не медля, спроецировал его прямо перед лошадьми отряда. В сторону шарахнулись все и Дарис, отступив на шаг, и десяток, окончательно замерший на месте. Я же, тем временем, рассматривал с недовольством собственное творение, поскольку оно было не только кривобоким на все стороны, но еще и неправильным в отображении цветов. А жаль. И так пустой резерв напомнил о себе сосущей пустотой внутри, и мне пришлось опустить вниз голову, чтобы собрать в кулак разбежавшиеся глаза и придать себе хотя бы относительно соответствующий статусу вид.

Глава 59

Дорогу до Раденара я не помнил почти совсем, настолько плохо себя чувствовал. Признаться честно, я не помнил даже, куда меня поместили, не удивился бы и камере. Но открыв глаза следующим (?) утром, обозрел балдахин над кроватью и понял, что в камере такую роскошь ставить точно не будут. Комната оказалась пуста, естественно, если не считать меня. А потому подрываться сразу я не стал, а рассмотрев аккуратно затянувшийся, явно не без помощи профессионального лекаря, шрам на боку, перевернулся на другой бок и довольно продолжил сопеть.

На следующее утро меня все-таки заставили вылезти из кровати, чему я не слишком обрадовался. Расторопная служанка принесла комплект дорожной одежды настолько хорошего качества, что я даже умудрился почувствовать себя в ней не комфортно, попыталась напялить его на меня самостоятельно, но получила отпор, и отбыла с оскорбленным видом. Не торопясь одевшись, я спустился вниз, к ожидающему под лестницей Дарису, и только тут получил короткий ответ на все вопросы.

— У крыльца карета. Нас проводят, — тут он показательно фыркнул, подразумевая, отконвоируют, — до Альварена.

Согласно кивнув, я осмотрелся и, никого не заметив, прошествовал на выход. Отрядом сопровождения у нас были те же дроу, что привезли в город и меня это нисколько не беспокоило. Вытянувшись на сиденье, при этом перетащив к себе оба предоставленных одеяла, я вновь уснул, намереваясь проспать всю дорогу. Единственная мысль сожаления посетила меня до того, как провалился в очередной сон, это то, что обещанную старуху-травницу, я в этот раз точно не увижу.

Дарис сидел напротив, нахохлившись, и явно скучал. Рядом с ним на лавке покоился наш ужин. По-видимому, останавливаться мы не намеревались. Блаженно потянувшись, я сел и довольным голосом поинтересовался?

— Долго проспал?

— Весь день. Скоро ночь на дворе!

— И что? Останавливаться мы не будем?

— По-видимому, нет, — снова буркнул парень.

— Что тебе не нравится? Мы ведь направлялись в Альварен? А тут все удобства и с доставкой!

— Только под конвоем и без права голоса.

— С чего ты взял? Могу поспорить, что если мы попросим, нам позволят заночевать в гостинице.

— Чтож, тогда может быть ты «попросишь»? — Ехидно перевернул мои слова рыцарь. — Я бы предпочел спать в кровати, а не на лавке, да еще и без одеяла!

— Ну, — я сделал вид, что задумался, — почему бы и нет?

Высунувшись в окно, я сначала осмотрел окрестности, которые и вправду озарялись закатным солнцем. На улице вновь похолодало и поднялся небольшой ветер. И лишь затем обратил внимание на капитана, подъехавшего поближе.

— Добрый вечер, Повелитель. Как спалось?

— Отлично, — отмахнулся я. — А вот моего спутника не устраивает лавка, он привык ночевать на кровати. Какие у нас планы? В них случайно не входит постоялый двор?

— Примерно через час будет один, вполне приличный пансион и кормят вкусно. Если желаете, можем заночевать там.

— Было бы отлично, с удовольствием съем что-нибудь мясное и горячее.

— Хорошо, я распоряжусь.

— Идет, — я довольно кивнул и вполз обратно. — Все слышал?

— Угу, особенно то, что теперь прослыву неженкой, спящей только на перине!

— Тебе-то что? Тебе же на руку, никто и не предложит спать на земле.

— Если не считать, что я вообще-то рыцарь!

— Кстати, а давно?

— Нет, почти год…

— Аааа… сначала это очень волнительно, — я улыбнулся воспоминаниям. — Ничего, пройдет со временем.

— Если с твоей подачи мне не придется менять место работы — засмеют!

— Что ты переживаешь по пустякам? — Уже реально фыркнул я. — Лучше подумай о том, что скажешь Совету.

— Совету? — В ужасе переспросил парень.

— А ты думал, мы на прогулку едем?

— Но почему Я?

— А кто? Спрашивают всегда стороннего наблюдателя.

— Но… но… но…

— Все уже, — я вновь прикрыл глаза, позволяя рыцарю прийти в себя, — вот и обдумай на досуге.

Трактир оказался довольно обширным. По молчаливому согласию с капитаном, которого, кстати, зовут Ла'энди, я накинул на голову глубокий капюшон плаща и сразу залез в самый дальний не освещенный угол того стола, что для нас освободили в переполненном зале. Еще выходя из кареты, я попросил всех присутствующих обращаться ко мне по имени Аль и ни в коем разе не называть титула, еще не хватало лишних слухов, итак они пойдут.

Рядовые члены отряда лишь равнодушно пожали плечами, они ко мне не обращались никак, просто потому, что не обращались вообще, только косясь, когда считали, что я не вижу. А капитан вновь согласно угукнул и убежал внутрь распорядиться насчет столика.

В общем зале мне понравилось, я даже обрадовался, что отказался от еды в номер. Чистое просторное помещение, накурено, конечно, слишком, но это терпимо, зато одуряющий запах еды с близкой кухни явно стоит некоторого неудобства. Вечно недовольный Дарис приземлился напротив, тут же начиная ворчать, что слишком большое количество зрителей нам совсем ни к чему. Сначала, я хотел не обращать на него внимания, но потом заметил бросаемые молодежью из отряда сопровождения опасливые взгляды по сторонам, грубо перебил нытье.

— Дарис прекрати! Никогда не слышал поговорку: самое темное место находится прямо под свечей? Лучше всего прятать именно там, где много свидетелей, никому и в голову не придет подвох!

— Как хочешь, — одним глотком заглатывая полстакана пива, принесенного на закуску, отозвался спутник, — я предупредил.

— Пей поменьше, не хочу ехать завтра в компании похмельного нытика.

Кое-кто фыркнул в ответ на мое замечание, некоторые отвернулись, скрывая улыбки, а капитан недовольно покачал головой, посматривая на нас обоих. Ну а я, высказавшись, решил сменить тему.

— Ла'энди, сколько по времени займет наша дорога?

— Если повезет и не начнется дождь дня три. Верхом было бы быстрее…

— Что мешает нам ехать верхом? — Удивился я, получив опасливый взгляд в ответ.

— Ваше состояние. Я не уверен…

— Полно, не волнуйся обо мне, со мной все отлично, просто не высыпался последнее время и до донышка израсходовал резерв, небось знаешь, как это бывает?

Бывший начальник караула Альварена, а ныне капитан отряда сопровождения согласно вздохнул. Во время войны с ним такое происходило почти постоянно. Ощущения еще те.

— А сейчас? — Напоследок решил уточнить, вдруг еще не миновала опасность?

— Резерв полон почти наполовину, ран больше нет, разве что поныть захочется, — усмехнулся я, намекая на Дариса, вновь вызвав заразительные смешки и непроизвольную улыбку капитана.

— Ладно, отправлю карету с местным посыльным, а взамен возьмем лошадей.

— Так верхом то сколько?

— Одна ночевка точно будет, но там на пути есть деревенька — найдем где пристроиться. А там чуть больше, чем полдня, смотря, как поскачем.

— Побыстрее, — попросил я, — не люблю неопределенности.

— Зря вы беспокоитесь по пустякам. Да как только слух пройдет о вашем возвращении, — зашептал капитан, наклонившись ко мне через стол, при этом неосторожно смахнув с него тарелку, — народ праздник дней на десять закатит! Вы же национальный герой, всех нас спасли!

— Так уж и спас? — Раскрыв рот от удивления, сумел выдавить я. Почему-то, никто не удосужился мне сказать, что среди сородичей я не числюсь в черном списке.

— Не может быть, вы уже столько времени в Кэльвии и до сих пор не в курсе слухов?

— Наверное, до Nir'costa они не доходят… — пробормотал я, бросив любопытный взгляд в сторону Дариса, ответившего мне полным недоумением.

— Быть того не может! Да у нас каждый младенец знает, как были остановлены захватчики в Пещере Смерти.

— Пещера Смерти?

— Ну да, бывший зал Совета, так его прозвали за те завалы трупов, что обнаружили после войны.

Как бы я не верил словам, взахлеб повествующим о моих подвигах, членов отряда сопровождения, а Совет все равно страшил. И если на следующий день я еще находил в себе силы на шутки и рассказы «путешественника», не упоминая, впрочем, о способе путешествия (в основном связанным или в клетке). То на утро последнего дня стал молчалив и рассеян. Беспокойство снедало изнутри, оседая на душе тяжким грузом. А ведь в той душе и так уже не было места, от более серьезных проступков и ошибок.

Не замечая ничего и никого вокруг, я ехал вместе со всеми, выстраивая в голове цепочки предположений и тут же сам себя убеждая, что это глупо. Самоубеждение не помогало, и я начинал сначала. Спутники, предприняв несколько бесполезных попыток, в конце концов, оставили меня в покое, убедившись в полной прострации.

Так продолжалось до тех пор, пока на горизонте не показался Альварен.

