Дорога домой

Глава 4. Мы предполагаем, судьба располагает…

Мы действительно планировали начать с моего брата, но на следующий день навалились другие проблемы. Стоило нам подняться на этаж выше…

Дверь на звонок открыла мама. И прижала палец к губам.

– Тише. Бабушке плохо…

– Что случилось? – встревожилась я. – Инсульт? Инфаркт?

– Гипертонический криз. Доктор приходил, сказал, что ей надо лежать, прописал лекарства…

Я повернула голову и поглядела на Лерга. Приятель кивнул, цапнул за руку Эвина и потащил вперед. Мама было дернулась к ним, но я подняла руку.

– Мам, не надо. Они просто осмотрят бабушку. И ничего страшного не сделают. Честное слово. Они немного разбираются в тибетской медицине…

Из глаз мамы так и не ушло сомнение, но я уже подхватила ее под локоть, а Тёрн повторил мой маневр, но с другой стороны.

– Почему с ней это произошло?! Что случилось?! Расскажи!

И мы почти протащили маму на кухню. Конечно, Тёрн уже все знал. Но счел за лучшее дать маме выговориться.

– Вы же знаете, у бабушки есть несколько подруг. Такие же коммунистки. Тетя Рая, тетя Надя и тетя Дуня.

Всех троих я отлично знала. Невероятные женщины. Из тех, которые коня на скаку останавливать не будут. Они его даже не заметят. Если к коню не прилагается командир Красной Армии.

– И что с ними?

Я разглядывала маму. Ей-ей, разоблачение шантажистов пошло ей на пользу. Всего за один день она стала как-то моложе, ярче и спокойнее. Это еще не была моя прежняя мама, но уже и не та мрачная тень, которую я застала, приехав домой.

– Мы все сделали правильно. И чтобы ты знала, Михаила уже уволили. Он стал посмешищем всего института. Какая-то тетка сказала твоей матери, что они уезжают из города…

Умные мы все-таки! И сообразительные. Поднявший меч шантажа должен был от него и погибнуть. Но мне деньги не нужны. Поэтому мы совершенно бесплатно распространили отснятую порнографию по институту. Лютик на мерзавцев даже приворотного зелья не пожалел. Думаю, парни очнутся от своей любви через пару кругов… то есть месяцев. И будут долго плеваться. А может, и привыкнут?

Про мою мать они, конечно, не забудут. Но кто ж им поверит? Нас они точно не запомнят. Тёрн их даже не допрашивал, только память прочитал. А это – незаметно. А без снимков… да кто ж вам поверит, заиньки?! Когда имеется такое яркое доказательство вашей любви! И вы даже собираетесь жить вместе!

Ну и живите! На здоровье!

А приблизитесь к моей семье – ноги выдеру!

Только вот не приблизятся. Под гипнозом мы им хорошо внушили страх по отношению к незаконным методам обогащения. Не перевоспитание, не реморализация, нет! На такое способны лишь боги. Просто легкая коррекция! А если они после такого и сойдут с ума… А мне почему-то подлецов не жалко!

– Ты, мать, слушай хотя бы из вежливости, не отвлекайся!

Я прислушалась.

– …и вот ее ограбили!

– Кого?!

– Сестру тети Раи. Марию. Юля, ты не слушаешь?!

– Слушаю, мам. Я с ней просто вроде бы не знакома!

– Да. И что?! Маша пришла домой, а там погром, все перевернуто, деньги и ценные вещи пропали! Милиция приехала, три часа ее допрашивали, а воз и ныне там. А вчера и на Раю напали.

– Ох, черт!

– Ну да. И как на грех, она дома оказалась! Ворвались трое, в масках, связали ее, избили, она сейчас в больнице, в реанимации…

– Все с вашей бабулей будет в порядке!

Эвин ввалился на кухню и тут же цапнул чайник с водой.

– Пить – умираю!

Выглядел оборотень и правда не лучшим образом. Я подняла бровь, глядя ему в глаза.

– Ты лечил?

Оборотень чуть опустил веки.

– Да, я.

