Другой мужчина (СИ)

Глава 14

Настя не стала пытаться делать приветливый вид, но разговаривала вежливо. Техники «Молнии-Связь» тоже были вежливы, но ничего не сообщали.

Впрочем, она и не спрашивала. Если что-то хотели сказать, то сказали бы. Несомненно, они посланы шпионить.

В исследования «Эфира» они не лезли. Ну и правильно. Объект, возможно, военной значимости, кто их пустит? Непонятно, как удалось договориться Деймосу. Было только подозрение, что он использовал Настю. Репутация четы Веряевых была колоссальной. Пообещать правительству, что работать над объектом будет она с самыми доверенными людьми — могло сработать. У Леонида срабатывало. Он никогда не злоупотреблял репутацией, держал слово, старался на благо клиентов и партнёров. Поэтому-то и могли с ними начать сотрудничать только потому, что это — Леонид и Анастасия Веряевы. Интересно, не использовал ли это Деймос?

Настя никогда не могла сама делать подобные вещи.

В любом случае, чего бы ни было у «Молнии-Связь», репутации такой у них точно не было. Пусть их методы более коммерчески успешны, но «Эфир» ещё жив и собирается жить дальше.

В конце концов Настя определила сотрудника «Молнии-Связь», который отвечал за всё, что бы ни происходило у них на Аркане. Понятно, это было нелегко, ведь Мартов Пётр Евгеньевич имел должность простого инженера.

Наверное, когда она скажет об этом Деймосу, тот обязательно поймёт что не так. Ведь простого инженера не пошлют на такой объект. Одного из руководителей — тоже, а чего это на обычные проверочные испытания руководителей посылают? Пусть Немирский подумает, что здесь не так. Настя просто предложит Мартову вместе поужинать. Интересно, сможет она записать разговоры? Пусть Деймос подумает над ними, для неё это слишком запутанно.

Ренат отсылал Немирскому результаты эксперимента, пока Максим прозванивал квантовые цепи коммуникационной точки. Техники-шпионы конкурентов ходили вокруг с видом «Ага, нас не проведёшь!», но ничего не могли понять.

Для них уже будет поздно. Через несколько часов патент придёт на регистрацию в Центр интеллектуальной собственности. И тогда — всё, дело сделано. Никто открытие уже увести не сможет. А патенты в соавторстве с учёными Государственного института квантовой физики никто не уведёт тем более, хоть и готовить их будут ещё недели две.

Это можно было отметить — торжественным ужином. Позже они так и сделают, а сейчас Насте предстоит ужин другого рода.

На корабль Мартова Настя заходила с неохотой. Неудобно встречаться на вражеской территории, но — как ещё? У неё при себе корабля не было.

Почему обычный инженер прилетел на служебном корабле?

— Рад вас видеть, — улыбнулся вежливо шпион «Молнии-Связь». — Проходите.

— Я тоже рада.

— Неправда, вы предпочли бы, чтобы нас здесь не было.

— Верно, — холодно усмехнулась Настя.

Она села за стол. Только еда, никаких украшательств. Отлично. Не хватало ещё, чтобы ужину придали оттенок торжественного.

— Пётр Евгеньевич, во время проблем с коммуникационной точкой конкуренты, появившиеся поблизости, нервируют.

— Понимаю. Но, тем не менее, мы здесь. И вы здесь.

Настя вздохнула. Этот мужчина казался все более опасным с каждым взглядом, с каждым словом. Сухощавый, бледный, невысокий. Невзрачный.

Такие люди самые хитрые.

Настя занервничала.

Ну зачем она пришла? Сейчас выболтает ему что-нибудь. Хотя, вроде бы, материал уже готов и в пути, и ничего не может его остановить…

Но взгляд Мартова говорил: «Я могу всё».

Она без аппетита, но быстро разделалась с нежным Деметрийским ящером с гарниром, попробовала блинчики с вареньем и выпила вино. Только бы побольше молчать и побыстрее уйти.

