Доминик

Глава 12

В романтических книжках и фильмах, подумала про себя София, влюбленные парочки всегда в считанных шагах от самой удобной кровати или укромного уголка. В реальной жизни, однако, им пришлось проделать путь через весь парк. Затем Доминик отвел ее в ее квартиру, чтобы она смогла покормить кошку и переодеться в чистую одежду.

Доминик ждал в коридоре, и потянувшись к очередной юбке и маечке, София засомневалась. Она приняла решение и вместо этого схватила красный сарафан, который годами пылился в дальнем углу шкафа. Красный был эффектным. Красный привлекал внимание. Она отчаянно устала от серого. Она надела платье и мгновение спустя потянулась к ящику с нижним бельем.

Когда она вышла в коридор, глаза Доминика расширились, и он тихонько присвистнул.

- Я так рад, что ты хочешь, чтобы я тебя видел, - сказал он, и София смущенно улыбнулась.

Он отвел ее в свой номер в отеле. Это было недалеко, но контраст с ее уютной маленькой квартиркой просто шокировал. Бесшумный лифт доставил их прямиком в пентхаус, и София раскрыла рот, увидев это. Комнаты были роскошными, а сквозь прекрасные двойные французские двери виднелась кровать шириной в целую милю. Внезапно вновь засмущавшись, она повернулась к Доминику.

- Тебе нравится? - спросил он.

- Я... это явно не для меня.

Его ответная улыбка была просто неудержимой, и на мгновение София подумала о торжествующем воине, вернувшемся домой со своим трофеем.

- Это все для тебя, - пообещал Доминик. - Все это, если ты хочешь. Включая и меня.

По крайней мере, в этом отношении у нее не было страхов, и без капли беспокойства она потянулась к нему.

София взвизгнула, когда он подхватил ее на руки. Она была невысокой, но отнюдь не пушинкой. Доминик нес ее, как будто она весила не больше перышка. И в его руках она чувствовала, как по телу пробегает легкое покалывание. Она наслаждалась тем, насколько они близки и какие чувства вызывают друг у друга.

Доминик посадил ее на середину кровати и долгое время просто стоял рядом, возвышаясь над ней.

- Что ты видишь? - спросила София наполовину испуганно.

Его улыбка была теплой как летний рассвет.

- Прекрасную женщину, от которой у меня щемит сердце, - ответил он, наклоняясь, чтобы прижаться к ее лбу своим.

Они смотрели друг другу в глаза, и София подумала, что может затеряться в зелени. Было в этом мужчине что-то дикое. Она не забыла об угрозе, которую он собой представлял, но сейчас все это значило намного меньше, чем тот факт, что они вместе. Это идеально, это правильно, и София отказывалась позволить чему-либо встать на их пути. Слова застряли в ее горле. Кинжалы, тот его разговор по телефону. Как мало он знал о ней и об ее прошлом. Доминик как будто почувствовал все это. Но вместо того чтобы ждать, пока она заговорит, он нагнулся и прижался губами к ее рту.

Поцелуй был глубоким и опьяняющим, и тепло от него разлилось по всему ее телу. София положила ладонь на шею Доминика и привлекла его ближе. Она скользнула языком по его нижней губе, наслаждаясь дрожью, которая прокатилась по всему его телу, а потом проникла языком в его рот. Его вкус был для нее чем-то изумительным. Он был идеальным и идеально подходил Доминику. София невольно подумала, что была бы счастлива целовать этого мужчину, пока звезды не утонут в океане.

Несколько долгих секунд Доминик позволял ей целовать себя, как ей хочется, но она ощутила момент, когда в его теле поднялось нечто более мощное. Она бросила взгляд на высокие стеклянные двери, которые вещи на балкон, и увидела, как позади Доминика темнеет небо. Надвигалась обещанная буря, и это лишь приумножило ее возбуждение.

- Открой окна, - тихо сказала София.

Улыбка Доминика, честно говоря, могла напугать ее, будто он сделался другим человеком. Но вместо этого она лишь еще сильнее возбудилась, наблюдая, как он быстро подходит к высоким окнам и распахивает их, впуская свежий летний воздух. Небо темнело с каждой секундой, набухая от веса воды. София как никогда понимала, насколько настоящая любовь походит на грозу. Она назревает и назревает, но когда наступает подходящий момент, она ударяет как молния.

