Душа акулы

Глава 1

Отчаяние

От свежего воздуха кружилась голова. Барбара никак не могла вспомнить, как очутилась далеко в горах на краю глубокого ущелья и уж совсем не понимала, зачем ей понадобилось перебираться через него по зависшему над пропастью раскачивающемуся мостику. Держась за веревочные поручни, она робко ступала по кладке, все ближе и ближе подбираясь к неведомой цели. Ветер, умеренный вначале, нарастал. Вдруг, на какое-то мгновение он стих. Затаив дыхание, Барбара успела сделать лишь три коротких шага, как новый порыв, фантастической силы, словно паутину разорвал растяжку. Потеряв опору, со сжавшимся в комок сердцем она летела на дно бездны. Страх закрыл глаза, каждое мгновение душа ждала рокового удара, но падение, по-видимому, собиралось длиться вечность. Переборов себя, бедняжка подняла веки, ущелья не было, кромешная темнота влекла свою пленницу в никуда. Пике, переходящее из ужаса в недоумение, плавно закончилось. Тело почувствовало, что зависает в тот самый момент, когда в темноте, прямо напротив, вспыхнула маленькая звездочка. Первое время светящаяся точка казалась неподвижной, но Барбара ошибалась, сияющее пятно росло в размерах с каждой секундой быстрее и быстрее. Совсем скоро женщина отчетливо увидела перед собой прозрачную сферу с человеком внутри. Неожиданно свет, лившийся из нее, исчез, а когда вспыхнул с новой силой, шар был настолько близок, что до него без труда можно было дотянуться. Но руки повисли словно плети, в излучающем свет чреве шара был старший сын Михаэль. Только сейчас Барбара вспомнила какое теперь число и в ужасе вздрогнула. Именно в этот день, год назад, он бесследно исчез. Долгие поиски не дали никаких результатов. Теперь ее мальчик был рядом. Несчастная мать хотела позвать его, прикоснуться, но тело было непослушно, лишь глаза и мозг, казалось, принадлежали ей.

Михаэль стоял внутри на невидимом постаменте, лишенный малейших признаков жизни. Барбаре, в какое-то мгновение, почудилось, что он смотрит на нее, но его взор тонул в черной бесконечности, простиравшейся за спиной. Постепенно, разбитая горем женщина приходила в себя, непослушные руки наливались силой. Наконец они поднялись и потянулись к сыну, и в этот миг пальцы, натолкнувшись на невидимую оболочку, скользнули по ней. Быть может от этого кокон начал медленно вращаться, набирая обороты. Она пыталась остановить его, чтобы еще хоть раз взглянуть на сына. Увы, это было не в ее силах. Бегущая гладкая поверхность обжигала ладони, но Барбара не отрывала рук, сердце матери стремилось туда, вовнутрь. Неожиданно пришло понимание – шар отдаляется. Бедная женщина хотела потянуться вслед, но неведомая сила сковала тело, крик отчаянья и тот был недоступен ей. Яркий свет ударил в глаза. Барбара опять стояла на краю ущелья, в том самом месте, где некогда был натянут злополучный мостик. Шар, казавшийся теперь хрустальным, висел над пропастью, продолжая вращаться с неимоверной скоростью. Она не успела осмыслить происходящего, как он, будто человек, сорвался в бездну и начал быстро падать, катастрофически уменьшаясь в размерах. Обезумевшая от горя мать рванулась за ним, но невидимая сила спеленала ее. Завороженная ужасом Барбора смотрела вниз, ожидая того что неминуемо должно произойти. И вот, достигнув дна, шар ударился о выступ и словно огромная капля разлетелся на множество сияющих в солнечных лучах брызг. Материнское сердце оборвалось. Оно незримо падало вслед за сыном и казалось, разорвалось на части у подножья ущелья.

Уже просыпаясь, Барбара закричала, понимая, что это лишь сон, но видение не предвещало ничего хорошего.

Весь год она гнала от себя мрачные мысли и не просто верила, чувствовала – сын жив. Одного лишь не могла понять, что за необходимость заставила ее мальчика расстаться с семьей. В записке, найденной в кабинете после исчезновения, Михаэль писал, что не представляет, как перенесет разлуку с матерью и братом, а также что вынужден уйти, и не имеет права поступить иначе. Он был далек от политики, единственное увлечение – физика, не могла толкнуть на такой шаг. Может быть, виной всему стала эта ужасная болезнь, обрушившаяся на человечество десять лет назад. Неведомая хворь, поражающая центральную нервную систему, а в особенности мозг человека, была обнаружена ее сыном при исследовании большой группы лиц, ввиду разных обстоятельств не успевших покончить жизнь самоубийством. Обычная медицина не сумела отыскать причину, вызвавшую из года в год резкий рост числа суицидов, социология также оказалась бессильной. Над обществом нависла угроза, человечеству было отмеряно шестьдесят лет, в течение которых оно должно было либо победить новый недуг, либо исчезнуть с лица Земли. Все военные программы были заморожены, а средства от них, словно донорская кровь, вливались в любое научное исследование тем или иным образом связанное с поиском мотива толкавшего людей к гибели.

Новая форма, в которой существовала болезнь, долгое время не позволяла даже приблизиться к пониманию природы невиданной пандемии. Когда Михаэль на ученом совете впервые высказал гипотезу о возможности существования носителя в виде поля, его высмеяли, не восприняв всерьез. Через полгода он выступил вторично, предоставив обширное теоретическое исследование о характере воздействия искривленных гравитационных, электромагнитных и биополей на психику человека. Его работой заинтересовались, выделив значительные средства на проведение экспериментов.

Более года Михаэль потратил на разработку и создание опытного варианта высокочувствительной аппаратуры, позволявшей отснять картину деформаций в пространстве с заданным числом измерений, и лишь после этого приступил к исследованию лиц пытавшихся неоднократно покончить с собой. Результаты оказались ошеломляющими. Во всех случаях были зафиксированы идентичные отклонения конфигурации полей от ауры здорового человека. Немало времени пришлось потратить, накапливая экспериментальный материал, на основе которого впоследствии удалось выделить особенности трансформаций связанных с таинственным заболеванием. Но это в полной мере не подтверждало гипотезы, выдвинутой Михаэлем, а лишь было первым шагом на выбранном пути.

Он предложил расширить зону исследования, включив в нее тех, кто считал себя абсолютно здоровым. Смельчаков нашлось не мало. Из них были выделены лица имеющие отклонения соответствующего направления. Наблюдения за этой группой уже в первый год принесли желаемые плоды. Удалось не только установить сроки, в течение которых в организме прогрессировало заболевание, но, что наиболее важно, было выявлено, что с определенного момента инфицированное поле начинало отторгать аномальные области, способные распространяться на значительные расстояния. При контакте их с полем здорового человека, последнее захватывало деформирующую капсулу и с этого момента начинало переустраиваться по ее образу.

Раскрытие формы таинственного заболевания уже в неполных сорок лет принесло Михаэлю мировую славу. Перед ним открывалась прекраснейшая перспектива, но он исчез, в тот самый момент, когда возглавляемый им научный центр, состоящий теперь из двенадцати институтов, взялся за разработку методов борьбы с новым недугом. Огромная научная машина без свежих идей забуксовала. Михаэля искали, и это вселяло надежду, но случилось не предвиденное. Новая болезнь исчезла также неожиданно, как и появилась. Острая необходимость в знаниях сына пропала, постепенно все поисковые работы были сведены к минимуму.

До сегодняшнего дня в сердце Барбары теплилась надежда, но этот сон перечеркнул все. Теперь она не столько поняла, сколько почувствовала глубинами материнской души, что потеряла сына безвозвратно. Выйдя из спальни, по витой деревянной лестнице женщина спустилась в гостиную и, заливаясь слезами, распахнув тяжелые дубовые двери, выбежала в сад. Ничего не видя перед собой, она брела по аллее обрамленной раскидистыми каштанами. Грациозные деревья, посаженные еще дедом, сомкнув кроны, днем заслоняли дорожку от прямых солнечных лучей. Барбара любила гулять здесь с сыновьями. Сейчас ее тянуло в конец зеленого туннеля туда, где летом под одиноким старым дубом любил спать младший сын Брайан. Опустившись у кровати на колени, закрыв лицо ладонями, боясь разбудить своего мальчика, она бесшумно зарыдала, под грузом навалившихся воспоминаний.

Глава 2

Шанс

Наконец удача улыбнулась Ричарду, появилась возможность возглавить институт. Сегодня Ральф Бисли – "старик", так они за глаза окрестили нынешнего директора, за тридцать лет напрочь сросшегося с креслом и, похоже, намеревавшегося оставаться в нем вечно, подал в отставку. Песок с него сыпался давно, и было не понятно, отчего он так долго тянул с буквально перезревшим решением.

Ричард Уилкерсон, мягко говоря, недолюбливал шефа, как впрочем, любого кто был способнее либо, что еще обиднее, занимал более высокую должность. "Вроде не дурак, ученых регалий выше крыши. Как же, … полагал институт пропадет, и Земля перестанет вертеться. – Подумал Уилкерсон, услышав столь обнадеживающую новость". Мысль о том, что человеку тяжело расстаться с любимым делом, которому посвящена жизнь, обходила стороной. Сейчас следовало действовать. Настало время поработать локтями, а еще больше головой, и наконец, начать взбираться по не благосклонной доселе карьерной лестнице. Пробил долгожданный час, он и понимал, и чувствовал это.

Прямой заместитель был лишь на два года младше директора, в силу чего воспринимать Джона Беркли как конкурента не имело смысла. Объективно претендовать на должность мог зам по науке, который был старше Ричарда, однако, по общепринятым меркам, довольно молод. Но Маркус Фергюсон на дух не переносил связанные с освободившимся креслом хозяйственные обязанности в силу чего, не раздумывая, публично открестился от открывающейся перспективы. Этот "научный червь" был заточен под другую работу. Неистово вгрызаясь в поставленную задачу, планируя и осуществляя эксперименты, он не унимался до тех пор пока не находил приемлемого решения, все остальное в этот момент для него попросту не существовало.

Уилкерсон напротив, был не только молод и энергичен, но и склонен к административной деятельности, а вот ученым оказался весьма посредственным. Ричард не генерировал собственных идей, подобных сотрудников в институте было подавляющее большинство, но, заполучив в свое распоряжение таковую, настойчиво отшлифовывал, доводя до ума, а это уже что-то, другим не удавалось и этого. Собственно говоря, на должность ведущего специалиста он вообще попал по случаю. В момент, когда образовалась вакансия, в институт нагрянула комиссия, имевшая цель разобраться есть ли смысл перепрофилировать их деятельность на борьбу с невиданной доселе болезнью плодившей самоубийц. Во главе прибывшей группы стоял Михаэль Гаррисон. Именно к нему в подчинение в случае чего переходило их научное учреждение, что в последующем и случилось. Уилкерсон хорошо помнил этот день, в университете он учился с Михаэлем на одном курсе и когда тот, обходя лаборатории, наткнулся на Ричарда, то был ошеломлен и откровенно счастлив. По-братски обняв однокашника, высокопоставленный "гость" с неподдельным интересом расспросил о делах, а напоследок предложил вечером отужинать в ресторане. Естественно, такое событие не осталось незамеченным, и он пошел на повышение.

