Дивный Мир Будущего

Глава №3

Машинально иду вслед за Лолой, стараясь не слишком сильно пялиться на виляющий зад. Мы пересекаем проспект и углубляемся в прямую кишку улицы, кажущейся бесконечной. Я с интересом смотрю по сторонам: однотонные стены, покрытые светопоглощающей плиткой, уходят отвесно вверх; провалы окон появляются на высоте пятого этажа, а до той поры практически все пространство увешано рекламными указателями. Множество крылечек, подъездов и дверей следуют одно за другим, заманчиво помигивая привлекательной иллюминацией.

«Интересно, если я так вижу с включенным спам-фильтром, – думаю я, – То каково без него? Наверное, можно с ума сойти…»

– Желаете усилить уровень фильтрации? – как нельзя более кстати интересуется Нимфа.

– Пожалуй… – соглашаюсь я.

Зрение мимолетно моргает, мир обретает новые краски, количество рекламных слоганов тает в разы, однако их количество все равно поражает взор.

– А почему нельзя убрать полностью?

– Данная возможность недоступна вашему социальному классу, – печально сообщает ИскИн.

Вопрос вертится на языке, но пока что сдерживаюсь. Гораздо больше интересует полупрозрачная линия, указывающая направление движения. Стоит сконцентрировать взор, как подсвечивается дополнительная информация:

[Вероятный маршрут следования: ближайший универсальный арсенал одежды. Расстояние до цели: 120 м. Расчетное время в пути: 3 мин.]

Скашиваю глаза на Лолу: девушка шагает, практически не отклоняясь от предложенной мне траектории. По всей видимости, наши нейросети не слишком-то отличаются.

Мы достигаем цели немного быстрее, чем за предсказанные три минуты. Красотка идет быстро, целенаправленно, размашистым бодрым шагом; мне, с короткими детскими ногами, приходится поспевать вприпрыжку. Впрочем, искомый арсенал настолько близко, что я не успеваю даже запыхаться.

Дверь открывается, пропуская нас внутрь объемного зала, занятого целыми лабиринтами стеллажей. Желтоватый свет льется со всех сторон – с потолка, со стен, от пола – создавая слегка потустороннее ощущение. Над полками замечаю указатели, информирующие о видах разложенной одежды и ее размерах. Воздух внутри на удивление свежий, пахнет чистотой, тканью и немного – какой-то приятной зеленью.

Недолго думая, Лола подходит к вместительному хранилищу, расположившемуся прямо напротив двери. Нимало не стесняясь, девушка стаскивает робу через голову, оставаясь абсолютно голой. Нагота ничуть ее не смущает, напротив – Лола словно вовсе не замечает моих округлившихся глаз. Она бросает ненужную тряпку в хранилище, а после удаляется, покачивая смуглыми ягодицами.

Провожаю взглядом соблазнительное тело, ненадолго задумываюсь.

– Это нормально – разгуливать голышом? – спрашиваю у Нимфы.

– В современном обществе нагота не является фетишем, ровно как и табуированной темой, — с готовностью информирует ИскИн, – Ношение одежды мотивировано удобством, необходимостью терморегуляции и, конечно, эстетическими соображениями.

Тяжко вздыхаю, чувствуя себя законченным придурком. Сколько еще таких «самоочевидных» вещей мне предстоит узнать? Хорошо хоть есть виртуальный наставник, готовый в любой момент просветить глупца, исправить оплошность или предостеречь от ошибки.

– А секс? – вопрос звучит максимально глупо, как и все мои вопросы, – Что насчет безусловного удовлетворения?

– Тей, вы испытываете потребность в сексуальных контактах? – тут же уточняет Нимфа.

– Вроде бы нет… – чувствую легкое расстройство.

Какие могут быть сексуальные потребности у десятилетнего? Разве что виртуальные…

– Если желаете, я могу найти подходящего партнера, – предлагает ИскИн.

– А это ничего, что я в теле ребенка?

– На физический возраст не налагается никаких ограничений. Множество индивидов обоих полов предпочитают юных партнеров.

