Детектив-чародей

Аннотация:

Часть 1. Мария Золотарева всего лишь хотела найти работу секретарши, ей и в голову не могло прийти, что она - ведьма, а её будущая специальность - детективное расследование в среде магов, чёрных и белых. Для спасения собственной жизни ей необходимо разобраться кто её враги, а кто друзья, решить для себя: станет ли она тринадцатой в компании чёрный магов, либо перейдёт на сторону белых. У неё есть всего шесть месяцев до окончания курсов в магическом университете, и за это время девушка должна распутать паутину лжи, изучить магическое искусство, сразиться с врагами и любовью к директору института Джонатону Вейсу, а ещё - выжить. Часть 2. Эвелина попадает в другой мир, куда её переносит волшебный талисман драконицы Листры. Двенадцать чёрных магов заперлись в своём замке, окружённом белыми магами. А она - тринадцатая. Она должна придти им на помощь. Но… до этого ей нужно притвориться аристократкой Элли Трейн, недавно умерщвленной белым магом Виллиной и проучиться вместо неё в магической академии этого мирка. Целый год. Кроме разных приключений, в академии её ожидает её самая большая любовь - вампир Дайн Трейн.

Детектив-чародей

– Значит, вас зовут Мария Золотарева? - мягкий, вкрадчивый голос был подстать владельцу. Молодой мужчина чуть приподнялся над дубовым столом, и слегка наклонил голову, не спуская карих глаз с девушки. А она действительно стоила самого пристального внимания: невысокая, хрупкая, с правильными чертами лица, чуть раскосыми, разноцветными глазами: один - зелёный, другой - синий. Длинные золотистые волосы небрежным сверкающим водопадом спадали до тонкой талии.

Девушка спокойно встретила его взгляд - и не такие встречала - поправив тонкими, длинными пальчиками прядь волос, упавшую на глаза.

– Да, это действительно моё имя. Надеюсь, место секретарши ещё свободно? Зарплата меня заинтересовала, но хотелось бы поточнее узнать о характере работы… Надеюсь, вы понимаете, Геннадий Павлович, что в мои обязанности не входят услуги сексуального характера?

Мужчина странно усмехнулся: - Ну, разумеется! Если бы вы знали меня лучше, то есть дольше, вы бы не стали беспокоиться о подобных вещах. Я мужчина очень, очень переборчивый. А работа… Вы ведь знаете компьютер?

– Естественно, любая секретарша просто обязана в наше время его знать. Сейчас без этого - никуда.

– Сможете быть предельно вежливой с любым клиентом, не обращая внимания на его цвет, запах и национальность?

– Разумеется, - твёрдо ответила девушка, постепенно приходя к выводу, что её наниматель - весьма странная и колоритная личность. Может быть, даже псих. Но её это не волновало - главное, чтобы он заплатил ей деньги, а потом - хоть на люстрах качается.

Она покрутила головой, разглядывая обстановку, где ей придётся работать, если возьмут. Что-то начало беспокоить её в обстановке и мужчине. Сама квартира состояла из шести огромных комнат, плюс - кабинет с удобной мебелью, старинными статуэтками, которые подкарауливали в самых неожиданных местах, пугая до полусмерти. Мария уже успела наткнуться на одну такую статуэтку, чуть не получив инфаркт и ударившись коленкой.

На гигантском письменном столе высился позолоченный лев, у которого, благодаря горевшей внутри лампочке, светилась голова и зелёные глаза. Эффект был потрясающим - казалось, что тварь вот-вот накинется на тебя, презрев законы гостеприимства. Несмотря на евроремонт в комнатах, тех, через которые они прошли, чтобы попасть в кабинет, ощутимо сгустился дух старины, подавляющей древности. Почти ощутимый запах пыли и тлена с трудом перекрывал цветочный аромат освежителя воздуха.

– Вас что-то тревожит? - голос незнакомца заставил Марию снова обратить на него своё внимание. Он казался молодым: лицо смугловатое, гладкое, бритое, глаза большие, карие, но не коровьи, - смягчались длинными ресницами. Каштановые локоны тщательно распределены по всей голове. Деловой костюм под цвет волос и глаз. Из кармашка небрежно торчит мобильник. Вроде бы самый обычной деловой человек. Разве что слишком интеллигентный для нового русского. Но Марию всё равно что-то беспокоило. Словно перед ней опытно выпендривался актёр, облачившийся в чужую для него одежду. Слишком серьёзно смотрели его глаза, словно его обладателю было много-много лет или даже веков. Такие глаза не могли принадлежать молодому парню, а лишь опытному, зрелому мужчине.

– Странно тут у вас, - неожиданно вырвалось у неё под влиянием чувств, хотя обычно она привыкла держать свои эмоции под контролем. Особенно когда проходила собеседование на работе. - Совсем непохоже на фирму, - уже с отчаяньем произнесла девушка, яростно вцепившись в сумочку. Она была уверена, что её уже не возьмут - весь лоск слетел с неё, как шелуха, и изящная европейская красавица превратилась в наивную славянскую девушку. Её губы задрожали, она представила себе свою коммуналку, куда ей придётся вернуться к ворчливой прабабушке, которая содержала её на свою пенсию. Глубоко вздохнув, Мария подумала о вечной геркулесовой каше, мрачном туалете, больше всего напоминающем место преступления в фильмах ужасов, где на стенке висели крышки для унитаза - для каждой семьи - своя. Как же ей не хотелось туда возвращаться! А зарплата, указанная в объявлении, могла бы позволить ей снимать квартиру и даже помогать зверской бабушке.

– Не волнуйтесь, - каким-то загадочным образом Евгений оказался у неё за спиной, и отечески похлопал по плечам, - работу вы уже получили… ещё до того, как пришли ко мне.

– Это вы про что? - с недоумением вопрошала она, на всякий случай отодвигаясь от него подальше.

– Я не стал бы приглашать на собеседование кого попало, не люблю напрасно потраченного времени. Я наводил о вас справки, Мария, вы, именно вы, та девушка, которая мне необходима: у вас довольно мужества и внутренней силы, чтобы не сойти с ума от той работы, которую я вам предлагаю. Евгений мягко улыбнулся и погладил её по плечам: - Знаете ли вы, кем являетесь? Вы - магическая девушка! Мужчина снова немыслимым образом оказался сидящим перед ней в кресле - Мария только глупо хлопала глазами, застыв, как статуя. Перед ним появилась кожаная папка, где золотыми буквами было выбито её имя и фамилия. А также отчество и год рождения.

– Итак, по своему происхождению, которого вы не знаете… вы - ведьма. Точнее, если говорить деликатнее, вы обладаете магическим даром, который ценят в определённых кругах. Например, я. Думаете, так легко найти необходимую мне секретаршу даже за такую зарплату, которую я предложил? Евгений потыкал пальцем в экран компьютера на столе, открыл Интернет, нашёл сайт, где Мария нашла вакансию его фирмы. Он покачал головой, беспомощно разводя руками: - В наше время трудно найти секретаршу, которая не будет падать в обморок при виде демонов, вампиров и привидений, как и прочей разношерстной публики. Как вы понимаете, зарплата тут не играет совершенно никакой роли. А только происхождение, дар, и смелость! Только не надо смотреть на меня, как на идиота, я этого не люблю! - неожиданно резко добавил он. - Я знаю, о чём вы думает но, уверяю вас, вы ошибаетесь! Итак, подведём итог, - он заложил ногу за ногу, - я ждал именно вас, все остальные претендентки получили отказ - я положительно умаялся, отказывая им - современные леди такие настойчивые… Теперь всё зависит только от вас. Согласитесь, даже в наш просвещённый век, где вовсю используют магию, правда, даже не понимая, что делают, такую девушку как вы, найти сложно. А убедить, что она именно та - ещё сложнее.

– Да уж, - механически ответила ошеломлённая Мария. Больше всего на свете ей хотелось вернуться в страшную коммуналку к бабушке и овсянке. - А у психиатра вы консультируетесь? Хоть иногда, для профилактики? В современном обществе это тоже приветствуется, наряду с магией - и чёрной, и белой, и серой, - совсем уж невежливо добавила она, думая, что общается с психом.

– Вот психиатров-то я боюсь куда больше чем чёрных магов! - серьёзно сказал он. - Страшные люди, абсолютно безжалостные. Так как, вы согласны у меня работать? Зарплата - в утроенном размере, отдых - в параллельных мирах улучшенной планировки. Если хотите, будете получать зарплату золотом, брильянтами или долларами, на ваше усмотрение.

– Простите меня, но вы - сумасшедший! - твёрдо сказала девушка, беря сумочку в руки и вставая во все свои длинные ноги. - Сожалею, что отняла у вас время, - вежливо, но, едва сдерживая раздражение, она направилась к выходу, следя за работодателем краем глаза - кто знает, что следовало ожидать от сумасшедшего. Но Марию продолжал тревожить странный запах ветхости в абсолютно новом, с иголочки, кабинете. И необъяснимо-быстрые передвижения мужчины по комнате.

– Не уходите! - взмолился Евгений. - Мне действительно до зарезу нужна секретарша! Но и не бойтесь, мне не нужна секретарша-истеричка, - добавил он, ловя её испуганные взгляды. - Я понимаю, так прямо сложно поверить в мою глупую болтовню, - Гена лукаво улыбнулся. - Давай сделаем так: вы поработаете на меня до моего первого клиента. Посмотрим, переживёте ли вы его… Снова улыбка озарила его прекрасное лицо, по-детски лукавая, несмотря на страшные слова. Казалось, незнакомец обладал золотым голосом Дизраэли, и был способен самые страшные истины выдавать за шутки.

Видя до белизны сжатые на сумочке костяшки пальцев, мужчина добыл из кармана слиток золота, и швырнул к ней по столу: - Давайте хоть попробуем, вдруг сработаемся! Возьмите задаток!

Мария Золотарева нерешительно дотронулась до слитка: - Это что, золото, или просто камень? Оно что, настоящее?!

– Безусловно! Подделок не держим, бережём репутацию фирмы.

Она медленно покачала головой, борясь с искушением остаться. Просто из интереса: как будут дальше развиваться события? Что ещё придумает этот спятивший красавчик? Ведь жизнь на самом деле так банальна, что любые отклонение от привычной рутины привлекают, как свет - бабочек.

– Что, не берёте? Неужели золото вышло из моды? - с разочарованием спросил мужчина.

– Да нет… беру…, - проговорила Мария, облизывая губы. - Но не золотом… Я не золотоискатель, и в слитках не нуждаюсь. К тому же, шастать по городу с золотыми слитками не привычна. В приключенческих романах я читала, что они страшно тяжёлые. Давайте лучше доллары. И, если они случайно окажутся настоящими, я буду у вас работать, будь вы трижды псих и четырежды чёрт!

– Как твоё собеседование? Как обычно: руки под юбку и в результате пощёчина, и никаких денег? - сварливо поинтересовалась бабушка, зябко кутаясь в шерстяную шаль, застёгнутую у горла потемневшей от времени серебряной брошью. Старуха мозгами застряла в прошлом, считая, что раньше было лучше. Седеющие, жирные, нечесаные волосы обрамляли морщинистые, обвисшие щёки, глубоко запавшие, словно вдавленные в глазницы, чёрные глазки, пристально смотрели на внучку.

– Да нет, меня взяли, и задаток выплатили, но, по-моему, мой шеф - псих! Но это не так важно, главное, что он ко мне не приставал.

– Тогда поработай, какая тебе разница, псих он или же нет? - проворчала Анастасия Степановна, потирая морщинистую шею. - Ты и так, по-моему, чересчур переборчива, и забываешь, что это ты приходишь на собеседование к людям, а не люди к тебе. Хотя я, как потомственная аристократка, прекрасно тебя понимаю. Но времена сейчас другие, к сожалению.

– В прошлые времена тебя могли просто расстрелять, - сухо ответила Мария. - За аристократическое происхождение. Кстати, я сняла себе комнату поближе к работе, - призналась она, - ты ведь не возражаешь?

– Нет, конечно. Вместе нам жить нельзя, только нервы друг другу портим, - немедленно согласилась Анастасия. - Я всегда предпочитала жить одна, но когда погибли твои родители, мне ничего не оставалось - не отдавать же тебя в детдом. Боюсь, там совсем нет аристократов… Сейчас ты достаточно взрослая, чтобы принимать собственные решения.

Девушка скептически, но с любовью глянула в глаза бабушки, сердитой, но доброй, нервной, но справедливой.

– Я оставлю тебе немного денег, если приживусь на работе - оставлю больше. Мария тяжело вздохнула: - Только очень уж он странный, мой шеф. Прямо нечистая сила какая-то…

На следующий день Мария приехала на работу пораньше. И впервые обратила более пристальное внимание на номер квартиры: жёлтая цифра 13.

"Очень мило!" - подумала она, нажимая на кнопку звонка. "Как раз в стиле фильмов ужасов".

Дверь неслышно открылась сама по себе, за ней никого не оказалось. На полутёмном пороге стояли пушистые тапочки с розовыми кроличьими ушками. "Точно, всё как в мистическом фильме! Только тапочки немного не вписываются".

Мария уже знала, что её шеф - псих, поэтому решила ничему не удивляться, самооткрывающуюся дверь приписала какой-то новейшей технологии. Она разделась, повесила пальто на крюк, надела тапочки, сняв измазанные уличной грязью и снегом сапоги. В непривычно чужом помещении Мария сначала заблудилась в длинных, запутанных коридорах, а потом нашла кабинет, где вчера её подвергли странному собеседованию, напомнившему ей безумные диалоги Алисы в Стране чудес.

Директора на этот раз не было, но напротив его письменного стола появился ещё один стол с компьютером, факсом и модемом. Изящное кресло уютно распахивало свои кожаные объятья, предлагая отдых. На столе лежала длинная деревянная палочка, а недалеко от неё находилась большая хрустальная пепельница.

"А это ещё для чего? Палка - чтобы от посетителей отбиваться? А пепельница вообще зря стоит - я ведь не курю. Я и в своём резюме писала, что не курю. Кажется, мой шеф не только псих, но ещё и невнимательный", - размышляла Мария, осторожно опускаясь в кресло. Кресло на самом деле оказалось необыкновенно уютным, и она блаженно развалилась в нём, вытянув ноги под столом. Охватывая взглядом весь кабинет, Мария вдруг осознала, что всю жизнь мечтала работать именно в таком месте: тихом, с евроремонтом и следами старины одновременно; большим столом с удобном креслом и полным набором новейшей техники. Странный запах снова ударил в ноздри - словно крепкие духи. Но он навевал покой - тревога постепенно покидала её.

