Дневник Неудачника

Пролог

Наверное каждый ребенок в детстве боялся темноты. Безграничное воображение маленького человечка, рисовало ему совершенно разные картины и совершенно разных монстров, что прятались в покрывалах ночи в его комнате. А сколько страшных историй было придумано благодаря столь богатому воображению детей! Кто-то считал, что с приходом ночи, у него под кроватью открывается дверь в мир монстров, которые только и ждут возможности схватить осмелевшего ребенка за ногу и утащить в свой мир.

С годами эти страхи проходят, и человек больше не видит ужасных монстров, кутающихся в тени. С развитием цивилизации, увеличением потоков информации, подобное начинают причислять к разряду мистификаций, выдумок и просто баек, что хорошо травить ночью у костра в походе, с целью пощекотать нервы.

Но виноват в таком положении дел лишь один прогресс? Может кто-то специально замалчивает факты существования потусторонних созданий? Призраки, вампиры, лешие, кикиморы. Список нечисти обширен и широк. Каждый из них имеет свои особенности, основываясь на которых человек может противостоять им.

Все вы прекрасно знаете, что двадцать процентов населения планеты обладают удивительнейшим даром магии, который позволяет им творить волшебство. Сложно не знать, чем отличаются те кто стоит на вершине пищевой цепочки, ведь маги по большей части — это дворяне. Бароны, Маркизы, Графы, Князья, Короли, Цари и Императоры. Вся власть и ресурсы нашего мира сосредоточены в их руках. Но годы идут, а таинственные исчезновения людей продолжаются. Более того! Только мною, автором данной статьи, собрано около сорока семи свидетельств сверхъестественных созданий! А потому, так и хочется спросить у наших представителей правопорядка: «Доколе?».

Выжимка из статьи М. В. Апанасенко, опубликованной в Газете «Невероятно, но факт!», в 1892 году, н. э. в столичном Царьграде, Царства Тара.

Город Озерск,

Горнолесская губерния,

Царства Тара

19 июня 2007 год н. э.

Прохор Степанович Зодчий, был славным малым. В свои шестьдесят семь лет, мужчина был крепкого телосложения, и все еще способным дать отпор залетным бандитам. Ну, оно и не мудрено, ведь отставной военный, закончивший службу в звании старшего сержанта, знал с какой стороны держать оружие в руках, да и сейчас, мог со ста метров, белке в глаз попасть. А то, что голова у него была седой, да поясницу ломило, да и колени крутило на дождь, не имело решающей роли. И вроде пенсия позволяла жить безбедно, да только ее все одно не хватало на помощь детям, которые решили попытать счастья в столице Царства.

А потому Зодчий и устроился охранником в антикварную лавку, своего старого знакомца. Тот зная Прохора Степановича еще со школьной скамьи, не отказал своему однокашнику, даже оклад обещал платить полный. Единственным непременным условием хозяина лавки, было ежевечернее создание дорожек из соли, вдоль дверей и окон.

Зодчий, когда впервые услышал о таком, лишь растерянно пожимал плечами, не зная как и относится к такой блажи своего друга и нового начальства. Но бывший старшина, привык выполнять приказы, а потому, откинув посторонние мысли, регулярно выполнял наказ своего нового командира.

Вот и в этот лунный вечер, мужчина закончил черчение белых дорожек соли и с кряхтением разогнулся, массируя свободной рукой ноющую поясницу. Поглядев на чистое небо, усеянное мириадами звезд, мужчина, озадаченно заворчал.

— Дождь ночью будет? Так ни облачка же нет!

Махнув рукой на эту странность, Прохор Степанович вернулся к креслу, стоящему возле большого экрана телевизора. С новыми технологиями Зодчий не особенно хорошо дружил, но вот этот здоровый ящик, показывающий картинки, еще в раннем детстве восхитил старшину, так что проведение времени у экрана, стало для него любимым занятием. А тут еще можно было и камеры смотреть, и одновременно с этим, побаловать себя какой-нибудь кинолентой. А кино Прохор Степанович любил. Очень. Больше всего его привлекали боевики, а еще больше фильмы о войне. Не важно какой, главное чтобы там были солдаты, которые выполняли приказы. Но такие фильмы в последние годы редко появлялись, а потому Зодчему приходилось пересматривать старые ленты, изредка ностальгируя по своей службе, которой он отдал больше сорока лет.

