Друг детства

Глава 9

Честно говоря, не знаю, как пережила этот ужин. Ближе к ночи, оказавшись в своей комнате, я явственно ощущала, как душа покидает мое тело, настолько изможденной я себя ощущала, хотя, по правде говоря, с момента «грандиозного заявления» Макса, только и делала, что отрешенно кивала и время от времени улыбалась.

Когда родители с обеих сторон слегка отошли от шока (что не скажешь обо мне), на нас с Максом тут же вылили целый поток вопросов, смешанных с поздравлениями и планами на будущее (разумеется, совместное). Надо отдать Максу должное, он принял весь удар на себя, отвечая на менее провокационные вопросы и демонстративно обнимая меня за плечи, даже кормя с ложечки, как заботливый родитель. Мне оставалось лишь покорно открывать рот и стараться не подавиться.

Каким-то чудом ужин закончился, и мне позволили удалиться под выдуманным предлогом. Увлеченные и восторженные родители остались в гостиной, все еще обсуждая новые известия и предаваясь воспоминаниям, где они в шутку планировали поженить своих детей между собой.

Признаться, я боялась, что Макс пойдет за мной, но он отлучился по своим делам, что позволило мне беспрепятственно запереться в своей комнате, где я еще долгое время смотрела перед собой, думая, как же так вышло и что будет дальше.

Неужели Макс говорил все это всерьез? Или это его очередной способ «прикрыть» меня? Но он не мог не понимать, что в случае с родителями, взять свои слова назад просто не выйдет.

О чем он вообще думал?

Все еще предаваясь размышлениями, подошла к своему окну, чтобы занавесить шторы, и во дворе заметила две высокие фигуры. Громогласный смех отца и дяди Троя все еще слышался в доме, потому это не могли быть они.

Присмотревшись получше, узнала в одной из фигур Макса. А вот вторым мужчиной оказался… дядя Генри?

В самом появлении дяди в нашем доме не было ничего странного, учитывая, что он также являлся старым другом моей семьи, который еще и отвечал за нашу безопасность. Вот только… что его связывает с Максом, с которым, насколько мне известно, у них никаких совместных дел быть не могло?

Для банального приветствия они слишком долго общаются, тем более, тайно.

Поймав себя на этой мысли, в голову стали закрадываться и другие, более смущающие, на которые в последние сутки из-за множества потрясений, я банально закрывала глаза. Уж слишком много нестыковок во всем этом деле…

Бросила последний взгляд во двор, убедилась, что мужчины разошлись, а дядя Генри, как я и подозревала, даже не думал заходить в дом, что подтверждало, что он прибыл сюда лишь для встречи с Максом.

Зашторила окно, а после пошла в душ, чтобы смыть с себя все семь потов, которые успели сойти с меня за один несчастный ужин. Нужно бы поторопиться. Если я все правильно поняла, скоро у меня появятся гости.

Так и вышло, потому, когда вышла из ванной, даже не удивилась внушительной фигуре, которая вальяжно развалилась на моей постели, как на своей собственной. Этот момент одновременно и вызвал некоторую ностальгию, и раздражение.

Когда были детьми, мы с Максом редко разделяли комнаты на его и мою, свободно перемещаясь и даже ночуя друг у друга, пока это было прилично в плане возраста. Но после той самой ссоры, мы оба пытались придерживаться правил приличия, и без разрешения в комнаты не вламывались!

Но сегодня я была уверенна именно в подобном появлении моего друга детства.

– Милая пижамка, – вместо приветствия, заметил Макс, с дерзкой улыбкой разглядывая меня. – Я у тебя ее прежде не видел.

– Потому что ты давно не врывался ко мне ночью, – произнесла я и отбросила полотенце, которым сушила волосы, после села перед зеркалом и стала неторопливо прочесывать влажные волосы.

– Позволь мне, – удивительно тихо подкрался ко мне Макс, аккуратно забрав массажную щетку, а после стал бережно водить ей по моим волосам.

Как в былые времена. Помнится, Макс раньше частенько помогал мне с этим, даже научился заплетать волосы во множество причесок, чем я искренне наслаждалась.

Сейчас же мне было максимально неловко, от неоднозначной ситуации. И начать разговор было неимоверно сложно.

– Знаешь, сегодня я встретилась с Мэл и Марком, – произнесла я, стараясь не подавать вида, что от каждого его прикосновения пальцев к моей коже, как бы невзначай, по моему телу бежали табуны мурашек.

– Вот как? – без особого удивления произнес он, не отрываясь от своего занятия, отложил расческу и стал заплетать мои волосы в косу, при каждом удобном случае задевая шею.

