Иностранец. Друзья и враги

Глава 3

Я стоял перед дверью Кати и не решался войти. День явно не задался после того, как я узнал, что она приехала. Разговор с Тау Лонгом был довольно информативен и, как ни странно, предельно честен, и в нем было не одно рациональное зерно.

Наслушался я изрядно. Казалось, что уши сейчас отвалятся. Так много необычного услышал. Мне даже казалось, что от мысленной нагрузки поднялась температура. И голова, славно процессор, не справляется с поступающим объемом информации.

Тау Лонг встретил меня, сидя во главе стола в рабочем кабинете. Увидев меня, он, отложив в сторону документы, отправил десяток человек заниматься теми задачами, которые только что поставил.

Я еще тогда изрядно удивился, ведь ради меня никогда еще не прерывали совещание. А значит, я важнее, чем его личные секретари, которые были глазами и руками лорда в клане.

Присев на кресло, где, казалось, только что сидел с Катей, и пригласив меня к тому же, Тау Лонг начал первым:

– Ты уже изучил бумаги?

– Просмотрел по диагонали и теперь решил прийти лично, – согласно кивая, сказал я.

– Ну и что? Какие первые впечатления? – поднял бровь Тау Лонг.

– Если честно, то негативные, – ответил я. – Не нравится мне это. Не вовремя она как-то приехала.

– Хм, – улыбнулся лорд. – Знаешь, я этому рад. Рад, что негативное.

– А я не рад, – перебил я его. – Это вообще-то моя семья. Мне не нравится то чувство, которое меня сейчас посещает.

– Это-то и странно, – немного отвернувшись в сторону, сказал он. – Ты очень глубоко понимаешь вопрос. И даже обратил внимание на свои чувства. А именно на то, что тебе не нравится негативное отношение к своей сестре. Интуиция подсказывает, что как только у тебя все начало получаться, к тебе приезжает сестра. У тебя на себя-то времени нет. А тут еще кто-то. Это правильно. Вот только ты еще и понимаешь, что твое отношение неправильное. Молодец. Секунду…

Лорд посидел неподвижно пару мгновений, а потом со словами «Нет, так нельзя!» встал и подошел к бару. Открыл с громким хлопком какую-то бутылку и наполнил наполовину два широких низких стакана жидкостью янтарного цвета, а потом добавил туда по два кубика льда из аппарата в стене. И, подойдя ко мне, протянул один из них.

Я был так удивлён данным действом, что безропотно принял питье. «Коньяк или виски», – подумал я. Пригубив, почувствовал только, как нёбо обожгло, и мысленно скривился. Я склонялся к мысли, что это виски, но на том мои потуги и закончились. И чужая память в данном случае мне помочь не могла. А лорд тем временем сел и так же, как и я, слегка пригубил напиток, после чего продолжил:

– Недели две назад, после разговора со старейшинами, я в очередной раз подумал, что удивлен, как ты вырос. Буквально за полгода. Из маленького птенца, причем другой масти, ты превратился в молодого дракона, который уже не упустит добычу, которую смог взять.

Да, можно было бы сказать, что тебе везет. Так, кстати, очень многие говорят и размышляют. Везет на людей, на территории, на прибыльные предприятия. Только вот я знаю немало тех, кто, попав в схожие условия, довольствовался бы малым. Радовался жизни и ничего больше не делал.

Ты же иное дело. В дела рода и клана насколько можно вникаешь. Переманил много хороших специалистов. Даешь им настоящую работу и не даешь застаиваться. Вникаешь в то, что делаешь, и самое главное, не обращаешь внимания на обиды, которые были в прошлом. Ни на меня, ни на кого другого не бросаешься. Хотя, если вспомнишь, раньше ты много всякого говорил. Однако как все изменилось. Детство ты оставил в детстве, а взрослую жизнь ты строишь по-новому. Пусть все идет медленно и ты делаешь ошибки, но то, что ты идешь вперед, это факт. Кстати, я слышал мнение, что ты мой невероятно успешный проект. Только вот мы с тобой знаем, что это не так.

