Эксперимент

Глава 8

— …Что он вообще устроил? Будь я капитаном, арестовал бы этого Красильникова и посадил бы под замок. Кощей Вячеславович слишком мягок. Так нельзя! Он же всё-таки капитан, уважаемый человек.

Петров и ещё одна программистка, судя по голосу, Жанна Ланская лежали в саду на мягкой искусственный траве, точно повторяющей нежные Алтайские луга. Разглядывали звёзды ночного неба, обсуждали новости слишком долгого рабочего дня, возмущались поведением Антона, которое не оставило равнодушным никого из команды. И, конечно, не заметили, как их уединение было нарушено.

Ольга как раз прогуливалась после смены. Думала и о чёрных, и о том, кто прав в случившемся скандале. Влюблённых она не стала прерывать, но села поблизости на лавочку и прислушалась к их разговору.

— Так он же был пьяный просто в доску. Ты не заметил? Вот и отказали тормоза. Да ещё былые заслуги голове покоя не дают. Это как со старыми актёрами. Когда слава прошла и они к ней уже привыкли. А теперь всё, занавес, вот и едет крыша от того, что лучшие годы позади.

— Ты думаешь, он и правда все те подвиги совершил, о которых пишут постоянно?

— Да ну, это всё выдумки. Я однажды читала заметку, что Красильников разведывал Голконду и едва не погиб. У него якобы над залежами тория отказал челнок. Посадить его нормально опытнейший разведчик, естественно, не смог. Наверное, опытности не хватило. Вот и пришлось полторы тысячи километров тащиться с тележкой припасов и генератором кислородного поля. Бред же! Кто в это вообще поверить может?

На этих словах Ольга крепко сжала кулаки и стиснула зубы. Её коробило от такой наглости. Как могли они сомневаться в подвигах, которые уже стали легендарными?

Ольга помнила, как прикасалась к ровной тонкой Тропинке Желания чуть ниже локтя. След приращения новой руки. А историю про освоение Голконды она вовсе заучила наизусть. Как Антон осколком иллюминатора отрезал родную руку, которая во время крушения челнока застряла в обломках, и другого способа освободить её на безлюдной планете не было. Как изнемогая от усталости, с кровопотерей, три земных недели брёл до автономной станции, потому что даже не мог вызвать второй челнок. Это всё Антон рассказывал сам, а Ольга видела в его глазах, что это правда.

Убеждать никого она не собиралась. Решила, что если им, изнеженным бортовым комфортом «Альфы» приятно смеяться над чужими трудностями, это останется на их совести.

— Вот и мне кажется, что бред, — продолжала Ланская. — Вообще не понимаю, зачем в экспедиции нужен планетарный разведчик, если всё уже роботы делают? Они скоро даже умнее людей станут.

— Вот именно. Тогда не мы покорять планеты будем, а они.

— А мы чем тогда займёмся? — игриво спросила Жанна.

— Я тебе попозже покажу.

Они хотели поцеловаться, но Ольга откашлялась.

— Я вам не мешаю?

— О. А ты давно здесь? — Петров вскочил на ноги.

— Знаешь, подслушивать за другими не лучший способ сохранить хорошие отношения, — Жанна осталась лежать, но приподнялась на локтях. Из-за травы показалось её смазливое обиженное личико.

— А обсуждать человека за спиной хорошо?

— Оль, ты всё неправильно поняла. Мы просто…

— Вот именно! Вы просто. У вас всё всегда просто. Вот только вы тут вместе. А я со своим любимым человеком не могу вот так полежать на траве и подумать о чём-нибудь простом. Справедливо это? Или тоже просто?

— Ты слишком эгоистична, — укорила её Жанна. — Постоянно думаешь только о себе.

— Зато ты думаешь обо всех и сразу, как я посмотрю.

— Конечно, а как иначе? Я не отрываюсь от коллектива. И не напиваюсь до свинячьего визга во время работы. В отличие от некоторых.

— Антон не напивался. И вообще, какое твоё дело? Даже если он перебрал немного, это вас не касается. Пока мы десять лет сидели на корабле, он каждый день рисковал жизнью. Строил базу, ставил станции и проводил разметку территории.