В кабинет вошёл, приятно улыбаясь, Евгений, с трудом удерживая в руках длинную стопку старых, почти развалившихся книг в кожаных переплётах. На этот раз он был в джинсах и синей рубашке, расстёгнутой сверху. По его шее вилась серебреная цепочка, уходя вниз. С взъерошенными волосами, в тапочках, он выглядел обычным работником, а никак не директором. Присмотревшись к книгам, которые почему-то приковывали её пристальное внимание, словно заворожили, Мария с изумлением заметила, что некоторые обложки украшены орнаментами из драгоценных камней, - во всяком случае, они ярко блестели даже в утреннем полумраке. На улице клубились серые тучи, свиваясь в белесый туман, которые сливался с белым снегом. Свет не был включён, и нереальный полумрак царил в кабинете - царство больных грёз.

– Вот, держи, читай, учись, - с шумом выдохнул Евгений, сваливая стопки книг перед ней на стол. - Я рад, что ты вернулась, - он лучезарно улыбнулся.

– А могла бы не вернуться: взять деньги и уйти, - отозвалась Мария, не решаясь коснуться древних книг, словно украденных из музея. - Может быть, я действительно дура?

– То, что ты вернулась, означает, что ты - волшебница. Точнее, будешь ею, когда выучишься. Если тебе у нас понравиться - отправлю тебя на курсы волшебства в Англию.

Мария опёрлась локтями на крышку стола и тоже усмехнулась в ответ: - Сэр рыцарь, вы умеете красиво говорить. Но я не такая глупая, чтобы в это поверить. К тому же, мне не очень хочется становиться парапсихологом. Теперь я поняла, вы принесли мне учебники по магии, а эта вполне обыкновенная на вид палка - никак волшебная палочка? - с издёвкой заметила Мария. Схватив палочку за кончик, Мария небрежно помахала ею в воздухе.

С другого конца палочки вырвался сноп жёлтых искр, - Мария следила за происходящим, выпучив глаза и потеряв дар речи.

– Мамочки, - наконец прошептала девушка, бледнея и медленно клонясь набок. - Это ведь бенгальский огонь, правда? - с надеждой обратилась она к ухмыляющемуся Геннадию, с тоской глядя на вылетающие искры, которые почему-то вдруг стали зелёными. А потом - красными.

Мария переводила беспомощный взгляд с палочки в намертво сжатой ладони на довольное лицо своего нового директора.

– Разумеется, нет! Это - самый настоящий магический огонь. А палочка действительно волшебная. А ты - маг, что я тебе, дубине, пытаюсь втолковать, так как только человек с магическим даром может зажечь огонь в палочке. Евгений уселся за свой стол и переплёл пальцы: - Что ещё раз доказывает, что я в тебе не ошибся. Твоя кровь, некоторые твои предки, их гены… Дивное переплетение генов, загадочная паутинка. Такое встречается раз в сто лет. Во всяком случае, в этом Мире.

– Я за вас рада, но мне-то что делать? Вдруг я загорюсь или подпалю ваш красивый кабинет?

– Дорогая, а пепельница на что? Правда, для тушения сигарет она тоже годиться. Затуши!

Девушка подбежала к своему столу, стараясь держать палочку подальше от себя, и потыкала горящим концом палочки в пепельницу - к её огромному облегчению разгоравшийся огонь потух, искры погасли.

– Первое правило мага - не начинать того, что не сможешь закончить, - внушительно заметил Геннадий, разваливаясь в кресле. - А также: не хватать того, с чём не сумеешь справиться.

– Я бы тебя с удовольствием прикончила! Так меня напугать! - проворчала тяжело дышащая Мария, отбросив палочку на край стола.

– А как же иначе? Я пытался объяснить тебе спокойно - ты не верила. Конечно, я мог просто превратить тебя в жабу, но это было бы слишком жестоко. А так потрясение оказалось минимальным. Как раз таким, как надо.

– Да, я уже поняла, что риск благородное, но опасное дело, - вяло отозвалась Мария.

– Прекрасно! Я рад, что вы это поняли! Итак, помните наш уговор? Я сейчас ухожу, а вы примете вашего первого клиента. Надеюсь, вы уже немного отучились удивляться? Геннадий, словно издеваясь, перескакивал с ты на вы - и наоборот.

– Немного. Ещё несколько подобных штучек, и я сойду с ума, но удивляться перестану. Тогда меня можно будет и с пришельцами знакомить, и чарам обучать… Вы случайно не инопланетянин?

– Нет, я просто маг. Белый! - подчеркнул последнее слово Геннадий.

– Уже лучше. И то приятно, что вы не зелёный в жёлтую крапинку. А магов я люблю - я про них много читала, - быстро говорила Мария, не сознавая, что несёт.

Мужчина с сочувствием глянул на неё: - С вами всё в порядке? Шок уже проходит? Или дать валерьянки?

– Уже всё, - Мария несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула, потирая дрожащие пальцы. - Мне уже лучше. Можно жить дальше.

– Отлично, тогда смотри сюда, - он подошёл к массивному дубовому шкафу, стоявшему возле двери. Шкаф был пузатым, запорошенным пылью, его изогнутые ножки оплела паутина, а в замке торчал жёлтенький ключик. - Посетители будут приходить через шкаф. Никаких звонков в дверь, никакого беспокойства - только полезут тихонечко из шкафа… Вам остаётся только расспросить, чего они от меня хотят и записать. Вы же владеете скорописью?

– Конечно. Я ведь окончила курсы стенографии! - обидчиво заметила девушка.

– Вот и чудненько, - мило улыбнувшись, молодой мужчина с глазами старика слегка поклонился и направился к выходу: - Гости сами будут из шкафа лезть… ты только успевай их интервьюировать.

Мария закивала, подперев подбородок рукой, и глядя на него безумными, круглыми глазами.

– Ага, спрошу у них, у инопланетян этих, как им там в шкафу живётся…

Несмотря на уже произошедшие чудеса и предчувствуя чудеса будущие, она не хотела отказываться от иронического взгляда на происходящее. Таким образом она справлялась с нарастающим стрессом, который вот-вот грозил перейти в безумие. - А вы почему в шкаф не лезете? - трясясь от истерического хохота, поинтересовалась она.

– Потому что это вход для посетителей и моих клиентов. Для магов- специалистов существует множество других, более удобных входов. Жаль, выходов меньше. Иногда это вызывает затруднения, особенно, когда необходимо очень быстро свалить. Уже удаляясь, он обернулся к ней: - Настоятельно советую до прихода клиента выучить Морозное дыхание - заклинание для тушения пожаров, - предложил он - и пропал в полутьме коридора, как в космической чёрной дыре.

"Что-нибудь для тушения пожаров!" - с иронией подумала девушка, яростно листая страницы той книги, которая лежала поверх всей книжной кучи. Листы были жёлтыми, сухими, и частично залитыми чем-то неприятным. "А слабо было огнетушитель купить?"

Магическая книга, пугая страшными иллюстрациями, навела на неё тоску, столько в ней было всяких длинных и непонятных заклинаний.

"Проще программирование выучить, чем заклинания!" - с жалостью к самой себе подумала она. "Как вообще можно выучивать строки без рифм? Это же просто изнасилование самой себя!"

Но это было вначале. А потом у Марии появилось ощущение счастья, словно она читала не дикие тексты, а самую любимую фантастику. Она ощущала, как незнакомые строки всё глубже затягивают её в омут магии.

В аннотации она прочла надпись, рассмешившую её: "Перевод на русский язык сделан Маркусом Девоном, филологом магических искусств".

Читая заклинания, и вовсю кайфуя, она внезапно вспомнила про Морозное дыхание, и, порывшись в книге под названием "Энциклопедия магических заклинаний", без труда нашла нужное заклинание. Сперва она прочла аннотацию к нему: Заклинание "Морозное дыхание" подходит для тушения обычных пожаров, типа поджога, для тушения колдовского пламени и пламени из уст драконов. Но для особо крупных драконов больше подходит заклинание "Всемирное оледенение".

Выучив морозное заклинание, Мария вдруг заметила, что в окнах уже притаился вечер.

Взяв со стола директора золотого льва, у которого во тьме сами собой светились глаза, - чем темнее становились, тем ярче они сияли, она поставила львёнка себе на стол в виде лампочки.

Порывшись в ящиках своего нового письменного стола, она обнаружила кипы чистой бумаги для ксерокса и записей, ручки, оточенные карандаши, и другие полезные мелочи, совершенно необходимые секретарю.

Вынув несколько листков бумаги и ручку, Мария невольно взглянула на шкаф. И с ужасом обнаружила, что дверцы начали медленно приоткрываться, будто их толкали изнутри. Из шкафа спокойно выходила маленькая девочка лет десяти, с длинными белокурыми волосами, одетая в траурное чёрное платье. Красивая, в общем, девочка, если бы не глаза: абсолютно чёрные, без зрачков и белка. Страшными казались эти пятна мрака на беленьком личике красивого ребёнка.

Постепенно в чёрной мути глаз появились золотистые кошачьи зрачки, словно два огонька свечи, горящие в тёмной комнате.

– Зд… здравствуйте… Вы к Геннадию? - почему-то тыкая ручкой себе за спину, бормотала Мария, запинаясь, и уставившись во все глаза на нежданную гостью.

Девочка вызывала у неё приступы ужаса, волны паники поднимались от сердца к горлу, вызывая тошноту и головокружение.

Вцепившись в ручку, как утопающий за соломинку, Мария приготовилась писать.

Девочка беззвучно подошла ближе к её столу - сердце Марии чуть не выпрыгивало из груди.

Кончик ручки коснулся бумаги, и, под пристальным взглядом девочки, бумага начала гореть.

Мария, оцепенев, наблюдала, как бумага становиться чёрной, а язычки пламени тянуться ввысь.

Включив подсознание, она отчётливо вспомнила Морозное заклинание. Заклинание само вырвалось из скованных молчанием губ. И она дыхнула холодом на горящий листок не хуже дракона. Увидев, как из её рта выдувается вьюга, словно изо рта Снежной Королевы на картинках, Мария чуть не лишилась сознания. От себя она такого не ожидала.

– Слушай, ты, исчадье ада! Если хочешь что-нибудь передать моему шефу, перестань поджигать ни в чём не повинные бумажки! - Схватив волшебную палочку, она постучала ею по столу, как учительница - указкой. - Так ты будешь говорить? - уже с отчаяньем воскликнула Мария.

Девочка медленно покачала головой, странно улыбнулась, положила на стол запечатанный чёрным сургучом и обвитый чёрными лентами конверт, и снова скрылась в шкафу. Мария бросилась к шкафу, и, тяжело дыша, навалившись на него всем телом; заперла его на ключ. Ей было уже плевать, придут другие клиенты, или нет, она больше не хотела видеть подобные ужасы. На сегодня с неё было достаточно приключений.

Геннадий вернулся под конец дня.

– Ну, и как у нас успехи? Мы живы? Уже приятно, - затараторил он, разглядывая Марию со всех сторон. Его взгляд упал на конверт, до которого Мария боялась дотрагиваться, чтобы он вдруг не воспламенился сам собой.

– О, так мы выполнили поручение! Просто замечательно! Вижу, я в тебе не ошибся.

– Я заперла в шкафу какое-то огнедышащее чудовище в виде маленькой девочки, - устало произнесла Мария, взглянув на часы, висевшие на стене: - Понятие не имею, что оно делает там эти четыре часа, но шкаф пока цел.

Геннадий расхохотался, постучав Марию по плечу: - Не волнуйся! Это чудовище давно уже у себя дома, и шкаф не грызёт, я тебя уверяю!

– Я за неё рада, но что делать мне? Уже за полночь, как я доберусь домой? Может, вы вызовете для меня такси?

– А зачем тебе уходить? Ты забыла дома что-то важное? Тампоксы?

– Да, зубную щётку… пижаму… тапочки… Нет, тапочки у меня уже есть на ногах… Я и забыла.

– Всё что ты перечислила, у меня есть. Хоть магазин открывай. В этой квартире шесть очень уютных комнат, я занимаю одну из них, работаю в кабинете, где мы сейчас болтаем. Остаётся четыре. Тебе хватит? Так остаёшься?

Не дожидаясь ответа, воспользовавшись шоковым состоянием девушки, изрядно переутомившейся после сегодняшних подвигов, он потянул её в коридор, который красиво освещали электрические лампы в виде факелов.

Открыв все четыре двери, Геннадий усмехнулся: - Выбирай любую, а я иду спать. Двери закрываются изнутри, и в каждой комнате имеется свой выход в туалет. Туалет, к сожалению, один, зато ванных - три. В каждой комнате есть шкаф - Мария вздрогнула. - Не пугайся, обычный шкаф с чистым пастельным бельём, полотенцами и халатиками. А также море одежды вашего размера.

– Вы что, заранее мне одежду купили? Жениться собираетесь?

– Да нет, конечно же, но я считаю, что секретарша - друг человека. А для друзей я способен на многое. К тому же я - маг! Мне не обязательно что-то покупать, чтобы оно у меня было! Считай, что я всё это наколдовал минуту назад.

– А кто будет вашим клиентом завтра: говорящий крокодил или призрак? Лев-извращенец? Мне страшно не только с вами работать, а даже находиться в одном доме. Может, лучше я домой пойду? Могу даже пешком!

– Не выдумывай, Мария, ты скоро привыкнешь. Обещаю тебе - сегодня всё будет хорошо, - серьёзно глянув на девушку, Геннадий удалился в свою комнату. - Изучать магию лучше всего на практике: тяжело в учении, легко в раю! Спокойной ночи! - из ниоткуда донёсся его тихий голос. Но Мария ничуть не испугалась, начиная привыкать к колдовским шуточкам своего шефа.

Тяжело вздохнув, Мария вошла в первую попавшуюся дверь, у неё уже не было сил что-то выбирать. Долго щупая стены, и уже отчаявшись, она, наконец, нашарила выключатель.

Включилась лампа под потолком в виде грозди винограда, в каждой ягодке синего цвета горела маленькая лампочка.

Широкая кровать с атласным бельём, ночничок в виде синего шарика, в котором вспыхивали и гасли миниатюрные молнии, навевали сон и покой. Действительно казалось, что в этой комнатке ничего ужасного не могло произойти.

Большой шкаф заставил её невольно вздрогнуть - Мария подозревала, что на веки вечные сохранит лёгкую неприязнь ко всем шкафам на свете. Пересилив себя, она решительно отперла тёмную дверцу и увидела множество полок, в которых аккуратно сложенные лежали и халатики, и бельё, и даже бальные платья. В правой двери таинственно, как воды ночного пруда, поблёскивало длинное зеркало.

