Эдемский Маг 2 (СИ)

Глава 1

Шли дни, а дождь всё не переставал, окончательно туша пламя Чёрного града. Обломки, руины и земля наконец упокоились с миром, и лишь дымок напоминал о страшном пожаре, что уничтожил всё живое в некогда людном, хоть и чудовищном городе.

Саркис давно был в сознании. Его руки непроизвольно сжимали чёрную землю, плотно держа её и поливая редкими слезливыми каплями.

«Когда-то здесь стояли дома… А сейчас тут выгоревшие равнины. Разве я оказался правым? Может лучше все бы жили под Эриковским гнётом, чем загнивали в этой мерзкой земле? Отец… Прав ли я, что уничтожил здесь всё: снёс, смял, разорвал, обрушил, убил?» — как и в день восстания в Эдеме Бог молчал, а небо плакало, не в силах успокоиться и забыть о том, что совершил эдемский маг. — «Как и в тот дождливый эдемский день… Скольких я убил? Как и говорил Эрик — убийца здесь только я. Я один ответственен за разгром армии муравьёв, за смерть простых мирных жителей, так мечтающих жить в своих домиках и просто наслаждаться жизнью… И Демьян — он вырос, выходит, чтобы просто стать пешкой в руках сильных… А я не просто сокрушительно проиграл, но и своим поражением умертвил тысячи некогда живых людей» — редкие слёзы бисеринками орошали землю, первые слёзы Саркиса, первые слёзы эдемского мага.

Эмоции оказались не настолько чуждыми ему, не настолько противными. Окидывая поникшим грустным взором руины домов, маг не мог не расстраиваться… Он впервые подумал о себе, как о самом обычном разрушителе, что не может ни спасти, ни сохранить, ни помочь. Только убить, разрушить, изничтожить…

— Моя сила не идёт на помощь, моя сила идёт лишь на уничтожение… И как мне тогда считать себя достойным Божьим Сыном? Неужто я тоже предал собственного Отца?… Но я же надеялся, я верил в себя… Я ощущал эту силу, хотел защищать, хотел получать от людей благодарности… Почему я только проигрываю? Поражение за поражением!.. — кулак бухнулся о набухшую чавкающую землю. — Что в Эдеме, что в Нижнем мире… Только кажусь таким сильным, крутым, статным, а на самом деле то я кто? Что за… Неожиданная хандра? Что за неожиданная боль? Неужели я — простой человек? — внезапно подумал эдемский маг, снова сворачиваясь маленьким аккуратненьким калачиком. Сейчас этот величавый мужчина напоминал обычного подростка, внезапно осознавшего сложность жизненного пути, сложность осознания собственного «я» и трудность принятия собственных поражений.

Он с первого дня думал о себе слишком высоко. Будто бы он один был способен защищать, оберегать и спасать. Саркис не умел принимать поражений. Он не знал что это такое — чувство вины, чувство этого непосильного груза, словно гиря, прицепленная прочными металлическими ремнями к телу. Эмоции, как тайфун, ворвались в его безмятежную самовлюблённую душу, показав кто он на самом деле и на что способен. Может это сам Бог послал ему такое испытание? Может сам Бог хотел преподать урок своему чрезмерно гордому и самодовольному сыну?

Дождь градинками капал на остывшую, отныне холодную спокойную землю. Множество тел, сгоревших до углей либо же просто лежащих мирными недвижимыми трупиками, усеивали весь город, превращая его в настоящий городок смерти. Смерть летала повсюду. Смерть была везде. Смертью было всё.

— Надо… Мне надо идти… — практически шептал себе под нос свернувшийся в грязи эдемский маг. — Что со мной? Как же я жалок. Опустил голову, отчаялся, расплакался, как дитё. Словно я не сын Бога, а обычный человек… — журил себя маг из Эдема, приходя к страшной истине. — Я же что-то чувствую… Я давно это знал. Именно вот это гнусное состояние и зовётся эмоциями?

Чёрный город плакал по своей страшной судьбе. Он больше не был прежним. Он не был добрым, не был и злым, страшным, ужасным. В один момент он просто перестал дышать, умерев в одну секунду с собственным народом.

***

Его шаги всегда были тверды и смелы. В какой бы он ситуации не был, какие бы опасности ему не угрожали, какие бы беды не настигали — Верховный архимаг стоял до конца, шёл твёрдо и прямо, несмотря ни на репутацию, ни на взгляды людей.

