Дочь Ледяного Дракона (СИ)

Глава 11.

И вновь. Утро начинается не с кофе…

После встречи с мамой во сне меня не покидало двоякое чувство. Мне было очень радостно встретить её и очень горько осознавать, что это был лишь сон. Что лишь только там я могу увидеть её, обнять, поговорить. А ещё кучу вопросов в голове. Как моя странная магия может помочь спасти обе расы? Что мама имела ввиду? В полудреме прокручивала разговор с мамой, и в какой-то момент мне стало невыносимо жарко, словно на пляже в дикую жару уснула. Ещё и подушка твёрдая какая-то. Что за нафиг? Открыв глаза, я поняла сразу две вещи: я сплю явно не на подушке, а вторая- я сплю на чьей-то груди. Для уточнения - на чьей-то мужской груди, при этом ещё и в наглую забросив на бедро мужика ногу. Тааак, очень интересно, усыпала то я в кровати с дочкой, почему проснулась с мужиком? И, кстати, что это за смертник?

Резко села. Ну, попыталась, во всяком случае. Но меня так же шустро вернули обратно. Капец.

– Спи, рано ещё. – нет, я не спорю, за окном ещё темно, но.

– Даниэль, какого хрена? – шёпотом, что б не разбудить Лису, прошипела я. Да, судя по всему, я там же, где и уснула. Вот только какого тут делает этот дракон?

– Сон ваш берегу. На диване не удобно, уж простите, Ваше Высочество – пробубнил он при этом в наглую, уже не просто обнимая, а совершенно невозмутимо поглаживая, при чем под майкой. Попробовала спихнуть наглую лапу, да куда там… Меня ещё крепче прижали к мужской груди, буквально распластав по своему телу. – Яна, дай поспать. Ночь была весёлая, и я дико устал.

– Так и валите к себе, Ваше Высочество. Спите на здоровье. Тут Вы что забыли? – не оставляя попыток выпутаться из чужих объятий, при чем выпутаться и не разбудить дочь, продолжала шипеть злостной фурией. За что вскоре получила ощутимый шлепок пониже пояса. И таки да, от неожиданности замерла. А дальше мир перевернулся. В прямом смысле. Это чудовище решило, видимо, сменить место дислокации. Перевернувшись, улёгся, в наглую подмяв мою тушку под себя.

– Яна, свяжу и кляп в рот вставлю. Спи. – нависнув надо мной, гипнотизируя тёмными омутами глаз, прошипел прямо в лицо. «Как? Как я, блин, могу спать с тобой в одной кровати, если я до чёртиков боюсь» пронеслось в голове. Дала себе в очередной раз пинка, собрав всю волю в кулак, и таки решила повторить трюк с ледяным вихрем.

– Очень опрометчиво, принцесса, – заметив мои манипуляции, прошептал дракон, слитным движением заведя мои руки над головой. – Дважды со мной это не пройдёт.

Как под гипнозом смотрела в тёмные омуты глаз, не в силах оторвать взгляд. От Дана приятно пахло моим любимым кофе и ещё чем-то сладким, а сильные руки дарили такое нежное и уютное тепло, что любые попытки на сопротивление ушли на задворки сознания. Казалось, время остановилось, как и все мои мысли вместе с тараканами. Я утонула в своих ощущениях, абсолютно непонятных, но пугающе сладких.

– Мяяяу, – завопил внезапно мой Фелис. Надо все-таки придумать ему имя. Прыгнул на голову дракона и вцепившись в шевелюру когтями. Ты же мой спаситель. Дракон, матерясь, вскочил с кровати и стал метаться в попытке стряхнуть мелкого. Малышка стала ворочаться и что б окончательно не разбудить ребёнка, вскочила на ноги и помчалась спасать чудовище от мелкого защитника.

– Ты мой хороший, мой герой! Не трогай это чудовище, – сняла котика с головы дракона, поглаживая, вернулась в кровать. – Давай тебе придумаем имя? Как на счёт Алекс? – котёнок умилительно замурчал, что я сочла за согласие. – Иди ещё поспи, – чмокнула пушистый комок в носик и положила к дочке. Малышка перевернулась на другой бок, подгребла к себе обоих мелких и сладко засопела.