Стаскиваю робу, отправляя ее, по примеру Лолы, в хранилище рванья. Смотрю на себя: худощавое тело без намека на жир. На мышцы, впрочем, тоже ничто не указывает.

– Думаю, пока не нужно, – философски морщусь, оправдываясь перед машиной, – Но, если что, непременно обращусь.

Бреду между полок, рассеянно рассматривая образцы одежды. Без особого труда нахожу целую плеяду стеллажей с подходящими мне по размеру тряпками. И теперь уже с удивлением замечаю, что все они максимум двух цветов: смесь серого с грязно-белым. Неужели носить разноцветную одежду запрещено? Трогаю близлежащую кофту – на ощупь не особо приятная вещица. Представляю, как она будет сидеть на голом теле и невольно морщусь.

Взгляд пробегает чуть дальше: там, через бесплотную, но визуально заметную границу, продолжается зала с немного иной компоновкой. Разглядываю и чуть более веселые цвета, и некое разнообразие стиля и ткани. Радостно шагаю в направлении обнаруженных чудес, но меня тут же осаживает внутренний голос.

– Тей, обращаю ваше внимание, что в данным момент вы можете использовать лишь одежду, расположенную в первом секторе арсенала.

– Как это? – я искренне удивлен, – Почему?

– Второй сектор доступен, начиная с третьей ступени эпсилон, а у вас только лишь вторая.

– Ничего не понимаю, – мысленно развожу руками, – А как получить эту самую третью ступень?

– Для этого нужно совершать социально значимые поступки, – терпеливо поясняет Нимфа, – Ваш индекс социальной значимости будет расти, а после достижения необходимой отметки – вы шагнете на следующую ступень класса.

Чувствую, как голова закипает, разбираться во всей этой иерархии уже просто нет сил.

– Ну а что, если я таки заберу что-нибудь из второго сектора? – упрямо вопрошаю я, подходя к полкам с заветной одеждой.

– Я вынуждена буду сообщить о правонарушении, – с прискорбием замечает ИскИн, – Затем в дело вступает Немезида.

– Меня накажут?

– Да, Тей. Смею уверить, последствия вам не понравятся, – звучит это крайне расплывчато и в то же время угрожающе.

Обозлившись, возвращаюсь в свой сектор. Обвожу взором серо-белые горы тряпья, внутри зарождается чувство противоречия. Из вредности выбираю вещи, наиболее подчеркивающие инфантильную стилистику: короткие шорты, глупую майку, широкую кофту с капюшоном и множеством карманов. Наличие последних кажется, почему то, очень важным. Долго выбираю обувь: поначалу примерился к резиновым шлепанцам, но из соображений удобства все же нацепил что-то вроде высоких кед. Вдруг придется быстро бегать?

Натянув новые шмотки, отправляюсь прямиком к выходу. Лолы еще не видно, и в ожидании спутницы я немного верчусь перед зеркалом. Результат довольно удручающий: в отражении на меня смотрит натуральный шкет-школьник, да еще облаченный в нелепую одежонку дурацких серых цветов.

[Внимание! Вы совершили социально-полезное действие. Выбор чистой одежды и опрятный внешний вид. Индекс социальной значимости повышен на 0.01]

Индекс. Повышен. Полезное действие. По отдельности вроде бы все понятно, но итоговая фраза так и остается бесполезной мишурой.

– Эй, это что теперь, каждый мой вдох будет сопровождаться подобным комментарием? – я рассержен и недоволен.

– Если желаете, малозначительные сообщения можно отключить, – предлагает Нимфа.

– Согласен! Уведомляй только о важном.

Спустя несколько минут из лабиринта стеллажей выбирается девушка, и я поражаюсь, насколько здорово на ней сидит обычный блеклый спортивный костюм. Казалось бы – ничего особенного нет ни в штанах свободного покроя; ни в тесной блузке, облепившей девичий торс; ни, тем более, в короткой курточке, что Лола держит в руках. Однако же, красотка явно преобразилась: точеная фигура проступает сквозь ткань волнующими изгибами, незамысловатый стиль одежды лишь подчеркивает хорошо заметные объемы.