Глава 60

В зал я вошел в сопровождении десятка солдат. Судя по форме, все они принадлежали к личной гвардии Повелителя и, как и подавляющая часть окружающих, были возмутительно молоды. Что ж поделать, если минувшая война крепко ударила по населению гор, сократив его более чем в три раза. Больно смотреть вокруг, когда перед глазами встают лица тех, кто ушел навсегда, расплатившись по общим долгам своими жизнями. Еще тяжелее знать, что каждый из оставшихся, навсегда сохранил в своей душе счет к Судьбе за нанесенную обиду. И уж совсем непосильно сознавать, что подобные потери, да и сам проигрыш, случились не без моей вины.

Нет, с некоторых пор я перестал складывать на собственные плечи все беды мира, но вот сознание того, что будь я умнее, или опытнее, или быстрее принимай решения, или, на худой конец, просто прислушивайся почаще к советам — все могло бы пойти по-другому… могло бы… но не пошло! Все вышло именно так, а не иначе, и уже совершенно бессмысленно обдумывать, как бы я поступил сейчас. Но все же, все же… иногда так хочется знать, что в тот момент сделал все, что мог, а не навредил…

— Я, лорд-спикер Совета Темных, приветствую приглашенных на Совет. Прошу вас представиться.

Ритуальная фраза и наступившая полная тишина привели меня в чувства, заставив отвлечься от собственных безрадостных рассуждений. В благом деле пробуждения не обошлось и без хорошего тычка под ребра от, незаметно оказавшегося рядом, Дариса. Встретив мой взгляд, спутник чуть заметно кивнул, что в его исполнении могло означать поддержку. Впрочем, этот жест мог и не означать ничего. Как-то не выходит у меня до конца разгадать загадочную натуру единственного навязанного телохранителя.

— Эринкаль, — кратко изложил я, не обратив никакого внимания на недовольную гримасу Ри'эста, одного из старейших представителей Альварена, говорят, старше живут только в затерянных между вершин аулах.

— Вы хотели сказать лорд Эринкаль Арнаэль Кэльваран?

— Как вам будет угодно, — еще более разозлив оппонента, вежливо кивнул я.

Лично я уже много лет считал, что на родовое имя прав не имею, у предателей вообще прав быть не может, и отойти пока от этого мнения, не было времени.

— Аарен Дарисаль Ханденар, — представился мой визави, недовольно выдавив, — рыцарь Nir'costa. Сопровождаю Повелителя по распоряжению Рэминэраля Зейранди Эндраса.

— Значит Рэми, — кивнул лорд-спикер. — Что ж, нам всем интересно, что именно могло заставить Рэминэраля изменить свое мнение? Не ответите на этот вопрос, Эринкаль?

— Нет, — я совершенно спокойно мотнул головой, не намереваясь оправдываться. Да, собственно, никто от меня откровений и не ждал. Вопрос был так, контрольным.

— Хорошо. В таком случае я объявляю заседание Совета открытым и прошу вас Аарен Дарисаль Ханденар подойти вот сюда, где с помощью Шара Истины показать нам события, результатом которых явилась смерть Наместника.

Согласно кивнув на чуть вопросительный взгляд, брошенный в мою сторону, я с интересом уставился на артефакт. Конечно, когда-то давно я его видел, но с тех пор, то ли сам подрос, то ли Шар стал меньше, только он произвел впечатление совершенно другой вещи. Шар истины представлял из себя именно то, название чего носил, то есть шар. Правда, выполненный из редкого и невероятно красивого материала, называемого в преданиях — Сердце гор, а среди людей получившего название — горный хрусталь. Чистота обработки поверхности настолько высока, что если поднести шар к глазам, то можно спокойно рассмотреть, что находится с другой стороны. При этом картинка нисколько не искажается и не плывет, что само по себе уникально. Шаром Истины же его назвали наши дальние предки, поскольку материал имеет уникальные свойства — транслировать мысли, преобразуя их в картинку. Достаточно просто вспомнить что-то, оформить воспоминание в понятный образ, а потом положить руки на поверхность шарика и он, словно проектор, перенесет действие на, специальным заклинанием, подготовленную площадку, при этом совершенно не важно маг транслирует воспоминания или лишенный магии.

Именно этим и собирались заняться присутствующие, то есть посмотреть фильм с участием меня и Наместника. Я естественно помнил все и так, это вполне закономерно никого не интересовало, поскольку мнение стороннего наблюдателя всегда имеет большую прерогативу. Смотреть совсем не хотелось, но меня спрашивать никто не собирался. Хорошо, так и быть, побуду в сторонке и буду вести себя спокойно в ожидание решения собственной участи. Вот только сесть мне почему-то никто так и не предложил, а стоять вновь разнылся бок, потревоженный двухдневной скачкой. Может быть, ну его это послушание? Надоело следовать обычаю.

Решив для себя, что терять мне все равно нечего, я несколько секунд понаблюдал за сосредоточенно нахмуренным лицом Дариса, видимо припоминающим все в точности, за молодым магом, ему помогающим, который должен усилить и стабилизировать появляющуюся картинку, и под удивленные взоры всех членов совета, поднялся на кафедру, усевшись в форме лотоса у подножия трона. Правда, удивление на лицах советников быстро сменилось настороженностью, и все внимание ко мне перекочевало на обрастающее красками действо, происходящее в центре амфитеатра.

Я тоже не без интереса взглянул на себя со стороны. Только сейчас отметив, как должно быть жалко в тот момент выглядел. Если подумать, то и сейчас я выгляжу ненамного лучше. Конечно, мне дали умыться, переодели, как и положено наследнику высокого рода, привели в порядок волосы, заплетя и уложив их согласно древней традиции «Просящего Совет» (правда, длины им все равно недоставало), вот только вряд ли мое лицо и общий помятый вид стали смотреться лучше.

Вот картинка, до этого в основном показывающая мою сгорбленную фигуру, на высоченном отвесном уступе, далеко выдающемся над океаном, сменилась на быстро приближающийся силуэт всадника. Потом следовало довольно долгое разглядывание Наместника и наш с ним почти дружеский разговор (слов слышно не было, Дарис находился довольно далеко). На этом месте я отвлекся, стало не интересно, рассматривая лордов Высокого Совета.

Раньше на это сборище мог попасть только глава рода, либо официально признанный остальными лордами его заместитель. Правда, правом замены на моей памяти пользовались только раз — когда глава рода Иленх, свалившись с лошади, сломал позвоночник, оставшись при этом в живых. Его заместителем тогда стал племянник, по причине малолетства сына, который, кстати, первым принял бой и погиб тоже одним из первых. Поместье рода было уничтожено через три дня после начала войны.

Я прошелся изучающим взглядом, пытаясь понять, какие именно из старых родов до сих пор существуют, а какие канули в лету, не оставив наследников. Кажется, младший Иленх не погиб со всеми, он в тот момент проходил обучение и находился в одном из дальних гарнизонов, отгороженных благодаря моим взрывам от войска людей непроходимыми завалами. Да, точно, вот этот парнишка. Насколько он меня младше? Да лет на двадцать, не больше (значит, ровесник Дариса), а, кажется, на целую вечность. Как бы не пыжился этот ребенок, а войны и крови он все же не видел, даже не смотря на все свои потери. Вот и сейчас сидит и азартно подпрыгивает на каждый мой удар… ну да, именно мой, хм, значит, один сторонник уже точно есть.

А остальные? Сместив взгляд чуть в сторону, я принялся рассматривать двух явно родственных друг другу дроу в серо-зеленых камзолах, не слишком ходовые цвета нужно признать, не смотря на схожесть, разница между родственниками была довольно существенной. Правый, чуть шире в плечах, более мускулистый, а судя по жесткой складке губ и чуть прищуренным глазам, еще и более жестокий. Скорее всего, воин, а если учесть возраст, минимум втрое старше меня, то еще и ветеран войны, чудом оставшийся в живых. Слишком мало воинов тогда смогли вернуться домой. Левый еще старше, по отношению ко мне так и вовсе старик. Зато черты лица гораздо мягче, в глазах изредка мелькает едва различимая улыбка, а магический фон, даже отсюда чувствую, превышен многократно. Рядом с ним, наверное, и сидеть невозможно, то-то молодежь позади вертится на месте, словно на иголках и так и норовит отползти подальше.

Заметив мой неосторожный взгляд, маг пристально уставился в глаза, словно читая, как открытую книгу. Эх, слишком часто последнее время я стал сомневаться в собственной защите, а ведь она ни разу не подводила, может и не стоит? Тем временем старик, чуть нахмурившись, надавил сильнее, это частично сняло мои сомнения, но при этом заставило усмехнуться, поскольку давление оказалось почти незначительным. Усмехнувшись в ответ, маг развел руками, словно извиняясь за свои действия, и перевел взгляд на продолжающийся бой, правда, уже изрядно продвинувшийся к концу.

Автоматически перескакивая с одного молодого лица на другое, я записывал их в память на всякий случай, но не слишком стремился изучать, останавливаясь лишь на тех, кто либо был старше меня, а значит, имел о событиях свое собственное не навязанное мнение, либо являлся отпрыском знакомых мне родов. Одним из таких отпрысков оказалась миловидная молодая леди, к лицу которой мое внимание просто таки прикипело. В первый момент, рассмотрев на одном из дальних рядов леди Милилиаль Уайдаллиэ, мое сердце попыталось сбежать, застряв в горле и вызвав спазм, заставивший схватиться за раненный бок и чуть поморщиться. Если бы было время посмотреть по сторонам, для меня стало сюрпризом всеобщее внимание, ведь именно в этот момент в виртуальном поединке Наместник проткнул бок не слишком удачливого Наследника.