– Я пришел сюда не за похвалой, – хмуро перебил я лорда, не понимая, про что он.

– А я вот так решил начать, – сказал Тау Лонг, отпив еще раз из стакана и, казалось бы, ничуть не разозлившись из-за того, что я его перебил. – Начать с чего-нибудь другого мне было бы сложно. Ведь даже сейчас ты ни капельки не радуешься моим словам. А хочешь ответы на свои вопросы. И это правильно.

Очень правильно, что тебе не нравится приезд сестры. Ситуацию я опишу предельно примитивным способом. Тебе этот визит не нравится потому, что сейчас ты хозяин своей земли. Ты хозяин сам себе. Только вот ситуация уже начала меняться. В одно мгновение ты стал свободен. И такую информацию, естественно, никто не скрывал.

Отношения младший и старший никуда не делись. И если у нас ты их успешно купировал – ведь отношение к тебе если не как к полноценному главе рода, то не как к ребенку, а это уже немало, – то дома все будет наоборот, ты снова младший и оберегаемый сын, пропавший и поэтому более любимый, чем все остальные.

Твои родственники со стороны отца воспользуются этой связью. Будь уверен. Прагматичные и всюду ищущие свою выгоду. Тебя ведь в клан приняли и признали специально, чтобы отдать мне. Ты не был никому нужен, и сейчас от тебя будут нужны лишь деньги и территории. Для них ты никто и звать тебя никак. Всего лишь разменная карта. А знаешь, откуда я это знаю? Никто из Советниковых никогда не пытался с тобой связаться. И это факт.

Родственники со стороны матери совершенно другой породы люди, но и они не думаю, что откажутся от того, чтобы оттяпать кусок твоих богатств. В нынешней Российской империи кланы совершенно не такие, как в Китае, они больше похожи на диких зверей, дерущихся за кусок территории и денег. Власть Императора то ли слаба, то ли это его план по уменьшению количества членов кланов.

Так или иначе, при возвращении в родную империю ты будешь под ударом. И моя задача этот удар если не убрать, то отвести в сторону.

Именно поэтому я отдал приказ подготовить тебе документы на одну из твоих же деревень. Чтобы ты смог показать, что по-настоящему являешься владельцем небольших земель, которые дали тебе право стать свободным от договора. Только в этом случае от тебя не отвернутся, но и не нападут. Ведь ты сам должен понимать, за клочок на чужбине рвать глотки никто не будет, особенных доходов с этих предприятий не будет. Только сам в разговоре не додумайся сказать о большем. А все наши слуги уже предупреждены.

– Вы так уверены, что она ничего не узнает? – скептически спросил я. Все слова лорда я пропустил мимо ушей. Мне не было интересно то, что он меня хвалит.

Хотя в другое время я бы попытался этим воспользоваться. И попытаться разговорить его на несколько интересующих меня тем. Все-таки он не со всеми так говорит. Чувствовалась от Тау Лонга некая искренность. Только вот сейчас меня интересовало совершенно другое. Мне нужен был тайм-аут в отношениях с сестрой для принятия решения. Вот только я не верил, что этого можно будет легко добиться.

– Ты это о чем? – уточнил лорд.

– Она ментальный целитель, – ответил я. – И пусть я еще не совсем понимаю, что это такое, но у меня есть боязнь, что это что-то серьезное.

Лорд скептически посмотрел на меня, а потом задумался и только через некоторое время заговорил сам с собой:

– Дадим ей телохранителя из ветеранов и кого-нибудь из целителей. Они будут прикрывать друг друга и не дадут твоей сестре сделать с ними что-нибудь неожиданное. К тому же я уже отдал распоряжение о том, что, пока гостья тут, разговоры должны идти только на гуаньдунском диалекте.

