Единственная для эшра. Эволюция. Книга 2

Глава 9

Гора Аннапурна, Непал. База Ледяных Ирнов1.

– Ассияр2 Хелим! Разведывательная группа засекла очередной всплеск силы!

На возглас помощника ассияр блеснул насыщенно фиолетовыми глазами, которые моментально сузились в хищном прищуре и отрывисто спросил:

– Где?

– В том же городе, где и предыдущие два, – с готовностью отозвался лио3 Шэт, склонив белую коротко-стриженую голову.

– Так какого Гэла её отродье до сих пор не найдено?! – рыкнул ассияр, еле сдерживаясь, чтобы не распылить помощника на миллион кристаллов.

– Точные координаты невозможно отследить! Слишком сильные помехи, даже сильнее чем в прошлый раз.

– Гэл4 её пожри! Тэя качественно запечатала девчонку! Но мы должны её найти, слышишь?! Раз Пламенным ирнам досталась мать, мы обязаны заполучить её дочь!

– Да, ассияр Хелим! Жаль, что нельзя использовать фарнов5…

– Какие фарны?! Этот мир и так выжимает из меня всю энергию до критических значений, ещё и вас всех питай, словно кормилица какая, – тьфу! Приходится даже подпитываться местными…ну и отвратный же у них энргетический фон – гадость! А ты не скалься – развею и скажу, что так и было! – рыкнул Хелим на подчинённого; дали же Сумраки такого дурака! – Пусть харсы6 сами прочёсывают местность и доставят девчонку мне, да поскорее! Властелин терпелив, но его терпение не безгранично.

– Я отдам приказ сейчас же, ассияр Хелим! – услужливо воскликнул лио Шэт. А про себя подумал, что харсам это очень не понравится, потому что найти дочь Тэи в этих условиях будет практически невозможно. Да помогут им великие Сумраки!

***

Туман…сплошной туман – ничего не видно вокруг. Тишина. С некоторых пор она редкая гостья в моей голове. Никаких запахов – стерильный мир. Где я? Сон или явь? Не пойму. Наконец, вижу некое движение: туман пошёл волнами, закружился, взвился кольцами. Сквозь дымку засветились красные глаза, я невольно попятилась. Потом резко остановилась. Сколько же можно?!

– Оставь меня в покое! Уйди прочь!!! – кричу я что есть силы, впиваясь взглядом в его алые бездны, с силой сжимая кулаки. – Что тебе нужно от меня?!

Наконец его фигура материализовалась полностью, словно он и есть туман, который захотел приобрести человеческую форму.

В абсолютной тишине раздался его голос: низкий, вибрирующий, подчиняющий:

– О, сколько ненависти во взгляде! Это из-за того, что я сделал тебе больно? На данном этапе, это неизбежный побочный эффект. Если бы ты не сопротивлялась, было бы легче.

Это он так извинился сейчас?

– Кто…Ты…Такой?! – рыкнула я, подобравшись и ожидая его нападения.

– Это пока не имеет значения. Но я точно тебе не враг, – меланхолично ответил серый.

– Не враг?! После всего, что ты сделал со мной?! Для чего ты вселился в Аарона? Все пакости, что он творил, он ведь сделал по твоей указке?! – взбесилась я.

– Скажем так, на какое-то время его личность уступила мне права администратора в его теле, что позволило сделать ему некоторые внушения, корректировку психики и моральных установок. Ненависть всегда делает смертных лёгкими в управлении, – ухмыльнулся, возомнивший себя богом тип.

– А Тирнал?

– О-о, этот амбициозный интриган справился и без моей помощи, улавливая подсказки на ходу и сумев применить полученные знания в нужном и для меня направлении.

– Зачем?! – воскликнула я в полнейшем недоумении. Почему так могли действовать Аарон с Тирналом, я ещё могу понять. Но для чего всё это Серому?!

–Ты должна быть сильной. Твоё тело никуда не годилось. Пришлось немного помочь, – спокойно ответил красноглазый.

– Сильной?! Для чего?! – Ничего не понимаю, совсем ничего. И от этого жутко.

– Неужели тебе так нравилось быть человеком? – в деланном удивлении приподнял белые брови мой мучитель.

– Причём тут это?! – нервы сдают – я слишком устала от всего: от этих страшных мужчин, от боли, от бесконечных вопросов.

– Скоро узнаешь, – бесстрастно произнёс, при этом загадочно улыбаясь, Серый. – Ах да, на совете, который будет решать твою судьбу, не сдавай Аарона – он тебе ещё пригодится. Славный парень – далеко пойдёт. А Тирнала можешь пустить в расход – он только создаст тебе лишних хлопот, если этого не сделать. Но это так, дружеский совет. Как поступить – тебе решать. – И Серый растаял как дым. Последними пропали глаза.

***

Я очнулась, тяжело подняв веки. С минуту лежала и смотрела в потолок, словно собирая себя по частям. Как бы это странно ни звучало, но у меня полное ощущение, что это не был сон в привычном для нас понимании. Будто бы я действительно переместилась в какой-то другой мир, оставив тело здесь, подключённое к всевозможным датчикам. Ощущение, что я потратила чудовищное количество энергии – всё тело мелко вибрирует и дрожит от слабости, но не снаружи, а в своей глубине – там у самых костей. Голова гудит, мысли скачут белками. Что за бред нёс этот тип? Для чего я должна быть сильной? Что ему от меня надо?! И почему сейчас у меня уже не было того всепоглощающего страха перед ним, как в прошлых моих снах? Словно что-то глубоко внутри меня смирилось с его присутствием. Но почему? Как же болит голова и хочется кого-нибудь покусать! И я опять хочу есть!

Следовать ли его совету и не выдавать прошлые прегрешения Аарона, которые он творил не по своей воле? Он сказал, что не враг. Но зачем через Аарона он избавлялся от моих детей?! Сердце вновь наполнилось болью и обидой на Серого. Такой поступок уж точно не вяжется с дружеской помощью…Без их смертей не было бы того дурацкого обряда из-за которого я стала почти что эшари – осенило меня. Вот гад! Безразличный к чувствам, действующий в угоду своим интересам гад!

Каким образом мне может пригодиться собственный насильник?! Сейчас в отношении него я испытываю только смятение. Мне было так больно, когда он рассказывал о своих «подвигах», и мерзко, когда он силой взял меня, растоптав мою человеческую гордость. Сделал бы он всё это, если бы не вмешательство Серого? Как же всё сложно! Я запуталась!

Но даже если виноват во всём не Аарон, а этот серый пришелец из снов, который «не враг», то от этого факт насилия надо мной никто не отменял! И я теперь должна стать его женой! В этом он мне должен пригодиться?! Ну уж нет! Этого я не допущу, и плевать я хотела на законы эшров и планы Серого вместе взятые! Внутри опять поднялась волна гнева, а в голове запульсировало. «А если я забеременела от него?!!!» – острая страшная мысль пронзила сознание, словно стальной клинок. Может, Серому это и надо было? Чтобы я родила ребёнка Аарону, а не Алану? От подобной мысли меня не на шутку замутило. Как же мне плохо! Дрожащими руками прикоснулась к низу своего живота, словно могла что-то ощутить. Показалось, что ладони обдало теплом, словно южным ветром, и я в испуге отдёрнула их! «Мне просто показалось, я сейчас не в себе!» – стала уговаривать себя я.

Мысли наслаиваются одна на другую, лезут вперёд, топча друг друга – какая толчея в голове. Но одна мысль светит яркой звездой – «Я хочу быть с Аланом! Мне нужен только он. Если он не простит меня,…мне незачем будет жить!» Слёзы вновь полились по щекам, в груди всё сжалось. Сможет ли он вернуть меня? Сможет ли простить? Господи, пожалуйста, мне больше ничего не надо – только быть с ним! Пожалуйста!

На писк прибора в палату прибежал врач, молча, посмотрел на показатели, затем, также, не говоря ни слова – на меня. Не успела ничего у него спросить, как он смылся! Но через минуту ко мне пожаловал главврач, с которым я была знакома ещё с первого своего попадания в эту обитель пахучих лекарств и белых стен. Он по своему обыкновению был в голубой спецодежде, и с неизменно искусственно-приветливым выражением на мужественном лице, которому скорее подошла бы гримаса ярости и брызги крови врага, чем эта приторная улыбчивость.

– Ири Арина, как хорошо, что вы очнулись! А то мы уже стали волноваться, что снотворное на вас слишком сильно повлияло. Как вы себя чувствуете? – сколько участия в голосе, аж зубы сводит.

– Кор Ритэл (имя в памяти всплыло само, как и приставка, обозначающая его профессию), приветствую, – слегка охрипшим голосом и довольно сухо поздоровалась я (ничего не могу с собой поделать – этот тип совершенно не вызывает доверия). Чувствую себя нормально, но очень хочу есть. Гордо делаю вид, что не ревела минуту назад в три ручья.

– Конечно-конечно! Сейчас принесут, – сложил руки домиком врач и широко улыбнулся. – Меня аж передёрнуло.

– Мясо.

– Что, простите? – переспросил врач.

– Я хочу слабо прожаренное мясо не меньше килограмма, – также сухо ответила я.

– А-а-а,… да, конечно,… как скажите. После пережитого стресса вам обязательно надо хорошенько подкрепиться, – быстро сориентировался врач и стал молниеносно набирать сообщение на телефоне.

– И мне нужно много воды, желательно доступ к куллеру в моей палате,– продолжила наглеть я с совершенно серьёзным выражением лица.

– Вода,… да,… сейчас организуем! – Новое сообщение ушло неизвестному получателю.

Интересно,…он такой услужливый, потому что я отношусь к старшему дому, или потому что сейчас, я представляю для него повышенный интерес с научной точки зрения? К сожалению, мой внутренний компас склоняет стрелку ко второму варианту и это совсем не хорошо.

– Сколько я была без сознания? – решила выяснить я. Может целую неделю в отключке провалялась, и гон уже закончился.

– Три дня. Ещё раз приношу свои извинения за слишком большую дозу снотворного, – повинился врач.

Понятно…значит гон в самом разгаре.

– Кор Ритэл, как вам и вашим сотрудникам удаётся сохранять спокойствие, ведь сейчас гон? Прошу не сочтите мой вопрос бестактным, но это ещё в прошлый раз не давало мне покоя. Ведь вопрос стоит о моей безопасности, – решила разузнать я (так, на всякий случай).

