Долг и желания

Пробуждение

К тому моменту, когда мы приехали в конечный пункт назначения, я уже купил новый телефон, и созвонился с хозяевами дома, поэтому у меня оставалась только одна нерешённая проблема — человек, для питания Майи. И к этому вопросу стоило подойти серьёзно.

Я бросил взгляд на часы — до встречи с арендодателем оставалось сорок минут. Время для поиска человека ещё есть. И его надо найти за это время, потому что оставлять Майю я уже не решусь. Подъехав к какому скверу, я остановил машину.

Народу практически не было, ведь была середина декабря, и вечер, и естественно, никто в это время гулять по скверу не будет, но я всё же решил подождать.

Через десять минут невдалеке остановилось маршрутное такси, из него вышла девушка, и направилась в сквер. «Нет, Майя ни за что в жизни не станет пить кровь девушки, значит, этот вариант отпадает. Надо искать кого-то другого, но я здесь и до утра могу ждать следующего человека» — только успел подумать я, как из темноты вынырнул какой-то мужчина и, оглядываясь по сторонам, тоже направился в сквер. «А может этого взять? Сейчас Майя меня будет ненавидеть, а вкупе со мной и всех мужчин, и вполне возможно, я смогу убедить её поесть, сыграв на том, что перед ней мужчина».

Пока я сидел и взвешивал все возможные варианты, из сквера раздался крик, а потом резко оборвался. «Хм, а вот это уже интересно!». Я вышел из машины и, поставив её на сигнализацию, направился вглубь парка.

Перед моими глазами предстала мерзкая картина. Уже издалека я увидел девушку, которую я перед этим видел, выходящей из маршрутного такси. Она лежала на земле и из последних сил ожесточённо сопротивлялась, а перед ней на коленях стоял тот мужчина, которой вошёл в сквер следом за ней. Одной рукой он закрывал её рот, а потом нанёс удар в лицо, и девушка затихла. Мужчина стал стягивать с девушки джинсы, и я понял, что он собирается делать.

В следующее мгновение я был у него уже за спиной.

— Ты то мне и нужен! — улыбаясь, произнёс я, а затем нанёс ему удар в голову.

Мужчина, тут же потеряв сознание, упал на девушку.

«До чего я докатился! Уже забочусь о людях!» — недовольно подумал я, усаживая девушку на скамейку, а потом стал слегка похлопывать её по щекам, чтобы она пришла в себя. «Мог бы забрать этого отродье, и спокойно уйти, но нет, теперь я уже и за девушку волнуюсь, чтобы она не замёрзла. Скоро, чего доброго и угрызения совести начну испытывать, питаясь кровью и убивая людей! Майя! Что же ты со мной сделала?».

— Эй! Очнись! — я потряс девушку. Она открыла глаза и испуганно посмотрела на меня. — Не бойся. Я этого ублюдка вырубил, и тебе нечего бояться.

— Спасибо вам большое, — пробормотала девушка.

— Не за что. Меня благодарить не надо. Благодари девушку по имени Майя, а ещё лучше забудь, что ты сегодня видела, — произнёс я и, взвалив на плечо тело мужчины, пошёл к машине, не оглядываясь.

Положив мужчину в багажник, я сел за руль, и завёл машину. «Вот теперь все проблемы решены! У Майи будет хороший стимул, чтобы не испытывать муки совести, когда она будет пить кровь этого урода» — удовлетворённо подумал я.

Через пятнадцать минут я уже был возле дома, который собирался арендовать. А ещё через пятнадцать минут, я уже осмотрел дом, рассчитался с хозяином, и остался один.

Загнав машину в гараж, я осторожно занёс Майю в дом и, уложив на кровать, стал рассматривать. Она изменилась ещё больше, и я с улыбкой произнёс:

— Девочка моя, а ты будешь красавицей! — и, поцеловав её в щёку, стал снимать с неё верхнюю одежду, а заодно срезал и не нужный уже гипс.

Затем спустился в гараж и, вытащив из багажника мужчину, занёс его на кухню. Усадив его на стул, связал найденной в гараже верёвкой, заклеил ему рот скотчем, и со смешком сказал:

— Тебе здесь самое место. Пища должна находиться на кухне.