Мартов тоже молчал достаточно. Но редкие и точные вопросы заставляли отвечать быстро, почти не думая. Настя уже проболталась о том, что «Эфир» готовит патенты.

Так нельзя.

Она принялась обсуждать еду. Теперь доедала медленнее, но зато и полезного конкурентам говорила меньше.

Не нужно было приходить вообще.

Беспокойство нарастало.

Наконец, Настя встала.

— Спасибо, прекрасный ужин, мне пора.

— Ну, Анастасия Дмитриевна, куда же вы пойдёте?

Настя нахмурилась. Разумеется, правила гостеприимства предполагают, что гостя надо вежливо удерживать, когда он уходит. Но сейчас это напрягало.

— Я устала за день, можно встретиться в следующий раз, если чего-то ещё понадобится обсудить.

— Анастасия Дмитриевна, вы не можете уйти.

— Пожалуйста…

— Потому что, — перебил Мартов, — мы находимся в открытом космосе уже в трёх световых годах от Аркана.

19 октября

С полминуты Настя молчала, не зная, что сказать. Потом зло сжала губы и села обратно.

— Вы опоздали, данные уже отправлены в «Эфир», — резко и злорадно сказала, и мгновением позже пожалела об этом. Ну зачем такое говорить? Мало ли что этот сумасшедший теперь сделает?

— Это не страшно.

— Сведения теперь будут доступны через Центр интеллектуальной собственности. Отвезите меня, пожалуйста, обратно на Аркан-Старт.

Она немного испугалась, но старалась не подавать вида. Никакого страха, паники, нервов. Мартов не должен считать, что полностью контролирует ситуацию.

— Анастасия Дмитриевна, нас не это интересует. Есть другой способ получить эти патенты… Впрочем, я отвлёкся. Прошу вас, вам покажут вашу каюту.

— Что?! — не только испугалась, но и забеспокоилась. — О чём вы? Зачем — каюту?

— Не волнуйтесь, вам просто придётся задержаться.

— Да вы что?! И Ренат, и Максим знают, куда я пошла. Полиция очень скоро объявит в розыск этот корабль.

— Не объявит. Он не «Молнии-Связь», и не мой. Он вообще не выходил на орбиту Аркана-Старт. Не имел разрешения. Не зарегистрирован их диспетчерами. Да и искать его вряд ли будут. Челнок, который доставил вас сюда, должен был вылететь на наш корабль. Но не долетел, чего зафиксировано документально. Так что у нас вас искать не будут.

Ну вообще ерунда. Если она пропадёт, на корабле «Молнии-Связь» её будут искать в первую очередь. Особенно Немирский.

И не найдут. Так что — толку-то?

Но ведь это точно им не сойдёт с рук! Всё выяснится.

Если только не замести следы.

А как это делается?

В первую очередь…

Внутри всё похолодело.

В первую очередь, заставить её молчать.

И — навскидку придумывается только один способ.

— Будет расследование, вас поймают. Пётр Евгеньевич, давайте вы вернёте меня сейчас, и сделаем вид, что ничего не было. Иначе вы просто не сможете избежать ответственности. Даже я не нужна буду, чтобы всё выяснить.

— И выяснят. Что вы летели срочно навестить Антона, а я согласился вас подкинуть. А потом вам стало стыдно, когда вы поняли, что натворили, и хотите наговорить на меня, чтобы избежать ответственности. Прогулы — это не шутки.

— В смысле — навестить Антона? — механически переспросила, ничего не понимая.

— Вы узнали, что Антон вернулся, и захотели его срочно увидеть.

— Как Антон вернулся? — не понимая, прошептала Настя.

— Целым, невредимым, и, в отличие от вас, не постаревшим. Для него прошло несколько месяцев. Его корабль сбился с курса и вышел недалеко от Плеяд.

В груди взорвалась почти боль, ударила смятением в виски. Антон? Антон не погиб? Антон просто затерялся во времени?

Почти страдание бушевало внутри, всё перерастая в восторг сбывшейся надежды.

