Духовная ведьма

Хелен Харпер

Духовная ведьма

(Руководство по магии для ленивых #3)

Перевод: sunshine_girl

Редактура: Rosland

Русификация обложки: Rosland

Глава 1

Винтер сводил меня с ума. Совсем с катушек съехал. Пока я лежала и страдала на диване, словно какая-то теряющая сознание дамочка из прошлого века, он остервенело занимался уборкой. Да, это давало мне возможность полюбоваться его прекрасно очерченной задницей, но этот мужчина ни секунды не сидел спокойно.

В обычных обстоятельствах я бы не жаловалась. Иметь того, кто будет выполнять мою работу по дому, должно быть для меня манной небесной. Но весь вчерашний день Винтер провёл за уборкой, и позавчерашний тоже. Не говоря уж о большей части выходных. Думаю, у меня в квартире не осталось ни одного сантиметра, который бы не сверкал. Не считая покрытой паутиной пожилой леди, сидящей в углу и уставившейся на меня. Но это другая история.

Брутус, подёргивая хвостом, свернулся клубком на подоконнике. Винтер на собственном печальном опыте узнал, что не стоит тревожить его сон. Тот угол являлся практически единственным безопасным местом, а всё остальное было вычищено и натёрто до кристального блеска.

— Почему бы тебе не сделать перерыв? — предложила я.

Он вскинул голову. Никогда не устану от того, как смотрят на меня эти голубые глаза.

— С тобой всё хорошо? Тебе нужен перерыв? Чаю? Печенье? Обезболивающее? Может…

Я подняла руку.

— Я в порядке, Раф, — мягко ответила я. — Мне ничего не нужно. Но тебе пора заканчивать с уборкой. Здесь больше нет грязи. Ты её всю распугал.

— Ты права.

Я вздохнула с облегчением.

— Я только отбелю затирку в ванной…

— Рафаэль! — взвыла я. — Никакой затирки, прошу! Она в порядке. Не нужно её отбеливать.

— В одном уголке немножко грязновато.

Кажется, я ещё никогда не вела столь долгий разговор о затирке для швов. Да и вообще, не думаю, что слово «затирка» хоть раз срывалось с моих губ.

— Просто сядь. Расслабься. Ты как юла.

Винтер коротко кивнул и примостился рядом со мной на диване. Правда, едва ли он расслабился. Он выглядел так, словно готов был подорваться, едва завидев пылинку. Я прижалась к нему, не обращая внимания на вспыхнувшую боль, стремительно разворачивающуюся в груди и, казалось, разливающуюся во всех направлениях. Я положила подбородок ему на плечо.

— Остынь немного, — прошептала я. Накрутила на палец тёмную прядь его волос, очаровательно завивавшуюся на затылке и ласково потянула за неё. — Мы можем заняться другими вещами. Тебе не нужно делать уборку, — я пробежалась пальцами вдоль его позвоночника, стремясь к кусочку голой кожи прямо над ремнём. Винтер легонько застонал… а затем отодвинулся. Гадство.

— Ты знаешь, что сказал врач.

— Я правда чувствую себя лучше.

Он повернулся и встретился со мной взглядом:

— Хорошо, — ответил он. — Но мы не можем рисковать.

Винтер опустил голову и прикоснулся к моим губам лёгким как пёрышко поцелуем, словно он мог меня разбить. Чего он не знал, так это того, что прикосновение его губ разбило меня давным-давно. Я целиком и полностью принадлежала ему. Я не могла представить будущее без Винтера, и всё, что я хотела — вечно чувствовать, как он меня обнимает. Не могу точно сказать, в какой момент я превратилась в слезливую размазню, которой я бы в обычных обстоятельствах отвесила затрещину и, честно говоря, это и не имело значения. Винтер здесь со мной, и это лучшее, что могло случиться. Но, чёрт возьми, ему нужно обучиться искусству отдыхать.

Пожилая леди загоготала, и я подпрыгнула.

— Что случилось? — нахмурился Винтер.

Что-то я сомневаюсь, что ответ «я вижу умерших людей» побудит его расслабиться.

— Что-то прошлось по моей могиле, — отмахнулась я. Это было ближе к правде, чем он себе представлял. — Пустяки.

(«Что-то прошлось по моей могиле» — это фраза-поверье, которую говорят, когда человек внезапно испытывает необъяснимую дрожь или мурашки, — прим.)

Пожилая леди бросила на меня такой злобный взгляд, словно я прокляла её первенца. Я потёрла глаза. Может, я и правда схожу с ума?

— Принести тебе ещё одеяло? — спросил Винтер.

— Неа.

— Может, мне взбить подушки, чтобы тебе было удобнее?

— Неа.

— Может…

— Раф, — вздохнула я. — Всё, что мне нужно — это ты.

Губы его изогнулись в улыбке:

— Ты уже получила меня, Иви Уайлд. Я твой.

Я счастливо улыбнулась в ответ и теснее прильнула к нему.

— Я знаю.

— Когда я жила здесь, — прервала нас пожилая леди, — у меня на подоконнике были цветы, — она хмуро зыркнула на Брутуса. — А не кот. Мерзкие создания.

Брутус приоткрыл глаз и посмотрел в её сторону. Погодите-ка на одну галлюцинаторную минутку. Он что, тоже её видит?

— А кресла были развёрнуты в другую сторону, — старушка фыркнула. — Мебель расставлена совершенно неправильно.

Брутус снова заснул. Я сморщила носик — не могла же я расспрашивать моего вечно голодного фамильяра о пожилой даме, пока Винтер здесь. Последнее, чем я хотела его беспокоить — это тем, что продолжаю ловить галлюцинации. Он тут же приведёт сюда врача. Или, что ещё хуже, отправит меня в больницу, просто чтобы удостовериться, что я не умираю. Иметь того, кто так беспокоится о твоём здоровье, было мило, но и одновременно немного утомительно.

Фамильяр Винтера, Принцесса Парма Перивинкл, вошла в комнату и бросила на Винтера выразительный взгляд. Он вскочил на ноги. Через мгновение раздался стук в дверь. Винтер чуть ли не бегом направился к ней.

Услышав тихое бормотание голосов, я снова повалилась на диван. Далее появилась Ева с нерешительной улыбкой на лице..

— Иви! Как наша инвалидка? Ты в порядке? Могу я что-то сделать?

Я застонала. Смерть от чрезмерной заботы.

— Я в порядке, — ответила я. — Серьёзно, — затем помедлила. — Вообще-то, ты могла бы принести мне мармеладных мишек из магазина на углу. Было бы очень мило с твоей стороны.

— Мармеладные мишки, — кивнула Ева. — Без проблем.

— И может, ещё чипсы с солью и уксусом. Большую пачку. Рифлёные.

— Хорошо.

— И большую шоколадку, — заодно добавила я. — И…

Винтер закатил глаза.

— Может, лучше чая для вас обеих? — произнёс он, направляясь на кухню. Я ухмыльнулась. Это было восхитительно.

Ева села и, выгнув бровь, посмотрела на меня.

— Ты из него верёвки вьёшь.

— Да, хотя он немного сводит меня с ума, — призналась я. — Он и две минуты не может посидеть и отдохнуть. Не уверена, что отсутствие работы идёт ему на пользу.

— Ты говорила с ним об Ордене?

— Я пыталась, — вздохнула я. — Всё равно что с кирпичной стеной разговаривать. Он не хочет иметь с ними ничего общего. Но… — я умолкла.

— Без Ордена он не знает, куда себя деть.

Я кивнула. Ева понимала. Священный Орден Магического Просвещения, может, и не подходил лично мне, но для Винтера на протяжении многих лет он опорой. Сейчас, отринув их после случившегося со мной, он чувствовал себя потерянным. Я хотела, чтобы Винтер был счастлив, и принадлежность к Ордену делала его счастливым. Теперь же он, казалось, полон решимости забыть об их существовании.

— По нему скучают, — тихо сказала Ева. — И не только в Тайном отделе.

Я вполне могла в это поверить. Преданность Винтера канцелярским и колдовским делам была своего рода легендой. И неважно, сколько бы раз я ни говорила ему, что случившееся в Шотландии было совершенно добровольным с моей стороны. Никто не принуждал меня чуть не убить себя, впитав магию из подростка-некроманта, и я прекрасно осознавала, на что иду. Однако когда я поднимала этот вопрос, Винтер всегда менял тему. Он был ещё более упрямым, чем я. А это не так-то просто.

Словно устав от нас, Принцесса Парма Перивинкл изящно зевнула и неспешно направилась к Брутусу, обойдя стороной пожилую леди. Я наблюдала, как она от скуки ударила лапой по хвосту Брутуса, свисающему с подоконника, и задумалась.

— А вообще-то, Ева, — произнесла я, — не могла бы ты сделать мне одолжение? И я сейчас не о покупке вредной еды. Не могла бы ты сходить за Гарольдом и принести его? Я, эм… скучаю по нему.

Её взгляд выражал сомнение. Я хорошо её понимала. Когда Брутус, Гарольд и Принцесса собирались вместе, это всегда вытекало в кошачьи проделки. Но это важно.

— Хорошо, — медленно ответила она, явно не желая отказывать больной в её просьбе. Я могу и привыкнуть к такому. — Дай мне минутку.

Когда она вернулась, неся на руках Гарольда, появился Винтер с двумя кружками чая.

— Я заваривал его четыре с половиной минуты, — объявил он. — Думаю, это оптимальное время для идеального вкуса чая.

Я с удивлением посмотрела на него. Он явно готов делать что угодно, лишь бы занять себя. Несмотря на мои попытки, он не собирался учиться счастью ничегонеделания. Винтеру нужно быть занятым.

Брутус проснулся ровно настолько, чтобы взглянуть на Гарольда, тогда как Принцесса Парма Перивинкл испустила тихое как у маленького котёнка «мяу», радуясь его появлению. Гарольд соскочил на пол, лёгким неторопливым шагом прошагал к Принцессе и коснулся её носа своим. Как и она, он старался обходить пожилую леди. По меркам научного эксперимента, это едва ли можно назвать точной проверкой, но это определённо дало мне пищу для размышлений.

Десять секунд спустя Брутус решил, что с него довольно. Он помчался с подоконника к Гарольду, выпустив когти. Принцесса убежала в поисках укрытия… и все они старались не приближаться к женщине. Моя квартира не была крошечной, но и дворцом её не назовёшь — невозможно сторониться целого угла, если не прикладывать усилий специально. Тот факт, что никто из котов не проходил мимо моей галлюцинации, должен был что-то значить.

Гарольд поспешно отступил. Убедившись, что он не собирается возвращаться, Брутус запрыгнул на журнальный столик и самодовольно облизнулся.

— Еды? — поинтересовался он.

— Я принесу тебе чего-нибудь, — сказал Винтер, подрываясь в сторону кухни. Я пожевала нижнюю губу. Винтер, может, и сводит меня с ума, но я выяснила, что всё же не являлась клинически сумасшедшей. Приятно знать.

***

Я никогда не понимала людей, которые были плохими пациентами. Я была отличным пациентом. Хотите принести мне горячий лимон с мёдом? Большое спасибо. Вытереть мне лоб? Пожалуйста, продолжайте. Покормить меня с ложечки? Что ж, ну раз вы так настаиваете. И тем не менее, когда я наконец почувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы самостоятельно выйти на улицу, у меня возникло такое ощущение, словно мне дарована новая жизнь. Я убедила Винтера, что ему пора поехать и встретиться с семьёй, обсудить его отставку из Ордена. Что же касается меня, то я точно знаю, куда надо отправиться и у кого получить ответы.

Было странно приезжать в Орден и знать, что не увижу здесь Винтера. Кожа зудела от мысли, что находясь здесь, я делаю что-то у него за спиной. Однако я успокоила себя тем, что если бы я рассказала ему о стрёмной мёртвой даме, шатающейся по моей квартире, он бы ещё больше утвердился в решимости обращаться со мной как с хрустальной вазой и ещё больше переживал бы. Винтера расслабляла работа, и сейчас у него не было работы. А меня расслабляло расслабление. Если я признаюсь, есть вероятность, что он запрёт меня в психушке. И честно говоря, я бы его не винила.

Я припарковалась за зданием библиотеки, спрятав своё такси за большим автобусом, и окольными путями отправилась к главному зданию. Обычно я бы проигнорировала правила и остановилась бы на жёлтой линии перед зданием, но я не хотела наткнуться на кого-то, кто знал меня. И даже несмотря на то, что материал, отснятый для «Колдовства», был изъят по распоряжению суда, я знала, что едва ли не каждая ведьма в стране меня узнает. Пожалуй, такое случается, когда спасаешь половину Шотландского высокогорья от зомби. Такая работа… ну, или вроде того.

Я низко наклонила голову, не обращая внимания на окружавших меня людей. К счастью, непрекращающийся моросящий дождь помогал мне не выделяться из толпы — все остальные спешили добраться до своей цели, а не смотрели на прохожих. Я увернулась от группы в красных мантиях, едва избежав не наступив на рыжего кота, терпеливо ожидавшего своего хозяина, и чуть не врезалась в высокого мужчину, стоящего посреди тропинки.

— Нужно быть осторожнее, — рявкнул он.

— Простите, — пробормотала я.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Нехотя, я подняла голову. На меня свирепо смотрел самый странно выглядящий мужчина. Радужки его глаз были странного жёлтого цвета, больше походили на кошачьи, чем на человеческие. Может, у него тяжёлая форма желтухи? Я бросила взгляд на его длинную белую кустистую бороду и свисающие усы. Его брови были такими густыми и косматыми, что я могла бы заплести их в косичку. А ещё в нём было что-то знакомое, словно я раньше встречала его.

— На что ты уставилась? — рявкнул он.

Божечки. Сначала он хочет, чтобы я смотрела на него, а в следующую секунду жалуется на это.

— Остыньте, — сказала я.

— Прошу прощения?

— Остыньте.

— Как по мне, так здесь довольно умеренно тепло, несмотря на дождь, — скрестил он руки. — Мне нужно, чтобы ты выслушала меня. Это очень важно. Ты…

Двери библиотеки открылись, и на улицу, хихикая, вышла группка ведьм. Они явно были Неофитами, не уяснившими ещё, что чтобы являться частью Ордена, нужно всегда и при любых обстоятельствах быть серьёзным и мрачным. У одной из них были лиловые волосы, у другой голубые, третья была совершенно лысой с вытатуированной на затылке метлой.

— Дикари! — тихонько взвизгнул сердитый мужчина.

Я снова взглянула на него, но его больше не было. Я покрутилась во все стороны. Куда, чёрт возьми, он подевался? Он стоял прямо передо мной, а сейчас тропинка пустовала. По мне пробежала дрожь, а вслед за ней поднялся фантомный всплеск боли. С трудом сглотнув, я бросилась в библиотеку мимо небольшой группки. Всё это выглядело не очень хорошо.

