Дважды полагаясь на себя

— 12 —

Наш немногочисленный отряд, состоящий из Аленки и двух меня, миновав заросшую пожухлой травой равнину, подошел к границе лесистой местности, усеянной деревьями внушительных размеров. Их хвоя и листва, окрашенные преимущественно в оранжевый цвет, расположились на черных, как сажа, стволах. Плотность крон многолетних великанов не позволяет дневному свету полноценно проникать внутрь загадочного леса. Уже на расстоянии нескольких метров вглубь лесной чащи, сложно что-либо рассмотреть из-за густорастущего «навеса», закрывающего собой небо.

— Что это за место? — спросила единственная в нашей группе представительница прекрасного пола.

— Чертовщина какая-то, — разглядывая карту, ответил я, — По идее здесь должна пролегать дорога, ведущая на юго-восток к «Янтарю».

— Куда ты завел нас, Сусанин ведущий?… — съехидничал Герой и продолжил свое издевательство, — Командир, я что-то не понял, ты что, заблудился, что ли?

— Нет! — отвечаю, не обращая внимания на его «подколку», — Судя по ориентирам, мы находимся именно там, где и должны. Так называемый Мертвый город находится северо-восточнее от нас. Вон, на горизонте его постройки торчат, видите?

— Хм. Тогда что это за «Ботанический садик» вырос на нашем пути?

— Аленка, ты как-то рассказывала, — начал припоминать я, — Что в Зоне после Выбросов некоторые участки местности иногда меняются местами…

— Да-да! — откликнулась она, — Очень похоже на то, что это тот самый случай.

— Такое впечатление, что гуща Рыжего леса перенеслась сюда. И для нас это совсем не кстати.

— М-да уж… Огибать расстояние в несколько километров мы вряд ли станем, не так ли, коллега? — подал голос «близнец», — Придется идти в лес, по грибы да по ягоды?

Глянув на уходящие влево и вправо километры черно-рыжего леса, я мысленно согласился со своим двойником. Делать огромную «петлю», на которую уйдут несколько дополнительных часов, мы не можем, слишком рискованно в нашем случае, так как есть огромная вероятность попасть под Выброс. А лагерь ученых является единственным по близости известным нам местом, в котором его можно безопасно переждать. Хотя, понятие безопасности в данном случае довольно относительно. Если Аленкино предположение, насчет связи между нашими жизнями и аномалией «Ксерокс», является верным, то без знаний Сахарова нам Выброс не пережить вообще. Да и с водой у нас проблемы — ни капли не осталось, жажда точно замучит. Короче говоря, идти придется через лес.

— Идти через Рыжий лес гораздо опаснее и сложнее, чем в обход, — промолвил я, — Но в связи с…

— Не скажи! — возразил Герой, мотая головой, — В Зоне очень трудно, практически не возможно, определить, где опаснее. Можно на ровном месте погибнуть мучительной смертью, а можно побывать, казалось бы, в непроходимых местах и выйти из них без единой царапины. Да еще с хорошим хабаром в придачу. Похоже, что Хозяйка Зона сама решает, кому что подарить. Кому — жизнь беззаботную, а кому — смерть жуткую, — философски произнес он.

— Это сейчас сказал я? — вопросительно в шутку поинтересовался я.

— Хм… Можно и так сказать… Раз Ты — это Я. То получается, что это сказали МЫ! — ответил мне Герой.

— Кстати, Милый, как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовалась Аленка.

— Нормально, — ответили мы с Героем хором и переглянулись друг с другом, после чего мой двойник продолжил, — Спасибо за заботу, Дорогая. Мои ноги уже не болят. Похоже, раны полностью зажили.

— Хм, а я сначала подумал, что это ты меня спрашиваешь, — с легкой досадой и «детской» ревностью произнес я, обращаясь к Аленке.

— Так, братцы-кролики… Чтобы нам постоянно не путаться, придется дать вам новые имена, — вынесла она свой безоговорочный вердикт.

— Интересно, какие же? — спросил Герой. — Типа, Первый и Второй?… Альфа и Бета?… Или Чип и Дейл?… А может, Белый и Черный?… Хе-хе… Тогда я, чур, Белый!… Черным мне что-то неохота быть, зад-то у меня «белый», — заявил он с иронией, — Да и Вторым быть тоже что-то не особо хочется…

— Действительно, Ален, — согласился я со своим «близнецом», — Наши новые имена должны быть равнозначными, такими, чтобы обоим понравились, и чтобы никто из нас не доминировал друг над другом. Чтоб обидно никому не было. А то иначе мы с ним обязательно подеремся, — улыбнулся я, переведя взгляд на Героя.

— Эх, кони вы мои, кони, — немного подумав, произнесла Аленка, — Я буду называть вас так, как мне нравится это делать дома: «Жеребец» и «Мустангер».

Мы с двойником присвистнули от приятного удивления и довольно хмыкнули.

Обожаю, когда она меня так называет, лишний раз подчеркивая качество хорошего любовника. Это немного льстит моему мужскому самолюбию и положительно сказывается при определении уровня самооценки. Да и вообще, доброе слово, оно ведь и собаке приятно… Если, конечно, эта собака не чернобыльская.

— Что скажете, мистер Мустангер? — стараясь максимально серьезным голосом произнести свой вопрос, обратился ко мне Герой, — Вам нравится ваше новое имя?

— О, да, мистер Жеребец, вполне! — также еле сдерживая смех, подыграл ему я, — Простите, мистер Жеребец… А вы случайно не подскажете, где тут находится ближайший ипподром? Подзаработать дюже охота. А то на овес и на золотые подковы чуток не хватает…

Тут мы оба не сдержались и от всей души заржали, словно кони. Аленка присоединилась к нам, по-девичьи захихикав. На самом деле, это снова дают о себе знать чертовы нервы. В Зоне они всегда на пределе. Приходится порою вот так вот разгружаться, дико смеясь над вещами, которые в повседневной жизни способны вызвать лишь улыбку, и то не всегда.

— Так, Жеребец, — сказал я, более-менее «разгрузившись», — Раз уж твои копыта полностью зажили, то возвращай «Бизе» на Родину.

Он ловко размотал грязные бинты, извлек слегка потемневший артефакт и молча вернул его мне.

— Кстати, — промолвила Аленка, наблюдая за тем, как мы убираем артефакты, — «Будь Здоров!» не обязательно хранить в специальном контейнере, как это делаете вы. Он же никак не вредит вашему здоровью, а наоборот, только лечит его. А после того, как «Бизе» исцелит организм, он перестает тратить свою энергию понапрасну. Так что, можете не волноваться, лишнего от него не убудет и принимаемые вами меры безопасности в действительности излишни. Этот артефакт можно носить и в обычном кармане одежды.

— Спасибо, Красавица, за познавательную лекцию. Теперь будем знать, — сказал я, и мы, не сговариваясь с Жеребцом, быстренько перепрятали темно-синие шарики, светящиеся изнутри и своими размерами практически не превышающие грецкий орех, во внутренние карманы своих комбинезонов — при себе хранить такую вещь надежнее, чем в рюкзаке.

— Ален, все хочу спросить: а что это у тебя на лбу за фонарик? — поинтересовался Жеребец у нашей Красавицы, — Раньше вам вроде не выдавали… Да и зачем он тебе? Ведь вы прилетаете в Зону в светлое время суток и обычно не более чем на 20-30 минут. Что вы им подсвечиваете…

— Это не совсем фонарик, — с улыбкой в голосе пояснила Любимая, — Это оснащенная подсветкой цифровая камера. Наше новое техническое обеспечение. Теперь в Зоне Отчуждения работа моих коллег документируется на видео подобным образом.

— Это что же получается?… Ты сейчас и все остальное время нас «снимала», что ли?

— Да, конечно, — не заметив вложенного в вопрос «пошлого флирта», ответила Аленка, — Батарейки и объем памяти устройства позволяют производить видеосъемку до нескольких часов подряд.

— Круто!… Современные технологии уверенно шагают вперед, — подметил я, — Думаю, что у нас может получиться довольно-таки интересный фильмец. Так сказать, «Семейное видео».

— Точно! — согласился Жеребец, — А звук есть?

— Да.

— Слушайте, а что это будет за фильм такой, где в кадре постоянно мелькает задница Мустанга?… Ален, ведь он постоянно идет перед тобой… — театрально возмутился Жеребец, — В кадре обязательно должна быть наша Принцесса! А так как я иду замыкающим, и вся группа находится в поле моего зрения, то предлагаю оператором назначить меня!… Кто «ЗА»?… Единогласно… — не дождавшись наших ответов, принял голосование Жеребец, — Вкусняшка, давай камеру сюда.

Аленка без возражений передала моему двойнику «лже-фонарик» и попросила снимать не только ее оранжевую попку, но и окружающую среду. Как считает она — это гораздо интереснее…

— Ну что, все готовы? — спросил я у своих спутников и, получив в виде кивков головы положительные ответы, дал команду, — Группа, за мной!

— Слушаю и повинуюсь, мой господин, — снова съерничал неугомонный Жеребец, и поправив камеру добавил, — Камера!… Дубль первый! Мотор! Съемка!…

После этого, построившись «цепочкой» (мужчины по краям, дама посередине) и взяв курс на юго-восток, мы молча, по очереди, нарушили границу мрачного Рыжего леса.

— 13 —

За три четверти часа, затраченных на покорение аномальной лесополосы, нам удалось преодолеть не больше двух километров. Лес неохотно уступает свою территорию незваным гостям. Пряча от нас в своих кронах сумрачный свет и приютив у себя меж деревьев огромное количество смертельных аномалий, он четко дает понять, что людям здесь не рады.

Немногочисленные аномальные любители мрака, именуемые сталкерами «Студнями» или «Холодцами», местами обеспечивают густому лесу дополнительное тускло-зеленоватое освещение. Совместно с ними, своим бледным голубоватым сиянием темноту нарушают смертоносные «Электры».

Кое— где в темноте, словно новогодние подарки под елками, заманчиво мерцают и сверкают различные артефакты. Однако на их сборы свое, и без того ограниченное, время мы не тратили, потому что особо ценных среди них так и не увидели.

А еще, на маршруте нам повстречалась интересная низина, ярко освещенная мистическим зеленым сиянием. Когда мы ее достигли, то выяснилось, что загадочное свечение принадлежит опять же аномальным «Студням», а точнее сказать, их скопищу. Это не один огромный «Холодец», а несколько сотен «стандартных», если так можно выразиться в отношении размеров аномалий. Смертоносные сгустки не соприкасаются друг с другом, а соседствуют на расстоянии, оставляя между собой небольшие открытые участки земляной поверхности. Расположенная в низине поляна, сильно напоминает танцевальную площадку элитного ночного клуба, оборудованного шикарным светящимся полом. Однако решиться отплясывать на подобном «Танц-поле Смерти» смогут, пожалуй, только камикадзе или полные отморозки.

Ни к тем, ни к другим, мы с Жеребцом себя не относим. По крайней мере, пока…

По просьбе восхищенной Аленки Жеребец произвел панорамную съемку светящейся низины. Налюбовавшись «зеленой поляной», наш отряд продолжил свой путь.

Живность, слава Богу, нас практически не беспокоила, если не считать одного кабана и пару псевдособак, от которых в дуэте с Жеребцом мы легко отбились. Малое количество представителей фауны объясняется приближением Выброса, накануне которого мутанты прекращают свое свободное перемещение по территориям Зоны и прячутся в различных подземельях, логовах и убежищах. Зато сразу после Выброса, по неизвестным до сих пор человечеству причинам, популяция местных жителей резко возрастает в разы. Вот тогда бы, думаю, у нас уже наверняка перегрелись бы стволы и затупились бы ножи.

Местный рельеф далек от таких понятий, как гладкий или ровный. Помимо исполинских деревьев и сумеречной темноты нашу видимость часто ограничивают дикий кустарник и различных размеров каменные валуны.

Возле одного из скоплений пятиметровых булыжников неизвестной мне горной пароды я остановился и жестом подозвал следующих за мной на расстоянии ребят. Мое внимание привлекли лежащие на земле останки крупного кровососа, точнее сказать его верхней части, начиная от пояса. В нескольких метрах чуть дальше обнаружилась его вторая часть. Обе половины мутанта кем-то сильно обгрызены, причем относительно недавно, так как не успели еще сильно заветреться.

— Мать твою!… Да в нем же росту метра два было, не меньше, — прошептал Жеребец.

— Вот и я удивляюсь… Кто мог так поступить с «бедным» кровососом? Кого вы знаете из обитателей Зоны, способных разорвать двухметрового кровопийцу пополам?

— А может, его гранатой разорвало? Или аномалией? — предположила Аленка.

— Нет, Красавица. Гранаты оставляют не такие следы, — со знанием дела пояснил Жеребец, — И на аномалию тоже не похоже. Они обычно, или сжимают тело до размеров яблока, или разрывают его на множество кусочков, но не напополам. Да и не видно поблизости подобных аномалий… Однозначно, эту тварь на две части разделило какое-то живое, огромное и могучее существо.

— Псевдогигант? — спросил я тихо и сам же ответил, — Вряд ли. Он, конечно большой и тяжелый, но ручки у него маленькие и короткие. Да и когтей у него вроде нет. Он чисто физически не смог бы этого сделать. А тут, смотри, плоть разодрана когтищами.

— Тогда кто это сделал?

— А хрен его знает, товарищ майор! Одно знаю точно: задерживаться нам тут не стоит. Валить от сюда нужно, да побыстрее.

— Мальчики, у нас что, какие-то проблемы? — спросила настороженно Аленка.

Косвенным ответом на ее вопрос послужил нечеловеческий визг, раздавшийся впереди нашего маршрута. В унисон ему с того же направления прозвучал громкий утробный и протяжный рык, от которого по нашим телам пробежал неприятный предательский холод, отдающий нас в цепкие руки незваных господ, имена которых: Страх, Кошмар и Ужас.

Под ногами почувствовалась едва уловимая вибрация почвы, говорящая о немалых габаритах приближающихся созданий. Снова прозвучал противный визг, но уже гораздо ближе к нам, чем прежде.

Мы с Жеребцом переглянулись между собой. Понимая одновременно, что встреча с предполагаемыми мутантами неизбежна, и кроме смертельной опасности она нам ничего не несет, мы перевили свои взгляды на нашу Любимую. Те искренние чувства, которые мы испытываем к Аленке, не позволяют нам допустить, чтоб с ней случилось что-нибудь плохое. К сожалению, в предстоящей неравной схватке Аленка будет являться, мягко говоря, «слабым звеном» нашей цепочки, причем неумышленно сковывающим наши мужские руки. Нам необходимо спрятать Возлюбленную от мутантов. В этом случае нам не нужно будет отвлекаться на мысли об ее безопасности во время неизбежного боя…

Не исключено, что последнего боя в нашей жизни.

