Дважды умерший

I Страшная действительность

Вечер… Я сижу за письменным столом и просматриваю новые заграничные журналы. Мое внимание особенно привлекают многочисленные статьи, посвященные успехам авиации.

«Новый воздушный крейсер» — читаю я заголовок. Интересно, посмотрим, в чем дело…

Помню, как десятка полтора лет назад, я запоем читал фантастические романы: «Электрическая жизнь», «Адская война», «Воздушные бои будущего»… Что же!.. Действительность, оказывается опередила самые смелые измышления романистов… Современные военные воздушные суда уже теперь значительно совершеннее тех, которые описывались в романах.

Из журналов я узнаю о постройке воздушных бомбовозов, покрытых толстой броней и могущих брать с собой до 500 пудов бомб, начиненных взрывчатым веществом страшной разрушительной силы. Снабженные пулеметами и орудиями, они представляют из себя настоящие «летающие крепости».

Вот сведения об истребителях, имеющих новейшие орудия, которые, выстрелив один раз, продолжают обстрел автоматически до тех пор, пока сам летчик не пожелает остановить их действия.

Я содрогаюсь от ужаса. Мне представляется страшная картина разрушения — результат налета эскадры воздушных крейсеров. Ведь у одной только Франции уже до 30.000 самолётов, среди которых несколько тысяч военных…

Бум… бум… Громко бьют часы. Неужели два часа ночи?.. Но сон бежит от меня.

Я жадно продолжаю читать. Статья об удушливых газах… Оказывается, есть вещества, одна капля которых мгновенно убивает все живое.

Население города безмятежно спит мирным сном. Ночью с аэропланов сбрасывают бомбы, начиненные обращенным в жидкость ядовитым газом. Страшная коса смерти сметает тысячи жизней. Рождается утро, солнечные лучи освещают город мертвых. Ужасные газы сделали свое дело…

Я не могу спокойно продолжать чтение… Сижу, крепко сжимая руками воспаленную голову. Вихрем кружатся мысли… Лучшие достижения человеческого гения на наших глазах обращаются хищной волей капиталистов в орудия смерти.

II Загадочные сигналы

Что со мною?.. Где я?..

Странная, незнакомая местность. Вдоль улицы тянутся казарменно-серые, все совершенно одинаковые двухэтажные дома. Быстро мелькают трамваи, также окрашенные в этот убийственно-скучный серый цвет.

Может быть, я сплю и все это не что иное, как странный фантастический сон? Видимо, нет!..

Вокруг меня кипит настоящая, действительная жизнь. Начинаю с любопытством осматриваться.

Надо полагать, что теперь полдень. Солнце стоит высоко, из-за кружевных облаков бросает оно золотисто-желтые лучи на странно-однообразную картину, окружающую меня.

По тротуару проходит много людей, — все торопятся, спешат куда-то. Всматриваюсь в лица с надеждой найти знакомого, который объяснил бы мне удивительное изменение, происшедшее с моим родным городом.

Вдруг ледяной холод сжал мое сердце. Нет, это лица не живых людей — все мертвенно бледные, как… не знаю даже с чем сравнить… — я никогда не видел таких лиц.

Каждый, проходя мимо, долго с видимым изумлением рассматривал меня.

Довольно! Надо выяснить, наконец, где я. Спрошу кого-нибудь из этих диковинных людей, как называется их город.

Чувствую, что это будет нелепый вопрос… Если бы меня раньше спросил кто-либо на улице: «Скажите, в каком городе мы?» — я счел бы его за ненормального.

Подбираю слова и ищу, на ком остановить свой выбор… Вдруг пронзительно-резкий звук потряс воздух.

Среди странных людей произошло смятение; все бежали к концу улицы и там таинственно скрывались, как бы проваливаясь в какую-то яму.

Один за другим подъезжали туда трамваи — они тоже бесследно исчезали.

Я еще раньше обратил внимание на странный шум сверху, нечто вроде жужжания моторов множества аэропланов. Теперь этот шум усилился, из-за облаков стали появляться небольшие аппаратики, они быстро спускались и тоже тонули под землею.

— Дззз… Дззз… — дважды прокатились по воздуху странно высокие ноты.

— Безумец, самоубийца! — раздался за моей спиной взволнованный голос, и невысокий, смертельно бледный старик схватил меня за руку.