Единственной положительной вещью было то, что внутри по крайней мере тепло и сухо. Я присмотрелась к стойке администратора, не узнав ведьму за ней. Проще всего было бы спросить её, где Филип Мэйдмонт, к сожалению, сегодня не день лёгких путей. Я постаралась не встречаться с ней взглядом и свернула направо, надеясь, что смогу без особых сложностей найти Мэйдмонта. Библиотека была огромной, и я не хотела таскаться по ней часами.

Я поднялась по первому лестничному пролёту, оглядываясь в поисках нервного библиотекаря. Во всём здании царила почтительная тишина, словно разговоры в полный голос спровоцируют неописуемый ужас. Я вытянула вперёд шею, заметив церемониальный золотой скипетр, который мы с Винтером извлекли из канализации под зданием. И хотя сейчас он был возвращён в охраняемую витрину и без сомнений окружён несколькими заклинаниями, я надеялась, что кто-нибудь додумался его хорошенько продезинфицировать.

Я оторвала от него свой взгляд и продолжила озираться вокруг. Приятно было заметить, что у массивных дверей, ведущих к Манускрипту Сайфера, теперь стоял охранник. Да, он выглядел весьма скучающим и на моих глазах поковырялся в носу, внимательно осмотрел липкую зелёную соплю, извлечённую оттуда, а затем съел её. Но, по крайней мере, там хоть кто-то был. Орден доказывал, что умеет учиться на своих ошибках. Я покачала головой. Какого чёрта меня волнует, что делает Орден?

Я уже собиралась повернуть налево к читательским столам в надежде, что смогу найти Мэйдмонта в самой тихой части библиотеки, но тут из-за дальнего угла нетвёрдой походкой вышел чей-то силуэт с возвышающейся перед ним стопкой книг. Лицо его заслоняли книги, но что-то в его шаркающей походке позволило мне подумать, что я нашла того, кого искала. Я неторопливо подошла и прочистила горло.

— Филип?

Раздался сдавленный писк. Филип Мэйдмонт дёрнулся от неожиданности, отчего книги полетели во все стороны. Из ниоткуда появилась молодая женщина. С половины её лица сползала кожа, обнажая обугленную плоть и под ней белую кость. О боже. Она раздражённо цыкнула языком, а я поспешно отвела взгляд и сфокусировалась на Мэйдмонте.

— Привет.

— Иви! — он вытянул руки и заключил меня в тёплые объятия. — Я так рад тебя видеть! Но тебе разве уже можно быть на ногах? Ты выглядишь такой бледной. Словно призрака увидела.

Ха-ха-ха. Я издала слабый смешок и быстро наклонилась поднять книги, пока кто-нибудь ещё не решил прийти на помощь. После чего подхватила библиотекаря под локоть и увела его в укромный уголок.

— Со мной всё в порядке, — ответила я ему и рискнула обернуться. Страшная женщина с половиной лица исчезла. Делая глубокие вдохи, я сглотнула и, не теряя времени, перешла сразу к сути. Это место всерьёз пугало меня. — Но мне нужна твоя помощь.

Глаза Мэйдмонда широко распахнулись.

— Конечно! Всё что угодно. Ты здесь стала своего рода героем. Для меня честь помочь тебе. Но, — обеспокоенно добавил он, — ты же не хочешь, чтобы я снова что-то поджёг или что-то в этом роде?

Я выдавила из себя улыбку.

— Нет. Это… эм… — я смущённо потёрла шею. — Мне нужна некоторая помощь с исследованием.

Он просиял. По правде говоря, он прямо-таки светился.

— Да. Да! Каким? Только сегодня утром я наткнулся на замечательную старую книгу, в которой подробно описаны целебные свойства кроличьего помёта, смешанного с…

— Эм… нет, — поспешно прервала его я. Крольчата могут оставить свои какашки себе. — Мне нужно узнать о побочных эффектах некромантии.

Лицо Мэйдмонта тут же поникло.

— Некромантия? — он в смятении покачал головой. — Ой, нет, Иви. Нельзя. Я знаю, что ты сделала в Шотландии, и я знаю, что ты остановила того мальчика. Но ты не можешь баловаться такой магией. Она чуть не разрушила его. И тебя. Ты не думаешь…

— Шшш, — сказала я. — Я не собираюсь творить некромантию. Я не хочу иметь с ней ничего общего. Но со мной происходит что-то непонятное, — я потупила взгляд. — Я вижу странные вещи, и мне нужно выяснить, вдруг со мной что-то не так. И ещё лучше — есть ли способ это прекратить.

Мэйдмонт выпрямился.

— Странные вещи? Какие странные вещи?

Я переминалась с ноги на ногу.

— Детали не важны. Но любые сведения о побочных эффектах, которые тебе удастся найти, были бы полезны… — я помолчала и сглотнула. — И ещё о том, могу ли я стать опасной для себя самой или окружающих.

Это ещё очень мягко сказано.

— Опасной? — он энергично покачал головой. — До тех пор, пока ты не творишь магию некромантии, ни для кого нет рисков, — он пытливо посмотрел на меня, словно спрашивая, не это ли я делаю. Проблема заключалась в том, что я не знала.

— Я не творю магию умышленно, — мой голос опустился до шёпота. — Но возможно, я неосознанно использую некромантию. Либо это, либо я схожу с ума.

Мэйдмонт казалось испытал облегчение.

— Это невозможно. Ты не можешь случайно произнести заклинание. Посмотри на мальчика, который всё это начал, Алистер, не так ли? Ему для этого требовалась кровь. Это очень осознанное действие, требующее значительной силы.

— Ты уверен?

— Точно тебе говорю.

— Значит, я сумасшедшая, — скривила я нос. Полагаю, умопомешательство немного лучше, чем превращение в злодея и того, кто может уничтожить всю страну одним махом. Немного. Правда, смирительные рубашки выглядят далеко не так эффектно, как наряды злодеев.

Мэйдмонт изогнул бровь:

— Расскажи мне, что с тобой происходит.

— Я могла бы тебе рассказать, — я поджала губы, — но тогда мне пришлось бы тебя убить.

— Не смешно, Иви. Я не смогу помочь тебе найти информацию, пока не узнаю, какую информацию мне нужно искать.

Чёрт. Я не хотела втягивать в это бедного парня, но мне нужно разобраться. И не только ради себя самой.

— Думаю… — я сделала вдох. Мне просто надо сказать как есть. — Думаю, я вижу призраков.

Ну вот и всё.

— А? — уставился на меня Мэйдмонт.

Ага. Примерно этого я и ожидала от разговора.

— Я вижу призраков, — повторила я. — И не таких, как Каспер. Они не носят белые простыни или что-то в этом роде. Они выглядят как обычные люди, но я думаю, они мертвы. Большинство из них ни капли не дружелюбно. Не то чтобы я была бы общительной, если бы умерла, но это я так, к слову. Они никогда не интересуются, как прошёл мой день, они просто жалуются, или цыкают языком, или вопят. Мне хотелось бы, чтобы они так не делали. Мне хотелось бы, чтобы они исчезли. Теперь, Филип, ты понимаешь, почему я несколько озабочена? Я впитала магию некромантии, чтобы уберечь Шотландию от взрыва, а теперь я общаюсь с мёртвыми. Мне хотелось бы знать, взорвусь ли я, и как можно прекратить их появления. Ну или хотя бы их цыканье. Девушка не может вынести столько порицания.

Мэйдмонт продолжал таращиться на меня. Челюсть его слегка отвисла. У него в зубах застрял кусочек зелени. Вероятно, это салат латук, но я не была уверена, и сейчас не самое подходящее время это выяснять.

— Призраки цыкают на тебя? — наконец, спросил он.

— Или цокают, — пожала плечами я. — По правде говоря, я никогда не была уверенна в разнице между цоканьем и цыканьем. Мне кажется, последний призрак цыкнула на тебя за то, что ты разбросал все эти книги, а не на меня, — я помешкала. — Но я вроде как заставила тебя их бросить, застав врасплох, так что, думаю заочно она наехала на меня, — я выдавила улыбку.

Мэйдмонт до сих пор ни разу не моргнул. Переживая, что его глаза могут пересохнуть, и я буду нести ответственность за то, что он ослепнет, я протянула руку и потрясла его за плечо.

— Алё? Филип?

— Угу… давай присядем, — слабо произнёс он. После чего его ноги подкосились, и он сполз на пол, вместо того чтобы осмотреться по сторонам в поисках стула. Я пожала плечами; меня и так устраивало. Я присоединилась к нему, скрестив ноги и положив подбородок на руки, пока Мэйдмонт пытался прийти в себя.

Прошла, казалось, целая вечность, после чего он едва заметно кивнул и посмотрел на меня.

— Извини, — произнёс он. — Я несколько удивился. К слову, я тебе верю. Я никогда ни о чём подобном не слышал, а работая здесь, я слышал много странных вещей. Почему бы тебе не начать с начала?

Я посмотрела вдаль.

— С самого начала? Это началось в Шотландии. Я увидела парящую голову сразу после того, как забрала магию мальчика. Она разговаривала со мной, — я заламывала пальцы на коленях. — Это был Бенджамин Альбертс, погибший участник шоу «Колдовство». В тот момент мне было так больно, что я отключилась. Позже я пришла к выводу, что это моё воображение или последствие травмы от произошедшего. А потом, когда я проснулась в больнице… — я замолчала.

— Продолжай, — тихо произнёс Мэйдмонт. В его тоже не было осуждения, а на лице жило выражение поддержки.

Я тяжело вздохнула.

— Их там было полно. Людей, я имею в виду. Никто из них не выглядел здоровым, — в моей голове промелькнули образы измождённых стариков и окровавленных детей. Желудок скрутило в приступе внезапной тошноты, и я взглянула на Мэйдмонта.

— Я была под сильными болеутоляющими, — сказала я, изо всех сил стараясь найти разумное объяснение. — Морфий и всякое такое, так что всё было немного как в тумане. Но они продолжали заходить и говорить со мной. Сначала я думала, что они реальны, но вскоре поняла, что никто больше их не видит, — я издала короткий, безрадостный смешок. — Я спросила одну из зашедших женщин, искавшую своего ребёнка, не говорила ли она с медсестрой. В этот момент со мной был Винтер, и он мне ответил. Потом он отошёл и прошёл прямо сквозь неё, словно она была ни чем иным как воздух. Она выглядела раздражённой, а затем просто исчезла. Прямо на моих глазах.

Мэйдмонт прочистил горло.

— И что заставило тебя думать, что они призраки, а не галлюцинации? Ведь у тебя была парочка, не так ли?

— У меня была одна, — невозмутимо ответила я. — Одна галлюцинация, вызванная магией того ребёнка. И это было пятно крови, — содрогнулась я. — То, что я сейчас вижу, не похоже на это. Я думала, может, если я притворюсь, что их нет, они исчезнут. Думала, может я схожу с ума. Но мне кажется, что коты их тоже чувствуют.

Я рассказала ему о Брутусе, Принцессе и Гарольде и том, как они избегали Паутинной Леди.

— После Шотландии прошло уже два месяца, а они не уходят. В моей чёртовой квартире чуть ли не живёт женщина. Снаружи был чувак в красной мантии с самой густой бородой и усами, из всех, что я когда-либо в жизни видела, и он разговаривает так, словно он из другого века. У него глаза жёлтые! У кого, чёрт возьми, бывают жёлтые глаза? Не говоря уже о женщине здесь, в библиотеке, о которой я уже говорила. Они повсюду, Филип. И они продолжают со мной разговаривать, — я встретилась с ним взглядом. — Я схожу с ума? Или поглощённая мной некромантия берёт надо мною верх?

Лицо Мэйдмонта всё ещё было очень бледным.

— Мужчина снаружи, тот, что с бородой. Ты можешь его более детально описать?

Я почесала голову и рассказала, всё что смогла. Пока Мэйдмонт слушал, снова появилась женщина с половиной лица. Она присела на корточки и уставилась на него.

— У него в зубах что-то застряло, — заявила она. — Это отвратительно. В моё время библиотекари уделяли куда больше внимания личной гигиене. Никто не любит, когда на него дышит кто-то, у кого в зубах болтается его обед.

Я не обращала на неё внимания и продолжала говорить. Когда я закончила, Мэйдмонт кивнул и встал, смахивая с мантии невидимую грязь.

— Нам нужно идти, — сказал он. У него был непривычно решительный вид.

Я округлила глаза.

— Куда идти? — спросила я.

— К зубному было бы неплохо, — ответила женщина.

Он поджал губы.

— Просто пойдём со мной. Сначала нам нужно кое-что проверить.

Медленно я поднялась на ноги. Может, он собирается затащить меня в дурку или воткнуть кинжал в спину, пока я не стала неконтролируемым некромантом.

— Всё будет хорошо, Иви, — сказал он. — Верь мне.

— Никогда не верь тому, кто не пользуется зубной нитью, — сказала женщина.

Я кивнула Мэйдмонту.

— Хорошо. Пошли, — я бросила на Полулицую беглый взгляд. Меня от неё в дрожь бросало. — Быстрее.

Глава 2

Мэйдмонт вывел меня из здания библиотеки. К несчастью, дождь закончился, и вокруг стало больше ведьм. Я поспешно скакнула за него, прячась за его худой фигурой.

— Что ты делаешь? — спросил он.

— Прячусь, — прошептала я. — Мне совсем не надо, чтобы кто-нибудь меня узнал и остановился поболтать.

— Не волнуйся, — уверил меня он. В его голосе была слышна улыбка. — Мы идём недалеко, — он сошёл с тропинки, чтобы обойти идущих на нас людей, и я с благодарностью пошаркала за ним. Откровенно говоря, приятно было идти с тем, кто не марширует так, словно соревнуется с самим Временем. Я почувствовала, как меня покидает напряжение, пока не осознала, куда ведёт меня Мэйдмонт.

— Воу! Я туда не пойду! — сказала я, мотнув головой в сторону главного здания Ордена. Затем развернулась на носках и двинулась в противоположном направлении.

Мэйдмонт бросился трусцой, чтобы догнать меня.

— Да почему нет?

— Там будет Ипсиссимус! А он последний человек из тех, кого я хотела бы поставить в известность! По крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь с ситуацией. Или, — тихо добавила я, — пока не поговорю для начала с Винтером.

Одно дело — идти за помощью к Мэйдмонту; но идти за помощью к Ипсиссимусу за спиной Винтера — совершенно другое.

— Мы к нему не пойдём, — ответил Мэйдмонт. — Там есть кое-что, что я хочу тебе показать.