— Любой специалист с этим справился бы. Ничего сложного, когда андроиды и искусственный интеллект делают всю работу сами.

— Правда? А про К-5 в звёздной системе Карлинга ты слышала? Как там хорошо справились твои андроиды. Настолько хорошо, что вся экспедиция сгинула, и пришлось военную операцию против роботов проводить.

— Ошибки всегда случаются. А если твой Красильников так же что-то перепутал и в самый неожиданный момент нам это аукнется? Не перехвали его раньше времени, дорогая.

— В том-то и разница между Антоном и андроидом. У Антона нет ошибок. И за пять лет эксперимента мы это прекрасно поняли.

— Он тебе мозги запудрил настолько, что ты его готова в святые возвести. Люди делают ошибки куда чаще, чем выверенные алгоритмы. А ты ещё совсем ребёнок, вот и веришь в сказки. Повзрослей уже, — Жанна поднялась, усмехнулась и покинула сад.

— Оля, ты правда ещё слишком мала, чтобы понимать такие вещи, — нерешительно поддакнул Петров, топчась на месте, будто хотел сказать что-то напоследок, но смелости не хватало.

— Ты-то хоть не неси эту чушь, — Ольга устало смерила взглядом непутёвого программиста. — Ты же знаешь, что я права. Если бы вас с Жанной разделили на десятилетие, да ещё и при том, что это не вынужденная мера, а прихоть, что бы ты делал? Так же твердил бы, что это правильно?

— Конечно. Такие вещи не делаются из прихоти, это необходимость. Нас же не разделили. А почему? Всё просто, мы с Жанной никому не мешаем, а вы с Красильниковым могли подорвать всю работу.

Петров смотрел на Ольгу такими честными глазами, что сомнений не оставалось. Он был совершенно уверен в своей правоте, и ни одному доводу не удалось бы сломить его упрямство. Его личный островок счастья не затопила ещё воля своенравия, а значит, и беспокоиться не о чем. И то, что у кого-то всё не так хорошо — это либо заслуженное наказание, либо проблема преувеличенна.

— Петров, ты подлец и единоличник. Мне больше нечего тебе сказать, — сухо ответила Ольга и ушла.

— Вот ты прям жёстко меня приложила. Сейчас расплачусь, — крикнул ей в след Петров.

За три следующих дня чёрные приблизились к базе. Не останавливаясь ни на секунду и передвигаясь слишком быстро для проекции, они уже заполнили линию горизонта, и было жутко от их количества. Чёрные оставляли позади выжженные поля, опустошённые леса и усеянные трупами города. Без обычной орочьей жестокости. Без видимых повреждений. Те же из людей, кто успел сбежать, отправлялись на северо-запад в сторону эльфов. Там собирались крупные лагеря беженцев и постепенно создавалось единое войско.

Программисты тщетно искали антивирус, но так и не нашли что-либо действенное. В коде не существовало ни вируса, ни чёрных. Поэтому и то, с чем требовалось бороться, найти было невозможно.

— Они будут здесь через полчаса! — закричал Петров Кощею, когда не мог уж говорить спокойно. Его била дрожь от того, что показывали мониторы.

Бессмертин не слушал никого. Твердил, что проекция не может причинить вред человеку, да и в целом не стоит переживать.

— Продолжайте работу. Я сам вижу, где они, — бесстрастно говорил он.

— Кощей Вячеславович, они же убили Викторову, — вступилась Ольга. — И антивирус мы не сможем написать за полчаса, если за три дня ничего не получилось. Надо спасаться. Объявите эвакуацию, я вас прошу!

— Отставить панику. Чёрные к нам даже не подойдут. Защитное поле вокруг базы никого не пропустит.

Кощей говорил твёрдо, и ответить ему никто не решился. Молча согласились ждать, уповая лишь на то, что капитан знает, что делает.