Вот и сейчас — решение о войне далось Вальтеру без какого-либо труда. Он с самого начала всё решил и не нуждался в каком-либо одобрении со стороны остальных архимагов. Ему было плевать что скажут другие или же как отреагируют. Вальтер всегда сам принимал решение и всегда знал как будет правильнее, вернее и лучше.

Вот и сейчас — темнота тянущегося вдаль коридора пыталась удушить, пыталась остановить, пыталась подарить возможность задуматься и повернуть назад. Однако никакая чернота не была для Верховного архимага указом. Если бы он не был таким упорным, твёрдым и непоколебимым, то никогда бы не добился той власти, того положения и таких успехов. Вальтер всегда это знал и потому никогда не оглядывался, никогда не поворачивал назад и никогда не позволял себе отчаиваться. То был его путь. Уникальный, неповторимый и единственный.

Архимаги отреагировали как он и ожидал. Адонис был другом и всячески поддерживал Вальтера, хоть иногда и имел другую точку зрения. Всё же он из всех архимагов был самым независимым, самым преданным и верным Церкви Господа. Адонис, этот умный старик, спокойно воспринял решение о военных действиях и даже поддержал идею, посчитав что так будет лучше для всего магического мира. Старик, вероятно, и сам подумывал о войне с Эриком Мартеном, но всё тянул, оттягивал как мог и теперь дождался, всецело поддержав грядущую войну. Вальтер гордился этим архимагом, а иной раз даже просил совета, ведь всегда знал — Адонис постарается и найдёт наиболее правильное и верное решение.

Двое же других повелителей башни отреагировали как Верховный архимаг и рассчитывал — в один голос против, с отработанной давно речью, без малейшего намёка на поддержку. Вальтер давно думал о них как о предателях, но так и не узнал на кого и как они могли работать. Просто снять их с должности было в корне неверно и Верховный архимаг как раз с этим вопросом и обращался к Адонису. Переговорив, повелители магических башен сошлись на том, что открыто лишать двух архимагов поста смысла не имеет. Их армии взбунтуются, а народ может поднять кровавый мятеж. Именно на это и рассчитывали те двое — что их никогда никто не коснётся, что они в безопасности и в укрытии. Но на самом деле это было не совсем так. Был один способ снять их с постов и предать в руки правосудию — начать войну, что точно бы противоречила их тайным интересам и вынудила бы пойти против Верховного архимага.

Вальтер улыбнулся. Всё шло в соотвествии с изначальным планом. Военный поход вот-вот начнётся, и тогда посмотрим кто в безопасности и кто по-настоящему не боится смерти!

Белый свет резанул глаза Верховному архимагу, Вальтеру Белому, заставив того прикрыть их своей могучей всесильной рукой.

— Какое сегодня яркое солнце. Предатели, знайте — то ваш последний свет!

На архимага поначалу никто не обратил внимание. Каждый был занят своим делом: кто-то упражнялся в магии, с усердием стараясь тратить ману правильно и верно; кто-то, немного в отдалении, тренировался друг на друге, усердно работая катанами в сжатых потных ладонях; артиллеристы старались обучать других, готовя воинов к предстоящим сражениям.

Весь простор кипел. Тренировки не стояли на месте. Каждый башенный маг пытался стать лучше, сильнее, умнее и в будущем принести всему магическому обществу грандиозную победу. Огнешары свистели, ветровые шары яростно разрывались на мелкие части, мана буквально висела в воздухе и Вальтер радостно улыбался, наблюдая за солдатами, занятыми и погрузившимися с головой в тренировки. Работа кипела, мана бурлила, магия шипела, как и снаряды, впустую выпускаемые артиллерией под управлением юных несмышлёных воинов.

Ветер яростно кидался на белоснежную роскошную рясу Верховного архимага, играясь с длинными шёлковыми ниспадающими вниз рукавами; сама ряса была изукрашена причудливым узором из богатых золотых нитей. Выглядел Вальтер как богатый священник, весь такой плотный, крупный и серьёзный. Половина его лица пряталась за белёсой маской, оставлявшей только небольшую прорезь для ноздрей и рта. Остальная половина была еле видна под накрывшей её тенью и глаза упрямо смотрели на своих поданных, прячась за лёгкой чернотой от накинутого поверх головы капюшона.