– О, не волнуйтесь! Вам совершенно нечего опасаться. Все врачи подвергаются сильнейшему внушению тэра Шерраска, а также проходят курс подавляющих препаратов. Прецедентов ещё ни разу не было, – принялся убеждать меня Ритэл. Что ж, понятно.

– Кор Ритэл, что меня ждёт дальше? Могу ли я увидеться с мужем? – задала волнующие меня в первую очередь вопросы, не без труда сдерживая дрожь в голосе.

– С…мужем вам увидеться, не получиться, – он изолирован до окончания гона. После завершения, которого соберётся совет старейшин, на котором будет принято решение по вашему вопросу, – приторно улыбнулся врач. – А пока отдыхайте, набирайтесь сил. Вот и обед подоспел! Зайду к вам завтра.

И воспользовавшись тем, что я отвлеклась на одуряюще пахнущее мясо, ретировался. Вот ведь проныра. Но сейчас еда, – я слишком проголодалась, чтобы и дальше игнорировать свой обед.

Наевшись и напившись до отвала (куллер мне всё-таки установили), поудобнее устроилась на подушках и незаметно уснула, не додумав очередную мысль до конца. Как будто за три дня не выспалась!

***

В абсолютном внешнем спокойствии и неизвестности прошли три дня. Каждый день у меня брали кровь на анализы и больше ничего. Скорее всего, все интересующие их обследования они сделали, пока я была без сознания, гр-р-р-р. Как же это бесит! Вдруг они что-то со мной сделали, а я и не знаю, вот и ходят довольные. На мою вежливую просьбу предоставить мне телефон для связи с родственниками мне также вежливо отказали, заявив, что на данный момент для меня действует ряд ограничений. Вот вы и показали своё истинное лицо, но это меня совсем не радует.

Предположительно вечером третьего дня ко мне пожаловал нежданный гость. Дверь распахнулась и на пороге я увидела, пристально смотрящего на меня, тэра Шерраска! Секундная заминка и он осторожно, словно боясь разбудить страшного монстра, входит в палату и становится в изножье моей кровати. Но из нас двоих, монстром можно назвать только его. Не спешу говорить слов приветствия, и он не спешит. И тут я вспомнила слова серого об Аароне. Если ко мне в голову залезет этот змий, то узнает всё! Ведь Аарон, как глупый злодей из третьесортных сериалов поделился со мной всеми деталями своих злодеяний.

– Ири Арина, добрый день, – наконец соизволил поздороваться визитёр, настороженно всматриваясь в мои глаза.

– Тэр Шерраск, приветствую,– также настороженно ответила я.

– Я должен провести сканирование вашей памяти для приобщения этих данных к вашему делу. Не волнуйтесь, больно не будет.

И этот туда же – ве-е-ежливый. Что с ними происходит? Почему они так изменили своё поведение? Но как бы Шерраск себя не вёл, дела это не меняет. Он же залезет ко мне в голову! Не хочу этого допускать! И я сердито уставилась на него, желая его испепелить. Он вздрогнул, но решительно придвинув стул, сел, и судя по лёгкому покалыванию в моих висках, начал процесс. Я нахмурилась и закрылась напрочь, словно хлопнув бронированной дверью. Голова Шерраска дёрнулась, а из его носа пошла кровь. Даже, если это сделала я, мне его нисколечко не жаль. Не позволю рыться в моей памяти! У меня ещё язык не отсох, – показания я и так смогу дать хоть устно, хоть письменно.

– Тэр Шерраск, вам плохо? Может позвать врача? – тем не менее, участливо спросила я.

– Нет, всё в порядке. Не волнуйтесь, – тихо ответил гипнотизёр, вытер кровь платком и закрыл глаза. А когда открыл я, вновь, ощутила тихие вкрадчивые поползновения в своей голове. И тогда я решила поступить по-другому – просто изменить собственные воспоминания! Абсолютно бредовая мысль, которая в данный момент показалась мне очень здравой, и я принялась за её осуществление. Не закрывая глаз, погрузилась в себя, стала прокручивать наш с Аароном разговор, совершенно изменив его содержание. Убрала все его жуткие признания и свои вопросы, оставив лишь его откровения о действиях и замыслах нэра Тирнала, а также его личное желание перехватить такую ценную меня. Что он собственно и сделал. Признаться честно, мне самой понравился такой вариант того разговора. Аарон утратил маниакальный огонёк в глазах, перестал быть суперзлодеем. Просто желающий получить плодовитую самку эшр с непомерными амбициями – только и всего.

Почему я всё же решила выгородить его после всего, что случилось, точно сказать не могу. Но ощущение, что я всё сделала правильно, возникло уже в процессе изменения собственных воспоминаний. Его женой я не буду, и детей он от меня не получит. Но кару за свои злодеяния точно заслужил нэр Тирнал – он-то действовал самостоятельно, исходя из собственных побуждений! А Аарон стал просто орудием в чужих руках. Надеюсь, я не пожалею о своём выборе. Неизвестно ещё, получилось ли у меня обмануть Шерраска.

Вернувшись к реальности, натолкнулась на обескураженный взгляд Шерраска. Затем он нахмурился и, не прощаясь, быстро покинул палату. По его реакции не поймёшь, удалось ли мне задуманное. Но то, что нынешний старейшина пытался меня убить, а после ещё и сделал нас с мужем участниками жестокого эксперимента, похоже, узнал и это ему не понравилось. И тут я вспомнила слова Алана о том, что тэр Шерраск работает лично на правящую семью и старейшинам не подчиняется! Может зря я к нему предвзято относилась? Ведь сейчас, узнав от меня всё это, он просто обязан доложить обо всём Повелителю. О, как бы это было здорово! Хотя,…я бы не отказалась лично прибить старейшину, как мечтала когда-то, страдая от жутких болей. М-да-а, кровожадность у меня зашкаливает.

О том, что будет, если мне всё же не удалось его обмануть, я пока думать не хочу. Что будет, то будет – пусть судьба рассудит. Так как сейчас я нахожусь в положении, когда вообще не знаю, кому доверять и чего ждать от жизни дальше, то остаётся уповать только на судьбу. Но намёки серого меня по-настоящему пугают. А ещё он назвал меня Эсией. Имя, произнесённое про себя, отозвалось странной вибрацией внутри, которая сконцентрировалась в центре груди, но никаких воспоминаний не вызвало. Может, это и не имя вовсе?

Что вообще происходило там, в подвале Аарона? Если им всё это время руководил серый, то получается, что вся эта эпопея с моим похищением нужна была именно Серому, как и акт насилия надо мной! Видимо я была всё это время настолько шокирована произошедшим и шквалом противоречивой информации, что не увидела очевидного! Серый ведь направлял в меня огромное количество энергии, что мне казалось, я сгорю в ледяном пламени, пронзаемая сотней электрических разрядов! И он говорил: «Очнись!» При воспоминании об этом я вся покрылась противными мурашками и закуталась в одеяло – стало зябко. Он хотел разбудить Эсию, которая или спит во мне или я и есть эта самая Эсия? Как же жутко и противоестественно звучит этот вопрос. Я ведь знаю, что я – это я и никто другой. Ведь, правда?

«Ага, а снежинки выдыхать и замораживать всё одним своим прикосновением ты у эшров научилась?» – саркастически спросила себя я. Но этот серый как-то не ассоциируется у меня с чем-то ледяным и морозным. Скорее с дымом или туманом, каким он и предстаёт обычно в моих снах. Надо как-то выйти с ним на контакт и вызнать все, что можно про себя и свои способности, решила я, но тут же скептически хмыкнула. Ну да, как же, так он тебе всё и рассказал! Было же очевидно, что делиться информацией он со мной не спешит. Но если он ещё проявит себя, я своего не упущу и сделаю всё возможное чтобы получить, хоть какую-то информацию.

Глава 10

На следующий день, сразу после пробуждения меня направили на УЗИ! Лёжа на стерильной кушетке, я обмирала от ужаса. Что они хотят увидеть? Даже, если я беременна, то срок ничтожен – всего несколько дней! Проведя обследование, эшр с бесстрастным выражением лица сказал, что со мной всё в порядке и волноваться не надо. Что он имел в виду?! Но спросить, беременна ли я у меня просто не хватило духу.

Вернувшись в палату обуреваемая страхами, навеянными произведённым обследованием, я обнаружила на кровати простое чёрное платье рубашечного покроя и чёрные балетки. М-да… – наряд заключённой не иначе…Они ещё косынку забыли. От подобных мыслей меня передёрнуло. Но с другой стороны – это хоть какая-то одежда, не то, что больничная рубаха с разрезом сзади – терпеть их не могу. Переодевшись, я села на краешек кровати и стала ждать, так как ничего другого мне не оставалось.

Через пятнадцать минут мне принесли завтрак: сметану и пару стейков. Да, вот такой у меня завтрак, ничего не могу с собой поделать. Но сегодня аппетит меня впервые подвёл, и я смогла с трудом проглотить один стейк, всё время, боясь, что он выпрыгнет наружу.

Нервное напряжение с каждой минутой всё усиливается, сидеть больше не могу, нарезаю круги по палате. Все дни, что я здесь находилась, тревожные мысли атаковали каждую секунду, отчего я просто-таки сходила с ума от волнения. Мне жизненно необходимо было как-то сбрасывать напряжение и меня буквально разрывало от желания подвигаться. Но врачи, каждый раз, случайно заставая меня делающей какое-нибудь упражнение, приходили в ужас и настоятельно просили меня не напрягаться, а причин не объясняли. Меня это жутко бесило, поэтому из вредности, втихаря, я всё же продолжала понемногу тренироваться.

Вот и сейчас дверь в мою палату распахнулась, демонстрируя двум незнакомым мне эшрам, явно выполняющим здесь роль охраны, меня (в чёрном не очень длинном платье) делающую приседания. В этот момент все сделали вид, что так и надо, демонстративно не обращая внимания на весьма нетипичный для здешней обстановки процесс. Лишь тридцать секунд спустя, эшры, отойдя от шока, велели мне следовать за ними. Чувствую себя преступницей, которую ведут на казнь и платье подходящее, – жутко. Я инстинктивно оскалилась. Заметив мою реакцию эшр, стоящий слева (пока мы ожидали лифт), коротко рыкнул на меня, и я, прижав уши, с огромным трудом удержала себя от того, чтобы не зашипеть как рассерженная кошка. «Спокойно, девочка. Спокойно. Держи себя в руках. Эшари не умеющих контролировать эмоции могут и под домашний арест посадить на веки вечные. Так что спокойно», – всё уговаривала себя я.

