Дорога домой

Часть 2 Ложный маневр

Аэлита Линь Цао, командир палубной авиации Бродячей эскадры, не считала отжиманий — просто повторяла в уме: «раз-два-три, раз-два-три» и прислушивалась к собственному телу. Тело понемногу уставало, мышцы начинали ныть — но это была приятная усталость. Девушка могла провести за упражнениями не один час, а затем спокойно отправиться на дежурство ничуть не вымотанной. Стройная, высокая, длинноногая, как все настоящие марсиане, она не выглядела мускулистой, скорее наоборот — однако же могла похвастаться прекрасной спортивной формой. К мечте о небе и звёздах Аэлита упорно шла с детства, отлично зная, что лётчику нужно быть выносливым, а потому закаляла себя за годом год. Благодаря упрямству и ещё раз упрямству достигнув цели, марсианка не думала расслабляться. Мало стать хорошим пилотом истребителя. Им нужно остаться. И одних лишь навыков пилотирования для этого недостаточно. Ловкость, силу и гибкость молодого, но от природы хрупкого тела требовалось поддерживать, чем Аэлита и занималась в свободное от службы время. Благо, со вчерашнего дня свободного времени у неё стало с избытком…

Лётчица уже планировала закончить с отжиманиями, когда в дверь постучали.

— Войдите… — Хрипло выдохнула она, замерев на прямых руках. Повторила громче: — Войдите!

И только миг спустя сообразила, что выглядит сейчас не лучшим образом для приёма гостей. Босая, мокрая от пота, не причёсанная, из одежды — лишь крошечные спортивные шортики да майка на голое тело. Вскочив на ноги, девушка торопливо сдёрнула со спинки стула полотенце, вытерла лицо и руки, накинула его на плечи.

— Простите, если помешал… — Сказал майор Марк Браун, входя в комнату и закрывая за собой дверь. — Смотрю, вы не бездельничаете.

Он перевёл взгляд с Аэлиты на застеленную койку у стены, где лежала раскрытая на середине бумажная книга — подарок адмирала Синклер.

— Да нет, что вы. — Девушка, отчего-то смутившись ещё больше, присела на край койки, жестом предложила гостю стул. — Всегда вам рада. Что-то случилось?

— До ужина полчаса. — Майор не стал садиться — остановился около стула, положил ладонь на спинку. — Мне тут ребята из стыковочной зоны по секрету сообщили, что нам доставили одну из тех трофейных коровьих туш, мороженных. Из имперского рефрижератора. В офицерской столовой сегодня будет настоящий мясной бульон, а не та синтетическая порошковая собачатина, что обычно. Считайте, зашёл вас пригласить. На ужин. Без свечей, зато с варёной говядиной.

— Мне нельзя… Ну, то есть… Вы же знаете, я под арестом. — Лётчица с виноватой улыбкой развела руками. — Мне ещё пять суток отсюда выходить нельзя.

— Ах, это… — Майор улыбнулся в ответ — и в его глазах заплясали весёлые чёртики. — Чуть не забыл вам сказать — адмирал после ужина собирает штаб на «Солнечной короне», вы тоже должны присутствовать. В девять часов. Так что ваше наказание отсрочено. Досидите позже. Сейчас вы нужны родине. — Браун сдвинул брови и ткнул в девушку пальцем, явно пародируя плакат с призывного пункта.

— Понятно… — Лётчица тоже нахмурилась, но вполне искренне. — Однако как это воспримут в ангарах? Особенно лейтенант Шань?

Лейтенанту Шань, рослому землянину, пилоту «Молнии», Аэлита вчера разбила нос — до крови. Единственным точным ударом. Сам по себе удар был превосходный, однако девушка вовсе им не гордилась.

— Лейтенант Шань тоже сидит, если вы забыли. — Хмыкнул Браун. — Три дня, а не семь, правда, зато на гауптвахте, а не в своей каюте. Вы, вероятно, запамятовали, что оскорбление старшего по званию — тоже преступление. Не только рукоприкладство. Оба постарались. Не валите всю вину на себя. Как он вас обозвал при всём ангаре?

— У лейтенанта были причины сорваться. — Лётчица отчётливо вспомнила, как её кулак впечатывается в лицо пилота, и сразу же почувствовала, что её щёки начинают гореть. Опустила взгляд, привычно уставившись на свои колени. — А у меня срываться не было права. Я — его командир.

— Хорошо сказано. — Согласился Марк. — Я в курсе — парень служил на одном корабле с экипажами торпедоносцев. Они вместе перелетели на «Дракона», потеряв родной авианосец. Уверен, их гибель сильно его потрясла.

— А я этого не заметила. — Буркнула марсианка, не сводя взгляда с коленок. — Должна была догадаться — он замкнутый, всё держал в себе, столько дней. Копил боль, пока не взорвался. А я каждый день с ним общалась — и не видела. Я командир. Я должна знать своих людей.

— Теперь — будете знать Шаня лучше. Вы же не телепат, чтоб просканировать мозг каждого своего подчинённого и сразу про всех всё понять. Да, вам не стоило его бить. Ему не стоило обзывать вас и адмирала вслух, и тем более не стоило при других пилотах критиковать решения Слепой Леди в прошлом бою. За такое вообще можно к особисту угодить. Кстати, ещё не факт, что чаша сия его минует.

— Понимаете, Марк, я и хотела побеседовать с ним. — Девушка ощутила, что пунцоветь начинают уже и уши — хотя при её смуглой коже это было почти не заметно. Собрав волю в кулак, она всё же подняла голову — и увидела, что майор всё ещё улыбается. Ничуть не насмешливо — ободряюще, едва ли не ласково. — Потому и завела разговор прямо за завтраком. И терпела, пока он оскорблял меня. Просто старалась осадить и успокоить. Но когда он назвал адмирала Синклер безглазой… ну, вы знаете, наверное… не хочу повторять…

— Тут-то вы ему и вписали, ага. — Кивнул Браун. — Что ж, будет вам урок самоконтроля. Уверен, вам бы хватило остроумия ответить парню словом, а не кулаком. А потом организовать ему взыскание по уставу. Нужно было только сдержать руку — и всё кончилось бы намного лучше. Как думаете, в следующий раз сможете?

— Смогу. — Без колебаний ответила лётчица. — Я не повторяю ошибок. Одного раза мне обычно хватает.

— Ничуть в вас не сомневался. — Майор отступил на шаг, сложил руки на груди. — Планируете ещё раз поговорить с Шанем?

— Обязательно.

— Ну а на ужин пойдёте?

— Нет. — Решительно мотнула подбородком Аэлита. — Даже если мне разрешили покидать каюту, не стану этим злоупотреблять. Придёт время — прямо отправлюсь на заседание.

— Ваш выбор. — Улыбка спецназовца сделалась шире, в прищуренных глазах снова заплясали чертенята. — Но плошку супа вам оставят, я попрошу на камбузе. Захватите на обратном пути, после совещания.

Когда за майором закрылась дверь, девушка похлопала себя по горящим щекам, растёрла их. Выдохнула и направилась в душевую кабинку, сбрасывая одежду. Под горячими струями она провела всего пару минут — ровно чтобы смыть пот. Подача воды в офицерские каюты была жёстко лимитирована, а капитан не хотела перед сном чистить зубы минералкой из бутылочки. Высушив волосы, она некоторое время провела перед зеркалом с расчёской, пытаясь уложить торчащую на макушке изогнутую прядь-«антенну». Занятие было заведомо безнадёжное, и в конце концов девушка сдалась. Аккуратно расчесав стриженные под каре платиновые волосы, она подёргала проклятую «антенну», будто надеясь, что та отвалится, и вернулась в комнату. Открыла стенной шкафчик, усмехнулась, подумав, что извечная женская проблема — «Что надеть этим вечером?» — перед ней не стоит. Её «вторая кожа», чёрный с золотом лётный комбинезон, остался в раздевалке при ангарах. В шкафу хранились ещё одни мини-шорты, несколько футболок, чемодан с гражданским платьем, который марсианка уже два месяца забывала разобрать, и выходной мундир. Вешалку с последним она и достала. Облачившись в свежую пару белья, белую рубашку, тёмно-синие брюки и китель, заправила штанины в голенища высоких чёрных сапожек на скромном каблуке — новеньких, блестящих как зеркало. После недолгих колебаний, оставила на полке фуражку, зато прихватила пустой планшет — для солидности. Глянула на часы — времени оставалось изрядно. Можно было поваляться в кровати, почитать книжку — труд о групповой психологии, явно подаренный адмиралом не просто так. Но девушке не сиделось.

