Глава 2

День 12 месяца окетеба (X) года 1650 Этой Эпохи, о. Юлга, г. Маркун.


Один из самых больших остовов Аримеады, Юлга, имел на своём теле уродливую опухоль, – мрачный древний город Маркун. Правили тем городом воры, возведшие жадность в ранг религии. Всё самое мерзкое и запретное можно было найти в этой клоаке мира, были бы деньги и связи.

Но в каждой темноте есть особенно чёрное местечко, и для Маркуна им был район Паутина Теней. Из самого её сердца росла высокая башня, от которой расходились по небу цепи. Все знали, что хозяев башни стоило бояться, ведь они никогда не воровали и не грабили, – они убивали.

Орден моккахинов, убийц, таящихся в темноте, пришёл с материка, из жарких пустынных земель. Он прочно обосновался среди воровской братии, а его госпожа стала одной из клептархов, – хозяев Маркуна.

В тот час она была внутри своей башни, стояла посреди приёмной залы, а перед ней согнул выю коленопреклонённый мужчина. Оба они были страшны, но каждый на свой манер.

Её звали Зиру, и страшнее женщины мир не видел. Худая как скелет, с кривой шеей и треугольным лицом, кожа на котором была столь сильно натянута, что вместо чувств показывала уродливые гримасы. Отвращало в ней всё, начиная с провалившегося носа, и заканчивая бесцветной соломой волос. Но особенно ужасными были глаза: огромные, не моргающие, с радужками, изменявшими форму и цвет в странном, гипнотическом танце. Тот, кто смотрел в эти глаза, мог очутиться внутри собственных кошмаров и никогда больше не выбраться.

Мужчина, стоявший на коленях подле её ног, пугал не столько обличьем, сколько предвестием зла, которое растекалось от него словно вонь от разлагающегося трупа. Он был одет сплошь во всё чёрное, с тяжёлым плащом на плечах; по темени от уха до уха шёл серебряный ободок, с которого на левую половину лица ниспадала вуаль. Правая половина выглядела худой, измождённой, на бледной коже не росло ни единого волоска, а глаз был снулый как у мёртвой рыбы.

– Мой великий отец, – голос Зиру походил на скрежет металла по стеклу, – приходил во снах, предвещая твоё появление, Эгидиус Малодушный. Встань!

Колдун повиновался неловко, медленно, потому что его левая нога, также, как и левая рука давно отсохли и почти не двигались.

– Расскажите мне, прекраснейшая госпожа, – прошелестел бесплотный голос.

– Мой великий отец сказал, что не может вернуться в мир живых, пока для него нет достойной оболочки.

– Достойной оболочки, – повторил Эгидиус шёпотом.

– Он сказал, что ему нужно тело, лишённое собственной души и разума, достаточно сильное, чтобы стать сосудом его духа и колоссальной магической мощи.

– Что-то ещё?

Её натянутый рот перекосило, – Зиру улыбалась.

– Тело должно быть мужским и родственным.

Снулый глаз медленно моргнул.

– Родственным… что это значит? Может быть, имеются в виду… общие гены?

– Не знаю, я не волшебница и не учёная, – только уста моего великого отца в мире живых.

– Простите, прекраснейшая…

– Из всех слуг, – скрежетала женщина, – он избрал нас двоих. Меня, как дочь, и тебя, – как верного и непреклонного! Думай, Эгидиус! Если он решил, что сказанного достаточно, значит, так и есть!

Малодушный поник, провалился внутрь себя. Не живой и не мёртвый, стоял он так сгустком черноты посреди мрачного помещения. Зиру вернулась на трон и стала ждать. Ей было интересно, что скрывалось под вуалью, настолько интересно, что внизу живота родилось волнение и ужасная женщина сжала тощими бёдрами свою ладонь.

Прошло время, прежде чем колдун отмер.

– Я подумал, прекраснейшая госпожа.

– И?

– Однажды ваш великий отец сказал, что имеет всего одного прямого потомка. Других детей он не нажил, значит, искать их бессмысленно. Также, как и других его родственников. Тайну своего происхождения Второй Учитель не доверял никому.

– И? – повторила Зиру.

– Даже если бы мы нашли кого-то родного по крови, это оказалось бы бессмысленно. Нужно тело без души и разума… чистое, а ещё достаточно сильное… почти невозможно.

– Сосредоточься на «почти», – приказала ужасная женщина.

– Повинуюсь. Вам знакомо имя Шан Баи Чена?