Долго искать безопасное место нам не понадобилось. Сказывается профессионализм, приобретенный мною за время службы в войсках специального назначения. Попадая в любую местность, я на подсознательном уровне сразу же фиксирую имеющиеся поблизости наиболее опасные и безопасные места. Это уже привычка, выработанная годами, от которой вряд ли когда-нибудь избавишься. Еще пару минут назад, когда я только прибыл сюда и увидел останки кровососа, тут же автоматически отметил для себя, что огромные валуны, расположенные в пяти шагах от нас, имеют между собой неширокую щель, на взгляд около четырех метров в глубину и около семидесяти сантиметров в ширину. Детектор не фиксировал в том направлении какую-либо аномальную активность, это нам только на руку.

— Алена, быстро туда! — крикнул я, указав рукой на каменное убежище, расположенное среди валунов.

— Ой, ребята!… — в ее растерянном дрожащем голосе почувствовался сильный естественный испуг, свойственный в подобных ситуациях не только женщинам, — А как же вы?

— Живо! Кому говорят? — продублировал мой приказ Жеребец и придал Аленке скорости, нежно шлепнув ее ладонью чуть ниже спины, — Бегом!… Сиди там тихо, и не высовывайся!

Взяв себя в руки и повинуясь обоим своим мужчинам, Аленка кинулась к валунам. Подбежала к спасительной расщелине и, предварительно убедившись, что там безопасно, протиснулась в нее.

Снова раздался зверский пронзительный визг, уже совсем рядом…

В поле нашей видимости из темноты, громко визжа и ощутимо топая, появляется бегущий в нашу сторону приличных размеров псевдогигант. Безобразная голая туша, словно изуродованный борец сумо, обладающий дюжей весомой массой, ужасающе несется прямо в нашу сторону.

Однако к всеобщему удивлению, после первых наших выстрелов, кошмарный тяжеловес слегка изменяет свой курс и, сотрясая землю, пробегает мимо нас, так и не атаковав. Мы с Жеребцом постепенно разворачиваемся, провожая бегуна своими удивленными взглядами, направленными на него через прицелы автоматов. Стоя растеряно на месте и глядя в направлении исчезнувшего в темноте псевдогиганта, Жеребец непонимающим напряженным голосом спросил:

— Что это было?

— А я не понял… — так же находясь в шоковом состоянии, ответил я, — Куда это он?

— Может это он от Выброса так бежит?…

— Что? Выброс будет уже сейчас? — забеспокоился я.

— Вообще-то, не похоже, — начал успокаивать меня, да и себя пожалуй тоже, растерянный Жеребец, — Смотри, через проплешины в листве видно, что небо еще не краснеет, как это обычно бывает перед ним…

— Тогда возникает вопрос: что может так сильно напугать одну из самых крупных и опасных тварей Зоны?…

Вдруг позади нас, в той стороне, откуда прибежал псевдогигант, раздается оглушительный душераздирающий рев, закладывающий уши и пробирающий своей звуковой волной до мозга и костей. От неожиданности у меня подогнулись и предательски затряслись коленки. Сердце молнией метнулось в пятки. Я почувствовал, как от шока мои волосы встали дыбом, и в тоже время вся спина покрылась противным холодным потом. Я застыл.

Что со мной? После мощной парализующей акустической атаки, желание сопротивляться куда-то улетучилось… Раньше со мной такого никогда не было.

Скованные ужасом, мы с Жеребцом начинаем заторможено оборачиваться. Столкнувшись взглядом с двойником, я даже через стекла защитной маски прочитал в его глазах панику и леденящий ужас. Аналогичные жуткие ощущения и меня, словно иглой, пронзили насквозь. Кто может так рычать? Уж точно не маленький пушистый котенок. И даже целый хор матерых львов, наверняка не смог бы нас так сильно напугать.

Как только дикий рев прекратился, до моих ушей донесся другой пронзительный звук, правда, не такой страшный, как предыдущий, но заставивший меня придти в себя. Через мгновение я распознал его. Это — визг нашей Аленки.

Бедная девочка. Если даже у меня, у здоровенного коня, от страха одно место сжалось так, что в него иголку не просунешь, то, что говорить о ней, о хрупкой женственной натуре?

Реагируя на крик Любимой, мы резко разворачиваемся, направив оружие в сторону ора. В сумрачной темноте, среди могучих деревьев, примерно в 30 шагах от нас, мы видим три желтых огонька. С каждым мгновением огоньки, похоже, приближаются к нам, и до наших ушей начинает доноситься хриплое дыхание живого существа.

Непроизвольно и не сговариваясь, мы с Жеребцом начинаем пятиться назад, отступая со слегка освещенного места в темноту, под густые кроны могучих деревьев. Постепенно, по мере приближения мутанта, прорисовывается его объемный силуэт. И вот, наконец, выйдя на более-менее освещенное пространство, гигантское создание стало доступно нашему взору.

— Твою мать! Ох-ре-неть!… — в полголоса по слогам произнес Жеребец, — Это кто?

Уродливая, здоровенная скотина, обладающая тремя глазами, прихрамывая на заднюю лапу, направилась к убежищу Аленки. Видимо прекратив неудачное преследование псевдогиганта, эта ужасная громадина переключила свое внимание на панический визг нашей девочки.

Что же это за тварь такая?… Из всех зверей, которых я знаю, это чудище больше всего смахивает на… э… Точно! Медведя!

Похоже, так и есть! Перед нами мутированный медведь! Только у этого, в отличие от своих предков, во лбу имеется третий глаз и полностью отсутствует шерсть. Кроме этого, вся кожа мутанта покрыта множеством различных язв, рубцов, волдырей и гнойников. Жуткая вытянутая пасть монстра сильно напоминает акулью, такие же ряды кривых зубов. Отростки на передних лапах трудно назвать просто когтями, по размерам это настоящие серпы, способные проткнуть человека насквозь. Габариты этого гада значительно превышают стандартные медвежьи и гораздо ближе к слоновьим. Даже стоя на четырех лапах, эта отвратительная мясная глыба своей высотой сильно превышает человеческий рост.

— Мустанг… — тихонько обратился ко мне Жеребец, — А разве в этих краях водятся медведи?

— А хрен его знает, товарищ майор! — тем же голосом ответил ему я. — Я что, больше твоего знаю?

— А, ну да… Ну да… — прошептал мой двойник, осознавая, что свой вопрос он задал, практически, сам себе.

Тем временем, дохромав до валунов, косолапый монстр сунул свою изуродованную Зоной морду в каменную расщелину, в которой скрывается запуганная Аленка. Благо, башка мутанта туда полностью не пролезает, здорова слишком. Опять раздался знакомый женский визг, но в этот раз уже под аккомпанемент ПМ-овских «хлопков». В надежде отпугнуть наглеца, Аленка решила активно отстреливаться от незваного гостя своим табельным оружием. Мужественная женщина, в хорошем смысле этого слова.

Однако толстокожий Потапыч не обращает особого внимания на пистолетные укусы и теперь пытается достать свою запуганную жертву огромной когтистой лапой. После восьмого выстрела стрельба прекратилась, но визг, с поочередными бешеными выкриками «Ребята!», «Мама!» и «Спасите!», по-прежнему продолжается.

— Ален, держись, девочка! Он тебя не достанет!

— Мы тебя не бросим, Любимая! Слышишь?…

Тихо, но активно зашептал мой «ВАЛ». Тут же его заглушил «Абакан» Жеребца, освещая наши силуэты яркими вспышками.

— Бей только в голову!

— Сам знаю!…

Черт возьми! Да с таким же успехом его можно дротиками забрасывать! Наши пули ему, что слону дробина. Они либо вязнут в его толстой шкуре, либо отскакивают от черепа, оставляя на морде незначительные царапины. Нам бы сейчас бронебойные или разрывные… Хотя, и от них толку было бы не намного больше. Тут танк нужен. На худой конец гранатометы, хотя бы подствольные. Но, увы… Ничего из этого у нас, к сожалению, нет.

В итоге первого акта самоубийственной пьесы под названием «Суицид рулит!», нам понадобилось опустошить по целому магазину патронов, чтобы выпущенным роем свинцовых пчелок привлечь к себе внимание облученного «Винни-Пуха». Только после того, как жуткая громадина лишилась одного из своих глаз, она взвыла от боли и оставила Аленку в покое. Затем, очередной раз угрожающе прорычав, косолапая гора двинулась в нашу сторону.

— Отступаем! — сбросив рюкзак на землю, скомандовал я и побежал прочь.

— Нет, бля!… Останусь там и буду с ним в рукопашную драться! — огрызнулся обогнавший меня шустро дающий деру Жеребец. Рюкзака на нем уже давно не было.

— 14 —

Относительно безопасным для нас марафон может оказаться только в том случае, если мы будем «отступать» по уже пройденному и проверенному пути. Что мы, собственно говоря, сейчас и делаем. Мы бежим назад по уже известному нам маршруту, по которому сюда и пришли.

Оторваться от такого здорового монстра на ровной местности у нас не было бы шансов. А здесь, на благо, приходится петлять между уже знакомых нам деревьев, валунов и аномалий, что не позволяет Потапычу нас нагнать. К тому же, хромота мутанта существенно сказывается на его скорости.

— Интересно… От чего он хромает?… — спросил я на бегу, перезаряжая магазин. — Где он мог… Повредить свою лапу?…

— Наверняка… В какой-нибудь аномалии… — ответил занятый аналогичным делом Жеребец и, стараясь не сбивать дыхания, поинтересовался, — А ты что?… Думаешь о том же… Что и я?

— Тебя это… До сих пор удивляет?

— Не!… Кажись, уже привыкаю…

— Тогда вперед!… К «зеленой поляне»!…

— Есть, сэр!… Так точно, сэр!… Разрешите умереть за Америку, сэр?!… — отрапортовал он, изобразив, кривляясь, образцового американского солдата.

— Выполняйте… — положительно кивнул я головой, а про себя подумал, — Вот придурок! Нас тут съесть могут, а он еще прикалываться изволит.

Не хочу, конечно, жаловаться. Но, откровенно говоря, какая бы хорошая физподготовка у меня не была, в тяжелом бронированном «Берилле», в защитной дыхательной маске, да с оружием в руках, в сумерках, зигзагами преодолевая кучу препятствий, особо много не набегаешь. Усталость уже заметно дает о себе знать. А периодически рычащий в спину медведь по-прежнему несется за нами, то сокращая, то увеличивая дистанцию. Гигантская скотина хорошо чувствует аномалии, поэтому следует четко за нами, не попадая в них.

Наконец впереди показалось яркое зеленое свечение. Никогда не думал, что буду рад ему так сильно.

— Думаешь… У нас получится? — спросил я Жеребца через отдышку.

— А по-другому… Нам нельзя! — запыхаясь, отозвался он, — Положись на меня, Брат!… И все будет путем!

— Угу… Ты тоже положись на меня! — кивнул ему я на бегу, — Тогда прорвемся!…

— 15 —

Добежав до поляны, практически полностью покрытой сотнями «Студней», мы с Жеребцом разделились.

Он, аккуратно перепрыгивая через светящиеся зеленые сгустки по маленьким островкам земли, двинулся к центру поляны. А я тем временем побежал вокруг скопления люминесцентных аномалий к покатому песчаному уклону, который находится справа от «зеленой поляны» и своим основанием упирается в нее. Оказавшись на верху склона, я спрятался за одним из огромных деревьев, используя в качестве укрытия не только его ствол, но и могучие корни.

Раздались одиночные выстрелы «Абакана». Переросток «Мишка-Гамми» достиг светящейся поляны и мой двойник, окруженный и защищенный со всех сторон зелеными лужами, активно привлекает его внимание.

— Ну, ты! Годзилла хренов! Попробуй меня достать! — вызывающе крикнул он и произвел в голову мутанта очередной дразнящий выстрел.

Гигантская образина недовольно прорычала и синхронно моргнула двумя оставшимися глазами, левым и лобным. Зрелище не из приятных и далеко не из привычных.

Ни смотря на то, что дьявольское отродье полностью сгорает от нетерпения изловить сталкера-хулигана, частично лишившего его зрения, нарушать границу сияющей поляны мутант все же не решается. Видимо хромое чудовище не понаслышке знает, какие наступают последствия после того, как угодишь в смертоносный «Студень». Это загадочное аномальное образование при контакте с телом наносит травмы, схожие с эффектом воздействия очень сильной кислоты. Наверняка свою заднюю лапу мутированный «Винни-Пух» поранил вляпавшись именно в такую аномалию.

— Мустанг, сиди тихо!… Сейчас постараюсь его к тебе подогнать! — не оборачиваясь и делая вид, что обращается к медведю, прокричал напарник.

Очередным выстрелом с десяти шагов Жеребцу удалось лишить огромную уродливую морду еще одного бокового глаза, на этот раз левого. Разъяренное животное, скорее от безысходности, чем от боли, встало на дыбы и снова оглушительно заревело. Да так сильно, что у меня заложило уши. Представляю, что сейчас происходит с Жеребцом, находящимся к мутанту гораздо ближе, чем я. М-да уж, не завидую парню. Надеюсь, что он справится со своей задачей и случайно не оступится, не упадет в одну из луж. Иначе нам обоим хана.

Встав на несколько секунд на задние лапы, уродливый медведь в действительности провел на Жеребца не только акустическую, но и психологическую атаку, продемонстрировав жертве свои истинные размеры.

В высоту дикое чудище достигает около пяти метров, то бишь, два с половиной моих роста. Действительно, становится жутковато, когда перед собой видишь такого огромного одноглазого Циклопа, да еще и оглушительно ревущего.

Получилось так, что глаза моего двойника, который ростом данному медведю всего лишь по пояс, уперлись в пупок лысого гиганта. Еще ниже свой взор сталкер опускать наверняка не хотел. Однако, сразу после «песни» ревуна, он сообщил мне бесполезную информацию:

— Это самец! И, похоже, уже достаточно взрослый!…

После этого, аккуратно перепрыгивая через светящиеся аномальные лужицы, Жеребец начал перемещаться в мою сторону к песчаному склону.

— Ну что, Сладкоежка? Потянуло на вкусненькое? Хочешь меня сожрать? Тогда иди сюда! — поманил он бывшего любителя меда за собой и на всякий случай «подарил» ему еще несколько граммов свинца.

Раздраженный одноглазый титан опустился на передние лапы и, недовольно кряхтя, двинулся за сталкером вдоль поляны люминесцентных аномалий.

Как мы и задумали, через некоторое время облученная гора мяса оказалась под склоном, на котором я сейчас прячусь за деревом.

— Он твой! — услышал я адресованную мне фразу напарника, — Действуй, гусар!

Сложив приклад и отсоединив зря снаряженный магазин, я мысленно попрощался с «ВАЛ-ом»: прощай мой хороший, больше нам с тобой уже не пострелять. После этого, взяв автомат за дуло-глушитель, мокнул его корпус в расположенный рядом «Студень» и парой оборотов намотал на него светящуюся киселеобразную массу. Тут же пошла химическая реакция, металл с шипением и с испарениями начал растворяться в зеленом желе.

— Ты когда последний раз маникюр делал, Урод? — продолжает дразнить страшилу неугомонный Жеребец. Выстрел. — Мустанг, ты там случайно не уснул?… Ты вообще здесь?… Сколько мне еще тут танцевать?