"Чёрт возьми, я чувствую себя Золушкой! " - с улыбкой подумала Мария, отдаваясь сильнейшей женской страсти - копанию в тряпках. Правда, её удивило, что "тряпки" были белыми, словно пошитыми из одного куска шёлка.

"Очень мило", - подумала Мария, застёгивая беленький халатик. "К нему бы ещё белые тапочки, белые трусики и белые чулки, - полный комплект призрака". Собрав в спешке сброшенную на пол одежду, она решила постирать её, если повезёт, в стиральной машине.

Поискав глазами дверь в ванную, Мария обнаружила какую-то неопознанную дверцу в стене.

Подёргав эту дверь, и, к своей радости, убедившись, что она не заперта, Мария пошла в ванную, прижимая к груди свою одежду.

В ванной нашлась стиральная машина и даже стиральный порошок. На стиральной машине, к её полному удивлению, стоял пакет молока и пустой стакан.

Налив из пакета, на котором во все зубы улыбалась весёлая корова, Мария осторожно нюхнула прозрачную жидкость - она пахла отбеливателем.

"Ну вот, а если бы я сразу отпила?" - задумалась она.

Оставив вещи в стиральной машине, она нашарила дверь в туалет. В туалете имелась ещё одна странная дверь - без ручки и надписи, просто белая дверца. Охваченная любопытством, она толкнула дверь и вошла. Ощутив страшный холод, обняла себя руками, и дико оглянулась.

И убедилась, что стоит в тапочках на бескрайней снежной равнине. Вокруг лица закружились снежинки в древнем танце метели.

Снежная равнина казалась бесконечной и безлюдной. Она упиралась в чёрно-синее небо с точечками звёзд.

Сама не зная как, Мария вновь очутилась за белой дверью в туалете.

Задумчиво усевшись на унитаз, и, размотав сколько надо туалетной бумаги, она продолжала видеть из приоткрытой двери, как через раму картины, - белый снег и чёрно-синее небо. Ветер заносил снег в туалет, где он таял на серебристом кафеле, оставляя лужицы влаги…

Утром, переодевшись в свой чистый костюм, Мария пошла разыскивать кухню и пищу, надеясь, что не окажется снова где-нибудь на снегу, а то и в пустыне. Постепенно привыкнув к чудесам, она уже не так активно на них реагировала, но при воспоминании об одиночестве и шоке, испытанных ею вечером, решила впредь обращаться с незнакомыми дверьми с величайшей осторожностью. И, во всяком случае, не лезть в шкафы. Разве что, только за одеждой. В кухне уже сидел Геннадий за удобным, круглым столиком. Новейшая мебель и посуда показалась ей макетом для фильма.

На столе скучала одинокая чашка кофе.

Геннадий в синем халате и пижамных штанах, с взъерошенными после сна волосами, казался обыкновенным молодым человеком, например, программистом, а уж никак не магом.

– Привет! - он помахал ей собственной чашкой, из которой почему-то не вылилось ни капли кофе.

– Привет, где еда? - жадно спросила Мария, ведя себя не как секретарша, а как любовница, которая провела ночь в доме любовника, и капризно требует завтрак.

– Вот твоя палочка, а вот волшебная книга, - вручив прямо из воздуха указанные предметы ошарашенной девушке, он прибавил: - Попробуй наколдовать себе завтрак, а, если не выйдет, возьми йогурт в холодильнике.

– А можно сперва йогурт, а потом - чары? - жалобно спросила девушка.

– Нет, нельзя. Тогда у тебя не будет стимула. Голод - лучший стимул! - тоном, не терпящим возражений, строго сказал Геннадий.

– Ладно, - тяжело вздохнув, Мария украдкой бросила жадный взгляд на дверцу обширного холодильника. - Представляю, что я наколдую на голодный желудок!

Книга называлась "Магические кулинарные рецепты".

Полистав книгу, девушка решила начать с того, что попроще, ощутив подгоняющий её голод.

Немного помахав палочкой в воздухе для разминки, она начала медленно, сбиваясь, читать текст заклинания.

Сначала перед ней на столе в клубах дыма появилась закопчённая сковородка, пышущая жаром. Затем исчезла, а на её месте появилась голая курица, но сырая. Потом квадратный арбуз, яйца с паучьими ножками, шипевшие, как змеи. Затем положенные крест-накрест вилка с ложкой на совершенно пустой тарелке.

Мария помахала палочкой ещё отчаянье - есть хотелось всё сильнее. Но ничего аппетитного не вышло. Только бутыль самогона, ведро, наполненное сахаром, живая змея, огромный живой слонёнок на блюде, повёрнутый к ней задницей.

Тяжело вздохнув, девушка отложила палочку в сторону, и почти упала на стул, совершенно выдохшаяся.

Все наколдованные кошмары почти сразу же исчезли, стоило ей отложить волшебную палочку.

Геннадий нахмурился и взял магическую книгу, с которой она вслух читала кулинарные заклинания: - Да, этот перевод на русский никуда не годится! Придётся тебе изучать колдовское наречие. Геннадий достал из холодильника йогурт и ложку из кухонного выдвижного шкафчика и поставил перед ней: - Вот тебе утешительный приз, не расстраивайся! Знала бы ты, что получалось у меня в первый раз! Но не буду травмировать твой аппетит своими откровениями.

– А может, я никуда не годная ведьма, - печально проговорила Мария, с жадностью поедая йогурт. - А кофе ты мне приготовишь? Я так обессилила! - она страдальчески закатила глаза, откидываясь на стуле, и повисая, как мёртвая. Кстати, не пора ли нам перейти на ты? А то непонятка какая-то выходит. То ты, то вы… Запутаться можно в наших отношениях!

– Ты нормальная волшебница, только чуток необученная. Когда я первый раз пытался себе наколдовать еды, я специально залез в подвал - имитировал тюрьму. Представь себе эту жуткую картину: я сижу в сырой камере, где догорает единственный факел, а крысы поблёскивают своими глазками и пищат… Наверное, тоже голодные. Кроме крыс, естественно, ничего съедобного нет. А я тщетно пытаюсь вспомнить очень плохо заученное заклинание. Наконец, после долгих бесплодных усилий, в моей руке появляется бутерброд - я чуть не обломал об него все зубы: он оказался стеклянным. Это было первое крупное разочарование в моей жизни. А ещё дверь в подвал захлопнул ветер. И мне пришлось голодать в подвале, спасаясь от крыс, ещё три часа. Обед, конечно, я тоже пропустил.

Мария искренне засмеялась.

Геннадий налил ей кофе, к её удивлению, он даже нашёл сахар.

– Ты снимаешь эту квартиру? - поинтересовалась она.

– Угу, - подтвердил он, кивая.

– А они хозяева знают, что у них в туалете имеется дверца, выходящая в неведомый мир, где полно снега и очень холодно? Наверное, они там продукты держат. Как в холодильнике, - за беспечной иронией Мария пыталась скрыть пережитый ею шок, оживший в памяти. - Представь, вчера вечером я оказалась в халате и тапочках прямо на снегу, конечно, моё женское любопытство потянуло меня проверить, а что же скрывается за неведомой белой дверцей в туалете. Попивая кофе, она снова увидела себя на бесконечной снежной глади. - На волшебных дверях нужно предупредительные надписи вешать: "Вход в другой мир", например. Я точно могу с ума сойти, если уже не сошла.

– Я знал, что у тебя мощная психика, - пожал плечами маг. - Кстати, как тебе моя клиентка? - поинтересовался он. - Понравилась?

– У меня крепкая психика… но даже ей пришлось туго. Девочка такая странная, невоспитанная: мало того, что вышла из шкафа, так и норовила поджечь что-нибудь. Хорошо, что она не начала с меня. И всё-время молчала.

– Знаешь, кто она? Дочь дракона! Хороша, не правда ли? Вырастет красавицей.

Мария чуть не поперхнулась кофе: - Мне всегда казалось, что драконы ближе к ящерам, чем к людям. И что они вымерли вместе с динозаврами.

– В этом Мире - да. Ты наверняка читала сказки о том, как драконы похищали царских дочерей, и жили с ними, как с супругами?

– Читала. Я вообще сказки люблю. Но в этих сказках принцессы никого от драконов не рожали. Всё-таки разный вид.

– Вот та девочка, которая всё поджигает, и есть драконья дочка. Но ей сложно: внешне она слишком похожа на мать, то есть, на человека. А людей она не любит, как и любой дракон. Они, кстати, её тоже.

– А что эта милая особа хотела от тебя?

– Чтобы я нашёл для неё Мир, где поменьше людей и побольше драконов. Но драконов сейчас везде мало - хоть в красную книгу заноси! - с горечью воскликнул Геннадий. - Подозреваю, что кое-кто чересчур увлёкся охотой! Да всем они нравятся… в виде охотничьих трофеев: и рыцарям, и богатырям, и волшебникам. Правда, и драконы твари, каких мало.

Мария устало покивала.

– Кстати, смотри, что подарила мне дочь дракона за мои услуги, - похвастался Геннадий, доставая из кармана пижамных штанов чёрную цепочку с зеленовато-серым прозрачным камнем. - Всё-таки я расстарался и нашёл ей подходящий мирок. Красивая штучка, правда? Я вообще - коллекционер! Конечно, я могу работать и даром… Ради удовольствия и колдовской практики. Но такие штучки не помешают мне в моём домике. Наверное, я повешу его на стену. Или, на чью-то женскую шею.

– Надеюсь, не на мою, - ответила Мария. - А сегодня кто к нам придёт? Я не нервничаю, мне просто интересно. Может, мне скафандр надеть? Или бронежилет.

– Сегодня ты уезжаешь в Англию, - голосом, не терпящим возражений, провозгласил Геннадий торжественно. - На курсы волшебства. Хоть мне и будет очень тебя не хватать. Но я всё-таки не хочу, чтобы ты погибла жестокой смертью. Я уже убедился что ты - гениальная секретарша с нервами крепче стали.

– Ну, это ты уже преувеличиваешь, - отозвалась польщённая Мария, невольно улыбаясь.

– Но, понимаешь ли, моя профессиональная репутация запрещает мне держать на работе секретаршу, не овладевшую магией. Это попросту опасно. Для тебя в первую очередь. Завтра ты можешь не только в тапках на снегу оказаться, а вообще в жерло вулкана попасть. Тебя толкает на подвиги твоя великая сила, но умения у тебя сейчас нет. К тому же, любая фирма начинается с секретаря, она - лицо фирмы и его товарный знак! - с пафосом закончил свои поучения Геннадий.

– Может, я тебе просто не подхожу? - тихо прошептала Мария, совершая над собой усилие: - Может, я недостаточно хорошая ведьма?

Геннадий почему-то усмехнулся: - Ну, какая ты ведьма, это не мне судить. Я тебя не в ведьмы беру. Но курсы тебе пройти - очень надо. У меня самого нет ни времени, ни сил, чтобы тебя обучать.

– Большое спасибо, я с огромным удовольствием пойду на курсы повышения квалификации, - быстро ответила она. - Не хочу терять работу, которая настолько… хм, интересная. Я действительно чувствую, что это - моё призвание, - воодушевившись, сказала она, расправив плечи, и выпятив грудь.

– Я тоже так думаю, - он снова странно глянул на неё, словно оценивал. - От тебя многое зависит, многое. Многие. Знаешь, судьба - суровая штука. Её не обманешь, не подкупишь, не переспоришь. Всё равно всё будет так, как должно быть. Интересно только: как всё сложится?

– О чём это ты? - с недоумением спросила Мария, ощущая странную тоску. Словно от неё действительно многое зависело, а ей этого страшно не хотелось.

– Да так, - Геннадий усилием воли стряхнул с себя оцепенение и перестал пялиться в пустоту. - Сегодня и отправишься, времени терять нельзя. Леди, надеюсь, вы не боитесь летать самолётом?

– Не боюсь. Я боюсь в нём разбиваться, - пошутила Мария.

– Это тебе не грозит, обещаю. Я дам тебе подробную карту, куда тебе нужно доехать. Конечный пункт - деревенька Ацрум. В Англии, понятно. Её мало кто знает, так что не расспрашивай попутчиков - это бесполезно. К тому же, Ацрумом называют её те, кто знают… магию. А на самом деле у неё совсем другое название. Понятно?

– Нет, но продолжай.

– Думаю, - Гена задумчиво почесал отросшую за ночь щетину, - тебе встретятся сопровождающие. Наши, конечно. Да, мне кажется, что так и будет. Ацрум - маленькая деревушка - вокзал, десяток домов, горы и бескрайнее поле со стадом коров… Кому она нужна? Вот маги и сделали её своим перевалочным пунктом. Главное, что там есть вокзал и дорога для автобуса. Безлюдная, - Геннадий снова криво ухмыльнулся, будто готовил для Марии какое-нибудь западло. - В общем, сама всё увидишь. О таком рассказывать бесполезно.

– Увижу, но никому не смогу рассказать, как жертвы Бермудского треугольника, - пробурчала недовольная и немного испуганная Мария. Ей явственно представился смерч, который несёт её Бог знает куда, подчиняя чужой воле. И она очень сомневалась, что доброй. Ещё в детстве начитавшись мрачных готических романов, Мария привыкла, что любая сверхъестественная сила к добру не приводит. Ещё её начало беспокоить то, что она ведьма.

"Почему в нашу самую первую встречу, Геннадий назвал меня именно ведьмой? Почему ведьмой, а не феей, к примеру?" - думала она. Но смутное беспокойство было слишком слабым, чтобы остановить её на полпути. Любопытство, разожженное уже виденными чудесами, и чудесами будущими, которые она уже предугадывала, вкупе с огромным влиянием на неё Геннадия, просто не позволяли позорно отступить, а, тем более, вернуться назад, в прошлое, на скромную роль безвестной секретарши. Да и что-то просыпалось в её душе, что-то древнее, могучее, то, чему она всё равно не могла противиться, даже если бы и захотела.

– Безусловно, ты, как джентльмен, подаришь мне десять минут на сборы? - Мария кокетливо заулыбалась, переминаясь с ноги на ногу. - А можно ещё полчасика, что бы накраситься?

– Мы не в армии, дорогуша! Отдыхай, я ещё билеты не купил. Конечно, можно и наколдовать их, но это будет дольше. Проще наколдовать деньги, чем билеты, которые я никогда не видел. Иди в комнату, там я приготовил тебя целый чемодан одежды, кстати, советую надеть шубку - на улице сейчас зима.

– Я догадывалась, - спокойно ответила Мария. - А чемодан ты мне наколдовал? Вместе с одеждой?