Я сглотнула, ощутив, как жар поднялся к щекам.

– Ты не выглядишь удивленным, – заметила я, замерев в ожидании его реакции. Он замер на секунду, а после ответил как ни в чем не бывало:

– Ну, этого следовало ожидать. Они бы не отступились от тебя, зайдя так далеко. Удивительно, как они не поняли все еще вчера… Вот это удивительно.

– Правда? – усмехнулась я невесело, а после обернулась и посмотрела на друга снизу вверх. – Но почему ты уверен, что они не пришли извиняться, как раз поняв, что я была вчера там?

После моего вопроса, лицо друга напряглось, а взгляд голубых глаз метнулся в сторону.

– И вообще, ты на удивление спокоен и собран и не задал мне ни одного вопроса. Так, словно тебе уже заранее все было известно. Разве это не странно? – вопросительно склонила я голову к плечу.

– Я просто не хотел тебя травмировать… Тебе, наверняка, неприятно говорить о них… Да и возможности для подобного разговора еще не было…

Я помолчала, внимательно разглядывая парня, а после поднялась, не спуская с него взгляда, и сложила руки на груди.

– Ты прав, ситуация не из приятных, – не стала я спорить. – Но, знаешь, – стала я наступать на парня, вынуждая его отступать. – Чем больше думаю, тем страннее мне кажется ситуация. Немного приведя мысли в порядок, мне не дают покоя некоторые вещи, которые я не могу объяснить, – поделилась я, прищурившись. – Вчера из деканата меня внезапно вызвали накануне праздника и не куда-нибудь, а в кабинет профессора. Одно это удивительно, но куда страннее – то, что в кабинете этого чудовищного профессора по чистой случайности я застаю измену своего парня. Не где-нибудь, – значимо добавила я. – а именно там, куда меня и вызвали. Причем, сомневаюсь, что эта парочка решилась бы предаваться любви, рискуя попасться профессору, который ненавидит отношения внутри академии. Понимаю, адреналин и все такое, но все же, насколько могу судить, Марк и Мэл, не настолько отбитые, чтобы рисковать подобным образом. А значит, их место для свидания – не случайно. Они наверняка были уверены, что профессора в этот день не будет на месте. Учитывая уровень их далеко идущих планов, они не могли глупо рисковать, потому перепроверили бы все наверняка. Но, если профессора не было… кто же и зачем меня вызвал? – задала я провокационный вопрос, как раз в тот момент, когда парень уперся коленями в мою постель и, потеряв равновесие, сел на нее.

Я же продолжала возвышаться над ним, насколько позволял мой рост. Но, даже в сидячем положении наши лица с Максом были почти на одном уровне.

Друг молчал, а я продолжила:

– Но и это не все. Ладно я, мое появление в такой день в академии объяснимо вызовом из деканата, но… что же ты делал там, Макс? Я ведь так и не спросила тебя об этом вчера, – выгнула я бровь. – Твое появление было на удивление… удачливым: в нужном месте, в нужное время. Как же так? – напирала я, видя, как нервничает парень, который пытается найтись с ответом. – Неужели тебя, как и меня, вызвали в одно и то же время и место? – иронизировала я.

– Таня… – сглотнув, позвал Макс, но я перебила:

– А еще меня сильно удивляет полная пассивность моей охраны. Я, конечно, просила дядю Генри, который был приставлен ко мне, не вмешиваться в мои дела, но разве это – не слишком? Он наверняка давно понял, что Марк и Мэл меня используют, но ничего не предпринял, даже подозревая, что я готовлюсь провести с Марком ночь. Невмешательство это, конечно, отлично, но слишком безответственно, тебе не кажется? – задала я риторический вопрос. – Настолько, что я раздумываю, стоит ли отцу продолжать держать за дядей его место в личной охране, – надула я губы в нарочитом сомнении. – Все же, моя честь и репутация семьи могли пострадать от этих двоих, но никто не вмешался. Разве это не странно? Сколько ни думаю, но есть лишь два разумных объяснения такому поведению охраны. Первое – саботаж и полная некомпетентность, о чем мне думать не хотелось бы, учитывая, что дядя Генри мне почти что родной. И второй – у него была иная причина для бездействия. Может быть, он даже вступил в некий сговор со сторонним лицом? – выразительно посмотрела я на Макса. – Вот только, опять же, с какой целью? – подняла я брови. – А еще это твое настолько прямолинейное и решительное выступление сегодня. Еще вчера ты переспал со мной из жалости в качестве поддержки, а сегодня вновь выступил в качестве спасителя перед родителями. И не просто прикрыл, а своим заявлением буквально связал нас. Не слишком ли далеко ты зашел? Готов даже встречаться со мной из чувства долга или сочувствия?

