Драконы не умирают!

Глава первая ПОЧТИ СИРОТЫ

Сидя в глубоком кресле у себя в комнате, я лениво отбиваюсь от выпадов моего брата-близнеца. Он яростно машет мечом, стараясь вынудить меня покинуть нагретое место и встретиться с ним в ратном поединке, пусть и шуточном, но чтобы все было как полагается! Я же остаюсь непреклонным, попыхиваю сигарой и сижу, нехотя отражая смертельные удары. Сестра читает у камина и не обращает никакого внимания на нашу возню, давно привыкла. Читать и думать она умеет неплохо, но с мечом управляется еще лучше.

– Клим, вызвал бы Селену, мне лень, – отразив невероятно быстрый укол, нацеленный в сердце, предлагаю я брату, – она все равно бездельничает.

– Неправда, я изучаю историю Эола, – не отрывая глаз от книги, отзывается Селена.

Клим отступает на шаг, резко взмахнув мечом, втыкает его в сколоченный из толстых досок щит у меня над головой, я не обращаю внимания.

– Сволочь ты, Дин! – Он обиженно поджимает губы. – Кто в здравом уме свяжется со Страшилкой?

– Я пошутил, – улыбаюсь я брату.

Страшилкой мы прозвали сестру очень давно, еще детьми, за то, что она оборотень и, как мама, может перекинуться в дракона.

– И шуточки у тебя дурацкие, – ворчит Клим, опускаясь в соседнее кресло. – А мама еще говорила, что мы одинаковые.

Ну да, мы близнецы, только горяч мой брат, как огонь, а вот я всегда холоден, словно лед на севере наших владений. Я – наблюдатель, мое дело смотреть, а вмешиваться – удел сестры и брата.

– Это отец нас различить не мог, а мама никогда не путала. Мы с тобой только внешне похожи. – Я не вру, я всегда говорю правду и только правду, если, конечно, вообще что-либо говорю: в отличие от брата и сестры я предпочитаю помалкивать.

– Тунеядец и бездарь. – Клим еще сердится немного, ругается, но я его прощаю.

– Ты не прав, – заступается за меня Селена, спасибо ей.

– Как всегда! – Мне весело с самого утра, что-то должно произойти, обязательно неожиданное, интересное, потому-то я и болтлив необычайно.

– Вдвоем на одного, – ворчит Клим.

– Ну не обижайся. – Я мягко, почти неощутимо, мысленно прикасаюсь к брату и успокаиваю: – Пойми, мне некогда возиться с тобой, я жду.

– И чего ты ждешь? – спрашивает Селена, захлопнув прочтенную от корки до корки книгу.

– Только не говори, что ты забыла! – притворно ужасается Клим (он всегда бурно реагирует, изредка переигрывает, и тогда все видят, что он забавляется).

– Ну и забыла, а что? – По лицу сестры не понять, шутит она или говорит серьезно, хотя с нее станется, запросто может запамятовать, с ней частенько такое бывает.

– Тебя когда-нибудь убьет твоя забывчивость, Селена, – ворчит Клим.

– Ничего страшного, – беззаботно отмахивается сестра. – Вы-то у меня на что?

– Я в няньки к тебе не нанимался. – Брат остается недовольным, он сердится не на нее за забывчивость, а на меня, за то, что я не стал фехтовать с ним, и всячески это подчеркивает.

– Я позже разомну с тобой кости, – обещаю я. Мне ничего не стоит помахать мечом, но только не сейчас: я жду вызов.

Я, Динлорд, хозяин Северного графства могучей империи Эол, сижу в своей комнате и слушаю болтовню родственников. Зачем я это делаю? Я жду. Сегодня ровно год, как наши родители покинули этот мир. Нет, нет, они не умерли, они ушли. Мама вернулась на родину и взяла с собой отца, а мы остались здесь. Сегодня первый день связи. Мы обещали, что не будем надолго покидать замок, день-два и должны возвращаться обратно, поэтому никуда не ездили целый год, а как хотелось зимой в столицу! Император всегда такие праздники устраивает, как вспомнишь – сразу зависть выползает, словно змея. Но я отвлекаюсь, а этого делать не стоит.

– Ловлю на слове! – радуясь, как ребенок, выкрикивает Клим, вскакивает, выдирает меч из щита над моей головой, осыпав меня щепками, и пытается напасть на сестру.