Вырисовываясь темным силуэтом на фоне неба, Доминик разделся догола, и София подумала о богах, загадочных и могущественных. Они приходили на землю в поисках женщин, которых делали своими, и в этот самый момент она желала именно этого.

Доминик вернулся к кровати, и София поднялась на коленях, простирая перед ним руки точно в мольбе.

- Возьми меня, - сказала она, и ее голос почти умолял. - Возьми меня, овладей мною...

В приглушенном свете София все равно могла видеть, как его глаза потемнели от желания. Ее слова послали дрожь по его телу, но все же он удержал руки опущенными.

- Повтори, - сказал ей Доминик голосом, напоминавшим глухое рокотание.

Это тоже было правильно. Жертва должна быть добровольной, иначе она не имела значения, и София скользнула руками по своему телу, как будто демонстрируя Доминику, что ему принадлежало.

- Я хочу тебя, - хрипло произнесла она. - Я хочу, чтобы ты взял меня, все, чем я являюсь, все, что у меня есть.

Доминик громко застонал от ее слов, и в следующую секунду опрокинул Софию на кровать. Его мощь вторила мощи бури позади него, и она не хотела ничего иного, только бы быть унесенной прочь этой силой.

Между ними оставалось столько недосказанного, но таковы простейшие истины. Все грубо и идеально, и ничто не могло встать между ними.

Его поцелуй был глубоким и диким. София уже чувствовала, как к ней прижимается его наполовину затвердевший член. Она желала, чтобы ее взяли быстро и яростно - она нуждалась в этом. Но она чувствовала, что Доминик нуждается в этом не меньше.

Он принялся возиться с ее платьем, хватая подол, но действуя по наитию, София его остановила. Вместо этого она развернулась и опустилась на четвереньки на кровать, обернувшись через плечо, чтобы посмотреть, что он думает.

Доминик гортанно застонал, и хоть София ожидала, что он набросится на нее, он пожирал ее взглядом. Он провел одной рукой по ее спине и заду, и София задрожала от властности этого жеста. Она восхищалась тем, каким благоговеющим и каким восхищенным он казался. Его рука обвилась вокруг ее бедра, а затем задрала юбку и накрыла ладонью ягодицу. От контакта его мозолистой руки с ее мягкой плотью София застонала, а Доминик начал потихоньку подниматься все выше и выше. Подняв подол платья до талии, он выругался, и София улыбнулась.

- Ты каталась в этом на фуникулере? - спросил Доминик, и она кивнула.

Трусики были красными, в тон платью, и почти полностью кружевными. Прозрачная мягкая ткань ничего не скрывала. Но вместо того, чтобы содрать с нее белье, как в прошлый раз, Доминик провел по покрытым тканью изгибам. Его пальцы начали свой путь с ягодиц и продвинулись вперед.

Теперь София чувствовала, как этот мужчина нависает над ней, а подушечки его пальцев прижимаются к клитору. Она захныкала и прижалась к нему бедрами, услышав его гортанный смех.

- Ты меня хочешь, но увлажнилась ли ты для меня, дорогая малышка?

- Да, да, - прошептала София, и это было правдой, хоть Доминик и издал сомневающийся звук.

- Не знаю, стоит ли верить тебе, дорогуша. Думаю, мне нужно проверить.

Без лишних предупреждений Доминик стянул трусики по ее бедрам. Холодный воздух ударил по самому чувствительному месту. София захныкала, ощутив, как его толстые пальцы скользнули по ее складочкам.

- Хмм, на ощупь ты потрясающая, София, но я не уверен, готова ли ты для меня.

- Готова, готова, - сказала она, стараясь не выдавать в голосе мольбу, но его пальцы так сладко скользили по ее нежной плоти, что она едва могла говорить.

- Не знаю. Видишь ли, я помню, какой ты была той ночью, София. Я помню, как ты открылась для меня, я помню, как туго ты ощущалась вокруг моего члена. Это было изумительно, дорогая, но ты была такой тугой. Я хочу убедиться, что в этот раз ты полностью готова, и я знаю, что хочу для этого сделать.

Прежде чем она успела хоть вопросительно хмыкнуть, Доминик толкнул ее вперед так, что София опустилась на локти, а ее зад поднялся еще выше. Она оказалась как никогда обнаженной перед ним, но не успела и пискнуть, ощущая, как его длинные сильные пальцы раскрывают ее еще сильнее. Доминик нагнулся, очутившись на одном уровне с ее складочками, и София ощутила, как его язык скользит по ее плоти.