Казалось бы, Ричард должен был быть благодарен Михаэлю, но этот случай лишь подлил масла в огонь, оживив уже затухшее пламя ненависти. Развилась она из неприязни, зародившейся в момент знакомства с теми из кого сложилась их университетская группа. Михаэль, сдавая экзамены, набрал самый высокий проходной бал, педагоги пребывали в восторге от его подготовки. Невероятно, он еще не начал учится, а о нем уже говорили. Но самое обидное скрывалось в другом. По правилам университета, придуманным спонсорами, абитуриент, оказавшийся в списке студентов первым, освобождался от платы за обучение. И это притом что отец Михаэля – ученый с мировым именем, имевший по понятиям Уилкерсона фантастический годовой доход, мог играючи справится с такими расходами.

Другое дело его родители, им возможность оплатить учебу сына далась ох как нелегко. Поженившись, они занялись единственным, что могло прокормить, и что было реально возможным в их положении: взяли кредит, заключили договор аренды на землю и организовали ферму. Работая по шестнадцать, а то и двадцать часов в сутки, молодая семья рвала жилы, выбираясь из банковской кабалы. В определенные дни отцу приходилось, оставляя хозяйство на хрупкие женские плечи, отправляться в город для реализации продукции. У мужчины был дар, он буквально притягивал клиентов: умел выслушать, основательно вникал в чужие проблемы, ненавязчиво давал идущие от сердца советы, мастерски рассказывал деревенские байки, да и товар был хорош. Через время соседи, разглядев торговый талант, стали переваливать на него эту часть своей работы, соответственно за определенную плату. В один прекрасный момент глава семейства осознал, перепродажа дает больше толку, чем ферма. Свернув хозяйство, семья перебралась в город. Поднабравшийся опыта родитель организовал несколько прибыльных торговых точек, со временем превратившихся в довольно респектабельные магазины. Теперь у родителей был не плохой бизнес, приносящий стабильный доход, на жизнь хватало, и у них появилась цель – дать образование сыну, подняв на более высокую ступень социальной иерархии. Им хотелось, чтобы он окончил самый престижный университет страны. Это буквально превратилось в навязчивую идею, после того как преподаватель физики, навестив отца в магазине, поведала что у мальчика незаурядные способности. Они так и не узнали, чем было обусловлено небывалое прилежание сына в изучении этой дисциплины. Ричард, как и многие мальчишки класса, попросту был влюблен в молоденькую учительницу. Девушка была чертовски красива, ее внешность завораживала, проваливая в состояние близкое к гипнотическому опьянению. Обычно школьники, когда в крови начинали играть мужские гормоны, испытывали необъяснимые волнующие чувства к сверстницам, но на фоне физички, так одноклассницы с нескрываемым раздражением называли ее между собой, девчонки выглядели серыми мышками. Хмелевшие же от объекта обожания "кавалеры" пытались всевозможными способами привлечь внимание. Одни пробовали услужить в мелочах, что-то подать поднести, другие отпускали шутки с подоплекой или намеками, кто-то, не сумев перешагнуть через робость, страдал молча. Ричард избрал другую тактику. Уилкерсон налегал на изучение предмета, причем выходя далеко за рамки, предписанные школьной программой, но скрывал это, что позволяло в последующем на уроках задавать вопросы-догадки, якобы непринужденно возникающие в его голове и уводившие в эту область. Учительница была в восторге, видя перед собой столь неординарного ученика. Раскрывать затронутые им аспекты для всего класса, где были собраны дети с различным уровнем подготовки и способностями, она не имела возможности, так же как не могла игнорировать интерес к предмету любимого ученика. Как следствие, девушке приходилось, задержавшись после уроков и оставшись в классе, выплескивать дополнительный объем информации. Ричард же знал все, что она должна была сказать, изображая внимательного слушателя. Важно было то, что они оставались один на один. Предано глядя в глаза, боковым зрением мальчишка любовался тем, как при дыхании движется ее грудь, млея от доносившегося аромата духов и волос. Он понимал – это все на что можно рассчитывать, но был счастлив, поскольку другие не имели и этого. Подгоняемый невидимой силой основного инстинкта Уилкерсон оказался к окончанию школы настолько хорошо подготовлен по физике и сопряженной с ней математике, что без труда сдал вступительные в университет, к превеликой радости родителей.

По окончании ему не повезло так как Михаэлю, которого, как он полагал, пристроил на теплое место папаша. Тот факт что Гаррисон завершил обучение с великолепными результатами и будучи студентом написал несколько серьезных научный статей и даже весомую монографию Ричард всерьез не воспринимал, полагая что это отцовские наработки. Ему же пришлось трудоустраиваться самостоятельно. Задачка была та еще, имевшийся на руках диплом без опыта работы и связей значил весьма мало. Несколько месяцев к ряду, благо родители имели возможность содержать его, Уилкерсон-младший рассылал резюме и посещал собеседования. В открытую отказывали редко, по большей части предлагали подождать некоторое время и наведаться позже, не называя конкретных сроков. С каждым днем надежда, которую питал вначале, таяла как снег под лучами весеннего солнца, уступая место безысходности, и вот последняя, дойдя до предела, переросла в отчаяние. Необходимо было принимать решение, не вечно же сидеть на шее у родителей, можно было пойти в школу преподавателем и жить на нищенскую зарплату, но Ричард наметил иной путь. Еще учась в школе, а затем в университете, в свободное время он частенько помогал родителям в магазине. Поначалу стоял за кассой, со временем, изучив ассортимент, неплохо консультировал клиентов. Наконец парню стали доверять работу с поставщиками. В итоге, довольно хорошо усвоив особенности розничной торговли, молодой человек вполне мог организовать свое дело, о чем и сообщил отцу. Но Уилкерсон-старший, безумно кичившийся образованием сына, не мог допустить такого поворота событий. Он долго убеждал мальчика, что семейный бизнес и так в итоге перейдет к нему, что сделать подобный шаг никогда не поздно и у него никто не отнимет этой возможности. Предлагал потерпеть и не рубить с плеча, справедливо аргументируя, что у него тоже все получилось не сразу. В итоге, уступив родителю, Ричард оказался в забытом Богом городишке, раскинувшемся на берегу океана, в научно-исследовательском институте, принадлежащем военному ведомству и занимающимся разработкой радиолокационных систем для авиационных и зенитно-ракетных комплексов, в должности лаборанта и это с его-то университетским дипломом. Но нужно было с чего-то начинать. Инженер-конструктор, старший инженер-конструктор, ведущий специалист и теперь появилась возможность занять самое высокое "кресло" в организации, потешив собственное самолюбие и порадовав отца.

Судьба наконец-то оказалась благосклонна к Ричарду. Обстоятельства, игравшие на руку, складывались сами собой как по мановению волшебной палочки без каких либо усилий с его стороны. Оставалось только ждать. Занятие малоприятное, но Уилкесон легко нивелировал его. Оказавшись дома, с бокалом вина на мягком диване он придавался мечтам, рисуя в воображении первые шаги на буквально падавшей в руки должности.

Эйфория длилась не долго. В четверг, к окончанию рабочего дня, Ричарда вызвал зам директора. В отличие от "старика" Джон Беркли никогда не дергал подчиненных в кабинет, даже когда требовалась взбучка. Он предпочитал перехватить человека в безлюдном месте или, заглянув в лабораторию, вызвать за дверь. При этом, даже делая разнос, Джон не поднимал голоса и не унижал собеседника, а как каток давил неоспоримыми аргументами. Директор напротив, предпочитал публичные "порки" срывался на крик и не скупился на оскорбления, он не говорил, а негодовал. Сотрудники за много лет хорошо изучившие особенности этой "парочки" окрестили их злым и добрым полицейским. Уилкерсон осознавал, приглашение на аудиенцию к Беркли не сулит ничего хорошего, скорее напротив, событие само по себе из ряда вон выходящее. Проколов по работе не было оставалось только то, что волновало сейчас больше всего. Сердце предательски екнуло, внутри похолодело.

Постучав, Ричард нехотя открыл дверь, как будто оставшись за ней можно было что-то изменить, оградив себя от неприятностей.

– Разрешите? – Голос Уилкерсона предательски дрогнул, да и вид был не важным.

– Проходи, проходи. Ты не болен? – Спросил Джон, подняв глаза на вошедшего.

– Все нормально.

Беркли, выйдя из-за стола, поздоровался с Ричардом за руку, задержав ее, он пристально посмотрел в глаза.

– Знаешь, зачем пригласил?

– Без понятия. – Ричард лукавил.

– После того как Маркус отказался занять место директора основным претендентом был ты. … Не знал?

– Предполагал, но особых иллюзий не питал. – Слово – был, резануло острей бритвы.

– Хотелось бы кого-то из наших.

– Ставят со стороны?

– Пока не решили, но не исключено. Министерство высылает группу "инквизиторов" будут высматривать, вынюхивать. Официально, ознакомятся с мнением руководства и выдвиженцем. Так что если планируешь занять место Ральфа должен произвести впечатление. Что у них на уме по факту не знает никто. Хотя … – Джон задумался.

Ричард оборвал затянувшуюся паузу.

– Есть соображения?

– Возможно этот "кордебалет" затеяли, чтобы склонить Фергюсона изменить решение. Так, на уровне догадки, вероятность не высока, но ты в любом случае не должен ударить в грязь лицом.

– Известно кто едет?

– Да, – Джон протянул листок с указанием имен, фамилий и должностей, – персоны интересные, знаком на уровне рукопожатия. Больше знает Бисли у них приятельские отношения. Он мог бы решить проблему, но даже я, проработав в сцепке столько лет, не знаю как к нему подступиться. Характер не дай Бог.

– Буду думать.

То, что Беркли разоткровенничался с ним по поводу директора, было хорошим знаком. Походило, что Джон не лукавит и готов подставить плече, более того, рассматривает как будущего начальника. Но в этот момент эти обстоятельства мало утешали Ричарда.

– Дерзай, времени неделя. Свое слово замолвлю. Да и так уже помог.

– Спасибо за предупреждение и информацию. – Ричард приподнял руку с листком, намекая на список.

– Я не об этом. – Беркли имел ввиду иные обстоятельства.

– Не понял. – Взгляд Уилкерсона жаждал объяснений.

