Джареф. Кровь. Цикл Мемуары Бога

Прелюдия

В небольшой, но богато обставленной комнате, освещенной пламенем камина и свечами на письменном столе, сидел мужчина, склонившись над пустой страницей книги, с пером алого цвета в руке. Его длинные волосы, бело-серебристой волной спускались по спине, скрывая спинку стула и часть черного шелкового халата. Голову сидящего венчали серебристые изогнутые рога, что мягко сияли при свете свечей и отбрасывали алые блики от огня в камине. Черный орнамент на них поглощал любой свет и, казалось, что сегменты роговых украшений сломаны и парят в воздухе, на расстоянии друг от друга.

Кожаный переплет книги. Запах страниц. Новых. Чистых. Кончик серебристой ручки-пера погружается в стеклянную чернильницу и замирает над шероховатой поверхностью первого листа толстой книги в темном переплете.

– Всегда так сложно начать, – глубокий баритон прозвучал в тишине помещения. В голосе просквозило столько нерешительности, страха и желания, словно сидящий мужчина решался на шаг в пропасть.

– Джареф? – сонный женский голос хрипло и взволнованно вторил мужчине. Зашелестело одеяло, и с легким стоном, в полумраке на большой кровати на четырех столбиках с балдахином из тяжелого красного бархата возник силуэт женщины. В ее глазах тлели алые искорки беспокойства.

Мужчина положил перо и изящно встал, затушил несколько свечей на столе и зашагал к кровати. Его шаги тонули в толстом ворсе ковра алого цвета.

– Я здесь, любимая, – мужчина сел на кровать, касаясь рук женщины, что поддерживала одеяло на округлившемся животе. Его длинные тонкие пальцы с сеткой шрамов древней вязи нежно поглаживали руки брюнетки. – Прости, что разбудил тебя.

Женщина потянулась к мужчине, мягкие губы разомкнулись от улыбки. Джареф, так назвала его женщина, лег на кровать, прижимая к себе жену, стискивая ее в нежных объятиях. В его синих глазах горела любовь.

– Ты решился на мемуары?

– Да. Во мне столько воспоминаний разных людей, что я все чаще теряю себя. Пора дать им покой.

– Это замечательная идея. Буду со страхом ждать окончания первой книги, – улыбнулась эльфийка. – Хочу знать о тебе больше, чем знаю сейчас.

– Ты мой первый и главный читатель, – твердые мужские губы коснулись виска женщины в поцелуе. – Отдыхай. Я буду рядом.

Чуть позже, когда забрезжил рассвет, мужчина вернулся к столу, почистил перо от засохшей туши и принялся за первую в своей длинной жизни книгу.

«За моей спиной проложен длинный жизненный путь, прежде чем я обрел бессмертие и стал Богом. Мое рождение в смертном теле маленького мальчика, в судьбу которого вмешивались ни единожды, было предписано старым, давно забытым пророчеством моей Общины.

Но начну сначала.

Это случилось тысячу четыреста двадцать три года назад. Мне едва исполнилось двадцать семь. Я тогда был юн и наивен. Но, спустя полтора тысячелетия, думаю так же…