— Второй сигнал, второй сигнал!.. — кричал он, увлекая меня за собою.

Мы бежали по пустой уже улице. У меня захватывало дыхание.

— Успели… спасены… — проговорил запыхавшийся старик.

Перед нами был глубокий колодезь. Пока я пытался собрать воедино обрывки мыслей, из колодца бесшумно выплыла платформа. Едва мы успели перейти на нее, как платформа начала бешено опускаться.

Дззз… Дззз…. Дззз… — трижды прозвенел таинственный звук, и вслед за этим громадная серая масса закрыла клочок неба над нашими головами.

— О чем вы думали? — спросил меня старик, — Задержись я еще на минуту и было бы уже поздно, ведь мы попали на последнюю платформу!..

Легкий толчок. Движение прекратилось.

Мы были в настоящем подземном городе. Широкие улицы, множество народу, трамваи, автомобили — жизнь значительно более оживленная, чем там наверху.

— Простите, — обратился я к своему спутнику. — Я чужестранец, впервые в вашем городе. Объясните же мне все, что происходит вокруг.

— Вам, конечно, известно, что мы воюем с Восточным союзом, — начал старик. — Только что прозвучавшие сигналы предупреждали о налете их воздушной эскадры…

— Извиняюсь, — перебил я старика. — Не откажите сообщить мне, в котором году… — тут я немного замялся… — происходят все эти события?

— В 2025 году, — отвечал он, — хотя должен заметить, что ваш вопрос меня удивляет…

— Сто лет, сто лет! — заволновался я, — Не знаю, как это произошло, но, по-видимому, я спал в течение ста лет… Ведь я родился и конце девятнадцатого столетия и жил в двадцатом. Последний день, проведенный мою до этого рокового сна был весною 1924 года.

— Это, действительно, очень странно, — согласился старик. — Мне никогда не приходилось слышать о столь продолжительном летаргическом сне.

— Вы понимаете, что для меня все окружающее совершенно незнакомо, и я хотел бы просить вас…

— Объяснить вам подробно все происходящие вокруг события? Я весь к вашим услугам. Мы скоро придем.

Мы шли по улице. Было совершенно светло. Дул немного свежий ветер.

— А вот и мое жилище, — произнес после недолгого молчания старик. — Запомнить нетрудно: «5-й ярус. Улица 47-го колодца, дом 32». Идемте.

Как во сне последовал я за любезным хозяином.

Вот я уже у него в кабинете, сижу на диване. В голове дикая пляска мыслей. Вспоминаются милые лица близких друзей…

III Подземный город

— В середине прошлого, двадцатого века, — начал старик, — земной шар представлял из себя гигантское поле битвы. Война следовала за войной. Техника в то время была уже на высокой ступени развития. Она создала различные военные воздушные корабли, удушливые газы, удивительной силы взрывчатые вещества, дальнобойные орудия. Военные действия происходили главным образом в воздухе. Налет эскадры аэропланов в несколько тысяч аппаратов буквально сметал с поверхности земли целые города.

По вычислениям одного из современных историков, в течение нескольких лет периода самых ожесточенных войн погибло более половины населения нашей планеты. Подумайте только, миллиарды жизней…

Затем наступил период затишья. Оставшиеся в живых образовали один Международный Союз. Жизнь начала возрождаться. В начале 21-го столетия некоторые народы отделились от Международного Союза, образовали свой Союз и начали борьбу с нами.

Вы представляете себе…

Опять налеты воздушных эскадр, разрушенные города… Только при современном состоянии техники это было бы еще более ужасно…

Что делать? Пока наш противник готовился к войне, мы пошли на крайние меры. Мы выстроили подземные многоярусные города и проводим в них теперь большую часть своей жизни.

— Почему же у вас здесь так светло, как на поверхности земли? — спросил я.

— Все подземные улицы освещаются электричеством. Через особые трубки, наполненные разряженным газом, пропускают электрический ток; происходящее при этом свечение создает полную иллюзию солнечного света.

— Подобные трубки имели некоторое распространение и у нас в… — я немного подумал, — прошлом столетии. Их называли трубками Мура.

— Возможно.

— Ну, а отчего у вас здесь такой свежий воздух?