– Чудовище, значит? – прорычали у меня над ухом так, что я прям подпрыгнула. Следом недолгий полёт, и я оказалась заброшена на плечо к верху моей многострадальной попой. Не успела и пикнуть, как это чудовище куда-то утащило меня через портал и как бревно сбросило на кровать. Спешно уселась и не мигающим взглядом уставилась на Даниэля. У его ног, поднимаясь выше и выше, клубилась тьма, на руках и груди проступали чёрные чешуйки, а глаза стали ещё страшнее. В них словно вообще не было белка. Сплошная беспросветная тьма. «Прости Даниэль, ну прозвище «чудовище» тебе реально подходит» - промелькнула мысль у меня в голове. Непонятное наваждение и предвкушение чего-то волшебного уступили место вновь вернувшемуся страху. Он же вдруг резко успокоился, с явным любопытством склонив голову набок и в удивлении приподняв правую бровь, стал меня рассматривать, как неведому зверушку.

– Что? – не выдержав долго его взгляда, спросила я.

– Ты светишься. – я что, простите? Опустила взгляд на свои руки и таки да… Я сияю, как новогодняя гирлянда. Это что за новости? А дальше произошло то, чего ни я, ни Даниэль явно не ожидали. Из моей груди вырвалась световая волна, что буквально снесла с ног Даниэля и впечатала его в стену. И это было не обычное моё голубое пламя, а реально свет, словно солнечный луч. Ого! Я и так умею?

– Ты явно смерти моей хочешь. – донёсся сдавленный стон Дана. Ну ничего я его так приложила, судя по трещине в стене и валяющемуся, кряхтя и матерясь, телу. Но меня сейчас мучал другой вопрос.

– Что это было? – вновь уставилась на свои руки. Но они, к счастью, уже не светились.

– Это было больно. – всё так же валяясь на полу, прокряхтел Дан.

– Нечего руки распускать, – прошептала я. Подняв взгляд, вытянула руки вперёд. – Я сейчас про свет. Что это было, Дан?

– О, уже Дан. Только что был чудовищем. – ясно… Осмотрелась. Судя по метели за окном, мы в отцовском замке. Встала и отправилась на поиски родителя. Он мне сейчас просто необходим.

– Стой. Ты или добей, или помоги. – прохрипели от стены.

– Взрослый мальчик, сам справишься. – может и грубо, но я была зла на него. Это ж вообще додуматься, лечь спать к нам в кровать. Сон он наш оберегал. Пыхтя, как злой ёжик, вылетела из покоев, я так понимаю этого чудовища. Осмотревшись, пошла на поиски отца, по дороге заглянув к Лисе. Охрана была на месте, а малышка в обнимку с котиками сладко сопела.

Родитель мой любимый нашёлся в своём кабинете с ворохом бумаг в руках. Судя по усталому и помятому виду, спать вообще не ложился.

– Привет, пап, – поцеловав в щеку, подала родителю чашку кофе, что предусмотрительно захватила на кухне. Спать очень хотелось, да и я уверенна была, что отец ещё не ложился. – Как ты? Может, уже поспишь хоть пару часов?

– Привет, родная, – устало ответил он, приняв кофе. – Спасибо, я как раз закончил и собирался прилечь. У тебя взволнованный вид. Что-то случилось? – с тревогой спросил отец.

– Потом, в начале ты расскажи, что удалось узнать?

– Да особо ничего, – грустно вздохнув, продолжил. – На Джеймса наложили чары подчинения. Это запрещённое заклинание. Его можно использовать только в исключительных случаях и с разрешения Совета. К сожалению, кто его накладывал, выяснить не удалось. Кто-то очень сильно постарался. Да и заклинание, что использовал Джеймс, тоже из разряда запрещённых.

– Печально, конечно, но не конец света. Что с Джеймсом? Он хоть что-то помнит? И что с нашими нянями?