Стараясь не шуметь, покидаю укрытие и аккуратно подкрадываюсь к краю обрыва. Держа в руке своеобразный зеленый факел, вижу под собой, двумя метрами ниже, здоровенную спину мутанта, покрытую множеством отвратительных гнойных язв.

Жеребец, в качестве приманки, по-прежнему ловко прыгает среди «Студней» и дразнит разъяренного медведя, неудачно пытающегося достать его своими огромными когтями.

— Ну, слава Богу! — выкрикнул обрадованный напарник, увидев меня, — Бросай! — и открыл огонь по жуткой зверюге, — Ты не на тех нарвался, Падла!… — это он уже не мне.

Недолго думая, я швырнул намотанную на оружие аномальную массу прямо на спину мутанта и снова спрятался за дерево. Жеребец дал длинную очередь, привлекая внимание зверя к себе. Огромная тварь с толстой шкурой не сразу почувствовала, как что-то упало ей на спину и прилипло между лопаток. Однако через несколько секунд, когда «Студень» разъел пуленепробиваемую кожу и начал стекать под нее, косолапый «заподозрил» неладное. По закону гравитации светящийся кисель вместе с расплавленным автоматом устремились дальше к земле, прожигая на своем пути облученную мышечную массу. Почувствовав боль, живой уродливый броневик бешено запрыгал на месте и, дико заревев, перешел на пронзительный визг, полный отчаянья.

— Знай наших, Урод! Это тебе не в тапки гадить! Здесь дела посерьезнее будут! — прокричал Жеребец, меняя очередной магазин «Абакана», — Будешь знать, как к порядочным девушкам приставать и честных сталкеров обижать!…

Однако, как выяснилось позже, обрадовались мы рановато.

К неприятному нашему удивлению, мутант оказался чересчур живучим гадом и почему-то умирать не торопился. Спустя пару минут пробоина в спине гиганта перестала дымиться. Похоже, вступая в химическую реакцию с органикой, аномальное вещество постепенно испаряется. Видимо тот объем «Холодца», который я «подарил» медведю, исчерпал свой лимит и полностью растворился, так и не причинив противнику желаемого смертельного урона.

Маловато будет.

Через некоторое время раненый мутант оклемался от болевого шока и продолжил свои яростные попытки по поимке Жеребца.

— Твою мать! Мустанг, что делать будем? — периодически стреляя в рычащее дитя Зоны, проорал недовольный встревоженный напарник, — Эта скотина живым меня с танц-пола точно не выпустит!… Братуха! Не оставляй меня, слышишь?

М-да. Измазанного «Студнем» автомата оказалось недостаточно, что бы отправить Потапыча на тот свет. Сейчас бы совковую лопату. Или, хотя бы, саперную. Я бы тогда закидывал бы его «Холодцами» до тех пор, пока б она не расплавилась. Но, увы… Лопаты у меня нет. А других предметов, с помощью которых можно было бы метать аномальные сгустки, по близости не наблюдается.

Снова подкрадываюсь к обрыву и наблюдаю под собой заднюю часть огромного мутанта. Фокусирую свой взгляд на его темном отверстии размером с тарелку. Не на том, что под хвостом, а на том, что повыше, которое прожег «Студень».

Уловив в своем сознании, как мне кажется, хорошую идею, я достаю из разгрузки ручную гранату. Копию этой эр-гэ-дэшки, если вы помните, Жеребец использовал во время боя с «монолитовцами», положив ее под тело их командира. А я свою, к счастью, пока что не израсходовал.

Без преувеличений будет сказано, многоуважаемые Дамы и Господа, но это реально наш последний шанс…

Выдернув за кольцо предохранительную чеку, я толкаюсь ногами от края обрыва и с двухметровой высоты прыгаю на спину гигантской «копилки» с отверстием для монет. Однако в данном случае монетку заменит другой металлический предмет, начиненный ста десятью граммами тротила. Сюрпрайз, так сказать…

Приземлившись на гнойную поверхность, левой рукой резко хватаюсь за край поврежденной шкуры, с целью удержать равновесие и ненароком не свалиться раньше времени. Одновременно с этим разжимаю пальцы правой руки, давая возможность спусковому рычагу гранаты отлететь в сторону. Теперь у меня в запасе не больше 3-4 секунд. Резким движением впихиваю по локоть свою руку, крепко сжимающую РГД-5, в рану ошеломленного мутанта. Оставляю «трояна» в теле монстра и с предупредительным возгласом, адресованным Жеребцу, — Осторожно! Граната! — спешно спрыгиваю вправо.

По закону подлости, не все пошло так гладко, как мне хотелось бы. Видимо, не ожидая атаки с тыла и планируя избавиться от нежелательного пассажира, разгневанный мутант начинает подниматься на дыбы. Одновременно с этим, он поворачивает свой мощный корпус и правой лапой с разворота наносит мощнейший удар наотмашь. Мое тело со сдавленным болезненным воплем отрывается от земли и, пролетая несколько метров, врезается в песчаный склон, с которого я производил атаку.

От сильного удара у меня в глазах потемнело. Задыхаясь от нехватки воздуха и стиснув одновременно от боли зубы, переворачиваюсь на спину. Сквозь нависшую перед глазами пелену с большим трудом разглядываю отвратительный гигантский силуэт, стоящий передо мной на задних лапах с раскрытой слюнявой пастью, довольно предвкушающей радость победы.

Наконец-то раздается слегка приглушенный, но долгожданный взрыв. На какой-то миг, и без того огромную скотину, раздувает еще больше. Из раны в спине и из зубастой пасти вперемешку с ошметками плоти наружу вылетают фонтаны бурой крови. Сразу за ними следуют густые клубы дыма. Бронированная кожа мутанта не разрывается в клочья, а лишь немного трескается в нескольких местах, так и не позволив шустрым гранатным осколкам вырваться на волю.

Вот бы себе из такой шкуры комбез пошить. Было бы неплохо…

Застыв на пару секунд, обездушенная мясная каланча тихонько пошатнулась и плавно повалилась на бок в сторону скопления аномалий, в результате угодив своей объемной башкой в одну из них. Светящаяся зеленая лужа с довольным шипением приняла в себя одноглазую добычу и с жадностью принялась ее переваривать.

Вот, в принципе, и все. Кажись отбились. Теперь уже наверняка…

Даже не верится.

— 16 —

По счастливой случайности, на пологом склоне, куда я приземлился, смертоносные аномальные «Холодцы» отсутствуют. Тем не менее, без потерь с нашей стороны в битве с медведем не обошлось. Адская боль в левом боку, сильное головокружение, затрудненное дыхание и мутное потемнение в глазах тревожно сообщают о возможном переломе ребер. Кроме этого, похоже, пострадала левая рука. Острые болевые ощущения, словно расплавленный свинец, мучительно разлились по всему телу. Во рту чувствуется вязкий солоноватый вкус крови.

Подняться не получается, и даже не хочется. Обычно, после того, как побываешь в роли бейсбольного мячика, уже ничего не хочется…

Из последних сил стараюсь не потерять сознание.

— Братишка, ты как?… Жив? — наконец-то покинув «Танцпол Смерти» и подбежав ко мне, поинтересовался Жеребец.

— Не дождетесь… — прохрипел я, непонятно зачем изобразив под маской улыбку.

— Ну, слава Богу! Шутишь — это хорошо!… — обрадовался он, склонившись надо мной, — Правда, как-то по-еврейски шутишь, но ничего, сейчас и так сойдет… Как себя чувствуешь? — с волнением в голосе поинтересовался он и снял с нас обоих лицевые защитные маски, затрудняющие сбитое дыхание.

Я молча перевел на него тяжелый взгляд.

— Понятно. Просто спросил… — махнул он рукой, осматривая меня. — Где болит?… Здесь?… Тут?…

В результате кратковременного медицинского осмотра Жеребец подтвердил мои печальные догадки и вынес свой предварительный диагноз: перелом двух или трех нижних левых ребер, внутреннее кровотечение, вывих руки и различной степени ушибы.

— Ерунда, — попытался меня утешить он, — Главное, что голова и «стержень» остались целы, — довольно хмыкнул он и дополнительно пояснил, — Я имею ввиду твой позвоночник.

Со временем, помимо мучительной боли в теле, ощущаю знакомое приятное покалывание в левом боку. «Бизе», хранящийся во внутреннем кармане комбинезона, принялся активно врачевать. Не знаю, чтобы я без него делал вообще. Уже в который раз артефакт бескорыстно выручает нас с Жеребцом, избавляя от мучительных страданий и восстанавливая уровень здоровья. Интересно, надолго ли его еще хватит?…

И Аленка — молодчина!… Подсказала хранить «Бизе» не в рюкзаке, а при себе, что в нашем случае оказалось весьма кстати. Кто знает, вполне возможно, что интуитивно и неосознанно Возлюбленная спасла нашу жизнь, данную нам с Жеребцом на двоих.

Интересно получается в жизни: мужской разум спасает женщин, женская интуиция спасает мужчин… Забавный факт, от которого никуда не деться.

Через некоторое время, благодаря лекарю-артефакту, в моем организме почувствовалось небольшое облегчение. Боль слегка ослабла и стала более терпимой. Сознание начало потихоньку проясняться.

— Же-ре-бец… — негромко хрипя, зову двойника.

— А?… Че? — наклонился он ко мне суетливо, с волнением подставляя свое ухо к моим губам. Видимо, надеется услышать что-то важное…

— Насколько я тебя знаю… По себе… — тихо начал я.

— Ага… — кивнул он головой, давая понять, что находится весь во внимании, и приблизил свое ухо ко мне еще ближе.

— Ты… — продолжил я шепотом, — Парень то вроде неплохой…

— Угу… — он снова согласно кивнул.

— И положиться на тебя вроде можно… — тихо говорю я и, чувствуя дополнительный прилив сил, громко кричу ему в ухо, — Гони скорее свой «Бизе», Жмотяра! Мне хреново! Не видишь, что ли?!.

Жеребец, как ошпаренный, отпрянул и резко повернул лицо в мою сторону. Его растерянную мину надо было видеть. Открытый от удивления рот, выпученные моргающие глаза и непонимающий взгляд придают ему явно придурковатый вид.

Неужели со стороны в обескураженном состоянии я выгляжу таким же идиотом?… Тогда нужно обязательно сделать заметку на будущее: больше никогда не удивляться при людях!…

Постепенно, разинутый «пищеприемник» близнеца прикрылся и превратился в ухмылку.

— Ах ты, Гаденыш! — незлобно произнес он, доставая «Будь Здоров!» из-за пазухи, — Я тут из-за тебя, можно сказать, переживаю. Думаю, что все… Хана нам… А ты, паразит, еще и издеваться изволишь? — радостно улыбнулся он и аккуратно засунул в мой внутренний карман свой целебный артефакт, поместив его рядом с моим.

— Ну а сколько тупить-то можно? — добродушно улыбнулся я.

Жеребец ответил взаимной улыбкой.

Покалывание и пощипывания в больном боку значительно усилились, одновременно снимая мучительную боль. Похоже, что процесс моего исцеления заметно ускорился. Это радует.

— А я действительно за тебя испугался, — начал Жеребец, — Когда ты, как Рэмбо, прыгнул с обрыва на этого урода, — кивнул он в сторону мертвой туши мутанта, — Я сначала и не понял, что ты задумал… Думаю, оседлать решил, что ли? Так, вроде, я не полный псих, чтобы так поступать. Верхом-то я не очень умею, — довольно ухмыльнулся он, — А ты, дружище, молоток! Не растерялся… Круто ты зверюге гранатой душу выбил. Я в восхищении!

— Да ладно… Ты сам молодчина! Такие танцы со Смертью устроил… Прыгать, как тушканчик, среди аномалий в тяжелой амуниции с оружием в руках, не каждый герой решится. А ты смог!… Если бы ты, рискуя нашей жизнью, не отвлекал эту тварь, то она бы уже давно меня учуяла и сожрала бы… Так что, я тоже в восхищении!

— Ага! — заржал Жеребец, — Сидим тут такие… И тащимся… Сами от себя!…

Я непроизвольно подхватил его заразный смех. Благо, отступающая боль позволила это сделать. Затем мы успокоились и провели несколько минут в полном молчании, думая каждый о своем. Как выяснилось позже: об Аленке.

— Ну-с, больной? Как вы себя чувствуете? — поинтересовался Жеребец через некоторое время.

— Спасибо, Док. Уже лучше… — ответил я и попытался сменить лежачее положение на сидячее. Получилось, — Только пить охота, умираю.

— М-да, после такой пробежки и танцев, попить не помешало бы.

— Жеребец, а что бы ты сейчас загадал у Монолита — Исполнителя желаний? Ну… Если бы мы с тобой его нашли? Если конечно он вообще существует…

— Хм, — задумчиво хмыкнул жеребец, — Ты же сам отлично знаешь: переместиться с Аленкой из Зоны в свой личный, шикарный, уютный домик. Желательно, чтоб там прислуга была… Что бы дом находился на берегу озера или моря. Природа, короче, вокруг красивая… Что бы в доме гараж на несколько машин был… Яхта… Ну и несколько «Бизе» в придачу.

— Да уж. Было бы неплохо, — поддержал я размечтавшегося сталкера, — А я бы сразу за тобой попросил бы у него три вагона нефильтрованного пива, три вагона креветок и тебя с Аленкой вернуть из вашего домика у моря ко мне обратно. Хорошо бы посидели тогда! Попировали бы в Зоне! — улыбнулся я, вспомнив бородатый анекдот.

— Хм!… Утопил бы тебя в этом пиве сразу же, — по-доброму произнес Жеребец, очередной раз хмыкнув.

— Красивая смерть!… Но зачем же напиток портить?…

— Ладно. Хватит рассиживаться. Нужно идти! — деловито произнес мой двойник. Затем он наклонился и закинул мою правую руку себе на шею, помогая мне встать, — Аленка одна осталась. И наверняка после встречи с Чудовищем наша Красавица находится в состоянии шока… Надо бы поторопиться…

— Да. Ты прав, — охотно согласился я, обнимая и одновременно опираясь здоровой рукой на «близнеца», — Я тоже сильно за нее волнуюсь. Такое пережить… Бедняга.

— Думаю, что «Винни-Пух» навсегда отбил у нее охоту к «экскурсиям» в Зону.

— Искренне на это надеюсь, — признался я Жеребцу и, получается, самому себе, — Вечно переживаю за нее, когда она внутри Периметра. Гораздо спокойнее на душе, когда Аленка дома или в своем научном Институте…

— Ты прав, бродяга, — охотно согласился со мной «Второе Я», — В любом случае, уверен, что с ней все будет хорошо. Не так ли?

— Это точно!… Мы ведь — оптимисты!

— Верно!… Не зря же в Зоне нас прозвали «Оптимистом»? — улыбнулся двойник, впервые произнеся наше сталкерское прозвище вслух.

— Все будет хорошо! — кивнул ему я.