Сунув книгу в планшет, она подошла к двери, тронула замок — створка тут же ушла в стену. «Интересно, а она вообще была заперта?» — подумалось лётчице. Ей и в голову не приходило попробовать выйти из каюты до истечения срока ареста. Охранника за порогом тоже не оказалось — к некоторому разочарованию юной марсианки. Шагая по коридору с планшетом под мышкой, она почему-то ощущала себя обманутой…

Перелёт с «Яшмового дракона» на «Солнечную корону» затянулся из-за каких-то проблем со стыковкой, однако на борт флагмана Аэлита всё равно прибыла сильно заранее. В коридорах у брифинг-центра было безлюдно и тихо — направляясь к дверям, девушка слышала, как стучат каблуки её сапожек, как шепчет вентиляция под потолком. Толстые створки с шипением раздвинулись перед ней — и лётчица увидела, что явилась не первой.

Адмирал Шанна Синклер уже заняла своё место за круглым столом и, подперев щёку правой рукой, левой читала лежащую перед ней книгу. Довольно необычную — под обложкой вместо листов бумаги была единственная белая пластина с рядами выступающих штырьков. Штырьки складывались в знаки азбуки для слепых. Когда адмирал дочитала последнюю строчку и тронула большим пальцем переплёт, штырьки перестроились, образовав новый текст — видимо, следующую страницу. Женщина казалась погружённой в чтение, но стоило марсианке переступить через порог, как Синклер вскинула голову:

— Аэлита, это вы?

— Да, мэм. — Девушка легонько поклонилась. — Добрый вечер.

— Добрый. Вы чем-то удивлены, судя по голосу?

— Нет, мэм. — Марсианка замялась на мгновенье. — Просто вы так легко меня узнали…

— По шагам. Я жду лишь офицеров штаба, а среди них — как думаете, кто ещё носит каблуки? Кроме вас?

— И правда… — Натянуто улыбнулась девушка. Не найдя, что ещё сказать, прошла к столу, села. Тоже положила перед собой недочитанную книжку, достав её из планшета.

— Как вы себя чувствуете, Аэлита? — Вдруг поинтересовалась командующая, не убирая руки с пластинки.

— Пристыженной, мэм. — Честно ответила лётчица, открывая свой томик на главе «Традиция генетической эпистемологии». Несколько часов назад этот заголовок совершенно сломил волю девушки, так как ей потребовалось три попытки, чтобы правильно прочесть его.

— Люблю вашу прямоту. — Улыбка Слепой Леди, как всегда, была искренней и мягкой. — Чувство стыда не помешает вам пилотировать «Молнию»?

— Нет, мэм. — Аэлита провела ногтем по сгибу страницы. — Если для меня есть поручения — я готова их исполнить.

— Есть, Аэлита. Скоро вы всё услышите. — И адмирал вернулась к чтению, словно позабыв о девушке.

Ждать долго не пришлось — до назначенного времени оставалось ещё добрых полчаса, когда немногочисленный штаб собрался полностью. Дав офицерам рассесться и поздороваться друг с другом, адмирал поднялась из кресла, отставила руку с тростью:

— Что ж, раз все здесь, не будем тянуть. Сразу к делу.

Свет в комнате потускнел, над столом возникла голографическая карта сектора.

— Как вы считаете, леди и джентльмены, имперцы — идиоты? — Спросила Шанна с усмешкой.

Офицеры за столом обменялись растерянными взглядами. За всех ответил майор Симпсон:

— Что-то непохоже. Будь имперцы идиотами, мы бы не продували им два сражения из трёх и войну в целом.

— В таком случае очень скоро они заметят, что кто-то гуляет по их тылам и разносит в пыль базы снабжения. — Заключила командующая. — После атаки на заправочный терминал оставаться невидимками мы больше не можем — но я на такое никогда и не рассчитывала. Мы не способны скрыть своё существование от противника — однако мы способны обмануть его. Ввести в заблуждение относительно состава и целей нашей эскадры. Если не полностью увести на ложный след, то хотя бы дать пищу для сомнений, вынудить распылить силы.

Адмирал выждала пару секунд, будто ожидая вопросов, и продолжила:

— Я хочу создать у врага впечатление, что в его тылу действует рейдерская группа Федерации, а не отряд недобитков. От недобитков, какими мы являемся, ждут продвижения к фронту — ведь им нужно вырваться к своим. Для рейдеров же логично двигаться вдоль линии фронта, перерезая коммуникации неприятеля. Если имперцы поверят, что нападение на терминал Альфы Жадеита было диверсией, то бросят часть войск тыла фронта на защиту других станций и перехват рейдеров. Для нас вынудить их к подобным действиям — вопрос выживания. Стоит врагу понять, кто мы есть и куда движемся — и нас раздавят.

— То есть… вы намерены устроить ещё пару акций на имперских объектах, я верно понимаю? — Архонт-капитан Джуб эб Махел, командир линкора «Вэйхе», потёр подбородок.

— Совершенно верно. — Слепая Леди кивнула ему. — Уходя, мы тщательно уничтожили все свои следы в системе Жадеита — а теперь наследим специально, в другом месте. Цель я уже наметила. Благодаря майору Брауну и его людям командование базы на АЖ-8б не успело уничтожить стратегическую информацию, в результате у нас на руках сейчас свежие и актуальные звёздные карты имперских линий снабжения. Мы знаем, где размещены другие тыловые объекты и что они из себя представляют. Самый заманчивый вариант, на мой взгляд — топливно-складская база в системе Гаммы Ясона.

Адмирал не шевельнула и пальцем, однако голокарта изменила масштаб, приблизив кластер из нескольких звёзд.

— Гамма Ясона расположена в стороне от нашего реального курса, но не слишком далеко. Имперцы не нашли подходящего небесного тела у границ системы, потому организовали базу на модульной платформе в открытом космосе. Группа лёгких кораблей вполне сможет отделиться от основных сил, атаковать её, нанести серьёзный урон, уйти из системы по ложному курсу, а затем нагнать остальных. Десантная операция не потребуется, саму атаку можно свести к единственному удару. Это важно, так как мы не хотим давать имперцам слишком уж много информации о нападавших.

— Какими силами планируется атака и какое сопротивление ожидается? — Поинтересовался капитан эб Махел, отчего-то хмурясь. Впрочем, как заметила Аэлита, хмурился стэлонец часто. Сама лётчица внимательно слушала командующую, вжавшись в спинку неглубокого кресла. Задать Шанне вопрос или перебить её девушке не приходило в голову. Это было уже не первое заседание штаба с её участием, однако двадцатилетняя марсианка всё ещё чувствовала себя лишней в компании офицеров старших как по рангу, так и по возрасту.

— Я выделяю для этой операции два лёгких крейсера, два эсминца, четыре ракетных корвета и танкер. — Сказала командующая, убирая со лба выбившуюся из-под фуражки золотистую прядь. — Танкер должен быть замечен имперцами вместе с ударной группой — это даст им дополнительные основания считать её автономным рейдерским отрядом. Кроме того, у каждого крейсера есть две точки для пристыковки истребителя типа «Молния». Это позволяет нам придать отряду авиагруппу из четырёх машин. Аэлита, я хочу, чтобы вы лично возглавили истребители.

— Да, мэм. — Девушка серьёзно кивнула. Вот, значит, зачем ей отсрочили наказание… — Я отберу ещё трёх пилотов.

— Благодарю. Что же до сил имперцев… «Чёрная река» не слышит в системе Ясона активных переговоров — вероятно, больших сил неприятеля там нет. Скорее всего, атакующих встретят лишь турели самой платформы и боевые спутники, вроде тех, что висели над базой Жадеита. Если не повезёт — там окажется какой-нибудь отдельный корабль на заправке или ремонте. Я, во всяком случае, не думаю, что имперцы смогут так быстро устроить на нас засаду. Проблема может быть в другом. У платформы в открытом космосе, в отличие от наземной базы, обязательно будет силовой щит. Наверняка — весьма прочный. Не хуже, чем у линкора. Лучевые орудия лёгких крейсеров не смогут пробить его одним залпом с большой дистанции, а задерживаться в системе ударной группе нельзя.