Спустившись на минус шестой этаж, меня повели уже знакомыми коридорами к злосчастному ритуальному залу (как же я ненавижу это место!). Почувствовала, что меня стало ощутимо потряхивать, руки дрожат, дыхание прерывается. Приказала себе успокоиться, и начала контролировать дыхание, как меня учил Алан на тренировках, чтобы стабилизировать своё сознание и расслабить тело. Мне надо быть спокойной и собранной, ведь сейчас решится моя судьба! Я должна достойно выдержать это испытание, как бы тошно и страшно мне ни было.

Как только мы подошли к залу, массивные двери его со скрежетом раскрылись, пропуская нас внутрь. Мои сопровождающие вошли первыми, я, выдохнув сквозь приоткрытые губы, последовала за ними. Зал ради такого случая подвергся модификации. Теперь ближе к середине зала и почти до самого алтаря справа и слева установлены трибуны, на которых восседают эшры минимум трёх кланов: Эштар (слева), Айрэш (справа) и Шэссуры (и там и там). Уришей и Шинари очень мало. Из чего я делаю вывод, что слушание проводится в основном для заинтересованных сторон. Но от этого не легче.

Я надеялась, что совет старейшин соберётся в камерной обстановке и общественность не узнает о той унизительной трагедии, что случилась со мной. Но, увы, подобные дела они, оказывается, решают с размахом, не заботясь о гордости и достоинстве участников этой личной драмы. На душе стало мерзко, словно меня вымазали в грязи и поставили на городской площади.

Иду и чувствую на себе липкие, заинтересованные взгляды, особенно справой стороны; слышу, как обсуждают мою внешность, мой запах, моего мужа! Гр-р-р-р! «Замолчите! Прекратите это делать! Проявите хоть толику уважения или хотя бы сострадания!»,– кричу я в душе, но снаружи полное безразличие: смотрю прямо перед собой, уши не двигаются (взяла их под особый контроль), дыхание также контролирую. Нет, они не получат шоу! Нет больше той слабой человечки и слабой эшари тоже нет!

Алтарь не видно, так как перед ним установили высокий помост обтянутый красным сукном, что выглядит вызывающе и нелепо, отдавая советским прошлым, которого у эшров не было, так как они все эмигрировали в Европу за год до революции. На помосте установлены массивные кресла графитового цвета, на которых восседают старейшины всех пяти кланов, в том же порядке, что и в нашу прошлую встречу. Вообще, если бы не этот жуткий помост и зрители, то у меня случилось бы дэжавю. А я так надеялась, что Повелитель уже покарал Тирнала или хотя бы отстранил от должности! Поискала глазами Шерраска. И нашла! Он обосновался в кресле со всеми удобствами справа от помоста старейшин, так же на небольшом возвышении. Послала ему волну негодования. На что он, смотря прямо на меня, прищурился и еле заметно сделал отрицательный жест головой. Интер-р-рес-сно!

Меня определили на небольшой полукруглый помост, находящийся посередине зала в метрах пятнадцати от старейшин. Помост огорожен невысокой (по талию) решёткой из толстых металлических прутьев, которая оканчивается деревянными, словно отполированными перилами. Буду стоять у всех на виду – предмет спора, предмет желания двух мужчин, – гадко.

Слева у стены на аналогичном помосте я увидела Алана. И сердце моё забилось с бешеной скоростью. Будь моя воля, я бы сейчас же кинулась к нему в объятия, вцепившись мёртвой хваткой, и уже не отпустила бы никогда. Но я вынуждена стоять и только смотреть на него. Он же всё это время с решительной ненавистью смотрел куда-то перед собой, посылая в ту сторону такие волны гнева, что у меня не осталось никаких сомнений относительно личности обосновавшейся напротив моего мужа. Но Алан, почувствовав мой устремлённый на него взгляд, медленно, очень медленно перевёл свой взгляд на меня. Его глаза изменили своё выражение моментально, вспыхнув тысячью солнц: любовь, надежда, решимость, вина, вера – всё перемешалось в дикий клубок эмоций! И я поняла – он не отдаст меня! Я нужна ему, не смотря на то, что моё тело было осквернено другим мужчиной, не смотря на то, что я уже никогда не подарю ему дитя. Моё сердце наполнилось дикой надеждой и благодарностью. «Спасибо, любимый, что не бросил меня, что любишь, не смотря ни на что. Теперь я готова сражаться за нас! Он не получит меня!»

***

Началось разбирательство. Алан обвинил Аарона в моём предумышленном похищении перед началом гона, что лишило его возможности предотвратить осуществлённое надо мной насилие и вызвать похитителя на бой, как того требует закон и обычай. Аарон же поступил как последний трус, поправ все законы, использовав в похищении для отвода глаз четырёх Шэссуров, которые напали на меня, что может подтвердить тэр Шерраск.

Тэр Шерраск это подтвердил и поинтересовался у старейшин, найдены ли похитители.

Из четверых нашли только двоих, ответствовал глава клана Шэссуров, вставший со своего мета на трибуне. В зал из бокового прохода вывели подозреваемых. «Это те, что не пострадали в схватке со мной»,– отстранённо подумала я. Шерраск, покинув кресло одним плавным текучим движением, за секунды переместился к своим соплеменникам и без лишних предисловий притупил к сканированию их памяти. Более крупный мужчина с чёрными с зелёным отливом волосами не выдержал первым и рухнул в обморок через тридцать секунд, второй более изящного телосложения с тёмно-русыми волосами продержался дольше, но в итоге его постигла та же участь. Тэр Шерраск скривился и, встряхнув руками, словно желая избавиться от грязи, направился на своё место, более не смотря в сторону бессознательных тел. Все наблюдали за этим специфическим допросом в полнейшей тишине. Из чего следует, что подобная практика является распространённой у этого странного народа.

Умостившись в кресле и сцепив руки в замок, тэр Шерраск подтвердил, что да – именно эти Шэссуры участвовали в нападении и похищении, но они уверены, что делали это для себя. Но это желание им внушили и внушили качественно, что говорит о том, что их, таким образом, явно хотели подставить. Но кто сделал им это внушение неясно, так как воздействие, оказанное на них, имеет абсолютно неизвестный почерк не свойственный Шессурам. Вообще всё это очень подозрительно, так как Шэссуры крайне плохо поддаются внушению из-за особенностей строения мозга и психики. Но факт остаётся фактом. Последнее, что они помнят в связи с этим делом, это как на них напал Айрэш и забрал эшари себе. На этих словах все как по команде обратили своё внимание на Аарона.

Аарон же, ни грамма ни смущаясь, подтвердил, что он совершенно случайно стал свидетелем кощунственного обращения с эшари, которую обмотанную тряпками запихивали в багажник два Шэссура. Определить по запаху, к какому клану отностится эшари у Аарона не получилось, что навело его на мысль, что она не имеет боевой формы, что делает её лакомым куском для представителя любого клана. Вступив с ними в бой, он подавил их своей ментальной силой, что было легко, так как они оказались «нирши» – обычные, и отобрал у них женщину, которая была без сознания.

Время гона приближалось, а её запах притягивал Аарона всё сильнее, что говорило об их совместимости. На её запястье не оказалось знака, показывающего, что она способна принимать боевую форму, что подтвердило его первоначальную догадку, и он решил присвоить её себе. И не видит в этом ничего противозаконного. Он спас женщину от четырёх Шэссуров, которые, один только Бог Земной знает, что с ней сделали бы. В то время как её муж (тут Аарон с вызовом посмотрел на Алана) оставил жену одну без защиты вечером перед самым началом гона! Такой муж не достоин жены, раз не сумел уберечь её от посягательств на неё других мужчин! Поэтому Аарон настаивает на том, что спасённая им женщина принадлежит ему, тем более что её организм в любом случае уже перенастроился на него. И он не видит никаких причин вообще устраивать дальнейшее разбирательство.

На протяжении всей его лживой речи из моей груди беспрерывно исходило глухое рычание. Я уже пожалела, что послушалась серого и изменила свои воспоминания! Каков наглец! Как всё закрутил и не подберёшься! Но как же Шерраск, неужели не сканировал его память? Или снова серый постарался? Гр-р-р-р, как же меня всё бесит!

Я в гневе переводила свой взгляд с Аарона, который чувствовал себя хозяином положения, на Шерраска, который меланхолично смотрел куда-то вглубь себя. Из этого состояния его вырвал вопрос Тирнала: подтверждает ли тэр Шерраск слова Аарона? На что тот сказал загадочную фразу, что Аарон сам верит в свои слова и порой этого достаточно, чтобы считать их правдой. Затем он перевёл требовательный взгляд на Тирнала и заявил, что в данных обстоятельствах принадлежность женщины одному из мужчин решит только ритуальный поединок, и он не видит смысла в дальнейшем разбирательстве обстоятельств, приведших к этой ситуации. Старейшины, посовещавшись, одобрительно кивнули.

Поединок?! Он сказал поединок?! Но не успела я возмутиться и заявить, что Аарон умышленно меня похитил и изнасиловал, приковав предварительно к кровати, как слова старейшины буквально выбили почву из-под моих ног.

А сказал он следующее: «В связи с тем, что по результатам обследования, на момент осуществления перенастройки организма на нового мужчину ири Арина уже была беременна от своего мужа ира Алана (срок тринадцать дней), её организм сохранил к нему привязку, но при этом настроился и на второго мужчину тоже. По закону в подобных случаях решить, кому будет принадлежать женщина, может только ритуальный поединок. Так как право на продолжение рода имеет каждый эшр, тем более из старшего дома. И достоин обладать женщиной только сильнейший. Ребёнок, которого уже носит ири Арина, в любом случае, после появления на свет будет относиться к роду своего биологического отца и воспитываться в его семье!»

Я аж поперхнулась от такой несправедливости! Но…я беременна!!!…И отец ребёнка Алан!!! Господи, спасибо! Я ошарашена, удивлена, нет – я в шоке! Но какой во всём этом смысл, если меня из-за каких-то глупых законов могут лишить и ребёнка и любимого мужчины?! И ведь если я сейчас начну возмущаться, я покажу всем, что сомневаюсь в силе собственного мужа, чем сильно оскорблю его перед соплеменниками. Гр-р-р-р! Ну что за варвары!