Гримаса, появившаяся на её лице, грозила порвать кожу о подбородок или скулы, зрачки беспорядочно расширялись и сужались, – Зиру хмурилась в раздумьях.

– Так звали мага родом из Индальского царства, – поведал колдун. – В той стране существует всего три развитых школы магии: целители, дробители и кукловоды. Все остальные, – шваль, недостойная упоминания.

– Продолжай.

– Повинуюсь. Шан Баи Чен был прирождённым биомагом, но школа Люянь-Ши – целители – не смогла в полной мере раскрыть его Дар и удовлетворить жажду знаний. Шан Баи Чен отправился путешествовать по миру, ища возможностей для саморазвития. Его талант привлёк внимание вашего великого отца. Мы с Ченом служили ему в одно и то же время. Правда, когда я потерпел крах, Чен возвысился. До того, как вы заняли место в Высшем совете, это место принадлежало ему.

– И почему перестало?

– Мне неизвестно. Чен был той редкой породы волшебников, которые не поддавались тщеславию, но обожали само Искусство. Наверняка биомаг сосредоточился на своих изысканиях, устранившись от правления. Именно он, прекраснейшая госпожа, воплотил генетическую программу вашего великого отца и создал Стальной корпус. Большинство боевых организмов, которые служат Ордену сейчас, выращены в его инкубатории.

– И из этого следует…? – Зиру мало к кому проявляла столько терпеливости.

– Мне доподлинно известно, что ваш великий отец инициировал начало второй программы. Он приказал Шан Баи Чену создать псевдоантропоморфов с его, редчайшей мутацией генома. Второй Учитель желал получить Серый корпус вдобавок к Стальному.

Женщина издала возглас, похожий на предсмертный хрип старого шакала, – она пришла в сильное возбуждение.

– Где-то может существовать искусственное тело, созданное из крови моего великого отца, да ещё и лишённое души, разума? Пустой футляр, ждущий наполнения?

Колдун скупо кивнул и прошелестел:

– Это всё, что приходит на ум сейчас, прекраснейшая госпожа.

Пальцы Зиру, покрытые анатомическими чехлами, чтобы не сверкать металлом, беспокойно зашевелились, она с трудом удерживалась от того, чтобы вскочить с трона.

– Осталось только найти его!

– Вероятно, я знаю, – шептал Эгидиус, – где обитает Шан Баи Чен.

– Знаешь?!

– Ваш великий отец использовал многие мои таланты. В частности, я умел мастерски прятать вещи. Однажды он приказал мне спрятать в Индальском царстве огромный подземный комплекс коммуникаций, – самый лучший в мире инкубаторий. Оттуда поступают в распоряжение Ордена свежие биоморфы. Комплексом наверняка до сих пор управляет Чен.

– Так чего мы ждём?! – скрежетнула Зиру с безумием, пляшущим в глазах. – Немедленно подготовить мой корабль, мы поплывём в Индаль, слышите?!

Под потолком угадывалось движение, сокрытые темнотой моккахины отправились выполнять приказ госпожи. Сама Зиру подняла посох Архестора, который так и валялся всё это время на полу, и поднесла его Эгидиусу.

– Возьми и неси, пока мой великий отец сам не прикажет тебе иноге. Отныне ты, Малодушный, – моё оружие, и обязан быть настолько опасным, насколько вообще способен. – Ужасная женщина приблизилась к колдуну почти вплотную, заглянула в его глаз, дала почувствовать своё дыхание на лице.

– Живу ради служения, – шепнул он в ответ, принимая великий артефакт.

Они стояли так какое-то время, два чудовища, испытывавших странную связь промеж собой. Столь же будоражащую, сколь и противоестественную. Так могло продолжаться ещё долго, кабы не возник рядом коленопреклонённый моккахин.

– Саидати, – обратился убийца к госпоже, – тревожное происшествие.

Она отстранилась от колдуна.

– Докладывай.

– Над городом плывёт корабль.

– Что? – Огромные глаза попытались сощуриться, но получилось только у правого.

– Не более четверти часа назад, – рассказывал убийца, – в порт вошёл парусник, саидати. Затем, только что, он поднялся в воздух и теперь направляется к нам. Форштевень указывает точно на башню.

Скоро Зиру оказалась у окна, выходившего в сторону порта. Она увидела, как под низким, вечно тёмным небом Маркуна летел корабль. Его днище поросло ракушками, однако всё ещё можно было рассмотреть блеск металла на киле и мачтах.

– Вспомни ахога, – вот и он, – процедила Зиру.

– Мы ждём приказаний, саидати.

– Они будут чуть позже, а пока сгиньте.