Я решил не тащить его сразу в спальню, чтобы ещё больше не злить Майю. Сначала надо с ней поговорить, и успокоить её, а уж потом, когда буря уляжется, можно будет заводить разговор о питании.

Вернувшись в спальню, я сел в кресло и стал ждать пробуждения Майи. Хотелось быть ближе к ней и обнимать её в тот момент, когда она впервые откроет глаза в качестве вампира, но зная её характер, лучше пока держаться подольше. «Интересно, а что она сделает в первую очередь? Начнёт кричать или сразу наброситься на меня?» — я вздохнул. Скорее всего, она наброситься на меня с криком, и у меня уйдёт не один час, чтобы успокоить её. Хотя… Майя всегда непредсказуема. Когда я только её встретил, она должна была меня бояться, а она постоянно провоцировала меня криками и драками. Да и когда я к ней вернулся, она постоянно удивляла меня. Она без всякого стеснения признала, что я ей нужен. И проявила терпение. Нет, скорее смирение. То чего я меньше всего ожидал от неё. Так странно — я всегда думал, что хорошо изучил характер женщин. И меньше всего ожидал, что Майя станет такой мягкой, всепрощающей и понимающей. «А сам то! Кто сегодня приводил в себя девушку в сквере! До встречи с Майей ты вырубил бы этого насильника, а потом попил кровь девушки, и убил её. Но нет! Ты забрал насильника, и стал волноваться, что девушка может ещё долго не приходить в себя и может замёрзнуть!».

Да уж, любовь страшная вещь и заставляет делать такие вещи, которые ты меньше всего ожидаешь от себя.

Майя зашевелилась, и я моментально напрягся. «Что же сейчас будет?» — я поднялся с кресла и встал рядом с кроватью. Она открыла глаза, и пару раз моргнув, повернула голову и посмотрела на меня.

В следующее мгновение она бросилась на меня. Я сделал шаг в сторону, а потом перехватил её, и прижал спиной к себе, крепко обнял, не давая ей двигаться.

— Майя, ты ещё не умеешь владеть своим новым телом, поэтому не делай резких движений. Тебе сначала надо привыкнуть ко всему, — нежно прошептал я ей на ухо.

— Гад! Сволочь! — она начала вырываться и кричать. — Забери своё вампирское тело, и отдай мне моё! Я ненавижу тебя! Я хочу быть человеком!

— Это необратимый процесс, — спокойно ответил я.

— Как ты мог так со мной поступить! Я никогда тебе этого не прощу! Я лучше умру, чем буду вампиром! Ненавижу тебя!

— А я тебя люблю. И теперь мы всегда сможем быть вместе. Разве это плохо?

— Ты эгоист! Если бы ты любил меня ты бы так не поступил! Не смей прикрывать свой эгоизм и свои желания любовью!

— Майя, хорошая моя, я открою тебе глаза. Любовь вообще эгоистичная вещь. Когда мы любим кого-то, то больше всего боимся его потерять, и готовы на многое, а знаешь почему? Потому что знаем, что нам без того, кого мы любим, будет очень плохо. Да, я эгоист, потому что слишком сильно люблю тебя, и не хочу жить без тебя. Но ведь и ты любишь меня…

— Я тебя ненавижу!

— Любишь, и мы оба это знаем. Посмотри на это с другой стороны — ты ведь хотела бы, чтобы я смог стать человеком? Ответь.

— Да!

— А разве это не эгоизм с твоей стороны — переделать меня под себя? Я ведь родился вампиром, и привык жить такой жизнью. Но ради тебя я пошёл бы на это, если бы это было возможно. Но я не могу стать человеком, а ты можешь стать вампиром.

— Но ты меня не спросил! Ты сам всё решил! — Майя перестала вырываться и уже пыталась говорить спокойней.

— Да, но у меня были на это веские причины.

— Нет таких причин, чтобы превратить меня в монстра!

— Майя, мы не монстры. Такова наша природа. Ты когда-нибудь бывала в зоопарке?

— Причём тут зоопарк?

— Бывала?

— Да!

— Видела львов и гепардов?

— Да!

— Они тебе понравились? Красивые, грациозные хищники, которые завораживают своей силой.

— Ну и что, а это здесь причём?