В ответ на это я согласно кивнул. В Поднебесной было большое количество диалектов помимо официального языка. В нашем клане его использовали при важных переговорах или гостях. Вроде и разговор строится на китайском, но гость скорее подумает, что не знает каких-то слов, чем то, что его дурят.

– Еще я думаю, ее нужно чем-то занять, но еще не знаю чем, – задумчиво сказал я. – Мне не хотелось бы, чтобы она бесцельно шаталась по дворцу.

– Мне бы этого хотелось еще меньше, но мы играем в большую игру, и ты сам должен понимать, что на кону стоит не только твоя независимость, но и независимость клана, – усмехнувшись, сказал Тау Лонг.

– Вы это о чем? – не понял я.

– О том, что этот приезд может закончиться тем, что тебя попытаются вернуть в клан Советниковых, тем самым приобретая во владение клана собственность в Китае, – сказал лорд.

– Я читал документы, – потряс я папку. – Какие мои перспективы там? Что вы по этому поводу думаете?

– Ты можешь влиться в род Советниковых, – ответил он и начал загибать пальцы. – Также можешь войти в род Зиминых. Вариантов, как видишь, не много. Другое дело, как ты туда войдешь. Либо ты прилипала, у которого ничего нет и которого нужно вести за руку, либо ты сам себе хозяин, который может побороться за первенство в роду. Хотя подобное будет реальностью лет через тридцать, и это я про Советниковых. Для большего нужно хорошо знать нынешние законы Российской империи. А в этом я не силен. Так что смотри сам.

Лучше сиди ниже травы и тише воды, не вылезай, подумай. У тебя есть много времени, чтобы начать принимать решения. К тому же ты вполне можешь попросить сестру преподать тебе пару уроков по ментальному целительству. Это должно будет ее занять. Кроме того, по непроверенной информации, у меня будет возможность ее занять кое-кем другим.

– Кем? – заинтересованно сказал я.

– Пока информация непроверенная, говорить не буду, – поморщился лорд.

– Ну и ладно, – сказал я, задумавшись.

В принципе Тау Лонг не сообщил мне ничего оригинального. Именно так я и собирался делать. Какого-то откровения я тоже не услышал. Поэтому задал вопрос:

– Кстати, а как она сюда попала? Почему меня никто не известил?

– Потому что ее привез наместник, причем под самый мой нос. Пользуясь тем, что его машина не досматривается, подъехал прямо к главному входу во дворец, сдал мне ее на руки и тут же отчалил.

– Странно, – пробормотал я.

– Ничего странного, – тут же ответил лорд, – это все твой дядя подсуетился.

– А почему он тогда не подсуетился, чтобы передать мне письмо за эти годы, а только сейчас? – удивился я. – Хотя бы один раз. Хотя бы знак.

– Да потому, что эти попытки пресекались. Ты был наш, а китаец против китайца не пойдет. Будет врать, увиливать и очень хорошо не понимать ни малейшего намека. А сейчас ты свободен, и урона чести не будет никакого.

– Ну ладно, вам виднее, – сказал я. – Хотя чиновники могли бы и взятку взять.

– Взятки, наркотики и проведение хоть каких-то схем, несущих вред Поднебесной, приравниваются государственными чиновниками только к одному варианту – выстрелу в затылок.

– Попадаются? – удивился я.

– Периодически. И казна в плюсе, и на их место всегда есть с десяток претендентов. Есть из кого выбрать, – довольно заявил Лонг. – Правильную политику Император ведет.

– Опа, – удивился я. – Вы так его поддерживаете? Никогда не слышал.

– А я такое редко говорил, – ничуть не смутившись, ответил он. – К тому же я клановый аристократ. По идее все действия, которые совершает Император, направлены только на то, что заставит клановых ослабиться.

– Да ну! – не поверил я. – Клановые же его подданные, с чего бы ему это делать?