– Он в порядке. Относительно. Лесс снял подчиняющие чары, но Джеймсу ещё понадобится время, чтобы прийти в норму. Последнее, что он вспомнил - ваш танец. Затем он взял у официанта бокал вина, а дальше провал. С вашей охраной проще, завтра будут в норме. Джеймс их сонным заклинанием обезвредил. Ну как в норме - Генерал в бешенстве и чувствую, мало им не покажется. – посмотрев на меня в упор, отец спросил: – Так почему ты не спишь? Что случилось?

– Даниэль случился, – тяжело вздохнув, рассказала – Я проснулась. Увидела его в нашей спальне, испугалась. Мы повздорили, а потом я засветилась буквально. Пап, я вся светилась. Ну а дальше я сшибла его с ног световой волной. Случайно. В смысле, я этого не хотела. Оно само как-то получилось. Что со мной?

Отец подскочил из-за стола как ошпаренный и спешно подошёл ко мне.

– Попробуй сейчас призвать магию. Только сосредоточься, подумай именно о свете. Я хочу это увидеть. – взволнованным тоном, не терпящим возрождения, проговорил он.

Закрыла глаза, вспоминая, как выглядел свет, свои ощущения. Представила, как на моих ладонях зажглись яркие солнечные шары. А когда открыла глаза, не смогла сдержать вздоха разочарования.

– Прости, не выходит, – на моих ладонях действительно были яркие шары, но были они из моего голубого пламени.

– Вспомни все чувства, что ты испытывала в тот момент, прочувствуй их вновь. Не спеши, родная, всё получится, – наставлял отец.

Не получилось. Не через десять минут, не через двадцать. В расстроенных чувствах, послав свою магию на чистом русском матерном, всплеснула руками. Что-то затрещало и тут же ударило в нос запахом гари. Всё ещё надеясь на чудо, медленно развернулась и с ужасом увидела, как в синем пламени догорает любимый мой диван. Ну вот, ещё и мебель испортила. Оба молча и чуть печально смотрели на кучку пепла, когда в полнейшей тишине за нашими спинами открылась чёрная воронка портала и из неё вывалился Дан.

– Твоя дочь меня чуть не убила! – не обращая внимания на нас, прошёл к отцовскому бару. Налил немного янтарной жидкости в стакан и, залпом выпив, проложил: – Но главное не то. Она меня сшибла светом. Понимаешь? Светом? От куда в ней свет? Ты ведь знаешь, что это значит?

Он налил ещё, развернулся и, наконец, увидел нас. Нахмурился, повёл носом, вдыхая запах гари. Склонив голову на бок, посмотрел нам за спину и вновь на нас. Приподнял бровь в немом вопросе и бахнул налитый виски.

– Понятия не имею, что это может значить. Но ты прямо сейчас дашь мне клятву, что об этом никто не узнает. И о там, что я вам расскажу, – внимательно глядя на Дана, проговорил отец.

Нахмурившись, Дан, к моему удивлению, просто кивнул. Он молча прошёл к письменному столу, открыл нижний ящик, достал небольшой кинжал и резким движением полоснул себя по руке. Развернулся к отцу и, разжав ладонь, с которой на пол стала капать кровь, произнёс какую-то абракадабру. С последним его словом кровь, что успела упасть на пол и та, что была ещё в полёте и на руке, вспыхнула алым и пропала. Рана на руке, словно по волшебству. Хотя почему словно? В общем, буквально на глазах затянулась. А на запястье у дракона появился едва заметный символ. Я ни слова не поняла, но, судя по вмиг расслабившемуся отцу, всё прошло как надо.

– Это было лишнее. Сам знаешь. Но если тебе будет так спокойнее… – пожав плечами, продолжил, – Сказки на ночь от учителя сейчас обретают слегка другой оттенок. И мне кажется, ты об этом что-то знаешь.

Отец вздохнул, подошёл к окну и долго в него глядел. В какой-то момент я подумала, что мой родитель просто промолчит, но он вдруг заговорил каким-то тихим замогильным голосом.

– Помнишь, ты спрашивала, какой расы были «выжженные». Кто эта седьмая раса?

– Помню, при чем тут они? – слегка удивилась я.

– При всём, Яна. – повернувшись к нам, глядя в мои глаза, взволнованно продолжил. – Не было седьмой расы.

– Не поняла? То-есть это всё сказки? Ложь? – мой не выспавшийся мозг просто отказывался воспринимать информацию.