– Это не так… – мрачно произнес он.

– А как тогда? – холодно спросила я, перестав дурачиться. – Поделись со мной, потому что от всех этих нестыковок у меня действительно начинают закрадываться мысли, что все произошедшее, чей-то хорошо проработанный план. И, уж извини, но ты в этой истории – самый подозрительный.

На некоторое время в моей комнате образовалась напряженная тишина, в которой мы с Максом обменивались не менее тяжелыми взглядами.

А после мой друг внезапно расслабился и несколько развязно улыбнулся, коварно прищурив глаза.

– Попался, – вскинул он руки в капитуляции. Признаться, то, как быстро он признал свою вину, меня немного выбило из колеи, потому я замешкалась и не смогла отреагировать на резкое изменение в атмосфере, где ведущую роль, внезапно, занял парень. – Впрочем, ты всегда была не в меру сообразительной, – пожал он плечами и беззаботно откинулся на мою постель, посматривая на меня с легкой улыбкой.

– Как это понимать? – пребывала я в недоумении относительно его мотивов.

– Я знал о темных делишках этой парочки давно. В отличие от тебя, за время обучения в академии, я повидал таких достаточно. Потому мне не составило труда почуять неладное. Я скооперировался с твоей охраной, и они лишь подтвердили мои догадки. Именно я убедил сэра Генри умолчать об этом.

– Почему? – нахмурилась я.

Макс снисходительно улыбнулся и выразительно поднял брови. Признаться, это взбесило.

– Разве не этого ты хотела? – задал Макс вопрос, который лишил меня дара речи, настолько абсурдным он казался. Но тут Макс решил пояснить: – Я пытался тебя предупредить. Неужели ты забыла? – хохотнул он низко и, как мне показалось, зло. Я гулко сглотнула. – Но в ответ на мое предостережение, что ты сделала? – задал он свой каверзный вопрос, и я не нашлась, что ответить, вспоминая мое безобразное поведение в тот день, когда наказала Максу не вмешиваться в мои дела и больше не общаться со мной, точно мы и не знакомы вовсе. – Кажется, ты вспомнила, – удовлетворенно кивнул он.

– Твоя мотивация и обида очевидна, я действительно повела себя некрасиво. Но почему ты впутал в это и дядю Генри? Хотел меня проучить таким образом?

– Не без этого, – легко согласился мой мстительный друг, но добавил: – Однако, моим приоритетом все же стояло показать тебе ту часть жизни, о которой ты грезила. Меня ты слушать не пожелала, потому я подумал, что ты должна убедиться во всем сама. В этом же я убедил и твою охрану. Со скрипом, но сэр Генри согласился, что ты жила в излишне тепличных условиях.

– С момента нашей ссоры прошло четыре месяца, – напомнила я, намекая, что его урок подзатянулся. – Я едва не переспала с этим уродом!

– Но-но-но! – покачал Макс пальцем. – Подобного я допустить не мог ни при каких условиях. И, поверь, эти месяцы дались мне куда сложнее, чем ты могла бы подумать. Знать всю правду и видеть, как этот ублюдок касается тебя своими грязными ручонками… – протянул он руку, дотронувшись до косы, свисающей мне на грудь. – Знаешь, я часто думал, что легче просто убить его, но мысль, что ты можешь скорбеть по этому ублюдку, заставляла терпеть и выжидать подходящего момента.

– И такой момент настал вчера? – прохрипела я, ощутив, что в комнате стало прохладнее от его резко охрипшего, угрожающего голоса.

– Именно, – точно опомнившись, вновь натянул Макс беззаботную улыбку на лицо. – Я узнал, что они собираются встретиться. Нужно было только привести тебя и показать всю правду лично, – преданно заглянул он мне в глаза. – Я подкупил лаборанта из деканата и тот вызвал тебя в нужное время и место. Мне оставалось лишь проконтролировать, чтобы ты не наделала глупостей.

– Слишком расчетливо, не кажется? – сглотнула я, ощутив, как глаза защипало от слез обиды.

– Ты хотела свободы и самостоятельности. Я дал ее ровно столько, сколько мог себе позволить.

– Все равно не понимаю, – с потерянным видом покачала я головой. – Зачем было заходить так далеко? – посмотрела я на друга с отчаянием. – Все, что произошло дальше – ты тоже спланировал? – потребовала я ответа.

– Стать для тебя плакательной жилеткой – да, – кивнул он с готовностью, а после лукаво улыбнулся: – А вот секс – чистый экспромт. Просто удачно сложилось.