– А ты думала, я буду месяц по магазинам ходить? Не волнуйся, одежда вполне настоящая, из лучших парижских магазинов. Считай, что тебе там её продали, только их продавцы об этом не знают. Или не помнят.

– Всё, я поняла, что колдовство - достаточно сложная наука, - перебила его разглагольствования Мария, вытянув вперёд руку. - А я хочу отдохнуть перед этой странной поездкой…

– Ты и не представляешь, какой странной она будет! - прошептал Геннадий одними губами, уставившись на неё так, словно девушка находилась перед ним без одежды. Словно он досконально знает все её изгибы: души и тела.

Ближе к вечеру Геннадий без стука ввалился в её комнату с шубой в обнимку. Он швырнул её в Марию, развалившуюся на диване, и пролистывающую ворох колдовских книг, которые она обнаружила на кровати, рядом с чемоданом.

Рассматривая его содержимое, она с глубоким стыдом обнаружила предметы интимного туалета: трусики, лифчики, ночные рубашки. Спортивный костюм вполне мог пригодиться в поезде - тёплый, на меху. Зубная паста с щёткой, мыло, расчёска, даже пудреница с косметикой её любимых цветовых оттенков. Ей стало действительно страшно - Геннадий сумел заглянуть в самые дальние уголки её души.

Чтобы забыть о неприятном впечатлении, она и принялась старательно читать книгу с названием: "Краткий курс колдовства". Всего книг было тринадцать томов.

В валике из шубы оказались сапоги почти такие же длинные, как рыбацкие, перчатки и шапка. Всё меховое и чёрное.

"Как траур", - подумала Мария. "Типично ведьмовская одежда".

– Можно подумать, я еду на Северный Полюс! - возмущённо произнесла Мария, осматривая и примеряя брошенные им вещи. - Да и на Полюсе, я думаю, уже глобально потеплело.

– Сейчас у природы больше в моде глобальное похолодание, - заметил Геннадий. - В Англии сейчас тоже зима, и минус двадцать пять градусов. Короче, холодно.

Мария встала, поправив серый брючный костюм, который выбрала в чемодане. Свою одежду, в которой она пришла из дому, Мария выбросила, с лёгким сердцем променяв на парижские новинки.

Девушка дотронулась до своих длинных белокурых волос: - Может, заплетёшь мне косу? - нерешительно попросила она.

Гена кивнул.

Она уселась в кресло, спиной к нему: - Возьми заколку, ею скрепишь свой шедевр. Да смотри у меня, чтобы петухов не было!

Он ненадолго задержал руки на её плечах, повёл по шее… а затем быстро и ловко заплёл косу.

Мария одновременно попыталась надеть сапоги, но, сообразив, что может остаться без скальпа, замерла в удобной позе и расслабилась.

– Твоей самолет летит в 19.45, - сказал Гена и отошёл от неё, не переставая глазеть. - Все данные я написал на бумажке и положил в карман шубы. В другом кармане - перчатки. Билеты в том же кармане, где и бумажки. Не перепутаешь? Кстати, в кармане чемодана я оставил для тебя деньги.

– Спасибо, - Мария неуверенно улыбнулась. - До сих пор не понимаю, почему ты это всё для меня делаешь?

– В первую очередь я делаю это для себя, - признался Геннадий. - Позже ты всё узнаешь. Некоторые вещи следует осознавать постепенно. Иначе можно с ума сойти… с горя, - парень усмехнулся, показывая, что шутит. Он вообще казался ей шутом - печальным и умным. И коварным.

– Итак, моя дорогая леди-шпионка, вас будут ждать возле поезда. Или даже уже в самолёте. Кто-нибудь из наших обязательно тебя встретит. Если же нет… всякое в жизни случается, я записал тебе номер автобуса и время его отхода. Не опаздывай, если будешь одна. Второго такого автобуса уже не будет в течение года, понятно? А может, и десяти лет. Но, я думаю, попутчики тебе найдутся, которые всё объяснят. Предчувствие, знаешь ли.

– Да, но как я отличу колдунов от обычных пассажиров? - растерянно проговорила Мария. Мне что, к каждому надо подходить, и спросить, не волшебник ли он? Зачем столько таинственности?

– Это не таинственность. Это - судьба.

– Теперь мне всё понятно! - саркастически заметила она, подходя к затерянной в полутьме входной двери.

– Готова?

– Готова, - тяжело вздохнула девушка.

– Тогда вперёд, тебя дожидается такси.

– Волшебное?

– Мария! Нет, не волшебное, а настоящее! Машину я мог бы наколдовать, но вот водителя… Хочешь монстра за рулём? Иди уже.

Он неожиданно обнял её, прижав к груди: - Береги себя!

Уже благополучно усевшись на сидении в самолёте - она летела первым классом - и, ожидая начало полёта, Мария тосковала. Её так и подмывало вскочить и убежать. Домой, обратно к старой бабушке, с которой она так и не успела проститься. Правда, по дороге она успела заехать в банк и перевести на бабушкин счёт все свои деньги, оставив себе мелочь. Интуиция подсказывала ей, что в ближайшем будущем деньги ей не понадобятся.

Она глазела в иллюминатор на длинную взлётную полосу и думала, думала… Прежде всего о Геннадии. О той странной силе, что влекла к нему, о том, как он сумел заставить забыть её обо всём. Поверить ему - и отправиться куда-то к чёрту на кулички, по одному его слову. Не сомневаться ни единой минуты. Даже не подумать, что её могли загипнотизировать. О том, что она спит, и все свои необычные приключения видит во сне.

– Но я же не сплю! - тихо, но уверенно прошептала она вслух, сжав лицо холодными от уличного мороза ладонями. В самолёте, конечно, было тепло и уютно, но ладони всегда отогревались у неё в последнюю очередь.

Больше всего Марию удивляло, что её сознание не травмировалось происходящими чудесами. У неё абсолютно не возникало желание ущипнуть себя, или укусить; таращить глаза в пространство; долго и мучительно философствовать на тему: спит она, или же всё-таки бодрствует. Даже не возникало вполне объяснимого в подобных ситуациях желания проконсультироваться с первым попавшимся психологом. Она ощущала себя абсолютно нормально, может быть, только несколько заторможенной.

К тому же, Мария Золотарева знала, что сны никогда не бывают такими яркими и такими долгими. Обычно снов она вообще не видела, точнее, не вспоминала по утрам.

Мария почем-то не чувствовала и особенного счастья, она ощущала себя не как молодой романтик, вдруг встретившийся с пригрезившейся мечтой, а, как деловой человек, подписавший контракт с этой самой мечтой. Рутинный контракт на приключения.

Словом, всё происходило, как должно было произойти, и ведьма это чувствовала.

Наконец самолёт начал разгоняться, девушка на всякий случай потрогала ремень - пристегнулась она надёжно. Сразу вспомнились неприятные картины разбитых самолётов, которые последнее время разбивались с завидной регулярностью, будто желая попасть в книгу рекордов Гиннеса. Дабы одолеть возникшую нервозность, Мария начала разглядывать своих ближайших соседей.

Людей летело почему-то очень мало, возможно из-за дороговизны первого класса.

"Ой, мне же нужно найти своих попутчиков-магов! И как я могла забыть о его словах?! Тормоз я конкретный!"

Повертев головой, она обратила внимание на странную пару: молодую женщину с дочкой. Обе они были темноволосые и красивые, хорошо одеты. Марии бросилась в глаза сдержанная нервозность дамы, - она неуловимо крутила головой, как антенной, стреляла глазами по пассажирам, а её руки чуть-чуть дрожали. Пара сидела недалеко - в одном ряду с ней, и Марии было удобно за ними следить. Почему-то она не могла оторвать от них глаз с того момента, как обратила на них внимание.

"Может быть, они тоже маги, или я шизофреничка?" - подумала девушка, не решаясь к ним обратиться. К тому же ей не хотелось пугать и так запуганную женщину.

Но тут Мария заметила, как девочка вынула из маленького рюкзачка в виде медвежонка палочку, очень похожую на ту волшебную палочку, которую подарил ей Геннадий. Свою палочку Мария надёжно упаковала в сумочку, решив всё-время держать при себе.

Она продолжала наблюдать, как девочка с улыбкой демонстрирует матери свою палочку и машет ею в воздухе, - тот час же на детской ладошке оказалось пирожное. Но женщина в тёмном платье нахмурилась, и, по-видимому, отчитала дочь, заставив её спрятать волшебную палочку обратно в рюкзак.

Почти насильно оторвав от них взгляд, Мария неожиданно заметила седого мужчину с горбатым носом и разноцветными глазами. Один его глаз был серым, а другой - чёрным. Одет он был на её вкус тоже странно: чёрный, бархатный костюм, белая накрахмаленная рубашка с розовой искусственной гвоздикой в кармашке. Неизвестный мужчина, больше всего напоминавший актёра, игравшего зловещие роли в чёрно-белом кино, тоже уставился на черноволосую даму с девочкой. Марию насторожил его пристальный взгляд, показавшийся ей неприятным, как взор коршуна, ищущего добычу.

Прикрыв глаза ресницами, Мария увидела, или ей это только показалось, что от рук незнакомца исходит тёмное сияние; словно тёмные щупальца медленно тянуться к голове девочки.

Марии показалось, что она впадает в состояние, близкое к прострации, словно спит с открытыми глазами. Она медленно, словно во сне, раскрыла свою ладонь. Ей показалось, будто её ладонь начинает светиться, из неё исходит белое сияние. Манипулируя сиянием, как мечом, она разрезала чёрные щупальца старика. И ощутив толчок, вздрогнула, просыпаясь.

Уже наяву её глаза встретились с широко раскрытыми в удивлении глазами старика.

Мгновенно приняв решение, она встала со своего места и подошла к женщине с дочерью, сев на пустое сидение перед ними. Она уловила их испуганные взгляды, мать сжала дочку в объятиях.

– Извините, - шепотом обратилась она к ним. - Меня зовут Мария Золотарева. Я тоже еду в Университет Магии, как и вы, но вон тот мужчина, который сидит в соседнем ряду, пытается что-то сделать с вашей девочкой, и, по-моему, что-то нехорошее. Оглянувшись, Мария и обеспокоенная женщина увидели, как старик нервно разворачивает газету и пытается отгородиться ею. Женщина схватила её за руку и сильно сжала.

– Это один из чёрных магов! - прошептала она с ужасом. - Он наверняка хочет похитить Дарину! Но, разве…, - женщина нерешительно на неё. - Разве вы не с ним? У вас же тоже разные глаза.

Мария начала потихоньку догадываться, что в этом странном мире разные глаза почему-то являются признаком чего-то нехорошего. Например - чёрной магии.

– Мама, разве ты не видишь, что она не из тринадцати! - вдруг отозвалась девочка грубым тоном. - Потому что магов пока тринадцать, а её среди них нет. Я смотрела в картах!

Потихоньку Мария стала соображать, что они ей не верят.

– Нет, я не с ними… Думаю, что я с вами. Вы же летите в Университет Магии?

– Ну да, конечно, - бормотала женщина, продолжая недоверчиво сверлить её взглядом.

– И я туда же, меня направил мой шеф, Геннадий. Знаете такого? - почти в отчаянье допытывалась Мария. Больше всего она боялась, что ей не поверят, и страшный мужчина, как выяснилось, чёрный маг, всё-таки похитит девочку.

– Геннадий, - женщина задумчиво почесала тонкий нос, - может быть и знаю. Но вы слишком взрослая для первого курса университета. А я вас раньше не видела.

– Я еду на магические шестимесячные курсы по требованию моего шефа. Я - секретарша, - забормотала Мария вообще всё подряд. - Ну не смотрите на меня, как на врага народа! Я хочу спасти вашу дочь!

– А кто вас просит! - возмутилась девочка, сложив руки на груди, и дерзко глядя ей в глаза. Только тогда Мария заметила, что глазки девочки тоже разные, один чуть светлее другого, но оба карие.

– Я ведь ничего вам не говорю по поводу глаз вашей дочери, - обратилась Мария к женщине. - Я же тоже вас в первый раз вижу, а доверилась именно вам!

– А может и зря, - никак не могла угомониться девочка.

– Помолчи, Дарина, - сказала женщина. - Да, я вам верю, но если я ошибаюсь, то мы - пропали. Раз вас пригласили в Университет в таком возрасте, значит вы - великая волшебница, но вас нашли слишком поздно, ведь так? Сколько вам лет?

– Двадцать три.

– Ещё не слишком поздно… Но магические курсы… это просто смешно, я в них не верю. Значит, вы очень талантлива, если за три месяца можете выучить программу долгих лет обучения, - быстро говорила женщина, переводя недоверчивый взгляд чёрных глаз со старика на Марию. - Что ж, если вы такая великая, сделайте что-нибудь с чёрным магом! Спасайте нас! - требовательно заявила она, словно вымогала меню у нерадивого официанта.

Мария была несколько озадачена таким поворотом, ей как-то не хотелось признаваться, что в заклинаниях она ничего или почти ничего не смыслит. К тому же, противная девчонка явно сверлила её насмешливым взглядом.

– Может, спрыгнем с парашютом? - вырвалось у Марии от отчаянья. - Если этот человек, который прячется за газетой, хочет похитить Дарину, не думаю, что он причинит ей зло. Наверное, она нужна ему в целом виде?

"Боже, что я морожу?"

– Ну, должны ж мы хоть что-то сделать, не доставать же сразу ножи для харакири?

– Вот и сделайте что-нибудь! - насмешливо произнесла девочка.

– Скорее, нужно предпринимать меры, пока войну не начал наш враг, - тихо, но решительно произнесла женщина. - Кстати, хоть сейчас и не время для знакомств, меня зовут Анна Миловидова. Я - потомок знаменитой ведьмы, княгини Ольги.

– А я подозревала, что вы - испанка или армянка, - говорила Мария, покрываясь холодным потом от напрасных усилий, совершенно не осознавая, что говорит - палочка зацепилась за косметичку, и никак не хотела вылезать.

– Разве тёмные волосы делают из людей испанцев? - пошутила Дарина. Мария заметила, что девочку извращенно радует происходящее. Она разве что не плясала.

– Чёрт, моя палочка не вынимается! Вот не вылазит, и всё! И как мне теперь вас спасать?! - прошипела Мария, с отчаяньем опуская руки.

– Наверное, чёрный маг уже начинает с тобой бороться, - со вздохом заметила Анна. - Он наверняка заколдовал твою волшебную палочку. Но это не беда, он же не знает, что палочка Дарины у нас в руках! Доченька, одолжи великой волшебнице свою палочку!

