Добрые соседи

2.01. Жара

С первыми каплями дождя вездесущий тополиный пух трусливо припал к земле. Пронзительно раскричались ласточки, крохотными истребителями носившиеся над самой травой, сладкий аромат жасмина, шиповника и поздней сирени сделался тяжелым, почти удушливым.

Катерина едва успела спуститься с железнодорожной платформы. "Так дойду", — подумала она. — "Дождик-то теплый." Секунды через две ей пришлось передумать: выхватив из сумки зонт, она помчалась домой, перепрыгивая лужи. Те стремительно росли, вскипая пузырями под крупными каплями — прыгать почти сразу же стало бесполезно. "Прощайте, босоножки!" — выдохнула Катерина: теперь она бежала, не разбирая дороги, не пытаясь достать разоравшийся мобильник — лишь бы добраться до дома. Внезапно — словно желая прибавить беглянке скорости — налетел ураганный ветер, вывернул зонт и поволок девушку за собой. Ливень больше не плясал по лужам, порывы ветра швыряли его почти вдоль земли, будто и не дождь это был вовсе, а волны прибоя, которые заблудились, а может — пытались сменить работу.

Чтобы не проскочить мимо собственного дома, Катерине пришлось вцепиться в калитку. Сражаясь с непокорным зонтом, она взлетела по ступенькам и забарабанила в дверь:

— Сам? Леша? Майя? Кто-нибудь?!

Сверкнула молния и совсем близко — до трех не сосчитать — злобно рявкнул гром. После этого, словно нарочно выдержав драматическую паузу, дверь наконец-то открылась.

— Смотрите, кого бурей принесло! — ехидно заметила Ненила, сунув Катерине в руки махровое полотенце, обернулась и крикнула в глубину дома:

— Слышь, хозяин! Полюбуйся — женушка твоя наконец-то воротилась. Пойду, что ли, гороху ей под матрац насыплю.

— Даже не пытайся, террористка! — фыркнула Катерина, прикидывая, что лучше: вытереть волосы или сначала все-таки отжать их прямо на пол. — Кстати, тебя вообще не должно быть видно и слышно — я гуглила.

Если домовушка и съязвила в ответ, Катерина об этом не узнала: новый раскат грома был слишком близок и страшен — гроза бушевала прямо над домом. Катерина охнула, зажала полотенцем уши и так побрела в ванную, мечтая содрать мокрые тряпки, обсохнуть и забраться под одеяло — даже если в постели окажутся битые кирпичи.

Следом вошел муж и принялся помогать с одеждой:

— Тоже мне — любительница экстрима, переждать на станции было неинтересно? Я же звонил — мог встретить на машине!

— Чаю бы… — рассеянно ответила Катерина. — А где Сам? Хлюп в порядке или снова истерика?

— Хлюп, когда я его последний раз видел, был в порядке, а Сам с чего-то вдруг подорвался и полез на чердак.

— Не с чего-то, а впустить ворон — их гнезду конец, и ладно если только гнезду, надеюсь — дерево устоит. Неправильная это гроза, ох, неправильная! — ворчливо заметил домовой, как всегда появившись неведомо откуда.

Снова громыхнуло, и снова — прямо над домом.

— … слишком много пессимистов, — Катерина вышла из ванной, на ходу влезая в домашний халат. Мимо, волоча за собой эмалированное ведерко, пробежал Хлюп. — Куда это ты собрался?

— Ненавиж…

И снова громыхнуло.

— … а также ваш чертов коллайдер! — возмущение Хлюпа было красноречивее всех нерасслышанных людьми слов.

И снова.

— … чайник, как последняя дура? — из кухни, сердито уперев руки в бока, выглянула Ненила.

Очередной раскат прогремел в стороне — гроза наконец-то отправилась дальше. Но вздохнуть с облегчением обитателям дома не удалось: вслед за громом донесся хоть приглушенный рокотом ливня, но все же вполне различимый треск.

— Можете не гадать, это — яблоня, — грустно объяснил Сам. — Ну, хотя бы, по правилам — от старости, собственной смертью.

— Ничего, что чайник вскипел уже трижды?! — недовольная Ненила сама смахивала на маленький сердитый заварочник — для полноты картины не хватало лишь пара из ушей. — Я — к хозяйке, а вы, олухи…

Закончить гневную речь она не успела — снаружи опять раздался треск и грохот: там явно что-то рушилось. В доме погас свет. Катерина бросилась к окну, пытаясь хоть что-то разглядеть за стеной дождя. Муж схватился за телефон:

— Ма, ты как? Да у нас тоже нет света. Уверена? Вот черт! Что?! Рехнулась?! Сиди дома, камикадзе! Без тебя желающие найдутся, — Алексей сунул мобильник в карман, сердито тряхнул головой:

— Говорит: видала, как падало еще одно дерево — на девятый дом. Рвется поучаствовать в спасательных работах прямо сию секунду. Безумные женщины вокруг меня — это карма, или я просто чего-то не понимаю?

Ненила усмехнулась. Сам тяжело вздохнул:

— Давайте, действительно, чаю, что ли. Работенка намечается не из легких.

Буря уходила, оставляя позади изломанные деревья и растерзанные цветы. Дождь не принес долгожданной свежести — на поселок навалилась жара, которой ни одно живое существо не обрадовалось.

Радуги не было.

— Ух ты!

— Да… Смирись, мам. Спасательные работы тебе не грозят.

— Нет, ну не балбес, а? Это, по-твоему, была самоцель? Надо радоваться, что все в порядке!

— Глазам не верю!

Старики из девятого коттеджа и с ними — соседи, которым не пришлось спешно чинить что-то во дворах и домах, разглядывали упавшее дерево. Высоченный тополь, который просто-напросто обязан был проломить крышу, наплевал на законы физики, выполнил немыслимый кульбит и аккуратно улегся вдоль стены. Пострадало лишь чердачное окошко, разбитое ветками.

— Одно слово: чудеса, — подвел итог дед Василий.

Майя и Катерина переглянулись. Судя по всему, застенчивый ездок-на-кошке так до сих пор и не познакомился со своими людьми.

— Василий Афанасьевич, вы никогда не задумывались о… — начала Катерина и тут же схлопотала от свекрови болезненный тычок локтем.

— Кхм. У нас тоже дерево погибло, жалко — просто нет слов! — многозначительным тоном возвестила Майя, подталкивая Катерину и сына к калитке. — Пойдем домой — попрощаемся с ним, что ли.

— Намек понят, и хватит меня шпынять. А яблоню, чтоб ты знала, мне действительно очень жаль, — ответила Катерина, входя во двор, пробраться по которому теперь можно было только боком, уворачиваясь от колючих веток. Старое дерево, при жизни скрюченное и жутковатое, теперь и вовсе напоминало инопланетное чудище — печальное и обиженное на людей, которые о нем не позаботились.

— Я тебе что-нибудь из нее сделаю на память, — пообещал муж. — Светильник, например.

— Мало в доме пыльного барахла! — буркнул Сам, заставив Катерину вздрогнуть от неожиданности. — Раньше надо было о ней думать, — домовой сидел на стволе яблони, рядышком были пристроены топор и цепная пила. — Ну, чего встали, хозяева? Давайте приниматься а работу. Ночи ждать не советую — прохладнее сегодня уже не станет.

— Согласен. Раньше начнем — раньше закончим, — Алексей взялся за пилу, у Сама, откуда ни возьмись, в руках появилась ножовка. Катерина торопливо огляделась. И, хотя паниковать не стоило — все соседи были слишком заняты своими проблемами — она осуждающе покачала головой. Пусть домовой с каждым днем делался все антропоморфнее — с пугалом, явившимся из шкафа, осталось лишь небольшое сходство — но ведь осталось же! Так, мелочи: третий глаз, например. И рот до ушей. И, разумеется, руки, вернее — их количество. Майя Денисовна ее беспокойства не разделяла. Над вопросом "Что сказать, если шестирукого коротышку вдруг заметит кто-то, недружелюбный к домовым?" она размышляла лишь пару мгновений:

— Скажи: студент из Аркхэма приехал по обмену. Главное — объясняй убедительно! Могу раздобыть в деканате справку, если тебе от этого станет легче.