– «Удачно сложилось»? – искренне опешила я от его формулировки. – Ты в своем уме?

– А что в этом такого? – с таким же искренним непониманием посмотрели на меня.

– То есть, для тебя все в порядке вещей? Случайный секс с подругой детства – что-то незначительное? – смотрела я на него, как на сумасшедшего, чувствуя, как в горле разрастается болезненный ком, грозящий пролиться горючими слезами обиды. – Я для тебя очередное развлечение, что ли?

– О чем ты? – без намека на улыбку, вопросил Макс резко похолодевшим тоном, а серьезные голубые глаза прожигали практически насквозь.

– О твоем отношении, – прошипела я со злостью. – Я знала, что для тебя эта ночь не будет восприниматься всерьез, но, по крайней мере, мог бы в лицо мне не говорить, что переспал со мной в шутку!

– Таня, я не понимаю, о чем ты, но мне не нравится то, к чему ты ведешь, – с предупреждением произнес Макс, пока в моих глазах начинали закипать слезы.

– Пошел вон, – выдавила я с огорчением и разочарованием, решив, что разреветься прямо перед ним – все равно, что лишиться крох своей гордости, которая за эти сутки и без того была втоптана в грязь. Однако боль, которую я сейчас ощущала, казалась мне практически удушающей. – Уйди. Не знаю, чем ты руководствовался: забавой, местью, обидой или жалостью, но отныне, если все еще хочешь поддерживать со мной какое-то общение, не смей даже вспоминать о сегодняшней ночи! С родителями я сама поговорю, придумаю какую-нибудь причину, почему ты соврал о наших отношениях… Так что и брать на себя ответственность не ну…

Договорить я не смогла, захлебнувшись воздухом, когда меня схватили за руку, а после с силой дернули, вынудив повалиться на постель, где меня тут же придавили своим телом.

– А теперь послушай-ка меня, Таня… – хрипло и явно зло, с натянутой, искривленной улыбкой, от которой у него желваки на щеках ходуном ходили, потребовал парень. – Я ума не приложу, что творится в твоей красивой головке и, честно говоря, плевать хотел. Все, что ты успела себе придумать, советую выбросить из головы и не надумывать там, где это не требуется. А теперь ответь мне, милая, ты всерьез считаешь меня таким ублюдком, который мог переспать с тобой шутки ради? Правда? – обхватил он мое лицо ладонью, заставив смотреть в его побелевшее от бешенства лицо. – Так ты обо мне думаешь?

Честно говоря, я сейчас уже ни о чем не думала, кроме того, что мне было страшно. Я впервые видела друга настолько злым. Сколько бы мы ни ссорились, какими бы обидными словами я его ни называла по глупости, его выражение лица никогда не было таким…

– Н.. нет? – ответила я, понимая, насколько жалко это звучит и, смотря в глаза друга, запаниковав, начала тараторить: – Просто на фоне твоих отношений, прошлая ночь по пьяни могла расцениваться несерьезно. Я понимаю! – заверила я, не понимая, как в этой ситуации оказалась виноватой, но, отчего-то, смотря на Макса, который взирал на меня холодно и требовательно, ощущала вину и необходимость извиниться. – Я и не рассчитывала, что эта ночь потребует от тебя нести ответственность. Ты не подумай…

– Таня, – прервал он мой поток разума коротким словом, отчего мне захотелось язык проглотить. – Лучше заткнись, – посоветовал он. – Давай кое-что проясним: если бы я изначально не относился к тебе серьезно, то не заморачивался бы и не выжидал все четыре, чертовых, месяца! – почти прорычал он. – Я бы просто передал опасения твоему отцу, и дело с концом!

– Так зачем ты это делал? – в свою очередь повысила я голос, тяжело дыша.

– Чтобы ты нуждалась во мне.

– Что? – моментально спала вся моя злость, сменившись недоумением.

– Что слышала. Я хотел вынудить тебя думать, что верить можно лишь мне. Я выжидал время не только, чтобы ты осознала жестокую реальность, но чтобы ощутила как можно больше боли. И в этот момент я хотел стать для тебя единственным, на кого ты могла бы положиться и довериться. Я хотел стать для тебя единственным. Как прежде.

Я судорожно сглотнула, растерянно смотря в его напряженное лицо, и жалобно спросила:

– Зачем?

– «Зачем»? – переспросил он почти что с угрозой, неумолимо приближая свое лицо к моему. – Подумай хорошенько, Таня. Ты ведь у нас такая умная, – произнес он с издевкой, прежде чем крепко поцеловать: зло, нетерпеливо, до боли. – Ну как, появились идейки? – нарочито весело хмыкнул он, позволив вдохнуть воздух и параллельно вытирая кровь со своей губы, которую мне пришлось прикусить, чтобы не задохнуться.