Но мне было не до того, осторожно отводя взгляд, я с жадностью рассматривал Милли и никак не мог поверить, что вот она, живая и здоровая, почти единственная, не считая Рэми, которому с некоторых пор доверять опасно, память о прошлом. Нужно будет обязательно поймать ее на выходе, извиниться, быть может она даже простит… хотя нет, последняя мысль резко кольнула сердце, немного успокоив, такое не прощают. Не стоит подходить, не стоит ломать хрупкое спокойствие ранимой души, ей и так досталось. Она же у нас всегда была мечтательницей, смотрела на звезды и занималась изучением руд, как ни разноплановы эти два занятия.

И все же, что она делает здесь? В совете испокон веков заседают только мужчины. Нет, у нас нет никакого патриархата и женщины вполне свободны в своих правах, кроме Совета Темных, где объединяются мужчины, представители высоких родов, для решения главенствующих задач. И вдруг женщина… Странно, раньше такого бы не позволили, сейчас… а что сейчас мне не ведомо, поскольку устройство собственной страны с некоторых пор для меня загадка. Хм, а хочется ли мне ее разгадывать, вот в чем вопрос? Пожалуй, что и нет…

Глава 61

— Нет-нет, Дарисаль, прошу вас, не прерывайте повествование, я, как и все присутствующие, хотел бы увидеть, что произошло дальше, — громко попросил Ри'эста, и я снова был вырван из размышлений почти силком.

На этот раз, на вопросительный взгляд телохранителя ответить было сложнее, честно говоря, происходящее дальше — это результат моей слабости и выносить его на суд зрителей не самое приятное дело, но как «Просящий Совет» я обязан говорить только правду и не скрывать ничего, что заинтересует Совет, а значит, не могу запретить. Ну, хорошо, в конце концов, там нет ничего предосудительного… а, пусть смотрят! И я решительно кивнул Дарису.

Эти события сам я помнил не слишком отчетливо, во-первых, страшно мешала рана, точнее боль, во-вторых, мне было настолько неприятно совершенное убийство, пусть даже и изменника, что, судя по лицам зрителей, уже является непреложным фактом, но все равно одного из немногочисленных соплеменников. А вот посмотреть на себя со стороны в каком-то смысле даже полезно. Неужели это у меня такой высокомерный вид? И разговариваю с Дарисом через силу я все-таки из-за боли, а не от личного неприятия, как, судя по всему, решил парень. Да и вообще, что-то не нравится мне собственное поведение, дерганный какой-то, нервный и злобный. Достаточно одного взгляда, чтобы понять, лучше не лезть под горячую руку.

Дарис и не лез. Плюнув на две неудачные попытки перевязать собственного подопечного, дроу решил заняться более полезным делом. Он аккуратно завернул тело Наместника в его же собственный плащ, скинутый перед боем, перекинул через седло лошади и закрепил ремнями, чтобы не свалилось от тряски. Потом спустился к воде, промыть руки, а вернувшись, застал меня, стоящим возле раздвоенной скалы. Обмен репликами не занял много времени, поскольку на вопрос «идем?», я ответил «чего ждать?». Ну, мы и пошли…

Тут маг быстро отмотал наш поход до момента встречи с разъездом и памятного разговора, который, как ни странно, я запомнил.

Мы медленно брели по бескрайнему полю, которое изредка разнообразилось небольшими рощицами, а точнее просто деревьями, стоящими кучками не более чем по двадцать штук. От потери крови меня все больше мутило… или это происходило от полного магического истощения? А кто его разберет! В общем, мне снова было плохо, когда же это кончится? Стараясь не отставать от спутника и устав ловить его настороженный взгляд в ожидании моего падения, я уже некоторое время шел по другую сторону лошади, крепко вцепившись в стремя.

Выплывший из-за ближайшего «леска» отряд в десяток дроу стал скорее манной небесной, чем заслуженным наказанием. Мне по большому счету к тому моменту было уже все равно, убьют на месте или отведут на Совет, но вот Дариса, который совершенно точно попытается встать на защиту, жалко до ужаса. На моих руках и так слишком много крови и еще одной жертвы моя совесть не вынесет. Значит, стоит попытаться спасти положение, тем более что воины уже близко.

— Аль, так и будешь стоять или что-нибудь сделаешь? — Поинтересовался спутник, со спокойной иронией рассматривая горизонт.

— Например? — Устало отозвался я. — Боюсь, что на магическую атаку сил у меня не хватит… да даже и на обычную, пожалуй…

— Ладно, тогда попытаемся поговорить…

Дарис выдвинулся вперед, а я, стоя чуть позади вдруг вспомнил, как когда-то в детстве часто рисовал в небе. Нет не красками, да и кисточка не нужна, просто по типу шара — проекция картинки в пространство. При условии полного упадка сил, отсутствия практики, и благодаря тому, что дроу никогда ничего не забывают, я кое-как заставил себя представить герб Кэльвии и постарался отразить его на пути отряда.

Как ни странно, это удалось, правда, картинка вышла кривобокой, не совсем верно переданы цвета и к несчастью на нее пошли силы из внутреннего резерва, ослабляя и так не слишком активную регенерацию. Не в силах больше стоять на ногах, я, все же постаравшись сохранить достоинство, опустился на землю, сложив ноги в форме лотоса, совсем как сейчас, и принялся ожидать приближения разъезда.

Первым на пути воинов встал, конечно же, Дарис, закрывая меня собой. Разговаривал он с десятником недолго, а удостоверившись, что мне вред причинен не будет, пропустил того ко мне. Обычно одного взгляда достаточно, чтобы узнать знакомое лицо, мне же потребовалось целых два, и еще больно ударившее по нервам утверждение.

— Вы очень похожи на отца, Повелитель.

Подняв взгляд, на этот раз уже более осмысленно рассмотрел старого начальника караула Альварена, с трудом расцепил крепко сжатые челюсти и сказал всего одно слово «Нет!».

На этом, к моему счастью, процесс выуживания воспоминаний закончился. На какое-то время воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь шорохом бумаг на столах советников. Еще некоторое время потребовалось каждому из членов, чтобы рассмотреть меня повнимательнее. Ощущая себя экзотической птичкой в клетке под перекрестьем взглядов, я крепко сжал губы, так и норовившие сложиться в почти постоянную усмешку и постарался не смотреть вообще ни на кого. Тут выяснилось, что тот старик далеко не единственный маг, приложивший определенные усилия по взлому моей защиты, но этот факт пока значения не имеет, а там посмотрим, что делать с особо любопытными.

Минут через двадцать молчания, когда я уже стал уставать сохранять неподвижность и полную невозмутимость, Ри'эст резко хлопнул в ладоши и попросил Совет принять решение. Для этого предлагалось подняться тем, кто признает за Наследником право власти и одобряет его действия по отношению к Наместнику, участь семьи которого будет решена чуть позже. Встал весь зал. Это было второе мое заседание, и второй раз решение принято единогласно. Быть может, это покажется странным, но я совсем не рад такому единодушию…

— Я принимаю решение совета. Будет ли мне позволено покинуть ваше общество? — Я кинул быстрый взгляд в зал и вновь поразился написанной на лицах обычно беспристрастных дроу радости.

— Позволяем. Но прежде, ответьте на один вопрос: если бы совет не признал за вами право наследования, вы продолжали бы борьбу за трон?

Усмешка на моих губах все-таки появилась сама собой. Честно говоря, прозорливость лорда-спикера не стала откровением, видимо, являясь сильным природным эмпатом, что-то ему удалось считать с моей защиты. Но вот отвечать на поставленный вопрос как-то не хотелось. Правда, и выбора тоже не было, ведь присягу никто не снимал, а значит, откровенничать придется, как бы ни хотелось.

— Я был бы гораздо более счастлив принятому решению, — честно признался я и повернулся, намереваясь покинуть зал Советов.

— Что ж, — чуть громче, чем я, ответил лорд-спикер, буравя мне спину с такой же кривой усмешкой, — я рад, что не ошибся в вас, Повелитель.

Мой мимолетный взгляд назад выхватил четко обозначенный поклон главы совета и его склоненную несколько ниже, чем следовало бы, седовласую голову. О, Ларох, как много я пропустил! Сколько же бед должно было свалиться на долгоживущего и почти не стареющего эльфа, в обычном своем состоянии, чтобы он настолько изменился? Почему-то я точно знаю, что не мало. Но с другой стороны, чем я мог ему помочь, зная о происходящем? Да ничем! Сидя в темнице вряд ли найдешь способ посодействовать собственному народу…

Ну да ладно, — я отмахнулся от ненужных мыслей и в исправление непредвиденной заминки ускорил шаги, почти вылетев из зала. Следом за мной, нога в ногу, бежал Дарис, как обычно храня на лице маску полного равнодушия. Взглянув на него, я встретил темно серый пасмурный отсвет, не слишком счастливых мыслей, и в который уже раз дал себе зарок поговорить с вынужденным спутником. Не люблю слуг, даже если они преданы до гробовой доски, слишком это напоминает рабство, а уж чего-чего подобной мерзости я никогда не потерплю.