— Потому вы и включили в неё ракетные корветы? — Хмыкнул Джуб.

— Да. Ракетам и торпедам защитное поле — не препятствие. Но помимо генераторов щита станция будет оборудована турелями ПВО. Которые изрядно проредят любой ракетный залп. Скорее всего, ракеты не выведут из строя щит, и едва ли повредят ключевые системы. Вот поэтому я включила в группу ещё и истребители… Аэлита?

— Я поняла, мэм. — Лётчица ещё раз кивнула, чувствуя себя уверенней. Села ровнее, выпрямила спину. — Мы подойдём к имперской станции за экраном из ракет, после чего расстреляем их узлы связи и ключевые модули в упор. Я прикажу снарядить «Молнии» соответственным образом.

— Вот и весь план. — Неожиданно улыбнулась командующая. — Ударная группа повредит станцию так, чтобы её экипаж не мог сразу вызвать подмогу, и сбежит. Позднее имперцам придёт помощь, они сообщат о налёте — и дело сделано.

— Вы сами говорили, что имперцы — не идиоты. — Заметил майор Браун, молчавший всё это время. — Они могут не повестись на обман. Едва ли группа из двух крейсеров могла учинить такой погром, какой мы оставили после себя в системе Жадеита. Да и сама операция несколько театральна. В первый раз «рейдеры» стёрли базу в порошок, а во второй лишь обстреляют и отступят… Любой разумный адмирал Империи заподозрит неладное.

— Безусловно, вы правы. — Слепая Леди повернулась на его голос, однако «взгляд» её закрытых глаз был направлен куда-то поверх головы майора. — Но я исхожу из наших возможностей и минимального риска. Не обязательно, чтобы мысли о группе недобитков полностью покинули их головы. Меня устроит, если имперцы просто начнут прорабатывать разные версии — и распылять силы. Ещё одна атака в любом случае вынудит их призадуматься. Кроме того, я отправлю третий крейсер в небольшой вояж по системам вокруг Гаммы Ясона, чтобы он посбивал ретрансляторы связи и тому подобные беззащитные автоматические объекты. Противник сможет предположить, что рейдерская группа разделилась, и станцию Жадеита атаковали большие силы, чем платформу в Гамме Ясона. Чем больше смуты в умах имперского командования — тем лучше. У кого-нибудь есть вопросы?

Вопросы были у многих — но только не у Аэлиты. Пока эб Махел и Шанна решали, кто из флотских офицеров возглавит рейд, юная марсианка украдкой читала лежащую на коленях книжку, вполуха слушая их разговор. К счастью, брать слово ей больше не пришлось…

У охранника гауптвахты был вид человека, разбуженного посреди ночи. Из-за того, что большую часть корабельной полиции мобилизовали в пехоту, вахты для оставшихся «алых повязок» выросли до десяти-двенадцати часов. Сон на посту оставался преступлением, однако многие стражи порядка навострились дремать вполглаза стоя или сидя — и просыпаться от близких шагов. Зевающий охранник проводил Аэлиту до нужной камеры, отпер дверь своим ДНК-ключом, шагнул в сторону. Кивнув ему, девушка вошла в тесную комнатушку с металлическим полом. Створка за её спиной закрылась.

«Постоялец» камеры и, на данный момент, единственный узник гауптвахты «Яшмового дракона», гостей явно не ждал. Что не удивительно — сидеть ему полагалось ещё около суток, до завтрашнего отбоя. Лейтенант Хан Ван Шань лежал на койке в одних спортивных брюках, закинув руки за голову, и буравил отсутствующим взглядом потолок. Вошедшую Аэлиту он заметил, лишь когда та опустилась на стул возле кровати. Землянин вздрогнул, рывком сел, воскликнул сдавленно: «Капитан! Прошу простить!», схватил висящую на спинке футболку, торопливо и неуклюже принялся натягивать её.

— Смотри, как здорово ты стал субординацию блюсти, со сломанным-то носом… — Усмехнулась марсианка, наблюдая за подчинённым. Шань был ровесником Аэлиты, почти одного с ней роста, что для землянина удивительно. Телосложением они тоже походили друг на друга — оба поджарые, гибкие. Однако фигура лётчицы сохраняла изящную женственность, в то время как лейтенант казался угловатым, костлявым.

— Капитан… а вас что, уже выпустили? — Несколько растерянно поинтересовался пилот, закончив с футболкой. — То есть, я имел в виду…

— Временно. — Пожала плечами Аэлита. — Операцию завершим — вернусь под арест. А вот тебе я выбила полное помилование. Собирай вещи, ты свободен.

— Мэм? — Кажется, в первый миг Хан не поверил услышанному. — А… зачем вы это?

— Считай, я так извиняюсь. — Девушка наклонилась вперёд, упёрла ладони в колени. — Но не за твой нос, зуботычину ты заслужил полностью. Я прошу у тебя прощения за то, что не поняла, как тебе плохо было после того боя.

— Да как бы вы… — Лейтенант сдвинул брови, коснулся пальцем заклеенного пластырем носа. — Я же ничего не говорил вам. Вы и не могли знать…

— А я должна была. — Перестав улыбаться, возразила ему марсианка. — Я — твой командир. Я должна понимать, на что ты способен, что умеешь и как ты думаешь, чтобы правильно тобою распоряжаться в бою. Я должна была вспомнить, что ты знал ребят с торпедоносцев. Должна была насторожиться, заметив, что ты молчишь о них. Должна была сразу с тобой поговорить. Сразу после боя, прямо в ангаре. Или хотя бы на следующий день. Тогда мне не пришлось бы бить тебя по роже. Прости меня, Хан. Я — дерьмовый командир. Но я буду учиться.

— Капитан… — Молодой землянин вдруг ухмыльнулся, мотнул головой. — Разрешите высказаться прямо и без званий?

— Конечно. Но если ты опять будешь сквернословить — не ручаюсь за твой нос.

— Не буду. Просто… Вам никогда не говорили, что у вас в голове скоростной поезд?

— Чт… Поезд? — Настал черёд лётчицы растерянно хмуриться.

— Поезд. — Повторил пилот. — Который носится по рельсам быстрее звука. Это не оскорбление, не думайте. Просто такое у меня о вас сложилось впечатление. Я вас недолго знаю, однако уверен, что более прямолинейного человека в жизни ещё не встречал. И у вас, похоже, могучий характер. Как двигатель локомотива. Не представляю, какой из вас получится командир, однако после такого… извинения… что я могу сказать? Рад служить с вами. И простите за грубые слова. Вы их не заслужили, конечно же.

— И адмирал тоже. — Напомнила Аэлита, стараясь переварить услышанное, не выглядя при этом слишком потерянной.

— И адмирал. — Кивнул Шань. — Если увижу её — тоже извинюсь.

— Я передам ей при встрече. — Марсианка поднялась со стула. — Ты можешь возвращаться в свою каюту, но… у меня к тебе предложение. Командующая посылает небольшую группу в рейд по имперским тылам. Я отправлюсь с ней. Мне нужны ещё три человека — пилоты «Молний» с опытом вылетов в ударной комплектации. Двоих я выбрала. Хочешь стать третьим?

— Почему бы и нет. — Передёрнул плечами пилот, тоже вставая. — Миссия самоубийственная? Раз на неё заключённых вроде нас с вами подряжают? И то, добровольцами?

— Умеренно-самоубийственная. И можешь гордиться, единственным добровольцем будешь ты. Остальных я назначила в приказном порядке. Через сорок минут жду тебя в третьем ангаре, он уже функционирует.

Расставшись с Шанем возле жилого блока, лётчица отправилась на ангарную палубу. В раздевалке она сбросила китель, брюки и обувь, с наслаждением облачилась в иссиня-чёрный лётный комбинезон. Проведя пару суток в обычной одежде, Аэлита особенно остро ощутила, насколько та неудобна в сравнении со «второй кожей» лётчиков-истребителей. Комбинезон не натирал в плечах, не стеснял движений, почти не ощущался на теле. Лишь мягкая подкладка нежно прилегала к настоящей, «первой» коже. Ниже колен материал штанин уплотнялся, образуя своего рода встроенные сапожки. Специальные чашечки поддерживали небольшую, но упругую грудь девушки лучше любого бюстгальтера. Длинные перчатки, чуть более толстые и плотные, чем комбинезон, были отдельной частью костюма, однако когда марсианка натянула их, подкладка перчаток слилась с материалом рукавов. Теперь осталось надеть шлем — и можно смело выходить в вакуум. Хотя и ненадолго — комбинезон всё же не был скафандром, он плохо защищал от космической радиации и многих других вредных факторов.

