Душа Махабира

Глава_20.3

К закату Алмас был похож на рыбу в кляре, только вместо муки был песок. На заднем дворе Рюга избивала парня весь день. Она испытывала его: сотни подсечек, подлых ударов, обманных движений, на задворках ее сознания носилась только одна мысль, — «Если бы этот парень тренировался в холмах с детства, он бы уже превзошел меня… даже без духа.» — Но по каким-то непонятным причинам это ее не раздражало как обычно.

Носорог лениво пожевывал все хоть сколько-нибудь сочные деревья и наблюдал за ними.

— Почему ты решил тренироваться без духа? — спросила гон, нависая над лежащим в пыли Алмасом.

— Перед основным турниром будут отборочные бои, они проводятся на специальной арене, — он прокашлялся и достал прядку волос изо рта, — но в основной части ограничений нет.

— Угу, и когда эти это начнется?

— Ну, сначала надо получить рекомендацию тут, в Драхте, — ответил парень и сел, скрестив ноги, — здесь тоже есть арена, а за проход в южный Салатош нужно заплатить пошлину и…

— Стоять, чего?! Туда разве нельзя просто прийти?

— Нет, единственный путь лежит через висячие мосты… там аванпост гвардии Лактана.

— А другого нет?

— Нет, разлом тянется на восток так далеко, что его не обойти, а с другой стороны хребет Шаарт.

— А там что?

— Не знаю, но туда лучше не соваться, — он встал, попытался отряхнуть штаны, которые от пота и пыли, стали с землей одного цвета, — висячие мосты уже давно — единственный путь.

— Ясно, значит, никто и не пытается.

— Я серьезно, Белый Атах и то не так опасен, чем то, что там обитает.

— Это тот червяк что ли? — скептично спросила Рюга.

— Не называй его так… — Алмас, ошарашенный таким отношением, замолк ненадолго, — он легенда пустыни!

— Да он просто гигантский монстр, который жрет людей толпами, о чем ты? — Аргументов у парня не нашлось. — И другой путь, п-ф-ф-ф, сам не видел, но убежден, что там опасно, вздор.

— Ладно, я, пожалуй, пойду… — выдавил парень и хромая пошел прочь, спустя пару шагов указал на север. — Твой друг в той стороне.

— Ага! Захочешь потренироваться — говори! — ехидно крикнула девушка вслед, — «Если решишься.»

Алмас перекошенный, будто по нему маршировал караван, отварил скрипучую дверь дома и молча захромал внутрь, держась за ребра.

Рюга шагала к фонтану в отличном настроении, закинув руки на затылок, как Алмас днем. Носорог топал рядом, ему стало явно лучше. Девушка оглядела пустой город, вздохнула, — «Такое место… не должно быть тихим…» — подумала она.

Вдали к ней навстречу бежал ребенок. Чуя беду, Рюга ускорилась.

— На маленького дядю напали! — прощебетала она и показала пальцем в сторону фонтана.

Гон сорвалась на бег.

Быстро добравшись до места, она увидела разбитые кувшины, несколько плачущих детей, которых успокаивали женщины в закрытых костюмах. Вдали лежал сильфир.

— ФИН!

Рюга подбежала к сильфиру, избитый до полусмерти он свернулся среди черепков.

— Эээй, — девушка слегка потормошила его,

— Я в порядке, — хрипло сказал Финланд.

— ВИДАЛА Я ТВОЕ В ПОРЯДКЕ, что случилось?!

— Не горячись, т-только.

Неподалеку валялся приютивший их калека. Утром выяснилось, что он старейшина в этой части города.

— Старик, ты живой? — спросила Рюга, — «Заступался за него вот и отхватил…»

— Да, это Надзир, они узнали, что мы раздаем чистую воду, даром… — старейшина откашлялся кровью.

— Кто они, как выглядят?! — Рюга метнулась к мужику, жестко сжала его плечи, — ИМЯ!

— Не, не собираешься же ты идти против них? — старик заглянул в ее светящиеся глаза, — не вздумай, они убьют тебя, их сотни, у них…

— Как он выглядит, ИМЯЯЯ!

— Надзир, — старейшина не сразу понял, что подчинился против своей воли, — его имя…

— Рюга, х-ватит, тебе нельзя показываться, — раздался голос Фина со спины, — я вылечусь, не надо делать глупости из-за меня.

— Надзир, я запомню.

Гон резко встала, сжала кулаки и ушла прочь.

Пустые ночные улицы подсвечивались ало-красным солнцем, в каждой тени мерещилась чертовщина. От злости Рюга топала по брусчатке, а глаза от бурлящего гнева непроизвольно светились.

Драхт был устроен проще чем Хаташ, гон быстро нашла место, где торговали водой, там было пусто, — «Ночью они прячут ее за стену». — догадалась она. Южнее от высоченных ворот мелькал свет и доносились еле слышные крики. Рюга зашагала туда.