Вальтер ещё долго мог наблюдать за собственными трудящимися воинами. Упорство и желание стать лучше двигало каждым из них: автоматы грозно кричали, артиллерия победно верещала, катаны громко лязгали, стихии шипели в воздухе, истончаясь и окончательно растворяясь где-то вдали. Некоторые солдаты бегали по песчаной неровной дороге, тренируя выносливость и силу духа, что было не менее важным и нужным. Они потели, кряхтели, но старались не останавливаться, пытались сделать всё возможное, чтобы не подвести Верховного архимага.

Вальтер широко улыбнулся, потерев ладони и легонько откашлявшись. Ни один из солдат так и не заметил правителя Церкви Господа и тому пришлось пару раз громко похлопать руками, параллельно подходя к необычайно длинной магической вещи — чёрной палке, что оканчивалась круглым хрупким шаром, который мог бы транслировать сказанное Вальтером всем и каждому, копируя функцию обычного микрофона, пока ещё не изобретённого в Нижнем мире.

Каждый из воинов приковывал внимание к роскошному дорогому балкону, наконец замечая фигуру Вальтера. Последовали поочерёдные поклоны его Величеству, а некоторые и затряслись, начиная винить себя за проявленное неуважение. Однако Верховный архимаг был очень доволен собственной армией. Он не ожидал от неё такой резвости, усердия и выносливости, такого желания и такого упорства.

Огромный стелющийся до самого горизонта разношёрстный армейский ковёр низко преклонил голову, застыв, словно одно большое изваяние, будто вытесанный из камня идеальный памятник.

Внимание было приковано лишь к Вальтеру и тот, всё ещё улыбаясь и поправляя самодельную диковинную маску, начал свою речь, распространяя её от одного угла к другому, от самого дальнего солдата к самому ближнему, чтобы каждый мог почувствовать огонь речи, зажечься от него, будто свечка, и продолжать идти с ним до самого конца, до победы в приближающейся войне:

— Когда я шёл сюда, то ещё не думал застать картину, подобную этой! — начал архимаг. — Каждый в работе, каждый тренируется и старается вложить свой вклад в наше общее будущее! Магия буквально разлетается окрест — такая сильная, интересная, обновлённая… Вы — самая сильная и упорная армия в мире! — прокричал Вальтер, наблюдая как от края и до края многокилометровой тренировочной площадки поднимается единый стройный солдатский хор.

— Слава нашей Церкви! — кулаки солдат бухнулись о грудь и каждый устремил свой взор на Верховного архимага. Начиная от левого воина, заканчивая самым незаметным последним — войско гудело как улей. — Слава Вальтеру! Слава Отцу нашему Великому Господу! Да воздастся Эрику за его грехи! Слава Вальтеру!

Шум огромной сносящей волной достиг ушей Вальтера и тот благостно улыбнулся. На таких людей он мог всецело положиться, с такими он мог идти в бой с гордо поднятой головой.

— Такие талантливые и бодрые, такие умелые и могучие! Настоящая сила, живой необоримый тайфун, состоящий из чистой магической силы! Манотайфун, сносящий всё и вся на своём пути; настоящий огромный общий солдатский поток, такой вольный, сильный и не идущий ни в какое сравнение ни с какой силой в мире! Слава всем нам! Слава всем вам! Слава каждому из нас! Тренируйтесь! Развивайтесь! Готовьтесь к славному бою, из которого все выйдут победителями и о которых будут слагать песни и легенды! Слава Церкви Господа! Слава всему нашему героическому обществу! — общий слитный гул вновь поднялся над вспотевшими уставшими воинами.

— Долой Мартена! Слава магии! Слава Вальтеру! — и ведь никто из кричащих солдат совершенно не знал о низвержении и смерти Эрика, а вместе с ним и Церкви Сатаны. И ведь каждого из них Вальтер явно вёл на смерть. И Верховный архимаг понимал, что обманывает. Обманывает и гнусно водит за нос собственную армию. Но игра уже началась и отступать было поздно, да и, в общем-то, некуда. А на кону войны уже давно лежала дальнейшая жизнь всего Нижнего мира!

***

Тысячи взоров с надеждой смотрели на своего архимага-властителя. Тысячи голосов верно и громко кричали его имя. Тысячи голов верили в правдивость слов Дамира, одного из двух архимагов-предателей, одного из самых значимых фигур в большущем Плане.