Всё остальное не отошло на второй план. Оно просто исчезло, в один миг утратив любое значение.

Немилосердно время к людям. Всегда капризное, загадочное и непонятное. Течёт ли оно, словно тягучая река на равнине — или глотает часы и дни — где как. Бесконечно можно падать на чёрную дыру внутри балджа, махом пролетает время в открытом космосе на окраинах галактики.

И совершенно непредсказуемо в огрехах пространства.

Любой космонавт на неосвоенной трассе забывает про точные часы. В любой момент пути меняется масштаб секунд и минут. То час меняешь за час на планетах, то за день, то за неделю. То — года проводишь в космосе за час в мирах.

А временной разрыв… Он вообще, существует?

И если да, то что это?

Что за Вселенское чудовище пожирает корабль, выплёвывая его через несколько секунд или сотни лет?

То в одночасье превращая сына, мать или друга в седого, умирающего старика.

То через столетия возвращая юного, ничего не подозревающего.

Отец моложе сына, жена-старушка при молодом муже, человек из прошлой эпохи — в сегодня.

Время… За что ты мстишь?

— Анастасия Дмитриевна, если вы рассчитываете на сигналы с мультяшки — здесь полная изоляция. Внешняя связь есть только в кабине пилота.

— Что?.. — рассеянно переспросила Настя. Мысли бились, как мошки о стекло. — Можно я поговорю с ним? Пожалуйста!

Мартов поглядел на неё, как на ненормальную.

— Вас проводят в каюту. Ведите себя спокойно.

— Пожалуйста! Можно я поговорю с ним?

— Вы ни с кем не будете говорить, — чётко и зло ответил похититель. — Отведи её.

Настя вздрогнула, когда её схватили сзади за локти и резко завели за спину. На автомате она попыталась вырваться.

Сейчас бы каблуком по ноге, локтем в солнечное сплетение и ладонью в кадык… Она слушала основы самообороны. Но слушать и применять — разные вещи. Вряд ли у неё получится. Да и смысл какой? Что тут можно сделать? Справиться с двумя мужчинами точно не получится. В её случае лучше не нарываться.

Может, если она будет слушаться, ей разрешат увидеть Антона?

— Я пойду, ладно. Только можно мне хотя бы потом поговорить с Антоном?

Её вытолкали в коридор, приложив об край двери. Настя вскрикнула, но сжимающие её руки стали только грубее.

Да где же она?

Мультяшка как будто сломалась — не отвечает, вообще сигнал не идёт!

Может, и правда сломалась?

Ерунда. Настя бы обязательно связалась с ним по-другому.

Ни Ренат, ни Максим не знают, куда она делась. Что-то определённо не в порядке. Не могла она просто исчезнуть по какой-то прихоти. Не Настя. Она бы предупредила.

Деймос колебался. С одной стороны — надо бы сообщить полиции. С другой — примут ли заявление? Подумаешь, не отвечает на вызов — это ещё не пропала. Мало ли, что человеку может прийти в голову?

Возможно, он нервничает во многом зря. Она может… Может быть, она…

Настя бы не пропала, никого не предупредив.

Надо спросить Джейка и её родителей. Конечно, он может вызвать панику — но тем быстрее найдётся.

20 октября

Джейка Деймос застал в постели. Правильно, там, на планете, они живут по местному времени.

— Стас пропала? Нет, правда, она бы предупредила если что, вы правы. И я давно с ней не говорил. Может, Мари что-то знает?

— У неё тоже спрошу. Проблема в том, что практически все друзья Насти работают в «Эфире», а в «Эфире» она не появлялась.

— Я сам спрошу Мари, ладно, — предложил сонный Джейк. — Вы говорили с её матерью?

— Собирался. И с отцом надо связаться.

— Думаете? Его даже найти проблемно.

— Тем более. Они с Настей редко общаются, но, может, именно в этот раз что-то с ним связано? В любом случае надо спросить.

— Держите меня в курсе.

— И вы меня.

Начал Деймос, конечно, с матери Насти. Разумеется, она испугалась.

