Дневник некоего орка

Глава 4. Второй поход

Неделю находимся в летнем лагере. Продолжается обычный бардак.

Жрать нечего, спим на ветках, костров разводить нельзя. А вчера для усиления прислали Глаурунга. Тоже мне, усилитель.

Экономии ради его тоже не кормят — он переведен на подножный корм. Ну и жрет, собака, все, что попадется под ноги. Сегодня утром ему попался пятый взвод. Спасся только Вархук. Мы его теперь заикой зовем.

Говорят, к вечеру прибудут барлоги. Хоть согреемся. Надо хворосту натаскать.

Приставили меня к Готмогу ординарцем. Прошлого слопал Глаурунг. Готмог воображает, что дракон находится под его командованием и регулярно пытается донести до него свою командирскую волю. Земноводное реагирует однообразно, Готмог некоторое время ждет назад посланца, потом ждет выполнения приказа, потом идет скандалить. Первое время писал рапорты Большому Боссу, но Глау у того ходит в любимчиках, так что теперь этот несравненный полководец перестал изводить бумагу и пытается извести дракона. Например на прошлой неделе, зная, где червяк будет переходить через Нарог, послал три наших роты повынимать арочные камни из моста. Дракон сверзился в ледяную воду, вскипятил ее, вскипел сам и вылез разбираться… Какой все-таки Готмог дурак! Он сидел и наблюдал на пологом берегу, в то время как мы забрались на обрывистый. И долго наблюдали скачки по полям, я даже выиграл у Притцакха его месячное жалованье.

Полмесяца назад Готмог дал мне первое серьезное задание — привести два батальона из новеньких к Лиловому проходу, там соединиться с барлогом по имени Памбук и идти выкуривать эльфов из укреплений в верховьях Сириона. Он-де с основным войском там нас будет ждать, мы должны будем подойти скрытно и ударить эльфам в тыл. Ладно, повел.

Знал бы я, что этот Ганнибал путает верховья Сириона с верховьями Нарога, тыл с фасадом, а правое с левым — лучше пошел бы, поиграл в салочки с Глаурунгом. Естественно, никакого боя не было, и не было никакого тыла — на нас поперла сразу вся немаленькая эльфийская рать. Памбуку подпортили шкуру, даром что барлог — заорал дурным голосом и удрал куда-то в сторону Мглистого. Я отступил в Лиловый, там мы отбивались до вечера, положили кучу наших… Новеньких я даже зауважал — дрались отменно, жаль что с трехсот их число сократилось до пятидесяти. Пришлось отступать ночью и шлепать прямо по руслу чертовски холодного ручья, а потом сплавляться по Створчатому порогу с помощью наскоро связанных плотов. После порога мы удрали в лес и там сидели неделю, потом какими-то звериными тропами пробрались обратно в лагерь.

В лагере нас ждал багровый от ярости Готмог. Оказывается, он тоже потерпел поражение, и, естественно, из-за меня. Ибо я должен был, оказывается, не шастать по горам с тремястами молодцев и придурком Памбуком, а с пятьюстами отборных сорвиголов тайно следовать за основным войском Готмога. И когда, якобы разбитое в сражении, оно побежит, захлопнуть ловушку и завершить полный и окончательный разгром нарожской группировки противника. На деле же притворное бегство вскоре стало взаправдашним, потом паническим, а что было потом мне расскажут пятеро оставшихся в живых парней. Когда их немного подлечат. А мне за невыполнение приказа, утерю барлога и в силу прочих обстоятельств грозит трибунал.

На мое счастье в лагерь в это время ввалился мрачный Глаурунг. Наш Наполеон сыграл с ним очередную шутку, отправив искать главные эльфийские силы в непролазных топях Жиреха, которые наш дракоша и осушал последние полтора месяца. Увидев своего строптивого подчиненного, Готмог забыл про меня и куда-то очень заторопился. Я ушел в палатку и со злости лег спать.

Готмог сидит на остроконечной скале, а под скалой разлегся Глаурунг. Наш Македонский делает вид, что эти два события никак не связаны, пытается командовать оттуда. Несколько раз посылал за мной, но я просил передать, что сижу на гаупвахте. Нашел дурака.

Жуков наш все еще на скале. Сегодня ему изменила выдержка и он начал орать, что посылает Глаурунга на юг. Глау послал его еще дальше, а потом предложил ему спуститься и отдать приказ по всей форме. Готмог ответил, что он не нанимался делать разъяснения для всяких тупых ящериц, и что если Глау не подчинится, то он, Готмог, разозлится окончательно и покажет ему где зимуют гномы. Дракон ответил, что всегда мечтал разузнать об этом побольше, и что он согласен еще подождать. Ждет.

Видя, что Готмог дошел до ручки, я решил ему помочь. Послал к дракону Ривцака с сообщением, что в окрестностях лагеря околачивается Турин Турамбар. Саурон как-то проговорился Глаурунгу, что Турин его когда-нибудь кокнет, так что Глау, с тоской поглядев на все еще недоступного Готмога, заторопился в Ангбанд. Ривцака он практически не тронул. Во всяком случае, не доел.