Душа на веревочке

Глава 1

Проснулась от неясной тревоги и дикой головной боли, и совсем даже не похмельной…

— Эй, ты здесь? — Что за странный вопрос? Глаза оставались закрытыми — девушка боялась ослепнуть от яркого света в комнате, который пробивался даже сквозь прикрытые веки. Кто тут у нас такой садист? Он ее прощупывал и медленно поглаживал. Кто это Он?! Вообще-то, последнее время поводов для празднеств не было, воспоминания о прошедших событиях волнами накатывают и оставляют после себя страшное озарение. Скинула с себя надоедливые руки.

— Хм, значит, очнулась. Открой глаза, хочу удостовериться в полном присутствии, — прозвучал властный, слегка свистящий мужской голос.

— Что за…? — Катя прикрывает слезящиеся глаза рукой, пытаясь осмотреться. — Где Данка?

Комната впечатляла размерами, в центре огромная не двух-, а трех-спальная кровать с резными железными спинками, с бордовым постельным бельем, рядом большой устойчивый дубовый стол и одно мягкое кресло, так же в комнате присутствует шкаф и… все. Маленькая неприметная дверца в углу, скорее всего санузел местного производства, окон нет, входная массивная дверь закрыта.

— Раз, раз, раз! — послышались щелчки вокруг ушей. — Ты слышишь меня?

Рядом расположился мужчина с необычной серой кожей, раскосыми глазами и раздвоенным, как у змеи, языком, периодически вырывающимся из его рта — щели. Плотные обтягивающие брюки, жилетка на голое тело, открывающая вид на хорошо сложенный мышечный торс.

— АААА! — раздался ее испуганный крик, несколько запоздало. Девушка отскакивает на приличное расстояние от этого нелюдя на столько, на сколько позволяют, габариты не ЕЕ постели. На ноге находится еще один ограничитель движения — тонкая цепочка, которая плотно обхватывает щиколотку Катерины.

— Не рыпайся понапрасну, ты пока в безопасности и тебе лучше не бояться меня. Я — Асхед. Ты сейчас находишься в чужом теле в другом мире, и тебе стоит это принять сразу и не устраивать истерик. Вик — мой помощник на этот раз очень постарался, когда прибрал тебя к рукам. Назад пути у тебя нет, — продолжал настойчиво давить он.

Тут ее мозг зафиксировал слова про «чужое тело», и она принялась осматривать себя. Длинные, без единого волоска ноги, с накрашенными красным лаком ногтями, широкие, покатые бедра, лишь слегка прикрытые легкой шелковой сорочкой до середины бедра, а может и короче, узкая талия с пирсингом-камушком в пупке, грудь, наверное, четвертого размера, прикрытая лоскутками вульгарной ажурной сверху сорочки красного цвета. Тонкие пальцы с аналогичным по цвету педикюру маникюром, с длинными когтями-ногтями, смуглая кожа и длинные черные, как сама ночь, волосы, а если учесть, что в повседневной жизни девушка была полной противоположностью, то тут трудно не заметить перемены. — Откуда?!

Змеелюд тихо наблюдал в сторонке за ее эмоциями на лице во время этого осмотра.

— Там есть зеркало, можешь увидеть свое лицо, длина цепи позволяет перемещаться в комнате, — проследив за его взглядом, направилась в ту сторону.

Тихо сползла с постели, стараясь не светить своими новыми прелестями. Белья ей так и не дали, и остолбенела. Отражение радовало зелеными яркими большими глазами, высокими скулами и пухлыми манящими чувственными губами, так и просящими поцелуя. Тонкую длинную шею обхватывала цепочка серебристого цвета, на которой болтался непомерно крупный стеклянный шар-камень зеленоватого оттенка, в нем отражались всполохи, будто живых искр, постоянно движущихся и переливающихся.

— Ну как? Ты будешь звездой нашего Дома! — воскликнул Асхед. — Хозяйка будет довольна!

— Зачем я вам? — все это время она не переставала любоваться собой, но после слов о неизвестной «довольной Хозяйке» отвернулась от зеркала.

— Узнаешь, все позже. Как тебя зовут?

— Катерина, — сказала, слегка заикаясь от волнения.

— Мило, — засмеялся, толи затрясся он. — Ах, да! Чуть не забыл, в кулон на шее помещена частичка твоей души, так что ты каждую ночь будешь появляться в этом теле. Между прочим, создана при моем участии — очень прогрессивная штучка! — продолжил похваляться змеелюд.