— Именно в такой момент! Когда вернулся Антон.

— Антон? — насторожился Деймос. — Какой Антон? Он имеет отношение к Насте? Стойте… Антон? Её брат? Участник пропавшей тридцать восемь лет назад экспедиции по Внешнему Рукаву? Вернулся?

— Он попал во временной разрыв… Живой и здоровый.

Женщина была в смятении. Радоваться или бояться? После великолепной новости — такие тревоги… Деймос сказал осторожно:

— Рада Анатольевна, я ещё не искал Настю, просто узнаю, может, она куда-то собралась, а мне не сказала. Ей сказали, что вернулся Антон?

— Нет, но я хотела сообщить. Думаю, её это… обрадует.

Запнулась. Кажется, сама не уверена в реакции Насти. Тридцать восемь лет!

— Конечно, обрадует. Могла она уже откуда-то узнать?

— Вряд ли. Вы что же, думаете, что она, не предупредив, полетела навестить Антона, и связь отключила, чтобы не достали? Что за ерунда?

Кажется, рассердилась.

— Нет, что вы. Но, конечно, лучше бы это было так. Я беспокоюсь.

Недовольно сжатые губы. Как он может не верить её Насте?

Один раз она уже практически бросила работу, предавшись скорби. Может ли это произойти во второй раз — по личным мотивам?

Нет, Настя бы предупредила. Точно.

Антон вернулся. Если Деймос всё-таки отыщет Настю, сможет её обрадовать. Хочется первым сказать об этом… Глупо, наверное.

Настю заперли в каюте, связали руки за спиной полицейскими блокирующими шнурами. Где только взяли?

Сидеть или лежать неудобно. Да и обидно — она бы могла в это время полазить в мультяшке, приспособить её к частоте изолирующего поля корабля — если оно обычное, то обойти его можно. Послать весточку Деймосу…

Почему-то казалось, что одно это её спасёт. Придёт Немирский и решит её проблемы.

Он бы что-нибудь придумал, если бы знал.

Может, догадается? А что, на объекте появляются конкуренты, и тут Настя пропадает. Ведь можно же догадаться, верно?

Как же можно догадаться, если она сама не подозревает даже, зачем им понадобилась?

Настя с трудом устроилась на узкой койке. Приходилось лежать на животе, и всё равно руки немели. Она как могла шевелила ими. Слишком перетянуты, эти гибкие шнуры, одетые правильно, не причиняют неудобств. Разработаны специально для долгого ношения.

В голове бились много мыслей, но одна перекрывала все остальные.

Антон.

Она была совсем девчонкой, когда брат, как обычно весёлый, улыбающийся, подтянутый и очень красивый в своей форменной одежде ушел в обычный исследовательский рейс. Обещал сестрёнке привезти красивые камушки, которых она ещё не видела, и ещё что-нибудь интересненькое.

Лёгкое беспокойство, которое мама старалась не выдавать. Более сильное беспокойство. Скандалы родителей. Поиски. Тревога.

Надежда. Сначала всё сильнее и сильнее, потом угасание.

И мутная память о короткой резолюции «Пропал без вести».

Настя даже не представляла, что будет делать, когда встретит Антона. О чём они будут говорить? Она расскажет про Леонида. С начала, чтобы потом ошарашить? Или с конца, чтобы ошарашить сразу?

Или они устроят вечер воспоминаний? Про каникулы на Героне, где ей показалась акула, а потом выяснилось, что акул на Героне не водится, и Антон заказал этот розыгрыш специально у пляжных аниматоров? И получил от мамы с папой? Или про то, как её родителей вызвали в школу из-за двойки, а Настя, всегда хорошая девочка, испугалась до паники и рассказала брату. А он сходил и сообщил, что всё нормально, он уладил. А тот случай, когда он привёл девушку, и они с Настей поскандалили… Из-за чего, она уж и не помнит…

Антон, скорее всего, помнит. Для него-то это случилось полгода назад.