– Все просто, я стар и хочу на покой. Но заявление об этом поменяет расклад моментально. Пост директора отойдет человеку со стороны, тебе же перепадет лишь кресло зама, а в нем можно просидеть, не дождавшись повышения. – Джон явно намекал на свою не сложившуюся карьеру. – Так что пока потерплю, получишь должность, подыщешь замену.

Беркли по дружески похлопал Ричарда по плечу, давая понять что разговор окончен.

Глава 3

Решение

Уже третий день к ряду Брайан не мог успокоить мать. Женщина буквально таяла на глазах, жизнь для нее разделилась на две части до и после злосчастного сна. Сначала, вспоминая его детали, она заливалась горючими слезами, утрачивая способность говорить, спазм перехватывал горло. Затем сутки молчала, по-видимому, прокручивая видение в голове, теперь лишь иногда тишину разрывали рыдания. Узнать о чем думает было не реально, убитая ощущением утраты мать никого не замечала и никому не отвечала. Брайан не ожидал, что сон способен вызвать такой силы психологический срыв, ведь по сути ничего не изменилось. Он серьезно опасался за ее здоровье. Семейный доктор прописал успокаивающее и порекомендовал набраться терпения, время должно было выполнить свою работу. К исходу третьего дня Барбора перестала плакать, сидя в кресле, слегка покачивая головой из стороны в сторону женщина чуть слышно бормотала одну и туже фразу.

– Они не ищут, … они не ищут…

И в этом был хоть какой-то прогресс, по крайней мере, было ясно, о чем можно говорить. Опустившись на колени и положив ладони на ее руки, глядя в глаза, Брайан твердо произнес.

– Я найду его.

Удивительно, но эти простые слова разрушили стену отчуждения.

– Правда? – В глазах отчаявшейся женщины заблестела надежда.

– Обещаю, … теперь занимаюсь только этим.

Брайан не кривил душой. Пассивный доход, приносимый совместным капиталом семьи, которым было поручено управлять ему как математику, был настолько внушителен, что позволял жить в свое удовольствие, так что на работу ходил лишь потому, что нравилось.

– Но ты же не детектив. – В голосе Барборы звучала тревога.

– Ничего, … научусь. Думаю не сложнее того чем занимаюсь теперь.

Мать, ласково как в детстве погладив сына по голове, впервые с той самой ночи улыбнулась. Осознание, что есть ради кого жить возвращалось к ней, более того, теперь у Барборы появилась надежда.

– Мы справимся?

– А у нас есть выбор? – Отвечая, Брайан скорее почувствовал, чем понял, кризис, обрушившийся на самого близкого человека, потихонечку отступал.

Дождавшись, когда Барбора ляжет спать, он поднялся в кабинет с намерением упорядочить мысли. Следовало понять с чего начинать поиск, выработав план действий хотя бы на ближайшую перспективу. В первую очередь необходимо было заполучить информацию наработанную полицией. Тратить силы на то чтобы самому собрать этот же пласт данных, было не рационально. Помимо этого, по крайней мере, на начальном этапе, имело смысл привлечь к поискам частных детективов. На то существовало несколько причин. С одной стороны, полиция, вероятнее всего, подошла к розыску формально, а для получения результата требовалось участие заинтересованных лиц пусть даже материально. С другой, Брайан понимал, что в сыскном деле дилетант. Как наработать опыт? Привлекая профессионалов, наниматель вправе получать отчеты о проделанной работе, анализируя которые, Гаррисон вознамерился осваивать новое для себя ремесло. Причем задействовать имело смысл сразу несколько "контор", благо средства для этого были, в такой способ можно было усилить, а стало быть, ускорить поиск, отыграв хоть часть упущенного времени. Безусловно, Брайан понимал что "копать" будут в одном направлении и по общим правилам, но ввиду личностных особенностей сотрудников в их работе должны были проявиться различия, неординарные подходы, несуразные на первый взгляд версии, на деле способные дать результат. Наконец кто-то банально, мог заметить то, что упустили остальные, поставив расследование на нужные рельсы. Помимо этого, разыскивая одного человека, детективные агентства неминуемо станут пересекаться, сей факт позволял создать здоровую конкуренцию, подкрепить которую Гаррисон задумал существенной материальной премией тому, кто решит поставленную задачу первым. Более того, изначально имело смысл известить об этом всех участвующих в деле, не скрывая того что есть соперники. И наконец, в последующем, вникнув в механизм расследования, он предполагал лично распределять направления работы, создав в такой способ целый сыскной аппарат.

С утра Брайан вознамерился навестить полицию, но впереди была еще ночь, часть которой можно было использовать для дела. Надев очки, без которых не садился за компьютер, он принялся изучать в интернете информацию, касающуюся детективных агентств. Предложений по оказанию такого рода услуг оказалось столь много, что в них можно было утонуть. Гаррисон имел опыт поиска в сети. "Большая помойка" выплескивала все что могла, нужные вещи в ней оказывались, завалены горами мусора, так что отыскать их было ой как не просто. Полагаться на удачу не приходилось, вероятность выбора по такому принципу была не выше чем выигрыш в рулетку. Безусловно, среди людей имеются везунчики, которым постоянно удается буквально в несколько кликов найти не просто приемлемый вариант, а лучший. Брайан не входил в их когорту, применяемый им метод потрошения "мусорки" был, хотя и трудоемок, но в итоге приводил к приемлемому результату. Он подключал логику, изрядно заточенную на решении не простых математических задач.

Первое что бросалось в глаза, агентства предлагали различный перечень услуг в области сыска, и это было не удивительно, вездесущее разделение труда со временем проникало в любую область человеческой деятельности. Промышлявшие поиском животных, слежкой за супругами и любовниками были отметены сразу же. Естественный интерес вызывал розыск пропавших людей, а также параллельные уголовные расследования, проводимые в интересах заказчика. Не малый сегмент вбирали агентства, перекрывавшие весь спектр услуг, к ним Брайан относился насторожено. Как правило, такие "конторы" обладали большим штатом сотрудников, прокормить который можно взимая непомерную плату за услуги или замыкая на себя максимально возможное количество дел. В первом случае требовалась безупречная репутация, позволявшая работать с солидными клиентами, для которых деньги не вопрос. Гаррисон сразу зачислял такие агентства в претенденты первого эшелона. Во втором, нагрузка на детективов занятых отработкой массы заказов оказывалась непомерной, ожидать от них результата тем более в короткие сроки было просто наивно, и они не принимались в расчет. Не представляли интереса организации сравнительно недавно начавшие свою деятельность. Брайан, конечно, допускал, что среди новичков процент тех, кто будет лезть из шкуры, чтобы отвоевать себе хоть какую-то нишу очень высок, но между брошенными на весы желанием и опытом выбор падал на второе. Кроме того, он понятия не имел как в среде первых, отсеяв шелуху, найти что-то стоящее. Оформление сайта и содержащиеся сведения при выборе кандидата, которого предстояло посетить, также имело значение. Самореклама сулившая быстрые результаты при минимальных затратах раздражала. Напротив информация ограниченная деловыми рамками: дата основания, спектр услуг, расценки, контактные данные – внушали доверие. В случае выбора Гаррисон всегда придерживался прежде не подводившего правила "хорошие вещи в рекламе не нуждаются." И наконец, самое широкое поле для оценок давали отзывы клиентов, но именно здесь нужно было держать ухо в остро, поскольку, наряду с прочим, это был один из самых эффективных способов раскрутки бизнеса. Часть заказных благодарностей удавалось вычислить по тексту поста, не плохой результат давал анализ аккаунта лица оставившего запись, и на конец в ход шла интуиция.

В результате ночных мытарств у Брайана сформировалась дюжина претендентов, по ходу же личного общения предстояло отобрать три агентства. Времени до намеченного на утро посещения полиции оставалось совсем мало, дико хотелось спать. Выключив компьютер и погасив любимую настольную лампу с зеленым абажуром, Гаррисон решил не тратить время на переход в спальню и буквально рухнул на диван расположенный в дальнем углу кабинета.

Глава 4

Не простая задача

Ричард, держа список переданный Джоном Беркли, битый час расхаживал по комнате, не понимая как можно использовать имеющуюся информацию для достижения наметившейся цели. Фигурантов было трое. Огаст Диксон – известный физик, профессор, преподававший в ряде ведущих университетов, ввиду чего имел обширные связи в научном мире, в том числе и через своих учеников. Хьюго Лэйн – в прошлом кадровый военный тоже с ученой степенью. Вышел в отставку, но до сих пор занимал высокий пост в министерстве обороны, правда, теперь в статусе гражданского лица. Последним членом комиссии, как вишенка на торте, была дама. Нора Стаффорд в ученой среде имела вес перекрывающий регалии оказавшихся в ее компании мужчин. Женщина обладала невероятной работоспособностью, из названий опубликованных ею монографий и статей вполне можно было издавать отдельную книгу. Однако, не смотря на это роль старшей в этой троице, по мнению Уилкерсона, принадлежала не ей. Хотя Ричард допускал, что в прибывшей команде все равны и вопрос решится простым большинством голосов, ведь неспроста их трое. Пришлось покопать материалы, имевшиеся в свободном доступе: жены, дети, внуки привычные места отдыха, друзья, кое, что об увлечениях. Но, по сути, здесь не было ничего, чем можно зацепить, а подход требовался к каждому. Оставалось импровизировать по ходу знакомства, а этот вариант не сулил ничего хорошего. Уилкерсон неплохо умел общаться с людьми, опыт работы с клиентами в отцовских магазинах сделал свое дело, и все же, это был не тот случай, когда на него можно было возложить столь высокую ставку.

Голова шла кругом, злость и отчаяние комом подступили к горлу и в этот момент тишину разорвал телефонный звонок.

– Да. – Раздраженно ответил Ричард, не удосужившись взглянуть кто на связи.

– Не помешал? Если что, будет возможность, перезвони.

На том конце был Ральф Бисли, человек от которого сейчас на сто процентов зависело решение мучавшей Ричарда проблемы.

– Что вы! Задремал трубку схватил с перепугу. – Изворачиваясь, он озвучил первое, что пришло в голову. – Могу чем-то помочь?

– О, в самую точку. … Выручишь старика?

– Если в моих силах.

– Дружище, – Ральф никогда прежде не обращался к нему в таком ключе, и это был хороший знак, – намереваюсь устроить банкет по поводу выхода на отдых. Возьмешься за организацию?

– Без проблем.

– Хочется чего-то яркого, запоминающегося. Среди наших сотрудников только ты мастак на такие штуки.

Завершая карьеру, Бисли хотел поставить эффектную точку. Он был тщеславен, хотя пребывал в возрасте, когда мудрость вычеркивает из списка недостатков это качество.

– На сколько гостей рассчитывать? – Уже включаясь в дело, спросил Уилкерсон.

– Думаю, своих человек пятнадцать да трое приятелей, что на днях приезжают в институт с инспекцией.