— Ни за что, — покачала я головой. — Я возвращаюсь домой.

Где мне и следовало оставаться с самого начала. Я отстранилась от него и уже подняла ногу, намереваясь убраться от Ордена как можно дальше. И тут я увидела Тарквина, неторопливо выходящего из одного из дальних зданий и направляющегося в мою сторону. Чёрт возьми.

Я ещё раз развернулась на месте. Мэйдмонт искоса посмотрел на меня, явно озадаченный моей постоянной сменой направлений. Честно говоря, у меня и самой уже голова закружилась. Я уныло подумала о своём диване. Нужно было остаться там. Кому какое дело до того, что я разговариваю с мёртвыми? Может, если они достаточно долго будут слоняться поблизости, я узнаю от них что-то полезное? Не то, кто убил Джона Кеннеди, или что произошло с лордом Луканом. Я скорее думала о том, как научить их выполнять мои распоряжения, чтобы они могли за меня работать, пока я оставалась бы дома и берегла свои силы.

(Лорд Лукан — это британский пэр, пропавший без вести в 1974 году после того, как забил насмерть няню своих детей; его официально признали погибшим, но тело не найдено, судьба его неизвестна, и до сих пор люди утверждают, что встречали его где-то в мире уже стариком, — прим.)

— Иви, Ипсиссимус будет в своём запертом кабинете. Мы всего лишь направляемся в главный зал.

Не думаю, что Тарквин меня видел и, тем не менее, я чувствовала позади себя его присутствие. Он попросту слишком раздражал, чтобы иметь с ним дело. Мне удавалось не натыкаться на него дома, что впечатляло, учитывая, что мы с ним жили в одном здании. Последнее, что мне сейчас требовалось — это выслушивать, как он восхваляет свой героизм. У меня и так проблемы с рассудком, спасибо большое.

— Обещаешь?

— Зуб даю.

Едва он договорил, как с ближайшего дерева раздалось громкое карканье. Я подпрыгнула. Что бы за птица это ни была, я её не видела.

— Это был ворон? — с подозрением спросила я.

— Уверен, что нет.

Я косо на него посмотрела. По крайней мере, у него хватило ума выглядеть несколько встревоженным. Вороны были предвестниками всяческих бед, и мы оба это знали. Может, это был воробей с больным горлом? Как бы то ни было, мы с Мэйдмонтом пошли быстрее и не разговаривали. Пожалуй, разумнее будет как можно скорее покончить с тем, что мы собирались сделать.

Через парадные двери мы зашли в главное здание, чувствуя на себе взгляды нескольких ведьм, находившихся в лобби на посту охраны. Сейчас не время продолжать прятаться — так они ещё больше захотят нас остановить. Чтобы сделать наше появление максимально спокойным, я вышла из-за Мэйдмонта и подняла голову. Должна признать, приятно было встретить взгляды, выражавшие уважение. Да, я спасла страну от нашествия зомби. Да, я в процессе чуть не пала смертью храбрых. Ай да я.

Мэйдмонт что-то пробормотал ближайшей ведьме и в ответ получил лёгкий поклон, после чего мы прошли мимо них наверх по первому лестничному пролёту. Несмотря на охрану, мы всё ещё находились на общественной территории — сюда могла попасть любая ведьма. Когда Мэйдмонт свернул в сторону от следующей лестницы, я с облегчением выдохнула. Он определённо не собирался вести меня к Ипсиссимусу.

Мэйдмонт остановился посередине коридора, перед одной из старых картин, висевших в ряд на стене. Указав на неё, он бросил на меня вопрошающий взгляд. Я посмотрела на картину, и на мгновение моё сердце замерло.

— Это он, — я уставилась на жёлтоглазого волосатого мужчину, смотревшего на меня с портрета. Неудивительно, что он выглядел знакомым — должно быть, я несколько раз проходила мимо этой чёртовой картины. — Этого мужчину я видела на улице у библиотеки.

Мэйдмонт прикрыл глаза.

— Когда ты упомянула цвет его глаз, я подумал, что это может быть он.

Я прочитала маленькую табличку, висевшую рядом с картиной. Ипсиссимус Гренвилль, 1742–1803 гг. Что ж, он определённо был мёртв.

— Никогда не любил этот портрет.

Я резко дёрнулась и обернулась. Тот самый мужчина стоял рядом со мной. Я завопила и отскочила оттуда. Одно дело — думать, что видишь призраков, и совсем другое — получить подтверждение этой мысли.

Гренвилль нахмурился.

— Смерть, знаешь ли, не заразна. Я, может, и умер от туберкулёза, но вполне уверен, что ты не подхватишь его от моего духа.

Я стиснула руку Мэйдмонта.

— Ты не видишь его? Не видишь?

Библиотекарь ещё больше побледнел:

— Вижу кого?

— Гренвилля, — прошептала я. — Он стоит прямо за мной. Ему не нравится этот портрет.

— Все материалы, что я читал, подчёркивают поразительное сходство с оригиналом.

Призрак Гренвилля поднялся, зависнув сантиметрах в тридцати от пола. Он устремился к Мэйдмонту, остановившись прямо перед его лицом и сверля его гневным взглядом.

— Совершенно на меня не похоже, — прошипел он. — Нос не пропорционален.

Я сглотнула. Насколько я могла судить, нос картошкой и раздувающиеся ноздри были идеальной копией, но не думаю, что было мудро ему об этом сообщать.

— Он не это имел в виду, — поспешно сказала я. — К тому же, он вас лично никогда не видел. Это не его вина.

Мэйдмонт выручил глаза.

— Ты не со мной разговариваешь, да? — его пальцы дёргали мантию. — Я… я… могу ошибаться насчёт сходства. Это очень старый портрет, — он наклонился ко мне и понизил голос. — Кто-нибудь из этих призраков тебя когда-нибудь трогал?

— Нет, — ответила я, точно не зная, почему мы шепчемся. Гренвилль явно слышал каждое слово. — Но как я и сказала, никто из них не кажется счастливым.

Мэйдмонт сглотнул и начал пятиться от меня.

— Конечно, мы не счастливы, глупая девчонка! — рявкнул Гренвилль. — Ты разве была бы счастливой? Вместо того чтобы наслаждаться загробной жизнью, мы застряли тут, и ты единственная, кто может нас слышать. Я прождал больше двух сотен лет, чтобы поговорить с живым человеком, и когда это наконец произошло, я получил тебя. Плохо уже то, что ты женщина. Что, чёрт возьми, на тебе надето?

Я вытянула руку.

— Эй, парень. Если хочешь, чтобы я продолжила тебя слушать, тебе пора стать повежливее.

Гренвилль закатил глаза, вскинул голову и посмотрел поверх моего плеча.

— Ради всего святого, — цокнул он. — Этот идиот идёт, — он ткнул в меня пальцем. — Дамочка, мне нужно высказаться, а тебе нужно меня выслушать. Сегодня в полночь, — он сверкнул на меня своими жуткими глазами. — Я жду, что ты будешь здесь.

И с этими словами он исчез из виду.

Я с облегчением обмякла. К сожалению, ненадолго. Ко мне подошёл «идиот», о котором говорил Гренвилль. Дружеская улыбка на его лице не заставила меня почувствовать себя лучше.

— Мисс Уайлд. Какое счастье видеть вас.

Я слабо поморщилась, глядя на Ипсиссимуса Коллингса. Живого, дышащего Ипсиссимуса Коллингса.

— Здрасьте, — после чего бросила хмурый взгляд в сторону Мэйдмонта. Он беспомощно пожал плечами.

— Прости, — беззвучно прошептал он.

— Я полагаю, вы пришли, чтобы встретиться со мной, — произнёс Ипсиссимус. — Адептус Экземптус Винтер одумался и решил вернуться в лоно Ордена?

— Если бы он одумался, — ответила я, — он присутствовал бы здесь сам.

В ответ я получила слегка нахмуренные брови.

— Действительно. Так зачем вы здесь?

— Она видит призраков! — выпалил Мэйдмонт. — С того самого момента, как забрала магию некромантии у того мальчика! Очевидно, это побочный эффект. Нужно что-то делать! — его взгляд лихорадочно метался между нами. — Я оскорбил Гренвилля. Они придут за мной! Я…

Я положила руку на плечо Мэйдмонта, и это задумывалось как успокаивающий жест. Он испуганно отскочил. Вот вам и тихое исследование на стороне. Мой секрет раскрыли.

— Призраки? — Ипсиссимус поднял брови. — Вы совершенно уверены, мисс Уайлд?

— Неа, совершенно не уверена. Честно говоря, чем больше я об этом думаю, тем больше уверена, что это остаточные галлюцинации. Вероятно, мне стоит пойти домой и полежать с холодным компрессом.

— Давайте пройдём в мой кабинет.

Я знала, что это не предложение. Ну и ладно; он не мог мне приказывать.

Я сделала шаг назад.

— Нет, — я посмотрела на съёжившегося Мэйдмонта. — Мне бы очень помогло, если бы вы смогли выяснить, что на самом деле происходит, и означает ли это, что я становлюсь следующим некромантом Оксфорда. Но единственное место, куда я сейчас собираюсь — это дом.

Ипсиссимус сжал губы:

— Мисс Уайлд…

Я выставила вперёд ладонь.

— Вы мне нравитесь, — сказала я. — Думаю, вы хороший парень. Думаю, вы хотите как лучше. Но я пришла сюда не для того, чтобы повидаться с вами. Я пришла сюда, чтобы провести небольшое исследование о моём текущем… состоянии. Вы должны понимать, что я предана Винтеру. Пока я не поговорю с ним, я не собираюсь разговаривать с вами. Я пока не чувствую потребности обескровить овцу или попробовать поднять немёртвого, так что осмелюсь предположить, что я не опасна. На данный момент этого должно быть достаточно, — я повернулась, почти ожидая, что сейчас меня повалят на землю.

— Иви, подожди! — это был Мэйдмонт.

Я оглянулась через плечо, всё ещё испытывая раздражение от его бесхребетности:

— Что?

— Пока я не выясню, что с тобой происходит, не используй никаких заклинаний. Если в тебе находится магия некромантии, любое заклинание может сработать неправильно.

Я поморщилась. Превосходно.

— Алистер про тебя спрашивал, — подал голос Ипсиссимус, имея в виду подростка-некроманта.

С чего бы это? Тем не менее, я помедлила.

— Он в порядке?

— Учитывая обстоятельства, у него всё хорошо. С ним его брат, Гаррет. Полагаю, их отношения восстанавливаются, и они свыкаются с произошедшим. Они оба будут рады увидеть знакомое лицо.

— Не сомневаюсь, — мягко ответила я. И на этом я убралась оттуда ко всем чертям, пока ещё могла это сделать.

***

К тому времени, как я добралась до дома, Винтер уже вернулся. Он сидел на диване с Брутусом и выглядел обманчиво будничным. Для кого-то другого это было бы нормальным, но Винтер не делает ничего будничного. Ну, хотя бы Паутинной Леди нигде не было видно.

— Ты уходила, — сказал он.

Я подошла и смачно чмокнула его в губы.

— Да.

Его глаза нашли мои. Уже не в первый раз я почувствовала, как меня засасывает в их синюю глубину.

— Я наткнулся на Вильнёва. Он уверен, что видел тебя в Ордене. Но это невозможно — не может быть, чтобы ты была в Ордене, — он вопросительно поднял бровь.

Я опустила взгляд.

— Я была там. Прости.

Винтер протянул руку и приподнял мой подбородок.

— Иви, я тебе не сторож. Ты вольна делать что пожелаешь, и не думаю, что смогу остановить тебя, если ты что-то задумала. Да, я бы хотел знать, зачем ты туда поехала. И нет, я не считаю, что тебе стоит носиться по Оксфорду, пока ты ещё не выздоровела. Но я не собираюсь требовать от тебя ответы, если ты сама не хочешь мне их дать, — голос его был мягким. — Я доверяю тебе. Во всём.

— Я тоже тебе доверяю, — сказала я, хотя мои действия шли вразрез с моими словами. — Я не сказала тебе, потому что не хотела, чтобы ты волновался, — я пробежалась рукой по волосам, осознавая, как спутались мои кудряшки. — Со мной стали происходить кое-какие странные вещи, и я подумала, что могла бы получить в Ордене некоторые ответы.

Он кивнул.

— Ты шарахаешься от каждой тени и пялишься на то, чего нет. Я знаю тебя, Иви Уайлд. Я знаю, что что-то происходит. Мне бы хотелось, чтобы ты раньше почувствовала, что можешь мне довериться.

— Не хотела, чтобы ты считал меня сумасшедшей.

Винтер тихо рассмеялся:

— Ты самый сумасшедший человек из всех, кого я знаю, — он помолчал. — И за это я тебя люблю.

Я склонилась и прислонилась лбом к его лбу. Не знаю, чем я заслужила это неземное создание.

— Меня навещают призраки, — сказала я ему. — Это может быть побочным эффектом от некромантии. Как вариант — я стану злом, и в этом случае меня нужно будет остановить.

Не знаю, чего ожидал Винтер, но явно не этого. Он отстранился и уставился на меня.

— Ты в порядке?

— Думаю, да. На самом деле, мне не кажется, что я зло. Начнём с того, что на то, чтобы быть злодеем, требуется слишком много энергии. Надеюсь, Филип Мэйдмонт найдёт ответы на мои вопросы.

Винтер немного расслабился:

— Вот с кем ты встречалась?

— Даа. Хотя, — неохотно добавила я, — теперь и Ипсиссимус знает.

Я всё ему рассказала. Нужно отдать ему должное, Винтер просто слушал. Он не усомнился в правдивости моих слов и не устроил мне разнос. Я впервые оказалась права: он слишком нервничал и беспокоился обо мне, что естественно. Я ждала нагоняй. Я заслуживала нагоняй.

— Теперь ты знаешь, что Орден не оставит тебя в покое, — сказал Винтер, как только я закончила. — Ты разговариваешь с давно умершими людьми. Ты встретила Ипсиссимуса Гренвилля. Превращение Ордена в то, чём он сегодня является, приписывают его заслугам. У ведьм будет множество вопросов, — лицо его стало жёстким. — Последнее, что тебе стоит делать — это встречаться с призраками в чёртов колдовской час.

— Если ты будешь со мной, то никакой опасности не возникнет, — сказала я, бросив на него взгляд искоса.

— Попробуй меня остановить, — фыркнул Винтер. Поколебавшись, он добавил. — Впрочем, если я пойду с тобой, тебе придётся сделать кое-что для меня.

Меня охватил ужас.

— Что?

— Ты должна мне, Иви Уайлд. Ты разгуливала у меня за спиной. Хранила секреты. Не исключено, что ты подвергаешь себя опасности, снова… — он нацепил невинное выражение лица. — Думаю, что до сих пор я вёл себя весьма разумно. Тебе придётся…

— Хорошо, — прервала я. — Что тебе нужно?

