Экспансия на позавчера

Глава 5

После ослепляющей вспышки свет постепенно рассеялся, уступая место мрачному полумраку рубки. Иван медленно приходил в себя, но сознание вязло в тягучем оцепенении. Голова наливалась тяжестью, как после глубокого сна, тело ощущалось неподвижным, словно утопающим в вязкой среде. Попытка вдохнуть оказалась болезненной – лёгкие наполнились переработанным воздухом, но мозг всё ещё отказывался воспринимать реальность.

Секунды тянулись мучительно. Где-то рядом едва слышно трещали перегруженные системы. Раздавался глухой гул – словно корабль стонал, не в силах выдержать напряжение. Иван моргнул, сфокусировав взгляд на хаотично мигающих индикаторах. Панели приборов, ещё недавно стабильные, теперь выдавали поток ошибок. Красные сигналы аварийной тревоги заливали стены приглушенным, пульсирующим светом.

Мощный удар сотряс судно, и корпус ответил протяжным металлическим скрежетом. Ощущение было такое, будто его гигантской рукой сжимало невидимое чудовище. Иван инстинктивно вцепился в край кресла, мышцы затекли, но разум постепенно прояснялся.

– Доклады! – голос Винсента без намёка на панику прорезал холодный и жёсткий воздух.

– Корабль не слушается! – Маркус с силой вдавливал ладони в панель управления, но приборы только срывались в хаос. – Гравитационные волны сбивают курс, стабилизаторы не справляются!

– Датчики не фиксируют стабильные параметры! – Коул в бешеном темпе перелистывал показания сенсоров. – Гравитационные скачки хаотичны, у нас нет фиксированной точки опоры!

Иван перевёл взгляд на обзорный экран. Он ожидал увидеть стандартное космическое полотно, но вместо этого пространство за бортом выглядело так, будто его растягивали и сжимали в разные стороны.

Искривлённые звёзды, словно застывшие в стекле, то размывались, то обретали резкость. Контуры планеты внизу менялись каждую секунду – она то приближалась, то отдалялась, хотя корабль не двигался. Вспышки света появлялись и гасли без видимого источника, будто за пределами судна происходил сбой самой реальности.

– Винсент, мы застряли в нестабильной зоне! – Иван попытался совладать с охватившим его чувством нереальности происходящего. – Пространство вокруг вибрирует, оно… оно не фиксировано.

– Похоже, это не обычная гравитационная аномалия, – мрачно добавила Лиана, наблюдая за данными. – Что-то мешает нам выйти из этой ловушки.

Корабль содрогнулся снова, теперь ещё сильнее. Свет замигал, панели управления сбились в хаосе сигналов.

– Орлов! Что с энергосистемой? – Винсент резко повернулся к технику.

– Мы расходуем запасы слишком быстро! – тот в отчаянии стучал по панели диагностики. – Если не снизим потребление, стабилизаторы просто сгорят!

– Сколько у нас времени?

– Час, максимум два, прежде чем мы начнём падение!

Иван стиснул зубы. Они не могли позволить себе ждать. Если корабль не сможет выйти из этой зоны, их шансы выжить стремительно падали к нулю.

Винсент молча смотрел на данные, отражающиеся в мерцающем свете приборных панелей. Его лицо оставалось непроницаемым, но напряжение, скопившееся в воздухе, говорило за него. Решение назревало само собой.

– Готовьте группу для высадки, – наконец произнёс он голосом, в котором не было места сомнениям.

Иван поднял голову: в его сознании ещё пульсировали скачки пространственной нестабильности, но мысль о спуске действительно казалась единственной возможностью вырваться из ловушки.

– Вы уверены? – спросил Коул, всё ещё перебирая глазами разрозненные цифры с датчиков.

– Мы застряли в этой зоне, – ответил Винсент, не отрываясь от проекционного экрана. – Гравитация давит, корабль теряет энергию. Если не выясним природу этой аномалии, останемся здесь навсегда.

Вопросов больше не последовало. Все понимали, что оставаться на месте означало смерть.

Лиана склонилась над терминалом, наблюдая за данными об атмосфере планеты:

– Кислород на поверхности в норме, но есть следы примесей, – тихо сказала она.

– Насколько это опасно? – уточнил Иван.