Через полчаса орки подступили к базе и остановились на самой границе купола жизнеобеспечения. Те из команды, кто не был занят, собрались с другой стороны и, не скрывая любопытства, рассматривали заражённую проекцию. Когда ещё увидишь сбой программы в натуральную величину? В голове с трудом укладывалось, как такое возможно. Но глаза уверяли, что возможно. Одно только члены команды не решались сделать — подойти и пощупать чёрные спрайты. Для этого требовалось куда больше смелости.

— Я же говорил, что они не причинят нам вреда, — Кощей так и не покинул кресла. Сидел, как статуя и даже ни разу, казалось, не шелохнулся.

— Может, всё-таки попросить товарища Красильникова отправить «Горыныча»? — Ольга знала заранее, как не понравится её предложение Кощею Вячеславовичу, но всё же решилась его произнести. Она не могла беспечно положиться на веру в почтение проекции к создателю.

Кощей проигнорировал просьбу. Даже бровью не повёл, словно обращались не к нему. Тогда Ольга взяла всё в свои руки и нажала на вызов бортового компункта «Альфы».

— Антон? Прилети на базу… — только и успела сказать она, когда зал содрогнулся от бешеного крика капитана.

— Товарищ Каразина! Немедленно прекратить панику! Вы вынуждаете меня принять меры! — ревел Кощей.

На него обернулись все пять программистов, а сама Ольга замолчала от неожиданности.

— Оля, я сейчас. Что случилось? — спросил Антон и, не услышав ответа, повторил: — Оля? Ты там? Держись, малыш, я скоро.

— Каразина! Отмените запрос! — Кощей встал, быстрым шагом приблизился к ней и навис с таким видом, словно готов был распустить руки. — Вы меня слышите?

— Не отменю, — прошептала Ольга, вжимаясь в кресло.

— Вы вынуждаете меня прибегнуть к крайним мерам.

Старик потянулся к карману. Решился достать оружие? То, что последние дни он носил его с собой, заметили все, но спрашивать зачем, не решались. Поняли и так. Начальник ждал мятежа и приготовился. Вот только решится ли он стрелять, сомневались многие. Да и кем он останется в глазах команды? Тираном? Деспотом? Призраком кровавого прошлого?

— Кощей Вячеславович, чёрные перешли границу, — как приговор озвучил Петров самое страшное.

Теперь всё стало очевидным и понятным. Чёрных не остановить. Они уничтожат всё на своём пути, будь то проекция или настоящий человек. И глупо спорить с этим, когда на экране чернота поглощала всех подряд, уничтожала в мгновение ока и оставляла бездыханные тела позади.

— Не может этого быть! — дар речи вернулся к Кощею не сразу.

Он долго следил за происходящим и двигал только глазами. Растерянный, будто двоечник у доски. Домашнее задание не выполнено, но думать об этом теперь уже поздно. Учитель поставил оценку в журнал.

— Восемь человек погибло. Вся третья смена. Техники, — хрипло сообщил Петров.

— Вы видите теперь, что происходит? — победно спросила Ольга. Хоть и нечему было радоваться, она не сдерживалась. — Антон говорил вам, но вы не слушали. Верили в… А во что вы вообще верили? Надеялись на авось? Что вирус будет трепетать перед творцом? Вот теперь смотрите, как любят они своих создателей.

— Этого не может быть. Мы для них боги. Богов нельзя трогать.

Кощей подошёл ближе к главному экрану, что цилиндром стоял в центре зала. Дотронулся до него ладонью. Кощею не верилось в происходящее, а вместе с ним и всем остальным. Каждая смерть на родине — это трагедия. И пусть в экспедициях потери ожидаемы и неизбежны, они не могут достигать такого количества. Это просто невозможно. Но монитор показывал, что ещё одним невозможным стало меньше.

Чёрные заполняли здания, набивались в них, выдавливали свет и не оставляли шанса всем ищущим там убежища. Даже крики не успевали вырваться из окон. А чёрные медленно и размеренно ползли дальше. К командному пункту.

Купол жизнеобеспечения замедлил их. Не давал лишнего ускорения и заставлял двигаться немногим медленнее человека. Но спастись жертвам это не помогало. Их всё равно настигали и отнимали жизнь.

— Жанна! — закричал Петров, вскочил с места и бросился на улицу.