– Отлично выглядишь, – делаю неумелый комплимент, ощущая легкое возбуждение.

Может быть, тело мальчика не так уж безнадежно?

Лола кивает с благодарной улыбкой, мы выходим на улицу рука об руку.

Как и прежде, девушка уверенно направляется вперед, я догоняю, стараясь определиться с маршрутом. Очевидно, мы следуем ранее озвученному плану: посетить один из пищевых блоков. Я не успеваю отыскать ближайший на карте, поскольку он оказывается в шаговой доступности – достаточно лишь перейти на другую сторону дороги.

Внутри вижу длинную череду столиков, частично занятых посетителями. Вдоль стены тянется не менее протяженная цепь экранов, где можно сделать заказ. Мы подходим к приветственно помаргивающим аппаратам, занимаем соседние места.

Стараюсь разнообразить выбор, но очень быстро замечаю, что меню крайне ограничено. Как и в случае с одеждой, диапазон блюд, доступных для второй ступени эпсилон, весьма скуден. По сути, я могу взять лишь несколько видов цветной кашицы; в дополнение идут целых два напитка: вода и приторно-зеленый компот.

Вот тебе и безусловное удовлетворение потребностей. С одной стороны – да, все бесплатно, бери и ешь, сколько хочешь. С другой – находясь на дне социальной лестницы, можно рассчитывать лишь на самые примитивные образцы предоставляемых благ.

Делаю заказ, и почти сразу внизу от экрана открывается ниша, откуда медленно выезжает поднос с требуемыми блюдами. Дымящаяся тарелка сине-красной бурды и стакан с зеленым напитком. Кошу глаза – Лола выбрала почти то же самое, только в два раза больше и, соответственно, разных цветов.

Мы отходим подальше от экранов, садимся за небольшой свободный столик. Взяв ложку, настороженно тыкаю в слизистое желе, расползающееся по тарелке. Выглядит оно довольно отвратно, хотя запах не так уж плох. Лола уплетает за обе щеки; я, наконец, отваживаюсь последовать ее примеру. Отправляю порцию каши в рот, морщусь – горячо! А на вкус вполне себе ничего, по крайней мере съедобно.

Берусь за стакан с зеленой жидкостью – напиток, оказывается, кисловатый и хорошо освежает, тонизирует работу мозга. Во всяком случае, в голове заметно проясняется.

Проглатываю очередную дозу желе и решаю приступить к расспросам.

– Лола, а что за «индекс социальной значимости»? Куда не глянь, везде он нужен.

Едва не поперхнувшись, девушка глядит на меня с явным недоумением. Лишь спустя секунду в глазах красотки появляется понимание.

– Все время забываю, что ты склеротик, – ворчит она, пережевывая еду, – Такие вещи спрашиваешь… базовые! Даже не знаю, как и объяснить…

Пригубив компот, Лола растерянно берется за разъяснения.

– Индекс социальной значимости… Чаще его называют сокращенно «ИСЗ» или просто Индекс… Чтобы отличать от других. Это, как бы, суммарная мера твоих достижений. Как рассчитывается – не спрашивай, очень уж там хитрая формула. Для тебя пока важно усвоить одно: чем выше Индекс, тем больше у тебя возможностей и привилегий.

– Тем больше я человек…

– Можно сказать и так, – она кивает, хотя явно не до конца понимает аллегорию, – Именно поэтому нужно стремиться увеличивать Индекс всеми доступными способами!

Пережевываю порцию каши, добавляя новые фрагменты в копилку знаний.

– Ты упомянула о том, что есть и другие индексы?

– Конечно! Их целый миллион! – девушка потешно морщит нос, – Для того и есть СИЛа!

– Сила?

– Нет! СИЛа! Система Индексов Личности, – красотка растеряно крутит головой, – Как бы тебе… А! Попроси Нимфу вывести отчет!

Киваю и немного сосредотачиваюсь.

– Нимфа, отчет по СИЛе!

