Десять тысяч часов

Глава 13

Сабира стояла возле своей комнаты с вытянутой рукой. Она хотела было зайти внутрь, но поток мыслей сбивал её. Отец Пулата ходил где-то рядом. Он сумел зайти к Сабире в игру, послать сигнал в «Море», оставить подсказку на Даниловском рынке. Но почему он не мог привести сына туда, где бы они наконец встретились. К чему эти странные шпионские игры. Знал ли он, где находятся все ключи. А где ДТЧ?

— Ты чего стоишь в дверях? — голос Бориса вывел Сабиру из транса. Девушка подняла глаза. Парень стоял за раскрытой дверью.

— А ты чего делаешь в моей комнате? — поморщилась Сабира.

— Так я ждал тебя! Сейчас столько придумал для будущего показа! Творю, творю, творю. Ты меня вдохновляешь!

— Неужели? — Сабира скептически усмехнулась.

— Честное слов! — Борис сложил руки на груди. — Ты самый загадочный человек, которого я встречал. Резко куда-то подрываешься, показываешь то холодность, то заинтересованность, внезапно просишь встретиться с моим отцом, а потом исчезаешь. Я не знаю, что ты сделаешь в следующую секунду. Это прекрасно и удивительно! Не выгоняй меня, прошу! Это так прекрасно для моего показа! Мой показ будет таким же. Ах! Это будет шедеврально, — Борис воодушевлённо схватился за голову и прошёл в комнату.

— Да, ты странный.

— Я творец.

Сабира внимательно наблюдала за Борисом, который принялся выделывать пируэты. Как же сильно он отличался от своего мерзкого отца. Борис был ярким, сумасшедшим, но приятным и тёплым. Девушке казалось, что его свет мог развеять любую тьму… кроме, очевидно, тьмы Константина Воробьёва.

— Вы такие разные с отцом… — сказала Сабира вслух свои мысли и сразу об этом пожалела. Вдруг Борис подумает что-то не то. Да и он всё-таки сын босса.

— Это так, — Борис улыбнулся. — Да и я, честно говоря, плохо знаю его.

— Он не возился с тобой в детстве?

— Я ничего не помню из детства.

— В каком смысле? — удивилась Сабира.

— В прямом. Пелена перед глазами. Помню вот только момент, где я в четвёртом классе просыпаюсь рано утром, чтобы пойти в школу.

— Ты совсем ничего не помнишь о себе?

Борис задумался.

— Иногда мне кажется… Я не знаю, как это объяснить. Словно за чернотой воспоминаний проглядываются какие-то силуэты. Отец говорит, что проблемы с памятью из-за того, что я попал в аварию, потерял память. Но разве не должны оставаться какие-то шрамы? Хоть что-то…

— Какой ужас…

— Да… Он говорит, что это произошло, когда мы жили в захолустье.

— Так вы с глубинки?

— Да, отец родился в деревне под Воронежем. Анна называется.

Сабира посмотрела в большие и грустные глаза Бориса. Он вроде и улыбался всегда, но эта томительная печаль всё равно считывалась во взгляде. Может, это и была одна из причин, почему Сабира так прониклась этим человеком за короткое время, почему она чувствовала, что ему можно доверять. Борис напоминал ей кристалл. Некоторые считают: если камень не преломляет свет, то остаётся просто камень. Но суть была именно в том, что Борис везде искал свет: солнечный или лунный, словно он изо всех сил пытается быть живым. Парень сел на кровать. Сабира подсела к нему и по-дружески погладила по спине.

— Что же мама твоя?

— Я не знаю своей мамы. Я её не помню. Вроде бы она умерла, когда я был ещё маленький.

— Получается тебя воспитывал отец? — Сабира нахмурилась, все эти обстоятельства казались ей очень странными и не состыковывались.

— Наверное… Я не помню. Помню только время, когда мы уже стали богатыми. Тогда уже он был очень строг со мной, — парень покачал головой. — С самого детства заставлял много и усердно работать и быть «нормальным». Он не очень-то поддерживает мою тягу к моде. И ему не очень нравится, что я свечусь как дизайнер. Почему-то он хочет, чтобы я был серой и неприметной мышью.