В голосе солдат не было ни грамма сомнения, ни секунды мятежа — для них Дамир всегда был сильным магом, их кормильцем, их неоспоримым примером для подражания, авторитетом, и за таким человеком было просто невозможно не пойти. Может он и вправду умел манипулировать людьми?

— Дамир — наш король! Дамир — наш Отец! Дамир — наше будущее! — таких преданных бойцов мог сплотить вместе только сильный авторитетный вождь, только настоящий оратор, только громкая, интересная и бесспорно яркая личность.

«Всё сейчас будет позади… Мне осталось только толкнуть ту самую речь, настроить их всех и подготовить… Они должны поверить! Обязаны! Иначе… План будет окончательно разрушен, а моя жизнь будет окончена… Я не могу допустить поражения! Слишком много сделано, слишком много отдано…» — пот всё же незаметно для воинов стекал с его дрожащего лба, коленки вздрагивали, а руки непроизвольно сжимались. «Никто не видит… Я обязан перестать бояться. Со своей армией я всё ещё в безопасности, никакой Вальтер меня не достанет…»

— Слушайте меня! — вся армия, ярко блестящая на солнце, разодетая в дорогие доспехи и кольчуги, в эти тяжёлые стальные шлемы, разом замолчала, сквозь небольшие отверстия приковав взор к Дамиру, к их лидеру, к их великому и сильному архимагу.

Тот вальяжно, как только мог более свободно и расковано, будто и не переживая, стоял посреди огромного тренировочного лагеря, ничего не боясь и ни о чём не переживая… Почти.

Руки архимага то и дело поглаживали чёрную пущенную по мизинец козлиную бородку, потрагивали трепещущую на взревевшем ветру широкополую шляпу, украшенную одиноким белым павлиньим пером, иногда касались пуговиц на ковбойских вольных одеждах, крайне неуместных на других архимагах, но так подходящих именно Дамиру. Бедные руки никак не могли успокоиться, продолжая свои танцы, которые ни один солдат даже не пытался принять во внимание…

— Слушайте меня! — продолжал архимаг-предатель. — Как вы знаете, наше общество архимагов, властителей пяти башен, оказалось под властью мнения и решения одного единственного человека — узурпатора, который сместил нашего дорогого Авиада. Верховный архимаг Вальтер — наш враг! И теперь мы знаем это совершенно точно! Вначале переворот, потом ложь всем нам, а теперь — лживая и незаконная война! Разве это нужно сейчас для развития всего магического общества? Может он хочет покончить со всеми нами? Со всеми недовольными? Может именно ради этого и начинается эта кровопролитная война? Под предлогом избавления от Церкви Сатаны? Мы не должны допустить подобной лжи и подобных действий! Смерть врагу! Смерть Вальтеру! Долой этого незаконного Верховного архимага! Давайте не дадим этому хитрому человечку низвергнуть всех нас! Давайте идти вместе рука об руку! А я пойду впереди всех Вас, как самый наглядный пример доблести, чести и смелости! Готовьтесь, братья мои! Готовьтесь и бейтесь до самого конца, до победного долгожданного мига! С Богом и прибудет с нами истинная Церковь Господа! Аминь!

Армия победно загудела и было видно — никто из этих солдат и не собирался сдаваться. Прямо сейчас каждый из них повёлся, попался на удочку, оказался на этой лживой подлой наживке и сейчас глупо покрикивал имя своего властителя, не понимая как же всё-таки их жестоко обманули, и ведь ради чего…

Дамир улыбнулся, сверкнув своими яркими зубами.

«Неужели действительно повелись… И не сомневаются. Всё как я рассчитал…» — общий ковёр дружно кричал, приложив ладони к шлемам. Всё поле блестело чищенной сталью, а воздух содрогался от дружных криков.

Дамир повернулся к собственной магической армии и медленно покинул ясное поле, врываясь в духоту и темень здешней магической башни. Эффект архимагу понравился, он его удовлетворил. Эти башенные маги были готовы идти до самого конца, что от них и требовалось.

Громадный парадный зал встретил Дамира привычным молчанием и одинокостью. Он пустовал, как и всегда, свободный от шумных людских толп. Быстро пройдя сквозь него как нож сквозь масло, ноги архимага понесли его по крутой винтовой лестнице, упорно поднимающейся ввысь, куда-то в сокрытые от посторонних глаз верхние помещения магической башни.