У Ричарда бешено заколотилось сердце, в долю секунды пришло осознание – удача повернулась лицом. Теперь появилась возможность не только угодить "старику", заполучив в союзники, но и продемонстрировать членам комиссии свои организаторские способности.

– Понял, прикину, что можно придумать. Завтра при первой возможности буду у вас, обсудим детали.

– Добро, жду.

– Спокойной ночи.

Нажав кнопку отбой, Уилкерсон опустился в кресло. Чувство безысходности, обрушившееся на плечи в кабинете Джона Беркли, улетучилось вместе с усталостью. В голове зароились мысли, требовалось не много не мало ошеломить всех. Приличная идея пришла довольно быстро, вырисовав общую канву предстоящего мероприятия, которое он вознамерился провести на небольшом острове. Его внутренняя бухта и примыкающий пляж были закрыты от волн и ветра скалами. В целом, этот райский уголок уже сам по себе представлял экзотику. Добираться туда предстояло на роскошной яхте, что также добавляло мероприятию шарма. Арендовать ее он мог у давнего приятеля занимающегося организацией необычных морских прогулок, Мэрвин был кое- чем обязан, да и его "красотка" в это время года больше простаивала, давая возможность сговориться о приемлемой цене. Оставалось главное, чтобы не подвела погода, болтанка на переходе была не тем обстоятельством, что порождало положительные эмоции. Просмотрев метеорологические сводки на две недели, Уилкерсон радостно потер руки, обещали слабый ветер при практически не ощутимом на воде волнении. Собственно говоря, подобное явление было не редкостью, вся прелесть состояла в том, что оно выпало на нужное время. Осталось заручиться согласием Бисли.

Пребывая в великолепном расположении духа, Ричард уселся на диван и, разбросав руки по спинке, принялся прикидывать как вытянуть из старого осла информацию позволяющую непринужденно войти в контакт с членами комиссии, а по возможности произвести впечатление. Манипулировать представлениями людей Уилкерсону приходилось не впервой, но для этого на руках требовались хоть какие-то козыри. "Да никуда он не денется, – вполне резонно осадил себя Ричард, – это ведь Ральфу хочется ошеломить гостей. Я же здесь абсолютно не причем. – Потешаясь, подумал он. – А для этого нужно что? Правильно, … знать все пристрастия и причуды клиентов, так что поделится сведениями сугубо в его интересах".

Наутро, выдержав небольшую паузу, Ричард прибыл к пока еще шефу не с пустыми руками. В общих чертах обрисовав макет предстоящего мероприятия, «на закуску» протянул директору флешку.

– Что здесь?

– Смотрите.

Файлы содержали видеосъемку острова, бухты и пляжа. Просмотрев ролик, Ральф Бисли покачал головой. Сомнений не было, увиденное произвело впечатление.

– Сколько в этом городе, понятия не имел, что есть нечто подобное. Где же ты нашел эту жемчужину?

– Так вы согласны?

– А как же.

– Тогда скоро узнаете.

– Что с меня?

– Для начала число приглашенных, без этого не составить калькуляцию расходов.

– Да, конечно.

Ральф, взяв лист бумаги, от руки набросал список гостей.

– Где будем делать заказ? Предпочитаете какой-то ресторан?

– Полагаюсь на твой вкус. – "Старик" решил избавить себя даже от мелких проблем

– Уточню все с финансами, нужно будет встретиться, тогда же утрясем детали.

– Согласен.

Пробежав глазами по списку, Ричард задумался. Ему важно было перевести разговор в требуемое русло. Эта заминка не осталась не замеченной.

– Что-то не так, – спросил Бисли.

– Тут такое дело. – В разговоре повисла небольшая пауза. – Что касается наших, – Ричард имел ввиду сотрудников института, – мне известны вкусы и предпочтения. А вот о людях со стороны, – он намекнул на членов комиссии, – не знаю ровным счетом ничего.

– Это важно?

– А как же. Впечатление о банкете складывается из восприятия каждого, нужно чтобы они как минимум были положительными. Любой человек эгоистичен и если прочувствует, что именно о нем не забыли, добьемся желаемого результата. Необходимо задеть нужные струны, а для этого следует знать увлечения и пристрастия.

– Смотрю, подходишь к делу основательно.

– Мероприятие не рядовое, нельзя ударить лицом в грязь. Вы хорошо знаете инспектирующих или знакомы отчасти? – Ричард делал вид, что ему не известен ответ на поставленный вопрос.

– Давние приятели.

– Отлично, стало быть, подберем ключики.

Ральф задумался.

– Начнем, пожалуй, с Диксона. Это самый простой и забавный случай – помешан на спиртных напитках.

– Любит поддать?

– Нет, … Огаст коллекционер, выпивает, но меру знает. У него страсть к редким экземплярам, в домашнем подвале чего только нет. Друзья и ученики, зная о хобби, частенько подбрасывают, что ни будь эдакое. Иногда устраивает дегустации из того что есть в нескольких экземплярах. Так что, заказывая напитки, выбирай приличные, но не шибко дорогие, его сложно удивить.

– А я попробую, – обрадовано подумал Ричард.

– Хьюго Лейн – старый служака. У него одна слабость – противоположный пол, ходок тот еще, супруга Крис и та махнула рукой на его выходки. Но это строго между нами. Думал, с возрастом остепенится, не тут-то было. Постоянно ищет приключений. Заказать ему девочек на вечер, – Бисли громко расхохотался, – это было бы слишком.

Уилкерсон улыбнулся и развел руками, делая вид, что эта информация не понадобится.

– Нора, … может создать проблему, … не правильное движение получишь скандал и все старания коту под хвост. Не позвать нельзя, пригласишь – взгромоздишься на пороховую бочку.

– А в чем собственно проблема?

– Понимаешь, … – Ральф молчал, раздумывая как сформулировать мысль, – баба то она умная, но дура дурой.

– Это как? – Последняя фраза ввергла Ричарда в недоумение.

– Все просто. В молодости занялась карьерой, напрочь отметая все что, так или иначе, могло помешать. В дальний ящик угодила и личная жизнь. Достичь намеченного удалось: вес в научном мире, приличная должность, социальный статус и доход теперь все в сумме позволяло завести семью, но время было упущено. – Бисли повествовал не спеша. – Присущие в молодости свежесть и привлекательность были утрачены, а вместе с тем и интерес особей противоположного пола. Умная и состоявшаяся, она проигрывала молодым смазливым пустышкам, с каждым днем укрепляясь во мнении, что мужики идиоты. Так что к настоящему моменту имеем типичную старую деву психически не устойчивую с гипертрофированным чувством собственной важности люто ненавидящую мужчин – колированную стерву.

– Да уж. – Сдавленно произнес Ричард, дослушав монолог и понимая, что подобрать к ней "отмычку" будет посложнее, чем попытаться приласкать ставшую на хвост и готовую к прыжку кобру.

– Ну что, помог я тебе? – Ральф опять рассмеялся.

– Скорее озадачили.

Уже дома, прокручивая сложившуюся ситуацию, усмехнувшись, он отметил что с «мальчиками» как всегда все оказалось до смешного просто. "Собирателя", так Ричард за глаза называл тех кто, по его мнению, имел столь примитивное хобби, насадить на крючок было до неприличия легко. Для этого стоило притащить в клювике вожделенную вещь и сделать вид, что сам испытываешь к ней определенную страсть. Большим детям дарят большие игрушки. В этом случае проблема состояла лишь в материальных тратах. А точнее ее не было вовсе. Один из магазинов отца специализировался на продаже эксклюзивных напитков и каждый раз, когда Уилкерсон навещал стариков, родитель выдавал нечто эдакое, что практически не возможно было купить, это были подкаты поставщиков, отец хотел чтобы при случае сын мог удивить нужного человека. Вот случай и подвернулся.

С Хьюго Лайном он тоже не видел проблем. Ушатать отставного гусара было даже забавно. Как организатор мероприятия Ричард мог без труда, под видом своей пассии, притащить на банкет одну из подруг, услугами которых пользовался, когда требовалось решить физиологические проблемы и по случаю уступить ее. Как это провернуть Уилкерсон уже придумал. Благо среди претенденток имелись умницы без комплексов, готовые за определенную плату отыграть любую роль.

Сложнее всего оказалось со старой грымзой. С одной стороны "окучив" мужиков на нее можно было махнуть рукой, один голос против двух ничего не решал. Но Ричард привык не обходить сложности, кроме того требовалась стопроцентная гарантия, ставка была чрезмерно высока. Мало ли какой фортель мог выкинуть, кто ни будь из той пары, к которой, как казалось, уже подобран ключ. Понимал Уилкерсон и то, что избежать общения с этой особой не удастся. Проигнорировать было большой ошибкой. Единственное на чем имело смысл сыграть – тщеславие, лесть в большом числе случаев оказывалась безотказным инструментом.

Глава 5

Визит в полицию

После почти бессонной ночи Брайан поднимался тяжело. Голова гудела, глаза не хотели расклеиваться, но контрастный душ и чашка крепкого кофе сделали свое дело. Спешить в полицию к началу рабочего дня не имело смысла. Чиновникам, оказавшимся в кабинете, требовалось время, чтобы раскачаться и доделать срочные дела, оставленные с прошлых суток. В этот период они обычно крайне неприветливы, а то и раздражительны, поэтому на пороге управления он появился, спустя полтора часа как там забурлила жизнь. Приходить позже было не желательно, нынешний визит вполне мог затянуться.

Брайан знал куда идти, поскольку с завидной периодичностью посещал Остина Парсонса – детектива ведущего дело по розыску брата. Поднявшись на второй этаж, он постучал в дверь и, услышав за ней какую-то возню, шагнул во чрево кабинета. Здесь ничего не менялось разве что расклад бумаг и папок на столе сваленных в две стопки обрамлявших монитор компьютера. Узнав вошедшего, Парсонс поднялся и протянул руку.

– Увы, ничем порадовать не могу, … ищем.

– У меня к вам дело.

Остин удивленно приподнял брови.

– Слушаю.

– Решил присоединиться к поискам Михаэля.

– В каком качестве? Имеете опыт?

– Нет.

– Тогда доверьтесь профессионалам, – детектив поморщился.

– Проблема, … мама полагает, что брата никто не ищет.

– Не уверены в нас обратитесь в частные агентства.

– Тоже вариант, – Брайан промолчал что уже проработал этот шаг, – полагаю нет смысла отказываться от того что поможет делу.

– Никто не спорит, ваше право, – с раздражением в голосе ответил Парсонс, – еще что-то, – бросил полицейский, намекая, что занят.

Гаррисон судорожно искал способ, как расположить к себе детектива.

– Мать удалось успокоить, пообещав, что возьмусь за поиск. – Как бы извиняясь, продолжил он разговор.