Марию прошиб пот от словосочетания "великая волшебница", которое подразумевало огромную ответственность, но она попыталась принять уверенный, бодрый вид. Будто она подобными делами занималась как минимум три раза в день.

Девочка долго смотрела в глаза Марии, прежде чем протянула ей палочку.

"Очень мило, и что мне теперь с ней делать? Помахать на всякий случай? Что-то я и заклинаний никаких не помню".

– Ваши глаза свидетельствуют о сильной магической силе… в основном, тёмной, уж извините, - продолжала Анна, нервно поглядывая на кресло мага, который по-прежнему закрывался газетой и ничего особенного не предпринимал. - Но мне ничего не остаётся, как вам верить.

– И ей тоже… Если её нет на магических картах, куда ей деваться, кроме как быть белым магом? - ехидно заметила Дарина. - Ну, ты что-нибудь предпримешь, или так и будешь статую изображать?

– Дарина! - прошипела Анна с негодованием. - Я специально попрошу учителей искоренить твой противный характер, хотя бы и чарами. Ты невыносима! Эти дети, - обратилась она уже к Марии, - совершенно невозможны! То роком интересуются, то сатанизмом, то Стивеном Кингом, то… чёрными магами! Но Мария, давайте действительно что-нибудь делать! Я лично ничего не могу, я давно позабывала все чары. Спокойная жизнь домохозяйки подействовала на меня не лучшим образом.

Мария даже не знала, что делать, ей в голову ничего магического не приходило, заклинания выветрились из головы, вспоминались только никому не нужные бесполезные обрывки. Но тут девушка заметила стюардессу, двигающую тележку с напитками по направлению к чёрному магу.

"Если бы эта дура знала, кто он, то не лыбилась бы так беспечно!" - с раздражением подумала Мария. Она понадеялась, что брать стюардессу в заложницы он не станет.

Но, когда он протянул сухую ладонь и взял бокал шампанского с подноса, по-прежнему делая вид, что читает газету, ей в голову пришла идея. Она тихонечко помахала палочкой, уставившись на его бокал.

"В одной из магических книг, которые я успела просмотреть, говорилось, что некоторые чары можно придумывать самому, главное, иметь силу и воображение. Вот я сейчас и воображу, что в бокале чёрного мага оказалось… снотворное. Беленькое такое. Демедрольчик. И пусть он проспит до самого конца полёта, - а мы успеем удрать! И без кровопролития обойдётся, что приятно ".

– Спасибо, Мария, яд в бокале - это гениально! - восхищалась Анна, время от времени стискивая ошеломлённую девушку в объятиях.

Дарина, мрачнее тучи, рывком выдрала палочку из её намертво сжатых пальцев, и спрятала в рюкзачке.

– Но я не хотела его травить! Я пыталась наколдовать в его бокал снотворного, только и всего! - растерянно лепетала Мария, чувствуя, что у неё начинается истерика. - Я никогда раньше не убивала людей! - почти закричала она, но её голос потонул в шуме толпы, спускающейся по трапу.

– Это будешь объяснять чёрным магам, когда они начнут тебе мстить! - со злобной радостью процедила Дарина сквозь зубы. - Вот им и расскажешь, мол, невиноватая я, он сам ко мне пришёл!

– Кажется, я начинаю жалеть, что спасала тебя! - произнесла Мария, бросив на девочку яростный взгляд.

– Ты всё правильно сделала, иначе этот маг все равно достал бы нас, - поспешно произнесла Анна, пытаясь сгладить неприятное ощущение, возникшее после неосторожных слов глупой девчонки. - Да и тебя тоже, ведь ты мне помогала! К тому же, для них мы все враги.

По лицу Марии было видно, что она уже крупно жалеет, что ввязалась в эти неприятности.

– Надо идти быстрее, пока нас не вздумали арестовывать, - нервно произнесла Анна. - И так пришлось применить чары, чтобы стюардессы не заметили, что один пассажир не вышел из самолёта. Как они будут потом выкручиваться - их проблемы. Пусть полиция обнаружит тело как можно позже. А то нас ещё вздумают задержать, допрашивать… А нам главное успеть на поезд.

– Что? Разве мы ещё не приехали? - сдавленным голосом спросила Мария.

– Конечно, нет, дорогая! До Ацрума ещё далеко. Сейчас мы только в Лондоне.

Женщины встали в очередь за багажом.

– А потом ещё будет автобус. И всё, - обнадёжила поникшую Марию Анна. Она старалась заговорить девушку, чтобы та поменьше думала о том, что произошло. Покажи билет, тебе должны были дать его с собой.

– Ах, да, у меня всё вылетело из головы, - Мария порылась в чемодане и достала конверт с документами.

– Вот, я вижу, - довольно произнесла Анна, у нас с тобой одно купе, номер тринадцать. Надеюсь, ты не суеверная? - лукаво произнесла она. - Теперь я вижу, что ты - наша. И я поняла, кто такой твой шеф Геннадий. Он обожает это число - такой себе оригинал. Мария ощутила, что недоверчивое отношение Анны к ней изменилось на прямо противоположное.

– Жаль, а я всё-таки надеялась, что ты из чёрных магов, - печально произнесла Дарина. - А то бы я вяла у тебя автограф. Но не с моим счастьем.

Но женщины не обращали на неё внимание.

Мария никак не могла забыть, что она - убийца, пусть и невольная, а Анна просто привыкла к безумному лепету своего ребёнка.

Обычно взрослые никогда не принимают детей всерьёз, а потом удивляются, когда они режут себе вены.

Стоя на перроне, мало-помалу засыпаемом снегом, рядом с молчаливой девочкой и разговорчивой матерью, она погружалась в какой-то призрачный мир. Чувство нереальности усилилось, когда подъехал поезд, вполне современный и красивый. Марии показалось, что поезд какой-то не такой, не совсем настоящий, однако, объяснить даже себе в чём заключалось его отличие от других поездов, она бы не смогла, так как вообще первый раз была за границей.

Мария вспомнила, как часто ей снилось, что она улетает куда-то далеко, в сказочные страны, и каким разочарованием становилось пробуждение… Но сейчас всё было иначе - сказка происходила наяву. Только вот особого счастья не было - в основном безграничное изумление, словно слепой вдруг стал зрячим и смотрит на мир первый раз в жизни.

Анна крепко держала Марию за руку, будто боялась, что она сбежит. Впрочем, её действительно подмывало сбежать, если бы у неё оставались деньги на обратный путь, она бы, возможно, так и сделала. Сбежала.

Несмотря на нервное напряжение, не оставлявшее Анну, она начала сиять от радости.

– Я так давно, так давно не была в Ацруме! Ацрум - это что-то! Как первый оргазм! Смутившись, молодая женщина, с лица которой мгновенно исчезли все мелкие морщинки, немного помолчала. Но радость, распиравшая мозг, требовала выхода. - Когда-то я тоже этим же путём ехала в Университет магии. Десять лет, которые я провела там, стали самыми счастливыми в моей жизни. На лице женщины появилась тоска: - Неужели я так его никогда больше не увижу? Лишь издалека…

К ним подошла седая черноглазая старуха в белой шерстяной шали, накинутой на маленькую, сухонькую головку. Старушка куталась в чёрную шубку и с трудом передвигала ножки, напоминающие два карандаша.

Анна, увидев её, вскрикнула, и бросилась ей на шею. Дарина впервые улыбнулась и захлопала в ладошки.

Старуха заплакала, вытирая слёзы неловкими, сухими пальцами.

– Как я рада видеть тебя, дитя моё, и твоя милую дочку. Я сама, сама лично писала ей приглашение на учёбу, так как несколько не сомневалась, что твоя дочь будет искусна, как мать. Когда-то ты чуть не стала моей первой ученицей! - старушка погрозила ей пальчиком, хитро прищурившись: - Если бы не твоя любовь к Джону Паркинусу… Она тебе очень помешала. Ты потеряла всё, чему научилась.

– И не говорите, миссис Джэнис, - махнула рукой Анна, подводя старушку к ним. - К тому же я все равно вышла замуж за другого. Если бы не моя чёртова любовь, я бы, возможно, работала сейчас для университета, а не тосковала бы дома! - в этих словах вылилась вся долго сдерживаемая горечь и боль Анны. Но она тут же попыталась замять истерический крик души, быстро улыбнулась и подвела девочку к старухе.

– Моя дочка очень странная, к тому же у неё разные глаза. Её хотели похитить чёрные маги. Если бы не помощь Марии, моей новой знакомой… Она тоже едет в университет магии…

– На краткие шестимесячные курсы, - пояснила Мария, страшась первого впечатления, которое произвела на неё старуха. Она ей ужасно не понравилась. Да и смотрела миссис Джэнис надменно, сурово, как злая фанатичка.

– Подумаешь, разные глаза. Что в этом такого? У меня ведь тоже. Даже ещё более разные, чем у Дарины. У неё ведь только один чуть светлее другого. Может, кальция в организме не хватило, кто знает? Только не говорите, что вы готовы меня вздёрнуть за мои разные глаза… За компанию с Дариной. А то я испугаюсь и упаду в обморок. Тащите меня потом - посмотрю я на вас тогда! - Мария болтала всякий вздор, надеясь показаться безобидной дурочкой. В компании с настоящей колдуньей ей стало как-то неуютно. Захотелось домой, к старой, сварливой, противной бабушке, к бедности и разбитому сердцу. Вообщем, подальше от этих колдуний.

Но судьба не оставила ей выбора.

– Марию рекомендовал сам…, - остаток фразы Анна почтительно прошептала старухе на ухо, краем глаза косясь на Марию.

– Понятно, - старуха поджала губы, высказывая своё неодобрение. - Начальство должно хоть иногда представлять, что оно делает. Пускай они и отвечают за свои поступки, если такие умные!

Мария ощущала себя статуей из снега, который постоянно валил с неба не прекращаясь, обсыпая её с ног до головы, как слишком усердный кондитер - сахарной пудрой. К тому же Мария заметила, что посадка вот-вот закончится. Людей на платформе становилось всё меньше, все, кому это было нужно, давно залезли в вагоны, и с нетерпением глазели в окна, желая как можно скорее попрощаться с ледяной платформой и снежной завесой.

– Что ж, эту проблему решили за меня, я вмешиваться не буду. Пошли, а то не успеем. Договорим в вагоне, - миссис Джэнис высокомерно задрала подбородок и первой подошла к вагону. За ней поплелись Анна с Дариной, а под прикрытием их спин - Мария, на ходу доставая билеты. Она чувствовала себя обречённой, идущей на эшафот в свой последний путь.

Усевшись дружненько в 13-том вагоне, сложив вещи, они напряжённо вглядывались в окна, словно боялись, что нечто может помешать их поездке. Но вот поезд тронулся, разрывая тонкие снежные нити.

Старуха с ворчание забралась на верхнюю полку, включила лампочку - ветер вместе с туманом стучался в окно - и принялась за вязание, неотличимая от многих других несносных старух. Она жевала губами, про себя считая петли; скучная, как старый валенок, и казалось, вообще забыла о существовании Марии и Анны с дочкой.

Мария тоже забралась на верхнюю полку, выудила один из томов "Краткого курса магии", свою волшебную палочку и начла заучивать магические формулы.

– Поосторожней, дорогая, а то отправишь нас вместе с поездом на луну, - спокойно заметила Джэнис Уилкс, переводя взгляд с вязания на Марию. - Люди говорят, там дышать нечем.

Мария подняла взгляд и уловила иронию в чёрных глазках старухи. С этого момента Мария необъяснимым образом начала чувствовать некоторую симпатию к старой женщине. Конечно, она не сомневалась, что, если будет надо для дела, старушка её заколдует или убьёт, но всё-таки она начала ей нравиться. Может быть, потому, что напоминала не менее противную бабушку.

– Не волнуйтесь, я ни за что не стала бы подвергать себя опасности, я недоговариваю последние буквы в каждом заклинании, а палочкой машу - чтобы научиться не ронять её в самый интересный момент, - вежливо ответила Мария.

– В какой магической школе вы учились? - снова пристала старушка довольно резким тоном, отложив в сторону вязание. - Надоело мне это вязание, уже двадцать лет вяжу - и не одного свитера ещё не связала, - перебила она сама себя. - Лучше почитаю, - старуха порылась в маленькой сумочке, и добыла из неё к удивлению Марии книгу Толкиена "Властелин колец".

– Вы читаете сказки? - спросила Мария, не в силах скрыть своего изумления.

– А что, думаешь, старческое слабоумие одолевает? - чуть улыбнулась волшебница, поглаживая новенькую обложку, как любимого зверька. - К твоему сведению - маг Гендальф - мужчина моей мечты!

– А Гарри Поттер - мальчик моей мечты! - отозвалась Дарина с нижней полки, демонстрируя свою книгу. - Я бы за него даже бы замуж пошла - ну очень крутой маг!

– Не одна ты такая гениальная! - возразила старуха, смеясь сухим старческим смешком, напоминающим шелест осенних листьев под ногами. - Большинство студенток магического университета сходят с ума по этому Поттеру. А всё мода. Да и мальчик ничего, неплохо колдует. А вы сами разве ничего не читаете? Кстати, дорогая леди, вы уклонились от моего вопроса, - язвительно напомнила Джэнис, снова беспричинно раздражаясь. Марии женщина опять напомнила родную бабушку, - как бывало сядет нервная старушка перед телевизором, как посмотрит последние политические новости, как начнёт выражаться интеллигентным матом… Уши в отпуск просятся!

– Я не ходила ни в какую магическую школу. Даже не знала, что такие бывают, - честно ответила девушка, тяжко вздыхая, и накрываясь одеялом. Она собиралась притвориться спящей, когда допрос ей окончательно надоест. - Я только несколько дней назад узнала, что могу колдовать… ну, пока не очень могу, если честно. Разве что-то из еды… да и то… в крайних случаях особо жестокого голодания.

– Лично я считаю, и всегда буду считать, что эти магические курсы, которые непонятно для чего ввели в этом году - ошибка. Могу представить себе этих чародеев-недоучек! Что они натворят! После этих курсов можно получить только теоретические, да и то несовершенные и весьма поверхностные знания! - разразилась злобной речью Джэнис, яростно комкая одеяло, пытаясь в нём найти верх и низ. - Я бы их к волшебной палочке не подпускала бы! - бушевала Джэнис Уилкс, глядя в сторону. - Но кто меня, старую, будет слушать? Будто у меня уже началось размягчение мозгов! - старая женщина отчаянно жестикулировала, явно делясь наболевшим.

Снизу послушался громкий зевок Дарины.