Ступени, хорошо смазанные и крепко слаженные, не скрипели, не ныли и не кричали. Подниматься было легко, приятно и быстро. Рука, больше ни дрожащая и уже к этому времени успокоившаяся, обхватила периллу и скользила по ней, покуда лестница не закончилась, открывая вид на удивительный коридор, похожий на некое логово опасного зверя. Множество комнат, отнорок и непонятных поворотов, ведущих неясно куда и неясно что в себе таящих.

По существу говоря, весь этот коридор изобиловал всяческими магическими ловушками, сопровождающимися различными охранными предупреждениями. Каждый посторонний, проходивший по нему, никогда не смог бы пройти незамеченным и неузнанным.

Поворот. Поворот. Поворот и глухой тупик. Мрачные тёмно-зелёные обои оборвались, завершаясь в этом подозрительном месте, что явно не могло быть концом коридора. Здесь чувствовалось нечто неладное да и ухмылка Дамира, не покидающая его хитрого лица, говорила о многом.

Его рука, ярко освещённая светом с удивительного витражного окна, дотронулась до погасшего мерно висящего факела, надавила чуть-чуть, слегонца, осторожно, но заученно, как делала это всегда. Последовал тихий щелчок и часть стены отошла в сторону, практически бесшумно отошла, как если бы и не отходила.

Архимаг с мелкой бородкой и широкополой шляпой оглянулся, снял головной убор, повесив его на первый попавшийся слегка ржавый изогнутый гвоздь, вновь оглянулся и юркнул в проём, слыша как почти бесшумная стена встала обратно на своё законное место.

Пара ступенек, пара шагов, пара вдохов. Ноги Дамира ступили на чёрный-чёрный пол, по всей площади которого ярко сверкали мелкие озорные звёздочки. Зал был фактически пустым, лишённым практически любой мебели, органично сделанный только для одной единственной цели.

— В этот период мне приходится заходить сюда куда чаще, словно домой, — отшутился архимаг-предатель, подходя к большущему тонко выделенному заклинательному столу, сквозь который проходили даже самые незримые магические потоки. Подстать полу покоя, стол был таким же чёрным и только его края поблёскивали лёгким божественным светом.

— Вальтер, мой вечный враг — ты всё же смел, чертовски смел, мне стоит это признать! Но тебе никогда не уничтожить меня! Пока со мной армия, пока за мной стоят люди — я не дамся так легко, как тебе бы хотелось! — белая ладонь мягко вспорхнула над столом, незримо обхватив цепкими пальцами небольшой чёрный шар, небольшую магическую глобулу, внезапно завертевшуюся и заревевшую от нахлынувшей в неё магии. Карта ярко вспыхнула! Оказывается, не только Вальтер мог иметь при себе Великую карту Нижнего мира. — Сейчас мы всё проверим, окончательно и бесповоротно. Ты же обманул меня, дурья башка, — тонкие ухватистые пальчики Дамира игриво управляли Картой, словно играя на пианино, и Чёрный город был всё ближе.

Вот и он выплыл из-за края, внезапно дойдя до центра карты. Пальцы прекратили игру, глаза широко распахнулись, будто от невозможной радости, а сам архимаг пронзительно рассмеялся. Чёрный город представлял из себя одни руины, клубы дыма, жуткие облака пара, косые линии дождя, тучи и остатки былого величия — само собой Чёрного града больше не существовало.

— Война с Эриком Мартеном? Добро и справедливость? Честь и отвага? Жалкий обманщик! — зубы заскрипели, вцепившиеся друг в друга, а кулак с грохотом опустился на карту, заставив потоки магии весело затанцевать. — Ты хотел вынудить нас с Либертом, нас — этаких двух предателей, на мятеж! Ты мечтал сразиться с нами! Ведь ты чётко осознал ещё очень-очень давно — Чёрный город и Эрик нам далеко не враги. Мы же и правда тайно оберегали то экспериментальное место. И всё что там происходило — это и наши тайны тоже! Но ничего — я не позволю тебе сокрушить Великий План Демиурга, у тебя ничего не выйдет! А войну… Ох, войну ты получишь! И мы сотрём тебя в порошок, как давно должны были сделать! Слава Демиургу! Мы никогда не отступимся от славной идеи самого великого мага!

Карта прекратила мерцать, облачая заклинательный покой в свой тяжёлый плащ из тьмы. Магия развеилась, оставив Дамира наедине с давящей тишиной.