– Такова политика, – пожал плечами лорд. – Причем политика, проверенная столетиями. Если кланы набирают очень много сил, то начинают не то чтобы давить на Императора, но существенно влиять на политику империи. Поэтому кланы стараются постоянно набрать силу, а Император – их ослабить. Скорее всего, кланы бы взяли власть в свои руки и давили бы на Императора, только вот, несмотря ни на что, они еще и дерутся за первенство между собой.

– Интересная мысль, – сказал я, хотя в сказанном не было ничего, до чего бы я не смог додуматься самостоятельно. От резкой перемены разговора я даже забыл про сестру. И меня начал интересовать один вопрос, поэтому я продолжил: – То есть вам все-таки нравится Император, несмотря ни на что?

– Нравится? – удивился лорд и тут же уверенно заявил: – Нет!

– Тогда… – замялся я, потому что не понял его слов и не мог сразу сформулировать вопрос.

– Я его уважаю, – перебил меня лорд. – Этот человек за свое правление сделал много разного, но все оно было направлено на то, чтобы Поднебесная развивалась.

Взять даже ситуацию с нашим кланом. Несмотря ни на что, я все еще жив. Старый наместник тоже все еще жив и находится на своем месте. Договор, который был заключен с Императором, выгоден нам и выгоден ему.

По-хорошему, нашему клану еще предстояло бы лет тридцать постоянно трудиться, чтобы закрыть полностью весь канал. К этому можно было стремиться. Это была хорошая цель, вот только ты натолкнул меня на одну мысль: что основной наш ресурс – это люди и земля.

– Я? – испытал я нешуточное удивление.

– Твой проект по постройке дороги, оборудованию зон отдыха и закладыванию городка показал, что мы ничтожно мало вкладываемся в развитие региона. А если вложиться хорошо, то и отдача будет отличная. И развиваться нужно не по количеству, а по качеству. Сам не заметил, как клан нарастил изрядный жирок. Нужно теперь его убирать и накачивать мышцы. А для этого у нас все есть.

– Все равно, – поднял я руку, останавливая его речь. – Что насчет Императора? Вы же его не любите – это я знаю точно. А тут уже уважаете.

– Несмотря ни на что, он меня переиграл, – грустно сказал Тау Лонг, допивая все, что было в стакане. – И за это я его уважаю, как уважаю всех сильных противников. Так же должен делать и ты. Не лелеять свои обиды, особенно если жив остался, а работать дальше. Учиться нужно у сильного противника, только у него и можно учиться.

– У Советниковых есть чему поучиться? – уточнил я.

– Есть, – немного подумав, сказал лорд. – Хотя они, как и все, используют то, что у них есть, и поворачивают к огромной выгоде для себя. У меня даже мелькала мысль, что это не я выиграл у твоего отца, а он мне сдался. И как мне кажется, единственное, что он не мог представить, так это то, что я по старому обычаю захочу одного из его сыновей в заложники.

– С чего это вы так решили? – от неожиданного поворота разговора я даже подался немного вперед.

– Это только мои догадки, – нерешительно начал лорд, а потом все-таки продолжил: – После моей победы над ним клан Советниковых посчитали ослабленным. Пусть я и был в Китае, но в России были мои люди. Они-то все и доложили. Несколько нападений на Советниковых, причем неудачных. И мощный ответ, который принес приличные откупные клану. Твой отец вышел против мастера и учителя и смог их убить. Опытные или не очень, но их было двое и они прилюдно сдали на свои ранги, ошибки быть не могло. Он очень силен, и предательство родного сына и рода не ослабило его, как ослабило бы того, кто по-настоящему любил своего ребенка. Уж извини…

– Нет, ничего, – я отмахнулся от подобного извинения, как от чего-то несущественного, это прошлый я мог серьезно обидеться. Сейчас же я хотел выслушать мысли лорда, выжимку из его опыта. Это было именно то, что мне было нужно, и, самое главное, это было по делу. – Что по Зиминым?