– Так ищите, от меня чего хотите? – Уже явно мягче проговорил офицер.

– Хотелось бы знать, какие направления проработали, глупо тратить время на то, что сделано.

Парсонс тяжело вздохнул, окончательно осознав, что беседа затянется.

– Первым делом очертили ближний круг, – начал он нехотя, – родственники, друзья, те с кем связан по работе. Список получился внушительный особенно последняя часть. Со всеми встречались, опрашивали на предмет когда и где видели в последний раз, не делился ли планами на будущее, что говорил особенного. Пытались найти мотив поступка.

– Результатов ноль.

– Так это было ясно с начала.

– Почему?

– Ваш брат не попадает в разряд лиц с низким уровнем интеллекта, – Остин улыбнулся, – и если решил исчезнуть, а именно это следует из оставленной записки, точно не прокололся бы на таких мелочах. Так что времени убили уйму, – детектив достал из левого ящика стола увесистую папку и демонстративно пролистал большим пальцем, словно пачку купюр, – и таких двенадцать.

– Зачем, если не видели смысла?

– Действовал согласно инструкции.

– Не понимаю? – Брайан не лукавил.

– Все просто, в большинстве случаев дает результаты, ваши же обстоятельства не типичны.

– В каком смысле?

– Судите сами. Взрослый человек без принуждения принял решение уйти из семьи. Уж не знаю почему, может родственники достали. Но в этом, с какой стороны не смотри, нет состава преступления. Если бы не общественный резонанс, сами понимаете в связи с чем, дело не стали бы открывать. Обычно же разыскиваем реально пропавших, инструкция писана под эти случаи, зачастую перетекающие в уголовное производство. Есть и еще обстоятельства заставляющие соблюдать ее.

– Интересно.

– Вам да, нам не очень. Родственники обычно считают, что ничего не делаем. Одни скандалят, другие пытаются воздействовать через суд. А это, – Остин положил руку на папку, – доказательство соблюдения предписаний и отчет о проделанной работе.

– Хотелось бы посмотреть.

– Посторонним, … материалы следствия, … исключено.

– Постойте! Какой я посторонний? – Гаррисон негодовал.

– Более того, … вполне годитесь на роль подозреваемого. – Детектив с нескрываемой улыбкой смотрел в глаза, оценивая реакцию посетителя.

– Вы в своем уме! Подозреваемого! В чем? – Брайан поднялся, собираясь покинуть кабинет, отчетливо понимая, что ничего здесь не добьется.

– Не кипятитесь, сядьте. – Эти слова Парсонс произнес с таким нажимом, что невольно пришлось подчиниться. – Я обладаю информацией о вас, вы далеко не глупый человек, так что поймете. Хотите искать брата? В первую очередь отбросьте эмоции и включите мозги. Для математика, полагаю, это не сложно.

– Слушаю вас. – Начав приходить в себя, выдавил Брайан.

– Материальные интересы порой побуждают родственников идти на преступления против членов семьи. Ситуация стара как мир. Имена Каин и Авель что ни будь говорят? … Станьте на мое место. Сбросили бы со счетов версию, что брат ради доли наследства убил брата, обставив все как исчезновение? А теперь под благовидным предлогом желает быть в курсе расследования. По-моему вам досталась третья часть капиталов отца. С исчезновением Михаэля получаете его половину и, в итоге, становитесь единственным наследником того что принадлежит матери.

– Извините, … вы правы.

– Видите, все просто. – Немного подождав, Парсонс добавил. – Ищите мотив, толкнувший на поступок. Решить эту задачу семье легче, чем кому либо. Справитесь, найдете беглеца.

Последние слова говорили, что Остин слабо верил в озвученную версию. Осознав это, Брайан невольно проникся уважением к этому человеку.

– Извините еще раз, … погорячился, – произнес он с явным раскаянием в голосе.

– Понимаю. … Кстати, есть способ, как получить материалы следствия. Подавайте в суд на управление полиции за бездействие, по его решению ваш адвокат, а стало быть, и вы получите доступ к бумагам, но дело проиграете однозначно. Судебные издержки лягут на вас, это будет плата за возможность почитать макулатуру. Так что решайте сами стоит оно того или нет.

Благодаря предпринятому визиту Брайн осознал, что следует искать в первую очередь, но пока не имел понятия как подступиться к делу. Выйдя из управления на улицу, он медленно побрел вдоль парка пытаясь привести мысли в порядок.

Глава 6

Остров

В море было решено выйти затемно. Ричард побеспокоился, чтобы арендованные такси вовремя доставили гостей к причалу. К назначенному часу все оказались в сборе и яхта, заурчав двигателем, оттолкнулась от причала. Несколько минут белоснежная красавица крадучись огибала мол и наконец, вырвавшись на свободу, добавив оборотов, устремилась к цели. Хода было не более трех часов. Автоматика, взяв на себя управление, позволила команде слегка расслабиться. Погода не подвела, стоял почти полный штиль. Пассажиры не пожелали опускаться в каюты, вид удаляющихся береговых огней завораживал, разбившись на группы, они любовались чарующим зрелищем. Навалившееся на всех умиление позволяло времени течь незаметно. Начинало светать. Вынырнувший из-за горизонта диск, поднимаясь над водой, отбросил малиновую дорожку, преследовавшую убегающую от берега яхту. Для людей прожигающих жизнь в замкнутом пространстве кабинетов и лабораторий это было в диковинку. Они подставляли лица взбиравшемуся по небосклону и набиравшему силу солнцу. "Радуются как дети, – отметил про себя Ричард, – и нужна то сущая малость, просто сменить обстановку". Пока все шло по плану. Он уже успел на скорую переговорить с Ральфом, "старик" был доволен.

Заправляя делами на яхте, Уилкерсон старался не упускать из вида Нору Стаффорд. Это был самый сложный "объект", с которым предстояло пообщаться. Испытывая по этому поводу тревогу, он непроизвольно оттягивал момент разговора, как только мог.

Дама держалась особняком, не то чтобы ни с кем не пересекалась, пару раз переговорила с директором разок с его супругой, о чем-то долго беседовала с замом по науке, а в целом и это было заметно, избегала контактов. Обнаружилась еще одна странность. Передвигалась Нора строго вдоль продольной оси яхты, равноудалено от бортов. "Боится воды" – мелькнуло в голове. Морская прогулка, составляющая весомую часть устраиваемого праздника и у основной массы пассажиров вызывающая восторг, в отношении ее оказалась источником отрицательных эмоций. Еще немного понаблюдав за женщиной, Уилкерсон заметил, как она время от времени поднимается на носки пытаясь заглянуть за борт. Ей было страшно, но интересно, что давало шанс нивелировать переживаемый негатив, и Ричард решился. Подойдя и представившись, предложил подняться на капитанский мостик. Закрытое пространство придавало уверенности, к тому же предоставляло шикарный обзор. Она пожала плечами, давая понять что думает. В ответ, улыбнувшись и протянув руку, Ричард помог подняться по трапу. Оказавшись в рубке, женщина осмелела, высокий бортик и стеклянное обрамление позволили побороть страх.

– Благодарю, – обронила Нора, почтительно кивнув.

– Рад был помочь, передаю вас в руки капитана, – Ричард подмигнул приятелю давая понять, что этой пассажирке следует уделить особое внимание, – а мне пора, извините дела.

Уилкерсон поспешил ретироваться, чтобы не смазать складывающееся о себе первое впечатление, оно, как знал из опыта, играло решающую роль в формировании представлений о человеке.

Наконец прямо по курсу показался остров. Сначала это была маленькая едва заметная точка, непрерывно увеличивающаяся в размере. Со временем стали видны очертания скалистых берегов прорисовывающиеся все отчетливее по мере того как яхта словно притягиваемая невидимым магнитом неслась к нему на встречу.

Подходя к острову, капитан сбросил ход и прежде чем направить судно в бухту, по предварительной договоренности с Ричардом, обогнул определенную часть, позволяя пассажирам насладится величественным зрелищем. Снаружи остров походил на возведенный природой средневековый замок. Крепостной стеной ему служили обрамлявшие сушу по периметру непреступные скалы. По непонятному стечению обстоятельств они были одной высоты. Внешне походило, что некий гигант срезал все, что находилось выше определенного уровня своим магическим инструментом, орудуя так же, как лесоруб бензопилой. На такую ассоциацию наталкивали сравнительно не глубокие, походившие на рукотворные горизонтальные борозды, в несколько рядов опоясывающие скалы ближе к вершине. На плоском гребне и кое-где в расщелинах, куда во время шторма не доставали волны, ютились одинокие кустарники и деревья, деля радость бытия со мхами и лишайниками. Покрученные, утолщенные снизу стволы и убогие кроны были немым свидетельством того в каких невыносимо-немыслимых условиях им пришлось выжить. Частые порой ураганные ветра должны были сбросить растения из приютивших их расщелин вместе с мизерным количеством грунта позволившего когда-то укорениться. Можно было только предположить, сколько собратьев удержавшихся смельчаков пало в этой неравной битве. Те же, кто выстоял, являли собой памятник борьбе за выживание.

Наконец яхта, подходя к очередному уступу, застопорила ход и, двигаясь по инерции, повинуясь рулю, стала медленно подворачивать, словно стрелка компаса, носом на остров. Через минуту цель маневра была ясна. Перейдя на предельно малые обороты, капитан принялся буквально протискивать свою красавицу между двух заходящих друг за друга утесов, образующих защищенный от волн проход в бухту, раскинувшуюся внутри острова.

Разница между тем, что было снаружи и здесь, оказалась столь разительна, что притихшие поначалу пассажиры разразились аплодисментами. Уилкерсон улыбнулся, эффект от контраста на который был расчет сработал даже превзойдя ожидания. Теперь стало ясно, в чем состояла изюминка затерянного в водной пучине природного творения. По сути, остров представлял собой огромную чашу, внутренняя полость которой была подобием глубокого, расположенного под углом кратера. Ниспадающая часть, оказавшаяся ниже уровня моря, была заполнена водой, образовав принявшую яхту гавань, более пологая, поднимающаяся к срезанной вершине, являла собой сушу сплошь укрытую экзотическими растениями. По факту крохотный массив тропического леса существующего благодаря уникальной экосистеме сложившейся в закрытой от ветров и обогреваемой солнцем утробе острова. Кое-где почти у вершины били родники. Вода, невероятным образом отыскавшая путь на волю в хитросплетениях каменных расщелин, с шумом устремлялась вниз, играя на перекатах и образуя водопады. В результате теплый и влажный микроклимат создал идеальную среду для изобилия удивительной растительной жизни.