— А при том, что если ты бывала в зоопарке, то видела хищников, и они тебе понравились. А рядом с ними ты видела антилоп, ланей и других животных, которые тебе тоже, наверное, понравились. И сознание того, что первые питаются вторыми, не мешало тебе восхищаться хищниками. Ты просто из прекрасной лани превратилась в грациозную пантеру.

— У животных так было задумано природой!

— И с нами было так задумано, но не совсем природой. Не мы выбирали такую жизнь, нас такими создали.

— А у меня был выбор! Вернее, я могла выбирать, кем мне быть, а ты не дал мне его сделать! Ненавижу тебя!

— Здесь ты права. Я не позволил тебе выбирать, потому что время играло против нас. Но поверь мне, я тебе компенсирую это, дав взамен свою любовь. И если ты позволишь — дам тебе и детей, которых ты хотела. Пойми, пожалуйста, одну вещь — уже ничего изменить нельзя. Ты уже вампир.

Неожиданно Майя как-то вся обмякла и, перестав сопротивляться, апатично произнесла:

— Я ничего не хочу от тебя. Отпусти меня.

Меня встревожил её тон. «Скорее всего, это какая-то хитрость, и как только я отпущу её, она с новой силой наброситься на меня. Но пусть уж лучше позлиться сейчас, чем будет копить эту злобу в себе» — промелькнуло в моей голове, и я разжал объятия, приготовившись к новому нападению.

Но вместо того, чтобы с новыми силами наброситься на меня, Майя вернулась в кровать, и легла на бок, свернувшись калачиком.

— Майя, — я присел на кровать. — Поверь мне всё не так плохо.

— Уйди, — прошептала она и отвернулась на другой бок.

— Хорошая моя, это не так страшно как ты думаешь. Я помогу тебе, — я протянул руку, и погладил её по голове. Она тут же ещё больше сжалась, а затем отодвинулась от меня.

Меня стало беспокоить её поведение. Я ожидал криков, драк — чего угодно, но только не такого апатичного поведения. «Надо ей дать время, чтобы она свыклась с этим. И пока её не трогать» — решил я.

Из кухни раздалась возня и приглушенные звуки. «По-видимому, наш парень пришёл в себя. Этого мне ещё не хватало. Майя сразу поймёт для чего в доме человек и может опять разозлиться». Я быстро прошёл на кухню и одним ударом опять отправил насильника в нокаут. Сейчас не время, чтобы кормить Майю и пока я не подойду к этой теме и не смогу убедить её поесть, лучше этого выродка держать без сознания.

Но подойти даже близко, к какой либо из тем у меня не получилось вообще. Майя полностью закрылась в себе, и я, как не пытался, не мог с ней поговорить. Она не реагировала на мои слова, и просто смотрела в стену немигающим взглядом.

На утро следующего дня мне стало уже реально не по себе, и это стало меня злить. Я ради неё пошёл на обращение, без разрешения Лорда. И собираюсь на ней жениться, что повлечёт за собой катастрофические последствия для меня. Я разобью сердце своей матери, отец лишит меня будущего титула. Да я вообще принижу весь наш клан своим выбором. Теперь только ленивый не будет обсуждать мой выбор — сын Лорда и будущий глава клана жениться на бывшем человеке. Вернее, уже не будущий Лорд, но суть-то от этого не меняется. Для нашего клана это позор, и пятно на репутации.

Да ещё и эта Иви со своей местью. И теперь она не остановиться, пока я не окажусь дома. Пока про Майю никто не узнал, она будет стараться достать её любым способом, а это значит, что Майю надо как можно быстрее доставить в наш дом. Но как я повезу её туда в таком состоянии? Она может там такое коленце выкинуть! Или вообще… У меня внутри всё похолодело — она может попросить убить её, и отец с большим удовольствием это сделает, и у него будет хороший аргумент в своё оправдание — она сама этого захотела.

Может я действительно поспешил с обращением, и надо было Майю к этому подготовить? А что толку уже об этом думать. Обращение произошло и теперь надо срочно приводить её в себя. Хм, вот только как? «Как? Да как обычно — разозлить её! Главное, чтобы она заговорила» — я улыбнулся. В принципе, способа два, чтобы привести её в себя — разозлить или возбудить.

Начнём по порядку, только сыграем не на злость ко мне, а переключим её на другую персону.