Он ухмыльнулся, что придало его лицу восхитительное мальчишечье выражение.

— Ты поужинаешь с моей семьёй в воскресенье.

Ой-ёй.

— Ты прав, — быстро сказала я. — Я подвергаю себя слишком большой опасности. Я собираюсь оставаться под одеялом ещё минимум две недели.

— Иви…

Гадство. Очевидно, что для него это было важно.

— Хорошо, — вздохнула я. — Я пойду.

Чем может быть плох один ужин в семье военного?

Тут с гоготом возникла Паутинная Леди.

— Бесценно! — задыхалась она. — Жду не дождусь узнать, что подумает о тебе его семья! Ахахахаха!

Я кинула на неё злобный взгляд. Мне всего-то надо будет убедиться, что я веду себя наилучшим образом. Я могла бы поднапрячься и заранее расчесаться. Если я смогла очаровать Винтера, то расположить к себе его маму с папой будет несложно. И те ощущения под ложечкой определённо были не бабочками в животе, вот уж дудки. Заносите свекровь и свёкра. По крайней мере, мысль о встрече с ними превратила призраков в нечто сродни пушистым котяткам.

Зазвонил телефон и, хоть я и была к нему ближе, Винтер вскочил ответить. Мило. Пока он говорил с человеком на другом конце провода, я осмотрелась. За журнальным столиком разместилась незнакомая картонная коробка. Я присела на корточки, щелчком открыла крышку и втянула в себя воздух, как только увидела, что лежало внутри. Протянула руки и бережно вытащила изящный прибор, внимательно рассматривая его со всех сторон. Это была старая очистительная система для трав. И говоря «старая», я имела в виду «антикварная». И, вероятно, очень и очень ценная. Не оставалось никаких сомнений в том, что это фамильная ценность Винтера. Я помедлила и нахмурилась. Вот только Винтер не из семьи ведьм.

Она была тяжелее, чем казалась, поэтому чтобы не уронить её и не разбить вдребезги, я поставила её на стол. Сейчас подобными вещами уже не пользуются. Вскоре после Второй Мировой войны несколько учёных-изобретателей из Ордена совместно выяснили, что для очистки магических трав и безопасного их использования в заклинаниях достаточно щепотки соли. Большинство ведьм, регулярно использующих травы, даже не задумываясь, просто добавляют несколько гранул соли. На самом деле, это не так уж и важно. Даже если кто-то забыл про соль, и формально травы были не очищены, это не имеет значения. Самое страшное, что может случиться — травы сработают не так эффективно.

Сторонники теории трав наслаждались нескончаемыми дискуссиями о том, какой тип соли наиболее действенный. Я даже слышала, что в Ордене работал сольмелье. Как сомелье, только для соли, а не для вина, что менее приятно, зато потом не надо пить ибупрофен. У меня было смутное подозрение, что неважно, используете ли вы розовую гималайскую соль, добытую девственницами у подножья горы в Непале, или столовую соль из супермаркета: результат будет один и тот же.

— Я не буду её об этом спрашивать, — ответил Винтер в трубку, немного повысив голос. — Ты решай. Уверен, что в любом случае будет хорошо.

Я выгнула бровь, переключив внимание с очистителя. Мне стоило лишь на миг отвлечься, как Брутус, воспользовавшись этим, совершил летящий прыжок в мою сторону. Я вскинула руки, закрывая лицо и едва не скинув драгоценную вещицу на пол. Потом до меня дошло, что Брутус метил не в меня. С довольным выражением, которое я у него обычно видела лишь в те выходные, когда у меня не было никаких планов и никуда не требовалось идти, он всеми четырьмя лапами приземлился в коробку.

— Нет, мама, — вздохнул Винтер. — Не буду.

Весьма заинтригованная, я чуть опустила руки.

— Давай, — сказала я. — Спроси меня.

Выражение лица Винтера было крайне несчастным. Он накрыл рукой динамик.

— Мама спрашивает, не будешь ли ты возражать, если ужин пройдёт в вечерних костюмах? — он облизал губы. — Прости, она сторонник приличий.

Я стараюсь избегать дресс-кодов. Особенно когда дело касается ужинов. Какой, чёрт возьми, смысл принаряжаться, чтобы поесть? Я могу есть у себя на диване, в допотопном заляпанном спортивном костюме с обшарпанными манжетами и дырками на коленях, и вкус еды от этого не поменяется. Но это же семья Винтера. Согласившись прийти, я уже не могла отступить. Если это сделает Винтера счастливым, я могу сделать исключение. Один раз. Особенно учитывая, что Паутинная Леди согнулась пополам в приступе истерического хохота, по всей видимости, при мысли обо мне в платье.

— Хорошо, — ответила я.

Винтер моргнул.

— Ты уверена?

Я с трудом сдержала возникший в голове саркастичный комментарий и улыбнулась.

— Не вопрос.

Сбитый с толку, но явно испытывающий облегчение, Винтер убрал руку и снова заговорил с матерью. Я опустила взгляд вниз на Брутуса, всё ещё сидящего в коробке. Усы его подрагивали, словно он изо всех сил старался не рассмеяться. Я взмахом руки закрыла крышку коробки, чтобы его не видеть.

— Теперь мы не знаем, жив ты или мёртв, — тихо сказала я. В ответ Брутус молниеносным движением открыл крышку, а из коробки показалась лапа с выпущенными когтями и прошлась ими по моей коже.

— Ой! — отпрянула я и сердито уставилась на него. — Хорошо, хорошо. Ты жив.

Винтер повесил трубку и взглянул на меня.

— Прости.

Я пожала плечами. Не было смысла расстраиваться по этому поводу.

— Это будет здорово, — сказала я. — И теперь мы знаем, что ты не подкидыш. Твоя магия происходит по материнской линии, — он уставился на меня, поэтому я объяснила. — Она знала, что я только что согласилась прийти, и поэтому позвонила. Вероятно, она и сама об этом не догадывается. А вот я знаю, ведь я Иви Уайлд — феноменальный супер-сыщик.

В глазах Винтера вспыхнуло изумление:

— Ну раз ты так говоришь.

Я показала рукой на травоочиститель:

— Потрясающе затейливая штучка. Готова поспорить, что это передавалось в семье по линии твоей матери. Если нет, я каждый день в течение следующего месяца буду драить затирку в ванной.

Он сжал губы:

— Иви, ещё раз посмотри на коробку.

Я услышала тихое недовольное рычание Брутуса.

— Эм…

Винтер показал на боковую сторону коробки. На неё был наклеен адрес. Я вытянула шею и прочитала его, на этот раз позаботившись о том, чтобы не прикасаться к ней. Я люблю свои пальцы. И не хочу лишиться одного из них из-за своего разъярённого кота.

Адресная этикетка была чётко пропечатана, на ней было указано полное имя Винтера, но не его звание в Ордене. Судя по логотипу в углу, коробку отправила компания, называвшаяся «Мульти Мульта».

— Иви, очиститель — не фамильная ценность, — сказал он мне. — Это взятка.

Я выпрямилась. Так. Мне стало интересно.

— Прошёл слух, что я больше не состою в Ордене. «Мульти Мульта» хотят, чтобы я работал на них. Они отправили мне очиститель как доказательство их неподдельного интереса. Никаких обязательств, — фыркнул он. — Ага, конечно.

— Разве это плохо? Ты хочешь работать. Они хотят, чтобы ты работал. Они собираются подбивать к тебе клинья с помощью соблазнительных объектов, чтобы это произошло, — я пожала плечами. — Как по мне, это всем выгодно.

— Единственный желанный для меня объект здесь — это ты, — произнёс он.

У меня внутри всё перевернулось, а потом из коробки снова донеслось рычание Брутуса. Я поспешно указала на него.

— Я не так желанна, как Брутус.

Ворчание прекратилось, но у меня было чувство, что Брутус знал, что я не до конца искренна, поскольку лапа снова показалась наружу. Дабы не искушать судьбу, я отодвинулась.

Винтер слабо улыбнулся:

— Они просто ищут ведьму, в прошлом занимавшую высокое положение в Ордене, чьё имя они смогут использовать, чтобы хорошо выглядеть. На самом деле, им даже не нужно, чтобы я чем-то занимался. Это рекламный трюк и ничего больше.

— Ты не знаешь наверняка.

— Предлагаемая должность — консультант по конфигурации динамической магии.

Я уставилась на него:

— Чего?

— Именно. Чем сложнее звучит должность, тем меньше на ней требуется работать. Это будет пустая трата моего времени. Я собираюсь отослать очиститель обратно. Последнее, что мне нужно — это работа на полный день, включающая в себе не больше одного-двух часов реальной работы в неделю.

Порой меня всё ещё озадачивало, как мы с Винтером вообще сошлись. Моя рука взметнулась вверх, и я помахала ей:

— Я! Я возьму эту работу. Расскажи им про меня! Я так же хороша в магии, как и ты.

Винтер улыбнулся.

— Ты лучше, — мягко произнёс он. — Но ты не была Адептусом Экземптусом. Им нужно лишь звание, а не знания, — он постучал ногтем по основанию очистителя, и раздался пронзительный звук.

— Он красивый, но его нужно вернуть.

Из коробки раздался громкий скребущий звук — Брутус точил когти о картон. Через секунду сбоку появилась дыра, а в ней маленький, розовый, принюхивающийся нос. Винтер посмотрел на меня.

— Хотя коробку можно оставить.

В приглушённом голосе Брутуса я услышала улыбку:

— Едааааааааа.

Глава 3

Когда мы несколькими часами позже затормозили у главного здания Ордена, я смачно зевнула. Винтер тут же перевёл на меня взгляд и нахмурился.

— Ты в порядке? Нам необязательно это делать. Мы легко можем вернуться домой.

Каким бы заманчивым ни было это предложение, в глазах Винтера горел свет, который я не хотела гасить. Он был искренне взволнован — у него появилась цель. Даже если эта цель заключалась в том, чтобы проникнуть в Орден и понаблюдать за тем, как я буду разговаривать с воздухом. Может, предложение «Мульти Мульта» и было не настоящим, но ему действительно нужно чем-то себя занять.

Я покачала головой и слабо улыбнулась.

— Я в порядке.

— Дай мне знать, если почувствуешь себя плохо, — в его голосе послышались лёгкие командные нотки.

Я улыбнулась шире и отсалютовала:

— Есть, сэр!

— Я серьёзно, Иви. Рецидив — последнее, что тебе сейчас нужно. У тебя сегодня и так был насыщенный день.

Я наклонилась к нему и чмокнула в губы.

— Если я почувствую себя как-то иначе, кроме как прекрасно, обещаю, я сообщу тебе, — пообещала я.

— И если станет опасно…

— Я здесь для того чтобы поговорить с несуществующим созданием, которое всё ещё может оказаться плодом моего воображения. Не думаю, что могу пострадать, — я вздёрнула бровь. — На самом деле, это за тебя нам стоит волноваться. Мы вламываемся в Орден. Ты не бывал здесь с тех пор, как подписал бумаги об отставке. Это место было твоей жизнью, Раф, а сейчас мы проникаем сюда как воришки. Это должно ранить.

— Это не проблема.

Что-то я в этом сомневалась, но пока закрыла тему. Не беря во внимание должность консультанта по конфигурации Динамической магии, я всё ещё считала, что в интересах Винтера снова вступить в Орден. Но это решение он должен принять сам. И было очень приятно иметь его в качестве подкрепления. Более чем приятно.

— И если я забуду сказать это позже, — сказала я ему, — спасибо, что прикрываешь мне спину.

Его лицо наконец расслабилось и появилась улыбка:

— Всегда.

Мы уставились друг на друга как два влюблённых идиота… чёрт возьми, мы и были двумя влюблёнными идиотами… Я кивнула и выбралась из машины. Без пяти минут полночь. Надо поторапливаться.

Мне могли предоставить доступ средь бела дня с Филипом Мэйдмонтом, но попасть сюда посреди ночи с экс-Адептусом Экземптусом — совершенно другое. Я тихонько хрюкнула от смеха.

— Экс-Адептус Экземптус. Попробуй произнести это быстро три раза подряд.

Винтер закатил глаза.

— Пошли. Сзади горят несколько окон, значит, главные двери будут открыты.

Если свет ещё горит, значит, люди ещё работают. Я пожала плечами. Винтер ухмыльнулся, словно прочитав мои мысли, затем взял меня под локоть и повёл вверх по ступенькам в здание.

На посту было не так много ведьм-охранников, как днём, что было для меня совершенно бессмысленно, но напротив всё же сидели двое и наблюдали, как мы приближаемся. Винтер взял меня под руку, и мы неспешно пошли к ним.

— Адептус Экземптус… — начал первый.

— Больше нет, — подняв руку, произнёс Винтер. — Что, уверен, вам известно.

Его приятель был похрабрее:

— А я уверен, вы знаете, сэр, что мы не можем позволить вам войти, пока вам не назначат встречу, — он сделал вид, что проверяет время. — Думаю, что часы приёма окончены.

— Конечно-конечно, — пробормотал Винтер. Он показал им конверт. — Хочу оставить это для Ипсиссимуса. Я обещал ему занести.

Губы ведьмы скривились.

— И вы подумали подбросить его сейчас?

Намёк его был очевиден — якобы Винтер слишком боялся прийти в адекватное время. Он хотел удостовериться, что не столкнётся ни с кем из своих бывших коллег. Чего эта ведьма не осознавал, так это то, что Винтер не страдал от самолюбия.

— Именно, — пожал плечами Винтер и сделал шаг назад. — И ещё одно, — сказал он, залезая в карман.

— Да? — ухмыльнулся ведьма.

Винтер достал горсть приготовленных ранее трав и мягко дунул на них, посылая их в направлении двух охранников. Они несколько раз быстро моргнули, после чего глаза их закатились под веки, и охранники опрокинулись на спину. Я поймала милашку-тихоню, Винтер схватил Мистера Злюку.

— Тебе следовало дать ему упасть, — сказала я.

— Он всего лишь выполняет свою работу.

— Ему необязательно быть таким мудаком.

Винтер взял меня за руку.

— Ты злишься за его поведение в отношении меня?

— Думаю, да, — застонала я. — Ты осознаёшь, что мы превращаемся в худший тип парочек, да? Смотрим друг на друга мечтательным взглядом и ощетиниваемся из-за мнимых обид. Это скользкая дорожка. Дальше мы станем носить одинаковые футболки и наклейки «Винтер любит Уайлд» на машине.

Он издал сдавленный смешок.

— Думаю, пока нам такое не грозит. У меня не очень много футболок.