За столько лет дружбы мы уже отлично понимали друг друга без слов. Следующим на кухню вошел Лерг.

– Действительно, ничего страшного с ней не произошло. Поспит денек – и будет на ногах.

– Вы уверены?

Мама сомневалась. А я вот – ни минутки. Эвин из нашей компании самый талантливый в лечении. Лучше бы, конечно, Березка, но где ж ее найти! Эвин же, как оборотень, даже по запаху человека может определить, болен пациент или здоров, а если болен, то чем и как давно.

Лучшие целители и знахари действительно оборотни. Ну и еще вампиры. Но уж очень у них методы диагностики своеобразные – по вкусу крови.

– Уверен я, уверен. Завтра как новенькая вскочит. Рассказывайте, что ее довело до такого состояния?

– Подругу ограбили и избили. Пожилая женщина попала в реанимацию, врачи за нее опасаются, – коротко пояснила я.

Эвин зашипел сквозь зубы.

– Все. Оборотню на хвост наступили, – констатировал Тёрн.

– И ты так спокойно об этом говоришь?!

Я бросила укоризненный взгляд на оборотня.

– Я могу и беспокойно, только вот что мы можем сделать?

Я надавила на последнее слово и пристально глядела приятелю в глаза. И что есть сил умоляла: «Пойми меня, балбес! Пойми! Мы все сделаем! Но моей матери об этом знать не надо!»

Не знаю, что сработало лучше – наше взаимопонимание или волшебный пинок под колено от Лерга. Видимо, и то и другое, потому что оборотень успокоился и обратился к моей маме:

– Анна Егоровна, а где лежит эта подруга? Возможно, мы для нее что-нибудь сделаем?

– Третья городская больница, – машинально ответила мама. – Только вряд ли вас пустят в реанимацию. Придется подождать…

– Подождем, – пропела я. – Обязательно подождем. И надеюсь, милиция найдет этих подонков.

Разговор перешел на более приятные вещи, а через час мы откланялись. Мама не возражала. Она собиралась заняться генеральной уборкой, раз уж она дома. И перетряхнуть все подряд.

Ну и правильно. Занятые руки – лучшее средство от головной боли.

На лестнице Эвин пристально посмотрел на меня.

– Ёлка, я надеюсь, ты понимаешь! Этих подонков надо найти!

– Кто бы спорил! Надо! Но моей матери знать об этом не обязательно! И о твоей второй личности тоже! У тебя же шерсть начала проявляться! – возмутилась я.

– Извини. Но меня это так взбесило!

– Понимаю.

Вопреки всем представлениям о них, оборотни были, пожалуй, одним из самых высокоморальных народов мира магии. Их отношение к женщинам стало легендой. Они не выносили матерщины. А самой уязвимой их точкой являлись дети и старики. Оборотень в принципе не мог поднять руку ни на ребенка, ни на пожилого человека. Для них это было так же ненормально, как самоубийство. Даже хуже. Звериный инстинкт призывал защищать слабейших и заботиться о потомстве. Что они и делали. Сначала, может, и бессознательно. А потом возведя это в культ. «Дети – наше будущее. Старики – наше прошлое. Без прошлого не будет будущего». Коротко и по существу.

Никому из оборотней в голову не могло прийти оскорбить пожилого человека. Даже если тот был… не вполне порядочным. То есть даже откровенным подлецом. Возраст и опыт. И этим все сказано. Если ставить перед оборотнем выбор, кому погибнуть – ему, его отцу или его сыну, любой оборотень без колебаний выбирал себя. И я точно знала: если Эвин найдет подонков, которые поиздевались над беззащитной старухой, – он их и убить может.

И останавливать я его не стану!

Подлость – то, что наше государство делает со стариками!

Подлость и мерзость!

Они ведь беззащитны в самом худшем варианте. Вообще беззащитны.

Я не стану осуждать оборотня за смерть парочки подонков. Наоборот. Я помогу ему. И пусть тот, у кого нет ни бабушек, ни дедушек, кто их не любил, кто не любит своих родителей, первым бросит в меня камень. И не обижается на эффект бумеранга!