– Род, который верен традициям, имеющий хорошее камонтоку, но у которого мало членов и еще меньше сил. Если бы они принадлежали какому-нибудь клану, то я сказал бы, что все у них хорошо. Однако мне они представляются слабыми, и после серьезной ошибки, которая повторилась в прошлом, долго не проживут. Но это только в крайнем случае. Расположением князя они пользуются. Являются редкими специалистами, поэтому есть шанс, что я не все знаю, и они находятся под серьезной защитой.

– И что в таком случае делать мне? – уточнил я, совершенно не надеясь на ответ.

– Лавировать, – ответил лорд. – Несмотря ни на что, это две силы, от которых ты можешь многое получить. Не спеши. Ничего не объясняй. Учись у одних, вторых задействуй для того, чтобы заработать. Местную сырьевую базу используй для того, чтобы сделать свой товар и продавать его в империи. У тебя есть все шансы для того, чтобы стать сильным и независимым самостоятельно. Все зависит от тебя.

– Это все нужно обдумать, – сказал я. Последние сказанные лордом слова только подтвердили мои мысли. Придется и вправду лавировать, а чтобы это удачно сделать, нужно дать мыслям улечься.

– Обдумай, – сказал он. – И не спеши, время есть.

– Хорошо, – кивнул я, – не буду.

– Тогда я думаю, что ты должен занять сестру своим образованием. И сделать так, чтобы у нее не было много свободного времени. А насчет остального я распоряжусь. И… еще одно… – словно чувствуя себя неловко, произнес Тау Лонг, останавливая меня уже перед самой дверью. – Если вдруг мои девочки захотят подпортить тебе настроение, ты отправляй их ко мне, я им живо мозги вправлю. А то они могут на тебя немного обижаться. Ну… сам знаешь…

– Хорошо. Если вдруг что, так и сделаю, – сказал я, толкая дверь и одновременно с этим размышляя о том, что рассказывать о сегодняшней некрасивой встрече не буду. Как и о том, что вошедших в раж девчонок совершенно не остановить словами отца. Их уже давно нужно было выпороть. Интуиция подсказывала, что это еще реально. Они понимают только силу, и резкое опускание с небес на землю может вправить им мозги.

До комнаты сестры добрался быстро, так и не придя ни к какому выводу, что же мне конкретно делать с ней. Несмотря на то что я оставил ее не более двух часов назад, все же решил прийти и поговорить еще раз. Вот только как легко было идти к двери, так тяжело было в нее постучать. Даже неожиданностью стало.

Прокрутив еще раз весь сегодняшний день в голове, решил постучать, как вдруг в этом отпала необходимость. Пискнул электронный замок, наклонилась ручка, и дверь открылась.

– Ну! Долго ты еще в нерешительности стоять будешь? – спросила Катя, уперев одну руку в бок. Видно было, что она приняла душ. Махровый халат кремового цвета свисал до щиколоток, на волосах было закрученное для сушки волос полотенце. Я не успел удивиться, что она так тепло одета, как в лицо ударил поток прохладного воздуха. Кондиционер был включен и создавал температуру на несколько градусов ниже, чем в других помещениях.

Наверное, я выглядел удивленным тем, как она меня встретила, или просто застыл в виде изваяния. Поэтому Катя не стала дожидаться моего ответа, а взяла инициативу в свои руки:

– Заходи. Хату выстуживаешь!

Причем слова не расходились с делом. Она взяла меня за рукав и втянула в комнату. Вроде и силы какой-то не применяла, да и я не сопротивлялся. Поэтому быстро оказался в комнате, а дверь в комнату сразу закрылась.

– Проходи, присаживайся, – сказала Катя, подходя к диванчику и беря в руку пилочку для ногтей.

В комнате были прикрыты окна. Тихо играла какая-то музыка. По комнате, несмотря на работу кондиционера, разлился легкий и вкусный аромат цветов. Не успев подивиться, как мгновенно меняется комната, когда в нее вселяется девушка, я прошествовал за стол, аналогичный тому, за которым принимаю пищу в своих апартаментах.

