Глава пятая,

в которой Джун вступает в схватку с погодой

Вокруг меня – непроглядная белая пелена метели. Снежинки мечутся в безумной пляске, маленькими ледяными иголочками впиваясь в лицо. Я щурюсь, чтобы снег не попадал в глаза, но он налипает на ресницы, тает и тотчас же застывает капельками льда. Холодный ветер продувает меня насквозь. Я кутаюсь в тёплое воздушное пальто, прячу руки поглубже в рукава, и мне становится теплее. Я куда-то упорно иду, но в такой метели всё вокруг кажется одинаковым, и мне кажется, будто я стою на месте… В те редкие моменты, когда порывистый ветер вдруг на мгновение стихает, я успеваю различить сквозь пургу очертания скал и чёрного замка, который как будто потихоньку становится ближе. Но вдруг среди завываний ветра до меня доносится мягкий хруст снега, и я чувствую рядом с собой что-то грозное и дикое, но никак не могу ничего разглядеть. Я останавливаюсь и поворачиваюсь туда, где, как мне кажется, находится неизвестная угроза. Ветер подхватил край моего шарфа, полоснул пушистой тёплой тканью по моему лицу и лишний раз обмотал вокруг шеи. Я едва успеваю различить увесистую белую когтистую лапу, прежде чем она ударит меня по лицу, сваливая с ног.


Джун вздрогнула и проснулась, лениво моргая, точно сон не хотел отпускать её из своих цепких объятий, и всё же она постаралась этому противиться и вместо этого сосредоточилась на том, что было вокруг.

В комнате был мороз, да такой, какого и зимой в этих краях обычно не встретишь. Белая кошка лежала тёплым комком прямо рядом с её шеей, мелко дрожа. Должно быть, это она разбудила Джун, потому что она возмущённо смотрела на неё большими голубыми глазами, словно говоря: «Ну давай, человечишка, сделай что-нибудь уже наконец». А делать и правда что-то нужно. Даже одеяло не особо спасало от этого пронизывающего холода. И всё же как же хотелось снова заснуть…

Джун неохотно встала с кровати, замоталась в одеяло и выглянула в коридор. На месте окна была арка с мрачным заснеженным пейзажем, и оттуда вовсю валил снег и дул, завывая, противный ледяной ветер. Неизвестно, когда этот проход открылся, но в коридоре уже намело сугробов едва ли меньше, чем по щиколотку.

– И что я, по-твоему, сделаю? – удивилась Джун, повернувшись к кровати, но кошки там уже не было. Она сидела перед гардеробом. Её жалобные мяуканья почти тонули в завываниях метели. И у Джун, и у кошки изо рта вылетали клубочки пара. – Ну да, одеться не помешает…

Джун вытащила из шкафа все свои самые тёплые вещи – то есть, один-единственный не слишком уж толстый свитер и зимнюю многослойную юбку – и залезла под одеяло, чтобы было теплее одеваться. Но, что было вполне ожидаемо, сильно теплее ей не стало. Однако кошка продолжала мяукать, только теперь уже она залезла в приоткрытый шкаф. «Может быть, у колдуна есть что потеплее»? – предположила Джун и подошла к гардеробу, всё ещё укутавшись в одеяло, как в мантию. Кошка сидела под одним из плащей и, увидев, что наконец-то привлекла к себе внимание, перестала мяукать и, вытянув лапу, подёргала плащ.

– Тебе виднее, конечно… – с сомнением произнесла Джун, доставая указанный плащ из шкафа.

Это была лёгкая и тонкая чёрная тканевая накидка без рукавов, но с высоким воротником с большой серебряной застёжкой и с пришитыми вдоль края блестящими чёрными пуговицами, которые, должно быть, предназначались для регулирования длины плаща. Джун критически осмотрела невзрачный наряд, который никак не выглядел тёплым. Кошка снова нетерпеливо мяукнула и выпрыгнула из шкафа.

– Он же совсем тонкий… – заключила Джун и снова обратила свой взор к развешанным вещам. Ей бы что-нибудь длинное, меховое, с рукавами… Кошка же снова недовольно мяукнула и, навалившись лапками, закрыла дверцу гардероба.

– Да что ж ты будешь делать! Мне нужно что-то тёплое, а в этом я замёрзну! Ну не зачарованный же он, в конце концов!