Попасть в больницу – сложно?

Трижды ха!

Попасть в реанимацию вообще было для нашей команды делом десяти минут. Пятьдесят долларов медсестре на входе в отделение, еще пятьдесят дежурной в реанимации – и нам выдали халаты. Попросили только не шуметь и поскорее уйти – и мы на все согласились. Но ломиться всей толпой в палату не стали. На дело пошли Тёрн, Винер, Лерг и Лютик. А мы остались ждать их у выхода.

Третья больница вообще одна из лучших в нашем городе. Большой парк, укромные уголки, скамейки, качельки с карусельками для детей, киоски с мороженым…

Мэрия хотела оттяпать кусок земли у больницы и построить на этом месте жилой дом, но куда там! Все больные вышли на забастовку и буквально легли в парке. Подключилось телевидение, пресса – и мэр отступил. Слишком уж чернушный пиар выходил.

Так что парк остался. Сюда приходили и люди, живущие по соседству, – просто посидеть на лавочках, пока дети побегают по траве.

Хорошее местечко.

Эвин опять перекинулся в собаку и теперь радостно носился по больничному парку, принося мне палки и чужую обувь. Я грозила наглому оборотню кулаком, но куда там! Расшалившийся хищник собирался получить удовольствие по полной программе. Для начала он так рявкнул на охранника, что мужчина опрокинул на себя термос с горячим чаем. Потом подскочил к симпатичной женщине с маленькой девочкой – и припал на передние лапы, приглашая их поиграть. И ведь видел, паршивец, что его боятся!

Пришлось идти на переговоры, а то женщина уже собиралась запихнуть ребенка на дерево. Подальше от «большой собачки».

– Да вы не бойтесь, он не тронет!

– Неужели? – Женщина нам явно не доверяла.

– Чистая правда. Он просто щенок еще. И дурной, как паровоз!

Эвин демонстративно лязгнул клыками в мою сторону и тут же получил от Реллона по ушам. За неимением чего-нибудь тяжелого – веткой, сорванной с ближайшего куста. Разумеется, не стерпел унижения, бросился на элвара – и ребята покатились по траве.

– Эвин! Паршивец!!! – рявкнула я. – Убью!!!

Женщина засмеялась.

– Похоже, он и правда безобиден.

– Честное-благородное, – я состроила шутливую гримаску. – Самая опасная из всего коллектива – это я.

И нечего смеяться! Я правду сказала!

– Солнышко, о чем вы тут разговариваете?

– Ни о чем. А вы уже навестили больную?

По парку ко мне подходил Тёрн, и солнце играло синеватыми бликами в его черных волосах. Я улыбнулась мужу. Да. Мой муж. Мой любимый.

Почему я этого не понимала раньше?

– Ты была еще маленькой и глупенькой, – теплым крылом коснулась меня мысль.

– А за совращение малолетних…

– А ты с тех пор выросла. Вот еще бы дождаться, пока поумнеешь…

– Нахал!

– Ведьмочка моя…

– Вы явно молодожены, – улыбнулась нам женщина. – Кого-то навещали?

– Подругу бабушки, – призналась я. – А вы?

– А я – сестру. – Лицо женщины погрустнело. Она крепко обняла дочку.

– Болезнь? – коротко уточнила я. Мы не целители. Убивать для нас проще. Но что-то и мы можем. И судя по измотанному Лергу – эти несколько минут не прошли даром.

– Ей намного лучше. А я знаю, кто на нее напал.

– Замечательно!

Если повезет, мы этих уродов за пару дней найдем и на клубочки перемотаем! Нам законы мира техники не указ!

Тёрн обнял меня за талию, притянул к себе и улыбнулся женщине. Я с радостью оперлась на него. Как же хорошо, что он – есть. Что он – рядом. Что мы любим друг друга…

– Простите, я так понял, что у вас кто-то болеет?

– Нет. Это наркотики.

Глаза женщины стали ужасно печальными.