Какой ещё вечер воспоминаний? Это Настя с ним рассталась несколько десятков лет как. А он вылетел совсем недавно и вернулся домой.

Где все постарели, мать с отцом развелись, а сестра вышла замуж и овдовела.

Дверь каюты открылась бесшумно, и Настя поняла это, когда кто-то присел на койку.

Она не стала поворачиваться — это было долго и трудно в такой позе. Кто ещё может зайти, кроме Мартова?

Но когда её погладили по волосам, быстро извернулась и села.

И поняла, что ошиблась.

Кажется, он её отвёл в каюту. Здоровый мужик, видимо, просто подручный.

— Что вам надо? — получилось резко и зло.

— Знаешь, нам с тобой предстоит много времени провести вдвоём. Почему бы не скоротать его?

Голос неестественно-хриплый. Что бы у него ни было с горлом, почему не поправит? Почти косметическая коррекция.

Или — он из тех, кто никогда не обращается к врачам легально? Из тех, чьи данные тут же дадут сигнал в полицейские базы?

Преступники часто выглядели больными или уродливыми — потому что квалифицированная медицинская помощь фактически отдавала их в руки правосудия. Первое же сканирование генома выдавало, что за человек и в каких он базах значится. Даже было движение против дискриминации людей с дефектами из-за таких вот стереотипов.

Только стереотипы имели основания.

Настя, наконец, испугалась.

26 октября

Раньше страха не было. Как-то не казалось, что компания-конкурент может сделать что-то плохое лично Насте, а не «Эфиру». Но, если они наняли преступника — на что готовы пойти?

Попыталась успокоиться. Может, он вовсе не преступник. Просто… дальнобойщик только что с рейса. Сергей, вон, частенько прилетал с целой гроздью болячек. Грипп, лучевая болезнь, гастрит, обязательно гравитационная проказа, которая ломает тело под силу тяжести. Последнее лечилось тяжело — профессиональная болезнь всех, кому не сидится на одной планете или станции. Перемена притяжения от невесомости до планет-гигантов с компенсаторами заставляла деформироваться кости, мышцы и сосуды. Альшевский, бывало, не вылечив всё до конца, снова отправлялся в рейс.

Так что, может, это и не преступник. Может, он просто… предложил. Настя скажет «нет», и он уйдёт.

Но страх уже поселился внутри, выбивая самообладание.

— Нет, извините, не интересует, — она ответила по возможности не вежливо, а твёрдо. Стоит проявить что-то, что можно воспринять, как слабость, мужчины уже не отвяжутся.

Он провёл пальцем по её ноге. Настя дёрнулась. Она так и не сняла туфли, — трудновато связанными руками. Теперь подумала о том, чтобы двинуть каблуком…

Но это может его разозлить.

— Расслабься, — мужчина усмехнулся. — Считай, что у тебя нет выбора.

— Нет! Не надо! — Она шарахнулась, ударившись о стену.

— Будешь сопротивляться — что-нибудь сломаю, — схватил за горло и прижал к койке. Сдавил сильно, до боли. Дышать стало невероятно трудно, и даже думать о сопротивлении не получалось — не до того. Настя задыхалась, проваливаясь в вязкие сумерки.

Вдруг давление исчезло, боль прекратилась. Она стала мучительно кашлять, и каждый спазм причинял боль.

— Видишь? — прохрипел мужчина. — Если будешь плохо себя вести, тебе будет плохо. Будешь хорошей девочкой — будет хорошо.

— Об этом… узнают, — выдавила Настя, говорить было трудно. Ужас путал мысли, мешал выбрать слова. Она должна что-то сказать, что-то сделать… Надо его остановить, не может быть, чтобы это случилось!.. Неужели «Молния-Связь» похитила её для… такого?

Мужчина негромко рассмеялся и навалился сверху. Настя закричала, скорее от ужаса, чем звала на помощь — звукоизоляция стен каюты убивала всякую надежду на то, что Мартов не давал добро на подобные действия.

Это ведь не провокационные ласки Немирского. Сейчас никого не интересует, что она при этом чувствует. Её ждёт нечто действительно ужасное.