Глава 62

Теперь можно расслабиться и хорошенько подумать о собственном поведении. Сразу же после Совета меня препроводили, но уже в качестве охраны, до самых покоев Повелителя (то есть тех, что некогда принадлежали отцу) и попытались протолкнуть внутрь. Я воспротивился и предложил в случае не согласия с моим решением устроить тут маленький пожар. При этом, по новой привычке, полностью соответствующей придуманному образу, поиграл огнем на кончиках пальцев. Охрана впечатлилась и спорить не стала, а я развернулся и пошел в сторону своих детских покоев, где провел сегодняшнюю ночь.

О моем прибытии здесь напоминало буквально все. Признаться честно, я последние два дня дороги плохо помню, но все же кое-что в памяти всплывает. Я все больше молчал, погрузившись в себя, и усиленно кутаясь в плащ, чем несказанно пугал спутников. Что на языке дроу означает молчание, надеюсь, повторять не требуется? Вот, именно так и решили все спутники не сговариваясь. Естественно, подобное не могло их не взволновать.

Кроме того, едва мы оказались в Альварене, как я залез под капюшон настолько глубоко, что с трудом видел кончики своих ботинок, а вот по сторонам смотреть отказался напрочь. Меня и не заставляли, тихо переглядываясь и перешептываясь. Видимо, к нашему прибытию готовились заранее, поскольку в моей бывшей комнате уже было чисто и ярко пылал огонь в камине. Как же я люблю огонь! Скинув плащ прямо на пол, где его тут же меланхолично поднял молодой парень, приставленный ко мне в качестве няньки, я бросился к камину, залезая в него прямо руками.

Вот это мое действие и вызвало волну слухов по дворцу о связи Повелителя с огнем, теперь меня считали опасным огнепоклонником, не иначе. Усмехнувшись подобным мыслям, я зачерпнул огонь из камина и принялся перекатывать его на ладонях — приятное ощущение, словно держишь в руках мехового зверька, который ласково трется о твою кожу. Нет, даже лучше, потому что ни один зверек не в силах потереться буквально о каждый сантиметр. Огонь меня успокаивал, словно впитывая и сжигая все переживания, он даже потрескивал в руках довольно, то ли мурча, то ли просто соответствуя образу. Зато я, наконец-то, успокоился и, подняв взгляд, встретил несколько напуганный слуги.

— Ты что-то хотел? — Спросил я, расслабленно откидывая голову на подголовник удобного кресла. — Кстати, как тебя зовут?

— Мериаль, Повелитель. Нам нужно подготовиться к Совету. Он назначен завтра на рассвете.

— Так быстро? Хм, а что нам нужно подготовить?

— Ну как же? Ваш внешний вид, разумеется. Не пойдете же вы, вот так, — он ткнул в мою порванную рубашку (это я в карете, когда спал, зацепился), грязные полуразвалившиеся ботинки (им столько лет, что нужно проявить снисходительность) и длинный черный с ног до капюшона заляпанный плащ. Ну да, вид непрезентабельный.

— Ладно. И какой у нас план?

— Ээээ… а вы не против? — Настороженно поинтересовался мальчишка, на мой взгляд, лет пятидесяти.

— А должен быть? — В тон ему приподнял брови я.

— Нуууу… ээээ…

— Ладно. Тогда давай так: я иду в купальню, а ты решаешь остальные проблемы. Идет?

— Идет, — облегченно кивнул и заулыбался парень. Как же давно я не видел детей своей расы, до чего же они хорошенькие! — Только… нам еще понадобится швея.

— Зачем?

— Ну… ваши детские вещи вам сейчас вряд ли подойдут. Придется брать что-то из гардероба Повелителя, а он был несколько крупнее в плечах и ниже ростом…

— Ах, да. Ну, дети имеют обыкновение вырастать… — пробормотал я, недовольно скривившись. — Ладно, позови свою швею. Но сначала я в купальню!

— Хорошо, сейчас я распоряжусь, — последнее слово он прокричал уже из коридора, моментально испаряясь.

Я остался в комнате один, но ненадолго. Сначала, заглянул Дарис, увидев осмысленный взгляд, серьезно кивнул и сообщил о завтрашнем Совете. Я сообщил ему о том, что уже в курсе и предложил тоже переодеться, на что получил ответ, что вещи у него с собой, Рэми заставил взять «на всякий случай». То, что случай вполне определенный и под понятие «всякий» подходит очень односторонне, мы оба говорить не стали. Помявшись на пороге, рыцарь отбыл, просветив, что за дверью у меня охрана, а его покои ровно напротив.

Затем заглянул Мериаль, сообщив, что купальня будет примерно через час, швея где-то через два, а пока я могу либо поесть, либо почитать, поскольку он лично перетащил ко мне в комнату половину библиотеки, как только узнал о моем прибытии и своих обязанностях.

Есть, я решил не торопиться, неудобно будет плавать с полным животом. Зато книги оказались очень кстати, и я тут же закопался в самый толстый из фолиантов. В итоге, чтобы заставить меня оставить его в покое, Мериалю пришлось книгу сначала отобрать, а потом, в ответ на обиженный взгляд, сообщить, что вода готова. Сделав нелегкий выбор между интересным чтивом и небывалым благоустройством, я выбрал последнее, моментально собравшись. Как и говорил Дарис, за дверью оказалось четверо, вытянувшихся в струнку, охранников, я прошел мимо них, аккуратно не заметив, и быстро двинулся по коридору. Помощь Мериаля, предложенная видимо от всего сердца, не понадобилась, я и сам прекрасно нашел дорогу, пару раз свернув не туда.

Не будем вспоминать о водных процедурах, иначе я прямо сейчас побегу туда, но это было неземное блаженство, длившееся, к сожалению, совсем не долго. Через час мальчишка выманил меня из воды при помощи вкусного ужина, а еще через полчаса состоялась первая примерка. Вот этот момент я могу вспомнить только как наказание, потому что спокойно стоять, пока тебя как куклу вертят на месте, попутно втыкая иголки куда нипопадя, не самое лучшее воспоминание. А еще, если припомнить, то в город мы прибыли на закате. Что говорить о времени «примерки»?

Вторая состоялась за час до рассвета. Когда сонный, не выспавшийся Мериаль пришел меня будить, сочувствия почему-то не было. Правильно, он-то сейчас меня соберет и вновь завалится спать, а я? А мне предстоит еще пережить Совет и его решение. Состроив недовольную гримасу, я принялся ворчать на все и на всех — не помогло, на меня просто не обратили внимания! Насильно одели, отказались кормить и выставили за дверь под присмотр охраны. «Ну что ж, так тоже можно», — решил я и пошел вслед за провожатым, поскольку, где находится новый зал Совета, пока не знал.

И вот я вновь вернулся в свои покои, покинутые утром. По всей видимости, Мериаль с уборкой заморачиваться не стал. Толи настолько хотел спать, толи был полностью уверен, что сюда я не вернусь, поселившись в покоях отца. Но факт остается фактом и полный разгром еще не самое печальное слово, пришедшее на ум. Оглядев поле утреннего боя, где на полу валялись куски ткани, нитки, иголки и другие швейные причиндалы, перевернутое кресло показывало чуть подгнившие ножки (это я когда плащ с его спинки срывал, немного перестарался). Скомканное одеяло лежало недалеко у двери, а подушки на подоконнике (это меня так будили), странно, что хоть простынь не пострадала. Камин, естественно был не топлен и в комнате витал неприятный запах затхлости, одна проведенная в ней ночь за двадцать лет явно не решила проблемы.

Обреченно вздохнув, я принялся собственноручно наводить порядок — заправил постель, поднял и установил кресло, попутно подправив его магией, благо резерв уже почти полон, и в тот момент, когда разжигал огонь в камине, аккуратно с третьей попытки сложив домик из бревнышек, вспомнил о Мериале. Уж и не знаю, но похоже парнишка ждал именно этого воспоминания, появившись в дверях. Осмотревшись вокруг и с ужасом вспоминая, что ничего не сделал, он чуть не плача принялся извиняться, что мне быстро надоело.

— Мери, успокойся, или я тебя в чем-то обвиняю? Мне не сложно было прибрать то, что удалось, но вот веника я не обнаружил…

Расширив глаза еще больше, отчего они стали напоминать два зеленых блюдца, Мериаль окончательно потерял дар речи. Жаль, ненадолго!

— Но… но… но… оооо… веник?

— Хм, а чем вы теперь убираете? Придумали другой способ?

— Нет, хм, запрет на магию вашего отца все еще в силе.

— Да? — Я задумчиво почесал затылок, рассматривая восстановленное кресло. — Точно уверен? — Щелчком пальцев я попробовал запустить простенькое заклинание уборки, отчего весь мусор на полу моментально скатался в клубок, подобранный окончательно растерявшимся мальчишкой. — Видимо уже нет…

— Точно. Первый придворный чародей вчера докладывал Совету, сетуя на то, что без вашего разрешения не может его снять.

— Хм! — Я пару раз сжал и разжал кулаки, к которым просто таки прикипел взгляд Мери, а потом пожал плечами и отошел к окну. — Слушай, Мериаль, а Наместник кроме покоев отца еще какими комнатами пользовался?

— Никакими. Он заявил, что жить в покоях Повелителя ему по статусу положено, а вот кабинет он хочет большой, светлый и богатый, а то что есть его не устраивает.

— Это просто замечательно! Пойдем, посмотрим, что там нужно в порядок привести, — я с энтузиазмом вскочил, пролетев в дверь перед ошарашенным таким напором парнем.

— Но?..

— Нет, — я обернулся и строго уставился на вскочивших охранников, — в пределах дворца никакой охраны. Не думаю, что здесь есть опасность, с которой я не справлюсь!