В комнату без стука вошёл Пулат и застал, как Сабира заплетала рыжую косу Борису. Это она уже начала делать в порыве сочувствия. Да и так мозги лучше соображали — Сабира упорно пыталась понять, что же во всей этой истории не так.

Но Пулат не мог этого знать. Он недовольно сложил руки на груди, оглядел Бориса и фыркнул.

— Сабира, нужно поговорить.

— Ну, я зайду к тебе чуть позже.

— Как можно скорее, — добавил он и ушёл, хлопнув дверью.

— Кажется, ты ему нравишься, и он ревнует, — рассмеялся Борис.

— Не говори глупости.

Сабира лениво поднялась с кровати, потянулась и вышла, а Борис так и остался в её комнате. Он принялся листать голографические журналы. Хотя, на самом деле, парень думал о том, кто он такой для этого мира, если его не готов признать даже собственный отец. Борис считал себя приёмным, но за много лет жизни с отцом не нашёл этому ни единого доказательства. Парадокс, но от отсутствия подтверждений становилось ещё более тошно. Он чувствовал себя, как неприкаянный: нигде места нет. Да и вообще ничего нет. Только мода радовала. Борис прятал себя настоящего за завесой стильной одежды, косметики, яркой прически. Может, поэтому ему очень нравилась Сабира. Из неё пёрла индивидуальность. Она её не скрывала. Роскошная жизнь может сделать счастливым немногих: только тех, кто понимает, зачем она ему нужна. Деньги запросто могут стать главным проводником в судьбе, но нет места искренней радости в такой жизни. И даже искреннему горю. А те, кто родился в нищете, становятся либо выше денег, либо укрощают богатства, но никогда не обманываются сиянием золота. Так думал Борис.

В это время надутый Пулата лежал на полу, ему хорошо думалось в таком положении. Не то чтобы он всерьёз переживал о том, что у Сабиры с Борисом могли быть какие-то интимные отношения. Просто сам факт того, что какому-то нелепому рыжику дозволялось то, чего бы хотел сам Пулат… А, впрочем, нет, нет и нет. Ничего ему такого не хотелось.

Когда вошла Сабира, парень приподнялся на локти. Он смотрел на неё, не мигая.

— В чём дело? — прервала молчание она.

— И давно вы дружите с Борисом?

— Я врежу тебе, если ты скажешь, что я не должна с ним общаться.

— Ты понимаешь, что он Воробьёв? — хмуро сказал Пулат. — Может, он доносит папочке.

— Ты о Борисе ничего не знаешь. Его отец раздражает не меньше, чем меня или тебя.

— Это он, может, тебе так говорит.

— Всё! Заканчиваем этот разговор! Ты меня позвал, чтобы указать, с кем не следует общаться?

Пулат поднялся с пола.

— Вообще нет. Я расшифровал послание. Там указаны координаты, где мы можем что-то достать. Я думаю, что речь ещё об одном ключе.

— Что ж ты молчал! — Сабира подскочила. — Скорее начинаем!

— Постой, есть одна проблема.

— Какая же?

— Ключ находится в «Завете».

Сабира еле сдержалась, чтобы не выругаться. Она знала, что в этой игре нужно от четырёх геймеров.

— Мы можем найти игроков автоматическим подбором. Но мне не очень нравится эта идея, потому что мы слишком будем привязаны к действиям неизвестных людей. Нужны такие, которые легко согласятся играть с нами, но не будут слишком обременять. Кто играет достаточно единолично и не ввязывается в дела других…

— О нет… Только не говори, что ты намекаешь на наших коллег-свиберов…

— Надо, — Пулат взглянул на время, — смотри, мы с тобой тут так провозились, что уже время завтрака.

— Чего? — девушка с удивлением взглянула на часы. Действительно настало утро. Из-за голограммы за окном тяжело было понять, который час.

— Может, мы сможем с кем-то пересечься в столовой на завтраке.