Пока Аарон возмущался, что данные о моей беременности сфальсифицированы кланом Эштар, как заинтересованной стороной, и заявлял, что я не могла забеременеть до начала гона, так как это крайне редкое явление среди эшари и подобное совпадение в данный момент выглядит абсурдно! Я смотрела в глаза мужа с такой дикой мольбой, что даже заплакала. «Любимый, спаси меня и нашего ребёнка! Я знаю, ты сможешь! Ты сильный! Ты же победил его там – в подвале, победишь и сейчас! Я верю в тебя!» – кричали мои глаза.

А в его глазах пылал такой силы праведный гнев, направленный на Аарона, что казалось, он уничтожит его одним только этим взглядом на расстоянии! Меня приказали увести с газ долой, во избежание последствий для моего здоровья и психики. Но я, не дожидаясь своих провожатых, перемахнула через ограду и на максимальной скорости метнулась к мужу. Если я его сейчас не обниму, не вдохну его запах – я сойду с ума! Алан также метнулся ко мне, наплевав на все их дурацкие правила. Наконец я почувствовала его жар, бешеный стук сердца, его горячие губы, руки, что с силой прижали меня к нему.

– Прошу не отдавай меня, любимый! Я только твоя. Я всегда была и буду твоей! – шепчу ему пересохшими от волнения губами.

Я чувствую, что его объятия стали крепче, а из его мощной груди вырвался свирепый рык – к нам подошли двое эшров, что должны увести меня. «Нет! Я никуда не уйду! Я буду смотреть на этот поединок! Я имею на это право!» С трудом высвободившись из объятий мужа, я развернулась лицом к старейшинам и потребовала разрешить мне присутствовать в зале во время поединка, так как при мне они уже дрались и ничего пугающего для меня в этом нет. Про себя же я подумала, что не собираюсь упустить возможность во всеуслышание обвинить Тирнала во всех его злодеяниях! Не знаю, что задумал Шерраск, но другого такого шанса мне точно больше не представится. Но для начала хотелось бы вновь стать законной женой собственного мужа, а для этого надо дождаться итогов поединка. О том, что Алан может проиграть, я стараюсь даже не думать.

Наконец после минутного совещания, мне было дозволено остаться, но с условием, что я буду сама нести ответственность за потерю ребёнка, если сильно перенервничаю. Я согласилась! Я просто не могу сейчас уйти! Я свихнусь вдали от Алана! Он сжал мою руку, и ничего не сказав, вышел в центр зала, откуда уже унесли «мой» помост, освободив место для поединка. А меня под конвоем препроводили на его место, которое он занимал всего пару минут назад.

– Аарон ар Тэш-ш-ш, я вызываю тебя на поединок! Ты ответишь за то, что осквернил мою жену и моего р-р-р-ребёнка! Арина моя! – взревел Алан, и Эштар, сидящие на трибунах, взревели вместе с ним.

– Алан ир Веллар, я принимаю твой вызов! Арина будет моей! – взревел в ответ Аарон, и его поддержал рёв и клёкот Айрэшей из его клана.

И они бросились, друг другу на встречу, трансформируясь с колоссальной скоростью, разрывая на себе одежду! А когда схлестнулись, нанося друг другу сокрушительные удары, крылья Аарона всё ещё продолжали расти! Сегодня они не в спецкостюмах, а в архаичных набедренных повязках из чёрной ткани, что позволяет видеть их изменённые тела во всём пугающем великолепии. Расщеплённый хвост Алана беспрерывно наносит колющие и хлёсткие удары по бокам и крыльям противника, выдёргивая и повреждая его маховые перья. Аарон же, что есть силы, врезается своим «клювом-шлемом» в голову Алана, пытаясь лишить его сознания! Противники оглушают зал своим рёвом ярости так громко, будто являются мифическими гигантами! Пришлось даже прижать уши к голове, чтобы приглушив слышимость, не потерять слух. Трибуны беснуются, поддерживая бойцов, – как же такое развлечение!

Понять, кто сильнее пока не представляется возможным: они носятся по всему залу на огромной скорости, нанося друг другу удары всеми доступными орудиями данными им их создателями. Кажется, что Аарон уже должен потерять всё оперение – столько перьев и пуха летает в воздухе! Но нет – регенерация у него на высоком уровне: новые перья вырастают практически сразу после потери старых. Но вот, Аарон вывернулся из захвата и…взлетел к потолку! А затем, оттолкнувшись мощными ногами от колонны, спикировал вниз на огромной скорости, врезаясь в грудь Алана и протаскивая его спиной через весь зал! Я вцепилась в перила ограждения, отстранённо слыша хруст древесины под моими пальцами и, ощущая, как острые волокна впиваются в кожу. Но в это момент я вся там на «арене» словно сражаясь вместе с мужем, посылая ему всю свою энергию! «Ну же, родной, ты сможешь!»

Алан взревел и, схватив Аарона за руки, подмял его под себя, вгрызаясь ему в шею! Бешеное хлопанье крыльев, рёв боли Аарона, остервенелое рычание Алана, брызги крови на пепельных крыльях. Зрелище ужасное, но я молюсь только о муже и реалии боя почему-то воспринимаю совершенно нормально. Аарон знал, на что шёл и считал себя сильным бойцом, но сейчас он поймет, что он не сильнее Алана и самомнения у него поубавится.

Но это оказался ещё не конец! Извернувшись, Аарон мощным хвостом, ломая собственные перья, пронзил тело Алана насквозь со спины так, что шип, расположенный на конце его хвоста полностью вышел в середине живота Алана, а затем, удерживая его словно насаженного на гарпун, отшвырнул на несколько метров!

«Хрупкие» дубовые перила превращаются в щепки под моими пальцами. Кажется, моё сердце больше не бьётся. Бой остановили (так как он не должен быть до смерти). Если Алан не сможет подняться в течение минуты, то его признают проигравшим. Но мне это уже не важно, я просто хочу, чтобы он остался жив! Жив! А Аарона я убью с-с-сама! Будь проклят серый, будь проклята я, что пошла у него на поводу! Если бы Шерраск узнал всё, то возможно этого боя бы не было! Господи, спаси моего мужа, мне не нужна жизнь без него!

Прошли мучительные тридцать секунд, – словно вечность и Алан начал подниматься! «Да! Ты жив! Спасибо, господи, спасибо!» Но раз он встал на ноги, то бой продолжается! Как же хочется помочь ему! И оторвать хвост Аарону! Который уже практически полностью регенерировал. Алан тяжело поднялся, широко расставив ноги, его хвосты-жгуты вздыбились, хищно направив свои стреловидные наконечники-шипы в сторону врага. Он зашипел, а на месте раны я увидела чешую! Секунда, взмах ресниц и чешуя исчезла, словно утонув в наросшей каменной шерсти. Но я её видела!

Алан не спешит больше нападать на Аарона. Его тяжёлый взгляд прикован к противнику, клыки оскалены, из груди вырывается рычание вперемешку с шипением. Я почти физически ощущаю ярость, холодную, острую как бритва ярость, которую Алан сконцентрировал и мощным потоком направил на своего противника, на своего бывшего друга, желая его подчинить. Но я понимаю, что это всего лишь отголосок того сильнейшего ментального воздействия, которое сейчас на себе испытывает Аарон. Я покачнулась, но убедив себя, что эта сила направлена не на меня, а в мою защиту, словно закрылась щитом, переставая испытывать на себе эхо его мощи. Аарон распахнул крылья, словно паруса, широко расставил ноги и, наклонив голову вперёд, будто сражаясь с ураганным ветром, послал ответную волну в сторону моего мужа. Но куда там, по сравнению с Аланом его сила воздействия почти мной не ощущается, словно она разрушается ещё на подлёте, разбиваясь о защиту моего мужа. А сила воздействия Алана всё растёт и растёт, хотя, кажется, что все допустимые пределы уже пройдены. Аарон сопротивляется, полностью уйдя в оборону, из его носа пошла чёрная густая кровь, глаза налились кровью. Он рухнул сначала на одно колено, затем упал, опираясь на руки, пока совсем не распластался на горе собственных перьев.

Я чувствую, что Алан, поглощённый яростью, убивает его, почти убил. Но если он сделает это, то не простит себе потом, когда его разум очистится. А старейшины не спешат его останавливать! Нэр Рэван побледнел как полотно и вцепился полутрансформированными руками в подлокотники кресла, оставляя в графитовой коже глубокие борозды от когтей, наклонившись вперёд всем корпусом, но даже он не останавливает Алана, словно заворожённый его силой.

Я не выдержала и громко вскрикнула:

– Алан! Остановись!

Он вздрогнул вес телом, остановился, уже почти вплотную подойдя к Аарону.

– Алан!!!

Ощущаю, что его воздействие на Аарона гаснет, а его сознание проясняется. Он повернул голову в мою сторону, потом заторможено перевёл взгляд на поверженного Аарона, затем вновь на меня, словно только сейчас осознавая, что произошло. К Аарону подбежали медики в голубой форме, проведя беглый осмотр, заявили, что он жив, но нуждается в медицинской помощи и со всей возможной скоростью унесли его в медблок. Айрэши разразились возмущёнными криками и гневным клёкотом; кто-то даже перешёл в боевую форму и теперь яростно хлопает крыльями. Они не согласны с ходом боя! Если бы Алану не дали время на регенерацию, Аарон бы победил!

«Что? Время на регенерацию?! Те жалкие тридцать секунд?! Да, они издеваются!» Моему возмущению нет предела.

Но Тирнал, поднявшись, объявил, что в поединке однозначно одержал победу Алан ир Веллар и жена остаётся с ним, по праву сильнейшего!

Я кинулась к Алану, игнорируя предупреждающие крики охраны. Он же, моментально среагировав, практически успел вернуть себе человеческий облик, так что не нанёс мне никаких повреждений, когда я повисла на нём словно обезьяна, обхватив всеми конечностями (плевать что скажут окружающие), и стала зацеловывать его лицо, попадая губами, куда придётся. Он жив! Он победил! И мы будем вместе! И у нас будет ребёнок! Всё хорошо, просто прекрасно!