К счастью, мое состояние здоровья с каждой минутой идет на поправку. Не могу передать словами, насколько я за это благодарен артефакту.

Собравшись с силами, мы с Жеребцом надели маски и двинулись туда, где последний раз видели нашу Возлюбленную. К каменным валунам.

Аномальная поляна, неумышленно оказавшая пассивное содействие в спасении нашей жизни, осталась позади, продолжая красиво светиться своим магическим зеленым сиянием.

— 17 —

— Мустанг, поторопись… — очередной раз за время пути подгоняет меня Жеребец, автоматически взявший командование на себя, — Аленка наверняка нуждается в нашей помощи и поддержке.

— Знаю! — резко огрызнулся я, держась за раненый бок, — Иду, как могу! Будто я меньше твоего желаю ей помочь.

Внутренняя боль в левом боку все еще мешает нормальному дыханию и по-прежнему напоминает о себе при каждом шаге. В связи с этим наружу вылезает моя раздражительность, но Жеребец, походу, это понимает и реагирует на нее вполне адекватно:

— Давай, братишка, держись! Нам чуток осталось.

— Жеребец, погоди! — через несколько пройденных метров обратился я.

— Что?

— Я, конечно, понимаю, что мы с тобой одинаково сильно любим Аленку… Но… Тебе не кажется, что она нам немного… Э-э-э… Как бы выразиться помягче…

— Лукавит?

— Точно! Лукавит.

— Ты про аномалию «Ксерокс»?

Я согласно кивнул.

— Мне тоже так кажется, — согласился Жеребец, — Толи она нам немного привирает, толи чего-то не договаривает.

— Во-во!… Мы-то ведь с тобой знаем ее, как облупленную. Когда она говорила про загадочную связь между мной и тобой, то явно была неискренней. Этот тембр голоса, поза, наклон головы, движения тела. Обычно она себя так ведет, когда пытается что-то скрыть.

— Ты прав, майор. Но в тот момент, когда она рассказывала об известных ей особенностях «Ксерокса», твой ствол был направлен мне в лицо. Поэтому я предпочел Аленке поверить, не задумываясь о том, с какой целью она нам пи… Пардон, лукавит. Знаю одно: Аленка никогда не будет лгать в корыстных целях! Если она что-то и недоговаривает, то только потому, что искренне верит в то, что делает это ради общего блага.

— И все же интересно, с какой целью она от нас что-то скрывает?

— Понятия не имею… Но вряд ли она задумала что-то плохое.

— А что, если на самом деле она про эту мистическую связь все придумала? Что, если между нами никакой связи вообще не существует?

— Ты это к чему? — резко напрягся двойник, заподозривший меня в чем-то неладном.

— Да так. Просто предполагаю… Что же будет на самом деле, если один из нас погибнет?…

— Меня тоже периодически посещает данный вопрос… — заметно нервничая, произнес напарник.

— А что если после смерти одного из нас второму, на самом деле, ничего не будет? — задумчиво произнес я.

— Что это меняет? — все тем же напряженным голосом спросил Жеребец.

— Вроде как ничего… Но… — не успел я выразить свою мысль.

— Опять возвращаешься к теме «Третий лишний»?… — перебил меня двойник, — Хочешь сказать, что, если бы ты был уверен в этой версии, то уже давно бы избавился от меня? Замочил бы меня не задумываясь? — повышая голос, начал закипать близнец, — Или, что еще хуже, оставил бы меня на «зеленой поляне» с Мишкой танцевать до смерти, а сам удрал бы к Аленке?! И был бы с ней счастлив?! — сорвался он на крик и положил палец правой руки на спусковой крючок «Абакана», — А может ты, Мудила, мне и сейчас решил нож в спину вогнать, а?! Придешь к Аленке и расскажешь ей, как я «героически» погиб в схватке с мутантом?! Вот, мол, Любимая, оставил нам Жеребец на память о себе только свой «Бизе» и приказал нам долго жить, богато и счастливо! А еще попросил нас с тобою детишек настругать, да побольше! И назвать их в его честь!…

— Дебил! Ты чего разошелся? — дерзко заорал я в ответ, — Успокойся! Я вовсе не планирую от тебя избавляться и не желаю твоей смерти!… Просто, откуда мне знать, что ты не захочешь от меня избавиться первым, а? Причин у тебя для этого предостаточно! Ты их сам только что перечислил! — рефлекторно моя правая рука потянулась к кобуре со «Стечкиным». — А может ты еще до сих пор на меня в обиде? За то, что я тебе тогда, у «Времянки», ноги прострелил, а? — выкрикнул я и резким движением извлек пистолет наружу, направив его в Жеребца.

— Не дури, Идиот! — гаркнул собеседник, угрожая мне дулом автомата, — Убери ствол!

— Сам убери! А то опять наделаю в тебе дырок, только уже не в ногах, а в тупой башке, которую они носят! Ты меня знаешь — я не промахнусь!

— Ты сильно усложняешь ситуацию! — бешено процедил мой двойник, не убирая оружия.

— Это я-то усложняю?! — закипел я от возмущения, целясь в защитную маску Жеребца, — Вообще-то за «пушку» первым схватился не я!… Ты, прикидываешься тут белым и пушистым, а сам, Гнида, мечтаешь побыстрее меня убрать?! Небось, места себе уже не находишь? Как же так, ведь на меня каждую секунду тратится энергия твоего драгоценного артефакта?! Дорогущая энергия!…

— Что ты несешь, Урод?! Если бы я так думал, то «Бизе» тебе вообще не дал бы!

— А до тех пор, пока я тебе «тонко» в ухо не намекнул, ты что-то особо и не торопился его мне давать!

— Я за тебя, Мудака, переживал! Поэтому не успел подумать об арте!

— Ха-ха-ха!… Не смеши меня, а то смеяться больно!… — схватился я левой рукой за раненый бок, а правой продолжаю целиться в собеседника, — На самом деле ты не за меня переживал, а боялся, что если я сдохну, то и тебе сразу настанет хана. Так что, в действительности, ты за свою задницу беспокоился, а не за меня!

— Заткнись, Кретин! Как у тебя вообще язык поворачивается такое говорить?!

— Мать твою!… Как есть, так и говорю!…

— Маму не тронь!

— М-да, точно… Извини.

— Повторяю по-хорошему: убери ствол!

— Ха! Что бы сразу поймать твою пулю?! Черта с два! Будь уверен: перед своей смертью я успею нажать на спуск!…

— Мы зря теряем время!

— По твоей вине! — крикнул я.

— Знаешь в чем твоя проблема, Придурок?…

— Знаю! Ты моя проблема!

— Частично ты прав!… Я — твоя, а Ты — моя проблема! Но только по одной причине: потому что Я являюсь Тобой! Ты и есть своя собственная проблема! Понимаешь ты это или нет? Проблема в тебе самом! Она в нас с тобой!

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил я.

— Твоя, то бишь, «НАША ПРОБЛЕМА», проблема Оптимиста — это Доверие!

— В смысле?…

— В смысле его отсутствия… — прокричал он, словно что-то очевидное, — Ты — одиночка! Почему?… Почему у тебя нет не то что группы, а даже напарника?… Ведь у тебя много товарищей! Достаточно людей, которые к тебе тянутся! Которые хотят совершать ходки совместно с тобой! Почему ты лазаешь по Зоне абсолютно один, а?

Я на секунду задумался. Глубиной души чувствую, что моя Копия в чем-то права. Но что именно она имеет ввиду?… Пока непонятно.

— Продолжай, — глядя на маску двойника через мушку, совмещенную с целиком, потребовал я.

— Скажи: кому или когда ты доверял последний раз? Кому ты позволил приблизиться к тебе «вплотную»? Кому ты целиком открылся? На кого ты мог полностью положиться, а?

Я начал вспоминать людей, о которых спросил Жеребец.

— Ну… — неуверенно произнес я.

— Не напрягайся, я подскажу тебе… Правильный ответ: В своей юности… Лет 13 назад. Тогда мы еще умели доверять людям. А потом обожглись пару раз на своих приятелях, да еще «первая настоящая любовь» нам рогов наставила… Вот и все… После этого доверие к людям Оптимиста просто покинуло! Нас покинуло, понимаешь?!

— Но это же твои излюбленные фразы: «Верить никому нельзя!», «Доверяй, но проверяй!»…

— Не отрицаю… Но не ужели до тебя еще до сих пор не доходит, что по сути своей они не совсем верны? Нельзя их трактовать буквально!… В конце концов, в любом правиле всегда существуют исключения! Нельзя эти правила распространять абсолютно на всех!

— А зачем, вообще, кому-то нужно верить? — осознавая, что возможно заблуждаюсь, неуверенно спросил я, — И при чем тут, вообще, твое долбанное Доверие?

— Как при чем?… Ты что, Тормоз, что ли?… — ухмыльнулся Жеребец, — Сталкер, не разочаровывай меня!… Ведь я — это ты!

Повисла немая напряженная пауза, на протяжении которой мы, не убирая оружия, продолжаем долго нервно целиться друг в друга.

— Я согласен: в отношениях с людьми нужно быть осторожным и разборчивым! — чеканя каждое слово, продолжил двойник, — Не нужно слепо доверять каждому встречному!… Но и нельзя сомневаться абсолютно во всех! Понимаешь?… Из-за этого у нас с тобой сейчас проблема! Ты никогда никому не доверяешь на все сто, даже мне! А фактически, получается, что ты сейчас не доверяешь и сомневаешься в самом себе! Разве это не очевидно?

— Неправда! — неуверенно возразил я, — Аленке доверяю.

— Ха-ха-ха!… Не ссы мне в уши, Мустанг! — с иронией усмехнулся «близнец», — Уж мне-то ты точно можешь не заливать!… Ревность!… Оптимиста наполняет ревность! Чувство, основанное на недоверии!… Периодически оно берет над нами верх! Зная себя, а значит и тебя, я вообще удивляюсь, почему я еще до сих пор остался жив? Как ты вообще умудрился не пристрелить нас с Аленой там, у вертолета, когда наблюдал за нашими объятиями через прицел? Ведь ты наверняка в ней усомнился! Усомнился же?!. Поверил в то, что она способна тебя предать?…

— Ну…

— Тебя же от переизбытка злости наверняка чуть не разорвало на части, не так ли? А все почему? Потому что ты ей не доверяешь! Вечно боишься, что тебя опять обманут, опять предадут. Что тебя просто пользуют. Задумайся, ведь из-за неудачного далекого прошлого ты постоянно обижаешь ее, причиняешь ей боль своей неоправданной ревностью и недоверием. А ведь девочка, похоже, по-настоящему нас любит… И не имеет ни малейшего желания изменять и предавать. Она это уже не раз нам доказывала. Но ты… Ты продолжаешь в ней сомневаться! Не доверять! Искать подвохи!… Ты просто ждешь, что тебя обманут!… А ведь кроме Оптимиста, нас двоих в одном, ей больше никто не нужен. Ты со мной согласен?…

— Возможно… — поколебавшись, ответил я.

— Не «возможно», а «так точно, товарищ майор!» — улыбнулся Жеребец.

— Пошел ты!… — ответил я.

— Мустанг, пойми ты, мы обязаны научиться доверять друг другу. Не потому, что между нами, возможно, существует какая-то смертельная аномальная связь, а потому, что нам необходимо выбраться из этого дерьма и вытащить из него нашу Аленку. Должны, понимаешь?! Ради ее спасения, должны… Ради нашей любви к ней, должны! В конце концов, ради самого себя, мы должны научиться доверять! Ты только задумайся: мы сейчас сами себя подозреваем в предательстве! Разве это не глупо?…

— Как сказать…

— К тому же мы с тобой не знаем точно, что будет со вторым из нас после гибели первого. Не факт, что после смерти одного, второй останется жить. А рисковать — мы не имеем права. И вообще, без Доверия нам не выбраться из этой хреновой ситуации! Мы должны довериться и положиться друг на друга! На самого себя положиться, понимаешь?! Ведь доверившись друг другу, мы с тобой фактически доверимся самому себе. Ты согласен?…

— Я это понимаю, — кивнул я, — Но сделать это будет совсем непросто.

— Признайся сам себе дружище: ведь ты просто боишься довериться… Мы боимся… Над нами довлеет страх принять другого человека и открыться ему… Мы с тобой опасаемся быть еще раз обманутыми и преданными людьми… Нам легче к себе никого не подпускать и закрыться от всех, нежели на кого-то положиться и, доверившись, впустить в свою жизнь… Мы боимся, что доверившись другому, мы проявим слабость! Однако на самом деле получается, что мы оказываемся слабыми, не имея смелости довериться!…

— Ты в чем-то прав! — немного подумав, произнес я, — Скорее всего даже во многом!… Я действительно устал быть одиночкой среди людей. Это не может продолжаться вечно. В нашем окружении действительно есть люди, которые заслуживают нашего доверия, и которых в глубине души мы все равно держим на расстоянии. Аленка — яркий тому пример… Наверное, пора с этим покончить! Я должен победить этот страх!… Мы должны!… Иначе мы не выберемся отсюда!… Но возникает «маленький» вопрос: как заставить себя поверить человеку, который держит тебя в прицеле, на мушке, а?

— А давай попробуем! Вместе попробуем… — сказал Жеребец и начал постепенно, медленно-медленно опускать дуло своего автомата вниз, в итоге направив его в землю.

— Хрен с тобой, — через пару секунд я последовал примеру напарника, постепенно убрав «АПС» от его головы в свою кобуру, — Давай попробуем… А там видно будет…

— Дай «пять», дружище, — подставил он свою ладонь в перчатке.

— Держи, — хлопнул я его по ней и произвел взаимное рукопожатие, после которого мы по-братски обнялись. Еще незажившие до конца раны заставили меня тихонько застонать.

— Ой! Прости, — извинился напарник, — Случайно вышло.

— За «случайно» бьют отчаянно! — нахмурившись, упрекнул я.

— Ну, не станешь же ты бить самого себя? — довольно заржал Жеребец.

— Ага… Мне для полного счастья не хватает еще только от самого себя хороших «люлей» огрести, — ответил я, поддержав его юмор. Хохот усилился, шутка пришлась ему по душе.

— Ладно, Мустанг, потопали быстрее… Аленка ждет нас.

— Пошли. И так отвлеклись. Вон, на разборку столько времени угрохали.

— Надеюсь, что не зря! — произнес Жеребец, с интересом посмотрев на меня.

Я согласно кивнул головой, и мы дружно, с трудом подавляя в себе сомнения, быстрым шагом потопали к убежищу нашей Красавицы. Лишь бы с ней все было в порядке. Жеребец на ходу напел себе под нос какую-то песенку, видимо придуманную только что, так как раньше я ее никогда не слышал:

Он такой же, как ты — тоже не доверяет!

Вы в прицеле друг друга, но никто не стреляет…

Вы, общаясь с собой, свою Душу раскрыли,

И не тратя патронов, вы Себя победили!…

— 18 —

Добравшись до осветленного пятака с валунами и не обращая внимания на валяющиеся в темноте рюкзаки, оставленные нами при «отступлении», мы кинулись к каменной расщелине.