– Неизвестно, но дышать можно.

– Значит, двигаемся без скафандров, но в фильтрах, – подытожил Винсент.

Все кивнули. Аргументы за высадку были приняты безапелляционно.

Корабль завис в гравитационной ловушке. Всякий раз, когда Маркус пытался вывести его на стабильную орбиту, мощный импульс снова отбрасывал судно назад. Пространственные разрывы проявляли себя всё отчётливее: снаружи звёзды вытягивались в уродливые дуги, контуры планеты менялись, будто поверхность кипела.

– Мы не сможем держаться вечно, – глухо произнёс Орлов, сверяясь с показаниями энергосистемы. – Ресурсы стабилизаторов истощаются, генераторы работают на пределе.

– Сколько времени у нас есть?

– Не больше пары часов, – повторил он, – потом стабилизаторы сгорят.

Оставаться на корабле означало обречь себя на падение. Даже если экипажу удастся отключить основные системы и попытаться переждать, они рисковали застрять в этом месте навсегда. Единственный шанс заключался в исследовании планеты.

– Если причина гравитационного возмущения на поверхности, – произнёс Иван, – мы должны понять её природу. Возможно, найдём источник.

– Или способ перезапустить наши двигатели, – добавил Орлов.

Атмосфера, несмотря на примеси, содержала достаточное количество кислорода. Это значительно упрощало задачу. Если бы им пришлось спускаться в полной экипировке, шансы на эффективное передвижение уменьшились бы вдвое.

– Если корабль останется здесь слишком долго, он просто рухнет. Это не гипотеза, это факт, – произнёс Винсент, ставя точку в обсуждении. – Команда для спуска – пять человек.

Решение принялось быстро. Времени на сомнения не оставалось.

– Артемьев, – капитан посмотрел на Ивана. – Вы главный по гравитационным аномалиям. Вам придётся разбираться в этом хаосе.

Иван кивнул, чувствуя, как волна адреналина прокатывается по телу.

– Лиана Смолина, – Винсент перевёл взгляд. – Обеспечение безопасности. Если на поверхности есть угроза, ты первая, кто должен её нейтрализовать.

Лиана только коротко кивнула.

– Эрик Гюнтер, – продолжил Винсент, – твоя задача – навигация. Нам нужны чёткие координаты, безопасный маршрут и контроль точки спуска.

Гюнтер оторвался от экранов, несколько секунд пристально изучал данные, затем согласно кивнул.

– Анна Хейл, – капитан посмотрел на медика. – Если атмосфера содержит биологические аномалии, если будет контакт с местной флорой или повреждения – ты должна держать команду на плаву.

– Ясно, – спокойно ответила Анна.

Лерой уже готовил спасательную капсулу к спуску. В отличие от аварийных шлюпок, рассчитанных максимум на двоих, эта модель вмещала пятерых и имела автономную систему поддержки жизни. Её силовой каркас мог выдерживать удары при приземлении, а манёвровые двигатели давали возможность скорректировать траекторию в случае непредвиденной ситуации.

Иван вошёл внутрь первым, проверяя расположение креплений. Сиденья располагались полукругом относительно центральной панели управления, а их ремни безопасности закреплялись на уровне груди и таза. Интерфейс был простым, рассчитанным на быструю адаптацию в экстренных ситуациях.

Лиана заняла место справа от него, бросив взгляд на контрольный дисплей.

– Как много времени займет спуск?

– Если атмосфера не исказит траекторию – десять минут, – ответил Гюнтер, усаживаясь возле панели навигации.

– Если исказит? – хмыкнула Лиана.

– Тогда, возможно, навсегда.

Анна закончила осмотр оборудования и приземлилась слева, аккуратно застёгивая ремни. Капитан Винсент появился в шлюзовом отсеке и скрестил руки на груди.

– У вас не будет второго шанса, – тихо сказал он. – Если что-то пойдёт не так, возвращайтесь немедленно.

Гюнтер сделал глубокий вдох, погрузив пальцы в интерфейс управления:

– Готовы к спуску.

В шлюзе загорелся зелёный индикатор.

– Тогда пошли, – тихо сказал Иван.

Внутри капсулы опустилась звенящая тишина. Только равномерный гул систем сопровождал экипаж в последние секунды перед отделением.