Глава 11

В Ритуальном зале творится сущий белам: соклановцы Аарона никак не желают соглашаться с победой Алана, крича на весь зал, что всё подстроено кланом Эштар! Они требуют повторного поединка и доказательств, что я беременна именно от мужа, а не от Аарона. Эштар возмущаются не меньше, заявляя, что Аароном был выполнен запрещённый на подобных поединках приём, который только чудом не привёл к смерти Алана, и требуют наказания для Аарона. Старейшины приказывают всех к порядку и заявляют, что слушание окончено, и его итог пересмотру не подлежит. Нэр Рэван, придя, наконец, в себя, так громко рыкнул на своих подчинённых, что на минуту воцарилась практически полная тишина.

С одной стороны, я чувствую острую потребность убраться с мужем отсюда куда подальше; с другой, если я сейчас не выдвину Тирналу обвинение в покушении на мою жизнь, то подобного случая мне может больше никогда не представится. Возможно, Шерраск всё же продался Тирналу и тогда, надежда у меня есть только на себя. Я хочу, наконец, поставить точку хотя бы в этой мерзкой истории и свой шанс я не намерена упускать!

Воспользовавшись затишьем, я, встав лицом к старейшинам, громко крикнула:

– Нэр Тирнал! Я обвиняю вас в преднамеренной попытке моего убийства! А также, в том, что после вы подвергли меня жуткому эксперименту, также чуть не приведшему к моей смерти!

Алан, не ожидав от меня подобного, крепко прижал меня к себе, обхватив мою талию со спины. Его сердце вновь стало ускорять свой ритм, разнося огненную кровь по венам, а в груди стал зарождаться рык. Все в зале замерли. Старейшины остальных четырёх кланов уставились на Тирнала с разной степенью кровожадности, предвкушая его свержение с пьедестала. Нэр Тирнал, казалось, вообще не поверил тому, что услышал. Резко вскочив со своего кресла, он впился в меня белыми от злости глазами и прошипел не хуже гадюки:

– Докас-зательс-с-ства! Ты поплатиш-ш-шся ш-жис-знью за лош-жное обвинение с-с-старейш-ш-шины ш-женщина!

Меня пробила крупная дрожь, пальцы скрючились в желании вцепиться ему в лицо и выцарапать его глаза! Но нет, я стою, не шелохнувшись посередине зала с гордо поднятой головой, спиной ощущая жар от тела мужа. Сотни пар глаз прикованы ко мне, сотни пар ушей ждут того, что я скажу.

– Доказательства в моей голове и тэр Шерраск их видел! Я требую провести сканирование памяти нэра Тирнала для подтверждения моих слов! Я требую справедливости! – Перевела свой взгляд на вышеназванного тэра Шерраска. Тот же сидел, положив ногу на ногу, и хмурился. Я явно нарушила его планы. Наконец, он поднялся, и, встав рядом с креслом, с осуждением посмотрел на меня, затем, не меняя своего выражения лица, перевёл взгляд на нэра Тирнала и жёстко сказал:

– Нэр Тирнал, так как обвинение весьма серьёзное, и я действительно располагаю некоей подтверждающей информацией, на время выяснения всех обстоятельств вы отстраняетесь от должности старейшины и лишаетесь всех привилегий по личному распоряжению Повелителя! – и тэр Шерраск продемонстрировал всем присутствующим ромбовидный металлический предмет с прозрачным кристаллом по середине, который доказывал право Шерраска на подобное заявление.

Тирнал оцепенел, широко раздувая ноздри; его кожа стала стремительно менять цвет на серый, а клыки удлинились! Казалось, даже воздух вокруг него наэлектризовался до такой степени, что любого сунувшегося к нему просто убьёт током!

– Тирнал Урс, немедленно возьмите себя в руки! Иначе последствия для вас могут быть плачевными!

Но резкий окрик Шерраска, казалось, только сильнее подстегнул и без того раскалённые до бела нервы бывшего старейшины. Всё это время он смотрел на меня, не отрываясь, буквально впиваясь, острыми как бритва глазами. Секунда – и он, оскалившись, прыгнул на нас с мужем, хищно согнув пальцы на руках, которые стремительно превращались в орудия смерти с острейшими когтями. Он трансформировался в полёте за долю секунды, порвав на себе официальный кипенно-белый костюм, обнажая свою истинную сущность.

Алан в то же мгновение отшвырнул меня в сторону, а сам был оглушён сильнейшим ударом в голову и упал без сознания на древние плиты, покрытые пухом и кровью Аарона.

Но Алан не интересен чудовищу, оно пришло за мной. Всё происходит настолько быстро, что даже охрана не успевает среагировать, и я вижу, словно в замедленной съёмке как Тирнал отталкивается своими мощными лапами и, ощерив клыки, летит на меня; я вижу даже золотистые крапинки в его ярко-красных глазах; отмечаю, что шипы на руках больше, чем у Алана, а на голове есть дополнительные роговые наросты, по форме напоминающие рога Аарона – их острые края сверкают в ярком свете ламп.

Я бесстрастно смотрю на это оскалившееся чудовище и отчётливо понимаю, что он не жилец – он сам подписал себе смертный приговор. Безразличие, холодное и безграничное овладело мной в эти секунды. Я более не испытываю к Тирналу ничего, кроме брезгливого отвращения. Такие как он – жестокие циники, идущие по головам ради своей цели и собственного величия, – не достойны жить, и тем более распоряжаться жизнями других. Я чувствую холод, он вокруг меня, он внутри меня, я и есть он. Я поднимаю руки навстречу летящему на меня монстру, словно желая обнять старого друга. Я улыбаюсь холодной безразличной улыбкой. Она отражается в его глазах. За мгновение до своей смерти Тирнал осознал, что допустил ошибку…много ошибок. Но его главная ошибка, – что он покусился на меня и на мою семью.

Я просто прикасаюсь к центру его груди, и его сердце останавливается, промороженное до состояния ледышки; жар его собственной крови разрушает его мгновенно. Его взгляд, ещё секунду назад полный лютой ненависти, застывает, – из него уходит жизнь, и он сваливается марионеткой лишённой опорных нитей мне под ноги. Я больше не смотрю на него, его больше не существует; всё моё существо устремлено к Алану, всё ещё лежащему без сознания (конечно, ведь прошло не боле пяти секунд).

Я обхожу серую груду, ещё совсем недавно наделённую жизнью и бегу к мужу, сажусь возле него на колени, вслушиваясь в размеренное биение его сердца; отмечаю, что кровь из его носа и ушей больше не льётся; слышу, как позвонки встают на свои места, восстанавливаются хрящи и кровоснабжение. Ты жив моя любовь, всё остальное не важно! Я осторожно провожу кончиками пальцев по линии роста волос, ощущая, как его раскалённая кожа обжигает их. Перевожу взгляд на свою руку, – она всё ещё белоснежная, но уже начали проступать линии вен, и появляется лёгкий персиковый оттенок. Вместе с этим ко мне приходит осознание того, что я только что сотворила.

Я… УБИЛА… Тирнала!.. Убила!!!.. Боже!..Я своими руками убила живое существо с мыслями, чувствами, эмоциями, амбициями, планами на будущее! Да, он был гадким мужчиной и хотел убить меня даже сейчас, видимо осознав, что раз вмешался Повелитель, живым ему не быть. Но назвать свои действия самообороной у меня язык не поворачивается! Я была полностью уверена в своей безопасности и, опережая противника, хладнокровно уничтожила его! Нет, это просто не могла быть я! Не могла! У меня трясутся руки, слёзы потоком льются из глаз так, что я совсем ничего не вижу; тошнота подкатывает к горлу. Мне плохо! Сгибаюсь пополам, и меня выворачивает наизнанку. Горечь во рту, горечь на губах, горечь в душе, а вокруг бедлам: шипение, клёкот, рычание, громкие голоса. Последнее, что я вижу, прежде чем потерять сознание,– пронзительно зелёные глаза мужа, которые с тревогой вглядываются в меня.

***

Закрытый канал связи Повелителя.

– Повелитель, – с почтением произнёс Шерраск.

– Докладывай, – властный, практически лишённый эмоций голос.

– Всё вышло из-под контроля. Тирнал мёртв. Я не успел просканировать его память…

– Причина смерти?

– Ири Арина уничтожила его сердце. Предположительно основательно его проморозив. Из-за контраста температур тела и …

– Свидетели? – вновь прервав Шерраска, бесстрастно спросил Повелитель.

– Нет. Всё случилось слишком быстро и без каких-либо спецэффектов. Он напал на неё, а затем просто рухнул к её ногам.

– Она сделала это осознанно? – толика заинтересованности, словно вспыхнувшая искра, в таком обычно безразличном голосе Повелителя.

– Да. Вернее, как я понял, она вошла в некий транс, – её сознание изменилось, лишившись эмоций и чувств. Она действовала хладнокровно, хм…что ей вовсе не свойственно в обычной жизни.

– Текущее состояние?

– Она на удивление стойко перенесла бой своего мужа с Аароном. Но затем с ней случилась истерика, когда она осознала, что убила Тирнала. Сейчас состояние стабильное. Ребёнку ничего не угрожает.

– Что с информацией по эксперименту?

– Все документы и видеозаписи, относящиеся к эксперименту и расследованию происхождения девушки, которые находились в ведомстве Тирнала у меня. Память учёных и врачей что с ней работали, а также следователей просканирована. Позже я представлю вам подробный отчёт. Ваши дальнейшие распоряжения?

– Память всех вышеозначенных эшров скорректировать. Все материалы этого дела передать мне. Врачей, что занимаются ей сейчас, подвергнуть внушению,– информация не должна распространиться.

– Да, Повелитель. Но… у меня нет доступа к Аарону и его клану. Он захватил власть в своём клане, победив отца. Его поддержали соратники. Сейчас он объявил ультиматум клану Эштар о выдачи ему ири Арины. Клан Эштар обезглавлен и в текущей обстановке не сможет провести поединки, ведь глава правящего клана Ситар ещё не достиг необходимого возраста и пока не может стать старейшиной. Особняк Эштар находится в осадном положении! Айрэши окончательно отбились от рук! Этот безумец своими действиями выдаст нас людям! Прошу, вмешайтесь!

Но Повелитель остался безразличен к мольбам тэра Шерраска:

– Аарон не дурак, не в его интересах раскрывать наше существование. Исполняющим обязанности старейшины я назначил Харсура арна Ситара, его возраст не важен, – он достаточно компетентен. Бывший советник Тирнала и остальные старейшины уже получили моё распоряжение. У этого конфликта может быть очень простое решение. Каков пол ребёнка?

– Через две недели должны взять кровь матери для проведения соответствующего анализа, мой Повелитель.