— У каждого колодца имеется сильный воздушный насос, который всасывает с поверхности земли воздух и направляет его струи вдоль улиц. Кроме того, мы пользуемся особыми вентиляторами…

— Хорошо, — согласился я, — ну а если неприятельские аэропланы сбросят бомбы с удушливым газом, ведь к вам в подземный город станет поступать отравленный воздух.

— Прежде чем попасть в галереи, воздух из насосов проходит через ряд очистителей, которые поглощают все вредные примеси.

— Еще один вопрос. Чем объясняется однообразно-серая окраска в части города над поверхностью земли?

— Мы принимаем меры, чтобы замаскировать положение спускных колодцев. При однотонной окраске всех предметов неприятельским самолетам трудно ориентироваться.

— Понимаю. Но ведь снаряды все же могут попасть в покрытия, закрывающие вход в подземный город. В таком случае произойдет катастрофа.

— Для предупреждения подобных несчастий мы имеем специальные электромоторы, которые создают быстрое движение воздуха над колодцами, а эти воздушные вихри отбрасывают снаряды в сторону.

Я сидел, прижавшись к спинке дивана. В окно, выходившее на улицу, врывался поток холодного, яркого света.

— Вот почему они все такие мертвенно-бледные, — подумал я — Они живут под землей, лишенные ласковых лучей солнца.

— Вас, конечно, заинтересовали сигналы, предупреждающие о появлении неприятельской воздушной эскадры, — продолжал после некоторой паузы старик. — По всей нашей территории имеется ряд наблюдательных радиостанций. Неприятельские воздушные суда летают обыкновенно на высоте 15–20 километров, то есть столь высоко, что их не только нельзя увидеть, но даже шум пропеллеров совершенно не слышен. На наших радиостанциях имеются «автоматические уши», которые улавливают колебания воздуха, вызываемые движением аэропланов, и дают возможность определить направление их полета. Посредством электромагнитных волн станции тотчас же сообщают о своих наблюдениях. Получив такое извещение о полете аэропланов в нашем направлении, городская радиостанция дала сигналы, предупреждающие население о грядущей опасности. При первом же сигнале все бросились к колодцам; «воздушные мотоциклетки», трамваи тоже поспешили скрыться в подземном городе. При третьем сигнале крышки колодцев были герметически заперты.

Я вскочил и горячо пожал руку своему спасителю.

— Вы представить себе не можете, проговорил бледный старик с горечью, как тяжело жить в такой обстановке. Я астроном по профессии. Кажется, ни разу еще мне не удалось довести свои наблюдения до конца. А сколько раз разрушалась моя обсерватория…

Сегодня, услыхав первый сигнал, я продолжал свои наблюдения — не мог оторваться от работы. И только со вторым сигналом бросился к ближайшему колодцу.

— И при этом спасли меня, — добавил я и еще раз пожал ему руку.

— Отчего я не остался на верху? — опять промелькнула назойливая, мысль. — Лучше мне было бы погибнуть, чем жить в подземном городе среди этих странных, бледных людей…

— Каков же смысл воздушных налетов, если всегда все население успевает скрыться? — спросил я, спустя несколько минут.

— Они пытаются сделать десант и проникнуть в подземную часть города. Но не думаю, чтобы им это удалось. Наши боевые аэропланы и артиллерия сумеют отогнать врагов.

— Значит, теперь происходит бой в воздухе?

— Да, конечно.

Вдруг странное желание засверлило мой разгоряченный мозг. — Лететь на боевом аппарате, принять участие в великой воздушной битве!.. А если смерть? Все равно. Даже, пожалуй, лучше, чем жить здесь без родных и друзей, без милых лучей Солнца.

Я обратился к старику со своей просьбой. Он долго меня отговаривал, затем, пожав плечами, согласился, видимо, поняв мои переживания.

Он позвонил по телефону своему знакомому, одному из начальников воздушной охраны, и после короткого разговора подучил его согласие.

— Идемте!..

IV Бой в воздухе

— Номер 135-й готов к отлету, — раздался сзади меня чей-то голос.

Мы стояли в конце улицы, у колодца, старик астроном, мой любезный хозяин, его приятель, один из командиров воздушной охраны, еще несколько военных и я.

Откуда-то снизу бесшумно подошла платформа.