Поверх комбинезона Аэлита надела «сбрую», напоминающую ременную разгрузку пехотинца. На поясной ремень справа крепилась кобура с пистолетом, слева — коробочка батареи питания. На ремень левого плеча были подвешены ножны боевого ножа — рукоятью вниз. На ремень правого — цилиндрик воздушного патрона. Последний должен был спасти жизнь пилота в случае, если тот не только покинет кабину, но и окажется вдалеке от катапультного кресла, оборудованного системой выживания в открытом космосе.

Застегнув все карабины, лётчица подключила батарею к незаметному разъёму на талии, проверила магазин пистолета, и лишь после этого отправилась в ангар.

Собранная для мисси команда ожидала её под сенью хвоста нового истребителя. «Молния», которую Аэлита получила взамен потерянной, ничем от той не отличалась, кроме бортового номера. Даже алую полосу на нос техники успели нанести, пока капитан сидела в заточении. И всё же марсианка чувствовала какую-то неловкость при виде этой машины. Словно принимая её, она чем-то предавала прежнюю, погибшую в бою. Мысль о том, что «Молнии» штампуют на конвейерах десятками тысяч, и все они совершенно одинаковы, утешения отчего-то не приносила.

— Ну что, воздушные пираты, готовы? — Спросила она у пилотов, повторяя интонации майора Брауна. Получилось немного неискренне, но достаточно браво.

— Готовы, капитан. — Ответил лейтенант Шань, тоже сменивший спортивную форму на комбинезон. Двое других поддержали его кивками. Старший лейтенант Гаред Фродсон, крепко сбитый блондин, носил настолько длинные волосы, насколько это позволял устав — почти до плеч. В эскадрилье он слыл бабником, но на деле ограничивался шутливым флиртом со всеми девушками подряд, не доводя дело до чего-то серьёзного. Аэлита, служившая с ним уже год, знала, что дома Гареда ждёт невеста, которую старший лейтенант по-настоящему любит. Кожа черноволосой стэлонки Эйки Дорро казалась не голубой, а, скорее, тёмно-фиолетовой, выдавая в ней уроженку островов у экватора. Лейтенант Дорро всегда выглядела собранной и сосредоточенной, производя впечатление человека, которому бесполезно рассказывать анекдоты.

— Тогда — небольшая прогулка. — Аэлита жестом велела ангарному технику принести её шлем. — На операции не будет никаких удобств. До отбытия ударной группы ещё шесть часов, мучить без нужды я вас не собираюсь. Сейчас — вылет на часик-полтора, притираемся друг к другу и отрабатываем заход на цель. «Вэйхе» любезно согласился побыть условным противником. Потом вернёмся, пообедаем в столовой, пару часов личного времени — и на стыковку с крейсерами. Работаем как четвёркой, так и парами. Эйка с Гаредом, Гаред — ведущий. Я с Ханом, Хан — ведомый. Вопросы, просьбы? Нет? Тогда — по машинам.

Сон так и не пришёл к Аэлите. Последние часы полёта сквозь джамп она лежала на спине, скользя меж сном и явью, отлично слыша, как ворочается на соседней койке Хан, видя серый свет потолочной лампы сквозь ресницы. От зыбкой дрёмы её пробудили горячие мурашки, разошедшиеся из живота по всему телу — корабль покинул прыжковое пространство. Девушка рывком села, с непривычки ударившись головой о потолок спальной ниши, спустила ноги на пол, машинально застегнула воротник комбинезона. Помещение для дежурных пилотов, втиснутое конструкторами чуть ли не прямо под бронепояс крейсера, роскошью и удобством напоминало двухместный гроб. Две ниши с койками, меж них — ужасно тесный коридор с дверью на одном конце и уборной на другом. Даже стройной марсианке было сложно пройти по нему, не задевая стен плечами, крупный мужчина же и вовсе протискивался бы боком.

— Прибыли? — Спросил лейтенант Шань, тоже поднимаясь. Судя по всему, переход из одной реальности в другую он ощущал не так остро, как девушка.

— Похоже на то. — Потирая макушку, лётчица вытащила шлем из фиксаторов на стене. В подтверждение её правоты, где-то неподалёку рыкнула сирена, давая сигнал: «Всем членам экипажа — на боевые посты». Пилотов это тоже касалось.

У развилки служебного хода, где им предстояло расстаться, Аэлита протянула Шаню сжатый кулак:

— Удачи тебе.

— И тебе. — Серьёзно кивнул лётчик, стукнув по кулаку девушки своим. После чего почти бегом бросился к левому борту. Путь Аэлиты лежал к правому. На ходу она надела шлем, герметизировала его, подключила воздушный патрон. У жёлтой полосы на полу коридора, обозначающей конец зоны искусственной гравитации, заранее оттолкнулась ногами — и в область невесомости просто влетела, вытянув руки вперёд. Ухватилась за скобу на стене, сделала рывок к следующей — перемещаться таким образом было быстрее, чем просто шагать, используя магнитные подошвы сапожек. Добравшись до круглого люка, обведённого красным светящимся кольцом, открыла его, перевернулась в воздухе так, чтобы войти в люк ногами вперёд. С силой оттолкнулась от крышки, и буквально влетела в кабину своей «Молнии», шлёпнувшись в перегрузочное кресло. Пожалуй, с ускорением вышел даже перебор — но мягкое сиденье не дало девушке ушибиться. Первым делом она пристегнула ремни, закрыла колпак кабины, лишь после этого воткнула в разъём шлема сетевой кабель — и как раз услышала перекличку.

— «Башня-один» — эскадре. — Говорил демиург-капитан Шиммер, ответственный за операцию и командир флагманского крейсера «Президент Фэнь». — Подтвердить прибытие.

— «Башня-два» — на месте. — Отозвался капитан второго крейсера, однотипного «Фэню».

— «Клинок-один» на месте. «Клинок-два» на месте. — Раздались голоса с эсминцев. После них к перекличке присоединились корветы — «Стрелы» с первой по четвёртую. Последним откликнулся танкер.

— Все корабли прибыли в точку сбора. — Подытожил Шиммер. — Место прибытия подтверждено флагманским навигатором. Сканеры зафиксировали цель. Переходим к визуальному наблюдению цели. Подразделениям РЭБ «Башен» приступить к подавлению связи в сверхсветовом диапазоне. Эскадре развернуться в боевой порядок. Палубной авиации — старт.

Последней команды Аэлита и ждала. Она вдавила клавишу отстыковки, продублировала голосом:

— Отделить стыковочный коридор!

Где-то над её головой с лязгом закрылся герметичный люк. Разошлись в стороны магнитные «когти», удерживающие «Молнию» у борта крейсера. Истребитель, пока ещё управляемый автопилотом, дал импульс маневровыми соплами, чтобы отойти от корабля. Когда серая туша флагмана перестала заслонять звёзды, марсианка положила ладонь на ручку штурвала, тем самым приняв управление. Развернула самолёт носом к цели, ориентируясь на показания тактической карты. Сказала в микрофон:

— «Красный-лидер» — эскадрилье. Сбор и построение.

— «Красный-два» — занимаю позицию за вами. — Раздался в её наушниках голос Хана.

— «Синий-лидер», ведомую принял, занимаем позицию по левую руку от вас. — Рапортовал непривычно собранный Фродсон.

— «Красный-лидер» — «Башне-один». — Девушка переключилась на командную волну. — Авиация в готовности.

— Принял, «Красный-лидер». Ожидайте дальнейших указаний.

Все корабли ударной группы разворачивались носами к имперской станции. Крейсера встали борт о борт, чтобы не перекрывать друг другу линию стрельбы. Танкер остался позади них. Вперёд выдвинулись эсминцы. Корветы в этом бою составляли ударный кулак флотилии, так что роль охранения взяли на себя их более крупные коллеги. Сами ракетные кораблики веером выстроились меж крейсеров и эсминцев. Истребители Аэлиты держались немного в стороне, но сохраняли визуальный контакт с эскадрой.