Он прав. Даже оставаясь дома и пополняя ряды безнадёжных безработных, он носил идеально накрахмаленную рубашку.

Я ухмыльнулась и дёрнула его за руку:

— Пошли. Портрет Гренвилля здесь.

— Что такое? — спросил он насмешливо. — Неужели ты поднимешься по лестнице?

— Ха-ха, — закатила глаза я. — Пошли.

Вместе мы неторопливо поднялись и остановились у картины.

— Устрашающий малый, — отметил Винтер.

— Поосторожнее с выражениями, — ответила я. — Он самовлюблённый.

— Самовлюблённый? — возопил мне в ухо Гренвилль. — Самовлюблённый?!

Я вздрогнула.

— Простите.

Винтер вопросительно посмотрел на меня. Я коротко кивнула и повернулась лицом к призраку.

— Здорово, дружище, — весело произнесла я.

Гренвилль послал мне свирепый взгляд.

— Кто этот мужчина?

— Он очень одарённый ведьма, и сам захотел с тобой встретиться, — улыбнулась я.

— Выходит, он не такой уж одарённый, — фыркнул призрак. — Только ты на это способна, — он оглядел меня с ног до головы. — К сожалению.

Я уже начала немножечко уставать от всех этих высмеивающих меня мертвецов.

— Слушай, — ответила я, выключая своё дружелюбное выражение лица. — Это ты захотел со мной здесь встретиться. Я бы с большим удовольствием сейчас спала. Если ты предпочитаешь, чтобы мы ушли, мы можем это с лёгкостью организовать, — я не стала упоминать, что он нужен мне, чтобы узнать, превращаюсь ли я в злого некроманта. Я приберегла эту часть до того момента, когда буду точно знать, что призрак готов есть у меня с рук. Я бы не стала называть себя гением бесплотного мира, но, думаю, я близка к этому.

Гренвилль громко фыркнул.

— Как духовная сущность высшего ранга, я был назначен вступить с тобой в контакт и изложить наши требования.

Я моргнула.

— Требования? — Винтер, стоящий рядом со мной, напрягся. Я положила руку ему на плечо, успокаивая. Но при этом всё ещё смотрела на Гренвилля так, словно он свихнулся.

— Именно.

Гренвилль поднялся так, что теперь он возвышался надо мной. Если он рассчитывал выглядеть угрожающе, то ему просто не приходилось развозить по домам девчонок после девичников в три часа ночи.

— Как тебя зовут?

— Иви.

— Ха! Символично.

Я прищурилась.

— Это ещё почему?

— Ползучее растение, которое проникает куда угодно и которое практически невозможно извести.

(Имя Иви переводится как «плющ». Сочетание имени и фамилии Иви Уайлд — «дикий плющ», — прим.)

Хм… Мне определённо нравится эта аналогия. Я одарила Гренвилля улыбкой.

— Круто.

— Ладно. Слушай очень внимательно, Иви, — он показал зубы. — У меня нет желания повторять. Прежде всего мы желаем прекратить все будущие проклятия. Здесь становится тесно.

— Чего?

— А ты не самая смышлёная ведьма, не так ли? — вздохнул он. — Как ты думаешь, почему здесь так много нас, духов?

Это просто.

— Незавершённые дела. Вам нужно найти того, кто вас убил, или приглядывать за членами семьи, а потом вы пойдёте на свет.

— Тьфу ты! Я умер больше двух сотен лет назад. Ты серьёзно думаешь, что в этом причина? Мы торчим здесь не потому, что нам хочется, а потому что мы вынуждены тут оставаться. Знаешь, насколько обычное дело для кого-то сказать «гори в аду»? Знаешь, что в результате происходит? Для катастрофы длиной в вечность достаточно, чтобы проклинающий обладал хоть частицей магии.

— Но вы не в аду, — отметила я. — Вы в чистилище.

Он цокнул.

— Тот же ад, название другое, — он покачал головой, словно не веря, что встретил такого имбецила. — Слова обладают силой. Ты ведьма. Ты должна осознавать это.

— Так любое небрежное замечание может обречь кого-то на вечные муки?

Мягко говоря, я в этом сомневалась. Гренвилль вздохнул.

— Что говорится в брачных обетах? Любить, почитать, подчиняться…

Воу.

— Никакого дерьма с подчинением. Мы живём не в девятнадцатом веке. Уже нет.

Он был обескуражен.

— Нет покорности? Как, во имя всего святого… — он затрясся, насколько призраки вообще могут трястись. — Не суть. Я не об этом. Почему на христианской церемонии, где веровали в жизнь после смерти, в брачных обетах пара говорит «пока смерть не разлучит нас»?

— Чтобы вступить потом в ещё один брак?

— Нет! Глупая ты девчонка! — рявкнул он.

Отступив подальше от его неистовства, я вздрогнула.

— Иви, — предупреждающе произнёс Винтер.

— Не волнуйся. Он просто… громкий.

Винтер пристально посмотрел на меня.

— Мы можем уйти в любой момент, как только ты захочешь.

— Не проблема.

— Ты вообще слушаешь? — погрозил мне кулаком Гренвилль.

— Я буду слушать, если перестанете орать, — спокойно ответила я. — Прямо сейчас кажется, что я нужна вам куда больше, чем вы мне. Успокойтесь.

Гренвилль зашипел, брызжа слюной, но, кажется, в конце концов понял, что я не шутила. Вокруг множество призраков, с кем я могла поговорить. У всех у них может оказаться дурной характер, но это не значит, что я собираюсь стоять здесь и позволять кричать на меня безо всяких причин.

Ему потребовалась минутка, чтобы успокоиться, затем он начал снова.

— Я прошу прощения, — чопорно произнёс он. — Время, проведённое в подобном состоянии, не благоприятствует хорошим манерам. Непросто провести два столетия, наблюдая за тем, как страна погружается в хаос, а ты ничего не можешь с этим поделать. Мы не можем есть. Мы не можем прикасаться к чему-либо. Мы ничего не чувствуем, — он помолчал. — Во всяком случае физически.

— Представляю, насколько это может испортить настроение.

— В самом деле, — прокряхтел Гренвилль. — Что я пытаюсь сказать, — он аж подёргивался, — это то, что в жизни загробной клятвы имеют такое же значение, что и в жизни этой. Люди не осознают, какой ущерб можно нанести одним словом, и как можно проклясть другого в загробной жизни. Мы желаем, чтобы с этим что-то сделали.

Я почесала затылок.

— Не знаю, что я тут могу предпринять, но попытаюсь.

— Я искренне надеюсь, что вы сделаете всё возможное. Кроме того, я не закончил.

По-настоящему заинтересованная тем, что он собирался дальше сказать, я сосредоточила на нём всё своё внимание.

— Продолжайте.

— Другие культуры поклоняются своим предкам.

Я кивнула.

— Вы хотите поклонения. Принято, — я помолчала. — Как именно вы хотите, чтобы вам поклонялись?

— Знаешь, что делают китайцы?

— Эмм…

— Отвечай нормально, девчонка! «Эмм» — не ответ! Китайцы обеспечивают своих родоначальников пропитанием. У них в домах есть алтари. Они делают подношения и почтительно обращаются со своими предками! А что получаем мы? Если повезёт, пару визитов на могилу, а затем канем в лету.

— Вы хотите подношений? — я повернулась к стене. — У вас есть портрет. Люди каждый день проходят мимо него. Это не так уж плохо.

Кустистые брови Гренвилля сошлись вместе.

— Речь не обо мне! — рявкнул он. — Речь о каждом призраке. Я говорю от лица их всех.

— Все призраки хотят подношений? Или портретов?

— Они хотят, чтобы их помнили!

А. Это имеет смысл.

— Хорошо.

— Я всё ещё не закончил, — он пристально смотрел на меня взглядом своих жёлтых глаз. — Это часть самая важная. Мы желаем, чтобы наши потомки освободили нас от всех проклятий и клятв, что держат нас в этом… — губы его изогнулись, — месте. Чтобы мы смогли уйти дальше. Мы скажем тебе, с кем поговорить и что им нужно будет сделать. Они это сделают, и мы перейдём на следующую грань.

Он совсем сбил меня с толку.

— Следующая грань? Как у кубика что ли?

Черты его лица исказились от муки.

— Почему ты? Из всех людей, которых мы могли бы получить, почему нам досталась ты?

— Я начинаю задаваться тем же вопросом, — пробурчала я.

Он в раздражении покачал головой.

— Следующая грань существования! Место, где мы все должны оказаться.

Рискуя, что на меня снова накричат, я задала следующий вопрос. Просто для ясности. Не помешало бы знать, предназначался ли Гренвилль для огненных котлов Сатаны, потому что он был злобным засранцем.

— Место, где вы должны оказаться — это… Рай? — я помялась. — Или Ад?

— Это гораздо более сложное понятие, — вздохнул он. — Твой крошечный мозг не смог бы постичь истину. В любом случае, тебе не нужно знать детали. Тебе лишь нужно помочь нам пройти дальше. Мы установили систему. Приоритет у тех, кто провёл здесь больше времени. Они обращаются к тебе, ты говоришь с их семьями. Все счастливы.

Я провела рукой по глазам, а Винтер легонько толкнул меня локтем в бок.

— Что происходит?

— Это какое-то безумие, ответила я, — тут кучка призраков, застрявших в этом состоянии. Они успешно объединились в своего рода профсоюз, чтобы улучшить своё положение и перейти на следующую, эм, грань.

Впервые за это время Винтер выглядел менее обеспокоенным и более заинтересованным.

— Так старый Ипсиссимус Гренвилль — глава профсоюза?

— Можно и так сказать. Проблема в том, — продолжала я, взглянув на призрака, — что я такая одна. У меня есть занятия получше, чем провести остаток жизни, помогая вам. Не то чтобы я не сочувствовала вашему положению, но вас тысячи. Я не могу всё бросить и помогать вам. У меня нет столько времени.

— Почему же нет?

— Потому что на это уйдёт вся моя жизнь, — если честно, я не могу их всех оставить, никого из их, но нужно, чтобы Гренвилль понимал, насколько масштабное это дело.

— Мы не дураки. Мы будем озвучивать свои просьбы в адекватном темпе.

— Даа, но…

— Все живые одинаковые, — вздохнул он. — Они думают лишь о себе, — он громко засопел. — Мы этого ожидали. Мы готовы в ответ помочь тебе.

— Помочь мне как? — на этот раз с осторожностью спросила я.

— Не тебе конкретно. Всем вам, — он взмахнул руками. — Давай. Пошевеливайся.

— Эээ? — нахмурилась я.

— Не ты, — рявкнул он и указал на пустое место, — там.

Пока я смотрела, воздух справа от меня начал мерцать. Постепенно фигура молоденькой девочки приобрела чёткие очертания. По виду ей было около одиннадцати или двенадцати лет, а одежда позволяла предположить, что умерла она в сороковые. Лицо её было чумазым и она держала плюшевого медвежонка за лапу. Я сглотнула.

— Привет, — тихо сказала я.

— Здравствуйте.

Гренвилль легонько подтолкнул её.

— Давай. Расскажи ей.

Девочка коснулась земли.

— В Дартмуре есть место, которое зовётся Уистманский лес. Вам нужно поехать туда. Вы найдёте их там.

— Найду кого?

Она часто заморгала, словно стараясь сдержать слёзы.

— Мёртвых ведьм. Они застряли там. Они не могут уйти. Вам нужно им помочь.

— Это я могу сделать, — сказала я. — Но я не понимаю, как помощь призракам древних ведьм может как-то…

— Замолчи, — сказал Гренвилль. — Они не древние. Последнего поместили туда в прошлом месяце. Каждое новолуние там появляется новый дух, новая душа, проклятая так, что даже я не могу себе представить, — он содрогнулся.

Кровь отхлынула от моего лица.

— Кто-то убивает ведьм?

— Помоги тем духам, и ты поможешь живым, находящимся под прицелом.

Я уставилась на этих двоих. Это не имело никакого смысла. Если бы ведьм регулярно убивали, это бы кто-нибудь заметил. Это должно быть какая-то уловка призраков.

— Поезжай туда и найди их, — произнёс Гренвилль. — После мы ещё поговорим. Ты поймёшь, что мы можем помочь тебе и тебе подобным так же, как ты поможешь нам.

Он склонил голову и начал исчезать. Тело его становилось прозрачным.

— Подожди! Скажи мне, почему я могу вас видеть! Я теперь некромант?

Он не ответил. Он просто исчез из виду. Я тихонько чертыхнулась.

— Ты можешь мне сказать? — спросила я у девочки.

На протяжении одного долгого мгновения она пристально смотрела на меня своими ясными карими глазами.

— Я не знаю, что ты такое, — прошептала она. А затем тоже рассеялась.

Глава 4

Девочка-призрак, может, и не знала, чем я была, но я сама знала, что я была уставшей, голодной и с каждой секундой становилась всё более раздражительной. Я не вполне осознавала, как далеко находится Дартмур, или каким пустынным и унылым он может быть в это время года.

— Это недоразумение, — сказал Винтер, когда мы въехали на парковку просторного паба.

— Возможно. Но у нас ушли часы на то, чтобы добраться сюда. Мы не можем просто развернуться и уехать.

— Это наверняка ловушка.

— Расставленная Ипсиссимусом Гренвиллем? — пожала плечами я. — Парнем, который мёртв уже две сотни лет? С чего бы ему заморачиваться?

— Мы ничего не знаем о нём или об его интересах.

— Ты сказал, что ему приписывают в заслуги превращение Ордена в достопочтенную организацию.

— Разве Орден достопочтенный? — фыркнул Винтер.

Я закатила глаза. Роли поменялись. Теперь Винтер ругал их, а я стала голосом разума, чувствуя себя в высшей степени некомфортно.

— Раф, — мягко упрекнула я.

Он поджал губы.

— Чем бы являлся или не являлся Орден, прецедента для этой ситуации у нас нет. Смерть могла развратить Ипсиссимуса Гренвилля. Может, однажды он и был хорошим парнем, но две сотни лет в обличье призрака могли превратить его в нечто иное. Мы не можем доверять ему.

— Я не могу просто притвориться, что этого не было. Давай проверим, правы ли Девочка-призрак и Гренни насчёт мёртвых ведьм, и исходя из этого, будем двигаться дальше. Не всё сразу.

— Ты до сих пор не оправилась до конца, Иви.

— Я в порядке, — я осмотрелась по сторонам. — Смотри. Здесь висит знак, а на нём карта. Если повезёт, на нём будет обозначен Уистманский лес. Не может же он быть далеко.

Винтер подошёл к карте, пока я семенила следом. Он поджал губы и внимательно рассмотрел указатель.

— Отсюда около пяти километров, но земля может быть болотистой и утёсистой, — он бросил на меня косой взгляд. — И могут встретиться овцы.