На ней стояли два аэроплана.

— Садитесь!..

Трое военных направились к металлической птице.

Я последовал за ними.

Крепкие пожатия руки, несколько слой с пожеланием успеха и… дверца каюты захлопнулась.

— Почему каюта закрывается герметически? — спросил я.

— Иначе нельзя… Высота подъёма до 20 километров… Воздух разрежен… Здесь в баллонах сжатый кислород… — последовал ряд отрывочных ответов. Я понял, что нельзя беспокоить моих спутников вопросами и прильнул глазами к одному из боковых окон.

Платформа дошла до верху. Остановка на минуту. Шум открывающихся и закрывающихся крышек. По-видимому, принимаются меры, чтобы не впустить в колодезь удушливые газы, которые могут быть в воздухе.

Вот заработали пропеллеры — и мы стремительно поднимаемся кверху… У меня закружилась голова…

Что это? Сзади нас летит второй аэроплан, который вместе с нашим поднимался на платформе. Кто же им управляет, — ведь я заметил, что в нем не было летчика…

Видя изумление, написанное на моем лице, один из военных сообщил лаконически:

— Это наш автомат. Мы управляем им с помощью электромагнитных волн из этой каюты.

Я вспомнил, что еще сто лет назад поговаривали о таких автоматах.

— Он начинен взрывчатым веществом, — продолжал военный. — Мы направили его на неприятельское судно и произведем взрыв.

Вдали показались очертания нескольких десятков металлических птиц. То был неприятель.

Заметив наше появление, к нам навстречу направлялся один из врагов.

— Автомат!.. — раздался голос нашего командира.

Мы резко повернули назад и стали спасаться бегством, в то же время поднимаясь все выше и выше.

Неприятельский автомат скрылся из виду.

Покружившись в воздухе несколько десятков минут, мы вдруг начали резко опускаться, снова приближаясь к врагам.

Поворот соответствующего рычага одним из военных, — и сопровождавшая нас птица, начиненная взрывчатым веществом, полетела, чтобы погибнуть, сея вокруг себя смерть.

Сотрясение воздуха… Осколки неприятельского самолета стремительно ринулись вниз…

Железная воля командира управляла нашим кораблем. Вот уже около часу мы лавируем, то поднимаясь, то опускаясь, стреляя в неприятеля, избегая их выстрелов и, главное их автоматов.

Вдруг, совершенно неожиданно справа около нас вынырнул неприятельский аэроплан, а почти тотчас же второй самолет появился слева. Вдали видны были еще приближавшиеся к нам враги.

На лице у командира выступил холодный пот.

— Нас окружили! — воскликнул он.

Самые хитроумные маневры не помогали. Спасения не было.

— Отмстим же за нашу гибель, — произнес решительным голосом командир, и твердою рукой направил наш аппарат на крупнейший неприятельский аэроплан.

Страшный толчок… Все закружилось и я полетел вниз с высоты 15 километров.

V Пробуждение

Открыв глаза, я с изумлением оглядывался вокруг. Я лежу на полу у своего письменного стола. Невидимому упав со стула, я больно ударился головой.

Что со мной? Неужели я погиб при столкновении воздушных судов?

Ах, да… Вспомнил… Вчера вечером я зачитался о войне будущего… Значит все виденное мною был сон.

Быстро вскочив с полу и потирая ушибленную голову, я подошел к окну.

Ласковое весеннее солнце улыбалось мне. С улицы доносились милые, знакомые звуки. Мощный гудок завода, задорные звонки трамвая, грохот катящейся по мостовой телеги, голоса людей…

Неужели то, что я видел во сне, когда-нибудь осуществится в действительности? И мне снова представился подземный город, бледные лица его обитателей, ужасный бой в воздухе.

— В течение нескольких лет периода самых ожесточенных войн 20-го столетии погибло более половины населения нашей планеты… Миллиарды жизней… — звучал у меня в ушах тихий голос старика.

Да. Сказочно быстро развивается современная техника. Неужели же ее славные достижения обратят человечество в орудие массового уничтожения себе подобных, а победа над воздухом принесет только груды развалин и море крови?..

Да не будет этого! Я твердо верю, что светлое царство труда будет уделом наших потомков, а слово «война» отойдет в область далекого прошлого — им будут интересоваться только историки.