— Алена Григорьевна, вы здесь? — заглянул меж огромных глыб Жеребец, опередивший раненого меня. Затем растерянно повернулся ко мне и отрицательно помотал головой.

— Как нет?! — сунулся я в расщелину, что бы лично убедиться в отсутствии Любимой.

— Черт возьми! Куда же она могла деться? — с беспокойством в голосе спросил сталкер.

— Ну, нам на встречу она точно не пошла. Иначе бы мы ее встретили…

— Может, отправилась в научный лагерь? — предположил он.

— Без нас?… — спросил я вслух, — Кстати, к вопросу о Доверии…

— Она могла подумать, что мы погибли! — резко оборвал меня возмущенный напарник, — Ведь нас долго не было. До каких пор, по-твоему, она должна была тут сидеть? До Выброса, что ли?

— Да шучу я, шучу. Успокойся ты! — виновато поднял я руку вверх, — Каюсь: херню спорол!…

Жеребец повернулся к расщелине спиной и, оказавшись ко мне лицом, неодобрительно посмотрел в мои глаза. Затем молча и плавно навел дуло автомата на мой живот.

— Ты чего? Охренел, что ли? Я же сказал, что пошутил!

— Заткнись и не рыпайся! — вполголоса произнес Жеребец и, поудобнее перехватив цевье «Абакана», добавил, — Кажется, у нас гости…

— Кто? Сколько? — тихо спросил я, застыв на месте.

Двойник не успел ответить на мой вопрос. Его опередил сиплый мужской голос, раздавшийся у меня за спиной и явно принадлежащий заядлому курильщику в возрасте примерно от 30-ти до 40-ка лет:

— Мужики, здарова!… — с сарказмом в голосе прохрипел незнакомец, — Шо случилось? Потеряли кого?

— Млин, пипец… — с досадой прошептал напарник. — Бандос!

— Значит, он не один, — не оборачиваясь, озвучил я известную аксиому: бандиты в Зоне Отчуждения по одному не ходят.

— Эй, сталкеры! Давайте без дураков. Подняли лапы вверх и вышли сюда, на свет, — потребовал хрипун, — Вы окружены и находитесь под прицелом пятнадцати реально метких и отчаянных парней.

— Значит, их не больше пяти-семи, — тихо предположил Жеребец.

Согласившись с ним, я еле заметно кивнул. Меткость невидимых хулиганов также вызывает у нас сомнение…

— А шобы вас случайно на подвиг не потянуло, спешу сообщить: у нас ваша оранжевая Морковка, — довольно произнес он, словно игрок, имеющий на руках козырного туза, — Короче! Сопротивление бесполезно, и все такое… Так, вы шо встали, как статуи? А ну-ка, кандехайте сюда веселей!

— Попадос, — тихонько сказал я.

— Э, сталкер! Ты шо? Так и будешь ко мне жопой стоять? Может, все же обернешься, для приличия?…

— Прошу прощения, — повернулся я, догадавшись, что просьба адресуется мне, и виновато поклонился. Злить этих отморозков сейчас, не в коем случае не стоит.

Развернувшись, я увидел на освещенном пятаке невысокого мужчину, облаченного в темный кожаный плащ с накинутым на голову капюшоном. Типичная «униформа» местных джентльменов удачи. Обычно плащи используются в качестве защиты от местных осадков, однако частенько их хозяева вшивают в подкладку бронированные пластины, служащие неплохим щитом от дроби и пистолетных пуль. Плюс данной одежды в том, что постороннему не известно, что находится под ней, так как длинные полы плаща полностью скрывают своего хозяина с ногами. Вполне может оказаться, что под плащом бандита надет бронежилет или не очень габаритный бронекостюм. Значительным минусом данного гардероба является скованность движений и неудобство быстрого перемещения.

Из— под капюшона нашего хрипуна виднеется защитная лицевая маска. В руках АКСУ (автомат Калашникова со складывающимся прикладом укороченный). Разумеется, оружие направлено в нашу сторону.

— А об какой «морковке», собственно говоря, идет речь? — попытался блефануть я.

— Каштан! — рявкнул «черный плащ» в сторону своего тыла, словно ожидая от нас подобного вопроса.

Из темноты, созданной густыми кронами могучих деревьев, за спиной уголовника появилась знакомая фигура оранжевого астронавта в сопровождении здоровяка, одетого в похожий кожаный плащ. В его правой руке виднеется пистолет, приставленный к мягкому шлему Аленки.

Раздался знакомый женский вопль. Громила по кличке «Каштан» легким усилием заломил Аленке руку, причинив ей нестерпимую для женщины боль. Сразу за воплем последовал плач обреченной безнадежности.

Млин, Аленка, родная, сколько же ты всего за сегодня натерпелась…

— Алена, держись! Не волнуйся! Все будет хорошо! — попытался ее утешить Жеребец.

— Сталкер, я же сказал: без дураков, — с ухмылкой в голосе просипел бандит, — Дважды повторять больше не буду! Если не хотите, шоб ваша баба пострадала, то делайте то, шо я говорю. Стволы не трогать! Клешни в небо! И оба подгребайте сюда!… — приказным тоном потребовал незнакомец.

Повинуясь шантажисту, мы подняли руки и послушно двинулись в его сторону. Не дойдя до него трех-четырех шагов, мы услышали новые команды:

— Стой, раз-два! — прохрипел бандит, — На колени! Руки на башню!…

Переглянувшись с Жеребцом, выполняем требования хозяина данного положения.

— Черкаш! Факир! — крикнул снова бандит в темноту и затем мотнул головой в нашу сторону, — Пошмонайте их!

Двое молодых людей, одетых на этот раз не в плащи, а в черные «куртки-удлиненки» с накинутыми на противогазы капюшонами, вооруженные один обрезом, второй пистолетом «Макарова», постепенно проявились из мрака, подошли к нам и приступили к нашему обезоруживанию.

— Еп-та, Мигель, зацени! — радостно обратился один из них к своему главарю, демонстрируя отобранный автомат, — Во поперло! Хе-хе!… Это же «Абакан»! В натуре реальная пуха!… Хе-хе!…

— Заткнись, баран, и делай, шо я приказал! — сердито проговорил «черный плащ».

Лишив нас ножей, пистолетов и автомата, исполнители поднесли их Мигелю и положили перед ним. Тот быстрым взглядом оценил добычу и довольно кивнул. После этого Черкаш с Факиром встали по бокам своего командира, направив в нашу сторону оружие. Дележка добычи, судя по всему, будет произведена чуть позже.

— Ну шо, фраера?… Рассказывайте: кто такие будете? Куда путь-дорогу держите? — поинтересовался главный бандит.

— Грибники мы… — неожиданно для меня ответил Жеребец, — Заблудились в лесу…

— Хе-хе! — усмехнулся уголовник и обратился к своим бойцам, находящимся на свету, — Мля, пацаны, вы слыхали? Грыбники они… — после этого он перевел внимание на моего двойника, — Шутник, значит? Хе-хе!… Это хорошо! Юмор я люблю… Тогда ответьте-ка мне на вопрос, грыбнички: где же ваши лукошки? Где собранный хабар? И за какими такими грыбами ваша Морковка так нарядилась? Не за радиоактивными ли, а?

— К северо-западу, в нескольких километрах отсюда, находится подбитый вертолет ученых, — ответил я, — Девушка с него… Мы подобрали ее и ведем в научный лагерь, за наградой.

— Ага… — изобразив своей позой задумчивость, произнес Мигель, — Вертолет, значит… Далековато… Так, фраерок, тебя как звать?

— Мустанг, — через пару секунд ответил я.

— Му-уста-анг?!. — с сарказмом и искренним удивлением вопросительно растянул мое имя бандит, сделав акцент на последнем слоге, — Хе! Прикольно!… А дружка твоего как кличут? Случайно, не Рено? Или может быть, Пежо? — довольный своей шуткой хрипло захохотал он, — А может быть вообще, Мерседес? Ха-ха!… Бэнс, мля?!… Ха-ха!…

Остальные бандиты, поначалу с трудом сдерживающие рвущийся наружу смех, все-таки подхватили гогот главаря. Причем для себя я отметил, что из темноты донеслось еще пару смешков. Плюс главарь по кличке Мигель и трое его бойцов: громила Каштан, Факир и Черкаш. Итого в группе, как минимум шесть человек.

Не совсем адекватное чувство юмора наших пленителей говорит о том, что веселые ребята находятся под кайфом. Скорее всего, они недавно употребили «травку». Своеобразная попытка защитить нервную систему в Зоне, а может быть просто — образ жизни такой. Для нас же их укуренное состояние может оказаться очень плачевным. От бандитов и так обычно ничего хорошего ждать не приходится, а когда они еще и неадекватны, то… Боюсь даже предположить, чем все может закончиться.

— Ты не поверишь, — подал голос мой напарник в сторону хохотуна, — Но меня зовут: Жеребец!

— Как-как?… Хе-хе! — сквозь смех переспросил вожак и стукнул себя по коленке, — Же-ре-бец, мля?!. Уха-ха-ха!… Жеребец, еп-та!…

Вся банда не сдержалась и заржала еще громче.

Групповой ржач длился с полминуты. Однако предпринимать с нашей стороны какие-либо действия по освобождению из плена, было нереально. Как минимум двое отморозков, скрывающиеся в темноте, наверняка продолжают держать нас на мушке.

— Так, тихо, мля! — гаркнул успокоившийся и резко ставший серьезным главарь преступников, — Заглохли все!… Я шо-то так ничего и не услышал про хабар… Где он?

— Мигель, поверь, нет у нас никакого хабара. Если бы был, поделились бы… Вот — указал я на Аленку, — ведем ее в научный лагерь, хотим получить вознаграждение.

Главный уголовник перевел пронзительный взгляд на Жеребца, видимо, чтобы услышать его версию. Тот в ответ лишь виновато пожал плечами, мол, извините, но хабара нет.

— Мля, мужики, я шота не понял… — сделал к нам шаг атаман и присел на корточки, — Вы шо, еп-та? Меня в натуре обидеть хотите?… — он разочарованно помотал головой и неожиданно громко гаркнул, — Каштан, мать твою!

— Че?

— Хрен в очко!… Нету оказывается у наших друзей никакого хабара, представляешь?

— Еп-та, Мигель! Это неправильно, когда у сталкера нет хабара! — тут же отозвался бугай.

— Вот и я, брат, о том же… Не должно быть такого! — продолжил свой дешевый спектакль старший бандит, — Но пацаны-то они вроде хорошие, верно?

— Мля, Мигель, в натуре хорошие… И смешные, мля! И не жадные, вроде.

— Ну, а раз уж они хорошие, и без хабара, то предлагаю это дело исправить и с ними поделиться. Чтобы они стали, так сказать, полноценными, реальными сталкерами, с хабаром!… Что скажешь, Каштан?

— Делиться сам Бог велел.

— Правильно, Каштан! Молодец! Хороший ты парень… А как думаешь, братан? Какую половину нашей добычи мы подарим сталкерам, и какую оставим себе, а? Верхнюю или нижнюю?

Догадываясь, о чем идет речь, мы с Жеребцом, по-прежнему стоя на коленях, тревожно переглянулись между собой.

— Мля, Мигель, я даже не знаю… Обе части прикольные! — одарив Аленку голодным оценивающим взглядом маньяка, пробормотал амбал, — Я вот тут думаю: а может, пока мы телку не распилили, «нашампурим» ее, а? Хотя бы по разику?… Мля, пацаны, отвечаю, у меня реально бабы уже месяца три не было…

Остальные члены «батальона кожаной смерти» возбужденно загалдели, одобряя и поддерживая интимное предложение здоровяка.

— Вообще-то, «думать» — прерогатива умных! — обращаясь к озабоченному верзиле, сказал не выдержавший ревности Жеребец.

Единственный из бандитов оценивший подколку, главный кожаный плащ, усмехнулся.

— Че?… Че ты сказал, Чепушила?… — взбесился туповатый Каштан, — Мля, Сучара, ты ща за свой гнилой базар ответишь!… Я ща тебе и твоей сучке в натуре ливер выпущу!…

— Успокойся, братан! Не кипятись!… — остановил его Мигель и с улыбкой в голосе утешил, — Жеребец просто хотел сказать, что раз ты умеешь думать, то ты являешься умным человеком, понятно?

— Аааа, — удовлетворенно протянул басом остывающий бугай, — Ну, тогда ладно.

— Каштан, хе-хе! — продолжил атаман, — Да и «шампуры» здесь наружу нам вынимать никак нельзя. Радиация вокруг, облучение, — изображая искреннюю заботу о «хозяйстве» ближнего своего, молвил Мигель, — Будут потом болтаться между ног, как погремушки. Висеть мертвым грузом без надобности… Отливать в этом районе и то нежелательно!

— Ясно, босс! Все понял! — подыграл ему верзила.

— Ну шо, уважаемый? — переключился уголовник на моего напарника, — Я правильно выразил вашу мысль? — хитро произнес главарь сиплым голосом, намекая на то, что только что избавил Жеребца от серьезных неприятностей, таким образом невольно сделав его своим должником, — Мы найдем общий консенсус, али нет?

— Рюкзаки там, — указал Жеребец в направлении, в котором остались наши вещи, — Метрах в пятнадцати, в темноте.

— Вот это другой базар, дружище!… — встал с корточек довольный атаман и, снова громко прохрипев в темноту, призвал свои боевые резервы, — Курок! Возьми Малого и проверьте!…

— О’кей, сделаем! — донеслось в ответ.

Из мрака, сбоку от нас, на свет вышли две фигуры, опять же в черной коже. Крепкий здоровый парень, вооруженный Калашом, по всей видимости является основным стрелковым звеном блатной группировки и имеет погоняло «Курок». Второй, предположительно «Малой», имеющий невысокий рост и щуплое телосложение, на ходу спрятал в карман пистолет «Макарова» и вытащил из рюкзака фонарик.

— Давай, братуха, кандехай веселей! — поторопил Малого проходящий мимо нас автоматчик.

— Да иду я, иду… — раздался из-под противогаза тонкий, еще почти детский голосок, не сломанный переходным возрастом. Скорее всего, спешащему за Курком подростку не больше 13-15 лет. Интересно, что он тут делает?… В такой-то компании?

Проходя мимо нас с гордо поднятой головой, юный пацан кинул через стекла лицевой защиты любопытный взгляд. Всем своим видом он старался произвести впечатление крутого парня, обладающего определенным уровнем значимости. Однако нам с Жеребцом сразу стало понятно, что его авторитет в банде является искусственным.

В Зоне Отчуждения, в сталкерских кругах подобным «заслуженным уважением» пользуется только одна категория ходоков, именуемая «отмычками». То бишь, неопытными «зелеными» сталкерами, неосознанно исполняющими роль «ключа» к безопасному пути «надежного и дружного» сталкерского коллектива.