– Повинуемся.

Тёмные фигуры отступили и исчезли, оставив рядом только Эгидиуса.

– Я могу чем-то послужить, прекраснейшая госпожа?

– Ты уже послужил, – ответила та, – приведя Арама Бритву в мой дом. Это не совпадение, о нет, он наверняка явился за тобой. Идём же, встретим дядюшку чинно. Разговор будет тяжёлый…

///

Корабль подплыл к башне, развернулся бортом и очень плавно прильнул к тёмному камню. По сходням, в одно из окон ворвались высокие воины. Они не встретили никакого сопротивления и в количестве тринадцати душ двинулись по коридорам.

Все были исключительно единообразны, одного роста, одной ширины плеч, покрытые одинаковыми зеркальными доспехами без ремней и заклёпок, все одинаково двигались, скрывая лица под глухими забралами, несли на плечах одинаковые чешуйчатые плащи, набранные из сотен листовидных лезвий. Лишь один из тринадцати владел расшитым золотой нитью поясом, на котором висели ножны, украшенные лучистыми бриллиантами; эфес меча, спавшего в них, являлась произведением искусства, – изящная чаша, защищала пальцы, витая гарда оканчивалась двумя солнцами.

Вскоре стальные воины предстали перед Зиру.

Слева и справа от трона, сидело на коленях по шесть моккахинов, – дань протоколу. Убийцы прятали нижние половины лиц под масками, из брони имели только чёрные наручи и поножи, отдавая предпочтение тёмно-синей ткани, поглощающей свет; зато оружием не пренебрегали: короткие мечи, кинжалы, метательные лезвия, звёзды и диски, духовые трубки, и даже маленькие арбалеты со стальными тетивами, – всё это надёжно крепилось к телам ремешками так, чтобы не мешать движению и не издавать ни малейшего звука.

За троном высилась фигура колдуна.

Незваные гости замерли статуями, пока хозяйка наконец не заговорила:

– Дядюшка, очень мило, что ты нашёл время навестить меня!

Воин с мечом кивнул, его шлем сам собой взлетел и опустился на сгиб локтя. Открывшееся лицо было смуглым, посечённым старыми шрамами и морщинами, широкие скулы, гордый разлёт бровей, впалые щёки аскета и длинный нос с горбинкой. Оно выдавало жестокость и властность каждой чёрточкой. Но особенно красноречивыми были глаза, холодные и твёрдые как сталь, даже по цвету подходили. Арам Бритва носил ухоженные усы и клиновидную бородку, его прямые и длинные волосы упали на спину серой волной.

– И-и-и… с чем пожаловал?

– Твой друг, – зазвучал глубокий раскатистый голос, – разгромил одну из моих тайных крепостей, убил много солдат и сбежал, украв могущественный артефакт. Я лично отправился в погоню, и немало удивился тому, что след привёл сюда. Плетёшь интриги, Зиру?

– Кто? Я?! – поражённо скрежетнула женщина. – Никогда! Чистое совпадение…

– Тем более удачно. Раз он здесь, я решу две проблемы одним визитом.

– Ах… Всё ещё не бросил эту привычку, – накапливать дела, чтобы разрешать всё единовременно?

– Не бросил. Прежде всего артефакт должен вернуться к Ордену.

– Ты о посохе? – Зиру чуть сильнее искривила шею, будто собираясь взглянуть на колдуна. – Он сам его нашёл!

– По приказу Второго Учителя. Однако же я, как правопреемник и блюститель его трона, заведую всеми оставленными делами. Посох должен находиться в моей власти.

– Давай забудем на время об этой дурацкой палке, дядюшка. В чём заключается вторая причина визита?

Взгляд Арама Бритвы казался таким пристальным, будто маг желал рассмотреть каждую частицу материи, составлявшей Зиру. Ничто не могло укрыться от него.

– Изволь. Ты очень долго позволяла себе игнорировать указания и призывы Ордена. Ты забросила своё место в Высшем совете, не исполняешь обязанностей. Это неприемлемо, Зиру. Моккахины должны приносить пользу.

– Боюсь, что скорбь никак не отпускает меня из объятий. Пропала воля к действию, я всё ещё оплакиваю кончину моего великого отца… к тому же, есть дела более важные, чем убивать каких-то ничтожных, которые не угодили тебе.

Арам чуть склонил голову.

– Всё ещё продолжаешь свои бессмысленные изыскания?

Потребовался лишь миг, чтобы ужасная женщина потеряла самообладание, вскочила и выкрикнула яростно:

– Бессмысленные?! Да как ты смеешь?!