— Почему я? Что вы хотите сделать со мной? — очнулась она, наконец, из «столбнячного» состояния.

— Почему? За что? — раздражался он. — Так надо. Ты оказалась легкой и достаточно сладкой добычей, вернее твоя душа, прямо так и просилась на крючок. В другой раз, меньше разговаривай с незнакомыми мужчинами, хотя… другого раза у тебя не будет, тебе не освободиться, — раздвоенный язык все чаще появлялся в ротовой расселине от радостного предвкушения.

Его слова у Кати вызвали табун мурашек на спине в ожидании плохих, еще более худших новостей, не все так «хорошо», как он рассказывает, вернее еще страшнее, чем кажется уже сейчас.

— Ты не сможешь противиться воле исхара — камня, что на твоей шее. Как только ослабнет связь твоего собственного тела с душой, неважно по какой причине — беспробудный сон, слабость, болезнь, ты окажешься здесь, а уж если умрешь у себя, что будет еще лучше, сохранишься в этом теле. Советую поскорее смириться и не сопротивляться, у тебя нет выбора, не ты первая, не ты последняя. Эманации твоей души привлекут к нам много клиентов, — мрачно завершил Асхед.

— Ты закончил с новенькой? Что-то много уделяешь ей времени, скоро клиенты потянутся, а нам нечего предложить, — незаметно появилось в дверях еще одно действующее лицо, ну как незаметно, с такими-то габаритами.

Женщина была крупнее своего подчиненного. Почему женщина? Да потому, что сквозь одежду пробивался совсем не мужской бюст, она также как и он, носила черные одеяния, только под жилеткой была еще и черная шелковая рубашка, застегнутая на все пуговицы. Рыжий ежик коротких волос топорщился во все стороны, тяжелая мощная шея (наверняка, ОНА несет еще функции охраны), квадратный подбородок, тонкий нос, крылья которого сейчас, заметно «трепыхались», темные глаза сильно подведены черным цветом, придавали ей хищный, устрашающий вид.

— Закругляйся, — рыкнула она на Асхеда, на что тот послушно склонил голову.

— Слушаюсь, хозяйка, — заискивающе пролепетал.

Женщина подошла к обновленной Кате и больно схватила ее за подбородок.

— Как она перенесла перемещение? Все в порядке? Она сможет работать? — засыпала вопросами, — Специально для ее первого раза я позвала господина Омэра, который будет с ней очень ласков, — задумчиво провела ногтем по щеке девушки, отчего ту, заметно передернуло — останется след на коже. — А ты не рыпайся, а то могу и передумать, достанешься господину Анжерону — живого места не останется. Ха, ха, ха!

— Так у вас, что… бордель? — глаза девушки расширились от страха.

И тут же получила пощечину, от которой потемнело в глазах, и капля крови выступила в уголке губ.

— Не смей говорить, когда тебя не спрашивают. Ты грязь под ногами, — она перевела злой взгляд на Асхеда. — Ты ее совсем не просветил, может мне поменять ловца? Желающих много, а ты не справляешься с обязанностями.

— Нет, нет, госпожа, я еще не закончил ей рассказывать, она только очнулась, — и тут же метнулся к ничего не понимающей девушке, и ударил кулаком в челюсть, от чего рабыня отлетела еще дальше в угол и плюс ко всему, сильно ударилась головой, из ее груди вырвался всхлип.

— Ну, ну, не переусердствуй! — потеплел взгляд Хозяйки. — Не забудь подлечить.

Когда начальница удалилась, Катерина не опускала затравленного взгляда с этого нелюдя. Его глаза обещали ей скорую расправу, в них горела ненависть за то, что она опозорила его перед этой женщиной, обличенной здесь властью.