Это очень самонадеянно с его стороны. Даже на безоружную Селену набрасываться не стоит, никогда. Она нехотя, как бы случайно, хватает острое лезвие голой рукой и выворачивает руку Климу.

– Ой, – пищит брат и смешно морщит нос, но меч держит. – Отпусти, больно.

– Сам отпусти, это мой трофей, – усмехается Селена и левой рукой берет со стола новую книгу.

– Нет, – упрямится брат, – это мой меч.

– Хорошо, – кивает сестра и, ловко орудуя одной рукой, раскрывает книгу. – Только обещай, что сядешь и больше нападать ни на кого не будешь.

– Обещаю, Страшилка, буду сидеть смирно, – выдавливает из себя Клим, видно, что ему жутко хочется размяться, а никто вокруг играть не желает, обидно!

Селена отпускает лезвие и погружается в чтение. Книги она просто проглатывает, читает постоянно, как еще зрение себе не испортила! Вот и сюда пришла со стопкой литературы, чтобы времени зря не терять, и, как всегда, оставит их у меня, потом Тиим, мой слуга, утащит их в библиотеку.

Клим наконец успокаивается, сидит тихо и гладит лезвие меча, мечтая о поединке. Мне видны его мысли, хотя сейчас я за ним не наблюдаю, они прямо прут из него. Вот Селена так не вещает, она никогда не сопротивляется мне, если я лезу к ней в голову, пожимает плечами и ничего не делает. Я и сейчас заглянул в ее мысли, но там только содержание книги, которую она уже успела прочесть на треть: «…Не было числа воинству гоблинов, все шли и шли они на приступ, не устоять троллям, не силой и умением, а количеством взяли бы гоблины перевал, но старый маг, слуга самого Черного Бога, сотворил волшбу, огненную стену поставил. Могучий Дунлонк сжег многих гоблинов на нижнем перевале и битву выиграл взмахом одним…» Война троллей и гоблинов, что ж, пусть читает, если нравится, меня такое развлечение никогда не прельщало. Я оставляю сестру в покое, она посылает мне мысленную улыбку и продолжает изучать чужие войны.

Странные мы, все у нас наоборот. Вот я, не зная устали, могу работать как заводной, сражаться словно берсеркер, но предпочитаю думать, сидя в кресле, и получается плохо. У брата обратное увлечение: он любит орудовать мечом, ему нравится подвижность, хотя родился мыслителем, умеющим изобретать и придумывать, никак не человеком действия, устает он почти сразу. С сестрой вообще непонятно что. Она аналитик, воин, а живет только книгами, чужими подвигами.

Пока делать нечего. Я укладываю на колени свой меч, смотрю на узорчатое лезвие. Темные и светлые полоски переплетаются причудливым образом, рисунок странный, он как бы призывает пофантазировать, унестись вдаль…

Мой меч внешне точная копия меча Клима. Родители, когда уходили, оставили нам свое оружие. «Там, – сказала мама, – оно нам не понадобится». И мамины мечи стали нашими. Мне достался «холодный», брату – «горячий». Селена получила от нее лук, а отец подарил ей свой меч, легкий, но очень длинный, как раз для такой верзилы.

Сестра выше нас на целую голову, еще и сильнее, мы вдвоем справиться с ней худо-бедно можем, а вот по одному – никак. Вот такая девчушка наша Селена, младшая сестра. У нее в жилах течет черная кровь – наследство мамы-дракона. В детстве мы часто развлекались, играя в охотников на чудище. Я, Клим и наш наперсник во всех начинаниях Арс гонялись за неуловимой Страшилкой по подземелью, а она, превратившись в изумрудного дракона, правда маленького еще, но проворного, убегала и пряталась. Селена частенько сама нас ловила, а не наоборот, было весело…

Что-то произошло, я встрепенулся и напряг внутренний взор.

– Девушка, не фони, – прошептал я, на сестру сержусь, а сам не в силах сосредоточиться.

– Что? – Селена оторвала взгляд от книги.

– Перестань читать, – приказываю я грубо и, видя ее надувающиеся от обиды губы, сбавляю тон и объясняю: – Мешаешь.

– А, – только и произносит Селена, послушно откладывая книгу на стол.