– Нет, всё правда. Просто не было седьмой расы, – вновь вздохнул и повернулся к Дану. – Дан, твой учитель тебе пока не рассказывал правды по просьбе моего отца. Он знал, что придёт время, когда ты всё узнаешь. Но хотел, что бы ты был к этому готов.

– К чему готов?

Отец взмахнул рукой, прошептал заклинание, после чего в его руке появилась книга.

– Вы не задумывались, почему есть лёд и пламя, есть тьма, но нет света? – покрутив книгу в руках, положил её стол.

– Да. – Дан.

– Нет. – я.

В унисон ответили мы. При этом не сводя заинтересованных взглядов с отца.

– А не помешало бы, – хмыкнул отец, глянув на меня, и продолжил: – «Выжженные» и есть свет.

– ЧТО??? – вновь в унисон. Переглянулись и вцепились взглядами в родителя, требуя продолжения.

– Первыми творениями Элинора, как все знают, были драконы и фениксы. Но вот в чем секрет? почему именно они? Многие и не задумываются. Наш мир полностью состоит из магии, он буквально пропитан ею. И что бы магия не угасала, а с нею и наш мир, Боги создали первых существ по своему подобию и вложили в них частичку своей магии. Яна, ты же в курсе, что в нашем мире у всех существ, кроме драконов, стихийная магия?

– Ну да, я читала об этом. Огонь, вода, земля и воздух. А ещё магия исцеления и иллюзия. Ну и причём тут все-таки свет?

– Дослушай и узнаешь, – нахмурился отец и продолжил: – Так вот, чтобы укрепить мир и создать баланс на планете, Элинор создал драконов по своему подобию. И создал фениксов по подобию своей жены Вирраны. Каждую расу разделил на две, кхм, группы. В первую он вдохнул свою магию льда. Во вторую группу свою магию вдохнул его брат Маркус.

– Маркус? – в недоумении воскликнул Дан. – Тёмный бог? Говорят, война началась из-за него.

Отец покачал головой, как бы опровергая слава дракона.

– Все слухи и домыслы порождаются от недостатка информации. Либо от качества данной информации. Так вот, вторая группа драконов стала тёмными. В первую группу фениксов он вдохнул огонь. Догадываетесь, кто вдохнул свою магию во вторую группу фениксов?

– Виррана, – понятливо кивнул Дан.

– Именно. Так наступил баланс в мире. В нём были тьма и свет, лёд и пламя. Но Элинору хотелось, чтобы его мир населяло много рас. И вскоре он создал остальных. Но уже не по своему подобию. Они отличались от первородных, так как были сосудами для магии, в то время как первородные и есть сама магия. Хоть и уровень магии у нас так же есть.

– Стоп! То-есть ты хочешь сказать, что «выжженные» были фениксы? – мне срочно нужно выпить кофе. Или эльфийского. – И что значит были сосудами?

– Именно. Они были светлыми фениксами, – подтвердил отец. – Сосудами? Яна. У всех рас, созданных после драконов и фениксов есть резерв. Он отличается по размеру, от сюда и уровень магии. Им постоянно нужно пополнять резерв. Мы же не восполняем резерв, у нас его попросту нет. Мы и есть магия. Она буквально строится по нашим жилам. Хотя, как я уже сказал, и у нас есть уровень, определяющий силу. Мы не можем пропустить через себя больше магии, чем заложено природой. Поэтому и у нас может быть магическое истощение. – Родитель вздохнул и, отвернувшись к окну, за которым уже виднелись рассветные лучи, продолжил. – Светлые хотели власти. Не знаю, от чего им в голову пришла эта мысль. Возомнив себя венцом всего живого, они пошли войной на ничего не подозревавший народ. Захватив власть над почти всеми расами, сделав из них рабов, издеваясь и проводя над ними опыты, они не остановились и сконцентрировали свои силы на оставшихся первородных существах. Это была страшная бойня. Однако они не рассчитали свои силы, не учли, что и в нас течёт кровь и магия богов. Всех светлых, кто не погиб на этой бойне, вернули в их королевство. Ну а вспыльчивые огненные фениксы, не желая больше подлости, сожгли их всех.