Пока большие суда маневрировали, капитан Цао внимательно изучала противника, сведения о котором на тактической карте постоянно обновлялись — по мере уточнения данных со сканеров. Сама заправочно-складская станция выглядела здоровенной кляксой, почти бесформенной. Её центральную часть имперцы собрали из специальных модулей, однако «периферия» была сооружена едва ли не кустарно, из списанных грузовых кораблей и переоборудованных военных транспортов. Они, видимо, играли роль складов, а двигатели некоторых помогали удерживать станцию на постоянных координатах. Вокруг «кляксы» виднелись точки поменьше — боевые сателлиты, шесть штук. Именно от них неожиданно начали отделяться мелкие объекты.

— Ракетная атака. — Доложил оператор систем слежения флагмана. — Множественные цели. Наблюдаем двенадцать… шестнадцать… двадцать две… двадцать четыре цели. Подтверждено двадцать четыре цели типа «противокорабельная ракета». Движутся к нам.

— «Башня-один», это «Красный-лидер». Нам приступить к перехвату? — Плечи Аэлиты напряглись, но в остальном она осталась спокойной. Она всегда была спокойна в кабине «Молнии», что бы ни происходило вокруг. Потом, стягивая комбинезон в раздевалке, стоя под горячим душем, девушка удивлялась собственному хладнокровию — тому самому, которого ей так не хватало всё остальное время.

— Не требуется. — Похоже, Шиммера атака тоже не слишком встревожила. — Мы справимся.

На бортах крейсеров засверкали жёлтые вспышки — из своих гнёзд стартовали противоракеты. Аэлита не смогла их сосчитать даже на экране радара — полсотни, не меньше. Зато эсминцы к залпу не присоединились — лишь ещё сильнее выдвинулись вперёд, навстречу угрозе. Две ракетные стаи встретились несколько минут спустя — и место их столкновения утонуло в море пламени. Из его языков вырвались только четыре имперские ПКР — чтобы почти сразу попасть под огонь лучевых пушек эсминцев. Две исчезли с радаров тут же, третья мгновеньем позднее. Четвёртая успела войти в радиус стрельбы кинетических орудий — её взрыв юная марсианка увидела сквозь стекло кокпита, без помощи видеокамер и оптических усилителей.

— Все цели уничтожены. — Отчитался «Клинок-один». — Повреждений нет.

— Переходим к ответным действиям. — В голосе демиург-капитана звучала едва ли не скука. Он говорил как преподаватель, объясняющий простую теорему школьникам. — «Башня-один», «Башня-два», артиллерийский огонь по боевым спутникам. «Стрелы», залп по главной цели. «Красный-лидер» — можете начинать.

— Есть, сэр. — Аэлита почувствовала, как уголки её губ приподнимаются — хотя веселья она вовсе не ощущала. — Эскадрилья — делай, как я!

«Стрелы» выпустили ракеты средней дальности первыми. Когда смертоносное облако промчалось мимо эсминцев, те тоже разрядили свои пусковые ячейки. Вес залпа достиг четырёх дюжин единиц. Удалившись на полсотни километров, ракеты сформировали трёхслойный экран-сетку, своего рода щит для четвёрки истребителей. «Молнии» не отставали от экрана, жались к нему вплотную — ведущая эскадрилью Аэлита видела огоньки ракетных двигателей впереди.

— Установлено примерное расположение главного генератора станции. — Инструктировала она подчинённых, поглядывая на тактическую карту. Метки боевых спутников гасли одна за другой — лёгкие крейсера не могли испарить их в один залп, как сделали бы «Вэйхе» или даже «Солнечная корона», однако сателлиты всё равно оставались сидячими утками. — Источник энергии находится в центральной секции, в одном из типовых блоков. Блок помечен маркером для систем наведения. Предположительно, генератор щита расположен поблизости. Число аварийных генераторов неизвестно, но они не являются первичной целью. Задача эскадрильи — подавить связь и обесточить станцию. Задачи по звеньям. Красное звено — подавляет ПВО в секторе удара. Синее звено — атакует центральную секцию. «Синий-лидер» — выводит из строя генератор. «Синий-два», на тебе антенны связи.

— Принято.

— Есть, мэм.

«Почему я сейчас улыбаюсь? — Спросила себя лётчица. Щёки уже ныли от застывшей усмешки. Усилием воли девушка согнала её с лица. — Прежде не замечала, а ведь я всегда улыбаюсь в такие моменты… Как глупо…». Один из движущихся огоньков впереди вспыхнул ярко и погас. Его судьбу повторил ещё один…

— Началось… — Выдохнула девушка, мигом отбрасывая лишние мысли. — Эскадрилье! ПВО противника! Контрмеры!

И первой рванула штурвал в сторону, одновременно вжимая клавишу пуска обманок. Истребитель вильнул, как пьяный, выпустив в стороны от себя пару ложных целей. Ещё одна, запущенная из-под днища, продолжила полёт по старому курсу «Молнии».

Дальний радиус ПВО — ракеты. Средний — лучевые пушки. Ближний — кинетическое оружие. Ракеты можно обмануть, от снарядов — уклониться. Единственная защита от луча лазера — непредсказуемость маневров. Потому способность к прорыву корабельного ПВО — врождённый талант, целиком зависящий от умения лётчика вытворять безумные вещи в полёте, не теряя головы. У Аэлиты Линь Цао такой талант был — иначе она не пережила бы тот бой, что принёс ей звание командира крыла. По правде говоря, атаковать имперский авианосец несколько недель назад было куда сложнее — по числу зенитных орудий станция ему уступала в разы. Марсианка бросала тяжёлую крылатую машину из стороны в сторону, вращала вокруг продольной оси, даже меняла скорость — а перегрузки вжимали её в кресло безо всякой пощады. Девушке казалось, что она слышит, как трещат её тонкие, хрупкие кости на особо лихих виражах. Иногда начинали гореть лёгкие, будто их покинул воздух. Но даже почти теряя сознание от навалившейся на грудь тяжести, Аэлита не упускала из виду уродливый силуэт имперской базы. Вокруг мелькали рубиновые росчерки, проходя порой в считанных метрах от кабины, беззвучно вспыхивали в вакууме разрывы снарядов, бросая отблески на приборную панель, мелкие обломки сбитых ракет и шрапнели то и дело барабанили по корпусу «Молнии». А станция росла на глазах, всё приближаясь и приближаясь. Внезапно её крайние секции утонули в чёрном дыме и жёлтом пламени — ракеты, миновавшие этот ад раньше истребителей, поразили свою мишень. Зенитный огонь захлебнулся — даже уцелевшие орудия смолкли, потеряв цели. Аэлита воспользовалась заминкой, чтобы выровнять полёт, перевести дух, пометить эти зенитки для системы наведения. Два маркера вспыхнули красным — те же мишени выбрал для себя ведомый, и марсианка тут же перекинула метки с них на объекты подальше. Вжала гашетку…

Пушки начали разворачиваться в сторону новой опасности, однако слишком медленно — «Молнии» нанесли удар почти в упор, не давая времени на реакцию. Аэлита против воли вновь расплылась в улыбке, когда полусфера орудийной башенки лопнула у неё на глазах, подобно пузырьку на поверхности кипящего масла. «Брызги» в виде обломков разлетелись во все стороны. Девушка потянула штурвал на себя, прибавила тяги, положила машину на крыло, облетая препятствие. Направила истребитель вертикально вверх от станции, не желая входить в сектора прострела зениток на другом конце базы. Выдавила сквозь спазм в горле:

— «Красный-лидер», дорога проложена.

— Синее звено атакует. Ракеты пошли. — Короткая пауза. — Цель поражена. Наблюдаю взры… Что за?…

Голос Фродсона исчез в шипении статики, а кабину командирской «Молнии» залил белый свет — столь ослепительный, что включились светофильтры.

— «Синий-лидер»? — Рявкнула Аэлита не своим голосом, дёргая штурвал влево. — Ответьте!

Истребитель перевернулся вокруг своей оси, и девушка, запрокинув голову, увидела станцию. Круглая, прежде похожая на таблетку антибиотика центральная часть её исчезла в облаке раскалённой плазмы, которое на глазах съёживалось, опадало, оставляя за собой почернелые искорёженные остовы сборных секций.

— Творец Сущего… — Потрясённо пробормотал на общем канале Шань.