— Пять километров?

Он кивнул.

— Так что это будет прогулка в десять километров туда-обратно.

— Мы можем добраться туда на машине?

— Даже танк Шерман с трудом проедет по этой местности. Мы можем пойти пешком. Здесь тропинка.

— Но там холмы. И… болота.

— Да, — он помолчал. — Ты справишься?

Я прижала руку ко лбу.

— Вообще-то, я снова начинаю чувствовать лёгкую слабость. Ноги резиновые. Может, ты пойдёшь и проверишь, а я пойду в паб и узнаю, что известно местным.

Уголки его губ подёргивались. Винтер старался сдержать широкую улыбку, медленно расползающуюся по его лицу, но это ему явно не удавалось.

— Хвала Господу, — произнёс он. — Теперь я точно знаю, что ты чувствуешь себя лучше, — он набрал полную грудь воздуха. — Возможно, прогулка на свежем воздухе пойдёт тебе на пользу.

Секундочку. Если он так быстро передумал насчёт всей этой авантюры, тогда и я могу. Особенно если придётся десять километров продираться сквозь болотные топи.

— Но я до сих пор не оправилась.

— Вообще-то, думаю, что оправилась.

— Твоё первое утверждение было правильным. Все эти годы, что он провёл мёртвым, могли извратить его. Мы можем угодить в ловушку, — я покачала головой. — Это ошибка.

— Слишком поздно, милая, — он обнял меня за плечи. — Рад, что ты снова стала прежней Иви. Я скучал по твоей лени и жалобам.

— Я не жалуюсь!

Винтер рассмеялся.

— Конечно, нет, — он отстранил меня на расстояние вытянутой руки и оглядел с головы до пят. — Боль ушла. Я не вижу ни следа её.

Вообще-то она склонна появляться, когда я меньше всего её жду, но Винтеру я этого говорить не собиралась.

— Гадство, — ответила я. — Полагаю, пять километров не так уж далеко, — едва я закончила предложение, как первая смачная капля дождя шлёпнулась мне на нос. Меня передёрнуло, и я с надеждой перевела взгляд на Винтера.

— Если мы хотим обернуться туда и обратно до темноты, — произнёс он, — выдвигаться нужно сейчас.

Я скорчила рожицу. Ещё одна капля дождя упала, на этот раз скатившись по шее. Чудненько.

— Пойдём!

Начало было не таким уж плохим. Несмотря на дождь, усиливавшийся с каждой секундой, и понижающуюся температуру, тропинка была твёрдой и хорошо размеченной. Пришлось перелезть через пару ограждений, но я справилась. Винтер даже сдерживался, чтобы не мчаться как горный козёл, а идти в ногу со мной. Я проверила его, замедлившись так, что едва ли не волочилась.

Он остановился и бросил на меня взгляд.

— Иви…

— Мне хотелось посмотреть, насколько далеко это может зайти, — ухмыльнулась я.

Он закатил глаза, хотя было очевидно, что он скорее удивлён, чем раздражён. Я должна извлечь из этого как можно больше выгоды — терпение Винтера не будет длиться вечно. Я показала на стоящее впереди деревянное ограждение.

— Там врата поцелуев, — произнесла я, сохраняя невинное выражение лица. — Интересно, почему их так назвали? Может, нам нужно… — мой голос перешёл в невнятное бормотание, когда тень пересекла мне дорогу. Я подняла взгляд и увидела опирающегося на трость седого старика, уставившегося на меня.

Винтер застыл.

— Здесь ещё один, да?

Я кивнула. Губы внезапно пересохли.

— Уистманский лес? — спросила я. — Он в той стороне, да?

Призрак не спешил с ответом. В конце концов он потёр щёку и медленно, тяжело кивнул.

— Да, в той. Они ждут тебя. Они будут рады твоему приходу.

Он повернулся и устало потащился на холм, прочь от нас. Я смотрела, как он растворяется в клубящемся тумане, который, казалось, появился из ниоткуда и стремительно опускался к нам.

— Он ушёл, — пробормотала я. Моё чувство юмора исчезло вместе со стариком. — Пошли.

— Что он сказал?

Я поджала губы.

— Что они нас ждут.

— Кто?

— Мёртвые ведьмы, полагаю, — тихо ответила я.

Мы с Винтером обменялись взглядами. Он открыл рот, чтобы заговорить, но я покачала головой. Я знала, что он собирается сказать.

— Нет. Мы должны продолжить путь и посмотреть, что на самом деле происходит.

Он не спорил, но потянулся ко мне, взял меня за руку и сжал её.

— Хорошо.

Словно наша совместная решимость заслуживала немедленной кары какого-то мстительного бога, на нас обрушился проливной дождь. Переживая по поводу того, что может случиться, если я попытаюсь колдовать, я быстро описала Винтеру руну, которую придумала годы назад. Он внимательно выслушал, после чего сделал, как я сказала, используя магию, чтобы сформировать над нашими головами защитный купол. Его руна вышла немного шаткой, что ожидаемо для первого раза, но конечного результата оказалось достаточно, чтобы сохранять нас сухими.

— Впечатляет.

— Это просто магический зонтик, — ухмыльнулась я.

— А ещё это хитрое заклинание.

Воодушевлённая его похвалой, я исполнила серию прыжков. Что явно было ошибкой, поскольку я поскользнулась на покрытом слякотью участке тропы. Я проехалась вперёд, размахивая руками и не в состоянии контролировать ноги. Остановиться я смогла только когда доелозила до того, что больше напоминало глубокое озеро, нежели большую лужу. Я едва сумела не приземлиться туда лицом, но это не означало, что я осталась сухой.

— Аааааааа!

Оказавшись по самые причиндалы в холодной, грязной воде, я обернулась, ожидая, что Винтер мчится вызволять меня. Вместо этого он очень, очень сильно старался не рассмеяться. Я скрестила руки и сердито посмотрела на него.

— Ха. Ха. Ха.

Он крепко поджал губы и подошёл ко мне, протягивая руку, чтобы помочь выбраться. Я её проигнорировала. У него был шанс. Громко сопя, я попыталась вылети из гигантской лужи, но грязь по краям была слишком вязкой, и опереться было не на что. Я пошарила руками, но мои пальцы нашли лишь коричневую липкую жижу, пахнущую дерьмом, а не землёй. Я вспомнила, что Винтер говорил об овцах. Проклятые создания. После моего так называемого приключения в Шотландии я их ненавижу.

Я подпрыгнула, пытаясь воспользоваться инерцией, чтобы выбраться. Это тоже не сработало. Когда я рухнула обратно, всплеснулась грязная приливная волна, так что я умудрилась окатить ещё и верхнюю часть своего туловища.

Винтер наклонился вперёд.

— А теперь ты позволишь мне помочь тебе?

Я пробормотала что-то себе под нос и, избегая его взгляда, вытянула ладонь вверх и помахала ей. Он ухмыльнулся и схватил мою руку, вытягивая меня. К несчастью, не все мои части пожелали выбраться: мой левый ботинок остался в луже. К тому моменту, как я выбралась и показалась перед Винтером, я с ног до головы была покрыта жидкой грязью, стоя в одном ботинке и очень мокром носке.

Теперь, когда он был уверен, что я излечилась от своих горестей и болезней, голубые глаза Винтера лучились весельем. Хмм. Я ему покажу.

Быстро моргая, я чуть выпятила нижнюю губу и заставила её задрожать. Плакать по запросу я не умею, но могу попытаться. Я опустила голову и отвернулась, словно смущаясь, из-за того, что меня застали плачущей. Винтер отреагировал сразу же — схватил меня и крепко обнял. Бонусом было не только тепло его сухого тела, но и тот факт, что он держал меня близко к себе. Только после того, как я убедилась, что прижалась к нему каждой своей частичкой тела, я отстранилась.

— Ха! — показала я язык. — Это научит тебя не смеяться надо мной, мистер!

Винтер был в недоумении, и я показала на грязные пятна на его одежде, оставшиеся там, где я к нему прикасалась. Если я буду выглядеть как тварь из Чёрной лагуны, то и он тоже.

(«Тварь из Чёрной лагуны» — фильм ужасов 1954 г., — прим.)

— Ах ты маленькая…

— Маленькая кто? — изогнула я брови.

Он покачал головой.

— Наверное, безопаснее будет не говорить.

— Держу пари, что так.

Винтер вздохнул, наклоняясь, словно собираясь стряхнуть грязь со своей одежды. Мгновение спустя раздался звонкий шлепок — он швырнул в меня комок грязи. Первый пролетел мимо, второй угодил мне прямиком в щёку.

Я задохнулась от притворного ужаса.

— Ты…

— Я кто?

Рот мой бесполезно открывался и закрывался. Я выдохнула через сжатые зубы и бросила на него испепелявший взгляд.

— Наверное, безопаснее будет не говорить, — пауза. — Подлый трущобный крючкотвор.

Винтер склонил голову на бок.

— Трущобный крючкотвор? Если я трущобный крючкотвор, тогда ты, несомненно, тупоголовая тунеядка.

— Я никогда раньше не слышала о тунеядках, — сообщила ему я. — Рискну предположить, что это не описание высшей степени красоты.

— Это будет верное предположение, — он наблюдал за мной. — Неплохо для криворукой бездельницы.

Чёрт возьми, в оскорблениях он гораздо лучше меня. Я собиралась отыграться.

— Ах ты… ты… голубоглазый… — я всплеснула руками. — Ты выиграл.

Винтер самодовольно улыбнулся.

— Я всегда выигрываю.

— Вот как?

— Да, — его улыбка смягчилась. — Разве не мне досталась девушка?

Я стояла посреди глуши, в километрах от цивилизации. Я промокла. Я была совершенно уверена, что тонкая струйка, стекающая по моей щеке была овечьим дерьмом. И я не могла бы быть счастливее. В любой момент за мной могли прийти чуваки в белых халатах. Я даже огляделась вокруг на тот случай, если они уже в пути.

Людей на горизонте, может, и не было, но вот дождь там определённо не унимался и именно в этот момент полил с большей силой. Винтер нахмурился и поднял руки, чтобы восстановить руну, формирующую зонтик, которой я его научила. Я покачала головой.

— Если повезёт, он смоет грязь, — вздохнула я. — Но, может, ты мог бы вернуть мой ботинок?

Винтер вычертил руну, и его изящные пальцы затанцевали в воздухе. Спустя пару секунд моя бедная кроссовка вынырнула из злобной лужи — она же выгребная яма, она же западня. Я схватила её и натянула обратно на ногу, поморщившись, когда обувь хлюпнула.

— Спасибо. Но вот именно поэтому нам нужна помощь Ордена, — сказала я. Винтер застыл. Я прикупила губу и взглянула на него. — Я не могу полагаться лишь на тебя в использовании магии, чтобы сохранять нас сухими и сберечь достаточно энергии, чтобы справиться с тем, что ждёт нас впереди. Я не могу бояться использовать магию.

— Я, конечно, не ручаюсь, но вполне уверен, что ты не собираешься отправляться в разгул с поднятием зомби. Духи, которых ты видишь, — он взмахнул рукой, — возможно, представляют собой всего лишь побочный эффект магии некромантии, что ты в себя впитала. Не то чтобы кто-то ещё исполнил нечто подобное и выжил. Нет прецедентов, на которые мы могли бы опираться.

— Могут появиться и другие побочные эффекты. Мы просто не знаем, — я протянула руку и смахнула грязь с его щеки. — По поводу Ордена, Раф. Может, тебе стоит…

— Нет.

Мне хотелось поспорить с ним. Я знала, что ему отчаянно не хватает Ордена, он скучает по чувству причастности к нему, даже если сам себе в этом не признаётся. Но если Винтер без всяких вопросов принимает все мои недостатки и причуды и безрассудные выходки, он заслуживает такого же уважения с моей стороны. Я откинула назад волосы и кивнула.

— Хорошо, — я сморщила носик. — Я тебе кое-что скажу, — произнесла я, меняя тему. — Когда мы вернёмся домой, я останусь там как минимум на неделю. На диване с тобой и Брутусом, и больше никого. И мне плевать, что призраки говорят, делают или хотят. Приехать суда — уже более чем достаточно. Может, это какой-то эквивалент дурацкого розыгрыша у призраков. Может, они наблюдают за нами и писаются от смеха.

Я, блин, так надеялась на это. Когда сквозь пелену дождя взгляд Винтера встретился с моим, я поняла, что он думает о том же.

Хватит забавляться. Пора становиться серьёзными.

***

Погода становилась всё хуже, пока мы, тяжело ступая, продвигались дальше. И дело было не только в дожде, смешивавшемся с грязью в моих волосах, на моём лице и вызывавшем жжение в глазах. Туман сгущался, окутывая всё плотной вуалью. А мокрые ноги не добавляли радости. Честно говоря, я подумывала произнести нужное мне заклинание, чтобы высохнуть, но мне не хотелось поступать необдуманно.

Несколько раз я и Винтер поскальзывались и едва не падали. Считается, что Дартмур — край природной красоты. В данный момент это не что иное, как край природной катастрофы. А ещё, кажется, это слишком далекое место, чтобы тащиться сюда просто для избавления от трупа. Хотя, возможно, в этом и весь смысл. Не то чтобы я была экспертом по избавлению от трупов.

Я уже была близка к тому, чтобы предложить Винтеру повернуть обратно и проверить, есть ли в пабе свободные комнаты для ночлега, но тут внезапно заметила впереди дерево. Сначала я подумала, что из-за густого тумана это место кажется неземным и потусторонним, но чем ближе мы подходили, тем больше я понимала, что погода и обстановка не имеют ничего общего с атмосферой или с ледяной дрожью, пробежавшей по венам. Я никогда раньше не встречала ничего похожего на Уистманский лес.

Местность густо поросла деревьями. Кое-где на них оставались листья, что было чрезвычайно удивительно, учитывая время года. Что поражало, так это извилисто-закрученные ветви и сучковатые стволы. Словно идёшь через лес искривленных деревьев бонсай, вот только эти версии были решительно не маленькими. Зелёный мох покрывал каждую доступную поверхность. Земля была не менее странной: повсюду лежали большие валуны и камни, покрытые тем же мхом, так что было практически невозможно сказать, где начинаются деревья. Я озиралась кругом, рот открылся в изумлении. Оказаться здесь стоило долгого, топкого похода.

Винтер вскрикнул.

— Черника! — возликовал он. — Ты представляешь насколько сложно раздобыть дикорастущую чернику? — он перемахнул через камни и запетлял передо мной.