Она знала, что закричала, но он не остановился. Его язык скользил по ее складочкам от верха до самого низа, а обнаружив, что не может проникнуть так, как хотелось, Доминик сменил позу и улегся на спину, устроив голову меж ее бедер.

София получила лишь секундную передышку, покраснев от осознания их позы, а потом его рот очутился меж ее раздвинутых ног, ласками раскрывая складочки и заставляя дрожать. Она ощущала, как ее клитора касается язык, сначала нежно исследуя, а потом с головокружительной жаждой, от которой с губ Софии сорвался стон. Она осознала, что прижимается к его лицу. И хоть она пыталась отстраниться, его руки удерживали ее бедра, прижимая ближе и ближе. Его горячие яростные губы вновь и вновь возвращались к ее клитору, и София уже чувствовала первые волны оргазма, скручивающие ее живот. Бедра начали дрожать, дыхание участилось... и он остановился.

- Ох, Доминик! - выкрикнула она, и Доминик рассмеялся, отстраняясь.

София изогнулась, чтобы посмотреть на него через плечо, и его глаза абсолютно точно светились чем-то дьявольским.

- Ты хотела меня, и теперь ты меня получишь, - промурлыкал он, и ее сердце забилось чаще.

Ее тело пылало жаром и жаждало его. Доминик нагло положил одну руку на ее попку. Этот небрежный жест властности заставил Софию замурлыкать, а потом он опустил руку еще ниже.

София ахнула, ощутив, как его пальцы играют с ней, но потом застыла, потому что Доминик раскрыл ее складочки. Он глубоко ввел один палец и толкнулся внутрь, вперед-назад, пока она не начала раскачиваться в такт его движений. Потому он добавил еще один палец, и еще один. Когда София начала вздыхать от каждого толчка, Доминик убрал руку.

- Доминик, Доминик, пожалуйста, ты хочешь, чтобы я умоляла? - София задыхалась.

Она уже пересекла грань смущения или стыда. Вместо этого она превратилась в создание, полностью состоящее из пламени и жажды. Она сделала бы что угодно, лишь он дал ей желаемое.

- В какой-то момент захочу, - пообещал Доминик. - И когда-нибудь, скоро, я тоже буду умолять тебя. Но прямо сейчас, сладенькая, это все, о чем я тебя попрошу.

Он бережно стянул ее платье через голову, затем снял лифчик и трусики. Теперь, когда она оказалась полностью обнаженной, как и он сам, Доминик вернул ее в прежнюю позу на четвереньки и устроился сзади. Она была открыта для него, как не открывалась ни для какого человека, и это даровало ей глубинное умиротворение.

Долгое время он просто смотрел на нее, и София гадала, не начнет ли он снова дразниться. Часть ее наслаждалась этой идеей, тогда как другая часть была уверена, что это ее убьет. Она слышала, как он возится сзади нее, и обернулась как раз чтобы увидеть, как он раскатывает презерватив по члену.

- Жаль я... - начал Доминик, но потом покачал головой. - Ты прекрасна, - сказал он вместо этого и опустился на колени позади нее.

София ощутила большую головку его члена у своего входа, и когда он толкнулся вперед, она подалась навстречу. Она хотела принять его полностью. Она хотела чувствовать его на себе. Его руки на ее бедрах сжались крепче, когда он почувствовал, что она сделала, и его прерывистое дыхание говорило о том, что он на грани. Доминик ничего не сказал, но потом София принялась двигаться сама, то подаваясь вперед, то прижимаясь к нему. Он громко застонал и запустил пальцы в ее темные волосы.

- Я не могу сдерживаться, когда ты так делаешь, - прохрипел он, и в этот раз она рассмеялась.

- Ну так не сдерживайся, - сказала она, и плотину прорвало.

Одна рука в ее волосах напряглась, другая обхватила изгиб ее бедер. На следующий день у нее, наверное, будет синяк, но Софии было совершенно все равно.

В прошлый раз, когда они были вместе, Доминик не торопился, но в этот раз все было иначе. Он жестко вминался в нее, снова и снова, и крепко удерживал ее тело на месте. Она была собственностью в его руках, но в то же время она была сокровищем. Мощь его тела заставляла Софию чувствовать себя крохотной, и глянув в окно, она увидела собиравшуюся темную бурю.