— «Синий-лидер»! «Синий-два»! На связь! «Синий-лидер»! — Повторяла марсианка, описывая дугу над имперской базой. Ведомый следовал за ней, не отставая.

— Это… «Синий-два». — Откликнулась, наконец лейтенант Дорро. — На связи…

Аэлита увидела истребитель стэлонки — тот вырвался из пылающего багрового облака, чёрный и исходящий дымом, удаляясь от станции тем же курсом, каким ушла сама марсианка. Похоже, ведомая Гареда в какой-то момент без лишних ухищрений рванула штурвал на себя — и практически обогнала пламя взрыва.

— «Синий-два», ваше состояние?

— Ранений нет. Множественные повреждения корпуса. — Хрипло произнесла Эйка. — Повреждено сопло маршевого двигателя. Ход сохраняю. До семидесяти процентов от крейсерской скорости.

— Где ваш ведущий? — Зенитки станции молчали. На самом деле, погасли даже внешние огни на уцелевших секциях. Но капитан Цао, двигаясь по предсказуемой траектории над вражеским объектом, ощущала себя очень неуютно.

— Он… обстрелял помеченную цель, энергостанцию. С минимальной дистанции. Это она взорвалась. Сразу после попадания. Я его не вижу.

— Я тоже. — Аэлита отчаянно вертела головой, левая рука её лежала на клавиатуре вспомогательных систем. Ни визуально, ни с помощью сенсоров она не могла разглядеть «Молнию» Гареда среди пылающих обломков. Радар, термосканер, масс-детектор — все они были бесполезны здесь, а аварийный маяк пропавшего истребителя молчал.

— Дьявол… — Девушка стиснула зубы. — Ладно. «Красный-два», уводи «Синего-два» отсюда. Ты — ведущий. Я догоню.

— Есть… мэм. — У марсианки сложилось впечатление, что Хан колебался долю секунды, прежде чем ответить. Он, кажется, хотел сказать что-то ещё, но их перебили на командной волне.

— «Красный-лидер», возвращайтесь. — Чуть менее скучным голосом, чем обычно, сказал демиург-капитан Шиммер. — Мы приблизимся, чтобы взять вас на борт и компенсировать потерю скорости «Синим-два».

— Сэр, я намерена провести поисковую операцию, прежде чем покидать систему. Мой человек где-то здесь. Если он мёртв, я должна убедиться в этом. — Аэлита не забывала поглядывать на чёрно-серую тушу имперской базы. Повреждения от атаки Федерации сделали её ещё уродливей — хотя взрыв в центре, судя по всему, был скорее зрелищным, нежели разрушительным. Пламя спало, и стало заметно, что центральная секция не разлетелась на молекулы, как казалась поначалу. Её лишь вскрыло изнутри. Теперь секция больше походила на лопнувшую банку тушёнки, чем на таблетку.

— «Красный-лидер», у вас боевой истребитель или машина тактической разведки? — Поинтересовался Шиммер. — Что видят ваши сенсоры сейчас?

— Ничего… сэр. — Аэлита сжала губы так, что они побелели.

— Вы рассчитываете найти его визуально? Вы сможете, полагаю, но у нас нет времени. Я приказал корректировать курс для встречи с вами, однако он всё равно проложен на выход из системы. «Красный-лидер», возвращайтесь. Это приказ.

Юная марсианка шумно втянула воздух сквозь зубы. Тяжело выдохнула:

— Есть.

Четверть часа спустя имперская станция, оставшаяся за хвостом, исчезла из виду — просто пропала, не превратившись даже в очередную звёздочку на бархате космоса. «Молнии» возвращались строем линии — вёл группу лейтенант Шань, за ним с трудом ковыляла обгорелая машина стэлонки, Аэлита прикрывала тыл. Девушка чувствовала себя дурно — не от перегрузок, от чего-то другого. Непривычное ощущение — душа ныла в унисон с измождённым телом.

— Капитан, что это было? — Совершенно не по уставу спросил на общем канале лейтенант Шань.

— Не знаю. — Угрюмо буркнула марсианка.

— Мы пытаемся анализировать записи боя. — Ответил ему оператор с флагмана столь же неформальным тоном. — Выходит, эти идиоты поставили на станцию для выработки энергии корабельный движок на жидком топливе вместо обычного реактора на тяжёлых элементах. При попадании ракет прямо в генератор оно и рвануло.

— Адмирал Синклер говорила, что имперцы — не идиоты. — Припомнила вслух Аэлита.

— Мы не знаем, почему они так поступили. — Напомнил оператор. — Вероятно, у них выбора не было. Станция нужна, источника энергии нет, старые корабли под рукой есть… Бардак в тылу у всех одинаков.

— А может, Слепая Леди ошиблась, и имперцы — идиоты. — Добавил Хан, и тут же умолк. Видимо, не желал напоминать Аэлите, как критиковал командующую прежде, но всерьёз и совсем иными словами.

Некоторое время эскадрилья мчалась сквозь вакуум в тишине — однако вскоре марсианка услышала в наушниках статику. Шуршание усиливалось с каждой секундой. А затем сквозь него прорвался слабый голос:

— «…ий-лидер», слы… меня кто… дь? Повторяю, это…

Аэлита сморгнула, убеждаясь, что не спит. Голос, однако, не умолкал:

— Это «Синий-лидер», слы… кто…

Говорил, вне всяких сомнений, Гаред — марсианка узнала его даже за треском помех.

— Капитан… — Неуверенно произнёс Хан. — Вы это слышите?

— Слышу.

— И я слышу. — Подтвердила Эйка.

— «Синий-лидер», это командир, слышишь меня? — Аэлита даже подалась вперёд, насколько позволяли ремни кресла.

— Слышу пло… но слышу!

— Твоё положение? Состояние? Доложи?

— А чёрт знает… дрейфую. Кокпит почер… плохо ви… …стемы все сдохли, самодиагнос…. Нету ничерта снаружи, отва… Только бронекапсула кабины осталась. Аварийный маяк не… чему-то. Сейчас активирую вручную.

Марсианка торопливо вывела на забрало своего шлема тактическую карту. Золотая точка, обозначающая терпящего бедствие пилота, появилась практически сразу.

— Мать твою. — Только и сказал лейтенант Шань, тоже увидевший её.

То, что уцелело от «Молнии» Гареда, дрейфовало в густом поле крупных обломков около самого борта имперской базы. С той её стороны, что меньше всего пострадала от атаки федеральных сил.

— «Синий-лидер», слушай сюда. — Быстро проговорила марсианка, хмурясь. — Вырубай маяк немедленно. Вырубай связь, радар, всё, что ещё работает, кроме жизнеобеспеченья. Понял? Вырубай сейчас же. Я тебя заберу в течение часа. Вырубай всё, что излучает, и жди меня. Понял?

— Понял, ко… дир! — Ответил Фродсон, и действительно тут же отключил связь. Сигнал маяка прервался моментом позже, но бортовой компьютер «Молнии» запомнил его положение и продолжил отображать на карте.

— «Красный-лидер», мы не можем послать туда челнок со спасателями. — Прорезался на командирской волне Шиммер. — У вас есть идеи?

— Я немедленно беру обратный курс. — Говоря это, девушка уже разворачивала истребитель. — Приму «Синего» на борт и доставлю домой. Если даже вы проскочите точку рандеву, «Молния» догонит вас на форсаже до ухода в прыжок.

— Как вы собираетесь доставить его на борт?

— Руками! — Огрызнулась лётчица, неожиданно даже для себя ощутив приступ раздражения. Монотонный голос Шиммера вызывал у неё какую-то иррациональную неприязнь с самого начала операции, сейчас же марсианка сорвалась. — Через такую тучу обломков даже специализированный шаттл не проберётся, а человек — сможет. Выну «Синего» из кабины, затащу в свою… К станции подойду на инерционном движении, выключив радар и связь. Если там кто-то жив ещё, могут и не заметить.

— Я не могу одобрить подобный план.

— А я не могу оставить своего человека. — Девушка почти рычала. — Если вам угодно, адмирал Синклер требовала не давать имперцам лишних данных, а пленный пилот — огромный провал. Его нельзя оставлять. Сэр. — Последнее слово она произнесла так, будто выплюнула.