– Надеюсь, хоть взятки в вашем университете не берут? - перебила её Мария. - После пагубной практики наших институтов и школ, которые почти все перешли на систему взяточничества, теперь будет полстраны горе-специалистов. И никого это не беспокоит, - примирительно заметила Мария.

– Магия - очень ответственная наука! - строго заметила раздражённая дама. - Это не игрушка!

– Наши люди даже с атомными бобами играют, а это, мне кажется, гораздо хуже любой магии. Так что, расслабьтесь. Зачем драматизировать? К тому же, я буду очень стараться, мне хочется научиться колдовать.

– Ты не понимаешь, - старая женщина вцепилась руками в одеяло, - у тебя - великая сила! Но ты не умеешь её контролировать; магию следует изучать постепенно, чтобы контролировать проявления своей силы. Понемногу высвобождать её, год за годом. А то можно случайно чёрным магом стать, и не заметить! - обвиняющим тоном продолжала нудная учительница.

– А вот я считаю, что магия - одна, главное, для каких целей её применяют. А я - добрая. Если, конечно, меня не взбесить.

Старуху, видимо, не убедили неловкие аргументы Марии. Она задумчиво покачала головой, мол, что с этой дурочкой делать, если она даже простых истин не осознаёт, - а затем тяжело вздохнула: - Что ж, поживём, увидим, что сделают с тобой эти магические курсы. Кстати, я преподаю чёрную магию, так что на ваши старания я посмотрю лично. Оценю. Может, вы действительно тот самый гений, который сможет убедить меня в полезности шестимесячных магических курсов, - примирительно заметила миссис Джэнис, зевая. Заложив книгу закладкой, она спрятала её в сумку, так и не начав читать. Мария начала подозревать, что с книгой она обращалась так же, как и с вязанием: растягивала до бесконечности, и никогда не заканчивала.

– Я постараюсь стать вашей любимой ученицей, - полусерьёзно, полушутливо сказала Мария, прикрывая глаза веками. Сонная одурь навалилась на неё, вместе с пережитой за день усталостью, ранее не ощущаемой из-за нервного перенапряжения. - Я буду очень стараться!

Уже засыпающая старуха содрогнулась, словно её ударили тяжёлым ботинком по почкам, и испуганно затараторила: - Пожалуйста, лучше не надо! Если, конечно, не стремишься попасть к чёрным магам. Мы изучаем чёрную магию только теоретически… Чтобы одолеть врага, надо уметь пользоваться его оружием. Уметь обороняться. И только. Мы - белые маги! - с твёрдой верой и невольной гордостью заявила она, сложив руки вдоль тела.

– Ладно, уговорили, буду двоечницей, - откликнулась раздраженная Мария, подозревая, что отношение к ней миссис Уилкс - самая настоящая твердолобая предвзятость. Что, даже веди себя она как ангел, старая учительница всё равно назовёт её демоном. Из-за глаз, конечно.

"А предвзятость очень часто умирает только вместе с человеком!" - резюмировала девушка печально, отвернувшись к стене. "Чёрные маги… они бы, по крайней мере, приняли б меня на ура… А не смотрели, как на ведьму, которую следует немедленно сжечь", - мысли текли вяло, как высыхающая речка.

Девушка засыпала под убаюкивающий стук колёс, монотонный, как ход часов.

Так закончился её первый день в роли мага: она спасла девочку, которая её за это тут же возненавидела, вызвала подозрения у Анны и предвзятое недоверие своей будущей учительницы.

Она даже не хотела думать, что может произойти дальше.

Единственное, что её поддерживало, было лицо Джонатана, который будто бы смотрел на неё и приговаривал, как внушение под гипнозом: - Ты должна, это твоя судьба!

Ночью она неожиданно проснулась от резкого толчка поезда, выглянув в окно, увидела только чёрно небо, звёзды, да какую-то захолустную станцию, - поезд остановился.

Случайно отпустив взгляд вниз, она увидела лежащего на столике чёрного кота с непереносимо яркими глазами, причём разными, одни из которых был чёрным, а второй, - серым. Котик выглядел бы зловеще в сонном купе, если бы шипел или вытягивал лапки с когтями, но животное только смотрело ей в глаза с немым вопросом. Мария совсем не удивилась бы, если бы котик вдруг спросил: " Извините, а как пройти в туалет?"

Охранное заклинание пришлось само собой в до этого пустую, как бутылка после пьянки, голову; заклинание чёрное магии.

Не успела Мария полепетать его целиком, как кот яростно зашипел и исчез, вспыхнув ярким пламенем. Мария ощутила себя весьма странно, словно провалилась в обморок, или в глубокий сон, продолжая сохранять ясность рассудка, спокойно созерцая необычное видение. Она даже не испугалась, посчитав происшествие с котом просто одним из обрывков этого кошмара.

Во сне она последовала за котом, очутившись в тёмной комнате, которую освещали бледно-розовые свечи, стоявшие в самых неподходящих местах: среди книг на полках; разделяя груды исписанной бумаги на огромном письменном столе; на обоих краях длинного, широкого подоконника, - их едва не касалась кружевная штора, которую постоянно дёргал слабый сквозняк. То есть, свечи стояли в самых огнеопасных зонах. Непонятные жильцы неприятной комнаты словно злорадствовали над огнём, играя с ним в опасную игру - русскую рулетку. За другим столом, стоявшим посреди комнаты, на котором свечей почему-то совсем не было, а господствовала седая тень, восседали люди в тёмном, отчасти сливаясь с тенью. Они очень походили на призраков. Их белесая кожа казалась нездоровым пятном света, словно туманный рассвет над болотом.

Кот вдруг появился снова, на одном из концов стола - ветер сильнее встряхнул занавеску на окне - она соприкоснулась с фитилём двух свечек, но почему-то ни загоралась.

"Во сне всякое бывает", - подумала Мария.

Наглый чёрный котяра со стола прыгнул на свободный стул и превратился в красивую, надменную леди. Её чёрный глаз полыхал злостью, а серый, почти белый, был холоднее мрамора. На чёрный глаз с чёрной бровью падали чёрные пряди волос, на серый, с золотистой, белесой бровью, - белые, как седина или бумага, локоны. Она судорожным движением заправила белую прядь за левое ухо, тяжело, натужно дыша; изящная грудь вздымалась под чёрным шёлком рубашки, заправленной в чёрные спортивные брюки.

– Итак, Люмис, что с тобой на этот раз стряслось? - заговорил моложавый мужчина с буйными чёрными кудрями, перемещаясь из тёмной тени в полосу света.

Девушка резко пожала плечами и закурила непонятно как появившуюся в пальцах уже зажженную сигарету.

Но Мария снова не удивилась, списав всё на фантастический сон. В конце концов, ей и не такой бред снился.

Мужчина, высунувшийся из тени, подтолкнул к ней пепельницу, естественно, тоже появившуюся из пустоты. Марии её сон начал нравиться всё больше и больше, особенно когда она разглядела красивое лицо вопрошавшего.

Люмис поймала пепельницу буквально на лету с непроницаемым выражением лица.

Глаза мужчины, синий и чёрный, полыхали как угли. Казалось, ещё минута молчания, и он начнёт орать матом и швыряться тяжёлыми предметами.

– Дохлый номер, Дэвид! - раздражённо ответила она, заложив ногу за ногу. - Да, я проникла в вагон, где ехала эта идиотка! И почему именно я должна её ловить, интересно? Я что, крайняя?! - яростно плевалась она фразами. - А эта дура, которая нам всем позарез нужна, знаете что придумала? Эта… даже слов не подберу, скажу мягко, идиотка, выбрала купе с белыми магами! - красавица обвела присутствующих безумным взглядом, явно не зная, как лучше выразить переполнявшие её негативные эмоции: закричать, завыть или заплакать. - Да ещё с этой выжившей из ума старой каргой Джэнис! Допустим, остальных я обезвредила, - усыпила. А потом кто-то из них, - Люмис выразилась кратким матерным словом - вышиб меня из купе! Думаю та самая, между прочим! Остальные ведь спали. А кто-то ещё утверждал, - она въедливо ткнула пальцем в сидящих, - что она совсем не знакома с магией. Тем более, с чёрной. Молодая мол, ещё, необученная. Конечно, заклинание она выбрала простенькое, ну уж очень я растерялась. В следующий раз пошлите кого-нибудь другого, не такого нервного. Не гожусь я для похищений!

Высказавшись, Люмис упала в кресло, отвернувшись от них.

Мария заметила, что лица всех сидящих посуровели, стали хмурыми. Она с интересом разглядывала их: симпатичный парень с жёлтым и серым глазами, красавица-блондинка с карим и голубым глазами, рыжеволосая, с нахальной усмешкой женщина в алом, на вид очень скромная девушка в чёрном. Остальные полностью утонули в тени.

– Представляешь, рядом с ней была ещё одна странная особа… держись за стул, Дэвид, если не хочешь свалится, и накапай себе побольше валерьянки! У неё тоже разные глаза! - нервно рассмеявшись, добавила Люмис, поворачиваясь к ним. - Странно, что она не ведьма, характер у неё ещё тот! У Марии мороз прошёл по коже, она подумала, что сперва эти жуткие личности толковали про похищение Дарины, а затем плавно перешли на её особу.

"Может, я таки недаром убила мерзкого чёрного мага, приставшего к нам в самолёте? И ведь это я, а не Дарина выбросила её из купе охранительным заклинанием", - с робкой попыткой выгородить себя, подумала девушка. "Странный сон какой-то".

– Гибель Катберга тоже выглядит очень странной, - не отставала Люмис, всё ещё злая. - Не удивлюсь, если это она его убила, по наущению белых магов. Уж они-то как веселились при этом!

– Мы слишком запоздали, - печально ответил парень, которого Люмис назвала Дэвидом. - Нам следовало найти её раньше, чем это сделали белые маги.

– Если бы не этот проклятый Джонатан, мы бы успели вовремя, - буркнула рыжеволосая женщина.

Люмис помрачнела: - Да, с ним мы не может справиться, он постоянно смешивает наши карты. Остальные белые маги мне не страшны, всё равно они после обучение в Университете отправляются домой вести самую обыкновенную, скучную жизнь, очень быстро теряя полученные навыки. Мы же колдуем постоянно. Даже не знаю, что случиться, если чёрную ведьму воспитают белые маги, и натравят на нас!

– Что-что, - парень с жёлтым глазом скривил вполне красивое лицо, - придётся нам её убить, что же ещё?

Мария покрылась холодным потом, ощутив ужас. Она теперь точно была уверена, что Дарине грозит страшная опасность, и ей придётся терпеть нелёгкий характер девочки, разыгрывая роль телохранителя.

"Впрочем, почему именно я? Пускай Джэнис, наконец, хоть что-нибудь сделает!"

Неожиданно ей показалось, что на неё, невидимую для беседующих, смотрит Дэвид. Его глаза жгли её калёным железом. Чёрные кудри, как змеи, подчёркивали его белоснежное лицо, выделяя синий и чёрный глаза.

– Идиотка, дура, кретинка! - заорал он, обращаясь к Люмис, и совершая руками пассы. - Люмис, ты привела кого-то с собой, я вижу чью-то тень!

Люмис глянула, как показалось Марии, прямо ей в глаза: - Да, я её вижу, но ведь она спит, и ничем нам не навредит.

– Но ей нельзя подслушивать наши тайны! - возразила красивая, истощённая блондинка со следами скрытой болезни, которая постепенно подтачивала её, как гниль спелый плод.

– Ты права, Стэлла, к тому же нас не так много, чтобы притянуть её к нам всю, вместе с телом, - с грустью ответила Люмис.

Они потянули к ней руки, Марии стало страшно, она ощутила, как её отталкивают, и она падает, падает…

Мария резко дёрнулась, чуть не слетев в полки, и проснулась.

Давно не спавшая Дарина, хоть была ещё ночь, лазила на столе в поисках съестного.

"А всё из-за тебя, маленькая стервочка! - со злостью подумала Мария, переворачиваясь на другой бок, созерцая глухую стену. Что-то у меня больше нет желания тебя защищать! В следующий раз выпутывайся сама".

Поезд набирал бешеную скорость, колёса стучали в такт её сердцу.

Не одной Марии Золотаревой в эту ночь снились отвратительные сны. Чёрная волшебница Люмис в эту ночь тоже спала очень плохо, - расстроились из-за испорченного похищения; она вспоминала своё прошлое, ворочаясь в постели.

…Башня была влажной и холодной, как жаба. Люмис сжалась в углу на своей пышной кровати с атласным балдахином - жалкие остатки былого благополучия.

Странно выглядела эта пышная кровать во влажном склепе, скорее предназначенном для покойников, чем для живых людей. Впрочем, в подобных местах короли привыкли заживо хоронить узников, либо совершивших грех, либо ставших поперёк пути коронованным особам.

По каменным стенам тюрьмы текли мокрые слёзы сырости, ткали бесконечные путины огромные, чёрные пауки, по холодному каменному полу бегали крысы.

Её белые, тонкие пальцы сжались вокруг решётки маленького окошка - решётку она подпилила пилочкой для ногтей - много часов работы, но ещё не время, нужно дождаться полной темноты… Времени, когда суеверные жители ни за что не высунут нос даже в окна, не говоря уже о дверях. Им казалось, что их сразу же скушают вурдалаки или ведьмы.

… Наконец ночь опустила беззвёздную вуаль на маленький город, а в окошко внизу двери просунули еду. Люмис сняла пышное платье с множеством кружев - спасало от холода, но мешало двигаться, - завязала чёрные, как сама ночь волосы в косу, резким движением вырвала подпиленную решётку, бросив её на кровать.

В одной тонкой сорочке Люмис вынула из-под подушки сделанную из простынь и сорочек верёвку, привязала её к ножке кровати и полезла через узкое окошко, радуясь, что изрядно отощала за месяцы заключения.

Спускаться было тяжко, упираться подошвами в выемки между камнями кладки, во что только можно было упереться, сдирая кожу с ладоней; она с невыразимым ужасом слушала, как трещит верёвка.

"Только бы какая-то из простынь не оказалась слишком ветхой!" - молились Люмис.

Она не смотрела вниз, зная, что кажется муравьём на длинном стволе дерева, что падение будет неизмеримо долгим…

Наконец она коснулась земли подошвами ног и с огромным облегчением отпустила верёвку, розовую от её крови.

Ледяной ветер легко проник через тонкую рубашку. Она задрожала и пошла прочь быстрым шагом… Прочь от зла, горести, прошлого величия.

… Она остановилась возле широкого рва, наполненного казавшейся чёрной водой, в которой отражались звёзды.

