Дракон моего сердца

Глава 3

Ночью, разбередив свою фантазию, я долго не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок. Странное свечение, неожиданная поломка путей. Да, такие поездки случаются редко, и обычно мы читаем о них в хрониках происшествий. Что, если бы машинист уснул и заранее не заметил сломанную железную дорогу? Мы наверняка бы уже погибли! Если не от аварии самой, то уж точно от холода или диких животных!

В конечном итоге, не досчитавши и до пятидесяти барашков, я подскочила на кровати, налила себе стакан воды и опустошила его. Жара, несомненно, вызванная чрезмерным отоплением поезда, была второй причиной, почему мне не спалось. Поэтому я скинула теплую ночнушку, оставаясь в халате на голое тело. Окно, как бы я не дергала его за ручку, открыть не получилось, оно и понятно, в зимнее время его просто-напросто забивали гвоздями.

Какое-то время, понаблюдала за тем, как луна шествует за поездом, и в тишине отчетливо услышала стон. Мужской. Внимательно прислушалась. Звук повторился, а я, обратившись в слух, прильнула к стене. Там, в соседнем купе, князю наверняка было плохо, судя по хрипам. Отчего-то в моей голове промелькнули мысли о том, что Гилмор сегодня после завтрака так и не появился, а за самим завтраком был бледным и мало разговаривал. Я, конечно, не обратила на это внимание, посчитав природной замкнутостью. Но вдруг, после вчерашнего происшествия, тогда, когда он разгуливал по улице совершенно раздетым, да и еще чинил железнодорожные пути, ему стало дурно и никто не может ему помочь? Показался страшным этот вчерашний стук днем. Вероятно, ему тогда стало плохо, но я из-за своей беспечности даже ни разу не поинтересовалась, почему наш спаситель так и не вышел отобедать.

Да что это я, в самом деле! Все промелькнуло за мгновение: я выскочила, так и забыв привести себя в порядок, подбежала к двери князя, повернула ручку. Слава богам, та была не замкнута. Вломилась к Гилмору и оказалась права! Мужчина лежал на полу ничком. Не задумываясь бросилась к нему, прислушалась, дышит ли князь, с трудом перевернула мужчину, чтобы рассмотреть его самого.

Бледное лицо, заостренные черты лица – орлиный нос, густые, чуть сдвинутые брови. Мужчина был одет, как за завтраком, единственное, что успел сделать Гилмор, так это снять пиджак, и теперь на нем только белоснежная рубашка, насквозь влажная – князь горел. Не просто горел, пылал так, что до коснуться до него было больно. Я метнулась к кровати, стянула простынь, кинула ее в таз, налила воды из умывальника. Тряпка быстро намокла, и я кинулась назад.

Руки тряслись.:

– Что же вы, князь, о себе не заботитесь, …

Разговором я отвлекала себя от странных эмоций, вспыхнувших в голове, стоило разорвать рубашку. Сильное мужское тело не оставило меня равнодушной, тем более такого я в жизни своей не видела. Право, господам не пристало ходить голышом, но даже в деревне на сенокосе среди крестьян я ни разу не видела столь мощно развитой мускулатуры.

– Боже, сложен, как бог древнего мира.

Дунула на прядь, упавшую на лицо и прикрывшую на мгновение князя. Дальше обтерла Гилмора и оставила холодную тряпку сверху. Следом занялась головой. Было видно свежую царапину прямо на лбу и немного запекшейся крови. Подушку князю я подложила под шею, затем, не обнаружив полотенца, оторвала от халата кусок ткани, смочила ее в остатке воды и осторожно обработала Гилмору лицо, оставив часть своей одежды в качестве компресса.

Казалось, князю становилось легче, я сбегала к себе в купе и принесла еще воды. Налила в стакан и попробовала напоить. Сначала боялась, что он попросту захлебнется, но потом потихоньку отпил воды сам. Это принесло облегченный вздох. Ему и правда лучше, еще чуть-чуть я решила остаться с князем, прежде чем совесть позволила бы мне переодеться и позвать помощь.

Но обрадовалась я рано, кажется, из забытья дракон перешел в состояние беспокойного сна. Вероятно, именно это и остановило от того, чтобы покинуть его купе.

– Мари, – позвал дракон, я же смутилась. Он явно звал возлюбленную, иначе зачем между жизнью и смертью взывает к женскому имени. Едва кольнула зависть, и я попыталась успокоить его, погладив по голове, он даже пошевелился, повернувшись на бок, и тут произошло немыслимое.

Князь, продолжая находиться между мирами сна и реальности, дернул меня, заваливая на себя, лишь успела глухо вскрикнуть. Горячие губы обожгли поцелуем. Когда рука князя властно надавила на затылок, а его язык ворвался внутрь, я закрыла глаза и отчего-то вдруг откликнулась на дерзкую ласку. Надо ли говорить, что целовалась впервые? Руки мужчины бродили по телу, и я растворялась в необычных и новых ощущениях, ровно до той поры, пока меня снова не позвали другим именем. Это отрезвило, как ушат воды на голову. Я же просто ворую эту ласку, мужчина желает целовать не меня, ему нужна та Мария, о которой взывает в полубреду. Ужаснулась своей порочности и постаралась оттолкнуть князя, убрать его руки.

Мужчина заметил сопротивление, но это лишь подстегнуло его усилить напор: в купе полыхнуло, одновременно с этим я зашипела от боли, ошпарившей плечо, отпихнула князя ногами и постаралась отползти подальше. Сам же Гилмор сел, глаза в темноте горели красными вертикальными полосками.

– Терра ли хайрем! – проговорил князь рокочущим из утробы голосом, жутким, нечеловеческим, и на мгновение мне показалось, что тень огромного дракона заполнила пространство между нами.

Я зажала рот рукой, только чтобы истошно не завопить, но в следующее мгновение мужчина отключился и снова упал на подушку. В этот раз состояние его здоровья проверять не стала. Выскочила из купе, мгновенно переоделась и поторопилась известить кондуктора, что слышала из комнаты князя странные звуки и подозреваю, тому стало дурно.

Я прислушивалась к тому, как в купе князя сначала несмело постучали, а затем произошло невероятное, Гилмор сам открыл его, на вопрос все ли с ним в порядке, довольно уверенно произнес, что да и попросил его не тревожить до утра.

«Что за чертовщина?!» – подумала я и затем трусливо прошептала:

– Надеюсь о моем присутствии никому не станет известно, в особенности князю.

Сама же постаралась угомонить сердце, что буквально прыгало в груди. А еще я старалась не замечать ожога, которым наградил меня князь. Плечо болело и пульсировало, поэтому, наскоро сделав компресс на руку, постаралась поскорее уснуть, чтобы забыть про свою глупость, что позволила зайти в купе к мужчине, и уж тем более старалась стереть из памяти свой первый жаркий поцелуй с драконом.