И в этом была вся Майя. Одобрил ли эту безумную идею домовой, Катерина так и не узнала, но ей не стало легче ничуть.

— Перегрелся?! Ну-ка, немедленно исчезни! — шепотом прикрикнула она на Сама. Вернее — попыталась прикрикнуть шепотом, вот только муж именно в этот момент включил пилу, и Катерина машинально повысила голос.

— Что?.. — отозвался Алексей, выключив пилу.

— Кхрра? — недоуменно переспросили вороны, оторвавшись от аварийных работ на клене.

Домовой насмешливо посмотрел на хозяйку:

— Как скажешь. Улыбку оставить? Или, может, что другое?

— Хорош издеваться, обормот начитанный!

Домовой и в самом деле исчез, как обещал — частично. Видимыми остались три глаза и две руки, которыми Сам держался за рукоять пилы. Глаза поочередно подмигнули рассерженной девушке.

— Сюрреализм рулит! — ухмыльнулся Алексей.

— Заканчивайте вы оба, я серьезно!

— Народ, вашу энергию надо направить в другое русло. У меня отличная идея! — Майя Денисовна, наблюдавшая за их перебранкой, погасила окурок о подошву сандалии, взяла топор и задумчиво повертела в руках:

— Давайте заодно снесем часть забора — сможем наконец-то ходить напрямик. Согласитесь — давно пора!

Беспризорные глаза озадаченно поморгали и растворились в воздухе. Алексей вытер пот со лба и присвистнул:

— Что-то мне вдруг тоже захотелось исчезнуть. Ма, ты лучше времени не нашла? Скажи, что пошутила, ладно?

— Вот-вот, — поддержал его домовой. — Вы меня не видели, я вас не слышал.

— А я тебя ви-и-идела! — ехидно протянул тоненький голосок.

Катерина развернулась в прыжке, пытаясь загородить спиной всю яблоню сразу. Остальные просто оглянулись. Майя покосилась на невестку и тяжело вздохнула. Катерина же, напротив, вздохнула с облегчением: нежданная гостья представляла угрозу разве что зрению. В своих пронзительно-желтых резиновых сапогах и красном сарафанчике с зелеными цветами девочка смахивала на беглый светофор.

— Светик! — Катерина всплеснула руками. — Как ты меня напугала!

— Правда? — девочка улыбнулась шире. — Я еще не так могу! Бууу! — она вытаращила глаза и замахала руками. Сам сделался полностью видимым и картинно схватился за сердце:

— Страх-то какой! Сегодня точно не засну.

Девочка захихикала:

— Ваш невидимый друг такой смешной! Он со мной поиграет?

Майя присела на корточки рядом с малышкой:

— Светлячок, другу с дядей Лешей надо поработать. Ты бы посидела пока дома, а? Скоро стемнеет, кругом деревья поломаны, могут упасть, это опасно. Лучше всего сейчас поиграть со своим другом в собственной комнате.

Девочка наградила Майю взглядом, в котором читался приговор всему взрослому человечеству: "Нечастные идиоты!"

— Во-первых, — для убедительности Света подняла не очень чистый пальчик. — в моей комнате папа чинит окно. В-тре… — девочка сделала паузу, произвела сложные расчеты на пальцах и предъявила не очень чистое доказательство номер два:

— Во-вторых, Чурик меня бросил, мы поругались, и я с ним не разговариваю.

— Наверное, все-таки сначала поругались, а потом бросил? — усомнился в женской логике Алексей и заработал от Светы еще один красноречивый взгляд:

— Нет! Сначала бросил. С кровати. Прямо за дверь и попой на пол! Даже тапки одеть не дал, вот!

— Не одеть, а надеть, — машинально поправила ее Майя. Света в ответ скорчила гримасу. Катерина дернула Майю за рукав, заставив обернуться в сторону шестого дома. Отец малышки как раз выламывал из окна второго этажа здоровенный сук. Нетрудно было догадаться, куда рухнули обломки стеклопакета через секунду после того как обиженная Света вылетела за дверь.

— Светик! — Катерина тоже присела рядом с девочкой. — угадай, на кого упала та большая ветка, раз тебя в комнате не было.

Света глубоко задумалась. Окинула взглядом растопыренные ветви сломанной яблони. В очередной раз посовещалась со своими пальцами. А потом с ревом бросилась домой:

— Ма-а-амааа!!! Дай зеленку! И бинты! И… и… и еще чего-нибудь!

В шестом доме тотчас же начался переполох. Было слышно, как мама девочки в панике расспрашивает, что случилось. Майя легонько постучала Катерину кулаком по лбу:

— Из тебя психолог, как из меня принцесса Лея.

— Ну и пусть, — пожала плечами Катерина. — Зато она будет лучше заботиться о своем домовом и — я очень надеюсь — не станет болтать о нашем. Лучше бы совсем забыла о нем.

— Добрая ты — просто нет слов! — Сам выглядел расстроенным. — Счастлива, что ребенка напугала?

— Я… пойду-ка я — принесу вам чего-нибудь попить.

— Тащи уж заодно и поесть! — крикнул вдогонку муж.

Катерина вошла в кухню, открыла холодильник и уставилась в его темные недра, пытаясь придумать, что приготовить изо всех обреченных продуктов сразу, но сосредоточиться не смогла: "Казалось бы — столько всего прочитано, так нет! Опять нарушила правила поведения. Черт бы побрал эти правила! Кошку не шугани, чужим детям замечаний не делай, ножи по столу не разбрасывай… Мусор не топчи!" Она невольно фыркнула, вспомнив, как разорался домовой в ответ на невинную просьбу — помочь примять макулатуру. "А сам, между прочим, в игривом настроении прячет очки и пульт от телевизора, и считает, что это нормально! Слава богу, хоть еду по углам раскладывать не надо — научился-таки шариться по холодильнику. Кстати, о еде…"

— Ой! — Катерина вздрогнула от неожиданности: тоненькая рука в зеленом рукаве бесцеремонно оттолкнула ее, ухватила коробку с соком и отправила в пакет из "Пятерочки". Погруженная в свои мысли девушка и не заметила, как появилась Ненила. А домовушка тем временем, не обращая на Катерину внимания, продолжала выгребать из холодильника продукты.

— Мародерствуем? — не удержалась Катерина.

— За собой следи, — фыркнула домовушка, взвалила на плечи два доверху набитых пакета и спустя мгновение уже оказалась снаружи. Через окно было видно, что направляется она к тому самому лазу в заборе, который Катерина столько раз клялась заколотить. Девушка огляделась, вспоминая, куда положила мобильник, но телефон не понадобился: Майя Денисовна сама напомнила о себе. Катерина уже давно привыкла к манерам свекрови и не вздрагивала от ее крика. Оставалось лишь отучиться всякий раз представлять себе Майю во главе армии, штурмующей цитадель сил зла.

Главнокомандующая светлого войска тем временем явно потеряла терпение. В душных сумерках разнесся очередной клич, столь же загадочный, сколь и воинственный:

— Кто последний — спит голодный! Зря я, что ли, генератор запустила? Да еще с первого раза!

Домовой немного поворчал из-за неоконченного дела, но было заметно, что он устал и не против передышки. Алексей и вовсе выглядел счастливым, расставшись наконец с пилой, — жара не располагала к работе совершенно. Ужин, слишком аппетитный, чтобы быть приготовленным Майей, оказался для всех приятным сюрпризом. Неспешный и умиротворяющий, в какой-то старомодной — из-за единственной слабенькой лампы — атмосфере, он стал бы хорошим финалом не слишком удачного дня, если бы не перешел в семейный совет. А тот, в свою очередь, незаметно превратился в битву характеров. Скромный бензиновый генератор, оказавшийся поводом для битвы, притулился в уголке и выглядел почти затравленным.