Кошка мяукнула. Джун замолчала и уставилась на неё, а потом снова на плащ. Если бы перед ней разложили все предметы гардероба колдуна и предложили указать, какие из этих вещей могут быть заколдованы, этот плащ она бы отмела в первую очередь, настолько неброско он выглядел. Простая чёрная тряпка с жёстким воротником.

– Что, твой новый план выжить меня из дома – это просто меня заморозить? – нахмурилась Джун. Кошка мяукнула, как ей показалось, оскорблённо. Действительно, если бы кошка действительно хотела её заморозить, могла бы просто не будить. Вряд ли Джун бы сама проснулась в такой мороз.

Джун решила, что терять ей, в общем-то, нечего. У неё уже покраснели руки от долгого нахождения на морозе. Поэтому она сбросила одеяло и накинула плащ на себя, немного повозившись с застёжкой закоченевшими руками. И… ничего не произошло. Кошка понюхала подол плаща и встала на задние лапки, осмотрела Джун снизу вверх, словно оценивая, а потом прыгнула, превратилась в птицу, приземлилась на плече девушки, снова вернулась в облик кошки и упала ей в руки, тихонько мурча. Извернувшись, она настойчиво потыкалась носом в застёжку плаща. И вот тут уже кое-что произошло.

Плащ преобразился. По простой чёрной ткани снизу вверх пошли белые узоры, похожие на иней и мороз на стекле, и они становились тем плотнее, чем дальше продвигались, и в конце концов уже где-то в районе плеч плащ стал совсем белым, и вместе с этой белизной распространялось тепло. Кошка спряталась под плащ и повисла на плече Джун, вцепившись когтями в свитер и довольно мурча.

– Ох, спасибо… Хорошая киса, – Джун погладила кошку, стараясь не думать о том, что вряд ли та стала бы ей так помогать, если бы сама не замёрзла. Но главное – теперь им обеим было тепло, так что можно начать и разбираться с проблемой в относительном комфорте.

А проблема была всё та же: дурацкие магические двери и что с ними вообще делать. Благо, она ещё вчера выбрала несколько книг, оставалось теперь найти среди них нужное. Прорываться на кухню за завтраком она пока не решалась: её от снежной бури отделял лишь полностью занесённый снегом коридор, гостиная и ровно две арки с бусами. Возможно, стоит всё же подумать о том, чтобы вложиться в установку парочки лишних дверей.

Пытаться разобраться в продвинутых магических материях, не имея даже элементарнейших познаний в колдовстве – это всё равно что устроиться на королевскую кухню поваром, когда даже не знаешь, с какого конца взяться за ножик: затея заведомо обречённая на провал, да ещё и наверняка кончится тем, что кто-нибудь останется без головы. Поэтому Джун решила не разбираться, а просто постараться принять всё как факты объективной реальности. Если не задумываться о том, как именно всё работает и почему именно так, а не как-нибудь иначе, то всё даже вроде как становится понятно. В конце концов, ей не нужно было пока что досконально разбираться в том, откуда именно взялись эти двери и почему дом то и дело берёт и меняется. Ей пока что хватит найти заклинание, которое возвращает всё в исходный вид, а потом просто применять его в любой непонятной ситуации. Это, конечно, не решит проблемы навсегда, и она это прекрасно понимала, но пока что ей просто хотелось дойти до кухни, не утопая при этом по колено в снегу. Завтракать в метель в собственном доме в тёплом приморском городке ей как-то уж совсем не хотелось.

И из-за того, что ей не нужно было досконально разбираться во всём, читать книги тоже не было нужды. Достаточно было просто их просматривать в поисках чего-то, что может пригодиться. Большая часть книг в библиотеке не имела автора и была написана одним и тем же красивым витиеватым почерком, который было довольно сложно читать и который казался Джун смутно знакомым. Но, к чести автора, записи он вёл аккуратно, выделяя какие-то моменты и при необходимости сопровождая текст иллюстрациями.

Вот, например, книга, которую Джун едва начала накануне, «Как пойти на все четыре стороны сразу», была полна иллюстраций, причём некоторые даже показались ей знакомыми. Она узнала место с площадкой с розой ветров и четырьмя арками. Только тут в книге про каждую ещё было написано очень много текста, и просматривая всё наискосок, она поняла, что никакой обжигающе холодной тьмы за ними быть не должно.