– А как ты узнала, что я пришел? – спросил я, внутренне радуясь, что тема для разговора пришлась как нельзя кстати и можно сразу к ней подвести.

– Почувствовала, – как ни в чем не бывало ответила сестра, медленно водя пилочкой по ногтям.

– А это какой-то семейный дар? Или так умеют все целители? – подтолкнул я ее к мысли.

– А, вот ты о чем! – воскликнула Катя и шуточно ударила себя по лбу. – У меня раньше было впечатление, что ты хотя бы что-то знаешь про род и наши способности. Только, наверное, тебе никто не рассказывал о том, как дела обстоят на самом деле. Или рассказывал?

– Нет, – отрицательно замотал я головой. – Совершенно ничего не рассказывали.

– А! Так ты вообще ничего не знаешь. Ну тогда слушай, – Катя важно выровняла спину, скрестила ноги перед собой и как-то по-учительски склонила голову набок. Видно было, что эта тема является для нее не новой и она рада тому, что есть о чем поговорить. – Вообще я тебя почувствовала. Просто почувствовала. Одна из способностей рода, которая появляется после занятий менталом, – это возможность чувствовать живых людей. У кого-то она сильная, у кого-то слабая. В расслабленном состоянии я могу почувствовать человека с пятнадцати шагов. Точнее, даже не человека… Это, скорее, его мозговая активность. Ты же, как родственник, имеешь фору перед другими людьми, тебя я могу засечь метров за тридцать-сорок. Хотя если бы ты занимался по методике нашего рода и начал развивать свои способности, то я бы видела тебя подальше опять же метров на двадцать-тридцать и даже в случае чего могла бы тебя позвать.

– Позвать?! – удивился я. – Мысленно?

– Мысленно, – довольно улыбнулась Катя. – Члены рода могут общаться друг с другом на расстоянии около ста метров. Хотя дед может и за километр зов отправить. А вот если он еще и настроится, то это будет километра три-четыре.

– Ого! – удивился я. И было от чего. Большинство камонтоку могло только атаковать или защищать. У многих кланов смысл был в том, чтобы остаться жить и не быть уничтоженными в веках. Такое интересное умение – это нечто.

– Но это только разговор, – важно подняла руку Катя. Видно было, что мое удивление пришлось ей по душе, и она продолжила меня удивлять: – Подать сигнал с помощью эмоции гораздо проще и легче. Только вот чем дальше родственник, тем больше расходуется энергии. К счастью или к сожалению, в современном мире гораздо проще использовать обычный трепальник. Эта сфера наших талантов не востребована.

– Трепальник? – удивился я, и больше не названию, его-то я понял – это она наверняка про телефон говорит. Только вот все равно слово «трепальник» прозвучало, словно принцесса ругнулась на приеме перед гостями матом, короче, это слово не соответствовало Кате.

– Так у нас коммуникаторы называют. И на руке не носят больше, в виде старых трубок используют, – подсказала мне Катя.

– Понятно, – кивнул я. – Только вот все равно комантоку крутое.

– Нет, нет, – отрицательно замотала головой Катя. – Это не камонтоку. Это так… Побочное умение, которое проявилось в результате основной работы. Основа нашего камонтоку – это возможность при некоторой подготовке читать память человека. Искать ответы в голове у преступника и предателя. Еще меня недавно начали натаскивать в боевом целительстве. Ментальные атаки и защиты, способность захватить тело противника.

– То есть?!

Захватить тело противника. Я даже немного подскочил. Разговор, который начался совершенно обыденно и как бы случайно, открывал передо мной огромный и перспективный мир.

– Да все просто, в случае нужды я могу залезть в голову к человеку и завладеть его телом, а потом, вместо того чтобы он выстрелил в меня, он берет и стреляет в своего товарища или в себя, – пожала она плечами. – Вариантов много. Я даже два раза в освобождении заложников участвовала. Могла бы больше, но дед никого не пускает. Только если уверен, что в случае штурма мы не пострадаем.