Я улыбнулась. Мало что может так порадовать травоведа так, как шанс наткнуться на кустик свежих сорняков. Я оставила Винтера развлекаться и огляделась вокруг в поисках каких-либо движений призраков среди искривлённых скелетов деревьев. Ничего не было. В лесу царила такая же зловещая тишина, как на кладбище. Как ни странно, мысль эта не принесла ни малейшего утешения. Я глубоко вдохнула и попыталась ускорить события.

— Эй? Есть кто-нибудь?

В ответ ветер, казалось, усилился, со свистом проносясь в голых ветвях и шелестя болтающимися кусочками свисающего мха. Но никто не ответил.

Я пожала плечами. Призраки или стеснялись, или их здесь не было. Мне не удалось заметить ни одного доказательства того, что недавно здесь избавились от тела, не говоря уж о нескольких телах. Кроме того, несмотря на то, что место было холодным и мрачным, оно казалось достаточно необычным, чтобы привлечь бродяг. Никто не заметил ничего странного. Это была в буквальном смысле погоня за призраками.

Я пробралась сквозь скалы к Винтеру. Он издавал странные воркующие звуки и старался собрать как можно больше черники.

— Веселишься? — поинтересовалась я.

— Её тут так много! Честно, Иви, у этого растения столько применений. Возможности безграничны. На самом деле… — он поднял на меня взгляд, внезапно вспомнив, зачем мы здесь. Он затих и внимательно вгляделся в моё лицо. — Видела призраков?

— Не-а. Здесь стрёмно, но я ничего не вижу, — я посмотрела по сторонам. — И я не вижу, где именно тут можно спрятать тело. Ты можешь себе представить, как протащить его незамеченным?

— Это было бы определённо непросто, — согласился Винтер. Он скинул с плеча рюкзак и запихнул в него чернику, после чего потянулся к моей руке. — Пойдём. У меня есть кое-что, что заставит тебя пищать.

Я широко улыбнулась.

— Звучит соблазнительно.

— Ох, — промурлыкал Винтер, — это больше, чем соблазнительно, — он порылся в рюкзаке и достал фляжку.

У меня перехватило дыхание.

— Это…

— Горячий шоколад, — подмигнул он мне.

Винтер прав. Я в самом деле запищала.

— Это не всё, — произнёс он.

Винтер снова залез в свою котомку с сюрпризами и достал пластиковый контейнер. Эффектно взмахнув рукой он поднял крышку, представив взгляду два сэндвича, тщательно завёрнутых в пищевую плёнку.

Я обвила руками его шею.

— Ты золото.

И это чистая правда. Я осталась в постели ещё на десять минуточек, а Винтер встал приготовить нам перекус.

— Осторожнее! — предупредил он. — Ты их раздавишь.

— Уверена, на вкус они будут всё так же хороши.

Тем не менее я отстранилась. В сэндвичах было что-то подозрительное. Я нахмурилась и и присмотрелась повнимательнее.

— Винтер, — медленно произнесла я. — Ты хлеб по линейке резал? — он выглядел до странного идеальным.

— Не говори глупостей, — ответил он. — Это был чертёжный треугольник.

У него было настолько каменное выражение лица, что я решила, что он говорил серьёзно. Вместо того чтобы смотреть в зубы дарёному коню — всё-таки желудок тихо урчал — я с благодарностью взяла один из сэндвичей.

— Вон там есть укромное местечко, — предложила я. На самом деле, тепло или сухо не было даже под сенью огромного корявого дуба, но ветра там было меньше, а от сильного дождя защищали переплетённые над головой ветви.

Винтер кивнул, и мы потащились туда. Я плюхнулась задом на влажный мох и поёрзала, устраиваясь поудобнее. Забавляясь происходящим, Винтер сел рядом со мной и разлил дымящийся горячий шоколад по двум маленьким стаканчикам. Я осторожно отложила в сторону свой полуразвёрнутый сэндвич, после чего забрала у него стаканчик, обвив его пальцами, чтобы полностью насладиться теплом. Я наклонила голову, сделала маленький глоток и застонала.

— Рафаэль Винтер, — выдохнула я. — Ты, должно быть, лучший мужчина во всём мире.

Он взглянул на меня, явно польщённый.

— Никаких «должно быть», Иви, — улыбнулся он. — Кстати, милые усы.

Я пробежалась языком по губам и громко причмокнула.

— Ммм, — я снова потянулась к сэндвичу. — Если я когда-нибудь перестану тебя ценить, приведи меня сюда и закинь в ту лужу.

Я откусила сэндвич и поперхнулась.

Поверхность хлеба была покрыта чем-то сухим и пыльным, очень неприятным на вкус.

— Ты что делаешь? — спросила я. — Отравить меня пытаешься?

Он моргнул.

— А?

Раздалось громкое цыканье. Мне не нужно было поднимать взгляд, чтобы понять, что один из призрачных приятелей Гренвилля наконец-то решил показаться. Где цыканье, там и призрак, поджидающий возможности покарать меня. Самое время.

— Он не виноват, — ответила женщина. Она была одета в белую мантию с высоким воротником и рюшами, что странно не сочеталось с татуировкой в виде колючей проволоки, вившейся по её шее.

— Ты сама положила свой обед в мои останки.

Мои челюсти перестали двигаться, когда я посмотрела на то место, куда я положила сэндвич. Кучка останков была небольшая, но этого было достаточно. Я вскочила на ноги и выплюнула, что было во рту. Мёртвые люди. Я ела мёртвых людей.

Глава 5

Я отбросила сэндвич. Винтер встревожился, что было неудивительно.

— Что такое? Что случилось?

— Боже мой, — произнесла призрак, — разве он не обаятелен? Давненько мужчина такого достоинства не бросался на мою защиту, — она поджала губы. — Собственно, не уверена, что такое вообще случалось.

Она подошла и вгляделась в его лицо. Он, конечно же, пребывал в блаженном неведении относительно её присутствия.

— Отойди от него, — проворчала я с большей злобой, чем было необходимо.

Винтер подпрыгнул. Призрак не обратила на меня внимания.

— Это контактные линзы? Не могут у него быть такие голубые глаза. Они очень необычные.

Она прильнула к нему и, подняв руку, провела ногтями по его груди, словно лаская.

Из глубины моего горла раздался странный звук. Только через пару мгновений я поняла, что рычу.

— Слушай, — произнесла я сквозь стиснутые зубы, — отойди от него, или мы отсюда уходим и оставляем тебя здесь.

Она обернулась.

— Ну надо же, а ты у нас, оказывается, обидчивая, — она внимательнее присмотрелась ко мне. — Должно быть, это новые отношения, — заключила она. — У него ещё не было возможности подвести тебя. Не переживай. Она появится.

Здесь она ошибалась: у Винтера уже были все шансы подвести, и он не воспользовался ни одним из них. Но я здесь не для того, чтобы вступать в дискуссию о нём. Всё, чего я хотела — это чтобы она оставила его в покое и сообщила мне, что, чёрт возьми, здесь происходит. Я ещё не встречала призраков, способных коснуться кого-либо живого, но это не значит, что их не существовало. Я не собиралась допускать, чтобы даже малейший шепоток опасности коснулся моего Винтера.

Винтер с любопытством помахал перед собой руками. Кончики его пальцев едва задели спину призрака.

— Здесь сейчас есть призрак?

Она поёрзала.

— Щекотно.

Я прищурилась.

— Ты чувствуешь его прикосновения? — я шагнула вперёд, сгорая от нетерпения замахнуться на неё кулаком и проверить.

Она ухмыльнулась.

— Нее, не совсем.

Винтер наклонил голову.

— Всё в порядке, Иви? — мягко спросил он. — Ты выглядишь… свирепо.

Призрак рассмеялась.

— А он тебя хорошо знает, а?

Я бросила на неё свирепый взгляд, но ответила Винтеру.

— Здесь женщина, — произнесла я. — Но я не уверена, что ей нужна наша помощь. Кажется она больше заинтересована в том, чтобы нас осуждать.

— Эй, нет причин расстраиваться, — она подняла руки. — Мне действительно нужна ваша помощь, но ты не можешь винить меня за то, что я немного повеселилась. Я застряла здесь на целую вечность, а остальные не очень-то забавные. Они и при жизни-то были довольно скверными. А теперь, умерев… — она понизила голос. — Они жестоки ко мне. Вы бы не подумали, что над призраком могут издеваться, но именно это со мной и происходит, — глаза её округлились. — Это ужасно.

Без предупреждения появился мужчина. Он завис в воздухе на склоне позади неё. Его грудь пересекало большое кровавое пятно. Но было ясно, что страдальческое выражение на его лице связано с призрачной спутницей, а не с какими-либо отголосками физической боли.

— Это твоя вина, Карен. Не пытайся сваливать на нас.

— В чём моя вина? Я не знала, что так произойдёт! Кроме того, ты правда был бы счастлив, если бы этот ублюдок убил нас и остался безнаказанным? А как же твоя семья? Они, наверное, думают, что ты просто сбежал. Они никогда не узнали бы правду. А теперь у нас есть она, — сказала она, протягивая руку в мою сторону. — У нас есть шанс на справедливость и наши семьи узнают, что произошло.

Мой взгляд порхал от неё к нему и обратно.

— Не беспокойся за них, — прошептал голос у меня за спиной. — При жизни они были ещё хуже. Я всегда думала, что они неравнодушны друг к другу, и всё дело в подавляемом сексуальном влечении, но сейчас я в этом не уверена. Может, они просто друг друга ненавидят, — она вздохнула. — Как же я хочу, чтобы они угомонились.

Я обернулась, и мой взгляд остановился на молодой женщине. В отличие от двух других у неё на теле было несколько болезненно выглядящих синяков и открытых ран. Она поймала мой взгляд и объяснила:

— Я проснулась и начала сопротивляться. Было бы проще, если бы я спала, как остальные. По крайней мере, я не сделала того, что сделала Карен. Она проснулась в последний момент и не успела сделать ничего, кроме как с последним вздохом проклясть весь наш ковен.

Должно быть, я выглядела сбитой с толку, потому что Карен начала объяснять:

— Я не проклинала нас, я проклинала его! Я же не знала, что мы окажемся здесь, запертыми в ловушке, — она взглянула на меня. — Я сказала ему, что мы не успокоимся, пока он не получит, что заслужил.

— И вот мы здесь, — пробормотал призрак-мужчина. — Неупокоенные.

— Сколько вас здесь? — спросила я, обретя голос и оглядевшись кругом.

— Семеро, — она выглядела грустной. — Один человек убил весь наш ковен.

Я подавила нарастающий ужас — никому из нас это не поможет. Я должна сосредоточиться на деталях и выяснить, что на самом деле произошло. Я посмотрела на эту троицу, подмечая одинаковые мантии. Они были белыми, не красными, и даже в призрачной версии материал казался домотканым.

— Вы не из Ордена, — дошло до меня. То, что их исчезновение осталось незамеченным, начало обретать смысл. Не очень большой, конечно, но хоть какой-то.

Мужчина бросился ко мне с холма, не обращая внимания на стоящие на пути деревья, и остановился передо мной, набычившись.

— Ты в Ордене? Единственный человек, с которым мы можем общаться, и она состоит в чёртовом Ордене? — он в отвращении всплеснул руками. — Она не станет нам помогать. Мы навечно прокляты.

Я мысленно сосчитала до десяти.

— Во-первых, — спокойно ответила я, — я не состою в Ордене. Меня зовут Иви Уайлд.

Призрак Карен резко дёрнулся.

— Подожди-ка, — произнесла она. — Я слышала о тебе. Тебя выперли за нападение.

— И жульничество, — добавила я. — Про жульничество не забудьте.

— Я слышала, что другие ковены предлагали тебе к ним присоединиться, но ты сказала им отвалить.

Я пожала плечами. Что я могла сказать?

— Уверена, это здорово, когда тебе есть с кем поболтать из ведьмовской компании, но ковены, не состоящие в Ордене должны работать усерднее, а результаты никогда… — я помедлила, стараясь подобрать правильное слово. Эта компания и без моих оскорблений их способностей была ворчливой. — Никогда не выходят столь успешными. А меня не назвать пчёлкой-трудяжкой.

— А она похожа на тебя, Эми, — фыркнула она.

Другая ведьма, Эми, выглядела рассерженной, но на провокацию не поддалась.

— И почему ты нас видишь? — спросила она. — Почему можешь говорить с нами?

— Я впитала магию парнишки, который развлекался с некромантией. Сделав это, я уберегла от взрыва половину Шотландии.

Все три челюсти синхронно отпали.

— Не может быть, — выдохнул мужчина.

— Может.

— Это так круто, — он нерешительно переминался с ноги на ногу. — Значит, сейчас ты обладаешь магией некромантии. Ты можешь поднять нас! Мы можешь позволить нам вернуться к нашим семьям и…

Эми прочистила горло.

— Есть одна маленькая проблемка, — произнесла она. — Нас кремировали.

На мгновения мужчина замер и нахмурил брови, потом пожал плечами, словно отсутствие тела было сущим пустяком и снова запрыгал взад-вперёд. У меня от него голова кружилась.

— Уверен, это не проблема. Эта женщина явно сильная ведьма. Прямо как мы. Она найдёт способ обойти это.

— Я не могу, — покачала я головой. — Даже если бы вы были похоронены, я не смогла бы вас поднять. Некромантия — зло, не говоря уж о том, что её невозможно контролировать. Последствия могут быть катастрофическими.

— Но если ты говоришь с нами, значит, сейчас ты используешь магию некромантии, — заметил он.

— Нет, не использую, — я отдавала себе отчёт, что голос мой звучал слишком громко.

Заскучав от нашей болтовни, Карен вернулась обратно к Винтеру, следившему за мной словно ястреб. Ему, наверное, странно слышать лишь половину разговора. Опустившись перед ним на колени, она с величайшим интересом осмотрела его паховую область.

— У меня больше никогда не будет секса, — грустно произнесла она.

Я была почти на грани.

— Карен! — рявкнула я. — Сюда подойти. Сядь. Ты, — обратилась я к мужчине, указывая на него, поскольку имени его я не знала.

— Пол.

— Спасибо, — кивнула я. — Пол, сядь рядом с ней. Эми, ты подойди сюда. Мне нужно, чтобы вы перестали вертеться, трепаться и задавать вопросы, и начали рассказывать мне, кто вы такие и как здесь оказались, — я огляделась. — Не говоря уже о том, где четыре остальные члена вашего ковена. Если они тоже мертвы, где они? Они разве не должны тоже быть здесь?

Три призрака обменялись взглядами, после чего Эми заговорила.

— Нам стоит начать с начала.

Наконец-то кто-то начал рассуждать здраво.

Пол кивнул, соглашаясь.

— Я родился в июне. Мне всегда говорили, что для этого времени года было не по сезону жарко, и моя мама…

— Да боже ж ты мой! — взвыла Карен. — Не с этого начала, дурень!