– Держи меня в курсе.

– Да, Повелитель!

***

С трудом открываю глаза, щурюсь от яркого холодного света, льющегося с потолка. Подстраиваю зрение под освещение – я в своей «любимой» палате. В голове звенящая пустота. Принюхиваюсь и улавливаю родной ни с чем несравнимый запах моего мужа. Тут же поворачиваю к нему голову, встречаюсь с ним взглядами. Первая эмоция – радость! Сердце начинает учащённо биться, губы непроизвольно расплываются в улыбке. Он здесь, он рядом со мной!

– Рина! Как себя чувствуешь? – немного охрипшим голосом озабоченно спрашивает Алан. А в глазах сумятица и неловкость. Это немного отрезвляет. Пытаюсь вспомнить, что произошло до того, как я опять оказалась в так не любимой мной больничной палате… Вспомнила… К горлу вновь подступил комок горечи, – судорожно сглатываю. Алан тут же дал мне в руки стакан с водой, который я осушила залпом, чуть не захлебнувшись.

– Я…я убила… его, – шепчу непослушными губами. Я всё ещё не верю, не верю, что я это сделала.

– Рина, посмотри на меня! – властно приказал муж, и я рефлекторно подчинилась – реакция, вбитая за сотни тренировок с ним.

Уже более спокойным голосом Алан продолжил:

– Доказать ничего нельзя. Вскрытие показало разрыв сердца, – его буквально разорвало изнутри. Никто не обвиняет тебя в его смерти – никому просто не приходит это в голову! Всё произошло за доли секунды. Он бы убил тебя, родная, понимаешь? – муж с надеждой вглядывается в мои потерянные глаза.

Мне всё равно обвинят меня в его смерти или нет. Я вовсе не боюсь. Потому что я точно знаю, что это сделала я. Мне жутко от того, что я на это способна – одним прикосновением лишить кого-то жизни. Раз – и всё. Что со мной происходит?! Что за приступы тотального безразличия вкупе с огромной силой? Как это контролировать?!

Как из-под воды слышу мягкий голос Алана:

– Тебе надо думать о ребёнке. Прошу не волнуйся ни о чём!

Сознание моментально переключается. Ребёнок! Да, конечно, наш ребёнок! Срок – три недели. Я потеряла двоих на этом сроке… В испуге прикладываю руки к пока ещё плоскому животу, – вновь ощущаю волну тепла, словно ластится котёнок. Сердце отозвалось ответным теплом, и тревога немного ослабляет свои тиски. Вспомнила, что теряла детей из-за лекарств, а вовсе не из-за проблем со здоровьем. Серый не мог не знать, что я беременна, когда овладел моим телом, вселившись в Аарона. Зачем?! Гр-р-р-р! Теперь хочется отрубить голову уже ему, можно и то, что пониже – чтоб неповадно было. Жалость к себе и шок ушли, уступив место желанию защищать себя и своего ребёнка любой ценой и от любого врага. Больше никаких медикаментов пока я беременна!

– Рина? – взволнованно спрашивает муж.

Возвращаюсь из своих глубин во внешний мир, вновь смотрю не него, несмело улыбаюсь:

– Да, ты прав! Надо в первую очередь думать о ребёнке. Алан, у нас будет ребёнок! Боже! Я просто не могу поверить! – Широко улыбаюсь. Эмоции бьют через край. Произнеся вслух, я только начала осознавать со всей ясностью, что скоро стану матерью! Слёзы счастья брызнули из глаз. Я счастлива! Господи, спасибо! Полезла к Алану обниматься. Муж перетянул меня к себе на колени и, уткнувшись носом в основание моей шеи, глубоко вздохнул, и заурчал как большой кот.

– Спасибо, родная! Я верил, что это случиться! – Нашёл мои губы, даря глубокий поцелуй, через него словно наполняя меня своей энергией. Я застонала ему в губы. Как хорошо быть в его руках, пить его дыхание! Хочу стереть из памяти то, что случилось со мной. Это всё был страшный сон, только сон. Но муж отстраняется, и я вижу горечь в самой глубине его зрачков – он знает, что это был не сон; он помнит, в чьих руках я была совсем недавно. Моё тело больше не принадлежит только ему. Он держит себя в руках; он улыбается. Но ему больно!

– Алан, я… – начала было говорить в раз пересохшими губами. Но он остановил меня: своим взглядом, еле заметным отрицательным жестом головы.

– Это моя вина…Я видел, что ты была на взводе, что с самого утра не находила себе места. Я должен был остаться с тобой! Но я уехал, оставив тебя одну. Пусть Аарон лгал, но в его словах была доля истины: я не смог защитить тебя. И это тогда, когда мы ещё не нашли виновного в твоих прошлых мучениях! – буквально взвыл Алан, пересадив меня на кровать и заметавшись по палате. – Простишь ли ты меня? Ведь я снова подвёл тебя!… Я не выполнил ни одного обещания данного тебе в начале нашей совместной жизни, – шёпотом закончил он, опустив голову и до хруста сжав кулаки.

– Алан! Прекрати! – не выдержав, воскликнула я. – Это моя ошибка, – я покинула охраняемую территорию! И ужасно в этом раскаиваюсь. Не знаю, что было тогда со мной. Меня словно околдовали… – ничего не соображала. Возможно, мы виноваты оба, но не смей винить во всём только себя, слышишь! Я же не маленькая девочка и сама отвечаю за свои поступки.

Он поднял на меня глаза, и молча кивнув, вновь сел рядом с моей кроватью.

– Ты спас меня трижды: ты не отказался от меня; вырвал из плена Аарона и победил его в поединке, доказав всем, что имеешь на меня полное право! Ты сделал все, что было в твоих силах! Правда, я честно не понимаю, почему в подобном вопросе всё решает сила. Если бы…Аарон победил,… я бы не смирилась с этим. Я не вещь. Я люблю Тебя, и мне, не важно, есть ли кто-то сильнее тебя, потому что мои чувства не зависят от твоей силы или знатности. Но я безмерно счастлива, что ты оказался сильнее Аарона и победил его! – искренне воскликнула я.

Серьёзное лицо Алана осветила улыбка, когда он услышал мою последнюю фразу, но глаз она не затронула.

– Ты не дала мне убить его… Возможно, тебе не понравится то, что я сейчас скажу, но… я очень хотел это сделать, – решительно сказал Алан, пронзительно посмотрев мне в глаза. – Более того, я намерен двести начатое до конца! То, что он сделал с тобой…можно смыть только кровью!

Алан вновь вскочил со стула и заходил взад-вперёд по палате.

– Я чувствовал твою боль, твоё отвращение! Меня чуть не вывернуло наизнанку, когда я ощутил, что происходило с тобой в ту страшную минуту! А потом твоё белое обнажённое тело на чёрной простыне, куски от цепей и кандалов, разбросанные рядом с тобой; морозный воздух, твои безразличные глаза и его запах на твоей коже! Это невыносимо! Эти образы, эти воспоминания разрывают меня на куски! Думаешь, я смогу ему простить всё это?! Думаешь, после случившегося я всё ещё мог бы назвать его другом?! Я убью его, родная, и жалеть не буду! То, что он сделал… Он не имеет право жить после этого! И Тирнал, не смей винить себя в его смерти! Я бы сам убил его за всю ту боль, что тебе пришлось пережить. Я же говорил тебе тогда, я поклялся! Но судьба распорядилась иначе, – так тому и быть. Но с Аароном я разберусь лично! – голос полный боли и ненависти; отчаянное выражение лица, кулаки, сжатые до побелевших костяшек.

Алан в гневе, он повернулся ко мне спиной, уперевшись кулаками в стену. Внутри него бушует ураган. Ему больно. Он оскорблён. Его мужское достоинство попрано. Я не дала свершиться правосудию. Но если бы он убил его, то покарал бы не того. Если бы он убил, то был бы наказан советом старейшин – этот бой не предполагал смерти противника. Я закрыла лицо руками. Как же всё сложно!

Его реакция, – глупо было думать, что он не захочет поквитаться с Аароном по-взрослому. У них так принято; они не люди. Это не жестокость, это их сущность и воспитание, их такими создали. Думаю,…если бы не их маленькая численность все поединки были бы до смерти. Даже я убила, и это в тот момент было так естественно, так просто… Неужели скоро моё сознание окончательно изменится и человеческие ценности перестанут быть таковыми для меня? Мороз по коже и сомнения в душе.

– Ты вызовешь его на поединок чести? – упавшим голосом спросила его напряжённую спину.

– В текущих обстоятельствах это лишено смысла, – хмыкнул муж, наконец, разворачиваясь ко мне. – Особняк блокирован Айрэшами. Аарон выдвинул ультиматум о твоей выдаче. Началось открытое противостояние двух кланов – почти война.

– Что?! Он что с ума сошёл?! Какая война?! Как ему это удалось? Почему Повелитель не вмешался? – информация оглушила, вырвала меня из моего маленького тёмного уголка, куда я уже почти спряталась, чтобы зализать душевные раны. Но война из-за меня? Аарон сам до такого додумался или серый продолжает влиять на него?

Напряжённый и даже злой голос мужа вырвал меня из тяжких раздумий:

– Удивительно, но поражение Аарона, лишь добавило ему союзников. Айрэши уверены, что моя победа и объявление о твоей беременности, специально подстроены нашим кланом, точнее бывшим старейшиной. А твоё заявление, что Тирнал ставил над тобой опыты, ещё больше их в этом убедило. Теперь, победив отца, вопреки воле Старейшин Аарон стал главой своего клана, убедив соклановцев в том, что ты уникальная эшари и что ты по праву принадлежишь ему. Повелитель пока не вмешивается. Нэр Рэван пытается образумить правнука, но, похоже, Аарон сумел провести хорошую агитационную компанию среди Айрэшей, – ему верят, за ним идут. А ему нужна ты – сцепив зубы, прошипел Алан, ударив кулаком по стене, повреждая обшивку. – Но я не отдам тебя, даже если этого потребует сам Повелитель! Мне нужно лишь сразиться с ним и всё будет кончено!

– Сразиться?! Вы что прямо в историческом центре Москвы собрались устраивать побоище?! – ужаснулась я.

– Не волнуйся, мы не раскроем себя и люди не пострадают, – сухо ответил муж, погрузившись в свои мысли.