Вскоре шум от ликующих воплей, запах пота стали четче. Яркий свет кристаллических фонарей освещали прямоугольную, утопленную в землю арену. Вокруг толпилось пара тысяч горожан. Среди них были только люди и ни одного нага, грандира или фарниса.

На противоположной стороне высилась трибуна, в которой сидел мужик на деревянном, наспех сколоченном троне. Это был тот самый торгаш водой с черными татуировками под глазами. Рядом с ним за полупрозрачной занавеской сидел едва заметный грузный силуэт.

Рюга плотнее замотала лицо и волосы шарфом Фина, подошла ближе. Все присутствующие оказались ниже ее на одну-две головы. Не выделяться было трудно. Трибуна походила на половину блюда.

Гон глянула вниз, где пара мускулистых мужиков вышибали друг из друга все что могли. Истекшие кровью, они уже порядком выдохлись.

Плямкающий галдеж смуглой толпы раздражал. Рюга заметила, что на высокой трибуне ниже подиума есть особое место для бородатых старикашек в фиолетовых халатах с тюрбанами, такими же широкими и круглыми как их животы. — «Халиды». — подумала она.

Девушка одернула орущего рядом толстяка. Тот отмахнулся.

— Эй, к тебе обращаюсь, где Надзир? — Она жестче развернула мужика к себе.

Повернулся полусознательный бедуин, похожий больше на рыбу, чем на человека.

— Ты то буде дыда, — неразборчиво промямли он, и толкнул девушку в живот, — кша от седа!

Рюга взяла его за шиворот, повалила на землю, никто и не замечал, пока тот не заорал как резаный. Дюжина глаз тревожно глянули на гона.

— Кто, тут, Надзир? — вкрадчиво с паузами прошипела она, слегка показав мужику острые зубы духового скелета.

Мужик захватал воздух как сом на суше, и лишь смог показать дрожащим пальцем в сторону арены. Затем, дрожа как холодец, начал ерзать, пытаясь выбраться из железной хватки. Рюга разжала пальцы. Зыркнула на зевак, те отвернулись и вскоре продолжили свои шумные споры.

Девушка обошла толпу и скрылась за толстым обелиском, чтобы не привлекать внимания. Оттуда хорошо просматривалась арена с несколькими каменными столбами, которые симметрично растыкали по песчаному квадрату.

«Не пробиться…» — подумала гон, ярость уже стихла, она старалась не вспоминать избитого сильфира, чтобы не получить новый прилив злобы.

Спустя короткое время девушка разглядела все. Охрана состояла преимущественно из камнелюдов, они были у каждого входа на трибуну, и возле торгаша водой. Халидов охраняла гвардия с золотыми шлемами. Также несколько дюжин стражников с копьями, которых гон видела вчера.

В воздухе стоял запах терпкого пота. Со стороны обычных людей были в основном мужчины, а на другой немало красавиц в лапах стариков в фиолетовых мантиях.

Гомон стих, на подиум вышел низкий мужчинка в тюрбане с пером длиннее, чем он сам. И объявил.

— В честь прибытия почтенных гостей! Объявляем возможность жителям, получить двадцать кувшинов чистой, живительной влаги, задаром!

Толпа загудела.

«Ублюдки, это точно вода, которую очищал Фин!» — Думала Рюга и от злости впилась плечом в обелиск, за которым пряталась.

— А также провиант, которого хватит на тысячу человек! — продолжил пернатый и сделал долгую паузу, толпа вместе с ним. — Тот, кто осмелиться выступить, против двух бойцов достопочтенного Катоша и одержит победу, будет решать, как распорядиться наградой!

Рюга наблюдала за реакцией толпы, голоса совсем затихли, некоторые люди махали руками и пошли прочь. Красные глаза бегали по головам, но никто не вызвался. Пару раз она слышала «Алмас!», кто-то подхватил это и сотни мужчина начали звать его.

— Где он?!

— ВЫХОДИ, АЛМАС!

— ДАВАЙ, ПАРЕНЬ!

Спустя минуту крики затихли, а затем сменились на «Трус», один мужчина в красной рубахе начал драку, защищая имя юноши. А он в этот момент пытался лишний раз не шевелиться, чтобы не тревожить дюжины ушибов, которые он старательно получал весь день.

«Черт, не вовремя ты решил учиться…» — подумала гон. Наблюдая нарастающее уныние, она не выдержала. Быстро пошла вперед, сорвала накидку-капюшон с одного зеваки и одела поверх шарфа.

Расталкивая толпу, Рюга резко запрыгнула на ограду, в стене по периметру торчали бревна, по которым девушка сбежала на дно арены.

— Итак, у нас есть боец!