— Не смей поднимать взгляд, пока не попросят, смотри в пол; не смей говорить; не смей двигаться, даже дыши через раз, если можешь. Ты здесь никто, и звать тебя никак. Прав у тебя нет, ты рабыня, без права выкупа. Исхар не разбить, его не снять и тебе никогда не освободиться. Пока тобой интересуются клиенты — ты будешь жить. Убьешь себя в этом теле, оживлю в другом, благодаря камушку на твоей груди — это затратно, но не невозможно, а за дополнительные расходы ты поплатишься качеством клиентов, если ты еще не поняла, то наше заведение посещают мужчины и женщины высших слоев и им дозволено все. Они получают то, что пожелают, высосут всю твою ауру, после чего ты будешь слабой и безвольной. За то время, что они заплатят, ты должна будешь делать все, что они попросят, любые их прихоти, любые заскоки должны быть выполнены в точности, если не будет пепельницы, а ты будешь рядом — предложишь свои ладони, лицо, рот или другие части тела, в зависимости от их настроения. Я вылечу. Так, что не советую тебе со мной ругаться. Ты поняла? — Асхед схватил ее за волосы и уставился в глаза после своей гневной отповеди, у девушки вырывались лишь всхлипы, руки тряслись, а тело болело. Мысли метались из стороны в сторону, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, но не находили способа вырваться из цепких лап работорговцев.

— Дда, — сипло пропищала она, покорно замерев в его грубых руках. Ей не оставалось выбора, сейчас у нее слишком мало информации и пока следует затаиться до удобного момента для побега. То, что побег все же состоится, у нее не было сомнения: свобода стоит риска.

— Так-то лучше, а теперь отрабатывай, мое к тебе хорошее отношение, — и стал расстегивать свои черные брюки напротив ее побледневшего лица, довольно ухмыляясь от плещущегося в глазах подопечной, страха.

— Да я лучше сдохну, чем возьму в рот это серое нечто. Фе! — подумала она.

Только вот умереть ей не дадут, судя по его же словам. Напало такое отчаяние, что бессильные слезы побежали из глаз. Его руки с черными когтями все еще сжимали прядь черных длинных волос, с усилием направляя ее голову в сторону его детородного органа. Рвотный позыв с трудом удалось отсрочить несколькими глубокими вдохами. Он воспринял это как желание успокоиться, даже погладил по макушке.

— Вот так, Милочка! Дыши глубже и бери в рот, работай, — его голос становился все тверже и настойчивее.

— Это что такое? Девочка должна быть уже готова, как прикажешь мне развлекать гостя? Он уже прибыл. Как ты посмел развлекаться за мой счет? Еще раз увижу — кастрирую, раз так мешает тебе твой отросток?! — кипела от негодования Хозяйка, которая ворвалась так вовремя, что девушка готова была простить ей ее грубость.

Асхед зашипел от неудовлетворенности, застегивая брюки, пытаясь уместить свой возбужденный орган. Он шустро схватил свой железный чемоданчик, отчего, внутри все задребезжало, вытащил несколько флакончиков и направился в сторону молодой испуганной девушки, а разгневанная женщина уже успела убежать, брезгливо сморщившись на прощание. Нелюдь, тем временем, подсунул Катерине под нос, что-то жутко вонючее и сознание ее медленно покинуло. Последнее, что она помнила — это как он обрабатывал ее синяки и ссадины мазью с ароматом хвойного леса…

Сладкий сон продолжался уже некоторое время, никто ее не трогал и не заставлял услаждать их желания.

— Слава Богу — это лишь сон, кошмарный сон, — пробормотала чуть слышно в подушку, перевернулась на другой бок, продолжая свой спокойный сон.

Дежавю…

Снова рука поглаживает ее изгибы, ласкает чересчур откровенно. Девушка резко распахивает глаза… и видит, чернокожего с чуть красноватым отливом, крупного мужчину с красными глазами, тонкой ниточкой зрачка. Его широковатый нос удовлетворенно вдыхает запах с ее все еще черных волос, отчего крылья нервно колышутся, а глаза прикрываются от наслаждения. Его хвост нервно подрагивает и движется по гладкой коже ее правой ноги, кисточка на конце медленно скользит и дарит небывалые ощущения.

— Ах, Рина, милая, какая сладкая! — его бархатный голос слегка вибрировал, рука продолжала путешествовать по ее телу, слегка касаясь, даря нежность и небывалый шквал эмоций. Ее порыв отодвинуться был проигнорирован, как нечто незначительное и не существенное, а пальцы, тем временем, уже скользнули к губам, очерчивая их контур, вынуждая открыться.

Похоже, Кате вкололи афродизиак или в ней открылись мазохистские наклонности, потому что медленно, но верно она сдавала свои позиции, в той самой комнате, отдаваясь неизвестному мужчине, неизвестной расы, тая от его прикосновений, теряя от возбуждения свое дыхание и изнемогая от нетерпения.