Её скрежещущий голос достиг такой высоты, что ударил по гостю, – на безупречном зеркальном нагруднике появилось две зримые царапины. Стальные воины сделали синхронный шаг вперёд; вскочили моккахины, выхватывая клинки. Бой не начался лишь потому, что Арам Бритва властно поднял руку, приказывая своим отступить. Когда он заговорил, могучий голос был по-прежнему невозмутим. Более того, в нём прорезалось сочувствие:

– Зиру, ты знаешь, что у твоего великого отца не было соратника более верного чем я. Мы даже стали побратимами. По моему приказу были предприняты все попытки, но лучшие некроманты мира не смогли достичь души Второго Учителя. А значит, это невозможно. Всё, что мне посильно, – продолжать его дело и уповать, что, когда Шивариус вернётся из загробного мира, он не будет мною разочарован.

Но эти слова не нашли отклика, Зиру закричала, добавляя на грудь гостя новые изъяны:

– Вы его предали!!! Нужно было бросить все силы…

– Тебе больно, – перебил Арам, – и кажется, будто ты одна горюешь, отчего срываешься на других. Но это неправда. Мне стоит великих усилий не дать Ордену рухнуть без твоего великого отца, ведь я был мечом в его руке, а мечу не престало думать дальше, чем на один удар вперёд. Однако же прямо сейчас нам выпал шанс продвинуться по пути Второго Учителя. Для этого потребна ты и лучшие моккахины.

Нос Зиру, похожий на рыльце летучей мыши, шумно сопел. Она опустилась на трон, взглянула на мага исподлобья.

– Оставь меня в покое, дядюшка. Дела Ордена – пыль, я сама отыщу способ вернуть моего великого отца.

Те проблески человечности, что Арам явил только что, исчезли как роса на восходе, во взгляде не осталось ничего кроме стали.

– Твои выходки встречали понимание слишком долго, потому что я относился к тебе словно к ребёнку. Отныне буду поступать как повелитель. Ты пойдёшь со мной, Зиру, и станешь подчиняться, ибо твой маленький орден – часть Ордена Алого Дракона. Отказ неприемлем.

– Тогда я ухожу из вашего напыщенного Ордена! – дерзко бросила женщина.

Одна бровь Арама очень медленно приподнялась. Он вскинул руку, – латная перчатка соскочила с пальцев, метнулась к Зиру, сомкнулась на кривой шее и подняла женщину в воздух. Моккахины в едином порыве обнажили мечи, но воздух тотчас наполнился отблесками металла, свистом, хрустом, чавканьем, – чешуйчатый плащ Арама разделился на отдельные лезвия и сделался ураганом стали, превратив тела убийц в кровавое месиво. Они были иссечены до костей, переломаны и разбрызганы.

Колдун подался навстречу Бритве, поднимая посох Архестора, – чёрный, усыпанный белыми опалами, обсидианом и рубинами артефакт с набалдашником в виде рогатой змеи о двух жал. Сама Тьма заклубилась под плащом Эгидиуса, выплеснулась наружу голодными щупальцами, но в следующее мгновение старик обнажил меч и всё вокруг затопил свет. Тени бежали от него в ужасе; колдуна швырнуло назад, его спина врезалась в стену, сила исчезла, а сознание едва не угасло вместе с огоньком жизни.

Всё заняло три мгновения ока.

– Эгидиус Малодушный, ты отступник и повинен смерти. Но сила твоя неоспорима, – рокотал стальной волшебник, – и прежде чем броситься в погоню, я должным образом вооружился. В моей руке лежит Душа Света, – одно из сокровищ Исхелема. Летописи утверждают, что этот меч выкован из души самого сильного люменоманта[7] всех времён. Им нельзя навредить даже беззащитному чаду, наоборот, – клинок исцеляет касанием, дарует силы телу и духу. Если только в тебе не таится Тьма. Каково это, быть совершенно бессильным?

Даже хоти Эгидиус ответить, не смог бы, – слишком могуч оказался напор.

Сотни листовидных чешуек, покрытых кровью, ещё парили в воздухе, подчинённые воле Арама. Они порождали неисчислимые отблески на стенах; из-за крови многие «зайчики» были розовыми. Затем лезвия стряхнули влагу и вернулись к повелителю, соединившись. Арам взглянул Зиру прямо в глаза, неуязвимый для её способности захватывать умы. Женщине пришлось зажмуриться, ибо она всегда боялась тех, кто не испытывал страха перед ней.

– Ты не можешь уйти. Ты будешь подчиняться.