— Кон-ди-ци-о-нер! Кон-ди-ци-о-нер! — скандировала Катерина, колоктя в такт ложкой по столу. — Не желаю ночевать во дворе. Там духота и комары.

— Возьми "Москитол" и спи спокойно! — парировала Майя. — Это у вас, балбесов, завтра выходной, а мне с утра в институт. Кондиционер идет лесом, я включаю утюг!

— Сам, поддержи меня!

Домовой, который то и дело косился на генератор, как на опасного хищника, ей не ответил, но Катерина продолжала настаивать:

— Ну же! Я отдам тебе последний йогурт. Черничный, твой любимый.

— Подкупаем электорат? — усмехнулся Алексей. — Ма, с каких пор ты гладишь то, что носишь? В общем, так, женщины: через три минуты футбол, мне надо зарядить ноут. Успеете за это время остыть и погладиться — буду за вас счастлив. Самыч, ты со мной?

— Сам, срочно зови Хлюпа… а, ты уже здесь. Выбирай кондиционер — получишь арбузное мыло! Ага, все слышали? Он согласен — нас уже трое! Сам, нечего так на меня смотреть. Ладно, двое с половиной, решайся быстрее.

Домовушка наблюдала за людьми молча. Их перепалка не показалась ей забавной: всякий домовой не выносит ссор, а уж Ненилу мироздание и вовсе обделило терпением. Растерянность Сама стала последней каплей. Быстрый взгляд колючих голубых глаз — и под потолком зависла сковорода. Спорщики этого не заметили, зато крушение кухонного НЛО пропустить было не возможно. Притихли все, кроме Хлюпа — тот начал икать от испуга.

— Пошумели, и хватит, — это было сказано негромко, но очень убедительно. Ненила встала из-за стола и подошла к предмету спора. Катерина могла поклясться, что под взглядом Ненилы генератор попытался съежиться.

— Я включаю стиралку, — объявила домовушка. — Вы же — мойте посуду, да ступайте-ка по добру, по здорову спать.

— А… — попыталась рискнуть Майя.

— Не-а! — отрезала домовушка. После этого даже Катерина раздумала спорить.

Дожидаясь, пока Алексей отыщет в кладовке надувную кровать и распакует ее, Катерина стояла посреди того, что с некоторой натяжкой можно было назвать газоном, и прислушивалась к ночным звукам. Лишенный электричества поселок готовился отойти ко сну, и, похоже, все соседи решили ночевать снаружи, но в каждом доме — по-своему. Дед Василий ворчал, препираясь то ли с женой, то ли с неподатливой раскладушкой, а может быть — с ними обеими. Со двора седьмого дома некоторое время были слышны радостные вопли: Рита с детским энтузиазмом раскачивалась в гамаке. Это продолжалось недолго: судя по внезапному "Ой, мама!" и приглушенным ругательствам Славика, ей удалось сделать "солнышко", и теперь муж ее выпутывал. Со стороны шестого дома то и дело доносился звонкий голосок Светы:

— Нет, подушек не многовато. Потому что Чурик будет спать с нами, он болеет. Нет, болеешь, я лучше знаю! Тогда я тоже не буду!.. Вы меня не любите!.. Вот, так бы сразу.

Подошла Майя, напевая"…ляжет он отдохнуть под терновник, дуб, или ясень", бросила на траву коврик-подстилку и принялась раскладывать одеяла. Ехидный оклик Ненилы "В крапиву не ляг, хозяйка!" остался без внимания. Следом явился с кроватью Алексей — неожиданно сердитый и взъерошенный.

— Иногда Ненила просто невыносима! — пожаловался он, прежде чем Катерина успела задать вопрос. — Я хотел две минуты — всего две, черт побери! — попользоваться электричеством. Не дала — ее обожаемой стиралке, видите ли, не хватит напряжения. Кстати, а почему вы с Самом до сих пор не готовы к авариям?

Катерина настороженно огляделась и прижала палец к губам:

— Даже не начинай, — сердито прошептала она. — Он боится горючих жидкостей больше, чем Хлюп — вантуза. Видишь, как здорово, что ты все-таки купил насос, — закончила она нарочито громко и радостно. — Втроем мы быстро управимся.

— Меня не впутывайте! — фыркнула Майя. — Вы — неженки, надо было чаще ходить в походы. Ничего, суток эдак трое дремучего средневековья пойдут вам на пользу.

— О, да! Спасибо, что напомнила! Никогда не забуду тот выезд на природу, когда ты предложила защищаться от комаров древним народным способом, шваркнула в костер охапку полыни, а потом свалила все на некую кикимору. Не повторить ли нам этот трюк снова? Дров под забором — целая куча.

— Не припоминаю, что бы вы прежде так огрызались друг на друга, — вздохнула Катерина. — Это все жара. Вовремя же мои старики свалили в Финляндию. Леша, отдохни — я тебя сменю.

С крыльца за своими людьми наблюдали домовые. Они покачали головами — с неодобрением и сочувствием: так родители огорчаются из-за детских ссор, но не спешат встревать, надеясь, что отпрыски образумятся сами.

Алексей с женой наконец-то подготовили кровать ко сну, вот только спать вовсе не собирались, цепляясь за остатки цивилизации: включили ноутбук и стали смотреть кино. По крайней мере — попытались, но со стороны спального места Майи в них почти сразу же что-то полетело — едва различимое в темноте, но явно достигшее цели.

— Мама! Репьи?! Что за ребячество! — воскликнул Алексей с таким возмущением, что оно просто не могло быть искренним. — К тому же — не попала!

— Ну, это как сказать! — обиженно проворчала Катерина. — А если я тоже начну?

— Даже не пытайся! Я тебя сделаю с завязанными глазами, — отозвалась Майя. — А если серьезно, сказано же было: мне с утра на работу. Так что всем — спокойной ночи! — многозначительно повысила она голос.

И совершенно напрасно.

— Спокойной ночи, соседи!!! — жизнерадостный вопль Риты заставил вздрогнуть бодрствующих и наверняка разбудил немногих спящих.

— Кхм. Ну, доброй ночи! Да без комаров и чтоб с утра похолодало, — основательно высказался дед Василий.

— Йо! Спокночи, пиплы! — этих соседей Катерина угадать не смогла — кричали откуда-то с другого конца улицы.

— Ура! Спокойной ночи! Почему "тихо"?! Ну, ма-а-ама! — внесла свою лепту Света.

— Спокойной…

— Доброй…

— Народ! Кончайте флешмобить! — не выдержала в конце концов Майя и замотала голову одеялом.

— И эти олухи — наши люди! — возмущенно констатировала Ненила. — Каким бы еще словом их назвать, ума не приложу.

— Каким угодно, только не бранным. Они ведь не проклятьями друг дружку осыпают, — рассудительно ответил Сам.

Наконец все угомонились. Утихли — почти совсем, если не считать чьего-то раскатистого храпа — люди. Лишенные малейшего дуновения ветерка, не шелестели ветвями деревья. Духота отбила у птиц охоту петь, и даже комары звенели как-то придушенно. И — если только можно так сказать о комарах — разочарованно: ведь все, кто заночевал под открытым небом, позаботились о защите. Теперь она благоухала, заглушая ароматы немногих уцелевших после бури цветов.