— Ты серьёзно думаешь, что свиберы ходят на завтрак?..

— Возможно, кто-то также не спал всю ночь.

Перед тем, как выйти, Сабира взглянула на себя в зеркало. «Ну, и рожа, — подумала она. — Самое время уговаривать кого-то ещё немного погамать». Но Пулат уже открыл дверь и ждал её. Этот человек был несгибаем, поэтому Сабира поплелась за ним, хотя и не особо верила в успех затеи.

Столовая, скорее, была рестораном, который специально бронировали на определённое время для работников компании Воробьёва. Естественно, не у всех была привилегия есть в приличном месте за счёт работодателя, но свиберы входили в число счастливчиков. Хоть здесь повезло…

Оглядев зал, Сабира заметила рослого мужчину с русыми волосами. И сразу узнала своего коллегу. Когда всех их знакомили, он выделялся среди прочих: внешностью и говором. Мужчина выглядел как сказочный герой: коренаст, бородат, с густой бородой. А разговаривал он…

— Здравия! Помнится вы со мной делом одним занялись, — сказал мужчина, когда Сабира подошла к его столику, он сидел вместе с раздражённой девушкой.

— Да… — неуверенно произнесла Сабира, потому что её смутила формулировка предложения, — привет. Можно я присяду?

— Дык. Почему нет! Добрым людям я всегда рад. Я — Микаил. А вот этовона — Биня.

— Бинни, — поправила девушка. Она была полной противоположностью Микаила: вся в чёрном, при полном макияже, с татуировками на лбу и неприветливым выражением на лице.

— А вы ранние пташки, — улыбнулась Сабира.

— Я встаю с рассветом, а Биня со мной на пару.

— Ага, отвал всего, — закатила глаза девушка.

— Ты не похожа на человека, которому нравится вставать рано утром, — заметила Сабира.

— Чё? Почему, блин?! — последнее звучало не как вопрос, а, скорее, как наезд.

— Забили, — Сабире было не до ссор. — Как дела у вас в свиберстве?

— Тяжко, домой хочется, — вздохнул Микаил. — Но пока никак нельзя. Старшенькому хотим учёбку оплатить. Учёный буит. Умён! Не то шо батя его, — мужчина рассмеялся так громогласно, что за соседними столиками обернулись.

Бинни ничего не отвечала, она смотрела на Микаила и жевала что-то тягучее. Казалось, что Сабира и её вопросы совершенно не интересовали Бинни.

— Есть возможность подзаработать, — внезапно к столику подошёл Пулат. Он ждал нужного момента в засаде: где-то за цветком. — Я походу фрилансом занимаюсь. Есть клиент, которому нужно достать одно достижение в «Завете». Но я один не справлюсь. Там играют от четырёх игроков. Что скажете? Платят нормально. Четверть зп за одну-две катки всего.

— Я за этого парня ручаюсь, — Сабира похлопала Пулату по спине.

— Тоже мне. Не боишься, что мы настучим Воробьёву? Фрилансер, — рыкнула Бинни.

— Пожалуйста, — Пулат пожал плечами, — правилами не запрещено. Задача стоит продвигаться в рейтинге и наигрывать часы. Я думаю, что ты видела статистику. Я с этим лучше всех справляюсь.

Лёгкое высокомерие Пулата взбесило Бинни она уже хотела наговорить ему грубостей, но Микаил положил свою большую руку на маленькое плечо девушки.

— Шо я говорил те? Терпимость — главная благодетель. Да и чего дурного он сказал? Предложил работу. А работа эт хорошо. Чего делать надо?

— Да ничего особого. Просто поиграть в «Завет». Дойти с нами до определённой локации, а там уже вы вольны. С опытными свиберами это будет быстрее, чем с какими-то левыми игроками. Да и мне не нравится гамать с кем попало.

— Эт правильно. Я чужаков тоже не жалую. Ай! Твоя взяла! Деньги не помешают. Да и как отказать хорошему человеку, — Микаил пожал руку Пулату.

— А ты? — спросил парень Бинни.