– А то что, – едва дыша прохрипела Зиру, – убьёшь… меня?

– Я не могу этого сделать, – признал Арама. – Но я могу истребить весь твой орден, а саму бросить в темницу и потерять ключ. Отсоединю для начала твои руки и ноги, будешь ползать по полу как червь.

Она обречённо захрипела, засучила ногами, тщетно вцепилась в пустые пальцы перчатки.

– Ты будешь участвовать в делах Ордена, полностью покорная мне, Зиру. Более того, таланты Эгидиуса тоже могут пригодиться. Пожалуй, колдун, ты послужишь великолепным отвлекающим манёвром. Да, решено. Только так я дарую тебе жизнь.

– Я… служу… прекраснейшей… госпоже… – прошептал Эгидиус.

Бритва словно немного смутился.

– Это он о тебе, Зиру?

– Х-х-х-х-х… у него… отменный вкус… правда? – едва дыша, отозвалась ужасная женщина.

– Прикажи этому псу повиноваться, иначе я выжгу его сердце Душой Света, а затем опустошу башню.

Не получив скорого ответа, маг бросил через плечо:

– Идите и убейте всех…

– Хорошо! – отчаянно заскрежетала Зиру. – Хорошо! Я поняла… дядюшка!

Но это не вполне удовлетворило повелителя стали.

– А ещё, Эгидиус Малодушный, ты поклянёшься именем Джассара, что будешь повиноваться мне.

От света кожа на лице Эгидиуса осыпалась сухими струпьями, он ослеп и выдыхал пыль, в которую превращалось его тело.

– Я… служу…

– Довольно. Время моё, как и терпение, конечны.

Арам Бритва направил остриё в грудь колдуна, когда Зиру закричала:

– Клянись! Клянись же!

Эгидиус призвал всё, что у него осталось, чтобы исторгнуть клятву:

– Клянусь… именем Джассара Анса… Ансафаруса, что буду повиноваться тебе… только на этот раз…

Арам задумался, но всё же убрал меч в ножны, – сойдёт. Всё едино больше чем на один раз этот мусор пригодиться не мог. Шивариус держал колдуна при себе только за собачью верность и полное отсутствие брезгливости, а без хозяина он превращался в угрозу, от которой следовало избавиться при первой же возможности.

Стальная перчатка разжала пальцы и вернулась на хозяйскую десницу.

– Надеюсь, те, кого я убил, не были твоими лучшими, Зиру?

Та, стоявшая на четвереньках, и жадно глотавшая воздух, ответила не сразу:

– Не были…

– Тогда призови лучших, возьми колдуна и переходи на мой корабль. У нас впереди путешествие.

Так и было сделано, Зиру вместе с восемью моккахинами оказалась на борту летающего корабля и тот отошёл от башни. За плечом госпожи убийц маячила тёмная фигура с посохом.

– Всё, что произошло было следствием твоего упрямства, – сказал Арам Бритва глухо. – Помни, что заплатила цену малую, и наказание может продолжиться в любой момент. Как опекун, я обязан приводить тебя в чувство.

– Когда отец вернётся, ты…

– Приму от него все почести либо наказания, которыми он пожелает меня оделить. Но до тех пор моё слово для тебя – закон, Зиру. Только убить тебя я не могу, всё остальное в моей власти.

Её поразил приступ дрожи, но ужасная женщина справилась.

– Расскажи хоть, ради чего всё это?

Арам кивнул едва заметно.

– Охотно. Мой человек в Керн-Роварре сообщил, что скоро у Геда Геднгейда может оказаться целых два черновика. Мы должны выкрасть их, для чего понадобятся твои навыки. Пока колдун будет отвлекать зеркального мага, ты незаметно умыкнёшь оба тома. Незаметно, – это главное. Для Ордена нежелательно враждовать с Геднгейдом даже сейчас.

– «Даже сейчас»? – переспросила Зиру, выдавая одну мерзкую гримасу за другой.

– Мой человек подозревает, что великий маг ослаблен, якобы он потерял немало силы после некоего инцидента несколько лет назад. В любом случае, он слишком опасный враг для нас. Колдун отвлечёт, а ты украдёшь.

– В твоих устах это так просто…

– Приложишь старания и загладишь свою вину, – отрубил Бритва. – Довольно разговоров, ступай вниз, тебе покажут каюту.

Обитый металлом корабль спустился к воде. Его паруса были убраны, ибо ветер дул навстречу, но корабль всё равно очень быстро покидал залив Тёмных Вод.

Загрузка...