Не слушая возражений, я быстрым шагом почти побежал по коридору, изредка касаясь барельефов или филигранных держателей для светильников. Магии во дворце не было, а потому все освещение было основано на масляных светильников нашей разработки, которые светили очень ярко, почти не мерцая, за счет добавки из порошка содия. До бывшего кабинета отца пришлось бежать достаточно долго, тем более, что пользуясь ментальной магией, я отслеживал попадающихся на пути и старательно их обходил. И только перед самим кабинетом пришлось остановиться, пережидая очередную помеху, да поджидая спутников.

Как ни странно, но не смотря на прямой запрет, один из охранников все же поплелся следом. Под моим взглядом он сначала побледнел, со страху не иначе, потом покраснел, от натуги, наверное, ждать же пока он посинеет от впечатлений, я не стал, махнул рукой и переведя взгляд на Мериаля.

— Слушай, а ключ у тебя есть?

— Ээээ… нет.

— Хм, — я задумчиво поскреб ногтем стену, звук получился так себе. — Может и получится.

В общем, возился с замком в итоге я минут пять, но все же его отпер, как всегда помогла магия, ну и немного полученный на вылазках в плену опыт. Правда, глаза у охранника, когда он наблюдал за моими действиями стали удивительно похожи на глаза Мериаля чуть раньше, позволив заподозрить их в родстве.

— Прошу, — приветливо махнул я рукой, пропуская спутников вперед.

Глава 63

На то, чтобы привести кабинет в порядок, потребовалось часа два. Зато к вечеру он производил вполне сносное впечатление. Естественно я принял в уборке самое непосредственное участие. Сначала, запустил заклинание от пыли и грязи, уже показавшее себя с хорошей стороны, потом, подумав, прочитал еще одно — заставившее все вокруг заблестеть в первоначальном величии, и увенчал картину — заклинанием полного очищения, собрав все барахло, пролежавшее в ящиках, в одну кучу посреди комнаты.

Посмотрев на приличную горку, я, с тяжким вздохом уселся прямо на пол… точнее попытался, но был вежливо остановлен, поймавшим за шкирку охранником, и быстро подсовывающим прямо под меня коврик, свернутый в четверо, Мериалем. Занявшись разбором накопившегося, я совершенно не смотрел по сторонам, а ведь было на что. Мериаль, получивший полную свободу действий, совершенно необдуманным мною кивком, принялся устанавливать собственные порядки. Похоже, парень окончательно успокоился на мой счет, уяснив, что Повелитель, хоть и псих полный, но не буйный и вполне управляемый.

В итоге, комната обзавелась в дополнение к уже имеющемуся, новым мягким диваном как раз под мой рост (это просто замечательно, иногда не хочется тащиться к себе, а отдохнуть надо), парой кресел, взамен кое-как вытащенных через узкий, как выяснилось в процессе, дверной проем старых, тремя новыми лампами, улучшенной освещаемости, что я с удовольствием отметил, правда, в дополнение к старым, потому что сниматься те напрочь отказались… были еще мелочи, вроде письменных принадлежностей, целой горы гербовой бумаги и даже папка надушенных листов (интересно зачем???), ручка с магическим стержнем, писавшая, как выяснилось чуть позже, только в моих руках, а для всех остальных была полностью бесполезна и многое-многое другое. Единственное, что я добавил чисто от себя, это просьбу повесить на стену около дверей большую гаографическую карту.

Постояв в задумчивости несколько минут, Мериаль в итоге решительно кивнул и куда-то сбежал, позволив мне облегченно вздохнуть на некоторое время. Как выяснилось, отдохнуть получилось недолго, поскольку единственная карта, найденная моим «помощником», выискалась в кабинете первого министра, который со скорбным видом и заламыванием рук пришел ее провожать. Он так жалобно смотрел на свое сокровище, что мне стало откровенно не посебе, и я чуть было не распорядился вернуть ее обратно, остановленный твердым взглядом Мериаля.

Пожав плечами, я вернулся к кипе бумаг, а бедный отчаянно вздыхающий советник упал в кресло и там притих, не мешая. Закончили мы примерно одновременно. Из всех бумаг, я отобрал в качестве «нужного», «несовсем, но пусть останется», и «совеем не нужно, но жалко выкинуть» чуть больше пятой части, остальное же все, за ненадобностью, сгрузил в камин, поджигая щелчком пальцев. И только сладко понявшись, я получил возможность осмотреться. Советник уже успокоился и сейчас с задумчивым видом рассматривал меня, сидя в кресле. Пожав плечами, я ему приветливо кивнул и без всякого стеснения растянулся на диване, наслаждаясь комфортом.

Заглянувший в комнату Мериаль, получил заказ на ужин на двоих, пошутил что-то насчет необходимости свечей, получил мою довольную улыбку, и убежал выполнять. Мы с Картералем остались вдвоем.

— Мне стоит собирать вещи? — Наконец, решился собеседник.

Для начала я сел, сожалея, что серьезные разговоры не ведутся лежа, и лишь потом ответил.

— Пока не знаю. Могу сказать одно, вам всем придется доказать свою квалификацию.

— Но мы не попадаем автоматически под арест?

— Нет, — я усмехнулся. — Я настолько похож на идиота? — Надо же, да у этого советника даже вопросы с бывшим Наместником одинаковые.

— Нет, но в таком повороте есть своя логика, — удивив ответом, Советник встал у камина. — Асканаль был хорошим правителем.

— Я знаю. Странно, мне второй раз за эту неделю приходится объяснять мотивы своих поступков. Кстати, а кем вам приходился бывший Наместник?

— Кузеном, — не стал скрывать Картераль, склонив голову с чуть заметной одобрительной улыбкой. — Можете мне не верить, но я никогда не разделял его взглядов на власть.

— Отчего же, вполне верю. Если не ошибаюсь, это именно вы отправили того гонца в крепость с предупреждением о нападении? Жаль, он не доехал.

— Вам и это известно? — Брови дроу удивленно поползли вверх, и он вернулся на место. — Скажу честно: не ожидал!

— Давайте договоримся, — я отвернулся, не желая видеть такое удивление рядовым вещам, — вы не будете удивляться очевидному, и мне не придется объяснять понятное без слов? — Советник медленно кивнул. — Я не лучший вариант правителя для Кэльвии и, поверьте, прекрасно это понимаю. Во-первых, слишком молод, что вполне очевидно. Во-вторых, совершенно не подготовлен, что закономерно. И, в-третьих, достаточно опасен, благодаря некоторым деталям своего прошлого… но, к сожалению, другого у вас нет, придется терпеть меня.

— Знаете, еще утром я рассуждал почти так же, — пожевав губу, произнес Советник, — а вот сейчас не уверен. Быть может Ри'эст не так уж и не прав?

Во время ужина мы согласованно молчали, обдумывая каждый свое. Я только сейчас вспомнил о своих друзьях и позабытом Дарисе, рассуждая, стоит перевозить сюда всех? Советник думал о том, что именно стоит обговорить с молодым Повелителем сегодня, поскольку время не терпит, а принимать решения самостоятельно учитывая уже показанную хватку, точно не стоит. Необходимо сначала выяснить длину поводка, а потом уже пытаться его надставить. За дверью скучал охранник, единственный, поскольку других распоряжений от правителя получено не было, а ведь он тоже живой и ему есть хочется! Мериаль тайком набирал еды в небольшой котелок, намериваясь накормить единоутробного старшего брата (того самого охранника), а Ри'эст с улыбкой расхаживал по собственной комнате, изредка цокая восхищенно языком, в ответ на получаемые ежеполучасно донесения.

В общем, во дворце была полная идиллия. Нарушали спокойствие только родственники бывшего Наместника, в данный момент усиленно трясущиеся в запертых и изнутри и снаружи апартаментах.

— Картераль, вы ведь хотите что-то спросить, неужели боитесь?

— Скажем так, я разумно опасаюсь… вы правы, меня интересует участь семьи Асканаля.

— Это решение не мне принимать, вам хорошо известны полномочия Совета.

— Да, но решительное слово всегда за Повелителем. Если вы наложите свое табу на решение Совета, он не пойдет против вашего слова.

— Мне нет резона вмешиваться в это дело, я и так уже приложил свою руку к убийству вашего брата.

— Асканаль сам сделал свой выбор — он выбрал власть, не смотря на то, что ему она не принадлежала никогда. Весь клан это понимает и примет любое наказание, — как показатель обреченности, он склонил такую же беловолосую, как и брата, голову.

— Иногда я ненавижу власть… да что там, я ненавижу ее ВСЕГДА! — Подскочив с дивана, я заметался около стола. — Чего именно вы хотите от меня?

— Я обещаю… нет, не так… Я клянусь служить вам и вашей семье вечно, любым избранным способом, если вы не позволите стереть наш род с лица земли.

— Картераль, — мой голос вдруг стал похож на карканье, от дувшей изнутри злобы, — вы знаете, что такое рабство? Как вам такое?

— Я согласен, — побледнев, но твердо ответил Советник, замирая напротив меня.

— Зато я, нет! Рабы мне не нужны, запомните это хорошенько!

Видимо от злости, с моих пальцев полетели искры, умудрившиеся поджечь старый ковер под ногами. Мы с Советником одновременно подпрыгнули, выскакивая в коридор, правда, я быстро сообразил, что вообще-то единственный маг, способный остановить пожар и вернулся назад. Естественно, не успевшие остановить меня охранник с Советником, а также принесший ужин брату Мериаль, влетели следом. Кашляли мы уже вчетвером — дыма оказалось много. Нейтрализуя последствия, я быстро вызвал небольшой смерч, вылетевший вместе с дымом в каминную трубу, отчего волосы присутствующих встали дыбом, а по щекам и одежде расползлись потеки сажи.