Доминик был неутомим, но получая свое наслаждение, он не забывал и про нее. Он взял жесткий ритм, отпустил ее волосы, но вместо этого запустил руку меж ее ног. И ее клитор он жалел не больше, чем любую другую часть ее тела. Он был таким грубым, но все равно она знала, она знала, что он остановится, если понадобится. Она не сомневалась в этом, и это позволило ей сдаться на его милость, сдаться ощущениям, которые он в ней вызывал.

Огонь омывал ее тело, яркий и обжигающий, и София знала, что кричит его имя. Она знала, что извивалась под ним и умоляла о большем. Но ничто из этого не имело значения, пока они оба получали то, в чем нуждались. Она смутно осознавала, что он тоже кричал, что спрашивал ее о чем-то. В его голосе звучало отчаяние, вторящее ее собственному, и наконец, все ее тело затряслось, она уже приблизилась к вершине.... как его рука замерла.

- Доминик, что... что ты делаешь?

- Заставляю тебя хотеть этого, - последовал его ответ.

Его пальцы вновь вернулись, двигаясь еще жестче, кружа вокруг ее клитора, пока он продолжал ее трахать. Она бы запротестовала, но она вновь желала приблизиться к той вершине наслаждения, попасть в то замечательное место, где нет ничего, лишь они двое и та магия, которую творили их тела вместе. Она приближалась к этому, его ритм был сильным, ровным и таким правильным. Но потом он вновь замедлился.

- Доминик! - ответом стал лишь хриплый смех. София рванулась назад, принимая его в себя еще сильнее. - Не заставляй меня больше ждать, - прохныкала она, то ли приказывая, то ли умоляя.

- Как пожелает дама, - ответил Доминик.

Он вновь поднес руку к ее изнывающему естеству. В этот раз его действия были целеустремленными, и ее тело, истощенное наслаждением, просто не могло этому препятствовать. Было что-то неизбежное в том, как они сливались воедино, в том, как этот безумный ритм заставлял ее раскрываться как никогда прежде.

- Никогда не останавливайся, - прошептала она, не понимая, услышал ли он ее вовсе.

Наслаждение буквально ослепляло. Оргазм разлился по ней как капля краски в кристально чистой воде. Он раскрыл ее, оставил беззащитной, и она кричала от удовольствия в его руках. Доминик был в ней, он окружал ее, и она хотела лишь этого, навеки, еще и еще.

София дрожала от пережитого оргазма, и когда она вернулась на землю, Доминик все еще двигался в ней.

- Еще нет? - пробормотала она, слегка изумленная, и он рассмеялся.

- Я люблю быть в тебе, - проговорил он, задыхаясь. - И я так близко.

Она не до конца понимала, что он имел в виду или чего хотел в тот момент, но то, что она сделала потом, стало результатом женского инстинкта, возобладавшего над ней и вызывавшего чувство наполненности. Она сжала мышцы своего естества. И понимала, что он почувствовал это сразу же. Было что-то изумительное в том, как он застыл и сбился с ритма, как будто пораженный ударом молнии.

- О боги на небесах, София, - прорычал Доминик, и она сделала это вновь.

Она ощущала легкую боль и усталость, но хотела видеть, как его глаза расширяются, как он теряет самоконтроль всего лишь из-за ее действий и умений. Он был мужчиной, который привык получать желаемое. Но она знала, что получать нечто неожиданное - просто потрясающе.

Доминик жестко вошел в нее до упора, и шторм набирал обороты. Когда ударила молния, затмившая луну, София закричала от острого желания. Доминик пролился в нее, и после долгих секунд тяжелого дыхания он придержал основание презерватива и вышел из нее с болезненной медлительностью. Она любила это ощущение, как его рука двигается между их скользкими телами, любила его нежные движения.

Она поймала себя на мысли, что возможно не хотела бы, чтобы там был презерватив. Странная мысль, особенно для Софии, чей опыт в сексе был весьма ограниченным. Она вбила себе мысль о том, что каждое сексуальное сношение несет с собой риски, и презерватив - один из способов эти риски сократить. Но теперь она могла думать лишь о том, как тело Доминика входит в нее безо всяких препятствий. Она думала, каким теплым будет его член в ней, как его кожа будет напоминать покрытую шелком сталь. Она думала о жаре и его жидкости, проливающейся в нее, и от этой мысли по телу прошла дрожь.

- София? Сладенькая, ты замерзла? - так и есть. - Можешь недолго побыть одна? У меня есть идея, как тебя согреть.