История оказалась простой – и старой, как мир. Две сестрички, Катюша и Танюша. Катюша – старшая и более ответственная. Танюша – младшая, избалованная любимица всей семьи. Девочки подросли. Старшая вышла замуж по расчету и была на данный момент счастлива. Муж любил ее. У нее была замечательная дочка. И она собиралась родить еще парочку малышей.

А младшая…

А младшую угораздило полюбить парня, жившего в соседнем подъезде и стремившегося к острым ощущениям. А что могло их дать?

Экстрим!

Сначала.

А потом к экстриму добавились наркотики.

Когда это произошло, как Танюшка подсела на них – Катя не знала. Просто в один кошмарный день ее младшая сестричка попала в больницу с передозировкой.

Что такое наркоман в доме?

Держать там дикого зверя без намордника и ошейника, может, и более безопасно. И не дай бог когда-нибудь такое узнать.

Наркоман – это человек, которому волю, разум, чувства заменили наркотики. Было все. И скандалы, и поздние возвращения, и приступы абстиненции, и кошмарные картины ломки, и воровство, и типы, которые являлись к родителям и требовали у них деньги за травку (снежок, кокос, герыч…), и парень Тани, от которого она так и не смогла отказаться – и с которым пропадала на несколько дней. А родители могли только гадать – жива ли еще их младшенькая или уже нет?!

Катя честно признавалась, что сходит с ума. Хорошо хоть муж оказался разумным человеком (по версии Кати – жестоким). Он готов был помочь деньгами – в определенных пределах, но не желал, чтобы наркоманка переступала порог его дома, как-то общалась с Катей или его дочкой…

Сейчас Катя проигнорировала его просьбу, но Таня все равно без сознания. Она ничего не узнает. А ей будет хоть немного легче. Как же страшно видеть, что близкий тебе, родной человек сводит себя в могилу…

И помешать ты этому не можешь.

Никак не можешь…

Я только покачала головой.

Вообще-то я могла решить проблему этой женщины. То есть сейчас еще не могла. Могли ребята. Лерг, Лютик, Эвин… В мире магии давно было найдено средство от наркомании.

Простое заклинание блокировало в мозгу центр, отвечающий за удовольствие от наркотиков. Примерно так. Центр удовольствия мог работать с этого момента только на естественной стимуляции. Не на искусственной. А чтобы уж наверняка, добавлялся «синдром ломки». Мало того что человек не получал удовольствия от определенных химических соединений, его тело начинало корчиться от боли при первой же попытке приема.

Но лечить одну Танюшку…

И как это сделать? Магия имеет и свои ограничения. Данное заклинание должно было строиться на добровольном отказе от наркотика.

– Скажи ей, что знакома с очень хорошим целителем. И если Татьяна сама к нему придет, он ее обязательно вылечит…

– Не поверит. Я бы не поверила.

– Утопающий и за гадюку схватится. Скажи, как я предлагаю…

Я пожала плечами. Но совету супруга последовала. Дословно.

Катя слушала меня молча. А потом покачала головой.

– Это ведь не лечится…

– А вам никто не мешает попробовать. Авось кусок не отломится, – парировала я. Но женщина сомневалась.

– Если бы вы знали, сколько мы всего перепробовали! И целителей, и магов, и кодировку, и гемодиализ…

– А Татьяна на это соглашалась?

– Сначала соглашалась. А сейчас… ей все уже безразлично. Она словно умереть хочет…

По щеке женщины сползла слезинка. Я вздохнула. Ну почему мы не можем пройти мимо?! Почему всегда – так?!

– Катя. Я не стану вас уговаривать. Вот мой номер мобильного телефона. Я обещаю, что Татьяну вылечат. Я обещаю, что это – совершенно бесплатно. Но при одном условии. Если она придет – добровольно. Сама и с желанием избавиться от наркотиков. Если она это сделает – будет здорова. Если нет – этот человек даже лечить ее не возьмется. Верить мне или нет – ваше дело. Но я буду ждать вашего звонка. Поговорите с родителями. С сестрой. С кем угодно. Но я бы на вашем месте воспользовалась шансом. Еще раз повторяю: это просто потому, что мне стало вас жалко. Всего хорошего.