— Вы правы. — К удивлению Аэлиты, согласился демиург-капитан. — Что ж, исполняйте. Если будет нужно, мы ещё скорректируем курс, чтобы подхватить вас. Максимум, что я могу вам дать — два часа с минутами. Потом — только надежда на форсаж. И сами постарайтесь тоже живьём к противнику не попасть.

— Не попаду. — Заверила лётчица. — В крайней случае, у меня есть пистолет.

— Командир, я вас прикрою. — Включился Хан.

— Ты прикроешь «Синего-два». — Отрезала марсианка. — А потом поступишь в распоряжение «Башни-один». Если что — ты наш последний резерв. Я справлюсь. Веришь?

— Кому другому не поверил бы. — Хмыкнул пилот. — Вам — верю. Возвращайтесь скорее.

— Удачи, капитан. — Голос Эйки уже не был хриплым — крепкая стэлонка оправилась быстрее самой Аэлиты.

— Спасибо, пригодится. — Усмехнулась лётчица. Щёки у неё тоже болели — от той идиотской застывшей ухмылки в начале операции. — Конец связи.

Два ударных истребителя с опустошённым боекомплектом продолжили двигаться навстречу эскадре. Третий лёг на крыло, развернулся на сто восемьдесят градусов и устремился к покинутому было полю боя.

Аэлита приняла все возможные меры предосторожности. «Молния» не могла похвастаться малозаметностью, однако на фоне космоса даже она была песчинкой. Марсианка выключила рацию, активный радар, даже подсветку кабины. Последние километры до цели истребитель прошёл с отключенными двигателями — лишь изредка на мгновенье запускалось то одно, то другое маневровое сопло, подправляя курс. Девушка издали заметила, что на имперской базе вновь есть освещение — и это обеспокоило её. Значит, персонал восстановил подачу энергии, запустив какие-то резервные генераторы. Что ещё из систем станции противник успел вернуть в строй? Едва ли выжившие в первую очередь привели в порядок пушки и сенсоры — скорее всего, их сейчас беспокоят сверхсветовая связь, жизнеобеспеченье, и тому подобное. Тогда у «Молнии» есть шанс остаться невидимкой. Иначе же…

У самого края поля обломков Аэлита заметила ещё один повод для тревоги — маленький служебный челнок. Рассмотрев кораблик в оптический усилитель, девушка убедилась, что его не выбросило из ангара взрывом. Челнок был исправен, висел на одном месте и светил куда-то вглубь облака металлолома прожектором. Сопоставив направление луча света с положением маяка Гареда, лётчица выругалась вполголоса. Дело принимало совсем скверный оборот. Но менять план было поздно. Носовые дюзы «Молнии» уже дали тормозящий импульс.

Девушка дождалась полной остановки, настроила автопилот на удержание позиции, разгерметизировала кабину, открыла кокпит, отстегнула ремни. Нажала пару клавиш на подлокотнике. Ощутила лёгкий толчок, когда ромбовидный маневровый ранец прилип к её спине меж лопаток. Вытянув из него тонкий шнур, подключила ранец к шлему. Опустила на забрало поляризованный щиток, отчего мир словно подёрнулся плёнкой, чуточку потемнел. Комбинезон к этому моменту ещё плотнее прилёг к её телу, реагируя на возникший вакуум. Воздухом был наполнен только шлем, температура и давление для остального тела поддерживались другими способами. Подкладка комбинезона сейчас почти слилась с кожей — если б Аэлита решила его немедленно снять, то испытала бы весьма болезненные ощущения. Зато сколь угодно широкая дырка в костюме не грозила лётчице смертью от удушья.

Она подобрала ноги, осторожно встала на сиденье, огляделась. Проверила пистолет в кобуре — восемь реактивных пуль в магазине, столько же в запасе. Одну для себя, в случае чего, можно не оставлять. Здесь, в царстве Великой Ночи, достаточно отстегнуть шлем, чтобы не достаться врагу живой. Вернув оружие на место, лётчица испытала ранец — парой импульсов помогла себе отлететь от машины и вернуться к борту. В полёте она ощутила укол повыше талии — автоматическая аптечка ввела ей противорадиационные препараты. Подумав, девушка вызвала взглядом на забрало меню аптечки и сделала себе инъекцию целого коктейля стимуляторов, чтобы убрать усталость и боль в мышцах. Часов через пять за это придётся заплатить слабостью и тошнотой. Однако через пять часов юная марсианка намеревалась уже отдыхать в своей комнатке на борту «Президента Фэнь». Ну, или превратиться в окоченелый труп — в любом случае, откат после стимуляторов проблемой не был.

Открыв в основании правого крыла квадратный лючок, Аэлита изучила хранящиеся под ним инструменты аварийного набора. Вынула и повесила на пояс за спиной массивный плазменный резак. Поколебавшись, оставила на месте серебряный цилиндрик звуковой отвёртки — едва ли для столь тонкого устройства найдётся применение. Наконец, с силой оттолкнулась от обшивки «Молнии» и полетела в самую гущу железного облака — вытянув ноги, чуть разведя руки в стороны.

Потеряв из виду свой истребитель, очутившись среди пустоты, девушка испытала прилив смешанных эмоций. Страх, чувство собственной слабости и уязвимости. Восторг от ощущения полёта и безграничного пространства вокруг. Парить в открытом космосе вот так, без могучих турбин истребителя за спиной, но и без стенок кабины вокруг, было восхитительно — и жутко. Однако восторг поборол страх, оттеснил его на самую периферию сознания. Юной марсианке показалось что, паря среди звёзд, она слышит торжественную музыку — едва различимую самым чутким ухом. Впрочем, в эйфории тоже не было ничего хорошего, и девушка постаралась взять себя в руки. Напомнила себе, что комбинезон почти не защищает её от излучения, и что ранец за спиной рассчитан всего на полсотни коротких импульсов. Одна ошибка — и она останется болтаться в вакууме, или же подхватит лучевую болезнь.

Лететь пришлось осторожно, отталкиваясь от искорёженных железяк, корректируя курс с помощью ранца. Наконец, на пути марсианки оказался крупный фрагмент внешней обшивки станции. Она перевернулась к нему ногами, больно ударилась пятками о сталь — и зацепилась за неё магнитными подошвами. Маркер аварийного маяка был совсем рядом. Конечно, сведения о его позиции устарели почти на час, однако поле обломков было статичным, едва ли дрейф унёс разбитую «Молнию» Гареда так уж далеко. Девушка прошагала по обломку до его конца, ухватилась рукой за край, ловко перебралась на другую сторону, снова зацепилась подошвами за металл, вскинула голову, оглядываясь… и увидела перед собою людей. Двух живых, в громоздких рабочих скафандрах, и полдюжины мёртвых тел, связанных вместе тросом. Очевидно, имперские космонавты были заняты сбором погибших — тех бедолаг, что вылетели в космос при разрушении отсеков базы. Один из живых имперцев тоже увидел девушку — и её появление застало его врасплох. Лётчица, хоть и ожидала чего-то подобного, растерялась не меньше — пару секунд они пялились друг на друга, остолбенев. Марсианка опомнилась первой. Выключив магниты в сапожках, толкнула себя вверх, потянула пистолет из кобуры. Второй имперец вздрогнул, обернулся, явно окликнутый товарищем, сорвал с плеча лазерную винтовку, попытался поймать девушку в прицел. Она рывком сменила траекторию полёта, крутанулась вокруг оси, как балерина — сбивая прицел стрелку и неосознанно повторяя недавние противозенитные маневры истребителя. Перевернулась вверх ногами, одновременно смещаясь вбок, поймала голову имперца в целик, нажала спуск… Разрывная пуля вошла точно в середину зеркального забрала — и брызнувшие осколки стекла смешались с осколками кости и каплями крови. Не теряя ни мгновенья, лётчица вогнала ещё одну пулю в затылок второго противника, обратившегося было в бегство. Охнула, с запозданием поняв, что тот был безоружен. В груди неприятно укололо. Но что сделано — то сделано. Сожалеть было поздно. К тому же, счёт времени пошёл на секунды. Эффект внезапности потерян. Смерти этих двоих наверняка слышали по радио их товарищи.