Луны не было, и звезды без нее не справлялись с кромешной тьмой, окутавшей поселок. Впрочем, для некоторых местных жителей темнота оказалась скорее подспорьем, чем помехой. На крыльце шестого дома существо, похожее на миниатюрную мумию, торопливо сдирало с себя нескончаемые бинты. Под слоями марли обнаружился человечек, настолько лохматый, что невозможно было понять, где заканчиваются каштановые волосы и начинается бурое одеяние. Избавившись от повязок, человечек принялся шарить по многочисленным карманам своего балахона. Наконец отыскал зеркальце, заглянул в него и тихо заcтонал:

— Ох ты ж, ядрены пассатижи!

Малышка Света подошла к миссии доктора очень серьезно: вся кожа домового, не скрытая волосами и одеждой, была вымазана зеленкой.

Ворча что-то под нос, он схватил с крыльца бинт, поплевал на него и приялся энергично тереть щеку. Вдруг замер, прислушиваясь, спрятал зеркальце и поспешил на лужайку перед домом, где жалобно хныкала спящая Света.

— Ну-ну, дитятко, — склонился домовой над девочкой. — Чур прогонит плохие сны. Одним своим видом. — совсем тихонько добавил он и невольно усмехнулся.

Покой деда Василия и его жены стерег весьма необычный патруль. Бестолковая кошка Джинджер за последние полгода на радость хозяевам поразительно изменилась к лучшему, а сейчас, во тьме ночи, ее и вовсе было не узнать. Под седлом и с изящной уздечкой, она скакала по участку, безупречно выполняя команды своего всадника. Тот был в старинном бархатном кафтане, штанах до колен, шелковых чулках и башмаках с сияющими пряжками — до полного облика щеголя XVIII века не хватало лишь пудреного парика. Время от времени домовой придерживал кошку, окидывая внимательным взглядом окрестности. Один раз он остановил Джинджер надолго и застыл, прислушиваясь. В конце концов покачал головой и продолжил путь.

Люди поселка мирно спали. Проснись большинство из них внезапно — не обнаружат рядом ничего необычного. Некоторые — станут в недоумении протирать глаза, проверять пульс, а то и перечитывать этикетку на склянке со снотворным. Но есть и такие, которые просто скажут кому-то, едва заметному в ночных тенях: "Привет!" или "Я оставил для тебя на столе бутерброд, а молоко возьми в холодильнике".

И никто из жителей поселка не смог бы сказать наверняка: потянулись ли Соседи к людям, или все-таки люди наконец вспомнили, что они не одиноки.

Сам который раз вгляделся в темноту и поежился. Неслышно подошла Ненила и взяла его за руку:

— Беспокоишься? Ничего, с растущей луной все уляжется. А сейчас — время загадывать желания.

Домовой что-то прошептал, глядя на людей, но даже Ненила не расслышала его слов.

— Ох, ну и хозяева же нам достались! — продолжала болтать домовушка. Если бы Сам не был так погружен в свои мысли, то непременно заметил бы, что Ненила в попытке отвлечь его копирует приемы Майи. — Почти год уж прошел, как здесь обосновались — и где?! где, я тебя спрашиваю, приличный огород — с картошкой, капустой, морковью да травками всяческими на приправы? Нету! Каково?! Покупное едим — не позорише ли? А газон — это ж тьфу, а не газон: покуда лопухи с тарелку не вырастут, их как бы и нету. Вот у деда-то Лешкиного что за хозяйство было: и сад фруктовый, и теплицы, и слоны косяками вокруг летали…

— Чего? — Сам ошалело уставился на Ненилу.

— Ничего! — хихикнула в ответ домовушка. — Проверяю, милый друг, слушаешь ты меня, или притворяешься. У нынешней хозяйки этому научилась.

— Ступай-ка лучше, обойди свой дом — убедись, что все в порядке, — Сам не оценил шутку Ненилы и ничуть не повеселел. — А я проверю свой.

Соблюдая вековые традиции, Сам старался пореже заглядывать в ванную, предоставив ответственность за нее Хлюпу. Но в этот раз заглянул — и обнаружил приятеля в раковине в обнимку с включенным карманным фонариком.

— Ты тоже это чувствуешь? — выпалил Хлюп безо всяких вступлений.

— Не бойся. Это всего лишь жара.

— Ну, если ты так говоришь… — Хлюп вздохнул с облегчением, но фонарик все же не выключил.

Сам поднялся на чердак, закрыл окошко, а после — аккуратно сложил валявшиеся в беспорядке журналы "Вокруг света": незачем людям знать, что вороны рассматривали в них картинки. Перед уходом еще разок подошел к окну — окинул взглядом двор. Старая яблоня больше не походила на чудище — теперь это была лишь куча мертвой древесины у забора: тень среди прочих таких же теней. Ничего зловещего.

Катерина вздрогнула и проснулась, первый раз в жизни — на заре и без будильника. В городе такое было просто невозможно, а жизнь в собственном доме мало чем отличалась от жизни в квартире.

До сегодняшнего утра.

Несколько секунд она пыталась понять, что ее разбудило. "Свет", — в конце концов решила Катерина. — "Надо же, как быстро прошла ночь. И какая яркая заря. И… как она близко! Это же…"

— Ааа!!!

Легкие наполнились дымом, глаза заслезились. Алексей, еще не до конца очнувшись ото сна, невнятно пробормотал:

— Что за?..

Тут Катерина увидела домового — он стоял совсем рядом, открывая и закрывая рот: пытался кричать, но не мог произнести ни звука. Возникшая ниоткуда Ненила справилась за двоих, так пронзительно, что у людей зазвенело в ушах:

— Пожар!

Горели останки яблони. Забор, у которого они были сложены. Кусты у забора. Лишь благодаря полному безветрию пламя не добралось до ближайшего дерева. И горело совсем не так, как полагалось бы древесине через несколько часов после дождя, да еще смоченной ночной росой — полыхало, словно кто-то шедро расплескал бензин. Вот только ничем подобным как раз и не пахло.

Все это слишком походило на дурной сон — настолько, что Катерина невольно затрясла головой, пытаясь избавиться от кошмара.

— Сам, что происходит?! Сам?..

— Прекрати истерику! — ведро с водой и маленький рост не помешали Нениле влепить девушке пощечину.

— Давай за мной! — Алексей крикнул это уже на бегу. Катерину он крепко держал за руку. Прежде чем она сообразила "А ключ-то…", дверь ее дома распахнулась. Сразу за дверью они едва не врезались в Хлюпа, который шустро тащил им навстречу три огнетушителя сразу.

— Я правильно поступил? — выдохнул он.

— Молодец! — ответ Алексея донесся уже снаружи. Катерина бросилась в комнату, остановилась, снова крикнула "Сам?..", потом вспомнила, зачем вошла, торопливо, ударив руку о край стола, достала из ящика документы, сунула в сумку, туда же — ноутбук и поспешила на улицу. Бросила сумку на крыльце, взяла один из огнетушителей, составленных Хлюпом в аккуратный рядок, и только тут осознала, что понятия не имеет, как этой штукой пользоваться. Впрочем, пользоваться и не пришлось: его выхватил человек в подштанниках и тапках на босу ногу. Лишь через несколько мгновений Катерина поняла, что это был дед Василий.

В утренних сумерках она разглядела и других соседей: прибежал Роман, и Славик, и еще люди, одни — с ведрами, другие — с лопатами. Женщина, в которой Катерина с изумлением узнала пресловутую Свекровь, ловко орудовала самым что ни на есть настоящим багром, растаскивая кучу горящих веток. Руководила всем Майя Денисовна, и это Катерину как раз не удивило ни на секунду.

Она так и осталась на крыльце, автоматически вкладывая в чьи-то руки один огнетушитель за другим, пока те не кончились. И вот тут наконец первобытный ужас отступил — чтобы дать место страху вполне осознанному:

— Сам? Cам, где ты?!

— Не знала, что у вас есть собака. Какое нелепое имя! — вместо домового на призыв Катерины откликнулась Свекровь. — Успокойтесь милочка, никуда ваш пес не денется — побегает и вернется.

