Долгие сумерки Земли. Галактики как песчинки

4.

Вначале казалось, что все идёт согласно плану. Снова у Тебя появилось чувство как тогда, когда Ты садился на флагманский корабль вместе с двумя генералами, что Ты живёшь в невероятном сне. Ты был спокоен; он ни о чём не тревожился. Запаянный и Одноглазый - каждый по-своему, поглощены предстоящим путешествием. Капитан корабля - Адмирал Флота Прим, - казалось, стойко переносит ворчание обоих.

Первые дни пролетели без особых приключений.

В Космосе царил полный штиль. Пространство, испещрённое мерцающими звёздами, чья древняя величавость казалась просто навигационными пунктами.

В составе эскадры, ушедшей с Оулени, насчитывалось сто семнадцать кораблей. К концу первой недели от пяти из них пришлось отказаться: сверх меры перегруженные двигатели не выдержали и сгорели. Понадобилось бы около полугода, чтобы добраться до родного порта. К тому времени многие из экипажей задохнулись бы, а выжившим пришлось бы вдыхать запах их гниющих тел.

Остальной флот продолжал движение. На борту кораблей, словно бутылки в винных погребах, штабелями лежали солдаты в состоянии полукомы.

Вторгшиеся уже шестнадцать дней двигались в полном вакууме, проходя траверсом звезды, которые считались аванпостами империи Инисфара. Именно тогда флот Оулени впервые был обнаружен.

- Станция с позывным Камоенс два Эр Эс Ти, - докладывал начальник связи, - запрашивает, почему мы прошли Карамандаль Тангент десять без опознавания.

- Пусть запрашивает, - спокойно ответил Ты.

Последовали другие запросы, но и они не были удостоены внимания. Флот оставался безмолвным, разбудив жизнь вокруг себя.

Станции флагмана начали вести активный радиоперехват. Было запеленговано несколько сигналов тревоги и предупреждения, передаваемые между планетами.

«Галькондар Сабре вызывает Рольф сто пятьдесят восемь. Неопознанный корабль проследует в вашем, районе курсом девяносто девять Джи Аи сорок два восемьдесят один в ноль семь четырнадцать тридцать. Гал прибл…»

«Акростик один Базе Шиапарелли. Засечь и доложить о флоте, приближающемся к Сектору Парадиз Хоум ноль четырнадцать…»

«Пейк пи Коинг Астрономикал Дротсси Пилону. Неопознанный флот в количестве сто тридцать прибл… пересекает Район Сканнинг. Код Алмаз Индекс ноль девять…»

«Всем станциям на Ишраиле Линия два. Вступает в действие программа БЭБ девять один.,»

Одноглазый презрительно фыркнул и насмешливо произнёс:

- А мы ведь потревожили этот улей.

Но проходили часы, и ирония его таяла.

Пространство, когда-то такое молчаливое, наполнилось бормотанием, которое вскоре переросло в столпотворение. Налёт подозрительности, который вначале лишь проскальзывал и угасал, постепенно нарастал, преобразуя раздражение в тревогу.

- Может, нам следует ответить? - спросил Одноглазый.

- Подбросить что ли какую-нибудь сказочку, чтобы заткнуть им глотки? Скажем, что собираемся заплатить дань или - нечто в таком роде?

- Не следует волноваться из-за тех передач, которые мы понимаем, - подсказал Прим. - Только что мы перехватили несколько шифровок; вот, о чём стоит побеспокоиться.

- Разве мы не можем подкинуть им что-нибудь? - настаивал Одноглазый, похоже, больше обращаясь к себе.

Через иллюминатор Ты вглядывался во тьму, словно мог проникнуть сквозь её покров, в ожидании невидимого послания среди проносящихся комет»

- Правда вскоре выплывет, - не спеша проговорил Ты, не оборачиваясь.

Через два дня паразонд запеленговал первый корабль, который они встретили со дня старта с Оулени.

- Это не может быть кораблём! - воскликнул начальник связи, размахивая картой.