В последнем предложении чувствовалась нешуточная обида. На губах даже мелькнула небольшая улыбка, сестра умильно расстроилась, как будто это было именно то, к чему она стремилась всю жизнь. А дед, такой негодяй, ее не пускает.

– И эти техники как далеко работают? – решил уточнить я.

– На небольшое расстояние. Я либо должна настроиться на человека, либо видеть его. Только вот что одно, что другое нужно делать замерев. А при замене сознания лучше лежать, а то упадешь и разобьёшь себе что-нибудь, – грустно сказала она. – К тому же если настраиваться, то нужно пару минут.

– Прикольно, – сказал я. – Как боевики вы так себе, а вот…

– Мы, – перебила меня Катя. – Мы.

– А, ну да! Извини! Сама должна понимать, что я еще не привык, – примирительно улыбнулся и продолжил: – Мы! Как боевики так себе, но вот как следователям и диверсантам нам нет цены. Дед также замирает?

– Он как раз таки нет, – сказала Катя. – Он потоки сознания раздваивает, и этого ему достаточно, чтобы и человеком управлять, и себя контролировать. К тому же ему и маме настраиваться не нужно. Они как-то одним движением, говорят, можно. Только у меня пока не получается, меня этим техникам только недавно начали учить. А дед говорит: «Тренируйся, и толк будет!» А на ком тренироваться? Боевое применение может человека даже убить. Нет у меня таких людей, на которых я могу потренироваться.

– Так, ну это все для дела. Допустим! А положительное есть что-нибудь? – решил уточнить я.

– То есть? – обиделась сестра, – А этого что? Мало?

– Да нет. Только если ты умеешь проникать в сознание, то это значит, что у тебя есть шанс не только что-то оттуда забрать, но и что-то туда принести, – важно расширив глаза, медленно сказал я.

– Ну, это ментальное целительство, – Катя начала соображать, о чем я. – Вообще мы, развивая свои навыки, можем включать эмпатию и чувствовать больного или присутствовать на важных переговорах и чувствовать, что думают люди. Не обманывают ли.

Клиника у нас для душевно больных, привозят к нам разных пациентов, и мы с ними работаем. Не все могут пережить воспитание в роду. Кто-то не может пройти особо жесткое испытание. Кто-то спать не может. У кого-то кризис среднего возраста. У кого-то кошмары. Короче, много всякого. И когда люди и их окружающие начинают понимать, что другого выхода нет, то приезжают к нам. Да и это не основная работа. Драки, разборки, войны, просто чрезвычайные случаи. Всего много, а голова – такой орган, который не прощает ошибок. Разные случаи бывают. Бывает, голова треснет. Кость залечить целитель может, а вот как быть с поврежденным мозгом? Тоже к нам везут.

– И реально мозг латаете? – не поверил я.

– Ну не то чтобы латаем, – сказала Катя. – Воздействуя на определенные участки мозга, заставляем его выйти на рабочий режим. Помогаем ему быстрее восстановить свои функции.

– И что, прям люди выздоравливают? – не поверил я. – И с дырками в голове?

– Хм, – грустно ухмыльнулась Катя, – и такие были. У меня два было. Один восстановился нормально. Уходил на своих двоих. Мы его полностью восстановили. Пуля попала в такое место, что ничего не пострадало. Он все помнил и сам старался выздороветь. Соблюдал диету и все мои требования. А вот у второго тяжело было. Потерял память. Практически всю. Говорить мог, а вот вилку держать не умел. Или вот машиной мог управлять, а позвонить не мог. К сожалению, имени своего так и не вспомнил. Зато живой, что само по себе чудо.

– Ничего себе! – удивился я. – И сколько же такое лечение занимает?

– Минимум год. Раньше тоже можно. Только мы гарантии даем минимум после года. Мы же все функции восстанавливаем полностью.