– Конечно, Тей…

[Индивид: Тей Козловский;

Индекс Здоровья: 1,

Индекс Физического Развития: 1,

Экономический Коэффициент: 1,

Коэффициент Интеллекта: 1.5,

Коэффициент Адаптивности: 1.1,

Индекс Духовного Развития: 1]

От увиденного глаза немного разбегаются, но это лишь начало. Стоит мне бросить взор на первую строчку, как Индекс Здоровья разделяется на подкатегории: Болезни, Медосмотры, Аллергии, Сопротивляемость, Приспособляемость, Состояние организма. Каждую из них удается разложить на дальнейшие подпункты, вплоть до состояния ногтя на мизинце левой ноги… Так же и любой другой индекс распадается на множество составляющих: Физическое Развитие состоит из Силы, Ловкости, Выносливости; Интеллект – Кругозор, Знания, Достижения, Исследования…

Кажется, всевозможным навыкам, индексам и параметрам нет ни конца, ни края! И цифры – везде куча цифр, означающих уровень развития того или иного аспекта личности. Каждый мой шаг, каждый волосок взвешен, обмерен, занесен в цифровой протокол и выведен в общий отчет. Страшно! Но и, одновременно, интересно!

На какое-то время я выпадаю из реальности, углубившись в созерцание собственных параметров. Не тешу себя надеждой сразу во всем разобраться, но хоть чуть-чуть понять структуру данных удается. Единственное, что не ясно – где предел развития?

– Лола, а вот эти цифры – это много или мало? – спрашиваю осторожно, чтобы не смущать спутницу, – Есть какая-то верхняя граница?

Девушка грустно качает головой.

– Мы с тобой на самом низу социальной пирамиды, – печально морщится она, – Хуже нас только всякие ущербные… физически или морально.

Поднявшись, красотка собирает пустые тарелки – и свои, и оставшиеся от моей трапезы. Я не свожу с нее взгляда, девушка чуть смущенно пожимает плечами.

– Социально-полезный поступок, – поясняет Лола, – Крошечная, а прибавка…

Она уносит посуду к специальной нише в стене, а я в очередной раз задумываюсь. Что же это получается: любой мой чих может быть оценен как полезное, либо как вредное действие? И за все мне придется нести персональную ответственность? Вот уж радость-то привалила… А нужна ли такая свобода?

Подождав девушку, я шагаю на улицу. Мы молчим и неторопливо идем по дороге, немного погрустневшие и осоловевшие от еды.

Спустя пару минут по правую руку показывается небольшая площадь, на удивление равномерно заполненная разномастными людьми всевозможных возрастов и обликов.

На первый взгляд – абсолютно разнородная толпа, где каждый индивид не только не связан с другими, но еще и пытается держаться несколько обособлено. Кого тут только нет: множество юных персонажей, по строению тела совпадающие с моим десятилетним организмом; мужчины и женщины, одетые, как на подбор, индифферентно, так что сложно отличить одних от других; несколько оригиналов, щеголяющих почти голышом.

И все же, кое-что объединяет этот сброд: серость, безликая и тупая безвкусица, абсолютно обескураживающая на фоне их бесплодных попыток выделиться.

– Что здесь за собрание? – шёпотом интересуюсь у Лолы.

– Вот там, на другом конце, – она указующе машет ладонью, – Транспортная станция.

– Тоже бесплатная?

– Конечно, – кивает красотка, – Только нам запрещено покидать пределы текущего сектора…

Остается только хмыкнуть: чего-то подобного я ожидал. В этом мире, оказывается, все дается даром, но с поистине драконовскими ограничениями.

– А сектор – это много? – уточняю я.

– Ну… – девушка недоуменно оглядывается, – Сколько мы с тобой прошли? Домов пять… Они примерно составляют блок.

– Что еще за блок?

– Блок домов! – нетерпеливо фыркает она, – Сто блоков объединяются в квадрат. Из квадратов складываются сегменты. А множество сегментов образуют сектор! Вот и считай, много это или нет…

– Получается прилично, – пытаюсь мысленно охватить такую прорву строений, – А есть что-то и больше секторов?