- Но это корабль, - тянул его помощник. - Взгляните на его курс, на схему его движения! Определённо, он девает развороты. А что, кроме корабля, может маневрировать?

- Это не может быть кораблём! - повторял начальник связи.

- Почему это не может быть кораблём? - спросил Прим.

- Извините, сэр, но штука длиной в тридцать миль не может быть кораблём.

В отсеке надолго повисла тишина; каждый обдумывал неожиданный поворот событий.

Наконец, Одноглазый обратился в начальнику связи:

- Какой курс у этой… этого…?

Заговорил помощник начальника связи, кажется, единственный из всех довольный фактом пойманной на экране рыбки.

- Он лёг, с того момента, как мы его засекли, на курс тридцать тридцать два. Затем - севернее курса в направлении северо-северо-запад согласно галактическому квадранту.

Одноглазый схватился за спинку стула помощника, словно за него самого.

- Единственное, что я хочу знать, - отчётливо выговаривал слова Одноглазый, - так это то, идёт ли он к нам или от нас?

- Ни то, ни другое, - спокойно ответил помощник и снова взглянул на экран. - Похоже, он завершил разворот и идёт сейчас курсом… девяносто градусов к нам.

- Сигнал с него? - спросил Прим.

- Ничего.

- Дать залп по носовой части, - предложил Одноглазый.

- Вы сейчас - не на улицах Оулени, где стреляете всех и вся. Пусть продолжает движение!

Одноглазый со злостью повернулся и увидел Запаянного. Последний только что взошёл на мостик. Он стоял и смотрел, как вспыхивает и гаснет засечка на экране.

Затем увёл Одноглазого в сторону и, оглянувшись по сторонам и удостоверившись, что Тебя нет на мостике, прошептал:

- Мой друг, мне надо с вами посоветоваться.

Он с беспокойством и пренебрежением посмотрел Одноглазому в лицо и продолжил:

- Ко мне вернулись прежние опасения. Вы знаете, что я не из пугливых, но временами и героям приходится быть осторожными. С каждым часом мы все более углубляемся в осиное гнездо; вы это понимаете? Послушайте, мы - на расстоянии двух с половиной недель полёта от самого Инисфара! Уже давно мне не даёт заснуть вопрос, а не залезли ли мы туда, откуда не сможем выбраться?

Неохотно соглашаясь со своим врагом, Одноглазый не мог упустить шанса не выразить выстраданные опасения:

- Корабли длиной в тридцать миль!

Загадочно кивнув, Запаянный увёл Одноглазого вниз, к себе в каюту, чтобы там продолжить беседу.

В раздражении он ударил кулаком в перегородку.

- Здесь, то есть в том месте, где мы сейчас находимся, и так много богатых планет. Их можно так же ограбить, как и планеты, расположенные в сердце Региона. Но они охраняются похуже. Вы можете себе нарисовать такую картину: планеты, полные пухленьких полублондинок, у которых на каждом пальце по кольцу, и толстеньких маленьких мужчин, играющих в огромные банковские счета? - Они - открыты! Беззащитны! Беззащитны! Зачем, спрашиваю я вас, нам идти на Инисфар? Там, без сомнения, мы встретим сопротивление. Почему не остановиться здесь, - награбить, что сможем, - и вернуться на Оулени?

Одноглазый колебался, облизывая губы. Ему очень нравилось предложение, и особенно то, как бывший противник обрисовал его. Но существовало одно и главное препятствие.

- Но он же намеревался идти в сердце Инисфара?

- Да. Я думаю, что нам давно следовало избавиться от него … - просто решил все проблемы Запаянный.

Имя Твоё им не стоило упоминать. Вне Твоего присутствия их настроения по отношению к Тебе начинали совпадать.

Запаянный подошёл к секретеру, открыл дверцу и достал маленькую плотно закрытую бутылочку.

- Это должно решить все проблемы, - сказал он проникновенно. - Она содержит смертельный яд: если чуть-чуть понюхать его, даже на расстоянии ярда, у человека неделями от боли раскалывается голова. Это придаст аромата вину в его бокале сегодня вечером.