Во втором часу ночи, когда Прохор Степанович завершил просмотр очередной киноленты, его внимание привлекла мелькнувшая на периферии зрения тень. Повернув голову в ту сторону, мужчина взял со стола свой мощный фонарь, который, если верить рекламе, светил на цельный километр, и направил луч в сторону, где видел движение. Но там не было ничего необычного. Пожав своими массивными плечами, в которых все еще сохранялась большая сила, отставной старшина, собирался уже включить себе следующую киноленту, но взгляд вновь уловил движение.

Луч фонаря тут же метнулся за тенью, да только там по-прежнему никого не было. Все инстинкты бывалого вояки, завопили, крича ему об опасности. Прохор Степанович, водя фонарем из стороны в сторону, переместился к торговой стойке, за которой обычно стоял хозяин лавки и достал из-под нее, потертую двустволку, заряженную хозяином лавки солью. Помниться, Зодчий тогда еще удивлялся, чего не картечью. А вот приятель ему и пояснил, что соль она ж и против духов всяких, тут конечно отставной старшина посмеялся, да и против людей неплохо. Особенно когда в зад супостату прилетит.

— Долго он сидеть не сможет. — Доверительно говорил Зодчему приятель, имея в виду того самого супостата.

Удерживая в левой руке фонарь, а в правой ружье, Прохор Степанович медленно двинулся вглубь лавки, тщательно высматривая паскудника, что как-то пробрался на охраняемый отставным старшиной объект.

Медленно продвигаясь между деревянными стеллажами, на которых были расставлены различные старинные предметы, начиная от всяких брошек и монет, и заканчивая рыцарскими доспехами и их оружием, Зодчий дошел до стены с дверью в подсобку. Водя фонарем по рядам, он внимательно осматривал любые места в которых мог бы скрыться злодей, в том числе и те, где мог бы спрятаться и ребенок. Дети они ж те еще проказники, на спор могли и к полицмейстерам в участок залезть. Но никого старик так и не смог найти. Еще раз недоверчиво осмотревшись, охранник направился обратно к своему креслу, на этот раз решив не расставаться с ружьем и мысленно сетуя, что оно заряжено солью, а не чем-то более внушительным.

Едва Прохор Степанович умостился в кресле, как заметил, что от его дыхания начал идти пар, а в помещении резко похолодало. И это летом!

— Кондиционер что ли включился? — Пробормотал он себе в густые усы.

Вновь поднявшись на ноги, мужчина направился к кондиционеру, но лампочки на этом агрегате современных технологий не горели, говоря старику, что устройство выключено. Почесав свой седой затылок, Прохор Степанович развернулся, чтобы нос к носу столкнуться с полупрозрачной женской фигурой.

От неожиданности старшина испугался, да так что прихватило сердце. Фонарь выпал из его руки, а мужчина суматошно начал хватать ртом воздух, стремясь сделать вдох. Призрак молодой женщины, одетой в белую ночнушку, с черными как ночь волосами и белой, бледной кожей, подплыл к Зодчему, протягивая в его сторону свою когтистую руку.

Мужчина перепугано глядя на нее, из последних сил поднял двустволку, выстрелив зарядом соли по этой нечисти. От соли неизвестное отставному старшине создание развеялось, словно его никогда и не было.

Бросив на пол ружье, мужчина спешно зашарил по нагрудному карману, стремясь как можно скорее достать свои пилюли для сердца. Зубами откупорив пластиковую баночку, он высыпал на язык две таблетки, после чего проглотил их. Буквально через пару секунд, сердце отпустило и Зодчий смог облегченно вздохнуть.

Кряхтя и сетуя на свою поясницу, мужчина подхватил ружье и фонарь, после чего встал на ноги, как и полагалось человеку прямоходящему. Пройдя за стойку он дозарядил еще один патрон с солью, отмечая, что холод ушел и пар больше не вырывается из его рта при дыхании. С пару секунд подумав, Прохор Степанович все же решил позвонить приятелю, что владел этой лавкой и доложить о происшествии.