Иван пробежался пальцами по интерфейсу управления, проверяя отклик систем. Экран отвечал с запозданием, но критических сбоев не было. Внутреннее напряжение, которое он старался не выдавать, всё же чувствовалось в мелочах – чуть резче, чем обычно, сжатые челюсти, более сильный нажим на клавиши, чем требовалось. Датчики показывали, что капсула в порядке, но его не покидало чувство, что ни одна система здесь не могла быть надёжной в условиях этого аномального сектора.

Лиана далеко от него, методично проверяя оружие. Импульсный карабин, несмотря на всю свою простоту, требовал аккуратного обращения. Она разобрала затвор, вытащила питание, оценила заряд, снова вставила блок и плавным движением передёрнула крепление, словно в этом ритуале было что-то успокаивающее. Всё её внимание сосредоточилось на механике движений, но Иван знал – это просто способ держать себя в руках.

Гюнтер, занятый анализом маршрута, провёл рукой по экрану навигационного модуля, обновляя данные о предполагаемом месте посадки. Планета казалась стабильной, но в нескольких точках наблюдались странные скачки магнитного поля. Маршрут выглядел простым, но он знал, что это обманчивое впечатление. В подобных условиях любая непредвиденная турбулентность могла изменить траекторию в последние секунды.

Анна проверяла состав атмосферы. Датчики подтверждали: воздух насыщен кислородом, но в нём содержались неизвестные примеси. Пока ничего критического, но следовало учитывать возможное воздействие на организм. Она аккуратно разложила аптечный набор, закрепила ампулы антибактериальных препаратов в быстром доступе.

Винсент появился в шлюзовом отсеке, оглядел группу и заговорил коротко:

– Каждые тридцать минут связь. Если пропадаете – возвращайтесь.

Все молча кивнули. Они понимали, что здесь нет места ошибкам.

Маркус, оставшийся на корабле, передал последние данные о погодных условиях:

– Турбулентность высокая, но внизу стабильнее. Проблемы начнутся во время входа в атмосферу. Будьте готовы.

– Ясно, – бросил Гюнтер, проверяя крепления.

Иван глубоко вдохнул, когда капсула дрогнула, отделяясь от корабля. Толчок был слабым, но ощущение разрыва с материнским судном пронеслось в сознании тяжёлым осознанием – теперь они одни.

Через иллюминатор он видел, как корпус корабля медленно удаляется, растворяясь в размытом пространстве. Капсула мягко начала снижаться, а затем внезапно подалась вперёд, подчиняясь гравитационному потоку.

Снаружи простиралась мрачная панорама – поверхность планеты была скрыта плотными облаками, которые медленно двигались, вспыхивая редкими проблесками голубого света. Их происхождение было неясным.

– Держитесь, – Гюнтер, пристёгнутый к сиденью, плавно вёл капсулу по заданному курсу.

Но это было сложно: датчики начали фиксировать скачки гравитации. Показатели двигались хаотично, цифры на экране прыгали, будто пространство вокруг капсулы менялось с каждой секундой.

– Связь с кораблем нестабильна! – Анна всматривалась в интерфейс связи, но сигнал то появлялся, то исчезал.

– Продолжаем спуск, – Иван крепче вжался в кресло, ощущая, как корпус капсулы содрогается.

Ещё несколько секунд – и они войдут в атмосферу.

Лиана сидела напротив Ивана, пальцы её рук побелели от напряжения, сжимая поручни. Веки прикрыты, но отточенный годами обучения взгляд цеплялся за мельчайшие движения корпуса. Она не произнесла ни слова, только сжала зубы, когда капсула слегка подалась вперёд. Иван заметил выражение её лица – в нём не было страха, только сосредоточенность, словно она заранее знала, что всё будет в порядке. Как же его раздражала самоуверенность.

То же думала и Лиана. Этот долбозвон сидит рядом. Их жизнь висит на волоске, капсула дрожит от перегрузок, датчики зашкаливают, а он ведёт себя так, будто способен одной мыслью изменить траекторию падения.

«Мы можем погибнуть, и он никогда не узнает, что я влюбилась в него», – пронеслось у неё в голове с неожиданной ясностью.