— М-да! — Первым расхохотался я. — Первый ужин вышел не слишком удачным!

— И не говорите, — попытался оттереть лицо Советник, вынутым из кармана платком, позабыв, что тот тоже не слишком чист.

В итоге, когда в комнату влетел целый отряд во главе с Ри'эстом мы стояли в самом центре, по границам полностью выгоревшего ковра и смеялись рассматривая друг друга.

— Что тут произошло? — Вопросил вновь прибывший и я поспешил ответить.

— Коврик сгорел! — Вызвав непреднамеренный взрыв смеха бывших участников представления. При этом мой указующий перст был направлен прямо перед собой.

— И от чего же он загорелся?

— От искры, — фыркнул я, примерно представляя следующий вопрос.

— И откуда взялась искра в центре комнаты?

— Ну, я немного нервничал…

— Угу, значит все эти разговоры — правда!

— Смотря какие…

— Как поживает ваша магия?

— Ну… она… есть.

— Эх, — тяжко вздохнул глава Совета, отсылая своих людей, — это я уже понял. Похоже, вам нельзя «немножко нервничать».

— Похоже, — согласно и очень виновато кивнул я, — но никто ведь не пострадал.

— А что, если бы это произошло на Совете?

— Тогда я был совершенно спокоен.

— И что же нарушило ваше спокойствие сейчас, позвольте узнать?

— Судьба семьи Наместника, — честно выдал я, заметив, как побелели губы Советника.

— Ясно, Картераль постарался?

— Ри'эст, вам напомнить наш давнишний разговор, перед тем Советом, что утвердил в роли Наместника именно Асканаля?

— Нет, я не страдаю провалами в памяти, и прекрасно понимаю, куда вы клоните. Но я не имею права изменить решение Совета. И потом, что бы там ни было, но Наместник сам сделал свой выбор. Именно он должен был побеспокоиться о судьбе своих близких!

— Ри'эст, в их судьбе есть и наша с вами часть вины, не находите? — Тихо спросил я. Этот разговор был только между нами двумя, остальные же, ничего не понимая, переводили взгляд с одного на другого.

— Чего вы добиваетесь?

— Отмены принятого решения, — главное твердость в голосе!

— Если вам так угодно — выносите вопрос на Совет. Я объявлю о его собрании.

— Хорошо, думаю, кое-какие тайны уже потеряли свою актуальность?

— Что ж, удачи.

Глава Совета, не глядя по сторонам, развернулся и медленно удалился, позволив себе улыбку только в собственной комнате. Нет, он положительно не ошибся в этом мальчишке! Это надо же, одним махом решить столько проблем! И Первого Советника полностью привязал, и семью спас, ни в чем не виноватую, да и сам себе такую репутацию сделал, что никто и слова против сказать не сумеет. М-да, вот это «Великий Дар»!

Глава 64

— Что ж, предлагаю отправляться спать, — примерно через минуту после отбытия старика выдавил я. — Думаю, на сегодня с нас хватит разговоров?

Все потянулись к выходу, лишь Картераль немного задержался.

— Спасибо, — прошептал он.

— Вам не все известно, может статься, что благодарить совсем не за что.

— Нет, Ри'эст прав, Асканаль сам сделал свой выбор. — Он немного помолчал и спросил. — Какие именно сведения вас интересуют в первую очередь?

— Сведения? — Я задумался. — Наверное, пока что статистика, я ведь некомпетентен пока ни в чем. И вот еще, подготовьте все данные по членам семьи… теперь уже вашей, если не ошибаюсь, семьи?

— Хорошо. Еще что-нибудь?

— Да, отправьте, пожалуйста, гонца в Nir'costa с приглашением для моих друзей. Я хотел бы видеть их рядом.

— С удовольствием, я даже отряд сопровождения соберу, если вы не против?

— Не против, а теперь идемте спать.

— Да, спокойной ночи, Повелитель. Завтра будет тяжелый день.

— Один из многих, и не самый худший, — пробормотал я, в сопровождении поджидающих под дверью братцев, направляясь к себе.

День действительно получился не из худших. Совет прошел в штатном режиме, я рассказал о своем решении оставить Наместником именно Асканаля, полностью перечислив все его деяния по подготовке захвата власти, кое-что даже удалось подтвердить документально. Рассказал и той договоренности, что существовала у нас с Ри'эста на случай моей смерти. И, в качестве запугивания, даже показал отрезок нашего с ним разговора в проекции, отчего челюсть отвисла и у бывалых магов. Зал-то был на территории полного отсутствия магии, что для меня оказалось не помехой.

После Совета в комнату, где я переодевался, ввалился счастливый Мериаль и поведал последние слухи, расползшиеся по дворцу. Естественно, то, что произошло на Совете, еще не успело дойти до всех уголков, а вот вчерашний инцидент с ковром вполне. Слухи были один другого хлеще, но мне особенно понравился тот эпизод, когда я поджег ковер вместе с Советником за его родственные отношения с Асканалем. Хм, это надо же!

— А тут у вас весело! — Задорно выдал я, падая на кровать всем телом.

— А то! Я потому здесь и работаю.

— Кстати, а тебе еще не рано работать?

— Нет, кто нас кормить-то будет? Отец на войне погиб, мать в монастырь ушла от горя. Ну тот, что богине Аране посвящен. Туда после войны многие вдовы подались, даже Радаль Тоандерис, говорят.

— Да? — Я сделал себе пометку обязательно навестить монастырь. С Радаль поговорить было просто необходимо. — Вас двое в семье?

— Да, я и брат. Его когда во дворец взяли, мы были просто счастливы, наш род из обедневших, пусть и с историей, а тут такой шанс. Наль предлагал мне пойти учиться, только я решил, что за его счет жить не смогу. Он ведь не так много получает, на двоих маловато.

— У тебя хороший брат.

— Просто отличный! Жаль, что у вас нет ни брата, ни сестры.

— Мне тоже жаль Мери, но что поделаешь? Зато теперь у меня есть друг.

— Он из крепости приедет? А кто он?

— Он — человек, — я проследил, как мальчишка открывает и закрывает рот, не решаясь спросить, как я до такого докатился, и пояснил. — Не все люди одинаковы, Мери. Как и не все дроу законопослушны, взять, к примеру, Асканаля. Не суди так сразу, ты его еще не знаешь.

— Простите, Повелитель.

— Не нужно звать меня так, — я весело фыркнул и в наказание швырнул в парня подушку, — просто Аль.

— Но… я не могу…

— Почему, если я прошу?

— Ну… а если кто-нибудь услышит?

— И что? Мериаль, поверь мне на слово, моя просьба гораздо более значима, чем недовольство главы Совета.

— Ввыы… зна… аете?

— О твоих докладах? Не сложно догадаться, — я пожал плечами, запуская очередной снаряд. — Можешь сообщать ему и дальше все, кроме тех маленьких секретов, о которых я предупрежу отдельно.

— Отлично. Но неужели вам не обидно?

— Нет, а должно? — Поймав ответную подушку, я пропустил следующую, просто пригнувшись, и тут же кинул первую с ответ, сшибив парнишку с ног. — Тебе стоит заняться координацией, она никуда не годится.

— А, правда, что вы целое войско людей в одиночку одолели?

— Нет, не правда, я сделал громадную глупость, сунувшись в гущу.

— Но говорят…

— А ты всегда веришь всему, что говорят? — С интересом спросил я, опускаясь в кресло и приглаживая вставшие дыбом волосы.

— Нет, но этот источник никогда не врет.

— Ясно, опять интриги.

— Эээээ…

— Да не дергайся ты, при дворе всегда так, привыкнуть пора! Давно вы здесь?

— Третий месяц, — вздохнул парень. — До этого в пограничном гарнизоне служили, там было не очень.

— На границе всегда «не очень». Слушай, пригласи Картераля войти, а то он под дверью будет вечность мяться.

Мальчишка быстро выстроил ряд подушек, маскируя наше развлечение, и распахнув дверь, объявил:

— Первый Советник Картераль Виндердроу, прошу вас зайти.

Мы с Советником синхронно вздернули брови, и, переглянувшись, рассмеялись.

— Мери, отправь кого-нибудь за чаем, пожалуйста.

— Я так могу уйти, зачем изобретать предлоги… — пробормотал мой слуга. — Сам схожу!

— Ну, так иди, — поторопил Советник, — усаживаясь напротив.

— Ухожу.

Я закинул ноги на подлокотник кресла, отдыхая от небольшого нервного напряжения, и через минуту молчания повернулся к Картеналю.

— У вас есть, что мне сказать?

— Есть, иначе меня бы здесь не было. И самое первое — это спасибо.

— А по существу?

— Отряд сопровождения за вашими друзьями выехал сегодня утром. При хорошем раскладе они будут здесь примерно через неделю.

— Это хорошо.

— Что касается второго вопроса, то я готов ответить на все ваши вопросы.

— Хорошо. Тогда приступим. Насколько мне известно, Асканаль был единственным ребенком у родителей?

— Да его мать леди Тилаль и отец, мой дядя, лорд Карнааль смогли произвести на свет единственного наследника, не без помощи последнего, надо признать…

— О чем вы? — Я удивленно приподнял брови.

— Был один момент… Будучи уже взрослым, Асканаль как-то раз приехал домой и получил счастливое известие — леди Тилаль беременна. Он потом мне рассказывал, как был зол: «это надо же, у них есть уже ребенок, а они от радости скачут!». В общем, не знаю точно, имеет он какое-то отношение к падению тети с лестницы или нет, но… для себя я сделал вывод, что имеет.