Под предлогом необходимости приобретения личного опыта, в наиболее сомнительных и опасных местах маршрута, «отмычки» выставляются старшими «товарищами» впереди своих групп. Таким образом, чаще всего не догадываясь о сути происходящего, молодежь, шагающая первой фактически по «минному полю», ценою собственной жизни прокладывает дорогу сзади идущим старикам, играя роль одноразового сапера.

И Малой, похоже, тому не исключение.

Недолго шаривший в темноте луч фонарика малолетки наткнулся на желанные цели.

— Есть контакт! — доложил о находке Курок.

— Да! — подтвердил детский голос, — Два рюкзака. Несем.

Через минуту Мигель вытряхнул перед собой содержимое обоих рюкзаков в одну кучу, так и не обратив внимания на то, что оно идентично друг другу. Его блатная охрана продолжает держать нас на мушке, периодически устремляя на горку трофеев любопытные и жадноватые взгляды. Каштан не перестает верно нести вахту, удерживая нашу Любимую, которая, слава Богу, давно успокоилась. А может быть, впала в состояние апатии…

Потерпи, Родная, что-нибудь придумаем…

— Ништяк, пацаны! Вот это нагрев! — восхитился хриплым голосом атаман, обнаружив помимо высыпанных на землю консервов, аптечек, туалетной бумаги (а куда без нее?) и пистолетных патронов, с десяток относительно недорогих, хранящихся в специальных антирадиационных контейнерах, артефактов, типа «Грави», «Капли» и им подобные.

— Еп-та, отлично! — обрадовались остальные члены банды, — А курехи или попить, нету?

— Не курим, — изображая сожаление, ответил я за двоих.

— Мигель, и с водой действительно проблемы, — продолжил Жеребец, — Сами пить хотим, умираем.

— Мля, хреново!… Вообще-то запасы пополнить не мешало бы… — немного расстроился главарь, — Ну да ладно, добры молодцы… И на том, как говорится, вам большое человеческое спасибо… Факир, мля, собери все в один рюкзак!… Сваливать из этого леса нужно, пока здесь Ревун не объявился… — судя по всему, главарь имеет в виду медведя, которого мы недавно убили, — Пошли!… А то засиделись мы тут, нахрен.

— А с этими че? — спросил Черкаш, тыкая обрезом в нашу сторону.

— Как всегда, — равнодушно ответил атаман, проведя большим пальцем левой руки поперек своего горла, — Мочи эту шалупонь!

— Добро! — активно отозвался бандит и вытащил из сапога здоровенный нож. Видимо выполнять подобное поручение ему приходится уже не впервой.

— Алле, Мигель, а Телку тоже? — поинтересовался Каштан, держащий Аленку. Та никак не реагировала, стоя без движений на месте, словно манекен.

Ублюдки! Все-таки довели девочку до глубокой апатии…

— Ты шо, Каштан, охренел?… Не соображаешь, шо ли? Телка — это же ходячее удовольствие! А удовольствие — это деньги! Будем ее сами пользовать, да ребятам на базе в аренду сдавать.

— Мля, как скажешь, Мигель, — обрадовался здоровенный бугай, — Я тока «За»!… Хе-хе!…

Черт возьми! Ситуация накалилась до предела. Надежда на то, что грабители, получив хабар, оставят нас в покое, окончательно разбилась в пух и прах. К голове Аленки по-прежнему приставлен пистолет, а в нас с двойником нацелены четыре ствола. Хотелось бы верить, что в темноте больше никто не прячется и банда гопников предстала перед нами в своем полном составе.

Хотя… Что это меняет? Оказать физическое сопротивление, не имея при себе оружия, в данной ситуации может попытаться только полный кретин или отчаянный придурок, насмотревшийся по телевизору фильмов-боевиков. Однако действовать однозначно надо! Я не могу позволить уголовникам сделать с Аленкой то, что они задумали…

К тому же, от мысли о том, как стальное зазубренное лезвие ножа медленно разрезает мой кадык, выпуская бурный фонтан алой крови наружу, становится не по себе. Быть в роли скотины на убое, на самом деле не очень приятно.

По спине пробежал противный покалывающий холодок, оставляя после себя капельки липкого пота. Нервы натянулись гитарной струной.

Не буду скрывать: и за свою шкуру страшно!

Я не робот! Не машина! И «очко» у меня не железное… Я — обычный человек, наделенный стандартными инстинктами, в том числе и инстинктом самосохранения, который, как правило, выражается в страхе перед опасностью. И чем уровень этой опасности выше, тем сильнее бьет тревогу внутренний Страх, сообщая о том, что от ее источника лучше куда-нибудь смотаться, желательно подальше.

Ха!… Если бы это сейчас зависело только от меня. Но… Увы!

И, тем не менее, заполняющий меня Страх необходимо сдерживать, иначе он наглым образом поселится внутри и пригласит к себе в гости свою сестрицу-истеричку по имени Паника. Вот тогда-то точно — все, ребята, баста! Точно хана!

Обычно в борьбе со страхом мне эффективно помогает мой оптимизм, уверенность в том, что в любой ситуации, даже в смертельно опасной, всегда есть выход. Его, этот выход, просто нужно найти. И, разумеется, гораздо сложнее его искать, если в него вообще не верить! Поэтому, в какой бы страшной и безнадежной ситуации я ни был, все равно, где-то в глубине души я всегда верю, знаю, чувствую, что в итоге все будет хорошо!

В нашей жизни всегда есть Плюсы и Минусы. Человеку только остается выбрать, чему отдать свое предпочтение. Лично я всегда выбираю положительные моменты. У меня обычно стакан на половину полон, а не пуст. На кладбище вместо крестов видятся одни плюсы. А с поговоркой «Пессимист — это хорошо информированный оптимист» я в корне не согласен, хотя и нахожу ее забавной.

Да и действительно, я много раз в жизни убеждался в том, что все, что со мной ни происходит, все к лучшему! Даже если в данный момент мне это не очень нравится.

Аналогичные взгляды и у моей Копии, у Жеребца. Ведь он тоже Оптимист.

С одной стороны хорошо, что нас двое. Как говорится, две головы лучше, чем одна. Интересно только, в которой из них быстрее найдется решение о выходе из сложившейся ситуации?…

А с другой стороны… Если Жеребец меня все же обманывает и желает от меня избавиться, то тогда…

Упс! Извините… Кажется, идут меня убивать…

— 19 —

— Мигель, постой! — быстро заговорил нервным голосом Жеребец, когда Черкаш поднес к моему горлу лезвие ножа, — Ты же далеко неглупый мужик!

— Шо?

— Нас нельзя убивать! Понимаешь?

— А шо такое?… Вы шо, мля? Со своим дружком… Хе-хе!… В Красную книгу занесены, шо ли?

Толпа джентльменов удачи подхватила шутку и произвела несколько коротких смешков.

— Мигель, — продолжил Жеребец, оценивший кивком головы юмор атамана, — Какой же умный человек будет убивать куриц, способных нести золотые яйца, а?

— Куриц? — смеясь переспросил главарь, — Хе-хе!… Да вы со своим приятелем, пожалуй, больше на «петушков» смахиваете!… Ко-ко-ко! Ой, хто это сзади? Ку-ка-ре-куууууу!!! Ха-ха!…

— Уха-ха-ха!… — заржали обкуренные соратники юмориста, протащившись от его пошлого юмора, — Мигель, мля! Ты — лучший! Ха-ха! Реально жжешь! Респект!…

Жеребец тоже засмеялся, поддерживая хохот работников ножа и топора. Не смешно было, пожалуй, только мне и поникшей бедняжке Аленке.

Интересно, что же задумал мой двойник? Похоже на то, что он пытается завоевать симпатию этого лихого люда. Что ж, попытаюсь по возможности ему подыграть, если пойму, что он задумал.

— Хорошая шутка, Мигель! — кивнул Жеребец, — И, тем не менее, мы можем вам пригодиться… Ты абсолютно прав: оставаться здесь нельзя! Во-первых, сюда может пожаловать здоровенный мутант, который оглушительно орет на весь лес, и которого вы, по всей видимости, называете Ревуном. Последствия такой встречи можно не озвучивать… — указывая на останки разорванного кровососа, солгал двойник, — Во-вторых, присутствующий среди нас научный сотрудник, — кивнул он на Аленку, — Может подтвердить, что в ближайшее время, а возможно и с минуты на минуту, должен произойти очередной Выброс. Его последствия, думаю, тоже никому описывать не нужно, да?

— В зомби превратимся? — уточнил с сомнением в голосе малолетка. Все посмотрели на подростка.

— Это в лучшем случае, малыш, — пояснил я.

— Я не малыш! — насупился парнишка и гордо заявил, — Я, между прочим, уже третий день в Зоне!

— Ааа… — улыбнулся я по-доброму, находя его детскую наивность достаточно забавной, — Ну тогда извини!…

— Продолжай! — указал главарь Жеребцу.

— Мигель, на сколько я понимаю, этот лес вы вряд ли можете назвать своим «Домом». Он появился здесь неделю назад, после последнего Выброса. Раньше здесь проходила дорога, ведущая в научный лагерь, по которой сталкеры возвращались с приличным хабаром из глубины Зоны, и на которой вы обычно ближе к вечеру, так сказать, работали. Верно?

— Допустим.

— На основании этого, можно предположить, что ваше логово-убежище, в котором вы периодически пересиживали Выбросы, находилось неподалеку отсюда, от дороги…

— Мля, че он тут пургу гонит, в натуре, а? — занервничал один из любителей «гоп-стопа», — Валить этих Петушар надо! И так уже до хрена знают! Еп-та, пацаны, тока время на них свое тратим!

— Заткнись, Мудила! «Трендеть» команды не было!… — осадил его Мигель и снова перевел внимание на Жеребца, — Я слушаю тебя…

— Представляю ваше удивление, когда вы вернулись на излюбленные трудовые просторы и вместо схрона с убежищем обнаружили огромный участок Рыжего леса. Да еще в нем периодически какое-то чудище ревет загробным ором…

— Ближе к делу, фраер!

— Мигель, Выброс будет очень скоро. Вашего убежища теперь здесь нет. Признайся, куда ты поведешь свою братву, что бы его переждать?

— Мля, Мигель, в натуре… А где мы от Выброса хорониться будем?! — видимо подсев на «измену», запаниковал Факир, — Еп-та, пацаны, ведь подохнем же все! Реально не за хер собачий сгинем! Мля, че делать будем, парни? Схорониться нам надо!…

Все бандиты с волнением переглянусь между собой и с тревогой зароптали. Напуганный до смерти Факир вцепился руками в плащ атамана и продолжил истерику:

— Мигель, еп-та! Выведи меня отсюда! В натуре, умоляю! Мля, ведь подохнем же здесь! Я, пипец, как не хочу становиться мертвяком! Слышишь? Реально не хочу! Не за этим сюда шел!… Я еще слишком молод, чтобы умирать!…

Угомонился Факир лишь после мощного удара в ухо. Капюшон и противогаз в данном случае не послужили ему хорошей защитой. Паникер упал на землю и тихо застонал, держась за больное место.

— Так, мля! Еще хоть одна сука заноет — завалю, нах!… — пригрозил Мигель своей братве, поводив стволом автомата из стороны в сторону. Затем перевел суровый взгляд на Жеребца:

— Какого хрена сразу не сказал?

— Хм!… Думал, что отпустите…

— И шо ты предлагаешь? — с трудом стараясь изобразить равнодушие, задал атаман свой вопрос, на который все из присутствующих хотели бы знать ответ. В том числе и я.

— Выход есть! — сказал Жеребец, как-то странно посмотрев на меня, — Нужно будет только довериться друг другу!

Вся бригада напрягла слух и начала внимательно ловить каждое слово Жеребца.

— Единственное место, в котором можно переждать Выброс и до которого мы, возможно, успеем добраться — это научный лагерь! Он совсем рядом. До Янтаря рукой подать.

— Ты охренел, шо ли? — влез в разговор дылда Каштан. — Нас и на сто метров к нему не подпустят! Там нашего брата хорошо знают. Да и как мы в этот лагерь попадем?

— У тебя в руках ключ от него, — ответил Жеребец.

Бригада дружно повернула головы в сторону верзилы, держащего нашу Аленку. Каштан под всеобщим пристальным взглядом посмотрел на свою правую руку, держащую оружие, затем на левую, прижимающую к себе оранжевого «астронавта». Немного подумав, он неуверенно спросил:

— Телка?

— Девушка, — поправил его Жеребец, — С ее помощью вы сможете попасть в лагерь.

Признаюсь вам, дорогой Читатель: пока не понимаю, что за игру задумало мое «Второе Я»? Но раз уж Жеребец ее начал, то значит, возможно, он нашел какой-то выход из данной ситуации. Мне остается только быть на чеку и, если что, то оказать ему всевозможную поддержку. Придется довериться ему… И посмотреть, чем все дело закончится.

— Каким макаром? — поинтересовался главарь, посмотрев на нашу Возлюбленную.

— Используя Алену Григорьевну в качестве заложницы! — довольно ответил мой напарник, — Она является сотрудником этого лагеря, — уверенно соврал он, — Выдвинете профессору ультиматум по поводу обмена ее жизни на вашу пересидку Выброса в его научном бункере. И дело в шляпе…

— Ну шо… Логично глаголешь, — задумался бригадир, — Только вот, мля, возникает пару вопросов. Откуда уверенность в том, шо профессор на это согласится? И на хрена нам тогда нужны вы вообще?

— Ты сам только что ответил на свой первый вопрос вторым, — довольно произнес напарник, — Мы с Мустангом выступим в роли ваших парламентеров и не только быстро доведем вас до лагеря, доставим ваши требования профессору, но и при необходимости «подскажем» ему правильное решение, только нам понадобится оружие… В крайнем случае, мы сами откроем вам дверь.

— Так… Угу… Ништяк! — взвесил в голове все «За» и «Против» атаман, — Тока возникают еще два вопроса. Как вы собираетесь попасть в лагерь, миновав охрану? И откуда мне знать, шо попав в бункер, вы нас, нах не кинете?

— Все просто, Мигель, — спокойно ответил Жеребец, — Я сам когда-то служил в охране этого лагеря. Бойцы из охраны мои кореша. И профессор меня достаточно хорошо знает. Я всегда без проблем попадаю в бункер… — искусно соврал сталкер и перешел на частичную правду, — А кинуть мне вас по-любасу не получится… Аленка является моей женой. Люблю я ее, по-настоящему люблю. Поэтому требую по окончании нашего совместного дела оставить ее мне и впредь больше не обижать! По-моему я немного прошу за спасение ваших шести жизней, да? — спросила моя Копия, явно, чтобы выяснить точное количество бандитов.

— В натуре, Мигель! Хрен с ней, с этой бабой!… Еп-та, там у профессора в закромах должно быть стока добра… Там на всех пятерых… Ой! — посмотрел автоматчик на Малого, — То есть на шестерых, на всю жизнь хватит!…

— Засохни, Курок! Не видишь, я думаю?! — рявкнул главарь на гопника и обратился к Аленке, — Дорогуша, это правда, шо он говорит?