Я развернулась к Тёрну.

– Пойдем отсюда?

Элвар коснулся быстрым поцелуем моих губ.

– Сейчас идем, родная. – И уже жестко, холодно, глядя в глаза Кате, добавил: – Моя жена говорила правду. Выбор за вами и вашей сестрой. Всего хорошего.

И повел меня к выходу из больничного парка.

– Как ты думаешь, они позвонят?

– Да. Обязательно. Так что сразу озадачь Лерга.

– А может, лучше Эвина или Лютика?

– Лютик будет занят. И Эвин тоже.

– То есть?

– Лерг у нас больше теоретик, чем полевой работник. Вот и пусть занимается делом в тишине и покое. А ребята мне будут нужны, чтобы разобраться с воришками.

– Воришками?! Да эти подонки!!!

Я чуть не задохнулась от возмущения. Поднявшие руку на стариков… р-р-р-р!.. и других слов я тут подобрать не могу! Оборотней на них нету!!!

– Будут. Одной штуки на них на всех хватит!

И я невольно улыбнулась.

– Расскажи, что тебе удалось узнать?

– Очень мало. Но нам – хватит. Она вряд ли что-то вспомнит, но я могу извлечь из ее разума все воспоминания. В том числе и те, о которых она даже не догадывается…

– Она знает, кто на нее напал?

– Нет. Но я прочел в ее разуме, что этот случай – не единственный. Она где-то это слышала или читала…

– Замечательно! Теперь нам надо отловить милиционеров – и поспрашивать их?!

– Предложи другой выход.

Я почесала кончик носа. Предложи… Это что – ресторан?! Но выход нашелся.

– Интернет. Если о таких случаях не пишут в Сети – я буду весьма удивлена.

– А мы их найдем?

– Привлечем Гошку! Даром, что ли, этот паршивец на компьютерщика учится?!

– Хорошая идея, любовь моя!

– Осталось только продать ее ребятам и воплощать в жизнь.

– Ребятами займусь я, братом – ты.

– Договорились!

Дома, пока Тёрн занимался ребятами, я набрала номер брата.

Гошка откликнулся почти сразу. Но узнав, что это я, как-то погрустнел.

– А, это ты…

– С утра была я. А теперь подними хвост – и вперед! Мне нужна твоя помощь!

– Какая?

– Ты сейчас где?

– Ну, дома…

– Без «ну». Не лошадь погоняешь. Сейчас я поднимусь к тебе – и ты мне кое-что раскопаешь в Интернете. Ясно?

– Ясно, ясно… приехать не успела, а уже строит вдоль и поперек…

Дослушивать я не стала. Проинформировала ребят о своем местонахождении – и удрала к брату.

Что такое комната программиста?

Свинарник рядом с ней – очень чистое и аккуратное место. Компьютерный стол весь в кружках и каких-то липких пятнах, на диване грязные носки, трусы и рубашки вперемешку с компьютерными рубашками и сотней «Очень Необходимых Железяк», из шкафа робко выползают штаны, а под ними прячется банка с пивом.

– Значит, так. Слышал, что бабкину подругу ограбили?

– Тетю Раю?

– Умничка. А теперь быстренько раскопай мне на эту тему все, что произошло за последние два месяца в нашем городе.

– Ты себя что – Холмсом возомнила, вернувшись из Англии?

– Нет. Собакой Баскервилей. Ты давай работай, а то покусаю.

– Сама, что ли, не можешь?

– Не могу. Давай, не ленись. А то воспитательных пинков отвешу.

– Ой, можно подумать!

Но все же еще четыре случая мне Гошка нашел. И даже распечатал всю инфу. Я поблагодарила, взяла еще теплые от принтера листки – и отправилась обратно к ребятам.

Что такое мозговой штурм в исполнении команды «волшебники-элвары»?

Это гибрид дурдома с потасовкой и КВНом. Все галдят так, что неясно, кто что сказал, все машут руками, перекрикиваются, подкалывают друг друга, беззлобно ухмыляются – и каким-то образом во всем хаосе надо вычленить разумные предложения. Естественно, эта роль досталась мне. Ну и Тёрну… немного.