— Хм, не так уж он был и безобиден.

— Это так, — Советник обреченно кивнул. — Позже, когда стал главой рода, он не раз доказал, что с головой большие проблемы, но правителем оставался хорошим. Моя ветвь идет от младшего брата лорда Карнааля, Териаля и в данный момент является лавной, поскольку как Асканаль не старался, детей у него не было. Он спал буквально со всеми женщинами, попадающимися на пути, но ни одна из них так и не понесла. Скорее всего, именно этот факт спас жизнь несчастной Ласкаль. Она милая женщина и на данный момент просто-таки рвется уйти в монастырь Араны. Если вы не против, я хотел бы лично проводить ее туда?

— Против, — отреагировал я, а Советник непонимающе замер. — Слишком часто я в последние дни слышу о данном месте паломничества, хочу сам там побывать и вполне могу сопроводить леди, если она не против, разумеется.

— Против, да муж ее настолько запугал, что она глаз поднять боится!

— А вы? — Я проницательно посмотрел на собеседника. — Вы его не боялись?

— Скажем так, я не исключение. Но всему есть предел, и его решение пойти против законного Повелителя, благословленного Богами, я никогда бы не одобрил!

— Короче говоря, вы предпочли выждать…

— Именно. Считаете, я был не прав?

— Пожалуй, вы поступили как любой здравомыслящий индивид. Если не можешь решить проблему, просто забудь о ее существовании!

— Пока она не напомнит о себе сама, — продолжил Картераль.

— И это верно.

— Что касается моей ветви. То у меня три сына. Старший станет моим заместителем, будет вести дела клана. До этого он служил в одном из отдаленных гарнизонов. Из-за своих патриотических взглядов он слишком часто спорил с дядей и я отправил его от греха подальше, — я согласно кивнул, вряд ли дроу, сумевший выжить на границе, будет мне врагом. — Средний сын занимает должность в казначействе, его никогда не интересовала политика, но если необходимо, он будет рад сам ответить на ваши вопросы. И младший еще почти ребенок, он ровесник Мериаля, но родился достаточно сильным магом, поэтому проходит обучение в Академии.

— Жена?

— Да, моя жена тоже служит во дворце. Она занимает должность главного распорядителя.

— Что ж, скажу вам честно, полного доверия у меня нет ни к кому, в том числе и к тем, кто прежде был предан. Как я выяснил на собственном опыте, от дружбы до ненависти всего лишь одно легкое недопонимание.

— Я не прошу у вас больше, чем могу заслужить своими поступками.

— Мне очень нравится, что вы это понимаете, — улыбнулся я.

— У вас есть еще вопросы? — Дроу поднялся, намереваясь уйти и дать мне спокойно пообедать, тем более, что обед как раз прибыл.

— Да, есть один. Мне нужна полная информация по всем представленным в Совете родам… и по не представленным, особенно причины. И еще, меня интересует один конкретный соплеменник Аарен Дарисаль Ханденар. О нем я хотел бы знать все.

— Хорошо, завтра у вас будут все сведения. Могу я высказать одну просьбу?

— Если она не касается обсужденной уже темы, то, разумеется.

— Не касается, — кивнул Советник. — Есть несколько государственных вопросов, в том числе финансовых, которые имеют предельную срочность. Быть может, вы уделите мне время перед ужином?

— Что ж, приходите в кабинет часа через три, там и обсудим.

Поклонившись, Картераль покинул комнату, оставив меня расправляться с едой, в присутствии и под неумолкающую болтовню Мериаля.

Глава 65

Дни, до приезда товарищей, прошли однообразно и скучно. Моя бедная голова пухла от совершенно ненужной информации о ценах на сионит, поставляемый на экспорт, о закупке картошки у людей, через подставных посредников, о существенно растущем налоге на вино, потому что в прошлом и позапрошлом годах урожай только удваивался, о раздорах между лордом Каальи и Санавэ из-за прошедшего по их землям каравана, причем один обвинял другого в том, что тот купил меньше, о… ну и о многом другом.

И вот однажды утром, я расположился в библиотеке, приказав себя не беспокоить, в ужасе замирая от стука шагов по коридору. Не помогло. Примерно через час, когда я с наслаждением пролистывал уже третий том по истории государств человеческих, за авторством одного из своих просвещенных предков, в дверь постучали. Скривившись, я вынужден был все же подняться, не дало это Повелителю прятаться от подданных, особенно если они это логово уже нашли, и отпереть дверь. На пороге стоял взмыленный недовольный Советник Картераль, с осуждением посматривая на меня. Я терпел.

— Что-то случилось? — Так, невинная улыбка вышла фальшивой, значит, убираем. — Или мы вчера не закончили?

— Вчера мы не закончили! Но не в том причина. Прибыли ваши друзья… тридцать минут назад!

— Да???

— Да! Они ожидают в малом Приемном зале и, по-моему, уже нервничают.

— Хм… ну, я не хотел.

— Эх, — покачав головой, вздохнул Советник, — конечно взрослый, но еще ребенок!

На этой трагической ноте он повернулся и пошел вперед, намереваясь самолично отвести меня к незнакомому залу. Прошлый зал Приемов располагался по соседству с залом Советов, и был засыпан вместе с ним.

Шли мы не долго, всего-то спустились на три уровня, а моя часть дворца была одной из самых верхних, потом прошли по богато украшенным коридорам, и вот уже несколько вычурных комнат, двери одной из которых передо мной открыл Картераль.

— Аль! — Рон, подпрыгнув на ноги, подбежал ко мне первым, легко приобняв за плечи. — Ты как? Как прошло?

— Нормально, все в порядке. — Я встретил смеющиеся глаза Лионэля и произвел положенный придворный полупоклон, предназначенный для встреч двух равных. Лионэль ответил мне тем же, нарушив впечатление первым же вопросом.

— Ну как ты тут, мой мальчик?

— Не знаю, — недовольно отмахнулся я. — Помнится мы договаривались, что до совершеннолетия меня не будут эксплуатировать!

— А что, уже началось? — Эльф с усмешкой посмотрел на покрасневшего Советника.

— Эээээ… — выдавил тот.

— Это, я думаю, решаемый вопрос. Если ты не против, то мы хотели бы отдохнуть с дороги. Путь в карете, конечно же, не так беспокоен, как верхом, но постоянная тряска сильно выматывает.

Рон с вызовом улыбнулся, показывая, что он-то это понимал и до поездки, а судя по пропыленной одежде, в карету его так и не затащили.

— Конечно, ваши комнаты уже давно готовы. Встретимся за обедом.

— Через два часа состоится ужин, — флегматично поправил меня Советник, с ехидцей добавив. — Вы были настолько заняты, ища от меня укрытия, что не заметили пропущенного обеда.

— Я… ээээ… я всего лишь зачитался.

— Не спорю, но до этого вы достаточно долго заметали следы.

— Не вышло? — Опустив голову, покраснел я.

— Отчего же? Мне пришлось еще дольше их распутывать, чтобы сообщить вам известие.

— Ха-ха-ха. — Раскатисто рассмеялся Лионэль, в то время пока я сгорал со стыда, Рон пытался сдержать улыбку, чтобы меня не обидеть, а двое эльфов помладше злорадно ухмылялись. — А я-то успел испугаться: почему так долго?

— Ээээ… простите?

— Да ничего, — кивнул Советник, — зато теперь я знаю, на что способен Повелитель, чтобы избежать чтения отчетов.

— По-моему, — недовольно пробурчал я, скривившись, — вы еще не все знаете!

— Быть может. У нас все впереди.

Лионэль поднялся, прерывая разговор, за ним покинули зал и все остальные. Картераль пошел проводить делегацию светлых. Он и вообще, на мой взгляд, слишком спокойно воспринял их присутствие. Не иначе, я чего-то еще не знаю о собственном Советнике? Да ладно, это и так очевидно, я о нем вообще почти ничего не знаю! Мы же с Роном направились прямиком ко мне в покои, чтобы успеть поболтать и переодеться к ужину.

Месяц прошел вполне ожидаемо. Мы с Роном устроили такое количество всевозможных каверз, что дворец уже устал передавать их из уст в уста, а потому на все вопросы о молодом Повелителе только огорченно махали рукой. Первый Советник, после напоминания о моем возрасте, вроде бы перестал нагружать меня всевозможными делами, особенно после того, как я признал, что не смотря ни на что, ему доверяю. Теперь мне приходилось только тайно, не выходя из образа, так сказать, решать некоторые серьезные вопросы. Для этого мы вдвоем собирались каждый вечер в моем кабинете и рассматривали все накопившееся.

Картераль после таких собраний обычно покидал кабинет с довольной улыбкой, прекрасно понимая, что Повелитель, способный свалить на подчиненных всю работу, но при этом никогда не отказывающийся решить их при необходимости самостоятельно и очень качественно, надо признать, это лучший из существующих вариантов правителя. Конечно, до знаний и умений того же Асканаля или собственного отца Алинкаля ему еще огого как далеко, но ум не пропьешь и не потеряешь, а опыт — дело наживное. Вот и будем потихоньку наживать, а пока есть такая возможность, пусть побесится, в конце концов, половины детства у парня и так не было!

А потому, когда в кабинет Первого Советника постучались, он никак не ожидал появления давнего своего знакомца Лионэля с одним очень странным и не слишком хорошим, по мнению дроу, предложением. Открыв дверь на стук, он с улыбкой пропустил гостя вперед и тут же начал разговор.