— Кстати, забыл тебе сказать, — беспечным тоном начал я, а сам внимательно следил за её реакцией. — Я знаю имя того, кто посылал вампиров, чтобы выкрасть тебя, и кто виноват в той аварии, — я сделал паузу, надеясь, что Майя не выдержит и задаст вопрос. Но она молчала, и если бы я не видел, как она напряглась в первые секунды, а бы подумал что ей плевать. Не дождавшись вопроса, я продолжил, — И кто виноват, в том, что мне пришлось обратить тебя таким образом, — здесь уже она не выдержала и, прищурив глаза, посмотрела на меня. — Это всё делала Иви.

На лице Майи сначала промелькнуло удивление, потом гнев, и она сжала кулаки, но это длилось не больше минуты, а затем лицо опять стало равнодушным, и она снова уставилась в стену.

— Она не оставит свои попытки убить тебя, пока я не доставлю тебя к себе домой.

— Вот и хорошо, — бесстрастно произнесла Майя. — Я готова умереть.

Вот здесь я уже не на шутку испугался. Она хочет умереть. Я тут же оказался возле кровати и присев на неё, взял руку Майи в свою, а потом сказал:

— Не говори так, пожалуйста! Как ты не хочешь понять — ты нужна мне! И я не позволю тебе умереть.

Но Майя никак на это не реагировала. «Значит, злость не прошла. Пойдём другим путём». Я прилег рядом с ней, и обнял.

— Я тебя люблю, и не представляю, как уже жить без тебя, — начав это шептать, я положил руку ей на талию, и стал поглаживать её. — Только представь, как нам будет хорошо вместе. Мы поженимся, ты родишь мне детей. Сначала девочку, с такими же глазами как у тебя, и с твоим характером. А потом, когда она вырастет, у тебя появиться союзница, и вы будите меня пилить с двух сторон. А затем ты родишь мне мальчика, — я старался развеселить её, но она даже ни разу не улыбнулась. И я уже чувствовал, что моё терпение начинает иссякать. — Давай прямо сейчас начнём делать нашу будущую дочку, — я положил Майю на спину и, наклонившись, стал её целовать.

Я ожидал чего угодно — крика, попытки отбросить меня, или наоборот страстного поцелуя в ответ, но ничего не происходило. Майя лежала, не шевелясь, как и раньше, с той лишь разницей, что теперь она смотрела в потолок, а не в стену.

Больше пяти минут я старался сделать так, чтобы она ответила на мой поцелуй, но Майя даже ни разу не моргнула глазами. С трудом сдерживая свою злость, я поднялся с кровати. Целовать живой манекен мне не хотелось. И теперь я окончательно понял, что я в тупике, и что мне делать я не знаю.

Сев в кресло, я стал смотреть на неё. «Да, я поспешил с обращением. Но ведь уже ничего не сделаешь. И я не знаю способа вывести её из этого состояния. Мне надо, чтобы она хоть как-то проявила свои эмоции, а не пребывала в этом ступоре. Хотя… Есть ещё один способ, но он очень жестокий. Сделав такое, я как раз и покормлю её, ведь ей сейчас это необходимо, и вполне возможно, что её прорвёт, и она начнёт хоть как то реагировать на мои слова и действия. Только вот как? Она ведь может окончательно возненавидеть меня. Хм, она и так ненавидит меня. Остался только этот вариант».

Поднявшись с кресла, я прошёл на кухню. Пленник снова пришёл в себя и старался освободиться от верёвок. Увидев меня, он опять стал мычать, пытаясь мне что-то сказать. Присев перед ним, я сорвал скотч:

— Что? — спросил я.

— Я всё понял, и готов признаться в своих преступлениях. Только не убивайте меня, позвоните в милицию, и я дам чистосердечное признание, — начал лепетать он.

— И много ты преступлений совершил? — у меня в голове уже стал вырисовываться план, как облегчить Майе душевные страдания во время первого кормления.

— Я не считал, но расскажу обо всех.

— Какие именно преступления ты совершал? Изнасилования?

— Да, потом было ещё пару нападений для грабежа.

— Сколько было изнасилований?

— Шесть.