Если бы пробуждение было не столь приятным, девушка взвыла б от отчаяния и никакие уговоры не помогли. Только если окажется в тишине своей родной комнаты и знакомой обстановки она сможет мыслить адекватно и принимать реальную действительность. Свою действительность, свой мир, все это плавало на краю сознания и на данный момент не принималось во внимание.

Она изгибалась и прижималась еще теснее к крепкому телу незнакомца. Слышны были его хриплые удовлетворенные рычания в ответ, а его хвост, казалось, жил отдельной жизнью, эта совсем не лишняя конечность поглаживала ее попу, талию, задирая еще выше довольно короткую сорочку.

Спереди упиралось уже готовое древко, его руки блуждали в ее шелковистых волосах, слегка оттягивая, вынуждая прогнуться в ожидании очередной ласки. Груди, рот, шея — все получало свою порцию прикосновений, горячего дыхания и поцелуев. Его клыки слегка царапали нежную кожу, отчего пробегали возбуждающие мурашки, хвост оказался достаточно сильным, чтобы закинуть ее ногу на свое обнаженное бедро. Мужчина слегка сдвинулся, и его самая выпирающая часть оказалась совсем близко от влажного женского сосредоточия. Он задвигался, имитируя сексуальные движения, ну и тут пятая конечность оказалась не лишней, которая, как и вышеупомянутый орган поочередно касалась самой чувствительной точки девушки, приближая скорый оргазм.

Новоиспеченная рабыня откинула голову, открывая свою шею для еще более чувственных ласк, волна наслаждения накрыла с головой и, в этот момент, когда она менее всего ожидала подвоха, мужчина впился своими острыми клыками в ее яремную вену. Самая обыкновенная кровь уходила, а на ее место приходили волны непрекращающегося удовольствия. Несколько мощных глотков и он зализывает рану своим шершавым языком, откидывается на подушки, все еще придерживая ее за плечи.

— Очень сладко, малышка. Спасибо, — он улыбнулся, обнажая клыки.

— Что это было? Ты кто? Мой кошмар все еще продолжается? — она уставилась в его глаза цвета раскаленной лавы, ожидая ответа. Она, наконец, начала связано мыслить, отодвигаясь от столь притягательного мужчины, заставившего ее потерять голову, все еще надеясь, что это сон.

Девушка вспомнила все: как отпросилась с занятий в связи со смертью своей бабушки; как с трудом, изнемогая от горя, добралась до ее обуглившегося домика, ранее приносившего уют и тепло; как оказалась в доме соседки, Даны; как ворвался тот мужчина, что приставал к ней с невероятным предложением и надел на нее странный браслет, судорожное сжатие ладони девушки-соседки на ее кисти и вихри перехода.

Сильным уверенным движением он вновь вернул ее на место. Катя даже приподнялась слегка на его стальных мускулах груди, пытаясь разглядеть нечто важное, но неизменно ускользавшее. Его челюсти сжались, а спустя мгновение расслабились.

— Меня зовут Омэр, тебе разве не разъяснили, где ты находишься и в каком качестве? — требовательно уставился в ее глаза, ожидая ответа.

— Ну, в каком качестве — да, а вот где — нет, — вырвалась из его объятий и устало откинулась на подушки, прикрылась простыней, на что он только хмыкнул.

— Ты в Вайросе — уровне развлечений, здесь можно найти все, в зависимости от величины кошелька. Такие как ты — самое дорогое удовольствие. Я губернатор этой области, поэтому, как только ты появилась, меня попросили «отведать» тебя — это своеобразная взятка, чтобы я закрывал глаза на некоторые их шалости, — он навис над Катериной, подавляя своими размерами, и пристально уставился на нее, ожидая реакции, но она упорно опускала взгляд вниз и в сторону. Все что произошло между ними, иначе как наваждение назвать было нельзя, чем еще можно объяснить такое безудержное желание?! Она сама себя корила, но изменить что-либо не в ее силах…

— Отведать? — все же переборола себя и вопросительно взглянула на него.

— Тебе и этого не объяснили, — тяжело вздохнул мужчина, хвост которого продолжал щекотать ее лодыжки.

— Нет, сказали, что какие-то эманации… чего-то там, куда-то там…,- побоялась свалить на полное незнание, ее хозяйке доложат и тогда уж точно изобьют, до невменяемого состояния.

— И ты совсем ничего не поняла?! — полу утвердительно закончил он.