— Не думал, Лионэль, что твой крестник и вправду чего-то стоит!

— Парень очень перспективный, не хотелось бы мне его потерять…

— Есть опасность?

— Нет, не думаю, по крайней мере не с внешней стороны.

— Тогда откуда же? — Искренне поразился Картераль, доставая из буфета и выставляя на столе сначала две бутылки прошлогоднего вина, а затем два хрустальных бокала, поставляемых по договору с гномами.

Лионэль, не державший прежде подобных бокалов, тут же вцепился в один, рассматривая его на свет.

— Откуда такое чудо?

— О! Это новая идея нашего с гномами совместного проекта. Мы поставляем им хрусталь, точнее позволяем его добывать на нашей территории, выплачивая зарплату работникам, а они изготавливают бокалы. Прибыль пополам. Никто не в накладе, а товар идет на ура!

— Прелесть, просто прелесть! Но, — тут он поставил бокал на стол, жестом пригласив друга разливать, — сейчас не о том. Ты спросил кто для него опасен — прежде всего он сам.

— Но, почему?

— Его магия не совсем обычна, ты еще не заметил? — Советник сосредоточенно кивнул, к такому мнению он пришел еще месяц назад. — И это там, где магия удерживается заклинанием поглощения. Что будет, если он решит колдовать на другой территории? Кстати, он не желает пока покидать дворца?

— Нет, вроде бы, пока не говорил…

— Это хорошо, пока мы не решим этой проблемы.

— Но что ты предлагаешь?

— Помнишь, я тебе как-то рассказывал про своего друга эльфа — изобретателя?

— Да, кажется Нираэль?

— Нет, Лираэль. Так вот, одно из его «изобретений» настолько специфично, что мы никак не могли придумать, что с ним делать, пока не поняли — его нужно просто использовать!

— И в чем же оно состоит?

— Это проход в другой мир!

Глава 66

— Эринкаль, нам просто необходимо поговорить! — Заявил Картераль, выныривая из-за поворота как раз в тот момент, когда я левитировал Рона в окно библиотеки. — И прекратите свои шалости хоть ненадолго!

— Нет, к сожалению, это не возможно, — отрицательно помотал я головой, осторожно опуская друга рядом.

— Что именно, прекратить издевательства над обитателями дворца? Или поговорить?

— Поговорить я всегда, пожалуйста. А вот прекратить уже не выйдет.

Именно в этот момент раздался страшный грохот, за которым полилась старшая речь, причем тирада, выданная явно спонтанно, на наших с Советником лицах вызвала небольшой румянец. Рон заинтересованно приподнял брови, ткнув меня в бок, и шепотом спросил: «что там?»

— Ээээ… — выдавил Картераль. — Что именно «там» молодой человек совсем не важно! А вы двое сейчас же идете со мной!

— Мммм… — начал я, но был перебит следующей же фразой.

— Ваши выходки просто невозможны. Меня поражает, как можно быть одновременно и серьезным правителем, пока что сильно помогающим своей стране развиваться, и малолетним ребенком, способным вести себя вот так?

— Ну что ж, если вы находите не лишним нас наказать, мы примем заслуженную кару, — в тон Советнику произнес я высокопарно, но не выдержал и расхохотался, Рон вторил еще громче.

Обреченно покачав головой, Советник на минуту задумался, не стоит ли действительно наказать этих двоих, потом вспомнил, через что они оба прошли и оставил идею подобного воспитания. Пусть бесятся, слава Лионэлю, это ненадолго!

Как ни странно, нас привели в Малый Зал Приемов, о есть одну из тех комнат, где я встречал своих друзей, только на другой стороне. Залы здесь были капитально меньше по размерам и более уютными. На стене, декорированной помпезной картиной с конным сражением, кроме того имелись шторки, при необходимости, его закрывающие. Не люблю безвкусицу! Первым делом я, под удивленными взглядами Рона и Советника, а также довольным Лионэля, прошествовал к шторкам и прикрыл данное «произведение», и лишь потом уселся на предназначенное мне место.

— Итак, я… вернее мы, — поправился Лионэль, — хотели бы с вами поговорить. Первоначально я подумывал предложить путешествие только Эринкалю, сейчас же мне кажется, что не лишним будет временно отправить подальше и вас Рональд.

— Что прояснилось с Империей? — Заинтересовался я.

— Да, кое-что становится ясным. К сожалению, ваша сестра Рон, оказалась еще более жестокой дурой, чем ваш покойный отец.

— Ничего удивительного, — парень пожал плечами, постукивая пальцем по столу, что служило первым признаком нервного напряжения, — все мои сестры дуры.

— Кстати, ваша младшая сестра Майл-Исса на прошлой неделе стала будущей баронессой Гаронда, по причине… в общем, скоро вы станете дядей.

— Да? — А вот этому известию Рон был искренне удивлен. — Надеюсь, ей не угрожает опасность.

— Нет, я в этом почти уверен. Моя знакомая, повитуха, осмотрев молодую баронессу, сказала, что в этом браке сыновей не будет, а потому все претензии к Майл-Иссе не обоснованы.

— Можно поближе к теме, — попросил я, — никак не могу понять, что именно вы решили с нами сделать? Заточить в темницу?

— Отличная идея! — Потирая руки, воскликнул Советник, а мы с Роном скептически переглянулись.

— Не очень, — отмахнулся я. — Представьте себе разрушения, когда верхние этажи рухнут вниз из-за отсутствия нижнего. Я там долго оставаться не намерен.

— И на вас управа найдется, Повелитель, — поучительно изрек Картераль.

— Дайте знать, как только! — Парировал я.

— Тихо! — Прикрикнул на всех Лионэль. — С вами голова разболится! Картераль, неужели ваши вечерние посиделки превращаются вот в такие пикировки?

— Нет, что вы, напротив, у нас обычно совершенно конструктивный разговор.

— Тогда почему вы препираетесь сейчас?

— Не знаю.

— Зато я знаю, — заявил я, привлекая общее внимание, — от скуки!

— Хм, — все-таки мне удалось развеселить Лионэля! — Хорошо, переходим непосредственно к делу. Некоторое время назад, один из моих подданных, изобретатель по имени Лираэль, сделал интересное открытие — он открыл переход в другой мир, называемый Эленией. Мир для нас ничем особенным не примечателен, за одной маленькой деталью — там развиты буквально все направления магии. Кроме того, в том мире отличная Академия Магии, во много раз более хорошая, чем в нашем. Итак, мы посоветовались и решили — вы оба отправляетесь туда!

— Куда? — Рон в ужасе откинулся на спинку стула. — В Академию Магии? Но я НЕ маг!

— Вот тут вы не правы. Я ведь не зря сказал, что там развиты буквально ВСЕ направления магии. Мы провели небольшой тест, в этом, кстати говоря, очень помогли ваши последние художества, и выяснили, что способности к магии у вас, Рональд есть. Конечно, великим магом вам не быть, не тот размах, он на средний уровень вполне хватит. Естественно, если не будете лениться.

— А я? — Нарочито обиженно протянул я.

— А вы, будете учиться. И будете очень хорошо учиться, если не желаете своей неконтролируемой силой уничтожить весь мир! — Посмотрев в глаза старого эльфа, я серьезно кивнул, оставив веселье.

— Хорошо. Когда мы выезжаем?

— Вступительные экзамены в Академию начинаются через три недели. Настройки для портала у меня есть, силы у вас, Эринкаль, для осуществления перехода, должно хватить. Но, я не уверен, что после перехода вам не понадобится время на восстановление, поэтому вы отправляетесь заранее. Кроме того, сам переход произвести в пределах дворца не получится, даже если учитывать ваши возможности, Повелитель, а значит, нам стоит перебраться пближе к вершинам. Это примерно неделя пути. Итак, выходим через неделю.

— Время там идет так же?

— Абсолютно, за исключением того, что у них весь год лето.

— Да? — Я удивленно приподнял брови. — Ну, это просто отлично, не нужно ничего с собой брать.

— Верное решение, — кивнул эльф, — но еду все же взять стоит. И оружие — оно всегда пригодится!

— Все, объявляю совет оконченным, — предложил Картераль, поднимаясь. — Эринкаль соблаговолите пройти в свой кабинет, нас ждут дела.

— Нет, стойте! — Громкий возглас Рона заставил нас замереть на месте. — Лионэль вы так и не сказали, каким именно магом я являюсь?

— Вы, Рональд, обладаете силой иллюзии.

— Фокусник, что ли? — Разочарованно протянул парень.

— О, нет, все намного глубже. Фокусник — это лишь верхняя рань. Опытный иллюзионист способен не только создавать ложную реальность, но и накладывать вполне существующие друг на друга. Он также может ходить между слоями, именно на этом принципе основаны легендарные «тропы эльфов». Подобных магов всегда было мало, а чтобы он появился среди людей… вы уникальны Рональд Раэндэл.

— Ух ты, может быть вы и правы, мне должно понравиться.

— Кроме того, у вас есть небольшие способности к магии воздуха, — тут я согласно кивнул, потому что подобное подозревал. — Именно они помогают вам двигаться несколько быстрее других людей.

— Ясно, это тоже не плохо. Что ж, спасибо вам, Лионэль, мы с удовольствием проведем вдали от Спантии пять… эээ… а сколько длится обучение?

— Шесть лет.

— Пусть будет шесть, — отмахнулся парень, а я довольно прищурился. Вот и долгожданный выход, иначе я с этими «государственными» делами, просто с ума сойду!