Верхний ярус леса отвоевали высокорослые гиганты, перевалившие за планку в тридцать метров, получившие в награду наибольшее количество света. Здесь соседствовали: пурпурное дерево, испанский кедр, гайакан, бокоте и другие, невесть как очутившиеся в этой компании исполины, названий которых Ричард не знал. Деревья пониже широкими листьями прячущие свет от нижних этажей образовывали второй уровень, по которому наверх к солнцу взбирались лианы. Под ними притаились теневыносливые кустарники и папоротники. И наконец, в самом низу, куда лучи солнца почти не доставали в прелой листве ютились грибы и лишайники, а также молодая поросль растений всех уровней. Так что взору гостей Ральфа Бисли открылся настоящий ботанический сад, взлелеянный невидимыми руками самого выдающегося в мире вертоградаря.

Глубина радушно принявшей их бухты была не велика, в связи с чем, чистая спокойная вода, расположившаяся над устилавшим дно и пляж белым песком, приобрела лазурный оттенок. В одном месте осадка позволяла подойти яхте к суше почти в плотную, воспользовавшись этим, заглушив двигатель команда, проворно выбросив трап-сходни, помогла прибывшим сойти на берег.

Уилкерсон обратился к гостям, предлагая, пока идет подготовка к банкету, буквально полчаса погулять, любуясь окружающими красотами. Крупных и средних животных на острове не было. Шикарная по разнообразию кормовая база была столь ограничена в объеме, что прокормиться в течение года им было не реально. Встречались мелкие грызуны и ящерицы, да птицы в большом изобилии. Даже змей, как ни странно, не было. Так что угроза для прибывших со стороны этого сегмента обитателей острова отсутствовала. "Будьте осторожны с неизвестными растениями, не прельщайтесь красотой цветов, – настоятельно просил Ричард, – встречаются ядовитые. Не бойтесь потеряться, из любого места острова, пойдя под уклон, выйдите к бухте".

В мгновение ока шумная компания буквально растворилась в примыкающей к пляжу растительности, позволив натренированной команде приступить к работам по оборудованию на берегу площадки для банкета и отдыха. Столы, шезлонги, зонты, продукты и напитки ручьем "потекли" по сходням, превращая райский уголок в обжитое место.

Ровно через пол часа и не минутой более все было готово. Пришлось ждать гостей, капитан даже попросил всех собраться через громкоговоритель с борта яхты. Наконец мероприятие началось и Ричард, передав бразды правления в руки Ральфа, облегченно вздохнул. Настало время решать свои проблемы. Слушая тосты и взаимные словесные реверансы, Уилкерсон терпеливо ждал, когда гости, слегка захмелев и насытившись, рассредоточатся, предоставляя возможность переговорить с нужным человеком с глазу на глаз.

Первым на очереди был Хьюго Лэйн. Заготовленная на него "снасть" время от времени висла у Ричарда на плече. Фиби Брюс была не только обворожительна, но и достаточно умна. Барышне оказалось достаточно двух прогонов, чтобы усвоить роль со всеми уловками и условными знаками. Узкая талия и элегантные бедра красотки, умело используемые при ходьбе, мимо воли привлекали внимание мужчин. Бедняга Хьюго еще на яхте начал пускать слюни под воздействием флюидов и наработанных приемов Брюс. Теперь, чтобы захлопнуть ловушку, требовалось лишь разыграть "миниатюру", позволяющую "голубкам" оказаться один на один. Наконец нужный момент настал. Огаст Диксон, оставив приятеля, направился к Фегюсону, чрезмерно впитавшая свое ремесло в каждую клетку организма научная братия даже на отдыхе не могла отказать себе в удовольствии поговорить о делах. Образовавшийся "вакуум" незамедлительно заполнил Уилкерсон, бросив Фиби с прежней компанией. С этой минуты Брюс незаметно следила за ним.

– Как вам у нас? – Обведя взглядом бухту и пляж, спросил Ричард.

– Чудное место. Не познакомите с дизайнером? – Пошутил Лэйн.

– Слышал вы военный, помотались по миру, повидали, наверное, и не такое?

– Увы, в командировках не до развлечений. Как понял организатор этого необычного пикника вы.

– Не мог отказать "старику", – в эту фразу Ричард вложил намек на особые отношения с директором, что в складывающейся ситуации было отнюдь не лишним.

– Хочу сделать комплемент. Обладаете утонченным чувством прекрасного.

– Остров не мое открытие, чтобы присоединится к тем, кто от него в восторге особых способностей не требуется.

– Я не только об этом.

– Не понял? – Уилкерсон изобразил недоумение, хотя, безусловно, осознавал о чем, а точнее о ком пойдет речь.

– У вас обворожительная спутница, … изумительный выбор.

Ричард, склонившись к уху собеседника, почти прошептал.

– Если честно – уже надоела, … пора менять, – он не опасался нарваться на возмущение собеседника, поскольку жизненная позиция Хьюго в этом вопросе была известна, – вы как мужчина должны понять. – Добавил он и развел руками.

Фиби Брюс, наблюдавшая за мужчинами, заметив жест, поняла скоро ее выход.

– Стало быть, есть шанс приударить? – Оживился Лэйн. – Конечно если не против.

– Сделайте одолжение. Сможете накачать, – наставлял Ричард, намекая на алкоголь, – ослабит контроль.

Мужчины рассмеялись, и в этот же миг Фиби двинулась к ним, отчетливо осознав – пора.

– Дорогой, мне скучно, – надув губы, словно обиженный ребенок, томно произнесла она, обвивая Уилкерсона руками и плотно прижимаясь.

– Предупреждал же еду работать. Не поверила? Терпи.

– Да ладно. Болтать с гостями, чини работа.

– А ты попробуй. Кстати, мне, срочно, к капитану, оставляю на твое попечение мистера Хьюго.

– Нет, вы посмотрите на него, – обратилась она за поддержкой к Лэйну, – вот такие современные мужчины, – я обиделась, – бросила она вслед уходящему "кавалеру".

– Да не расстраивайтесь так, скоро вернется. А мы пока выпьем за знакомство, – Хьюго тут же взял инициативу в свои руки, следуя инструкциям Уилкерсона.

– А давайте, … пусть совсем не приходит, … пожалеет еще, – Бросила Брюс обнадеживающую фразу.

Поднявшись на палубу, Ричард окинул взглядом пляж. Процесс пошел. Фиби, слушая Хьюго, задорно смеялась, и раз за разом прикладывалась к бокалу. Через пол часа она уже вовсю хлопала поплывшего бедолагу по плечу как старого приятеля, а через час с небольшим парочка и вовсе растворилась в примыкавших к берегу зарослях. Это давало возможность Уилкерсону сделать следующий шаг – переговорить с Норой. Он колебался, осознавая всю сложность сей не простой процедуры, но дальше откладывать было нельзя угроза, поддавшись страхам и вовсе лишить себя такого шанса становилась слишком велика. Собравшись с духом пришлось действовать, тем более ситуация предрасполагала к этому. Уже шла вторая половина дня, дама, в одиночку изрядно нагулявшись по острову, опустилась в шезлонг и довольно долго сидела неподвижно.

– Что-то вы заскучали. Не помешаю? – Спросил Ричард готовый в любой момент ретироваться.

– Устала, … моя работа не предполагает физических нагрузок.

– Физических возможно, что касается прочих, откровенно не понимаю, как умудряетесь генерировать столько идей. Я не успеваю читать то, что вы пишите. – Уилкерсон, пустивший в ход лесть, увидел, как по ее лицу скользнула еле уловимая улыбка.

– Место сказочное, жаль времени немного хотелось бы погулять еще. Увы, редко бываю на природе.

– Рад, что понравилось. – Ричард не упустил возможности намекнуть на авторство нынешнего мероприятия.

– Кстати, хочу поблагодарить за помощь на яхте.

– Это мой просчет, не предположил, что кто-то может испытывать сложности с пребыванием на воде. Обычно проблема качка при волнении. Сегодня ситуация более чем благоприятная.

– Боюсь воды панически. В детстве мечтала о путешествиях, запоем читала книги о корсарах, мнила себя капитаном.

– Ого! И что случилось?

– Соседские мальчишки столкнули с причала. Хорошо рядом оказался проворный парень сейчас бы с вами не разговаривала. Страха натерпелась.

– Да, … детские шалости порой круто меняют жизнь.

– Сегодня вы исполнили мою мечту.

– Каким образом?

– Я поднялась на капитанский мостик.

– Вот вы о чем, на обратную дорогу место для вас там зарезервировано, капитан предупрежден.

– Благодарю за заботу.

– Право ерунда.

– Вы в курсе, что вас пророчат на пост директора?

– Серьезно? Думал слухи и домыслы. – Уилкерсон напрягся, не хотелось раскрывать хоть какие-то карты, не зная ее намерений.

– Почему?

– Молод.

– Разве это недостаток?

– Не знаю. Да и на научном поприще заслуг маловато.

– Так это для руководителя не главное, важнее уметь работать с людьми, а у вас этого не отнять. – Ричард впал в ступор, он не ожидал от нее такой оценки. – Скажу больше, когда Бисли занял пост, был не намного старше. Так что если предложат, мой совет, не отказывайтесь.

Это была победа. Душа Ричарда ликовала. Наблюдательность, дополненная проявлением чуткости и каплей внимания, поразили "снежную королеву" в самое сердце. Умная, но наивная женщина не предполагала, что внимание и забота были обусловлены стремлением извлечь выгоду, когда-то в магазине отца она представляла сумму, вынутую из кошелька клиента, ныне – перспективу на должность. Так или иначе, теперь Ричард мог немного расслабится, хотя следовало продолжать держать ухо в остро, у старых дев настроение также переменчиво как погода на морском побережье. Дальнейший разговор утратил всякий смысл, но оборвать его возможности не было, свою партию Уилкерсону предстояло доиграть до конца, дабы не смазать сложившееся впечатление. Еще какое-то время они болтали практически не о чем и наконец, Нора решила еще прогуляться по острову.

– Составить компанию? – Ричард молил Бога, чтобы она отказалась и чудо свершилось.

– Не стоит, люблю побродить одна.

Долгожданная свобода позволяла приступить к решению третьей, пожалуй, самой простой задачи.

Огаст Диксон за время банкета так ни разу и не заглянул вглубь острова. Присутствующие здесь красоты, начиная с невиданных бабочек, экзотических птиц и редких растений, не входили в поле интересов замкнутого, стареющего ученого. Когда Ричард подошел к приютившему его столику Огаст что-то сосредоточено записывал в блокнот.

– Не составите компанию? – Спросил Уилкерсон, ставя перед Диксоном бутылку элитного французского вина столетней выдержки, – мне рекомендовали вас как знатока и ценителя.

Оторвав глаза от бумаги, Огаст метнул недовольный взгляд в сторону наглеца, так некстати нарушившего уединение, но вмиг обомлел от того что открылось его взору. Раздражение сменилось удивлением. Подхватив раритет, и рассматривая со всех сторон, он запричитал.

– Не может быть, не может быть. … Это же пить нельзя!