— Что за дитё болтается под ногами? — сердитый голос принадлежал деду Василию. — Эй, чья тут девочка в зеленом платье? Идиоты-родители, заберите ребенка!

Катерина едва сдержала истерический смех: интересную же минуту выбрал их сосед, чтобы научиться видеть домовых.

В конце концов пламя сдалось — против такой дружной команды у него не было ни шанса. Вместе с ним исчезла бывшая яблоня, изрядная часть забора, кусты выгорели почти полностью. Перепачканные люди начали расходиться по домам, и вот тут наконец издалека донесся вой сирены.

— За-ши-бись! — намешливо прокомментировал Славик. — Пожарники явились — и года не прошло!

— Не пожарники, а пожарные, — поправила его Майя. — Долго, конечно, но после бури к поселку наверняка трудно подъехать.

— А милицию… тьфу ты, господи, полицию кто-нибудь вызвать догадался? — строго спросил дед Василий.

— Какой смысл? — пожала плечами Майя. — Психологи давно рекомендуют вместо "На помощь! Полиция!" кричать "Пожар!" Конечно, бывают исключения, — помолчав, добавила она. — Спасибо вам. Спасибо вам всем за помощь!

— Благодарите Елену, — усмехнулся старик. — Заорала мне в ухо "У соседей беда!" — чуть с раскладушки не упал.

— Иди домой мыться, спасатель! — позвала его жена. — Ничего я не орала, ты сам проснулся.

— Маразмом не страдаю, — нахмурился дед Василий. — Меня точно кто-то окликнул. Если не ты, то кто?..

Полицию все-таки вызвали — особа по прозвищу "Свекровь" не переставала удивлять своих соседей. Стражи порядка прибыли, когда уже совсем рассвело, дым рассеялся, а Катерина почти охрипла, выкликая домового. Полицейские не нашли никаких улик — кроме изжеванной сигареты в зубах у Майи Денисовны. Очень долго выясняли, где, когда и сколько раз подозреваемая курила накануне. Наконец пришли к выводу что подозреваемая — не подозреваемая, а одна из пострадавших.

На этом расследование закончилось.

У Катерины продолжалось собственное расследование. Отгородившись от внешнего мира выключенным мобильником, она обшаривала углы и закоулки в обоих домах, разыскивая Сама. Алексей и Майя наспех умылись и присоединились к поискам. Даже Ненила утратила обычную язвительность и не на шутку встревожилась. Хлюп путался под ногами, отчаянно стараясь быть полезным.

— Ты точно смотрела в шкафу? — этот вопрос он задал уже раз двадцать. Катерина даже не стала отвечать — просто застонала, а потом пошла и заглянула в шкаф в двадцать первый раз.

От карманного фонарика пользы было еще меньше, чем от обычной слабенькой лампочки — домовой мерещился Катерине в каждом темном пятне. Она отодвинула дверцу до упора и принялась сдергивать одежду с плечиков, отбрасывая ее куда попало. Последним шкаф покинул старый кроличий полушубок, давным-давно сосланный в дальний угол — кому нужно подражание чужой сказке, если собственная настигла и не отпускает?

Полушубок улетел куда-то за кровать, но тень от него осталась — так Катерине показалось сначала. А потом она пригляделась — и с размаху села на пол: ноги не удержали. "Дежа вю — это страшно", подумала Катерина: Сам таращился на нее из дальнего угла, и выглядел он, как в их первую встречу. В разномастных руках это нелепое, почти бесформенное существо судорожно комкало рваный лист бумаги."…асите све…" можно было различить на обрывках.

Собраться с мыслями ей удалось далеко не сразу. Наконец она решилась, заползла в шкаф по пояс и протянула к домовому руки:

— Сам, милый, все закончилось. Пожар потушили, никто не пострадал. Стало даже лучше, правда! Забора нет, теперь можно ходить напрямик. Вылезай, малыш, не бойся.

— Снова, все — снова… — бормотал домовой, не слушая ее. — Прочь! — вдруг взвизгнул он, щелкнув зубами.

Одним прыжком встать с пола и очутиться в соседней комнате — весьма непросто, но Катерина это сделала. Постояла немного, икнула и побрела на негнущихся ногах в ванную.

— Нашла?! — Майя выскочила из кухни и поспешила за невесткой:

— Е-мое, на тебе лица нет! Что случилось? Да не молчи ты! Что-нибудь нужно?

— Мне — зеленки, ему — валерьянки, — деревянным голосом ответила Катерина, разглядывая руку. На ней стремительно наливался багровым отпечаток здоровенных челюстей. Кое-где проступили капли крови.

— Сама виновата! — презрительно бросила домовушка, наблюдая, как Майя бинтует Катерине руку. — Нечего было лезть к нему и сюсюкать. Он, конечно, напуган, но не идиот же.

— Уйди. Пожалуйста. Не можешь помочь — просто отправляйся домой, — тихо сказала Майя. Она хотела добавить что-то еще, но Катерина ей не позволила:

— Нет! Не уходи! — она умоляюще посмотрела на домовушку. — Если ты знаешь, что делать — скажи, я в долгу не останусь. Можешь язвить, издеваться, подкладывать куда попало горох, канцелярские кнопки — что хочешь. Хоть петарды. Тебе же не наплевать на Сама? Правда?

— Ну, я… — неуверенно начала Ненила, но ее перебило многозначительное "Кхм!" — в ванную заглянул Алексей.

— Придется вас ненадолго покинуть. Съезжу в строймаркет — куплю доски, еще кое-чего. А вы пока развлекайтесь мелодрамой. Но не перебарщивайте.

— Сам ты — доска! — возмущенно крикнула вслед мужу Катерина. — Бревно с глазами! — добавила она, оторожно покосившись на свекровь.

— Не буду спорить, — пожала та плечами. — Чего-чего, а подобного равнодушия от сына я не ожидала. Пойдем-ка со мной. — она сдернула понурую Катерину с краешка ванны. — Примешь успокоительное и поспишь. Тебя, — строго сказала она маявшемуся под дверью Хлюпу. — оставляю в доме за главного. Зови нас, если Саму станет хуже. Хотя куда уж… Не раскисайте, народ, мы обязательно придумаем, как ему помочь!

Время перевалило за полдень. Небо без единого облачка наводило на мысль о некогда голубой, а теперь безнадежно выцветшей тряпке. В полном безветрии поселок окутало дрожащее марево, духота с привкусом гари угнетала, вынуждая быстрее спрятаться в тень. От того еще удивительнее было обнаружить, что люди не попрятались, а вовсю заняты делами. Пожар по соседству — событие не только зрелищное, но и вдохновляющее.

Первыми жертвами борьбы за безопасность стали кусты вдоль заборов. Некоторое время Катерина смотрела, как Славик и Рита под командованием Свекрови уродуют жасмин, а потом побрела вслед за Майей в десятый дом, качая головой: "Только я понимаю, что погода и окурки тут ни при чем? Неужели никто из домовых ничего не заметил? Или все-таки — здравствуй, паранойя, до свиданья, крыша?.."

Она безропотно проглотила какую-то терпкую микстуру. Беспокойство действительно отступило — чтобы дать волю усталости. Отчаянно захотелось лечь и отключиться прямо там, где стоишь, но свекровь этого не позволила, решительно направив ее к дивану. Катерина упала лицом в подушку, закрыла глаза, и тут же провалилась в сон без сновидений — буквально на пару минут, так, по крайней мере, ей показалось.

— Подъем! — муж энергично тряс ее за плечо. — Мам, я купил несладкий квас, сваргань-ка окрошечку! — крикнул он в сторону, а потом попросту сгреб Катерину в охапку и заставил подняться на ноги:

— Пошли! Кто-то должен помочь мне разгрузить багажник.

— Отстань! — вяло отмахнулась Катерина.

— Да иди ты… — буркнула она, с удивлением обнаружив себя возле автомобиля.