— Хрен с вами, напишите, когда соберётесь, — бросила она и ушла полная раздражения.

Сабира пригляделась. А вообще Бинни была очень даже ничего: низенькая блондинка с приятными линиями. Но характер, конечно, будь здоров.

— Вы не серчайте на неё. Нрав крутой, но она стремится к свету, — Микаил, поцеловав крест, направился за Бинни. Теперь Пулат с Сабирой спокойно выдохнули и смогли нормально позавтракать. Или это уже нужно называть ужином?

— Почему они общаются? — удивилась Сабира.

— Да походу она в него влюбилась.

— Иди ты…

— Я не силён в таких вещах, но ты не видела со стороны, как она смотрит на Микаила, когда он разговаривает.

— Может, он сектант.

— Может, — Пулата уже не интересовал разговор да и личная жизнь этих людей, поэтому он принялся за еду.

А вот Сабира ещё минут пять сидела, переваривая информацию. Кто бы мог подумать, что такая вредина и бунтарка последует за старомодным и чудаковатым праведником. И вот что ещё странно: как такой человек вообще стал свибером. Консерваторы ведь отрицают гейммир…

***

Проспав весь день, Сабира и Пулат встретились только под вечер в игровой. Микаил и Бинни уже работали там несколько часов. Они поздоровались с коллегами и на этом общение закончилось. Никаких глупых вопросов вроде: как рабочий день, как поспали, во что играли, что снилось. И прочая дрянь, которая, на самом деле, никому не интересна. Сабира отметила, как же приятно общаться со свиберами. Вот бы так все люди не требовали повышенного внимания. Девушка протянула Пулату микро-консоль. Но он только поморщился и сел за компьютер, мотивируя это тем, что «делать мне больше нечего, как уходить в полное погружение в фэнтези, чтобы я потом мучился галлюнами». После того, как погружаешься со шлемом или с точечной консолью в мир, который намного ярче, чем реальность, то невольно после катки ловишь приходы. Ломается нормальное восприятие самых обычных вещей. Например, кружка становится вовсе не кружкой, а кораблём или порталом в новое измерение, куда засасывает. Руки по одной, а их оказывается почему-то больше двух, стекают на дно, превращаясь в подобие киселя с комочками, где комочки — твои ногти. Долго приходить в себя — цена наслаждения красочным миром. Но платить готов не каждый.

Сабира держала двумя пальцами игровую консоль. Маленький шарик казался насмешкой над всеми технологиями, которые были до него. Такой системы у них в Таджикистане не было, только шлемы и допотопные врлоки. И уже по ощущениям от «Моры» девушка могла понять, что консоль — это совершенно другой уровень игры. Что же будет с Сабирой, когда она заглянет в фэнтези? Когда за спиной появятся крылья, а меч будет пылать перед носом? Какие ощущения выдаст её мозг, когда она будет сыпать магией?

И несмотря на вероятные отходняки, девушка не могла отказать себе в удовольствии прочувствовать фэнтези до глубины. Сабира прикрепила консоль к виску и легла на ортопедический диванчик.

Три… два… один… Настоящий мир погас, до входа в игру 60 секунд. Когда Сабира первый раз попробовала погружение, то очень испугалась этой минуты пустоты. Девушка оказалась в полном одиночестве и темноте, секунды шли нескончаемо долго, словно целая вечность. Теперь же она отмечала, что времени «без всего» было нестерпимо мало.

Мир включился. Вот только кардинально ничего не поменялось. Чёрная пелена сменилась на белую. Просто свет был настолько ярким, что глаза не могли ни на чём сфокусироваться. И непонятно, где ты чувствуешь себя более одиноким, ведь к темноте можно привыкнуть.

Чипу в голове Сабиры пришлось ещё какое-то время настраиваться на цветопередачу «Завета». Но тут разработчики умывают руки: они предупреждали, что фэнтези — дело непростое. И речь о здоровье игрока. Компании платят огромные штрафы, если у геймера на фоне игры начинают развиваться или обостряться болезни, к примеру, эпилепсия или психические расстройства. Так что мастодонты, которые всё же берутся за создание яркого мира с эльфами и прочей фантастической дичью, обязаны учесть и это. «Завет» сам выставляет настройки специально под человека, всю важную информации о состоянии мозга игрока искусственный интеллект черпает из чипа.