– А ведь ты правда хотела от меня избавиться, а? Хорошо, что я тебя не послушалась… – Джун потрепала по шее кошку, которая теперь лежала рядом с ней на кровати, спрятавшись под тёплый плащ, и та что-то сонно мурлыкнула.

– Знаешь что? Я буду звать тебя Мороженка. Ты тоже такая вся из себя холодная и белая и растекаешься в тепле.

Кошка промолчала, и Джун вернулась к пролистыванию книги. Там было сказано что-то про каких-то духов-проводников, но эта часть была особенно насыщена всякими магическими терминами. В общем, спустя минут десять листаний, Джун постановила, что книга эта, несомненно, очень интересная, пусть и довольно непонятная, но к её нынешней ситуации не имеет ровным счётом никакого отношения. Ей не нужно было идти ни на какие четыре стороны, ей нужно было, наоборот, избавиться от всяких волшебных проходов. Так что она обратилась к прочим книгам.

Скоро она заметила одну весьма неприятную закономерность: в книгах преимущественно описывалось, как что-то наколдовать, и не было ни слова о том, как, напротив, избавиться от этого. Джун листала уже, наверное, пятую книгу («Домашние чары и их применение»), слушая завывания ветра за дверью, в коридоре, как вдруг её взгляд зацепился за абзац, который так её впечатлил, что она ткнула кошку в бок, чтобы разбудить её (та недовольно мурлыкнула), и зачитала вслух:

– «Долговременные чары имеют пренеприятное свойство изнашиваться и путаться со временем. Также подобные чары личного характера, как правило, стремительно разрушаются в случае смерти наложившего их чародея. Посему рекомендуется регулярно обновлять чары, дабы поддерживать их качество (а также не рекомендуется скоропостижно умирать)». Мороженка, ты понимаешь, что это значит? Раз в доме всё ещё остались какие-то старые чары, то и колдун должен быть жив!

Джун никогда ещё не видела, чтобы кошка так стремительно просыпалась, но Мороженка даже вылезла из-под тёплого плаща, чтобы взглянуть на книгу. Казалось, она и сама вчитывается в текст, положив на страницу лапку, хотя Джун не была уверена, что кошки умеют читать. Впрочем, она была волшебная, так что кто знает. Наконец она повернулась и мяукнула, глядя Джун прямо в глаза.

– Не знаю, коть. Но мы обязательно это выясним. То есть, если ты сказала что-нибудь вроде «где он»? или «и как же мы его найдём»? потому что иначе это вышло странно… Интересно, а тут где-нибудь есть чары, чтобы понимать кошачью речь? Хотя знаешь что, пожалуй, я не хочу знать, что тебе есть обо мне сказать. Лучше буду продолжать думать, что ты меня теперь любишь. Ай! – Джун подпрыгнула, потому что Мороженка весьма красноречиво всадила когти ей в колено, да так, что она это почувствовала сквозь многослойную юбку.

– Собака ты, Мороженка… – проворчала Джун. – Так, сначала разберёмся с пургой. А потом будем думать, что могло статься с колдуном. Меня всё ещё весьма волнует то зеркало…

Кошка жалобно мяукнула и юркнула обратно под плащ. А Джун продолжила листать книжки.


Ей показалось, что день уже должен был начать клониться к вечеру, причём вовсе необязательно этого дня, потому что за окном почему-то стало гораздо темнее, но на деле она едва ли провела за работой и пару часов, когда наконец заметила некоторую смену звуков в своём окружении. В книгах о всяческих дверях, которые она отобрала, ей не удалось отыскать ничего путного о том, как от открытых дверей избавиться, только то, как их устраивать и открывать. Может быть, для этого ей нужно было действительно изучать магию с нуля, но это явно было не тем занятием, которое отнимет у тебя парочку часов из свободного времени. А она вообще-то до сих пор сидела без завтрака. Однако теперь она перестала слышать завывания ледяного ветра в коридоре. Вместо этого до её ушей стал доноситься звук барабанящих по крыше крупных капель дождя.