Мысль была болезненной, почти обжигающей. Надо же было так глупо попасться. Надо же было позволить себе влюбиться в этого самоуверенного ботана, который, кажется, не сомневался ни в чём, кроме чужих расчётов.

Гюнтер сосредоточенно вглядывался в экран навигационного модуля, взгляд его метался между цифрами. Он быстро вносил правки в траекторию, но каждые несколько секунд что-то менялось. Скачки давления, всплески ветра, едва уловимые изменения гравитационного фона – всё это мешало предсказать нормальный вход в атмосферу.

– Стабильного коридора нет, – сказал он. – Но, возможно, сможем войти через область с меньшими разрывами.

Лиана с трудом отвела взгляд от Ивана, пытаясь сосредоточиться.

Анна проверяла биометрические показатели экипажа. У всех сердечный ритм был ускорен, уровень адреналина зашкаливал. Организм понимал – они падают. Она вскользь взглянула на Лиану, задержавшись на долю секунды. Лиана поняла этот взгляд.

«Нервничаешь?» – читалось в глазах Анны.

Конечно, она нервничала. Даже если капсула сядет удачно, они окажутся на неизведанной планете с неясными угрозами, где каждый шаг может быть последним.

Иван снова посмотрел на неё. Его губы едва заметно дёрнулись. Он был на шаг впереди, и уже сейчас что-то понял, как всегда.

«Только не думай, что я боюсь», – мысленно бросила она, но он уже отвернулся.

Иван работал молча, перебирая показатели посадочных механизмов. Глаза его были чуть прищурены, пальцы чётко двигались по интерфейсу, проверяя топливные линии и корректируя работу стабилизаторов. Он явно что-то вычислял, не отвлекаясь даже на окружающий шум.

Капсула вздрогнула и в этот момент всё внимание переключилось на реальность. Ремни резко вжали пассажиров в кресла. В ушах прогремел гул, словно пространство за пределами капсулы на мгновение разорвалось.

Гюнтер выкрикнул что-то, но слова растворились в шуме. На экране вспыхнуло нечто яркое, Лиана затаила дыхание.

В верхних слоях атмосферы двигалось что-то огромное. Оно скользило плавно, почти бесшумно, оставляя за собой разрывы в облаках.

«Что это было?»

Рядом Иван замер, тоже явно заметив это. Лиана почувствовала, как по спине пробежал холодок.

Облака разошлись: внизу простиралась равнина, покрытая гигантскими расщелинами. Земля мерцала, словно под ней текли реки расплавленного металла.

Капсула падала прямо в этот неизвестный мир. Лиана медленно выдохнула: она должна была сосредоточиться на миссии, но долбозвон по-прежнему сидел рядом, и она ничего не могла с этим поделать.

Командный мостик погружался в тревожный полумрак. Красные индикаторы стабилизаторов мигали в такт разрядам напряжения, перегруженные системы сбоили, предупреждая о скором отказе. Металлический корпус едва заметно дрожал, словно корабль находился в предгрозовом затишье перед неминуемым штормом.

Винсент стоял у центральной консоли, обеими руками опираясь на холодную поверхность. Напряжение чувствовалось в каждом его движении, но голос оставался твёрдым, жёстким, как сталь.

– Докладывайте.

– Энергия уходит быстрее, чем ожидалось, – сказал Коул, не отрывая взгляда от анализа данных.

Его пальцы быстро вводили новые команды, взгляд метался по графикам гравитационных скачков, сложные пульсирующие линии складывались в хаотичный узор, но он уже видел закономерность.

– Гравитационные импульсы идут циклами, – произнёс он, пробегая взглядом по экрану.

Винсент резко повернул голову.

– Поясни.

– Это не случайные скачки. Они приходят волнами.

Схема мгновенно появилась на центральном экране.

– Три последних всплеска. Разница между ними – шесть минут тридцать две секунды.

Винсент нахмурился.

– Если это закономерность, мы можем спрогнозировать следующий?

– Теоретически, да. Если наши двигатели сработают в момент минимального давления, есть шанс вырваться.

– Теоретически?

– Мы не знаем, что вызывает эти импульсы, – Коул сцепил руки в замок. – Если это природное явление – шанс есть. Если это реакция на наше присутствие…

– То мы работаем вслепую, – подытожил Винсент.