"Как жаль, что я не люблю плавать", - подумалось ей. Но, зная, сколько эта тягучая, как сироп, вода хранит под собой костей нападавших на замок воинов, невольно содрогнулась. Люмис не была суеверной, но не хотела проплывать под скелетами. Она не раз слышала страшные рассказы, как скелеты затягивают в воду и топят живых людей. Ей не хотелось проверять легенды на своём опыте.

Но слуга, которого она подкупила заранее, если за долгие месяцы её заключения не потерял верность, должен был спрятать в кустах лодку. Ориентиром служило единственное дерево, растущее у воды. Плакучая ива окунала свои ветви в воду, оплакивая смерть умерших. На душе девушки стало тревожно.

Спустившись почти к самой воде, что стоило ей многих усилий, насилием над страхом, она нашарила привязанную к вылезающим из земли корням дерева лодку. В ней, заботливо спрятанной под грудой веток, крест-накрест лежали вёсла.

Мысленно поблагодарив слугу, который прислуживал ей и сестре с самого детства, Люмис дрожащими от холода и страха руками отвязала лодку, быстро села в неё, и погребла к берегу Её Свободы.

Свободы от условностей высшего света, от хороших манер, от приторной вежливости слуг, из-под которой просвечивался страх и ненависть.

Разумеется, полностью она не доверяла даже слуге, поэтому не просила его ни об одежде, ни об оружии.

"Пускай сообщит королю, что я убежала безоружная и беззащитная, ведь они не узнают точный день моего освобождения, в мою тюрьму редко кто-то заходит. Они не узнают, что я только сегодня поняла, что подпилила решётку настолько, что её легко выломать", - размышляла она с горечью. "Только после того, как моя не съеденная пища будет очень долго разлагаться и на запах наконец-то обратят внимания, думая, что это разлагаюсь я… Пройдёт очень много времени - и они никогда меня не поймают!"

… Довольно быстро переплыв ров и спрятав лодку в кустах на другой стороне, девушка быстро дошла до чёрного леса, ощетинившегося соснами и елями.

Ей снова стало страшно, хоть она и знала дорогу на память, так что могла пройти по ней даже в кромешной тьме, но ей пришлось прикрывать глаза руками от острых веток.

Она невольно вспомнила, как проезжала по этой дороге с пышной свитой, в драгоценном платье, в короне из белого золота… Как крестьяне и слуги собирались вдоль дороги, чтобы полюбоваться очаровательной принцессой.

"Конечно, наибольший восторг мои подданные испытывали, когда я проезжала вместе с сестрой. Очаровательные близнецы, совсем не похожие друг на друга, разные, как день и ночь. Но одинаково прелестные ".

На самом деле она не слишком любила свою сестру, потому как отец больше её любил: кроткую, послушную, нежную. Последние годы король испытывал к Люмис почти ненависть. Однажды она со своим старшим братом Джоном отправилась на охоту. И они угодили на отряд разведчиков из соседнего, не слишком дружелюбного королевства. Естественно, разведчики дрались не на жизнь, а насмерть, зная, что их ожидает не только смерть, а и пытки. Воины попытались перерезать им обратный путь. Люмис с обычным своим хладнокровием вынула из ножен меч, которым орудовала не хуже самого ловкого рыцаря, и ринулась в бой.

Джон постыдно кинулся бежать, но его лошадь, подстреленная из лука, выбросила его из седла на груду камней, - принц свернул себе шею.

Когда Люмис вернулась домой, усталая, раненая, окровавленная, но, - победительницей, собственный отец, король Сол, едва её не убил, услышав о смерти сына. Возможно, худшей новостью для надменного короля стала трусость бывшего наследника престола. Разумеется, для народа была преподнесена щадящая версия, что Джон погиб в пылу погони за врагами. Только она и Сол знали правду.

Люмис и раньше с трудом скрывала злость на отца, заточившего в монастыре её мать, после того как королева родила ему сына и двух дочерей. Сол без стеснения окружил себя молоденькими фаворитками. После смерти сына король стал блудить ещё охотнее, надеясь заполучить сына. А благодаря дочерям Сол мечтал породниться с правителями двух соседних держав, чтобы обеспечить поддержку соседей при нападении врагов. Глупышку Сьюзи - голубоглазую блондинку с послушным нравом - выдали за короля Ала, не принеся ему в приданное ничего, кроме слабой надежды заполучить трон после смерти Сола, если тому не получится "родить" сына, и если сына не родит Люмис. Но Ала покорила неземная прелесть, жизнерадостность и полная покорность невесты. К тому же вокруг было не слишком много королевств, и не слишком много принцесс.

"А я, будучи такой же красавицей, должна была достаться некрасивому седовласому садисту, безумному королю Брэму", - с горечью вспоминала Люмис прошлую боль.

Пробираясь между деревьями по узкой тропе, ориентируясь только на ощупь, она продолжала погружаться в море воспоминаний, иногда пекущее, как лава, иногда - обжигающее холодом.

Она вспомнила начало той страшной истории, которая сперва привела её в тюрьму, а затем - в нынешнее жалкое положение.

Всё началось с бала по поводу их с сестрой шестнадцатилетия. Точнее, главным поводом для бала стал поиск женихов. Слава о необычной красоте двойняшек, которых прозвали день и ночь, разнеслась устами молвы далеко за пределы ближайших царств, но Солу не нужны были столь далёко живущие родичи.

"Разве успели б они вовремя прийти на помощь в случае войны? " - размышлял король.

Поэтому особенно любезно принял Брэма и Ала, которые являлись его ближайшими соседями. Люмис вспомнила, как стояла на балконе, окружённая молодыми, разодетыми мужчинами, превозносившими её неземную прелесть. Как отец с каменным лицом насильно вывел её из компании потенциальных женихов и оставил возле Брэма в столовой, где служанки торопливо сервировали стол.

Хромой на правую ногу - неудачное покушение; седой, с торчащими чёрными усами, - король был неприятен. Особенно страшили его дикие чёрные глаза, впивающиеся в собеседника с несдерживаемой жестокостью и слепой яростью хищника. Ходили упорные слухи о его бешенстве. Многих людей замучили в его чёрных темницах, прямо в его замке томилось больше двухсот красивых детей обоего пола - его гарем. Каждые несколько месяцев изувеченный труп ребёнка тайком выносили из замка и ночью сбрасывали в озеро.

Кинув на него всего один взгляд, она твёрдо решила, что лучше смерть, чем жизнь со старым уродом.

"Ты действительно прекрасна, Люмис, как сама ночь! В тебе столько жизни… но жизни тёмной, скрытной, грешной, как в самой ночи, - начал он, ощупывая взглядом все её прелести. - Ты станешь моей женой - твой отец мне уже отдал твою руку. Мне стоило только попросить".

Она смотрела на него, не в силах скрыть отвращение: толстый, обрюзгший, в бархатном костюме, обшитом огромными драгоценными камнями. Затем перевела взгляд на свою изящную руку с длинными пальцами.

"Это - моя рука! И только я одна распоряжаюсь ею! - гневно воскликнула она тогда, в тот роковой час. Но даже сейчас, ощущая всей шкурой последствия своего поступка, она понимала, что всё равно бы так поступила. " А вы - слишком стары для меня!"

"Я могу объявить войну твоему отцу! - брызжа слюной, верещал уродец, сжимая корявыми, проросшими седыми волосками пальцами свою трость.

"Это - как вам угодно! Посмотрите на себя - вы ходите с трудом даже с тростью! Вас уже могила ждёт! - почти в истерике вопила она".

Вспоминая свою реплику, девушка невольно улыбнулась.

"Но ты умрёшь первой!" - вне себя от бешенства заорал старик и швырнул в неё тростью.

Ловко увернувшись, она подняла упавшую трость - её буквально распирало от омерзения и ярости - и изо всех сил швырнула её владельцу. Точнее, во владельца.

Недоумённо выкатив глаза, король Брэм встретил свою смерть - огромный алмаз на верхушке трости разбил его череп.

Люмис вспомнила свой дикий крик: восторга и страха, как она в исступлении боролась со слугами Брэма, затем ей на помощь бросились её верные слуги, прибежала сестра со своим женихом, и тут же упала в обморок при виде трупа.

… Затем её заточили. "Добрый" отец объявил народу и Сьюзи, что Люмис сошла с ума. По-своему она даже понимала папу: ему оставалось либо казнить дочь, либо заточить. Навсегда.

"Но я не желаю всю жизнь гнить в тюрьме!" - с яростью подумала девушка, сжимая кулачки и останавливаясь.

Она дошла до домика лесника, сейчас пустующего. В нём она прятала своего коня и мужскую одежду, когда охотилась тайком от отца, сестры и слуг. Только один верный слуга приходил ухаживать за лошадью, тот, кому она сделала много добра. Но в окнах горел свет - это могла быть ловушка. Если он её предал…

"Я рискну", - решилась Люмис от отчаянья. "Всё равно мне больше некуда идти, назад я не пойду, а без одежды и оружия я всё равно далеко не уйду".

Решимости ей придало то, что она здорово замёрзла. Она резонно подумала, что голая, красивая женщина - желанная добыча для любого мужчины. А также дикого зверя в лесу. Сейчас у неё хотя бы были силы для борьбы. А через несколько часов на холоде с ней могу сделать всё, что захотят. Любой, кто пожелает.

Девушка тихо подошла к домику, стараясь не наступить на какую-нибудь ветку, и осторожно заглянула в окошко. На кровати лежал молодой, довольно красивый парень с длинными каштановыми локонами. Он лежал в небрежной позе храбреца, который одинаково спокоен и в своём доме, и в чаще леса. Рядом с ним находился обнажённый меч - молодой мужчина был наготове. Возможно, ждал врага. Люмис понадеялась, что не её.

Возможно, она бы никогда не решилась войти, если бы знала его, но парень был ей совершенно незнаком.

Постучав в двери, она вошла, щурясь от света камина и медного подсвечника; попыталась обворожительно улыбнуться: - Можно войти?

Парень был красив, и её совершенно не пугало возможное изнасилование.

– Кто ты? Ты эльф или лесная фея? Дриада или русалка? Ты не можешь быть обычной девушкой - обычные девушки не так красивы, и не ходят ночью по лесу почти голыми.

Его взгляд жадно шарил по её почти полностью обнажённому телу. Она проследила за его взглядом, и покраснела: раньше ей не пришло в голову себя осмотреть - решётка, острые сучья в лесу, - практически лишили её тонкой сорочки.

– Нет, русалки с хвостами, а у тебя довольно миленькие ножки, хоть и изрядно поцарапанные, - продолжал гадать юноша, склонив голову набок. Его ореховые глаза с золотистыми искорками пристально изучали девушку - холодно, без эмоций, несмотря на игривый тон.

– Нет, я не русалка, и не чудище морское, а обычная… принцесса, - она невольно задрала подбородок, выпрямившись. - Тут, в стойле, должен находиться мой конь, и ещё я хочу переодеться… А в этом шкафу храниться моя одежда. Надеюсь, ты не меня подстерегаешь? - небрежно кинула она, наблюдая за его реакцией. Она почему-то не доверяла этому мужчине. Ей казалось, что незнакомец вполне способен убить её.

– А кто тебе сказал, что я кого-то подстерегаю? Он перевёл взгляд с её груди на обнажённый меч, лежащий на одеяле: - А, вот в чём дело… Нет, я никого не жду, но враги всегда приходят незваными. Я заблудился, нахожусь в чужом краю, естественно, я должен быть настороже. Вдруг неожиданно вернется хозяин этой чудесной хижины и обидится на незваного гостя?

Наконец она решилась переступить порог - животворящее тепло камина и свечей притягивало оледеневшее тело, которого она почти не чувствовала, замёрзнув в этой ранней осени. Люмис подошла к камину, протянув руки к огню, но, не спуская с него взгляда.

– А за тобой кто охотиться? - поинтересовался он, садясь на кровати.

– Я убила своего жениха, ты, наверное, слышал эту историю. Про бешеную принцессу Люмис. Так вот - это я.

Она сама не понимала, зачем рассказывает ему всё о себе. Возможно, хотела предостеречь? Намекнуть, что она не самая лёгкая добыча? - Меня заточили, но я удрала.

– Слышал, значит, ты и есть принцесса Люмис, - чуть насмешливо произнёс парень.

– Да, это я и есть, - тяжело вздохнула она, не оборачиваясь. - Неприятно быть на моём месте, правда? Так что, можешь не нападать на меня напрасно - у меня ничего нет. Отец за мой выкуп не даст тебе ничего.

– Я не грабитель, - незнакомец не обиделся, он просто пояснял. - Я много слышал о твоей красоте, ты и вправду прекрасна, и очень храбрая девушка. Я тоже изгнанник, и могу тебе помочь, если ты примешь помощь от просто рыцаря. Я не принц, леди! Но я готов вам помочь, пока нам по пути. Ты знаешь, что этот лес зачарован? Без надёжного проводника тебе не выйти из него: ты погибнешь, или раньше, или позже.

– А ты, значит, надёжен, как скала? - усмехнулась она, обнимая себя руками, растирая заледеневшие плечи и руки. - На тебя во всём можно положиться?

Лицо парня угрожающе исказилось, глаза потемнели: - Нет, я не герой. И не благородный рыцарь. Когда-то я был простым оруженосцем, пока не умер мой господин. Других господ я больше не хочу. Но я люблю новые приключения. Если ты меня боишься, то иди в лес сама.

– Не хочу! - быстро отреагировала она, резко оборачиваясь. - Я пойду с тобой, мне всё равно, кто ты. И я уже не принцесса…

– Ты до смерти останешься принцессой - воспитание, - с некоторой грустью сказал незнакомец. - Ты всегда будешь восхищаться храбрыми рыцарями, которые ради дам жертвуют жизнью. Тебе всегда будут нравиться дорогие одежды, вышколенные слуги, драгоценности, поклонение.

– Итак, моё имя ты знаешь, - как зовут тебя? - по-деловому спросила Люмис, открывая шкаф и начиная в нём рыться.

– Может, сначала переоденешься? Меня начинает волновать твой вид - я же всё-таки мужчина… Какого бы происхождения я ни был. Я могу выйти на улицу - комната тут одна.

– Просто отвернись, - попросила Люмис, и когда он отвернулся, вынула из шкафа теплую мужскую одежду. Она быстро переоделась, краем глаза наблюдая за спиной незнакомца; её охватило приятное тепло. В одежде она чувствовала себя более уверенно и защищено.

– Можешь поворачиваться.

Мужчина повернулся и застыл с удивлённой улыбкой: - Тебе идёт, очень!

– А сейчас, если хочешь мне помочь, собирайся в дорогу! - скомандовала она, ощутив уверенность от его жадного взгляда. Она была убеждена, что, пока незнакомец её хочет, он от неё не уйдёт, а будет ей помогать.