Такой Алан пугает. Ещё пятнадцать минут назад мы радовались, что станем родителями, а теперь…он отдалился, стал пленником ненависти. Он пошёл дорогой Аарона. Ослеплённый гневом он может погибнуть! Нет, я не хочу этого! Словно прыгая с обрыва, я прошептала:

– Аарон не виноват в случившемся, – но видя, что Алан буквально почернел от этих слов, поспешила продолжить уже более громким и уверенным голосом. – Прошу, поверь мне! В него вселился какой-то демон или иномирец, я не знаю кто он. Но это он всё подстроил!

Как же глупо это звучит со стороны. Алан не поверит мне! Как объяснить, чтобы он понял, что я не вру, и не сошла с ума?!

Прикрыв глаза и сделав пару глубоких вдохов-выдохов, Алан, с трудом сдерживая бушующие эмоции, сказал, медленно выговаривая каждое слово:

– Пожалуйста, объясни.

И я рассказала про свои страшные сны, которые я долго воспринимала как игру собственного подсознания, про то, как на лице Аарона увидела «полупрозрачную маску – голограмму» точно повторяющую лицо серого мужчины из снов. Попыталась объяснить, про энергию, которую направлял в меня Серый, и как я защищалась, отражая её. Пересказала свой последний сон – встречу с серым пришельцем и его ответы на мои вопросы. Заодно рассказала и о том, откуда узнала, что та роковая для нас ночь случилась по вине Тирнала, и какие цели он преследовал, делая из меня эшари. Совпадают ли цели Серого и Тирнала пока сложно сказать, но что-то мне подсказывает, что нет.

Я очень хотела избежать информации о том, что Аарон причастен к моим выкидышам, но понимала, что Алан не дурак и увидит не состыковку. Но сейчас на кону его жизнь и наши дальнейшие отношения, так что пришлось рассказать всё без утайки и прикрас. Да, я рисковала, так как муж находится в очень взвинченном состоянии и его реакция непредсказуема. Но назад пути нет.

Он слушал внимательно, не перебивая, до хруста сжимая челюсти, пристально смотря мне в глаза. От этого взгляда хотелось закрыться, но я смотрела в его напряжённые глаза, раскрывая свою душу, моля, чтобы он понял, поверил и не делал скоропалительных выводов.

После долгого молчания, когда я уже решила, что он вообще ничего мне не ответит, Алан, уткнувшись лбом в сцеплённые в замок руки, тихо пробормотал ни к кому, по сути, не обращаясь:

– Значит, этот иномирец пришёл за тобой, назвал тебя Эсией и беглянкой, и всё что с нами происходило и видимо, до сих пор происходит, является частью его плана…

Наконец подняв на меня взгляд, уже лишённый той бешеной ярости, что бурлила в нём совсем недавно, сказал:

– Рина, ты же понимаешь, как всё это странно звучит?

– Да…Но это правда! Я не сошла с ума! – с жаром воскликнула я. – Может, он как-то связан с моими способностями? Ты же сам говорил, что эшры не могут управлять стихиями. Я очень хочу узнать у него все, что только получится, если он вновь объявится.

– Это какой-то бред! – Алан встал и, закрыв лицо руками, постоял так какое-то время. Затем, что-то для себя решив, выдохнул, и, отняв руки от лица, тихо сказал:

– Но, судя по всему, убивать он тебя не собирается. – А затем воскликнул: – Но, тогда, что ему нужно, чёрт возьми?!

– Так ты веришь мне? – робко спросила я.

– Я хочу тебе верить, – искренне ответил муж. – Но…эта реальность не вписывается, ни в какие рамки! Аарон – реальный и материальный враг, у которого есть очевидный мотив совершить все те преступления, о которых ты рассказала. Хотя настолько жестокое и хладнокровное поведение относительно женщины и детей ему и, правда, не свойственно. Но за столько лет он мог измениться. И я знаю, как с ним бороться и как победить. Но этот…серый…

– Алан, я сама в полнейшем недоумении. Я просто не могу ненавидеть Аарона, зная, что всё это делал, по сути, не он. А серый…он такой странный…Мне кажется, что для него все наши страдания, что физические, что духовные, совершенно не понятны. Словно он живёт другими понятиями, – решила поделиться своими мыслями с мужем, заметив, что его состояние изменилось, что слепая ярость, лишавшая его здравого рассудка, наконец, ушла.

– Мне надо подумать, – словно извиняясь, сказал Алан и направился к выходу.

– Алан! Прошу, забери меня из медблока! Я больше не могу здесь находиться. Я чувствую себя хорошо – правда, – взмолилась я. – Находиться среди врачей для меня невыносимо. Страх, что они могут что-то сделать с моим ребёнком, преследует меня ежечасно.

– Хорошо, – с секундной заминкой ответил муж. – Я поговорю с кором Ритэлом.

Глава 12

Мою просьбу переехать из палаты в выделенную для Алана комнату (которая знакома мне ещё по прошлому своему здесь обитанию), удовлетворили в тот же день, так как никаких особых причин далее держать меня под постоянным медицинским контролем не было. Это позволило хоть отчасти почувствовать себя защищённой, так как в особняке сложилась довольно напряжённая обстановка, что отразилось даже на медперсонале. Не все согласны с кандидатурой временного старейшины, которого назначил лично Повелитель, но в данной обстановке проводить ритуальные поединки не уместно, так что все молчат.

День сменяется днём, а сдвигов в текущей ситуации не наблюдается. Алан почти всё время отсутствует, так как задействован в охране особняка. Насколько я знаю, он руководит звеном из десяти эшров и ему приходится также участвовать в разработке всех тактических планов и операций по обороне и предотвращению разрастания этого конфликта. После нашего с ним разговора, он вынужден был поменять свои первоначальные планы относительно дальнейшей судьбы Аарона и ратовать за мирное разрешение этой ситуации. Конечно, Алан не простил его, но желать его смерти, как и я уже не мог. К нашему общему с ним спокойствию, Эштар полностью поддерживают нашу пару и решение Алана не идти на уступки Айрэшам в их безумном требовании. Эштар, присутствующие на слушании, видели своими глазами, как тяжело досталась победа моему мужу, и ощутили эхо его сильнейшего ментального воздействия, которое привело его к победе. Поэтому они не видят никаких оснований у Аарона, вопреки всем законам, требовать чужую жену. Также многие сомневаются в правдивости показаний Аарона, поддерживая Алана в его версии событий.

Всё это конечно замечательно, но,… то, что муж сейчас на передовой, постоянно держит меня в чудовищном напряжении. Каждый день я со страхом жду, вернётся ли он после очередного дежурства и в каком он будет состоянии. Несмотря на то, что конфликт между двумя кланами разгорелся в центре мегаполиса, это не отменяет возможность применения сторонами: снайперов, лазутчиков (тайные ходы и канализацию ещё никто не отменял), взрывчатки прикреплённой к дронам и прочих тихих пакостей, которые, если применять их в умеренных дозах, не привлекут сильного внимания общественности и не раскроют присутствие эшров среди людей, но смогут существенно нам навредить и вынудить согласиться с их требованиями.

Я, осознавая реальную опасность, которой подвергается каждый день Алан и, не имея возможности никак ему помочь, помимо страха и напряжения испытываю сильнейшее раздражение… и чувство вины, – ведь всё это из-за меня. А если кто-нибудь погибнет? О чём всё-таки думал Аарон, выдвигая своё требование? Он же не мог ни понимать, что Алан меня не отдаст и будет война? А если конфликт начнёт выходить за допустимые рамки – вмешается Повелитель и как зачинщику Аарону несдобровать. Чем больше я об этом думаю, тем больше уверена в причастности Cерого в разжигании розни между кланами. Но ведь он сам порекомендовал мне, не сдавать Аарона старейшинам и сказал, что он мне пригодится в дальнейшем! По истине, когда не знаешь чьего-то замысла, происходящее кажется сущим бредом.

***

Находясь взаперти (выходить из комнаты мне настоятельно не рекомендовали, а еду приносит охранник) и, чувствуя себя практически заключённой (не зря мне тогда платье робу тюремную напомнило), я постепенно погружаюсь в состояние глубокой депрессии. Кстати я так и хожу в этом треклятом платье, так как другой одежды предоставить мне пока не могут из-за тотальной блокады особняка. Разве что красную рясу местных служительниц, знакомую мне по проходимым мной здесь обрядам, но такого добра мне не надо, ни за какие деньги! Я лишена всего, что могло бы улучшить моё самочувствие: тренировок с мужем, свежего воздуха, принадлежностей для творчества… Единственной моей радостью является интернет, который, слава богу, не перекрыли! Благодаря нему я могу поддерживать связь с подругой, что очень для меня важно.

Марта рассказала, что все женщины в доме, включая неё, тоже находятся в режиме изоляции, а занятия у детей отменены. Тима призвал его клан, а что происходит, толком не сказали. А так как со мной и Аланом у них связаться не получалось, то она жутко за нас беспокоилась. Её удивлению не было предела, когда я раскрыла ей причину этих тревожных событий (правда, не вдаваясь в подробности). Пересилить себя и рассказать подруге полную версию того, что со мной произошло, у меня не хватило мужества. Воспоминание о том, как проходило слушание моего дела каждый день накатывает на меня липкими холодными волнами. Их было так много – свидетелей моего позора и позора моего мужа, что их сальные оценивающие взгляды до сих пор ощущаются мной на физическом уровне, словно липкая мутная плёнка, что облепила меня с ног до головы, которую не может смыть и сотый приём душа.

Обычно широкой огласке такие случаи не предавались, так как женщин не возвращали. Если эшари ещё не родила второго ребёнка до момента её похищения, то во имя увеличения и сохранения своей популяции, она в приказном порядке становилась женой похитившего её мужчины, – без вариантов. Женщин исчерпавших свои репродуктивные возможности не похищают – нет смысла. Мой же случай настолько редок (это уже начинает меня по-настоящему раздражать), что последний раз подобное слушание проводилось более ста лет назад. Дело в том, что крайне редко эшари может забеременеть вне течки, почему это происходит, врачи до сих пор сказать не могут, но это факт. Такое явление встречается и у наших земных млекопитающих, так что ничего сверхъестественного, – просто шутки природы. Но тогда, даже, несмотря на наличие ребёнка, муж той эшари отказался от неё. Не выдержало его мужское самолюбие. Вновь назвать своей женщину, побывавшую в руках другого, он просто не смог…

В который уже раз возношу хвалу Богу, что Алан вопреки всеобщему ожиданию не только не отказался от меня, но сражался, желая, во что бы то ни стало, вернуть меня и отомстить за мою поруганную честь.