— Нет, — созналась, и стала покусывать губу от своей возможной глупости. Неужели то, что сказал ей человек-змея, окажется правдой? Она должна была услышать подробности от другого существа.

— В нашем мире, власть находится только у тех, у кого сильная астральная оболочка, они не нуждаются в дополнительных подзарядках. Но это касается только самых сильных властьдержащих. Остальным ее нужно постоянно подпитывать, если есть желание, конечно, оставаться на плаву, на вершине власти. Обратная же сторона медали в связи с этим — это быстрое истощение энергетической оболочки при постоянном напряжении. Мы не можем так быстро восполнять свой резерв, но не ты. Таких как ты, найти трудно, а пленить легче легкого, — вычерчивал одному ему известные каракули, когтем, на ее нежной коже, — Вы, источники энергии — редкое явление и не рождены в нашем мире. Таких и в вашем-то трудно найти, с твоей помощью любой будет сильным и могущественным. Медленное восполнение энергии, вот бичь Карруна, твоя аура способна преодолевать эту проблему в разы, в десятки раз быстрее. Ты даже не замечаешь истощения, тут же восстанавливаешься. Другое дело, методы забора твоей сладостной энергии, я это проделал, даря тебе удовольствие. Я сам получаю удовлетворение от этого, даже просто находясь рядом с тобой можно восполнять энергооболочку — это конечно малые крохи, некоторые же предпочитают «питаться», принося источнику питания, боль. Ты про это-то хоть знаешь? — дождался неуверенного утвердительного кивка. Ее глаза все больше увеличивались от осознания той ямы, в которой она оказалась. — Меня предпочитают звать на первое поглощение, потому что я действую мягко. Я — исключение из правил, ты понимаешь, как тебе повезло и что тебя ждет на самом деле? — и тут же сам ответил, — скорее всего — нет. Очень быстро ваша психика не выдерживает, и вы приходите в негодность.

— Я понимаю, такие как я, своеобразные батарейки, аккумуляторы точнее, и за обладание нами, вы готовы платить большие суммы денег, — заключила она. — А как же мы? Мы никак не можем освободиться? — схватилась за свой ненавистный кулончик.

— Хм, — усмехнулся он. — Какая ты шустрая, уже бежать надумала? Исхар- это твоя своеобразная привязка к нашему миру, миру Каррун. Пока жИво твое тело в твоем мире, ты можешь мечтать об освобождении, но как только там, твоя оболочка погибнет, ты будешь полноценно принадлежать Вайросу и даже если будешь в безумном состоянии, продолжишь приносить пользу здесь, без права на перерождение у себя. А камень невозможно разбить или уничтожить, он изготавливался по параметрам твоей души. К тому же это тело не сможет попасть в твой мир, оно чуждо ему. Тебя Асхед очень долго искал и, продав, получил работу при тебе. Он твой обслуживающий персонал, а теперь хватит разговоров. Я достаточно тебя просветил, хочу получить благодарность.

— Эту сказочку они давно придумали для этих слабых простушек, что попадают сюда, чтобы даже не думали сбежать. Будет много проблем, а так, они покорны от безысходности, принимают все на веру, не ожидают ничего хорошего в своем теперешнем состоянии. Правда запустить обратный процесс, никто и не пробовал. Зачем? Выгоднее пользоваться подарками судьбы, а то, что это противозаконно, так никто ведь и не узнает. Только самых надежных, не единожды проверенных, допускают до таких сладких девочек, а уж чтобы выкупить такую в свое личное пользование — дело не стоит свеч, слишком уж рабыни быстро перегорают, — мелькали в его голове коварные мысли.

Он вырвал простынь из ее рук, бросая голодный взор на обнаженное тело. Она только возмутилась, а мужчина уже придавил ее массой своего темнокожего набора мускулов.

— И еще, мы должны опробовать все твои возможности, иначе не обойдется без болезненных ощущений с другими, — поглаживая своим хвостом не только вход во влагалище, но и заднее отверстие, на что брюнетка возмущенно отреагировала, пытаясь его оттолкнуть, и с силой сжала свои полупопия. — Ну, как знаешь!

Яростные поглаживания и покусывания привели к ослаблению ее крепости — она расслабилась, тут же забыла о возражениях под напором Омэра, хотя до последнего противилась вторжению. Ее хлипкие потуги отсрочить неизбежное его развлекали. Он любил непокорных и… на этот раз, позволил ей отойти от идеала своей похоти. На этот раз…

А начиналось все так безобидно…