– С удовольствием, леди! - парень легко соскочил с кровати, вложил меч в ножны. - Кстати, я всё ещё не представился, а в такой длинной дороге, которая нам предстоит, это просто необходимо: - Джонатан Вейс! Можете пока считать меня своим рыцарем, - он криво усмехнулся.

– Куда отправимся, Джонатан? - беспечно спросила она, стараясь продемонстрировать своё бесстрашие. Она разыскала в глубине шкафа свой меч с серебряными ножнами, и прикрепила его к поясу.

– Куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда, - пожал он плечами. - Я же правильно понял твоё желание?

Отблески камина позолотили его кожу и алые губы. Он действительно показался ей великим воином. Во всяком случае, существом значительным, а не скромным слугой, каким он хотел себя представить. - Я совершенно свободен на ближайшие месяцы. А ты умеешь обращаться с мечом? Или носишь его для устрашения?

– Умею. А также с луком, шпагой и наглыми мужиками, - она выразительно осмотрела его с головы до ног. - Не думаю, что бы я с тобой не справилась, хоть я всего лишь слабая женщина, - она уверенно усмехнулась, покрутила головой, рассыпав по плечам густые чёрные волосы.

– Я не наглый. Я очень женщин люблю.

– Этого я и боюсь. Ладно, идём. У меня в кошельке много золотых монет, хорошо, что я запасливая. И всё же, что ты здесь делал, кого поджидал в этой избушке? Откуда ты пришёл?

– Я - бродяга, просто брёл по лесу, зашёл в эти края, обнаружил весьма комфортабельную избу с уже приготовленными дровами и кое-какой едой. Кстати, еду нужно забрать с собой… ну и решил тут немного пожить.

– Я помешала твоей хорошей жизни?

– Немного. Но я не против - ты лучше любой избы. Даже с едой и дровами.

Их взгляды встретились, соткалась волшебная паутина любви. Они ушли в ночь, держась за руки, чтобы больше никогда не вернуться в прошлое.

Мария Золотарева проснулась гораздо раньше остальных, перевернулась на живот и долго смотрела на обвитые туманом маленькие домики, бескрайние поля, тихо покрывающиеся падающим снегом. На её душе, как никогда, было мирно.

Внезапно на стекло плюхнулся толстый белый питон, - окно само собой открылось, и голова змеи постепенно просачивалась внутрь, явно направляясь к окаменевшей от ужаса девушке. Краем глаза, прибывая в шоке, Мария увидела, что Джэнис Уилкс заворочалась и открыла глаза. Повернув голову и увидев вытаращенные глаза соседки, она спросила: - Что такое? Неужели я такая страшная по утрам?

– Змея! Ко мне лезет питон! - завизжала Мария, отползая от змеи по верхней полке, - её ноги свесились.

– Вижу, что змея, но это не повод сваливаться с полки.

– Может, мне с ней пообщаться? - язвительно поинтересовалась Мария, не спуская глаз с заползавшей на её полку змеи. Удав удобно устроился на подушке, свернувшись в кольца. - Никогда не видела, во-первых, чтобы змеи плюхались в окно, во-вторых, лезли внутрь вагона! Да ещё зимой! - истерически лепетала девушка, готовая спрыгнуть на пол. - Только не говорите, что в Англии это обычное явление!

Старушка завернулась в шаль и заперла окно.

– Ты что, не видишь, что это почтальон? Загляни в её пасть, там должно быть письмо.

– Что?! Если это шутка, то, - не смешная! Лезть в змеиную пасть? Рукой? Я пока ещё с ума не сошла!

– Иначе не получишь письмо, хотя бы протяни ей руку… может, она сама соизволит пасть открыть. Хотя вряд ли… эти твари такие ленивые! Извини, но никому, кроме тебя, она письмо не отдаст, и будет следовать за тобой, пока ты не заберёшь послание.

Мария на минуточку представила себе повсюду ползущую за ней змеюку, и, решившись, протянула руку с открытой ладонью.

Питон открыл пасть и, громко рыгнув, плюнул ей на руку письмом, а потом бесследно исчез.

Разорвав золотистый конверт, Мария прочла выведенные золотом строчки: "Дорогая Мария, я рад, что твои странствия скоро завершатся. Сегодня утром ты увидишь Ацрум. Тебя ожидает много сюрпризов. И подпись: Геннадий".

– Это мой шеф написал, - нервно заулыбалась она, - но за змею он ещё ответит!

– Значит, письмо было очень секретным, - объяснила Джэнис, с интересом глядя на бумагу, - змея убила бы любого, кто захотел бы прочесть его вместо тебя.

Дарина проснулась и заплакала. Анна вскочила, бросилась к дочери, лихорадочно целуя её щёки и волосы: - Доченька, тебе приснился кошмар? Не бойся, скоро все твои страхи останутся позади.

– Твоя дочь почувствовала чары Ацрума, хотя до него ой как далеко, - пояснила Джэнис Уилкс, забыв о Марии, к её невероятному облегчению. Девушка не могла забыть странный сон, который ей приснился. Она не была полностью уверенна, что это был только сон.

"Но ведь Дарине тоже приснился кошмар. Может, он сниться всем разноглазым, типа предупреждения, что в Ацрум с нашими зенками нам лучше не соваться?"

Когда Золотарева спускалась с полки, полная тягостных раздумий, её провожал внимательный взгляд старой ведьма, словно она что-то знала о странный ночных событиях.

Анна держала дочь за руку, та вцепилась в руку Джэнис, а та цепко держала Марию. Такой цепочкой они вышли на почти безлюдный, убогий вокзал, заметённый снегом; дворник в ушанке меланхолично работал лопатой, сгребая снег в огромную кучу и посыпая дорогу песком. Это был сизифов труд, так как снег всё шёл и шёл… нависал на небе серой тучей.

Джэнис глянула на часы: - Уже скоро прибудет наш автобус, поспешим.

Они быстро прошли через здание вокзала, холодное, белое, казавшееся моргом, тут торговали чем попало, воняло бедностью и грязью.

"Точь-в-точь мой родной город!" - подумала Мария с тоской, которая внезапно обступила со всех сторон. Она вспомнила себя нищей девушкой, в вещах с чужих плечей, с неживыми, тусклыми волосами от плохого питания, и осунувшимся лицом.

Она, заметив, что не смотря на спешку, Джэнис остановилась посреди вокзала, а к ней постепенно присоединялись другие люди, осыпая радостными восклицаниями, подошла к витрине. Мельком оглядев себя, убедилась, что выглядит прекрасно, одета - стильно, и вся сияет здоровьем, несмотря на страшную ночь; а в глазах прямо плещутся витамины. Мария поразилась, так как по утрам, будучи плохо выспавшейся совой, привыкла видеть себя серой, постаревшей, осунувшейся, со свежими синяками под глазами. В данный же момент она ощущала растущее нервное возбуждение, которое почти разрывало мозг на части, требуя движений, нагрузок, испытаний. В ней словно накапливалась энергия, требующая выхода.

Уставившись на своё отражение в витрине, она случайно словила взгляд очень красивой девушки: один глаз которой был серым, а другой, - чёрным. Волосы незнакомки делились на белые, слегка золотистые, и чёрные, как вороново крыло. Незнакомка была слишком похожа на Люмис из кошмара, только взгляд её был не озлобленным, а усталым.

– Что ты такое там увидела? - подошла к зеркальной витрине Джэнис. Люмис исчезла. Мария решила ничего не говорить о своих внезапных видениях.

– На себя смотрю, что от меня осталось после поезда.

– Нам нельзя медлить, - сурово произнесла старуха, и, схватив её за руку, повлекла за собой к толпе. - Видишь, все уже собрались. А автобус никого ждать не будет.

За углом вокзала их ждал заснеженный автобус. Заплатив за всех странными бумажками, Джэнис усадила девочку с Марией на втором этаже. Марию удивило, что автобус битком забит, но второй этаж, где разместили их, был пуст. Все остальные расположились на первом этаже, в основном молодёжь - вылитые студенты: говорливые, пьющие пиво; они громко смеялись над неприличными анекдотами, слушали рок. Марии, глазевшей на них, они ничуть не напоминали будущих магов. Мария, отлично видевшая со своего места - странным образом пол казался прозрачным как стекло - увидела, что Джэнис со всеми ними в хороших отношениях, шутит как девочка. Она казалась помолодевшей. Золотарева ощутила себя парией, ей стало неприятно наблюдать за царившем внизу весельем, на которое её никто не приглашал; она отвернулась к окну. Протерев заиндевевшее стекло, увидела унылое здание вокзала в сугробах. Дарина молча пересела от неё, сев напротив.

– Я тоже видела в витрине ту женщину, - неожиданно пробурчала она, сердито хмурясь. - И я знаю, кто она.

– Мало ли кто: призрак, видение, просто проходившая мимо прохожая. Меня она не интересует.

– Сейчас заинтересуешься! Смотри! - заговорщицки обернувшись по сторонам, девочка выудила из рюкзачка пачку карт. Точнее, картинок, очень похожих на карты, но без мастей. На картинках были изображены мужчины и женщины в причудливых одеяниях, и все, - с разными глазами.

– Героини какого-нибудь сериала? - скучающе заметила Мария, невольно заинтересованная ими, возможно, потому что у всех них были разные глаза, как у неё. Однако стоило ей дотронуться до них, как картинки превратились в фотографии. А снимки казались живыми, хоть и были неподвижны; она даже видела, как ветер раздувает их волосы. Внезапно наткнувшись на своё изображение, девушка похолодела, впившись взглядом в своё лицо. Её пальцы побелели. На фотографии она держала в руке бокал с алым вином, позолоченным светом свечей; на ней было серебристое полупрозрачное платье, её двойник поставила ногу на ступеньку длинной винтовой лестницы и кокетливо улыбалась. Длинные золотистые волосы мерцали, чуть шевелясь, как водоросли, колышущиеся под водой. Под снимком готическими английскими буквами было выведено её имя.

Пока она тупо пялилась на свою такую странную фотографию, Дарина вырвала у неё из другой руки остальную пачку, и, порывшись в ней, достала одну из картинок, затем протянула её Марии: - Смотри, вот она! Дарина коснулась картинки, чтобы та ожила: на фоне дремучего леса стояла Люмис в охотничьем костюме, и с мечом на боку в серебряных ножнах. Марии снова вспомнился сон про чёрных магов, которые сидели за столом, говоря о ней. Некоторых из них она узнала в колоде. Она не могла понять, что происходит, где кончается сон и начинается явь.

– Это - Люмис. Её имя написано внизу, как и у всех. Она - чёрный маг! - со странным восхищением проговорила Дарина. - Надеюсь, она всё-таки украдёт меня! - воскликнула девочка в порыве обуревавших её эмоций.

– Ты так хочешь, чтобы тебя украли чёрные маги?

– Я хочу стать ведьмой, освоить чёрную магию, - что в этом плохого? - горячилась девочка, скривив от обиды личико. - Только моя недалёкая мамочка хочет меня защитить… от меня самой.

– А разве быть ведьмой - это хорошо? - задала встречный вопрос сбитая с толку Мария, но у неё из головы не выходила собственная фотография в дерзком платье, в покоях, где она никогда раньше не была.

– На самом деле это не так уж плохо, - Дарина пожала плечами. - Чёрная магия ничуть не хуже белой, а иногда даже сильнее. Проблема в том, что мы враждуем с чёрными магами. А всё почему? Потому что мы белые. Знаешь, иногда я не вижу в этом логики. Всё равно как постоянная вражда между протестантами и католиками.

– Откуда у тебя эти картинки, почему на одной из них я? Или моя копия, - Мария засыпала её вопросами. У неё возникло стойкое искушение схватить Дарину за плечи и хорошенько потрясти.

– Ах, картинки… Это школьная контрабанда… В школе магии, конечно. На них изображены всё чёрные маги, существующие на данный момент. Когда кто-нибудь из них умирает, на его карточке появляется… другой. Тот, кто займет его место. Магов всего тринадцать. Дарина исподлобья глянула на соседку: - Я так надеялась, что после гибели Катберга на его карте появлюсь… я. Но, появилась ты! А ведь именно я убила его!

– Ты?! - поразилась Мария. - Но я полагала…

– Что его отравила ты… я знаю. Я уже немного умею колдовать, тайком я прочитала учебник по чёрной магии, не самый новый, конечно… Но я смогла наколдовать яда поверх твоего снотворного… И всё даром? - причитала она, сжав кулачки. Слёзы катились по её бледным щекам. Её тельце затрепетало в рыданиях, носик и глаза покраснели. - Ты отобрала у меня всё, что я хотела получить! Можешь рассказать матери или Джэнис правду - мне всё равно! Хотя, я не думаю, что ты осмелишься… про Люмис ведь ты промолчала.

– А если я порву свою карту?

– Это ничего не изменит, от судьбы не спрячешься. Думаешь, белые маги не пытались? Пытались найти и убить претендентов, пока они не овладели магией… но, не смогли. Ты, я уверена, их очередная попытка. И тебя они тоже попытаются убить! Как Катберга.

Мария вдруг поняла, что Люмис в поезде пыталась похитить её, а никак не Дарину. Правда, она не испытывала желания сойтись с чёрными магами, пусть даже её физиономия и красовалась на их карте.

– Я тебе не верю! Ты просто злая, полоумная девчонка! - оттолкнув Дарину, Мария встала с кресла, и быстро пошла вниз.

– Когда сойдёшься с чёрными магами, можешь передать им, - Дарина помахала в воздухе карточками, - что я стану самой лучшей из белых магов и буду охотиться на чёрных, до тех пор, пока они не примут меня к себе!

– Ты сама только что говорила, что это - судьба. Если ты не внесена в летопись колдунов, то твои убийства будут напрасны, - неожиданно для самой себя промолвила она. А затем спустилась по лесенке вниз, затерявшись в толпе студентов. Ей было тяжко на душе, особенно когда она видела их счастливые лица, слушала беспечные беседы будущих магов. И чувствовала себя чужой. Шпионом. Собственное лицо на магической карте стояло перед ней, как немой укор. Несколько раз она замечала, или ей казалось, что она видит внимательный взгляд Джэнис, наблюдающей за ней.

Не выдержав, она сама подсела к пожилой учительнице, заглянула в её чёрные глаза. Отвела взгляд, глянув в окно, где почему-то ничего не отражалось, кроме их размытых отражений. Ей хотелось поговорить по душам, но она не знала с чего начать. Ей почему-то казалось, что мудрые глаза колдуньи читают её сокровенные мысли.