— Ало, Гришка, прости, что так поздно, но у меня тут происшествие. — Произнес Зодчий, стоило только на том конце услышать сонное «слушаю».

— Что случилось Прохор? — Спросил у отставного старшины его новый командир.

— Тут девка с когтями, полупрозрачная появилась. Страшная, как та смерть. — Доложил Зодчий, в меру своих возможностей, описав неприятеля.

— Скоро буду. Жди. — Только и ответил ему Гришка Трольский.

Хозяин лавки не соврал и прибыл в свои владения, буквально через двадцать минут. За это время седому старшине пришлось еще дважды стрелять по неизвестной дамочке, что так и тянула свои когтистые лапки к Зодчему.

Впустив начальство, Прохор Степанович лишь облегченно выдохнул. Всяко вдвоем оно как то спокойней. Увереннее что ль?

Гришка тем временем сразу прошел к торговой стойке и включив свет, запустил свой лэптоп. На экране появилась заставка загрузки операционной системы. Трольский тем временем нетерпеливо смотрел в монитор, барабаня пальцами по стойке.

Прохор Степанович, выключив свой фонарь поставил его на стойку, но вот двустволку, бывший военный выпускать из рук не собирался. Ему оно как-то спокойней с ней в руках было.

Лэптоп тем временем загрузился и хозяин антикварной лавки, открыл файл вчерашних покупок, начав листать его в поиске чего-то.

— Вот оно! — Довольно, воскликнул он, тут же направившись к торговым стеллажам.

Остановившись у браслетов, скрытых за толстым прозрачным стеклом, Гришка порылся в карманах, доставая из них большую связку магнитных ключей и открыл витрину. Там он схватил старинный браслет испещренный рунами и повертев его в руке, направился обратно. Положив антикварное ювелирное изделие на торговую стойку, Трольский достал из ящика под ней, железную миску, в которой было какое-то тряпье вперемешку с ветками. Кинув внутрь браслет, Гришка полил его сверху бензином из стоящей там же литровой металлической фляги, а после щелкнув кресалом металлической зажигалки с откидной крышкой, поджег. Пламя затанцевало в миске, облизывая подношение.

А вот в комнате заметно похолодало, да так что пар вновь начал вырываться изо рта. Прохор, приготовился отражать очередную атаку призрака, начав крутиться из стороны в сторону. Свет замигал, мешая нормальному обзору, а после и вовсе потух, погружая лавку во мрак ночи. Лишь пламя, да свет далеких звезд и луны, освещали окрестности. Со всех сторон послышался неясный шепот, от которого стыла кровь в жилах. Зодчий попытался включить свой верный фонарь, но тот подвел отставного старшину в этот раз, не пожелав освещать лавку.

Помянув нечистую силу, мужчина пропустил момент, когда перед ним появилась та самая полупрозрачная женщина, которую он ранее принял за мифического призрака. Ее когти пронзили тело Прохора Степановича, а пальцы сжались на сердце старика. Из его рта, пузырясь потекла кровь, а сам Зодчий стеклянным взглядом уставился в пустоту. Он уже не видел, как эта тварь впилась своими острыми зубами в больное сердце старика. Кровь в то же мгновение измазала призрачную фигуру, которая с каждым глотком становилась все вещественней и вещественней.

Гришка понявший, что сейчас придет и его очередь, схватил мел и быстро очертил себя кругом, начав читать «Отче наш», старательно не замечая потустороннее создание. Он прекрасно знал, что столкнулся не с призраком, а с самым настоящим проклятьем. Вот только за все годы работы антикваром, такое происходило в первые, а потому хозяин лавки и растерялся, не зная, как поступать дальше.

Здесь стоит упомянуть, что лавка антиквара Гришки Трольского располагалась на первом этаже старой пятиэтажки, которая недавно отмечала свой сто третий день рождения. Прямо над лавкой, располагалась квартира молодой пары. О! Эта пара имела свою увлекательную историю и тайну, которую они очень бережно хранили. Но, об этом чуть позже.