— К черту и тебя и… — Катерина повертела неведомо как оказавшуюся в руках канистру. В ней плескалась желтая маслянистая жидкость. — Что это за фигня?

— Лекарство! — ухмыльнулся Алексей, расставляя канистры на дорожке. — Для твоего домового.

— Касторка, что ли?

— Рыбий жир, блин! Этикетку прочесть не судьба? — муж забрал у Катерины канистру и ткнул пальцем в наклейку:

— Пропитка для древесины. Огнезащитная, антисептическая. Знаешь, в чем твоя самая большая ошибка?

Катерина засопела, но не успела сказать ни слова — Алексей продолжил:

— Ты все время забываешь, что они — не люди, и подчиняются совсем другим законам. Вдобавок — обращаешься с ними, как с детьми. Как вспомню твою первую встречу с Ненилой… А между тем они — не просто взрослые, но старше тебя, меня и всех наших родителей, вместе взятых. Кроме Хлюпа, он — то ли тинейджер, то ли — с задержкой в развитии, трудно сказать. Это — во-первых. Во-вторых, что главное для домового? Безопасность дома и его обитателей. Из-за чего он психанул? Из-за того, что безопасность оказалась под угрозой. Ему не пустые соболезнования нужны, а реальное решение проблемы. Пошли!

— Смотри и учись! — велел Алексей жене, подведя ее к шкафу. Она уже не пыталась возражать — просто затаила дыхание и ждала, что будет дальше.

Алексей приоткрыл шкаф и поставил канистру внутрь.

— Раньше надо было думать! — проскрежетал изнутри домовой спустя несколько минут. Катерина всхлипнула и заработала от мужа тычок локтем.

— Раньше тут был не я, а всякие истеричные женщины, — ответил Алексей. Возмущенный взгляд Катерины он подчеркнуто не заметил. — К тому же, это новейшая разработка. Следует избегать попадания в глаза… Вот, — он снова открыл шкаф и забросил внутрь сверток. — Извини — защитных очков на три глаза не нашлось, только на два. Еще для работы нужны перчатки. Думаю, трех пар хватит, — за первым свертком отправился второй. — Инструменты — в гараже.

Воцарилась напряженная тишина — и внутри шкафа, и снаружи. Впрочем, это только так говорится, на самом деле из шкафа доносилось шуршание и еле слышные вздохи, а снаружи скрипел паркет — Катерина переминалась с ноги на ногу от волнения. Наконец дверца отодвинулась — весьма решительно — и Сам вышел наружу. Катерина ойкнула и заработала еще один тычок.

К домовому вернулся его нормальный облик — на сколько об этом можно было судить по частям, не скрытым здоровенными пластиковыми очками и тремя парами ядовито-сиреневых резиновых перчаток. В таком наряде Сам слегка смахивал на авиатора столетней давности.

— Что — другого цвета не было? — сердито потряс он сиреневым пальцем.

— Нет! — радостно выпалил Алексей.

— Тогда — марш на чердак за коробками! Пакуйтесь и выметайтесь — время не ждет.

Алексей вышел в коридор и хотел было выдвинуть чердачную лестницу, но Катерина обняла его:

— Спасибо, Лешенька! Я тебя люблю.

— Ну…

— Вот только, боюсь, жить мы будем не долго и не счастливо.

— Это еще почему?!

— Так ведь жара, вонючая химия… Линчуют нафиг.

— Тьфу ты, господи! — Алексей в сердцах рванул лестницу так, что Катерина едва успела отпрыгнуть. — Когда ты наконец прекратишь паниковать по любому поводу?! Эта химия ничем не пахнет. Теперь Сам может смело забыть про пожары, и начать бояться чего-нибудь более прикольного. Торнадо, например.

Домовой с головой ушел в работу — не прервал ее даже ради обеда. Хлюп при слове "ремонт" сначала перепугался в своей обычной манере, но потом все же вызвался помогать. Улучив момент, когда Ненила понесла Саму миску окрошки, и за столом остались только люди, Катерина созналась:

— Ладно, можете смеяться: похоже, я действительно отношусь к ним, как к детям. Не могу долго сердиться на их выходки. Глупо, наверное… — она машинально потерла забинтованую руку. — А как еще их воспринимать?

— Как параллельную цивилизацию, — не задумываясь ответил Алексей. — Некоторых я бы, пожалуй, назвал симбиотами — тех, кто относится к людям по-доброму.

Крысы ничего не имели против своих соседей-людей. Те появлялись в верхней нелепо-просторной норе только днем, а ночью все пространство, и нижнее, и верхнее, принадлежало семье под управлением мудрого Старого-В-Шрамах. Специальные команды отправлялись исследовать мусорные корзины, где люди-самцы частенько оставляли вкусные объедки: корки от пиццы или сочные яблочные огрызки. Люди-самки были менее щедры: в их корзинах попадались все больше несъедобные вещи, которые пахли йогуртом, вот только йогурта там не оставалось ни капли. Зато люди-самки оказались добрее: они не позволили вожаку человечьей семьи поставить ловушки-убийцы — только кричащую вещь, к звукам которой крысы вскоре привыкли. С тех пор они старательно делали вид, что боятся, и не трогали ничего, кроме корзин.

Так могло продолжаться бесконечно долго. Но однажды в норы пришла вода, а с вместе нею — чудовищная Черная Крыса, которую не видел никто, кроме Старого-В-Шрамах. Злобная тварь стала отдавать собственные приказы — бессмысленные, угрожающие безопасности семьи. Старый сопротивлялся, сколько мог, но тварь победила. Прочие крысы безропотно подчинились воле вожака.

Острые зубы принялись терзать провода, крушить дерево и раздирать бумагу.

Вечером люди и домовые окончательно разделились. Сам и Ненила остались у Катерины — заверив, что ночью никаких шумных работ не будет. Катерина была почти уверена, что Ненила при этом скрестила пальцы. Усталые люди позволили себе роскошь — кондиционер и телевизор, и даже Майя Денисовна больше не призывала никого насладиться средневековой жизнью. Впрочем, телевизор радовал их недолго: обнаружить по нескольким каналам фильм "Самые страшные стихийные бедствия: пожары" через полдня после собственного — последнее, что было им нужно. Алексей торопливо переключил на новости:

— …в связи с угрозой пожаров закрыты для посещений леса и лесопарки, — бесстрастно улыбаясь, сообщил диктор. После этого был контрольный выстрел — от гидрометцентра, пригрозившего необычной жарой на месяц как минимум.

— А у меня в лесопарке — знакомый, — растерянно сказала Катерина. — Такой… симпатичный.

— Не у тебя одной, — пожала плечами Майя, достала из пачки сигарету, повертела ее, бросила и сердито закусила спичку. — Жуть, правда?

Почему-то Катерина сразу догадалась, что свекровь имеет в виду не знакомство с лешими и кикиморами, как таковое. По-настоящему страшно было вдруг осознать, что вместе с горящим лесом гибнет не одно лишь зверье. Зверей, конечно, тоже жаль, вот только они не обсуждают с тобой классическую музыку и не дарят на память фотографии с намеком.

— Чувствую себя катастрофически лишним. Завести, что ли, русалку по переписке? — попытался разрядить обстановку Алексей.

— Я не против, — улыбнулась Катерина. — Забора больше нет, нам вполне хватит места для бассейна. Будет куда пригласить твою подружку.

— Передумал! — отрезал Алексей. — Не в этой жизни и не на мою зарплату. На мою — исключительно по скайпу.

— Валяй! Познакомишься с обаяшкой-кицуне — не убивайся, если на поверку подруга окажется старым лепреконом, — усмехнулась Майя и ушла, оставив сына с невесткой гадать, пошутила она, или поделилась опытом.