— Жеребец! — неожиданно закричала она, — Что же ты делаешь, дурачок?! Я не хочу, чтобы из-за нас погибли сотрудники лагеря!… И нас эти бандиты в живых не оставят!… Ты понимаешь, во что потом превратят лагерь эти варвары?… Там же столько научных трудов! Открытий, на благо человечества!… Я умоляю тебя, не делай этого! Мустанг, останови его! Я прошу!… Он же не понимает, что делает!…

— Алена, я делаю это ради нас с тобой! Понимаешь? — начал оправдываться мой двойник, — Иначе мы погибнем! Я не могу этого допустить! Это ради нашего общего блага! Ради нашего общего будущего! Понимаешь, ты? Ради общего!…

— Так, влюбленные, затухли оба! Потом поворкуете: кто прав, кто виноват… — утихомирил их атаман и обратился к амбалу, — Каштан, мля, шо скажешь?

— Вроде складно поет. Все в тему.

— В том то и дело, шо уж слишком складно! Как-то даже чересчур…

— Еп-та, а шо мы теряем, а? Если дело выгорит, то мы в натуре реальный куш сорвем… Да и выбор у нас небольшой. От Выброса деваться некуда… А если сталкер начнет косячить, то телка всегда при нас. Как тока, так мы ее сразу…

Над поляной наступила гробовая тишина. Атаман принимает серьезное решение.

— Значит так, фраерок. Выбора у нас действительно не до хрена. Поэтому вынужден тебе поверить и принять твое заманчивое предложение. Но знай, если ты нам тут горбатого залепил, то я с тебя кожу живьем сниму! А через жену твою каждый попадающий в Зону сталкер проходить будет! Усек? Я за свой базар отвечу.

— Недоверчивый ты, Мигель. А зря… — ответил Жеребец, понимая, что атаман пытается взять его на понт. Ведь если подумать хорошенько, то в случае «кидалова» с нашей стороны, вряд ли кто из бандитов уцелеет, и мстить будет просто некому. — Людям иногда доверять надо, — продолжил двойник, — Без доверия, порою, никуда! Да и вообще, главное в отношениях между людьми — это Доверие!… Вот, если бы…

— Еп-та, заткнись ты! Затрахал уже со своим доверием! — гаркнул Мигель, — Ответь мне лучше еще на два вопроса. Понимаешь ли ты, шо становишься одним из нас? Групповое мочилово по предварительному сговору — это, брат, особо тяжкие…

— Понимаю! — резко и кратко ответил Жеребец, — И не возражаю. Что еще?

— Последний вопрос.

— Весь во внимании…

— Слухай, мне все вроде понятно. Вроде в натуре все в масть бьет… Тока вот никак, мля, не догоню: а на хера нам вообще нужен твой кореш, а? — спросил атаман, брезгливо посмотрев на меня, — Не нравится он мне, шо-то. Скушный какой-то… А добраться до профессора и заставить его открыть нам дверь, я думаю, ты и один сможешь. Да и с одним тобой мне спокойнее будет, чем пасти вас обоих. Выходит, что не нужен он нам вовсе. Шо скажешь?

— Ну, вообще-то он мог бы подстраховать… — глядя на меня, произнес Жеребец, — Ну, на случай, если вдруг возникнут какие-нибудь непредвиденные неприятности…

— Мля, какие еще неприятности? Ты же тут всю картину маслом расписал, все гладко и прекрасно! — вгляделся в Жеребца бригадир, внимательно наблюдая за его реакцией, — Ты-то понятно, у меня своей бабой повязан. А этот?… Шо ему помешает нас кинуть? Запрется в бункере с профессурой и не откроет нам?… Всю малину только попортит!… Или, может быть он тоже, как и ты, является мужем этой Морковки? Хе-хе!… — довольный сам собой засмеялся Мигель, не догадываясь на сколько он прав на самом деле.

— Ну… — безвыходно посмотрел на меня Жеребец и ответил бандиту, — Ты тут главный, тебе и решать. Только давай побыстрее, времени у нас в обрез!

— Жеребец! — завопила Аленка, — Что ты такое говоришь?… Ты не можешь такого говорить! Как ты…

— Тихо! Я сказал! — гаркнул напарник командирским голосом так резко и громко, что все от неожиданности вздрогнули и застыли. Аленка опять заревела. А ведь в скафандре и слезы-то никак не вытереть… — Еще раз говорю тебе, женщина: не лезь в мужские дела! Сам знаю, что делаю!

Братва дружным ропотом одобрила отношение Жеребца к представительницам слабого пола: самки должны знать свое место!

— Ты чего на нее орешь? — вступился я за Любимую, — С ума сошел, что ли?

— И ты тоже заткнись, Придурок! — крикнул Жеребец, — Я и так для тебя уже сделал все, что мог!… Благодарить не нужно!…

— Так, а ну-ка прекратили базар! Не хватало еще тут разборки ваши выслушивать! Все, еп-та, баста! Малой, иди-ка сюда, будем из тебя настоящего сталкера делать.

Малолетка послушно подошел к главарю.

— Вот, Малой, походу пробил твой сталкерский час… — по-отцовски обнял атаман подростка за плечо, — Скажи… Нравится ли тебе с нами, брат?

— Да, прикольно!

— Хочешь стать, так сказать, полноправным членом нашей команды?

— Хочу! — кивнул «отмычка».

— Тогда пришло время сдать вступительный экзамен… — атаман обернулся и пробежался взглядом по остальным бойцам, одобрительно кивающим головами, — Пацан ты, вроде, реальный, правильный. Зона тебя, вроде приняла… Пора показать, на шо ты способен, дружище.

— А что я должен сделать? — с предчувствием чего-то нежелательного спросил Малой.

— Братва тебя уважает, — явно не краснея, продолжает врать главарь, — Провела тебя в Зону; выдала «защиту», волыну, маслят; хавчика подкинула. Приютила, так сказать. Верно?

— Угу…

— Ежели ты планируешь и впредь оставаться в кругу этих надежных боевых товарищей, то тебе необходимо показать им, на шо ты способен на самом деле. Смогут ли они положиться на тебя в трудную минуту? Достоин ли ты носить имя реального пацана? Или быть тебе всю жизнь галимым лохом? Тебе решать…

— Я хочу быть сталкером!… — неуверенно заявил малолетка.

— Вот и ништяк!… Будешь!… Видишь этого фраера? — указал Мигель на меня, — Нужно от него избавиться… Давай, братан, смелей!

— Избавиться?… Убить, что ли? — с волнением в голосе растеряно спросил подросток.

— Ну, шо-то типа того… — Мигель подвел «отмычку» ко мне и поднял его руку, сжимающую пистолет, уперев его дулом в мой лоб. — Не мондражуй, братуха! Это тока первый раз страшновато. А потом привыкаешь…

— Но… Он же сталкер! — возразил детский голос, — Разве сталкеры должны убивать сталкеров?

— Бандиты и сталкеры — это не одно и тоже!!! — громко вмешалась Аленка, — Не слушайте их, юноша! Разве вы не понимаете?! Они обманывают вас! Хотят из вас убийцу сделать! — завопила она, — Жеребец, а ты чего молчишь?! Они же убьют Мустанга!…

— Цыц, Шалава! — со злостью осек ее атаман и громко рявкнул громиле, — Каштан!…

Каштан, без слов понимая бригадира, снова заломил девушке руку, доведя ее до слез.

— Э, помягче! — возмутился Жеребец, — Она моя!…

— Малой, не тяни! Докажи, что ты реальный пацан! Не будь тряпкой, соберись!

— Но он же… Даже без оружия, — пытается оправдаться мальчишка.

— И слава Богу, дружище! Поверь мне, если бы пуха щас была у него, то ты бы здесь уже не базарил, а кормил бы собою местных Бобиков. Он бы и имя твое спрашивать не стал бы, отвечаю! Так уж повелось, мля, шо все желающие, кому не лень, мочут нас, правильных ребят… А мы, соответственно, мочим их. Естественный отбор, брат. В Зоне кто сильнее и шустрее, тот и прав! А если отпустим его, то в следующий раз, как тока появишься на его горизонте, так сразу от него маслину словишь. А оно тебе надо?… Нет! Так шо, кореш, такой случай упускать нельзя… Давай, братан, действуй!

— Но… Я не хочу его убивать, — рука пацана, сжимающая ПМ, заметно задрожала. Голос тоже, — Он же сейчас… Не опасен!… Если бы он… Хотя бы угрожал бы… Нет!… Не хочу… — чуть ли не на плач перешел мальчишка.

— Мля, салага! — не удержался бандит по кличке Черкаш, — Ты че тут, как целка ломаешься? Уже в натуре задрал всех своим бабским нытьем!… Давай, гандошь его по-быстрому, а то реально все тут от Выброса поляжем!… Или ты сам хочешь присоединиться к нему, а?…

— Ладно, Мигель! — обратился Жеребец к главарю, — Хватит пацана мучить. Видишь, не готов он еще?

— Ха!… А ты готов?… — хитро спросил бригадир, — Ты ведь с нами в сговоре… Теперь наш сообщник, так сказать… Хе-хе!… Один из нас… Готов ли ты оправдать наше Доверие?… А заодно доказать, шо, если шо, то в бункере реально на мокруху подпишешься?

— Оправдать Доверие?… — задумчиво повторил двойник, поднимаясь с колен, — Дай пистолет и сам все увидишь…

— Ха-ха-ха! — заржал атаман, грубо оттолкнув раскисшего мальчишку в сторону, — Жеребец, мля! Ну ты даешь!… Ха-ха!… Может тебе сразу автомат дать, а нам построится по росту?… Шобы тебе было удобнее в нас попадать… Ха-ха-ха!…

Соратники лидера ОПГ почему-то особо не смеялись. Видимо в связи с предстоящим Выбросом настроение у них резко ухудшилось. Обычно в такое время без убежища оно редко у кого поднимается.

— На, фраерок! Покажи, на шо ты способен! — с сарказмом произнес бандит и бросил к ногам Жеребца его же армейский нож, затем направил на него АКСУ, — Херачь его! А мы посмотрим.

— Разверни ее, — подняв нож, обратился двойник к здоровому Каштану, — Не хочу, чтоб жена видела… И не вздумай сделать ей больно!

Бугай неохотно выполнил просьбу Жеребца, отвернув Аленку в противоположную сторону.

— Ты с ума сошел?!. Жеребец, не вздумай! Не делай этого!… Нееет!!! — истерически прокричала Аленка и снова взвыла от боли. Вредный Каштан проигнорировал указание сталкера.

Жеребец подошел ко мне и присел на одно колено.

Я, по— прежнему стоя на коленях со сжатыми за головой в замок руками, смотрю на свою Копию. Кажется, я понимаю, что задумал Жеребец.

Развернув Аленку в противоположную сторону, Каштан неосознанно открылся и стал для моего двойника удобной мишенью… Однако пистолет Жеребцу бандиты разумно не доверили. Похоже, он собирается метнуть нож. С такого расстояния я попал бы в район шеи или головы здоровяка. Но нельзя быть уверенным в том, что громила по инерции не успеет выстрелить в Аленку.

Большой риск!…

Допустим, что после броска ножа Жеребец попытается резко уйти с линии огня из четырех стволов. Мальчишку я не считаю, вряд ли он будет стрелять… Дробь из обреза и ПМ-овские пули Черкаша с Факиром наш бронированный «Берилл» выдержит. А вот автоматные пули главаря и Курка, выпущенные практически в упор — вряд ли. Тем более нет уверенности, что выстрелы не поразят голову или бока моего напарника. Ведь бронепластины с бериллиевым напылением вшиты в костюм лишь спереди и сзади, и защищают лишь грудь, живот и спину. Поэтому, очень рискованно, очень!…

Наверняка Жеребец рассчитывает на мою поддержку. Я должен буду быстро подпрыгнуть и напасть на стоящего неподалеку от меня поникшего Малого. Завладеть его пистолетом и поразить из него, желательно в голову, сначала автоматчиков, затем обладателя ПМ, и последним бандита с дробовиком, пока он будет перезаряжаться после двух произведенных выстрелов… Что ж, для бывшего майора спецназа, хотя, как говорится, «бывших» у нас не бывает, задача вполне выполнимая… Но риски очень велики! Даже, я бы сказал, чересчур!…

Если не удастся вывести из строя Каштана, то Аленке наверняка наступит конец. Если Жеребец словит в башку или в бочину пулю, то… И говорить не надо. Да и вообще, кто знает, сколько патронов в данный момент в пистолете мальчишки? Может быть у него в обойме не все восемь штук, а один или два. Что тогда делать?…

Слишком велика угроза провала! Я бы не хотел так рисковать!

Может просто напарник хочет воспользоваться обкуренным состоянием бандитов? Надеется, что они будут «тормозить»?… Однако раз уж Жеребец все же решился на эту игру, придется принять в ней участие, положившись на себя и на него, с оптимизмом веря в победу!

Я обязан довериться ему, как самому себе, и для убедительности подыграть…

— Ну и Сука же ты, Жеребец! — притворяясь разочарованным, произнес я, — Знал, конечно, что ты с гнильцой, но что насквозь протух — не учуял…

— Извини, Мустанг, но я тоже не всегда был тобою доволен, — произнес он обреченно и, глядя через стекла защитных масок мне в глаза, подмигнул так, что бы никто не увидел.

— Жаль маски мешают, так бы плюнул в твою подлую поганую морду, — давая понять Жеребцу, что принимаю его игру и готов к действиям, я подмигнул ему в ответ и тонко намекнул, акцентируя внимание на нужных словах, — А ведь я… Я ТЕБЕ ДОВЕРИЛСЯ… Гнида!

— Прости меня, Мустанг, — молвил он, глядя в глаза и схватив меня левой рукой за грудки, — Но другого выхода я не вижу… — сказал Жеребец и правой рукой неожиданно и резко вонзил нож в мой незащищенный бок. Лезвие вошло под ребра по самую рукоять.

— Нееет! — выдохнул шокированный я и, схватившись руками за смертельную рану, повалился на бок. Чертовски острая боль пронзила меня насквозь.

Что это было?! Я не понял, как это так?!. Вот проклятье! Что, черт возьми, произошло?!. В глазах потемнело…

— НЕЕЕЕЕЕЕТ!!! — услышал я истерический крик Аленки, — НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!

— Ни хрена себе! Ну ты даешь!… — воскликнул Мигель, — Мля буду, думал не сможешь! А ты… Хе-хе!… Как же ты решился дружка-то своего вальнуть, а?…

— А он мою жену иногда обижал, — откровенно признался Жеребец Мигелю. Затем демонстративно вынул нож из моего тела и вытер его об рукав, недвусмысленно глядя на Каштана. Амбал, держащий Аленку, не выдержал психической атаки и нервно затоптался на месте, заметно ослабив захват.

— Ааа, — понимающе протянул бригадир, — Самку, значит, не поделили…

— Типа того…

— Бывает… — одобряюще произнес он, кивая головой. — Вот, Малой, учись! — обратился атаман к подростку. Тот, стоя неподвижно в оцепенении, промолчал. Видимо впервые видел вживую, как убивают человека.