– Где эти бабки могли пересечься?

– Эвхаар их знает! Все одинокие…

– Ни черта не одинокие. Все с родными!

– Но никто с родными не живет!

– Это точно. Имена-то выписали?

– Выписали.

– Ёлка, давай наверх, спроси у своей бабки – знакомы они или нет? Может, где чего слышала?

Я послушалась Лютика. Приятель дело предложил.

У нас на руках было четыре эпизода. Во всех случаях грабители открывали двери своими ключами, жертва жила одна, если она оказывалась дома, ее связывали и затыкали рот, а затем обыскивали квартиру. Судя по почерку, действовали одни и те же подонки. Объединили эти дела в милиции или нет, я даже не представляла. Но к бабушке зашла с трепетом.

Бабуля, листавшая один из томов Ленина, подняла на меня глаза.

– Добрый вечер. Что случилось?

М-да. И ведь не скажешь: «хотела видеть, соскучилась…» Не было между нами особой приязни. Бабуля могла и святого достать своей теорией коммунизма. Я прекращала всякое общение с ней ровно через десять минут. Отец начинал орать на двенадцатой минуте. Мама могла выдержать до двух часов. Гошка же вообще оказался самым мудрым. Он наклеил на дверь своей комнаты свастику, а над кроватью повесил портрет Гитлера. Несколько таких демаршей – и возмущенная бабушка объявила, что у нее только одна внучка. Брат был навечно избавлен от ее нотаций.

Пришлось рубить сплеча:

– Бабуль, посмотри на эти имена. Тебе кто из них знаком?

Я протянула список. Последнюю пострадавшую мы туда не внесли. Но и без того бабуля задумалась – и ткнула пальцем в два имени:

– Вот эти женщины.

Я бросила взгляд. Елизавета Андреевна Свидригайло и Татьяна Николаевна Большанская.

– Бабуль, ты их хорошо знаешь?

– Нет. Так, шапочно…

– А откуда?

– А тебе это зачем?

– А ты не знаешь, что их тоже ограбили?!

В этот раз обошлось без обмороков и кризов. И то радует.

– Н-нет… я знаю, что они перестали ходить…

– Куда?! – встрепенулась я. – Вы все вместе ходили – куда?!

– Тебя это не касается, – огрызнулась бабушка. Но меня уже было не остановить. Ноздри прямо-таки залепило запахом следа. Я ощущала себя как гончая на тропе.

– Бабуля, куда вы все вместе ходили?! Колись! Ведь и другие могут пострадать!!!

Это оказалось решающим аргументом.

– Понимаешь, у нас своего рода клуб. Называется «Красное знамя».

Очень оригинально… Но вслух я этого не сказала. Жить хотелось.

– Это для тех, кому за пятьдесят. Лучше даже для ветеранов. В нашем распоряжении верхний этаж дома культуры «Лепесток». И для нас там ведут кружки, от певческих до макраме, показывают фильмы, проходят собрания…

– И кто спонсор? – тут же уточнила я.

– Несколько банков. «АгроХолдингБанк», «ИтекоБанк», еще компания «Эрот» и «СтройИнвестМаркет». Есть кто-то еще, но я их не знаю…

– А зачем им это? – искренне удивилась я. Уйти от налогов в нашей стране можно и дешевле и проще. Факт!

– Дело в том, что у владельцев этих компаний тоже есть бабушки, – съязвила бабуля. – И им намного приятнее, когда те не сидят дома или там на лавочке у подъезда, а общаются со сверстницами. У нас в клубе даже врач есть. И неплохой. Мануальный терапевт.

– А у этих двоих родственники богатые есть?

– По-моему, у Лизы, – задумалась бабушка. – То ли сын, то ли внук… не помню. Мы с ней почти не общались.

Я задумчиво кивнула.

Один и тот же клуб для пожилых людей. Ага. Надо проверить еще двух – не являются ли они тоже посетителями этой шарашки. И тогда искать придется – там. Внутри.

– Ты о чем думаешь? Что там у нас кто-то… – прочла мои мысли бабушка. Я замотала головой.