– Эм, вот так живьём сожгли? – меня прям передернуло. В голове как-то это всё не укладывается. Нет, я читала об этом, но думала, что может там слегка приукрасили, дабы жути нагнать. Мол, вот что будет с теми, кто будет плохишами. Прошла к бару и, найдя эльфийское вино, налила в бокал. Когда обернулась, поймала на себе два недоуменных взгляда. – Что? У меня стресс. Целую расу существ живьём. Там ведь не только те уроды были, что всё это начали, но и дети, женщины… Это жестоко.

– Да, жестоко. Но подумай, дочь, - он протянул руку, на которой появилось яблоко, покрутил его и указал пальцем на гнилое место, – если у тебя на яблоке появилась гниль, что ты сделаешь?

– Обрежу. Это ведь логично, – пожав плечами, ответила я.

– Так и фениксы поступили. Они вырезали, а точнее выжгли гниль. Зло необходимо истреблять, искоренять его полностью. В противном случае оно и дальше будет распространиться, – глядя не мигающим взглядом мне в глаза, сказал отец. Я бы, конечно, поспорила, но… Сейчас получается и я зло. Ведь во мне свет.

– Ладно, допустим. Всё равно уже ничего не исправить. Со мной что? Мало того, что я недофеникс без крыльев и с странной магией «ледяное пламя» даже звучит абсурдно… Так ещё и свет. Что дальше? Меня так же сожгут на костре, если узнают?

Мужчины вздрогнули, взволнованно переглянулись. Однако в следующее мгновение я оказалась прижата к широкой груди отца.

– Не смей даже думать об этом. Тебя никто и пальцем не тронет. Ты не они поняла? – всё крепче прижимая к своей груди, прорычал отец. Слезы сами собой хлынули из глаз. Нет, я не жалела себя в этот момент. Скорее были непонимание и усталость. Почему вдруг свет проснулся во мне? Это и есть плата, о которой говорила мама? Мама…

– Пап, я должна тебе ещё кое-что рассказать, – провыла прямо в рубашку родителя. – Ко мне мама приходила во сне.

Даниэль, сказав, что ему нужно обдумать всё то, о чем он сегодня узнал, тактично удалился. А я поведала наш недолгий разговор с мамой отцу. Когда же закончила, на нём буквально не было лица. Я знала, чувствовала, что он до сих пор себя винит в том, что с ней случилось. В глазах отца я видела бесконечную тоску, печаль, сожаление. Мне было безумно больно знать, что мама погибла. Ещё больнее от того, что отец чувствует себя повинным в этом.

– Не вини себя. Ты сделал всё, что было в твоих силах. Наш враг оказался хитрее. Но это не значит, что мы оставим всё как есть. Мы справимся. – обняв отца, попыталась поддержать.

– Ты права, дочь. Конечно права. Но это выше моих сил. Я ведь чувствовал, что она где-то рядом… – сев в кресло, обхватил голову руками. Я не знала, как утешить родного мне человека, точнее дракона. Села рядышком, прям на пол, обняла ноги отца положив голову на колени, и тихо прошептала.

– Пап, ты не сможешь уже исправить прошлого. Однако у тебя есть возможность сделать будущее лучше. У тебя есть мы. Ты нам с Лисой очень нужен. Мы любим тебя.

Отец наконец поднял взгляд, грустно улыбнулся, затем встал и отряхнул руки, словно сбрасывая груз прошлого.

– Спасибо, родная, – подал мне руку, помогая встать, вновь прижал к своей груди. Казалось, ему сейчас просто необходимо чувствовать поддержку. Я и не против, только за. Выдохнув, с облегчением, обняла в ответ родителя. – Вы у меня самые замечательные девочки. Я люблю вас. Кстати, если ты ещё не передумала поступать в Академию, поспеши, времени на сборы осталось мало, – с улыбкой сказал родитель и, чмокнув меня в макушку, отстранился.

– Нет, не передумала и даже не мечтай, – ткнув в грудь родителя пальчиком, улыбнулась в ответ. – Вещи собраны. Сейчас переоденусь, зайду к Лисе и отправляемся.