– Именно, – кивнул Коул.

Корабль содрогнулся. В переборках прошёл глухой, протяжный скрежет.

– Тяга ослабевает, капитан! – Маркус с силой вжимал ладони в панель управления. – Система балансировки уже не справляется!

– Продержись ещё немного, – Винсент быстро перевёл взгляд на Миллера. – Что с капсулой?

Миллер нервно провёл пальцами по панели связи, затем покачал головой.

– Помехи усиливаются. Сигнал нестабилен, я теряю их.

Винсент выпрямился, сцепив руки за спиной.

– Они ещё в воздухе?

– Последние координаты указывают, что да. Но качество связи ухудшается. Если в ближайшие минуты сигнал исчезнет полностью…

Он не договорил. Все и так понимали, что это значило.

Капсула шла вниз, рассекая плотные слои атмосферы. Металл обшивки нагревался, снаружи полыхал огонь, но теплоизоляция справлялась, хотя индикаторы предупреждали о перегрузке. Внутри слышался только ровный гул системы стабилизации и учащённое дыхание экипажа.

Иван крепче сжал поручни. Управление перешло в полуавтоматический режим – теперь всё зависело от встроенного алгоритма, рассчитанного на экстремальные условия. Однако в такой среде даже точные вычисления могли дать сбой.

– Скорость падает, но давление растёт, – Гюнтер, сосредоточенно сжав губы, следил за экраном.

Капсулу резко тряхнуло.

– Приготовьтесь, – бросил он, крепче вдавливаясь в кресло.

Удар. Давление резко скакнуло, словно их сжимало со всех сторон. Гравитация работала непредсказуемо: в один миг они проваливались в пустоту, в следующий – их вжимало в кресла с такой силой, что сердце колотилось уже в горле.

Лиана глубоко вдохнула, но взгляд её оставался прикован к стеклу иллюминатора, сквозь которое мелькали хаотично закрученные облачные массы. На долю секунды показалось, что они падают не вниз, а в сторону, словно гравитация здесь не подчинялась привычным законам.

Анна сжимала крепления кресла, отслеживая биометрические показатели экипажа. У всех частота пульса выше нормы, но пока в пределах допустимого.

Капсула замедлилась, а затем резко ударилась о поверхность. Металл корпуса содрогнулся, внутренние системы взвыли, но удар пришёлся под правильным углом.

Тишина. Никто не двигался. Внутри царило напряжение, и только гулкое дыхание экипажа нарушало безмолвие.

Иван первым ослабил хватку на поручнях. Всё тело ломило от внезапной перегрузки, но, кажется, он был цел.

– Все живы? – голос Лианы прозвучал глухо.

По всему модулю раздался стук отстёгивающихся ремней. Иван первым проверил контрольные системы. Провёл диагностику, свёл показатели, взглянул на основную панель.

– Посадка удалась. Мы целы.

Его голос был ровным, но в глубине чувствовалось удивление.

Он медленно отстегнул ремни, ощущая, как тело сопротивляется даже простым движениям. Перегрузка оставила после себя глухую, тянущую боль в мышцах, словно он пробежал десятки километров, а теперь каждый сустав напоминал о себе. Голова слегка гудела, а в висках пульсировало остаточное давление. Глубоко вдохнув, стараясь вернуть контроль над дыханием, он медленно поднялся на ноги.

Шаг вперёд дался с трудом. Ноги онемели, суставы работали неохотно, но отступать было некуда. Иван провёл ладонью по лицу, стирая пот со лба, а затем шагнул к выходу. Люк казался неподвижным, как будто ещё не осознал, что посадка завершилась.

Он нажал на кнопку разблокировки, и в ответ раздался мягкий щелчок. Створки медленно разошлись в стороны, освобождая проход наружу. В тот же миг внутрь ворвался резкий, плотный поток воздуха.

Иван на секунду задержал дыхание, инстинктивно готовясь к худшему. Воздух казался насыщенным, плотным, чуть влажным. Он провёл языком по нёбу – металлический привкус, почти незаметный, но странно устойчивый. Сделав пробный вдох, он наполнил лёгкие без труда, но в горле осталось ощущение чего-то чужеродного.