Проклятье, понимая, что достать Гришку из круга не сможет, раздуло пламя, что тщетно пыталось побороть браслет, к которому тварь была привязана, да так, что оно, пламя, перекинулось на стены, с жадностью начав поедать их, и очень быстро распространилось по всей лавке. Так что Трольский оказался заперт в своем круге. И долго там просидеть он не мог. А сам проклятый браслет не спешил расплавляться, жадные языки огня безуспешно атаковали женское украшение, не в силах его повредить.

— Там защита. — Запоздало понял Гришка, суматошно глядя по сторонам, в поисках спасения. Но к его сожалению, огонь уже успел расползтись по всей лавке, и даже начал перекидываться на соседние помещения, прокладывая себе путь на другие этажи.

Проклятье же, в последний раз посмотрев на Гришку, зловеще захохотало и растаяло в воздухе, пропав из поля его зрения. Бежать Трольскому было уже некуда, огонь смог добраться и до него, зацепившись языками пламени за одежду старика. Страшная смерть досталась ему, сгорающему заживо в бездушном огне.

Тем временем, этажом выше проходили роды. В роддом молодое семейство, проживавшее над лавкой антиквара, уехать не успели, а потому, молодой будущий отец, позвал соседа, который был целителем.

Игорь Федорович Косицкий отдыхал после тяжелого дня обязательной благотворительной практики, а потому на стук в дверь реагировать совершенно не желал. Но, что поделать, когда к тебе ломиться перепуганный юноша, что вот-вот должен стать отцом?

Пришлось целителю откликнуться, к тому же того требовал и обет его дара, благодаря которому он и смог стать пусть и слабеньким, но все же магом. А это превозносило его над плебсом, ставя на несколько ступень выше остальных. Такой статус терять мужчины совершенно не хотелось.

Сами роды проходили тяжело. Плод был крупным, таз девушки узким, да еще и пожар начался прямо под квартирой молодой пары, хотя ни лекарь, ни роженица, да и не сам будущий отец, нервно расхаживающий по комнате, этого не замечали. Не взирая на сложности, Игорь Федорович справился, и вскоре смог передать счастливым родителям их розовощекого сынишку, который едва появившись на свет, громко заплакал, оглашая окрестности своим приветственным криком. Мол, мир — встречай, я родился.

Вытерев рукавом выступивший на лбу трудовой пот, Косицкий устало привалился к стене. Оставалось только обрезать пуповину и завязать ее. Тяжело вздохнув, мужчина принялся за выполнение этого действа.

Вот только в комнате стало совсем уж жарко и как-то душно. Дышать было тяжело, так что целитель даже закашлялся.

— Александр, будьте любезны, откройте окно, а то дышать нечем. — Попросил молодого отца принявший роды лекарь.

Парень тут же бросился к окну, открывая его настежь, а в следующее мгновение, отпрянул в сторону, так как снизу к окну подбирались уже жадные языки пламени. Где-то вдали раздавались сирены пожарных, что спешили к месту происшествия. Видимо кто-то из соседей озаботился случившейся неприятностью и поспешил вызвать спасателей.

А малыш тем временем все разрывался в крике, заглушая все остальные звуки. Такое в общем-то было не характерно для детей, они ведь быстро успокаивались, стоило им только оказаться у груди матери, но этот ребенок даже не помышлял о подобном, да и спать совершенно не спешил.

— Может у него что-то болит? — Спросила Мария только что ставшая матерью. Ее утонченные черты лица, говорили знающему человеку о длинной благородной родословной. Впрочем, ее муж так же был статен и явно благородных кровей. Вот только Игорю Федоровичу, было не до тайн которые хранила эта пара молодых людей.

— Нет. Тут пожар, нужно срочно уходить. — Сообщил девушке целитель, задумавшись о том, что если пожарные не поспешат, может пострадать и его жилище, чего ему очень не хотелось.

Меж тем, юноша, покосившись на свою супругу подошел к окну и с минуту постояв там, создал водную волну, которая потушила подбирающиеся к квартире языки пламени. Да только огонь уже был внутри квартиры, вырываясь из стен, он стремился пожрать все до чего только дотягивались его зыки пламени. Он словно злой дух, обещал оставить после себя лишь разруху и пепел. Простому огню такое поведение было не свойственно, но происходящий здесь и сейчас пожар, имел своего командира, что предвкушающе облизывал свои острые зубы, прячась в тенях.