— Ладно, пора сваливать, — сказал Жеребец, — Время не в нашу пользу…

— Слухай, шо-то он не дохнет, — остановил его атаман, указывая на меня, держащегося за кровавый бок и корчащегося от боли.

— Может добить его?… — спросил кто-то из бандитов.

— Не стоит тратить патроны, — перебил его Жеребец, — Он и так уже не жилец. Пусть помучается немного. Оставим Мишке свежатинку…

— Какому Мишке?

— Медведю-мутанту, которого вы Ревуном зовете…

— Так это медведь ревет?

— Угу… Только огромный, зараза.

— А ты откуда знаешь?

— Видел своими глазами. Правда, издалека… — нагло и уверенно соврал Жеребец, имея в виду гигантского мутанта, которого мы с ним вместе завалили на «зеленой поляне» менее часа назад. — Погнали быстрее. По дороге про него расскажу…

Его слова и плач Аленки я слышу уже с трудом, с замедленным чугунным эхом…

Одновременно с кровью, меня постепенно покидают и последние силы. Они быстро уступают место вялой слабости и полному бессилию. Я стремительно проваливаюсь в темноту. В голове сквозь убийственное разочарование, ненависть и злобу прорываются шипастые мысли, разрывающие мое понимание существующей действительности в мелкие клочья: Как так?!. Как такое могло произойти?!. Неужели я такой же?!. Что же за ублюдок достался Аленке?!.

Скажите мне, пожалуйста… О каком таком, мать вашу, гребаном Доверии теперь может идти речь?…

НЕ-НА-ВИ-ЖУ!…

Пропитанное насквозь поганым чувством, мое сознание полностью угасло…

— 20 —

…Туман. Куда не глянешь — туман. Меня окружает густое молочное марево. Я чувствую себя легким-легким, словно перышко, невесомая пушинка. Делаю шаг вперед и… О Боже, я лечу!…

Ощущение полета прекрасно, я наслаждаюсь им и получаю удовольствие…

На какое-то мгновение это великолепное чувство показалось мне очень знакомым… Каким-то родным, что ли…

Я без особых усилий задаю направление полета. Мне хочется узнать, что же будет, когда туман закончится… Что ждет меня за ним?… Однако он все не кончается и не кончается. Постепенно чувство блаженства и состояние невесомости перерастает в некое ощущение беспокойства. Затем в страх… Страх того, что туман никогда не прекратится… Он бесконечен!…

А почему я не вижу своих ног?… Неужто из-за высокой плотности молочной мглы?… Подношу к глазам свои руки и… Я не вижу их!… Постепенно понимаю, что у меня нет тела!… Черт возьми! Я — облако?! О, нет! Так и есть! Я часть этого безграничного тумана!… Нет! Только не это!… Почему так?…

Помогите мне, кто-нибудь!… Спасите меня!… Что со мной происходит?! Что это за ужас?… Это кошмар?…

Неожиданно осознаю, что я не один! Вокруг меня множество подобных мне облачков. Я начинаю чувствовать их и понимать. Кажется, они радуются моему возвращению… Да-да! Они мне рады!… И я ощущаю их радость! Она, благодаря туману, передается мне, проходит сквозь меня!… Мне хорошо! Мне снова приятно и хорошо!…

Спустя некоторое время чувство паники полностью гаснет и мою сущность наполняет ощущение гармонии. Действительно, а чего это я так испугался?… Что меня так встревожило? Отсутствие границ у тумана?… Какой же я глупенький… Разве это страшно, когда у Рая нет границ?…

Кстати, я не могу вспомнить своего прошлого… Кто я?… Или что я?… Кажется я забываю даже то, что чувствовал недавно… Такое впечатление, что совсем недавно я что-то помнил… Что-то, кроме этого тумана, состоящего из множества облаков. А сейчас — ничего не помню… Но, не смотря на это, я почему-то уверен, что во Вселенной, помимо нас, облачков, существует еще что-то… Что-то очень интересное… Аномальное… Другая жизнь. Наверное, сильно отличающаяся от нашей. И ведь не исключено, что для представителей иных миров, наоборот, наш Туман покажется им аномальным!…

Забавно, я — Аномалия!…

Как прекрасно! Я снова у себя дома!… Я в своем Тумане!… Окружен своими друзьями… Жаль, конечно, что не помню, где я был раньше, куда летал в прошлом… Да это, в принципе, уже и неважно… Меня наполняет чувство полной безопасности и абсолютного блаженства!… Я в Раю…

Ой! Кажется, у нас гости!… Очень интересно, кто это к нам пожаловал?…

Мои друзья облачка тоже сгорают от любопытства, я чувствую это. Кто же к нам пришел?… А вот и он… Ага… Очень удивительное создание, я таких, кажется, никогда не видел. Хотя трудно сказать, что я вообще видел, кроме Тумана… Не помню… Ничего не помню! Поэтому посетившее нас существо кажется мне очень удивительным и интересным…

У него четыре конечности. На двух из них он перемещается по нашей территории, а в двух других держит какие-то предметы… Что-то очень тонкое и продолговатое… Он зачем-то тыкает этим предметом перед собою, ощупывает путь… Не видит, что ли, ничего?… А в другой его конечности какая-то небольшая вещица, которой он периодически водит из стороны в сторону. Интересно, зачем?… Эта вещица привязана к его корпусу каким-то ремешком… Он ведет себя так, словно чего-то опасается. Чего можно опасаться в нашем Тумане?

Хм… Очень интересный и забавный гость…

Неожиданно чувствую непреодолимое желание превратиться в него. Не знаю, откуда мне известно, что я умею это делать, но какой-то внутренний инстинкт подсказывает, что у меня все получится, причем уже не в первый раз. Так, нужно поторопиться, а то конкуренция слишком велика. Другие облачка уже тоже хотят принять его образ… Нужно спешить, а то они опередят меня, и заберут всю энергию себе!…

Я начинаю неосознанно, рефлекторно накапливать в себе определенную энергию, концентрирую ее… У меня все получится… Я верю в это!…

Я чувствую, как уровень энергии достигает нужной отметки, чувствую, как зеленею… Да! Вспомнил, я уже делал это раньше… Точно!… И, скорее всего, ни один раз!…

Сквозь мою дымчатую материю проходят многочисленные электрические разряды… Энергия переполняет меня и с ослепительным зеленым светом и пронзительным свистом вырывается наружу, сбивая с ног и оглушая незваного гостя…

— Мустанг, очнись!… Очнись!… — слышу сквозь темноту чей-то голос, насильно возвращающий меня в реальность…

— 21 —

Адская режущая боль в боку… Гул в ушах… Головокружение… Слабость… Бессилие… Плевок в душе… Вкус кошачьих экскрементов во рту… Вот, пожалуй, примерный букет ощущений, с которым меня встречает мое сознание.

— Мустанг, очнись!… Очнись!… — кто-то настойчиво пытается заставить меня принять вышеуказанные чувства.

Открываю глаза…

В расплывчатом изображении вижу сидящего на коленях и склонившегося надо мной космонавта… Хотя нет, это не космонавт… Это — Аленка! Моя любимая Аленка!… Слава Богу! Моя девочка жива!

— Он открыл глаза! Пришел в себя! — сообщила она кому-то.

— Фу!… Слава Богу! — наклонился надомною сталкер с маленьким лже-фонариком на лбу, — Я знал, что у нас все получится!…

Тут в поле моего зрения попадает третья фигура. Человек в противогазе, в черной кожаной куртке с накинутым капюшоном и с пистолетом в руках бесшумно появился за спинами Аленки и Жеребца.

— Дружище, — обратился Жеребец, обернувшись к нему, — Посмотри там, пожалуйста, аптечку! Быстрее!…

— Любимый, ты как? — со слезами на глазах спросила Аленка. На этот раз это были слезы радости, — Как ты себя чувствуешь?…

— Позже расскажу, Дорогая… Я безумно тебя ЛЮБЛЮ!… — проговорил я. Она ответила взаимностью, сжав мою ладонь. Я перевел взгляд на сталкера, сидящего с другой стороны от меня. — Ну и Скотина же ты, Жеребец!… Сначала мне Медведь по бокам настучал… Теперь и ты туда же!…

— Млин, Мустанг, извини! Но другого выхода я реально не видел! — покаялся он и попытался «замазать» свой поступок, — Кстати, с меня за это пиво!

— Убью Гада!

— Тогда два! — улыбнулся он, — Нефильтрованных, с креветками! Как мы любим…

Я промолчал. Что этому придурку можно ответить?…

— Вот, возьмите! — подал Жеребцу аптечку подбежавший подросток, — Кстати, у них еще есть немного воды. Нате пока мою флягу, сейчас принесу еще…

— Молоток, парень! — похвалил его Жеребец, — Вот это действительно по-сталкерски!…

Явно засиявший под маской Малой, охотно кинулся на сборы остатков воды.

Аленка сидит рядом и приятно сжимает мою ладонь. Жеребец сделал мне несколько инъекций, вколов их в раненый бок. Наверняка что-то дезинфицирующее, антирадиационное и обезболивающее.

— «Бизе-то» пашет? Дай проверю… — сказал двойник и по очереди вытащил аномальные шарики из моего внутреннего левого кармана, — Черт! Один уже стал совсем черным — кончилась энергия артефакта!… Второй еще чуток светится… Должно хватить! — уверенно сообщил он и вернул их на прежнее место, в карман.

— Искренне на это надеюсь, — поддержал его я, — Слушайте, ребята, ну и сон мне приснился, пока я в ауте был… И он мне настолько реальным показался, как наяву… Правда, я не все помню. Представляете, типа я — белое легкое Облачко, и умею летать…

— В штанах? — спросил Жеребец.

— Прости, не понял… Что? — уточнил я.

— Ну, Облако… В штанах?

— Послушай, Клоун… Ты кроме поэмы Маяковского что-нибудь еще про облака знаешь?

— Облачко — это очень хорошо! — отозвалась Аленка. Не смотря на то, что в своей жизни моя Красавица отдает предпочтение Науке, тем не менее, как большинство представительниц прекрасного пола, она интересуется различными необъяснимыми вещами, такими как фэн-шуй, карты таро, гороскопы, нумерологии и тому подобное. В том числе и предсказаниями сновидений. — Легкие белые облака означают наступление светлой полосы в вашей жизни после долгих тягот и лишений, — информировала она нас, тем самым, подняв всем настроение.

— А если ты во сне летаешь, — добавил довольный Жеребец, — То значит, ты растешь!

— Умоляю! — скорчился я, — Кто-нибудь, пристрелите этого тридцатилетнего идиота! Я денег дам!…

— Интересно-интересно, — улыбнулся Жеребец, — Во сколько же ты оцениваешь мою, то бишь и свою, жизнь? Может, я соглашусь…

— Уберите его от меня! — повернул я голову лицом к Аленке.

— А еще вопрос: если я являюсь тобой, а ты, соответственно, мной… — никак не угомонится шутник, — То можно ли назвать наше убийство друг друга самоубийством или суицидом? Ведь, по сути, мы убьем сами себя… Если можно, то тогда нашим близким страховку, млин, не выплатят.

— А лучше добейте меня… — жалобно попросил я Любимую, — Больше не могу слушать это ходячее недоразумение… Я что, действительно бываю таким надоедливым?

Не отвечая на мой вопрос, Аленка весело хихикнула сквозь слезы и попыталась прижать мою ладонь к своей щеке, но слегка тонированное стекло ее мягкого оранжевого шлема, разумеется, не позволило этого сделать.

— А вот и вода! — протянул литровую флягу прибежавший и запыхавшийся пацан, — Я все в одну слил.

— Молодец, дружище! Ты настоящий мужик. Из такого, как ты, хороший сталкер получится, надежный! — подбодрил двойник парнишку. Тот приятно смутился.

Немного погодя, цифровую камеру, закамуфлированную под лобный фонарик, Жеребец одел на Малого, мотивируя это тем, что тоже хочет оказаться в «Семейном видеофильме». Он захотел, что бы подросток поснимал нас всех вместе: Аленку в окружении двух ее любимых мужчин. То бишь, меня и… Получается, еще раз меня…

После инъекций, утоления жажды и работы артефакта я стал чувствовать себя гораздо лучше. Через несколько минут я вообще смог подняться и идти, правда, снова опираясь на Жеребца.

Сказать по правде… Я уже не держу на него особого зла за то, что он меня «зарезал». Этот хитрец решил войти в доверие к бандитам и нанес мне ножевой удар так, чтобы не задеть жизненно важные внутренние органы. Причем бил он меня именно в левый бок. Туда, где во внутреннем кармане хранятся наши артефакты «Бизе», которые тут же принялись латать глубокую колотую рану. В итоге, к нашему всеобщему сожалению, один из артефактов полностью «издох». Ну да ничего, второй и в одиночку доделает начатую ими совместную работу.

Войдя в «Доверие» к преступникам, Жеребцу удалось усыпить их бдительность. Нож, которым он меня ранил, остался при нем. В результате, уведя бригаду на полсотни метров в сторону Янтаря, двойник сумел в темноте обезопасить Аленку, завладеть огнестрельным оружием одного из бандитов и уничтожить всех членов группировки. Позже, проходя мимо места кровавого побоища, я видел его результат — пять трупов.

Отличная работа!

Убивать малолетку Жеребец из гуманных соображений не стал. Ведь даже находясь под моральным давлением уголовников, Малой не выстрелил мне в голову, не казнил меня невинного. Значит, с моральными аспектами у мальчишки порядок. Оказалось, что в действительности этот пацан вообще не бандит, а просто мальчик, который сбежал из детдома и случайно попал в плохую компанию, связался не с теми ребятами… Одним словом, обычный, нормальный парень, мечтающий стать настоящим сталкером… Думаю, что когда-нибудь он обязательно им станет.

Правда, нахвататься от бандюков кое-чего нехорошего мальчишка все же успел. Чего только стоит «пикантный» анекдот, рассказанный нам Малым по пути следования в научный лагерь:

«…Заболели как-то в Зоне все мутанты триппером.

Выстроились в цепочку к Болотному Доктору и стоят, держась за больные места. Ждут каждый своей очереди.

Тут откуда не возьмись, нарисовался Кровосос и машет всем лапой, — Здарова, Триппаки!

Все мутанты в недоумении: Как так? А ты че? Не заразился? Хозяйство не болит?…

— Нет, конечно! Че я лох галимый, шо ли?

— А как ты, Сосун окаянный, умудрился не заразиться, а?

— В таких вопросах опыт нужен! Нужно действовать умеючи! — отвечает им Кровосос. — Но вас, неудачников и дилетантов, я учить не собираюсь!

— Ладно, — продолжают монстры, — А какого хрена ты тогда тут делаешь?

— Ну, вообще-то мне Доктор в качестве окулиста нужен…

— А че такое? — интересуются мутанты, — Со зрением проблемы или че?

— А хрен его знает… — отвечает Кровосос, — Никак не пойму, в чем дело… Как тока своими щупальцами к чему-нибудь присосусь, так сразу от боли глаза на лоб лезут!…»