Он увидел смерть своей возлюбленной и не смог сдержаться. Чёрные оставили Жанну неподвижно лежать на траве, а Петров и не заметил, когда это произошло.

— Они убили пятнадцать человек. Может, больше, — говорила Ольга в микрофон. Так, чтобы слышал и Антон, и глава экспедиции.

Но старик, упёртый сукин сын, не обращал на её слова никакого внимания.

— Я уже рядом. Две минуты. Вижу базу.

Антон говорил спокойно, и Ольга от этого успокаивалась. Приятно, что хоть один из всей команды сохранил рассудок и остался скалистым островком в пучине паники.

— Этого не может быть, — беспомощно повторял Кощей.

— Антон почти добрался. Пойдём на улицу.

— Места в «Горыныче» хватит только на пять человек, не считая пилота, — Кощей повернул побледневшее лицо к Ольге. — На всех не хватит.

— Ничего, потеснимся, если надо.

Ольга вышла на небольшую площадь с прямыми улицами, как спицы, тянувшимися в пять сторон. Три из них были заняты чёрными, и те приближались. Оставалось всего пара минут, прежде чем в компункте воцарится новый повелитель. Вирус захватит свою колыбель. И кто бы мог сказать наверняка, сможет ли изменить код программы или медленно поползёт дальше.

— Оля, отойди немного, я захожу на посадку.

Ольга прижалась к стене. Крылатый змей сел на крошечную площадку перед компунктом, снеся ориентиры для виртуальных деревьев. Когтями вонзался в траву и с каждым шагом вырывал её клочьями. Перегородка открылась ещё до того, как «Горыныч» остановился.

— Только не говори, что ты одна выжила, — Антон выглянул из кабины, осмотрелся.

— Нет. Сейчас.

Ольга бегом вернулась в здание. Все стояли возле экрана и смиренно наблюдали крах экспедиции. Спасаться не подумали, даже когда прилетел «Горыныч».

— Вы совсем сдурели? Быстро на улицу, пока чёрные до нас не добрались.

— А зачем? — с маниакальным спокойствием спросил Кощей. — Это всего лишь проекция.

Но остальные пробудились от летаргии ужаса и бросились навстречу к спасению.

— Кощей Вячеславович, вы с ума сошли? Мы перезагрузим программу и начнём заново. Глупо погибать из-за пустяка.

— Ты не понимаешь, Каразина. Программу нельзя перезагрузить. Мы создали цивилизацию и несём ответственность за её развитие. Боги должны умирать вместе со своими мирами.

— Мы не боги. А это просто симуляция. Без ядра «Альфы» она не сможет существовать.

— Ты не видишь то, что видно мне, девочка. Этот мир идеален. И конец его прекрасен.

— Кощей Вячеславович, прошу вас, пойдёмте. Умоляю. Хотите, я на колени встану? Неужели вы не понимаете, что для человечества вы значите невообразимо больше, чем для программного кода? Он даже не догадывается о вашем существовании.

Ольга упала на колени, плакала. Она не могла оставить своего идола. И умирать не хотела. На улице ждала любовь, а здесь готовился к смерти смысл жизни. И, разрывая сердце на две части, дилемма причиняла совсем реальную, ощутимую боль. Словно раскалённым ножом она проникала в грудь.

— Пожалуйста, Кощей Вячеславович, я не хочу умирать.

— Так проваливай. Спасайся со своим Красильниковым. Нечего сопли разводить.

— Без вас я не уйду.

— Оля. У тебя одна минута. Или я улетаю, — прозвучал через наушник голос Антона. Но ему Ольга не ответила.

Она обращалась к капитану:

— Кощей Вячеславович. Умоляю.

— Нельзя же быть такой дурой! — фыркнул Кощей, подошёл, схватил её за руку. Сжал больно, крепко. И потащил на выход. — Детский сад какой-то развела.

— Спасибо, Кощей Вячеславович. Спасибо, — повторяла Ольга, едва успевая за капитаном.

Чёрные уже подошли к площади и медленно приближались к самолёту.

— Всё, улетай, — рявкнул Кощей, с трудом влезая в битком набитую кабину.