— Уходим. — Принял волевое решение Александр, направившись к своей супруге.

Он не видел, как за спиной Игоря Федоровича появилось проклятье, что пробив когтями ребра схватила целителя за сердце и вырвала то из него, тут же впившись в сей деликатес. Бывшее ранее полупрозрачным создание, постепенно набирало плотность, становясь все сильнее и опасней. Выстрели сейчас в проклятье солью Прохор Степанович, тварь бы только весело рассмеялась.

Подхватив ребенка на руки, молодой отец, помог подняться и своей супруге, которая в отличие от мужа заметила непрошенную гостью.

— Изыди! — Словно кошка, прошипела Мария, выпуская в сторону проклятья яркую молнию, что громыхнула громовым раскатом и вспышкой.

Вот только проклятье, с легкостью пережило атаку, неспешно начав левитировать в сторону молодых родителей и их дитя. Александр обернувшись, разразился целой серией слабеньких боевых заклинаний. Там был и водный бич, и лезвия ветра, и даже копье огня. Но незваная гостья, пропустила все это мимо себя, не получив ни какого урона, на доли мгновений становясь вновь бесплотной.

— Что ты? — В ужасе прошептала женщина, предчувствуя самое плохое, а потому и стараясь прикрыть собой своего новорожденного сына, которого выхватила ранее из рук мужа.

Отец же семейства не задавался такими вопросами. Вместо этого он продолжал бросать заклинания одно за другим, пытаясь понять, какая из стихий окажется эффективной против непонятного создания. Последним было «игла света», но проклятье от него суматошно увернулось, так что понять насколько эффективными окажутся плетения этой школы Александр не узнал. Но главное, он нащупал, чего тварь боится.

Мария тоже заметила страх неизвестной гостьи к свету, а потому уже в следующее мгновение начала закидывать ту световыми шариками. Муж не отставал от жены, отдавая предпочтения иглам света.

Так продолжалось буквально пару минут, но проклятье успешно укорачивалось от всех атак, а после буквально телепортировалось к мужчине, сходу вонзая в его грудь свои острые, длинные когти и вырывая из груди еще бьющееся сердце, наполненное магией, в которое тут же впилось острыми, словно у акулы зубами, зажмурив от удовольствия свои горящие алым провалы глазниц.

Истошно завопив от страха и горя утраты, Мария с новорожденным сыном на руках, бросилась в сторону выхода. В ее сознании билась лишь одна единственная мысль: «бежать, бежать, бежать». А позади звучал зловещий хохот, разносящийся по коридорам старого дома. От этого хохота по телу женщины бежали испуганные мурашки, но это только прибавляло скорости молодой матери. Она боялась в тот момент не столько за себя, сколько за свое дитя, стремясь его спасти.

Едва девушка добежала до лестницы, собираясь спуститься по ней, как за ее спиной повеяло могильным холодом. Щит света возник за спиной Марии в одно мгновение, хотя в другое время на это плетение ей понадобилось бы не менее двух минут, а тут — раз, и он стоит.

Проклятье рассерженно и даже как-то обиженно завопило, а Мария побежала вниз по лестнице, стремясь как можно скорее выбраться наружу. И ей это почти удалось. Рядом уже орудовали пожарные, стремясь потушить бушующее пламя, когда прямо перед женщиной появилось то самое проклятье, стремящееся отобрать у нее дитя.

— Не-е-е-е-т! — Завопила испуганная мать, привлекая внимание к себе.

В отчаянно попытке, спасти сына, она швырнула его в сторону прямо в одного из пожарных, надеясь на то, что мужчина успеет среагировать и поймает плод любви ее и Александра, самое ценное, что у нее было во всем мире.

Когти проклятья пробили грудную клетку девушки и вырвали из нее, еще бьющееся, обливающееся кровью сердце.

Но тварь не заметила, как Мария в последней попытке спасти ребенка, проткнула тварь копьем света, что пронзило сердце проклятья.

Уродливая, мертвенно бледная женщина, с ужасающими когтями завопила на всю улицу, воздев свою голову к небесам, дабы через несколько ударов сердца превратиться в прах и пепел.