С наступлением темноты стало чуть прохладнее, но люди этим не воспользовались — слишком уж долгим и безрадостным оказался этот день. Поселок быстро притих. Даже неунывающая Света безропотно отправилась спать, пожелав спокойной ночи только родителям и другу. Веселый флешмоб, устроенный накануне, все забыли, словно это случилось много лет назад.

Сам и Ненила сдержали слово — из восьмого дома не доносилось ни звука. Катерина даже близко не представляла, насколько оказалась права: домовые действительно что-то заметили. Но что, или — кого, никто из Соседей так и не смог разобраться. Все, что им оставалось — обходить под покровом ночи свои дома и участки. Домовые вслушивались. Вглядывались в каждую тень, но не замечали ничего подозрительного. Если не считать Сама — вскоре после полуночи он застукал у калитки десятого дома взломщика. Довольно нетипичного взломщика: вместо классического черного костюма тот был одет в розовые шорты и топик с Хелло Китти. Некоторое время взломщик пытался открыть калитку, шепотом поминая бога, чертей и маникюр, наконец весьма неизящно перелез через нее и зацепился шортами за гвоздь. Сам, который уже успел узнать ночном госте неугомонную Риту, неслышно подкрался и помог ей освободиться. Выдохнув "Славатебеосспаде", она устремилась прямиком к спящим людям. Домовой поспешил следом.

Не то чтобы Катерина верила в некую космическую справедливость — просто не ожидала, что очередное внезапное пробуждение будет еще хуже прежнего. Ничего не горело, но проснуться от того, что тебе зажали рот рукой, совсем не весело. На мгновение она перепугалась до смерти: люди — не домовые, ночным зрением их здорово обделили. Но, к счастью, обоняние никто не отменял: спустя бесконечно долгую секунду Катерина уловила терпкий аромат "Мадмуазель Коко". Для большего узнавания соседка могла разве что написать свое имя фейерверками в небе.

— Обещаешь не орать? — взволнованно прошептала Рита. — Мне нужна твоя помощь прямо сейчас! Это секрет! Но сначала скажи, кто такой Са… Ой…

Настала очередь Катерины зажать подруге рот, пока та не разбудила весь поселок: домовой с изрядным опозданием решил, что гостья ведет себя невежливо и решил то ли оттащить Риту, то ли выпроводить ее со двора вовсе.

— Ты тоже не ори, ладно? — вздохнула Катерина. — Хотя всех, кого могла, ты уже разбудила. Сам, будь умницей, отпусти ее.

Домовой послушался. Рита крутанулась волчком, и, разумеется, никого за спиной не обнаружила. Зато, обернувшись, увидала сердитую Майю Денисовну с карманным фонариком и воплощенный нервный стресс в лице Катерины.

— Женщины, вы издеваетесь?! — раздался из-за пределов луча фонарика возмущенный голос Алексея. — Идите обсуждать свои секреты в другое место!

— Кто были те, которые меня только что держали? — выпалила Рита.

— Не понимаю, о чем ты, — холодно бросила в ответ Майя.

— Вот-вот! — поддержала ее Катерина. — Приходи-ка лучше днем. Мало ли что тебе в темноте померещилось.

— Ничего мне не померещилось! — заплакала Рита. — У нас в кухне бесчинствует полтергейст, и я знаю — вы как-то с этим связаны!

Катерина поверила подруге сразу и безоговорочно. Не потому, что та вломилась ночью и убедительно рыдала — просто трудно было представить, что в ее доме поселился порядочный домовой. Полтергейст — в самом современном смысле этого слова — подходил седьмому коттеджу гораздо больше. И дело было не только в отношениях обитателей дома — в нем даже от мебели веяло фальшивым дружелюбием стоматологического кабинета. Катерина никогда не считала хай-тэк своим любимым стилем в искусстве, а соседство с архитектурным уродцем прикончило остатки симпатии. Не хотелось думать, каково это — день за днем жить в угловатой коробке из стекла и бетона, если просто смотреть на нее — уже неприятно. Рита старалась, как могла: устроила альпинарии, посадила плетистые розы, но это почти ничего не исправило: коттедж по-прежнему выглядел холодным и неуютным.

— Ладно, я пойду, — вздохнула Катерина. — Не бросать же человека. Там ничего не горит? — на всякий случай уточнила она.

— Там вещи сами ползают. И исчезают! — успокоившаяся было Рита снова захлюпала носом. — А еще из кладовки доносились странные звуки.

— Я тоже схожу, но это не значит, что мы имеем отношение к вашей чертовщине, или что вы там развели, — строго сказала Майя. — Леш, ты с нами?

— Буду прикрывать тылы, — фыркнул он. — Если что — кричите. Кстати, соседка, — насмешливо добавил он. — А муж насчет полтергейста в курсе?

— Не-е-ет…

— Кого мне это напоминает?.. — протянул Алексей, но Катерина решила не тратить драгоценное время попусту. Она вопросительно посмотрела на домового. Тот лишь развел руками: мол — прости, хозяйка, знаю не больше твоего.

Не знакомый с полтергейстом Славик мирно посапывал в гамаке. Охотницы за сверхъестественным проскользнули в дом никем не замеченные. Именно в такие минуты Катерина задумывалась, какой стала ее жизнь с приходом Сама: вроде бы с виду осталась нормальным человеком, вот только нормальные люди не крадутся ночами по чужим домам в пижамных штанах и старых футболках навстречу неведомой чертовщине. Причем, мало того, что крадутся, — так ведь еще и на все сто уверены, что непременно эту чертовщину найдут, будь она неладна!

Вместо подобающих буйному духу стуков и летающих предметов коттедж встретил их неожиданной прохладой, ароматом выпечки и почти полной тишиной — если не считать храпа, который доносился со второго этажа.

— Свекровь считает, что спать снаружи, как все, — ниже ее достоинства, — мрачно прокомментировала храп Рита. — Это блины, — еще мрачнее сказала она Катерине, заметив. что та принюхалась. — Ее работа. Напекла, как только услышала, что я собираюсь попробовать новую диету. Все свекрови — такие сво… Ой! — Рита испуганно покосилась на Майю. — Простите. Я забыла, что вы — тоже… это… оно.

— Проехали! — отмахнулась Майя.

Луч фонарика в ее руке обшаривал пол и стены, и вдруг высветил зеркало. Подстать всей обстановке дома оно щеголяло рамой из скрученных алюминиевых трубок. Катерина невольно поморщилась: она много раз бывала у Риты в гостях, но этот "шедевр" прежде не видела. Майя рядом с ней тихо чертыхнулась:

— Слабо' было напомнить, раздолбайки!

Огуречную маску Майя Денисовна стряхнула, как только встала, но один кусочек прилип к щеке. Она задержалась было у зеркала — вытереть лицо, но Рита схватила ее за рукав и оттащила в сторону:

— Не надо! Не смотрите в него — вдруг будет, как в том фильме!

Катерина перехватила скептический взгляд Майи и покачала головой: в голосе Риты звучал неподдельный страх, и сарказм сейчас был бы абсолютно неуместен.

У двери в кухню они остановились.

— Может, все-таки включим свет, пока нас не приняли за грабителей? — последний раз попыталась воззвать к логике Майя Денисовна. Рита только замотала головой в ответ.

— Но светить-то все равно придется, — вздохнула Майя и решительно шагнула в темноту. Катерина последовала за ней, жалея, что не прихватила хотя бы лопату. Или перцовый баллончик — в борьбе с нечистью, разумеется от них мало проку, но уверенности все же прибавляется.

Хромированно-пластиковое убранство кухни, больше подходящее космической станции, чем жилому дому, встретило их все той же тишиной. Или даже большей — храп здесь совсем не был слышен.

— Ну и где? — строго спросила Майя тем фирменным тоном, от которого Катерина всякий раз невольно пыталась вспомнить, что не сдала: курсовую или хвост. Рита молча ткнула дрожащим пальцем прямо перед собой.