– Сумасшедший, – просипела я, жалко дернувшись, но куда там.

– Даже не поспоришь, – хмыкнул он. – Сумасшествие. Иначе то, что происходит со мной последние три года, каждый раз, когда вижу или даже думаю о тебе – и не назовешь, – хохотнул он, опаляя мою шею горячим дыханием, от которого мое тело напряглось.

– Что?.. О чем ты?...

– Я хочу тебя, Таня, – необычайно серьезно посмотрели на меня, не оставляя даже возможности на возражение. – Очень давно хочу.

– Разве ты, наоборот, не думал, что я навязываюсь тебе? – пробормотала я.

– Таня, – тяжело вздохнул он. – Я – старше. Я не мог себе позволить коснуться тебя, пока ты не вырастишь. Потому держался на расстоянии, чтобы не сорваться, и выжидал, когда ты станешь совершеннолетней. И преисполнился надеждой, что все получится, когда мы оба окажемся в академии. Но тут, откуда ни возьмись, появляется не только мутная подруга, но еще и… парень… – сказал он, точно выплюнул это слово. – Парень! – повторил он с переполнявшими голос эмоциями. – Я еще предпринять ничего не успел, а возле тебя уже крутиться всякая мошкара начала. Однако, стоило мне вмешаться, как ты лишь отдалилась от меня, обвинив непонятно в чем! Потому мне ничего не оставалось, кроме как вновь выжидать и сделать тебя зависимой от меня. Да, становиться любовниками сразу я не планировал, рассчитывая привязывать тебя к себе постепенно, но, раз уж так вышло, было глупо с моей стороны не воспользоваться настолько потрясающей возможностью, – радостно засмеялся Макс, пока его рука не заскользила по моему животу, забираясь под пижамную рубашку. – Ну как? Разочарована? Твой друг детства оказался тем еще расчетливым ублюдком, – коварно засмеялся он в мой рот, прихватив нижнюю губу зубами. – Но что же делать, Таня? Отступаться я не собираюсь. Боюсь, я больше не в силах терпеть и ждать, в страхе, что какой-нибудь очередной мудак позарится на тебя и уведет у меня из-под носа.

– Чего ты хочешь? – сдалась я, решив, что информации для одного дня уже сверх меры.

– Тебя, – улыбнулся он, переплетя свободной рукой наши пальцы. – Я хочу тебя.

– Ты пожалеешь, – проворчала я, запрещая себе радоваться раньше времени.

– Почему же?

– Я ревнива, – призналась я. – Я не смогу тебе дать ту свободу, к которой ты привык. Думала, что, начав встречаться с Марком, я избавилась от этой черты, но это не так. От одной мысли, что рядом с тобой будут другие женщины – меня тошнит, и живот сводит судорогой. Я с ума сойду, каждый раз думая, с кем из своего окружения ты успел переспать…

– Стоп! – категорично прервал меня друг. – С кем я переспал? – задали мне вопрос таким тоном, что отвечать на него внезапно перехотелось.

– Ну… – уклончиво протянула я. – С адептками… – ответила я, решив, что преподавательский состав лучше не упоминать.

– Та-а-ак… – ну очень терпеливо выдохнул Макс, прикрыв глаза и тесно сжав челюсть, пережидая очередной приступ бешенства. – Таня… Ты меня вообще слышала? Я говорил, что влюблен в тебя уже несколько лет. И даже зная это, ты все еще думаешь, что я с кем-то спал в это время? Я – животное, по-твоему?

– Н… нет? – чувствуя, что повторяюсь, выдала я неловко. Макс тяжко вздохнул.

– Таня, очередная причина, почему я не могу легкомысленно отнестись к вчерашней ночи – то, что и для меня она особенная, – максимально корректно и… напряженно, произнес Макс. Глаза мои пораженно распахнулись. С его-то навыками? Да ну, нет, бред какой-то! – Так что, если ты не хочешь, чтобы я брал на себя ответственность, как насчет того, чтобы тебе заняться этим? Ты же не бросишь меня, использовав на одну ночь? – скуксился он жалобно, несвойственно ситуации, пока в моем мозгу была экстренная перезагрузка.

– Н… нет? – отозвалась я, все еще будучи в прострации.

– Я так и знал, что ты ответственная девушка. С этого момента, позаботься обо мне, хорошо? – лукаво улыбнулся он, а после жарко поцеловал, лишив любого шанса на отказ.

И вот этот коварный обольститель – еще вчерашний девственник?! Да ни в жизнь не поверю!