— Замолчи, — рявкнул насильник. — Чего орёшь-то прямо в ухо?

Настя с трудом поняла, что ей говорят. Она пыталась собраться с мыслями — ведь что-то надо делать! Не просто же лежать и терпеть. Вырваться… не получается вырваться!

Холодные губы прижались к её рту, и от вкуса чужой слюны тошнота подкатила к горлу.

— Пустите!.. — она отчаянно рванулась. — Стойте! Я сейчас…

Рывком она вывернулась, свалившись с койки. Ещё один рывок — и добралась до раковины в углу прежде, чем в её талию вцепились грубые руки. Навалилась грудью на край, с ужасом увидев, как пряди волос опадают вниз, к сливному отверстию.

Её вырвало, и хватка насильника ослабла. Он выругался, замер за спиной.

С трудом дотянулась до фотоэлементов, включила воду, наплевав на сухую чистку. Целиком засунула голову под поток, почти захлёбываясь. Настю трясло — теперь больше от отвращения. Липкие потные пальцы, мокрые поцелуи — почему-то не меньше ужасали следы рвоты на волосах. Как их отмыть, если руки связаны за спиной?

— Тварь! — рявкнули сзади. Почти не слышно на фоне шума воды прошелестела дверь.

Возможно, ушёл. Наверное. Хоть бы.

Настя разрыдалась под тёплыми затхлыми струями.

— Николай Сергеевич, нужна ваша помощь.

Главный инженер не удивился. В самом деле — с чего бы? Задания от директора — его работа.

— Настя исчезла. Вы что-нибудь знаете про это?

А вот теперь — удивился.

— Как это — исчезла? Куда?

Деймос пожал плечами:

— Если бы я знал! Малышка не отвечает на вызовы, мультяшка не даёт сигнала, парни, которые работают вместе с ней на объекте, вообще не в курсе, где она.

Нельзя было не заметить, насколько взвинчен директор. И это понятно — Настя не стала бы просто так пропадать без предупреждения.

— И давно?

— Три часа. Она, вообще-то, собиралась как-нибудь встретиться с инженером «Молнии-Связь», поэтому я волнуюсь.

— Не думаю, что конкуренты пойдут на криминал, Деймос, — успокоил Николай Сергеевич. — Но, насколько мне известно, она никуда не собиралась.

— Её пропавший брат вернулся, но, во-первых, ей ещё не сказали, во-вторых, она бы предупредила, отпросилась.

— Да уж, Настя бы точно предупредила. А что инженер конкурентов?

— Говорят, на Аркане. Я хотел с ним поговорить, но он пока — типа занят.

— Не стоит, Деймос.

— Думаете?

— Если он здесь ни при чём — то и незачем. А если при чём — пока не надо сообщать ему, что вы что-то заподозрили.

— А.

Немирский выглядел потерянным. Понятно, он беспокоится не просто за сотрудницу… Николай Сергеевич сам бы беспокоился… Но сейчас нельзя позволить себе бояться или переживать.

— Ладно, что я могу сделать? — чего тянуть? Насте, возможно, нужна помощь.

— Есть данные по сигналам с её мультяшки. У вас же есть доступ. Проследите все её разговоры и перемещения, которые возможно. Может, что-то нас натолкнёт на мысль.

Николай Сергеевич кивнул. Что-то ещё? Немирский явно собирался с мыслями.

— И — если она прячется от меня, только от меня, если вы что-то затеяли — просто скажите. Я очень переживаю. Просто скажите, что всё нормально.

Как электрический разряд. Так директор знал, — или догадывался — о том, что они за его спиной что-то ищут. Интересно, понимает ли он, что именно? И как догадался? Не проболтался ли кто? Например, Настя сгоряча. Из неё плохой заговорщик.

— Николай Сергеевич? — почти умоляюще.

— Нет-нет, мне про это ничего не известно.

И Деймос уточнил — почти безнадёжно:

— Но вы бы знали?

— Да. Я бы знал.