Пресловутыми киношными ужасами в кухне даже не пахло — только сладким и жареным. И ничто никуда не ползло — это Катерина могла сказать с полной уверенностью. Румяный масляный блин на их глазах свернулся в трубочку и… его явно потащили. Причем не абы куда, а прямиком к банке со сгущеным молоком. Дотащили и обмакнули, аккуратно, не заляпав стол. После этого блин стал исчезать — неторопливо и понемногу.

— Сгущенку полтергейт с собой принес? — фыркнула Майя.

— Нет, это Славка забыл убрать. Свиненок! — вполне нормальным голосом отозвалась из-за приоткрытой двери Рита, на мгновение забыв о буйных духах, но тут же снова зашмыгала носом:

— Что там, что?

— Давайте расставим точки над i, — лекторским тоном начала Майя. — Значит, свекровь испекла блины, ты оставила свою порцию на столе…

— В знак протеста! — возмущенным шепотом встряли из-за двери.

…а муж добавил к этому молоко, — невозмутимо закончила Майя. — Поздравляю! Домашний дух явно принял ваше подношение. Не теряй времени — наслаждайся обретенным счастьем.

— Ч-чего? — напугались за дверью. Майя Денисовна покачала головой, втащила Риту в кухню и подтолкнула к столу:

— Поздоровайся для начала, что ли!

Катерине этот момент неизменно напоминал ее первую попытку рассмотреть стереограмму — настоящее испытание для глаз и разума. Ты ждешь неизвестно чего, уставившись непонятно куда, и вдруг проступает образ. Всегда — неожиданный, как ни пытайся подготовиться. А для тех, кто сталкивается с домовыми впервые — просто шок. "Написать, что ли, мануальник в помощь новичкам. Или — самой себе," — рассеянно подумала Катерина, наблюдая за подругой. Рита застыла с приоткрытым ртом, уставившись на стол.

— Здр… - выдавила она и утратила дар речи.

На столе — нарочито неспешно, отметила про себя Катерина — возникла фигурка. Вполне человекообразная фигурка, словно слепленная из множества шариков; круглое тело в цветном платье, круглые щечки, лукавые серые глаза — тоже круглые. Даже русые волосы, выбивающиеся из-под пестрого платка, были колечками. Домовушка со вкусом облизала жирные пальцы, окинула взглядом потенциальную хозяйку и тяжело вздохнула:

— Ох и размазня ты, девка! То-то все тобою помыкают. Придется учить тебя уму-разуму!

Майя Денисовна устремилась прочь из кухни, по пути поймав Катерину за руку. Но сбежать не получилось — Рита догнала их на крыльце.

— Не начинай! — строгим шепотом рявкнула Майя. — С собой мы ее не возьмем, даже если бы это было возможно. Нам своих хватает.

— У вас их много?! — у Риты был вид человека, который отчаянно хочет проснуться. Катерина попыталась ободрить ее:

— Просто поболтайте, узнайте друг друга получше. Дальше все пойдет само собой. А утром я тебе скину ссылки на сайты про домовых, там много полезной инфы.

То ли соседка устала пугаться, то ли привычные современные слова подействовали успокаивающе — она послушно развернулась и ушла.

Майя задержалась у калитки — покурить, а Катерина отправилась домой, отчаянно надеясь, что следующее пробуждение будет хоть чуточку спокойнее.

Оно таким и было — ровно чуточку. Кого-то будит крик петуха, кого-то — горн, кого-то — будильник. В общем, можно вспомнить еще немало вариантов, вплоть до экзотики, например — поцелуя прекрасного принца. Но даже экзотика не шла ни в какое в сравнение с гневным возгласом Майи Денисовны:

— Кто брызгается?! Вам тут не пионерский лагерь!

Дождь, — задумчиво отметил Алексей. — С абсолютно чистого неба. Магия, или я просто чего не понимаю? Интересно, что будет дальше.

Катерина только застонала в ответ, спрятавшись с головой под одеялом.

— Я починил таймер у дождевателя! — раздался рядом с ними счастливый голос Хлюпа. — Теперь трава не завянет. Правда, здорово? Ой, чуть не забыл, — прокричал он уже издалека. — Электричество дали!

"Я — молодец!" — гордо подумал Хлюп, возвращаясь в родную ванную. — "Вон, как громко радуется хозяйка!"

Нужно отдать Катерине должное: в этот раз именно она не ударилась в панику — запаниковали остальные. Ей пришлось битых десять минут убеждать свекровь и мужа, что Хлюп — не идиот, а в водопроводных делах так и просто — гений, и что смерть на электрическом газоне никому не грозит. После этого она демонстративно прошагала по мокрой траве в дом, по привычке — в свой собственный. Вылетела из него, заработав напутствие домового "Пока не позволю, чтобы духу людского тут не было!" и, наконец, присоединилась к семье за завтраком — в доме по соседству.

С возвращением в поселок цивилизации его тут же покинула тишина: повсюду взревели пилы, кусторезы и триммеры. Однажды сравнив кусты на своем участке с австралийскими дебрями, Катерина никак не ожидала обнаружить Австралию под боком: если верить фильму про пожары, там кустарник считали чуть ли ни врагом номер один. Но не все соседи вышли на борьбу с коварными врагами — вскоре после завтрака снова явилась Рита, на сей раз — безо всяких замашек грабителя. Бледная и взъерошенная, с темными кругами вокруг глаз после бессонной ночи, она тем не менее выглядела счастливой.

— Кать, пошли, только быстренько: я тебе что-то покажу! Нет-нет, — поспешно добавила она, обернувшись к Майе. — вам не нужно это видеть, правда.

— Зря ты это сказала, — усмехнулась Майя Денисовна. — Добилась обратного эффекта: теперь точно пойду.

— Ну, я вас предупредила, — вздохнула Рита и почти бегом направилась к своему дому. Майя, Катерина и Алексей обогнули коттедж вслед за ней и остановились у панорамного окна. Их глазам предстала интересная картина, причем картина в буквальном смысле слова: эдакая современная версия "Княжны Таракановой". Свекровь в бежевых брюках и бордовой блузке стояла на спинке дивана, вжавшись спиной в стену. Воды перед диваном не было, зато там была уже знакомая Катерине и Майе домовушка. В руках она держала то ли журнал, то ли тонкую книжицу — очень старую и потрепанную, с пожелтевшими от времени страницами.

— А вот ишшо случай, — приглушенно донесся до людей сквозь стекло голос домовушки. — Двадцать второго числа августа месяца 1882 года, когда сноха просила на суде отделить ее и мужа от родителей его, жалуясь на притеснения свекрови, судебная власть приговорила последнюю к шестидневным общественным работам, — домовушка оторвалась от книги и поучительно воздела палец. — Смекаешь, к чему я клоню?

Свекровь молча затрясла головой в знак согласия.

— Ее зовут Марфа, — с нежностью в голосе сказала Рита. — И она просто замечательная!

— Рада слышать, — вздохнула Майя Денисовна. — Но вы со своим древне-славянским Карлсоном все-таки постарайтесь не перегибать палку. Не хватало, чтобы после пожарных и полиции сюда явились санитары из психушки.

— Ладно, — Рита была явно разочарована. — Так и быть — приду свекрови на помощь. Через пару минуточек, ага?

Майя только покачала головой в ответ. Алексей тихо рассмеялся и Катерина тоже улыбнулась: впервые за эти кошмарные дни чудеса мира Соседей по-настоящему радовали. Кажется, жизнь снова начала налаживаться.

— Господи! — вдруг вспомнила она. — У меня же до сих пор выключен мобильник! Ого, сколько раз звонили коллеги. С чего бы вдруг?

— Куда ты делась?! — возмущенным воплем ответила на ее "Доброе утро" секретарша Таня. — Шеф вызвал всех спасать офис: у нас тут все затопило, а что не затопило, изъедено крысами нафиг!