– Ты… – начинает брат.

– Помолчи! – прикрикиваю я на него, не давая слова сказать.

Я напряжен, пот катит по лицу, трудно. Сложно общаться сквозь миры. Руки холодеют, голова кружится, если б я стоял, упал бы точно.

– Мама? Это ты? – Я ждал ее, мы все ждали, но то, что буду видеть ее глазами, я не ожидал.

– Да. – Голос у нее радостный, значит, все хорошо, когда они уходили, то не знали, как их примут драконы. – И папа рядом, он все видит и слышит.

– Прошел год, как ты и велела нам, мы никуда не отлучались из замка. Но сегодня Клим решил ехать в столицу, и Селена с ним собралась, – выпалил я, а то вдруг связь оборвется, но тут стало гораздо легче, на меня хлынула энергия, словно плотину прорвало.

– Хм, Диник, надо посмотреть будущее. – Мама заявляет так, словно я каждый день только этим и занимаюсь.

Я говорю вслух за двоих, чтобы Клим с Селеной все понимали, смотрю на отца, он сильно изменился: взгляд стал жестким, цепким, но остался таким же добрым. Он смотрит на маму с осуждением и, получается, на меня.

– Но, мама! – возражаю я. – Ты всегда говорила, что вероятностей множество! Нет никакого проку их рассматривать, все определяем мы сами!

Мама улыбается, отец хмурится, мы волнуемся.

– С тех пор прошел год, я многое узнала и буду помогать тебе, – заверяет меня мама.

– Они тоже имеют право… – Я смотрю поочередно на сестру и брата, но мама перебивает меня.

– Да, – кивает она, сразу согласившись, – конечно, твои брат и сестра тоже должны видеть, иначе все ни к чему. Они сами выберут себе путь, зная, какие подводные камни им предстоит преодолеть.

Я в нерешительности, и тут начинает говорить отец, твердо, уверенно:

– Тот бред, что я созерцал, учась у профессора Зана-инне-азна, ничего хорошего мне не предвещал. На собрании я должен был всем драконам рубить головы нефритовой шпагой, кстати, после твоей, Джокер, смерти. А что произошло на самом деле? Динлорд, – обращается отец ко мне, – твоя мать – императрица Драконии! Вот что случилось на собрании драконов-правителей.

Я немею, но быстро справляюсь, секунд пять хлопаю глазами, не больше, и сразу пересказываю все брату и сестре. Они изумленно открывают рты, но молчат, стараются не навредить мне, чтобы случайно не оборвать тонкую нить связи с другим миром, хотя какая там к черту нить, – это же канат! Мама прочно привязала.

– Арс, это потому, что мы были готовы, разработали простой и безукоризненный план и сделали все блестяще!

– Но ничего подобного я в будущем не видел, – возражает отец. – Так стоит ли смотреть?

– Я маг-оракул, не забывай, – сердится на отца мама, – а ты недоучка. Извини, но я знаю, что делать, чтобы не изучать невозможные вероятности, а видеть только суть!

– Ладно, – не сдается отец, он морщится, словно у него болят зубы, – а Зел-ин-кор, он тоже был маг-оракул, но это ему не помогло.

Я ничего не понимаю, но старательно тараторю все, что они говорят.

– Он, к вашему, великий князь, сведению, изучал вероятности всех миров, ну, почти всех. – Мама убеждает отца, это ей всегда удается. – А я хочу взглянуть только на трех человек. Разницу замечаешь?

– Делай как знаешь. Мне все равно. Смотри свои вероятные невероятности сколько влезет. – Папа машет рукой и отворачивается, я чувствую его недовольство, он опять уступил.

– Вот и хорошо, – отвечает мама отцу и обращается ко мне: – Теперь, Диник, твой выход!

– Я готов. – Другого ответа она от меня и не ждет.

– Тогда вперед, – командует мама, весело улыбаясь.

И я начал настраиваться. Подключил к восприятию брата и сестру, удержал их в своем сознании, проверил отца, он тоже смотрел. И ухватил линию самой яркой и существенной вероятности, исходящей в данную минуту из нашей действительности.

Мой второй выход! Первый случился очень давно, тогда-то мама и запретила мне смотреть будущее и прошлое, но сейчас можно все!