Обычно такие игры называют «любимым ребёнком», потому что для разработки требуется столько сил, столько высококвалифицированных специалистов (коих всегда проблема даже просто найти, а уж привлечь…), что большинство просто не берётся создавать масштабные фэнтези-игры. Спонсорами и идейными разработчиками игры стала древнейшая и богатейшая русская семья Бакальчук. Это были вообще единственные люди в России, способные создать нечто настолько гигантское, как «Завет».

Существовали в мире и другие масштабные игры, которые были даже интереснее и прогрессивнее, но в «Завете» была изюминка, которую оценили геймеры со всей планеты. Любой человек мог внести корректировку в локацию, то есть моды не только не возбранялись, но и в какой-то степени даже поощрялись. Некоторые моделлеры доходили до того, что с помощью одного только патча могли менять внешний вид целой локации так, что она уже совершенно не походила на изначальную.

Один из фанатов «Завета» сделал локацию из своих модов — локацию светлячков. Именно туда надо было Сабире и Пулату. Возможно, создателем был отец Пулата, а может, другой игрок «Десяти тысяч часов». В любом случае, ключ находился там. Но нельзя просто взять и зайти в это место. Прежде всего, до него нужно добраться по сюжету. А чтобы это сделать, каждый из четырёх игроков должен был занять место персонажа.

Сабира наконец начала видеть. Ребята уже стояли перед иконками персов, читая их характеристики. Пулат обернулся, когда девушка стала подходить к нему. Она аж отшатнулась, потому что друг стал совсем мультяшным.

— А ты милашка! — захохотала Сабира.

— Ня, — бросил Пулат, усмехнувшись.

Быть нарисованным Пулату очень шло: со своим угрюмым видом и янтарными глазами он походил на уставшего от жизни аниме-героя, от которого балдеют все девочки. Сабира взглянула на свои руки, они тоже были нарисованы — идеально гладкие песочного цвета пальчики.

Да и Микаил с Бинни выглядели красивыми, яркими и приглаженными.

— Ой, ты так долго включалась. Мы персонажей без тебя разобрали. Тебе осталась старшая сестра Грега. Надо было раньше приходить, — ухмыльнулась Бинни.

— Не егози, Биня, — наругал её Микаил. — Если захочешь, то мы кого уступим, Сабира.

Сабира подошла к иконкам персонажей и раскрыла характеристику «Старшей сестры». Игра автоматически вставила облик Сабиры в одежду персонажа, и теперь она могла увидеть себя со стороны. Девушка была ладной и суровой, в хлопковых шароварах, высоких ботинках и с кольчугой на груди. Этакая жительница леса, настоящее дитя природы. И надо сказать, мультяшная Сабира органично смотрелась в этом образе. Вот что было написано в описании персонажа:

«Старшая дочь в семье Грега. Из-за того, что отец постоянно пропадал на службе в гарнизоне, а мама много болела, девушке пришлось взять на себя роль добытчика. Уже в десять лет она отлично обращалась с луком, хорошо знала окрестности леса и могла легко взобраться на самое высокое дерево.

Однако это сильно повлияло на характер Старшей сестры. Она стала очень замкнутой и нелюдимой, проводя всё своё время на охоте. Усугубило ситуацию и то, что Старшая сестра одна из немногих в Лоргасе, у кого нет склонности к магическим силам. Ей недоступны заклинания, но девушка может использовать магическое оружие».

И тогда стало понятно, почему персонаж Старшей сестры является наименее популярным. Кому хочется играть в фэнтези, если тебе с самого начала недоступна магия? Но Сабира совершенно не расстроилась, а наоборот. Она считала, что у непопулярных и узкоспециализированных персонажей всегда намного больше возможностей. Девушка была вся в нетерпении. Пора играть! Да начнётся «Завет»!