Лиана, оттолкнув его, первой вышла наружу. Её движения оставались точными, отточенными. Она сжала карабин, скользнув пальцами по холодному корпусу оружия, и мягким шагом ступила за пределы капсулы. Её силуэт на секунду растворился в тусклом, рассеянном свете – он шёл откуда-то сверху, пробиваясь сквозь плотные облака.

Она замерла, чуть склонив голову, и прислушалась. Оружие в её руках двигалось медленно, бесшумно, но готовность к выстрелу читалась в каждом жесте.

Иван шагнул к выходу, ловя первые визуальные детали окружающей среды, а вот Гюнтер остался у выхода. Навигатор в его руках издавал короткие сигналы, подтверждая входящие данные. Экран покрывался красными отметками, которые появлялись и исчезали, словно пространство вокруг них было нестабильным.

– Что-то влияет на приборы, – тихо произнёс он, вводя команды.

Навигатор продолжал фиксировать магнитные поля, но все данные были хаотичны. Линии скачков то вытягивались, то резко ломались, как будто пространство вокруг них дышало, пульсировало, жило своей собственной, чуждой логике жизнью.

Анна вышла следом, держа в руках анализатор состава воздуха. Прибор издавал слабый, ритмичный звук, обрабатывая информацию. На экране вспыхнули параметры.

– Дышать можно, но есть примеси, – она нахмурилась, скользя взглядом по показаниям.

– Опасно? – спросил Иван, глядя на неё исподлобья. Анна поколебалась:

– Пока нет. Но это "пока" не даёт нам гарантий. Организм может среагировать на местную атмосферу не сразу.

– То есть через час мы можем обнаружить, что с нами что-то не так? – уточнила Лиана.

– Не исключено, – Анна пожала плечами: – Пока всё в пределах нормы, но следы неизвестных частиц есть. Я не могу сказать, что это.

Иван снова глубоко вдохнул. Металлический привкус стал чуть менее заметным, но ощущение чуждости воздуха не исчезло. Теперь оставалось разобраться, что их здесь ждёт.

Наконец все вышли, один за другим покидая пределы капсулы. Тишина снаружи казалась давящей, почти зримой, как плотная, застывшая масса. Воздух был густым, влажным, но дышалось легко, слишком легко, будто организм подстраивался под незнакомую атмосферу быстрее, чем должен был.

Равнина простиралась до самого горизонта, теряясь в густом тумане. Почва под ногами выглядела неоднородной – в одних местах плотной, тёмной, словно выжженной, а в других – полупрозрачной, испещрённой едва заметными прожилками голубоватого света. Если смотреть под разными углами, они будто пульсировали, оживая в такт их шагам.

Грунт был странным. На вид – твёрдый, но под ботинками он чуть пружинил, словно под поверхностью что-то двигалось, оставляя ощущение зыбкости. Иван провёл носком сапога по земле – след остался, но уже через секунду он стал бледнее, а затем и вовсе исчез, как будто поверхность регенерировала сама по себе.

Далеко впереди, на границе видимости, что-то двигалось в тумане. Оно не имело чётких очертаний – размытое, массивное, словно его силуэт был лишь отражением, иллюзией, зависшей между реальностью и чем-то неуловимо чужим.

Лиана заметила движение первой. Её пальцы крепче сжались на спусковом крючке, но она не сделала ни шага. Оружие было направлено вниз, но любое неосторожное движение могло моментально превратить её в боевую машину, готовую к выстрелу.

– Вижу, – тихо сказала она.

Иван тоже видел. Гюнтер молча сверился с навигатором, но прибор показывал пустоту – никаких данных, никаких объектов, ничего, что могло бы соответствовать тому, что они видели перед собой.

– Здесь есть магнитные поля, но они нестабильны, – пробормотал он. – Это… что-то живое?

Никто не ответил. Анна осторожно вдохнула, затем её пальцы коснулись запястья, где крепился анализатор.

– Аномалий нет. Ни излучения, ни химических выбросов. Но это не значит, что здесь безопасно.

Никто не хотел идти первым, но двигаться дальше было необходимо.

Иван сделал шаг вперёд. Под подошвами почва едва заметно дрогнула, как будто приняла его присутствие. Остальные последовали за ним, один за другим, замедляя дыхание, вслушиваясь в окружающий мир.

Миссия только начиналась.