Историческую справку по аналогичным ситуациям дала мне Нора, которой вместе с мужем удалось прорваться в особняк в машине службы доставки.

Я была безмерно рада увидеть её и Дарэка, который после короткого приветствия удалился на совещание к временному старейшине, оставив нас вдвоём. Но помимо радости я испытывала неловкость и…стыд. Долго не могла посмотреть Норе в глаза, пока она, взяв меня за руку, ни сказала, что они с мужем не изменили своего отношения ко мне, потому что не видят в произошедшем моей вины и гордятся сыном за то, что он не отрёкся от меня. А ещё они безмерно рады, что у нас с Аланом, наконец, будет малыш! А в том, что я смогу выносить этого ребёнка она даже не сомневается, ведь пережив такие чудовищные ситуации и испытав колоссальный стресс, я его не потеряла, значит, не потеряю и впредь.

Услышав все эти добрые слова, сказанные мягким голосом, я не выдержала, и позорно разрыдалась в её объятиях. Все сдерживаемые мной эмоции, что накопились за эти страшные дни и были закрыты на множество замков в глубине моей души, внезапно нашли открытый шлюз и хлынули в него потоком. Я всё не могла остановиться, а она, продолжая укачивать меня, словно дитя, напевала старинную песню на шурси, окутывая меня своим приятным пряным запахом. Она гладила меня по голове и говорила, что я молодец и что всё будет хорошо.

В этот момент я осознала, что значит быть матерью и каково это быть дочерью. Абсолютно новое ни с чем несравнимое ощущение всепоглощающей любви, нежности и приятия; осознание своей нужности, не смотря ни на какие обстоятельства. Теперь у меня нет страха: «Смогу ли я стать хорошей матерью», – который преследовал меня многие годы. Я поняла, что быть матерью – это любить и отдавать свою любовь ребёнку просто потому, что он есть на этом свете и даже…когда его уже нет.

***

С этого дня у меня появилась компаньонка, что позволило мне ненадолго покидать пределы уже порядком надоевшей комнаты. Моим излюбленным местом стали оранжереи. Я даже представить не могла, что здесь под землёй, под старым особняком, помимо: спортивных залов, клиники, жилых и административных помещений, книгохранилища и различных ритуальных мест, – есть такое чудо: уголок зелени и свежего воздуха! Здесь, соблюдая огромное количество всевозможных условий, выращиваются редчайшие виды растений. Некоторые, из которых и вовсе из родного мира эшров! Их семена когда-то передал каждому клану лично Повелитель! Их они используют в основном в ритуалах и медицине. Никогда особо не увлекалась ботаникой, но здесь в этом подземном мире страха и жестоких законов растения стали моим спасением. Я выспрашивала про них у Норы всё что могла и, она охотно делилась со мной знаниями, которые впитывались мной как вода губкой.

Конечно, предназначением этих оранжерей, вовсе не является быть парком развлечений для одной страдающей депрессией девицы. Но для меня сделали исключение по личной просьбе Норы, которая является консультантом по редким видам ядовитых растений и имеет докторскую степень по биологии (которую она, правда, получила в середине двадцатого века) – а это для эшари её возраста является чем-то невероятным, так как почти никто из её ровесниц не рисковал получать серьёзное образование среди людей. Но Дарэк всегда шёл ей на уступки и уважал её стремление к саморазвитию и образованию. Не устаю восхищаться их семьёй! И теперь мне абсолютно ясно, почему Алан настолько мягок и уступчив со мной – ведь так всегда поступал его отец.

***

Странно, но с каждым днём мной всё больше овладевает слабость и частенько клонит в сон. Списываю своё состояние на беременность и к врачам не спешу, так как в остальном чувствую себя хорошо: никакой тошноты или перепадов настроения. Кушаю, конечно, много и в основном мясо, куда это всё проваливается – совершенно не понимаю, но ничего с собой поделать не могу. Хорошо, что проблем с провизией пока не ожидается – иначе плохо было бы, не только мне. Сейчас в особняке сконцентрировано такое количество крепких бойцов, что без провизии они смели бы своих противников за один день, а потом в новостях сказали бы, что в Москве был осуществлён захват террористической группировки. Но подобного развития событий наши оккупанты явно не хотят и провиант доставляется вовремя, да и запасов в особняке достаточно, чтобы год прожить в изоляции и не испытывать сильного дискомфорта.

Хотела я или нет, но в медблок идти пришлось, так как необходимо было сдать анализ крови, по которому должны узнать пол ребёнка. Дело в том, что по УЗИ пол узнать не получится из-за повышенной плотности плодного пузыря: очертания ребёнка конечно видны, но не настолько, чтобы увидеть детали. Неужели я скоро узнаю, кто у нас с Аланом будет?! А вдруг девочка? Хотя, с чего бы, с девяносто процентной долей вероятности будет мальчик. Но мне всё равно, кто, лишь бы родился здоровенький и в положенный срок. Кстати о сроке, – эшари вынашивают ребёнка всего четыре месяца! То есть до родов мне осталось всего три месяца! Но врачи до конца в этом не уверены, так как плод сейчас по размеру гораздо меньше, чем должен быть на этом сроке, да и я не чистокровная эшари, а мутант. Конкретнее можно будет сказать через месяц, так как вес ребёнок активно начинает набирать только во второй половине беременности и скачок в развитии может быть довольно резким.

От таких новостей у меня даже голова закружилась: уж очень всё это неожиданно оказалось. Но в последнее время судьба «радует» меня различными неожиданностями, так что я довольно быстро взяла себя в руки.

***

Серый больше никак себя не проявлял: ни во снах, ни как либо ещё. Может, занят нашёптыванием новых пакостей Аарону, а может, мы ему пока что не нужны. Вопросы: «Кто он такой?» и «Почему он назвал меня Эсией?» не дают мне покоя. Но, ни на один я так и не смогла найти в своей многострадальной голове ответа.

Мрачные миры мне сниться перестали, взамен всё чаще стали появляться белые равнины, сплошь покрытые острыми прозрачными ледяными наростами. Их гладкие сверкающие поверхности красиво отражают переливающееся всеми цветами радуги бледно фиолетовое небо, что напоминает северное сияние, вот только происходит всё это днём, от чего зрелище выглядит ещё более экзотично и завораживающе. Мир выглядит безжизненным на первый взгляд, но только на первый. Здесь, как и в пустыне, стоит немного подождать, и заметишь всевозможных местных обитателей.

Но один местный житель здорово меня напугал, внезапно появившись в брызгах снега и льда прямо из-под ледяной тверди у меня под ногами. Огромный с девятиэтажный дом белый ящер, закованный в прозрачную, словно ледяную броню! Его огромная клыкастая морда, пугающая большим количеством прозрачных рогов и шипов, резко опустилась до уровня земли, и он, щуря свои многочисленные красные глазки, стал принюхиваться возле меня, мощно втягивая узкими ноздрями стылый воздух. В этот момент мне стало не по себе, раньше животные со мной никогда не контактировали, а тут такая хищная тварь – сожрёт и не поморщится. Но стоило мне испугаться, как я тут же проснулась. Что было бы, если бы он меня съел, почему-то думать не хотелось, но морозные противные мурашки преследовали потом целый день.

Неужели я как-то связана с этим белым миром? – этот вопрос я также задавала себе неоднократно. Но вновь оказываясь среди ледяных скал, я не чувствовала ничего, что могло бы указать на мою с ним родственную связь. Никаких порывов души, радости или тревоги – ничего. Но может это как раз и есть некий знак? Ведь каждый раз, когда я могу управлять льдом я ничего не чувствую, становясь безразличной ко всему ледышкой.

Всего один раз приснился другой мир, прямо противоположный ледяному царству: огненная земля извергающихся вулканов, тёмно бордовое с алыми всполохами небо, нестерпимый опаляющий жар. Здесь мне сразу стало дискомфортно, но я не проснулась, а взмыла ввысь подхваченная потоком горячего воздуха. С высоты своего полёта, я увидела, что огненная долина граничит с пустыней, пески которой имеют множество оттенков перетекающих один в другой: от чёрного, фиолетового, бордового до жёлтого и бежевого – красиво! В дали я увидела золотистые шатры огромных размеров, к которым тянулся караван из… ездовых змей. Огромные чёрные змеи в длину достигающие не менее двадцати метров, выглядели своеобразно, с прикреплёнными к их спинам корзинами наполненными красными кристаллами. Что интересно, погонщика я увидела только у ведущей змеи, он располагался ближе к её рогатой голове, сидя подобрав под себя ноги и закутанный в чёрные тряпки. Я его и не разглядела бы из-за большого расстояния между нами, если бы ни отличие в фактуре: шкура змеи гладкая, словно отполированная, а вот костюм погонщика матовый из-за чего он похож на странную бородавку, инородно выглядящую на гладком теле хозяйки. Я бы и дальше подсмотрела за жизнью этого мира, но стоило мне подлететь чуть ближе к шатрам, как я ощутила некую противодействующую мне силу и слабые еле заметные разряды тока искрами рассыпающиеся в миллиметрах от поверхности моей кожи. Такое приветствие мне не понравилось, и я почти сразу проснулась, всё ещё ощущая эти микро-разряды на своих руках.

Так всё-таки это сны или я реально куда-то путешествую, выходя из собственного тела? Раньше я не осознавала себя в подобных снах, воспринимая всё в них происходящее немного расплывчато и отстранённо, но сейчас…Сейчас я точно знаю, что сплю, но при этом крайне реалистично ощущаю все климатические проявления местности в которой оказываюсь. Раньше я могла путешествовать по невиданным мирам, целую ночь напролёт, а сейчас, как правило, просыпаюсь посреди ночи и ощущаю себя крайне вымотанной, и практически сразу проваливаюсь в сон без сновидений до самого утра. По всем признакам выходит, что снами эти видения назвать не получается, но почему я могу куда-то перемещаться? А главное, зачем?

Проснувшись, остро испытываю потребность перенести увиденные мной миры на холсты – привычка вторая натура. Но, увы, здесь ничего кроме ручки и блокнота мне предоставить не могут, так что занялась скетчингом, но это не то. Хочется воспроизвести всю палитру оттенков и цветов, что я видела, передать фактуры и свет. Отсутствие такой возможности просто выводит меня из себя.