Некоторые хотят восстановить функции мозга и сразу забрать больного. Тут уж пятьдесят на пятьдесят. Если организм крепкий и целитель из родственников есть, то это проще. А так… Мороки с таким больше, чем лечения. Нам, бывает, потом привозят их на еще один восстановительный курс, потому что сами родственники справиться не могут. Какая бы сиделка ни была, заставить работать мозг она не может.

– То есть ты можешь? – не понял я.

– Это сложный процесс, – немного подумав, сказала сестра. – Тут даже если я тебе расскажу что-то, считай, половину пропустила, чтобы понятней было. Во-первых, активность мозга мы восстанавливаем, когда пациент находится в коме. Если он по естественным причинам не в коме, то мы погружаем его в искусственную. Мозгу, как никому, нужен отдых после травмы и максимальная статичность. С другой стороны, мозг может заснуть в таком случае. А тут нужна я. Погружаясь в сознание больного, я активизирую его мыслительные процессы. Общаюсь с ним. Воздействую определенным способом. И только потом, когда появляется возможность находиться в сознании и не повредить себе ничего, он просыпается.

– Тогда как ты мозг восстанавливаешь? – не понял я.

– Мозг слишком хрупкая вещь, чтобы его восстанавливать. Он сам восстанавливается. Я лишь заставляю его понимать, что он должен восстанавливаться, а не спать, – сказала Катя уже не как учитель, а как человек, объясняющий кому-то простые вещи, которые этот кто-то не может понять.

– А как же тогда спинной мозг? – решил схохмить я. – Его восстанавливаете?

– А его как раз таки восстанавливаем, – сказала Катя. – Это уже не чистая менталистика, а нечто вроде сплава ментальных техник и простого целительства.

– Круто! – в очередной раз не сдержал восхищенного возгласа я.

– Еще мы с детьми работаем! – заулыбалась Катя. – Это классно. Они клевые и меня любят. У меня рисунков много. Мне постоянно что-то дарят.

– А что дети? – не понял я.

– Бахир, конечно, заботится о том, чтобы плод развивался хорошо. И у многих это так, но случаются отклонения в поведении и в психике ребенка. Есть аутисты, которые не всегда принимают окружающий мир… Много всякого.

– Слушай, если все так, то почему я ничего подобного не чувствовал? Что-что, а то, что у меня есть комантоку рода, я помню, но никаких считываний мыслей и эмпатии у меня никогда не было.

– Ну, для начала учиться в роду начинают после семнадцати лет. До этого идет общая подготовка. Эмпатия, мыслесвязь, умение вводить в сон и навязывать свои желания. Помимо этого идет обычное целительство, прикладная психология, гипноз.

– Гипноз? – не понял я.

– Да, это одна из базовых техник защиты – возможность загипнотизировать врага.

– Э… А почему не какое-нибудь ментальное воздействие? – не понял я.

– Потому что нельзя ребенка подобному учить, мало того что кого-нибудь убьёт, так еще сам в своем уме не останется. Дети вообще более хрупкие, и нельзя несформировавшееся сознание допускать в чужую голову. А что касается тебя, то я чувствую некоторую странность. Наверное, блокиратор нанес урон твоему развитию. К тому же ты никогда не делал медитации для того, чтобы направить мыслительные потоки не внутрь, а наружу.

– Чего? – не понял я.

– Не тренировался по клановым методикам! – почти по слогам сказала Катя.

– Слушай, а ты меня научишь? – спросил я.

– Ты хочешь научиться? – спросила она.

– Конечно, – я был доволен и деловит. – Ты тут месяц. Что там будет дальше – не знаю, но мне кажется, что я бы с удовольствием начал тренировки. У меня, кстати, отдельный тренировочный зал есть.

– Ну… – Катя немного задумалась, всего на мгновение, а потом тут же продолжила: – Конечно, я тебя с удовольствием научу, братик!