Не экономя больше топлива в ранце, девушка помчалась к маяку «Синего-лидера», активно маневрируя между кусками опалённого металла и замёрзшими трупами. Вырвалась в небольшой «пузырь» свободного от обломков космоса — точно в центре которого дрейфовали останки федерального истребителя. Она почти опоздала — судя по всему, одна из аварийных бригад неприятеля заметила самолёт, и перед появлением марсианки как раз пыталась вскрыть его кабину. Теперь, бросив инструменты, рабочие улепётывали в сторону базы, оставляя за собой белые реактивно струи, лишь двое охранников встретили Аэлиту винтовочным огнём. Охранники в чёрных лёгких скафандрах, снабжённых из брони одной кирасой, использовали помятый фюзеляж «Молнии» как укрытие. Марсианка же оказалась на открытом пространстве. Шансы были не в её пользу. Несмотря на все навыки рукопашного боя и отличные результаты в тире, девушка никогда не участвовала в настоящей схватке, в обычной перестрелке. Однако эта перестрелка не была обычной. И лётчица прекрасно понимала, в чём её преимущество. Первое столкновение вселило в девушку уверенность, понимание того, как себя следует вести. Расходуя последние капли топлива, марсианка кувыркалась, крутилась, меняла вектор полёта, стреляя в движении и приближаясь к цели. Частой пальбой ей удалось прижать имперских пехотинцев к корпусу «Молнии». Сменив магазин, она подлетела к фюзеляжу вплотную, встала на него магнитными подошвами, пробежала несколько шагов по круглому хвосту разбитого самолёта и оказалась прямо над скорчившимся в укрытии солдатом. Тот, очевидно, никогда прежде не воевал в невесомости, поскольку возникшая над головой Аэлита стала для имперца сюрпризом. Прежде, чем охранник опомнился, девушка разнесла ему голову вместе со шлемом двумя выстрелами, повернулась ко второму врагу… коротко вскрикнула от острой боли в правом плече и выпустила пистолет. Опомнившись за долю секунды, перехватила парящее перед лицом оружие левой рукой, выстрелила в последнего имперца прежде, чем тот успел дать новую очередь. Зашипела сквозь зубы, подняла правую руку, чтобы взглянуть на раны. Два лазерных импульса ожгли её плечо выше локтя, оставив зарубки в материале комбинезона. Но, кажется, ничего страшного не случилось — рука слушалась, хотя отзывалась всплесками боли на любое движение.

Убедившись, что сбежавшие рабочие пока ещё не возвращаются с подмогой, Аэлита сунула пистолет в кобуру, сняла с ремня плазменный резак. Имперцы уже начали вскрывать кабину, ей осталось доделать совсем немного. Шипя от боли в плече, девушка срезала фиксирующие замки, кое-как сдвинула фонарь назад, заглянула в кокпит. Хмыкнула, увидев направленный ей в лицо зрачок пистолетного ствола. Помахала рукой сжимающему пистолет Гареду. Тот опустил оружие, и сквозь забрало его шлема девушка увидела, что старший лейтенант улыбается до ушей. Наклонившись, она соединила их шлемы проводом, и тут же услышала в наушниках восторженное:

— За мной пришёл ангел-хранитель! Капитан, вам когда-нибудь говорили, что вы самая красивая девушка если не во всей галактике, то по крайней мере в эскадре — точно?

— Раз двадцать. — Заверила подчинённого Аэлита. Аптечка уже ввела ей анестетики, и боль от ожогов стала приглушённой, ноющей, так что девушка нашла в себе силы для ответной улыбки. — И все двадцать раз это мне говорил ты. Когда ты меня познакомишь со своей драгоценной Таней, обязательно ей об этом расскажу. Чтоб знала, что её парень служил вместе с самой красивой в эскадре девушкой.

— Вы этого не сделаете, мэм. — Ухмылка Фродсона скрылась за опущенным поляризованным щитком. Он выбрался из кабины, встал на корпус «Молнии» перед Аэлитой. — Вы слишком благородны для такого. И… когда вы сказали, что сами заберёте меня, я не думал, что вы настолько буквальны. — Последнее он добавил иным, куда более серьёзным тоном.

— Если я что-то пообещала — то именно это и сделаю. Ладно, хватит болтать. — Марсианка положила ладони на плечи мужчины. — Времени мало. Сейчас ты потащишь меня к моей «Молнии», а я буду указывать путь.

— Потащу?

— Я ранена, а ещё у меня ранец разряжен. Так что поработаешь буксиром. И отдай мне запасной магазин своего пистолета, побуду ещё турелью…

Стрелять девушке больше не пришлось — но путь назад выдался отнюдь не лёгким. Замеченный ей издали служебный челнок отошёл от поля обломков и теперь водил по его границам лучом прожектора. От борта станции приближались всполохи электрического света — мощные фонари на чьих-то скафандрах. Пробираться к истребителю капитана двум пилотам пришлось разом и быстро, и осторожно, не попадаясь на глаза экипажу имперского шаттла. У Аэлиты, к тому же, начали слипаться глаза — обезболивающий препарат вступил в странную реакцию со стимуляторами, словно аннулировав их действие. Тем не менее, командирской «Молнии» они достигли благополучно.

— Садись в кресло. — Велела подчинённому Аэлита. — Я… заберусь тебе на колени. Вести придётся тебе, у меня руки дрожат.

— А может наоб… хотя да, о чём я. — Фродсон качнул головой и полез в кабину первым. Марсианка последовала за ним, с кряхтением устроилась на коленях мужчины так, чтобы он мог дотянуться до штурвала. Велела:

— Запускай двигатель. Осторожнее с ускорением.

— Тихо и плавно. — Заверил Гаред.

Тяжёлый истребитель в полном соответствии с обещанием старшего лейтенанта плавно скользнул вперёд, очень осторожно набирая скорость. На имперском шаттле заметили включившийся маршевый двигатель, осветили машину Федерации прожектором — однако сделать что-либо большее были бессильны. Безоружный служебный челнок мог разве что протаранить «Молнию», и то, если бы её догнал. Истребитель повернулся к разгромленной станции хвостом и устремился прочь. Вслед ему не раздалось ни единого выстрела.

— …после чего мне оказали помощь в лазарете «Президента Фэнь», и оставшееся время до соединения с эскадрой я проспала. Старшему лейтенанту Фродсону срочная медицинская помощь не потребовалась. — Закончила свой доклад Аэлита. Вид у девушки был не слишком здоровый, но она всё же явилась к адмиралу опрятно одетой, причёсанной и умытой. Даже повязку на обожжённой руке сменила на плоскую, незаметную под одеждой — хоть и знала, что Слепая Леди не сможет оценить её внешний вид. Только вечная прядь-«антенна» на макушке торчала как всегда, портя серьёзный вид лётчицы.

— Полагаю задание успешно выполненным. — Добавила марсианка после короткой паузы. — В связи с этим — могу ли я вернуться к отбыванию наказания под домашним арестом?

— Можете, но сперва допейте чай. — Улыбнулась ей командующая. Лётчица послушно опустошила фарфоровую чашечку в два глотка, встала и откланялась. Адмиральскую каюту она покинула с высоко поднятой головой — весь доклад девушка ожидала, что её попрекнут за безрассудство, и готовилась спорить, но так этого и не дождалась. Нерастраченная решимость доказывать свою правоту всё ещё горела в груди марсианки.

— Госпожа адмирал… вы же вроде аннулировали взыскание капитана Цао? — Лиза, адъютант командующей, присела на освободившееся кресло. — Мне догнать её и сообщить?

— Не стоит. — Всё ещё улыбаясь, Слепая Леди налила себе чаю, придвинула ближе тарелку с печеньем собственной выпечки. — Пусть немного отдохнёт.

Она отпила глоток, сказала негромко:

— Знаешь ли, Лиза… Иногда ты, как командир, слушаешь рапорт подчинённого и думаешь, что тебе с ним делать — разжаловать в рядовые или наградить орденом. Для Аэлиты я уже давно подписала представление к «Огненным крыльям» второй степени, хотя она сама об этом пока не знает. Она их заслужила, ещё когда проложила нам дорогу мимо авианосца Империи. Теперь мне придётся заменить его на представление к Алмазной Звезде Героя. Если наша юная марсианская лётчица продолжит в том же темпе, то, когда эскадра выйдет к своим, ей по совокупности заслуг сразу вручат ранг полковника, звание трижды кавалера Алмазной Звезды и отправят натаскивать курсантов в лётном училище. Не уверена, что её это обрадует…

Конец второй истории.