– Бабуль, не знаю. Сделай милость, пока никому ни слова, хорошо?

– Пока – что?

– Пока я к вам не приду посмотреть на окружающую обстановку. Мы с Тёрном…

– Этот твой капиталист…

– Бабуль, ну не виноват он, что наши коммунисты до Англии не добрались. У них вся семья такая вот уже тысячу лет! – Сто пятьдесят тысяч с хвостиком… – А на самом деле он у меня хороший и умный. Только чуть не от мира сего. Англия, что ты хочешь!

– А нормального парня здесь найти было нельзя?

Я проказливо улыбнулась.

– Бабуль, любовь зла. Чем и пользуются козлы.

– Это точно. А твой к какой разновидности козлов относится?

– Горных и гордых. Почти шотландских, – хихикнула я. – Очень редкая и культивируемая порода.

– Что редкая – это точно. Хорош, как картинка. Юля, ты уверена, что не совершаешь ошибку?

Я на миг задумалась. Чтобы не отвечать сразу. А потом улыбнулась.

– Бабуль, он ведь мог и плюнуть на все. И уехать. А он хочет идти со мной в вашу богадельню. Наши парни так к старикам не относятся, как он. И подарки вам с мамой тоже он выбирал, кстати…

Бабушка чуть смягчилась.

– Если что – развод у нас разрешен.

– Это точно.

Ага, как же! Никакого развода! Где я еще себе найду такого супруга, который будет терпеть меня со всеми моими заскоками?!

Когда я принесла вести, в комнате на миг повисла тишина. А потом перебранка вспыхнула с новой силой. Не участвовали в ней только мы с Тёрном. Мы тихо целовались за занавеской в уголке. А вот остальные отрывались от души.

– Это точно кто-то в клубе!

– Это и барану понятно.

– Сам ты баран, да?!

– А ну, цыц! Насмотрелись тут, умники!

Лерг и Керрон на миг пристыженно опустили глаза, и в паузу тут же вклинился Реллон:

– Надо туда сходить! Кого командируем?!

– Не тебя же!

– А почему бы и не меня?! Вдруг у меня есть одинокая бабушка?

– Пожалей вора. Лучше пошлем Эвина…

– Ага, на поводке и в наморднике. Чтобы вора сразу не загрыз!

– Невелика потеря…

– А вдруг у него сообщники будут?

– Наверняка! Вор там работать не станет! Разве что «светлячок»…[1]

– И как ты его вычислишь? На вкус?

– Еще не хватало всякую пакость в рот тянуть!

– Так что ты предлагаешь?

– Командировать хотя бы четверых…

Тёрн еще раз поцеловал меня и вынырнул из-за занавески.

– Пойдем я, Реллон, Лерг и Эвин. Последний – на четырех лапах. Ясно? Обсуждение закончено. Все свободны.

И волшебники и элвары воззрились на него с искренним возмущением. Тёрн покачал головой.

– Господа, не расстраивайтесь! У вас еще будет шанс разобраться с мерзавцами! Не забывайте – это только первый шаг.

Но вместо Лерга идти пришлось Лютику.

С раннего утра у меня зазвонил телефон.

– Да?! – недовольно рявкнула я в трубку. Я вообще-то спала, и мне снилось что-то хорошее. И неудивительно, когда в качестве грелки выступает симпатичный элвар…

– Здравствуйте, – робко раздалось в трубке. – Это Катя…

Катя?! Какая Катя?!

Чем отличается боевой маг от обычного раздолбая?

Тем, что его мозг всегда работает как часы. Даже в самую трудную минуту. Не прошло и пяти секунд, как я вспомнила, где слышала это имя.

– Так ваша сестра все-таки решилась?

Голос в трубке стал еще более неуверенным.

– Мы поговорили с ней и…

Я посмотрела на Тёрна.

– Назначь встречу с магом на то же время в больничном парке…

Почему бы нет?

– Если она согласна… мы будем ждать ее в больничном парке в то же время, на том же месте. Но прийти она должна одна. По своей воле. Ясно?