– Почему? – Уилкерсон задорно рассмеялся.

– Вы что в серьез не понимаете?

Огаст хотел было пояснить свою позицию, но Ричард, широко улыбнувшись, не дал договорить.

– Можно, … у меня есть вторая специально для вашей коллекции.

– Но откуда?

– Узнал о вашем увлечении?

– И это тоже.

– Когда обсуждали с Ральфом какую выпивку заказать, старик проговорился что будет гость, которого ничем не удивишь, а я решил попробовать.

– Получилось. … Но как? Насколько помню, это вино продается только на аукционах небольшими партиями.

– Бизнес отца – сеть магазинов, в том числе торгующих элитным алкоголем. Многолетние добрые отношения с поставщиками и имеем то, что имеем. – Это был случай, когда Ричарду ничего не пришлось выдумывать и лукавить, обошелся правдой.

С этой минуты за Диксоном было забавно наблюдать. Он вел себя словно ребенок, получивший вожделенную игрушку. Лично откупорил бутылку, слегка наполнил бокалы, оставив место для концентрации запаха, долго вдыхал аромат, а сделав глоток, закрыл глаза и провалился в нирвану.

– Ну как? – Дав немного насладиться ощущениями выдернул его от туда Уилкерсон.

– Божественно! Давно не пил ничего подобного.

– Прошу прощения, но вынужден вас оставить, пора готовить яхту к обратному переходу. Ваша бутылка у меня в каюте.

– Да конечно, очень вам признателен.

Наконец Ричард управился с делами, оставалось только доставить компанию в город и развести по домам.

Глава 7

Акула

В обратный путь отправлялись на закате. Выбрав якорный канат, яхта нехотя, вторя настроениям пассажиров, покидала уютное пристанище. Все, обернувшись, прощались с островом, любуясь сказочной красотой в лучах заходящего солнца.

Акула появилась неожиданно, настигнув жертву у самого борта и атаковав, она принялась терзать беспомощное тело, невольно привлекая внимание. Закончив трапезу, злодейка нагнала яхту и, поравнявшись, долго шла параллельным курсом. Уставшие за день гости спустились в каюты, оставив Ричарда один на один с навязавшимся попутчиком. Акула не казалась агрессивной, скорее напротив. "Жизнь есть жизнь, – думал он, – кто может, берет все, тщедушный и беспомощный обязан погибнуть, – в этом, по его мнению, заключалась высшая справедливость". Себя к слабым Уилкерсон не относил, более того, жаждал с каждым днем становиться все сильнее и сильнее. Неожиданно Ричард ощутил – присутствие акулы подталкивает в этом стремлении. Внезапно поднялось настроение и отлично заработала голова, но самое главное, душа обрела уверенность в победе, наполняясь тем чего так не хватало в течение последних лет. Странно было осознавать, что этим он обязан тончайшей нити, связавшей его с сильным и коварным существом. Ричард был прав. Стоило лишь на миг усомниться в догадке как незамедлительно пришло подтверждение. Акула, плывшая до этого довольно спокойно, отвернув в сторону, быстро ушла на глубину, унося с собой и хорошее настроение, и посетившую было силу духа.

После этой встречи его буквально тянуло к острову. Поначалу, в редко выпадавшие свободные дни, директорские заботы сжигали много времени, на купленном по случаю катере, он выходил в море, на "свидание". На первых порах пересекались на прежнем месте. Правда теперь необычная подруга сопровождала приятеля от острова практически до самой пристани. Все это время Ричард буквально перекачивал в себя энергию морской хищницы, не переставая удивляться тому с какой точностью рыбина определяла время визита. Вообще в поведении повелительницы глубин было много непонятного, но это не отталкивало и не настораживало, напротив – привлекало, особенно, то, что со временем значительно расширялось поле контакта. Уилкерсон начинал чувствовать приближение акулы задолго до точки встречи, хотя при этом взаимодействие и устанавливалось, но существенно зависело от расстояния. Ричард даже пытался вывести зависимость расширения границы новых ощущений. Попадая под ареал акулы, каждый раз засекал время до момента встречи и по средней скорости катера и акулы, считая, что движутся навстречу по прямой, косвенно определял расстояние взаимодействия. По подсчетам после двенадцатой встречи он должен был почувствовать ее приближение, находясь на своей загородной вилле, и не просчитался. Вдохновительница впервые пришла к причалу без сопровождения, в этот день она принесла нечто большее, чем прежде. Теперь чувство связи с ней не оставляло ни на минуту, все без исключения дела пошли на редкость удачно. Ричард был доволен, но не был счастлив. Порой чудилось, что акула, каким-то чертовским образом вселилась в него, вытеснив собственную душу. Она присутствовала повсюду, и казалось, не просто подсматривала, как сыщик за подопечным, а действовала вместо него, управляя телом, и даже переиначивала мысли, не считаясь ни с чем. Это продолжалось ровно две недели, с дня как властительница океана впервые навестила его самостоятельно.

Успешно наладившиеся отношения оборвались неожиданно. Проснувшись раньше обычного, Ричард ощутил пустоту. Он вновь становился самим собой, со всеми уж было покинувшими человеческими слабостями. Первое время Уилкерсон никак не мог избавиться от чувства общей подавленности, не успевая делать и половины того, что свободно осиливал прежде. Казалось, все вокруг почувствовали свалившуюся на него немощь и лишь ждут удобного случая, чтобы ударить в спину. Пугало буквально все, это походило на положение затравленного волка, обложенного флажками. Ричард понимал, главное, не паникуя вырваться из круга деловых забот, успокоиться, осмотреться и попытаться вернуться в свое прежнее душевное состояние. Но его как магнитом тянуло к острову, туда, где в морских глубинах пряталась, принадлежавшая было таинственная сила, благодаря которой можно с легкостью перешагнуть довольно скромные человеческие возможности.

Глава 8

Детектив Уэст

Третий день к ряду Брайан посещал детективные агентства, отбирая с кем можно заключить договор. Иногда чуть ли не с порога становилось ясно – с "конторой" каши не сваришь. Ради приличия приходилось проявлять интерес, задавая бессмысленные в этой ситуации вопросы. В итоге, сославшись на необходимость подумать и оказавшись на улице, Гаррисон не о чем так не сожалел как о потерянном времени. Но без общения с сотрудниками принять решение было не реально и приходилось раз за разом повторять одну и туже изматывающую процедуру. Наконец, в качестве награды за долготерпение, он дважды столкнулся с людьми, которые внушали доверие. Оставалось, согласно ранее принятому решению, отыскать третьего претендента на сотрудничество.

День катил к завершению, в запасе было пару часов, в принципе не много, но как казалось достаточно, чтобы заглянуть в один странный адрес, в котором фигурировало не агентство, а детектив-одиночка. В перечень претендентов объект попал ввиду неординарности, хотелось взглянуть на сыскаря-отшельника. Предполагая что, переговорив по минимуму вычеркнет позицию из списка, Брайан нажал кнопку звонка. Дверь открыл плотный, крепкий мужчина угрюмого вида. Смерив гостя взглядом и сделав шаг в сторону, хозяин кивком предложил пройти. Уже в кабинете, под который была переоборудована одна из комнат, он протянул руку и представился.

– Марвин Уэст.

– Информации о вас мизер. Не нуждаетесь в рекламе или принципиально игнорируете? – Вопрос отдавал неприкрытой лукавинкой.

Гаррисон ожидал ответа, но детектив попросту проигнорировал колкий выпад.

– Предупреждаю! … За женами и любовницами не слежу. Что-то серьезное будем разговаривать.

Брайан вмиг осознал, пока не установились доверительные отношения лучше не шутить.

– Нужно разыскать брата.

– Присаживайтесь, – Уэст жестом указал на кресло, расположенное перед столом, сам же опустился на обычный жесткий стул напротив. … – Рассказывайте.

За несколько минут, промелькнувших с момента как распахнулась дверь дома, Гаррисон почему-то проникся уважением к этому неприветливому человеку. В общих чертах коснувшись проблем решаемых Михаэлем, он поведал о странных обстоятельствах исчезновения. Марвин слушал, не перебивая, время от времени делая пометки на листке бумаги, сиротливо приютившемся на старой столешнице. Лишь после того как Брайан выговорился, он начал задавать вопросы.

– Только сейчас решили найти брата?

– Что вы. Полиция занимается этим давно, но … – Гаррисон запнулся, подбирая слова.

– Нет результата.

– В целом да, хотя что-то делают.

– И вы вознамерились активизировать поиск. Полагаю, ко мне обратились не в первую очередь. Что стало катализатором?

– Сон матери, она вдруг остро осознала, что теряет Михаэля. Хорошо хоть удалось успокоить, пообещав лично взяться за дело.

– И что привиделось?

Брайан пожал плечами, не понимая какое отношение это имеет к расследованию, но, тем не менее, подробно передал рассказ Барборы.

– Верите в сновидения?

– Приходится, – Марвин задумался. – В моей практике были случаи, когда люди в этом состоянии видели, то, что с точностью до мелочей происходило спустя некоторое время. Иногда предупреждения приходили в иносказательной форме, это становилось ясно после того как исправлять что-либо уже было поздно.

– Забавно! Полагал в расследовании опираются на объективные вещи – факты и улики.

– Вы кто по жизни?

– Математик.

– Иногда в сыскном деле без интуиции не обойтись. Или будете возражать?

– Нет.

– А чем интуиция отличается от предчувствия, тем более матери? Полагаете, если некая связь между людьми не познана то и не существует?

– Сдаюсь! … История науки на вашей стороне.

– Понятливый попался, – Марвин впервые за время встречи улыбнулся. – Если бы не сон, – детектив Уэст потер ладонью лоб, – от дела бы отказался.

– Не понял? … Почему?

– Судите сами, … Михаэль добровольно ушел из семьи, были весомые аргументы. Хотел, чтобы нашли? Почему ваше желание должно быть выше? … Или деньги решают все?

– Вот вы о чем.

– Теперь есть основания полагать, что у брата проблемы и требуется помощь, а это иное положение вещей.

Брайан понимал, возражать глупо, детектив абсолютно прав.

– С чего начнем?

– Для начала хотелось бы взглянуть на записку. – Гаррисону показалось, что Уэст размышляет вслух.

– Она в полиции.

– Естественно.

– Сказали, написана Михаэлем.

– Видели заключение эксперта?

– Есть основания не доверять властям?

– Проблема не в этом. Необходимо знать какую экспертизу проводили, при глубоком изучении по тексту можно понять, что написан под давлением, а это меняет все.

– В управлении не позволили даже взглянуть на дело.

– А чего хотели? Все законно. Теперь это моя забота. Кто занят расследованием? Остин Парсонс?

– Знаете его?

– Частенько сидит на вашем месте, когда упирается в стену, помогаю, чем могу.