– Всегда есть что-то больше, – красотка явно не желает развивать эту тему, – Из секторов состоит круг; круги образуют систему; а потом…

Она внезапно замолкает, остановившись на полуслове. Я удивленно смотрю на застывшее лицо, поворачиваюсь, стараясь проследить направление оторопевшего взгляда. И сразу вижу причину, побудившую половину собравшейся толпы восторженно выдохнуть. Ибо не заметить ее невозможно.

Из дверей транспортной станции выходит женщина. Да не просто женщина – богиня! Если Лолу можно назвать красоткой и сексуальной дамочкой, то эта… Она прекрасна в истинном значении красоты. Фигура, словно вылепленная с учетом всех требований гармонии и правильности пропорций; идеальные выпуклости, потрясающие воображение, но не выходящие за рамки приличий; невероятно милое притягательное лицо, по которому можно преподавать анатомию чуда; очаровательная прическа, изящная походка – все в незнакомке вплотную приближалось к недостижимому идеалу!

Одежда богини поражает! Здесь нет и намека на серые робы, что служат безликой толпе для прикрытия срама. Женщина одета с иголочки – разнообразно, стильно, ярко! Великолепный наряд изумительно подчеркивает и без того неземную красоту, позволяя взгляду вдоволь насладиться изгибами вечно юного тела.

Смотрю на незнакомку, разинув рот. Она спокойно спускается с крыльца, с полным осознанием собственной значимости и величия. Готов поклясться, что, помимо богоподобной внешности, вокруг женщины и на физическом уровне расходится невидимая аура сексапильности, разлетаются в воздухе флюиды желания и страсти. Пожалуй, перед такой красотой не устоять никому! Мужчины должны бы штабелями падать у ног незнакомки… Да и не только мужчины!

Но ничего подобного нет и в помине. Толпа судорожно, можно даже сказать – слегка панически – расступается перед женщиной, образуя широкий людской коридор. И не удивительно: кроме ангельской прелести в незнакомке чувствуется и дьявольская сила! Пусть она не может похвастаться объемами мышц, но в каждом шаге, в каждом покачивании рук, неуловимом движении ладоней, чуть заметном прищуре глаз – во всем ощущается несгибаемая воля и поразительная мощь! Мощь и красота, подобные достоинствам античных богинь!

Невольный холодок пробегает по позвоночнику, волосы на голове встают дыбом; я дрожу от внезапного чувства собственной незначительности на фоне несокрушимой силы. Чувствую себя пустым местом, букашкой, ничтожеством по сравнению с невероятной незнакомкой. Да что там я! – богиня может раскатать в тонкий блин всю эту толпу, даже не вспотев!

И все же, откуда-то изнутри приходит ощущение сопричастности. Словно и я достоин подобного величия! Больше того – будто я был таким же, и даже лучше, совсем недавно! Появляется твердая уверенность: незнакомка и я – одного поля ягоды!

Не обращая никакого внимания на восхищенные перешептывания и вожделенные взгляды, женщина уверенно пересекает площадь. Люди буквально разбегаются с ее пути, толпа подобострастно расступается, не осмеливаясь приближаться к богине. И только я, презрев все доводы разума, шагаю навстречу.

Слышу предостерегающие оклики, перед глазами мелькают окрашенные тревогой сообщения Нимфы – игнорирую все! Упрямо делаю еще два шага прямиком в образовавшийся людской коридор. Всеми фибрами ощущаю невероятную по силе ауру незнакомки – смесь оглушающей красоты и уничижительной мощи, буквально раздирающей воздух. И с трудом, пересиливая навалившуюся оторопь, открываю рот, кое-как извлекаю из гортани робкие звуки.

– Здравствуйте! Разрешите…

Не успеваю договорить.

В меня словно на бешеной скорости врезается стальная плита, ужасающим ударом отбрасывая хлипкое тело далеко назад. Сердце замирает, воздух с шумом выходит из легких, зрение отказывает, сознание гаснет еще в полете. Вспышка запредельной боли пронзает мозг, и он послушно отключается, отправляя перегруженный разум в небытие.