Я посмотрела на Винтера.

— Это займёт какое-то время.

— Я начал догадываться, — мрачно ответил он.

Я села и вытянула ноги. Пожалуй, я могла устроиться удобно и с комфортом, раз уж сидеть придётся долго.

***

К тому времени, как три призрака закончили свой трагичный рассказ, а мы с Винтером с трудом дотащились до машины, небо потемнело и стало ещё холоднее. Теперь уже не беспокоясь о необходимости сохранения магии на случай чрезвычайной ситуации, Винтер наколдовал заклинание тепла, но холод уже пробрал меня до костей.

— Все семеро мертвы, — произнесла я.

Я дрожала. Подразумевалось, что семь — число везения. Именно поэтому в их ковене состояло семь человек. К сожалению, больше им не везло.

— Как бы то ни было, только трое из них в Уистманском лесу. Каждое новолуние их убийца приходит и рассеивает прах очередной ведьмы. Последнее, что помнит каждый из умерших до того, как они оказались здесь — это ночь, когда их убили, — я поджала губы. — И да, из всех убили в одно время и в одном месте. Они собрались, чтобы попробовать применить заклинание сокрытия. Они беспокоились, что их преследует Орден.

Винтер поморщился.

— Маловероятно. Сомневаюсь, что Ордену есть какое-то дело до того, чем они занимаются, если только это не опасные или запрещённые заклинания.

— Они были уверены, что за ними следят. И если это не Орден их преследовал…

— Вероятно, это был убийца, — Винтер потёр подбородок.

— Я подумала о том же, — я сгорбилась под холодным ветром и побрела дальше. — Короче, заклинание их вымотало, так что после его применения они уснули. В какой-то момент появился убийца и заколол их. Одного за другим. Он… эээ… не новичок, потому что проснулись только двое из них. У одной хватило времени пробормотать проклятье. Другая попыталась отбиться, но убийца был слишком силён.

Винтер запнулся.

— Они его видели?

— Ага. Карен, та, что создала проклятье, удерживающее их здесь, в подробностях его описала. С кустистой чёрной бородой, но без усов и лысый. У него серёжка-гвоздик в виде черепа, а кожа в ужасном состоянии, словно в детстве у него было акне, и шрамы так и не зажили. Выше ста восьмидесяти сантиметров. Не толстый, — произнесла я, дословно повторяя, что она мне сказала, — но крупного телосложения и довольно мускулистый.

Винтер одобрительно кивнул.

— Хорошо. Здесь есть с чем работать.

— Ага. Не говоря уже о том, что их всех кремировали, прежде чем оставить в лесу, — меня всё ещё немного подташнивало от кусочка Карен, который я съела с сэндвичем с тунцом. — Температура, необходимая для сжигания человеческого тела, слишком высока, чтобы это можно было сделать без специального оборудования.

— Если только это не ведьма с особой склонностью к огню, — заметил Винтер.

— Верно, — согласилась я. — Но даже при таком сценарии, обладание данными навыками не типично. У нас хорошая точка отсчёта. Кем бы ни был наш убийца, он держит у себя ещё четыре тела, а затем, в подходящую фазу луны, выбросит их одно за другим. Я не знаю, почему члены этого ковена не помнят ничего до того, как их здесь оставили, но у всего этого явно есть какой-то настораживающий ритуальный характер.

Винтер провел рукой по волосам.

— Здесь всё настораживает. Убийца что-то сделал, чтобы духи не могли упокоиться? Поэтому они заперты здесь?

— Насколько они могут судить, они заперты здесь, потому что Уистманский лес — древнее языческое место. Магия томится в деревьях и не позволяет их душам никуда уйти. Не понимаю, откуда это могло быть известно убийце, но в наше время возможно почти всё. А причина, по которой призраки не могут пройти в загробную жизнь, заключается в том, что Карен очнулась прямо перед тем, как он перерезал ей горло, и сказала ему, что их ковен не будет знать покоя до тех пор, пока он не будет предан правосудию.

— Пока его не остановят, они будут торчать здесь?

— По сути да, — кивнула я. — Но ему невдомёк, что духи их здесь и говорят с нами. Да и откуда ему догадаться? И мы точно знаем, где он будет меньше чем через две недели. В следующее новолуние он вернётся сюда, чтобы развеять прах ещё одной ведьмы. В этот момент мы его и найдём, — я покачала головой. — Я не понимаю, какие у него мотивы, но одно мне совершенно ясно, — я мрачно уставилась вдаль. — Ипсиссимус Гренвилль не выдумывал. Он даже не преувеличивал. Мы имеем дело с серийным убийцей. Он хладнокровно убил по меньшей мере семь ведьм, и никто этого даже не заметил.

На щеке Винтера задёргался мускул. Меня поразило, что ему удалось сдержать гнев. Я практически чувствовала, как тело его дрожит от ярости из-за того, что кто-то занимается такими вещами.

— У нас есть ещё одно преимущество, — произнёс он. Взгляд его встретился с моим. — Он не знает, что мы знаем. Мы у него на хвосте, а он даже не подозревает. Всё закончится прежде, чем он сообразит. На нашей стороне элемент неожиданности. И нет, тебе не придётся это озвучивать, — он почесал подбородок. — Нам нужно проинформировать Орден. Мы не можем это утаивать.

Я коснулась его руки.

— Они захотят помочь. На самом деле, они обязаны будут помочь. Но ещё они захотят, чтобы мы работали с ними.

Винтер кивнул, но больше ничего не сказал.

Глава 6

На то, чтобы уговорить Винтера снять номер в пабе, у которого мы припарковались, не ушло много времени. Гостиничных номеров там было немного (хотя бар был полон), а мы находились вовсе не в оживлённом мегаполисе. Населённый пункт даже нельзя было счесть деревней. И тем не менее, пребывание здесь даст нам возможность обсохнуть, привести себя в порядок и спланировать дальнейшие действия.

Ковен закололи в Дорсете, где они обосновались. Даже Винтер признал, что тащиться пару сотен миль для того, чтобы изучить то самое место, лучше бы в дневное время.

Я позвонила Еве и уговорила её заскочить к Брутусу и Принцессе Парме Перивинкл покормить их и убедиться, что они не убивают друг друга. У меня возникло желание попросить об этом Тарквина, поскольку я не сомневалась — Брутус не раз заставит его заплатить за то, что он такая задница. Но невозможно было вынести даже мысль о том, что этот вихрастый будет рыться в моём белье.

И пусть я не чувствовала себя довольной или счастливой, я все равно была под впечатлением от нашего номера. Матрас был удобным… хотя кровать небольшая. Нам придётся очень тесно прижаться друг к другу. Возможно, мне удастся придавить Винтера к одному месту и заставить его оценить прелести долгого валяния в постели, прежде чем мы направимся на побережье. Маловероятно, но девушка может и помечтать.

Пока он по телефону информировал Ипсиссимуса о наших открытиях, я отправилась в душ, повернула регулятор температуры воды в режим «супер-секси горячий пар» и чуть ли не кричала в экстазе. Для меня было загадкой, как грязи удалось проникнуть через такое количество слоёв одежды. Я лениво размышляла, стоит ли мне сообщить в Министерство защиты окружающей среды, чтобы этот феномен исследовали одобренные правительством учёные. По крайней мере, размышления о свойствах грязи увели мои мысли от Чёрной Бороды — так я окрестила серийного убийцу.

Помимо душа, ещё одним хорошим моментом было то, что я взяла с собой сменную одежду. Восторга у меня поубавилось, когда я проверила, что я побросала в сумку утром, уезжая из Оксфорда. Вот что происходит, когда меня слишком рано выдёргивают из постели — всё заканчивается тем, что я одета как поп-дива восьмидесятых, покрытая кошачьей шерстью. По крайней мере, благодаря режущей глаз неоновой расцветке меня не потеряют в толпе.

Расчесав волосы пальцами, я решила, что сделала всё, что в моих силах, и вышла проверить Винтера. Я нашла его сидящим на краю кровати и уставившимся в пустоту.

— Эй, ты в порядке? — я примостилась рядом с ним.

— Гмм… — вздохнул он. — Ты была права. Ипсиссимус действительно считает, что мы должны работать вместе. Он готов повысить меня до Третьего Уровня, если я вернусь обратно, как блудная ведьма, — скривился он. — Словно он думает, что взятка заставит меня забыть о том, что он сделал.

Не обратив внимания на засохшую на нём грязь, я прислонилась к его плечу.

— Может, это не взятка. Может, так Ипсиссимус признаёт твою ценность. Раф, он не плохой человек. И что бы ты ни говорил, он не делал ничего плохого. Нет ничего зазорного в том, чтобы спрятать гордость в кулак и вернуться в Орден. Вообще-то, это будет невероятно смелым поступком.

— Тогда пойдём со мной. Ипсиссимус сказал, что для тебя тоже найдётся место, — Винтер скептически изогнул бровь. Он слишком хорошо меня знал.

— Ты знаешь, Орден не для меня. Но это не значит, что он не для тебя.

Он тяжело вздохнул.

— Я не знаю, смогу ли доверять им. Если снова до этого дойдёт, если встанет выбор между жизнью ведьмы из Ордена и жизнью кого-то вроде тебя, думаю, они всегда выберут спасение Ордена.

— Жизнь полна тяжёлых решений, ты знаешь это. Мы делаем всё, что можем с тем, что имеем в данный момент. И едва ли когда-то будет правильный или неправильный путь, есть только твой путь. Я выбираю лифт, а ты выбираешь лестницу, но мы продолжаем встречаться наверху, Раф, — я провела губами по щетине на его подбородке. — И если бы мне снова пришлось принимать решение, оно было бы тем же. Для всех это было лучшее решение, — я встретила его взгляд. — Глубоко внутри ты это знаешь. Вот почему ты до сих пор так бесишься.

Какое-то время Винтер пристально смотрел на меня.

— Кто ты? — спросил он наконец. — И что ты сделала с Иви?

Я рассмеялась.

— Время от времени у меня случаются вспышки интеллектуальных способностей, но они не длятся долго, — я слегка пихнула его. — Ты пованиваешь. Сходи прими душ, а я пойду вниз и посмотрю, смогу ли раздобыть нам что-нибудь на ужин и бутылку вина. Думаю, мы это заслужили.

Он улыбнулся мне. Проживи я хоть тысячу жизней, моё сердце всё равно не подпрыгивало бы так, как от улыбки Винтера.

— Звучит как отличный план, — он помедлил, частично повернувшись в сторону ванной. — А, — произнёс он, — Ипсиссимус по-прежнему советует тебе не пытаться колдовать. Мэйдмонт нашёл какой-то старый фолиант, в котором говорится о древней ведьме, прошедшей через нечто подобное, но он написан на кишащей архаизмами латыни, и его перевод займёт некоторое время. Он полагает, что, скорее всего, с тобой всё в порядке, и использование магии не высвободит скрытую впитанную тобой силу некромантии, но для перестраховки…

Я закатила глаза.

— Да, да. Я могу ещё какое-то время побыть хорошей непрактикующей ведьмой. Правда, Мэйдмонту стоит пошевеливаться. Как только мы обнаружим Чёрную Бороду, все ведьмы должны быть готовы к действиям. Я не останусь в стороне от этой битвы. Этот ублюдок получит по заслугам.

— Я люблю тебя, Иви Уайлд, — ухмыльнулся Винтер. — Но, чёрт возьми, порой ты пугаешь.

Я встряхнула белокурыми кудряшками и покрутила бёдрами настолько развязно, насколько способно было моё уставшее тело.

— Ещё бы, дорогуша.

***

В баре приятно пахло пенным пивом, а откуда-то из глубины паба доносились запахи мясного жаркого. Едва ли не пуская слюни, я прошла сквозь толпу и взобралась на барный стул. Музыкального автомата не было, а из колонок не доносилась фоновая музыка, хотя дальний угол комнаты мог похвастаться небольшой сценой, на которой уже установили ударную установку и микрофоны. Учитывая количество людей, тёплую атмосферу и гул голосов, это явно то самое место, где стоит побывать в четверг вечером в Дартмуте.

Я поманила бармена и выхватила меню, после чего заказала две тарелки жаркого по-ланкаширски и две пинты местного пива. Я даже надеялась, что Винтер не будет торопиться с душем, и я смогу съесть его порцию, а когда он придёт, заказать ещё одну. Вероятно, во всей этой теме со свежим воздухом что-то есть: я чувствовала себя достаточно голодной, чтобы слопать чан жаркого, и казалось, что одной миски не хватит, чтобы утолить этот голод. Пожалуй, частично таким образом я хотела напомнить себе, что я жива. Что, кроме как поболтать с несколькими недавно почившими ведьмами, может дать понять, насколько важно наслаждаться каждым мгновением? И каждым кусочком еды.

Я поёрзала, чтобы усесться поудобнее, и сделала большой глоток пива. Прикрыв глаза от наслаждения, я причмокнула губами. Мы с Винтером поймаем Чёрную Бороду прежде, чем он причинит ещё какой-то вред. Больше никто не умрёт. Винтер вернётся в Орден и будет довольным трудоголиком. Я научу его смотреть запоем сериалы — все сезоны за раз; он покажет мне все лучшие спортзалы в радиусе двадцати километров, а я притворюсь, что мне это интересно. Всё складывалось как нельзя лучше.

Я открыла глаза, чтобы схватить стакан и глотнуть ещё пива. Он был на полпути к моему рту, когда взгляд мой упал на мужчину, который только что пробрался к другому концу бара. Кустистая чёрная борода, лысая голова, изрытая оспинами кожа и серьга в ухе в форме черепа. И мёртвые чёрные глаза. Ни Карен, ни Эми не упомянули его глаза. Я застыла, не в силах пошевелиться. Почувствовав мой взгляд, он бегло оглянулся и напрягся, уловив моё выражение лица.

— Жаркое скоро будет, — жизнерадостно произнёс бармен. — Я накрыл вам столик в углу.

Я медленно поставила стакан и попыталась принять непринуждённый вид, но у меня было ужасное чувство, что уже слишком поздно, и я себя выдала. Я заставила себя изогнуть губы в улыбку.

— Чудесно, — выдавила я. — Спасибо.

Гадство. Гадство. Гадство. Держа Чёрную Бороду в поле зрения, я взглянула на лестницу. «Давай же, Винтер. Чёрт тебя дери, спускайся».

— Так вы гуляли в Уистманском лесу? — поинтересовался бармен.

— Да, — прошептала я. Даже если бы я постаралась, мой голос не мог звучать более виновато. Призвав на помощь каждую крупицу силы воли, я расправила плечи и улыбнулась шире. — Люблю пеший туризм. Особенно в дождь. Понимаете, это помогает мне почувствовать себя ближе к природе.