— Чудесно. Сейчас я отнесу тебя в комнату, и ты там увидишь девушку. Ты расскажешь ей, сколько изнасилований ты совершил, где и когда, а так же расскажешь ей, про остальные свои преступления. Понял?

— И вы меня отпустите?

— Отпущу, — ответил я вслух, а про себя добавил: «На тот свет».

Я поднял его вместе со стулом и понёс в спальню.

— Кто вы? — испугано спросил он. — Люди так не могут.

— Ты получишь ответы на все свои вопросы, и узнаешь, кто мы, только чуть позже, — пообещал я.

В спальне я поставил стул с ублюдком возле кровати и сказал:

— Начинай.

— Первый раз я изнасиловал девушку три месяца назад….

Но я не слушал этого урода, а внимательно наблюдал за реакцией Майи. Сначала она ни как не реагировала на его слова, но уже через десять минут после начала рассказа, она стала сжимать кулаки и бросать в сторону выродка злые взгляды. И чем дальше он говорил, тем больше в позе Майи чувствовалось напряжение. Ещё через десять минут, она уже села и, не отрываясь, смотрела на мужчину. Вернее, она даже не смотрела, она сверлила его взглядом.

Когда я увидел её взгляд, меня пробрал озноб. Я думал, что видел уже все возможные состояния Майи — и злость, и доброту, и страсть, и нежность. Но вот такой я её ещё никогда не видел. И я понял, что сейчас Майя даже не злая или в гневе, а это в чистом виде ярость, и я поблагодарил Бога, что на меня она никогда так не смотрела.

Через пять минут рассказ закончился, и я обратился к ней:

— Тебя ведь пугает не то, кем ты стала, а то, как ты будешь вынуждена питаться, ведь так? А теперь представь сколько, таких как он, топчут землю, насилуя, убивая и калеча судьбы других людей. Ты можешь с чистой совестью питаться ими.

— Я не имею права судить других. Для этого есть суд и Бог, — неуверенно произнесла Майя.

— Да, есть. Но пока их найдут и осудят, или пока они попадут к Всевышнему, сколько жизней они могут ещё угробить?

— Я не смогу, — она замотала головой, и вжалась в спинку кровати.

— Сможешь, просто тебе первый раз страшно, — сказал я, подходя к сумке и доставая оттуда скальпель. — Я тебе помогу, — и, подойдя к пленнику, провел скальпелем по руке. Парень закричал, но я тут же его вырубил ударом в голову, чтобы он не отвлекал Майю. — Вспомни, что он делал с девушками, и как он над ними издевался. Среди них могла быть твоя подруга, или знакомая.

Майя, услышав запах крови замерла. Я прекрасно понимал, что она сейчас чувствует, хотя и был не голоден, напившись её крови ещё когда она была человеком. Со стопроцентной уверенность я знал, что сейчас у неё кружиться голова от аромата, и она с трудом сдерживается. Я и сам замер боясь спугнуть её лишним движением. Когда Майя стала очень часто сглатывать слюну и еле заметно поддаваться вперёд, а потом опять застывала, я понял, что должен ей помочь, иначе кровь начнёт сворачиваться.

Сев на кровать, я посадил её к себе на колени и стал шептать:

— Душа моя, это совсем не страшно. Просто тебе это непривычно, но поверь тебе понравиться. И не надо этого пугаться и испытывать угрызения совести. Он выродок, который мучил людей, и кто-то должен останавливать таких как он. Почему бы тебе этого не делать? — я взял его за руку и поднёс её к лицу Майи. — Вспомни его рассказ и сделай хоть один глоточек, и если тебе не понравиться, то не пей, — но я прекрасно знал, что если она попробует, то уже не остановиться, пока не насытиться.

Ноздри Майи стали раздуваться, и она начала всё чаще дышать и, не отрываясь, смотрела на кровь, вытекающую из пореза.

— Один глоточек, — нежно прошептал я. — Всего один, — Майя, оторвав взгляд от раны, посмотрела на меня, и я, наклонившись, поцеловал её. — Просто попробуй.

Вздохнув, она наклонилась к руке и, сделав первый глоток, снова замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Я же боялся даже дышать, понимая, что сейчас я получу ответ — выживет ли Майя как вампир, или я убил её собственными руками — обратив. И когда она опять припала губами к ране, я с шумом выдохнул. Она станет одной из нас.