Джун вскочила, случайно сбросив на пол Мороженку – она недовольно зашипела – и ринулась к двери в коридор. Первым, что бросилось ей в глаза, был тот факт, что арка в снежную пустошь исчезла. Судя по тому, что теплее пока что не стало, случилось это совсем недавно. Второе открытие оказалось несколько менее приятным: коридор был заметён снегом где-то ей по колено, причём ветер явно очень учтиво пронёс его часть через бисерные занавески в гостиную.

– О нет, оно же сейчас начнёт таять!

А она-то надеялась на то, что наконец-то позавтракает. Но вместо этого ей пришлось ринуться через сугробы в каморку со швабрами. Она оказалась приоткрыта, и внутрь замело немного снега.

– Мороженка, ты бы хоть дверь за собой закрывала! – крикнула Джун, выкапывая ведро, лопату и метлу. Подумав, она заглянула в потайную комнатку. Хотя бы туда снег не попал.

– Здравствуйте, месье Зеркало! Простите, что так долго к вам не заглядывала.

Долго?.. – откликнулось Зеркало, как ей показалось, растерянно.

– Ну да, наверное, для волшебных зеркал время идёт как-то иначе. А у нас тут была метель! В самом доме. Так что мне опять нужно всё убирать. Пожелайте мне удачи!

– Удачи…

По спине Джун пробежали мурашки. Всё же разговаривать самой с собой было как-то менее жутко, чем с этим зеркалом. У неё всё ещё плохо укладывалось в голове, как оно может работать. Да, она пообещала себе просто принять все эти магические штуки как должное и перестать задавать себе вопросы, на которые она всё равно не сумеет сама ответить. И всё же ей было о чём подумать за уборкой.

Первым делом она немного разгребла себе дорожку до входной двери, а потом принялась наполнять ведро снегом и выносить его на улицу. Как оказалось, там начинался дождь. Тяжёлые свинцовые с золотом тучи обещали долгий ливень и наверняка грозу. Одно хорошо: по крайней мере, под дождём снег быстро растает. Зато вот она не сможет вытащить подмокшие ковры на улицу, чтобы те просушились на солнышке, по простой и удручающей причине его отсутствия.

– Надо будет поискать какие-нибудь сушильные чары. Наверняка же что-то такое должно быть. А то опять же всё плесенью порастёт…


Уборка снега заняла куда меньше времени, чем можно было ожидать. Вероятно, из-за того, что часть его успела растаять, пока дом понемногу согревался, и теперь Джун была мокрой чуть ли не по пояс. Она переоделась в сухое, снова укуталась в плащ с подогревом, раскидала тряпок на мокром полу, чтобы повпитывали хоть какую-то воду, и наконец-то пошла на кухню, прихватив с собой книжку. Это был толстый том, посвящённый обращению с магическими предметами, и она разложила его на кухонной тумбе и склонилась над ним с яблочным пирожком в зубах. Мороженка, которой, видимо, хотелось быть поблизости от тёплого плаща, прилетела к ней в образе птицы («Вот хитрюга», – подумала Джун, – «даже лапки не намочила»!) и устроилась на плечах эдаким когтистым меховым воротником.

– О, Мороженка, послушай-ка! – Джун прожевала пирожок и ткнула чистым мизинцем в книгу. – «Пожалуй, самым простым способом снять чары с заколдованного предмета является его разрушение (в том случае, когда сей предмет не защищён дополнительными укрепляющими чарами). Однако следует понимать, что после столь неоднозначного метода снятия заклятий предмет, как правило, не подлежит дальнейшему использованию, за редким исключением. Таким образом, данный метод, пусть и отличается прямотой, по весьма распространённому в широких магических кругах мнению зачастую не является наилучшим решением проблемы. К счастью, имеются и более изящные методы…»

Однако об этих самых изящных методах она прочитать не успела, потому что раздался стук в дверь. Джун честно хотела не обращать на него внимания, но стук повторился с удручающей настойчивостью. Кому-то ведь приспичило прийти к ней в такую погоду! Поэтому она нехотя поплелась к входной двери, на ходу скармливая остатки несчастного вчерашнего пирожка кошке, и открыла.

И это, по мнению Джун, было самое плохое событие за весь этот полный всяческих ненастий день. Потому что на пороге стоял человек, которого она очень сильно надеялась никогда в жизни больше не увидеть, тем более в своём собственном доме. Это была её бывшая соседка.

Загрузка...