– Так вы, – Марвин оборвал фразу, не дав гостю договорить.

– Да, всю жизнь проработал в полиции, перед уходом на пенсию руководил службой расследования сложных уголовных дел.

– Это я удачно зашел. Кстати, детектив Парсон показался слегка странным.

– Напрасно, толковый офицер опыта маловато, но это наживное.

– Что-то знает, но промолчал.

– Разберемся.

– Кстати, мы не обсудили финансовую сторону сотрудничества.

– Давайте пока отложим. Следует прикинуть предстоящий объем работы да выяснить некоторые обстоятельства.

– Какие?

– Поясню при следующей встрече, – понимая нетерпение клиента, Уэст добавил, – скоро.

Глава 9

Чудовище

Несмотря на разыгравшийся шторм, Ричард вышел в море. Морская стихия пугала намного меньше, чем навалившиеся с небывалой силой обычные житейские неудачи. Катер стонал и скрипел, зарываясь носом в шагающие шеренгами волны. Посудина буквально продиралась к намеченной цели, подставляя палубу под удары свирепых снопов брызг. Ричард промок до нитки, но не чувствовал холода. Гонимый прижившимся в душе страхом Уилкерсон все дальше и дальше уходил от берега. К полудню он уже был у острова. Шторм, так и не сумевший одолеть противника, будто признавая поражение, нехотя затихал. Катер, заслонившись от изрядно надоевших волн сушей, довольно спокойно вошел в бухту. К вечеру разыгравшаяся стихия окончательно успокоилось. Свинцовые тучи, неожиданно надвинувшиеся с запада, заволокли небо, оставляя у горизонта лишь узкую светлую полоску, освещенную пунцово-красным заходящим солнцем. Начинался сильный затяжной дождь. Первые крупные капли уже дружно стучали по водной глади, когда Ричард, выведя катер в море, бросил якорь в четверти мили от острова. Акулы не было. Уилкерсон не привык ждать, каждая минута давила на него во стократ сильнее, чем низко повисшие хмурые тучи. Наступали сумерки. Он смотрел на запад, в направлении, откуда, обычно появлялась, прежде, весьма пунктуальная рыба. Напряжение нарастало, превратившись в комок нервов, Ричард отчетливо ощутил на спине пристальный, неистовой силы взгляд и, обернувшись, обмер. Исполинского роста девушка, стоявшая по колено в воде почти у линии горизонта, не мигая, смотрела на него огромными бирюзовыми глазами. Ее черные как смоль волосы, свисавшие от обрамляющих голову туч до самой воды, затрепетали, будто подхваченные сильным порывом ветра, рассыпая озноб по покрывшейся холодным потом спине Ричарда. На море было тихо. Фигура, едва прикрытая просвечивающимся серебристым купальником, казалось, сошла со страницы рекламного журнала. Она стояла неподвижно, как бы предоставляя возможность невольному свидетелю любоваться почти обнаженным женским телом.

Ричард же видел перед собой чудовище. Внезапно ставшие ватными ноги бессильно подогнулись в тот момент, когда великанша медленно, как бы заходя в воду для вечернего купания, направилась к острову. Заваливаясь назад, Ричард ударился о штурвал, который помог устоять. Проклятый озноб ни на секунду не оставлял парализованное тело. Сердце летело в разнос. Казалось, оно давно уже должно было разорваться от страха. Девушка медленно опускалась в воду, подходя все ближе и ближе. Комок, сдавивший горло, не давал охватившему ужасу вырваться наружу. Ричард пришел в себя лишь, когда кошмарное видение, погрузившись, скрылось за островом. Из шока вывел всплеск воды по правому борту. Акула была рядом, но тайная надежда не оправдалась. Окрылявшее некогда состояние духа было безвозвратно потеряно, страх уступал место общей подавленности, в то время как сумрачное видение, не выходившее из головы, чудилось зловещим предзнаменованием, а кромешная темнота, спустившаяся на водную гладь, пугала новыми ужасами. Ричард решил не испытывать судьбу и остался на острове.

Уилкерсон не мог уснуть, нечто не давало закрыть глаза, кошмарные видения с остервенением вливались в голову, бросая в омерзительную дрожь. Привидевшаяся чертовщина медленно, но настойчиво сводила с ума. Временами начинало казаться, что именно остров притягивает к себе страхи, в избытке блуждающие над спящим морем, и стоит, лишь вырваться из коварных объятий бухты, как к истерзанной паникой душе вернется блаженный покой. Но катер покорно, словно пленник, окруженный со всех сторон стражами, стоял на прежнем месте. От одной мысли об окутанной темнотой и видениями палубе хозяина пробирал озноб. Не поднимая глаза на иллюминатор крохотной каюты, сквозь который со стороны острова, как казалось, исходило пугающее излучение, Ричард задернул штору и зажег свет. В освещенном пространстве было легче переносить гнетущее одиночество.

Пытаясь преодолеть страх, терзаемый бессонницей Уилкерсон принялся разыскивать рациональное объяснение произошедшего. Видение вполне могло быть самой обычной галлюцинацией. Не мудрено, последние дни он находился не просто в нервном напряжении, а пребывал на грани срыва. В обычном состоянии и в голову бы не пришло выйти в море в шторм. Угроза от стихии, отошедшая на задний план, вне всякого сомнения, через подсознание оказала свое влияние, а спусковым крючком стало ожидание столь необходимой встречи. Одного никак не мог понять временный пленник острова, мысли и душевные терзания были связаны с акулой, если бы привиделась гигантская рыбина, пазл бы сложился. Хотя,… Ричард не был специалистом в психологии, что и как могло трансформироваться в сознании и каким боком вывернуться не ведал. Слышал, что под определенным воздействием могли вынырнуть из глубин памяти детские переживания, приняв самые причудливые формы. Неожиданно вспомнилась учительница физики, девушка, представшая перед ним в этот вечер, была не менее красива, но не она. Покрутив эту версию еще и не найдя достойного продолжения пришлось отодвинуть ее в сторону.

Теперь, выйдя из состояния шока, Уилкерсон мог оценить события более трезво. Увиденное очень походило на мираж. На лекциях по оптическим феноменам в университете они рассматривали природу этого явления. Шторм, предшествовавший событию, мог пригнать более теплую воздушную массу, расслоив атмосферу над океаном. Преломления и отражения света от этих слоев как от гигантских линз-зеркал могло передать изображение объекта находящегося за сотни километров, создав феномен дальнего видения. Это походило на верхний мираж, довольно редкую форму, возникающую, когда более холодная воздушная масса расположена снизу, в данном случае над водой. Удивляла только идеальная четкость изображения, у миража всегда присутствуют размытые элементы. Хотя, Уилкерсон вспомнил слова профессора о том, что с атмосферными аномалиями не все так просто. Иногда люди видели отображения событий произошедших задолго до того как они отразились на небесном экране. Объяснить это простым преломлением света было не реально. С этим могла справиться лишь гипотеза, что в мировом многомерном пространстве все события существуют одновременно, а время в привычном смысле отсутствует.

С первыми признаками рассвета страх быстро начал сдавать позиции. Успокоившись, измученный бессонной ночью, Ричард крепко уснул. Еще никогда в жизни погружение в царство Морфея не приносило такого наслаждения. Необъяснимая теплота, растекаясь по телу, снимала нечеловеческую усталость, окуная в сладостное бессознательное состояние.

Проснулся Уилкерсон когда солнце уже стояло высоко. Выйдя на палубу, нехотя ополоснул лицо, разгоняя остатки обволакивающей приятной истомы. Подсознательно перебирая в памяти события минувшей ночи, он готовил катер в обратный путь. Привычная работа не отняла много времени и только теперь, когда полностью была завершена, Ричард сознался в том, что не сумел до конца побороть посетивший его страх. Все время он настойчиво отводил взгляд от той части острова, где, как казалось, ночью рождался странный свет. Какое-то необъяснимое внутреннее чувство удерживало от стремления осмотреть берег, и все же, подогретый проснувшимся любопытством, под урчание запустившегося двигателя, осмелевший взгляд скользнул по песчаной кромке.

В этот раз лишь неприятный холодок коснулся выпрямившейся спины. Он, в самом деле, видел костер, вернее остатки, почти у самых деревьев. Сомневаться не приходилось, ночью на острове кто-то был. Обида, с крупинками начинавшей закипать злости, переполняла душу. Ричард не считал себя трусом, но после этой ночи должен был доказать, что смел. Вооружившись хранившимся на катере пистолетом, Уилкерсон спустился на берег, и осторожно, пересиливая бушевавшие внутри чувства, шаг за шагом медленно приблизился к затухшим углям. В самом низу они еще сохранили тепло поглотившего их огня, но не это и даже не следы вокруг занимали внимание. Медленно перелистывая страничку за страничкой, он рассматривал записную книжку, обнаруженную здесь же. В ней не хватало изрядного числа листов, часть, по-видимому, пошла на разжигание огня, часть, возможно, уничтожили преднамеренно, но, несмотря на это, она похоже могла пролить свет на все, что произошло с Ричардом в последние месяцы и даже в минувшую ночь.

Оставалось неясным был ли увесистый блокнот, лежавший теперь на ладони, потерян или брошен за ненадобностью, но то что его предварительно тщательно выпотрошили не вызывало сомнений. Крепко сжав находку в руке, Уилкерсон направился к катеру, через несколько минут он выбрался на большую воду. Дома ожидала не простая задача, предстояло осмыслить произошедшее, опираясь на записную книжку, и возможно развязать туго затянувшийся жизненный узел.

Глава 10

Повторный визит

Телефонный звонок, которого Гаррисон ждал несколько дней, раздался ближе к вечеру.

– Брайан?

– Да, слушаю. – Голос детектива Уэста спутать с другим было весьма сложно.

– Найдешь время подъезжай. Есть информация да кое-какие соображения, надо обсудить.

– Сейчас не поздно? – Брайан сгорал от нетерпения.

– Жду.

– Скоро буду, – бросил парень, прежде чем положить трубку и уже почти на излете добавил, – минут через двадцать.

Барбора готовила ужин. Заскочив на кухню, Гаррисон обнял мать за плечи и, поцеловав в щеку, уведомил: "Ужинай сама, буду не скоро, срочное дело". Женщина, глядя вслед уходящему сыну, перекрестила его и себя. Переживать по любому поводу теперь стало для нее нормой жизни.

Машина, забормотав двигателем, включив ближний свет, и проскочив створ ворот, оставляя позади освещенный двор, нырнула в спускавшиеся в город сумерки.

Марвин ждал у открытой двери, завидев Брайана, затушил сигарету и, выпустив последний клуб дыма, шагнул через порог вслед за посетителем, пожав перед этим протянутую руку. Уже в кабинете Уэст предложил: "Может по кофейку?" – Гаррисон, соглашаясь, кивнул.